Весна художника

Пролог

Весна художника

Пролог

Дети по природе своей очень изменчивы. Как вода – текут себе, куда вздумается. За ними не угнаться, их сложно понять, и даже сам ребенок не всегда догоняет, куда его занесло и как из этого выпутаться.

Тоже самое можно сказать и про увлечения. Сколько секций, факультативов, школ дополнительного образования и прочего может перепробовать один маленький человечек, прежде чем поймет, что именно ему по жизни нужно. Он будет перебирать их, как карты в колоде, отсеивая лишнее, в поисках своего козыря. Того, что принесет ему покой и счастье.

Так было и со мной. Вот только я находил удовольствие во многих вещах. Порой мне казалось, что в сутках слишком мало часов, потому что уместить все мои увлечения в двадцать четыре - и при этом чтобы осталось время на школу, сон и еду – было очень сложно.

Борьба. Люблю выбивать дух из мразей, которых в нашем мире до обидного много. Никогда не мог пройти мимо тех, кто обижал маленьких, или животных, девчонок (да, я поставил их в списке после животных, не надо меня за это бить!) – всегда вставал на защиту, и нередко это заканчивалось дракой. Поэтому, чтобы научиться не получать в нос и давать отпор чем-то, кроме слов, отец записал меня в секцию.

Потом выяснилось, что мой рост вполне годится для баскетбола. Бросок тоже оказался неплох и до конца школы мне приходилось отстаивать честь своего учебного заведения, играя в команде. И это тоже мне было более чем по душе. До сих пор люблю побросать мяч в кольцо.

Параллельно со спортом я открыл для себя уличные танцы. Которые захлестнули меня с головой. Настолько, что я даже сделал их, по прошествии многих лет, своим основным занятием. Говорить с людьми с помощью своего тела – это отдельное искусство, которым я мечтал владеть в совершенстве. Правда, опять же, в слегка агрессивной форме. Моим стилем стал крамп – выходец из трущоб Лос-Анжелеса. Само слово переводится как «мощные, жёсткие, качающие удары» - и я полностью оправдывал этот стиль одним своим видом. Это был тот случай, когда фамилия говорила громче любых других слов. Грозный. Почти как царь, только сына убивать не планирую. У меня его и нет как бы.

Но то, что приносит мне ни с чем не сравнимый экстаз, то, что я впитал с солнцем, молоком матери и самим воздухом – это не танцы, спорт или прочее. С самого раннего детства, едва научившись держать в руках карандаш, я начал рисовать. На всём подряд – бумаге, асфальте, стенах… художественное училище стало моим вторым домом, в котором я проводил все свое время, оттачивая мастерство и изливая на бумагу и холст свои мысли, эмоции, чувства.

И хотя сейчас я – весьма неплохой танцор, в моем сердце всегда живет художник. И это история не о Ефиме Грозном, танцоре из «ROS» - лучшей группе во всем, без исключения, мире. Нет, она о другой стороне его жизни – той, в которой всегда царит зима…

глава первая

Глава 1.

За что я всегда любил сентябрь – так это за большое количество свободного времени. После летнего ажиотажа – мастер-классы, соревнования и прочее – четыре недели блаженного ничегонеделанья настолько сильно ударяли в мозг, что это пьянило похлеще любого алкоголя. Дни, когда я был свободен от танца и мог посвятить их исключительно себе.

Но только не это утро. Чёрт.

- Рота подъем! – почти проорал голос у меня над ухом, заставляя подпрыгнуть на кровати, резко распахивая глаза.

Рядом с моей кроватью стоял довольный сосед и по совместительству лучший друг. А еще – будущий труп.

- Демид, какого хрена? – с утра я не отличался особой вежливостью и любовью к окружающим, а в свой выходной – особенно.

Котов злорадно усмехался, и весь его вид говорил, что этот придурок придумал какой-то очередной план. Так было всегда – друг генерирует иди, а я потом огребаю за них. Ну, или огребаем мы вдвоем, но суть от этого не меняется – мне прилетает ни за что.

Вообще, людей всегда удивляло, как такие непохожие люди, которыми были мы с Демом, умудрялись дружить с самого детства. Ну, точнее, с юности – нам было по четырнадцать, когда я встретил этого балеруна. Харизматичныйбрюнетик перевелся в нашу школу и стал объектом восхищения всех без исключения девчонок. Еще бы – огромные синие глазищи, которые напоминали блюдца, дерзкая усмешка, идеальная фигура. А еще и увлечение танцами, которое придавало особую грацию его движениям и походке. Все это делало в глазах парней Демида Котова чуть ли не геем, но девчушки с него глаз не сводили.

