В ритме неспящего города

ГЛАВА ПЕРВАЯ

Тихую, почти беззвёздную размеренную ночь жилого района Карсон-Сити по улице Крейн Стрит потревожили дикие крики и звон разбитой посуды. Из расположившегося на углу улицы одноэтажного дома, обшитого сайдингом, на подсвечивающую навесными фонарями веранду вылетела высокая девичья фигура.

– Пошла к черту, сумасшедшая сука! – заорал на всю улицу выскочивший на порог парень. – Психопатка!

Не оборачиваясь, девушка отвесила в пустоту средний палец. Это всё, что она хотела сказать своему теперь уже бывшему парню по этому поводу. Хозяин дома, издав гортанный хрип гориллы в период брачного спаривания, влетел обратно в дом, хлопая дверью так, что та чудом осталась на петлях.

Грохот и крики, конечно же, не остались без внимания. В соседних домах, напоминающих приплюснутых черепах, уже начал поочередно вспыхивать свет. К окнам поприлепали заинтересованные физиономии. Какой тут удержаться и не засунуть нос не в свои дела?

Девушка не обращала на них внимания. Она торопливо свернула с подъездной дорожки на пешеходный тротуар, смахивая с лица непослушные тёмные волосы и нашаривая в перекинутой через плечо сумке ключи от машины.

Как обычно бывает, в бездонной женской косметичке находилось всё что угодно, кроме нужного. Штопор, кошелёк, крестовая отвертка, ещё одна отвертка, уже обычная, пачка почти использованной жвачки, права… да где же?

Широкий каблук любимых туфель влетел в неприметную по темноте ямку, едва не вынудив девушку поприветствовать лбом дорогу. Ругнувшись под нос, она, наконец, нашла, что искала. Очень вовремя. Как раз оставалось перейти дорогу, утыканную в этот поздний час припаркованными вдоль обочины машинами, среди которых она оставила и свой…

Визг шин, когда вылетевший из поворота водитель вдавил по тормозам, заложил уши, а свет фар на мгновение ослепил. В следующий момент девушка уже лежала спиной на асфальте. Локоть, правая часть бедра и висок больно пульсировали, но кости, кажется, целы. А вот не успей машина вовремя затормозить, её бы точно накатало маслом на бампер.

Хлопнула дверца автомобиля.

– Куда лезешь? По сторонам смотреть не учили? – заорал на неё мужской голос.

Приподнявшаяся на локтях девушка хотела было ответить нечто в её стиле: резкое и грубое, но случайно перевела взгляд на то, что только что чуть не превратило её в лепешку… Шелби Кобра GT500KR (прим. авт. Аббревиатура КR – «King of the Road» – «король дороги»), выпущенный в честь сорокалетия автомобильной компании Форд. Владеть такой красоткой могли только избранные, ведь всего таких тачек было выпущено лишь тысяча экземпляров.

И та, что сейчас светила ей в лицо фарами была бесподобна… Эти чёткие линии и фирменные белые полосы на тёмно-синем глянце. Больше пяти сотен лошадок под капотом (в стандартной комплектации). Литые диски на восемнадцать дюймов. Ещё бы сунуть нос в движок… Хотя и так понятно, что это мечта, а не машина! Под такой и умереть не обидно.

– Эй, чокнутая? Ты меня слышишь? – не унимался водитель, переключая её внимание на себя.

А, ну да… Девушка сподобилась, наконец, заметить хозяина голоса. Парень. На пару-тройку лет старше неё, лет двадцати восьми. Встопорщенный ёжик волос, обтягивающая футболка. В детском магазине покупал или перекачался? Татуировка на правом предплечье. Что-то непонятное: какие-то зигзаги. За ухом сигарета. Ну… такой. Вроде ничего, но на фоне тачки естественно проигрывает.

И какого черта этот кретин над ней навис? А, точно.

– Чего орешь? – буркнула она, неохотно и не без труда поднимаясь с асфальта. Ох, а бедру хорошо прилетело. У кого-то будет огроменный синяк. – Я не глухая. Тебе кто права выдавал, придурок?

Парень опешил.

– Это не я вылетел на дорогу!

– Правильно, – дуя на расшибленный локоть, отозвалась та. – Так давай орать громче, а то может, не все увидели. Лучше молча сваливай, пока я не запомнила номера и не накатала на тебя жалобу.

– Жалобу?

– Ага, в покушении на жизнь. А то смотри, воображение у меня что надо, придумаю такую историю – сама себе поверю.

Парень стоял и пялился на неё как на умолишенную.

– Ты башкой стукнулась, да?

