Уха из петуха

Глава 2 соседеявительная, в которой главный герой знакомится с представителем местной власти и другими аборигенами и принимает ударную дозу оздоравливающего продукта

– М-дя, – задумчиво почесал затылок переселенец, обозревая кучу коробок, загромоздившую его новую гостиную. Риелторша с сияющим лицом упорхнула чуть больше часа назад, на прощание предупредив его:

– Ой, вы смотрите тут, Сергей Михайлович, вы мужчина видный и одинокий, местные дамочки о вас быстро разнюхают. Вы их лучше сразу пожестче отвадьте, а то будут отираться всякие отчаявшиеся искательницы счастья, желающие за чужой счет к городским благам перебраться. Это же деревня, мужиков нормальных по пальцам пересчитать можно. Одна пьянь да нищета.

В приоткрытую дверь аккуратно постучали, и женский голос спросил:

– Можно войти?

Ого, быстро тут селянки реагируют.

– Ну, входите. – Мужчина плюхнулся на диван, закинув ноги на ближайшую коробку, готовясь дать достойный отпор первой местной охотнице.

Вошедшая женщина была молодой, русоволосой, довольно стройной, насколько позволяли увидеть джинсы, совсем не в обтяжку, как сейчас модно, и свободная красная футболка. Загорелая кожа, масса столь ненавистных городским красавицам веснушек, голубые глаза, глядящие на него с любопытством и некоторой настороженностью. Вполне симпатичная такая дамочка, лет около тридцати, хотя на вкус Сергея очень уж простовата.

– Ну, давайте знакомиться, Сергей Михайлович, – достаточно радушно сказала она.

Нет, ну ни фига себе! Не успел порог переступить, а о нем уже и все справки навели. А еще говорят «деревня». Размер оклада его еще не пронюхали?

– А давайте без давайте! – недружелюбно насупился Сергей. – Знакомствами не интересуюсь и близкие отношения заводить тут не собираюсь! Так что если вы с таким прицелом, то можете сразу назад поворачивать, девушка! Со мной ловить нечего!

На секунду, кажется, гостья оторопела, а потом действительно повернулась и молча вышла. А Никольский раздраженно крякнул и пихнул коробку. Это в какой такой момент он успел стать хамом и грубияном? Можно же было и помягче. Захотелось догнать женщину и извиниться, но он не сдвинулся с места. А ну его, так и лучше даже. Пусть разнесет слух, что соваться к такому городскому мудаку не стоит.

Снова раздался стук, но в этот раз громкий и решительный. Да что же это за паломничество такое?

– Не заперто! – гаркнул Сергей и открыл рот, увидев недавнюю посетительницу, вот только одета она была теперь в полицейскую форму.

– Прошу прощения, у нас вышло недопонимание по моей вине, – отчеканила она, глядя на него холодно, почти с неприязнью. – Участковый инспектор Апраксина Лилия Андреевна, пришла к вам с целью ознакомиться с личностью нового жителя находящейся под моей ответственностью деревни. Предъявите, пожалуйста, документы.

Новый житель моргнул и не сдвинулся с места. Потому что если бы он это сделал, госпожа участковый инспектор имела все шансы заметить его мгновенно возникший стояк. Вот же, блин, засада!

Да уж, знакомство вышло то еще. Но кто же знал, что она не охотница на вновь прибывшего городского жениха, а представитель местной власти? Кто так приходит знакомиться, тем более к нему, человеку, к местной специфике еще непривычному. Его ведь это оправдывает перед законом? Судя по взгляду этой Лилии Андреевны – не особо. Ну и не очень-то и хотелось, между прочим, сама во всем виновата. «Давайте знакомиться!» Кто так делает вообще?

Сергей сто раз сказал себе плюнуть, пока несколько часов коробки распаковывал и рассовывал вещи и кухонную утварь по местам, но странная смесь раздражения и возбуждения никуда не девалась, и веснушки на загорелом совсем не под искусственным солнцем лице стояли перед глазами, как приклеенные. Вот если бы не облажался так, то черта с два про нее и вспомнил бы через пять минут. На что там посмотреть… кроме формы. Кто же знал, что его так проймет? И сам был не в курсе, что есть у него, оказывается, такой пунктик. Надо к Юлькиному приезду купить в секс-шопе форму и заставить ее обрядиться. Пусть документы тоже спросит.

– Че-е-ерт! – прошипел ушибленный фантазией, ощущая, как опять в паху потяжелело. – Ты это прекратишь?

