В ад и обратно

Глава 1

Сейчас.

Казалось, чемоданы вот-вот вырвут руки с корнем. Их было два, они были огромные и синие. При желании в них можно было бы сложить дом. Что, в общем-то, и случилось. Конечно, колёсики присутствовали, но не на всём пути от платформы до площадки перед железнодорожной станцией чемоданы можно было катить. Лестницы, пороги… Но даже когда они катились по ровным гранитным плитам, приходилось с трудом маневрировать в толпе, выкручивая запястья.

В Бристоле шёл дождь. Не сильный, но достаточно мерзкий. Тот, от которого одежда и волосы намокают не сразу, а медленно, постепенно. Потом вдруг понимаешь, что озябли руки и согреть их не могут даже карманы. Два часа назад в Лондоне светило солнце, температура воздуха добралась примерно до двадцати пяти градусов, где ей и положено быть в августе. А потом поезд уехал в Бристоль. И, наверное, в осень заодно.

Зонт-трость покоился где-то на дне одного из синих монстров на колёсиках. Красивый зонт, прозрачный купол в раскрытом виде. Но достать его означало вытрясти все свои пожитки прямо перед старинным георгианским фасадом станции. Поэтому Ханна Диана Мастерс просто попыталась обтянуть пониже шорты (не помогло), поднять воротник короткой джинсовой курточки (тоже не помогло), и втянуть голову в плечи.

Она стояла под навесом, глядя на стоянку, цепляясь за два чемодана и не решаясь сделать шаг. Папиного Мини Купера нигде не было видно. Можно было пройти вглубь парковки и посмотреть внимательно, но нехорошее предчувствие уже пробралось под кожу. Диана выпустила ручку чемодана, влезла в карман шорт, вытянула смартфон. Маленький индикатор моргал голубым цветом, оповещая о непрочитанном сообщении. Класс. Она и не услышала, когда оно пришло.

13.14. Папа:

«Машина не завелась, езжай на автобусе или возьми такси»

Этого стоило ожидать. Диана называла Мини Купер развалюхой, в то время как папа поглаживал машинку по капоту и именовал классикой. Классика не заводилась восемь раз из десяти. Но для Макса Мастерса это не было поводом сдать её на лом.

Диана убрала телефон назад в карман. Вздохнула. Прикрыла глаза и постояла так несколько секунд. Была только середина дня, но Диди уже устала так, будто шла из Лондона в Бристоль пешком все сто двадцать миль. А это еще даже не точка в путешествии, а запятая. Поэтому Диана открыла глаза, шумно выдохнула, как перед прыжком в бездну, и сделала шаг из-под навеса, рванув за собой чемоданы. Запястья и плечи заныли. Опять.

Здание Бристоль Тэмпл Мидс изгибалось полумесяцем, и вдоль всего его фасада друг за другом стояли одинаковые хэтчбеки с плафонами «Такси» над лобовыми стёклами. Диана обогнула весь строй, колёсики дребезжали по брусчатке, тремор от чемодана переходил в руку, дальше в плечо и во всё тело. Так себе ощущения. Водитель нашёлся в последней из двадцати машин. Где делись другие девятнадцать (не то чтобы Диди считала, но да, девятнадцать), осталось загадкой.

Диана поёжилась, постучала в окно. Стекло медленно поехало вниз.

– Что? – чавкая, спросил водитель звучным басом.

В длинной кустистой бороде застряли крошки от сэндвича, судя по запаху, с тунцом. Диана поморщилась, отпрянула от окна.

– Помогите загрузить чемоданы, – коротко бросила она с расстояния вытянутой руки.

Мужчина высунул голову, внимательно осмотрел Диану сверху до низу, оценил размер багажа, ухмыльнулся.

– Куда поедем?

– Кливдон. Может, уже выйдите из машины? Мне холодно, я хочу скорее уехать.

Водитель отложил на соседнее сиденье покусанный сэндвич, крошки и начинка посыпались на обивку. Мужчина этого не заметил. Он, кряхтя, вылез из салона, обошёл машину, открыл багажник. Играючи подхватив синих монстров, он без напряга забросил их в хэтчбек. Снова обошёл машину, открыл заднюю дверцу и сделал приглашающий жест.

– Прыгай.

Диана поправила маленькую сумку на плече, потёрла ноющее запястье. В салоне наверняка расцветал аромат тунца, но ждать водителя любой другой машины не было сил. Хотелось побыстрее оказаться в кровати и уткнувшись лицом в подушку. Поэтому Диди нехотя прошла к машине и влезла на заднее сиденье. Дверца закрылась, и Диана быстро приспустила стекло. Тунец. Чёртов тунец.

Водитель тем временем на удивление ловко вскочил за руль и завёл двигатель.

– Напомни. Куда едем?