– Не подтверждаю, но и не отрицаю, – девушка не спорила. Её как раз заинтересовала болезненно занывшая ранка на виске, которой она коснулась. На пальцах осталась кровь. – Да, точно стукнулась, – она раздражено подняла глаза на парня. – Не поняла. Ты ещё тут? Твои пятки должны сверкать уже где-то на полпути в Мексику.

– Отвезти в больницу?

Господи, какой надоедливый.

– Проваливай. Живая я, живая. Даже моральную компенсацию не потребую. Главное сгинь с моих глаз.

Наконец-то, понял. Снова хлопнула дверца. Девушка едва успела отойти, как Шелби Кобра рванула с места, за секунды теряясь из виду. Хорошо, что этот идиот не гнал так, когда сбил её. А то точно пришлось бы отправиться прямиком на кладбище.

В этот раз всё же соизволив посмотреть по сторонам, она пересекла дорогу, направляясь к своей любимице – серебристой Шевроле Камаро. У неё, конечно, по первичным характеристикам плюшек чуть меньше, чем у того же Шелби, но после того, как она основательно прокачала движок, вопрос: кто из них сильнее – оставался открытым. Тем более что под пассажирским креслом был припрятан азотистый ускоритель. Для особых случаев.

Щёлкнула сигнализация. Девушка облегченно откинулась на спинку водительского сидения. Весёлая ночка, чтоб её. Рассталась с парнем, так ещё и чуть не прибили.

Стоп, а где телефон? В сумке его не было. Только не говорите, что остался у этого муда… Нет. Слава богу, нет. Сенсорный телефон с серебристой, в тон машине, задней панелью (чистая случайность, а не женская блажь) нашелся на заднем сидении. Она же сама и кинула его туда после малоприятного разговора, из-за которого, собственно, и оказалась в этом районе.

Так, два пропущенных. Ханна. Перезванивать или нет? Она же всё равно едет домой. А вдруг что-то важное? Ладно, уговорили. Телефон ожил, подключаясь к автоматическому набору номера. Для удобства сразу была включена громкая связь, а смартфон перекочевал на подставку, прицепленную к приборной панели.

– Полдвенадцатого ночи! – почти сразу раздался на весь салон сердитый голос. Ох, этот тон – копия мамочки. – Ты обещала сегодня быть дома в десять. Где ты?

– Карсон-Сити, Невада.

– Очень смешно. Ты заехала в магазин?

Блин. Точно. Ханна ж просила эти… как их там… ну их ещё запекают в духовке…

– Э-э-э… – девушка поймала свое не предчувствующее ничего хорошего отражение в зеркале заднего вида. Ссадина на виске и содранный локоть – мелочи по сравнению с нравной сестрой. – Конечно.

– Врёшь. Я же слышу по голосу! – бесновались не на шутку. – Лорелея Бет! Имей совесть. Если ты теперь живешь в моём доме… – “нашем доме”, мысленно поправила её девушка по имени Лорелея. За последние несколько месяцев это уже вошло в привычку. – То изволь соблюдать хоть какие-то правила приличия! Я не требую от тебя невозможного, и даже не заикаюсь, чтобы ты хоть раз взяла в руки тряпку или подравняла газон, но будь любезна – если я прошу тебя раз в неделю съездить в магазин, сделай милость – выполни просьбу с первого раза.

– Сдала бы на права, смогла бы ездить сама, – меланхолично заметила Лорелея, разглядывая себя в зеркале и поправляя потёкшую в уголках глаз тушь.

– И что тогда будешь делать ты? Сутками торчать в моём гараже… – “нашем гараже”, в очередной раз отметили про себя. – И копаться в своей груде металлолома? Чтобы через полчаса была дома. С пакетами. Ясно? – не дожидаясь ответа, трубка разразилась гневными сброшенными гудками.

– Ясно, ясно, – вздохнула Лорелея, включая зажигание. Лучше поторопиться, иначе Ханна, внешне хрупкая блондинка с кукольными глазами, сдерет с неё кожу и сварит в масле. В том самом, в котором должна была запекать… ну эту… короче, непонятную и невыговариваемую миру хрень.

Невада встречала гостей, откровенно говоря, не очень гостеприимно. На въезде в город Йена весьма нагло подрезали, нарываясь на разборки, потом часовые поиски свободные номеров в мотеле (и нет, это не город был таким популярным, а заведения напоминали общественную свалку куда противно было просто зайти), а вечером та тупая ситуация с едва не сбитой истеричкой.

Хорошо, конечно, что оба они отделались легким испугом, но если признаться честно, эту ненормальную хотелось напоследок ещё разок переехать. Да понадежней. Чтоб гонора поубавила. Интересно, тут все жители такие нервные?

