Великая волшебница, вернувшаяся триста лет спустя

Глава 1. Смерть и рождение

Юная герцогиня Лилиан умерла ночью, когда дождь рвался в старый особняк и норовил пробить обветшалую крышу. Тело девушки ещё не остыло, когда убитая горем мать воздела руки к небесам с просьбой забрать её жизнь, но вернуть наследницу рода.

Бедная женщина не знала, что боги понимают просьбы так, как выгодно им. И я стала герцогиней Лилиан дэр-Рохейз – хрупкой девушкой с большими выразительными глазами и невинным личиком, менее всего подходящим моему характеру.

Но началось всё не с этого.

***

На полнеба расправил крылья из грозовых облаков генерал мятежников Лисар Громовержец. Во вспышках молний его мощное драконье тело отливало угольной чернотой. Он был средоточием этой бурлящей свинцовой вспыхивающей тьмы: огромный силуэт с синими глазами. Под его крыльями собиралась армия, закрывая собой небо.

Этот бой должен стать последним. Мир содрогался и трещал. За моей спиной полыхала огненными крыльями моя армия. Я чувствовала каждого: их силу, биение сердец, окутывающее нас божественное благословение.

Внизу, по выжженной земле, метался пепел и ползли трещины. А под грозовой армией наших врагов проливался дождь.

Покров феникса полыхал на мне. Я подняла жезл с навершием из ещё бьющегося сердца мятежного бога.

Генерал Лисар оскалился, молнии побежали по его бритвенно-острым зубам.

«Убью!» – кричали его пронзительные глаза, грохотали молнии его крыльев.

Но я не боялась. Я не уступала ему. Я – генерал Варда Бессердечная. После стольких лет противостояния мы, наконец, встретились, и даже божественные покровители сегодня не собирались нам мешать. Мы больше не могли откладывать смертельный поединок. Настало время выяснить, кто сильнее.

Вибрации заклинаний потекли по моему телу, ещё живое сердце в посохе затрепетало.

И вдруг небо раскололось, открывая звёзды и бескрайнюю черноту космоса…

Тьма.

…

Вспышка: балдахин с потёртыми серебряными звёздами, цветочные обои, большие окна с квадратами стёкол и тень переплётов – словно брошенная на всё решётка.

Я вдруг ощутила себя лежащей на кровати. Горло пылало. Грудь сдавливало.

Мы победили? Проиграли? Я ранена? Но где целители, где все?

Вспышка озарила маленькую комнату. Следом обрушилась тьма, покатился далёкий раскат грома.

Лисар Громовержец! Я дёрнулась встать, но тело не слушалось.

Забарабанил дождь. Выл ветер, что-то трещало и капало в отдалении.

Такая слабость… непривычная, тянущая в забытьё. Магия – я почти не ощущала её, не могла вдохнуть, не могла наполнить живительной силой пронизывающие тело и душу каналы её циркуляции.

Снова громыхнуло. Если это Лисар, без меня с ним не справятся. Я должна идти! Даже если никак! Образ его полыхающих синих глаз пробудил во мне рык и ярость, с мучительным усилием я приподнялась – и тысячи чёрных осколков рассыпались вокруг, затянули меня во тьму.

***

Трели птиц… как давно я не слышала их, как давно не могла остановиться и насладиться такими простыми радостями жизни.

Боль прошила горло, пробралась по груди и сжала сердце, выбивая благостное наслаждение пением птиц. Какие птицы?

Веки ощущались странно. Я открыла глаза: балдахин со звёздами мерцал в свете солнца. Выцветшие обои в цветочек. Туалетный столик с тусклым зеркалом и вазой с засохшими цветами.

Лепесток дрогнул и отвалился.

Это бред. Что бы ни случилось, меня, Варду Бессердечную, не могли положить в такое… такое… убогое место.

Мышцы заныли при первой же попытке сесть. Нет, в этот раз сознание я не потеряю!

Стиснув зубы, я заставила себя вложиться в рывок – и села. Потёртое одеяло поползло с груди… слишком большой. У меня определённо была меньше! Неужели Симон решился всё же в шутку её заколдовать? Я потянулась к ней и застыла, глядя на руки.

Хрупкие тонкие руки. С ногтями вместо боевых когтей. Бледные. С выступающими косточками запястий.

Слишком слабые.

Жалкие человеческие руки.

Опять…

Дыхание перехватило. Я не кричала от страха, когда рушился мир. Но сейчас хотелось кричать.

«Так, это не может быть правдой, мне это снится!» – я повалилась обратно на подушку и зажмурилась. Бельё было грубым и не очень свежим. Я пролежала, наверное, минуты три, но ничего не менялось. Только добавилось жужжание мухи.

Жу-жу-жу – гудело это мерзкое отродье и билось в стекло.

«Нет, так не пойдёт!» – решила я.

В этот раз сесть удалось с меньшим усилием. Будто мышцы слушались получше. Опять посмотрела на руки: нежные, с тонкими изящными пальчиками. Такие не то что магического боевого посоха, но даже меча не удержат. Как с такими жить можно?

Но, главное, какого дракона драного такие руки у меня?!

Глава 2. Изыди!

– З… з… – женщина судорожно вдохнула и заорала. – Зо-о-о-омби!

Разворачиваясь, она поскользнулась на пролитой воде и шмякнулась на пол.

Зомби? Это объяснило бы отсутствие в теле нормальных каналов для магии. Но я не занималась некромантией.

В немом ужасе оглянувшись на меня, женщина прямо на карачках с удивительной для её комплекции ловкостью рванула по обветшалому коридору. На крик дыхания ей не хватало, но пыхтение вперемежку со стуком колен и скрипом паркета должны были привлечь внимание всех живущих в доме. На повороте женщина ухватилась за стену, поднялась и, наконец, скрылась с глаз моих, доносилось только поскрипывание ступеней.

Итак, зомби. Такого со мной не случалось!

Понюхала тонкие руки без малейших следов разложения: они пахли какими-то лекарствами.

Я – нюхала. И сердце билось. И боль была – нет, я точно не зомби, что за глупости приходят в голову?

Качнувшись, перебралась на край постели и спустила тонкую стройную ножку на обшарпанный пол. «Как у цыплёнка», – ужаснулась нездоровой худобе. Каштановые пряди загородили обзор. Их цвет ни о чём не говорил: волосы могут меняться от магических трансформаций. Следовало посмотреться в зеркало.

Тело двигалось странно. Оно напоминало плохо подогнанный доспех: вроде пользоваться можно, но неудобно ужас как.

