Ты полюбишь

Глава 8

Пока Саша разговаривал с кем-то по телефону, Полина подошла к краю террасы и наблюдала за проснувшимся городом. С такой высоты кажется, что люди действительно песчинки в этом мире, от которых мало что зависит. А еще можно представить себя птицей и летать над этим суетным городом, тогда будет казаться, что проблем вовсе нет, а есть эта безмятежность полета и легкость.

Поговорив по телефону, Саша вернулся к Полине.

– Были кое-какие дела, но я перенес их на завтра, поэтому сегодня можем провести день вместе. Чем бы ты хотела заняться? – спросил Саша.

Полина только хмыкнула и провокационно посмотрела на Сашу.

– Даже не знаю…у меня столько планов, – продолжая хитро улыбаться, сказала Полина.

– Ну, например, план побега уже провалился. Что еще придумаешь?

Полина ближе подошла к Саше, пальчиками провела сначала по его щеке со слегка отросшей щетиной, потом по шее и груди, вызывая у Саши легкое покалывание от ее прикосновений. Поднявшись на цыпочки, Полина поцеловала Сашу, даря всю нежность и ласку, которую можно подарить незнакомому мужчине. Глаза Саши, где сначала был штиль и покой, загорелись огнем и потемнели от неуверенных, но таких чувственных прикосновений. Ответный поцелуй был уже не таким нежным, а наоборот страстным, напористым и не терпящим никаких отказов и возражений. Впрочем, Полина уже привыкла к тому, как Саша ее целует и ей это очень нравилось, потому что в этот момент что-то горячее и жгучее разливалось по всему телу от кончиков пальцев и концентрировалось внизу живота. Перемещая руки со спины все ниже и ниже, Саша целовал Полину страстно то в губы, то опускаясь ниже к шее, ключице и груди, а затем возвращаясь к губам, ловя ее рваные вдохи и выдохи. Руки Полины перебирали Сашины жесткие и темные волосы, потом спускались ниже к шее и плечам, кожа которых покрывалась мурашками от ее ноготков. Саша сильно вжимал в свое сильное и крепкое тело Полину, будто боялся, что она вправду превратится в птицу и улетит от него. Он находил пульсирующую венку на шее у Полины и оставлял на ней горячие поцелуи, затем спускался ниже, проводя языком и слегка покусывая.

Взяв Полину под бедра, Саша направился с ней в спальню и опустил на кровать, которая все еще хранила тепло и аромат их тел. Сейчас уже не было места для нежности и мягкости, остались только страсть и безудержное желание обладать друг другом. Если бы можно было описать их состояние одним словом, то это слово было бы «раскаленно».

Раскаленно. Горячо. Жарко. Саша ловил чувственные стоны Полины своими губами, а Полина принимала все его жадные касания и толчки, пока этот танец не закончился взрывом и не разорвал их обоих на маленькие кусочки, чтобы собрать потом опять воедино.

***

– Саш, я подумала, что можно просто прогуляться по городу, пока такая хорошая погода. Только мне бы заехать домой и переодеться, а то не очень-то ходить днём по городу в вечернем платье, – через некоторое время предложила Полина.

– Отлично! Тогда начинай собираться, а мне ещё пару звонков надо сделать.

Полина нехотя встала с кровати и отправилась в душ, отправив воздушный поцелуй Саше, перед тем как закрыть за собой дверь.

Ванная комната была просторная, светлая и чистая, в которой была не только собственно ванна, но и отдельная душевая кабина. Тёплые струи воды смывали легкую усталость с мышц и расслабляли, и Полина ненадолго закрыла глаза от наслаждения. А потом почувствовала прохладу от открывающейся двери, и как кто-то прижал ее к холодному кафелю, поцеловал ее так порочно и несдержанно, что у неё вырвался стон не то от удовольствия, не то от натиска неутомимого мужчины. Целуя глубоко и жадно, Саша будто присваивал ее себе, не давая возможности отступить. Вот так вот девушка, которую вчера встретил в баре и вечером привёз к себе домой, о которой толком ничего не знал, манила к себе как магнитом своей чувственностью, нежностью и мягкостью. А под этой нежностью скрывалась такая страсть и пылкость, что Саше хотелось, чтобы это все принадлежало только ему. Пусть это игра, пусть это все временно, пусть завтра все забудется, но сейчас хотелось ее всю.

Жар, который сейчас снова исходил от их тел невозможно было смыть водой. Всего лишь несколько толчков, и мир опять взорвался на миллионы кусочков, которые сгорали изнутри медленным огнём.

– Полина, – медленно позвал Саша с легкой хрипотцой в голосе – ты ведьма!

– Что? Ты же говорил, что я малина? – с упреком спросила Полина.

