Удачное решение

ПРОЛОГ

Никогда не знаешь, в какой момент твоя жизнь перевернётся с ног на голову. Для каждого человека есть свои критерии для определения запредельности происходящего

Что же произошло с моей жизнью? О! За последний год со мной случилось очень много событий, претендующих на первое место по переворотам. Однако, первое место по праву неожиданности достаётся последнему событию в месяце.

Когда будучи в объятиях любимого человека, осыпаемая лаской и горячими поцелуями, я буквально попой села на бумажку, которая строго-настрого запрещала мне делать то, что я сейчас собирались…

ГЛАВА 1

– Привет, красавица, – поцеловал меня парень. Его высокий рост и солнце не помешали мне насладиться контрастом яркой осени и прямыми короткими волосами тёмного цвета.

– Привет, Пол, – улыбнулась я своему парню, обнимая его за пояс. Худощавое телосложение позволяло комфортно идти с ним в обнимку.

– Какие планы на вечер? – спросил он на выходе из университета.

– Пятница! Конечно же, гулять! А есть предложения?

– Есть. Поехали в клуб? Недавно новый открылся, в Данопóлисе, называется «Taumel».

– Отлично, я только позову Кэт. Мы с ней тоже договаривались.

– Я заеду за тобой в девять.

– До встречи, – попрощалась я и ушла домой.

Дома пахло блинчиками. Мама приготовила ужин, папа сидел на кухне, уплетая их за обе щёки с малиновым вареньем. На столе уже стояли три кружки с чаем. Мама всегда делает чай к этому времени, ждёт меня с пар. У нас традиция такая – ужин всегда в кругу семьи, что бы ни случилось. Даже если кто-то с кем-то поссорился, даже если в дурном настроении – традиция есть традиция, заодно все мирятся. И мне это нравится.

Папа потирает лоб, снимает очки для чтения. Его слегка взъерошенные волосы при искусственном кухонном свете почти черные, хотя на свету они всегда светло коричневые. Он всегда так выглядит, когда на работе что-то идёт нелегко. Он адвокат, наверное, какие-то трудности в деле.

Мама у меня медсестра в местной больнице, график постоянный, не менялся уже больше года, но она всё равно устала. Видно по ней, она всегда после тяжёлого дня завязывает свои длинные черные волосы в высокий хвост, чтобы не мешались. Но её голубые, как небо глаза, неизменно излучают доброту.

– Мам, я сегодня в клуб поеду. С Кэт и Полом, хорошо? Вернусь, не очень поздно обещаю, – состроила я гримасу невинного ангела. Мама лишь кивнула, еле улыбаясь. Папа нахмурился и поднял свой взгляд на меня.

– Адель, имей виду, Пол за тебя отвечает. Что б лично привёл домой, – сказал он, как можно суровее. Хотя на самом деле он очень добрый.

Он редко бывает строгим, даже на работе, даже с подчинёнными. Но когда я привела Пола домой, что бы познакомить с родителями, папа впервые предстал передо мной суровым генералом, яростно защищающим свою территорию. Пол тогда даже немного перепугался и ещё месяц не хотел заходить в гости, но нам и было то по шестнадцать лет. Сейчас нам по двадцать. А после первого знакомства папа всегда радовался приходу Пола, так как братьев у меня не было, а с ним можно было посмотреть футбол, поговорить на мужские темы, ещё он учил его играть в шахматы. В общем, папе Пол нравился.

– Хорошо, папочка – пролепетала я.

Прозвучал дверной звонок. Там стояла рыжеволосая девчонка низкого роста, хрупкая, с большими выразительными глазами со смущённым взглядом. Узкое личико украшает курносый нос и тонкие губы. Кэтрин Гриффин – моя лучшая подруга ещё со времён младшей школы. Она была новенькой в нашем классе, и так случилось, что мы очень подружились, даже в университет пошли вместе.

Мы накрасились, Кэт заплела в высокую причёску мои чёрные кудрявые волосы, к слову, у неё волосы точно такие же кудрявые, но она любит их показывать, распуская до самого пояса. У нас так же красивые зелёные глаза, у обеих, хотя мои были цветом ближе к бирюзовому, а у неё они, как трава в начале лета.

Мы надели короткие яркие платья, и только закончили сборы – приехал Пол. Он забрал нас, лично у отца, перед этим поболтав с ним минут десять о какой-то ерунде, и мы поехали в Данополис.

Из клуба доносилась музыка, на входе было много народу, шумно, весело. У двери стоял огромный, просто невероятных размеров, охранник, пропускающий далеко не всех. Знакомый Пола обещал провести нас без очереди. Из толпы послышался чей-то голос, зовущий моего парня. Мы дружно пошли на звук, ныряя в тёмное с неоновыми вспышками место, наполненное ритмичной музыкой.

Мы танцевали, пили коктейли, снова танцевали уже много часов подряд. Периодически я поглядывала на телефон, зная, что родители беспокоятся, но ни смс, ни пропущенных звонков не было, мне было спокойно, и я веселилась дальше.

Становилось жарко, танцы и алкоголь давали своё. Голова внезапно стала тяжёлая, к горлу подкатил неприятный ком. Я вышла на улицу подышать воздухом и чуть не врезалась в какого-то парня.

– Осторожнее, – процедил он сквозь зубы, даже не взглянув на меня.

– Толстобрюхий, – буркнула я и прошла мимо.

Моего плеча коснулась горячая крепкая ладонь, резко разворачивая меня на 180 градусов и припечатывая к стене. В меня впились карие прищуренные глаза и ухмылка на пол-лица.

– Это ты мне? – спросил блондин, нависая надо мной. Признаться, стало не по себе, он выше мня на полторы головы. Но я быстро нашлась и ответила:

– А ты видишь здесь ещё кого-то столь же необъятного?

– Что прости? – брови у него поползли на лоб. Мой же покрылся испариной, но паровоз уже мчался на всех парах, и остановить его не представлялось возможным.

– Не только слепой, но ещё и глухой? – огрызнулась я.

– Девочка, да ты хоть знаешь, кто я такой? Тебе что, жить надоело? – и вот тут мне стало откровенно смешно.

– Ну и кто ты? И что ты можешь сделать?! Ходить налево, направо людей с дороги сбивать? Бульдозером, что ли подрабатываешь? Так это тебе в другое место надо. В общественных местах с большим скоплением людей тебе находиться опасно! Кто-то пострадать может, – выпалила я, особенно подчёркивая последнюю фразу.

– Да, может, – ответил он и склонился прямо к моему уху, отчего шею обожгло его дыханием. – Особенно всякие пигалицы, которые не знают, куда лезут, – угрожающе прошептал он. Внутри всё немного сжалось от железных ноток в его голосе, моё нутро не выдержало и выдало порцию ответа, которого не ожидал ни один из нас.

– Твою мать! Курица! – закричал он, тряся по очереди ногами, пытаясь смахнуть с них противную жидкость, что вырвалась из меня.

– Прости, – икнула я, виновато глядя на него из-подо лба. Лучше бы я осталась дома.

Кэт вышла на улицу в тот самый момент, не упустив всех деталей. И как только я извинилась, она тут же схватила меня за руку, оттаскивая в сторону подальше от взбешённого незнакомца. Подруга нашла Пола, и он развёз нас по домам.

Голова на следующее утро болела сказочно, было очень плохо, но родители и виду не подали, что как-то злятся на меня или в роде того.

Пол привёз меня около трёх ночи, что у нас в семье считалось ещё не поздно. Когда только начались мои ночные вечеринки с Полом и Кэт, мы с мамой установили кое-какие правила, и я беспрекословно их придерживалась. А когда я стала совершеннолетней, то часы позволенного свободного времени немного сдвинулись, я несла сама за себя всю ответственность. Но поскольку я всё ещё жила с родителями, то должна была подчиняться некоторым их пожеланиям, да и правила настолько приросли ко мне, что я невольно до сих пор их придерживалась.

Ближе к вечеру мне полегчало, и мы сели ужинать с родителями. Папа причитал, что с мажорами иметь дело нельзя. Уж больно они непонятливые. Думают, что им всё можно и вообще море по колено.

– Дочь, никогда, слышишь меня? Никогда нельзя иметь дело с теми, кто думает, что им всё позволено. Они меряют всё деньгами и ничто человеческое им не понять. Держись подальше от таких, – говорил отец об очередном своём клиенте.

Мама тихонько массировала ему шею, ласково мне улыбаясь. Ну что может быть лучше, чем вот такой семейный вечер? Ничего.

***спустя три месяца***

Сегодня в университете пары были сокращённые из-за приближающихся зимних праздников. Это был последний учебный месяц, до нового года оставалось чуть больше трёх недель. Университет всюду был украшен огоньками, гирляндами, в столовой стояла огромная ёлка с яркими шарами, дождиками и прочей мишурой.

– Адель! Адель! – услышала я голос подруги.

– Кэт, привет, что случилось? Ты чего такая взволнованная?

– У нас конкурс! Городской конкурс будет!

– Что ещё за конкурс? – фыркнула я.

– Математический. Кто выиграет, получит денежное вознаграждение.

– Правда? И сколько? – это меня уже заинтересовало.

Деньги мне были нужны. Я ведь не работаю, живу с родителями, давно уже подумываю о съёмной квартире, но тут без денег никак. Если вознаграждение приличное, то мне точно хватит на первый месяц, чтоб оплатить квартирку, а за месяц я найду работу и наконец, буду полноценно самостоятельной.

А что? Дурой я не была. Я была круглой отличницей, от чего мама с папой только гордились, собственно это была одна из причин моей вседозволенности. Самым первым условием, что поставила мне мама, как только я вошла в подростковый возраст.

– Ну, чуть больше тысячи долларов.

– Отлично! Где записаться? – воодушевилась я.

– И не надейся, Флеминг! Тебе ни за что его не выиграть, – послышался писк местной прЫнцессы.

– Не волнуйся, Кора, это конкурс на мозги, а не на их отсутствие! – ответила я.

– Что самая умная нашлась? – тут же нахамила блондинка.

– А что без доказательств не веришь? – улыбнулась я, Кэт подмигнула мне, одобряя.

Да, я за словом в карман не лезу. Когда-то давно я была тихоней, неуверенной в себе девочкой, но в какой-то момент всё изменилось. Даже не помню, как и когда это произошло. Просто помню, что начала себя любить и ценить больше. Сама себя не полюбишь – никто не полюбит, сама за себя не постоишь – никто не постоит.

А особенно сильно мой здоровый эгоизм и острый язычок начали проявляться ещё в старших классах школы. Когда мальчишки ещё не умели проявлять внимание, делали всякие гадости, я научилась давать отпор.

Кора – типичная Барби, длинные белые волосы, явно не её родной цвет, красивые, но пустые серые глаза, накачанные губы, тонкая талия, стройное тело, но вот с мозгами не повезло. Не положили, и так тело напичкано, чем только не лень. Зато повезло с родителями, точнее с их деньгами. Родители Коры заняты бизнесом, каждый своим, а времени на дочь у них нет, вот и откупались от неё дорогими подарками с самого детства. Девочка и выросла думая, что так будет всю жизнь. Сочувствую ей, вот честно.

Мы с Кэт записались на конкурс. Он должен был состояться через неделю в мэрии. Почему там? Да чёрт их знает, так было написано на объявлении. Главное, что за участие ставили предмет автоматом, без экзамена, что не могло не радовать.

Через неделю мы с подругой пришли туда, отметились, подписались, нам выдали карточки-пропуска, отправили на регистрацию, потом ещё в какой-то кабинет. В общем, набегались мы знатно, прежде чем попали в нужный.

Высокий усатый седой мужчина указал нам на наши места, мы подождали ещё нескольких участников и всем раздали тесты. Заполнив быстренько самое лёгкое, я перешла к задачам, решение которых у меня простиралось на целые страницы. Как только я закончила, отнесла тест мужчине, и он отправил меня в приёмную, сказав, что все результаты будут вывешены в наших университетах.

Кэт вышла огорчённая.

– Что такое? – спросила я.

– Адель, мне кажется, я завалила его. Не полностью, конечно, но есть две задачи, в которых я не уверена.

– Да ладно тебе, это же не сессия, нечего волноваться. Конкурс есть конкурс, тут не ставят оценки. Пойдём лучше отметим это дело.

Ближайшее кафе манило нас своим уютом, поскольку был уже вечер, мы без тени сомнений позволили себе по коктейлю. Кэт немного расслабилась, и понеслись задушевные разговоры. С ней всегда так. Нет, я тоже люблю о нашем, о девичьем, но не каждый же раз. Но почему-то в этот вечер разговор пошёл обо мне с Полом.