На полпути к туалетному столику с увядшим букетом пришлось остановиться и перевести дыхание. Пользуясь перерывом, пружинисто качнулась на расставленных ногах: мышцы слабые, центр тяжести сильнее привычного смещён из-за груди, но баланс у тела неплохой.

С улицы донеслись крики. Теперь я увидела прореху в одном из квадратов окна, куда улетела муха. Паркет под дырой вздулся от дождя.

– Зомби! – донёсся знакомый голос.

Испугавшаяся меня тётка распахнула калитку в каменной ограде и побежала по зарастающей травой дороге.

Похоже, сейчас лето. Проявлений войны богов не заметно, вражеская армия не спешит меня захватывать. На плен тоже не похоже. Но расслабляться нельзя.

Тело чуть восстановилось, несколькими неуверенными шагами я докачалась до туалетного столика и повисла на его краю, заглядывая в зеркало с отслаивающейся амальгамой.

– Да что б у всех драконов хвосты поотрывало! – прошептала чувственными губами.

В тусклое зеркало на меня смотрело… тощее грудастое юное чудо с огромными зелёными глазами и каштановыми кудряшками.

Великие боги, такое из дома выпускать нельзя – поймают и сдадут в гарем. И в армии с такой внешностью проще убиться… хотя, нет, в армии можно маской проблему решить, но… но… За что мне это?!

«Так, – с трудом подняла руку и ощупала осунувшееся личико, суховатые из-за неухоженности волосы, – мне срочно нужно вернуть хотя бы часть сил».

Оглянулась на окно: нервная тётка почти скрылась за изломом дороги. Скорее всего, бежит за помощью. Учитывая характеристику «ущербная», отношение к этому тельцу не очень хорошее. Значит, и мне не стоит рассчитывать на приятности.

Нужно запускать циркуляцию магии. Только делают это в покое, чтобы никто не нарушил процесс, ибо это чревато проблемами. Оглядела комнату, незамеченный прежде письменный стол за изголовьем кровати, узкий шкаф, сундук… И, вздохнув, поковыляла обратно к кровати. Это тело ужасно слабое, и думать нечего в таком состоянии искать другое убежище.

Уложив комковатое одеяло на край постели так, чтобы оно закрывало пространство под ней, я спихнула на пол показавшуюся неподъёмной подушку и, толкая её перед собой, забралась под кровать – в пыль с хрусткими кусочками трав.

Запуск магических потоков – дело критически важное. Степень торжественности этого момента зависела от достатка намеренных практиковать магию и их способностей, если их присмотрели храмы и школы, но никогда и нигде я не слышала, чтобы этот первый шаг в мир магии делали под кроватью.

Впрочем, я не претендую на знание всего и вся.

Пришлось несколько раз останавливаться и отдыхать, чтобы в узком пространстве под кроватью лечь на подушку и удобно вытянуться.

Тишину дома нарушали шуршания и поскрипывания. Наверное, тут водились мыши. Я прикрыла глаза, настраиваясь.

Правильно напитать тело магией, чтобы прокладывать каналы для непрерывной её циркуляции, довольно сложно. Это тело не умело дышать должным образом, но я умела, и моя душа в достаточной мере смогла повлиять на мышцы.

Вдох-выдох.

Воля, знания, опыт – всё это у меня было. Я знала, какова магия на вкус, я годами развивала тело для взаимодействия с ней на близком к божественному уровне.

Сейчас всё сделаю в лучшем виде, я же опытный маг, что может пойти не так?

***

Проращивание каналов для магии довольно болезненно, и это одна из причин, по которой начинающий маг не может делать это быстро (да и не каждый продолжает). Вторая – страх ошибки, из-за которой можно остаться калекой. Слишком много времени тратилось на планирование структуры каналов в конкретном теле, тренировки, корректировки.

Глава 3. Жених

Бумажка на вытянутой руке приближалась к лицу. Не задумываясь, я скользнула ладонью вверх, выставляя локоть чуть вперёд и используя его как рычаг для усиления движения. Хлопок тыльной стороной ладони по запястью мужичонки отдался звоном в ушах. Его руку откинуло и самого его по инерции развернуло на полкорпуса.

Получилось сильнее, чем планировала. Пока взвывший мужичонка баюкал покрасневшее запястье, я разглядывала тощую ручонку нового тела. Либо эта девушка практиковала военные искусства, что оставило соответствующие рефлексы, либо моя душа настолько воздействует на тело, что проявляются рефлексы из прошлой жизни.

Тётка икнула и отступила на шаг. Мужичонка повалился на рассыпанные бумажки с закорючками и… зарыдал. Аж до соплей.

Изгонять зомби или злого духа явилось какое-то ничтожество без способностей и божественного благословения. Такой бардак может быть только на территории мятежников.

– Давай, работай! – тётка толкнула его носиком туфли, а когда это недоразумение не отреагировало, она пихнула его сильнее.

Он с ужасом посмотрел на меня. На пинающую его тётку. Решила помочь ему определиться с правильной стороной:

– Будешь тыкать в меня всяко…

– А-а! – заорали они одновременно, у меня чуть уши не заложило.

– Оно разговаривает, разговаривает! – мужичонка попытался повторить подвиг тётки: убежать от меня на карачках.

Я наступила на полу его серого одеяния.

– А-а! – громче заверещала тётка и ломанулась прочь.

А пока я провожала её взглядом, мужичонка выпутался из одежды и тоже сбежал.

Ну точно это земли мятежников! Значит, надо уходить и искать своих, огибая вражеские храмы.

Топот убегающих затих. Я же окинула взглядом комнату. В целом она казалась дорого обставленной… но тут не было ничего действительно ценного на вынос. Не снимать же портьеры и обивку с мебели в надежде загнать по пути. Несколько фигурок, судя по цвету, позолочены, а не из драгоценных сплавов для скульптур.

Но, возможно, тут есть сейф? Надо его поискать.

Я провела пальцами по мокрым волосам. Кудри от воды стали более тугими. Халат неприятно увлажнился, и я снова провела по прядям, рефлекторно активируя заклинание сушки. Но вместо жара моя ладонь исторгла молнию.

Щёлк! Жахнуло так, что перед глазами запрыгали яркие точки.

– Лисар, что б тебя некроманты полюбили! – выругалась я.

Что мне теперь, даже волосы не высушить?

***

Для тотального обыска хватило сорока минут. Сейфа здесь не было. В кожаную сумку, обнаруженную в шкафу, я собрала срезанные с мужской одежды серебряные пуговицы в количестве ста тридцати двух штук, набор серебряной посуды и столовых приборов на одного человека, кубок с эмалевыми вставками, тонкой работы переносные часики, четыре перстня, восемь запонок, три заколки для галстука, костяную расчёску с серебряной ручкой, платок с золотым шитьём, пять шёлковых галстуков, два кинжала, вся ценность которых состояла в ножнах с малахитом и золотой комплект женских украшений с хризолитами.

