Украденные звёзды

Украденные Звёзды

Серия: Украденные Судьбы. Книга 1

Автор: Риган Ур

Переводчик: Siberian_forest

Редактор: Lianak, Gosha_77, svetik99, NaPanka

Вычитка: Siberian_forest

Переведено для группы

https://vk.com/booksource.translations

При копировании просим Вас указывать ссылку на наш сайт!

Пожалуйста, уважайте чужой труд.

ГЛАВА 1

Джессика лежала в темноте. Единственным источником света был будильник, стоящий рядом с её кроватью. Она слушала мерное дыхание, раздававшееся рядом с ней, сжав в руках одеяло, и пыталась подавить внутреннее смятение. Она тяжело выдохнула, пытаясь отогнать от себя давящее чувство, обосновавшееся по центру её груди и не дававшее ей дышать.

Она должна была быть счастлива. Она должна была чувствовать себя самой счастливой женщиной на свете. Но она этого не чувствовала.

Мужчина рядом с ней слегка пошевелился, он всё ещё мирно спал. Его рука обняла её за талию и притянула поближе к нему. Она не шевелилась, чтобы не разбудить его. Он абсолютно ничего не знал о её внутренней борьбе. Она закрыла глаза и, почувствовав, как горькие слёзы подступили к её глазам, тяжело сглотнула, подавив желание заплакать.

Она не могла больше отрицать или скрывать это. Ничего из этого уже не работало, и она не могла притворяться и дальше.

Она повернулась и посмотрела на тёмный профиль своего жениха. Чарли. Она вспомнила о том, как они только начали это путешествие, и о том проблеске надежды, который она ощущала, но сейчас ничего этого уже не было. Осталась только ложь, которая сопровождала её день ото дня. Внешне она широко улыбалась, но внутри она умирала с каждым днём.

Она медленно освободилась из его некрепких объятий. И так тихо, как только это было возможно, пошла на кухню. Она даже не стала включать свет, и сейчас просто сидела в темноте за кухонным столом. Она чувствовала вину за то, что её решение должно было ранить этого мужчину, который вытащил её из самого тёмного периода её жизни. Он спас её тогда, когда никто больше не мог этого сделать, включая её саму.

Она сидела и тихонько размышляла о том, что ей надо было сделать, чтобы искупить те ошибки, которые она совершила, хотя она знала, что это должно было быть нелегко. Меньше всего она хотела сделать больно Чарли, несмотря на то, что её решение было правильным. Может быть, если бы она знала, чем всё это закончится, она смогла бы стать сильнее и этого бы не произошло. Но уже поздно было жалеть о том, что она всё сделала по-другому. Всё уже случилось.

Её взгляд упал на кольцо, которое казалось таким тяжелым на её пальце, точно ядро на цепи. И зачем только Чарли уговорил её? Он задал свой вопрос во время романтического ужина. Она скрыла свой ужас за улыбкой и выпалила «да», как это от неё и ожидалось, но теперь ей пришлось столкнуться с тем, чего она избегала месяцами. Может быть, если бы он не сделал ей предложения, она смогла бы продолжить своё притворство. Она не хотела выходить за него замуж и провести с ним всю оставшуюся жизнь.

Глубоко внутри она знала, что её сердце принадлежит другому. И никакие расстояния, никакие годы не смогли этого изменить. А она была трусихой, чтобы признаться себе в этом раньше.

Тяжело выдохнув, она запустила руки в волосы и сгорбилась над столом, поставив на него локти. Тот путь, что маячил впереди неё, казался ей непреодолимым, и она не была уверена в том, что она была достаточно сильной для него.

Раньше она не была сильной. Именно сила Чарли позволила ей пережить худшее время её жизни. Она была ему должна, и поэтому она не хотела причинять ему боль, но она не смогла бы быть честна сама с собой, если бы осталась. К тому же, в конечном счете, это было бы нечестно по отношению к нему — он был хорошим человеком, который заслуживал того, чтобы его любили безусловной любовью. Он действительно этого заслуживал.

Она отпустила свои волосы, откинулась на стуле и постаралась набраться смелости, чтобы сделать то, что нужно было сделать. Перемены пугали её, но ей было страшнее остаться. С нарастающим чувством вины, она сняла кольцо с бриллиантом с пальца и положила его на стол.

В темноте кухни, которую освещал только свет луны, она поднялась. Она на мгновение замешкалась, прежде чем подойти к столешнице и взять ключи от машины. Правильнее было бы подождать пару часов до утра, пока не проснётся Чарли, и рассказать ему о том, что они должны расстаться, глядя прямо в его светло-карие глаза, объяснив это тем, что она не может больше быть с ним. Понятно, что он бы разозлился, и это причинило бы ему боль, но потом он смог бы найти кого-то, кто полюбил бы его так, как она не могла. Ведь как бы она ни старалась, она не могла полюбить его так, как женщина должна была любить мужчину. И это было несправедливо.

Ей понадобилось всё её мужество и сила, чтобы не нырнуть назад в его кровать и не продолжить притворяться, что именно такой жизни она и хотела, хотя она знала, что ей теперь придётся снова бороться с нарастающим чувством вины день ото дня.

Она ненадолго задумалась о том, чтобы оставить записку, но не мгла подобрать слов. Она боялась, что, если она задержится, чтобы написать записку, у неё сдадут нервы или Чарли проснётся. Она точно знала, что, если он найдёт её здесь, у неё не хватит духу пройти через всё это. Она должна была сделать это сейчас или никогда.

Ей пришлось преодолеть последний барьер сомнения, прежде чем она взяла свою сумочку и направилась к входной двери. Она тихо отперла её, после чего, не оглядываясь, медленно закрыла у себя за спиной. Оказавшись снаружи, она бросилась к своей машине и села на водительское сидение. Её руки так сильно дрожали, что ей пришлось задержаться, чтобы отдышаться и подавить панику, которая завладела ею.

«Дыши», — сказала она сама себе. Она также напомнила себе, что ей было бы гораздо больнее, если бы сейчас ей не удалось сделать правильную вещь.

Выбор лёгкого пути и нежелание лицом к лицу столкнуться с проблемами, влекли за собой определённые последствия. Именно выбор лёгкого пути привёл её к тому, что она оказалась в этой запутанной ситуации.

Когда она представила свадьбу и необходимость притворяться ещё больше, суровая реальность предстала перед ней во всей красе. Она прижалась лбом к рулю и попыталась собраться с силами. Она делала глубокие вдохи и резкие выдохи и боролась с соблазном вернуться в дом, в то безопасное пространство, которое обеспечивал для неё Чарли.

Всё ещё дрожащими руками она завела машину. Она не знала точно, куда она поедет, но она выехала с парковки и поехала вперёд.

И только когда она начала задумываться о том, куда она едет, она осознала, что она всё ещё была в своей пижаме, представляющей собой рубашку и шорты. Её голова была недостаточно ясной для того, чтобы переодеться или собрать сумку.

Поскольку снять номер в отеле было не вариант, то, как ей следовало теперь поступить? Почувствовав, как нарастает паника, она съехала на обочину и заглушила двигатель. Сделав несколько глубоких вдохов, она попыталась подавить панику и решить, что делать дальше.

Ближе всего было доехать до родителей, но у отца были проблемы с сердцем, и вряд ли ему бы пошло на пользу, если бы его разбудили посреди ночи. Она проверила время на приборной панели свой машины. Было три часа утра.

Она могла поехать к подруге, но поняла, что она ещё не готова объяснять ей, почему она ушла от Чарли посреди ночи. У неё оставалось не так много вариантов. Она подняла взгляд на название улицы, которое напомнило ей об одном друге.

Майлз Шоу. Он жил неподалеку. Хотя она давно его уже не видела и не знала, как он отреагирует на то, что она разбудила его рано утром. Но других вариантов у неё не было.

Прошёл уже год с их последнего разговора, который был быстрым и неловким. От одной только мысли о нём она почувствовала груз на своих плечах. Когда-то они были очень близки, но это было до того, как всё изменилось.

Всего лишь одна ночь изменила как её саму, так и всё, что было ей близко. Сидя в своей машине и вглядываясь вдаль, она вспомнила, как впервые стояла у этой двери. Ей было четырнадцать, а он только переехал в этот район.

Ей было сложно думать о том времени и не испытывать нехватку воздуха от тех сильных эмоций, которые перехватывали ей горло. Она выкинула из головы все мысли о прошлом, чтобы сконцентрироваться на том, что делать дальше.

Майлз. Она завела машину и совершила небольшое путешествия до его дома, попутно пытаясь побороть мысль о том, как он отреагирует на её появление. Но ей не удалось этого сделать, даже когда она заехала на площадку рядом с его домом, где была припаркована машина. И только сейчас её посетила мысль о том, что он мог жить с девушкой.

Она задумалась о том, чтобы переночевать в машине, но страх за свою безопасность заставил её отбросить эту идею. К тому же она устала и была на эмоциях. Поскольку её план уже был в действии, ей необходимо было поспать, чтобы справиться с последствиями своих действий.

Она вышла из машины, взяла с собой сумочку и захлопнула дверь. Свет на крыльце был включен. Она давно уже не была в этом доме, но он был таким знакомым и плотно въелся в её воспоминания. Раньше она была рада его видеть, но теперь это было не так. Он напоминал ей о том, что она потеряла.

Она нерешительно постучалась в дверь и стояла, переминаясь с ноги на ногу, не будучи уверенной в том, что ей откроют дверь.

Она обхватила себя руками, так как ей было холодно, и ждала, но не могла расслышать ни звука. Почувствовав разочарование, она развернулась, чтобы пойти прочь, как вдруг дверь неожиданно распахнулась.

— Что… Джесс? — знакомый голос накрыл её, как и тысяча воспоминаний.

Она медленно повернулась и увидела, что на пороге двери стоял Майлз, на котором были надеты только джинсы, низко сидящие у него на бёдрах. Раздражение на его лице сменилось удивлением.

— Я не… то есть… — она запнулась, попытавшись объяснить, что она делала на его пороге в это странное время суток.

— Что-то случилось? — спросил он с тревогой, осмотрев её одежду.

Её губы начали дрожать.

Черты его лица сделались мягче, и он протянул руку, чтобы завести её внутрь. Он закрыл дверь, а она заметила, что в доме мало что поменялось с тех самых пор, как она последний раз была здесь.

— Что случилось, Джессика? — спросил он и начал оглядывать её.

— Прости меня, — выдохнула она, пытаясь обуздать свои эмоции. — Я разбудила тебя?

Это был глупый вопрос. Его тёмно-русые волосы были растрёпаны, словно он только что проснулся.

— Ага, — он осмотрел её. — Что такое? — спросил он, наклонив голову на бок.

— Может быть, мне не следовало приходить сюда, — пробормотала она, не будучи уверенной в том, что это была хорошая идея, и сделала шаг по направлению к входной двери.

— Я всегда рад тебе. И днём и ночью. Ты это знаешь.

Его слова заставили тепло разлиться у неё в груди, и она издала вздох облегчения.

— Майлз. Кто…

В комнате появилась девушка, завёрнутая в простыню. Её волосы были растрёпаны, но глаза смотрели ясно. Она была милой даже с такой прической.

— Кто она, чёрт побери? — спросила она.

Её глаза без сомнения сверкали ревностью. Она положила руку на бедро.

— Джессика — друг, — ответил он коротко и посмотрел на неё так, что заставило её прикусить язык.

Было не похоже, чтобы её убедил этот ответ. Она снова перевела взгляд на Джессику и осмотрела её с ног до головы, заставив её обратить ещё больше внимания на изъяны своего тела. Джессика потянула за край рубашки своей пижамы.

— Простите, — пробормотала Джессика и ещё отчетливее осознала, как мало на ней одежды, почувствовав на себе повышенное внимание.

Как и большинство женщин, она переживала по поводу лишнего веса. Ей ещё никогда не доводилось чувствовать себя уверенно по поводу своей внешности. Даже сейчас после всех этих бесконечных диет, она ненавидела свою маленькую грудь и округлую попу, но в особенности она ненавидела свои бёдра.

— Иди в кровать, — сказал он девушке, посмотрев на неё через плечо.

Она неохотно последовала его совету и вернулась в его комнату.

— Прости, — Джессика чувствовала, что ей надо было сказать это снова. Она уже жалела о том, что не надела какую-нибудь более подходящую одежду. — Я не хотела создавать проблем.

— Ты не проблема, Джесс.

Это прозвище, произнесённое им, сблизило их, точно так же как в те годы.

— Спасибо, — пробормотала она, нервно переминаясь с ноги на ногу.

— Мне стоит кого-то побить? — он приподнял одну бровь.

Он был высоким, мускулистым и ему не составило бы труда разобраться одной рукой практически с любым, но для неё он навсегда остался худощавым мальчиком, который улыбнулся ей через весь класс в первый день школы.

С тех пор всё очень сильно изменилось. Даже он уже был другим. Они все изменились. Никому их них не удалось остаться целыми и невредимыми.

Она покачала головой. Готовность защитить была у него в крови, и это заставило её улыбнуться.

— Бывшая комната Карсена убрана. Ты можешь переночевать там.

Он проводил её до комнаты, которая находилась через две двери по коридору, и где она провела бесчисленное количество ночей.

Карсен. Его старший брат. Это имя зазвучало внутри неё, перенеся её в прошлое, которое хранило множество воспоминаний — хороших, плохих и надрывных. И этого было достаточно для того, чтобы у неё перехватило дыхание, а её сердце заболело с новой силой.

— Спасибо, — пробормотала она, заходя за ним в комнату.

Когда она оказалась внутри, у неё закружилась голова от того, каким знакомым было это место.

— Тебе надо немного поспать. Если тебе что-то нужно, дай мне знать.

Она кивнула, повернувшись к нему и попытавшись скрыть свою взволнованность.

Он вышел из комнаты, закрыв за собой дверь. Она села на кровать, бросив свои ключи и сумочку на прикроватный столик, и ощутила все те старые чувства, которые неожиданно воскресли.

