Узнай Меня

Глава 11

Никита нашел в себе силы, собрался и в понедельник пришел на работу. Лана и Аллочка усилили свои действия по его завоеванию. Когда ему уже надоело наблюдать их прелести в декольте, вызвал обоих:

— Значит так, последний раз говорю, постарайтесь услышать меня и запомнить. Ни кого из вас я замуж не позову, жить с вами не собираюсь, так что не тратьте свое и мое время даром. Тем более, что у меня есть любимая женщина. И это не вы. Если кому-то что-то не нравиться, можете писать заявление, я с удовольствием подпишу. А сейчас прошу вернуться к работе.

Он увидел, как менялись лица девушек от ало-красного до бледно-зеленого, как они от злости поджимали губы и расстреливали его глазами. Если бы могли, то сожгли бы его на месте вместе с кабинетом.

Затем Никита заметил за собой, что считает дни, сколько осталось до того, как сможет увидеть Алену. Он специально выяснял у Солнцева, не освободилась ли девушка, но тот отвечал, что пока нет, и часто она не отвечала на звонки.

Прошло восемь дней со дня, когда они вернулись с базы отдыха. По каким-то делам Никита оказался на Петроградке (прим. Петроградская сторона СПб). Он провозился почти до вечера, остался без обеда и решил перекусить в небольшом кафе на Большой Пушкарской. Посетителей в кафе было немного, он занял столик в углу и стал осматриваться. Неожиданно он увидел за столиком возле окна Алену с мужчиной 45–50 лет. На столике стоял большой букет белых роз. То, как мужчина с восхищением и преданностью смотрел на Алену и как она улыбалась ему, Никита понял, это свидание. Он видел, как они разговаривали довольно интимно, мужчина наклонялся к Алене и что-то тихо говорил. Она кивала ему в ответ и тоже что-то тихо отвечала ему. Удивительно, но Алена не заметила его. Она была увлечена разговором со своим «любовником». Ну а кто это еще может быть? Сомнений у Никиты не было. Его разрывало на части от злости, яд жуткой ревности тек по его венам, разъедая изнутри. Кулаки сжались, ноздри раздувались, он был одним сплошным нервом, но нашел в себе силы, дождался, когда «голубки» закончат свой ужин, потом проследовал за ними. Мужчина подвез Алену до самого подъезда, передал ей цветы и поцеловал в щеку. Она покраснела, кивнула ему и убежала в подъезд. Значит вот так она меняет мужчин. Не успела с одним, как тут же под другого легла? А он дурак, повелся на ее глазки. Так просто променяла его после того, что между ними было!

Мужчина уехал, а он еще долго сидел в своей машине во дворе у дома Алены, сжимая руль с такой силой, что трещал пластик, либо со злостью колотил по рулю. Красная пелена застилала глаза. Как она могла! Она стала его женщиной, у был у нее первым, она шептала ему нежные слова, таяла в его руках. Это что, он был нужен только для того, чтобы он «распечатал» ее? Чтобы она могла потом собирать букет из членов?! Да нахер ее, пусть катится к кому хочет! Он выкинет ее из своей жизни, своего сердца. И никогда не вспомнит о ней. Таких «Ален» у него будет море и каждая будет счастлива, чтобы он трахнул ее. И никто из них больше не тронет его сердце. Он с этого дня закрыл его на замок, залил цементом и поместил по защитный купол. Все, баста!

С утра он вызвал к себе Солнцева:

— Игорь Фокич, в течение недели найдите замену Перовой. Договор с ней расторгнуть, в ее услугах мы больше не нуждаемся. Рассчитайтесь с ней в полном объеме, чтобы у нее не было к нам претензий, а то она нас потом по судам может затаскать.

Игорь Фокич смотрел на него с ошарашенным видом:

— Но, позвольте, что произошло? Прошу, объясните мне?

— Вас это не должно волновать. Выполняйте мои указания. Договор расторгнуть сегодняшним днем.

Солнцев что-то еще хотел спросить, но Никита посмотрел на него таким взглядом, что Игорь Фокич просто сжал зубы, кивнул в ответ и собирался уже выйти, как раздался стук и вошел начбез Юрий:

— Никита Юрьевич, я нашел кое-какую информацию на Алену Ивановну. Вам будет интересно…, — начала он, но Никита его резко и грубо перебил:

— Меня не интересует информация по этой женщине. Оставьте ее себе. Она с нами больше не работает.

Юрий вопросительно посмотрел на Солнцева, тот в ответ недоуменно пожал плечами. Потом он поднялся и вместе Юрием вышли из кабинета.

— Чего это с ним? — спросил начбез.

— Да кто его знает. Еще два дня назад его было не узнать, светился весь, а потом его чем-то накрыло. Может, с Аленой поругался?

— Да где он мог пересечься с ней? Она же сейчас делом Журавлева занимается.

— Это которого его соучредители кинуть хотели?

— Ага. Наша Алена вся по уши в этом деле. Днем даже телефон отключает. Я пару раз вечером ей звонил, говорил, что устает зверски. Хорошая девчонка, даже не понимаю, что на Никиту нашло? Он что, не понимает, что ему с ней повезло. Кстати, что ты там на нее нашел?

