Учительница в приюте для маленьких магов

Глава первая

Первое, что я увидела - заплаканного, испуганного ребенка.

Наша повозка только-только въехала на территорию приюта. Вокруг простирался огромный парк, по-зимнему запустевший, и погода стояла отвратительная: шел мокрый снег, лошади копытами месили болото. Вблизи не виднелось ни одного здания, и потому узреть малыша посреди дороги было особенно удивительно. Он выскочил откуда-то из леса и остановился аккурат в центре огромной лужи, стоял, тер кулачками глаза и всхлипывал. Хрупкие плечи мальчика подрагивали. Его одежда давно насквозь промокла от дождя, да и даже в сухом виде явно не предназначалась для прогулок зимой на улице.

Но самое страшное – то, что извозчик даже не думал останавливаться. Лошади рысью бежали просто на ребенка, и расстояние между нами стремительно сокращались.

- Стойте! Стойте! – поняв, что сейчас случится нечто страшное, воскликнула я. – Да остановитесь же вы немедленно! Вы сейчас задавите ребенка.

- Поделом, не будет лезть под копыта, - буркнул мужчина, но всё-таки натянул поводья, останавливаясь. Теперь до мальчика оставалось не больше двух метров, и он так и остался стоять на месте.

- Так говорить – жестоко, - одернула я извозчика. – Это же ребенок… Малыш! Малыш, ты меня слышишь? Что у тебя случилось?

Он не ответил.

На вид мальчику было лет семь, в этом возрасте дети уже вполне способны идти на контакт. Однако о приюте ходили разные слухи, говорили, что дети здесь часто дефективны – мне было противно даже одно это слово, но заставить других выражаться иначе я не могла. Особенные, одаренные, но очень замкнутые дети, лишившиеся родителей в очень юном возрасте. Дети, у которых слишком рано проснулась магия, в тот период, когда они ещё не могут её контролировать…

Однако общество предпочитало делать вид, будто этого приюта не существует, а дети здесь – дефект, ошибка. Отвратительное лицемерие, казавшееся мне настоящей дикостью, но привычное для этого мира.

…Мальчик так и не сдвинулся с места. Он стоял по щиколотку в холодной талой воде, сверху сыпал снег, и ребенок не сделал ни единой попытки укрыться. В широко распахнутых ясных голубых глазах ребенка плескался ужас.

Он нас боялся.

Неудивительно! Извозчик направил лошадей просто на бедного ребенка!

Что за дикость!

- Малыш, ты меня слышишь? – позвала я. – Не бойся, тебя никто не обидит. Я всего лишь хочу помочь!

- Да он из этих, чокнутых, - поделился своим безмерно ценным мнением извозчик. – Небось мозги магией вынесло. Смесок!

- Прекратите так говорить о ребенке! – оборвала я его. – Я не желаю слушать эти оскорбления. Он боится, потому что вы его едва не задавили.

- А если и задавил – не велика была б печаль, - меланхолично отозвался мужчина. – Что толку? Больную скотину забить надо, так и этого…

- Это ребенок, а не скотина! – гневно заявила я и принялась выбираться из повозки.

Дверца не поддавалась. Повозка была полуоткрытой, имела стенки с трех сторон и крышу, а впереди, со стороны извозчика, никакой преграды, и мужчина вполне мог бы помочь, но даже не дернулся, чтобы что-то сделать. Я ему определенно не нравилась, и он обращался бы со мной хуже, если б не белый значок, метка от Светлого Лорда, выданная мне в качестве гарантии безопасности.

Большинство мужчин и женщин этого мира вполне могли защитить себя самостоятельно. Одаренные, маги! Почти у каждого был хотя бы крохотный, но дар, светлый или тёмный. У меня же – ничего, не капли. Не потому, что я родилась какая-то не такая, а потому, что я – иномирянка. Будь у меня сила, я б не нуждалась ни в значках, ни в этом извозчике. Взяла бы магомобиль и приехала сюда сама. Вот только магия у меня за год, проведенный в новом мире, так и не появилась, да и вряд ли появится, и я порой чувствовала себя беспомощной.

Вот и извозчик заметил, что магия мне не подвластна, потому что мерзко усмехнулся. Разозлившись, я двумя руками вцепилась в задвижку, удерживающую дверь, и дернула с такой силой, что едва её не сорвала. Зато мои старания наконец-то увенчались успехом, я получила возможность выйти наружу.

Из повозки выскочила с такой скоростью, словно за мною гнались волки, но на границе лужи на несколько секунд всё-таки в сомнении застыла. Я приехала из столицы, где царила в общем-то нормальная, снежная зима, и была в аккуратных сапожках и длинном платье; стоит мне только зайти в лужу, как юбки моментально напитаются водой, а с обувью можно будет попрощаться раз и навсегда. Конечно, невелика потеря, но болеть мне, неодаренной, не хотелось. Вдруг мальчик всё-таки решится подойти первым?

- Привет, - поздоровалась я с ним, улыбаясь. – Меня зовут Элеонора. А тебя как? Скажешь мне? Может, подойдешь ближе, и дальше мы поедем уже в повозке?

Мальчик отрицательно покачал головой.

- Почему ты не хочешь знакомиться? Ты кого-то боишься?

На сей раз кивок был согласным.

- Кого?

Малыш ткнул пальцем куда-то вперед.

Я обернулась и едва не закричала от ужаса. По лесу мчалось настоящее чудовище, огромная собака. Из раскрытой пасти вырывались язычки пламени. За собакой бежал человек, но явно не для того, чтобы её остановить, наоборот! В руке у незнакомца то и дело вспыхивало что-то черное, и я запоздало осознала: это хлыст. Он подгоняет зверя, ведет его просто на мальчонку!

Глава вторая

Надо было ослепнуть, чтобы не заметить отразившееся на лице Луиджи сомнение. Он явно не знал, стоит ли в данной ситуации встать на мою сторону. Кажется, решение лорд Бьонди принял только тогда, когда взглянул на испуганного мальчишку, жавшегося к моей ноге.

- Да, - медленно промолвил Луиджи. – Леди Элеонора действительно прибыла сюда по направлению от министерства. Признаться, поначалу я даже собирался отказать вам в новой вакансии, учитывая судьбу, которая постигла многих других учителей…

На этих словах он поднял на меня мрачный взгляд, как будто намекая: если прочих постигла незавидная участь, то куда лезу напрочь лишенная магического дара я? Куда, а самое главное, зачем, если могу запросто сейчас забраться в повозку и уехать в закат вместе с самим Луиджи?

Я ответила ему решительностью в глазах и поджатыми губами. Пусть знает, что я не собираюсь отсюда уезжать, пусть даже мне открыто начнут угрожать!