Если бы это был кто-то другой, они бы не остановились, пока она не рассказала бы им, что случилось, но с Майлзом их связывала безусловная дружба, которая каким-то образом сохранилась, в то время как всё остальное было погребено в забвении.

Стены комнаты были всё того же светло-серого цвета, в который они с Карсеном однажды их выкрасили. Это было спонтанное решение, такое же, как и сам Карсен. Она всё ещё ощущала запах краски и вспомнила, что, когда ей стало совсем скучно красить, она села в угол и начала рисовать разнообразные фигурки вроде сердечек и бабочек.

Она поднялась и немного отодвинула кровать, после чего забралась на неё и посмотрела на стену рядом с ней. Оно всё ещё было здесь: сердце, которое она нарисовала. Карсен отказался его закрашивать. Он сказал, что оно напоминает ему о том, как сильно он её любит. Её переполнили такие сильные эмоции, что её глаза наполнились слезами, когда она вспомнила о том, что потеряла.

Она запомнила тот вечер субботы: они были беззаботны, счастливы и влюблены. Не в силах больше выносить это, она придвинула кровать обратно к стене, чтобы скрыть этой маленькое сердечко из вида. Оно было тем воспоминанием, которое оставляло пустоту у неё в груди.

Чувствуя себя уставшей, она легла на кровать и перевернулась на бок. Ей надо было немного отдохнуть, но воспоминания, которые она так долго подавляла, начали прокручиваться у неё в голове, из-за чего она смогла поспать беспокойным сном не более пары часов.

После того, как ей удалось немного поспать, её телефон начал звонить, снова и снова. Она перекатилась на живот, чтобы найти его, но, увидев, номер звонящего, она оттолкнула телефон подальше и села, убрав волосы с лица. Это был Чарли.

Он проснулся и обнаружил, что её нет. Единственное, что она ему оставила — это кольцо на столе. Он заслуживал объяснения, но она пока не была готова поговорить с ним. Она потёрла руками лицо, в то время как звонок телефона продолжал эхом разноситься по комнате.

Когда он замолчал, она потёрла виски, попытавшись отбросить усталость, от которой ныли все её кости, и сосредоточиться. Она посмотрела на часы — было восемь утра.

Когда телефон начал звонить снова, она уронила его на кровать и отодвинулась к стене, чтобы попытаться быть от него как можно дальше. Звонок пытался пробить её уязвимость, и она отчаянно сопротивлялась тому, чтобы не взять трубку. Через какое-то мгновение после того, как она поставила его на тихий режим, он начал вибрировать.

Он, вероятно, волновался, и это заставляло её чувствовать себя ещё хуже, чем раньше, из-за того, что она заставила его пройти через это.

Кто-то постучал в дверь, и она натянула одеяло к самой груди.

— Ты одета? — спросил Майлз через дверь.

— Ага, — поспешно ответила она.

Дверь распахнулась. Он кинул зубную щётку на кровать, она взяла её.

— Спасибо.

— В ванной есть чистая одежда и полотенце.

Он остался стоять в дверях.

Сраженная его заботой, она подавила желание ответить ему, и просто кивнула.

— Мне не нравится, когда ты так выглядишь, — сказал он, в то время как она силилась не отвести от него глаза. — Если тебе надо выговориться, я готов.

Её глаза начали наполняться слезами, и она снова кивнула. Телефон начал вибрировать рядом с ней, но она даже не пошевелилась, чтобы ответить на звонок.

— И ты можешь оставаться здесь, сколько угодно. Я не буду задавать вопросов.

Почему он был к ней так добр, когда она этого совсем не заслуживала?

— Прости, Майлз.

Она чувствовала вину за всё то, что случилось и за то, о чём он не знал. Было столько всего, из-за чего она чувствовала себя виноватой.

— Ты мне как член семьи, Джесс. То же самое я сделал бы и для Карсена.

Его слова напомнили ей о том, как долго были переплетены их жизни. Но если бы он знал, как она их подвела, он бы этого не сказал. Но сейчас она была не готова разбираться с этим; и она не была уверена в том, что когда-нибудь будет готова.

— Спасибо, Майлз.

Было так легко снова вернуться к той близости, которая когда-то была между ними.

ГЛАВА 2

По пути в ванную Джессика остановилась, чтобы разглядеть несколько фотографий, висевших на стене в коридоре. Три широко улыбающихся брата смотрели на неё, и, видя то счастье, которое излучали их улыбки, она была готова расплакаться: Карсен, Майлз и Дилан.

За несколько лет она стала частью их жизни, и сейчас она тосковала по тому времени, когда всё было проще, и она не знала, какой суровой была настоящая жизнь. Протянув руку и коснувшись фотографии, она словно смогла вернуться назад и снова быть вместе с ними; но как бы сильно она этого не хотела, это было невозможно. Это время было безвозвратно потеряно.

Её сердце заныло от воспоминаний о том, какими были Карсен, Дилан и даже Майлз до того, как всё навсегда изменилось.

Она начала глубоко дышать, чтобы справиться с эмоцией, нараставшей в её груди. Было сложно не сломаться и не начать плакать о том, что было потеряно. Прошло уже почти два года, но казалось, что это было так давно. С тех пор столько всего поменялось.

Там были и другие детские фотографии, начиная с младенческого возраста. Было совсем немного фотографий их подросткового периода, и ни одной взрослой фотографии.

Её взгляд снова нашёл ту фотографию, где они были изображены втроём, и которая была самой свежей. Вне всяких сомнений в их внешности было много схожих черт. Они все унаследовали тёмные волосы от своего отца и зелёные глаза от матери.

Миссис Шоу умерла после мужественного сражения с раком груди, когда они были совсем молоды. Память о ней, всегда улыбающейся, сохранилась в фотографиях, развешенных по всему дому. Была там одна фотография, на которой она была очень молода и только что познакомилась с мистером Шоу. Она была такой прекрасной, что дух захватывало. Её сыновья унаследовали её удивительную красоту, поэтому все трое оставили за собой след из разбитых сердец.

Мистер Шоу. Боль в груди вернулась, и ей опять стало невыносимо тяжело подавить ту грусть, что сжала её в своих крепких тисках. На стене висела фотография мистера Шоу со стаканом в руке, сделанная на каком-то рабочем мероприятии. Была и ещё одна фотография, на которой он плечом плечу стоял со своими сыновьями.

Ей было сложно вспоминать о старике, которого она считала своим вторым отцом. Добрые воспоминания о нём были омрачены той грустью, которая неизбежно пробиралась внутрь неё.

— Решила предаться воспоминаниям?

Она удивилась, когда обнаружила, что Майлз какое-то время наблюдал за ней, пока она изучала семейные фотографии.

— Да, — тихо проговорила она, снова посмотрев на фотографию его отца.

— Он любил тебя как дочь, — вспоминал он с оттенком грусти в голосе.

Её глаза наполнились слезами.

— Я знаю, — сказала она хриплым голосом.

Боль была такой сильной, что ей стало трудно дышать.

Он тронул её за плечо и сжал его, чтобы подбодрить, после чего его рука упала вниз. Она вытерла слёзы, почувствовав себя уязвимой.

— Легче не становится, — пробормотала она, желая остановить эту боль, но та не проходила. Это была та же самая обжигающая боль, которую она почувствовала, когда обо всём узнала.

— Нет, не становится.

Он оглядел фото своего отца с той же грустью в глазах, а потом повёл плечами, словно желая сбросить это чувство.

Она хотела спросить про Карсена, но остановилась. Он не принадлежал ей, поэтому ей не следовало о нём беспокоиться, и ей надо было помнить об этом. Когда-то они проживали каждый момент вместе и дышали в унисон, но теперь они были друг другу никем.

Это напомнило ей о том, что она так и не разобралась с Чарли. Он заслуживал объяснения, но она не ждала этого разговора с нетерпением. Он так хорошо к ней относился, поэтому, разрывая с ним отношения, она чувствовала себя так, словно она в некотором смысле предавала его. Она пообещала себе, что как только приведёт себя в порядок, она позвонит ему и расскажет правду. Откладывание этого разговора только усугубило бы ситуацию.

— Мне надо принять душ, — пробормотала она, чувствуя потребность уйти от всего того, что порождало в ней эти грустные воспоминания, от которых было сложно не свернуться в калачик и не заплакать.

Он ничего не ответил, когда она оставила его одного в коридоре. Он всё ещё смотрел на фотографии, когда она нырнула в ванную и закрыла за собой дверь. Вся эта ситуация породила в ней больше эмоций, чем она ожидала. Раны оставались такими же свежими, как в тот день, когда они были нанесены.

Чтобы не сойти с ума, она заставила себя остановить эти воспоминания и начала готовиться к новому дню. Всё, что она хотела сегодня, это остаться в кровати и спрятаться от всех.

На тумбочке лежали сложенное чистое полотенце, а также одежда, которая казалась слишком большой для неё. Это была одежда Майлза. Ей ничего не оставалось, как переодеться либо остаться в своей пижаме, которая обнажала слишком большие участки тела, из-за чего она не чувствовала себя комфортно.

Она почистила зубы, пока вода в душе не нагрелась. Встав под душ, она позволила воде намочить её лицо и волосы, после чего тщательно вымылась.

Затем она выключила душ и потянулась за полотенцем. Именно в этот момент она услышала, что снаружи началась какая-то суета. Она поспешила обернуться полотенцем, открыла дверь и выглянула в коридор.

— Где она? — спросил Чарли, его голос прозвучал взволновано и настойчиво. Он говорил на повышенных тонах.

Он был здесь. Как он нашёл её?

— Её машина припаркована у тебя за домом, — сердито продолжил он, не получив ответа.

Неужели он смог выследить её? Может быть, с помощью её телефона? Но теперь это не имело значения, он уже нашёл её. Он был здесь.

В одном полотенце она бросилась вниз по коридору, чтобы разрешить эту ситуацию. Она знала, что присутствие Чарли было неприятно для Майлза. Когда всё произошло, преданность Майлза своему брату стала причиной его конфликта с Чарли.

— Джессика, — озабоченно проговорил Чарли и схватил её за руки, когда она вошла в зал.

— Чарли, — пробормотала она, чувствуя себя разбитой.

Её взгляд упал на Майлза. Он стоял сбоку, сложив руки на груди и выражая неодобрение всем своим видом. Когда-то Чарли и Майлз были близки, но теперь они едва ли могли спокойно находиться в одной комнате.

— Дай мне одну минуту, Майлз, — сказала она.

Ей хотелось остаться наедине со своим незваным гостем.

Он остановился на мгновение, смерив Чарли взглядом, после чего оставил их одних.

— Что случилось, Джессика? — Чарли ещё сильнее сжал её руки, когда Майлз вышел. — Почему ты приехала именно сюда?

Предчувствие его не обмануло. Она не планировала ехать к Майлзу. Этот выбор был обусловлен той болью, которую она проживала день за днём.

Она закрыла глаза, чтобы набраться мужества и сделать то, чего она так долго избегала. Сейчас было не время трусить. Пришло время стать смелой, хотя это её и пугало.

Когда она снова открыла глаза, перед ней предстало измученное лицо её жениха.

— Прости, — пробормотала она, чувствуя сдавленность в горле.

Он отпустил её.

— За что именно я должен тебя простить?

Его взгляд упал на дверь, за которой исчез Майлз

— Мне не следовало уходить таким образом, — начала объяснять она, пытаясь подобрать правильные слова, чтобы сообщить ему о том, что он должен был узнать.

— Почему ты это сделала? — спросил он, сделав шаг, чтобы лучше рассмотреть её, в то время как она ещё сильнее закуталась в полотенце.

Как жаль, что она не успела одеться.

Она помедлила, пытаясь подобрать наилучший способ справиться со всей этой ситуацией, но поняла, что ей никак не удастся смягчить удар.

— Говори со мной, Джесс, — добавил он прямо, что заставило её почувствовать себя ещё хуже, чем раньше.

— Я… — слова покинули её. Она решила смотреть ему прямо в глаза. Пришло время сказать правду.

— Я не могу… выйти за тебя.

Выражение его лица застыло.

— Если ты не готова, достаточно было просто сказать. Тебе необязательно было уходить посреди ночи.

Он запустил руку себе в волосы.

— Ты не представляешь, как я разволновался, когда проснулся и не обнаружил тебя. А на столе я нашёл кольцо.

Он достал её кольцо из кармана и протянул ей. Но вместо того, чтобы взять его, он сделала шаг назад. Когда он заметил, каким мрачным было выражение её лица, он замер. К нему пришло осознание, отразившееся на его лице.

— Дело не только в этом, не так ли?

Ей надо было сказать правду, даже если бы это причинило ему боль.

— Ты хороший человек, Чарли Уоррен, и ты заслуживаешь того, кто сможет любить тебя так, как ты того заслуживаешь.

Его лицо ничего не выражало.

— Пройдёт время, и ты полюбишь меня, — его голос прозвучал твёрдо.

Именно этого ей и хотелось, но это так не работало.

— Прошло уже почти два года.

И за это время ничего не поменялось в её к нему отношении. Она честно пыталась изо всех сил, но некоторые вещи нельзя было изменить насильно.

— Мы можем заставить это сработать.

В его глазах отразилась знакомая ей решительность.

Она покачала головой.

— Я люблю тебя, но не так, как ты бы этого хотел.

Он замер, пытаясь понять смысл её слов, она же ждала его ответа.

— Я могу сделать тебя счастливой. Только дай мне шанс, — начал он умоляющим тоном, взяв её руку в свою.

Тепло его руки проникло под кожу, и она почувствовала желание сдаться и позволить ему позаботиться о ней, но пришло время сказать правду и сделать всё правильно, хотя это и было тяжело.

Хорошие вещи никогда не доставались легко, и ей надо было помнить об этом.

Она почувствовала, как ужас начал охватывать её изнутри. Она покачала головой, украдкой наблюдая за тем, как помрачнело выражение его лица. Она медленно высвободила свою руку.

— Я мог бы сделать тебя счастливой.

