Уведу тебя за собой

Не знаю, как у вас, но окружение, в котором выросла я, готовило меня к трудной судьбе с раннего детства. Ничего не достается просто так, жизнь — вечная борьба и преодоление. «Без труда не выловишь и рыбку из пруда». Хочешь? Добейся! И точка. Меня буквально натаскивали на победу.

Я не берусь судить, насколько это было хорошо или плохо, но расскажу вам, где однозначно меня поджидал подвох. Да, «синдром победителя» хорош в спорте, учёбе, карьерном росте, раз за разом, победа за победой, идёшь к своим целям. Поражения закаляют, а победы окрыляют. Но… Отношения. Чувства. Любовь. Как действовать на этой скользкой стезе, не попадая в ситуацию парадокса «Пирровой победы», когда успех, стоит таких жертв, что равносилен поражению?

Не успеешь оглянуться, как тебя обвинят во всех смертных грехах. И ты уже не победитель, а обидчик. Венок увенчан не лаврами, а сплетён из терний. Побеждать, не побеждая — тонкое искусство, скажу я вам.

Первая любовь со мной случилась в 18 лет. В университете (кстати, родители настояли, чтобы я поступила в один из первых в плеяде престижных заведений страны) был однокурсник, перед которым штабелями укладывались все девушки нашей группы.

Кроме меня.

У меня был собственный табун воздыхателей. У него свой гарем. Мы соперничали в учёбе, в популярности, практически разделив группу на две компании. Долгое время без открытых конфликтов. Можно сказать, что мы испытывали латентную неприязнь друг к другу.

Но однажды его друг предупредил меня, что этот «детский сад» всем надоел. Мой визави бесится, называя меня выскочкой, решился всё-таки преподать мне серьёзный урок, который я запомню на всю жизнь. Ха-ха! Конечно, я не сдалась так просто и подстроила ловушку, чтобы помешать ему участвовать в баскетбольном матче. Он бы не пережил победу своей команды без его участия. Заперла его в подсобке подтрибунного помещения. И так вышло, не смогла выйти через смежную раздевалку, заклинило защёлку на двери. Сидела, как мышь, в темноте и ждала, когда его кто-нибудь откроет. Но никто не приходил. Когда закончился матч, пришлось мне идти обратным путём. Честно говоря, его сильно удивило, когда мы вдруг оказались лицом к лицу. Это был очень неприятный инцидент.

Он буквально утащил меня на улицу со словами: «Я сейчас вообще за себя не отвечаю, не знаю, что я с тобой сейчас сделаю!» В итоге мы гуляли девять часов. Не могли наговориться. Выяснилось, у нас очень много общего.

Потом ему пришлось уехать на полгода, и мы практически не общались. А когда он вернулся, первым делом нашёл меня, и начались наши ежедневные приятельские прогулки. Мы не могли друг от друга оторваться, хоть и отчаянно изображали своих в доску «друганов».

В один прекрасный день мы сидели в кафе, и я спросила: «Как ты думаешь, я умею удивлять?» А он внимательно на меня посмотрел и сказал: «Я думаю, что я тебя люблю». Это было крышесносно! Весь мир внезапно окрасился в яркие цвета, и чуть ли не фейерверки вокруг.

С тех пор, конечно, утекло много воды. Долгий период в одиночестве я жила под лозунгом: «Зачем мне отношения? Арина, кайфуй!»

Ничто, как говорится, не предвещало столкновения с вызовом вселенной. Внезапно возникла необходимость общаться с людьми явно не своего уровня.

Я побывала в Париже! Школьная подруга Ника пригласила на Новый год.

У неё дома и состоялось моё неординарное знакомство^[1], которое можно охарактеризовать, как знакомство двух скорпионов. Причём не в астрологическом контексте. Он невероятный! Краснучик, мужчинский мужчина! Божечки, я балдею от кокетливого взгляда его карих глаз. Кирилл, такой воображуля. Знает, что от него все в восторге. Но я бы прибила, как членистоногого скорпиончика, Макеева… Кирилла… Сергеевича…

Он причинил мне столько боли, что я перестала быть владелицей собственных эмоций и чувств.

Безнадежность. Отчаяние.

В сущности, он единственный человек, после общения с которым, я поняла, что всерьёз захотела прекратить общение с ним навсегда. Я просто признала пределы своих возможностей. Он ― безнадежная ситуация, победа в которой мне не нужна…

[1] события из книги «Тест на отцовство»

Глава 1

Макеев Кирилл

— Арина… — выдыхаю гулким голосом, смутно соображая, отчего же тяжелеет сердце и настойчиво бьётся о рёбра, как о прутья металлической клетки.