О том, что в приюте с учителями не ладилось, я, конечно, знала. Мало кто порывался туда работать, но некоторые задерживались на долгие годы, а некоторые – уезжали уже через пару дней. И ни единого плохого слова, хотя учебное заведение весьма сомнительное, и судьба детей, мягко говоря, незавидна. Меня поражало такое равнодушие, вот я и решила разобраться, ухватилась за первую же возможность.

- Но, - продолжил Луиджи, верно истолковав мой весьма выразительный взгляд, - леди Элеонора в самом деле изъявила рвение помочь подрастающему поколению, по каким-то причинам лишенному возможности воспитываться с родителями. Потому я и направил её сюда. Однако рассчитывал, что моей, как вы выразились, ставленнице будет оказан более теплый приём.

О да, меня уж точно должны встречать не в ледяной луже. Я как раз, испытав немалое облегчение от одной мысли, что меня никто отсюда не выставит, ощутила пробирающий до костей холод. Из лужи пора было выбираться, если я не желала простудиться и умереть от воспаления легких. А то лечить меня будет некому, если только Луиджи по доброте душевной, которой у него отродясь не бывало, придет мне на помощь.

Ну, или я расскажу сестре о своих злоключениях, вернусь к ней под крыло и буду перекладывать бумаги со стопки на стопку в секретариате при её муже, лорде Теодоро. Наверное, было б эффективнее, если б я именно его притащила в этот приют, требуя разобраться, вот только он был, увы, под юрисдикцией именно Светлой стороны.

- Произошла неурядица, - попытался оправдаться Джузеппе. – Это всё из-за мальчугана. Негодник совершенно не ценит то, что дает ему государство…

Мальчишка выразительно шмыгнул носом. Он всё ещё не проронил ни единого слова, но лужа вокруг начала стремительно нагреваться.

Луиджи тоже это почувствовал. Он хмуро поджал губы и промолвил:

- Предлагаю разобраться в здании, когда приедем на место. Мы с Элеонорой доберемся повозкой, но вас, - он бросил взгляд на Джузеппе, - туда не приглашаем. Сами понимаете, мало места.

- Конечно, конечно, - заискивающе протянул мужчина. – Мы с этим негодником доберемся пешим ходом, короткой дорожкой…

- Нет, - вмешалась я.

- Нет? – Джузеппе изогнул брови. – Вас смущает наличие в парке короткой дороги, леди Элеонора? О, она вполне приемлема, не волнуйтесь.

- Мальчик с вами не пойдет, - решительно заявила я. – В повозке достаточно места, чтобы туда поместился ещё и ребенок.

- Право слово, - Джузеппе кашлянул, - зачем так себя утруждать… Его Светлейшеству наверняка будет неприятно ехать с дефективным…

Очевидно, меня заметно перекосило в ответ на это слово, потому что Луиджи, который прежде и сам иногда использовал это слово, резко оборвал его:

- Одаренные дети не дефективны. Вам должно быть известно, что те, кто имеет серьезные отклонения в развитии – хотя даже по отношению к ним не стоит использовать это слово, - находятся в соответствующих учреждениях, а не в этом приюте. Так что мальчишка поедет с нами.

- Но я опасаюсь, как бы он не оскорбил вас…

- Вы считаете, что авторитетность Светлого Лорда ниже, чем авторитетность начальника охраны приюта и его драконьего пса? – изогнул брови Луиджи. – Полагаю, это не так. Потому, будьте добры, не препятствуйте мне. Мальчишка поедет в повозке. А вы тем временем, будьте добры, отправляйтесь в приют и поищите документы на собаку. Мне хотелось бы видеть, как давно была выдана вам лицензия, допускающая, чтобы тварь из Бездны находилась подле детей. Да поспешите! Элеонора, мой юный друг, не стойте на месте. Пойдемте к повозке.

Кажется, резкая отповедь Луиджи удивила всех. Джузеппе так и не решился промолвить ни слова против, а мальчик, доселе буквально примерзший ко дну лужи, наконец-то сдвинулся с места и позволил взять его за руку. Крепко вцепившись в мою ладонь, он дошел до повозки и даже первым забрался в неё. Я запрыгнула внутрь, игнорируя то, что Луиджи попытался меня подсадить.

Светлый Лорд издал какой-то странный звук, чем-то напоминающий недовольное хмыканье, и залез в повозку следом за мной, а потом велел извозчику:

- Трогай.

Повозка сорвалась с места с такой скоростью, что Джузеппе, всё ещё стоявшего у края лужи, обдало брызгами грязной воды. Луиджи же взмахнул рукой, устанавливая вокруг нас защитный полог, и обратился ко мне:

Глава третья

Прежде мне доводилось видеть здание приюта только на старых рисунках, но изображали его очень неточно. Наверное, ни один художник, в душе которого есть хотя бы одна искра света, не изобразит подобное в качестве мечта жительства детей.

Нет, объективно ничего пугающего здесь не было. Но безжизненность и серость потрясали меня. Я понимала, что это в первую очередь учебное заведение для маленьких детей, они здесь живут, каждый день смотрят на эти бесцветные стены, как будто впитывающие в себя весь солнечный свет… Трудно себе представить, что испытывают эти юные создания, запертые в подобных условиях.

В моём мире детские дома тоже не были местом большого счастья. Я понимала, что без них в принципе невозможно, ведь предостаточно родителей, оставляющих своих родителей, как и тех, что умирают, не успев вырастить ребенка. Несколько раз я бывала в детском доме, только, разумеется, не в качестве его воспитанницы. Мы со школой, помнится, ездили подарить местным детям игрушки…

Но там не было настолько серо.

Приют для маленьких магов со стороны почему-то напомнил мне едва ли не концлагерь. Может, конечно, это была просто глупая ассоциация, но почему-то именно это я рассмотрела в серых стенах.

Вблизи стало понятно: ничего настолько жуткого тут нет. Просто время года не располагало к веселым краскам, под ногами болото, небо затянуто тучами, деревья стоят без листвы. Вряд ли, конечно, летом приют превращается в живописное местечко, но объективно пугаться нечего.

Да, здесь серо…

Но мало ли где может быть серо!

Однако атмосфера тут оставалась гнетущей, тяжелой. Точно не такой, что должна быть в месте, где учатся и живут дети.

Повозка остановилась на единственном клочке сухой земли, у самого крыльца административного корпуса. Тот был самым ухоженным, со свежим ремонтом, но почему-то всё равно безжизненно серым. Справа от корпуса красовалось здание поменьше с крупной вывеской «школа» - именно тут проходили занятия у детей. Чуть поодаль, слева, находился ещё один корпус, жилой. Именно тут, должно быть, и жили дети. Наверное, и учителя тоже?..

Дорога, что вела к жилому корпусу, эдакому общежитию, не могла похвастаться хорошим состоянием. Я б сказала, наоборот. Разбитая, раскуроченная!

И этой дорогой дети ходят каждое утро на учебу? Да ведь тут проще простого влезть в лужу или в болото и простудить ноги!

