Верь в меня

1 "Ревную, как свою"

Данил

“Возьмёшь ли ты в жёны эту прекрасную девушку”, – нарочито слащавый голос доносится из колонок.

– Что, Потоцкий, не впечатляет? – подмигивает Жека, кивая в сторону невесты.

– Похер вообще. Главное, чтобы Лёху впечатляла.

– Ну раз он на ней женится, то таки впечатлила. А вон та тёлка, как?

Проследив за взглядом друга, напарываюсь на худощавую блондинку с меня ростом. А я тот ещё мамонт, уже давно не цепляют модели с ногами от ушей.

– Понял, – ухмыляется друг: – А вон та?

– Жень, ты мне бабу, что ли, подыскиваешь? – в ответ друг открыто ржёт. – Я так херово выгляжу, хули ты ржёшь?

– Ладно, забей, – толкнув в плечо, Жека фокусирует взгляд среди гостей, типа, он тут вообще не со мной. – Просто подумал, что тебе нужно как-то скрасить этот день. Стоишь тут морда кирпичом, вздыхаешь громко, мол, как тебя всё заебало.

– Ты что доебался ко мне? Светка на сухпаёк посадила?

Закатив глаза, Жека отмахивается рукой:

– Проехали. Идём, накатим лучше, а то я сейчас тут усну на этой торжественной церемонии. Зато бабы глянь… плачут от умиления.

Беглым взглядом скольжу по собравшейся на пляже толпе. Дохера гостей на свадьбе Лёхи, человек сто – как минимум. Я даже половины не знаю. Мне в принципе похер на всех них, только взгляд всё равно блуждает. Ищет.

Она должна была приехать. Я тактично пробивал у Лёхи инфу: все ли приглашённые гости придут на его свадьбу. Сказал, все. Значит, Настя где-то здесь. Рядом.

Покинув пляж, тормозим в ресторане у бара. Жека заказывает вискарь.

Стук каблуков. Боковым зрением улавливаю приближающийся к бару силуэт. Рука с бокалом вискаря повисает в воздухе.

– О, какие люди! – восклицает Жека и, встав с барного стула, движется навстречу женщине, запах которой я узнаю с первых нот – цветочно-цитрусовый аромат с дерзким оттенком.

– Я тоже рада видеть тебя, Жень.

Шелест платья. Медленно оборачиваюсь. Глаза замирают на стройной фигуре с изящными изгибами. Повёрнутая ко мне спиной, Настя тонет в объятьях Жеки. Такая маленькая и хрупкая на фоне этого неуклюжего медведя под два метра ростом.

Залпом осушаю бокал вискаря. Рука на автомате тянется к галстуку, чтоб ослабить узел.

Похлопав Жеку по плечу, Настя отходит от него и оборачивается.

На меня смотрит. Долгий и пронзительный взгляд. Глаза в глаза.

Такая красивая в этом чёрном, блестящем платье, длиною до щиколоток. Глубокое декольте обрисовывает соблазнительные полушария грудей. Тонкая талия. Округлые бёдра. И этот грёбаный разрез на платье до середины бедра…

Длинные волосы волнами спадают на плечи. Я всё ещё помню, какие они мягкие на ощупь, как щекотали кожу, когда она устраивала голову на моей груди.

За год, что мы не виделись, ещё красивее стала. Глаза чёрные горят. Кожа на лице идеальная, без изъянов. Если бы я не знал, что она младше меня всего на три года, то в жизни бы не дал ей тридцатку. Выглядит просто вау, студентка второго курса универа, но никак не взрослая женщина.

– Привет, – натянуто улыбается она, уголки её рта слегка подрагивают.

– Привет, – выдавливаю из себя; подняться, чтоб так же заключить в объятиях, как Жека, не решаюсь. Да и вряд ли она подпустит меня к себе после всего.

– Настён, присоединяйся к нам, – Жека галантно отодвигает для Насти стул, руку подаёт.

Пальцы невольно сжимаются в кулак. Да знаю, что это Жека. Он никогда не подкатит к ней, потому что: а) женат на идеальной для него женщине, б) побоится драконить меня. Но сука… Меня этот жест нереально выбешивает. Год прошёл, а я ревную её, как свою.

Грациозно садится на стул, выпрямляя спину и немного выгибая грудь вперёд.

Дышу через раз. Прислушиваюсь к стуку сердца, оно молотит в груди как отбойный молоток.

– Что будешь пить? – спрашивает Жека.

– Минералку, пожалуйста.

– Может, шампанского?

Настя усмехается, головой качает:

– Нет, просто воду.

Меня напрягает. Что значит просто воду? Беременная, что ли?

Взглядом скольжу. Живот плоский. На безымянном пальце правой руки нет кольца.

– Рассказывай, как дела у тебя, Настён? Замуж не вышла? – Жека общается с ней так легко и непринуждённо, что я даже завидую ему. Я блядь даже выдавить из себя улыбку не могу не то, что бы о чём-то там разговаривать.

– Пока нет, – отвечает Настя.

Выдыхаю. Хотя… Хули выдыхать? Она же сказала “пока”. Это ещё ничего не значит, может, мужик у неё есть и у них там всё серьёзно.

Ухмыляюсь, вспоминая, как год назад сидел в тачке и мысленно желал ей найти себе нормального мужика, чтоб родила от него пацана или дочку. Я так реально хотел там, в прошлом. Сейчас же кайфую, что её никто не успел обрюхатить. Эгоистично с моей стороны? Да похер как-то. Зато на душе легче. Узнать, что тебе нашли замену – было бы болезненно, уверен.

***

Мурашки россыпью по всей спине. Не думала, что увидеть его после одного года разлуки будет так тревожно. В мыслях я сотни раз визуализировала нашу первую встречу, представляла, как надменно вскину подбородок и мимо пройду. Не прошла. Ноги сами потянули к бару, просто хотела выпить воды, а тут он с Жекой сидит, виски пьёт. Ну не убегать же как маленькая?

– А жизнь как в столице? Нравится всё? Насть, ну, колись уже, а то реально молчаливая какая-то, – не унимается Евгений и я благодарна ему за эту болтовню, если бы не он, не знаю, как бы мы тут сидели с Потоцким – между нами жёсткое напряжение.