Понимаю, что это мой жизненно важный внутренний мотор. Кроме того, что он гоняет кровь по организму, так ещё и генерирует чувства.

Я поднял искусство обольщения на новый уровень! Я властелин соблазна и порока! Чувства? Это не про меня. Завязал ещё в прошлой жизни. Ничего не чувствую.

— Ааааа… — отправляю возглас в небо, на повышенных оборотах.

Не просто же так она отправила мне СМС.

Может, и правда, замуж выходит? Упёртая, невыносимая.

— Кир, — врывается в мои размышления Птах. Мой друг, расплываясь белоснежной улыбкой, лезет ко мне с объятиями. — Макеев, ты чего сегодня нарядный такой? Все люди, как люди, а ты словно в зал концертный собрался, а?

— А то, ― отзываюсь, заглушая тревогу в груди.

Смокинг на все времена, это лучший способ выглядеть идеально. В сочетании с белой рубашкой, чёрными лакированными оксфордами и жилетом. Улёт!

Выискиваю взглядом виновницу торжества. Наблюдаю горы подарков. Невообразимое количество букетов. Отличный праздничный зал, неплохая музыка. Все вокруг улыбаются, танцуют, смеются. День рождения же…

Невыносимо… Сердце заходится, стоит лишь вспомнить ту хрень, что она будто бы случайно мне отправила:

Арина:

— Я выхожу замуж! Я выхожу замуж! Я выхожу замуж! Поёт душа…

Арина:

— Ой, прости, Кирюшка-печенюшка, я ошиблась. Не тебе.

Блядь! Я до такой степени охренел, что даже не нашёлся, что ответить. Первой реакцией было ― приехать, благо, знаю, где собиралась отмечать днюху. На хрен приехал? Не знаю сам. Не приглашала ведь…

— Где она?

— Аринка? Что тебе от неё? ― недоумевает Птах.

— День рождения же… Хочу поздравить.

— Ауу, так она где-то здесь с женихом танцует, мухха-ха-ха. ― хихикает как-то противно Птах.

— Ясно. Окей. Пойду поищу.

Всё сейчас противно. Особенно в груди. Как-то гулко там стало внутри. Это мое сердце… Взрывом разносит всё пространство за рёбрами.

Жуть окатывает тело волнами дрожи. Заливаю в горло порцию коньяка. Пока брожу между столиками, закидываюсь ещё и ещё. И наконец, под дробные, раскатистые звуки музыки, сливающиеся в монотонное звучание, я слышу за спиной воркующие нотки:

— Ты заблудился? — спрашивает Арина, врываясь сквозь морок в моё сознание.

Оборачиваюсь на голос и соединяюсь с ней взглядами. Ощущение, будто по телу проходит электрический ток. Сердце заколотилось, как бешеное. Ни вдохнуть, ни выдохнуть. Она безумно красивая. Любуюсь, точно цепью прикован.

Взять, к примеру, кошачью манеру очень медленно моргать ― она даже не догадывается, что разгоняет одним взмахом ресниц нервные импульсы по всему моему телу и жгучие мурашки. А может, и догадывается, и бесстыже пользуется?

Конечно, я хочу ее трахнуть. Только не просто всё. Это же Арина Багирова! Царственная пантера, вашу мать! Удивительно грациозная, изящная и опасная…

Осаживаю внутреннего зверя и натягиваю маску приличия. Расплываюсь яркой улыбкой, словно не получал чёртово послание.

— С днём рождения. Потанцуем? ― протягивая руку, кладу пятерню ей на талию.

— Это вряд ли. ― обрывает она захват и быстро улепётывает на шпильках в сторону гостей.

— Стой! Арина, стой же.

— Зачем ты пришёл? Я тебя не приглашала. Не ждала, на Луну не выла и даже не скучала. Ха-ха!

— С днём рождения. Это тебе. Открой.

— Макеев, колечко на пальчике видишь? Я скоро выйду замуж. За другого! Ты со своими подарками опоздал на целый год. Ариведерчи, малыш!

— Малыш? Стой! У нас осталось одно незаконченное дело. Арин, я от тебя не отстану. Никакой свадьбы не будет, я сказал!