В комнате прежней хозяйки тела в шкафу было только три изрядно поношенных платья, причём одно явно не по этой фигуре, одежда служанки мне бы не подошла по размеру, так что халат я сменила на мужской наряд: белую рубашку, белые чулки и чёрные бриджи, которые пришлось подвязать длинным ярким шарфом с бахромой на концах. А вот туфли потёртые достались от этого тела.

Перед уходом следовало перекусить и запастись провиантом: телу требовалось хорошее питание, чтобы скорее восстановиться после отравления и наращивать мышцы. К сожалению, один круг циркуляции маны не решал всех проблем, а перед созданием второго следовало дать окончательно закрепиться первому.

Так что я посетила кухню, выглядящую чуть более прилично, чем большая часть особняка. Сразу чувствовалось – место обжитое. Там даже супчик на плите имелся, правда, немного пресноватый на вкус, хоть и с мясом. Без зазрений совести я выбила дверь в кладовку и перетащила сыр, окорок и хлеб с мешочками специй для супа на кухонный стол.

На висящей возле стола дощечке календаря с расчерченными графами кто-то (скорее всего, та тётка) мелом отмечал прошедшие дни. Сейчас действительно было лето. Цифры и язык были привычны, но почему-то месяца назывались не в честь богов, а «Месяц Первого героя», «Месяц Второго героя» и так до конца года. Довольно скучное обозначение. Правда, я не припоминала среди мятежников нумерацию героев…

Поперчённый и досоленный суп оказался очень даже хорош, я с удовольствием его уплетала, закусывая бутербродом с сыром и срезанными с окорока кусками мяса. А мысли мои занимали дальнейшие действия: очевидно, я в глубоком тылу мятежников, но в этом убогом поместье не оказалось карты, которая помогла бы сориентироваться. Собранные вещи недостаточно дороги, чтобы считать их хорошим запасом, а у этого тела с продажей краденого могут возникнуть сложности: слишком уязвимо и красиво выглядит.

Но, прежде всего, нужна карта, чтобы понять, в каком направлении двигаться и где лучше обходить вражеские храмы.

Покончив с супом, я закинула кожаную сумку на плечо, прихватила большое красное яблоко и вышла из кухни.

Глава 4. (Не)завидная невеста

– А что, нельзя? – с независимым видом откусила ещё яблока.

– Т-ты… – суетливый дёрнул руками, – ты уже лет десять не… не говорила. Как?

– Молния сверкнула, – ткнула пальцем в потолок. – Я испугалась и вот, говорю теперь.

Брай равномерно распределял внимание между моими ногами и бюстом. Девушка внизу эти масляные взгляды заметила и, стиснув кулаки, начала краснеть, а суетливый потёр лоб и махнул вниз:

– Ладно. Лилиан, спускайся.

– Зачем? – я и не думала двигаться с места.

– Святой отец проведёт бракосочетание, – процедил суетливый.

– Зачем? – да-да, я знаю, что этот вопрос, повторяемый спокойным тоном, может взбесить кого угодно.

– Чтобы заключить наш брак, – расплылся в плотоядной улыбке Брай и протянул мне руку. – Лилиан, а ты сильно изменилась за лето.

Посмотрела на его ладонь, выкатила из-за щеки яблочное зёрнышко и сплюнула ему в руку. После чего спокойно сообщила:

– Не хочу.

Брай ошалело пялился на косточку в своей ладони.

– Да как ты смеешь?! – их спутница чуть не взвыла, красные пятна румянца достигли её декольте. – Милорд Брай тебе такую честь оказывает, а ты… ты…

Она кривила и поджимала губы, словно беззвучно проговаривала ругательства, которые не смела произнести вслух.

– Не вижу никакой чести в его предложении, – подначила я, ожидая, что девица со злости выдаст ценную информацию.

– Ты! – она указала на меня пальцем, но краснота начала отступать. – Неблагодарная! Да после выходок твоего отца тебя никто, кроме Брая, в жёны взять не захочет!

– Ну, он почему-то очень хочет, – указала на Брая. – Чуть не бегом прибежал на мне жениться. Наверняка и другие желающие найдутся.

Лицо девицы снова пошло красными пятнами гневного румянца.

– Да если бы не… – начал Брай, но его резко перебил суетливый отец.

– Лилиан, где твоя мать?! Почему она за тобой не присматривает? – он огляделся. – Хансель! Жан! Марика! Где все?!

Он зло уставился на меня. Я сделала невинное лицо, но самой было до ужаса интересно, где этот самый Жан, кого собралась вызвать для борьбы со злым духом Марика, и где Хансель – видимо, мать этого тела. Последнюю было жаль, аж сердце сжалось.

Но я всё равно беспечно откусила яблоко. Не забывая следить за остальными. Оба молодых спутника этой компании пытались делать постные лица, но в их глазах читалось ехидство. Похоже, неудача с женитьбой их радовала. Девица просто бесилась. Святой отец за чинным видом скрывал беспокойство. Брай, наконец, стряхнул зёрнышко и принялся свирепо оттирать ладонь платком.

– Ладно, неважно, – суетливый рванул ко мне, пытаясь ухватить за руку, но я отступила.

Он попытался схватить ещё раз. Я снова отступила. Он нахмурился. Я улыбнулась и откусила яблоко. У него заходили желваки.

– Виконт! – обратилась к нему девица. – Да что вы с этой полоумной возитесь? Брай, милый, держи её!

– Она плюётся! – капризно пожаловался ей Брай.

Боги мои, какой неженка!

– Так заткни ей рот! – посоветовала девица, сразу обозначив, у кого из них яйца.

– Сама поднимись и заткни, – предложил Брай.

Но девица осталась на месте. А суетливый виконт подошёл к перилам и елейным тоном обратился к святому отцу:

– Простите за недостойное поведение Лилиан! Прошу не обращать внимания, она просто волнуется перед свадьбой, как все девушки.

– Не волнуюсь, – покачала я головой. – Ведь свадьбы не будет.

– Как её опекун, я даю разрешение на брак, – продолжил виконт, нервно потирая ладони, – пожалуйста, проведите ритуал.

– Это не очень уместно… – начал было святой отец, но его перебила девица:

– Дядя! Вы обещали помочь!

Святой отец замялся, с сомнением посмотрел на меня. Я честно предупредила его мотанием головой.