Грусть в его прекрасных глазах заставила чувство вины выйти на поверхность, но ей надо было оставаться сильной. Если бы она сейчас сдалась, всё стало бы только хуже. Ей пришлось напомнить себе о том, что, если бы она взглянула правде в глаза раньше, вместо того, чтобы трусить, всё было бы совсем иначе — по крайней мере, она бы не была сейчас в этой ситуации.

— Тебе не следует останавливаться на мне. Ты заслуживаешь кого-то, кто поставит тебя на первое место, и как бы я не хотела быть этим человеком… это не я.

Он уставился на неё, по-видимому, пытаясь совладать со всей той гаммой эмоций, которые кидали его из стороны в сторону.

— Всё дело в Карсене? — спросил он, пристально оглядев её, словно пытаясь считать то, чего она не говорила. — Ты по-прежнему что-то чувствуешь к нему?

Она покачала головой.

— Нет.

Но это была ложь. Она всегда испытывала к нему чувства.

Они на какое-то время замолчали.

— Карсен слишком испорчен для того, чтобы любить кого бы то ни было, — сердито сказал он. Он был прав, но это никак не повлияло на её чувства.

Не каждая любовь должна была быть взаимной. Влюбленность не зависела от того, мог ли человек, которого любишь, ответить тебе тем же.

— Он причинил тебе боль и сделает это снова. Как ты этого не понимаешь?

Он сердился всё больше, и ничего из того, что она собиралась сказать, не могло изменить этого. Она не могла винить его за его реакцию, но она надеялась, что он поймёт, что ни его слова, ни его действия не изменят её решения.

— Как я уже сказала, это не имеет к нему никакого отношения, — сказала она, намереваясь покончить со всем этим.

Тот факт, что она что-то чувствовала или не чувствовала по отношению к Карсену, не отменяло того, что она не любила Чарли. Вот так просто. Она слегка приподняла подбородок, ещё сильнее намереваясь сделать всё как надо, независимо от того, как ужасно она могла себя почувствовать после этого.

— Тогда я думаю, что ты его заслуживаешь.

Он в последний раз одарил ее взглядом, после чего вышел из комнаты, а затем из дома, так сильно хлопнув входной дверью, что грохот разнёсся по всему дому.

Какое-то время она стояла, уставившись на дверь, чувствуя, что от её мира только что откололся кусок. Стабильность и защищённость, что держали её последние два года, исчезли. Её руки дрожали, поэтому она сжала их.

— Прошло вроде неплохо, — проговорил Майлз, появившись в дверях кухни.

— Не говори.

Она почувствовала себя выжатой, поэтому присела на диван, осознавая при этом, что на ней всё ещё было только полотенце.

— Что произошло? — спросил он, с любопытством разглядывая её со своего места.

Насколько ему было известно, она была неимоверно счастлива. Никто не знал правды и не ожидал такого.

Она пожала плечами.

— Он не виноват. Это всё я.

— Но он прав, не так ли?

— Насчёт чего? — спросила она.

— Карсен слишком испорчен для того, чтобы любить кого бы то ни было.

Выражение его лица было серьёзным.

— Если ты ищешь счастливой семейной жизни, шансов здесь у тебя немного. Безопасней всего для тебя выбрать Чарли.

Когда она ничего не ответила, он наклонил голову в сторону.

— Он стал другим, — он вздохнул.

— Мы все изменились, — тихо ответила она. Тот уход опустошил её. Всё поменялось, и ни один из них не смог остаться таким, как прежде.

Она изучающе оглядела его. Когда-то его глаза горели оптимистичным светом, но после того, что случилось, он исчез. Все они потеряли гораздо больше, чем им хотелось бы признать.

Она потеряла Карсена и способность смотреть на себя в зеркало без того, чтобы не испытывать то изнуряющее сожаление, что заставляло чувствовать её так, словно она тонула.

Карсен умел любить её так, как будто она была самым важным человеком в его жизни, но это было до того, как всё произошло. Она была не настолько наивной, чтобы верить в то, что всё могло стать как раньше. Но ей надо было жить дальше и оставаться верной своим чувствам, даже если это означало, что ей придётся столкнуться с пугающим её будущим.

— Как дела у… Карсена? — спросила она.

Ей было так больно вспоминать о том, как она видела его в последний раз. Проще было закрыться от этих воспоминаний, чем проигрывать их в голове снова и снова.

Майлз несколько мгновений изучал её, словно размышлял о том, как ответить на её вопрос.

— Всё так же.

Ей стало грустно из-за того, что он не смог справиться со своим горем — но ведь и она тоже не смогла.

— Ты пытался поговорить с ним? — осмелилась спросить она.

Они всегда были очень близки. Когда-то она могла разговорить его, но не теперь. Она всё ещё жила в тисках неутихающей боли. Как могла она дать ему надежду, тогда как у неё самой её не осталось?

— Я ничего не могу сказать, что могло бы что-то изменить.

Она вздохнула и откинулась на диване.

— Это так тяжело.

Временами она проигрывала в голове тот момент, когда она услышала новости, изменившие всё окончательно и бесповоротно. Даже сейчас, когда она думала об этом, у неё перехватывало дыхание, и она чувствовала мучительную боль.

— Как у тебя дела? — спросил он.

Она искоса посмотрела на него и почувствовала, как на неё накатывают слёзы.

— Отстойно.

Он улыбнулся грустной улыбкой и подошёл к дивану, чтобы сесть рядом с ней. Он обнял её рукой, а она придвинулась ближе и положила голову ему на плечо.

— Золотые были времена, — добавил он, после чего сжал её. Она подавила желание заплакать.

Почувствовав, что её веки начали гореть, а горло сдавило, она тяжело выдохнула. Для неё было утешением узнать, что не только она прокручивала в голове прошедшие годы.

— Ты пытался говорить с Диланом? — тихо спросила она после нескольких минут молчания.

— Нет.

Она как-то подумывала это сделать, но тогда она не была к этому готова, и она не была уверена, что готова сейчас.

— Тебе это помогает?

— Иногда, — вздохнул он и потёр лоб.

Она обхватила его рукой за талию и прижалась ещё крепче.

— Я не знаю, что мне делать.

Ей столько всего нужно было решить, но сейчас у неё просто не было энергии на то, чтобы справиться с этим.

Ей негде было остановиться, и она сомневалась в том, что у неё всё ещё была её работа секретаря в фирме Чарли. А это значило, что ей придётся начать всё сначала.

— Ты можешь остаться, — предложил Майлз. — Как я уже говорил, для тебя здесь всегда найдётся место.

Она взглянула на него.

— Я не хочу вторгаться в твоё пространство. Готова поспорить, твоя подружка была не очень-то рада увидеть меня вчера вечером на твоём пороге посреди ночи.

Он крепко сжал её.

— Там всё несерьёзно. А ты часть семьи.

Семья. Она проводила с ним столько времени, что казалось, она теперь одна из них. Она была с ними не только в радости, но и в горе, когда все они были готовы развалиться на части.

— Ты уверен? — тихо спросила она.

— Иногда я чувствую себя немного одиноко, так что мне не помешала бы компания.

От его слов она снова почувствовала сожаление. Одиноко.

Не то, чтобы она не могла остановиться у своих родителей, но, если бы её мама начала стоять над душой, это усложнило бы и без того нехорошую ситуацию. Она, конечно, могла остаться у своей подруги Ханны, но надолго ли? Она не знала, сколько ей потребуется времени, чтобы снова встать на ноги.

— Ты когда-нибудь думал о том, что было бы, если бы всего этого не случилось? — тихо сказала она, вдохнув его знакомый запах.

Он замер.

— Каждый день, — выдохнул он. Она прижалась к нему ещё крепче, в попытке облегчить ту боль, которая исходила от его напряженного тела.

Она сглотнула комок в горле, а он положил свой подбородок ей на голову, и они оба потерялись в воспоминаниях прошлого.

ГЛАВА 3

— Карсен иногда заглядывает, — невзначай сказал Майлз, когда они несколько часов спустя обедали бургерами.

При упоминании имени его брата, она постаралась не смотреть Майлзу прямо в глаза, чтобы скрыть свою реакцию.

Мысль о том, что она могла столкнуться с ним лицом к лицу, взволновала её. Что он мог сказать? Какой могла быть его реакция на то, что она осталась пожить у его брата?

— Может, мне лучше пожить у своих родителей? — пробормотала она, опустив на стол свой наполовину съеденный бургер.

Она совершенно потеряла аппетит, что, вероятно, было даже неплохо, так как она была уверена, что на её тарелке лежало сейчас миллиард калорий.

Она всё ещё не набралась смелости и не позвонила родителям, чтобы сообщить о своём расставании с Чарли. Тогда бы ей пришлось в деталях объяснять, почему у них ничего не получилось, а она была пока не готова так раскрываться.

— Ничего страшного не случится, — проговорил он, добавив больше кетчупа к картошке фри. — Может быть, пришло уже время вам помириться?

Он причинил ей боль, а она причинила боль ему; но у них были на то разные причины. И она не знала, можно ли как-то сгладить эти различия межу ними. В то время как она была готова извиниться за своё поведение, она не была уверена в том, готов ли Карсен нести ответственность за свои поступки.

Эти воспоминания наполнили её беспокойством. Когда Карсен застал её с Чарли, своим лучшим другом, он исключил обоих из своей жизни, словно их никогда не существовало, но, по правде говоря, она потеряла его задолго до этого.

— Не думаю, что этому суждено случиться, — она покачала головой, после чего сделала глоток газировки.

— Посмотрим, — пробормотал он оптимистично. — Может быть теперь самое время, раз уж Чарли больше нет на горизонте?

Разговор между ними ненадолго угас, заставив Джессику задумчиво замолчать. Она не хотела обсуждать Карсена с его братом.

— Мне надо начать искать работу, — сказала она, надеясь сменить тему и поднять настроение.

У неё не было особенных навыков. Всё, чем она занималась, это выполняла своеобразную работу в офисе строительной фирмы, принадлежащей Чарли. Она знала, как набирать тексты, но не более того. Но, несмотря на недостаточное количество навыков, она не теряла оптимизма.

— Ты могла бы помочь мне в гараже, — предложил Майлз, теребя этикетку пивной бутылки.

— Правда? — спросила она.

Он кивнул.

— Я совсем не умею работать с документами.

Для неё это была не новость. В отличие от него, она чувствовала себя комфортно, занимаясь бумажной работой. Это была одна из её обязанностей, когда она работала на Чарли.

— Ты уверен?

Она пытливо посмотрела на него. Если он говорил серьёзно, это могло помочь ей снова встать на ноги.

Он улыбнулся.

— Да.

Он назвал оклад, который был готов платить ей, и который был больше, чем она могла надеяться.

— Спасибо, — прошептала она, немного потрясённая его щедростью. Теперь непреодолимая задача стать независимой стала более достижимой.

— Поверь, ты не станешь благодарить меня, когда увидишь весь тот хаос, что тебе предстоит разобрать, — он подмигнул ей, несколько разрядив серьёзную атмосферу их разговора. — Можешь работать столько, сколько тебе нужно.

Она тут же задумалась о том, как она вообще могла выживать весь последний год без него и его дружбы. Она ухватилась за Чарли, в надежде справиться с тем, с чем она не могла справиться.

Сейчас у неё было место, где она могла остановиться, и работа. За один день ей удалось решить большую часть вопросов, которые нависли над ней с тех самых пор, как она решила порвать с Чарли.

— Тебе надо как-то забрать свои вещи, — напомнил ей Майлз.

Она нахмурилась. Именно этого ей делать совсем не хотелось. Она не торопилась снова встретиться с Чарли, но ей надо было забрать свои вещи. Другого выхода не было.

— Я попробую позвонить ему позже, чтобы решить, когда я смогу забрать свои вещи.

Она скорее согласилась бы вырвать себе зубы, чем снова встретиться с Чарли, хотя она знала, что надо было поскорее покончить с этим.

— Я съезжу с тобой, — предложил он, заметив её нерешительность.

— Я уверена, что могу справиться сама, — она пожала плечами. — Ты и так уже достаточно для меня сделал.

— Как я уже говорил, ты часть семьи. Это значит, что я помогу тебе, чем смогу.

— Но-

— Если бы всё было с точностью до наоборот, ты бы сделала для меня то же самое.

Он был прав. Если бы ему что-то понадобилось, она бы сделала всё, что в её силах, чтобы помочь.

Он замер, после чего опустил своё пиво на стол.

— Что-то может пойти не так, и я хочу убедиться, что Чарли не совершит какую-нибудь глупость.

— Он этого не сделает.

У Чарли было золотое сердце. Она ни на секунду не могла поверить в то, что он будет вставлять ей палки в колёса.

— Его сердце разбито в отличие от твоего, поэтому тебе стоит поверить мне, когда я говорю, что это может заставить его сделать что-то такое, чего бы он ни стал делать при других обстоятельствах. К тому же, вдвоём мы справимся гораздо быстрее.

Она нахмурилась.

— Откуда ты знаешь, что моё сердце не разбито?

Он пожал плечами.

— Я хорошо тебя знаю, забыла?

Это работало в обе стороны. Они так долго были друзьями, что могли читать мысли друг друга. И ей было сложно отказаться от его предложения. Чем быстрее они перевезут её вещи, тем лучше. Вся мебель принадлежала Чарли, поэтому из её вещей там была только одежда и кое-какие личные вещи.

— И почему всё так усложнилось? — она вздохнула и подперла рукой подбородок.

Она чувствовала, что ей надо выспаться; недостаток сна не давал ощущения того, что она сможет со всем справиться.

— Такова жизнь.

Его слова вызвали целую волну сожаления, которая накатила на неё. Сможет ли она когда-нибудь вспоминать своё прошлое с теплотой, а не с чувством удушающей грусти из-за всех тех ошибок, что она совершила?

— Так когда обычно заходит Карсен?

Было бы неплохо знать об этом, чтобы не попадаться на глаза. Ей в любом случае пришлось бы увидеться с ним, но в свете происходящих событий было бы проще отложить эту встречу как можно дальше.