Приемлемо мягкая и чистая постель в Gold Dust West, вполне съедобный завтрак и приятная погода за окном обещала второму дню пребывания в столице штата, расположенной в высохшей речной долине в предгорьях хребта Сьерра-Невада, быть куда приятней. Йен на это, по крайней мере, рассчитывал.

За последний год это был уже третий город, и, на самом деле, кочевание начинало надоедать. Хотелось осесть. Может и не пустить корни, но хотя бы перестать таскаться по вшивым мотелям. Вот только ни одно место, в котором он оказывался, не приносило того, что он столь тщетно искал – спокойствия и ощущения, что он там, где нужно. Для этого, наверное, пришлось бы возвращаться в Майями.

Нет. В Майями он точно не вернется. И дело не в берегах Атлантики, прожигающих солнечных лучах и девочках в бикини, дефилирующих по пляжу. Этот город его душил. Тяжело оставаться там, где каждая улица, каждый дом и каждый указатель словно насмехались, вызывая в памяти болезненные воспоминания.

Но да ладно. Предаваться меланхолии – худшее из попыток забыться. Куда важнее сейчас… ну, например, найти подработку. Его средств, конечно, хватит на пару лет вперед, если разумно использовать, но не слоняться же целыми днями без дела по, в общем-то, убогим улочкам и до скрежета зубов систематизированным жилым кварталам. Тут не выдержит ни одна психика. И, видимо, судьба была благосклонна к Йену, потому что работа нашлась сама и без каких-либо приложенных усилий.

Дело было так. Он катался по городу, рассматривая новое для себя место. Несмотря на громкое название столицы, Карсон-Сити огорчал по всем статьям, претендуя на звание самого непримечательного и невзрачного места на планете. Приземистые строения, облагороженные улицы, бесчисленное количество вывесок, магазинчики, кафешки… Всё как и везде, даже, наверное, ещё скуднее. Главным украшением тут были маячащие на горизонте горы. Они и создавали атмосферу. Ну и, конечно же, знаменитая Долина Смерти.

Зато тюнингованных под завязку спорткаров, что удивило Йена, привыкшего видеть такое количество дорогих тачек только в Майами и Лос-Анжелесе, хватало с головой. Взять хоть вчерашнюю красотку Камаро. Собственно, он на неё и загляделся, пропустив момент, когда под колеса бросилась та идиотка.

И сейчас, проезжая по перекрестку, где со всех сторон ему кокетливо перемигивали вывески с названием кафе, то и дело замечал первосортные тачки. Не придерёшься, апгрейд по первому классу. Хотелось крутиться возле них и рассматривать, рассматривать, рассматривать…

Как бы он не старался, мимо одной из таких красавиц Йен не смог проехать мимо – Ниссан GT-R. Не заметить его было сложно. Ярко-оранжевый, он словно от скуки поигрывал солнечными бликами по идеальной глянцевой поверхности.

Двухдверное четырёхместное купе с переднемоторной компоновкой и полным приводом. Один из самых «послушных» суперкаров. Обычно его выбирают те, кому «кайф от скорости» важнее «бренда».

Сопротивляться невозможно. Йен, ценитель классики и отсутствия у водил понтов, которые и заставляли уродовать тачки дешёвой наскальной живописью, свернул с главной дороги к неприметного вида автомастерской, где в одном из открытых боксов группа парней ковырялась в Хонде. А вот и наглядный пример. Количество бессмысленной аэрографии на бедной машине зашкаливало, превращая её в убогий холст для граффити.

– Брат, – оторвавшись от копания в двигателе, один из механиков, блондин в рубашке с оторванными рукавами и высоким хвостиком на макушке, призывно помахал ему гаечным ключом. – Тут надолго. Если что-то срочное, могу посоветовать мастерскую дальше по улице.

– Не надо, – миролюбиво отозвался Йен. – Просто не смог проехать мимо, – кивок на припаркованный в стороне Ниссан. – Чья красавица?

– Моя, – блондин польщено стянул с подставки заляпанную маслом тряпку и, вытирая грязные руки, подошёл к нему. – Твоя тоже ничего, – ответный кивок на Шелби Кобру.

Один из парней, темнокожий парень, копошащийся в Хонде, громко выругался. Йен понимающе хмыкнул.

– Проблемы?

– Да ерунда. Движок захлёбывается, – отмахнулся блондин. – К следующей неделе должна быть готова, а это красотка ломается похлеще невинной девочки.

Йен бросил заинтересованный взгляд на поднятый капот.