— Пошел ты… ― огрызается она разъяренно и толкает мою руку с подарком мне же в грудь. ― Серьёзно, Кир, иди развейся. У меня полно незамужних подруг. Чего ты тут как неприкаянный слоняешься? Куда же делись тысячи красавиц из твоего гарема, которые готовы давать тебе 25/8?

Неприятно до глубины души. Багирова одна единственная, кто, как никто, умеет влезть словами прямо под кожу.

— Как говориться, лучших дам забрали наши отцы. ― отвечаю многозначительно и прищуриваюсь.

— Ой, как красиво поёшь! ― высекает она без промедления. ― А может, это наши мамы вышли замуж за лучших мужчин?

Блядь, схватить бы и утащить задиру в укромный уголок, но я сдерживаюсь и действую тактично.

— Арина, поговорим. ― тяну её за локоть в сторону.

— Режим «самец» включился? Не хочу. Мне внутренний голос подсказывает, что от тебя надо держаться подальше.

— Внутренний голос? Паразиты какие-нибудь? Или мухи?

— Аха-ха-ха, Кирюшка-болтушка! Очень смешно. Моя последняя полудохлая бабочка советует от тебя бежать.

— Моль?

— Зная, сколько всего моя бабочка бедная пережила, то да, моль.

Намертво вцепляюсь в неё взглядом. Безумное притяжение заставляет просто не замечать происходящее вокруг.

Сильные сердечные толчки и трепыхание сердца, как будто оно летает по груди. Вроде дышу исправно. Но кислородное голодание не утоляется. Кровь кипит и рвёт вены.

«Я выхожу замуж!»

Конечно, растерянность ― непростое состояние. Но я натренирован избегать подобных переживаний и бороться с затуманенным разумом, замедленной реакцией. Однако в присутствии Арины это не работает. Она мой вирус. Взломщица моего внутреннего кода. Рядом с ней я горю.

Я, конечно, обещал, не использовать и не раскрывать информацию, но она не оставляет мне выбора:

— Мне всё ещё хранить твой секрет? Ты хоть немного страдаешь из-за своей несдержанности по поводу чужих секретов?

— Ах, ты сволочь!

— Так что? Поговорим?

Глава 2

Кирилл Макеев

Выброс адреналина, бегущего по всему телу, разгоняет волны дикого мандража. Арина распахивает губы, чтобы сделать тихий вдох. Едва касаюсь её рта взглядом, обо всём на свете забываю. В один момент всё вокруг исчезает.

Наскребаю силу воли в кулак. Считаю мысленно до десяти. Отвожу глаза и киваю ей на выход, указывая направление.

Арина недовольно пыхтит, будто бы внутри себя борется.

Похоже, уступает и следует за мной. Спиной ощущаю бурную и горячую энергию её взгляда.

По пути из зала встречаем ведущую праздника и фотографа. Спокойно реагирую на просьбу попозировать вместе с именинницей. Арина же вспыхивает на минуту, словно рядом со мной испытывает волнение. Но быстро справляется и искрит улыбкой. Актриса, талантище! Оскар в студию за лучшую женскую роль!

Меня просят то обнять её за талию, то встать сзади. Приятное, кстати, на ощупь платье. На контрасте с темными волосами и лёгким загаром, молочный цвет ткани — просто wow-эффект.

По команде мимолётом свечу улыбкой для истории. Ведущая порхает вокруг нас, предлагая замысловатые позы.

— Кирилл, наклонитесь немного. Вот так. Спасибо. Суровое выражение глаз, прям на разрыв сердечка. Вы прекрасны! Очень оригинально смотритесь в кадре… Ага! Сардонический взгляд мальчика-мужчины — браво, Кирилл, идеально! Добавим чуточку огонька…

Арина качнулась от случайного толчка ведущей. Ловлю, прижимая её к себе ближе. В ту же секунду фотограф перекидывает жгучие волосы Багировой вперёд, и моему взору открывается обнажённый вид в глубоком разрезе платья.

Вот на хрена я сейчас увидел её голую спину?

Горячим выдохом обдаю шёлковую кожу. Соскальзывая взглядом ниже. Глубже. За оттопырившийся край заднего декольте.

А там…

Под нежной тканью виднеется начало межъягодичной складочки. Охренеть, она еще и без белья!

Замираю, прикрывая веки и борясь с желанием вновь опустить глаза под провокационный наряд.

Ведущая подправляет нашу позицию. Немного двинувшись назад, Багирова подставила свою спину к моему животу.

— Кхм-кхм, — прочищаю горло и держусь до последнего снимка в лютом нервозе.