– Да нормально всё. Мне нравится. Квартиру с подружкой снимаем напополам, выходит недорого, – говорю и слышу как сидящий по левую руку от меня Потоцкий облегчённо вздыхает.

Чёрт… Надо было соврать, что с парнем снимаю. Нечего тешить самолюбие этого великовозрастного кобелины.

А он красивый гад, совсем не изменился. Я всё так же считаю, что дедом он тоже будет офигенным, потому что Потоцкий из того сорта мужиков, кто стареет красиво. Ему к лицу морщины и даже первая проседь на висках пойдёт – уверена на все сто.

!!!НОВИНКА "Если ты меня не любишь"

Друзья, если вы вдруг пропустили мою новинку, то позвольте напомнить о себе :)

КНИГА тут https://litnet.com/shrt/P7PQ

"ЕСЛИ ТЫ МЕНЯ НЕ ЛЮБИШЬ"

– Ты знаешь, почему я на ней женился. Я её не любил. И никогда не полюблю, – сказал муж другой женщине 18 лет назад в день нашей свадьбы.

Роковые слова не давали мне покоя все эти годы. А когда однажды в наш город вернётся первая любовь мужа, жизнь и вовсе разделится на «ДО» и «ПОСЛЕ».

У меня нет сил бороться за нашу семью. Я просто устала любить за двоих.

– Волков, если ты меня не любишь, отпусти к чёртовой матери! – задыхаясь, прошептала я, а он ещё сильнее сжал в своих объятиях.

– Не могу. ТЫ. МОЯ. Родная душа, – на ухо прохрипел он.

Я хотела уйти. А он упорно меня не отпускал…

В тексте есть:муж и жена,

очень эмоционально,

литмоб_сложные _отношения

Нас ждёт непростая и очень эмоциональная история. Не всё так однозначно, как может показаться на первый взгляд. И главный герой – не такой уж и поц, а главная героиня – совсем не “нюня” (однако, предполагаю, что вам захочется её прибить и не один раз).

Итак, что мы имеем в сухом остатке:

– взрослые герои (ему 43, ей 38-39);

– сложные отношения на грани развода;

– злостную бабёнку из прошлого, которой не помешало бы повыдирать все косы;

– и тут бы я могла добавить ещё много пунктов, но тогда же будет не интересно, я угадала?

Пока вы ничего не забыли, предлагаю:

– поставить авансом нашей книжечке “лайк” (мне нравится),

– добавить книгу в библиотеку – это необходимо, чтобы её не потерять,

– подписаться на страницу автора – по желанию, но в этом тоже есть смысл – узнавать о новинках, скидках и других важных событиях.

P.s. Ваше мнение очень важно для меня, поэтому я буду рада встретиться с вами в комментариях :)

2 "Слабачка"

– Поздравляю, красавчик. Невесту ты себе отхватил что надо. Красавица, – шепчу на ухо Лёхе, когда доходит моя очередь поздравлять молодожёнов на параде гостей.

Поцеловав друга в щеку, переключаюсь на невесту. Говорю ей, что очень рада за них с мужем, желаю всё по стандарту и останавливаюсь возле Лёхи, чтоб фотограф снял нас троих возле свадебной арки.

– Ты следующая, – говорит мне Лёха.

– Как только, так сразу. Мой принц ещё в пути, – отшучиваюсь.

– Твой принц сейчас вискарь глушит возле бара. Насть, он же совсем не пьёт, помнишь?

Проследив за взглядом друга, цепляюсь глазами за широкую спину Потоцкого. Зубы сводит оскоминой. В голове всплывают картинки из давнего прошлого, как ещё по молодости всю ночь не спала, меняя этому идиоту тазики, чтоб было куда блевать. Ему реально пить нельзя. Впрочем, меня это больше не парит.

Проигнорировав Лёху, потому что не хочу забивать ему голову своими проблемами в такой важный для него день, отхожу от свадебной арки. Взглядом ищу нашу компанию. Вика замечает меня раньше, машет рукой. Улыбаюсь. Здесь все свои: Жека и Света, Макс и Вика, Андрей и Аня.

– Что пить будешь, Насть? – спрашивает Жека, киваю на шампанское и становлюсь центром внимания на ближайшее пять минут.

Девочки забрасывают меня вопросами, хотя мы регулярно общаемся по телефону. Но живое общение – это ведь другое – куда интереснее проследить за мимикой и поведением собеседника, чтобы понять: сочиняет он или всё-таки говорит правду.

– Не скучаешь по городу? – интересуется Вика.

– Скучаю, конечно.

– А почему тогда не приезжаешь? У тебя разве не бывает выходных, Насть?

– Очень редко.

Отвожу взгляд, почувствовав приближающегося к нашему столику Данила. Бокал шампанского осушаю залпом. Пытаюсь игнорировать участившийся пульс. Запоздало замечаю, что единственное свободное место за столом – как раз напротив меня, куда Потоцкий непременно садится.

Сделав вид, что мне вообще по барабану, накладываю себе на тарелку салат. Сомневаюсь, что смогу в себя затолкнуть хоть один грамм еды – есть под прицелом глаз Данила очень волнительно. Я теперь понимаю: почему он накачивался в баре вискарём. Видать, ему тоже некомфортно моё присутствие. Что ж… Как-нибудь уже потерпим друг друга этим вечером, а обо всём я подумаю завтра – ну как обычно, да.

Ведущая берёт инициативу в свои руки. Первый тост залетает. Естественно, от отца жениха. Пока ещё трезвые гости слушают внимательно, а затем с огромным удовольствием кричат знаменитое "горько".

Друзья болтают о всякой ерунде, а я мыслями совсем не с ними. Я борюсь с клеточной памятью своего тела. Всё-таки девять лет отработать свадебным фотографом, я априори не могу нормально расслабиться. Всё время взгляд блуждает по залу, ищет нужный ракурс – дурацкая привычка.

После первого танца молодых гости начинают есть и пить активнее, кто-то выходит на улицу, на перекур. Естественно, я иду с Жекой и Максом. Андрей у нас не курит – бывший спортсмен, футболист.

– Насть, подожди. Я с тобой, – вдогонку от Светы. Оборачиваюсь.

– Ты же не куришь?

– Т-ш-ш, курю. Только Жене не говори.

