Украду твое счастье

Пролог.

- Егор, я беременна, ребенок твой.

- Что?

- Ты прекрасно знаешь, что, давай не будем сейчас об этом. Папа уже в курсе. Свадьба через две недели, я уже обо всем договорилась.

- Быстрая ты.

- Любимый, в этом деле лучше поторопиться, знаешь, малыш ждать не будет. тем более, у тебя потом сборы, ты уедешь на месяц, так что…

- Снежан, послушай…

- Милый, папа очень рад, он оплатит свадьбу, обещал подарить нам дом, так что… Приглашения на свадьбу уже готовы, да и с организацией я вопрос решила. Давай отставку своей «Витаминке», поиграл и хватит. Она ведь реально думает, что ты всерьез…

***

Говорят, подслушивать не хорошо, потому что ненароком можешь услышать правду. Ту правду, которую услышать не хочешь…Я бежала по коридору, думая только о том, как скорее выйти на воздух.

Я не могла дышать. Пыталась вздохнуть – безрезультатно. Словно внутри кто-то нажал кнопку и легкие отказали.

«Егор, я беременна от тебя… Свадьба через две недели… » …

Я услышала то, что не должна была услышать.

Дышать… Мне нужно было дышать! Добраться как-то до выхода на улицу. На свежем воздухе мне всегда было проще. Там у меня получалось преодолеть этот несчастный недуг.

«Егор, я беременна…»

Эту фразу должна была сказать я, а не она! Я ведь специально приехала в футбольный клуб, чтобы обрадовать моего любимого!

 Несколько дней задержки. Тяжелая и чувствительная грудь. А главное – какое-то удивительное состояние покоя и счастья!

Тесты купила еще вчера и прятала от Егора. Утром, как только он ушел быстро пошла в ванную. Все как я и ожидала – две полоски!

Две полоски счастья!

Две полоски для моего футболиста, для лучшего вратаря чемпионата! Для лучшего вратаря сборной! Для моего самого любимого вратаря…

Я была уверена в его чувствах. В том, что любима! В том, что он будет рад, когда я расскажу ему о том, что жду малыша!

Но все перечеркнул голос его бывшей…

«Егор, я беременна от тебя… Свадьба через две недели…»

Я чувствовала, как начинают дрожать руки, сердце пропустило удар, замирая…

Егор! Как? Почему? За что?

Я не верила, что все может быть вот так! Что он может вот так со мной!

«Свадьба через две недели, милый, все как мы с тобой хотели, приглашения гостям я уже начала отправлять…»

За что Егор? Я ведь любила тебя так сильно! Я ведь все для тебя!

Я увидела лестницу, нужно спуститься вниз, выйти на воздух. Перед глазами плыли темные круги, руки дрожали. Я думала о том, как бы не грохнуться в обморок. Мне с трудом удалось уцепиться за перила.

Я не могла упасть, я так боялась повредить малышу! Малышу, который, наверное, теперь совсем не нужен его папе…

Я преодолела почти все ступеньки, споткнулась на предпоследней и плашмя полетела на мраморную плитку.

Мгновение и я должна была распластаться на полу, но кто-то поймал меня за талию, прижимая к себе. Я ощутила спиной жесткие мышцы пресса. Неужели Егор?

Увы, это был всего лишь его друг, Иван. Я смотрела в его улыбающееся лицо, а у самой слезы стояли в глазах.

- Куда бежим? – Ваня усмехнулся мне по-доброму. Он вообще был очень хороший, лучший друг моего Егора, его партнер по команде. И ко мне он всегда относился очень трепетно, говорил, что я не похожа на тех девушек, которые обычно ищут встреч с футболистами, - Ты чего, малыш?

Я чувствовала, как глаза застилает пелена слез, пыталась шевелить языком, но…

Иван чертыхнулся, сжав челюсти, посмотрел наверх, видимо, соображая, что я могла там увидеть и услышать. Потом поднял меня на руки, и понес на улицу.

- Дыши, черт побери! Дыши, малыш!

Малыш. Егор никогда меня так не называл, смеялся - какой же я малыш, рост метр семьдесят семь! Он терпеть не мог это слово, именно потому, что меня так звал Ваня.

- Сейчас, малыш, потерпи немного…

Потерпеть немного? И все пройдет? Так просто? Вряд ли… Разве может пройти эта боль, которая сжимает все внутри?

Если бы это было так!

Иван поставил меня у своего внедорожника. Открыл дверь. Достал бумажный пакет – мое спасение, открыл его, приставляя к моему лицу.

Это единственное, что может помочь тому, кто задыхается. Снять этот страшный синдром. Несколько вдохов и мне стало легче. Правда, голова еще кружилась и черные круги все так же мелькали перед глазами.

Я вспоминала то, что услышала там, в кабинете спортивного менеджера, где мой Егор встречался со своей бывшей. С той, о которой он рассказывал мне. Девушка, которую он когда-то мечтал называть женой.

«Я беременна от тебя… Свадьба через две недели… давай отставку своей Витаминке» …

Я тоже была беременна, и мечтала о свадьбе. И мне было очень больно.

Потому, что Витаминка – это я…

- Витаминка, ты как?

- Лучше, Ваня, спасибо…

- Такая красивая…А Егор просто… идиот.

- Не надо, Ваня!

Я поняла, что Иван догадался что стало причиной моего стресса. Возможно, он видел их, Егора и Снежану. Возможно, знал о том, что они опять вместе, а я… А как же я?

Неожиданно Иван притянул меня к себе, ближе. Я поняла, что парень, которого Егор считал другом, его партнер по сборной собирается меня поцеловать!

- Не надо!

Я попыталась увернуться, но это было нереально, я очень слаба, а он… Хавбек, полузащитник, сильный, здоровый и выносливый. Прижал меня к двери своего «Рендж Ровера», и…Я ничего не чувствовала, я была словно заморожена.

«Я беременна от тебя… Свадьба через две недели… давай отставку своей Витаминке» …

Я не думала в тот момент о том, что меня целует Иван! Все мысли были только о Егоре.
За что, Егор? Если ты любил ее, зачем врал мне? Почему не признался? Я бы поняла, я бы смогла понять! Я отошла бы в сторону, потому что главное для меня что бы ты был счастлив! За что?

- Что, Вань, вкусная Витаминка? Забирай, дарю!

Глава 1.

- Матвей, не нужно забирать у девочки машинку, это же ее машинка, солнышко!

- Нет, моя!

- Нет, милый, это ее машинка! Твоя машинка вот, смотри!

Присаживаюсь рядом с сыном, показывая ему красное гоночное авто, которое мы с ним купили только вчера.

Но вчера не считается - у нас так! Машина должна быть новая, то есть купленная сегодня. Эх, дома целый автопарк, но… Мой малыш упорно отнимает машинку у хорошенькой куколки, которая играет на площадке вместе с ним.

Неужели девчонки тоже любят машинки?

Миленькая крошка с распущенными локонами  и огромными синими глазищами. Славная. Почему-то ее глаза кажутся мне очень знакомыми.

Я хотела себе такую девочку, вообще очень хотела дочку. До последнего не верила УЗИ, которое упорно показывало, что у моего «пузожителя» совершенно точно есть  часть тела, которая отличает парнишку от девчонки.

А я даже имя для дочери давно придумала – Ярослава, Ярчик. Так мою маму звали. Мне нравилось значение имени – яркая, обладающая яркой славой. Да, мама в моем родном городе была человеком известным.

- Ярослава, малышка, нам пора!

От неожиданности роняю машинку.

Этот голос… Голос, который горячей волной прокатывается по венам. А потом ледяной ужасом сковывает  тело, мешает дышать, застревая комом в горле, потому что я узнаю его. Низкий, с хрипотцой, про такой обычно говорят - чувственный.  Голос, который когда-то окутывал меня, словно мягкое пуховое одеяло.

Вот только сейчас чувства у меня совсем не те. Голос теперь пугает до дрожи.

- Ярчик, зайка, ты меня слышишь?

- Сейчас, папочка, мне мальчик вернет мою машинку…

Куколка поднимает головку и одаривает того, кто стоит за моей спиной ослепительной улыбкой. А я понимаю, что мое сердце пропускает удар.

Ярослава. Это его дочь! Вот откуда у малышки такие синие глаза! Смотрю на нее сквозь пелену слез, понимая, что мне нельзя двинуться с места.

- Тетя, а почему ты плачешь? – малышка смотрит на меня с удивлением.

Нет, только не это! Не стоит обращать внимания на чужих плачущих теть!

- Ярчик, милая, пойдем!

Ярчик! Он называет ее Ярчик!

Я ведь говорила ему, когда у меня родится девочка – назову ее Ярослава, а ласково буду звать - Ярчик! Говорила когда-то, в другой жизни. И была в шоке, когда узнала, что он назвал свою дочь этим именем.

- Папочка, подожди, тут тетя плачет! Почему она плачет?

- Моя мама не плачет! Никогда!

Матвей подходит ближе, встает между мной и девочкой. Мой маленький защитник! Мой герой! Я моргаю, чувствуя, как слезы бегут по щекам.

Они стоят рядом. Мой Матвей и девочка Ярослава. Брат и сестра!

Она та самая девочка, которая лишила моего сына отца!

 Я смотрю в одинаковые синие глаза. Такие синие как… как  море в маленьком городке Калкан, где мы были прошлым летом.

- Она плачет, плачет, посмотри! Слезы текут! – не унимается девочка.

- Не правда, она не плачет, да мам? Просто… соринка в глаз попала. С ней это случается.

Дети так похожи! Их легко можно принять за двойняшек. У моего Матвейки такие же русые, чуть вьющиеся волосы - его раньше часто принимали за девочку. И ресницы длинные-длинные! Как у его отца. У того, кто когда-то клялся мне в любви, обещал весь мир бросить к моим ногам, а сам…

Сам  в то же время встречался со своей бывшей и вот теперь у них есть дочь. А у меня… у меня сын, о котором он не знает и не должен узнать!

Меня снова окатывает волной льда. Достаточно посмотреть на моего сына, чтобы понять кто именно это отец! Как я надеюсь, что мужчина, который стоит за моей спиной не сможет сложить дважды два!

Опускаю солнцезащитные очки, натягиваю на лицо тканевую маску – впервые искренне радуясь, что их нужно носить.

- Милый, бери машинку, нам тоже пора. – говорю глухим, чужим голосом.

- Ма, ты в порядке? Ты же не плачешь?

- Конечно нет, малыш, просто ветер сильный… осень.

Медленно встаю, радуясь, что на прогулку с сыном всегда стараюсь надевать уютные комбинезоны и кроссовки, и волосы собираю в хвост или в косу.

Мой бывший не должен меня узнать.Вряд ли отец моего сына догадается, что обычная, ничем не примечательная женщина, гуляющая с малышом в городском парке, когда-то была участницей конкурса красоты. Конкурса, в котором он, известный футболист, был членом жюри.

- Нет, она плакала, я правда видела! Тете было грустно.

- Ярчик, тетя же не будет врать, это просто ветер, так бывает.

Да уж. Эта тетя не будет врать. Не приучена. А вот вы, лучший вратарь сборной, обладатель премии «Золотые перчатки» и «Кожаный мяч», как оказалось врать горазды!

 Воспоминания прокатываются обжигающей волной.

Вот он подходит ко мне, после конкурса, чтобы взять телефончик, а я его отшиваю. А потом ищу информацию в интернете, потому что он мне очень понравился.

Узнаю, что зовут молодого мужчину - Егор Стенин. Он вратарь футбольной сборной. Богатый, знаменитый, избалованный плейбой. Он заработал прозвище Стена, за то, что стоял на воротах намертво.

Это про него говорили, что бить в ворота, в которых он стоит все равно, что лупить в стену – отскочит.

 Это из-за него теперь я не даю ребенку мяч в руки.

И это он не большой любитель правды. Но мне это теперь уже совсем не важно.

Беру Матвейку за руку, стараясь не поворачиваться в ту сторону, где стоит его отец. Чувствую, как обжигающий взгляд сканирует мою спину.

- Моя мама не врет! Никогда! – мой малыш не может успокоится, а сердце колотится так, словно я приняла ударную дозу кофеина.

Шепчу тихонько, что нам нужно спешить, но слышу за спиной раскатистое:

- Повезло тебе, парень! Обычно женщины лгут и делают это виртуозно.

Кто бы говорил! Но времени спорить с ним нет, да я и не стала бы. Мне нужно уходить. Сматываться как можно скорее, с этой детской площадки, из парка, из города. Возможно, из страны, в идеале – с этой планеты.

Глава 2.

- Пожалуйста, не надо…

- Не надо, что?