Майлз внимательно посмотрел на неё.

— Ты не можешь избегать его вечно.

— Я знаю, — она удержала его взгляд.

— Вам надо уже покончить с тем, что случилось между вами.

Джессика нервно закусила губу. Как бы близки они не были, она никогда не рассказывала о том, что разрушило их отношения с Карсеном, хотя это мог сделать сам Карсен. Это было не то, чем она могла гордиться.

— Тем более если ты собираешься жить здесь и работать в гараже.

Он был прав, но это не упрощало ситуацию. Одна только мысль о том, что она могла увидеть Карсена, заставляла её руки потеть, а сердце ускоряться.

— Я не уверена в том, что мы сможем забыть о прошлом, — ответила она осторожно. Всё было так запутано. Даже сейчас, когда она вспоминала о том, что произошло, она приходила в смятение. Они оба были виноваты, но она не была уверена в том, готов ли он помириться, так же как она.

Может быть, если бы они были сильнее, всё бы так не закончилось. Но уже не было смысла размышлять о том, «что, если бы». Нельзя было вернуться в прошлое и изменить его. Всё, что ей оставалось, это надеяться на лучшее в будущем.

— Что между вами произошло? — спросил он, теребя своими длинными пальцами горлышко пивной бутылки.

— Карсен не сказал тебе? — спросила она удивлённо.

Он покачал головой.

— Он сказал, что это не моё дело. Что случилось, Джесс?

Она почувствовала облегчение, узнав о том, что он не в курсе. Это было не то, чем она могла бы гордиться. И вот он впервые спрашивал у неё об этом напрямую. Он был к ней очень добр, но ей совсем не хотелось делиться.

И это была не единственная вещь, которую она от него скрывала. Было кое-что ещё более ужасное, что разрушило её отношения с Карсеном. Она никогда никому не рассказывала о своём тёмном секрете, который скрывала ото всех.

— Всё сложно, — она попыталась обойти его вопрос, не дав на него чёткого ответа. — К тому же, я почти уверена, что он перестанет заходить, когда узнает, что я остановилась здесь.

Он пожал плечами.

— Пусть он сам решит.

— Послушай, я не против поискать другое место, где бы я могла остановиться. Последнее, чего бы я хотела, это испортить ваши отношения.

И она уже мысленно начала подбирать варианты.

— Нет. Я предложил тебе остаться, и моё предложение в силе. Карсен переживёт, — он выпрямился на стуле. — Может быть, это тот самый толчок, который ему нужен.

Она опустила глаза.

— Прошлое никак не отпускает и так сильно душит меня. Временами я едва могу… дышать.

— Мы не можем прекратить жить из-за того, что случилось, — сказал он тихим голосом. — Даже если это кажется невыносимым.

Подняв на него взгляд, она увидела глубокую печаль в его глазах, которая говорила о боли, которую и она несла в себе. Она потянулась через стол, накрыла своей рукой его руку и сочувственно сжала её.

— Я с тобой, если ты захочешь поговорить, — предложила она, зная каким всепоглощающим может быть горе. Её же горе также усугублялось чувством вины, вызванным тем секретом, который она хранила.

Он помолчал некоторое время, после чего высвободил свою руку и запустил её в свои волосы.

— Разговоры ничего не изменят.

— Нет, не изменят, но тебе может стать легче.

— А тебе? Ты говорила об этом с кем-нибудь? — он был слишком проницателен. — Если честно, ты выглядишь так, словно тебе надо хорошо поесть и выспаться.

Она положила руки себе на колени.

— Я пока не готова.

Чувство вины съедало её понемногу каждый день.

— Я волнуюсь за тебя, Джесс, — он наклонился вперёд, пристально изучая её. — С тобой происходит что-то не связанное ни с Чарли, ни с Карсеном, но я не смогу помочь тебе, если ты не скажешь мне, что это такое.

С этим нельзя было ничего поделать, но он не знал об этом.

— Я в порядке, — она сделала всё возможное, чтобы прозвучать убедительно, и ободряюще сжала его руку. Но по его взгляду она поняла, что он не купился.

Она решила, что ей нужно немного личного пространства, чтобы скрыться от его проницательного взгляда, и встала с места.

— Я помою посуду.

Она отнесла свою тарелку на кухню, и как только скрылась из его поля зрения, нервно выдохнула, после чего выбросила остатки еды в мусорное ведро.

— Тебе пора перестать убегать от сложных разговоров, — проговорил Майлз, стоящий в дверях, чем сильно напугал её.

Она занялась мытьем посуды, делая всё возможное, чтобы не обращать на него внимания.

— Перестань, Джесс, — сказал он и на этот раз подошел ближе. Он взял её за запястье, заставив её прервать свое занятие.

— Я не могу сейчас об этом думать, — пробормотала она, чувствуя, как её глаза наполнились слезами, когда она подняла на него взгляд и выпустила тарелку из рук.

— Не плачь, — прошептал он, обнимая её. Её мокрые руки схватили его за рубашку.

— Я не хотел доводить тебя до слёз.

Она издала неровный вздох, пытаясь взять себя в руки. Она знала, как сильно он ненавидел такие вот эмоциональные ситуации, где было много боли, горя и сожаления. Её секрет не давал ей двигаться дальше. Как могла она справиться со всем этим, если она сама не могла себя простить?

Он отстранился, чтобы рассмотреть её.

— Когда будешь готова мне открыться, я тебя выслушаю. Я знаю, что ты чувствуешь. Я как никто это понимаю.

Он встретился с ней глазами, чтобы ещё лучше донести до неё свою мысль.

Он кивнула и потёрла рукой висок.

— Ты в порядке? — спросил он, выпустив её.

— У меня начинает болеть голова.

Эти двадцать четыре часа были для неё очень эмоциональными. Не удивительно, что она чувствовала себя настолько взволновано и нервно.

— «Скиттлз».

Он улыбнулся.

Она приложила руку к груди. Это слово заставило ее почувствовать одновременно счастье и боль, из-за чего у неё тут же перехватило дыхание.

Он протянул руку и достал из шкафчика банку, которую вручил ей.

Стеклянная банка была наполнена разноцветными конфетами «Скиттлз». Она улыбнулась несмотря на боль в груди и почувствовала, как она словно перенеслась в прошлое.

— Ты всё ещё хранишь их.

Он едва заметно улыбнулся.

— Ага. Это всё ещё работает.

Он пожал плечами.

Она вспомнила, как Дилан рассуждал на тему того, что каждая из этих разноцветных конфеток могла излечить тебя. И он мог определить, конфетка какого цвета была нужна, чтобы вылечить ту или иную болезнь. Это было одно из самых дорогих ей воспоминаний о среднем брате Шоу.

Это детское воспоминание наполнило её грустью. Здесь не было конфетки нужного цвета, способной излечить её от той болезни, от которой она страдала.

— В первый раз, когда Дилан рассказал мне про «Скиттлз», я думала, что это шутка.

Из всех братьев, он был самым весёлым, что очень отличало его от сдержанного Майлза и волевого Карсена.

Она открыла банку и достала две красных конфетки. Прожевав их, она отдала банку Майлзу.

— Мне кажется, это всегда работает, — сказал Майлз нежно, поставив банку обратно в шкафчик.

— Я пойду прилягу.

— Конечно. Дай мне знать, если тебе что-то нужно.

Она направилась к себе в комнату и, проходя мимо старой комнаты Дилана, остановилась. Она дотронулась до двери, мягко проведя пальцами вниз по её деревянной поверхности. В четырёх стенах этой комнаты было так много воспоминаний, что их было трудно сосчитать. Какие-то из них были хорошими, но были и плохие, которые оставались наиболее свежими в её голове.

Оставшись здесь с Майлзом, она заставила эти воспоминания начать выходить на поверхность, и она не была уверена, что сможет справиться с этим. Испустив глубокий эмоциональный вздох, она попыталась оттеснить ту грусть, что сопровождала мысли о трёх братьях, которые так повлияли на её жизнь, и каждого из которых она, так или иначе, потеряла.

Иногда она вспоминала о тех временах, когда всё было проще, и когда её мысли не были наполнены грустью и вопросами в духе «а что если?»

Она отдёрнула руку и направилась к себе в комнату. Оказавшись внутри, она закрыла дверь.

Она доплелась до кровати и легла на неё, засунув руки под подушку, на которой теперь лежала её голова. Безразмерные рубашка и шорты Майлза окутали её точно кокон, помогая преодолеть все те проблемы, которые ей ещё предстояло решить, чтобы наладить свою жизнь.

Она намеревалась поспать, но ощущение спокойной безмятежности все никак не наступало, из-за чего ей было сложно лежать без движения. Она достала телефон и села на кровати.

Подгоняемая тем, как упорядочивание собственной жизни позволяло ей обрести надежду на то, что она сможет сделать всё правильно, она набрала Чарли. Её желудок скрутило от нервов, пока она ожидала его ответа, но он не ответил. Раздался щелчок, и звонок был переведён в режим голосовой почты.

— Это Джесс. Пожалуйста, перезвони мне… чтобы мы могли договориться о времени, когда я могу прийти… и забрать свои вещи…

Она поднялась с кровати и начала ходить туда-сюда, размышляя о том, надо ли ей сказать что-нибудь ещё.

— Прости меня. Мне, правда, очень жаль.

Убедившись в том, что она сказала всё, что ей нужно было сказать, она завершила звонок.

Теперь ей оставалось только ждать его звонка. Она снова опустилась на кровать с телефоном в руках.

Кажется, пришло время позвонить родителям и сообщить им. Её мама никогда бы её не простила, если бы узнала от кого-то ещё.

— Джесс, — ответила мама, когда она набрала её.

— Привет, мам.

— Как у тебя дела?

Джессика немного помолчала.

— Ну… Чарли и я расстались, — сказала она и стала ждать маминой реакции.

— О. А я думала, что у вас всё хорошо. Вы же недавно обручились, — пробормотала она. Её мама была так рада этой новости.

— Я чувствовала, что всё это неправильно, — попыталась объяснить она, не вдаваясь в подробности.

— Ну, тогда ты приняла верное решение. Когда я познакомилась с твоим папой, я сразу же поняла, что он был именно тем, с кем мне хотелось провести остаток своей жизни. Когда всё правильно, ты это чувствуешь.

Она рассеянно кивнула, слушая свою мать. Она столько раз рассказывала ей эту историю.

Для неё же был только один человек, по отношению к которому она чувствовала то же самое. Карсен. Её сердце продолжало чувствовать это, даже в тот момент, когда он не смог посмотреть ей в глаза в их последнюю встречу. Он, вероятно, ненавидел её, но она всё ещё его любила.

Но она была уже достаточно взрослой, чтобы знать, что любовь не всегда всё преодолевала — по крайней мере, точно не в её случае. Если бы только она могла принять это, всё стало бы гораздо проще.

— Джесс? — голос мамы выдернул её из раздумий.

— Я здесь.

— Мне приготовить твою старую комнату?

— Нет, в этом нет необходимости. Я у Майлза.

— Майлза Шоу? — её голос прозвучал удивлённо.

— Да. Он сказал, что я могу оставаться у него столько, сколько нужно.

— Майлз хороший мальчик.

Хотя он был уже не мальчик. Ему был 21 год, и он был уже молодым человеком. Она вспомнила его обнаженную грудь, когда он открыл ей входную дверь. В этом крепком, хорошо очерченном торсе не осталось ничего от мальчика.

— Так и есть, — согласилась она.

Сейчас он был её спасательным кругом и единственной вещью, которая держала её на плаву посреди всего этого шторма, с которым она сражалась.

— Почему бы тебе не привести его к нам завтра на обед? Было бы здорово увидеть его снова.

Её родители давно уже не виделись с ним.

— Я не уверена, сможем ли мы зайти завтра. Я надеюсь забрать свои вещи от Чарли.

— Тогда можно встретиться на следующих выходных.

Она ещё немного поговорила с мамой об отце и его последнем визите к кардиологу.

— Хорошо, что он в порядке.

Она была рада услышать хорошие новости о здоровье отца.

Поскольку она жила в мире, где уже потеряла кого-то задолго до того, как ему суждено было умереть, она знала, какой хрупкой была жизнь. Поэтому она не воспринимала время, проведённое рядом с родителями, как должное.

Именно поэтому ей было так важно встретиться с Карсеном и раскрыть ему секрет, который она хранила последние два года, несмотря на возможные последствия. Всё это могло повлиять на него, и она не могла предугадать, как сильно.

ГЛАВА 4

Чарли даже не стал ей перезванивать. Позже этим же вечером она получила от него текстовое сообщение о том, что ей следует подъехать к нему завтра к десяти часам утра, чтобы забрать свои вещи. Всего за одну ночь он превратился из самого важного человека в ее жизни в незнакомца, и она оплакивала эту потерю, хотя и знала, что приняла верное решение.

— Ты свободен завтра утром в десять часов? — спросила она Майлза, когда тот вернулся домой после тренировки в зале.

— Что мы собираемся делать?

Он поставил свою спортивную сумку на диван.

Его волосы всё ещё были влажными, и она заметила, как по его шее скатилась капля. Она замерла, наблюдая за ней, и эта реакция ей совсем не понравилась.

— Чарли прислал мне сообщение, в котором сообщил, что я могу забрать свои вещи завтра в десять.

Он кивнул.

— Конечно, я поеду с тобой.

Она положила телефон на стол и скрестила руки, задумавшись об их завтрашней встрече. Лучше всего было поскорее покончить с этим. Для них обоих было бы хуже, если бы они начали откладывать эту встречу.

— У тебя есть какие-то планы на вечер? — спросила она.

Он опустился на стул рядом с ней.

— Неа.

Она недоверчиво поглядела на него.

— Майлз Шоу никуда не собирается сегодня?

— Я решил, что тебе не помешает компания.

Она поджала под себя ноги и, устроившись поудобнее, посмотрела ему в глаза.

— Я не хочу, чтобы ты чувствовал себя так, что тебе надо присматривать за мной.