Диана подалась ближе к открытой форточке.

– Кливдон. Дайэл-Хилл Роад.

– Это какой-то район? Подожди, я загуглю.

Как ей повезло. Единственное доступное такси провоняло консервами, а водитель не ориентируется на местности. Прибавить к этому все последние неудачи, и пасьянс сойдётся. Диди устало зажала двумя пальцами переносицу и зажмурилась.

– Это город. Тринадцать миль на юго-запад. К каналу.

– А-а… – протянул мужчина, уставившись в зеркало заднего вида на Диди. – Я такого не знаю.

Когда она отняла руку от лица, он всё еще таращился на её отражение. Диана непроизвольно убрала за ухо криво подрезанную прядь каштановых волос, и отвернулась к окну.

– Включите навигатор, – предложила она, бездумно глядя через стекло, облепленное противной моросью.

– Точно, – почесал затылок водитель. – У меня же есть навигатор.

И через минуту такси всё-таки тронулось с места. Диана достала было телефон, чтобы сообщить о скором приезде, но вдруг передумала. Никому это не интересно.

Дом, милый дом.

Северный Сомерсет, Кливдон. Население: около двадцати двух тысяч человек. Типичный английский городок с открыток. Старинные дома в георгианском стиле: серый плоский кирпич, двери, выкрашенные в яркие цвета. Узкие улочки, башенка с часами в центре. Набережная с видом на Бристольский канал. Мечта обитателей мегаполиса, проживающих жизнь в коробках из-под обуви. Они старательно копят деньги на домик в таком месте, как Кливдон, в то время как Ханна Диана Мастерс все сознательные годы хотела отсюда сбежать. Какая ирония!

Таксист вытащил чемоданы из багажника, оставил их на тротуаре, хлопнул дверцей и укатил прочь. В Кливдоне мерзкой бристольской мороси не было. Либо она уже ушла, либо тучи еще не пригнали её сюда. Диана обняла себя за плечи, посмотрела по сторонам. На всей длинной улице была только она и два синих чемодана. Провинция. Тишина, покой… кошмар. В девятнадцать Диди уехала отсюда с одной только спортивной сумкой на плече. Возвращаться она не планировала. Приезжала раз в несколько месяцев, радовала родных своим присутствием и со спокойной душой возвращалась в Лондон. Но не в этот раз.

Схватившись за ручки чемоданов, Диана медленно побрела к небольшому двухэтажному коттеджу. Смежный с домом гараж был открыт, Мини Купер стоял с открытым капотом, но рядом с ним никого не наблюдалось. Бросив синих монстров на дорожке, Диана поднялась по лестнице и вошла в дом. Прислушалась, замерев на пороге. В гостиной орал телевизор, на кухне что-то упало и грохот кастрюль раздался оглушающий. Дом, милый дом. Годы идут, но в Кливдоне время будто остановилось. Или очень замедлилось.

– Эй, кто-нибудь! – крикнула Диана в пустоту. – Я дома!

Снова грохнули кастрюли, а сразу после этого из двери справа вылетела невысокая худая женщина в фартуке, имитирующем крокодила.

– Хани, милая! – воскликнула Элизабет Мастерс, набрасываясь на дочь с объятиями.

Хани. Ханна. Не Диана. Ханна, в честь бабушки Ханны, которая сейчас на втором этаже скорее всего смотрит новости. Диана в честь незабвенной леди Ди. Но в Кливдоне этим вторым именем никто никогда не пользовался. Для всех была только Хани. Чтобы не спутать с бабушкой Ханной, конечно же. Сама Ханна Диана Мастерс переименовала себя, как только села в поезд до Лондона в девятнадцать.

Диди ненавидела своё первое имя. Но кого это волнует?

– Привет, мам, – тихо проговорила она, обнимая «крокодила» в ответ.

Ор телевизора сделался чуть тише, на пороге гостиной возник крепкий темноволосый мужчина, выглядящий на десять лет моложе своих настоящих пятидесяти семи. Это всё солёный морской воздух, не иначе. Снимает годы, прибавляет здоровье.

– Как доехала? – спросил папа, остановившись чуть в стороне.

– Неплохо, – вяло улыбнулась Диана. – Перед крыльцом мои чемоданы. Поднимешь наверх?

Он молча кивнул, обошёл своих женщин и выглянул на улицу. Присвистнул.

– Почему ты не сказала, что у тебя столько вещей? – возмутился папа. – Я бы одолжил машину у Симмонсов и забрал тебя.

– Ничего страшного, таксист мне немного помог…

– Боже, Хани! – перебила её мама, отступая назад. – Что с твоими волосами?

Диана мысленно закатила глаза. Она совершенно забыла исправить стрижку перед отъездом. Теперь придётся слушать лекцию о приличном внешнем виде женщины. У самой Элизабет Мастерс был просто идеальный каштановый пучок на голове, с кокетливо выпущенной на лицо прядью.