– Не знаю, может и вышла бы, но ведь рано ещё. Да и мне кажется Пол не готов ещё.

– Но ты бы хотела? – настаивала подруга.

– Да не знаю, чего ты прицепилась с этой свадьбой. Наверное, да. Мы уже столько лет вместе…

– Наверное или да? Потому что если первое, то тогда точно есть вопросы.

– Я не знаю, ясно? Я не думала об этом так далеко. Пол он… Мы ещё со школы вместе и понятно, что рано или поздно это случиться.

– Но хочешь ли ты, чтобы это был именно Пол?

– Я не знаю.

– Вот оно, – чуть ли не крикнула подруга.

– Что?

– Ты любишь его?

– Ну, конечно.

– И хочешь от него детей?

– Так, а вот о детях я точно пока думать не хочу.

– Я не говорю заводить их сейчас, а спрашиваю, хочешь ли от него детей?

– Наверное, да.

– Адель, ты слишком не уверенна в своих ответах. Ты ничего не хочешь мне сказать?

– Нет! – возмутилась я. И чего она прицепилась ко мне с этим всем. Свадьба, дети, любовь… тьфу! Как будто у меня и так забот мало.

После ужина с родителями я закрылась в комнате. Почему-то у меня было грустное настроение. Я задумалась о Поле. Он как раз звонил мне перед этим. После разговора в кафе у меня много странных мыслей. А ведь и правда? Почему я не могу точно ответить на вопросы Кэт.

От раздумий меня оторвала мама. Она всегда видела меня насквозь. У нас всегда были доверительные отношения, она первая узнала про мой первый секс и не стала осуждать. Наоборот, объяснила, что и как, и где, и для чего. Дала почитать литературу по теме. Она объясняла это тем, что лучше сейчас всё узнать, а не мучиться потом от последствий. К слову, разные страхи о болячках и детях, меня от секса не отвернули. Но за своим интимным здоровьем я начала следить более тщательно.

Одна из многих причин, почему я люблю маму, так это за то, что она мне была как подружка в любовных делах. Ну и вообще в любых делах. С ней я могла свободно говорить на любую тему.

Вот Кэт не могла с мамой об этом поговорить. Мама у подруги очень набожная, правильная, верила, что ждать надо до свадьбы, полная противоположность рыжей бестии. У той парней была куча, но она мечтала о светлой любви, как в лучших женских романах. Она, конечно, не спала налево и направо с кем попало, но о своих любовных приключениях мне докладывала довольно часто. И ещё она не верила в нашу с Полом любовь, из-за чего мы не раз спорили. Она утверждала, что это школьная привязанность, что любовь я ещё не испытывала. А с Полом не расстаюсь из-за привычки.

– Мам, вот скажи, разве так может быть? Оставаться с кем-то по привычке, но не любить уже?

– Наверное, можно, – сказала мама, задумавшись. – Нам с твоим отцом повезло, мы полюбили друг друга так же внезапно, как и осознали это. Я тогда встречалась с другим, он был очень ревнивым. Но Ричи… – так зовут моего папу. Вообще его полное имя Ричард, но мама зовёт его ласково Ричи. На этом моменте я всегда замираю. Я много раз слышала историю любви родителей, но мне никогда не надоест слушать её вновь.

– Мам, как думаешь, мы с Полом поженимся?

– Не знаю, котёнок. А как ты сама думаешь?

– Я вообще не думала об этом! До сегодня. Это всё Кэт – она утверждает, что Пол не моя пара на всю жизнь. Говорит, что это лишь привязанность.

– Адель, я не знаю, выйдешь ли ты за Пола или за кого-нибудь другого. Никто не знает подобных вещей заранее. Но одно могу сказать тебе точно, Пол – твоя первая любовь. И даже если у вас не заладится, то он всё равно навсегда останется в твоём сердце. Как тёплое чувство, как ощущение детства, а может и как опыт. Только время скажет. Если появиться в твоей жизни новый человек и у тебя что-то ёкнет, то ты и сама поймёшь, что Пол не твоё. У всех по-разному. Я не могу это объяснить словами, это только прочувствовать можно.

ГЛАВА 2

– Адель, Адель! – кричала через всю столовую Кэт. Дежавю.

– Доброе утро.

– Результаты конкурса вывесили!

– Уже? Быстро они. А победителя там же объявили?

– Нет, про победителя ни слова.

– Тогда нет смысла смотреть.

– Тебе не интересно, какой ты бал набрала?

– А какой?

– Высокий, – ответила подруга.

– Ну, вот, уже узнала, – отмахнулась я.

Чуть позже, в тот же день меня вызвал к себе ректор. Моя мама уже сидела у него в кабинете с глазами по пять копеек. Я не на шутку испугалась. Что уже случилось? Я вроде бы ничего такого не вытворяла. За мной имелось несколько выходок ещё в школе, но в университете я вроде пока не отличилась.

– Что тут происходит? – спросила я неуверенно.

– Мисс Флеминг, – начал ректор, – этот человек один из организаторов конкурса, он бы хотел поговорить с вами, – он указал рукой на мужчину в костюме, которого я, кажется, видела в коридоре мэрии в день теста.

– Здравствуйте, – я протянула руку.

– Добрый день, мисс Флеминг. Я бы хотел задать вам пару вопросов, но прошу вас, ни в коем случае не обижаться на них. Приступим?

– Да, конечно. А в чём дело?

– Скажите, как вы узнали о конкурсе и когда?

– Из объявления, за неделю до конкурса.

– Вы нанимали репетитора для дополнительных занятий непосредственно перед конкурсом.

– Нет, а какое… – начала я, но меня перебила мама.

– Нет, мы никого не нанимали. Что происходит, кто-нибудь мне объяснит? Что это за допрос?

– Мэм, ваша дочь получила один из самых высших баллов. Это стандартная проверка победителя конкурса.

– Я победила? – уставилась я на мужчин. С такой надеждой во взгляде, что прямо почувствовала, как вместо зрачков у меня выскочили доллары.

– Скажи, Адель, – обратился ко мне гость из мэрии. – У тебя нет каких-нибудь знакомых, среди других организаторов конкурса? Может быть ты когда-то решала именно эти задания раньше?

– Нет же, – удивлялась я его напору.

– Ты не будешь против пройти ещё один тест прямо сейчас?

– Легко, – согласилась я, пожав плечами.

Я села за ректорский стол, мне дали похожую тетрадь А4, как была на тесте в мэрии. Только задачи были другие. Решение всего, заняло у меня около получаса, может чуть больше. Ещё минут десять мужчина проверял это всё, потом закрыл тетрадь с задумчивым видом, его глаза бегали из стороны в сторону, а потом он поднял взгляд и сказал:

– Поздравляю, вы стали неоспоримым победителем этого конкурса.

– Это всё прекрасно, но зачем здесь я? – напомнила о себе мама.

Она никогда не любила приходить по вызову директора в школу, если таковое случалось. Могу представить её замешательство, когда ей позвонил ректор университета. И это при двадцатилетней мне! Мама всегда считала, что я сама держу ответ за свои действия. Она никогда не отмазывала меня от наказаний, но только если они были заслужены, если нет – она предъявляла претензии к учителям и директору. И тогда им было не позавидовать. Мама у меня хорошая, добрая женщина, но боевая, если того требует ситуация.

– А вот это уже другой вопрос. Поскольку ваша дочь поступила на первый курс будучи семнадцатилетней, и договор был подписан с вами, как её представителем, то и разрешение на перевод мы тоже должны получить от вас, хоть Адель уже и совершеннолетняя.

– Какой ещё перевод?

– Перевод в частную академию, – помог ректор.

– Что? Частную академию? Какую ещё академию? – возмутилась я. А меня кто-нибудь спросил? Я не хочу никуда переводиться.

– Этот конкурс не только на определение математических способностей, но и частично на коэффициент интеллекта. И только что, при прохождении второго незапланированного теста девушка доказала, что у неё этот коэффициент довольно высокий.

– И что теперь? – упорствовала мама.

– В Шатвиле есть частная академия «Виста» для одарённых молодых людей. Она находиться недалеко от города и она больше похожа на пансион. Год обучения там стоит очень дорого, но вот такие победители имеют право учиться там бесплатно. Обучение победителя там оплачивают спонсоры академии.

– Боюсь «Логар», – вклинился ректор, говоря о моём университете, – не даёт столь же высокого уровня знаний, как «Виста».

– Мне нужно подумать, – сухо ответила мама, и вышла из кабинета ректора.

– Миссис Флеминг, подождите! – догнал её мужчина в костюме. – Поймите, Саманта, эта академия даёт лучшее образование в стране. С дипломом оттуда, все двери мира будут открыты перед Адель.

Вечером мама долго говорила с папой на кухне. Было очень обидно, что они даже меня не спросили, ведь это мне нужно менять свою жизнь и куда-то ехать. Эх, надо было раньше съезжать от них. Хоть бы они только не перевели меня.

На выходные я уехала с ночёвкой к Полу. Я ещё не сказала ему о предстоящей поездке, но Кэт настаивала на том, что нужно его подготовить и мягко расстаться. Чего мне совершенно не хотелось. Мы с ним провели два потрясающих дня вместе, почти не вылезая из постели. Когда я всё-таки набралась храбрости и рассказала парню, он воспринял это куда легче, чем я предполагала. Конечно, он расстроился, но предложил поддерживать отношения на расстоянии. Ведь полгода осталось до лета, а это не так уж и много. Я вернусь домой, и мы продолжим встречаться. А родителей моих и за три месяца как-то переубедим, что мой университет лучше, что нет ничего особенного в этой академии.

На Новый год и Рождество мои родители уехали в романтическое путешествие по Европе. Мы с Кэт, Полом и ещё несколькими общими знакомыми собрались в столицу на праздники. Хоть мне и претило ехать сюда на учёбу, но Шатвиль зимой воистину был прекрасен. Раньше мы с папой приезжали сюда несколько раз, по его работе. Но это было на пару дней. Сейчас же у нас была целая неделя.

Мы навострили ушки и прослышали, что в лучшем клубе города будет проходить тематический бал. С настоящими длинными бальными платьями, костюмами, танцами. Нам стало очень интересно, и я уговорила Пола пойти туда в новогоднюю ночь.

С самого утра мы с Кэт бегали по местным салонам красоты, то на маникюр, то на макияж, то ещё куда, к вечеру мы были при полном марафете.

Её длинные рыжие волосы мы выровняли и собрали в аккуратный тугой пучок, украсив его искусственными жемчужинами. Её зелёные глаза красиво подчеркнул макияж в золотистых тёплых тонах, длинное бежевое платье с талией под грудью и короткими рукавами из бело-прозрачной ткани, которая так же спускалась по бокам от груди до самого подола. Меня же Кэт уговорила оставить свои локоны свисать по спине. Платье было красного цвета, длинным, приталенным, с длинными рукавами, на концах которых были вшиты серебряные толстые браслеты, открытая спина до самого копчика. Сексуально, но не пошло. То, что я люблю.

Когда Пол зашёл за нами в номер отеля, его глаза распахнулись, как никогда прежде, а рот приоткрылся. Он застыл в таком положении секунд на тридцать точно. Проморгавшись, он сделал нам с Кэт комплименты и проводил вниз до машины. В которой нас уже ждал новый парень Кэт – Питер Спаркс. Он приехал сюда с нами из Хэвенсайда, но мы раньше не общались так близко, и вдруг оказалось, что у них с Кэт столько общего. Всю дорогу в автобусе, в несколько часов, они проболтали с Кэт. Видимо, время провели не впустую.

Питер не был каким-то красавцем, но он был очень обаятельным. Парень был невысокого роста, но крепкого телосложения, с короткими волосами каштанового цвета, большие хитрые глаза смотрели внимательным взглядом. А узкое круглое лицо украшали нос с горбинкой и пухлые губы, в которые, только что Кэт мягко вписалась своими.

– Ну что, поехали? – сказала подруга, плюхаясь на заднее сидение.

В клуб пускали только по приглашениям, но у Питера старший брат работал где-то в Шатвиле и он достал нам эти самые приглашения. Сам он тоже был здесь со своей невестой. Большой дружной компанией мы красиво появились на ступенях, ведущих наверх в огромный зал, из которого доносились звуки классической музыки. На входе в зал стояли мужчина и женщина, любезно подававшие гостям маски. Герольд подал маски парням, которые были в обычных смокингах. А девушка подобрала золотистую маску Кэт и, немного покопавшись, добралась до дна корзинки, откуда достала чудеснейшую чёрную ажурную маску для меня. Я завязала ленту под волосами и вошла в светлый зал.