— Что плохого в том, чтобы провести время с другом, с которым я долгое время не мог увидеться?

Он с серьезным видом посмотрел на нее.

— Сегодня из меня не самая лучшая компания.

Она так устала от всей этой ситуации.

— У меня есть одна идея.

Он встал и протянул ей руку.

Ей ничего не хотелось делать сегодня, кроме как предаться чувству жалости к самой себе.

— Что ты задумал, Майлз?

Она с подозрением оглядела его.

— Доверься мне.

Рука, которую он протянул ей, даже не дрогнула. Зная, что он будет настаивать, она сдалась и позволила ему помочь ей подняться.

Он подвел ее к раздвижным дверям, которые ели на задний двор.

— Что мы будем делать? — озадаченно спросила она, когда он подвёл её к бассейну, на поверхности воды которого мерцал свет фонарей.

— Мы будем плавать, — объявил он, отпуская ее руку и снимая рубашку через голову.

Она покачала головой, так как ей не хотелось избавляться от своей одежды.

— У меня нет купальника.

Она даже попыталась оттянуть свою просторную рубашку вниз, почувствовав смущение.

Было темно. Пространство заднего двора было освещено одним единственным фонарем на крыльце и подсветкой бассейна.

— Можешь плавать в одежде.

Она опустила взгляд на его одежду, в которой она сейчас была. К счастью рубашка не была белой. Но намокнув, она все равно прилипла бы к её телу, и это подчеркнуло бы все её недостатки.

— Не уверена, что это хорошая идея.

Она сомневалась в том, что ей стоит соглашаться на его предложение.

— Ты все равно зайдёшь в бассейн, по своей воле или по моей.

Он посмотрел на неё тем решительным взглядом, который она слишком хорошо знала.

Он был где-то на фут выше ее, и он был крепким. Он мог бы силой затащить её туда, если бы хотел.

Она нахмурилась, подойдя ближе к бассейну, после чего нагнулась и потрогала воду рукой. Вода не была слишком холодной.

— Хорошо, но, чур, не брызгаться, — предупредила она, после чего подошла к бортику.

Он побежал и подпрыгнул в воздухе, прижав колени к груди, после чего бомбочкой запрыгнул в бассейн. Она всегда медленно заходила в бассейн, давая своему телу возможность привыкнуть к прохладной воде, но иногда ей очень хотелось прыгнуть так же, как это сделал он.

Он вынырнул в глубокой части бассейна, в то время как она спустилась на первую ступеньку в противоположной стороне.

— Такими темпами ты будешь заходить в бассейн всю ночь, — пожаловался он, подплыв ближе и опасно заглянув ей в глаза.

— Даже не думай, — предупредила она, сердито глянув не него, и сделала еще один шаг. Прохладная вода сомкнулась вокруг ее голени, и она глубоко вдохнула.

Он сократил расстояние между ними, и когда она уже была готова развернуться и убежать от него, он обхватил ее рукой и потащил за собой в бассейн.

Он взвизгнула, когда холодная вода покрыла ее всю.

— Видишь, так гораздо быстрее, — пробормотал он ей на ухо. Он все еще держал ее, обхватив одной рукой.

На этот раз, когда она попыталась оттолкнуться от него, он выпустил ее.

— Вот ты подлец.

Она глянула на него, дрожа и растирая плечи, безуспешно пытаясь согреться.

Он пожал плечами.

— Но ты же согласилась, не так ли?

— И как плавание мне поможет? — спросила она, чувствуя, что ее тело начало привыкать к воде.

— Ляг на спину и увидишь, — сказал он, после чего откинулся назад и уставился в ночное небо.

Она не поняла, что он имел в виду, но сделала, как он сказал. И только когда она легла на спину и начала неподвижно раскачиваться на воде, она, наконец, поняла.

Это было прекрасно. Небо было усыпано сверкающими звездами, и казалось, словно она окружена ими. Вокруг не было ни единого звука, кроме того тихого плеска, что издавал Майлз рядом с ней.

Она была поражена.

Казалось, что звезды были волшебными и светили на них сверху. Это напомнило ей о том времени, когда она была моложе и верила в сказки — а потом она выросла.

Майлз тихо раскачивался на воде рядом с ней, пока она впитывала атмосферу вокруг. Его рука нашла ее руку. Ей было так спокойно, и ее хаотичные мысли начали замолкать. Только этот момент имел значение, а не прошлое или будущее. Она испустила вздох, и почувствовала, как рука Майлза обхватила ее, после чего он притянул ее к себе.

Ему не нужны были слова. Он всегда знал все то, что она сама про себя не знала, и это было так ей необходимо. Она крепко сжала его руку, словно он был её спасательным кругом. Так они лежали какое-то время. Она не хотела, чтобы этот момент заканчивался, но вода становился все прохладнее. Она была первой, кто позволил ногам снова упереться на дно бассейна.

Майлз тоже пришёл в движение и встал рядом с ней, всё ещё держа её за руку,

— Это было… — она не могла подобрать слов, чтобы описать то, что она только что испытала.

— Я знаю, — проговорил он шепотом. — Это помогает абстрагироваться от всего.

Он взглянула на него.

— Мне, и правда, было это нужно.

Но тут она начала дрожать.

— Ты замерзаешь.

Он коснулся её руки.

— Пора вылезать.

И он повёл её за собой.

— Я принесу нам полотенца, — сказал он, после чего исчез в доме и через некоторое время появился с двумя пляжными полотенцами.

Он протянул ей одно из них и начал вытираться.

Её руки дрожали, пока она пыталась вытереться, а её безразмерная одежда только усложняла процесс.

— Отвернись, — сказала она ему.

Он отвернулся и стал ждать. Она выскользнула из одежды и обернулась полотенцем, затем подняла одежду и отжала её.

— Хорошо, можешь повернуться, — сказала она, после чего он повернулся и посмотрел на одежду в её в руке.

Затем он оглядел её, что заставило ее почувствовать себя ещё более неловко. Его взгляд остановился на её ногах.

— Что? — спросила она, посмотрев вниз и поняв, что привлекло его внимание.

— Ничего… Ничего такого.

Он нагнулся, чтобы поднять свою рубашку, после чего надел её через голову. Затем он направился в дом, оставив её в недоумении относительно того, что сейчас только что произошло.

Еще сильнее сжав полотенце в руках, она последовала за ним внутрь. Он появился через несколько минут без полотенца и в новых шортах.

— Вот, — сказал он и протянул ей сухую одежду.

— Хорошо, что я завтра заберу свои вещи, — пробормотала она. — Я выгляжу огромной в твоей одежде.

Он изучающе оглядел её, и как будто бы хотел что-то сказать, но вместо этого его губы сжались в тонкую линию.

— Мне надо переодеться.

У него словно во рту пересохло.

Она почувствовала себя неловко, когда вошла в ванную для того, чтобы переодеться, но она была рада тому, что уединилась. Он вел себя немного странно, и она не знала, как вести себя с ним. Она переоделась в сухую одежду, и отжала волосы.

Вечер закончился тем, что они смотрели какой-то глупый фильм по телевизору, но она все еще чувствовала неловкость, и это заставило ее задуматься о том, что именно изменило ту легкую атмосферу, что царила между ними незадолго до этого.

Он сухо сказал ей «Спокойно ночи», прежде чем удалиться в свою комнату. Она посидела ещё немного в гостиной, после чего встала и отправилась спать.

Какое-то время она не могла заснуть, пытаясь определить тот момент, когда все изменилось, но ей так и не удалось понять, что заставило Майлза так сильно изменить своё поведение.

Майлз ещё не встал, когда Джессика поднялась с кровати. Она плохо спала, и поэтому сидела теперь на кухне с чашкой кофе в руках и думала о том, что ждало ее сегодня. Она нервничала перед встречей с Чарли, но, по крайней мере, после этого она могла бы снова носить свою одежду. Подумав о Майлзе, она задумчиво коснулась своей рубашки, вспомнив неловкость прошлой ночи.

Она надеялась, что сегодня его настроение было получше. Помимо всего прочего ей не очень-то хотелось иметь дело с Майлзом, когда тот был в подавленном настроении. Она решила пока не будить его, а сделать это за тридцать минут до выхода; ей не хотелось опаздывать.

Затем она постучалась в его дверь, держа в руках дымящуюся чашку с кофе, и подождала.

Дверь медленно отворилась. На нем были надеты шорты и больше ничего, волосы его были растрепаны. Она не могла устоять, и её взгляд прошёлся по его крепкой груди и животу, что заставило её нервно сглотнуть.

— Сколько сейчас времени? — пробормотал он и почесал грудь, когда она протянула ему кофе.

— У тебя тридцать минут до того, как нам надо выйти.

Она нервно переминалась с ноги на ногу.

— Тебе нужна ещё одежда.

Он исчез в своей комнате, оставив дверь приоткрытой, после чего вернулся с одеждой для неё.

— Спасибо, — пробормотала она.

— Мне лучше начать одеваться. Дай мне двадцать минут.

Он улыбнулся, а она кивнула.

Когда он закрыл дверь, она сделала шаг назад и глубоко выдохнула.

Казалось, что все было в порядке — атмосфера прошлой ночи растворилась. Она прижала одежду к своей груди, почувствовав себя более расслаблено.

Майлз допивал уже вторую чашку кофе, когда она вошла в кухню.

— Ты быстро, — сказала она, сев напротив него. У них ещё было пять минут перед выходом, и они ещё успевали доехать до Чарли к десяти.

— Я же парень.

Он пожал плечами.

Так вот в чем было дело. Она никогда не воспринимала его как парня; он был просто другом, но по какой-то причине, теперь она смотрела на него иначе, и это заставило её почувствовать себя неловко.

Она проверила телефон, чтобы отвлечься от этой мысли, зарождающейся у нее в голове.

— Думаю, нам лучше выдвигаться.

Он встал и вылил остатки кофе в раковину, после чего направился к двери, которая соединяла гараж и все остальное пространство дома.

Все помещения в этом доме хранили воспоминания, даже темный гараж. Майлз и Дилан часто проводили тут вечера, разбирая и заново собирая разные вещи, после чего нередко оставались какие-то лишние детали. А также сальная и грязная одежда. Это были её самые счастливые воспоминания, связанные с двумя братьями.

Он открыл дверь своего темно-синего пикапа. Она забралась внутрь и пристегнула ремень, после чего он обошел машину и тоже залез внутрь.

— Не нервничай, — сказал он, после чего завел двигатель.

— Это сложно.

Она чувствовала тревогу и не могла не переживать.

Она почувствовала, с каким жаром он посмотрел на нее, но решила не встречаться с ним взглядом. Она просто хотела покончить со всем этим в последующие два часа, чтобы начать уже заново выстраивать свою жизнь.

Есть такое высказывание: когда закрывается одна дверь, открывается другая. Но ей столько еще надо было сделать, прежде чем она могла начать думать о чем-то новом. Ей нужно было решить столько проблем из ее прошлого, прежде чем она могла бы двинуться дальше. Сама мысль об этом заставляла ее нервничать еще больше, чем сейчас.

До дома Чарли они ехали в тишине. Джессика была слишком погружена в свои мысли, чтобы разговаривать, а Майлз, казалось, понимал это и не пытался заговорить с ней.

Он занервничала еще больше, когда Майлз заехал на знакомую улицу, после чего она увидела дом, в котором жила с Чарли. Когда-то это был ее дом, но теперь это было не так. Он был знакомым, но в нем уже не было того тепла, которое она чувствовала ранее.

Когда она подошла к входной двери, она обнаружила записку от Чарли.

«Оставь ключ, когда закончишь».

Она вся задрожала. Вот и все. Все по-настоящему закончилось. Но ее пугал не конец — а начало чего-то неизвестного.

— Наверное, это к лучшему, что его здесь нет.

Майлз стоял у нее за спиной и прочитал записку через ее плечо.

Она кивнула и поискала ключ в сумочке, пытаясь скрыть свои уязвленные чувства. Единственный, кто должен был так себя чувствовать, был Чарли.

Майлз вернулся к внедорожнику, а она вошла в дом. Там было очень тихо. Она издала эмоциональный вздох. Майлз вернулся со сложенными коробками и скотчем.

— С чего ты хочешь начать?

Он осмотрелся.

Она была ошарашена, но не собиралась этого показывать.

— Со спальни.

За два часа они упаковали все ее вещи и погрузили их в кузов внедорожника Майлза. Она оставила ключи на столешнице кухонного гарнитура, в последний раз оглядела пространство, после чего направилась к двери.

— Вот видишь, все прошло не так уж плохо, — сказал Майлз, когда они уже ехали назад.

— Ага, — пробормотала она, чувствуя себя растерянно, хотя она не могла понять, что конкретно заставило её чувствовать себя столь подавлено.

Возможно, это было связано с завершением отношений с Чарли, или все же с чем-то другим? Она не могла этого понять.

Когда они вернулись в дом, Майлз отнес коробки в ее комнату, а она начала распаковывать вещи, что заняло у нее несколько часов.

— Я заказал пиццу, — объявил Майлз, стоящий в дверях, в то время как она складывала последнюю пару рубашек.

— Спасибо, — пробормотала она.

Она уже мысленно подсчитывала, сколько калорий ей предстояло употребить. Одежда Майлза была лояльна к ее весу, а вот ее собственная вряд ли бы ее простила. Она могла бы предложить приготовить что-нибудь, но в кухонных шкафах была разве что пара пачек с хлопьями. Ей надо было запланировать поход за продуктами, чтобы она могла готовить более здоровую еду.

— Ты в порядке?

Он все еще стоял в дверях.

Она выдохнула, не отрываясь от своего занятия.

— Со мной все будет в порядке.

— Ты не обязана быть в порядке.

Она перестала складывать рубашку. Его взгляд умолял её рассказать ему правду, но она была не готова раскрыться.

— Если со мной что-то будет не так, ты будешь первый, кто узнает об этом.

Она постаралась сказать это легким и дразнящим тоном голоса, хотя она чувствовала себя иначе.