– Я разрешаю, – уверил его суетливый виконт и подтолкнул Брая ко мне.

Тот прикрывался от меня платком.

– Дядя, – требовательно процедила девица. – Подумайте обо мне. И награде.

Вздохнув, святой отец воздел руки. После прошлого недоразумения в серой одежде я не ожидала ничего примечательного, но от мужчины вдруг повеяло магией. Не божественной, но магией.

– Брай дир-Валар, – торжественно произнёс святой отец, – согласен ли ты взять в жёны…

Магия наполняла его руки. И если виконт опекун моего тела, то последствия могут быть непредсказуемы, вплоть до печати брачной принадлежности и официального статуса брака. Придерживая сумку с ценностями, я чуть отвела ногу, развернула корпус и в момент, когда Брай выдал сакраментальное:

– Согласен.

Зарядила яблоком святому отцу в приоткрывшийся рот. Хрясь! Точно яблочком в яблочко! Серорясный качнулся и, хрипя, повалился на пол. Пытаясь выдавить яблоко изо рта, он хрипел и кашлял. Все взгляды обратились к нему, девица всплеснула руками, а я шагнула к Браю и чётко пробила ему между ног.

Глава 5. Потенциальный жених

Итак, у Лилиан появился потенциальный защитник… Так не надо ему мешать!

Пока барон эс-Дейр меня не заметил, улизнула в коридор, ведь первое правило умного человека гласит: не держи при себе то, что могут посчитать награбленным.

Необходимость оставить сумку в одной из пустых комнат разрывала сердце, но не было времени её прятать получше, я приставила её внутри рядом с дверью: если комнату осмотрят с порога, мою заначку могут и не заметить.

Дальше юркнула в спальню и быстро сняла мужскую одежду, скрутила в один комок чёрными бриджами наружу и, пока солдаты окружали дом по внешнему периметру каменной ограды, протолкнула комок одежды в дыру в окне и выкинула в кусты под соседнюю комнату: ничего не знаю, это не моё.

Платье выбрала то, что не подходило фигуре Лилиан и, наверное, принадлежало её матери. В нём грудь аж выпрыгивала из тугого декольте, а на талии оно болталось, подчёркивая нездоровую худобу.

Уселась на постель как раз вовремя: дверь распахнулась, являя барона эс-Дейра во всей красоте мундира с начищенными до блеска пуговицами. Он замер, уставившись на моё декольте. Вошёл и неуверенно уточнил:

– Лилиан дэр-Рохейз?

Я хлопнула длиннющими ресницами и с придыханием спросила:

– Вы пришли спасти меня от того злого человека?

Подобное лицедейство даже с прошлой внешностью трижды спасло меня от тюрьмы и раз позволило выбраться из окружения, а с этим телом эффект получился убойный.

– Да, миледи, – хрипло отозвался барон и облизнул пересохшие губы. – Я барон Седрик эс-Дейр, капитан синей стражи. Едва я узнал, что маркиз намеревается принудить вас к браку…

Из коридора раздались шаркающие шаги и вопль Брая:

– Капитан! Вы должны арестовать эту сумасшедшую! Она пыталась убить меня, едва не убила моего отца и святого отца Мартина! И его племянницу Майю! Она опасна!

Держащийся за пах Брай ввалился в комнату. Я подняла брови домиком, расфокусировала взгляд, чтобы он казался более беспомощным, позволила проступить слезам:

– Зачем вы клевещите на меня, Брай? Что плохого я вам сделала?

– Вы хотели меня кастрировать! – прошипел он.

– Что значит «кастрировать»? Я не знаю значения этого слова, это что-то неприличное? – «беспомощно» посмотрела на барона. – Капитан Седрик, может, вы объясните значение…

– Не смей притворяться! – Брай указал свободной рукой на свой пах. – Ты ударила меня коленом. Сбросила отца с лестницы. А до этого едва не убила отца Мартина яблоком!

– Каким яблоком? – пролепетала я, прикладывая ладони к груди и тем самым заставляя её колыхаться. – Какого отца Мартина? Я не знаю никакого отца Мартина, о чём вы говорите?

У Брая побагровело лицо:

– Да все могут подтвердить, что ты пыталась нас убить!

– Как я… – вытянула вперёд худенькие цыплячьи ручки, – могла причинить вред взрослым мужчинам, да ещё и сразу троим?

Капитан Седрик наградил Брая осуждающим взглядом, и я продолжила заливать:

– Когда опекун морил меня голодом, я терпела, потому что считала это наказанием за проступки отца. Когда опекун издевался надо мной, я тоже терпела. Когда оставлял без нормальной одежды и угрожал – я терпела, – голос получился такой жалобный, что у самой слеза покатилась: бедная я! – Но эти обвинения… Это… это уже слишком! За что вы надо мной издеваетесь, Брай? Неужели настолько хотите меня погубить?

Позволила пухлой губе дрогнуть, следом заставила дрогнуть плечи. Брай вытаращил глаза:

– Лживая тварь!

– Брай дир-Валар! – отчеканил капитан Седрик. – Немедленно прекратите нести этот бред!

– Но она!..

– Я не вижу, каким образом леди Лилиан могла напасть на троих взрослых магов и причинить им вред. Поэтому прекратите разбрасываться нелепыми обвинениями!

У Брая от возмущения перехватывало дыхание:

– Но она правда…

– Брай дир-Валар! Не заставляйте меня повторять! – грозно потребовал капитан Седрик.

Насупившись, Брай развернулся на каблуках и выскочил из комнаты. Через несколько мгновений раздался его крик:

– Баронет Дак! Баронет Нейр! Мне нужны ваши свидетельские показания против этой злобной твари!

– За что они так со мной? – прошептала я, умоляюще взирая на капитана. – Я не понимаю, что происходит. Я жила, никого не трогала, и вдруг это всё…

Смахнула слёзку. Пяток серебряных пуговиц из своего запаса готова поставить на то, что баронеты не проявят усердия в даче показаний против меня, но десять пуговиц ставить бы уже не стала.

– Не переживайте, – капитан Седрик опустился передо мной на колено и заглянул в лицо. – Я защищу вас от этих бесчестных людей. Такая прекрасная леди не должна плакать!

Теперь, когда он оказался так близко, я ощутила в нём магию. Нужно было отвлечь его от меня, занять чем-нибудь.

– Мама, – я утёрла очередную слёзку. – Мама куда-то пропала, помогите её найти.

Глава 6. Низвергнутые боги

Дверь вновь распахнулась, и Брай втянул за собой одного из баронетов. Тот попытался зацепиться за косяк, но тщетно.