К моему удивлению, там была живая музыка, сами музыканты были в белых париках, как в восемнадцатом веке. Я будто прошла временной портал. На потолке висела огромная классическая люстра с лампочками, имитирующими свечи. На стенах тоже были украшения, но таких я прежде не видела, хоть нынешние гирлянды тоже имелись, но они как-то очень хорошо вписывались в декор того века. Посреди самой длинной стены стояла большая новогодняя ёлка, с такими же лампочками-свечами, как на люстре. Было много маленьких столиков с белыми скатертями, но за ними не сидело и половины гостей. Все кружились в танце.

– Восхитительно! – только и смогла из себя выдавить я.

– Можно пригласить вас на танец? – подал руку Пол.

Хорошо, что в школе перед выпускным мы учились танцевать вальс, иначе я бы сейчас точно мастерством не выделилась. Мы кружились в вальсе по всему залу, улыбаясь друг другу. Когда музыка сменилась, мы присели за столик к Питеру и Кэт. Они о чём-то так увлечённо болтали, что не заметили нашего появления. Кэт светилась прямо изнутри, это было видно по глазам, по её взгляду на парня, по улыбке. Она то и дело пыталась лишний раз коснуться его. Впервые вижу её такой. Видимо, он её действительно чем-то зацепил.

Спустя несколько мелодий мы снова танцевали, потом сидели, болтали, пили. Время шло, близилась полночь. За это время мы успели узнать, что это ежегодный праздник и здесь есть своя традиция. Последняя мелодия перед курантами особенная, когда она заканчивается и наступает полночь, все танцующие пары должны поцеловаться и снять друг перед другом маски. Мне понравилась эта традиция, и я с нетерпением ждала полуночи. Мне казалось, это будет самый волшебный момент ночи. Как же я ошибалась.

Когда до полуночи оставалось всего несколько минут, играла музыка и мы с Кэт веселились, потягивая шампанское, нас пригласили потанцевать двое парней. Пол и Питер как раз вышли на улицу покурить. Мы предположили, что мелодия ещё не последняя, и не стали отказывать себе в удовольствии и внимании кавалеров. Мы кружились, меняясь партнёрами через каждых несколько па. На последней ноте мелодии, я попала к высокому, спортивному светловолосому парню, его сильные руки обняли меня за талию, и стало жарко. Горячие ладони касались обнажённой кожи и спины, от чего всё тело покрывалось мурашками. Ещё никто кроме Пола не касался меня так, и мне стало непривычно, будоражащие ощущения заполнили тело. Казалось, будто я не касаюсь ногами земли, такими крепкими были эти объятия.

Его карие глаза пристально смотрели в мои зелёные. Кажется, я его уже где-то видела. Только не могу понять где. Его маска…

Вдруг он меня поцеловал. Его пухлые губы оказались мягкими словно вата, тёплыми и сладкими, как горячий шоколад. Этот поцелуй… Чёрт, что? Стоп. Неужели я слышу бой курантов? А где же Пол? Кто это? А как же…

Но я не успела додумать свои мысли и отойти от шока. Парень разорвал наш поцелуй и настал момент снять маски. Мой временный спутник смахнул маску с лица, и я оторопела ещё больше.

– Ты?! – выплюнула я ему в лицо с презрением.

Чёрт, как так можно? Как он здесь вообще оказался? Надеюсь, он меня не узнал, а если узнал, то я… я…

Это был тот самый парень, с которым несколько месяцев назад я столкнулась в клубе «Taumel». Тот бульдозер с хамскими замашками, дорогие кроссовки которого пострадали от недостаточной крепости моего желудка.

– Ты не хочешь снять маску? Так здесь заведено, – сказал блондин елейным голосочком.

– Нет! – бросила я зло, и развернулась, уносясь прочь, не забыв наградить его пощёчиной.

На выходе из клуба я встретила Пола и Питера. Зарядив первому тоже звонкую оплеуху, безмолвно поймала такси, уселась и умчалась в отель. Как он мог оставить меня одну в такой важный момент? Он ведь знал про традицию.

Под утро вернулась Кэт. Она вся светилась, кажется, подруга даже не заметила моего эпичного исчезновения с бала. Кэт проспала до полудня, а потом всё вспомнила, и начались расспросы. Я рассказала всё, что поняла с прошлой ночи, усевшись на диване с чашкой какао в руках. Подруга села рядом, обнимая меня за плечи.

– Может это судьба? – спросила она.

– Ты в своём уме? Какая судьба? Этот бегемот тогда меня толкнул и сделал виноватой, а потом я ещё и так опозорилась! На него же! Кошмар! А тут ещё и бал, этот поцелуй. Если это судьба, то шуточки у неё ни черта не смешные. Как он вообще оказался за двести километров от Хэвенсайда. Или, если он живёт здесь, то что он забыл там? Ещё и Пол так подставил. Что он делал на чёртовой улице в бой курантов? Он ведь слышал эту историю с поцелуем, я намекнула ему об этом, вроде доходчиво. Или я чего-то не понимаю? – изливалась я на Кэт.

– Адель, не кипятись. С Полом тебе точно нужно поговорить. Если не расстаться окончательно, то хотя бы прояснить момент. Он всю ночь сидел за столиком, силясь понять, что он сделал не так. Я думаю, он просто пропустил эту историю про куранты мимо ушей, парни обычно не слушают девчачьи разговоры. Поговори с ним наконец.

– Он сейчас, наверное, отсыпается.

– Нет, Пит прислал мне смс, что они ждут нас в ресторане отеля. Что мне ответить, ты пойдёшь со мной?

– Да, – выдохнула я, скрепя сердцем.

Пол сидел с букетом белых роз в руках, свесив голову. Питер ткнул его плечом и тот поднял взгляд на меня. Он начал извиняться, умолял простить его и объяснить, чем он так меня обидел, мне даже стало немного смешно и жалко его.

Я поняла, что вчера перегнула палку. Я объяснила ему всё, что произошло, умолчав только о поцелуе и моей реакции. Ну да, я скрыла половину правды. И что? Я ведь не хотела этого поцелуя? Не хотела. Я ждала Пола? Ждала. Он не пришёл вовремя, сам виноват. Всё. А волновать его незнакомыми мне знакомцами нет смысла. О чём тут ещё разговаривать? Кэт прищурила глаза, глядя на меня, но промолчала.

Уже в номере она мне выдала, что я та ещё вертихвостка, выдала дикое предположение о том, что мне понравился этот нахал, повторила предположение о судьбе и лишний раз напомнила, что Пол – лишь школьная увлечённость, а не любовь всей жизни. Я лишь фыркнула в её сторону, прекращая словесный поток подруги.

Ещё несколько прекрасных дней мы шатались вчетвером по разным ярмаркам, пили глинтвейн, гуляли по городу, рассматривая достопримечательности, а потом вернулись в Хэвенсайд.

***За несколько часов до бала***

Эдвард Салливан

Раздался звонок. Я открыл глаза, пытаясь понять, где нахожусь. Так, диван, стол, кресла – кабинет. Точно, мы же вчера с пацанами в бильярд ходили. Башка трещит. Где Марк? А, телефон.

– Алло.

– Проснулся уже? Отлично! Ты так все праздники проспишь, давай собирайся, встретимся на нашем месте, – сообщил друг.

– А ты где?

– Я поехал за нашими костюмами на бал. Ты ещё собираешься идти туда?

– Да вроде собираюсь. Ладно, через час на месте.

Мне понадобилось немного времени, что бы быстро прийти в себя. Я осмотрелся, в отцовском кабинете я был один. Значит, девочек вчера с нами не было. Уже хорошо, а то потом опять объясняться с ними.

Через час мы встретились с Марком в ресторане его отеля. Два чехла с костюмами уже были у него. Мы выпили кофе, я заказал поесть, голодный, как собака. Марк снова завёл свою пластинку.

Мэддисон Шоу – девушка его мечты. Учиться в местной школе, на несколько лет младше нас с Марком, невысокая, спортивная блондинка. С короткими прямыми волосами и голубыми глазами.

Марк составил целый план по её завоеванию. И в этот план входил я. Он позвал девушку на бал-маскарад в новогоднюю ночь, но она согласилась пойти только со старшей сестрой. Ещё бы, я бы на её месте тоже испугался такого напора Уолтерса. Моя задача развлекать сестру и увести её, пока он останется наедине с Мэдисон.

– Мэди, – так он ласково называл девушку. – Просила заехать за ней ровно в десять. Так что будь готов к тому времени.

Марк нервничал. Эта нервозность меня немного раздражала, но я понимал, насколько это важно для него, поэтому молча слушал его приказы. Я достал ещё два приглашения для его девушки с сестрой, и мы ждали ночи.

В десять мы приехали за девушками, они были прелестны. В клубе они восхищённо охали, разглядывая здешние декорации. Нам выдали маски, и мы прошли к занятому заранее столику. Спустя час пустого разговора мне стало скучно, я пошёл на улицу, Шерон вышла следом. Мы вместе перекурили, она вернулась в зал, я тоже собирался, но увидел её.

Девушка в длинном красном платье с открытой спиной, по которой струились чёрные кудри до самого пояса, приковала мой взгляд к себе. Она тихо разглядывала зал, людей, украшения. Какой-то парень пригласил её на танец. Кто она такая? Надо узнать на чьё имя было приглашение? Я точно раньше её не видел! Такую я бы сразу узнал, даже в маске!

Полвечера Марк пропадал где-то с Мэди, Шерон со мной не было особо интересно, и она тоже нашла себе какое-то занятие. Я, как подросток, сидел за столиком и пялился на брюнетку в красном.

Я снова вышел подышать воздухом, увидел, как Шерон болтает с парнем, что пришёл с той незнакомкой. Похоже, им было о чём поболтать, и я не стал упускать такой шанс.

Только я подобрался ближе к незнакомке, как кто-то другой увёл её танцевать. Я знал эту мелодию, знал этот танец, я знал, что будет смена партнёров. Я должен быть последним! Подгадав момент, я вклинился на последней смене, что-то во мне было иначе. Я крепко её обнял и прижал к себе, её длинные чёрные локоны разлетались на поворотах, навевая мне аромат шоколада. Мы кружились ещё несколько секунд, а потом музыка прекратилась, и я поцеловал её.

Кажется, она не ожидала этого. Значит, точно была здесь впервые, но несмотря на это, незнакомка ответила на поцелуй, её губы слегка разжались, позволяя скользнуть языком дальше. После, я снял маску. Её лицо вытянулось от удивления, она меня узнала, но чего-то ждала.

– Ты не хочешь снять маску? Так здесь заведено, – пояснил я.

– Нет! – крикнула она, кипя от злости. Я пропустил удар и растерялся. Секунду промедлив, побежал за ней следом и увидел, как на выходе она влепила ещё одну смачную пощёчину тому парню.

– Я должен её найти, – пообещал я сам себе.

ГЛАВА 3

Адель Флеминг

Особенно разбирать вещи после поездки в Шатвиль мне не пришлось, ведь я снова собиралась туда ехать, только уже надолго. Моя жизнь перевернулась. Меня отослали за двести с лишним километром от дома, что бы я училась в элитной академии среди мажоров и снобов. Мало того, что я школу заканчивала экстерном и в университете большинство были старше меня, так тут та же история, но они ещё и богатенькие снобы. Наверняка все тут при деньгах, зазнайки, только и умеют, что носы задирать, да друг перед другом крутыми тачками хвастать. Если ни чем-то похлеще.

Моё утро началось с заселения в кампус. Вообще всё здание было построено в форме полукруга с пятью корпусами, соединёнными длинными коридорами. Средняя пристройка была самой большой и важной, там находились ректорат, аудитории для занятий и спортзал. Сзади этого же здания была конюшня. Подумать только, у академии есть своя конюшня с лошадьми. Но это только начало.

Вторым, по часовой стрелке, было здание со столовой, а третьим – жилой корпус А. Вторым зданием против часовой стрелки был огромный актовый зал, он же – зал для конференций по совместительству, дальше ещё один жилой корпус В. Сначала я подумала, что корпуса делятся для парней и девушек, но оказалось, что всем всё равно, где спят парни, а где девчонки. Студенты сами между собой договаривались, кто с кем в комнате будет жить.

Меня определили в корпус А. Женщина из администрации по управлению жилыми корпусами добродушно проводила меня на последний – третий этаж. И о чудо, она оказалась одноместной! Моему счастью не было предела. Комфорт и личное пространство для меня – святое. Честно, я не представляю, как бы я жила в общежитии в Хэвенсайде, а квартиру снимать удовольствие не из дешёвых, тем боле в Шатвиле. Хотя, деньги на мой счёт за выигранный конкурс были перечислены ещё до новогодних праздников. Собственно, на них мы с Кэт и отдыхали в Шатвиле. Родители не были против, сказав, что я честно их выиграла и вправе потратить хоть на золотого гуся, лишь бы довольна осталась. А обучение здесь для меня было бесплатным.