Разумеется, о таком здесь вряд ли беспокоились. Я уже по тому, как ловили Николу, поняла, что здоровье и сохранность жизни детей местную администрацию совершенно не волнуют. Вывод, несомненно, неутешительный, чтобы не сказать жуткий…

Луиджи выбрался из повозки первым. Следом за ним выскочил и Николо, а потом, подобрав юбки, попыталась хотя бы более-менее грациозно выйти я. Сделать это было непросто: под повозкой вновь оказалась внушительная лужа, и, чтобы в неё не попасть, мне следовало совершить прыжок.

В этом мире, к слову, леди могли делать что угодно, но только не прыгать. Где там! Я скучала по свободе своего мира; там на мне были бы сапоги да джинсы, и я б легко перескочила лужу. А здесь – платье, в котором ещё поди не запутайся и не упади!

Луиджи, заметив моё замешательство, криво усмехнулся, но пришел на помощь. Он крепко сжал руками мою талию и просто снял меня с повозки, словно я ничего не весила.

Кажется, извозчика это изрядно повеселило. Он захихикал себе в усы, но мигом подавился смехом, когда перехватил взгляд Светлого Лорда.

- Надеюсь, вы останетесь в том же отличном расположении духа, когда я вернусь, - проронил Луиджи.

- Я не собираюсь торчать здесь и ждать вас! – возмутился мужчина. – У меня нет столько времени!

- Есть, если вы, конечно, не желаете выкроить свободную минутку для дополнительной проверки, - безапелляционно проронил Светлый Лорд. – Потому что я определенно её инициирую, если, собираясь уезжать, не увижу здесь повозку.

Он легко мог бы и телепортироваться, так что сейчас требовал у извозчика его дождаться явно из собственной вредности. Тем не менее, я не могла сказать, будто меня это сильно расстраивало. Извозчик меня знатно раздражал, да и услуги свои оказывал весьма неохотно, потому – пусть ждет!

По крайней мере, теперь я чувствовала себя отмщенной.

Но это не решало других моих проблем. Я взглянула на бедного мальчишку, сжавшегося от страха рядом со мной, и поняла, что разговор предстоит нелегкий.

Луиджи тоже обратил внимание на то, как дрожал Никола. Чтобы успокоить мальчика, он предложил ему руку.

Ник охотно вцепился в мужскую ладонь. Было видно, что он испытал заметное облегчение, словно убедился: его в самом деле не бросят.

- Что ж, - Светлый Лорд сделал первый шаг в направлении административного корпуса. – Пойдемте, разберемся, что тут к чему.

Я покачала головой.

Увы, но, кажется, так быстро здесь разобраться не получится.

Чтобы не заблудиться в административном корпусе, Луиджи зажег на руке поисковой светлячок и запустил его. Тот помчался вперед, радостно сверкая, и мы направились за ним. Судя по всему, Светлый Лорд, как и я, был здесь впервые.

Не знаю, почему, но это осознание заметно успокоило меня. Мне бы не хотелось узнать, что он знал об ужасах, происходящих в стенах приюта, и покрывал их. Теперь же появился шанс, что всё происходило не с ведома Луиджи.

Глава четвертая

После телепортации Светлого Лорда в коридоре воцарилась тишина. Ни я, ни леди Чеккини явно не были расположены к разговору, только обменивались сердитыми взглядами и упорно, с достоинством настоящих партизанок молчали. Наконец-то она, поняв, что на правах дирекции школы не может позволить паузе длиться настолько долго, промолвила:

- Что ж, леди Элеонора, пойдемте в кабинет, обсудим ваше назначение.

- Пойдемте, - согласилась я.

- Вообще, удивлена, что столь юная особа согласилась работать в приюте для маленьких магов, - голос леди Алессии звучал слегка напряженно. Моё присутствие её не радовало, но просто указать на дверь она не могла – ведь услышала запрещавший это приказ Светлого Лорда.

- Я люблю детей, потому возможность помочь тем, кто лишен родительского тепла – идеальное место для работы в моём понимании.

Взгляд, которым меня удостоили, явно был полон недовольства. Тем не менее, я сделала вид, будто ничего не заметила. Дразнить леди Алессию сейчас не хотелось; у меня ещё будет возможность сделать это после, а пока что можно сосредоточиться на других делах. Например, на том, чтобы понять устройство приюта.

- Редко когда услышишь подобное рвение от молодого мага, - промолвила Алессия. – Стало быть, вы – Светлая? Раз уж работаете на Светлого Лорда.

- Да, - кивнула я, благодаря леди Чеккини за то, что она сама сделала такое предположение. Если бы мне пришлось отвечать на этот вопрос, наверное, я могла бы надолго зависнуть, размышляя над ответом.

Ведь во мне нет ни капли магии!

- Вынуждена предупредить, - голос директрисы стал очень строгим, - что дети у нас непростые, я бы сказала, даже наоборот. С ним очень тяжело бывает сладить! И в магическом плане тоже. Вам придется приложить немало усилий, чтобы заставить их чему-нибудь обучаться…

- Я надеюсь, что у меня всё получится, - уклончиво ответила я.

Пока что мне трудно было даже представить, что именно я могу сделать, чтобы сдержать детей. Но я уже видела Николу, и он вовсе не казался неконтролируемым ребенком, жаждущим причинить кому-то вред! Кто сказал, что другие будут намного хуже?

- Что ж, мы все в это верим, - ухмыльнулась леди Чеккини. – Когда я только пришла сюда работать, была уверена, что достаточно только проявить душевную доброту, и дети сами потянутся ко мне, не захотят ни шалить, ни делать пакости…

- Вы разочаровались в этом подходе?

- Да, и очень жестоко. Не хочу травмировать подробностями, леди Элеонора, но будьте уверены: с этими детьми надо держать ухо востро!

Я хотела отметить, что, когда она пришла сюда работать, здесь наверняка были другие дети, и они уже давно выросли, но прикусила себе язык. Последнее, что мне нужно – дерзить этой женщине. Наверняка она недовольна моим появлением в приюте, и лучше бы затеряться, позволить ей забыть о моем существовании, а самой тем временем выяснить, что к чему.

Мы наконец-то вернулись в кабинет директрисы. За время моего отсутствия тут, разумеется, ничего не поменялось, только Джузеппе стоял у открытого шкафа и что-то там искал. Услышав, что мы вошли, он поспешил захлопнуть дверцы и продемонстрировал листы бумаги.

- Разрешение на драконьего пса!

- Позвольте взглянуть, - я требовательно протянула руку.

Он скривился.

- А Светлый Лорд где же?..

- Он отбыл, - промолвила я, - и попросил, чтобы я передала ему документы. Потому прошу дать их мне. Что-то не так?

Джузеппе скривился.

- Я не намерен…

- Леди Элеонора в самом деле имеет право взглянуть на эти документы, - вмешалась Алессия. – Не вижу никакой проблемы в том, что она возьмет их в руки. Нам не к чему ссориться, ведь леди Элеоноре предстоит ещё работать у нас! Правда, моя дорогая?