Улыбаюсь. Дожились ребята. Жена прячется от мужа, а они вместе уже десять лет, детишек трое. Ну да ладно. Мне ли судить? Я-то вообще полный лузер в семейной жизни. К тридцати годам я успела обзавестись только целлюлитом на ляжках, но никак не нормальным мужиком не то что там мужем.

Света уводит меня за угол, чтоб не заметил Евгений. Достав из клатча электронку, смачно затягивается клубничным дымом, ну или что там она курит.

– И давно ты так? – спрашиваю я.

– Курю?

– Прячешься от Жеки.

– С декабря, – мысленно считаю: сейчас август, значит, уже восемь месяцев. Давненько. – Не спрашивай.

– Даже не пытаюсь, – вставив стик в айкос, жду когда моя золотистая "трубочка" завибрирует.

– А ты как? Надолго приехала?

– На неделю. Отпуск взяла, хочу ещё к родителям в село заехать.

– Остановилась где? В гостинице? – отвечаю "угу" и Света укоризненно качает головой. – Насть, я понимаю, что у вас с Данилом не срослось, но мы же с ребятами ни при чём. Почему ты на нас забила? Не хочешь пересекаться с Потоцким? Зря. Он с нами тоже почти не общается.

Выдавив из себя дурацкую улыбку, отвечаю подруге, что просто так получилось. Нет, я реально никого не игнорила. Просто график напряжённый, я постоянно на съёмках, очень часто в разъездах. Работа – двадцать четыре на семь, редко бываю выходная, но оно того стоит. Вот папе новую машину из салона купила, а маме выделила деньги на пристройку к дому, ещё и на ремонт в комнатах осталось.

– Свет, как он? – не удержавшись, спрашиваю я, не называя имени – Света и так в курсе кто дышать не даёт мне свободно.

– Нормально. Работает много, как и ты. Ребят, вы больные какие-то, честное слово. Уже бы давно сошлись, нарожали детишек, а то часики-то тик-так. Сколько лет просрали?

– Много, но это не важно, – выдыхаю дым с застывшей на губах ухмылкой.

Часики реально тик-так. Только если Потоцкий осознанно обрёк себя на одиночество, то я одиночкой быть не собираюсь. Больше не вставляет. Я семью хочу, наконец-то готова сменить свою фамилию на любую другую, кроме Потоцкой.

Покурив, возвращаемся в ресторан. Ведущая уже вовсю проводит конкурсы. Ребята меня тянут за руку, чтоб поучаствовать в команде жениха.

Плясать на каблуках неудобно. Стащив шпильки, танцую босая. Адреналин хлещет по венам, дух соперничества подгоняет. После конкурса, получив в подарок непонятную хрень, возвращаюсь за стол.

Оживший мобильный заставляет меня выйти на улицу. Звонит мой босс.

Я улыбаюсь, видя его фотку на экране телефона, и спешу принять вызов.

– Привет, – бодро выдаю я. – Уже соскучился?

– Привет, ага. Соскучился, – смеётся Артём. – Как добралась, Насть? Успела?

– Успела. Ещё раз спасибо, что подвёз на вокзал. Я запрыгнула в вагон на последней минуте.

– Хорошо. Э-м-м… Я тут проездом буду на днях. Может, составишь мне компанию? Я бы не отказался от экскурсии по жемчужине у моря. Никогда не был на морвокзале.

3 "Соскучился"

С зажатым телефон между ухом и плечом пытаюсь дотянуться до молнии на спине. Это вечернее платье уже реально в печёнках. Я весь вечер мечтала поскорее его снять.

– Красивая невеста у Алексея? – спрашивает мама. Мы с ней уже пять минут болтаем по телефону, хотя я собиралась позвонить всего на минутку, ну как обычно.

– Красивая. Моложе Лёшки на десять лет, представляешь?

– Угу. Представляю. Девочке двадцать, а она уже замужем в отличие от некоторых.

– Мам… – цежу через зубы, знаю: дай ей волю, она быстро заведёт свою любимую пластинку, мол, все давно уже замужем с детишками, одна я в девках засиделась.

– Что мам, Настя? – вздыхает. – Ты хоть букет невесты поймала?

– Нет.

– Нефартовая ты какая-то. Даже букет не поймала, – причитает мама, а я и не спешу ей рассказать, что специально немного отошла в сторону, когда в меня летел этот долбанный букет. В итоге розы шмякнулись на пол, их подобрала какая-то девушка и зал радостно зааплодировал стоя.

– Какая есть. Мам, я к вам в гости на днях собираюсь. Привезти что-то?

– У нас всё есть. Лучше себя привези, а то мы с отцом уже забыли как ты выглядишь.

Закатываю глаза. Началось.

– Мам, мне тут по второй линии звонят. Завтра созвонимся ещё, ладно? – говорю весьма правдоподобно.

Этому трюку я научилась уже достаточно давно, всегда работает. Когда мама включает функцию “промыть мозг” я быстренько придумываю срочные дела или звонок по второй линии. Не хочется ссориться, но и выслушивать стенания – тоже. Мне уже тридцать будет в октябре. Девочка взрослая, поздно воспитывать.

Стук в дверь раздаётся как раз в тот момент, когда я завожу руку за спину в надежде всё-таки расстегнуть молнию на уже ненавистном платье.

Гостиничный номер. Я никого не жду. Это только Потоцкий мог припереться. Я ловко сбежала от него этим вечером, когда он порывался провести меня в гостиницу. Он вызвал такси и пока прощался с молодожёнами, я быстро запрыгнула в первую попавшуюся машину с гостями.

Сделав глубокий вдох, собираюсь с мыслями. Даже не пытаюсь догадываться, как он узнал гостиницу, в которой я остановилась. Пофиг на него и его замашки собственника. Я сейчас просто открою ему дверь и пошлю нахер, скажу, что очень счастлива без него. Он же этого хотел год назад?

Дрожащими руками тянусь к двери.

Открываю, а у самой сердце ошалело скачет по всей грудной клетке.

В нос ударяет знакомый запах мужского одеколона. Взгляд натыкается на пару кожаных туфель.

– Ты?! – шёпотом.

– Я. Или ты ждёшь кого-то другого? – с усмешкой выдаёт он.