Я это воспринимала, как своего рода благотворительность. Чтобы не было слухов, мол, здесь только богачи учатся, но и обычные люди тоже. Но если учесть, что такой конкурс проводится раз в год, и студент на бесплатном обучении один на поток, то нежеланных слухов так или иначе им всё равно не избежать.

– Вот твоё расписание, – вручила мне женщина бумажку со списком. – Поскольку сегодня пятница, можешь погулять по академии, посмотреть, что где есть, освоиться, так сказать. А если ещё не была в городе, то остановка здесь всего в сотне метров от главного входа, до города минут двадцать автобусом. Он ходит раз в час, ровно в половину, – она дала ещё один листочек с автобусными остановками и оставила меня одну.

Я села на кровать, пытаясь осознать произошедшее. Тяжело вздохнула, раскрыла чемодан и начала складывать вещи в шкаф. Он был небольшой, но довольно вместительный, справа были полочки для одежды, слева – по одной полочке сверху и снизу, – наверное, под обувь, – а между ними огромное пространство с кучей вешалок. Шкаф стоял в левом углу квадратной комнаты сразу возле входа. Правее от него стояла небольшая прикроватная тумбочка, сама кровать – кстати, она мне понравилась, жёсткая, но не твёрдая, – дальше стол со стулом у самого окна.

Отличное положение, восточная сторона, свет падает прекрасно, обожаю, когда светло в помещении. Сами стены были тёмно-синими. Обстановка очень уютная, как для университета.

Напротив кровати и стола, у другой стены стоял небольшой диванчик бежевого цвета, высокое комнатное растение в углу и кресло у смежной стены, точь в точь, как диван. Журнальный столик между ними. Я осмотрелась ещё раз. Нет, комната мне определённо нравится, но задерживаться я здесь не собираюсь. Хочу домой. Пусть даже не к родителям, пусть и съёмное жилье, но к своим друзьям, в родной город. Я ещё не готова покорять столицу. Птенчик ещё не нарастил достаточно перьев для полёта.

До конца дня я отдыхала в комнате, не было ни сил, ни желания идти и на что-то смотреть. А вот в субботу я пошла на разведку. В главном корпусе так же оказалась потрясающая библиотека. Тут, конечно, не было того, что я любила почитать на досуге, но уверена, что в области знаний эта библиотека могла бы составить конкуренцию интернету. Конечно, если знать где и что искать. Спортзал находился на цокольном этаже и был самым обычным, за одним исключением. Там имелись двери, которые вели ещё ниже, где расположился огромный бассейн. Может, хоть здесь меня научат правильно нырять? А то плавать я люблю, а вот под водой без зажимания носа пальцами – не получается, иначе надышусь водой и кашляю полдня соплями.

В животе заурчало, призывая срочно отыскать столовую. Надеюсь, что здесь не надо покупать себе обеды, а то я точно останусь на строгой диете. Хотя куда мне худеть? У меня самое шикарное тело, которому завидует каждая вторая девушка. Грудь твёрдая троечка, тонкая талия, бёдра равны груди. Идеал! Но поесть надо срочно.

После завтрака, который оправдал мои надежды, я очень захотела посмотреть на лошадей. Наверняка это просто домашние питомцы местных богачей. Элиты из элит. Или как это правильно? Но я ошиблась, все животные принадлежали академии, и использовались на уроках по физкультуре. Иногда. Но само собой были свои любимцы у особенно влиятельных особей. О чём я узнала чуть позже от мистера Бритта.

– Хочешь покататься? – обратился ко мне мужчина, немолодой и с добрыми глазами.

– А можно? – я очень удивилась его предложению.

– Конечно, для чего они здесь, по-твоему?

– Ну, я думала для занятий. Не знала, что можно просто прийти и взять лошадь для прогулки.

– Ты что новенькая?

– Да, – смущённо ответила я, чувствуя как мои щёки краснеют. Неужели так очевидно?

– Да не волнуйся ты так, быстро привыкнешь. Тебе тут ещё понравиться.

– Очень сомневаюсь, – вырвалось у меня.

– А что за настрой? Не хотела сюда ехать? Тогда зачем ты здесь?

– Родители…

– А, понимаю. Я бы тоже многое отдал, что бы мои дочери тут учились. Но, увы. Тебе очень повезло. Ладно, подожди тут, а я приведу коня поспокойнее. Ты каталась раньше?

– Один раз в пятнадцать лет, – конюх ушёл куда-то. Через минуту он вывел потрясающую чёрную кобылу, небольшую, длинногривую, красивую. Под меня внешне, что ли выбирал?

– Вау, – восхитилась я.

– Её зовут Руби. Она ещё очень молодая, но не резвая, как обычно бывает. Она очень спокойная и любит детей. Ректор выкупил её недавно с одного ранчо, где школьников учили верховой езде. Так что она ещё не успела ни к кому особенно привязаться. Может стать твоей, если будешь ухаживать.

– Красавица какая…

Я забралась на лошадь и конюх повёл нас по территории академии. Мы обошли полукруг зданий с выпуклой стороны, внутри полукруга был большой сад в стиле рококо. Было очень красиво. Полное впечатление, что это усадьба какого-нибудь графа, а не учебное заведение. Своим видом, местоположением, мне всем нравилась Виста, кроме одного – это не мой дом, все люди здесь чужие.

Вернувшись в конюшню, мы с мистером Леонардом, отвели Руби в её стойло. Конюх разрешил мне покормить её отрубями и морковкой. Погладив Руби по гриве, я развернулась, что бы вернуться в комнату и увидела его.

– Лео! Лео, ты здесь? – звал конюха тот хам с новогоднего бала. Он оглядывался и быстро шагал, в поисках мужчины. И тут его взгляд упал на меня. – О, привет! Новенькая, да? Ты не видела Лео?

– Эм, нет. То есть да. Он ушёл куда-то, сейчас вернётся, – промямлила я невнятно и быстро собралась уходить.

Он что не узнал меня? Хотя о чём это я? Он же не видел меня на балу, а то что произошло полгода назад мог легко забыть. Надеюсь, так и есть. Если он здесь учиться, проблемы мне не нужны. Чёрт, да преследует он меня, что ли?!

– Уже уходишь? Не поможешь мне? – попросил блондин.

– Ну, эм, хорошо, – согласилась я. Парень подвёл меня к коричневому коню, который постоянно фыркал и подпрыгивал, как собака от радости, что хозяин домой вернулся.

– Мне нужно, что бы ты открыла дверь и налила ему воды в кормушку, – он указал рукой на деревянную ёмкость, похожую на корыто. – А я пока схожу за оголовьем и седлом с подпругой. Хочу покататься.

Я взяла ведро, набрала воды и налила туда, куда указал парень. Стоило мне только вылить последнюю каплю, конь заржал, внезапно ткнул в меня мордой и я упала прямо в это корыто с ледяной водой. Одежда напрочь мокрая, сено прилипло везде, по коже пробежал табун мурашек от холода. Я услышала чей-то смешок. Повернула голову и увидела его – блондина. Что ж мне так не везёт то со светлоголовыми? Дома была Кора, здесь этот придурок. Надоели, блин!

– Думала, я тебя не узнал? – сказал парень, пряча в карман брюк, игрушечную мышь. Это он спугнул коня. Урод. – Я прекрасно помню ту ночь. Кроссовки так и не отстирались. И ты не отстираешься до конца учебного года. Уж поверь мне, – ухмыльнулся блондин и ушёл. И тут я поняла, что крупно попала.

Я поплелась в свою комнату, что бы переодеться и принять душ. Хоть ванная тут и была одна на четыре комнаты, стоило учесть, что все эти комнаты были одноместными, так что с тремя девчонками как-нибудь мы поделим душ. Радует, что хоть не весь этаж бегал в одну. Иначе, здесь бы просто никто не выжил. Ванная – это девичье всё. Я взяла полотенце, все свои ванные принадлежности и пошла нежиться водой.

Высушив феном волосы и убедившись, что от меня больше не пахнет лошадью, я покинула душевую. До комнаты оставалось лишь несколько шагов и снова появился он. Да что б его черти взяли!

Блондин своим грозным видом заставил меня пятиться, и вскоре моя спина вжалась в стену, а учитывая, что я была в одном лишь полотенце, едва закрывающим мою пятую точку, хотелось обойтись без приключений. Я вся съёжилась, в ожидании неизвестности. Он навис надо мной, глухо стукнув кулаком прямо у моей головы, что-то тихо и грозно прошептал, но я расслышала лишь последние несколько слов: «устрою тебе сладкую жизнь». И исчез.

Ну, что ж? Если ему охота поиграть, я подыграю. Не на ту напал, как говорится. Я знала одно – я так просто не сдамся.

ГЛАВА 4

Первая неделя учёбы прошла относительно спокойно. Преподаватели были ко мне снисходительны, ибо я была новенькой, студенты пытались подколоть, задеть, смотрели искоса и то и дело бросались мерзкими фразами, но либо удостаивались моего злобного оскала, либо абсолютного игнора, а все мои заботы были связаны с документацией. Я бегала от ректора к куратору моего курса, постоянно что-то уточняя, дописывая, меняя. Когда наконец расписание окончательно утвердилось, мне полегчало. Оказалось, что у некоторых студентов, расписания индивидуальные, исходя из их способностей и пожеланий. Предметы здесь не были сложными для меня, однако они были на порядок серьёзнее, чем те, что преподавали в Логар.

Мне было одиноко и скучно, я чуть ли не каждый день звонила Кэт. Она только и говорила, какой Питер замечательный, какой он обходительный, ну просто душка. От этого тоска становилась ещё больше. Пол звонил мне раз в несколько дней, он начал стажироваться в какой-то фирме и времени у него было не много. В инстаграме то и дело мелькали фотки Кэт с Питером, Пола на новом рабочем месте, и всех их вместе на выходных. Мне там делать было нечего и я забросила свой профиль. Только больнее от того, что они все не рядом.

Я полагала, что возможно после зимних праздников не все приехали сразу, некоторые подтянуться через месяц, ближе к сессии, но ошибалась. Здесь настолько суровый отбор, что все прибыли в первый же день занятий. Академия за один уикенд наполнилась доверху.

С моими соседками по ванной комнате я не подружилась, но и не враждовала, обычные девочки, немного высокомерные, но не проблематичные. Мы друг другу не мешали и мне этого было достаточно. Подругами я не обзавелась здесь и за вторую неделю пребывания. Зато, у меня появился хороший приятель. Джек Бенсон, наверное, единственный парень, который общался со мной здесь, просто так. Мы не встречались с ним в столовке, не договаривались о каких-то общих делах, он просто всегда сидел рядом на парах.

Однажды, когда в мою сторону в очередной раз полетели записки от крашеных вобл, он перехватил одну и вежливо попросил больше ко мне не приближаться. Повернувшись ко мне, он будто снял маску с оскалом и был такой жизнерадостный и искренний. Я протянула руку и с тех пор «Лесли с Сарой ходят парой».

Этот рыжеволосый очень напоминал мне Кэт, которой мне тут так не хватало, и, отчасти, поэтому мне захотелось с ним подружиться. Он был среднего роста, часто ходил в бассейн, спортсмен парень. Его волосы торчали ёжиком на голове, не короткие и не длинные, непонятные. У него было квадратное лицо с веснушками, узкий нос и полные губы, почти как женские.

Понедельник – день чудесный? Как-бы не так. После завтрака я пошла на первую пару, но не успела зайти в аудиторию, по всему коридору были развешены мои снимки. МОИ! Я стояла в мокрой одежде, с сеном на влажной голове в конюшне, а в двух метрах от меня виднелась на снимке чья-то рука, в закатанном рукаве белой рубашке. Блондин! Значит он тогда был не один! Вот гад! Значит вот так? Хорошо! Следующий ход за мной.

Я срывала снимки со стен, под смешки и шепотки студентов. Стоит ли напоминать о том, что многие здесь были старше меня, как и в Логар? Но от этого становилось только неуютнее. Были здесь, конечно, и мои ровесники, но их на пальцах одной руки пересчитать можно, включая меня саму.