Он пристально поглядел на неё, после чего кивнул и удалился.

Когда он ушел, она села на кровать и прижала рубашку к груди, сделав глубокие вдох и выдох. Буду решать проблемы по мере их поступления, сказала она себе. Не буду заглядывать слишком далеко в будущее. Сосредоточусь на текущей проблеме, и все будет хорошо.

Сначала ей надо было вернуть себе свою жизнь, а потом она могла разобраться со своим прошлым. Именно оно разъедало ее изнутри каждую минуту изо дня в день. И ей надо было решить, как с этим справиться, хотя это было трудно. Вполне вероятно она могла потерять всех, кого любила. Она посмотрела через плечо на пустой дверной проем. Включая Майлза.

Вдруг ее телефон зазвонил. Это была Ханна, ее лучшая подруга.

Она помедлила какое-то время, но в итоге провела пальцем по телефону, чтобы ответить на звонок.

— Привет, — сказала она.

— Мы сегодня встречаемся? — спросила Ханна.

Она вспомнила, что они запланировали сходить в кино на новую романтическую комедию. Но учитывая все то, что с ней происходило, она совершенно забыла об этом.

— Ты забыла? — голос Ханны прозвучал раздраженно.

— Прости. Тут такое дело… — она не знала, как сообщить ей об этом. — Чарли и я расстались.

— Что?

Ее лучшая подруга была определенно в шоке.

— Я сказала ему, что у нас ничего не выйдет.

Джессика вздохнула.

— Я не понимаю… Я думала, что ты счастлива. Он попросил тебя выйти за него замуж.

Джессика ни с кем не делилась своими сомнениями.

— Я просто чувствовала, что что-то не то.

Последовала тишина.

— Мне жаль, Джесс. Ты остановилась у мамы? Я могу приехать, если ты хочешь встретиться.

— Я не у мамы.

Она начала теребить рубашку, лежащую у нее на коленях.

— Если ты не у мамы, то где ты тогда?

— У Майлза.

Последовала пауза.

— У Майлза Шоу?

В голосе Ханны послышалось недоумение.

— Да, — выдохнула она.

— Почему ты остановилась у Майлза? — голос Ханны стал мягче. — Ты могла приехать ко мне.

Джессика любила Ханну, но у той было тяжелое обсессивно-компульсивное расстройство, из-за чего с ней было невозможно жить вместе.

— Ты же ненавидишь, когда с тобой кто-то живет.

— Это неважно. Если тебе надо было где-то остановиться, тебе следовало приехать ко мне.

— Все в порядке. Майлз помог мне перевезти мои вещи от Чарли.

Ханна задумчиво молчала.

— Ты уверена, что это хорошая идея? Тебе придётся снова увидеться с Карсеном. Ты к этому готова?

— Может быть… Я не уверена.

Было столько вещей, в которых она не желала признаваться самой себе.

— Это как-то связано с Карсеном?

Ее подруга была более проницательной, чем она полагала. — Ты порвала с Чарли, потому что все еще что-то чувствуешь к нему?

Она прикусила язык. Могла ли она соврать подруге?

— Я не знаю.

Это была не совсем ложь; это была полуправда.

Разве могла она признать, что у нее все еще были к нему чувства, когда она знала, что у нее было мало шансов вернуть его?

ГЛАВА 5

— Привет, — прошептала Джессика, на сердце у неё было тяжело, а в горле стоял комок от переполнивших её эмоций. Она была готова расплакаться.

Она давно не была здесь, около полутора лет. Это Майлз предложил ей прийти сюда, после того, как она закончила с пиццей. Ей надо было немного побыть одной, и по какой-то причине это заставило её прийти сюда.

Она опустилась на траву, чувствуя, что её переполняют эмоции, бурлящие внутри неё. Её пальцы прошлись по буквам имени, которые были выгравированы на надгробном камне.

Дилан Шоу.

Любимый сын, брат и друг.

Ушедший слишком рано.

Всегда в нашей памяти.

Навсегда в наших сердцах.

— Я скучаю, — сказала она, и тут же первая слеза скатилась по её щеке.

За ней последовала вторая, и она почувствовала, что сейчас расплачется.

Ей надо было встретиться лицом к лицу с тем происшествием, что пустило под откос её чётко распланированную жизнь, и заставило её свернуть на путь, который она не могла предвидеть. Это была единственная возможность двинуться дальше.

Она так сильно по нему скучала, что это было сложно выразить словами. Если бы она напряглась, то в шепоте ветра она могла бы услышать его голос, зовущий её по имени. Если бы она закрыла глаза, она могла бы увидеть его. Её пальцам до боли хотелось протянуть руку и дотронуться до его лица, и она была готова поклясться, что где-то в отдалении она могла слышать, как из его груди вырвался раскатистый смех. Боль внутри неё была невыносимой, это было слишком для одного человека.

Она готова была отдать всё, лишь бы вернуться в прошлое и обнять его в последний раз или сказать ему, как сильно она его любила. Но было уже слишком поздно. Его больше не было. Она открыла глаза и снова оказалась под деревом, перед надгробным камнем Дилана, который указывал на его последний приют.

— С тех пор, как ты ушёл…, — переполнявшее горе заставило её замолчать. Почувствовав нарастающую боль в сердце, она вытерла слёзы. — Я сломлена. Я не знаю, как жить без тебя.

Она ненадолго закрыла глаза. Его образ предстал перед ней. Он широко улыбался и беззаботно смеялся. Она открыла глаза, и он исчез. Его могила расплылась у неё перед глазами из-за нахлынувших слёз. Казалось, что внутри у неё всё перевернулось.

— Прости, что не приходила, — пробормотала она, положив несколько подсолнухов на его могилу и примостившись рядом на траве. Она прижала колени к груди и положила на них подбородок. Она выбрала именно эти цветы, потому что они напоминали ей о солнце, и ей нравилось думать о том, что где бы он ни был, он всё ещё мог чувствовать тепло солнечного света.

— Прости меня, Дилан. Прости, что подвела тебя.

Новая волна эмоций захватила её, и чтобы снова не заплакать, она начала глубоко дышать.

— Я буду жалеть об этом всю свою оставшуюся жизнь. Не проходит ни дня без того, чтобы я не думала об этом и не задавалась вопросом, что было бы, если бы я всё сделала по-другому. Может быть, ты всё ещё был бы с нами.

Ей обожгло горло, что заставило её замолчать.

— Мы никогда уже не будем прежними.

Поглощенная переживаниями, она замолчала, чтобы сделать глубокий эмоциональный вдох, после чего продолжила.

— Карсен. Он так зол, что не подпускает никого. Он оттолкнул меня, когда он был мне нужен больше всего, а я была слишком подавлена, чтобы понять это. Майлз… Он живёт на автомате, но тот свет, что был внутри него, исчез. Когда ты ушёл, ты забрал что-то, что никто из нас уже не сможет вернуть.

Её привлекло щебетание птицы, и она с тоской посмотрела на неё, парящую в небе. Часть её сердца умерла в тот день вместе с ним

— Мне хочется злиться на тебя за то, что ты не здесь, но всё, что мне остается — это винить себя.

Впервые она признала это вслух.

Она испустила мучительный вздох и уставилась на дату — прошло почти два года с тех пор, как ей позвонили и сообщили эту новость.

— Я не смогла быть сильной. Мне было сложно наблюдать за тем, как ломался Карсен, потому что не мог справиться со всем этим. Каждый раз, когда я смотрела на твоих братьев, они напоминали мне о тебе. Это было слишком для меня.

Воспоминания о том времени слились в одно больше пятно из шока, горя и боли…

— Прости меня. Мне надо было остаться и помочь им справиться с этим, но я просто не могла.

На неё накатила очередная волна горя. Она отпустила колени и скрестила ноги.

— Я и по твоему папе скучаю. Скажи ему, что я скучаю по нему тоже. По крайней мере, когда я думаю о тебе, я знаю, что ты там не один. Твои родители с тобой, где бы ты ни был. Мне это помогает.

Её взгляд переместился на могилу, которая была рядом с его.

В память о Томасе Шоу.

Наша любовь осветит тебе путь

в твоём следующем путешествии.

Дата на этом надгробном камне отличалась на шесть месяцев от той даты, когда умер Дилан. Она не только чувствовала вину из-за смерти Дилана, но и винила себя в смерти его отца. Он не смог преодолеть горе, вызванное потерей Дилана.

И когда они все стояли вокруг могилы Дилана, ошеломлённые его смертью, и опускали его гроб в землю, они и подумать не могли, что они будут хоронить его отца рядом с ним всего лишь через шесть месяцев. Это был ещё один удар, который настиг их в тот момент, когда они и так были на самом дне.

Их уход оставил пустоту, которую нельзя было уже заполнить.

Она не могла винить Карсена за то, что тот сломался, или Майлза за то, что тот закрылся. Они оба справлялись со всем, как могли и как умели. Она сама не очень в этом преуспела, и в тот момент Чарли стал для неё светом в темноте. Он не дал ей сломаться, тогда как все остальные справлялись в одиночку со своей болью. Её неспособность справиться со стрессом и горем сделала своё дело и только больше всё усложнила. И теперь ей приходилось справляться с этим.

Майлз. Они возобновили их дружбу, на что она не могла даже надеяться.

Карсен. Она не знала, можно ли было починить то, что сломалось между ними.

И Чарли. Всё, на что она могла надеяться, это на своего рода дружбу, как только его сердце излечится.

От всех этих эмоций и слёз у неё немного разболелась голова. Она посидела немного в тишине, крутя в руках травинки, и пытаясь справиться с эмоциями, вызванными воспоминаниями. Дело уже было ближе к вечеру, но ей пока не хотелось уходить.

Она ничего не замечала вокруг, пока не услышала звук шагов у себя за спиной.

— Джесс.

Знакомый голос заставил её спину напрячься. Её сердце замерло. Только один человек имел на неё такое влияние.

Не может быть. Она медленно встала, отказываясь поверить в то, что этот голос был ей знаком. Когда она повернулась, она поняла, что не ошиблась, увидев того, кто стоял перед ней. От его вида, она почувствовала, как по её венам пустили электрический ток. Она знала эти зелёные глаза, эти резкие черты лица, и эти тёмно-русые волосы, такие же как и у его братьев.

Карсен.

— Карсен, — прошептала она. В горле у неё пересохло от эмоций, в то время как её глаза с наслаждением впитывали его черты лица, сравнивая их с теми воспоминаниями о нём, что остались у неё с их последней встречи.

Черты его лица ничего не выражали, в то время как он неотрывно смотрел на неё холодными глазами. Его волосы были длиннее, чем в последний раз, когда она его видела. На нём были джинсы и голубая рубашка.

— Что ты здесь делаешь? — спросил он.

— Мне надо было его увидеть, — сказала она, небрежно пожав плечами.

Ей удалось справиться со своим горем, с которым она сражалась несколько мгновений назад, после чего она занялась тем, что начала отряхать свои джинсы от травы.

Его взгляд переместился с неё на надгробный камень у неё за спиной, и его глубокие зелёные глаза наполнились печалью.

Почувствовав себя лишней, она отряхнула джинсы своими липкими руками.

— Я пойду.

Она попыталась пройти мимо него, но он остановил её, положив руку ей на запястье.

— Как ты?

Он прошёлся взглядом по её лицу, пытаясь увидеть всё то, что она пыталась скрыть.

— Я в порядке.

Она сдержалась, чтобы не раскрыть ему правду.

Её взгляд упал на его губы, и она вспомнила, как это было, прижиматься губами к его губам. Затем её взгляд переместился на его шелковистые волосы, в которые она запускала пальцы чаще, чем могла сосчитать. Было невыносимо находиться так близко, и сдерживать себя. Это казалось ей чуждым, несмотря на всё то время, что они были не вместе.

— Ты выглядишь так, словно ты не в порядке.

Он был слишком проницателен, чтобы поверить ей.

Она пожала плечами.

— Мне было сложно прийти сюда. Это вызывает во мне воспоминания, с которыми я не хочу иметь дело.

Её слова были честными и грубыми.

— Понимаю. И легче не становится. Если уж на то пошло, становится только тяжелее с каждым разом.

Эмоция, прозвучавшая в его голосе, породила в ней желание протянуть руку и погладить его по щеке, но она сжала руку в кулак, чтобы подавить это желание. Он запустил руку себе в волосы.

— Прости, — выпалила она.

Он нахмурился и отпустил её руку.

— За что ты извиняешься?

— За всё. За Чарли, и за то, как всё закончилось.

Она хотела рассказать ему больше, но остановила себя.

Он пожал плечами.

— Мы все совершаем ошибки.

В прошлый раз, когда она его видела, он не был таким всепрощающим.

Она кивнула.

Между ними повисла неловкая тишина, и она переступила с ноги на ногу, чувствуя нервозность.

— Я лучше пойду, — проговорила она, снова взглянув на надгробный камень Дилана, что заставило её снова почувствовать боль в центре груди.

— Увидимся, — проговорил он в ответ.

Она хотела дотронуться до него и сказать, как сильно она скучала. Она хотела сказать ему, как ей жаль и как сильно она хотела вернуть то, что между ними было. Она столько всего хотела сделать и сказать, но она этого не сделала.

Вместо этого она прошла мимо него и удалилась, ни разу не обернувшись.

Когда Джессика вернулась в дом, Майлз пил пиво, положив ноги на кофейный столик.

— Как всё прошло? — спросил он.

Она уронила ключи на стол, после чего села рядом с ним. Она была уставшей и эмоционально выжатой.

— Я скучаю по нему.

Она тоже закинула ноги на столик и посмотрела в потолок, пытаясь понять, что она чувствовала после похода на могилу Дилана и её незапланированной встречи с Карсеном.

— Мы все скучаем.

Он тихо пил пиво рядом с ней, пока она с отсутствующим взглядом разглядывала белый потолок.

— Ты когда-нибудь думал продать дом и переехать в другое место? — спросила она, повернув голову и посмотрев на его профиль, в то время как он снова отпил из бутылки.