- И то верно, - кивнула я, нервно сглотнув.

Нет, определенно, что-то здесь не так.

Документы мне передали, и я, скользнув по ним взглядом, поспешила сложить листы бумаги в папку.

- Я передам их Его Светлейшеству особым, безопасным заклинанием, - промолвила я, - но оно не терпит свидетелей. Прошу меня понять… Быть может, вы подскажете, где я буду жить, чтобы я немедленно могла заняться этим вопросом?

Алессия и Джузеппе переглянулись. Я же мысленно взмолилась ко всем силам этого мира, чтобы они не спрашивали, что именно за заклинание я собираюсь использовать. Луиджи неслабо подставил меня, оставив наедине с этими бумагами, и ему, паразиту, прекрасно это известно!

- Да, конечно, - промолвила наконец-то леди Чеккини. – Учителя живут в левом крыле детского общежития. Пойдемте, я с удовольствием проведу вас туда. Джузеппе, возвращайся контролировать территорию. И убедись, будь добр, что никто из детей больше не сбежал.

Почему-то в этих словах мне слышалась угроза.

Проследить за действиями Джузеппе у меня не было, увы, ни малейшего шанса. Алессия взяла меня под локоть и с завидной настойчивостью увела прочь, не позволяя отступить ни на шаг. Мы довольно скоро покинули административный корпус, вышли на улицу, и леди Чеккини с презрением посмотрела на заболоченную дорогу, что вела к общежитию.

Глава пятая

Ночь прошла просто ужасно. Кровать, очевидно, создавалась как орудие пыток, но где-то в процессе изготовления что-то пошло не так, и она была перепрофилирована для выполнения своей нынешней задачи. Я крутилась, сжималась под утленьким одеялом и искренне жалела, что вместо кулона с бытовой магией не попросила у Луиджи чего-нибудь потеплее.

Утро же наступило как-то резко, от донесшегося откуда-то издалека вопля. Я открыла глаза и обнаружила, что за окном ещё серо-серо, идет мокрый снег, плавно переходящий в дождь, и попыталась понять, что за животное могло так кричать, что разбудило меня и привлекло моё внимание. Тем более, в такую холодную пору…

Но крик повторился, и я осознала: нет, это не животное. Это человек. Ребенок!

Мысль о том, что где-то поднимают руку на малыша, заставила меня подскочить на ноги. Не позволю, никому не позволю так поступать с ребенком!

Наверное, я бы выскочила и в ночной сорочке, но вовремя вспомнила о кулоне, который висел у меня на шее. Вспомнив одну из базовых комбинаций, позволявшую наложить морок на одежду, я быстро выставила нужные положения, активировала заклинание нажатием кнопки и, сунув ноги в тапочки, помчалась наружу.

Теперь со стороны могло показаться, будто я – в обычном повседневном платье. Правда, на самом деле я была именно в тонкой сорочке и мерзла, но оно того стоило, чтобы помочь ребенку.

Конечно, в коридорах я всё ещё путалась, но интуиция и желание спасти малыша оказалось сильнее всех преград. Спустя минуту я уже спустилась на нужный этаж и обнаружила, что в коридоре открыта одна из дверей в детскую спальню. Крик доносился именно оттуда, и я, подобрав подол сорочки – со стороны казалось, будто я приподняла пышные юбки своего платья, - помчалась туда.

Я успела как раз вовремя, чтобы увидеть, как дебелая женщина с перекошенным от злости лицом сдирает с ребенка рубашку с заносит руку с крепко сжатыми в ней розгами.

- Нет! – воскликнула я и бросилась наперерез незнакомке.

Успела разглядеть, что на ней форма воспитательницы, и вцепилась в руку.

Конечно, я была слабее. Но задержать розги успела, и ребенок, мальчик лет одиннадцати-двенадцати, отскочил в сторону. Понял, очевидно, что с его наказанием не все согласны.

- Что вы себе позволяете?! - воскликнула воспитательница. – Кто вы вообще такая?

- Я – новая учительница в этом приюте, - выпалила я. – А кто такая вы и по какому праву вы применяете к ребенку физическое наказание? Это запрещено!

На меня посмотрели, как на идиотку.

- Не всяким новеньким учительницам решать, что можно, а что разрешено! – заявила она мне в лицо. – Я здесь работаю уже два десятка лет и знаю, как обращаться с малолетними преступниками. Отойдите прочь, он заслужил наказание.

- Нет, - твердо промолвила я. – Никакого наказания не будет. За что вы собираетесь выпороть ребенка?

Воспитательница сверкнула глазами.

- Не ваше дело.

- Моё, - твердо промолвила я и повернулась к мальчику. – Ты не пострадал?

- Нет, леди, - покачал головой он, опуская глаза.

- Оденься, - велела я. – Уважаемая, - я повернулась к воспитательнице, - я повторяю свой вопрос. Какие причины того, что вы собирались сделать?

- Этот стервец, - прошипела женщина, - применил магию без разрешения.

Я повернулась к мальчику. Тот сжался и втянул голову в плечи.

- Нам было очень холодно, госпожа. У меня есть огненная магия, я хорошо владею ею. Меня учила мама…

- Прекрати лгать, не то добавлю ещё десять ударов! – рявкнула воспитательница. – Не было у тебя никакой мамы…

- Хватит! – я встала между женщиной и ребенком. – Во-первых, не обвиняйте мальчика во лжи. Во-вторых, перестаньте повышать на него голос. И, в-третьих, вам известно, что по указу Светлой Стороны телесные наказания запрещены уже несколько десятилетий как? Вы понимаете, что вы собираетесь применить к мальчику запрещенное, более того, совершенно негуманное наказание?

Воспитательница опустила розги. Потом взяла меня под локоть и потянула к выходу из комнаты. На её лице отобразилось удивление – наверняка она ощутила под пальцами мою обнаженную кожу, но, взглянув на меня, увидела плотный рукав платья.

Я сделала вид, будто ничего не происходит, и ей показалось.

- Вы подрываете мой авторитет! – зашипела воспитательница, стоило только нам оказаться снаружи. – Я за этими малолетними преступниками слежу уже несколько лет, и мне лучше знать...

- Если ребенок незаконно использовал магию, вы должны были отвести его к директору, никак не наказывать самостоятельно. Либо, если нарушение незначительное, самостоятельно провести воспитательную беседу. Беседу! Не телесное наказание!

- Позвольте мне самой решать!..

- Нет, - отрезала я. – Ничего вы решать не будете. Вы немедленно отдадите мне розги и поклянетесь – магией! – что больше не поднимете на детей руку. Немедленно! – я попыталась добавить в голос властных ноток и не выдавать собственный страх. – Иначе я вынуждена буду принять иные меры!

…Если, конечно, смогу. Потому что магии во мне ни капли, а физически эта женщина явно сильнее меня.