Через пять минут стихийной фотосессии, наконец-то ведущая с восторженными глазами объявляет:

— Вы крутые, так всё стильненько и миленько получилось. Вай, какая красивая пара! И главное, так похожи друг на друга. Вы, наверное, брат с сестрой?

— Нет! — выпучив глаза, протестует Багирова, попутно наградив меня ядовитым взглядом.

— Ой, ну, бывают же дальние родственники. Неужели я ошиблась? — всплеснула руками ведущая. — Божеее, вы лучшие! Всё равно у вас самые крутые фотографии. Мне очень понравились, необычные, не как у всех.

Чувствую повышенное внимание со стороны этой женщины. Высокая длинноногая брюнетка в спелом возрасте. Неожиданно вздрагивает густыми ресницами и томно просит:

— Кирилл, давайте вместе повторим последний вариант. Так, как будто вы мой парень, аха-ха-ха!

— Хоть я и не ваш парень, но почему бы нет.

Ведущая тут же охотно припечаталась спиной к моему смокингу.

— Ручку, пожалуйста, сюда. — брюнетка сплетается с моими пальцами в районе талии.

Багирова, взмахнув волосами, с разворота стучит каблучками на выход. Отодвигаю прилипшую мадам и стартую за Ариной.

— Кирилл, спасибо! Приятно было познакомиться, меня можно найти у стойки ведущего… — доносится в мою удаляющуюся спину.

Арина не успела далеко отойти. Я бы сказал, плывёт передо мной неторопливо, очень грациозно, заманчиво. Несёт себя с горделивой осанкой, королева, вашу мать!

Красивые ноги мелькают в нижнем разрезе подола. Идеальные туфли на высоком каблуке.

Платье с летящими рукавами соблазнительно облегает стройную фигуру. Каждый взмах руки — словно лебедь начинает полёт.

Ловлю взрывной эффект в районе солнечного сплетения. Большая, огненная комета взлетает, разбрасывая цветные искры, образуя огненный диск. Бум, хлопок! Со свистом оглушает ударная волна, и я ни чего больше не слышу.

Впиваюсь жадными глазами в осиную талию Багировой, в фактурные перекатывающиеся ягодицы… Блядь, залип. Эти волны, качка — чистой воды гипноз.

Мы пересекаем наконец-то зал, и выходим через боковые двери на каменную лестницу, ведущую к зимнему саду. Не останавливаясь, спускаемся.

— Куда дальше, Кирёныш-мужичёныш? — тянет Арина жарко-волнующим тембром, когда мы притормаживаем у эффектно цветущих лиан.

— Что? Как назвала меня? — теряюсь от неожиданности, хотя это же Багирова, чего я ждал-то, в самом деле.

— Что не так? Кххах, ржу не могу, как ещё назвать тебя, дурашка? — не прекращая улыбаться, хлопает невинно ресницами. — Ммммм? Ходячий стоячок? Охрененная ситуэйшн, шёл-шёл и споткнулся об очередную самочку, готовую на тебя запрыгнуть. Фее! Чем ты таким душишься, что они слетаются на тебя, как мотыльки или пчёлы? Оуу, нет, как мухи на…

— Да что ты, чёрт побери, такое несёшь?

— Ну и ну! Мне даже интересно, как это вообще работает? Нижний мозг не посылает сигналы верхнему мозгу? — хихикает насмешливо, лукаво стреляя самыми красивыми в мире глазами.

Они у неё огромные… Зелёно-карие. Ведьмовские. Колдовские. Глаза-хамелеоны, меняющие цвет. Оттенок «играет» при смене освещения и настроения хозяйки. Темнее и горячее. Или вдруг светлее и убийственно-холоднее…

— О чём ты? М-м? — шаг за шагом, надвигаюсь на неё. Внутри меня что-то лопается, очевидно терпение.

— Макеев, обрати внимание на свою ширинку. — мелодично напевает она чарующим тоном. — Хах! Твой «кирюшка» скоро изнутри молнию на брюках расстегнёт и начнёт тыкаться во всех подряд.

Одна она так умеет. Только она. Назвать по фамилии, но как-то интимно играя интонациями.

— А? Хм-м… Зачем ты туда смотришь?

— Пфф! Я сейчас подавлюсь от смеха. Корона головушку-то не жмёт? У трона твоей самооценки ножка подломилась. Гляди, как бы тебе не рухнуть! Аха-ха-ха! Никуда я не смотрю. Просто, фотографируясь… Когда ты, озабоченно распушившись, прижимаешься… Не стесняйся, отодвигайся подальше.