– Я требую очной ставки! – Брай указал на меня. – Нейр, скажи, что это она столкнула отца с лестницы и ударила меня!

– Какая же это очная ставка, если свидетеля просят указать на меня? – я опустила голову, чтобы ракурс сильнее отличался от того, с которого меня видели, и пожалела, что не сделала другую причёску, чтобы усилить разницу во внешности.

– Ну-у… – промямлил баронет Нейр. – Грудь, вроде, такая же. Но остальное…

Пока остальные пялились на мою грудь, стоящий за его спиной баронет Дак мне подмигнул, а я подмигнула в ответ: вдруг ещё бежать с ним придётся?

– Я не уверен, – Нейр попятился.

– Дак, скажи, что это она! – истерически взмолился Брай.

Дак глубокомысленно потёр подбородок и выдал:

– Нет, первый раз вижу эту очаровательную леди. Я бы её обязательно запомнил.

– И ты, Дак?! – схватился за голову Брай.

Баронет Дак очаровательно мне улыбнулся. Капитан Седрик вскочил и направился к ним:

– Господа, вам нечего делать в спальне юной леди!

– А вам есть что? – усмехнулся баронет Дак, пропуская пятившегося к двери Нейра. – Или надеетесь сами её таким образом скомпрометировать?

– Леди Лилиан, – отчеканил Седрик. – Вам лучше оставаться у себя, пока я не разберусь с нежелательными гостями.

– Какие нежелательные гости? – всплеснул руками Брай. – Мой отец ранен! Ждёт лекаря!

Но как бы он ни кричал, а всё же отступал от идущего на него Седрика и его магии – невидимой глазу, но ощутимо давящей.

– Капитан! Капитан! На юго-востоке обнаружен мужчина. Убит молнией. По описанию похож на слугу Жана.

Седрик, даже не взглянув на меня, захлопнул дверь в комнату и наложил запирающие чары. Я метнулась к ней, на ходу формируя сеть подслушивания. Получилось рефлекторно, без учёта новой стихийной основы, и меня шандарахнуло током.

Зато сразу чётко услышала разговор отошедших от двери мужчин.

– …всё смыло. Ориентировочно убит ночью. Следов колдовства не осталось, – продолжал отчитываться синий мундир.– А там дальше, за лесочком… охранные столбы первого ранга. Если женщина пошла туда…

– Брай дир-Валар, почему вы не сказали, – зарокотал Седрик, – что неподалёку от вашего дома расположен храм низвергнутых богов?

– Я не знал, – промямлил Брай.

Низвергнутые боги? Мятежные были, мёртвые, неистовые, безумные, нейтральные, но термин «низвергнутые» не припоминаю.

– Как такое можно не знать? – отчеканил Седрик. – Эти места запрещены к посещению.

– Я не посещал поместье, зачем мне это знать?!

– Герцога дэрра-Рохейза осудили за попытку возродить силу низвергнутых богов, а вы утверждаете, что ваша семья ничего не знает о том, что рядом с местом изгнания Лилиан и Хансель дэр-Рохейзов находится храм низвергнутых? Вы в своём уме?

– А вы в своём уме допрашивать меня в принадлежащем моей семье доме? Кто дал вам такие полномочия?

– Этот дом принадлежит Лилиан дэр-Рохейз. Как и всё остальное.

Да что ж такое досталось Лилиан? Но больше интересовали низвергнутые боги. Кто? Почему?

Концентрация сбилась, пришлось обновить заклинание, и меня снова треснуло током. Я рефлекторно прошипела проклятья в адрес Лисара.

– Господа баронеты Дак и Нейр, – высокомерно обратился к ним Седрик. – Если не желаете стать фигурантами дела, связанного с низвергнутыми, вы должны покинуть поместье.

– Да-да, – пролепетал Нейр.

Раздавшийся следом топот подсказал, что к выходу он рванул бегом.

Мои мысли носились резвее пьяных солдат по только захваченному городу: кажется, я попала! А в этом особняке ни одной книжечки, которая объяснила бы низвергнутых.

Раздались приближающиеся по-военному чёткие шаги и ещё один бравый голос:

– Капитан. К поместью подошла толпа людей с вилами и факелами. Требуют выдать им одержимую злым духом.

– Гоните их в шею!

– Их много, капитан. И они местные жители. А здесь не наша территория.

Капитан Седрик глухо выругался.

– Ладно, приставьте охрану к комнате леди. Сейчас разберёмся.

Пора бежать. Но сначала надо попасть в храм низвергнутых богов. Если это храм моих покровителей, то небольшого куска алтаря хватит для связи. Если нет – всё равно нужно проверить это место. А если моё появление как-то связано с ним, разобраться и скрыть возможные следы, чтобы избежать проблем с законом.

Придётся действовать резко. Шагая к окну, я словила очередной бесящий разряд тока от неправильной стихийной основы.

По моим прикидкам окно выходило именно на юго-восток, я даже видела сквозь кроны редких деревьев кромку того самого лесочка, за которым располагалась моя цель.

Глава 7. Явление магистра

Взгляд зацепился за белый цветок в полотне травы, и я остановилась. Печально шелестели деревья, ажурная тень скользила по подлеску.

Опустившись на колено, коснулась пальцами белых лепестков. Обычный лесной цветок, не обладающий ни алхимической, ни магической ценностью. Я сорвала его и поднялась, вернулась на пять шагов назад.

Хансель дэрра-Рохейз смотрела на колышущиеся кроны застывшим взглядом, пятна тени скользили по лицу и старому затёртому платью.

Оставить тело в кратере я не могла: не хотела даже намёка на связь с низвергнутыми. Но и вернуть в поместье тоже не могла, пришлось перенести труп в соседний перелесок и уложить на проплешину в траве. На проплешину – чтобы в случае, если скоро её обнаружат, не удивились мало промявшейся траве.

Судя по моим скромным познаниям, герцогиня умерла ночью. Не было ни следов борьбы, ни ран. Воздействие магии не ощущалось, но я процентов на девяносто пять была уверена, что её жизнь принесена в добровольную жертву. Видела такое раньше.

Я положила белый цветок на её грудь и теперь уже решительно зашагала прочь, стирая за собой следы: я избавила Хансель от компрометирующей связи с разрушенным храмом и оказала последние почести. Пора заняться собственными проблемами.

Возвращаться в поместье было рискованно из-за отряда капитана Седрика. Полагаю, ночью он может нагрянуть в спальню, а мне к тому времени хотелось бы уже начать проращивать второй круг каналов циркуляции маны. Это не даёт ощутимого прироста в силе магии, зато подстёгивает регенерацию, а она очень нужна этому истощённому телу: усиление мышц хорошее подспорье, но в долгосрочной перспективе оно не способно заменить настоящие крепкие мышцы.