Глава шестая

Кто бы мог подумать, что быть учительницей настолько сложно!

За несколько занятий я выдохлась так, словно разгружала поезд. И сложно было не так преподнести информацию, правильно преподать её детям, как немного расшевелить малышей, избавить их от страха, что за каждое криво сказанное слово последует наказание.

К тому же, новость о моём своеволии касательно розог стремительно разнеслась по школе. Когда я наконец-то закончила с историей и мирознанием и отправилась преподавать у старших классов, выяснила, что дети уже обо всем слышали и ждут, пока я повторю такой же фокус и перед ними. А когда я таки сделала это – потому что в приюте не должно быть места физическим наказаниям! – то, кажется, привлекла к себе нежеланное внимание коллег.

Познакомиться с ними мне удалось только за обедом. Я пришла позднее всех, хотя детей отправила со звонком, и почувствовала на себе огромное количество крайне неодобрительных, сердитых взглядов. Если честно, при таком повышенном внимании к моей персоне садиться за стол не хотелось совершенно, но не оставаться же мне голодной!

Вот только под наблюдением кусок в горло не лез. Я ждала обвинений от коллег, но, к моему огромному удивлению, натолкнулась только на вежливые отстраненные улыбки. Вот только первая же попытка поговорить с кем-нибудь закончилась провалом. Меня игнорировали. Не открыто, конечно же, но старались уходить от любого прямого вопроса и делали вид, будто не понимают, о чем я вообще говорю. Розги? Какие розги?

Ах, это остались со старых времен, но их уже давно никто не использует.

Запуганные дети? Ну, мало ли, что они могут придумать.

Выбросила? Вот и отлично, что выбросила. Давно пора было избавиться от этого пережитка прошлого. Конечно, никто не поднимает на детей руку, это ведь запрещено!

Что ж, я могла быть уверена только в одном: пока я здесь и не теряю бдительность, детям ничего не угрожает. Но стоит только перестать внимательно наблюдать за происходящим, как обязательно продолжатся всякие ужасы.

Я надеялась, что со временем вопрос удастся решить, так сказать, на системном уровне. По крайней мере, верила, что Луиджи не оставит это дело вот так, на произвол судьбы. Он ведь обещал, что поможет обязательно, защитит бедных детишек!

Поддерживаемая этими мыслями, я кое-как пережила и обед, и последующее собрание. Леди Чеккини таким сладким тоном напомнила о том, что по отношению к детям возбраняется применять физические наказания, что мне даже стало не по себе. После этого совещания на меня стали смотреть ещё более криво. Не то чтобы я мечтала о дружбе с местным преподавательским составом, но надеялась, что по крайней мере смогу с кем-то поладить.

Теперь на это не было шансов, каждый прознал о том, что я – ставленница Светлого Лорда и прибыла сюда не просто так.

Что ж, Луиджи был прав, чтобы разузнать дополнительную информацию, действовать придется более тонко.

Я с трудом перетерпела ужин, почти ничего не съев на нём, и поспешила к себе в комнату. После напряженного дня, сказать по правде, буквально валилась с ног. Голова разрывалась от боли. А ведь мне предстояло ещё приготовиться к завтрашним занятиям…

Я отворила дверь, заметив, как приветливо зажглась выведенная Луиджи на дверной ручке руна, проскользнула внутрь, заперла комнату, чтобы никто мне не помешал, обернулась… И едва не завизжала от шока.

Кажется, здесь кто-то хозяйничал. С момента моего прежнего посещения собственной спальни здесь слишком многое переменилось. Наполовину разваливающийся стол превратился в совсем новый, на нем стопками лежала рекомендованная литература. Там же оказалась и высокая ваза с цветами.

Я обернулась и воззрилась на свою кровать, ту самую, что вчера пересчитала мне все ребра пружинами. Нет, теперь кровать была совершенно новой. Отличная подушка, белоснежное постельное белье, покрывало… А сверху на этом покрывале, кхм, декор в виде одного Светлого Лорда.

Луиджи растянулся на моей постели и мирно спал. На полу рядом валялись его сапоги и брошенный плащ.

- Луи! – возмутилась я от его беспардонного вторжения на мою территорию. – Луи, что ты здесь забыл? Как ты здесь оказался?!

Я склонилась и потрясла его за плечо.

Мужчина растянул губы в мягкой улыбке.

- Как мне нравится, когда ты так нежно, так искренне говоришь мне «спасибо за заботу, мой дорогой Луиджи, я никогда не забуду всё то, что ты для меня сделал». Неужели тебе не нравится новый стол? А новая кровать?

- Мне очень нравится, - честно призналась я. – Спасибо огромное за то, что поддержал меня и решил немного украсить это, хм, место. Но… Луиджи, как ты здесь оказался, а главное, зачем? Неужели с таким трепетом ждешь мой доклад?

- Доклад? Нет, что ты, - Луиджи расплылся в самодовольной улыбке. – Я пришел на своё первое свидание! Но, раз ты так всерьез настроена, готов для начала выслушать, что происходит в этом жутком приюте…

Я с трудом сдержалась, чтобы не стукнуть Светлого Лорда чем-нибудь. Конечно, далось мне это непросто, но я напомнила себе о необходимой субординации с начальством – а Луиджи для меня всё-таки в первую очередь руководитель, а не слишком назойливый поклонник. И шутливый тон этот надо отбросить в сторону! Велев себе быть предельно серьезной и не поддаваться на провокации, я начала:

Глава седьмая

Что ж, после встречи с Луиджи для меня характерно было бы вообще не сомкнуть глаз. Но то ли он повесил на матрас какое-то заклинание, то ли я в самом деле просто очень устала, но, стоило мне только добраться до постели, как я буквально провалилась в сон и с трудом проснулась утром, когда кулон на груди накалился, напоминая о расписании и о том, что пора бы мне уже отправляться к детям.

У меня были все шансы в очередной раз пропустить завтрак, но со вчерашнего неудавшегося свидания меня ждала сохраненная магией на столе еда. Перекусив на скорую руку, чтобы не терять драгоценные минуты, я оделась и поспешила на занятия.

Сегодня мне предстояло познакомиться с ребятами постарше. В классе, в котором мне предстояло преподавать, ученики были от двенадцати до пятнадцати лет. Я весьма смутно представляла пока что, чему буду их учить, ведь подготовиться к занятию из-за Луи не успела, но понадеялась, что первый день уделю знакомству, а потом смогу наверстать упущенное.

На улице погода немного улучшилась, и настроение моё весьма соотносилось с происходящим там. Как будто появилась надежда победить холодную зиму и всё-таки дождаться тепла, солнечных лучей, приносящих радость… Конечно, болото под ногами не слишком способствовало моему хорошему настрою, но я сказала себе, что это временно. Пришлось улучить минутку, чтобы с помощью заклинания, вплетенного в кулон, привести в порядок замызганное платье, и в учебный класс я пришла уже в приличном виде. Правда, пальцы покалывало от использования чужой магии, но я вчера нарочно уточнила у Луиджи, не слишком ли много сил он потерял на очистку моей одежды от болота.