Я не видел в нем ни того, ни другого. Он стал мне просто другом. Однажды, идя после школы, я стал свидетелем драки, в которой четверо десятиклассников избивают Демида. Как после выяснилось, наглый восьмиклашка посмел начать заигрывать с девушкой одного из них. Но тогда я этого не знал, да и даже если бы и был в курсе – всё равно не смог бы пройти мимо. Это ведь нечестно – четверо на одного. Поэтому, отбросив в сторону рюкзак, я бросился в бой, полностью оправдывая свою фамилию. А если учесть, что я несколько лет занимался борьбой, тогда как эти придурки могли похвастаться разве что раздутым самомнением, отбить Демида было не трудно.

И вот когда я привел его, дрожащего и взъерошенного, как воробушка, к себе домой, где моя мама – сердечная и самая добрая женщина из всех, кого я когда-либо встречал – охая и ахая, принялась хлопотать вокруг него, наливая чай и обрабатывая ушибы, я понял, что не смогу просто отмахнуться от этой истории. Котов приехал из другого города, у него совсем не было друзей, и его некому было защитить. Поэтому, таким человеком стал я.

И я ни разу не пожалел о своем выборе, потому что Демид оказался очень верным и преданным другом. Мы, несмотря на то, что были совершенно разными, понимали друг друга с полувзгляда, полуслова и всего, что начиналось со слова «полу-». Оба увлеклись танцами – не классическими, а настоящими, уличными. И после, познакомившись со своей командой и будущей семьей, поняли, что нашли именно то, что так долго искали.

Квартиру мы тоже снимали вместе, потому что нафига тратить лишние деньги? да и потребность опекать Демида никуда не делась. Хотя, с годами он перестал в этом нуждаться – мой друг вырос, оформился, и перестал быть объектом насмешек. Не без моей помощи он научился давать отпор обидчикам. Ну и плюс – с возрастом эта птичка оперилась, встала на крыло, и мой друг стал настоящим красавчиком, обаятельным и дерзким. Так что теперь его не шпыняли – им восхищались, даже парни. И это давало мне и остальным нашим друзьям возможность подшучивать над Котовым, которого я по привычке все еще иногда сравнивал с воробушком.

И которого именно в то утро я так сильно хотел придушить. И он, зная об этом, отскочил в сторону, продолжая пакостно улыбаться.

- Мы идем сегодня в парк аттракционов! – сообщил он мне.

- Нахрена? – нахмурился я, тщетно пытаясь проснуться.

- Ну здрасьте-приехали! – всплеснул руками Котов, - Вообще-то мы там сегодня танцуем. Батлимся с одной местной командой.

- И как бы это будем делать без капитана? – зевнул я, выбираясь из теплой кровати и протягивая руку за висящими на стуле шортами.

Дем посмотрел на меня, как на слабоумного:

- Ты вообще здоров, Фимыч? – спросил он участливо, - Данчук вернулся вчера вечером. Точнее, они оба вернулись.

Ох, точно, Муха ведь звонил и говорил, что новоиспеченная супружеская пара вернулась из своего свадебного путешествия. Как-то совершенно вылетело из головы. Мы ведь как раз хотели устроить Дрону небольшую экзекуцию – за то, что расписался с нашей Мари в тайне от всех и свалил, пока мы не пронюхали ничего.

Не то чтобы кто-то из нас возражал против их свадьбы – я так вообще был готов спорить на деньги, что их брак лишь вопрос времени. Просто они же зажали всю пирушку! Так друзья и, тем более – семья - не поступают. И за это его ждала небольшая взбучка.

Соскрести себя с кровати мне всё же удалось, и я поплелся готовить завтрак. Никаких изысков – лишь оладья из кокосовой муки с корицей, авокадо и мёдом. Да, забыл добавить, готовка – еще одно мое увлечение. Видимо, поэтому, Демид и согласился в своё время снимать хату вместе.

- Господи, Фимыч, ты лучше любой женщины, - пробубнил Котов с набитым ртом, лишний раз подтверждая мои мысли, - Мозги не теребишь, готовишь божественно и не запрещаешь мне водить женщин. Не сосед, а мечта.