– Заглянуть внутрь можно?

Блондин в ответ сделал беззаботный приглашающий жест.

– Восемь цилиндров, блок дополнительного управления инжекторами, прямой впрыск закиси азота… Неплохо, – присвистнул Йен. – Такая не предназначена для поездок в супермаркет. Гоняет?

– Брат, это Невада. Тут гоняют все.

– И ты тоже?

– Все мы не без греха, – блондин не делал из своего увлечения тайну. Незаконные уличные гонки, конечно, не особо любила местная полиция, но и сделать ничего не могла. Штрафом и лишением прав (и это ещё нужно догнать стритрейсеров) лихачей не испугаешь, а ничего другого власти сделать всё равно не могут. Не пойман – не вор, как говорится. А за этим на подобных сходках тщательно следят, перехватывая полицейские радиочастоты. И это если дело касалось “неофициальных” мероприятий. А были ведь и официальные, как те же регулярно проводимые гонки в Долине Смерти. Там вообще не подкопаешься, всё по закону. – А ты?

– Раньше гонял. Больше нет.

– Чего так?

– Свои причины.

– Наблюдательный режим тоже исключён?

Йен усмехнулся уголком губ.

– Кто сказал?

Блондин понимающе прищурился. А ничего парень. Есть шансы поладить.

– Оуэн Роджерс, – протянул он ему руку с въевшимися пятнами.

– Йен Келлер, – пожал тот.

– Не хочешь посмотреть? – Оуэн ткнул через плечо пальцем на размалёванную Хонду. – У нас тут как раз работник пару месяцев назад слился, а годную замену так и не нашли.

– Почему ушёл?

– Отправился в свободное плаванье. Не понравилось работать за гроши. А жаль, специалист отличный. Хоть человек на редкость и… – Роджерс замялся, подыскивая подходящее слово. – Сложный. Но ты, как погляжу, смышленый. А если ещё и с руками, сработаемся.

Йен удовлетворенно хмыкнул, посматривая то на Оуэна, то на вывеску автомастерской. Это он удачно заехал. Карсон-Сити определенно начинает ему нравиться.

– Тебе тут штрафы пришли, – Ханна, красотка в обтягивающем платье, подчёркивающем её миниатюрную фигурку, скинула на металлическую тумбу на колесиках несколько конвертов. – Опять.

– Ты знаешь где мусорка, – отозвались торчащие из-под капота белого Лексуса ноги.

Правда понять, что это Лексус, а тем более Лексус IS 300h cмог бы только воистину осведомленный человек. Ханна была права, когда назвала это нечто грудой металлолома. Но ещё страшнее было смотреть на шикарный автомобиль пару лет назад, когда его приволокли на буксире со стоянки, читай – свалки, в виде смятого куска железа.

Так что, чего уж не отнять, за это время машину привели в более-менее пристойный вид. Не идеал, конечно, в неё ещё придется вкладывать и вкладывать, и не только денег, но сейчас она смотрелась уже не так печально. Не просто так ведь Лорелея торчала в гараже по пять дней в неделю.

– Ты хоть один из тех, что заработала за последний год оплатила? – Ханна сердито уставилась на ботинки с высокой шнуровкой.

– Зачем? – из-под машины выехала подкатка, представляя на обозрение миру вспотевшую и порядком измазавшуюся Лорелею. Особенно это было заметно по белой майке с символичными следами. Но это мало её заботило. Добавив к ним ещё несколько красочных блямб, она поднялась на ноги, смахивая с лица непослушные пряди, выбившиеся из высокого хвоста. – Я не собираюсь набивать их карманы. Хватит того, что я исправно плачу налоги.

– Нет. Не платишь, – покачав головой, Ханна достала из притащенного с собой продуктового пакета картонную упаковку бутылочного пива, углами которого освободила на заваленной инструментами тумбе место и поставила её туда.

Уж ей-то хорошо было известно, что другого вида алкоголь её сестра не воспринимала в принципе. Когда Лори (так ласково называли её родители в детстве) жила отдельно, в её квартире ничего кроме этого пойла и нельзя было найти. Даже протухшей тушёнки.

– Нет, не плачу, – согласилась Лорелея, отточенным жестом сбивая крышку с горлышка и делая блаженный глоток объемом почти в половину содержимого.

Ханна с сомнением рассматривала сестру. Заляпанную майку, небрежно собранный хвост, исконно мужское поглощение пива…

– Тебе нужен мужик, – вынесла свой вердикт она.

– Я с ним рассталась четыре дня назад.

– Нет. Нормальный мужик.

– А Билл что, на него не тянул?