Трусливо отступаю. Шаг за шагом.

Ладони от страха становятся влажными. Не то, чтобы я реально боялась Потоцкого – он же не маньяк там какой-то, но всё-таки.

Захлопнув дверь ногой, движется прямо на меня. А я пячусь до тех пор, пока спиной не вжимаюсь в стену. Хотела же послать его нахер, была уверена, что смогу.

Расставив руки по бокам от моего лица, слегка поддаётся вперёд:

– Раздевайся.

– Что?

– Раздевайся. Буду тебя трахать.

От вспыхнувшего приступа гнева ладонями упираюсь в его плечи.

– Ты не охуел, Потоцкий? Пошёл вон из этого номера.

Толкаю со всей силы Данила в грудь, а он перехватывает меня за запястье, заводит их над головой.

– Пусти меня, – прошу тихо, но он не реагирует.

Приблизившись, кончиком носа ведёт по моей скуле, опускается к подбородку и останавливается на шее:

– Я хочу тебя, Настя. Ты хочешь меня. Не выёбывайся.

– Хам, – пытаюсь рявкнуть, но выходит жалостливый писк. – Дань, ты же отпустил меня год назад. Давай не будем начинать… снова? Я больше не хочу страдать.

– А если на этот раз я скажу, что хочу тебя навсегда?

– Не поверю. Ты идиот, Потоцкий. Ты просрал свой шанс.

– Знаю, – отпустив мои запястья, обеими руками обхватывает за талию.

– Ты дурак.

– Согласен, – поддевает пальцем бретельку на моём платье, оголяет плечо.

– Я еле выжила после нашего расставания, – снова упираюсь руками в его грудь, но больше не отталкиваю.

– Прости.

– Не прощаю. Уходи.

Качает головой, медленно приближается губами к моему плечу. А у меня дрожь по всей спине, ноги становятся ватными. Если он сейчас отпустит, я точно шмякнусь на пол.

– Давай навсегда? Вдруг повезёт в этот раз, – мелкими поцелуями осыпает моё плечо, переключается на ключицу. – Мне хуёво без тебя, Настя.

Сердце ухает вниз. Чувствую, как в кровь выбрасывается огромная порция адреналина.

“Мне хуёво без тебя, Настя”, – услышать от Потоцкого такое – равносильно признанию в любви. В своё время я бы всё отдала за эти слова, но не отдам, потому что уже не надо. Нет, не просто не надо, а уже поздно, ведь когда-то же было надо.

– Ты пьяный, – сопротивляюсь пассивно, руками уже не так сильно упираюсь в его плечи.

– Не так сильно, чтобы не контролировать то, что говорю. Я ждал твоего приезда два месяца, Насть. Я думал о тебе…

– Молчи. Ничего не хочу слышать.

– Придётся. Я уже здесь. Пришёл к тебе ради тебя.

– Ради себя ты пришёл, Потоцкий. Нарисовал какие-то мультики в своей голове, решив, что я приму тебя с распростёртыми объятиями.

– Не примешь?

Перестав касаться моей ключицы губами, поднимает взгляд на моё лицо. Заглядывает в глаза.

Качаю головой. Проснувшийся внезапно внутренний голос шлю лесом. Нет, я его не приму и даром. Больше не нужен со своими заёбами. То отпускает, то закрывает гештальты. А я же живая, из крови и плоти. Я – не чей-то гештальт, а человек.

***

Данил

Ты уже почти угодила в мой капкан. Бесполезно делать попытки выбраться из него. Я не ослаблю хватку, обратного пути нет. К чёрту мысли о твоём счастье, мол, без меня тебе будет лучше. Без тебя буду несчастлив я, а это гораздо важнее.

Смотришь на меня снизу вверх, а я чувствую, как напрягаются мышцы на моём лице.

Не стоит, малыш, меня так разглядывать. Я сейчас не сдержусь и залезу к тебе в трусы без твоих любимых прелюдий… прямо сейчас. От одной только мысли, как я толкаюсь внутри тебя, мне становится душно. В паху каменеет член.

4 "Кроет"

Уткнувшись мордой в подушку, Потоцкий спит сном младенца. А меня кроет. Триггерит не по-детски. Закрывшись в душевой кабинке, я подставляю лицо под прохладную струю воды. Хочу смыть с себя его запах, его прикосновения. Всего его хочу… смыть с себя.

Ну зачем он опять это делает? В этот раз нам точно так же не повезёт, как и одиннадцать лет назад, и даже как в прошлом году.

– Прочь из моей головы, – шепчу устало.

Плакать не хочется. Хочется бить и крушить всё вокруг, желательно – о его голову, чтоб наверняка.

Приняв душ, кутаюсь в белый гостиничный халат. Из мини-бара достаю маленький шкалик финляндской водки – мне хватит. Айкос в одной руке, во второй – водка и мобильник.

Дверь балкона тяну на себя и оборачиваюсь, чтоб посмотреть на него спящего. А ему пофиг, после секса спит как убитый. Лучше бы реально прибило его где-то. Переплакала бы.

Качаю головой. Дура, Настя. Бога побойся, нельзя же живому человеку желать смерти, а этот ещё и любимый. Но я реально мучаюсь, точнее, это он истязает мою душу – всю её наизнанку, а затем – вдребезги. И так уже дважды.

На балконе кайфово. Небо с россыпью мелких звёзд, на них хочется смотреть и ни о чём не думать. Но блядь… Я сижу тут и думаю: какой он нереально охуенный, как целует меня до мурашек по коже. Но это всё лирика. Качественный секс – не залог здоровых отношений, для гармонии нужно гораздо больше. А этот бык палец о палец не ударит, чтобы построить что-то больше, чем обычный трах. Ему комфортно не париться, он так привык со своей бывшей женой. Людка из кожи вон лезла, чтоб ему угодить. Но я же не Людка, я ломать себя ради него не собираюсь.

Финляндия нормально заходит даже без закуски. Во рту горько, в душе – ещё хуже. А я фоткаю ночное небо Южной Пальмиры, пишу пост в Инсте: "Она протягивала ко мне руки, которые я не знал, как взять, и поэтому я поломал ей пальцы своим молчанием. Джонатан Фоер".