Я только усмехнулся, делая глоток некрепкого кофе с молоком – по утрам у меня никогда не было аппетита. В отличие от Демида, который был просто троглодитом – ел все подряд, но при этом не поправлялся. Хотя, такой магией вне Хогвартса могли похвастать мы все – один из плюсов активной жизни танцора.

глава вторая

Глава 2.

После победы – а кто-то вообще сомневался в обратном? – мы решили прогуляться по парку. Хоть я и не фанат таких мест, но это были одни из самых жарких выходных сентября, так что нужно было ловить момент. Как-то незаметно мы все разбрелись – Мухин поехал за своей супругой, Андрей с Мари пошли в сторону детской площадки со спокойными и тихими улочками, чтобы их драгоценное чадо никто не разбудил. Близнецы решили избавиться от лишней энергии на картинге, ну а мы с Демидом просто бесцельно слонялись между аттракционами, поедая только что купленное мороженое.

- О, глянь, - пихаем меня локтем в бок Котов, кивая куда-то в сторону, - Кажется прямо по горизонту местный ловелас.

Проследив за его взглядом, я усмехнулся, почесывая небритый подбородок. Чуть поодаль вышагивал нагламуренный парень – весь из себя, одетый с иголочки. Кажется, он не только волосы укладывал гелем, точнее – волосы не только на голове. Но это ладно, каждый над своей внешностью издевается как хочет.

А вот то, что он под руки вел двоих девчонок – это было занятно. Причем, за те тридцать секунд, что я наблюдал за этим своеобразным тройничком, он умудрился одну поцеловать, а другую ущипнуть за задницу. Да, уж, парниша то не промах.

Хмыкнув, я перевел взгляд на друга и протянул наигранно-недовольно:

- То есть у кого-то нахрен две телки, а я тут мороженое лижу?!

Хохотнув, Демид хлопнул меня по плечу:

- Да, ты явно что-то упускаешь в этой жизни. Почему так, кстати? Из нас всех, ты – единственный, кто живет чуть ли не монашеской жизнью. Хотя, ни умом, ни внешностью ты явно не обделен – по моему скромному мнению.

- Зато, в отличии от тебя, я не чикаю всё, что движется! – по привычке огрызнулся я.

Подобные разговоры стали уже традицией, но они каждый раз выводили меня из себя. Да, я был диковинкой в команде – бывший баскетболист, борец, действующий танцор и художник, который держится от женщин на почтительном расстоянии. Хотя, как тактично заметил мой лучший друг, всё было при мне – и фигура, и лицо, и мозг. Да и дело было не в этом – женщины то со мной знакомились, и в больших количествах. Просто…не знаю, мне всё это казалось каким-то неправильным. Я никогда не пользовался ни своей популярностью, ни подарками природы – в отличие от того же самого Демида, который девчонок менял чаще, чем носки.

Я, несмотря на всю свою грубость и внешне агрессивный вид, был законченным романтиком. Мне хотелось, чтобы при взгляде на мою женщину, дыхание перехватывало, сердце заходилось в бешеном танце, а в голове набатом била мысль «неужели она моя?!». Но, увы, ни разу ни одна из моих знакомых не пробудила во мне это чувство. И все перешли в категорию подруг. Да – я умею просто дружить с женщинами.

Временами я задавался вопросом – что со мной не так? Почему я никогда не мог просто расслабиться и получать удовольствие и от этой стороны своей жизни? Откуда это моральное давление и потребность именно в чувствах? Нет, я не сказал бы, что все мои друзья – мерзкие и грязные животные, но они явно чувствовали себя более свободными, нежели я. Чертово джентельменское воспитание.

- Эй, - отвлек меня от мыслей еще один толчок.

Скосив взгляд, я увидел Демида, который, хоть и не выглядел сильно виноватым, но всё же уже не улыбался и смотрел на меня как никогда серьезно.

- Прости, - негромко сказал он, - Я знаю, что ты не любишь такие разговоры, но я ведь реально переживаю за тебя. Ты вообще в курсе, что если долго воздерживаться – забудешь, для чего тебе вообще дан член?

Ну вот опять он! Фыркнув, я ответил:

- Главное – не забыть, для чего мне нужно сердце. А уж со своими причиндалами я разберусь сам, спасибо.

- Окей, - пошел в который раз на попятную Котов, - Раз уж мы разобрались – пошли на «Американские горки»!

- Что?! НЕТ! – крикнул я, пока друг уверенно тащил меня в сторону самой опасной, на мой взгляд, штуки в мире.