Говорю тихо, так тихо, что сама еле слышу себя. Но он тоже слышит. И отвечает так же тихо.

- Егор, отпусти… нас…

- Мы поедем в кафе, выпьем по чашке кофе или имбирного чая, дети замерзли, на улице и правда ветрено. Моя дочь очень любит горячий шоколад  со взбитыми сливками. А что будет пить ваш сын? – Егор говорит специально громко, нарочито вежливо и как-то… картонно, что ли. Люди так не разговаривают. Он словно читает книгу.

Я думаю, это оттого, что ему нужно скрыть от наших детей свои чувства. Ярость и гнев, которые точно клокочут сейчас внутри.

- Я буду молочную пенку! Мне ее можно, и она вкусная, сладкая.

- А ты любишь сладкое, Матвей?

- Люблю. Особенно финики с орешками! И чернослив в йогурте.

Снова физически ощущаю ненависть, исходящую от мужчины. Он испепелил бы меня, если бы мог.

Растоптал. Уничтожил.

Зачем я вернулась в этот город? Я ведь чувствовала, что нельзя, не стоит! Что мне теперь делать?

Денег на адвокатов у меня нет. И взять неоткуда. Просить о помощи Дворжецкого? Вряд ли это удобно, он и так сделал для меня много.

Дворжецкий. Мужчина, по просьбе которого я оказалась здесь. Он был старинным другом моей мамы. Дал мне работу, помог с жильем, когда после ее смерти я осталась одна с Матвейкой на руках.

Сначала я работала хостес в одном из его ресторанов – самом престижном и дорогом заведении моего родного города. Потом  повысил меня - я получила должность управляющей, правда, в кафе попроще, но зато более молодежном. Мне удалось хорошо его раскрутить.

Основной бизнес Денис Александрович Дворжецкий вел в столице, в наш город приезжал редко, наездами. В один из таких визитов предложил мне переехать в Москву.

- Виталина, это перспективы. Карьерный рост. Ты мать одиночка, сейчас зарабатываешь прилично для нашего городка, но твой сын растет, ему  нужно будет ходить на секции, нанимать репетиторов, эти траты ты не потянешь.

- А в Москве потяну? Там все дороже. И квартиры нет, и вообще…

Дворжецкий не знал, что в столице живет отец моего Матвейки. Отец, который даже не подозревал о сыне. Раньше не подозревал. А теперь…

Мы подходим к огромному внедорожнику. На капоте и по бокам, на дверях,  шикарная аэрография – футбольное поле, ворота, и вратарь, который ловит мяч в немыслимом полете.

Этот эпизод помнят не только настоящие фанаты, истинные болельщики, не только те, кто смотрит футбол от случая к случаю, выбирая важные матчи и турниры, о нем знают даже совсем далекие от спорта вообще и от футбола в частности.

Это было на чемпионате мира. Наша команда прошла в одну восьмую только благодаря Стене, то есть Егору. Он действительно старался быть стеной, стоял насмерть. И вот в одной восьмой по итогу матча - нулевая ничья.

Все ждали серию пенальти. Команды шли нога в ногу. У нас был один шанс. У Егора был один шанс. И он взял мяч. Взял фантастически, отбив ногой, в каком-то немыслимом полете. Его ногу назвали тогда «Нога Бога».

Правда, следующий матч наша сборная проиграла...

- Ого! У вас тут целая картина!  - Матвей, раскрыв рот смотрел на изображение футбольного поля.

Мой любитель машин, смотрел не на машину, а на картину на ней! И я понимала почему. Удивительная наука – генетика!

Я, наверное, была плохой матерью. Запрещала ребенку игры с мячом. Всегда повторяла, что это слишком травмоопасно. На самом деле я боялась. Очень сильно боялась, что сын захочет стать футболистом.

Я не хотела этого. Тема футбола в нашем доме была запретной. Понятно почему.

Один футболист сыграл злую шутку с моей жизнью, взял мое сердечко как мячик, не задумываясь отдал пас, и выбил его за пределы поля. В аут.

- Это мой папа, он футболист. – тоненький голосок дочери Егора звучит гордо.

- Правда? Круто! Я люблю футбол, но мама мне не разрешает смотреть и играть.

- Интересно почему? – сквозь зубы цедит Егор.

Ничего не понимающий Матвейка отвечает искренне.

- Это… опасно. Трамво… траво… в общем опасно. Мама мне все время рассказывает про дядю, который чуть не ослеп, когда ему в голову попал мяч.

Егор снова пристально смотрит на меня. Я опускаю глаза. Понимаю, что белая как мел. Как смерть. Это он чуть не ослеп. Егор. Это ему хорошенько зарядили в голову на тренировке. После пришлось оставить спорт. И зарядили ему из-за меня. Вернее, он считал, что из-за меня. Только я об этом слишком поздно узнала.

- Так, садимся в машину. Ярослава, занимай свое место.

Он открывает дверь и ссаживает малышку в салон, где она залезает в яркое розовое автокресло.

Стоп! Детское кресло! Мое спасение! Я ликую. Радуюсь, понимая, что Господь дарит шанс!Забываюсь и смотрю на Егора открыто, с улыбкой.

А он… Он смотрит в ответ. И тоже улыбается. Он улыбается мне!  И, мне кажется, я тону в его синих глазах! Тону! А мне нельзя…

Я только что нашла повод бежать! У меня должно получиться.
Маленьким детям запрещено ездить в машине без автокресла. Это закон. Для дочки у Стенина специальное кресло, конечно же есть! Красивое, фирменное, из розовой кожи, с какими-то девичьими картинками.

А для моего сына кресла нет. Никакого! Ни розового, ни синего, ни серо-буро-малинового! Я вижу в салоне только одно детское кресло. И ликую! Значит мы можем не садится в его машину! Нельзя!

Все мои эмоции написаны на лице. Радость. Близость спасения.

Я смотрю на Егора и понимаю, что глупо улыбаюсь ему. Сейчас мы откажемся от поездки под предлогом отсутствия кресла! Скажем, что поедем на такси, а сами сбежим!

Сбежим, будем свободны! Я сегодня же соберу вещи, и мы уедем из столицы! Мы сможем скрыться! Должны!

Не понимаю только, почему Егор смотрит на меня радостно?

А потом с такой же широченной, белозубой улыбкой, которая сводила с ума миллионы футбольных фанаток и просто фанаток открывает багажник и достает… второе кресло.

Глава 3.

Я ныряю в воспоминания, которые всегда приносят боль. Я так старалась забыть! Вычеркнуть из памяти! Но…

Помню, словно это было вчера.

- Дыши, черт побери! Дыши, малыш!

Иван на руках тащил меня на улицу, к машине.

- Сейчас, малыш, потерпи немного…

Опустил у своего внедорожника, рывком открыл дверь. Достал бумажный пакет, приложил его к моему лицу, помогая держать.

Я попыталась сделать вдох, потом выдох, потом еще один вдох.

Сильно кружилась голова. Снова и снова в ней крутились слова, которые я услышала, когда стояла в коридоре у кабинета спортивного менеджера. Я думала мой Егор будет ждать там меня, а оказывается у него была встреча с другой, с его бывшей любовью, Снежаной. Яркой блондинкой, дочкой владельца футбольного клуба.

«Я беременна от тебя… Свадьба через две недели… давай отставку своей Витаминке» …

Я услышала именно это.

Словно получила удар мячом по голове. Ничего не соображала.

Ваня мне что-то говорил, а я все пыталась понять, как Егор мог так поступить со мной? Я ведь его любила? И думала, что он любит! Он ведь сам говорил об этом. Повторял, что я необыкновенная, не такая как все красавицы, особенная. Даже когда Иван неожиданно сжал меня в объятиях и начал целовать я, как дурочка, думала о Егоре!

За что, Егор? Если ты любил ее, зачем врал мне? Почему не признался? Я бы поняла, я бы смогла понять! Я отошла бы в сторону, потому что главное для меня что бы ты был счастлив! За что?

А потом…

- Что, Вань, вкусная «Витаминка»? Забирай, дарю!

Подняла ресницы и увидела взгляд синих глаз, полный презрения.

- Такая же как все… продажная тварь…

Я пыталась вырваться из рук Ивана, хотела что-то сказать!

А рядом с Егором стояла улыбающаяся блондинка – та, которая буквально несколько минут назад сообщила ему о своей беременности и о том, что их свадьба состоится совсем скоро.

Почему же продажной тварью он назвал меня?

Я так хотела преподнести ему сюрприз! Подарок! Пластиковый индикатор с двумя полосками. Оказывается, меня уже опередили.

А мне даже не дали возможности оправдаться!

Иван держал крепко, не отпускал, а Егор не обращал внимания на то, что я кричала, просила остановиться, выслушать.

А потом…

- Какая же ты глупая, «Витаминка»! Неужели не поняла? Он просто воспользовался тобой! Хвастался, что ты оказалась девственницей! Пока Снежанка уезжала в Штаты ему надо было с кем-то развлечься!

- Я не верю… Он не мог! Он говорил, что любит меня!

- Мало ли что он там на тебе говорил, дурочка! Любит! Он так всем говорит! Ты что, не знала, кто у нас главный плейбой в сборной? Про него же вся «желтая» пресса пишет!

- Не надо, пожалуйста, Вань! Не говори так! Он же твой друг! Пусти меня, я пойду к нему!

- Не пойдешь! Не пущу. Моей теперь будешь!

Он снова приник к моим губам, а я пыталась вырваться, пыталась избежать поцелуя! Увы…

Как потом узнала, нас с Иваном еще и фотографировали в тот момент! И эти фото довольно скоро стали достоянием общественности…

- Иван, не надо, пожалуйста, я не хочу! Пусти!

- Извини… я не буду. Не стану тебя принуждать! Но я хочу, чтобы ты дала мне шанс!

- Какой шанс, Иван? Я люблю Егора! Я ребенка от него жду!

- Что?

Иван смотрел на меня растерянно. Новость его явно шокировала тогда.

Ребенок! Этого ребенка точно не было в планах Вани, да и в планах Егора, как оказалось, тоже…

Трясу головой, чтобы вырваться из воспоминаний, потому что ребенок – вот он! Сидит в машине своего настоящего отца и мне дико страшно…

                                                                      ***

Силюсь, чтобы улыбнуться Матвейке.

Все уже хорошо сынок, мама дышит!

Хотя нет, все плохо – тот, кто стал донором клеток для твоего рождения все еще рядом.

Егор смотрит на меня, словно изучает. Он все еще бледный.

На автомате протягиваю ему пакет.

«Стена» берет его, смотрит, сминает, сжимая кулак.

- Откуда ты знаешь? – задаю неожиданный для самой себя вопрос.

- О чем? – он поднимает на меня глаза.

- Про пакет.

- А… это… среди футболистов куча невротиков. – ухмыляется.

- Как же они по полю бегают, если невротики?

- Хреново бегают, судя по успехам нашей сборной.

Реально? Мы стоим и обсуждает сборную России по футболу?

Господи, боже мой…

- Успокоилась?

Киваю, опускаю голову, понимая, что краснею, и осознавая, что над головой завис дамоклов меч…

- Поедем, Витаминка, поговорим…

- Зачем?

- Странный вопрос.

- Не странный. Ты прекрасно понимаешь, что я не хочу никуда ехать!

- Мне силу применить?

- Это ты умеешь. – говорю и тут же прикусываю язык.

Не стоит мне его злить.

Все знают о том, какой крутой нрав у бывшего игрока сборной, ныне футбольного функционера и успешного бизнесмена Егора Стенина.

Две его последних подружки буквально не вылезали из ток-шоу, показывая всему миру следы побоев, рассказывая, какой он абьюзер, трясли грязным бельем на весь свет.

Честно говоря, я им не верила. Тот Егор, которого я знала, никогда бы не поднял руку на женщину! Но он ведь мог измениться?

- Значит, смотришь телевизор? Журнальчики, наверное, тоже читаешь, да? Инстаграм изучаешь? В курсе, какое я дерьмо, да? А знаешь, почему?

- Егор, я не… - Перебивает, и глаза его вновь чернеют.

- Потому что никому не верю, поняла? Один раз сильно обжегся.

Я хочу спросить, кто же это его так сильно обжег, а потом… Потом до меня доходит – он что, меня имеет ввиду? Каким образом?

- Садись в машину, «Витаминка».

- Не называй меня так, пожалуйста.

- А как мне тебя называть? Виталина Евгеньевна? Может еще и шепотом, с придыханием?

- Егор, не надо…

- Что? Садись, дети устали и замерзли. И, наверняка, оба голодные. Посидим в кафе, поговорим, потом отвезу вас домой.