Не знаю, следит ли за моей "Инстой" Потоцкий, но мне как бы пофиг. Я люблю делать подобные посты, прикрепляя к ним красивые фотки, как сейчас это звёздное небо. Если вдруг собьюсь с пути, Инста напомнит, как бывает больно и что оно того не стоит.

Просидев на балконе хороший час, возвращаюсь в номер. Он всё ещё дрыхнет. Простынь сползла с его нагого тела, задержавшись небольшим островком на ягодицах. Широкая спина с хорошо развитыми мышцами. Р-р-р… Не смотри на него, Настя. Успокойся и ложись спать.

Но мне не спится, до самого утра ворочаюсь. Веки свинцовые уже.

На рассвете меня всё-таки выключает. Обычно я не помню своих снов, а этот – такой яркий. Мне снится свадьба, красивая очень. Я будто вижу себя со стороны: в белом платье, фата до самого пола и с красивым букетом белых тюльпанов. Такая счастливая, улыбаюсь… Потоцкому? Ну ладно, пусть хоть во сне у нас всё будет хорошо.

Дышать становится тяжело, будто сверху меня придавило бетонной плитой.

Просыпаюсь, сонными глазами пытаюсь сфокусироваться, взглядом зацепиться за что-то знакомое.

Тяжело дышать, потому что на мне его рука и нога. Всю меня сковал, оплёл, как лиана. Начинаю шевелиться, и он просыпается.

На ухо бурчит мне что-то несуразное. Толкаю его в плечо.

– Просыпайся, – прикусываю язык на том моменте, когда хочется назвать его скотиной.

– Доброе утро, – хрипло на ухо. – Не брыкайся.

– Отодвинься от меня, ты горячий.

– М-м-м… Ты бы предпочла рядом Айсберг?

– Я бы предпочла тебя не рядом, – хочу выбраться из его объятий, но только ёрзаю пятой точкой по его утреннему стояку.

Нависая сверху, отводит в сторону упавшую на моё лицо прядь волос.

– От тебя воняет, Потоцкий.

– Прости, я как-то забыл про зубную щётку.

– Я сейчас про перегар. Не дыши на меня, пожалуйста.

Смеётся.

– Это ты виновата.

– С хрена ли? Я в твою глотку вискарь не заливала.

Крутой манёвр и я оказываюсь под ним. Хлопая ресницами, смотрю на его помятую морду. Бесит сука…

– Ты мне сердце разбила, детка. Из-за тебя я вчера нажрался как скотина.

– Не обольщайся, у скотины нет сердца.

– Ещё как есть.

Руку мою прикладывает к своей груди в том месте, где у нормального человека бьётся сердце. А у этого – часовой механизм, чтобы часики могли тик-так.

– Пусти, Дань.

– Не хочу, – тянется ко мне с поцелуем, а я голову демонстративно отворачиваю в сторону.

– Ночь закончилась, тебе пора свалить.

Вздыхает. С меня перекатывается на спину.

Встав с кровати, брожу по номеру, собирая разбросанные по полу шмотки. Его брюки и рубашку швыряю в него же. Носки его вонючие вместе с трусами даже трогать не собираюсь. Нахер пусть идёт и чем быстрее, тем лучше.

– Насть?

– Что?

– Ты сейчас серьёзно, что ли? Ночью же всё было хорошо.

– Тебе показалось. Секс мне понравился, а вот ты сам – как-то не очень. Уходи, Потоцкий.

Сев на кровати, растерянным взглядом по мне мажет. Вверх. Вниз.

– Значит, всё по-старому?

– Какой догадливый, – скрестив руки на груди, смотрю на него неотрывно. – Уходи. Я сейчас серьёзно.

Вздыхает. И молчит.

Поднявшись с кровати, даже не пытается прикрыться. А я не смотрю на него специально, просто не успела отвести взгляд. Бог мой… Лучше бы он поскорее оделся и свалил ко всем ебеням, пока меня кроет. Боюсь передумать. Ну а вдруг шестерёнки в моей голове сломаются, и всё начнётся заново?

***

Второй день свадьбы Лёхи проходит без вчерашней помпезности. Гостей раза в три меньше, я почти всех знаю. Вся наша компания тоже в сборе. Друзья общаются на привычные темы, пьют, едят и шутят. А я ловлю на себе взгляды Данила и отворачиваю голову в сторону, когда случается глаза в глаза.

Он смотрит на меня из-под насупленных бровей, не скрывает недовольства. После того как он ушёл из моего гостиничного номера этим утром я проплакала целый час. Ругала саму себя за слабость, упрекала за трусость. Но всё же сумела взять себя в руки, договорившись с совестью, что этот секс был неизбежен, но он был в последний раз. Потому что скоро я вернусь домой и продолжу жить своей привычной жизнью, в которой у меня всё заебись.

5 "Дома"

Толкаю калитку на себя. Притаившийся пёс прижимает уши, лает дважды, но всё же виляет хвостом.

– Рыжуль, не узнал меня, да? – подойдя к собачьей будке, чешу за ухом у собаки и в этот момент в доме хлопает дверь.

Наверное, папа услышал лай Рыжика, вышел посмотреть: кто пришёл, а тут я.

– Настя?! – отец будто не верит своим глазам, спешит навстречу и заключает меня в крепкие объятия.

– Пап, задушишь сейчас, – смеюсь я.

– Дай на тебя посмотрю. Ну и худющая стала. Одна кожа да кости. Ты хоть что-то ешь, доченька?

– Святым духом питаюсь. Да шучу я, пап. Ем, конечно же.

– А когда ты приехала? Почему мне не позвонила, чтоб встретил?

– Так я уже третий день, как в области. На свадьбу к другу приехала – мама в курсе. Вы что не общаетесь, что ли? – я без претензий, просто реально не догоняю. Мы с мамой почти каждый день созваниваемся, я думала, она априори все новости передаёт папе.

– Да ну её, – машет рукой папа и кивает в сторону дома: – А что мы стоим посреди двора? Насть, идём в дом. Там мать у печки управляется, скоро обедать будем.

Подхватив мою дорожную сумку и пакеты, папа с гордостью несёт свою ношу. Я иду немного впереди, открываю перед ним входную дверь в дом.

– Мать, дочка старшая приехала. Иди встречать! – на весь дом заявляет папа и в кухне что-то падает на пол.