- Один раз! Ну совсем один разочек! – умолял меня брюнет, стоя перед кассой.

- Ты смерти моей хочешь? – мрачно поинтересовался я, глядя на стремительно проносящийся по рельсам вагон и слушая испуганные (как мне кажется) крики пассажиров.

- Ты – Ефим Грозный, действующий чемпион мира! Тебя не должны пугать такие штуки!

Я бросил на друга полный здорового скептицизма взгляд и поинтересовался с легкой насмешкой:

- Ты вообще помнишь, что мы чемпионы по уличным танцам? Как это, черт возьми, может помочь здесь, один на один с механическим монстром?

- Ну, если ты не зассал танцевать перед многотысячной толпой – какой-то там вагончик не может напугать тебя.

Вздохнув, я мысленно перекрестился и, бросив еще один взгляд в сторону горок, кивнул:

- Ладно, один круг – и ты больше никогда ко мне не лезешь.

- Ура! – вскрикнул Демид, тут же оборачиваясь и доставая телефон, - Парни! Вы обязаны это снять!

Тут же как из ниоткуда возникли двое чертят – Денис и Кирилл, которые плотоядно улыбались и потирали руки в предвкушении. От неожиданности я попятился, с недоверием глядя на них.

- Не понял, - протянул я, - Что значит – нужно снять? Мы так не договаривались.

- Ой да ну брось! – хлопнул меня Котов по плечу и потащил в сторону касс, - Исторический момент, в конце концов. И для сайта будет прикольно. Должны же фаны знать, как мы развлекаемся.

Как я пережил следующие двадцать минут – одному Всевышнему известно. И это если учесть тот факт, что я не особо верующий. Дэмвзял нам билеты на самые первые места, в носу вагончика, и уже только за это мне хотелось его убить. Но слово свое держать нужно, поэтому, скрепя сердцем, я уселся на предложенное место.

глава третья

Глава 3.

Осень подкралась очень незаметно. Еще только пару дней назад солнце жарило вовсю – и вот уже ливни взяли бразды правления над погодой в свои руки, а ледяной ветер вынуждал меня кутаться в воротник пальто и спешить во весь опор к машине. В такую погоду я вообще с нежеланием выходил всегда из дома, предпочитая либо нежиться в постели, либо проводить часы на чердаке. Но планы пришлось очень сильно скорректировать.

А всё Мари, которая вышла на работу и нырнула в нее с головой, подключая к этому и нас. Хотя Ане еще и полугода не исполнилось, но наша девочка решила, что сидеть дома – это всё же не её. Поэтому, взяв малую под одну руку, мужа – под другую, Золотцева – всё никак не отвыкну от её девичьей фамилии – забаррикадировалась новыми проектами.

Для нас это значило только одно – прощай отдых. Оказывается, когда побеждаешь в чемпионате мирового масштаба, у всех просыпается к тебе интерес. И мы с парнями познали это на собственной шкуре. Интервью – на радио, телевидении, в журналах, газетах и порталах – приглашения в различные проекты. Выступления на мероприятиях сыпались на нас, словно из рога изобилия и Маша тщательно их изучала, решая, какие отклонить, а на что стоит согласиться.

Конкретно в тот самый, дождливый день, я спешил на очередную фотосессию – в этот раз для женского журнала. И она обещала быть не то, чтобы откровенной, но оголиться нам всем предстояло. Удивительно, что Мари согласилась на это – кажется, такое понятие, как ревность, было этой девушке чуждо. Повезло Длинному. В который раз в этом убедился.

Ехал я один, поскольку Демид остался у очередной своей подружки, и прибыть на место съемки должен был сразу от нее. Мне же лучше – не будет ныть на тему того, что я езжу слишком медленно и аккуратно. Да, я был фанатом безопасной езды, поскольку пару раз уже попадал в аварию, и решил, что на тот свет торопиться не стоит.

Видимо, поэтому я и прибыл на фотосессию последним. Все – команда, визажисты, фотографы и Мари – были уже на месте. Но, как ни странно, ругать меня никто не захотел. Вместо этого мне предложили оставить пальто в гардеробе и сесть в кресло гримера.

Я вообще был не фанатом косметики и прочей ерунды, но того требовала наша новая жизнь. Поэтому я стойко терпел, пока миловидная молоденькая девушка водила какой-то губкой по моему лицу, выравнивая его цвет, после что-то там еще оттеняла, а в конце зализала мои волосы с помощью геля, от чего они стали чуть более темные и блестящие. Хорошо хоть бороду трогать никто не стал – растительность на моем лице была неприкосновенна.