Разряд тока от своего заклинания я почти не заметила, продолжала шагать через поле.

Мне нужны были еда и спокойное место, но больше всего – информация. Висевший на кухне календарь не указывал текущий год, но меня стаей зомби терзали подозрения, что битва между мной и Лисаром, с воспоминанием о которой я проснулась, могла проходить не в этом году.

Если подумать, я даже не помнила своей смерти: как я умерла? От чего? При каких обстоятельствах?.. Сквозь мозг пропустили огненную спицу, и с губ сорвался хрип.

Как… я… у-мер-ла…

Как…

***

Я стояла на четвереньках. Перед глазами плавали цветные и тёмные пятна, градом стекал по лицу и между лопаток пот. Пальцы впивались в траву. Словно охваченная удавкой, горела шея. На боку, груди, спине, по внешней стороне бедра пульсировала боль, будто туда вонзили клинки.

Схватилась за шею, скользнула по груди, боку – никаких ран.

Что со мной? Исчерпала физический ресурс тела? Но почему боль такая странная?

И она быстро отступала.

Отдышавшись, я поднялась и отряхнула подол: мужская одежда удобнее, но слишком запоминается, а мне тут запоминаться нельзя. И останавливаться тоже: в поместье в любой момент могли заметить мою пропажу и послать на поиски всадников.

Так что я закинула на плечо тюк с мужским нарядом (эх, надо было не спешить, захватить сумку с вещичками) и решительно зашагала дальше.

По моим прикидкам по заросшим полям и перелескам я двигалась примерно параллельно уходящей от поместья дороге. Этими землями явно пренебрегали, возможно, причина крылась в развалинах храма, а, может, не хватало людей возделать поля или хотя бы выкорчёвывать молодую поросль деревьев.

В целом мне было всё равно, но существовала вероятность, что когда-нибудь я смогу здесь распоряжаться, поэтому стоило оглядеться…

Сгущение маны ощутилось внезапно. Я дёрнулась, оглядываясь поверх жёлтых кисточек травы. Они окружали меня со всех сторон, колыхались под порывами ветра – яркие и отвлекающие, шуршали. Это шуршание вдруг стало похоже на треск гремучих змей или предупреждающий цокот скорпионьих лапок.

Густота маны менялась, в ней образовывались потоки. Она была… странной. Какой-то не такой. Прежде, чем я сообразила остановить подпитку извне, магические каналы внутри тела вдруг стало жечь. Хотя они не имели физического воплощения, разум находил наиболее близкие к физическим проявлениям ощущения, и сейчас каналы выжигало, точно кислотой.

Я рванула прочь от средоточия страной маны, уже не заботясь о следах, стараясь меньше впитывать магию. Всё, что было, вкладывала в усиление хилого тела и бежала. Растения, тонкие деревца – я прорывалась сквозь них на полном ходу. Сознание понимало, что это странное паническое бегство, но управлять ногами не получалось. Животный страх пробудился в теле и гнал его прочь от неизвестной мне опасности.

Меня накрыла тень. На ходу запрокинула голову: небо распахивалось мерцающей чернотой звёздного неба, незримый гигантский скальпель вспарывал облака и густую синеву.

Споткнулась, кубарем покатилась по земле, вскочила и побежала дальше. Тело обжигало ядом отравленной маны. Чужое присутствие было словно смрадное дыхание в спину. Повернуться бы, посмотреть в глаза опасности, оценить, проанализировать, выбрать оптимальный вариант действий, но первозданный ужас был накрепко вбит в каждый нерв, вынуждая смотреть только вперёд и не останавливаться.

– Прорыв! – голоса за перелеском. – Боевое построение три!

Глава 8. Вопрос статуса

Щупальца извивались, сгорая, но даже в агонии тянулись за нами, пропахивая землю и норовя достать коня.

– Защищайте магистра! – донеслось сквозь рёв пламени.

Конные всадники помчались нам навстречу, выбрасывая вперёд метровые огненные печати, и те пролетали мимо, выстраивая огненный заслон между нами и врагом. От давления магии стало невозможно дышать. Магистр – кажется, так назвали моего спасителя – накинул на меня защиту от перегрузки и резко развернул коня.

Я жадно хватала ртом горький от дыма воздух, лёгкие и магические каналы горели, словно в них плеснули кислотой. Но было бы куда хуже без защиты, оберегающей истощённое тело от выжигания.

Из расколотого неба вытекала чёрная субстанция. Что это за магия странная? Какой-то призыв? Проклятье?

Магистр вскинул жезл, с его навершия потекли огненные ручейки, вычерчивая в воздухе основу магической печати на добрую сотню метров. А он неплох! Размер и скорость – уровень примерно пятого круга.

Всё огненное поле содрогнулось, щупальца ринулись на нас, пытаясь остановить ворожбу. Я, не дыша, смотрела, как совершенные в своей чёткости штрихи завершали печать. Сердце замерло за миг до того, как из полыхающей печати вырвался столб огня. Он был прекрасен в своей всё сжигающей мощи. Небо содрогнулось, когда пламя вонзилось в звёздную черноту разреза.

Бабах!

Взрыв подкинул коней, мои зубы клацнули, когда шмякнулась обратно на холку. Магистр удержал меня за филей.

Поле горело, огонь вползал по стволам деревьев. В последних судорогах агонии дёргались щупальца и опадали пеплом. Пожар распространялся дальше по полю.

Вновь магистр поднял жезл и провёл им вдоль линии горизонта. Весь огонь, попавший под его гасящее давление, опал. Исчез яростный треск, кое-где ещё алели искры. С чёрной земли поднимался дым.

Закинув жезл в крепление на седле, магистр перекинул поводья в освободившуюся руку и положил ладонь на мой филей. Шея уже ныла в неудобном положении, интересное кончилось, так что я с выдохом опустила голову.

– Магистр, – кто-то подъехал с моей тыльной стороны, – эта женщина имеет отношение к прорыву? Допросим её сейчас?

Учитывая, что папа тела замешан в каких-то опасных экспериментах, самое время изобразить обморок, чтобы дать себе время на послушать и подумать. Я обмякла всем телом, хотя одна рука уже отнялась, а вторая едва шевелилась, так что и до этого я висела вполне обморочно.

Магистр задумчиво побарабанил пальцами по моей ягодице. Похлопал. И глубокомысленно заключил чарующе низким, грудным голосом:

– Похоже, она не готова к допросу. Ставьте метку и едем дальше.