Глава 4.

- Не забирай его, пожалуйста! Не забирай!

Ее голос сводит меня с ума. Все жилы тянет!

Только что задыхалась на моих глазах! А мне кажется – это я рядом с ней дышать не могу.

Потому что боюсь.

Боюсь, что она от моего дыхания растает, исчезнет, растворится…

Как тогда пять лет назад растворилась в небытие. Пропала со всех радаров.

Нет, я знал, что она с Иваном, мысленно желал им удавиться в объятиях друг друга.

Помню, как первые дни после расставания с ней тупо лежал, смотрел в потолок, на котором было звездное небо.

Хотелось ругаться, бить кулаком в стену. Вот только мои кулаки слишком дорого стоили.

Почему? Почему все-таки он?

Ведь «Витаминка» говорила, что Ванька не серьезный?

Что она в нем нашла? Новый контракт с итальянцами?

Но у меня контракт не хуже, да и потом… если бы она сказала, что хочет в Италию, я бы все устроил, поговорил с агентом, продался бы в Европу без проблем!

Я ведь думал, что ей это не нужно! Был уверен, что она не такая как все, не меркантильная…

Дурак.

Разве может быть другой девица с модельной внешностью, которую ты впервые увидел на подиуме и «склеил» на конкурсе красоты?

Это был какой-то заштатный конкурс, название которого я не запомнил.

Меня пригласили в жюри, и тот же Ваня надо мной дико ржал.

- Че, спецом для тебя «Стена» конкурс целый? Выбирай – не хочу? Ты уж и мне там присмотри телочку!

Я как раз расстался со Снежаной, променяла меня на какого-то ушлепка бизнесмена, но я не сказать, чтобы страдал особенно, хотя когда-то был уверен, что люблю ее.

Смотрел на сцену - красавицы, одна лучше другой, яркие, холеные, уверенные в себе. Вроде естественные, без видимой пластики на лице и теле. Но я-то уже был парень прошареный, знал, что к чему и почем.

Моя Снежана тоже была естественной. Вот только естественность ее встала папашке в круглую сумму.

Подумал тогда – а ведь Ваня-то не дурак, неплохая мысль, выбрать себе новую игрушку, телочки-то реально хороши!

Взгляд на золотоволосой красотке сначала не зацепился - ну красивая, но тут все красивые.

А потом… потом она пела какую-то смешную песенку, зал ржал, и отвечала на вопросы ведущего тоже весьма остроумно. Даже мой сосед из жюри, стендап-комик ее оценил.

- Надо запомнить, Виталина Воронцова.

- Слышь, чувак, я ее уже запомнил, о кей?

Тот повернулся, ухмыльнулся мне и поднял руки вверх, мол, со «Стеной» спорить – себе дороже.

 Виталина Воронцова. Девочка с золотыми волосами. Студентка, девятнадцать лет.

Голос у нее был такой…грудной, сексуальный, очень красивый.

И улыбка. Представил, как она улыбнется мне утром, и скажет что-то своим глубоким голосом, чуть хриплым после бурной ночи.

Но мой подкат был провальным. Виталина отказалась дать телефончик. Сказала, если я действительно в ней заинтересован – сам узнаю.

Я узнал.

Притащил к институту букет из пятидесяти роз. Она посмеялась – почему так мало, обычно несут сто или пятьсот, мол, неужели Егор Стенин решил на ней сэкономить?

Другой бы я швырнул букет, отправил в пешее эротическое и свалил бы в закат, а тут…

Пятьсот роз, говоришь? Может тысячу сразу? Ну, о кей!

Реально привез тысячу. Два огромных букета. Попросил Ваню помочь.

Покраснела. Цветы взяла – на этот раз я к ее съемной квартирке подвалил – но от ресторана отказалась. У нее сессия.

А третий раз приехал с одной розой и застал Виталину всю в слезах. Шла из института. Оказалось, экономику рискует завалить.

- У меня факультет – реклама и связи с общественностью, а эта грымза считает, что мы на экономическом! Да у меня подруга как раз на экономиста учится, у них в институте нет такого!

- Давай помогу!

- Чем вы поможете?

- А ты думаешь, если я футболист, то тупой?

Голову вскинула, хмыкнула.

- Конечно думаю, у вас все мозги мячиком отбиты, это же видно! – смотрит серьезно, а в глазах чертики пляшут!

Вот же… поганка!

Притянул ее тогда резко за шею, и поцеловал, крепко, чтобы сама поняла, где и что у меня отбито.

- У нас на поле не мячики, выучи раз и навсегда. Девушка футболиста должна знать о футболе все!

- А где она?

- Кто?

- Девушка футболиста?

- А ты зеркало с собой не носишь?

- Я-то ношу, вот только, как оно поможет?

- Так ты в него посмотри, может увидишь, девушку футболиста. Давай свою экономику, что там у тебя?

Хмыкнула, протянула конспекты.

Пришлось с ней позаниматься, увы, тогда сугубо экономикой.

Но… лед тронулся, господа присяжные заседатели!

                                                                          ***
 

С экономикой мы разобрались, постепенно стали и с отношениями разбираться.

Четвертая встреча снова была у института. Предложил прогуляться в парке, раз уж она не хочет в ресторан или кафе. Взяли кофе с собой, сели на лавочке у набережной…

- Вы красивый, богатый, знаменитый. Я вам зачем?

Она упорно мне «выкала», а я ей «тыкал».

- Ты тоже красивая, и тоже можешь стать богатой и знаменитой.

- Я? – она засмеялась искренне, - это вряд ли. Я жутко стеснительная!

- Жутко стеснительные не ходят на конкурсы красоты.

- А я и не ходила. Меня подруга попросила. Им нужен был человек для ровного счета, подруга - сестра организатора конкурса. Я знала, что там все куплено и ни на что не рассчитывала.

- То есть как куплено? Я был в жюри, мы честно голосовали!

- Ага, только победили именно те, кто должен. Да ладно, мне реально все равно, я не претендовала.

- Погоди, ты понимаешь, что ты меня сейчас обидела?

- Как я вас обидела? Вы что? Я не хотела…–  смотрел в широко распахнутые испуганные глаза цвета карамели и думал, о том, что я хочу их видеть перед собой, когда буду опускать ее на постель, хочу видеть ее золотую головку на своей подушке как можно скорее. Только глазки чтобы были не испуганными, а подернутыми пеленой удовольствия.

Глава 5.

Воспоминание бьет током.

Зачем все это прокручивать в голове, когда после таких флешбэков только боли фантомные?

Она смотрит на меня своими глазами оленьими.

- Не забирай его, пожалуйста! Я все что хочешь сделаю, только не забирай!

Кого она просит не забирать? Ребенка? Да ведь невооруженным глазом сразу видно, что парень мой?Тут никакие экспертизы не нужны. Я его еще на детской площадке срисовал. Подумал, надо же, бегает вот так мой генетический двойничок. Глаза синие, нос наш, Стенинский, именной, а главное, родимое пятно на щеке.

Даже мысль промелькнула – разбазаривал ты, Стена свой «посадочный» материал, направо и налево, может, кто-то и решил твой подарочек оставить! И ведь даже не ёкнуло, что это она могла? Ей-то зачем?

Она ведь с Иваном сошлась, жила с ним какое-то время, потом они разбежались, но что там случилось – я не вникал, мне было «по фаренгейту». Почти.

А потом мальчуган назвал свою мамашу Витаминкой и меня повело…

Значит вот так вот, да? А теперь – не забирай?

- В машину села.

Рывком дверь открываю. Садится, сразу поворачивается к мальчику, что-то спрашивает. Не вникаю. Обхожу машину, чтобы на свое место сесть, завожу, трогаюсь…

- Пааа! Ты забыл! – капризный голосок моей принцессы врывается в мозг.

- Прости, солнышко! – торможу, останавливаюсь.

- Ну, команда?

- Впер-ред! – оглушает всех высоким голосом, смешно грассируя.

Это наш ритуал. Это то, что мне больше всего нравится в отцовстве. Вот такие ритуалы, которые знаем только мы с моей Ярославной! Подмигиваю ей в зеркало и вижу взгляд паренька…

Какого паренька? Сына! Матвей. И ведь назвала же так! Зараза…

Так моего деда звали. Любимого. И я ей говорил, что если сын будет обязательно назовем Матвей.

Хмурюсь. Матвей, значит. Весело. Красиво мы с ней друг другу «отомстили».

Она сына назвала так, как я мечтал, а я дочь так, как она хотела. Ярослава.

Так маму Виталины зовут, это я хорошо запомнил. Когда на УЗИ сказали, что будет дочь, просто поставил Снежану перед фактом. А ей было плевать.

Она не хотела рожать, а пришлось. А Витаминка? Хотела? Тайком от меня выносила, родила… зачем?

Не проще было бы таблеточку выпить и свободна как ветер? Или поздно спохватилась? Она ведь дуреха была, в контрацепции вообще не шарила.

Ладно, допустим, пропустила сроки. Решила рожать. Дальше что? Ваня ее, видать, тогда и кинул. Видимо не смогла ему чадо навязать.

Да, Ванек таким был, о себе только думал и о своем удовольствии. Всегда. Почему же она тогда не стала меня искать? Дюже гордая? Но гордость жрать не принесет?

Может, пыталась найти, но не подпустили ко мне? Тоже не стыкуется, могла бы к журналистам пойти, раздуть скандал, мол, Стена обрюхатил и уходит от ответственности.

Почему же я узнаю о своем сыне только сейчас? Спустя пять лет? Парню чуть больше четырех. Почти ровесник моей Яркой.

Ярослава, Ярчик, Яркая, даже Славка. Я придумываю дочери десятки милых прозвищ, люблю ее до безумия, потому что… потому что это лучшее, что случилось со мной. Моя дочь. Мое счастье.

Поэтому и живет она со мной, а не с блудной «недомамашей»…Почему же Витаминка ни словом, ни пол словом о ребенке?

Ладно, будем разбираться. Главное я его нашел, а значит – из рук не выпущу. И ее не выпущу. Я ее…

Вдыхаю такой знакомый аромат. Он снова наполняет легкие. Опять вся машина пропахнет ее тонкими духами и телом.

Она слегка округлилась в некоторых местах. Очень аппетитно. Я ей не соврал, у меня реал никого не было. Даже так, для временного удовольствия.

Но, никаких фантазий, Стена, у тебя и так проблем с бабами выше крыши. Их сначала разгреби, а потом…

                                                                      ***
 

Подъезжаем к небольшому очень уютному кафе, совсем не пафосному, как можно было бы ожидать – я же вижу взгляд Витаминки, она, что, боялась, что я ее в крутой ресторан повезу?

Я ведь помнил, что она не любила такие заведения. Вернее, говорила, что не любит. Скорее всего тоже врала. Цену набивала? Или я на самом деле так плохо ее знал?

Сейчас в голове каша. Потому, что я много лет был уверен в одном, а сейчас, глядя в синие глаза ее сына, понимаю, что возможно все в прошлом было совсем не так.

И меня бесит неопределенность. Бесит то, что я чего-то не знаю и не понимаю.

Но очень хочу понять. И пойму! Добьюсь ответов!

Если не захочет по-хорошему, то… Я могу и по-плохому! Раз у меня и так репутация абьюзера, мне терять нечего!

Паркуюсь почти у самого входа. Ярослава на самом деле любит пить тут какао. Да и я тоже.

Выхожу, чтобы помочь Виталине и детям. Она сама уже спешит выскочить из машины и открывает дверь с той стороны, где сидит сын.

- Я помогу его достать. Он тяжелый.

- Он нормальный. Я привыкла.

- Привыкла его носить? А что, никто не помогает?

Сверкает глазами.

- Я сама справляюсь.

- Самостоятельная?

- Как видишь!

Вижу. Вижу, что скорее всего одна живет. По крайней мере кольца на пальце нет. Вижу, что особенно не пытается никого привлекать, иначе не оделась бы как клуша. Хотя мне ее вид нравится. Она… домашняя что ли? Родная.

Так, Стенин, тормози. Какая она тебе родная? Она…Не хочу снова в воспоминания. Надо выдохнуть.

Вспоминать буду позже. Пока нужно хотя бы попытаться наладить диалог.

Витаминка в этом мне не особенно поможет. Ну, она всегда была такой. Отвечала резко и дерзко.

Про таких говорят – за словом в карман не полезет.

Я долго не мог понять, что это такая защитная реакция. Ей было не просто в жизни. Воспитывала ее мать, одна, без отца. Девочка росла красивая, явно кадры к ней клеились всякие.