Здесь было столько воспоминаний. Двор, на котором они раздирали коленки, пытаясь выучить трюки на скейтбордах. И те бесконечные часы, что они проводили в бассейне летом. В этом доме не было места, которое не хранило бы каких-то воспоминаний, которые теперь были окрашены грустью.

Он замер.

— Нет.

Этот дом, в котором они выросли, хранил воспоминания, которые только и делали, что напоминали им о том, что они потеряли. Если бы он переехал, он смог бы начать всё сначала, с чистого листа. И память о Дилане не выглядывала бы из каждого угла.

— Почему? — спросила она, не желая менять тему.

Она не была уверена в том, осталась бы она здесь, будь она на его месте, но как показало прошлое, она не была такой же сильной как он. Горе взяло своё, и она трусливо выбрала другой выход из ситуации. Тогда это казалось единственным вариантом, и только теперь она осознала, что это было не так.

Он вздохнул.

— Когда я здесь, я вспоминаю о нём. Если я закрываю глаза, я чувствую и слышу его, словно он здесь. Словно он не умер. Просто его пока нет дома.

Она тяжело сглотнула. Его слова рассказали ей о его борьбе с горем, вызванной потерей брата, с которым они были близки.

— Разве от этого не становится ещё тяжелее? — спросила она, нахмурившись.

За то короткое время, что она провела здесь, ей уже пришлось столкнуться с хаосом потревоженных воспоминаний.

Он повернул к ней свое лицо.

— Если я здесь, я помню обо всём, что мы делали. Я помню звук его голоса, то, как он смеялся и хлопал дверьми, когда выходил из себя. Так он продолжает жить во мне.

Она переварила его слова, чувствуя, как те же самые эмоции завладели её сердцем.

— И это помогает, когда я скучаю по нему. А это бывает почти всегда, — он помолчал. — Я боюсь, что однажды я могу не вспомнить его голос или его смех. Что если я всё это забуду? Я не хочу, чтобы он был просто могильным камнем с глубокомысленными надписями.

Она протянула руку и накрыла его руку своей.

— Я понимаю.

Даже если бы они не смогли вспомнить звук его голоса, они бы никогда не забыли о тех вещах, что он делал, когда был жив, или о тех действиях, что привели к его смерти, и о том, как все это повлияло на их жизни.

Их взгляды встретились, и она почувствовала, что её к нему тянет. Это было незнакомое чувство, которое вспыхнуло у неё груди, когда она заглянула в его глаза. Смутившись, она убрала свою руку и села.

— Я хочу иметь возможность вспоминать его с теплотой, но я чувствую только удушающую грусть.

Он издал неровный вздох.

— Мы все это чувствуем.

Они какое-то время смотрели друг на друга, и она знала, что пора сменить тему.

— Я видела Карсена.

— На могиле? — спросил он. Его голос звучал подавлено.

Она кивнула и сжала руки.

— Да.

Он поёрзал на диване.

— Как всё прошло?

Она пожала плечами.

— Это длилось недолго. Он спросил, как у меня дела. Типа того.

— То, что вы поговорили, уже хорошо.

Она нахмурилась.

— Почему?

— Он так долго был зол на тебя. Он собирался вычеркнуть вас обоих из своей жизни. Не думаю, что он когда-нибудь снова впустил бы кого-то из вас в свою жизнь.

Теперь она уже не одна так думала.

— Тот факт, что мы поговорили, не означает, что он готов помириться.

Ей хотелось большего, гораздо большего.

— Я знаю своего брата.

Где-то внутри неё забрезжила надежда, что она сможет возродить то, что было у них с Карсеном.

Она пожала плечами.

— Может быть.

Прошло уже почти два года. Может быть, она была не готова дать ему ещё времени, а может быть пришла пора покончить с этим и забыть обо всём. Некоторым вещам просто не суждено было случиться.

Когда-то она была близка с Диланом и Майлзом. Но Карсен был тем, кого она любила, как никого больше. Он был её первой любовью, и до того, как их взгляды встретилась, она ни разу не чувствовала, чтобы её сердце трепетало и замирало. Для неё это была любовь с первого взгляда.

А сейчас… Она всё ещё любила Карсена, даже если это и было не взаимно. Дилан ушёл от них. И она больше не была так же близка с Майлзом, как раньше, но именно от него она искала помощи, когда она была ей так необходима. Это много для неё значило. Это доказывало, что в глубине души она знала, что она могла рассчитывать на него. И она хотела вернуть назад ту их дружбу.

— Что же всё-таки заставило тебя понять, что Чарли не был тем самым? — спросил он хриплым голосом.

Перед тем, как потерять Дилана, она смотрела на жизнь идеалистически. Она твёрдо верила в настоящую и вечную любовь, которая длилась всю жизнь до детей, а затем внуков. Уход Дилана изменил её представления. Она больше не верила в такие вещи, и именно желание спастись привело её к Чарли.

— Чарли был со мной, когда я утонула в той боли, вызванной потерей Дилана.

Её голос прозвучал сипло из-за нахлынувших на неё воспоминаний, от которых у неё перехватывало дыхание. — Он вытащил меня, и я всегда буду ему благодарна, потому что я не знаю, что бы я делала, если бы не он.

Он молча рассматривал её, словно ему только что открылась та часть её, которую он не видел ранее.

— Я этого не знал. Почему ты ничего не говорила?

Она кивнула. Она никогда никому не рассказывала о своих чувствах.

— Ты едва сам справлялся. Я не хотела обременять тебя ещё больше.

— Я сильнее, чем кажется, — прошептал он.

— А я нет.

Она попыталась улыбнуться, но что-то обожгло ей горло.

— Иди сюда, — пробормотал он, и когда она наклонилась к нему, он обхватил её за плечи рукой и прижал к себе. — Я рад, что могу помочь, — он помолчал. — Долгое время я думал, что он предал своего лучшего друга, но может быть всё не так однозначно.

И хотя она никогда не раскрывала истинных причин разрыва, другие люди без труда могли бы связать это с Чарли.

Именно так многие и воспринимали всё то, что случилось, но Чарли спас её, появившись в её жизни в тот момент, когда она полностью потеряла над собой контроль. В то время, когда все остальные не замечали того, что с ней происходило, он заметил.

Она обхватила торс Майлза рукой и прижалась к нему. Она чувствовала его силу и ухватилась за неё. Ей не хотелось столкнуться с тем, что она могла потерять его, после того как он узнает ту правду, что она от него скрывала.

Но её жизнь вышла из-под контроля не из-за горя — её разрывало на части чувство вины.

Чувствуя себя эмоционально опустошенной, она отогнала все эти мысли и осталась в объятиях Майлза, наслаждаясь близостью человека, который отчасти понимал, почему она чувствовала эту боль.

Она также не разрешала себе думать о своей недавней встрече с Карсеном. Она всколыхнула столько воспоминаний, о которых ей не хотелось думать, не говоря уже о том, чтобы иметь с ними дело.

Она хотела посидеть какое-то время в тишине, и сделать перерыв от всей этой печали и чувства вины. Когда она будет готова, она сделает всё как надо и расскажет братьям о своём секрете. И тогда ей только останется надеяться на то, что они смогут её простить, хотя сама себя она простить не могла.

ГЛАВА 6

Раздался громкий стук в дверь, и Джессика застонала, так как этот звук прервал её мирный сон.

— Джесс, — закричал Майлз через дверь. — Лучше бы тебе уже встать!

Он снова постучал, на этот раз ещё более настойчиво.

Поворчав в знак протеста, она положила подушку себе на голову, чтобы заблокировать звук. Ей совсем не хотелось вставать. Ей понадобилось какое-то время, чтобы уснуть, и она всё ещё было уставшей.

— Ты встала? — продолжил настаивать Майлз.

Перекатившись на спину, она сказала:

— Встала, встала.

Она потёрла глаза и села. Снаружи было ещё темно, и она посмотрела на телефон, чтобы узнать время. Было около семи утра. Она зевнула.

Напомнив себе, что она собиралась вернуть свою жизнь в нужное русло, она перестала сердиться. Она оделась, настроив себя на оптимистичный лад, несмотря на ранний подъём.

Её уже ждала чашка дымящегося кофе, когда она вошла в кухню, собирая волосы в хвост.

— Спасибо, — проговорила она, взяв чашку и сев рядом с Майлзом за стол.

— Хочешь есть? — спросил он. Он уже ел хлопья из миски. — Хлопья будешь?

Она покачала головой.

— Если бы ты знал, сколько там сахара, ты бы тоже их не ел.

Он пригвоздил её взглядом.

— Самые лучшие вещи в твоей жизни не могут быть полезными.

Она почувствовала, что в эти слова он вложил ещё какой-то смысл, но было слишком рано, и ей нужен был кофеин, чтобы расшифровать скрытый смысл его слов.

— Тебе лучше чего-нибудь поесть. Тебя ждёт длинный день.

Он впихнул ещё одну ложку хлопьев в рот, и даже немного простонал в доказательство своих слов.

Игриво посмотрев на него, она достала хлеб и сделала себе тост.

— Я собираюсь сходить за продуктами позже.

Он прожевал еду и проглотил.

— Что не так с моей едой?

— У тебя есть какие-нибудь фрукты или овощи? — она положила руку на бедро. — Ты не можешь жить на хлопьях и доставках еды.

— Я вполне могу пересмотреть своё предложение о твоём проживании у меня, если ты собираешься заставить меня есть растительную пищу, — подразнил он её, а она улыбнулась, хотя и не шутила, когда говорила, что собирается заставить его есть более здоровую еду.

— Разве твой папа не научил тебя готовить? — спросила она, качая головой.

— Нет. Для этого есть мамы.

Его мама умерла от рака груди, когда ему было пять. Джессика много раз слышала эту историю от Карсена. К тому моменту, когда она узнала свой диагноз, рак уже распространился по телу. Она прожила всего несколько месяцев, полных боли и страдания, прежде чем сдалась. В то время Карсену было восемь, и он помнил больше, чем его браться. Дилану было шесть, и он кое-что помнил о маме, но Майлз был слишком мал и не мог помнить многого.

Это казалось несправедливым, что он потерял обоих родителей и брата. У него остался только Карсен.

— Извини. Я не хотела напоминать тебе об этом.

— Перестань извиняться, Джесс. Это случилось очень давно, и я почти не знал другой жизни.

Она всегда задумывалась о том, что они могли быть совсем другими, если бы их мама прожила подольше и увидела, как они выросли во взрослых мужчин, которыми они были сейчас. Могло ли это что-то изменить для Дилана? Она уже не смогла бы это узнать.

Он вздохнул и отодвинул от себя миску.

— Тебе надо что-то поесть, чтобы мы могли уже выдвигаться.

Он смогла только несколько раз укусить свой тост, после чего выбросила остатки. В то время, когда она жила с Чарли, она внимательно следила за тем, что ела. Учитывая, что последние несколько дней она ела только заказную еду, ей следовало быть более внимательной относительно того, что она сейчас ела.

Как и большинство девочек, во время взросления она боролась со своим весом и пыталась принять то, что она не могла изменить. Она периодически пробовала сидеть на диетах, но это никогда не доходило до той стадии, на которой она была сейчас, когда она жестко контролировала все свои приёмы пищи.

По пути в гараж она пыталась вспомнить, когда конкретно это превратилось в одержимость. Смерть Дилана заставила её чувствовать себя неуверенно в этом мире, где она мало что могла контролировать. И возможность решать, что она будет есть, и как она будет выглядеть, позволяла ей отчасти вернуть себе контроль над жизнью. Это было сложно объяснить.

— Джо ещё работает с тобой? — спросила она, когда они приехали.

Он кивнул.

— Он обычно начинает после девяти.

Джо был его лучшим другом со школы. Они всегда хорошо ладили. Он был ещё одним человеком, с кем она потеряла связь, когда ушла.

— Я хотел приехать пораньше, чтобы у нас было время разобраться кое с чем, — сказал он, вылезая из внедорожника.

Она тоже вышла из машины и последовала за ним. Она уже бывала в гараже раньше и всё там знала. Он купил его сразу после школы с помощью финансовых сбережений отца, и его дело процветало. Он умел чинить практически всё.

Он провел её через мастерскую в офис, находящийся в задней части гаража. Он вошёл туда первым и развернулся, чтобы посмотреть на её реакцию, когда она увидит множество стопок бумаги, заполнивших стол.

— О, Боже.

Она раскрыла рот, осмотрев беспорядок, который ей предстояло разобрать.

— Я же говорил, — сказал он, скрестив руки.

Она нахмурилась.

— Ты вообще когда-нибудь что-нибудь разбирал?

Она махнула рукой в сторону офиса.

Она ни разу не была в его офисе, когда приходила сюда посмотреть, как идут дела. Теперь же она жалела, что не взяла времени подумать о его предложении, прежде чем согласиться на эту работу.

— Я же говорил, что у меня плохо с бумажной работой.

— Это преуменьшение года, — саркастично проговорила она себе под нос.

Она постояла какое-то время, осматривая всё вокруг. Ей бы пришлось потратить месяцы, если не годы, чтобы разобрать весь этот беспорядок.

— Этой займёт у меня целую вечность.

Она потерла рукой висок, не зная, с чего начать.

— Тогда у тебя вечно будет эта работа.

Она глянула на него через плечо.

— У тебя здесь вообще есть какая-нибудь система хранения документов?

Он почесал подбородок, оглядев беспорядок.

— Что-то типа.

Она закатила глаза.

— Думаю, вот это — счета, — он указал на одну из кип.

— Оплаченных или нет?

Он посмотрел на неё бессмысленным взглядом и пожал плечами.

— Не уверен.

Она недоверчиво посмотрела на него, но это его никак не задело.

— Ну, хорошо, — она вздохнула.

— Кричи, если нужна помощь.

Сказав это, он исчез, оставив её с нескончаемыми кипами бумаг и проблемой, с чего начать.

Размышляя о том, как всё организовать, она подошла к столу и села за него. Она начала с верхних бумаг и попыталась рассортировать их как можно тщательнее.