– Билл, Джесси, Рик… – Ханна хотела присесть на металлическую столешницу, расположившуюся вдоль стены гаража, но передумала. Потом не отмоется. – Знаешь что у них общего? Они все моральные слабаки.

– Да? – Лорелея поставила практически опустевшую бутылку на тумбу и полезла в коробку с инструментами. – А я-то уже начинала думать, что это во мне что-то не так.

– Ты, конечно, не подарок, – с готовностью подтвердила сестрёнка. – Но для этого тебе и нужен мужик. Такой, чтоб был сильнее. И принимал твои закидоны, а желательно выбил бы их из твоей головы.

Лорелея задумчиво подняла голову. Вспоминая.

– Стив принимал.

– И почему же вы расстались?

– Не помню, – честно ответила та. Это было года три назад. Она бы ещё её парней в средней школе вспомнила.

– А я напомню, – назидательно вскинула тонкие аккуратные брови Ханна. – Он назвал тебя конченой стервой.

– О. А где я была в это время?

– Свалила на свою очередную гонку. А он тогда полночи на вечеринке не затыкался. Пока Марта не заткнула его рот своими губищами.

– Марта – это которая сейчас его жена?

Ханна чуть смутилась.

– Ну да.

Лорелея удовлетворенно пожала плечами.

– Видишь, как все удачно сложилось? Всем перепало немного счастья.

Сестренка грустно вздохнула.

– Тебя это вообще не задевает?

– Что именно?

– Что парни не могут с тобой ужиться дольше, чем на несколько месяцев.

– Ну, это их проблемы. Я же с собой уживаюсь. И ты вон уживаешься.

– У меня нет выбора. Ты живешь в моём доме.

Лорелея закатила глаза.

– Нашем доме.

– Официально, в моём.

– Потому что наша нервная мамочка вычеркнула меня из всех бумажек.

– Не припоминаешь почему?

Как уж тут не припомнить. После скандального развода, мамочка и так была на взводе, а тут ещё и та история, в которой Лори после серьезной аварии во время заезда чуть не отдала концы и больше полугода провалялась прикованная к постели с потенциальной угрозой пересесть на другие четыре колеса – инвалидной коляски. Вот и поставила условие – либо гонки, либо право на собственность.

Лорелея тогда думала меньше минуты. Как итог – их небольшой двухэтажный фамильный дом перешел к Ханне, а сама мамочка, повстречав очаровательного испанца с белозубой улыбкой и мастерским владением вешанья фирменной пасты на уши, укатила в Европу и теперь живет в Испании.

Ханна не просто так постоянно твердила: мой, мой, мой. Она не такая меркантильная, как можно подумать. Это скорее психологический ход, чтобы сестра хоть на секунду задумалась о будущем. По её мнению, Лорелея безрассудно прожигала жизнь и абсолютно впустую еженедельно, если не ежедневно, рисковала жизнью. И, возможно, была в чём-то права. Ну хорошо… во многом.

У Ханны в её двадцать три, почти двадцать четыре, была стабильная, хоть и скучная работа (продавец ювелирки в торговом центре, вот веселье!), дом, оплаченные счета и уверенность в завтрашнем дне. У Лорелеи же был лишь её Камаро, куча металлолома в гараже и безумная, возможно даже где-то неконтролируемая увлеченность гонками, которую не смогла перебороть ни роковая авария, ни оставшиеся от покореженного металла шрамы на спине, которые теперь закрывала огромная тату павлина.

Собственно, вот и всё. Парни долго не задерживались, уходя со скандалом. Попытки жить отдельно тоже ни к чему не привели. Нестабильный доход от ночных заездов и последствия длительного лечения довели до того, что Лорелея влезла в долги и напросилась нахлебницей к сестре. Тачка требовала вложений. Пришлось выбирать между тем, что было действительно важно. Квартира её не кормила, машина – да. Выбор сделан. Принято единогласно.

Ханна так и не дождалась ответа

– Ладно. Я ушла готовить ужин. Надеюсь, хоть сегодня ты останешься ночевать?

– Эм… Вообще-то, нет. У нас сегодня заезд…

Ханна, с трудом сдержав рвущиеся колкости, изобразила на лице равнодушие.

– Как хочешь, – ответила она и гордо удалилась, цокая каблучками по уличной плитке.

Лорелея проводила сестру долгим, немного виноватым, взглядом. Уж она-то прекрасно знала, насколько искренне Ханна ненавидела её ночные загулы и всё, что было мало-мальски связано с миром уличных гонщиков. Но сегодня на кону стояли хорошие деньги. Нельзя упускать шанс заработать. Долги сами себя не оплатят.