Ну, эту мозаику я тогда из ее рассказов собирал. Потом, когда рухнуло все, думал, что каждое слово было ложью.

Глава 6.

Приятное кафе, милое, семейное. Я и не подозревала, что Стена может посещать такие простые, даже можно сказать скромные по его меркам заведения. Кафе для простых смертных. Таких как я и мой Матвейка.

Видимо и с дочкой он тут бывает частенько, девочка все знает, и ее, похоже, тут тоже знают.

 А мне неуютно, от слова совсем. И страшно.

Хотя, пока мы ехали в машине я все-таки смогла прийти в себя и успокоиться.

Он не отберет у меня Матвея! Я не позволю! Костьми лягу!

Я не Снежана, которой, по всей видимости было плевать!

Я за своего ребенка горло перегрызу! Ну… по крайней мере я буду бороться!

Пока ехали, я думала, что можно сделать.

СМИ. Это первое. Если уж его любовницам удалось попасть на все федеральные каналы с обвинениями в издевательствах, то и я смогу!

Дворжецкий. Все-таки у моего шефа есть и деньги, и связи! Он должен помочь, в память о маме! И он, скорее всего поможет. Он очень хорошо ко мне относится, и Матвея моего он тоже любит.

Конечно, проще всего мне на время скрыться, затаиться, продумать тактику защиты, обороны.

Мне нужна фора – хотя бы несколько дней!

Для этого я должна попытаться сейчас уйти. Скрыться. Спрятаться.

И Матвея спрятать. Это, конечно, будет не просто.

Я знаю, если Егор что-то задумал его так просто не сбить. Если он сегодня решил узнать почему я скрыла ребенка, почему пряталась, если решил поставить меня перед фактом, что теперь он знает и меня, нас, просто так не отпустит – значит так тому и быть!

И что мне делать? Не через окно же в туалете бежать? Хотя… Хорошая мысль.

Нас ведут к столу. Егор договаривается, чтобы сдвинуть два вместе – я так понимаю их постоянный столик рассчитан на двоих.

- А тут классная игровая. Мы сейчас покушаем и пойдем играть, хорошо?

Я не могу не умилиться тому, как дочь Егора общается с моим сыном. Со своим братом.

- Вита, сейчас принесут меню, я могу посоветовать, что взять из детского.

Он может посоветовать! Интересно! А сама я, что, не знаю вкус своего сына?

- Спасибо, - стараюсь сдерживать эмоции и сильно не грубить, - я сама способна выбрать ребенку еду.

- Я понимаю. Ладно, раз ты такая самостоятельная.

Ухмыляется. А глаза… глазами он продолжает меня прожигать. Не изучать, не разглядывать. Нет!

Прожигать! Сканировать. Рентгеном просвечивать.

Он и раньше на меня так смотрел. В то время, когда я еще не была его девушкой. Ну, то есть он считал, что была.

Он ведь сразу мне сказал, что я девушка футболиста!

Я помню, как однокурсницы, с которыми я снимала квартиру меня расспрашивали, что, да как.

- Дура ты, Витка, это же Стенин! У него бабла немерено! Знаешь, сколько эти футболисты зарабатывают? Да он за один матч себе, может квартиру в Москве купить!

- И что? Пусть покупает, мне-то что?

- Глупая ты! Все эти девицы, которые с футболистами, видела они какие? И тюнингованные все, и шмотки на них все брендовые, да и не фигня какая-то, а «Прада» и «Виттон»! И машины у них, и на курорты они катаются!

- И пусть катаются! Меня это не интересует!

Я кривила душой. Меня интересовало. Правда. Мне хотелось и красивые вещи носить, и квартиру, и машину. Я была нормальной девушкой. Не дурой. Не витала в облачках.

И бессребреницей тоже не была.

Но… мне хотелось всего этого не просто так. И содержанкой я становиться не собиралась.

Я хотела квартиру, машину, вещи, но больше всего я хотела Егора. 

Я боялась признаться самой себе в том, что мне хочется именно Егора. Не его деньги, не материальное. Пусть оно все тоже будет, да, я не против, но вместе с ним!

Мне очень хотелось быть не просто девушкой футболиста. Мне хотелось стать его женой.

Мне хотелось, чтобы он полюбил меня по-настоящему. Так, как я полюбила его.

Я ведь его любила!

Смотрю в окно, зная, что синие глаза все-так же прожигают.

- Меню, Витаминка… - голос хриплый, низкий, словно он тоже сейчас вспоминал… Вспоминал то, что было тогда, пять лет назад.

                                                                        ***
 

Пять лет назад...
- Прекрати, пожалуйста! Пусти меня! Я тебе не…содержанка и не эскортница! И я сразу говорила, что ничего не будет! Я не такая!

- Да при чем тут эскортница? Я разве хоть раз говорил… я относился к тебе как к эскортнице?

- А ты не понимаешь? В том то и дело! Относился! Вот только что! Когда предложил это… эту гадость! – Я всхлипывала, чувствуя, что слезы вот-вот, на пороге, а реветь перед Егором совсем не хотелось. - Я думала, ты всерьез, что у тебя чувства ко мне! Настоящие чувства! А ты… тебе нужно то же что и всем!

Я видела, как в его глазах полыхнуло возмущение.

Да, я понимала, что не права, что ему на самом деле это необходимо, он ведь мужчина! О чем он тут же не преминул напомнить!

- Да, мне это нужно! Очень нужно, понимаешь? Я мужик! Нормальный! Мне двадцать пять лет!

- А мне девятнадцать, и я девственница!

Выпалила ему в лицо и замолчала, замерла.

И он замер. Смотрел на меня так, как будто я с другой планеты.

А что тут такого? Ну да! Я была невинной! Меня воспитали так.

Дело было не в том, что мама была строгой блюстительницей нравственности. Наоборот. Мама ничего мне не запрещала и позволяла самой решать что делать и как жить.

 Моя мама была актрисой, певицей, жила ярко, красиво, у нее были романы. Но… Мама всегда говорила, что любила по-настоящему только моего отца.

Мужчину, который ее когда-то оставил ради карьеры, и ради другой женщины, родители которой могли в этой карьере помочь.  

- Знаешь, Витаминка, такого счастья как с ним я не испытывала ни с кем. Мне ни с кем не было так тепло, уютно, спокойно.

- Он же бросил тебя, мам? Бросил нас! Он ведь знал обо мне? Или…

Глава 7.

- Нам, пожалуйста суп с фрикадельками из детского меню, и салат из свежих овощей.

  Я слышу восторженный писк моего сына – это он увидел игровую. Матвей и Ярослава уже ускакали туда, а мы делаем заказ.

Я напряжена. Мне было бы удобнее, если бы сын был рядом.

- Еще что-нибудь? – милая официантка приветливо улыбается, и краснеет под взглядом Егора.

– Латте, без сиропа, сахара, и корицы. И отдельно взбейте, пожалуйста, молочную пенку.

- Посыпать шоколадом?

- Нет! – одновременно почти кричим, я и Стена.

Девушка-официантка вздрагивает, а потом улыбается.

- Я помню, Егор Александрович, аллергия.

- Это не у меня, это у…

- Это у моего сына, - перебиваю, не давая ему сказать. Зачем он это делает? Знает, что за новость о его внебрачном ребенке журналисты удавятся!

- Хорошо, я поняла. – улыбается мне и поворачивается к Егору. - Вам, Егор Александрович, как всегда?

- Да, пожалуйста. И горячий шоколад. – Он смотрит на меня и неожиданно накрывает мою руку своей, я не успеваю отдернуть ладонь. – Виталина, ты ничего себе не заказала, тут очень вкусно, правда.

- Я не голодна. – желудок скручивает, и, конечно же, как по закону подлости он урчит!

- Я вижу. Ты любила пасту, тут очень вкусная паста с лососем.

Мне все-таки удается выдернуть ладонь. Я представляю, как тут вкусно. Но есть я не намерена!

- Спасибо, я не хочу.

Официантка решает поддержать моего спутника, он явно местный герой.

- У нас на самом деле очень вкусно, попробуйте! Сегодня у нас как раз блюдо дня – спагетти «а ля маринаре».

Я много лет проработала в ресторане и могу сказать, что я бы за такой фортель официантку как минимум лишила чаевых.

Клиент четко сказал, что есть не собирается! Мой персонал обучен, что в такой ситуации не стоит навязываться! И вообще, психологию клиента надо учиться понимать.

Если клиент говорит - «только кофе» - особенно если это девушка, пожелание необходимо учитывать. Девушка может сидеть на диете. А сказать об этом спутнику стесняется, например. Да, мало ли что может быть! Максимум, что можно предложить – что-то низкокалорийное в качестве комплимента от заведения.

Егор, понимает, что я недовольна поведением официантки, и отправляет ее, попросив напитки принести сразу.

Потом поворачивается ко мне.

- Зря ты отказываешься от обеда. У нас реально вкусно готовят.

У нас? То есть это его кафе? Я напрягаю память, вспоминая все, что читала о Егоре. Да, где-то писали, что помимо карьеры спортивного функционера он еще занимается бизнесом, в том числе и ресторанным.

Молодец, что я могу сказать? Не зря он так любил экономику.

- Вит, я угощаю. – А вот эти слова меня реально бесят!

Так и не избавился от привычки все покупать?

- Спасибо, я прилично зарабатываю, могу заплатить за себя.

Ухмыляется. Смотрю на Егора и понимаю, как ненавижу его в этот момент!

Реально ненавижу! За все! За то, что он сделал тогда, пять лет назад. И за то, что я чувствую сейчас. А особенно за дикий страх, который почему-то испытала там, в парке.

Несколько лет назад вся страна следила за тем, как Егор Стенин отбирает ребенка у родной матери.

Правда, к слову сказать, Снежану назвать матерью было сложно. Особенно если судить по тем материалам, которые нарыли против нее адвокаты Стены.

Конечно, многие не верили в то, что беременная женщина и молодая мама может вести себя так чудовищно. Те, кого интересовала эта история разделились на два лагеря. Одни были за мать, пусть даже и такую - гулящую, бросающую голодную новорожденную дочь одну дома. Другие за отца, который тогда был, по сути, неприкасаемым – как говорится, в порочащих его связях не замечен. Тогда.

- Вита, ты куда улетела? Я понимаю, что ты можешь заплатить, но ведь это я вас пригласил?

- Пригласил? Это называется приглашение?

- Разве нет?

- Ты заставил меня поехать с тобой.

- Ты могла отказаться.

- Неужели?

У меня дрожат руки. Я вся дрожу. Я так переволновалась, увидев Егора, что теперь, видимо, начинается «отходняк».

Сейчас я понимаю - на самом деле, наверное, я могла просто уйти там, в парке. В крайнем случае позвать на помощь, полицию вызвать. Но я была в таком шоке, что просто голова отключилась.

- Хочешь сказать, мы и сейчас можем встать и уйти? И ты не будешь нас искать?

- Нет.

Что? Он сейчас серьезно?

- Сейчас ты уже не можешь встать и уйти! И искать я вас теперь буду. На краю света найду.

                                                                       ***
 

Холодный пот течет по спине.

Прекрасно понимаю, что значат его слова.

Угрозы в них вроде бы нет. Его тон мягкий. Но…

От этого мне еще сильнее хочется сбежать. Испариться. Раствориться в городской толпе. Взять билеты куда-нибудь… На край света! За полярный круг! Или в тайгу, в глухую деревню.

Конечно, я так не сделаю, но… соблазн велик.

- Вита, послушай. Я не хочу начинать наше общение со ссоры. - Он это сказал? А ему не кажется, что уже поздно? – Я хочу поговорить. Понять.

- Понять что?

- Почему ты ничего не сказала мне о ребенке? Это ведь мой сын! Это ясно без всяких тестов ДНК!

Что? Ему ясно? Я, обычно спокойная как удав, закипаю мгновенно.

- Тебе нужны тесты? А Снежану ты тоже просил сделать тест, когда она от тебя родила?

Вижу, как дергается мускул на лице.

- Просил. И она его сделала.

Я усмехаюсь.

Ну, конечно, же! Вся страна была в курсе того в каком свете он выставил свою жену! Но про меня-то он все знал! Он знал, что я не могла быть ни с кем другим ни «до», ни «во время», ни… даже «после». Даже через столько лет.

Закрываю глаза. Опускаю голову.

Я вымотана. С момента нашей встречи в парке прошел дай Бог час, а я уже выжата как лимон! Абсолютно!

Глава 8.

Колбасит меня не по-детски.

Не понимаю, что вообще происходит. Я не знаю, что сказать. Что и как спросить?

Почему Виталина родила сына и ничего мне не сказала? Почему?