Оказалось, даже ничего не ощутил, так что заклинание не слишком энергоемкое, можно не переживать и пользоваться дальше.

В аудитории было, впрочем, ещё менее уютно, чем в кабинете для младших классов. Солнце заглядывало в окна, но они были такими старыми и грязными, что даже прямые лучи не могли осветить класс так, как полагает. Внутри царил даже не полумрак, нет… Скорее, какая-то неприятная, мерзкая серость. Я даже невольно поёжилась и в мыслях отметила: надо спросить леди Чеккини, как часто тут убирают. И убирают ли вообще. Не живут же дети прямо в грязи!

Впрочем, учитывая, как здесь всё происходит, адекватного ответа я не получу, только блеянье на тему того, что она, конечно же, за чистоту, но общие условия такие, какие есть.

Куда больше меня смущали ученики.

Что ж, не следовало сомневаться: это уже не те испуганные, но милые дети, с которыми мне довелось столкнуться в младших классах. Сейчас на меня смотрели угловатые подростки, и если те, что помладше, ближе к двенадцати годам, ещё были более-менее расположены к новой учительнице, то старшие, четырнадцати- и пятнадцатилетние, смотрели волком, сердито и зло.

- Рада приветствовать всех, - промолвила я, чувствуя, что голос слегка дрожит от волнения. – Меня зовут леди Элеонора Миронова, и отныне я – ваша учительница. Я буду преподавать вам основы магического мироустройства…

Я сглотнула. Предмет это был совершенно теоретизированный, рассказывал о преобразовании энергии. К практическим занятиям детей в приюте практически не допускали. Но всё же, странно! Я, та, что вообще не обладает силой, будет учить детей распознавать энергетическое наполнение объектов и учить, пусть и в теории, взаимодействовать с ними!

Хочется верить, что знаний из учебника мне хватит.

- Так как я приступаю к преподаванию в середине второго семестра, мне неизвестно, что уже успели вам рассказать прежние учителя, - продолжила я. – И потому прошу вас поведать мне об этом. Расскажите, что именно вам уже известно?

Я знала, что магическое мироустройство не преподавали детям младше двенадцати лет, слишком много надо было знать, чтобы понимать базовые исчисления, которые тут появлялись с самого начала курса. Тем не менее, понятия не имела, как далеко в программе здесь зашли.

- Мне известно, - хмыкнул один из подростков постарше, - что потенциал приютского выкормыша должен быть равен нулю, потому что магия передается по наследству. На кой нам знать, сколько силы заложено в листике, если этот листик сильнее нас?

Я сглотнула.

- Иногда в детях дар просыпается вне зависимости от могущества их родителей, - отметила, стараясь ничем не выдавать своего беспокойства. – К тому же, каждому из вас должны были проводить процедуру измерения базового потенциала перед допуском к этому курсу. Ни за что не поверю, что у каждого она равна нулю.

- Не у каждого, - хмыкнул всё тот же парень, упиваясь тем, как испуганно на него смотрели все остальные. – У кого не нулевая, тех давно уже запихнули в Синюю Комнату! А после этого они как чокнутые. Или не «как». Вот наш Альдо и был чокнутым, правда, Альдо? Ещё до Комнаты! Хорошо, что я родился нулевым, у меня хоть мозги не отобрали!

Он бросил взгляд на паренька, сидевшего за соседней партой, бледного и худощавого. Тот ничего не ответил, зато отозвалась я:

- Вне зависимости от потенциала, который есть в каждом из вас, это не повод оскорблять другого. Извинись, пожалуйста, перед Альдо.

- Извиниться? – хмыкнул подросток, поднимаясь, хотя я, само собой, не давала разрешения ему встать. – Альдо, извиниться перед тобой? Скажи ей, ты хочешь, чтобы я перед тобой извинился, или тебе всё равно, потому что у тебя в мозгах кисель?..

Я и рта не успела раскрыть, чтобы одернуть мальчишку и заставить его замолчать. Только увидела, как медленно оборачивается Альдо, а говоривший со мной подросток наклоняется к нему, чтобы тронуть за плечо. Устремилась к парням, чтобы встать между ними и не допустить драку…

Глава восьмая

Из больницы меня выпустили только под вечер. Впрочем, назвать это больницей было бы слишком большим авансом в сторону потрепанного, старого помещения. Да и лекарств мне особенных не давали, вручили несколько зелий, от которых я почувствовала только тошноту. Целительница переживала, как бы они не вступили в конфликт с моим даром, хотела провести какой-то дополнительный тест, но я строго-настрого запретила ей это делать. Не хватало только, чтобы она узнала, что дара на самом деле никакого нет, и я – всего лишь простой человек.

Ещё и из другого мира, что в общем-то запрещено, если только на это не дали своё позволение Темный и Светлый лорды.

Позволение у меня было, а вот желание делаться своими секретами с лишними людьми откровенно отсутствовало. Потому я покорно выпила остаток зелья и убедила всё-таки целительницу, что меня необходимо отпустить, что пострадала я не так сильно, чтобы применять ко мне какую-нибудь особенную магию или продолжать выводить вредоносные вещества из тела.

На самом деле я преувеличивала, утверждая, что нормально себя чувствую. Сама же с трудом переставляла ноги.

Больничное крыло размещалось в учебном корпусе, не в административном, потому и выглядело так бедно и плачевно. Но это радовало. Во-первых, здесь меня не могла убедить остаться леди Чеккини, она убралась к себе в кабинет, а во-вторых, ступеньки были не столь круты.

Наверное, в административном корпусе я бы просто не смогла спуститься вниз. А тут – вполне бодро переступала со ступеньки на ступеньку, сражаясь с головокружением.

На улице мне стало немного лучше. Свежий воздух помог зелью немного выветриться, и я, почти отойдя от больничной духоты и неприятного, стойкого запаха трав, решительно направилась в сторону жилищного корпуса.

Мне надо предотвратить то ужасное, что может произойти с Альдо ночью во время пребывания в Синей Комнате.

К сожалению, я довольно ясно понимала: обращение к леди Чеккини мне ровным счетом ничем не поможет. Не согласится она отпустить мальчика. Я в самом деле пострадала, запереть его в такой ситуации логично.

А Синяя Комната – это просто помещение, где ученик находится наедине с собой. Конечно, директриса заверит меня в том, что мальчика покормят, и он будет в полном порядке! Просто так не сможет причинить никому вреда.

Но в это я не верила. Луиджи уже рассказал мне о некоторых кошмарах этого приюта. Не хотелось, чтобы всё это испытал на своей шкуре спровоцированный подросток. Сколько Альдо? Тринадцать, четырнадцать? Не тот возраст, когда за вспышку гнева, пусть и сильную, надо нести ответственность ценой в будущую жизнь.