Я только успеваю стащить с уставших щиколоток босоножки, как на веранду влетает мама.

– Настенька, девочка моя, – целует в щеку, обнимает едва ли не до хруста позвоночника.

– Я тоже рада тебя видеть, мам.

Через полчаса мы с родителями уже сидим за столом. Не хватает сестры и племянника, потому что Катя снова помирилась со своим мужем, они теперь отдельно живут от родителей.

Папа всё чаще наполняет рюмки своим самогоном, а мама не бурчит на него как обычно. Ну да, сегодня можно – блудная дочь наконец-то соизволила приехать в гости.

***

Вечером валюсь с ног от усталости, потому что вечером помогала родителям на огороде. Приняв летний душ, который в своё время построил папа, выхожу на улицу и устраиваюсь в беседке с чашечкой кофе. Свежий воздух, тишина и гармония в моей душе.

Щёлкнув на телефон свою руку с кофе, публикую пост в Инсте. Подписываю коротко: "Дома".

Довольная собой, закуриваю айкос. Родители знают, что я курю, им это не нравится, но поделать со мной ничего не могут. Единственное – из-за уважения к ним я не курю в их присутствии, как сейчас. Мама и папа уже давно спят, люди они сельские: встают вместе с петухами, спать ложатся – тоже.

Сейчас я предоставлена сама себе, просто кайфую – имею право, отпуск всё-таки.

Через несколько минут после поста в Инсте на Вайбер приходят сообщения от Артёма. Он пишет, что завтра будет в моих краях, предлагает встретиться.

"Прости, я к родителям в село укатила. Не могу", – отвечаю тут же, мне реально жаль, что встретиться не получится – Тёма прикольный, мне он нравится как человек.

"Не хочу показаться навязчивым, но я могу и в село приехать", – пишет он, в конце добавляет подмигивающий смайлик.

Записываю ему голосовое, потому что лень набирать много текста. Смешок глотаю, представляя его всего из себя среди сельского пейзажа. Артём – ещё тот модник, ухоженный, с маникюром и идеально подстриженной бородой. Родители, если его увидят, очень удивятся.

Ладно, если он так хочет, пусть приезжает. Тем более, он на машине. От города ехать всего полтора часа, если топить сотку по трассе.

На том и прощаемся. Я допиваю остывший кофе, в Инсту заглядываю по привычке. А там Потоцкий поставил лайк моей последней публикации, получается, таки палит за моей страницей. Ну что ж… Значит, много нового узнает обо мне, да и о себе, наверное, тоже.

Перед самым сном, когда я уже лежу в кровати в обнимку с планшетом, смотря сериал, на телефон поступает звонок. Фотка Данила светится на экране мобильного, я её так и не убрала с прошлого года – рука не поднялась удалить.

Сердце учащённо колотится, память услужливо подбрасывает его образ и низкий голос, от которого меня в дрожь до сих пор бросает.

Жму на зелёную трубку, хотя понимаю, что лучше этого не делать. Если решила попрощаться с прошлым, то нужно это делать радикально: выдёргивать из себя вместе с корнями зародыши чувств – неважно каких, всё подряд нужно уничтожать.

– Алло, – чуть тихо говорю я.

– Не спишь? – вместо приветствия.

– Собиралась.

– Видел твой последний пост в Инсте. Надолго к родителям?

– На пару дней, – гашу в себе порыв спросить: ему какое дело. Глупо же после того, когда он сказал, что хочет меня навсегда, мол, вдруг получится в этот раз.

– А потом?

– Домой поеду. Ну в смысле, в столицу вернусь.

– Я хочу к тебе приехать, пока ты будешь у родителей.

– Э-м-м… Не очень хорошая идея, – возражаю я, у родителей инфаркт будет, если Потоцкий соизволит появиться в их доме – они-то его точно узнают. Они и так еле от шока отошли в прошлом году, когда узнали, что я встречаюсь с бывшим мужем лучшей подруги, мозги мне конкретно компостировали.

– Другого я и не ожидал услышать, – ухмыляется он. – Ладно, давай иначе спрошу. Я хочу тебя увидеть перед отъездом. Как мы можем встретиться? Назови любое место и время – приеду.

– На вокзал приезжай, скажу когда.

– Это несерьёзно, Насть.

– А кто говорил, что всё будет серьёзно, хм?

Знаю, он сейчас нереально бесится от бессилия. Наверное, злится на меня очень за то, что я динамлю его после всего. Но это его проблемы, а не мои. В прошлом мы оба были дураками, именно поэтому мне больше не хочется повторения предыдущих ошибок. Нельзя любить мужчину больше, чем саму себя, иначе он тебе жизнь отравит своим эгоизмом.

Он вздыхает. Чувствую, сказать что-то хочет, но сдерживается. И в итоге желает мне спокойной ночи, на том и прощаемся.

Засыпай, Настя. Завтра будет ещё один новый день, который ты проживёшь ни о чём не сожалея, потому что научилась наслаждаться своим настоящим. К чёрту это прошлое, от него только раздрай в душе и головная боль. Ведь на самом деле твоя жизнь – здесь и сейчас, в каждом миге, цени его, девочка, такого другого может и не быть.

6 "Охренеть"

– Покрутись… Да. Во так, – смотря на модель через видоискатель, жму на кнопку спуска, заставляя "Никон" щёлкать затвором.

Получив нужное количество снимков, отпускаю модель. Выключаю вспышки и ухожу со съёмочного павильона. На ходу снимаю с себя разгрузку, которая помогает мне меньше напрягать спину и шею.

– Насть, у тебя телефон звонил, – говорит Лена, помогающая мне по работе.

– Ок, спасибо, – сажусь за рабочий стол напротив компьютера.

– Кофе сделать?

– Если тебе несложно, Ленчик.

Улыбнувшись, Лена уходит в подсобку, чтоб приготовить мне кофе, а я достаю из фотоаппарата карту памяти, вставляю её в картридер системного блока. Сливаю последнюю съёмку и пока файлы копируются на жёсткий диск, решаю посмотреть пропущенный вызов. Номер неизвестный, но я перезваниваю, потому что это может быть потенциальный клиент.