Смотрю на паренька и… сердце тает!

Как он похож на меня! Такой забавный, веселый, шебутной явно. Наверняка ей с ним не просто. Моя мама вечно жаловалась на то, что я "шилопопый". При этом мальчишка такой ладненький! Славный, смешной!

И как они сразу нашли общий язык с моей Ярославкой!  Что это? Зов крови? Уверен – да!

Мальчишка хорош, а вот его мать…Кажется, что её каждое мое слово выводит из себя.

Еду заказать я не могу, предложить оплатить счет – как ежиха иголки выпускает! И доброжелательность официантки ее, кажется, тоже раздражает.

Я не хочу с ней ссориться. Мне нужно поговорить, выяснить и…Реально не отпускать.

Потому что… Вижу ее и внутри горячо. Жарко. Разглядываю ее так, словно я зверь голодный, а она добыча.

Попалась! Не выпущу! Так ей и говорю. Вижу, как она снова напрягается, злится, и в то же время дрожит.

Блин, я ее пугаю! С первой минуты пугаю. Знаю, чего боится!

И правильно! Ей есть чего бояться! Она моего ребенка от меня скрывала! За это ей придется ответить!

Но…

Не могу быть с ней грубым, не могу обвинениями бросаться. Мы должны нормально поговорить! Я хочу выяснить правду!

- Витаминка, я не хочу начинать наше общение со ссоры. Я просто хочу выяснить, понять…

Почему ее так удивляют мои слова? Ну, я ведь на самом деле должен понять почему она так поступила?

Черт возьми! Она была беременна, родила! Ну… может, она, конечно, не была уверена в том, что ребенок от меня?

Возможно… Возможно только когда он родился она увидела, что он мой. Глаза, родинки, нос…

Уж на белобрысого Ваньку-то мой Матвей совсем не похож. Ни разу.

Ладно, когда она поняла, что ребенок от меня, почему не призналась? Не приехала? Я бы не отказался от него. Я бы стал помогать!

Я бы…

Черт… Понимаю почему она не сделала этого.

Во-первых, тогда, когда она родила, я был женат. И у меня тоже только родился ребенок.

Она не могла об этом не знать – Снежана устроила грандиозное шоу, как говорится – во всех телевизорах страны. Во всей желтой и не желтой прессе.

«Егор Стенин стал отцом», «Счастливые родители с новорожденной!», «Лучший вратарь забил гол в нужные ворота» - и так далее и тому подобное.

Правда, естественно, никто не знал, что гол забил вовсе не я. И счастливым уж точно не был. За то, чтобы скрыть реальную информацию Снежана заплатила очень хорошо.

И вообще моя бывшая старалась сделать хорошую мину при плохой игре.

Естественно, Витаминке в такой ситуации сообщать мне о сыне было, наверное, не слишком приятно.

А потом она скорее всего испугалась.

Решила, что я поступлю с ней, так же как со Снежаной.

Чёрт! Но ведь она не Снежана?

Она прекрасная мать, это видно! И я никогда бы не отобрал у нее сына! Но…

Должна же она понимать как мне больно?

Как больно узнать, что где-то рос парень похожий на тебя! Учился улыбаться, переворачиваться, сидеть, ползать, ходить, говорить… Жить!

А ты ни сном ни духом!

- Почему ты ничего не сказала мне о ребенке? Это ведь мой сын! Это ясно без всяких тестов ДНК!

Да, мне реально это ясно, а она опять злится!

- Снежану ты просил сделать тест, когда она от тебя родила?

Чувствую, как у нее кипит внутри. И у меня тоже кипит. Бесит. Потому что реально я потребовал тест. И его результат меня просто убил…

Вижу, что ей тяжело дается наше общение. Мне тоже не просто. Очень не просто.

- Извини, мне нужно в дамскую комнату.

Она встает, я любуюсь ее фигуркой. Красивая. Стала еще красивее чем раньше.

Приносят кофе, молоко, горячий шоколад. Я иду звать детей, в очередной раз умиляюсь, как дружно они играют.

Не могу удержаться, беру обоих на руки. Парнишка прижимается ко мне, пахнет так сладко, улыбается мне. Я не хочу его отпускать! Не хочу больше пропустить ни дня из его жизни!

Он берет чашку, глотает молоко. Я спрашиваю, далеко ли они живут – спросить адрес все-таки не решаюсь, надеюсь, его мама сама мне все расскажет.

- А где твоя мама работает? – это моя Ярослава спрашивает.

- Мама работает в большом ресторане!

- В ресторане? – я удивлен, она же училась на «пи-ар» менеджера?

- Да! Я люблю ходить в ее ресторан, там весело и вкусно! Как тут!

Витаминка возвращается. Ее долго не было. Понимаю, что она плакала.

Я повел себя неправильно. Я растерялся, разозлился. Надо было по-другому все сделать, но…

Виталина уводит сына в туалет. Я смотрю на дочь – для нас это всегда проблема. В мужской же я ее не поведу? И в женский заходить не всегда удобно. Приходится просить помощи.

Если бы у нее была нормальная мать. Стоп. Сглатываю. У нее может быть мать. Вернее… у нее есть мать.

Ярослава что-то лопочет, рассказывая какой смешной Матвей, и как они вместе катались с горки, ныряя в бассейн с шариками. Улыбаюсь. Скоро вы все будете делать вместе, малышка! Очень скоро!

Витаминка с парнем куда-то пропали, понимаю, что их нет уже долго, потому что суп давно на столе, а они…

Девушка - администратор, смущаясь говорит, что из кафе они не выходили. По крайней мере не из главного входа. Через пару минут выясняется, что они сбежали через кухню. Какая-то посетительница принесла им их верхнюю одежду. Я не обратил внимание на девушку, которая крутилась у стойки с нашими вещами, потому что смотрел на Матвея…

Меня трясет! Думаю о том, что сделаю, когда найду ее! А я ее найду! Из-под земли достану!

Набираю телефон одного хорошего знакомого. Среди футбольных болельщиков есть известные актеры, музыканты, политики, а есть те, кто может найти кого угодно где угодно. Объясняю, что мне срочно нужна помощь.

Глава 9.

Ее губы. Для меня это словно машина времени. То, что отбрасывает на годы назад заставляя вновь и вновь переживать моменты прошлого.

Первый поцелуй – не тот, который я сорвал почти силой, а тот, который она подарила сама.

Мягкость и податливость ее рта сводила с ума. Хотелось постоянно чувствовать под своими губами эту нежность.

У меня было много женщин. Хотя у меня был режим, и я старался ему следовать, но никогда не отказывал себе в удовольствии. Обычно мои подружки были уже опытные. Все умеющие.

Витаминка была другая. И поцелуи ее – другие.

Нежные, трепетные… настоящие.

Она тогда оторвалась от моих губ еле дыша, стыдливо спрятала лицо на моей же груди.

- Ты что?

- Ничего… просто, я… я первый раз сама… целовала. И вообще.

- Что, вообще?

Она вздохнула, почти всхлипнула, а я прижал ее к себе и такое чувство было – крылья выросли! Хотелось кричать от счастья. Реально. Никогда такого не испытывал.

Даже со Снежаной, хотя ведь верил, что люблю ее. И любил. Наверное. Просто… любовь разная.

Как я сразу не догадался тогда, что Витаминка еще девочка?

Помню, как обрадовался тогда и испугался. Ответственности испугался.

Как оказалось – не зря.

Теперь вот, получается, расхлебываю.

Смотрю в ее глаза, в них обида и боль. И снова страх.

Ее сын, вернее, наш сын бросается на защиту, встает рядом с ней, обнимая за ноги. Моя Яська тоже вбегает на кухню, стоит у двери, глазенками хлопает.

- А что тут происходит?

- Целуются!

- Матвей, что ты говоришь такое! Мы не целовались!

- Он тебя целовал, я видел!

А мне интересно, откуда парень вообще про поцелуи знает? Его маму часто целуют?

- Мы сказку смотрели. Там тоже целовались. Фу. – это Матвей моей Ярославе с сознанием дела объясняет.

- А мне нравится, когда целуются! – Ярчик глазки закатывает и улыбается.

Да уж. Детки.

Улыбаюсь, поднимаю взгляд на Витаминку. У нее подбородок дрожит и слезы в глазах.

Черт. Опять какая-то лажа происходит. Да что такое со мной? Не могу объяснить, но сейчас меня просто бесит то, что она так сильно трясется из-за того, что я рядом.

Из-за того, что узнал ее тайну.

- Садитесь к столу. Сейчас обедать будем.

***

Виталина быстро соображает, как съехать с поцелуйной темы. Суетится. Ставит на стол тарелки с супом. Салат перекладывает из контейнера.

Тарелки только для детей. А у меня у самого живот от голода подводит. Я не успел съесть ни любимую «карбонару», ни салат с ростбифом. Только вот свой пакет с едой я забыл в машине.

- Папочка, а где твоя паста? – Моя девочка всегда заботится обо мне.

- Забыл, Ярчик. Я могу сходить за ней.

- Вы будете суп с лапшой? Есть еще котлеты из индейки. – Виталина снова говорит мне «вы», как когда-то давно. Предлагает обед, не глядя на меня. Что ж, не буду отказываться!

- Спасибо, я с удовольствием. Люблю домашнее. – не кривлю душой, реально очень люблю, хотя питаюсь в основном в ресторанах.

Все, что происходит дальше – ножом по сердцу!

Женщина, которую я когда-то любил до дрожи, кормит меня и моих детей обедом. Все так по-домашнему! Так спокойно и мило! И вкусно. Накладывает мне полную тарелку ароматного куриного супа с лапшой. Когда-то я ей рассказал, что моя мама готовит такую лапшу, обязательно добавляя свежую зелень – суп Витаминки именно такой, с зеленью. Отдельно ставит котлетки с салатом, который я привез ее, нашему, сыну. Салата много, порции у нас в кафе приличные, на всех хватит.

- А ты что будешь? – смотрю на Витаминку, вижу, что она бы от всего отказалась, но при детях ей неудобно. Молча наливает себе суп, ставит тарелку.

За столом одно место – рядом со мной. Кухня у нее довольно большая, но у стола все равно тесно.

Представляю Витаминку в своей столовой. Ей бы понравилось.

Я помню, как она рассказывала о доме своей мечты, где был бы огромный белый обеденный стол. У меня именно такой. И покрыт всегда белой скатертью с алыми маками – такой, о которой мечтала Виталина.

Я купил эту скатерть, когда мы играли с турецким «Бешикташем», выбирал, думая о ней, о Виталинке-Витаминке, которая часто краснела как маков цвет.

Продавец-турок, все повторял на ломаном русском, что моя жена будет «очень доволен». Только вот жены никакой уже не было. Или… пока?

Смотрю на красивую женщину, сидящую рядом. Она могла бы быть моей женой, если бы…Нет, Стена, лучше пока не думать об этом.

- Передай, пожалуйста, хлеб. – она подает плетенку с батоном, наши руки встречаются, но Вита не отдергивает ладонь, не делает из соприкосновения пальцев никакого представления. Подумаешь, дотронулись друг до друга? Ей вроде бы все равно.

Но щеки как маки на моей скатерти. И я кайфую от этого.

Мы вроде едим молча, но при этом молчание получается не неловким и странным. Наоборот. Впечатление, что мы дружная семья, которая собирается вместе в выходной день, чтобы пообедать.

- Спасибо, ма, вкусно. Можно я ей покажу свои игрушки?

- Ее зовут Ярослава, милый.

- Можно Яся, если тебе сложно, Матвей. Дочь, поела? Идите поиграйте.

- А вы опять целоваться будете? Разве можно так сразу целоваться? - моя малышка слишком понятливая для своих лет.

- Мы не целовались. Мне соринка в глаз попала просто, а Витаминка… То есть тетя Виталина мне помогла.

- А… Тогда неинтересно.

Ярчик ухмыляется и слезает со стула, а Матвей смотрит скептически – он-то хорошо видел, что никакой соринки не было. Чувствую, его так и подмывает поймать меня на вранье, но…

- Мам, если что – зови меня! - мамкин защитник! Ухмыляюсь, а в душе радуюсь, что паренек именно такой!

Дети выходят. Виталина сразу подрывается убирать со стола. Беру ее за руку, она тут же вырывается, сразу меняется в лице - буквально шипит, тихо, чтобы в комнате не услышали.

- Не трогай меня!

- Извини, я не буду, просто… не мог удержаться. Тебе помочь?

Глава 10.

Идиот, придурок несчастный! Ненавижу его, просто ненавижу! Мне крупно повезло, что этот мужчина в свое время показал истинное лицо!