– Всё в порядке, – Диана убрала за ухо такую же каштановую прядь, как у матери. – Я обновила стрижку.

– Кухонными ножницами?

Почти. Но говорить об этом не обязательно.

– Нет, просто попался неумелый стажёр.

– Я запишу тебя к Нэтали, она всё поправит, – безапелляционно заявила мама, но тут же всплеснула руками и бросилась к кухне. – Курица сгорит!

– Как скажешь, мама, – пробормотала себе под нос Диана, ступая на лестницу.

Ей было всё равно, что её волосы будет «поправлять» пятидесятилетняя Нэтали, которая стригла Диди с детства. Не сказать, чтобы очень хорошо.

Ступеньки привычно поскрипывали под ногами. Сзади хлопнула дверь: папа всё-таки втащил чемоданы внутрь. Диана не оглянулась. Поднявшись на верхнюю ступеньку, она уже хотела свернуть в сторону своей детской спальни, но тут же остановилась. Спальня больше ей не принадлежала. Пару месяцев назад бабушка Ханна продала свой домик и окончательно перебралась сюда. Никто ведь не ожидал, что Диана бросит свой обожаемый Лондон и вернётся в родные края. Она и сама этого не ожидала. Она не собиралась возвращаться.

Но раз уж такое случилось, родители щедро выделили ей комнату над гаражом. Об этом они сообщили заранее по телефону. «Там, конечно, беспорядок, но мы всё разгребем к твоему приезду» – обещали они. Диана повернула туда. Пристройка всегда служила складом старых, ненужных, сломанных вещей, которые обязательно пригодились бы маме в случае апокалипсиса. Медленно повернув ручку, Диди заглянула внутрь. Тусклый свет, падающий через маленькое окно, освещал помещение недостаточно, поэтому Диана протянула руку и щёлкнула выключателем. И замерла, забыв опустить руку.

Ничего не изменилось. Совсем. Склад остался складом. Обшарпанные оконные рамы без стёкол, ящики с пустыми жестяными банками, тряпки, коробка с ёлочными игрушками, какие-то сундуки, столовые сервизы, комод с покосившимися дверцами, и много-много чего еще. Грязное окошко наполовину завешено пыльной шторой. А в центре помещения старая двуспальная кровать с металлическими прутами в изголовье и изножье. Именно кровать занимала собою почти всё пространство.

За спиной Дианы шумно опустились на пол чемоданы. Папа подошёл и стал рядом.

– Да-а, – неуверенно протянул он, почёсывая затылок. – Мы хотели тут прибраться, но как-то заработались, закрутились… и… вот.

Диди моргнула, приходя в себя, аккуратно ступила внутрь по пыльному полу. Как раз этот момент выбрала дверца комода, чтобы жалобно скрипнуть и отвалиться.

– Всё нормально, пап, – бодро заявила Диана, развернувшись на пятках. – Я сама наведу здесь порядок. Пока мне нужно только чистое постельное белье.

Отец мялся в дверях, переступая с ноги на ногу и уставившись на отвалившуюся дверцу.

– Ты уверена?

– Конечно! Ты иди, я разберусь.

Казалось, он был рад сбежать. Родители дочь любили, но перестали ждать. Они привыкли видеть ее несколько раз в год, всегда налегке, веселую и беззаботную. Внезапное решение вернуться стало для них сюрпризом.

Диана была бы не против сбежать тоже, да только бежать было больше некуда. Здесь была конечная остановка в трёхчасовом путешествии. Заваленная хламом комнатка над гаражом родительского коттеджа. Уезжая когда-то в Лондон, Диди мечтала, что станет звездой. Ей снились танцевальные шоу, кастинги, популярность. Сейчас, в двадцать семь, она осталась ни с чем. И за все эти годы не добилась ничего. Пройдёт немного времени, и она уже не сможет танцевать в силу возраста и не востребованности. Стоило слушать маму и поступать в экономический.

Поверхностная уборка заняла час. Самая поверхностная. Просто ради того, чтобы не дышать пылью. Диана сдёрнула обветшалую штору с окна, протёрла все поверхности и пол, выбросила ненужные тряпки и застелила постель. На всё остальное ей было плевать. Главное, что дорожка от двери к кровати была расчищена и чемоданы стояли вдоль неё. Этого достаточно для жизни.

Что Диана повторяла всем вокруг вот уже несколько недель? «Всё хорошо!», «Всё в порядке!», «Не переживай!».

Так вот, всё не в порядке. Всё рухнуло и разбилось в дребезги. Ничего не осталось.

Дотащив своё уставшее, измотанное тело до кровати, Диди упала на неё, обняла подушку и впервые за несколько недель разрешили себе заплакать.