Пока пробежалась по всему коридору за этими снимками, увидела вдали этого бульдозера. Решительным шагом Я направилась прямо к нему. Передо мной стала блондинистая чуть ли не двухметровая стена, со своими дружками. Парень скрестил руки на груди, стоял, опиравшись плечом на стену. Заметив меня, смерил оценивающим взглядом. Чуть позади него вынырнул парень высокого роста, худощавого телосложения, с редкими короткими волнистыми волосами каштанового цвета, узкие выразительные серые глаза с ироничным взглядом. Вокруг собрались зеваки.

– Эдриан, это она что ли? – спросил шатен, переводя взгляд с листа в руках на меня и обратно.

– Да, Марк, она, – небрежно фыркнул Эдриан, не отводя от меня взгляда.

Второй парень был брюнетом с очень тёмными глазами, его лицо не выражало никаких эмоций, казалось ему просто скучно. Он еле одарил меня своим взглядом. Я чувствовала, как моё лицо наливается краской.

Я была так зла на Салливана, что еле сдержала порыв врезать этому наглецу. Только я набрала воздуха в лёгкие, что бы вывалить на него тираду из упрёков и грязных ругательств, как Марк вышел вперёд, подпирая к стене и загораживая мне пути отхода. Будто стервятники измываются над добычей. И ведь я сама сюда пришла. Глупо, как глупо.

– Отойди, – прошипела я белоголовой глыбе.

– А если не отойдёт?

– А он сам разговаривать не умеет? Или ты вместо наручной куклы? – я уже кипела.

– У неё есть зубки? – радостно всплеснул в ладоши Марк.

– Да-а, – пропела я. – А ещё есть коготки, которыми я сейчас раздеру ваши морды, если не расступитесь.

– Угрожаешь? – безразлично спросил блондин, но я заметила как уголки его губ дёрнулись. Измывается гад, наслаждается.

– А ты знаешь, что угроза расправы наказуема по закону? – безразлично протянул третий.

– А ты знаешь, что только что вы нарушили моё личное пространство? – ехидно скривилась я. – Если вы сейчас же не отойдёте от меня минимум на пять шагов, то я подам на вас жалобу в ректорат, что вы меня домогаетесь, а уж оттуда пойдут разбирательства. Кто, зачем, когда? А если дело передадут дальше? Мне рассказать, чем всё может закончиться для вас? – я улыбнулась, торжествуя.

Папа мне всегда рассказывал, что даже если ничего подобного не было, то проблем такое обвинение всё равно может принести немало. Особенно известным и влиятельным людям. Пока докопаются до истины, репутация обвиняемого уже будет подмочена. А «жертве», как правило, ничего не бывает, потому, как она могла «неверно истолковать намерения, находясь в стрессовом состоянии».

Марк немного подумав, отошёл, а Эдриан недовольно скривился. Рыкнул на собравшуюся толпу, бросил что-то мне вслед, но мне уже было всё равно. Сердце так стучалось, что я ничего не слышала кроме его биения, торопливо переставляя ноги. После пар я выбросила все листовки с фотографией в урну. Я не стала идти к куратору или, тем более, ректору. Меня бы прозвали стукачом и закидали помидорами. А я что не могу постоять за себя?! Ещё как могу! Им мало не покажется.

Через несколько дней пыль немного улеглась, хотя оставались уникумы, не брезговавшие напомнить мне о фотках. Но их я смиряла таким дьявольски злым взглядом, что как мне показалось, некоторые даже начали побаиваться меня. Хотя, что я могла им сделать?

Как я успела выяснить, Эдриан Салливан был местным монархом с двумя верными подручными и серой массой, только и ждущей удобного случая, чтобы приблизиться к святой троице. Блондин был Аполлоном женских сердец, и почти каждая девчонка в академии мечтала стать его девушкой. Фу! И ещё раз фу!

Думаю, дело в его отце. Наверное. Его имя мне показалось знакомым, но я не придала этому значения. Эдвард Салливан был успешным бизнесменом, разумеется, наследство у его сына имелось немаленькое, но и без того, Эдриан устроился неплохо. Он занимал какую-то руководящую должность в банке своего отца, хотя работал удалённо, из академии.

Как так получалось, для меня оставалось загадкой. Я всегда думала, что для управления людьми нужно видеть этих людей, их работу, следить за выполнением. Хотя наверняка в фирме была такая же ситуация как и здесь, а какая-нибудь молоденькая секретарша доносила Салливану младшему обо всём, что происходит за его спиной. Я бы не удивилась.

О его друге я узнала меньше. Марк Уолтерс тоже вроде не был бедняком, но кто его родители, чем занимаются, что он сам из себя представляет – так и не узнала. Краем уха слышала, что у него в Шатвиле есть свой отель. Но насколько это правда – судить не берусь.

А вот о третьем незнакомце я не узнала ничего, кроме имени. Роберт Бёрк оставался для меня загадкой. Я не понимала, почему парень, о котором ничего не известно, у которого нет богатых родителей (а именно о таких, тут ходило больше всего слухов), таскается за этими снобами. Что они ему дают? Не платят же они ему за массовку и устрашение. Тем более, что в большинстве наших с Салливаном стычек он был безучастен.

А стычки случались чуть ли не каждый день. Каким образом третьекурсник умудрялся попадаться на моём пути, я не могла понять. То ли специально поджидал, то ли у вселенной такое чувство юмора. Но за пару недель мой словарный и саркастический запасы пополнились изрядно. То у нас физкультура общая, и в меня летят мячи от влюблённых выдр, то деловой английский, и моё произношение его раздражает. То ещё что-то…

Такие колкости особо не задевали меня, но заставляли каждый раз выдумывать всё более изощрённые остроты в ответ. Однажды он вылил мне на голову почти горячий кофе, после того, как я «случайно» облила его водой из бутылки, когда он выходил из спортзала. Не буду вдаваться в подробности, но после этого первая стена, находящаяся на уровне моей головы пострадала от нашей с блондином близости и его кулака. Хотя его косточки тоже не стальные, исцарапались немного костяшки рук.

За это время мне сделали много подлянок, но и я в долгу не оставалась. Сражалась сразу на два фронта: Салливан и воблы, воблы и Салливан.

Очередной «праведный гнев» я вызвала на себя сама. Случайно. Когда, гуляя по коридорам академии во время большой перемены, я наткнулась на знаменитое трио. Меня передёрнуло. Сначала, было, хотела пройти мимо, лишь бы не заметили меня, но не удержалась.

Между ним, его прихвостнями, ещё одним парнем и стеной, в этот раз был затиснут какой-то парнишка. Уж не знаю, что они там друг другу сделали, но на угрозы расправы, вырывающиеся из ядовитой пасти блондина, мне по привычке захотелось ответить. Я буркнула что-то себе под нос, шагая мимо. И всё бы ничего, но парень их услышал и медленно, с хищной грацией, перевёл свой взор на меня. Всё, как и хотела, чистая «случайность». Вот только от его взгляда…

Сердце ушло в пятки, голова вжалась в плечи, а мозг уже подбирал варианты побега, пока я вновь не оказалась у стены. Студентишка воспользовался моментом и куда-то удрал, оставив меня на растерзание этим зверям. Тоже мне, парень в башенке. Я его вызволила у дракона, а он – гад – сбежал. Куда подевались все рыцари…

– Так-так, кто это тут у нас? – протянул ехидно главный хищник.

Коленки предательски задрожали. Их четверо, а я одна. Так не честно. Недолго думая, если я вообще думала, вздёрнула голову повыше, сделала шаг навстречу и со всей злобой, на какую только была способна, выдала:

– А что ты к парню пристал? С ориентацией определяешься? – кажется, пора играть могильную песнь. Все четверо уставились на меня, от шока, а потом перевели взгляд на блондина, у которого, казалось, сейчас пар из ушей повалит.

– А ты, я смотрю, хочешь на его место? – брызнул на меня пренебрежительным взглядом Эдриан, делая шаг в мою сторону.

– Не зря мне показалось при первой встрече, что тебе к врачу сходить бы надо, совсем умом тронулся, – так ему! Гордилась я собой, пока в глазах соперника разгоралось адское пламя. Он подошёл вплотную, держа меня за предплечье мёртвой хваткой.

– Вижу, храбрости прибавилось? Да я тебя в порошок сотру, дрянь, – прошипел он мне на ухо, а сам отпустил руку, отталкивая от себя подальше.

– Сила есть, ума не надо, – огрызнулась я, потирая ноющее место. Я развернулась и с, подступающим к горлу комом обиды, скрылась со злосчастного коридора.

– Она тебя сейчас геем обозвала? – смеялся за спиной Марк.

– И ты её просто отпустишь? – незнакомый мне голос.

– А девчонка за словом в карман не полезет, – с каким-то отголоском уважения услышала я Роба Бёрка.

– Она здесь долго не протянет, – я чувствовала, как мою спину прожигает взглядом. Если не все четверо, то один из них точно. Ух, змеёныш.

Следующим вечером, возвращаясь с Джеком в академию из города, я не ожидала ничего плохого. Но судьба-злодейка, как говорится. Стоило мне открыть свою комнату, как я с грохотом упала на спину, больно приложившись затылком.

Подсолнечное масло было разлито у самого порога моей комнаты. То есть внутрь они не пробрались, что уже радует, но под дверь нагадить сумели. Твари! В коридоре послышался конский гогот. Двое парней, из вчерашней кучки, снимали всё на телефон. Несколько девчонок тоже вышли на зрелище. Класс! Из-за этого я должна уйти отсюда? Как-бы не так! Не на ту нарвались! Кони!

Я еле отмыла пол в комнате от жирной жижи, строя план мести. Ну что, что я могу сделать? Тоже налить масла в комнату? Плагиат, жалко и по-детски. Нужно что-то посерьёзнее. Машину, что ли его разукрасить? Только я не знаю, есть ли у него вообще машина? Хотя о чём это я? Конечно, есть, только здесь она ему без надобности. В комнату я не проберусь, да и что бы я там сделала? Чёрт, думай, Адель, думай! Должно же быть хоть что-то! Но в тот вечер фантазия решила отдохнуть и я ждала момента озарения.

ГЛАВА 5

На носу февраль и зимняя сессия. Ректор любезно освободил меня от сдачи экзаменов, поскольку я не училась здесь весь семестр, а пробыла лишь несколько недель. Вместо этого я сдала обычные экзамены, какие были в Логар. Ректор принял выставленные преподавателями оценки и всё было вписано в новую зачётку. Мне повезло в этом вопросе. Остальные же студенты должны были в течении полторы недели успеть сдать все экзамены, иначе их бы не допустили до праздника, который намечался на четырнадцатое февраля. Конечно, это вряд ли кого-то огорчило бы, просто поехали бы в город на тусовку или в клуб, но это было лишь предлогом, а главной деталью было то, что если не сдаёшь что-то со второй попытки – тебя моментально отчисляли.

Перед экзаменом по экономике преподавательница напомнила всем о важности её предмета, как на экзамене, так и в жизни, о сложных заданиях, об отчислении и прочем. Сделав ударение на том, что в этом году она усложнила задания для всех курсов. Мне невероятно повезло, что ректор принял такое удачное для меня решение с моими экзаменами. Хотя надеяться на такую поблажку летом, я уже не могла. Я знала, что придётся тяжко. Украсть, что ли эти ответы перед следующей сессией?

Внезапно, в мою тёмную голову ворвалась БЕЗУМНАЯ идея…

– Привет. Как на счёт вечера кино? – решила я напроситься к Джеку в комнату.

– Отличная идея. Что ты любишь?

– Зависит от настроения: иногда боевики, всегда приключения и детективы.

– Тогда вечером жду у себя. Дорогу знаешь, а мне пора на тренировку!

На часах полночь. Я собрала волосы в высокий тугой пучок, что бы не мешались. В такие моменты я особенно была похожа на маму. Оделась максимально комфортно, в чёрный спортивный костюм и вышла из своей комнаты. В коридорах никого не было, все уже давно спали либо были вне стен академии.

Я тихонько прокралась по коридору до главного корпуса. Господи, помоги мне. Страшно было жуть. Сначала я боялась, что меня поймают, а потом подумала, что я буду в выигрыше при любом раскладе. Поймают – отчислят, смогу вернуться в родной Логар, не поймают – моя месть удастся.

Я нашла кабинет миссис Лэмб, открыла замок своими заколками – Пол когда-то научил этому трюку, мы так сбегали с физкультуры в школе – и я зашла внутрь.

Кабинет, как кабинет. Письменный стол, огромное кожаное кресло, пара кресел по другую сторону от стола, много книжных шкафов и пара тумбочек. Так, где же эти задания? Я перерыла ящик за ящиком в поисках заветных экзаменационных заданий и как только нашла их, схватила записи и вылетела прочь.