Как я и предполагала, ко мне хотят записаться на фотосессию. Мужское портфолио. Ничего необычного, если не учитывать, что клиенту оно надо на вчера.

– Могу записать вас на эту субботу, – говорю, выслушав мужчину и посмотрев свой планинг.

Мужчина настаивает, предлагает посмотреть мне ещё раз свой планинг и найти для него окошко сегодня. Я не очень люблю, когда меня напрягают, поэтому сразу озвучиваю двойной тариф. Окошко я могу и найти, но в таком случае я должна понимать: ради чего жертвую своим комфортом.

– Окей, ладно. Восемь вечера. Сегодня.

– Мне подходит, – отвечает клиент, дальше я его инструктирую, что желательно взять с собой на съёмку, если он хочет получить несколько образов.

Завершив говорить, откидываюсь на спинку стула. Лена приносит кофе и я беру небольшой тайм-аут.

Выхожу на балкон. Кофе в одной руке, во второй – айкос. Смотрю на многомиллионный мегаполис с высоты пятнадцатого этажа. По коже дрожь. С детства боюсь высоту, но всю жизнь пытаюсь побороть эту дурацкую фобию.

На балконе открывается дверь. Ноздрями улавливаю знакомый парфюм. Волна дрожи прокатывает по телу. Не то чтобы я бегала от своего босса или как-то смущалась в его присутствии, но очень похоже на то. После поездки на родину, когда Артём заявился ко мне в село, остался с ночёвкой, а на следующее утро мы вместе уехали на его машине, кое-что изменилось. Между нами появилась неловкость, точнее, это я стала стрёмно себя ощущать.

– Привет, – бодрым голосом приветствует меня Артём, подойдя ближе, обнимает за плечи и целует в щеку, когда я поворачиваю голову в его сторону.

– Привет, филонщик, – подмигнув Артёму, прячу глаза, уткнувшись взглядом в чашку с кофе. – И где носило нашего босса, пока девочки пахали как пчёлки?

Остановившись сбоку от меня, Артём упирается бёдрами в металлические поручни. Руки скрещены на груди. На меня смотрит как-то задумчиво. Мне ещё больше неловко.

– Что? Что ты так на меня загадочно смотришь?

– Анастасия Александровна, а была ли ты когда-нибудь в Стамбуле?

– Нет, а что?

Ухмыльнувшись, Артём тянется к карману своих модных брюк, чтоб уже через мгновение достать оттуда айкос и тоже закурить.

– Ну блин… Артём, что за интрига?

Выпустив в сторону серую струю пара, босс начинает улыбаться.

– Контракт заключил с турками. Покатаемся в сентябре.

– Ты сейчас серьёзно? – округляю глаза, он сейчас шутит или же нет?

– Ага. Фирма за всё платит. Поедешь вместе с девочками.

Погрузившись в недолгий ступор, осмысливаю слова Артёма. Я работаю в модельном агентстве уже почти год и это первый раз, когда меня зовут вместе с девочками. Обычно модели ездят за границу без меня.

– У меня нет загранпаспорта, – с грустью в голосе выдаю я.

– Не проблема, сделаем, Насть.

– Угу.

Легко толкнув меня плечом, Артём спрашивает, мол, чего я такая грустная. А я и сама не знаю. После свадьбы Лёхи во мне будто что-то надломилось. Виной тому Потоцкий. Я будто откатилась назад, когда постоянно прокручивала в своей голове картинки из прошлого, жила ими. Меня жутко бесит это депрессивное состояние, оно нереально ухудшает качество моей привычной жизни.

– Я рада, Артём. Просто задумалась о своём.

– Я так и понял. Ладно, идём посмотрим, что ты там сегодня наснимала.

– Э-м-м… Ну, идём.

Открыв передо мной дверь, Артём отходит в сторону. По очереди выходим с балкона.

Сев на стул, правой рукой управляю компьютерной мышкой. Нахожу папку с файлами. Остановившись за моей спиной, Артём устраивает руки по бокам от меня, упёршись ладонями в спинку стула. От этой близости по телу проходит ещё одна волна дрожи, но я делаю вид, что всё ок.

Завершив просмотр фотосессии, Артём, как обычно, хвалит меня, говорит, что я умница и в таком духе. Ничего необычного между нами не происходит, но сердце всё равно стучит волнительно.

– Эта последняя съёмка на сегодня? – спрашивает Артём.

– Да, – отвечаю, завершая работу компьютера.

– Я в твой район еду, могу подвезти домой.

– А я не собираюсь домой, у меня ещё сегодня работа.

Артём хмурится.

– Ты ещё не устала, Насть? Пашешь как проклятая.

Натянуто улыбаюсь. Артём так всегда говорит, но я менять ничего не собираюсь. Платит он мне даже больше, чем прилично. Но чтобы закрыть свои кредиты, помогать родителям и жить на широкую ногу, как я привыкла, мне приходится в свободное от основной работы время проводить фотосессии. Артём, естественно, про них знает.

– Бессмертные пони не устают.

– Мужика тебе надо, а не вкалывать наравне с мужиками.

– Ой только не надо сейчас читать мне эти лекции, – продолжаю натянуто улыбаться, не люблю, когда мне в душу лезут со своими грязными тапками.

– На феминистку ты непохожа.

– А я никогда и не боролась за равноправие.

– Хм… Интересная ты. Ладно, ещё как-нибудь обсудим этот момент.

***

На запланированную съёмку прихожу немного заранее, как обычно. Здороваюсь с сотрудниками фотостудии, оплачиваю аренду съёмочного павильона. Здесь меня хорошо знают почти как свою. Предлагают выпить кофе, но я отказываюсь – во мне его и так уже хоть отбавляй. Говорят, кофеин бодрит, но со мной это больше не работает. Хроническая усталость и плотный график истощили меня донельзя, но я не сдаюсь. Я же упёртая как баран.

7 "Другая не нужна"

Данил

– Расслабься, – командует Настя, щёлкая меня в хрен знает который раз на свой громадный фотоаппарат.

– Абсолютно расслаблен.

Выглянув из-за фотика, недовольно смотрит в мою сторону. Взглядом острым как бритва по мне вверх-вниз. Наверное, в мыслях уже кромсает меня на куски.

– Ты сейчас похож на статую на центральной площади.