Хорошо, что я не стала женой такого… кретина!

Я задыхаюсь, просто даже не знаю, что сказать! Нет слов у меня!

А он смотрит на меня и ухмыляется! Хочется плюнуть в его смазливую холеную рожу!

- Какой же ты…- поджимаю губы, нормальных слов для Стены у меня нет, но опускаться до ругани не хочу. Я не так воспитана. – Уходи, Стенин. Уходи и лучше не возвращайся.

- Уйду. Только вместе с сыном!

- Да, неужели? Нет у тебя никаких прав на моего сына, понял? Нет!

- А если подумать?

- Нечего думать!

- А если хорошо подумать, Витаминка?

- Не называй меня так. Меня зовут Виталина, отчество Евгеньевна, если ты забыл.

- Не забыл. Я ничего не забыл, - наклоняет голову, синие глаза темнеют и взгляд снова опускается на мои губы.

Это что? Он вот так просто говорит, что его бывший друг сделал из меня девушку с низкой социальной ответственностью, и при этом собирается поцеловать?

- Даже не думай, Стена!

- Не могу не думать.

- Тебе мало твоих чудо-уток?

- Кого? – он еще удивляется!

- Твоих красавиц, котором ты платишь за то, чтобы они в губы тонну гиалуронки закачали, а потом про тебя в ток-шоу всем рассказывали.

- А ты что, ревнуешь, Виталина Евгеньевна?

- Ты у врача давно был? Мне кажется, та твоя травма головы все-таки имеет последствия.

- Ладно, Виталина, хватит. Давай поговорим серьезно.

- Давай. Я буду говорить, а ты слушай. Матвей только мой сын. Его отец погиб. Это все, что тебе и всему миру надо знать. А если ты попробуешь его у меня отнять я не только на ток-шоу пойду, я всех на ноги подниму! Я на Красную площадь с плакатом выйду! Я сделаю все, чтобы такой как ты к моему ребенку на пушечный выстрел не подошел! Понял? Ты ему никто!

- Ответ не верный, Витаминка!

                                                                    ***
 

Мне так хочется стереть ухмылку с его лица!

Его наглость, как ни странно, действует на меня успокаивающе. Я становлюсь увереннее.

Он мне угрожает? Ну-ну! Посмотрим кто кого!

Чувствую в этот момент, что готова к битве! Просто так я не сдамся!

Только хочу ответить ему какой-то колкостью как слышу глухой удар их комнаты – что-то упало – а потом…

Потом громкий плач.

- Ярослава! – Егор подрывается и бежит в комнату, я за ним.

В детской хаос – все игрушки, которые обычно аккуратно разложены по коробкам – вывернуты на ковер, детали «Лего» рассыпаны по всему полу. Егор, естественно сразу наступает на одну, вскрикивает, чертыхается. А я бросаюсь к его дочери, которая лежит на полу под детским спортивным комплексом. Мой Матвейка сидит рядом.

- Что случилось, сынок?

- Она не сильно ударилась, мам. Просто упала.

- Откуда упала? – Егор уже сидит рядом. – Ярчик, как же ты так? Где болит?

- Здесь… - она показывает лобик, как котором уже наливается шишка.

Этого не хватало!

- Егор, нужно что-то холодное приложить, я сейчас. – Бросаюсь обратно на кухню, и хорошо! Я забыла выключить воду, раковина почти заполнена, еще чуть-чуть и был бы потоп!

Хватаю специальный пузырь со льдом – наверное такая штука есть у каждой мамы мальчишки, по крайней мере мне требуется частенько. Шишки мой герой набивать любит.

Возвращаюсь, оборачиваю пузырь тонким полотенцем, подаю Егору, он прикладывает его ко лбу малышки.

У меня снова щемит сердце. Как он смотрит на нее!

Отворачиваюсь, потому что в глаз опять предательски попадает соринка…

- Я думаю, нужно ехать в травму, Вит, как считаешь? – он со мной советуется? Откуда я знаю? Это его дочь! За Матвейкой бы я просто понаблюдала. Если бы я после каждой шишки ездила бы в травмпункт…

- Пап, куда? – девочка уже не хнычет, но всхлипывает.

- Детка, надо показать тебя доктору.

- Не хочу к доктору! – В глазах снова слезы.

- Не надо ее к доктору. Пусть ее моя мама поцелует и сразу все пройдет. У меня мама волшебная.

Я смотрю на Матвея, потом на Егора. Вижу, что его глаза снова темнеют.

- Да, мама у тебя волшебная. Это точно.

- Тетя, я не хочу к доктору. Поцелуй меня!

Чувствую, как мои губы начинают дрожать.

Я не могу этого сделать! Просто не могу!

                                                                         ***
 

Чёрт!

Как я мог забыть о том, что Ярчик одна в комнате? То есть не одна, но… Они же мелкие еще! Им всего по четыре! Ясно, нельзя их одних оставлять, а мы…

Горе-родители, ничего не скажешь!

Забыли обо всем!

Держу на руках своего кузнечика и молю Бога, чтобы все было хорошо.

Да, сам я шишек набивал и набиваю – море, но со мной все понятно. Я парень. Мужчина. Я спортсмен. Мне на роду написано шишки набивать.

Но Яська – девочка! Принцесса моя! И каждый ее синяк, каждая царапина для меня стресс.

Не только потому, что ей больно, что это может стать причиной серьезной болезни. Нет. Не только в этом дело.

Просто… когда ребенку больно он на автомате зовет кого? Правильно. Маму!

И Ярчик звала. Долго звала. Только, буквально с полгода как отучилась. И то… мне кажется, что просто стала понимать, что меня обижает.

Я все время пытался доказать, что ей не нужна материнская забота, что ей хватает отца. Кому доказать? Прежде всего себе, наверное. Ну, по крайней мере такая мамаша как Снежка ей точно не нужна.

Я считал, что со всем справлюсь сам. И справлялся – походы в туалет не в счет! И не думал о том, чтобы искать себе женщину, которая бы стала матерью для моей крошки.

Понимаю, что не искал постоянных отношений именно потому, что не хотел, чтобы у моей принцессы была мачеха.

Вообще не искал постоянных отношений после разрыва с женой. Собственно, и назвать-то женой ее могу с большой натяжкой. Просто была свадьба, был штамп. От безысходности.

Глава 11.

Сама не знаю, что на меня нашло!

Сначала рука потянулась к привычному «комбезу», в котором я с Матвеем гуляла, а потом…

Потом я увидела в шкафу красивый костюм модного в этом сезоне лимонного цвета, я купила его для одного мероприятия в ресторане, надела один раз.

 Костюм из коллекции одного молодого дизайнера – мы работали вместе, когда он был еще совсем зеленым, начинающим. Я часто хожу в его бутик, иногда даже рекламирую его одежду, снимаюсь для каталогов, поэтому у меня всегда хорошая скидка. К этому наряду как раз подходит новое пальто - тоже желтое, но оттенок чуть теплее.

 Переезд в столицу на меня все-таки повлиял, решила принарядиться. И туфли есть осенние, «лоферы» на устойчивом каблуке, пудрового цвета, лаковые, очень удобные.

Ну и не всегда же я в режиме «яжмать»? У меня вообще-то ответственная работа, мне на ней полагается выглядеть соответствующе.

Матвею тоже выбираю вещи понаряднее, он смотрит на меня удивленно.

- Мам, а ты почему такая красивая?

- А что, разве обычно я не красивая?

- Всегда красивая. Тебе дядя Фегор понравился? – чуть не давлюсь слюной. Хотя, чего я ожидала? Парень у меня весьма неглупый, все сразу понял.

Стоп. Виталина – Витамина! Это что значит? Сразу понял? Получается, ты реально считаешь, что нарядилась потому, что тебе Егор нравится?
Нет! Он мне не нравится! От слова - совсем!
И мне плевать на его широкие плечи. И на синие глаза.
И вообще... Он предатель и...
Абьюзер! Вот он кто! Люблю это модное, хлесткое  слово. 

А как его еще назвать? Эти его "чудо-утки" с накачаными губами бегают из одной передачки в другую, рассказывая какой Стенин подлец, изменник - они говорят "изменщик", и это жутко бесит - и как он любит руки распускать!
Так что... не нравится он мне! Абсолютно!

Смотрю на себя в зеркало. А вот я себе очень даже нравлюсь! Меня радует то, что я вижу. Более чем!

И… да, я нарядилась для Егора! Пусть знает, что потерял!

И кого на кого променял когда-то!

Видела я его Снежку, обычно в журналах в самом конце публикуют фото всяких «випов» на закрытых мероприятиях. Тощая, страшная как атомная война! Да и папочка её «сдулся», вытеснили его из списочка «Форбс» - помню, как читала это и мстительно радовалась, хотя чему радоваться? И вообще, недостойно это, радоваться бедам других, пусть даже не самых достойных людей. Ведь не папа же Снежаны заставил Егора на ней жениться?

Егор сам выбрал свою судьбу.

Сам женился. Сам развелся.

Сам начал таскаться по всяким, которые потом по ток-шоу бельем трясли. И выглядели эти дамочки все как под копирку деланые - губы, зубы, скулы, грудь. Я даже стала сомневаться в том, что у Стены есть вообще хоть какой-то вкус в выборе спутниц. Скорее, хватал то, что плохо лежит. Фу.

Матвей глядит на меня приподняв бровку и уголок губы – уже научился мужским приёмчикам! Красавчик! В четыре-то года!

Нажимаю на его носик-кнопочку.

- Не Фегор, а Егор!

- А мне Фегор больше нравится!

- А мне вообще не нравится. Ни Фегор, ни Егор! И красивая я потому, что иду с тобой, ты же у меня красавчик! Пойдем, пора!

Выходим из спальни.

- Мы готовы, - звонко объявляет мой маленький герой.

Егор впивается в меня взглядом, в котором я вижу… восхищение?

Да, Стена! Вот так! Как говорится, получите – распишитесь.

- Поехали.

- Какая ты красивая тетя Витаминка, правда, пап, а? Скажи? – малышка, на лбу которой цветет сизый синяк улыбается мне так открыто!

Сердце щемит. Она не виновата, что ее отец такой… не самый настоящий мужчина, в общем.

Интересно, скажет он?

- Очень красивая, - вскидываю на него глаза, потому что хриплый голос царапает душу.

Он смотрит так, словно хочет… хочет меня съесть. Всю. Без остатка. Как шоколадную конфету, которую ему нельзя.

- Поедем быстрее.

- Да, конечно.

Удивляюсь, когда он ставит свою принцессу на пол, чтобы помочь мне надеть пальто. Прикосновения его рук жаром кружат по телу.

- Спасибо.

- Вам спасибо, за то, что вы с нами.

Выходим из подъезда, соседки, вечно стоящие внизу, в любую погоду, жадно нас разглядывают. Здороваюсь, стараясь побыстрее пройти сквозь строй их суровых взглядов.

Наверное, со стороны мы очень похожи на семью. Красивую молодую семью с детьми – двойняшками. Если бы это было так?

Устраиваем детей, Егор снова помогает усадить Матвея в кресло.

- Я сама могу.

- Он у тебя парень не легкий, а вам, девочкам тяжести таскать нельзя.

- Я привыкла.

- Отвыкнешь.

Стоим у машины. На меня опять накатывает дежа вю. Как тогда в парке, несколько часов назад. Когда я умоляла не отнимать сына.

- Я его не отдам, Егор!

Ухмыляется, а взгляд синих глаз такой пристальный и… больной что ли, тяжелый, грустный.

Так, Витаминка, ты его еще жалеть начни!

- Я не собираюсь его отбирать. Пока. Просто тебе придется привыкнуть, что я в вашей жизни теперь буду всегда.

                                                                           ***
 

Всегда! Ха! Разбежался.

Всю дорогу сижу, отвернувшись от Егора, глядя на пробегающие мимо улицы Москвы, такой родной и одновременно такой… далекой.

Какой странный день сегодня.

Если бы мне вчера кто-то сказал, что я буду вот так спокойно ехать со Стениным и его дочерью от Снежаны к доктору, потому что эта дочь ударилась и у нее шишка на лбу? Да еще и сына с собой потащу, о котором Стена узнал?

Какая-то…эпидерсия. Если я правильно помню значение слова. Непонятная ситуация. Ладно, по-простому – хрень какая-то. Вот…

И как из этой ситуации мне теперь выпутываться – пока ума не приложу.

Ладно, допустим мне придется признать, что Матвей сын Егора. Позволить им видеться. Встречаться. Егор начнет влезать в мою жизнь.

Глава 12.

Красивая.