— Оказывается она действительно училась с нашим Никитой в одной школе и в одном классе. Только тогда она была Глафира Копылова. После школы поменяла имя, отчество и фамилию. Судя по всему, девчонка хлебнула в детстве от своего отца-алкаша. Созванивался с местными ребятами. Они помнят эту семью. Отец поколачивал жену и дочь. Жена умерла, будучи на 8 месяце беременности. Вот тетка и забрала ее к себе. Как думаете, рассказать это Никите?

— Пока не надо, не подходи к нему. Пусть перебесится. А то точно дров наломает. Он и так с ума сходил, не понимал, откуда ее голос помнит. А тут на него еще псих напал. Подождем. Только не представляю, как я Алене скажу, что расторгаем договор.

Никита метался по кабинету, не находил себе места. Несколько раз срывался на Лану, которая заглядывала к нему в кабинет, предлагая свои услуги. И что ему теперь делать? Где найти такого специалиста, как Алена? Таких больше нет. И где найти такую женщину, как она? Нет таких больше. Она сделана для него и под него. Другие ему не нужны. А она так, походя, сломала все то, что родилось между ними.

Сотрудники прятались от него по кабинетам, когда он выходил в коридор. Правильно, пусть боятся. Проблемы наваливать одна за другой. Он с Игорем уже не справлись с ними, психовал, кричал, стучал кулаками по столу, но ничего не помогало.

Одно успокаивало — Аллочка все-таки уволилась. Видимо прониклась его спичем, упросила папашку найти ей другого кандидата в мужья. Через день Солнцев привел ему на собеседование мужчину лет 30-ти на должность юриста. После собеседования Никита заметил кое-какие пробелы у Михаила Николаевича, как звали нового юриста, но это было не критично. Все можно решить в процессе работы. Постепенно Михаил включился в работу и стало полегче.

Через два дня, как он приказал расторгнуть договор с Аленой, он стоял у окна в своем кабинете. Вдруг увидел, как к их крыльцу подъехала небольшая машинка, из которой вышла Алена. Она подняла голову и посмотрела на его окна. Он снова сделал шаг назад, чтобы она не заметила его. В груди разразилась гроза, молнии били в голову, грудь. «Она посмела еще приехать сюда? — орало его обиженное сознание. — Пусть катится куда угодно, к своим хахалям и больше не появляется».

Он выглянул из кабинета и сказал Лане:

— Если Перова будет проситься зайти, меня нет на месте, — и под удивленный взгляд девушки захлопнул дверь так, что задрожала стена.

Он остановился возле двери, прислушиваясь, ожидал, что Алена сейчас появился в приемной и устроит скандал. А он выставит ее. Он с трудом удерживал себя на месте, засунул руки в карманы брюк, сжал кулаки, чтобы он открыть дверь и не побежать к ней навстречу, не схватить в охапку и никуда не отпускать, никому не отдавать. Но она все не шла. Он вернулся к окну, продолжил наблюдение. Минут через десять она вышла вместе с Солнцевым, который нес в руках какую-то коробку. Алена открыла дверь машины, Игорь Фокич поставил на сиденье коробку. Потом они еще о чем, то поговорили. Алена печально кивнула головой, пожала плечами. Солнцев взял ее за плечи и поцеловал в щеку. От этого Никите захотелось снова выбежать из кабинета и теперь уже порвать и Алену и Солнцева. Он сжал зубы, кроша эмаль в труху.

Алена давно уже уехала, а он еще долго стоял у окна, прижавшись лбом к холодному стеклу, стараясь остудить тот пожар, который бушевал в голове и груди, сгорая полностью.

Никита старался загрузить себя работой с головой, чтобы не думать об Алене. Но по ночам она приходила к нему во сне, смотрела на него своими серыми глазами с немым вопросом. Он просыпался, лихорадочно шарил рукой по постели, но каждый раз его встречала пустота. Пустота поселилась в груди. Яд ревности выжег все, что было там.

Несколько раз, просто катаясь по городу бесцельно, чтобы чем-то отвлечься, он обнаруживал себя возле дома Алены. Он сидел в машине и прожигал глазами окна ее квартиры. Уже почти месяц с того дня он не мог дышать.

В один из таких дней, когда он сидел в машине под ее окнами, ему позвонил их классный староста Димка Соболев:

— Привет, Никитос, чем занят?

— Занят, — довольно резко ответит он. — Чего хотел?

— Ты чего? Обидел кто?

— Нет, говори что хотел.

— У нас через неделю встреча выпускников. Как-никак десять лет прошло.

— А я то причем? Я же другу школу заканчивал? — разговаривать с кем-либо сейчас у Никиты не было настроения. От слова совсем.

— Но десять лет ты учился с нами. И Тамара Ивановна просила тебя найти. Ей, кстати, полтинник в этом году, вот решили совместить два события. Так что давай, приходил. Адрес и время скину смской.

Через пару минут на смартфон пришло сообщение от Соболева. Идти на этот долбанный вечер ему не хотелось. Но потом решил, что это будет не так уж и плохо. Заодно разберется с Лавреневой.