Саша ничего не ответил, просто смотрел в ее еще затуманенные глаза и потом вышел из душа.

– Пятнадцать минут, Полина! Если не хочешь остаться у меня в крепости, – выходя сказал Саша.

И как просил, Полина была готова через пятнадцать минут. Косметики с собой не было, чтобы накраситься, волосы забрала в высокий хвост и надела вчерашнее платье, потому что другой одежды не было.

Увидев ее такую, Саша только улыбнулся уголками губ.

– Без косметики ты ещё милее и нежнее, – мягко произнёс Саша.

На что Полина, смущаясь, поблагодарила, так как не привыкла к таким комплиментам. Бывший жених наоборот просил ее быть более яркой и запоминающейся. И если бы Саша увидел ее в тех образах, в которых она была, находясь в обществе бывшего, он бы попросту ее не узнал. Саше она конечно же об этом не сказала. Да и не хотелось. С ним как раз хотелось быть вот такой настоящей: с голубыми сияющими глазами, небольшим естественным румянцем и розовыми губами, слегка припухшими от постоянных поцелуев.

Спустившись вниз на парковку, Саша отключил сигнализацию своего белого седана Мерседеса и открыл пассажирскую дверь Полине. И усевшись на водительское кресло, ввёл в навигатор адрес Полины, который она продиктовала.

Подъехав к дому Полины, который находился в типичном спальном районе Москвы, Саша припарковался недалеко от нужного подъезда, вышел из машины и немного с брезгливым видом осмотрелся.

– Да, давно я не был в таких районах… Полин, тебе не страшно вечерами тут ходить? Мне кажется, куда ни глянь, везде можно найти сюжет для «Криминальной России».

– Ты преувеличиваешь. Это, кстати, неплохой район. Метро рядом, автобусная остановка за домом, «Пятёрочка» за углом, баба Зина дежурит на лавочке с 7 утра. Все в лучших традициях. Но перцовый баллончик всегда ношу в сумке. В прошлый раз сосед так напугал, когда с собакой своей вышел поздно вечером, – язвительно пошутила Полина

Саша посмотрел на неё с укором, а в глазах читалось непонимание.

– Не смешно, Полин, – ответил Саша и пошёл в сторону Полининого подъезда

– Прости… у тебя просто такой вид был, когда вышел из машины, как будто ты сошёл с небес, а в тебя что-то нелицеприятное кинули, – оправдалась Полина – Есть люди, которые живут в таких домах, у них есть работа, за которую они получают деньги, пусть небольшие, но честно заработанные, есть дети, которых нужно кормить и учить и которые хотят новый айфон и Плейстейшн. Это жизнь среднего класса как она есть.

– Если они в этом живут, значит, это им нравится. Такой вот у них мазохизм. Крутиться, как белка в колесе, без просвета и без надежд. Чтобы позволить раз в год отпуск в Анапе? Жить в пятидесяти квадратах с двумя детьми и с зарплатой в тридцать тысяч? Какая это жизнь? Ну, может, глава этого всего счастливого семейства потрахивает одинокую соседку Люсю, а мать все ещё этого семейства раздвигает ноги перед своим начальником на вшивой работенке… вот и вся их радость, – ухмыльнулся Саша.

– Не боишься, что я та самая одинокая соседка Люся? Это жестоко, Саша. Не всем все даётся просто так на блюдечке, – намекнула Полина

– Жестоко. Но надо трезво смотреть на вещи. Этот мир неидеальный, здесь либо еб*шишь, либо еб*шат тебя, не важно родился ты с золотой ложкой во рту или нет. Я не исключение. Мой отец, чтобы построить и поднять бизнес, пропадал сутками на работе, подвергал свою жизнь опасности, договариваясь с бандитами в 90-е, пока мы с мамой и братом ютились то в общежитии, то по съемным маленьким хатам, то по бедным родственникам. И даже когда все наладилось, отец никогда не расслаблялся и нас этому учил. В жизни ничего просто так не даётся. Хотя, не спорю, были моменты, когда деньги затмевали мне мозги.

Полина все это время смотрела на Сашу не отрываясь и вглядывалась в его глаза, которые сейчас были со стальным отливом, как будто он сам металл: такой же жесткий, несгибаемый и холодный. Неужели это тот же человек, что так одновременно нежно и страстно целовал ее прошлую ночью, тот человек, чьи руки ласкали ее тело до изнеможенных хрипов и стонов?! Ещё какое-то время они смотрели друг на друга, ожидая, кто же первый нарушит это молчание, но этого делать не пришлось: баба Зина вышла продолжить своё дежурство.

– Ой, Полюшка, здравствуй, моя милая!