Потому, добравшись до комнаты, я практически сразу схватилась за кулон, чтобы связаться с Луиджи.

Увы, осуществить запланированное мне не удалось.

Стоило мне только попытаться активировать магию, как я едва не потеряла сознание вновь. К тому же, кулон отказывался загораться, вероятно, входа в конфликт с зельем. Стало понятно, что так я ничего не добьюсь.

Впрочем, нет, отчаиваться рано. До полуночи ещё полно времени! Я обязательно справлюсь, надо только дать себе немного отойти.

По идее, влияние зелья со временем должно было слабеть. Я сняла с себя кулон – к слову, моментально почувствовала себя лучше, и тошнило уже не так сильно, - умылась холодной водой, а потом даже заставила себя принять ванную.

Стало лучше.

После я вновь потянулась к кулону, но, увы, пусть дурнота была слабее, магия всё ещё не отзывалась. Чем же таким меня напоили? Узнать бы…

Понимая, что мой напор пока слабо может мне помочь, я улеглась в постель, завела часы и позволила себе поспать несколько часов на нормальной кровати.

Когда открыла глаза, на улице уже было черно-черно, только заглядывала в окно одинокая луна, едва выглядывающая из-за туч. Часы показывали, что до полуночи осталось ещё больше получаса. Я проспала больше, чем собиралась, и громкий звон будильника меня тоже не поднял, но, к счастью, время ещё было.

Чувствовала я себя гораздо бодрее. По крайней мере, пока спешно носилась по комнате, натягивая на себя одежду, была уверена в том, что всё у меня получится.

Вот только когда пришло время совершить попытку связаться с Луиджи, меня охватила паника. А что, если у меня не выйдет?..

- Всё получится, - обратилась я сама к себе. – Ты справишься. Он отреагирует.

Я взяла в руки кулон. Головокружение вернулось, но едва ощутимое. Хороший знак! Или нет?

Так или иначе, раздумывать я больше не могла. Выставила нужную комбинацию меток на кулоне и нажала на камень в его центре, молясь, чтобы Луиджи всё-таки вышел на связь.

На сей раз магия сработала. Я выдохнула с облегчением, почувствовав легкие уколы колдовских искр. Они обожгли мне кожу, скользнули колдовским вихрем по запястью и погасли. В теле ничего не взбунтовалось, даже тошноты я не испытала, потому понадеялась, что сейчас смогу связаться с Луиджи.

Однако он не отзывался.

Если б это был мой мир, и мы разговаривали по телефону, сейчас я бы вынужденно слушала короткие гудки. Вместо этого сейчас мои пальцы покалывала магия, ощутимо так, довольно болезненно. Я раз за разом активировала кулон, пока наконец-то не натолкнулась на оставленное на колдовской линии Луиджи сообщение.

Глава девятая. Луиджи

На улице было темно, хоть глаз выколи. Конечно, это довольно ожидаемо, учитывая, что уже миновала полночь, но хотелось бы увидеть хотя бы сияние звезд… Да только какие звезды, если всё вокруг заволокло тучами? Даже луна не выглядывала.

Глаза упорно отказывались привыкать к темноте. Обычно я достаточно легко адаптировался к новым условиям, но сейчас даже заволновался, не пережег ли себе сетчатку, слишком присмотревшись к колдовской вспышке.

- Голова болит? – раздался рядом голос.

Я обернулся. Голос определенно принадлежал лорду Теодоро. Именно с ним – и ещё с несколькими магами, но те уже отбыли с места, - мы и занимались вскрытием опасного магического источника. Хотелось верить, что в мир ушло не слишком много сил…

Потому что потом придется искать, куда они там делись.

- Нет, с головой всё в порядке, - отозвался я. – Только очень уж темно.

- Это пройдет. Магия слепит.

Я кивнул, хотя мой кивок вряд ли суждено было рассмотреть собеседнику. Темный Лорд, вопреки своему статусу, во мраке видит ничуть не лучше моего – как и любой обыкновенный человек. Магия его, правда, сияет не так ярко…

Но зато давит и заполняет собой большее пространство. Чтобы мне использовать подобные блокирующие заклинания, необходимо вложить огромное количество силы.

Слепота же в самом деле проходила, Теодоро не солгал. Прошла минута или две, а я уже мог различить его силуэт в полумраке.

Темный Лорд, к слову, не стоял на месте. Он медленно двинулся вдоль дороги, и я зашагал рядом с ним, ориентируясь, правда, скорее на звук, чем на то, что видел.

Вокруг нас уже постепенно начинало искрить пространство. Светлые и Тёмные маги вполне могут переносить друг друга, но магия может войти в конфликт. Особенно если её настолько много, как было у нас. Мы с Теодоро вряд ли почувствовали бы дискомфорт, а вот находись рядом кто-то слабый – его с легкостью могло бы накрыть.

Именно потому мне так нравилось работать с Элеонорой. Как иномирянка, она очень слабо ощущала чужую силу, и, чтобы навредить ей заклинанием, следовало вложить магии гораздо больше, чем если бы речь шла о местной малоодаренной девушке.

Ну, а ещё у неё был такой характер, что не каждый Лорд справится, но это уже совсем другая история…

- Меня до сих пор удивляет, - заговорил Теодоро, нарушая тишину, - насколько много неизведанных источников магии можно встретить в нашем мире. Казалось бы, всё уже изрыто, исследовано вдоль и поперек, а потом вновь наступает несказанное удивление. Можно натолкнуться на жилу силы там, где её совсем не ждешь. Причем силы, не ограниченной Светом или Тьмой. Знать бы, как правильно их находить и обезоруживать раньше, чем сюда доберутся другие люди…

- Вряд ли они смогут что-то сделать с подобной жилой, - пожал плечами я.

Искать магические источники и обезвреживать их, переводить энергию в накопители, чтобы потом использовать в бытовых целях – задача Лордов, о которой многие простые жители, пусть и маги, даже не догадываются. И хорошо, что так, иначе за жилами началась бы настоящая охота, а это не пойдет на пользу никому, и миру в первую очередь.

Магия же, становясь частью быта, интегрируется в жизнь людей, перетекает из одного материального источника в другой и никому не вредит. Так она безопасна. Находясь же концентрированно в какой-то точке, она может запросто выплеснуться в виде крайне непредсказуемого эффекта…

Например, наполнить человека.

- Да, вряд ли, - подтвердил Теодоро, - однако не стоит забывать о том, что возможны случайности. Задеть какую-то точку, активировать магическую вспышку… И вот – у нас есть высокоодаренный маг со смешанной направленностью, плохо контролируемый и не до конца сознающий свою силу. Мне доводилось видеть несколько людей, заполучивших слишком большое могущество в свои руки без малейшего на то основания, и это было не самое приятное знакомство на свете. А ведь кто-то может попасть под удар и случайно…

Хоть в темноте я видел не слишком хорошо, но знал, что Теодоро сейчас косится на меня.