Придерживая меня за зад, он повернул коня.

– Магистр, я могу повезти её.

– Не надо, – магистр и не думал хотя бы сместить руку! – Мой конь самый сильный.

А мне кажется, он просто пользовался случаем полапать!

***

Помню, так же меня везли на стоянку наёмники Калуса. Четыре часа поперёк седла их лейтенанта. Они думали, я ослабею, но неверно оценили мой уровень, и к концу путешествия я восстановилась достаточно, чтобы раскатать их стоянку.

Они так переживали, когда я к драконам спалила их имущество за разрезы на моей новенькой одежде. И так громко кричали, умоляя о пощаде. За раскрытие их засады ещё награду от местного герцога выдали, но самой приятной была именно месть.

Сейчас я представляла, как то же самое сделаю с пунктом назначения этих… невежественных личностей, которые не знали, как тяжело ехать головой вниз!

Я надеялась услышать от них что-нибудь, что поможет не проколоться на допросе, но они скакали молча. Хоть беспамятной прикидывайся, хотя это опасный вариант, ставящий под сомнение мою дееспособность. Так что надежда услышать полезное упиралась и не умирала, да и бессовестный магистр накинул заклинание баланса, чтобы меня не слишком болтало, и оставил магическую защиту. Она структурировала и смягчала окружающую ману, что благотворно сказывалось на моих иссушенных перегрузкой каналах.

Но это всё ничуть не приближало меня к спасению из странной ситуации. Боги, как я ненавидела быть слабой! Мне бы всего недельку покоя, чтобы подняться магически, и тогда я не оказалась бы в столь плачевном положении.

Хотя… магистр всё же силён, за неделю мне с ним точно не сравниться.

Кони стали замедляться, жаться к обочине, чтобы через несколько минут ступить на зарастающую дорогу. Вылезающая тут и там трава цепляла мои болтающиеся кудри, щекотала кончики пальцев на более здоровой руке, но вторую я ощущала плоховато.

– Мы скоро прибудем, магистр, – кто-то поровнял коня с нами, и теперь в поле зрения попадали серые копыта. – Вы бы переложили девушку к кому-нибудь из рыцарей.

– Зачем?

– Но, ваша пламенность, если она непричастна к прорыву, пусть лучше считает спасителем кого-нибудь другого. Вы же сами говорили, что устали от липнущих к вам девиц.

Пламенность? Чуть не прыснула со смеху. А к водникам «ваша мокрость» обращаются? Я согласна!

Глава 9. Невинная дева пока (не) замужем

– Хорошо, – процедил капитан Седрик. – Мой лейтенант подготовит для вас отчёт. Но сначала я бы хотел уточнить: вы маркиз Арман дирра-Альдо? Я не ошибся?

– Не ошиблись, – холодно обронил магистр.

Пожалуй, пока не буду приходить в себя и спорить, лучше сначала восстановлю магические каналы: чем быстрее усилюсь, тем скорее избавлюсь от сомнительных мужей, да и риск, что меня схарчит неведомая хрень, уменьшится.

Магистр шагнул вперёд, капитан Седрик вынужденно посторонился и воскликнул:

– О великие герои! Лилиан, милая, это ты?!

Он цапнул меня за волосы и, вскрикнув от боли, отдёрнул руку.

– Магистр Арман, вы обожгли меня, это уже переходит… – начал возмущаться Седрик, но магистр развернулся и спросил:

– Вам разве не говорили, как опасно хватать принадлежащее магистрам?

– Но это моя… жена.

– Что ж, в таком случае я ожидаю объяснения, что ваша жена делала на месте прорыва.

– Не уверен, что это моя жена, – тут же пошёл на попятную Седрик. – Прорыв по нашим прикидкам был достаточно далеко. Просто волосы похожи и…

Сейчас в его сторону была обращена моя тыльная сторона, стало любопытно, как благородный господин обозначит в разговоре мой филей.

– Платье этой девушки напоминает то, в котором была моя жена на момент исчезновения, – выкрутился Седрик.

– Где её можно положить? – спросил магистр Арман.

Он с конской бодростью поднялся следом за Седриком на второй этаж и занёс меня в комнату. Наклонившись и придерживая под спину, довольно бережно уложил на кровать. Расправил мои волосы по подушке.

Едва магистр отступил, окружающая меня защита изменилась: без прямого контакта с создателем её свойство структурировать и смягчать ману уменьшилось. Но даже так она была полезна моим несчастным канальчикам первого круга.

– Капитан, это ваша жена или нет?

Кажется, магистр смотрел на меня. Ощущение было подавляющим. Чужая сила окутывала меня огненными крыльями и могла раздавить, словно насекомое.

– А… Эм. Да, – неохотно признал Седрик и глубоко вздохнул. – Я бы хотел объяснений, как вы…

– Я тоже хочу объяснений, – резковато ответил магистр. – Пойдёмте, я вас выслушаю.

С трудом сдержала ухмылочку: наверняка у капитана Седрика стало прекрасно взбешённое выражение лица. Я тоже так иногда над особо заносчивыми типами издевалась, переворачивая их же слова.

– Магистр Арман, – возмутился капитан Седрик. – Я знаю, что происшествия с раскола находятся в ведении рыцарей, но и мы, стражники, не…

Даже сквозь защиту я ощутила, как всколыхнулась магия вокруг.

– Хорошо, хорошо, я уже выхожу, – выдавил Седрик и протопал к выходу. – Вы правы, нам лучше поговорить в другом месте.

Магистр остался рядом с кроватью. Я лежала с закрытыми глазами, но, казалось, видела направленный на меня пылающий, тяжёлый взор. Он буквально расплющивал. Давно не ощущала подобного. Не будь опыта общения с богами, я бы не смогла сейчас так расслабленно лежать и ровно дышать, изображая обморок.

Зашелестел плащ, магистр вышел в коридор. Прежде, чем он закрыл дверь, я успела услышать:

– Никого не впускать. Сообщите, когда она очнётся.

Створка закрылась. По моему виску сползла капля пота.

Надо становиться сильнее! И бежать от этого монстра.

Я ощущала удушающее давление внимания магистра до тех пор, пока он не спустился на первый этаж. Зато теперь его связь с моей защитой разорвалась, переводя её в полностью автономный режим до истощения вложенной маны. Теперь я могла спокойно заниматься развитием магии.

Оставив без внимания ноющие после перегрузки мышцы, я сосредоточилась на наиболее пострадавших каналах в руках. Использованные ранее заклинания требовали больше сил и потока структурированной маны, чем я могла дать, и теперь усохшие каналы придётся почти что проращивать заново.