В этой тонне работы был свой плюс. У неё не было времени думать о чём-либо ещё. Работа отвлекала ее от вещей, которые заставляли её чувствовать слишком многое. Она осмотрела шкафы для хранения документов и решила привести их в порядок.

Раздался стук в дверь, после чего вошёл Майлз с чашкой кофе.

— Я решил, что тебе не помешает немного кофеина.

— Спасибо, — проговорила она, когда он поставил чашку на единственное пустое место на столе.

— Ну как дела? — спросил он, осмотрев гигантские кипы документов.

— Последние тридцать минут я подумываю об увольнении, — ответила она, откинувшись на стуле.

— Серьёзно? — он приподнял брови. — Не может быть всё настолько плохо.

— Тебе повезло, что ты мой друг, — сострила она, и он усмехнулся.

— Я рад, что у нашей дружбы есть какие-то преимущества.

Это заставило её засмеяться.

Она не помнила, когда она в последний раз чувствовала себя так беззаботно, чтобы смеяться.

— Развлекайся. Увидимся позже.

Он удалился, а она отхлебнула свой кофе. Она почувствовала себя легче, чем несколько месяцев назад, и это дало ей сил продолжать работать.

Минуты пролетали словно секунды, и очень скоро, когда она уже начала потирать свою затекшую шею, она подняла голову и увидела, что в офис вошел Джо.

— Привет, красавица, — поприветствовал он её и подмигнул.

Она встала, и он заключил её в свои медвежьи объятия, после чего оторвал её от земли.

— Мы так давно не виделись.

— Я знаю, — она освободилась из его крепкой хватки.

Он отпустил её, но продолжил держать за руки и изучающе оглядел её.

— Ты в порядке?

Он внимательно разглядывал её.

Она пожала плечами.

— Иногда да, иногда нет.

Он понимающе кивнул. Он тоже вырос с братьями и знал их так же хорошо, как и она, а может даже лучше.

— Вообще я рад, что ты вернулась. Он стал другим без тебя.

— Майлз? — она нахмурилась.

Он кивнул.

— Потерять Дилана было тяжело, но без тебя стало ещё тяжелее.

Она чувствовала, как на неё нахлынули эмоции.

— Правда?

Она не знала об этом. Почему он не связался с ней? Ей было так тяжело оставаться рядом. Было ли это эгоизмом с её стороны не быть рядом, не поддержать Майлза?

Он нахмурился, осмотрев её с головы до ног.

— Ты, кажется, сильно похудела.

Она пожала плечами, не желая говорить об этом.

— Я думал, Чарли о тебе хорошо заботится.

Он сложил руки и сурово посмотрел на неё.

— Он заботился… Он всё делал правильно.

Она не хотела вдаваться в подробности, но она и не хотела, чтобы Джо думал, что Чарли не делал всё возможное, чтобы сделать её счастливой. Потому что он делал.

— Но? — продолжал он. — Я думал, что это союз, заключенный на небесах.

Она покачала головой.

— Некоторым вещам просто не суждено сбыться.

— Я рад, что ты вернулась. Майлз говорит, что ты остановилась у него. Это хорошо — ему нужна компания.

— Правда? В ту ночь он не выглядел одиноким.

Лицо Джо повеселело, и он усмехнулся.

— Что? — спросила она невинно.

Он улыбнулся ей, словно вспомнил веселую шутку, которую она не знала.

— Ничего.

Затем последовала тишина.

— Я рад, что ты здесь, — сказал он. — Хорошо, что вернулась.

— Ну, я рада, что вернулась.

Она улыбнулась, хотя и не была уверена, что это правда. Ей было трудно, и всё должно было только усложниться. Ей надо было набраться смелости, чтобы рассказать братьям о секрете, который она так долго хранила.

— Ты уже виделась с Кареном?

Он приподнял брови, посмотрев на неё.

И почему люди всё время хотели знать о старшем брате Шоу?

— Да. Я его видела.

Он проницательно посмотрел на неё, но она не стала рассказывать ему об их короткой встрече. Что бы ни случилось между ними, она не хотела этим делиться.

— Карсен склонен всё взрывать вокруг себя, а Майлзу постоянно приходится убирать за ним.

Она ничего не сказала, не понимая, к чему он клонит.

— Не дай Карсену всё разрушить.

Она медленно кивнула.

— Я больше не уйду.

Но она не была в этом уверена, потому что, узнав о том, что она скрывала от них, Майлз мог вычеркнуть её из своей жизни. Она нервно переступила с ноги на ногу, прекрасно понимая, что она хранила секрет, который мог всё испортить.

Джо ещё какое-то время пытливо смотрел на неё, после чего кивнул.

— Тогда здорово, что ты здесь. Я рад, что кто-то, наконец, разберёт этот беспорядок.

Он указал на кипы бумаг, которые она ещё не разобрала.

— Надеюсь, это не займёт у меня много времени, после того как я налажу систему хранения.

Он пожелал ей удачи, взглянув на неё через плечо, и оставил работать дальше. Она прерывалась всего лишь раз, чтобы пообедать, когда Майлз появился в офисе с сэндвичем. Он съела половину и снова переключила своё внимание на бумажную работу.

Ее глаза устали, и она уже зевала к тому моменту, как Майлз вошёл в помещение вечером.

— Как дела? — спросил он, опустившись на пустой стул напротив неё.

— Когда я закрываю глаза, всё, что я вижу перед собой это бумаги и ещё больше бумаг. Думаю, сегодня ночью я буду убегать от какого-нибудь счёта.

Он улыбнулся.

— Не может быть всё так плохо.

— Хочешь поменяемся? — она приподняла одну бровь.

— Не, — быстро ответил он, качая головой. — Я оставлю это для твоих умелых рук. Ты готова закончить на сегодня?

— Уже так поздно? — она взяла телефон со стола и проверила время.

— Уже почти семь.

Она потёрла шею и выгнула спину. Её мышцы задеревенели от долгого сидения в одном положении.

— Я потеряла счёт времени.

— Давай уже. Пошли. Весь этот беспорядок будет ждать тебя завтра. Он никуда не денется.

Она так устала. Так устала бороться с чувством вины или даже думать о той печали, что вошла в её жизнь два года назад, и теперь покинула её. Именно эта отупляющая усталость принесла ей мгновенное облегчение, избавив её от того ада, с которым ей так долго приходилось иметь дело.

Прислонившись головой к стеклу, она смотрела на уличные фонари, пока Майлз вёз их к себе. Её веки были такими тяжелыми.

Кто-то осторожно потряс её, а затем ещё раз более настойчиво.

— Что? — пробормотала она, не желая покидать тёплую темноту.

— Пойдём, Джесс, — проговорил Майлз, помогая ей выйти из машины.

Он прижал её к себе, а она закрыла глаза и положила голову на его плечо.

Она пыталась переставлять ноги, но с трудом контролировала свои движения, поэтому споткнулась.

— Я так устала.

Майлз вздохнул, после чего без труда поднял её.

— Думаю, я сегодня перетрудил тебя.

Она кивнула, и крепче прижалась к нему в его тёплых объятиях.

Он отнёс её в её комнату, после чего положил на кровать. Он помог ей снять туфли, а потом накрыл одеялом, но она уже почти спала. Он постоял в ногах её кровати несколько минут, наблюдая за ней, после чего выключил свет и закрыл дверь.

Иногда она просыпалась посреди ночи, потому что ей хотелось есть. Было два часа ночи, и она решила выпить немного воды. Последнее, что она помнила, это дорогу домой в машине, и ещё она смутно помнила, как Майлз отнёс её в кровать. Она выпила полстакана воды, и вылила остатки в раковину.

Она так давно не чувствовала себя такой уставшей. После того, как она хорошо поработала и заняла свою голову другими мыслями, она смогла, наконец, нормально поспать. Она глубоко вздохнула, после чего вернулась в кровать и нырнула под одеяло.

Какое-то время она лежала и смотрела в потолок, но вместо того, чтобы позволить чёрным мыслям проникнуть в её голову, она сосредоточилась на работе, которая ждала её завтра. Она обдумывала, как создать лучшую систему хранения счетов, вместо того, чтобы сражаться с теми вещами, которые она не могла изменить, или с тем, с чем она была не готова столкнуться.

Но это ей не помогало, так как окружающее её пространство было наполнено воспоминаниями — и они были такими яркими, что если бы она позволила себе поверить в это, она бы увидела Дилана, облокотившегося о дверной косяк и дразнящего её из-за отсутствия художественного таланта, а также её саму, угрожающую разрисовать его краской с помощью кисти, которую она держала в руках, готовая обрызгать его с головы до ног, чтобы доказать ему, что она могла это сделать… Она хотела крепко ухватиться за прошлое и никогда его не отпускать. Но это воспоминание начало растворяться, и всё что ей осталось — это пустой проём двери и такая печаль в сердце, что ей было сложно дышать от душивших её слёз.

Она села и прижала колени к груди. Какое-то время она раскачивалась туда-сюда, пока её эмоции не поутихли, и ей не стало легче дышать.

Она посмотрела на время, зная, что ей надо ещё поспать, в противном случае она будет ворчливой и раздражительной. Тем более, учитывая тот объём работы, который ей надо было проделать, ей нужна была вся энергия, которая у неё только была.

Она легла на бок и попыталась немного поспать, засунув руки под подушку.

Через некоторое время усталость взяла своё, и она почувствовала, что её веки сделались тяжелыми.

— Всё хорошо, Джесс.

Этот голос был таким знакомым. Это был Дилан.

Густой туман рассеялся, и сквозь него начал проникать свет, осветивший фигуру, стоящую перед ней. Это был он, и её наполнило чувство облегчения.

— Дилан, — прошептала она, не веря тому, что видели её глаза. — Это, и правда, ты?

Он кивнул.

— Всё хорошо, — проговорил он снова.

Она покачала головой.

— Нет, не хорошо.

Теперь никогда уже не будет хорошо. Она открыла и закрыла глаза, не веря тому, что она видела, но он не исчезал.

Он улыбнулся ей такой знакомой улыбкой, которая всегда заставляла её чувствовать себя хорошо, но на этот раз этого не случилось. Она всё ещё несла в себе столько вины и не могла её отпустить.

— Прости меня, мне так жаль.

Её голос прозвучал хрипло, и она попыталась дотронуться до него.

Если бы она могла коснуться его, её боль утихла бы. И она смогла бы снова почувствовать себя цельной. Если бы только она могла коснуться его… Но она не могла. Как бы она ни пыталась, она не могла достать до него. Её рука вытянулась, пальцы были всего лишь в дюйме от него. Он ускользал от неё, так же как он сделал это при жизни.

Вот он здесь, и на следующий день его уже нет. В одно мгновение всё изменилось.

— Всё хорошо, — его голос резонировал сквозь неё. — Я не хочу, чтобы ты несла в себе эту боль.

В его зелёных глазах было понимание. Тяжелая печаль проникла ей в сердце.

Его голос звучал всё дальше и дальше, она запаниковала.

— Не бросай меня.

Она ещё не исправила все свои ошибки.

Он улыбнулся, что заставило её сердце воспрянуть на какое-то мгновение, после чего паника захватила её. Туман становился всё гуще, и он начал исчезать.

— Не бросай меня снова, — взмолилась она. Боль от потери казалась такой же свежей, как в тот день, когда он ушёл. Она упала на колени, и из неё вырвался стон. — Пожалуйста, не бросай меня.

Но как бы она ни умоляла, ничего нельзя было изменить. Через пару мгновений от него не осталось и следа.

— Отпусти.

Это были его прощальные слова, которые донеслись до неё.

Она закрыла рот руками, чтобы прекратить снова и снова звать его, но она не могла перестать шептать.

— Пожалуйста, не бросай меня.

ГЛАВА 7

— Джесс.

Джессика подскочила в кровати, она всё ещё рыдала, её лёгкие болели.

— Он… Я не смогла…

Майлз держал её за руки, слёзы ручьями текли по её лицу. Он заключил её в свои объятия и начал успокаивать.

— Это был только сон.

Он медленно покачивался вместе с ней, в то время как она продолжала неконтролируемо рыдать.

Он расслабил спину, чтобы заглянуть ей в глаза.

— Это я, Джесс. Всё в порядке.

Он заткнул её волосы за ухо.

Она покачала головой.

— Я не… в порядке… Я никогда не буду… в порядке.

Он дрожала и икала, продолжая рыдать.

— Почему? — мягко спросил он, проведя большим пальцем по её щеке.

Она испустила дрожащий вздох, всё ещё пытаясь победить паутину кошмара, который не отпускал её мысли.

— Дилан.

В выражении его лица перемешались понимание и грусть.

На этот раз он ещё крепче прижал её к себе. На этот раз он не сказал ей, что всё будет в порядке, потому что он знал, что этого никогда уже не будет — так же как и он никогда уже не будет в порядке.

Когда слёзы начали высыхать, она вздохнула, не желая поднять своё лицо на Майлза. Она не хотела видеть его реакцию на то, как она расклеилась. Это был всего лишь сон, хотя он и казался таким реальным. В то время у неё было столько надежды, которая в итоге должна была исчезнуть — так же как и Дилан в этом сне.

Она хотела остаться здесь, в надежных объятиях того, кто в какой-то степени понимал её боль и печаль.

— Тебе лучше? — спросил он, в конце концов, отклонившись назад, чтобы посмотреть на неё.

Она кивнула, всё ещё чувствуя себя так, словно она приоткрыла занавес и предоставила ему место в первом ряду, чтобы он мог наблюдать её боль. Единственное, что её утешало, это то, что он понятия не имел о том чувстве вины, что она несла внутри себя.

— Прости, — пробормотала она, отклонившись от него.

— Не извиняйся. Ты потеряла того, кого любила. Это нормально, что ты что-то чувствуешь. Ты обязана что-то чувствовать, когда тебе больно.

Его нежные слова затронули что-то внутри неё, и она пристально посмотрела ему глаза, после чего перевела взгляд на дверь и попыталась снова выстроить стены вокруг себя.