Веселые деньки в лоскутном квартале

Сегодня Ольга была не в настроении. Ещё бы, ведь уже с самого утра она выслушала нотацию от его величества, что не стоит быть такой жалостливой. Только его нравоучений ей сейчас как раз и не хватало! Она не спеша шла между тавернами и лавками, где, как обычно, купила продукты и любимый кофе Диего, который она и сама предпочитала пить по утрам. Вся в мечтаниях о возлюбленном, она и не заметила, как подошла к дому Жака.

“И чего меня сюда принесло? Не собиралась же заходить!” — про себя подумала она, но постучала и вошла в дом. Был слышен заливистый смех Жака и голос его высочества Мафея. Ольга прошла в гостиную, оставив сумки в коридоре. В комнате она увидела Мафея, сидящего на спинке стула и о чём-то с жаром повествующего, и смеющегося Жака, который только и успевал вытирать выступающие от смеха слёзы. Ольга, не в силах сдержать улыбку, спросила:

— Всем привет! По поводу чего столь бурное веселье?

Жак, отдышавшись и с трудом сдерживая смех, ответил:

— Мафей такое рассказал, я просто не могу, его величество будет в восторге от этой истории!

— Ты так думаешь? Ну, тогда и я очень хочу её услышать!

Ольга понимала, что заинтересовать и развеселить Шеллара может только действительно стоящая история, а тут эти два оболтуса ржут, как ортанские кони, еще и самогон Жакова производства достали.

— Ну, не томите, говорите уже.

— О, я предоставляю право слова очевидцу событий. Рассказ из первых уст всегда правдоподобнее. Прошу, ваше высочество.

— Благодарю, Жак.

Мафей поудобнее устроился на своём насесте и, лукаво улыбаясь, стал рассказывать:

— Сегодня на приеме был Толик, ну, этот оливковый эльф, ты его знаешь, — Ольга согласно кивнула, — и он случайно напоролся на Камиллу, а та вознамерилась получить немного эльфийской ласки. Толик же решил на ней отыграться за то, что она сравнила его в постели с лысой гориллой в брачный период. Ну, он и подыграл нашей даме: предложил ей завязать глаза для обострения ощущений, поставил на четвереньки, да и призвал настоящую обезьяну, дабы Камилла прочувствовала разницу на себе. Таких стонов и воплей Камиллы не слышал, наверное, даже король. Гориллу-то Толик, конечно, убрал, но Камилла теперь сидеть не может и от Толика прячется! Молодец эльф!!!

— Мафей, а ты помнишь, что ты вообще-то и сам эльф? — смеясь, сказала Ольга. История действительно подняла ей настроение.

— Ну, животных я призывать не могу, но обездвижу, если нужно, надёжно. — Его высочество подмигнул Ольге и тут же покраснел до самых кончиков ушей.

Так, слово за слово, они опустошили кварту самогона, и Ольга навеселе пошла домой, в лоскутный квартал, мечтая, наконец, избавиться от этого чёртова платья на шнурках, которое совершенно её не красило, а лишь сдавливало рёбра. Она снимала квартиру у Дианы, хорошей знакомой Жака. Лоскутный квартал был сплошь заселен бардами разных классов, будь то художники или певцы, актеры или поэты; у каждого внутри был свой огонь, который для любого барда был второй жизнью. Ольга это узнала от Диего, который тоже когда-то был бардом, но, потеряв огонь, был вынужден сменить класс и стать воином. Она зашла в квартиру, сняла сапоги и услышала, как сосед сверху играет на скрипке. Исполняемая мелодия была просто волшебна. Ольга с удовольствием сняла платье и завалилась на кровать. Ей было лень разбирать сумки, да и продукты там не протухнут, и под звуки скрипки она уснула.

Утром подъем оказался тяжелым — похмелье было жутким. Ольга, как всегда, корила себя за то, что позволила себе пить в компании шута и эльфа. Мафей меру знает и практически не пьёт, да и наставник если узнает — накажет, а Жак о слове "мера" даже не слышал, ведь алкоголь его практически не берёт. Ольга умылась холодной водой, и, выпив стакан кофе, немного протрезвела. Надев на себя ненавистное платье и взяв сумку, она направилась в театр, куда ее устроил Шеллар. Король объяснил все очень просто: "Если ты будешь чем-то занята, у тебя будет меньше времени на тоску по Диего".

Но сегодня работать было просто невыносимо! Во-первых, жуткое похмелье, а во-вторых, сегодня вечером возлюбленный должен был приехать.

“Скорей бы этот день уже кончился”, — подумала про себя она, и с головой окунулась в работу.