– Здравствуйте, баб Зин.

И Саша с Полиной зашли в подъезд.

– Полюшка, – растягивая гласные, почти пропел Саша.

– Даже не смей меня так называть! С детства терпеть не могла. Сначала моя бабушка и все ее подружки, теперь вот баб Зина… как будто тебе пять лет, – процедила сквозь зубы Полина, поднимаясь наверх.

Квартира Полины находилась на четвёртом этаже старой пятиэтажки, где ремонт не делали добрый десяток лет, но тем не менее здесь было чисто, а на подоконниках стояли цветы в горшках. Открыв дверь, Полина с Сашей оказались в маленьком коридоре, где раздеться одновременно двоим было бы затруднительно. Все-таки сняв верхнюю одежду, Полина показала ванную, где можно помыть руки, а сама ушла в комнату, чтобы переодеться.

Ванная комната разительно отличалась от Сашиной. Первая была настолько маленькой, что принимать ванну можно было только сидя.

– Я чувствую себя здесь великаном, – усмехнулся Саша, найдя Полину в маленькой комнате, которая носила гордое название зал. – Ты снимаешь? Или это твоя квартира?

– Моя и брата. После смерти бабушки она досталась нам. Но брату здесь никогда не нравилось, поэтому здесь живу я. А брат снимает недалеко от его работы.

– А родители?

– Пару лет назад они на дачу переехали. Сделали ремонт, чтобы зимой там можно было жить, и перебрались. На выходных иногда к ним езжу. А твои?

– Мои… мои тоже как бы на даче, – ответил Саша, решив не рассказывать, какая именно дача у его родителей, и не смущать.

– А брат? Ты говорил, что у тебя старший брат…

– Он давно уже живет своей жизнью. У него семья, двое детей и свой ресторан. Вот планирует открывать ещё один. С детства любил готовить.... тебе правда это интересно?

– Почему нет?! Это часть тебя. А ты мне интересен, – улыбнулась Полина.

Все это время пока Полина переодевалась, Саша стоял у входа в комнату так, чтобы оставаться незаметным для Полины. И наблюдал за ней: за ее мимикой, как она выбирала, что надеть, за ее жестами, когда она что-то спрашивала или рассказывала. Можно ли быть такой открытой и искренней с незнакомым человеком? Как можно жить в таком мире и оставаться такой светлой и даже наивной в каких-то вопросах? Или это все игра?

В ту минуту, когда Полина начала менять своё нижнее белье, Саша уже не выдержал и вышел из своего «укрытия», преодолевая все расстояние практически одним прыжком. Он сжал ее за талию одной рукой, а второй запрокинул голову, чтобы посмотреть в ее голубые глаза. «Играет или нет?» – подумал Саша и сразу, не церемонясь и не растрачиваясь на нежность, поцеловал ее в губы влажно, глубоко и порочно. Как сам он. И если бы не телефонный звонок, то этот поцелуй точно бы перетек в ещё один пламенный танец.

– Мне нужно ответить, – тяжело произнёс Саша.

Полина тем временем быстро оделась, чтобы лишний раз уже не искушать никого. Быстро накрасив ресницы и губы, Полина вышла к Саше в коридор, когда тот ещё разговаривал по телефону, но услышав ее шаги, развернулся и посмотрел на Полину вдумчивым взглядом. И смотрел до тех пор, пока телефонный звонок не завершился. Полина не смела отвезти глаз.

– Что? – не выдержала Полина

– Пытаюсь понять тебя. Ты пускаешь в себя, в свой дом абсолютно незнакомого человека, мужчину. Ты после двух часов общения едешь к нему домой и трахаешься. Ты не боишься садиться к нему в машину. Ты действительно такая наивная? Или это такая игра?

– Если думаешь, что это игра, то какую роль в ней играешь ты? – спросила Полина с вызовом посмотрев Саше в глаза. – А вообще… можно годами знать человека как прекрасного, доброго и щедрого, а потом он нож в спину воткнет и ноги об тебя вытрет.

– Из личного?

– Допустим…

– Тогда тем более. Хочу понять твой мотив. Ты не похожа на девицу на одну ночь. Но ехать с незнакомцем неизвестно куда и зачем…

– Зацепил. Такой ответ устроит? – грубо ответила Полина.

Не говорить же, что утонула в его зелёных глазах, как в болоте, засосало, как в трясину. Нельзя сказать, что после его поцелуя крылья вырастают, как бы банально это не звучало. Ток прошибает от кончиков пальчиков до самой макушки. Дышать становится трудно. А от его улыбки и бархатного голоса начинает кружиться голова. Нельзя все это говорить незнакомому мужчине. Пусть он и трахается отлично.

– Допустим.