- Вы намекаете, - ледяным голосом поинтересовался я, - что моя сила – из подобной жилы, а не унаследованная от знаменитых предков?

- Я не намекаю, - пожал плечами Теодоро, - а говорю об этом практически прямым текстом. Довольно глупо отрицать очевидное, не так ли?

- Не знаю, не вижу в этом ничего очевидного, - раздраженно ответил я. – Я унаследовал дар своего деда. Да, мой отец был незаконнорожденным, но это ничего не меняет.

- Дар вашего деда, - Тёмный Лорд оставался спокойным, - и рядом не стоял с вашим. Вы очень могущественны, Луиджи. Я бы сказал, могущественнее меня.

- Не думаю.

- И притом непонятно, откуда взялась ваша сила. Я ни в чем вас не виню, я понимаю, что это могло произойти случайно. Но если вы знаете, как овладеть даром, полученным не при рождении, а в более взрослом возрасте, вы можете помочь очень многим…

Я хотел что-то ответить – например, искренне заявить, что и сам понятия не имею, откуда у меня эта магия, - но не успел проронить ни единого слова. Мы наконец-то вышли из зоны блокировки магического сигнала, и у меня в кармане завибрировало связное устройство.

Глава десятая. Луиджи

Эля казалась удивительно хрупкой. Я не раз и не два посматривал на неё в обычное время с определенным мужским интересом, а не просто как начальник, и, надо сказать, начальник не самый любимый. Но никогда не думал, что она может настолько походить на хрустальную или фарфоровую статуэтку. Белые руки, белая же кожа, каштановые волосы, разметавшиеся по плечам… Не осталось ни следа от строгой прически, и мягкие кудри Эли особенно сильно контрастировали с её побелевшим лицом.

Она сидела под стеной, откинувшись назад, чуть запрокинула голову. Глаза были закрыты, руки безвольно обвисли вдоль тела, хотя обычно Элеонора предпочитала складывать их на коленях. Юбка платья немного задралась, и было видно, что одну ногу Элеонора вытянула, а вторую подогнула под себя, может быть, не специально, а случайно, немного запутавшись в своей одежде.

В первую секунду мне почудилось, что она не дышит. По крайней мере, сидела девушка недвижимо, а её лицо было настолько обескровлено, что не верилось, будто такое возможно у живого человека. Но, когда я бросился к Эле, обнаружил, что жилка на её шее пульсирует, а дыхание хоть слабое, но есть.

Жива!

Я понятия не имел, как влияет проклятая Синяя Комната на неодаренных людей. Ведь у меня была магия, хоть и слабая, когда я попал туда. А Эля? Не выпило ли оно её до дна, не потянулось ли к жизненным силам, пытаясь восполнить то, что не могла отдать её магия.

Нет, не выпило. По крайней мере, Эля была жива, даже если ослаблена. Пульс легко прощупывался, да и дыхание, кажется, восстанавливалось.

Я собирался было поднять её на руки, чтобы унести отсюда подальше, но мне наперерез бросился Джузеппе. Лицо его перекосило от смешавшихся одновременно злости и страха, взгляд метался из угла в угол, словно мужчина никак не мог определиться, что ему делать, то ли пытаться остановить нас, запереть здесь, то ли не препятствовать.

- Продумываете, что случится, если закрыть здесь Светлого Лорда? – спросил я, выпрямляясь и становясь между лежащей Элей и напряженным, принимающим боевую стойку Джузеппе. – Полагаете, будто меня можно так просто остановить?

Я не спешил активировать силу. Использовал только самое простое проявление магии, на которое был способен – вокруг сжатых в кулаки рук заплясали тысячами искры. Этого оказалось достаточно, чтобы Джузеппе буквально посерел от страха. Наверняка он не предполагал даже, насколько много сил может прятаться в Светлом Лорде.

Если б он или та самая леди Алессия были сильнее меня, именно они занимали бы этот пост. И, полагаю, пусть даже не до конца, но они это осознавали.

- Нет, что вы, Ваше Светлейшество! – Джузеппе понадобилось несколько секунд, чтобы определиться с занимаемой позицией. – Произошло нечто ужасное… Тут должен был находиться ученик…

- Здесь оказалась учительница! Вы закрыли здесь леди Элеонору! Ей плохо, она без сознания и наверняка нуждается в враче! И вы хотите сказать мне, что в этом приюте всё в порядке?!

Джузеппе попятился. Он отступал мелкими шажками и всё шарил ладонью в воздухе. Я предполагал, что в такие моменты он обычно опускал руку на холку драконьего пса, придерживал его. Такая громадная тварь не может не внушать уверенность! Особенно с ядовитыми железами, которые никто собаке, разумеется, не удалил.

Но сейчас о его проверке речь не шла.

- Вы всё ещё собираетесь мне препятствовать? – изогнул брови я.

Искры засияли ярче. Моя сила вновь всколыхнулась во мне, стремясь выплеснуться наружу, и на самом деле куда большей концентрации требовала сдержанность, а не возможность выпустить собственную магию наружу. Мой лоб покрылся испариной, но в полумраке Синей Комнаты этого не было видно. Да и вряд ли Джузеппе так внимательно присматривался ко мне. Его сейчас волновало другое.

- Мы не знаем, что произошло, - заблеял наконец-то он, становясь одномоментно как-то жальче, мельче. – Как леди Элеонора попала сюда…

- Это я вам должен рассказать? Или может вы мне? С дороги!

Джузеппе наконец-то отступил. Он выскочил в коридор и теперь отчаянно теребил свой шейный платок. Но дверь не трогал, понимал, очевидно, что подобный поступок оправдать уже не сможет, слишком долго и старательно ему придется лгать.

Я же вновь вернулся к Эле. Осторожно поднял её на руки, стараясь не навредить. Сканировать магией сейчас, признаться, боялся.

Светлый дар предназначен в том числе и для целительства. Но я никогда не был хорош в этом вопросе, зато мог пользоваться боевыми заклинаниями, в большинстве своем недоступными более слабым представителям Светлой Стороны. Особенности магии – или последствия того, как я получил её?

Но если раньше это было поводом для гордости, то сейчас я жалел, что не познакомился как следует со второй стороной своей силы, той самой, что помогла бы Эле. Мне придется действовать наобум – потому что вряд ли здешние целители способны на что-то толковое.

Обратиться к своим?..

Об этом подумаю позже. Сейчас я просто подхватил Элеонору на руки и осторожно шагнул к выходу, стараясь случайно не навредить девушке ещё сильнее. Достаточно того, что я и так позволил ей оказаться в этом месте. Эля всё ещё была без сознания, и я вслушивался в её дыхание так внимательно, что забыл обо всем на свете. И заметил леди Чеккини только в ту секунду, когда натолкнулся на неё в коридоре.