Нет, не так. Офигительно красивая!

Замираю на мгновение, и смотрю ошеломленно. Уверенная в себе, успешная молодая женщина. Совсем не похожая на испуганного олененка Бэмби, который пару часов назад умолял не отбирать у меня ребенка.

Метаморфозы. Да уж. Словно обычная скромная куколка превратилась в шикарную бабочку.

Отомри уже, Стенин! Красивых баб не видел?

Хочется самому себе пощечину залепить – харе таять! Хватит слюни пускать! Забыл, как она тебя «нагнула»?

Странно, как раз об этом сейчас вообще не хочется думать.

Хочется о другом, совсем о другом.

Помогаю ей надеть пальто, от невинных прикосновений меня опять ведет. До головокружения!

Хочется уткнуться в ее пышные золотистые волосы, надышаться ею.

Я просто в ауте. Состояние такое, словно ты вратарь, которому хорошо так «отгрузили», или ты мяч, который шел прямо в руки позорно профукал.

Да уж, Стена… развезло тебя! Повело…

Выходим на улицу, понимаю, что надо держаться от нее подальше, но.

Как?

А она еще нарядилась так… ярко.

Словно всем своим видом показывает мне один большой «горчичник» - в смысле, желтую карточку.

Мол, будешь «выступать» Стена, получишь красную и уйдешь с поля!

Нет, Виталина – Витамина. Теперь я никуда не уйду!

От пацана моего – точно!

И в футбол он у меня заиграет! Как пить дать!

Придумала тоже – травмоопасно! «Щаз», три раза!

Это сидеть дома у телевизора травмоопасно. Для мозгов неокрепших!

А бегать по полю с мячом – прекрасное занятие!

Это я, конечно, так говорю, бегать! Футбол – это наука! Стратегия и тактика! Там мозги нужны! Который, как считает Витаминка у меня нет…

Ладно. Прорвемся!

В машине отворачивается. Насупилась.

А меня опять в омут. Смотрю на дорогу и вспоминаю, как ехали, когда я с очередной игры вернулся.

Привез ей какие-то сувениры – игра была клубная, играли где-то у нас, то ли в Сочи, то ли в Краснодаре – не помню.

Она радовалась как ребенок. А потом… Потом расплакалась, потому что видела, как мне мяч прямо в голову прилетел, и я чуть о штангу не приложился.

- Глупенькая, это ерунда! Ну, я же мужик, в конце концов!

- Не мужик, а мужчина! И… Ты что, правда не понимаешь как это опасно, да?

- Это нормально, Вит! Я же с детства…

- Не нормально! Когда у нас будет сын я его ни за что на футбол не отдам, ясно!

Взмахнула ресницами, впиваясь в меня взглядом и… стала стремительно краснеть.

А я… я просто охренел от…счастья!

Сын! Моя Витаминка сказала, что родит мне сына! Это же… Это же охренеть!

Почему-то в тот момент так радостно было, словно я серию пенальти в ноль провел!

Убрал тогда с ее щеки прядку золотую, взял лицо в ладони.

- Будет сын, обязательно, слышишь? И будет футболист, это не обсуждается!

- Нет!

- Да, Витаминка, не спорь. Я старше.

А потом зацеловал ее до одури, башню сносило от близости и от того, что этот плод все еще запретный.

Тогда и подумал – знаю ведь, что за секретный ключик откроет мне эту дверцу! Готов ли я?

Ощущал ее тело в руках и думал – готов, абсолютно!

Готов к тому, чтобы сделать ее своей навсегда! И к сыну, которого родит, тоже готов! Более чем!

Взял ее нижнюю пухлую губку в рот, втянул – сладко, невероятно! Лучше любого шоколада, который под запретом!

Принял решение.

А если вратарь принимает решение – он делает! Иначе… иначе гол!

- Витаминка, выйдешь за меня?

                                                                         ***
 

Она сказала – «да»!

Тогда, пять лет назад она сказала «да» и снова заплакала! Потому что…

- Ты любишь меня, Егор?

Люблю ли я? Чёрт, а я разве не сказал?

- Конечно, люблю, глупенькая!

- Нет. Скажи не так. Без «конечно», и без «глупенькой»! Правду скажи! Только если любишь!

- Я люблю тебя, Витаминка. Люблю.

Я любил. Так, что ребра ломались от того, как сердце билось с ней рядом!

Никогда не думал, что так вот будет.

Когда она просто рядом стоит, а у тебя ноги ватные. И ты не знаешь, вдохнешь ты следующий раз, или не сможешь от избытка чувств.

Сразу вспоминаешь все примеры, как это в книгах описывали, как в кино об этом говорили – смешно, но понимаешь, блин, а ведь все правда! Реально!

И грохот сердца. И дыхание. И тело как из поролона. И мозги как будто сейчас вытекут.

И нужно, чтобы она была рядом. Всегда. Каждую секунду.

Ну, или хотя бы пару часов в день.

Я сделал предложение, по сути, спонтанно. Ни колец, ни коленопреклонения, ни букета.

Конечно, нужно было исправляться, делать как надо, по всей форме.

Как назло, нас собрали на недельные сборы в Новогорск. От Москвы близко, но просто так не сбежишь.

 Мы начали встречаться с Витой, в конце мая, к нее как раз летняя сессия начиналась, а тут дело шло к зимней. То есть мы уже полгода были как бы вместе.

Как бы, потому что сексом еще и не пахло.

И я, Стена, Егор Стенин, который раньше трех дней не мог без этого прожить, уже полгода был на голодном пайке.

И как ни странно – мне это даже нравилось.

Я не хотел кого-то, лишь бы «присунуть» как парни говорят.

Мне нужна была только она!

Иван уже давно надо мной посмеивался.

- Стена монахом заделался. Добровольный целибат. С ума сойти.

- Сходи, Ваня, сходи с ума. – я смеялся беззлобно. - Отправим тебя в дурку, проще станет.

Кто-то из ребят подключился к нашей словесной перепалке.

- Будет наш Ванёк играть за команду шизофреников «Наполеон»!

- Ха! Причем, «Наполеона» изображать будет один из пациентов.

- Или главврач!

- И выходить на поле он будет в смирительной рубашке. А что? Руками играть все равно нельзя! Удобно.

Глава 13.

- Я с ней не спал!

Его слова бьются в моей голове, как мячик в настольном футболе мечутся, который пластиковые фигурки гоняют - туда-сюда, туда-сюда.

Не спал! Конечно!

Разумеется, не спал! Потому что, когда спят детей делать сложно! Это не во сне происходит. Тут я ошиблась, увы…

Он не спал.

Хорошо. Допустим. Он не занимался с ней… тем самым. Да? Он ведь это имеет в виду?

А девочка эта, за опеку над которой он дрался как лев, которая на него как две капли воды? Она от кого? Реально от Святого духа, прости Господи?

Я боюсь, что разрыдаюсь при нем. Что он поймет, поймет, что для меня до сих пор это значит так много!

Что я до сих пор ушиблена этим его предательством!

Сбита с ног! Убита! Словно пулей меня на вылет.

Остаток пути, к счастью, короткий, мы молчим.

Машина паркуется у клиники.

Егор помогает своей дочери выбраться из кресла, берет ее на руки, я тем временем отстегиваю Матвея.

- Я могу понести и его.

- Он прекрасно ногами пойдет. Вы можете нас не ждать, идите быстрее, мы догоним.

- Нет уж, пойдем вместе, Матвей, прыгай!

Мой сын, улыбаясь с удовольствием залезает на руки к… к отцу.

Мне очень трудно принять этот факт, но…

В клинике все быстро и четко – Стениных уже ждут на осмотр. Мне и Матвею предлагают подождать в комнате отдыха, где есть телевизор и даже детские планшеты. Но Матвейка неожиданно отказывается.

- Мам, а мы можем тоже к доктору? С Ясей?

- Солнышко, мы будем мешать.

- Не будете. – Стена так уверен! Ну да, тут явно деньги решают все.

Доктор – приятный мужчина средних лет, осматривает девочку, почему-то задает все вопросы мне. Я удивлена – Егор тут явно не в первый раз, неужели врач не знает, что он воспитывает дочь сам?

- Хорошо, что вы ее привезли, но к счастью, ничего страшного я тут не вижу. Сотрясения нет. Сейчас я вам выпишу мазь от синяков, возьмете в нашей аптеке, только не усердствуйте, мамочка…

- Я не…

Егор перебивает.

- Спасибо доктор, мы справимся.

Врач еще что-то говорит, продолжая называть меня мамой девочки, а я впадаю в ступор – в который раз за этот день. И чувствую слезы снова предательски наплывают.

- Ну, тише, тише, мамочка, все дети падают, все набивают шишки. За каждым синяком не уследить. Ничего страшного.

- Да… Конечно.

И в этот момент происходит то, что меня повергает в совершеннейший шок!

Ярослава подбегает ко мне, забирается ко мне на коленки, обнимает и…

- Мамочка, не плачь, пожалуйста!

Смотрю на Егора сквозь пелену, сглатываю, не представляя, что делать!

И тут… мне становится так жалко эту кроху!

Она ведь растет без матери!

Мне, потерявшей мать недавно, когда я уже была взрослой, невероятно тяжело! Я ощущаю эту потерю каждый день! Каждый день я вспоминаю маму! Ее глаза, ее руки! Ее тихий счастливый смех – она любила смеяться, вообще была очень веселой, позитивной. Я помню ее слова! Сколько хороших и правильных слов она мне успела сказать! Сколько сделала для меня! Нет, не так… она сделала меня мной! Вот это будет правильно!

Я тоскую по ней. Но я счастлива потому, что она у меня была!

А у этой девчушки матери нет.

И кто в этом виноват?

Сначала я обвиняла Егора, думая, какая бы мать не была, она все-таки мать! Но… потом, когда я следила по телевизору за тем, как боролся Стена за свою дочь, я стала верить ему и его адвокатам.

Снежана на самом деле была избалованной гламурной мажоркой!

Правда… Разве Егор не мог повлиять на свою жену? Почему он только обвинял? Что он сделал, чтобы помочь Снежане?

Если у нее были какие-то проблемы – можно было найти ей хорошего доктора!

И вообще, разве бы она стала такой, если бы он был рядом? Любил?

Ведь в «желтую» прессу просачивались материалы о том, что Стена изменяет своей супруге! Изменяет в то время, пока она носит его ребенка!

Мне еще Иван рассказывал об этом, пытаясь объяснить, что я должна быть счастлива – я избежала брака с таким плейбоем!

Только вот я не была счастлива. От слова совсем.

- Мамочка…

Снова сглатываю, а потом… прижимаю к себе малышку. Она такая худенькая! Гораздо меньше моего крепыша – Матвея!

И пахнет по-другому. Наверное, это какой-то девчачий шампунь, с нотками мандаринки.

Ярослава отстраняется, смотрит на меня хитро-хитро, вытирая слезинку.

- Не плачь. Со мной все будет хорошо! Доктор сказал! Поехали домой!

- Да, конечно…

Встаю, продолжая обнимать девочку. Во все глаза смотрю на Егора. Он взял у врача направление и тоже смотрит на меня.

- Поехали? – голос хриплый.

Не знаю, почему он так смотрит? О чем он думает?

- Давай ее мне.

- Нет, пап, я хочу с мамой.

Мы со Стеной оба в шоке. Он смотрит на Яську, кивает.

Да уж, счастливая у нас семейка!

Выходим в коридор.

Я несу дочь Стены. Он ведет за руку моего сына.

Думаю – если нас сейчас кто-то догадается сфотографировать, то это будет сенсация!

«Стена – глава большого семейства», «Нога Бога» нашел жену», «Стенин вывел в свет новую семью».

Да уж. Не приведи, Господи!

В небольшом холле мы не сговариваясь останавливаемся. Смотрим друг на друга.

- А здорово я тебя мамочкой назвала, да?  Я просто хотела доктору подыграть. Он решил, что ты моя мама!

- Да, спасибо. – я удивлена, и тому, что она сказала и тому, как она прилично рассуждает для четырехлетки.

- Она у меня вообще смышленая девица. – говорит Егор, словно прочитав мои мысли.

А потом… потом Ярослава неожиданно прижимается сильнее и шепчет на ухо:

- Я бы хотела, чтобы ты была моей мамой, Витаминка!

                                                                      ***
 

«Я бы хотела, чтобы ты была моей мамой».

Глава 14.

- Поехали.

- Куда? – Витаминка держит мою дочь на руках и смотрит с вызовом.

Куда? А действительно, куда? По-хорошему мне надо отвезти их домой.

Дети устали, пока доедем к их дому, пока вернемся – пора будет спать. А еще ужин.