На обратном пути, я заглянула в столовую. Рядом был круглосуточный буфет со всякими гадостями, я купила пачку чипсов, пачку поп-корна, пару шоколадных батончиков, колу и потопала к Джеку за алиби. Я шла тихо и спокойно, никого не встретив по дороге. Зашла в комнату и громко выдохнула.

– Что случилось? Почему ты вся в чёрном?

– Хорошо, мы не ужастик смотрим, иначе я бы тебя в таком виде даже не впустил.

– Ой да ладно тебе. Ты что боишься?

– Моя тонкая душевная организация не переносит ужасов. Тем более на ночь. Тем более с полностью черными девушками, – деловито сообщил он, указывая на мой костюм. Я лишь закатила глаза, проходя в центр комнаты. – Падай, – сказал друг и я уселась рядом, отдавая накупленное.

Пока Джек доставал миску для поп-корна и стаканы я переводила дух. Получилось! Не могу поверить, получилось! Надеюсь, камер здесь нет, а то я об этом как-то не подумала раньше. Но уже поздно беспокоиться, дело сделано. Если засекут – вернусь домой, нет, значит, Эдриану придётся несладко, постучала я подушечками пальцев друг об друга.

На следующее утро завтрак был необычайно вкусным. Я сидела за столиком у окна и с нетерпением ждала третьей пары. Экономика была у нас последней и смежной парой. Когда наконец время пришло, я заходила в кабинет с трепетом в сердце. Мы расселись кто куда, и Донна – наша миссис Лэмб – начала сразу по делу.

– Признавайтесь, – сказала она, обрисовав ситуацию. – Я понимаю, что кого-то могли испугать мои предостережения о сложности заданий, но это не оправдание. Я требую, что бы тот, кто взял тесты немедленно признался в этом.

В аудитории повисло гробовое молчание. Только тиканье часов разбавляло тишину. После нескольких минут Миссис Лэмб предложила сделать следующее: она раздала нам бумажки и попросила каждого, кто может что-то знать, написать имя того, кто это сделал. Я не могла себе представить сценария лучше.

Мой план состоял в том, что я бы пошла к Донне, анонимно сообщив, что видела ночью Эдриана возле её кабинета, оправдавшись тем, что я в тот момент ходила в буфет. Мне бы поверили. Какой смысл мне врать? Экзамены мне сдавать не нужно было. Но такой расклад меня очень обрадовал. Я специально взяла ручку в левую руку, и пока никто не видел, черканула на бумажке имя блондина корявым почерком.

Когда преподаватель собрала все бумажки, она перечитала их все вслух. Большинство бумажек были пустыми или гласили «не знаю», было несколько от особо остроумных, и тут она дошла до моей, прочитав имя Эдриана. Все глаза аудитории устремились на него. Парень сидел в шоке. Он даже не сразу понял, что произошло. Он окинул всех взглядом и когда увидел меня, я ему помахала ручкой, нежно улыбнувшись, стараясь сделать это так, что бы никто кроме него не увидел моего жеста. В его глазах что-то полыхнуло. В воздухе запахло жаренным.

После пар Донна забрала парня под руку и повела к ректору. Ну не отчислят же они его за такую шалость? А даже если и так, то поделом. Нечего нос задирать. Он не центр вселенной.

Я сидела в комнате, когда увидела, как к главному корпусу подъезжает Феррари. Ну, ещё бы! А какие ещё могут быть машины у здешних студентов? Из неё вышел мужчина, не студент, седина чуть коснулась его светлых волос средней длины, но стариком его не назовёшь. Сам он был высоким, статным, до боли кого-то напоминавшим.

Мне стало любопытно, как же там дела у Салливана, но на глаза ему показываться не хотелось, и я пошла прогуляться.

Из кабинета ректора доносились громкие голоса. Мужские. Кто-то был очень недоволен. Ректор пытался кого-то успокоить и вдруг я услышала своё имя. Прислушалась.

– Адель Флеминг. Она меня подставить решила, – говорил Эдриан.

– Но какой в этом смысл? Ей не нужны эти тесты, эти экзамены она не сдаёт. Это во-первых. Во-вторых, она новенькая и учиться на другом курсе, младше, девушка не стала бы так рисковать без веских причин. Я этих причин не вижу. А вы, молодой человек, вместо того, что бы прикрываться понравившейся студенткой, лучше бы за ум взялись и признались. Тогда и наказание смягчим.

– Эдриан, признавайся, это ты сделал? – услышала я новый голос, ровный, спокойный, почти безучастный, но немного будоражащий кровь.

– Нет, – спокойно сообщил парень, тяжело выдыхая. Чёрт, может я и правда перестаралась. Его сейчас выгонят, жизнь уже не будет такой, как прежде. Никакого будущего, без диплома.

Хотя… о чём это я? Диплом можно получить в любом университете страны, ничего страшного. А такой как он вообще может его купить. Да и без диплома, его папочка везде его пристроит.

– Богатенький сноб! – выругалась я тихо.

Мои размышления прервала распахнувшаяся дверь. Мужчина, приехавший на дорогой машине оказался отцом Эдриана – Эдвардом Салливаном. Вблизи он казался ещё выше, чем из окна моей комнаты, следом вышел сам Эдриан. Парень свесил нос, но едва увидев меня, в глазах блеснула ярость.

– Теперь держись, дорогуша! – сверкнул злобный оскал.

– При чём тут я вообще? – я состроила гримасу. Но меня отвлёк пристальный взгляд зелёных глаз мистера Эдварда.

– Флеминг, – смаковал Салливан старший. – Ну здравствуй, Адель, – протянул мне руку мужчина.

– Здравствуйте, – пролепетала я, еле улыбнувшись. Откуда он меня знает? Неужели видел позорные фотки? Отчего-то мои коленки стали подкашиваться. По телу пробежали мурашки. Но не от страха, это было что-то другое… Будто почувствовала его силу, авторитет какой-то. Ой, не знаю.

– Как тебе в новой академии? Тебе здесь нравится? – он подхватил меня за локоть и бережно повёл по коридору, продолжая светскую беседу, будто не было только что разговора с сыном.

– Сложно сказать. Все мои друзья остались в Хэвенсайде, я здесь совершенно одна. Но мне очень нравится, это разительное отличие от моего прежнего университета. Здесь скучно точно не будет.

– Уж я об этом позабочусь, – буркнул сзади Эдриан. Всё это время он шёл за нами и буравил меня взглядом. От чего мурашки на моей спине танцевали самбу.

– Да, вот только некоторые хамы под ногами вечно путаются, – на секунду я забыла, что мистер Эдвард его отец. Тут же прикусила язык и украдкой посмотрела на мужчину.

Тот засмеялся во весь голос, а потом деловито сказал:

– Это ничего, здоровая конкуренция ещё никому вреда не приносила. Все проблемы с этим неприятным инцидентом были улажены, а миссис Лэмб обещала придумать решение данного вопроса. Адель, а ты уже была в Шатвиле? Город видела?

– Да, бывала здесь очень давно, с папой, но в городе ещё не освоилась, – я не понимала к чему он ведёт. Если он так заигрывал, то это было противно, он явно стар для меня, если это просто интерес, то он меня немного пугает. Ведь его сын меня ненавидит, и если верить словам Эдриана в кабинете про подставу, то я – главный враг его сына. Зачем ему со мной налаживать отношения? Что-то меня это сбивает с толку.

Итогом этого разговора стало приглашение на обед в субботу. Мистер Салливан и его сын показались мне совершенно разными людьми. Я гадала, как так вышло, что такой вежливый, обходительный, пусть и немного пугающий человек, воспитал такого несносного, наглого, хамоватого мерзавца? Но ответ я не решилась услышать.

В субботу утром ко мне постучались. Эдриан. Я не хотела пускать его в спальню, но он бесцеремонно ворвался, хватая меня за волосы на затылке у самых корней, тем самым заставляя меня запрокинуть голову назад. И толкнул к стене, не выпуская меня из цепких лап. Знала бы – чёрта с два отворила бы дверь

– Если ты думаешь, что твоя недавняя выходка просто сойдёт тебе с рук, ты глубоко заблуждаешься, мелкая, – в этот момент стало реально страшно. Из моих рук на пол упала тетрадь. Я стояла на носочках, полностью обездвиженная этим маньяком.

Но вместо страха и дрожи моё тело выдало очередную линию защиты, в виде нападения.

– Ты пришёл, что бы позажиматься со мной или по делу? – остудила я его, а сама нагло обвила за талию и поводила руками по его спине, слегка выпустив коготки. Салливан резко отпрянул от меня, а я засмеялась в голос.

Тело горячило там, где соприкасалось с Эдрианом. Низ живота немного потянуло. Я быстро взяла себя в руки, расправляя на себе короткий халатик. Немного совладав с собой, продолжила разговор.

Дракон сообщил, что отец опоздает. Какие-то дела. Поэтому обед превращается в ужин. Его недовольный голос дал понять, что ему эта затея нравится не больше моего. Салливан так же напомнил мне моё место, сказав, что одеться я должна прилично. Вот ещё, нашёлся законодатель моды!

К семи я была готова. Волосы мои были длинными, до самого пояса, поэтому большую часть времени я носила высокий хвост или пучок, в этот раз я заплела косу на бок. Надела маленькое чёрное платье без рукавов и любимую дублёнку поверх, которую папа купил мне прошлой зимой. Я была похожа на настоящую леди, только вот вся чёрная: платье, дублёнка, туфли, волосы. Только алые губы и зелёные с синевой глаза разбавляли эту чернь.

В семь Эдриан снова постучал в мою дверь, дёрнув ручку, не подождав и секунды или разрешения войти. Чёрт, надо напоминалку на дверь приклеить: ЗАКРЫВАЙ НА ЗАЩЁЛКУ! И ещё на всякий случай шпингалет прибить с цепочкой, что бы и открыт и не впустить одновременно. Так, на всякий случай.

Он был в костюме песочного цвета, без галстука, белая рубашка была застёгнута не до конца, оставляя две верхние пуговицы свободными, слегка приоткрывая ключицы. Очень сексуально смотрится, если забыть, что это Эдриан. Он стоял с приоткрытым ртом.

Удивился, что ли? Думал, что я уродина какая-то? Может и правда у него со зрением плохо? В клубе не заметил, на балу не узнал… Надо бы ему напомнить о визите к врачу.

– Челюсть подбери, – елейным голосочком прошептала я, касаясь его за плечо и оставляя его позади себя.

– Хм, я думал, будет хуже. Машина ждёт у входа, – недовольно буркнул он.

Мы сели в автомобиль, за рулём был не мистер Эдвард, а его личный водитель. Он доставил нас до очень дорого ресторана и уехал. Эдриан – видно правила приличия взяли верх над характером – придержал мне дверь, пропуская вперёд. А может просто на людях он так ведёт себя, типа приличный и вежливый. Всё напускное.

Нас проводили до столика, но отца парня там не было.

– Это что шутка? – спросила я, уставившись на Салливана.

– О чём ты?

– Опять свои игры ведёшь? Что тебе надо от меня? – я начинала злиться. Неужели я так глупо повелась на это. Наверняка попросил отца сделать вид, что у него дела, а сам какую-нибудь подлянку мне сейчас устроит.

– Тебя пригласил мой отец. Я бы в здравом уме на такое не решился бы. Так что сядь и молчи. Он должен скоро быть, – отрезал блондин. Вся воспитанность вмиг улетучилась.

Ужин прошёл довольно спокойно и странно. Мистер Салливан приехал через пятнадцать минут, долго извинялся, а потом сделал заказ. Нам принесли изысканные блюда и немного вина. Весь вечер белоголовый хам молчал, изредка бросая в меня молнии глазами. Мужчина всё время спрашивал меня о моей жизни, о моих родителях, о маме и её юности. Меня насторожил такой интерес к моей особе. Поэтому я старалась отвечать как можно более расплывчато. Кто знает, зачем ему это надо? Но за этим ничего не последовало, как только мы поужинали, водитель Эдварда отвёз нас с Эдрианом в академию и всё.

ГЛАВА 6

Несколько дней мне жилось спокойно. Эдриан отбывал своё наказание в виде внеклассной помощи миссис Лэмб, так что свободного времени у него было мало. Сессия подходила к концу, приближался праздник. Кэт обещала приехать навестить меня. Но когда я вышла на улицу после её звонка, то увидела её с Питером и парой знакомых ног, лицо которых пряталось за букетом цветов. Чёрт, а я ведь совсем забыла, что сегодня день влюблённых. Праздник и праздник, думала, сессия окончена. И как так забыла? Чёрт, у меня же нет ничего для него! Аааа, что делать, Адель, что тебе делать?