Хаос за рёбрами закручивается шквальным вихрем, угрожая разнести сейчас всё к херам.

Я вжимаю Арину своим телом в столб за её спиной. Утапливая в облако свисающих сверху лиан с цветами.

— А-ах-гх, — вздрагивает она от неожиданности, а я с наслаждением ощущаю изгибы трепещущей фигурки. Ей страшно?

Возвышаюсь, упираясь в неё каменным членом через брюки.

— Ты об этом? — выдыхаю в волосы Багировой.

Из-за бешеного пульса в висках сам не узнаю свой сдавленный голос.

Она невольно облизывает губы и нервно сглатывает. Мой член, дёргаясь, реагирует незамедлительно. До боли. Кажется, на пике желания вся горячая кровь отлила от мозгов.

— Макеев, отвали от меня и уж как-нибудь переведи свой хобот в висячее положение. — Арина шепчет задушено, касаясь моего уха губами. — А-то… Боюсь, он у тебя фонтанчики пускать скоро начнёт.

Наше дыхание сливается воедино, заставляя кровь вскипать.

Ощущения обострены до предела. Она вся дрожит, и не может этого скрыть.

Её реакции, её запахи сводят меня с ума. Феромоны кружат голову.

Упираюсь ладонями в столб по обеим сторонам от неё и наклоняюсь к шее. Арина вздрагивает. И на выдохе инстинктивно запрокидывает голову немного в бок и назад. Как будто уворачиваясь, но на самом деле неосознанно открывая для меня ещё лучший доступ.

Замираем и громко дышим.

Опускаюсь носом ниже и плавно веду вдоль бархатной кожи. Едва ощутимо. Невесомо. Опаляя жарким дыханием изгиб шеи.

Вскользь случайно касаюсь губами.

Арина всхлипывает с грудным мимолётным стоном. И я вижу, как несётся волна мурашек по её коже.

От её отклика меня самого электрические разряды молний прошивают насквозь.

Зажимаю зубами ткань платья и тяну в сторону, оголяя плечо. Тяну ноздрями по-звериному её запах. Мозг, грудь и член — всё огнём горит.

Не держу, не прикасаюсь руками.

Возможности, чтобы уйти, я ей оставляю. Но она не ускользает, только непривычно долго молчит.

Очевидно чересчур сильно волнуется. Нервничает? Боится? Потому что всё её тело мелко-мелко потряхивает.

Поднимаю голову и поворачиваюсь ко второму плечу. Если стяну ткань, то платью не на чем будет держаться, и оно скорее всего поползёт вниз, к моим ногам.

А там… Она без белья…

Мысленно взревел от предвкушения и закусил складку.

— Совсем ненормальный? — вскрикивает Багирова.

Рыча, через «не могу», я отстраняюсь, но глазами ещё не отпускаю.

— Ты позвал, чтобы меня нюхать, или чтобы разговаривать? — тон её голоса сгущается. — Фу-фу-фу! Отойди от меня. Ужас, мерзость какая, как извращенец!

— Багира, тебе ли не знать? Коты же вынюхивают отверстия кошек, тоже самое с нами. Опа! — иронично кусая нижнюю губу, толкаюсь пахом в низ её живота. — Иихха!

Нагнетаю своей эрекцией ещё большее напряжение.

— Ну что за придурок? Пусти меня, — вскрикивает она уже серьёзнее, решительнее. — Кир!

Грудь Арины всё чаще и выше вздымается, вот-вот вырвется на свободу.

— Скажи моё имя! — имитирую фрикции, отчётливо ощущая через брюки и платье отсутствие на ней белья.

— Кирилл! — выдыхает она, тарабаня ладонями по моей груди.

Гулко дышит, с каким-то даже дребезжанием, словно под воздействием паники.

— Ооо, да! Наконец-то, я это услышал. — отступаю, не разрывая зрительного контакта, пожирая её плотоядным взглядом.

— Почему ты всё время такой противный? — фыркает взбешённо, отряхивается и поправляет платье.

— Как всегда.

— Но ты же не такой, Кирюшечка… ― эти слова заходят в моё сердце, как нож в масло. ― Нет, ты не такой…

Мы оба замираем.

Тягучим взглядом обвожу её губы по контуру.

Тяжело всей грудью вдыхаю. Поцелую!

Шагаю…

— Что здесь происходит? — отбрасывает нас друг от друга бас Юры^[1].

Бурый спускается по лестни…