И… я не готов пока расстаться с ней, с Витаминкой. Совсем не готов.

Мне очень многое хочется выяснить. Понять.

Да и…

Объяснить я, наверное, тоже должен многое. Только вот… вообще не представляю, как подступиться к этому разговору.

Нужна спокойная обстановка. И чтобы нам никто не мешал, даже… даже наши дети.

- С обедом у нас не получилось, может, получится с ужином?

- Да, да, папочка! Пригласи их на ужин! Пожалуйста! Только к нам домой, можно? Я обещала Матвею показать мою железную дорогу! И гараж! И настольный футбол!

Витаминка распахивает ресницы, открывает рот и…

- Тетя-мама Витаминка, ну пожалуйста! Пожалуйста! – моя любимая егоза словно считывает папины мысли!

- Ма-ам? Давай поедем, а? Пожалуйста? – и наш сын ей вторит! Они… сговорились что ли? Очень похоже.

- Извини, Ярослава... Матвейка, пойми… Мы и так сегодня весь день вместе. - смотрит на меня, словно ищет поддержки, -  У меня дома дела и… завтра на работу, а Матвейке в сад, нужно лечь пораньше…

- Я отвезу вас домой сразу после ужина.

- Нет, Егор, извини.

- Ну, ма-ам! – парень сжимает зубы, черт, это наше семейное, Стенинское, сжать зубы, надуться, и напролом! – Ма-ам?

- Сынок, нет, давай в другой раз!

- Ну, тетя Витаминка, ну, пожалуйста! Я хочу с вами! У меня головка болит!

Вижу, как Ярослава начинает кукситься, понимаю, что по-хорошему я должен прекратить этот детский концерт, проявить солидарность, быть вместе с Виталиной. Но… Реально не хочется ее отпускать!

И сына отпускать не хочется!

Представляю, как она едет домой, собирает вещи и уезжает из столицы. И где мне ее искать? Где мне их искать?

- Вита, пожалуйста, это ненадолго.

Она смотрит на меня, потом на сына, который набычился и собирается, по-моему, заплакать.

Черт. Дебильная ситуация. Мне самому не нравится и…Все-таки принимаю решение встать на сторону Витаминки.

- Так, ребята. Сегодня и правда трудный день получился. Давайте-ка мы сейчас поедем по домам. А завтра вечером, если тетя Витаминка сможет после работы – мы будем ждать вас на ужин, хорошо?

- Пап, я не хочу завтра! Я хочу сегодня! У меня сегодня голова болит!

- Ярчик, сегодня не получится. Тетя Витаминка устала, ей надо отдохнуть. Ей завтра на работу. Мне, кстати, тоже. А ты… ты завтра с няней едешь на секцию, забыла? У тебя тоже работа!

Моя кроха занимается гимнастикой, группа для малышей, но их там гоняют здорово. Еще хочу отдать ее на фигурное катание – не для большого спорта, для себя, пусть учится. Мне становится интересно, Матвей где-то занимается?

- Папа, ну пожалуйста! Ну, пожалуйста!

- Ярослава! Перестань мной манипулировать! Я сказал – нет!

- Мы поедем.

Что? Неужели это реально Виталина сказала? Смотрю на нее пытаясь понять, чего мне будет стоить это ее согласие? Скажет потом, что я не умею ребенка воспитывать? Что она у меня избалованная?

- Вита, нет, это правда не самая лучшая идея. Я отвезу вас, потом мы поедем домой. Или… закажу такси, так будет лучше.

- Егор, поедем к вам, поужинаем, потом закажешь нам такси. Или… ты сам не хочешь, чтобы мы ехали? – последнюю фразу она произносит тихо, одними губами, чтобы только я ее слышал.

- Я хочу. Очень хочу!

Если бы она только знала, как я хочу!

Черт подери… Этот ее взгляд. Глаза как у олененка Бэмби, и губы… полные, мягкие, и… такие же сладкие как раньше. Это я уже успел попробовать. Правда – мне мало, очень мало.

Почему я хочу ее? Разве я должен ее хотеть?

Разве не она меня предала и обманула тогда?

Встречалась за моей спиной с Иваном. А я как лопух верил…

После первого раза с ней как на крыльях летал.

Мне казалось, и она летает!

Две недели до Нового года из постели почти не вылезали. Она чуть сессию не завалила – половину зачетов прогуляла, бегала потом «хвосты» сдавала.

На Новый год я ее увез в Париж. Это было дико романтично. В полночь в ресторане на Эйфелевой башне я еще раз признался ей в любви. А потом доказывал свою любовь всеми возможными способами.

Неделя во Франции была чудесной, вернулись – и сразу будни. У нее сессия, у меня – очередные сборы, причем за границей.

Мы не виделись месяц.

Ваня постоянно подкалывал – как, мол, нет ли авитаминоза у меня без моей Витаминки? Или, наоборот, диатеза на сладкое?

Я пропускал замечания друга мимо ушей.

Вернулся – первым делом поехал к моей малышке. Она до сих пор снимала квартиру с подругами, категорически отказалась переезжать ко мне.

Иван и тут умудрялся вставить замечание.

- А ты, Стена, купи ей квартиру, вот увидишь, она сразу туда переедет. И все свое семейство перевезет!

- Идиот ты, Тарасов.

- Ну, конечно, это я идиот!

Я только ухмылялся. Ладно. Раз Тарас считает, что Витаминка меркантильная – проверим!

Заговорил с ней о покупке квартиры, она посмотрела, как на больного.

- А мы, что, не будем жить вместе? Ну…после свадьбы?

- Конечно будем.

- Тогда зачем мне квартира?

- Чтобы ты жила там сейчас, ты же не хочешь переезжать ко мне?

- Не хочу. Ну, то есть… ты все время на сборах. Тебя там нет. Что я там буду делать одна?

- Меня ждать.

Она улыбнулась.

- Тебя ждать я могу и у себя. Если хочешь, буду приезжать к тебе накануне твоего возвращения.

Мы договорились. Она встречала меня в моей шикарной студии в центре. Готовила вкусный ужин, накрывала на стол.

Это было так… круто, знать, что она ждет!

Круто, пока один раз я не застал ее там вместе с Иваном – он как раз пропускал очередной матч, получил два «горчичника».

Глава 15.

- Егор, пожалуйста!

Только не это! Нет!

Но разве его остановить? Он впечатывает меня в стену. Господи, зачем я только вступила с ним в перепалку? Надо было молчать и все!

Просто… он меня довел своими вопросами.

Давно ли я работаю в ресторане, а почему, а как, а когда в Москву переехала, а где жила… Я понимала, что скрывать мне нечего, надо спокойно отвечать. Но… чувствовала какую-то подковырку в его вопросах. Словно он хотел меня на лжи поймать!

Я бы сто раз пожалела, что поехала, если бы не дети! Они с таким удовольствием общались за столом! И в детскую побежали такие счастливые!

Почему я просто молча не пошла за ними? Зачем надо было слушать язвительные реплики их отца?

Я не хочу с ним целоваться, и вообще, не хочу, чтобы он прикасался ко мне!

- Егор… не надо!

- Вита…

- Уйди, меня стошнит сейчас! – я вру, но может хоть это его остановит?

- Что? – и правда, замирает, отстраняется, давая мне возможность вздохнуть и вырваться. – Стошнит? От меня?

- Именно. Мы уедем через полчаса. Все разговоры – потом.

- А с Ванькой не тошнило? А потом… сколько их у тебя было? Неужели никто замуж не позвал? Приходится по ресторанам впахивать?

Не думаю. Опять не думаю! С размаху луплю его по лицу. Не ладонью, кулаком!

А он только смеется! Кретин! Заводит меня! Я, всегда гордившаяся своим спокойствием луплю изо всех сил, по лицу, по плечам, по груди.

- Гад, ненавижу тебя! Ненавижу! Тошнит от тебя! Идиот несчастный! Тошнит! А от Вани не тошнило! Понял?

- Понял, не дурак! – выпаливает, и наваливается на меня, снова припечатывая к стене, обхватывает ладонью подбородок и впивается злым поцелуем.

Мне больно. И обидно.

И…

Я ничего не чувствую. Запрещаю себе чувствовать.

Это просто мужчина. И просто губы. И он делает это против моей воли.

И я не хочу и не буду ему отвечать.

Я сильная! Очень, очень сильная!

Закрываю глаза и…

И вспоминаю тот день, когда мы впервые крупно поссорились.

Мне тогда казалось – на пустом месте!

Из-за поцелуя.

С Ваней.

Иван много снимался в рекламе, и как-то предложил, мол, давай Виталина, познакомлю тебя с парой фотографов или режиссеров. Я сначала отказывалась, но он не унимался. В итоге сказал, что показал мое фото, и меня хотят пригласить. Я снова готова была отказаться, но когда Ваня сообщил сколько заплатят…

Я же была простой студенткой, жила, по сути, на то, что мне присылала мама, изредка подрабатывала – помогала кому-то с курсовыми, даже няней была у одной нашей преподавательницы, и с собачками гуляла – за все хваталась пока Егора не встретила.

И даже когда встретила – брать у него деньги было стыдно. Он просто покупал мне вещи, привозил продукты – реально в первый раз меня шокировал, приехал, затарил холодильник всякой всячиной. Молча. Как раз после того, как мы поцеловались по-настоящему. Когда я сама его поцеловала…

Деньги у Егора я принципиально старалась не брать, экономила мамины. Но тут у него день рождения был на носу, и мне так хотелось подарить достойный подарок!

Казалось, Иван позвонил очень вовремя со своим предложением.

Я не стала ничего говорить Егору.

На съемках мы с Иваном изображали влюбленную пару. Он меня постоянно обнимал. А потом надо было снять поцелуй. Я попыталась отказаться, но на меня, естественно, посмотрели, как на больную. Пришла с улицы, еще и условия ставит за такие деньги!

Просила Ваню сделать это как-то деликатно, не по-настоящему. Но… режиссер был странный. Ему не нравилось. Ему нужен был, как он говорил «нормальный, влажный поцелуй с языками». Фу, мне даже слышать это словосочетание было противно.

Иван ухмылялся, спрашивал, почему я такая зажатая. И целовал. Именно так, как хотел режиссер. Влажно. И противно. Очень.

Хотя в перерывах между кадрами и дублями я просила Ваню не делать этого. Ну… можно же как-то… полегче что ли? Не так напористо? Не так… пошло?

Иван сводил все в шутку, делал вид, что не понимает, о чем я.

А потом спросил так, между прочим:

- Витамина, а ты чего так поцелуев стремаешься, а? У тебя как вообще с этим все нормально? А то смотри, Стена у нас мужик такой, любит это дело, не удовлетворишь и все, «досвидос»!

Это было еще противней влажных поцелуев. Иван понял, что сказал лишнее.

- Малыш, прости. Я ведь думал - как лучше. Ты пойми, я очень хочу, чтобы у вас с Егорычем все сложилось. Стена он это… заслуживает счастья. После сучки Снежаны, и вообще... И вы с ним классная пара. Правда. И он вроде бы тебя любит.

Он так и сказал – вроде бы. А у меня на сердце стало не спокойно. Почему «вроде бы»? Неужели Егор не сказал лучшему другу о том, что у нас все серьезно? Что он мне предложение сделал?

По спине бежал холодок. Что если… Нет! Я должна была верить любимому! Он не обязан всем рассказывать о наших отношениях! Я ведь тоже призналась только маме и одной самой близкой подруге, Алисе…

Старалась выкинуть дурные мысли из головы, но…

Съемки закончились. Я поехала к Егору. Думала, рассказывать или нет о том, где была и чем занималась? Все-таки я зарабатывала деньги на подарок ему!

Я не хотела ничего скрывать, правда.

- Где ты была? – тогда я сразу заметила, что Егор зол.

- Я… А что случилось?

- Ничего. Просто спрашиваю.

Мне стало ясно, что он знает. Интересно, это Иван уже успел поделиться, или?

- Я была на съемках. Вместе с Ваней Тарасовым.

- И что вы там делали, с Ваней?

- Мы…А, собственно, почему ты так со мной разговариваешь? Я, между прочим, работала, зарабатывала деньги, они мне с неба не падают!

- Хочешь сказать, что мне падают? Да? Спасибо!

Потом мы кричали друг на друга. Я хотела уйти. Стена не дал. Схватил меня за руки так, что синяки остались. Я пыталась доказать, что я ничего такого не сделала. Это была просто работа. Потом плакала. А он… он сжимал челюсти так, что желваки ходили, сверкал глазами, долго стоял на огромной лоджии, которая была в его квартире.