– Пол! Как я рада, что ты приехал! – бросилась я к парню и повисла на его шее. Букет беспардонно упал на землю и провалялся там добрых минут пять, пока Пол кружил меня на руках.

– Адель, мы так соскучились, что решили приехать все вместе, – напомнила о себе подруга.

– Кэт, спасибо, спасибо, спасибо! Я так счастлива! Лучший день в моей жизни!

– Как мало нужно, что бы осчастливить тебя – парочка отрёпышей и какой-то веник, – послышалась насмешка Эдриана.

– Меня хотя бы что-то осчастливить может. Тебе же вообще не дано испытывать чувства. А знаешь что, Эдриан?

– Ну? – без особого интереса отозвался он.

– Тебе бы очень пошла лоботомия, – посоветовала я и отвернулась. Мой выпад остался не отвеченным. Что-то мне подсказывало, что это ненадолго.

– Кто это? – спросил Пол.

– Да так, местная Кора, – посмеялась я, вспоминая университетскую Барби. В голову случайно пришла картинка Салливана с накачанными губами и в розовом костюме. Я прыснула от смеха, поделившись воображением с Кэт.

Следующие несколько часов я показывала ребятам академию и свою комнату, мы недолго посидели в комнате отдыха на этаже, но рассказывала о своих бедах и успехах я уже у себя, без лишних ушей.

Вечером все собрались на академическую вечеринку в большом зале. Я одолжила Кэт одно из своих платьев, нарядилась сама, парни и так были при параде. Пол ведь хотел сделать мне сюрприз, и у него это получилось. Цветы удобно расположились в вазе, что дала администратор, на моём столе у окна. Запах красных роз разнёсся по всей комнате.

Мы танцевали, веселились, пили шампанское, а потом купили в буфете парочку шоколадок и вернулись в мою комнату. Было уже давно за полночь. Администрация не разрешала водить в комнаты посторонних, если только они не студенты Висты. Но мы втихаря умудрились проскочить этот запрет.

Был ещё один важный момент, если не вернуться в кампус до полуночи, извне академии, то тебя просто не пускали, потому что все студенты знали правило: ворота закрываются ровно в полночь. Прямо не жизнь, а сказка! Сарказм, если чё.

Благо у каждой комнаты был индивидуальный ключ, а второй был только у администратора – запасной. Я заперла дверь и Питер достал из рюкзака уже третью бутылку красного вина. Мы выпили её на четверых за несколько минут и так на полу и уснули.

Утром мы с Кэт проснулись первые. Пока соседки по ванной спали, мы пошли в душ.

– Ну, рассказывай, подруга, – начала Кэт. – Как так вышло, что тот красавчик снова здесь?

– Ты о ком? – не сразу поняла я.

– Об этом блондине, что устроил перепалку на улице.

– А, Салливан. Ясно. Кэт, послушай, не надо искать в этой ситуации никаких знаков судьбы, я его на дух не переношу. К тому же у меня есть Пол. Ты посмотри, какой он букет мне притащил, он проехал ради меня такое расстояние.

– Адель, послушай, мне надо тебе кое-что сказать, – как-то потупила взор рыжая бестия. – Ты только не огорчайся, ничего серьёзного, но дело в том, что Пол не собирался сюда ехать. Я его уговорила, а Питер напомнил про цветы уже здесь. Он, кажется, не сильно заботиться о том, что у него есть девушка.

– Что? Бред какой-то. Может он и не хотел ехать, у него же стажировка, учёба, но итог таков: он здесь, со мной, сейчас.

– Его стажировка накрылась спустя две недели от начала. Его уволили за какую-то провинность.

– Кэт, чего ты добиваешься, я не понимаю?

– Адель, я… Ладно, пожалуй, ты права. Я лезу не в своё дело. Мы приехали порадовать тебя, а с Полом как-нибудь сама потом разберёшься.

Лицо подруги было необычайно грустным, каким-то виноватым. Я понимала, что здесь что-то не чисто. Как-то слишком уж быстро она сдалась на мою милость. Ну, если это её реверсивная психология любимая или как там это называется, ну я её…

– Так, стоп. А теперь рассказывай! Ты никогда так легко не отступала. Что происходит?

– Ладно, – выдохнула тяжело подруга. – Та фирма, в которую Пол устроился, принадлежит одному знакомому моего отца. Пол никому до сих пор не сказал, что его уволили, он стабильно куда-то ходит, а тот знакомый сказал, что его уволили за неподобающее поведение среди сотрудниц. Но не уточнил ничего.

– Может он нашёл другую работу?

– Или он что-то скрывает. Или даже кого-то. Адель, я просто не хочу, что бы тебе было больно.

– Больно мне будет в любом случае. Либо от того, что ты права, а я столько лет встречалась с изменщиком, либо от того, что моя лучшая подруга подозревает в измене парня, с которым я уже почти пять лет вместе.

Разговор оставил осадок. В комнату мы вернулись молчаливые и грустные, парни уже не спали. Ребята должны были уехать вечером, что бы добраться домой до полуночи, учёбу ведь никто не отменял.

Днём мы поехали в город. Погуляли по магазинам, сходили в парк аттракционов, посидели в кафе, затем я проводила их на автобус до Хэвенсайда. Как же мне хотелось запрыгнуть в этот автобус и уехать с ними, но я села в другой, который отвёз меня в академию.

Война с Эдрианом не прекращалась. Он то и дело бросал в меня грязные шуточки, ловя в ответ сердитый взгляд. Иногда мне кажется, что ему нравится просто злить меня. И пугать, иногда. Ну так, ради разнообразия.

Уже вот почти неделя прошла с праздника, а он ничего серьёзного не предпринимал. Мне же хотелось сделать ему какую-то подлянку, но у нас образовалось негласное правило – бей по очереди.

И я ждала. Каждый раз, оглядываясь, проверяя все свои вещи, стул на который садилась, стол за которым писала, еду, которую брала в столовой – ничего. Я немного расслабилась. Почти две недели ничего не происходило. Он будто пропал.

Тогда я усердно взялась за учёбу. Предметы здесь были гораздо серьёзнее, и подготовка к ним должна была быть соответствующей. Я часами сидела в библиотеке, сверля учебники. Во-первых, там очень, очень много книг, а читать я люблю, во-вторых это единственное место в академии, где вероятность встретить Эдриана падала почти до нуля.

В один из таких же прекрасных дней я уснула в библиотеке прямо на столе. Проснулась от того, что что-то щекотало мою щеку. Открыв глаза, я увидела девчонку. Она рисовала что-то маркером на моём лице. Я тут же вскочила и отошла от неё, метая молнии глазами.

– Что ты сделала?! – злилась я, яростно потирая свои щёки. В маленьком карманном зеркальце я увидела у себя кошачьи усы. – Очень смешно! Это всё, на что ты способен, Салливан? – крикнула я на весь зал. Я знала, что он где-то рядом. Но почему он подослал одну из армии шавок, что пускали по нему слюнки, а не сделал всё сам? О чём и спросила вслед пустоту.

– Он развлекается с тобой, нищебродка, – пропела другая мерзавка.

– А ты поищи пока свои книги с тетрадками, может, они научат тебя быть более дружелюбной, – сказала художница и ушла, подружки её скрылись следом.

Немного побродив по залу, я обнаружила свои записи на самой верхней полке, а передвижной лестницы как раз не было рядом. Всё продумала, гадина! Они были аккуратно сложены ровно на такой высоте, что бы я еле-еле дотянулась пальцами, став при этом на носочки. Лежи они хоть сантиметром выше – я бы не достала. И это было бы к лучшему.

Ведь как только я стянула свои записи, что повалились на пол, вслед за ними на меня упала банка без крышки с мокрым кошачьим кормом, от которого несло, как от помойной ямы. Как бедные животные вообще едят это? Фу, гадость!

И за спиной я услышала ржание! Повернулась, а эти воблы чуть за животы не хватались, так им было весело. Ну хоть телефонов в руках нет, значит это останется только между нами. Если, не считать ещё половину академии, которую я встречу по пути в свою комнату. Просто прекрасно!

– Дрянь! – прорычала я. Не успев сообразить, что делаю – я подлетела к ней и с кулака зарядила в нос. Девчонка упала на пятую точку, а из носа показалась красная жидкость. Она начала реветь, а подружки скакать вокруг, поливая меня матерными выражениями. Я собрала тетради и убежала.

Я сразу же позвонила Джеку и попросила зайти ко мне. В слезах, я рассказала ему всё, что произошло. Он успокоил меня, пообещал помочь отомстить, сказал, что придумает что-то грандиозное.

Бенсон сперва долго вычищал мои волосы от корма, потом заставил меня сходить в душ, а ещё позже мы проговорили несколько часов, я так и уснула, а он ушёл к себе.

Ещё несколько дней я совершенно не хотела вылезать из своей маленькой уютной комнатки, но пары пропускать было нельзя. Я собрала все свои силы и пошла в этот жестокий мир академии Виста. Я и представить не могла, что можно сделать такого же противного и отвратительного, что было бы «достойно» его поступка.

Несколько дней я ходила, опустив голову. То и дело за спиной слышались шепотки. Было стыдно. Отчего-то я не бросалась язвительными ответами, мне просто хотелось стать невидимкой. Впервые в жизни. Только и делала, что чертыхалась на врага.

Что-то бормоча себе под нос о том, как жесток этот подонок и какая я у себя бедная, я врезалась прямо в широкую спину Салливана. Да что за судьба такая?!

– Ты что уже завещала кому-то свои глазные яблоки? А то тебе они особо пользы не приносят, я смотрю, – послышалось грубое замечание. Я подняла голову. Опять он. Достал уже, скотина!

– Знаешь что, заткнись, Салливан. Лучше молчать и казаться идиотом, чем открыть рот и развеять любые сомнения!

– Ты чего злая такая, с метлы упала, что ли? – да, ничего более оригинального он придумать не смог. Я оставила выпад без ответа и просто обошла его стороной. Надоело уже ругаться, особенно после его последней выходки. Но далеко уйти мне не дали. Он схватил меня чуть выше локтя и повернул к себе.

– Что случилось, Флеминг? – мне показалось или я уловила нотки волнений в его голосе? Я подняла глаза, но его лицо не выражало ничего нового. Точно, показалось. Наверное, просто удивлён, что Я не даю отпор. Но это пока, погоди, Салливан, придёт ещё мой час. Я выдернула руку, бросив на него злобный взгляд и ушла!

– Дерьмо! – выругалась себе под нос. Слабачка! – Ну как можно всё время пытаться избежать проблем и всё время на них натыкаться? – злилась я сама на себя. И в голову пришла идея.

Месть за корм я придумала почти сразу. Хоть это и было супер-жестоко. Я надеялась, что это поставит точку в нашей войне. Ну, а я, разумеется, выйду победителем.

Эдриан Салливан

После отработки за краденные тесты мне нужно было уехать. Отец открывал новый филиал своего банка в Гёрне. Ехать туда совсем не хотелось, приморский городок после зимы славился высокой влажностью и малыми штормами. Но зато летом так классно было отдыхать и одному, и в большой компании. Две недели мне предстояло наблюдать и курировать работы по открытию, подбирать людей, которым можно было доверять. Не люблю отказывать перспективному молодняку, но отец поставил очень строгие условия подбора. Я бы действовал иначе.

С другой стороны, он обещал, что этот банк после полугода работы полностью перейдёт под моё руководство, так что нужно было лишь немного подождать, а потом можно будет перебрать персонал. Уверен, многие и сами захотят уйти спустя какое-то время. Дай дорогу молодым, как говорится.

После очередного тяжёлого дня хотелось отдохнуть. Открытие прошло успешно, ленточку перерезали как надо, можно было и отдохнуть как следует. Марк со мной не поехал, а вот Роб согласился помочь и поддержать. Если бы я был тут один, точно бы сорвался на кого-то.

– Держи, друг, – передал он мне стакан со скотчем. Мы развалились на кожаных диванах в офисе, наслаждаясь профессиональным массажем от двух прекрасных леди. Они правда больше были похоже на проституток, пусть и элитных. Но точно не на массажисток. Однако, работали они конечно хорошо.

Всё напряжение, скопившееся за несколько дней беспрерывной работы, при надавливании на плечи и шею, уходило в неизвестном направлении. Кровь разгонялась по телу крепким алкоголем, глаза закрывались от усталости, все мышцы постепенно расслаблялись, оставались только приятные массирующие ощущения и вкус скотча во рту.

– Как продвигаются твои поиски?

– О чём ты?

– Новый год, незнакомка в маске… – загадочно протянул Роб.