В театре царили неизменные суматоха и хаос: кто-то учил слова, кто-то примерял наряд, кто-то распевался, а кто-то поправлял свет под потолком. Ольга поспешила переодеться и приступить к репетиции — концерт должен был состояться уже через две недели, и все продолжали усердно готовиться. У Ольги получалось ещё далеко не всё, и она немного волновалась, сможет ли достаточно ярко передать эмоции и внутренний мир своей героини. День действительно пролетел незаметно. Вечером, после репетиции, Ольга летела домой в тягостном и сладком предвкушении встречи с любимым. Подходя, она заметила свет в окне своей комнаты. Ольга сорвалась с места, побежала к себе в квартиру и, распахнув дверь, увидела Диего. Он стоял у окна: высокий, мускулистый и статный; широкие плечи и красивая спина, а его смуглая кожа в свете свечей отливала бронзой; длинные волосы и челка собраны в хвост, который украшали две косички по бокам — прическа, указывающая на то, что её возлюбленный относится к классу воинов. Диего обернулся — его зеленые глаза смотрели в душу и передавали ей то тепло, которого ей так не хватало. Ольга сорвалась с места и кинулась в его распахнутые объятия, чуть слышно произнеся:

— Диего, любимый, как я скучала по тебе, как я волновалась за тебя.

Ольга целовала его и обнимала, а он крепко обнял ее за талию и, ответив на поцелуй, сказал:

— Я тоже скучал и постоянно думал о тебе. И, знаешь что? — Он хитро улыбнулся ей. — Я хочу тебя.

— Ну, так и чего же мы ждём? — В глазах Ольги мелькнула искорка соблазна.

Диего страстно поцеловал ее и поднял, держа за упругие и такие желанные бедра. Затем Диего ловко расшнуровал её платье и уложил ее в постель. Он многих женщин раздевал и неплохо поднаторел в этом. Сняв с Ольги платье, Диего не стал дожидаться, пока та покончит с его рубашкой и штанами и подмял ее под себя, принявшись ласкать ее грудь, целовать шею и покусывать губы. Он оставлял на ее теле следы своего владения, показывая, что она принадлежит только ему одному. Ольга застонала и легким движением сняла шнурок с волос возлюбленного. Она ерошила их и, не контролируя себя в порывах страсти, покусывала ему ухо.

Его ласки были умелые, и он знал, как и что с ней нужно делать. Диего снял с Ольги черные трусики и, облизнув пальцы, ввел их в ее нежное и чувствительное лоно, лаская изнутри. Ольга выгнулась, словно кошка, а из её груди вырвался стон наслаждения, который так возбуждал его. Диего ласкал её до тех пор, пока возлюбленная, тяжело задышав, не забилась в бурном оргазме, царапая и раздирая его спину. Диего был в восторге. Истосковавшись за время разлуки по любимому телу, он вошёл в неё со всей возможной страстью. Ольга выгнулась ему навстречу и простонала его имя. Тогда он закинул ее ножку к себе на плечо и принялся набирать темп. Он не только получал удовольствие, но, главное, он дарил его любимой женщине. Ольга от наслаждения выгибалась и стонала, сжимала его предплечья и царапала его грудь и спину; её тело горело и желало его. Диего целовал возлюбленную везде, куда мог дотянуться, ни упуская ни сантиметра ее красивого тела; для него она была идеальной женщиной, своенравной и дикой в постели, не позволяющей никому смотреть на себя свысока. Он последний раз вошел в нее и кончил; они оба отдались оргазму и сжимали друг друга в объятьях. А уже мгновение спустя они уснули.

Когда утром они проснулись, Диего посмотрел на Ольгу и прошептал:

— Доброе утро, я голодный.

У Ольги сразу пропало настроение — только проснулся и есть захотел, а ей надо подниматься и готовить; но, плюнув на все, она зашевелилась и сказала:

— Подожди, сейчас что-нибудь приготовлю.

— Я сейчас кого-то загрызу.

Диего произнес это игриво, притягивая ее ещё плотнее к себе. Он подмял Ольгу и страстно принялся целовать, вдыхая запах её волос. Ольга ответила на поцелуи, осознав, о каком именно голоде говорил возлюбленный. Они вновь занялись диким сексом, но уже под живую мелодию скрипки соседа. После, тяжело дыша, Ольга о чем-то подумала и засмеялась. Заметив её смех, закуривший Диего спросил:

— О чем ты подумала? Я чем-то тебя рассмешил?

— Мы первый раз занялись этим под музыку скрипки. Практически ария…

Ольга и Диего весело расхохотались и принялись собираться: ему нужно было к Орландо на службу спешить, а ей в театр — на репетицию. Выпив кофе и покинув квартиру, они попрощались и разошлись в разные стороны. Одно Ольга знала точно: он не бросит ее, и при первой же возможности придет к ней. Они были жизненно необходимы друг другу, словно их встреча была предрешена судьбой. Откинув мысли, она поспешила в театр, согретая пониманием, что однажды Диего вернется навсегда и останется с ней.