Ведьма для императора

Глава 8

Коэн

Лишь приближённый к императорской семье смеет заходить во внутренний сад и бродить там так, словно находится у себя дома. Лишь тот, кто обучался самосовершенствованию вместе с императорскими сыновьями, способен без страха глядя им в глаза сообщать свою точку зрения, от их отличающуюся. Лишь тот, кто старше близнецов может мягко направлять их. Потому-то я и сидел напротив нынешнего императора, старшего из близнецов, и общался с ним так, как если бы разговаривал с младшим братом. С царственным братом, конечно же.

Попивая травяной чай и глядя на то, как Муроми неторопливо подрезал куст в дворцовом саду, я ожидал его слова. Всё же, пока я пребывал на Серых островах, в Сааде тоже что-то происходило. И судя по настроению императора, что-то не очень приятное и, вероятно, связанное с его младшим братом.

— Давно мы не общались так. Ты должен чаще заглядывать.

— Как пожелаете, владыка.

Удовлетворённый результатом обработки куста император отошёл на несколько шагов. Посмотрел, склонив голову, и взялся за цветные камни. Перекладывая их с места на место и гадая, как же смотреться будет лучше, Муроми продолжил:

— Это вереск. Матушка полагала, что он защитит семью, хотя и не знала, как именно им пользоваться. Что скажешь?

— Стоит высушить цветы и повесить по букету над каждым входом.

— Глупости, — Муроми срезал несколько соцветий и протянул их мне. — Повесь у себя, Коэн, если веришь в ведьмовство. По мне, так с последней ведьмой ушли и их обряды.

Я подошёл к владыке и, склонив голову, взял цветы обеими руками.

— Перевяжи лентой, — посоветовал Муроми. — Ведьм, кажется, больше нет. Да и как им выжить? Учить ведьму себе дороже, так говаривал Аротей, а он их встречал. Но и жил триста лет назад. Кто встречал ведьм позже?

— То, что ведьм не встречали в Сааде, не значит, что их больше нет.

— Ведьмы одиночки. Откуда взяться новым, если прошлые не заботились о своей сохранности? — размышлял император, а серебряные цепочки в его волосах позвякивали при движении.

Я хотел ответить, что тот же Аротей писал о яркой и бурной жизни ведьм, о том, как и для чего девушки и женщины выбирали себе партнёров, но смолчал. Мне не в первый раз приходилось общаться с императором один на один, и я знал, когда тот всего-то озвучивал свои мысли, а когда ожидал ответа. И сейчас, неторопливо срезая распустившиеся цветы вереска, Муроми столь же монотонно обсуждал ведьм сам с собой. Мне всего-то повезло услышать его мысли. И заметить в его словах надежду на встречу с ведьмой. Ту самую, которую в нас обоих взрастила его мать.

— Было бы забавно посадить такое семя. Что скажешь? — сказал Муроми.

Ещё один букетик, перевязанный шёлковой лентой, попал в мои руки. Я сморгнул и взглянул в лицо императору.

— Простите?

— Ведьмы всегда выбирают сильнейшего, чтобы новое поколение превзошло прошлое. Хотел бы ты себе ведьму?

— Никогда о таком не думал.

— А я думал. Иногда, — спокойно заметил Муроми. — Ты выезжаешь за наши земли. Слышал ли там о ведьмах?

— Да, — улыбнулся я, поняв, что от меня ждали очередных сказок. — Да, Муроми, совсем недавно я слышал про ведьму, которая всего сорок лет назад жила на границе Саада…

Император отложил садовые инструменты. В такие моменты, когда я рассказывал истории о ведьмах или диковинных животных, Муроми словно превращался в дитя. Он слушал внимательно. Никогда не перебивал, но стоило лишь сделать паузу, нетерпеливо требовал продолжения. Я понимал его стремления к неизведанному. Императору запрещено покидать пределы столицы. Что станется с государством, если он исчезнет?

Помнится, в детстве они с братом на день поменялись. Тот день был не самым счастливым. Увы, именно тогда на них напали. Того, кого приняли за Муроми, попытались выкрасть, а второго, кинувшегося на защиту, лишь избили. Одним-единственным взмахом меча ему чуть не срубили голову. Я подоспел вовремя. Муроми всего-то лишился левого рога. Этого оказалось достаточно, чтобы после меня, в наказание, оставили на сутки привязанным к столбу. Никому не разрешали подходить ко мне, но кто из слуг посмел бы говорить об этом близнецам? Муроми просил прощения, Рёмине восхищался развернувшейся на его глазах битвой.

— Рёмине отказывается от брака, — вздохнул Муроми, наконец, перейдя к тревожащим его мыслям. — Мы уже обо всём договорились, а он артачится.

Синие глаза императора взглянули на меня. Прочесть в них что-то было невозможно. Как обычно. Вечно спокойные они не выражали эмоций.

— Рёмине завëл новую интрижку, — он задумался. — Новые интрижки. Его невеста вот-вот перейдëт под нашу опеку, а он и слышать о ней не хочет, предпочитая платных особ.

— Он просто не видел юную Хасели.

— Ты тоже. И неважно, какая она. Сотрудничество с еë семьëй принесëт нам долгожданное спокойствие. Отказаться от невесты нельзя.

На самом деле это прошлый император, отец нынешнего, должен был жениться на деве из семьи Хасели, но вместо этого привëз в Саад иноземку. Человечку, неспособную к магии. Взял в законные жëны и назвал своей императрицей. С того момента не только Хасели, но и некоторые другие семьи выступили против правящей семьи. Они успокоились, лишь когда на престол взошёл Муроми и подписал новые договоры о содружестве.

Рëмине отказывался брать в жëны деву Хасели. Не ту, конечно, которую отдавали в прошлый раз. А мне, будто других проблем нет, предлагалось наставить младшего брата императора на путь истинный.