– Ах, это. Пока безуспешно, попросил знакомого распорядителя узнать имена всех, кто заказывал билеты на ту ночь и всех, кто по этим билетам пришёл примерно в одиннадцать вечера. По камерам видно, когда они пришли и что были вчетвером, на том пока всё.

– Не густо.

– Мда, ты прав, – согласился я нехотя. Уж что-то, а это расстраивало больше всего. Ни трудности в академии с этой новенькой, ни рабочие моменты в банке не занимали мою голову так, как брюнетка в красном. Меня как будто пришило к ней, вот так с одного поцелуя и оплеухи.

Подъем был на удивление лёгким. Голова не болела, тело было отдохнувшим, а разум ясным. Странный скотч, обычно всё наоборот. Бёрк быстро собрался и уже был готов к вылету, мне же хотелось ещё освежиться и позавтракать.

Заказанный ланч-бокс мне привезли прямо в офис, но забрал я его уже спускаясь к машине. Ненавижу есть на ходу, но голод сильнее комфорта, так что я разворачиваю обед в пенопластовом боксе и пластиковой вилкой приступаю к мясу с салатом и жареной картошке. Роб смотрит искоса, но ничего не говорит. Уже в самолёте он спрашивает о моих делах с Флеминг.

– Что собираюсь делать дальше? Да не знаю. Может вообще стоило бы уже перестать. Мне с ней скучно. Она ничего не может сделать по-человечески, а собачиться на словах мне нафиг не надо.

– Сдаёшься? – подцепил роб.

– Сдаюсь? Пфь, нет. Скорее смиловался над ней.

Таким было моё решение, пока студентка Флеминг не организовала мне шикарный приём в первый же день. Поджидала она меня?

Адель Флеминг

– Эдриан! Эдриан! Срочно позовите Салливана! Его конь в конюшне, кажется, с ним что-то случилось! – вопила незнакомая мне девочка из главного корпуса. Хм, любопытно, как Джек уговорил её. Или он говорил с другой девушкой? Мне кажется та была блондинкой, а эта русая… Или та же.. Я терялась в мыслях, но насаждалась собственным предвкушением.

Парень появился вмиг. Он помчался к своему любимцу, а небольшая толпа студентов побежали следом, включая меня. Оказывается, железному бульдозеру не чужда человеческая привязанность.

Коричневый жеребец мирно спал на сене, периодически фыркая. Когда Эдриан повернулся, чтобы спросить чья это злая шутка, на него вылилось ведро… В общем, не с самой приятной начинкой.

На моём лице появилась лёгкая ухмылка, я спряталась за одним из широких парней, так что блондин не видел меня. Когда толпа разошлась, я незаметно скользнула в свою комнату. Я была уверена, что он знает, кто это сделал, но я боялась даже выйти из комнаты. Мне казалось, что стоит мне открыть дверь, он меня просто придушит.

Такой слепой ярости в его карих глазах, как в момент опустошения ведра – я ещё не видела. Мне было реально страшно. Кажется, переборщила. Моя совесть зашевелилась где-то на поверхности. Не так меня мама с папой растили, не так. Блин, зря я это сделала. Вот честное слово. Если бы знала, что простит – извинилась бы, но… Салливан и прощение? Не-е-ет, ни за что!

Вечером того же дня, с ещё влажными после душа волосами он влетел в мою комнату, чуть не снеся дверь. Чёрт, напоминалка, закрывай двери, Адель!

Я лежала на кровати, слушая музыку в наушниках с закрытыми глазами, поэтому заметила его только после того, как он опёрся на мою кровать коленом, больно сжимая плечи. Интересно, как давно он попал в моё царство уюта и покоя?

– Ты умереть решила?! – грозно прошипел он мне в лицо. Кончик его носа был от моего всего в нескольких миллиметрах, и с него ещё капала вода. Я вжалась в кровать, пытаясь отдалиться от Салливана, но бесполезно. Его карие глаза стали совсем чёрными, в них то и дело сверкали молнии. Уверена, я даже слышала гром. Мои глаза бегали по его лицу, давая мне время сообразить, о чём он.

– Я…прости меня, – промямлила я. Или скорее пропищала. Моё сердце стучало, как ненормальное. Не думала, что мой первый инфаркт, случится в столь юном возрасте.

– Да я бы тебя по стенке размазал за твою выходку. Только моё воспитание не позволяет мне сейчас придушить тебя здесь, – после этих слов страх, бившийся во мне с каждым ударом сердца, начал медленно утекать по венам, сменяясь яростной агрессией и обидой. Воспитание? Да какое у него может быть воспитание? Ни манер, ни ума, ни чести!

– Скорее не воспитание, а страх! Страх, что не хватит мозгов со мной тягаться, и останется только силу задействовать, – съязвила я, а сама в ужасе глянула на его руки.

Мышцы были в напряжении, даже жилки вылезли. В глазах его горело адским пламенем раздражение. Он резко дёрнул меня с кровати с такой лёгкостью, будто я не человек, а маленькая кукла, которая как заведённая говорит то, на что её запрограммировали. Я оказалась прижата к стене горой, с рельефными мышцами на обнажённом торсе, от которой отдавало жаром. Ненависть и злоба пылали в его глазах, а к моему горлу подступил ком, стало страшно.

Еле касаясь ногами пола, я почти висела в его руках. Правой рукой он слегка сдавливал мою тонкую, хрупкую шею, левой рукой блондин поддерживал меня за бок, что бы я совсем уж не задохнулась. От него пахло табаком. И когда он только успел перекурить, если пришёл ко мне мокрый и голый? Боже, о чём я думаю? Но блин, он же хорош, очень хорош. Так, тормозим, Адель, тормозим. Тебе надо его успокоить и как-то отойти на безопасное расстояние.

Его губы дрогнули в мимолётном оскале, а потом он заговорил:

– Не советую меня злить, мерзавка! Если ты ещё раз выкинешь подобное, ты очень сильно пожалеешь.

– Ты сам виноват! – хотела крикнуть я, но получилось как-то хрипло. Он ослабил хватку, давая мне сказать. – Ты бы своих родителей пожалел. Ты мало того, что моральный урод, так ещё и дебил! Твоя мама ещё не ушла в монастырь от горя? Мало того, что шутка твоя дебильная, так ещё и подослал своих шавок тупоголовых, а не сам явился. Что ручки марать не хотелось?! – злилась я.

– О чём ты? – требовательно спросил Салливан, но ни одна мышца на его лице не дрогнула.

– Несколько дней назад, в библиотеке. Скажешь не в курсе? Половина академии меня видела. Думаешь, мне было приятно отмываться от кошачьего корма? Запомни, Салливан, что сделаешь ты, я сделаю во сто раз хуже! – попыталась пригрозить я, но эффекта это не дало никакого. Его лицо, будто непрошибаемая стена, не выдало ни одной эмоции. А я ещё извинилась, дура! Надеюсь, он этого не слышал.

– Это не я, – просто сказал он и стремительно вышел из комнаты, оставив меня в недоумении.

Все выходные я просидела взаперти, хорошо, что перед этим сделала запас в буфете. На пары я ходила, вечно оглядываясь по сторонам. Я ожидала чего угодно, но мне казалось, что ничего хуже, чем мой поступок – придумать было нельзя. Мне даже самой от себя, в какой-то момент, стало противно. Одно дело кошачий корм, хоть и вонючий, а другое дело навоз. От этого несколько дней же не отмыться, наверное. Хотя пахло от него хорошо.

В общем, я призналась себе, что действительно переборщила. Очень сильно. Но мне было так обидно, идти через всю академию в этом липком, противном, вонючем корме. Хотя, Эдриан сказал, что это был не он. Тогда кто?

Кроме Салливана жизнь мне тут никто не портит. По крайней мере в таких масштабах. Воблы вроде уже давно не высовывали головы из своих нор. Или это они так о себе заявили? Джек посоветовал не заморачиваться. Но как я могу? Будь речь о ком-то другом. Так нет же – обо мне! Я за свою шкурку боялась. Убить меня не убьют, но нервы подпортить могут. Хотя, для этого придётся постараться.

Эдриан Салливан

Я был зол. Я был в ярости! Вывалить на меня ведро навоза! Да как она посмела, мелкая паршивка! Противная букашка, неужели она думает, что ей всё просто сойдёт с рук? Самоубийца! Ну, она у меня ещё попляшет!

Выйдя из душа, я подкурил в окно. Злость во мне кипела ядом. Я бросил начатую сигарету в окно и пошёл. Я нашёл комнату Флеминг и ворвался туда. Она лежала на кровати с закрытыми глазами. Спит?

Нет. Наушники.

Я промедлил всего секунду, а потом схватил её за плечи, не давая возможности вырваться.

Я был к ней так близко, что глаза сами невольно опускались на её пухлые губы, которые она судорожно облизывала от страха. Она дрожала в моих руках, как осиновый лист.

– Ты умереть решила? – я не понимал, как такая маленькая, хрупкая и в то же время наглая девчонка, могла совершать настолько безрассудные поступки.

Она что-то пыталась промямлить, а потом в край меня взбесила. Я поднял её за шею выше её собственного роста, она вся задрожала.

Я чувствовал, как вены под кожей набухли от напряжения, забегали с новой скоростью, и её пульс мчался куда-то не менее быстро. Кожа была настолько нежной и чувствительной, что я немного разжал руку, как раз, когда она заговорила.

– Ты сам виноват! Мать не долюбила или что? – прошептала она. Оскорбила, ударила по самому больному, стерва! Рассказала про какую-то шутку. Что ещё за выходки? Я ведь был в другом городе по делам банка.

– О чём ты? – спросил я.

– Несколько дней назад, в библиотеке. Скажешь не в курсе? Половина академии меня видела. Думаешь, мне было приятно отмываться от кошачьего корма? Запомни, Салливан, что сделаешь ты, я сделаю во сто раз хуже! – прошипела она с пылающей ненавистью во взгляде.

Непослушные пряди выбились из её причёски, донося до меня сладкий запах шоколадного шампуня. Как у моей незнакомки… Я резко отстранился от неё. Не хотелось мешать этих двух девушек. Прокрутив быстро в уме, новую информацию, я коротко сообщил:

– Это не я, – и вышел.

Мои пальцы покалывали от соприкосновения с горячей кожей девушки. Что-то во мне бурлило, смешиваясь со злостью. То ли на неё, то ли на того, кто посмел пойти в обход меня. Интересно, кто решил поиграть с ней. Хм, надо найти тех шавок, как она выразилась, и разобраться во всём. Никто не смеет прикрываться моим именем! Тем более, что отыгрывается мерзавка на мне!

ГЛАВА 7

Адель! И откуда взялась эта наглая девица, что ставила себя наравне со мной? Откуда в ней такая смелость и безрассудство? И если второе ещё было мне понятно, она меня плохо знала, то с первым возникли вопросы. После всего, что ей пришлось пережить – она продолжала бить, причём более жёстко, чем били её саму. Я даже восхитился подобной выдержкой. Подумать только кошачий корм и навоз? Надо же было додуматься! Паршивка! Но должен признаться, какая-то часть меня испытывала за неё гордость, что ли, я всегда восхищался изобретательностью.

Я долго думал, что можно сделать такого, что перебьёт все слухи об инциденте в конюшне, но в голову ничего не приходило. Марк позвал нас с Робертом к себе домой на выходные. Приехала ещё Мэди с какой-то подружкой, и мы зависали в домашних бане и бассейне.

Увидев, как Мэди смотрит на Марка, я сразу вспомнил зимний бал. Ту девушку в красном. Сердце сжалось от тоски, никто так и не нашёл имени той незнакомки на приглашениях. Все имена из списка я знал, всех их в лицо – тоже, значит, она воспользовалась чужим. Она не выходила у меня из головы. До сих пор помню, как пахли её волосы – шоколадом. Хм, так же как…

Мои мысли занимали две девушки, прекрасная незнакомка и дерзкая новенькая, было в ней что-то такое. Чем-то они были похожи. Яркие глаза, в которых пылали эмоции, у мерзавки – ненависть и ярость, у незнакомки – негодование… такие же чёрные, как смола, волосы, и запах… такой же.

Стоп! Осознал я. Их взгляды, негодование, ненависть в одинаково зелёных глазах, запах и тот был общим. В комнате от Адель пахло точно так же, как от незнакомки на балу. Хотя, может моё воображение со мной играет? Мало ли одинаковых духов и уж тем более шампуней. Надо бы это как-то выяснить.

Переговорив с Марком и услышав банальное «спроси её», я осознал, что умственные способности моего лучшего друга сильно переоценивал.