Знать бы еще, к кому он обращается. Уморившись, к вечеру он выполз во двор. В конце концов, куда все это барахло денется? Он сюда отдыхать по врачебной рекомендации прибыл, а не впахивать и лишний стресс зарабатывать из-за всяких там…

Обернувшись на невнятный шум за забором, граничащим с соседним участком, Сергей аж остолбенел, столкнувшись с жутковатым взглядом почти прозрачных светло-голубых глаз из-под нахмуренных седых бровей. Крепонькая старушка в светлом платке, залихватски повязанным на манер банданы, не мигая пялилась на него из-за штакетника, и у него в голове закрутились мысли о порче, сглазе и прочей мистическо-мрачной хрени, ибо старушенция выглядела как натуральная ведьма. Ну, по крайней мере, ему казалось, что именно так ведьмы выглядеть и должны. Тфу, ну не дурак ли?

– Приезжий! – бабка совсем не спрашивала. – А ну, подь сюды!

На секунду Сергею захотелось развернуться и ломануться к дому. Идиотизм какой-то, точно нервы уже ни к черту! Подойдя к забору, он улыбнулся бабке, хотя самому показалось, что лицо скорее перекосило. Старушенция окинула его придирчивым взглядом с ног до головы и еще больше поджала тонкие бескровные губы.

– Городской! – изрекла она так, словно присвоила ему высшую степень инвалидности, а потом вдруг соболезнующе, но при этом настолько искренне улыбнулась, что у мужчины аж сердце скакнуло от такой внезапной перемены.

– На, милок. Откушай молочка пАрного. Тока-тока с-под коровки. У мяня Бярезка-от дуже сладкое молочко дает.

– Что, простите? Какая березка?

– Да корову бабкину так зовут – Березкою. Ты, дядь, пей. Правда ведь вкусно.

Горожанин с вымученной улыбкой взял глиняную кружку, протянутую ему через забор. Кружка была литра на пол, не меньше. Пузатая, с большой, но при этом неудобной ручкой, что так и норовила выскользнуть из пальцев. И тяжелая, зараза. А над кружкой колыхалась шапка крепкой белоснежной пены. Примерно такой, как подает его супер навороченная дорогущая итальянская кофе-машина, запрограммированная на изготовление классического капучино.

– А если бы оно с подвалу было бы, холодненькое, да с крошками… У-у-у, на завтрак такое ваще класс – лучше всяких музлей ихних городских. Еще вот с медком свежим хорошо идет, – важно, со знанием дела продолжил еще один персонаж внезапно обрушившейся на него пасторали – стоявший за спиной бабки пацан лет шести: рыжий, конопатый, с шелушащимся носом малец, ловко держащий близнеца глиняного монстра и вку-у-усно свербающий из нее свою порцию «березкиного дуже сладкого». – Мы, кстати, скоро липовый качать будем, да, ба?

– Вишь ты шустрый какой. Через месяц тока качать будем. Йонсый околеваит тот липовый. Его там будет – тьху, с кошкин хер.

– Ба, ну опять ты… мамка услышит – заругает.

– Ой, морчи уж, заруганный поди весь. А ты пей, – грозно мотнула головой бабка, да еще и корявым пальцем пригрозила так, что загипнотизированный Сергей в несколько глотков опорожнил глиняный сосуд со свежевыдоенной амброзией, попахивающей… ну… скажем так, далеко не голландскими розами.

– Хорошо молочко-то? – опять посуровела бабулька, сверля его глазами так, что бедолага был уверен – не согласись он, и будет ему расстрел на месте.

– Хорошее, – послушно закивал он. – Очень вкусно, спасибо.

– Как звать-то?

– Сергей Ми… Сергей. – И чего он заикается?

– Надолго к нам, али так, здоровье поправить? – продолжила допрос соседка.

– М-хм, – выдал нечто неопределенное Сергей, подкрепив исчерпывающий ответ взмахом руки с кружкой.

– Ну понятно, – вынесла вердикт старушка и проворно выхватила предмет утвари. – Ты за молоком да творогом-то обращайсси. Баб Надей меня кличут. Может, хоть на человека на нормальных харчах похож станешь.

Вот и разбери – пожалела или обругала.

– Э-э-эм-м, погодите! Сколько я за молоко-то должен? – спохватившись, крикнул вслед господин Никольский.

– Чай не ведро выхлебал, не обнищаем, – отмахнулась женщина. – Привыкли у себя со всякими маркетами за чайную ложку ёгуртОв всяких мульены выкидывать! Пробовала я ту отраву – тфу, упаси бог еще раз сподобиться!

– Дядька, а ты рыбалку любишь? – торопливо спросил рыжий кузнечик, почесав шелушащийся нос. – А по грибы ходить? А лесопет починить можешь?

Мужчина едва успел обработать только первый из поступивших запросов, сам у себя интересуясь, любит ли он рыбалку, как бабка прикрикнула на мальчишку:

– Отстань от человека, Тоха! Не видишь, он совсем ведь городской, – и опять это прозвучало как безнадежный диагноз. – Быстро дуй клубнику оббирать!

– Пока, дядь Сережа! – махнул тонкой поцарапанной лапкой пацан и припустил за бабкой.

– Ну, спасибо… еще раз, – только и нашелся ответить Сергей.