Вдохнув и выдохнув, я начала практику дыхания. Оставленная магистром защита заставила всю ману под ней, то есть вокруг меня, успокоиться и стать более однородной, с такой проще работать. Я приступила к возвращению своего первого круга каналов в боевое состояние.

***

– Ваша пламенность, что вы обо всём этом думаете? – спросил Эрий.

Им выделили единственную приличную жилую комнату в разваливающемся особняке, а раненого опекуна Лилиан перенесли в комнату слуг.

Магистр смотрел в окно на разожжённые по периметру территории огни. Эрию показалось, что магистр слишком задумался, поэтому звучно побарабанил пальцами по столу, на котором разложил предоставленные им документы, и заговорил громче:

– Как считаете, семейство Валар говорит правду, и эта прежде немая Лилиан напала на своего опекуна, жениха, святого отца и его случайно оказавшуюся здесь племянницу, после чего капитан мокрых, ах, простите, синих стражей заставил их подписать от её имени брачный договор? Или всё же прав капитан, и он спас свою любимую невесту от посягательств, после чего они поспешили заключить брак?

Глава 10. Театр для одного зрителя

– Леди Лилиан. – Мужчина, ожидавший в покоях опекуна, отпустил сопровождавшего меня караульного. Едва закрылась дверь, мужчина представился. – Я Эрий эс-Бьянко, первый помощник магистра ордена огненного щита. Вы понимаете, почему вы здесь?

– Нет, не очень, – призналась я.

Причём глобальный вопрос «какого драного дракона я здесь делаю?» интересовал куда больше частностей присутствия в этой комнате.

– Прошу, присаживайтесь, – Эрий указал на кресло возле горящего камина.

Я бросила на пламя короткий взгляд. Будучи опытным огневиком, заметила точку средоточия более яркого света. Огненное око. За нами наблюдал высокоранговый маг.

– Не знаю, известно ли вам, – Эрий устроился в противоположном кресле и, закинув ногу на ногу, положил на колено планшет с прикреплёнными бумагами. – Судя по данным архива, последнюю сотню лет на этих территориях, несмотря на наличие храма низвергнутого, прорывов не случалось.

На меня будто каменная плита упала. Что он сказал? Я впервые столкнулась с такой штукой, а их тут не было уже сто лет. Сколько же меня не было? Это мой мир?

– Естественно у нас, ответственных за ликвидацию прорывов, есть вопросы к человеку, обнаруженному на месте прорыва, – Эрий на миг опустил взгляд на бумаги, сверяясь с записями. Нахмурился.

– Я не знаю, как там оказалась, – из-за шока получилось ломко и неестественно.

– Гм…

Странный взгляд Эрия заставил меня собраться: не время для анализа, надо просто собирать информацию.

– Вы уверены? – уточнил Эрий. – Возможно, вы повторили действия отца или исполнили какую-то его давнюю просьбу?

– Я была в спальне, а очнулась в поле. И там… Я просто побежала, а потом меня кто-то схватил, и я очнулась здесь. Кажется, меня похитили.

Посмотрела на него максимально честно и жалобно. Эрий не поверил: в его глазах отражалась вся мучительная тяжесть опыта общения с поклонницами магистра. Этот на личико не поведётся, устроит жёсткий допрос.

– Хорошо, такое может быть! – вдруг согласился Эрий с непонятной обречённостью. – И ещё пару вопросов о случившемся здесь.

Он хлопнул в ладоши. Двери распахнулись.

– Это возмутительное самоуправство! – капитан Седрик буквально ворвался внутрь.

За ним, шелестя подолом, следовала племянница отца Мартина. Руки она сложила на груди и демонстративно смотрела поверх наших голов. Зря: носик туфли зацепился за ковёр, девушка полетела носом в спину капитана Седрика. Соскальзывая, она ухватилась за его штаны, а капитан схватился за них.

Штаны не упали, но когда капитан попытался отступить, голова девушки провалилась к нему между ног. Так они и застыли: капитан держался за штаны, а покрасневшее лицо торчало между его высокими сапогами.

– Кхм, – Эрий и бровью не повёл, словно для него это норма. – Леди Грета, я пригласил господина Брая, где он, и что здесь делаете вы?

Тут либо сохранять невозмутимость, либо сводить к шутке. Шик – обернуть на пользу.

Судорожно вдохнув, Грета завопила:

– Как вы посмели, капитан?!

– Я ничего не смел, это вы сами… – капитан отскочил в сторону и продолжал держаться за штаны.

«Я должна быть воспитанной леди», – твердила мысленно, сжимая губы и пытаясь успокоиться, но… но… Захохотав, уткнулась лицом в спинку кресла: перед глазами стояло красное лицо меж ног оторопевшего капитана. Какие у них были выражения!

– Ты! Ты! – в бессильной злости воскликнула Грета. – Это ты виновата!

– Вы видели, она сама, сама упала! – я хлопала ладонью по подлокотнику и выдавливала сквозь смех, чтобы отвести подозрения. – Это семейная неуклюжесть: её дядя тоже сам яблоком подавился и меня обвинил! Семейное, ха-ха-ха!

Мне потребовалось несколько минут, чтобы успокоиться и утереть слёзы. Капитан Седрик уселся в кресло, а красная до ушей Грета поднялась и привела в порядок платье. Мои губы предательски дёргались от желания неприлично ржать.

– Итак, леди Грета, зачем вы пришли? – терпеливо повторил Эрий.

– Брай пропал! – Сложив руки на груди, Грета сначала осмотрела пол, а потом уже прошла к креслу и устроилась там. – Я не уйду, пока его не найдёте! Ну или не спасёте. Кто-то точно виноват в его пропаже, либо эта!.. – Грета указала на меня.

«Не смеяться», – повторяла я, но губы дрожали.

– …либо этот грубиян! – Грета указала на капитана Седрика. – Он запер нас силой, угрожал виконту дирра-Валару и Браю, а также заставил виконта подписать поддельный брачный договор!

– Это всё ложь! – Капитан посмотрел мне в глаза. – Лилиан, дорогая, подтверди, что я спас тебя от этих ужасных людей, и мы поженились, чтобы я увёз тебя в столицу. Ты ведь так мечтала посетить магазины, купить новые платья, драгоценности, посещать балы. Всё это я обещал тебе, и ты согласилась стать моей женой!

Да он меня подкупает! Я широко-широко распахнула доставшиеся мне яркие зелёные глазища:

– Последнее, что я помню, это как вы приехали в поместье, заперли меня в комнате…