– Такой же огромный? – расправляю плечи, осанку делаю ровной.

– Такой же серый и скучный, – ухмыльнувшись, мельком смотрит на циферблат своих наручных часов.

– У меня ещё есть полчаса. Не вздыхай так громко.

Лучше бы я молчал, но хули теперь?! Кажется, хуже быть уже не может.

Закатив глаза, Настя цокает языком. Ощущение, что она меня еле терпит с каждой секундой всё острее. Мне эта фотосессия нахер не всралась – мы оба это прекрасно понимаем, но делаем вид, что реально здесь заперты на двадцати квадратных метрах по очень нужному делу.

Её вспышки меня уже задолбали. Но с другой стороны, наблюдать за Настей во время работы – эстетический оргазм. Она охуенно смотрится с этими подтяжками или портупеей (как ещё назвать ремни, которые удерживают фотик), в облегающем топе и узких голубых джинсах. Я бы с немалым удовольствием записал её на свой телефон, чтоб потом просматривать каждый раз, когда тоска захочет сожрать вместе с потрохами.

– Что ты делаешь сегодня вечером? – спрашиваю между щёлканьем её фотика.

– Работаю с клиентом, приехал ко мне на фотосессию за пятьсот километров, – с важным видом говорит обо мне, подъёбывает, конечно же.

– А потом?

– Не болтай, – строго через зубы. – Давай сделаем вот так.

Показывает на себе, как мне нужно встать. Специально всё делаю неправильно, заставляю её вспыхнуть от негодования и подойти ко мне.

– Ну блин… Потоцкий, – с психом подходит, рук моих касается. – Ай, что ты делаешь? Отпусти. Сейчас же!

Окольцевав её талию руками, притягиваю к себе намертво. Чтоб отдалиться от меня хоть на пару сантиметров, Настя делает прогиб в спине. Мне нравится, как выглядят в этом ракурсе её грудь. Соблазнительные, упругие полушария.

– Насть, хватит уже выёбываться. Мне эти фотки в хрен не тарахтели. Я же ради тебя здесь.

Хлопая ресницами, смотрит на меня шокированным взглядом. Рот то открывает, то закрывает. Сказать что-то хочет, но сдерживается или же подбирает слова. А я уже подбирать ничего не собираюсь. У меня был целый год, чтоб понять какой я долбаёб. Отпустить Настю – было моей большой ошибкой.

– Ты… ты… – заикается, выглядит реально шокированной.

– Ага, я. Давай подскажу. Ты хочешь сказать, какой я охуенный и что всю жизнь ждала только меня.

– Придурок ты! Вот что хочу сказать.

Упёршись ладонями в мою грудную клетку, пытается оттолкнуть. Безуспешно естественно. Только зря распыляется – я уже никуда не исчезну, потому что не хочу исчезать. Я её хочу и навсегда!

– Насть, я серьёзно. Давай без вот этого всего. Сядем где-нибудь, поужинаем и нормально поговорим.

– Но я не хочу с тобой говорить. Всё уже давно сказано. С меня хватит.

– Ясно. А дрожишь тогда с хрена ли? – подмигиваю. Знаю, бесится сейчас, ну и пусть. Долго сопротивляться всё равно не сможет.

– Дань, отпусти. У меня уже поясница болит.

– Поговори со мной.

Шумно вздыхает. На мгновение глаза закрывает. Уставшая такая, замученная. Не помню её такой заёбанной.

– Ладно. Только давай без вот этих твоих внезапных замашек альфа-самца?

– Ничего не могу обещать, – улыбаюсь, а она опять злится. – Ладно. Ладно. На ближайший час обещаю.

– Ты совсем не меняешься, Потоцкий.

– Я в курсе.

– Но планета не крутится вокруг тебя одного.

– Угу. Мне похуй, Насть. Я сам кручу эту планету.

Она замолкает. Подтягиваю её к себе, чтоб наконец-то перестала висеть в моих руках с изогнутой спиной. И отпускаю, разжав кольцо рук.

Отдалившись, тянет задравшийся край топа вниз. А я голодный как волк, слежу взглядом за каждым движением. В голове вспышками мелькают сцены нашего секса.

– Хорошо. Я поговорю с тобой. Но поедем в кафе – я очень голодная, есть хочу.

– Я накормлю тебя.

Теперь улыбается она, только улыбка натянутая.

Через пять минут выходим из фотостудии. Киваю в сторону карманчика, где оставил свою тачку. Настя ускоряет шаг, идёт впереди меня, будто мы не вместе.

***

– На перекрёстке налево, – командую я, указывая маршрут.

Посмотрев в мою сторону быстрым взглядом, Потоцкий перестраивается в крайний левый ряд и включает поворотник.

Я не хочу палиться, как меня колошматит. Постоянно в окно смотрю, лишь бы он не заметил моих чувств, не догадался: о чём я сейчас думаю. А у меня сердце вот-вот пробьёт грудную клетку и выпрыгнет наружу.

Охренеть просто. Ради меня проехать на машине пятьсот километров. Да ещё инкогнито так, со всеми спецэффектами заявиться на фотосессию. Если бы я не знала Данила как облупленного, назвала бы романтиком. Но дело в том, что этот мудак ни разу не романтик. Он пыль в глаза пускает. Просто знает, как произвести впечатление на женщину, потому что тот ещё кобель.

Стоит только подумать: скольких баб окучивал этот огородник, как тоска заползает под кожу. Тяжело смириться, что моих любимых губ и рук, да и не только их, касались другие женщины. Я ревнивая до усрачки. Понимаю, что мы взрослые люди и у каждого есть опыт прошлых отношений. Только если его сравнивать с багажом, то окажется, что мой опыт – обычная ручная кладь. Опыт Потоцкого исчисляется масштабами крупногабаритного груза.

– Ты почему сбежала от родителей, так и не позвонив мне? – его голос прерывает напряжённую тишину.

– Потому что так захотела.

– Ты заставила меня припереться в столицу. Настя, я за бабами обычно не бегаю.

– Ну да, представляю: какого тебе, когда ты привыкший, что бабы сами бегают за тобой, – на мою нарочито ироничную речь он ухмыляется, мол, пизди сколько хочешь – потерплю. – И вообще, я не баба. Бегать за мной, кстати, тоже не прошу.