- Ты такой симпатичный стал, - выдал уже загримированный Данчук, глядя на меня с плохо скрытым весельем, - Просто секси.

Хмыкнув, я встал с кресла и, стянув с себя простую серую футболку, поиграл бровями, прежде чем спросить:

- Намажешь меня маслом?

Ответить Андрей не успел – за его спиной тут же возникла Мари. Которая, смерив меня наигранно-недовольным взглядом, грозно погрозила мне пальцем:

- Но-но-но. Ты мне тут мужа не соблазняй. Я, знаешь ли, всегда ношу с собой маникюрные ножнички. Чик-чик – и нечем тебе будет людей радовать.

Вздохнув, я спросил:

- Вот почему в последнее время все так много внимания уделяют моему члену? Что же он вам так покоя не дает?

- А я разве сказала что-то про него? – невинно поинтересовалась рыжая, - Я имела в виду твои волосы и бороду. Извращенец.

Вздохнув, я понял, что эту битву бездарно проигрываю. Поэтому, махнув рукой, я просто позорно ретировался. Читать – пошел с гордо поднятой головой на фотосессию.

Маслом нас всех в итоге мазали специально обученные девушки – ну, кроме Андрея. Жена у него, хоть и была не ревнивой, но не до такой степени, так что трогать парня никому не позволила. А дальше началось веселье для других, и мука – для меня. Никогда не любил вот это вот всё. Просто – ну я же не модель. Я знаю, как выглядят модели – на четвертом и пятом курсах мы, наконец-то начали рисовать с натурщиц. Так что я понимал, как нужно повернуться, чтобы свет падал ровно, открывая только достоинства и скрадывая недостатки. Вся фишка в том, что я считал всего себя – одним сплошным недостатком.  Не самым уродливым, но всё же.

Парни же другое дело. Вот у кого не было ни единого комплекса или сомнения относительно своей внешности. Больше всех отрывался, разумеется, Демид – он окунулся полностью в свою атмосферу. Софиты, камеры, куча восторженно вздыхающих человек – Котов привык к такому. Более того – подсознательно он ждал такого отношения к себе, и никогда в этом плане не разочаровывался. Как и Данчук. И это был их мир, и я его совершенно не понимал.

Однако, это теперь было частью моей жизни, моей работой. Поэтому – улыбаемся и машем, господа. Мы белые и пушистые. Полчаса нас снимали всех вместе – мы дурачились, прикалывались, толкали друг друга. В общем, были предоставлены сами себе, и в какой-то момент даже забыли о наличии рядом людей с камерами.

После нам выделили по десять минут каждому, для индивидуальных снимков. Вот тут лично мне было очень неловко – я никак не мог расслабиться и понять, чего от меня хочет фотограф. Который с каждой минутой всё больше раздражался. Оно и понятно – время идет, хочется есть, спать, ссать и прочее, а тут вместо адекватной модели какой-то бородатый увалень, который смотрит на тебя так, словно хочет объектив затолкать в глотку. Не то, чтобы я этого действительно не хотел, но приходилось напоминать себе, что фотограф просто делает свою работу и он не виноват в том, что я – бревно.

Наконец, устало выдохнув, фотограф предложил устроить небольшой перерыв, на что я ответил с искренним энтузиазмом. Стоять перед софитами в одних потертых джинсах, сидящих настолько низко, что они скорее открывали, чем скрывали что-либо, мне уже осточертело настолько, что хотелось волком выть. Да и торс был противно-скользким из-за этого идиотского масла. Накинув легкую худи, я отошел в сторону, давай больше пространства другим участникам.

глава четвертая

Глава 4.

- Если бы вы могли отправиться в прошлое и изменить что-то – то что бы вы выбрали?

Я прервал свое увлекательнейшее занятие – созерцание пола – и поднял глаза на Димона, который задал вопрос. Мы решили собраться в школе, чтобы хоть немного порепетировать – приближалась парочка выступлений в клубах. Однако, спустя час довольно-таки вялой тренировки мы все растянулись на полу и предались праздному безделью.

Стас, как всегда, был занят школой – в последнее время учеников прибавилось, так что чаще всего мы были предоставлены сами себе, а порой даже проводили занятия у малышей. Я соглашался на это крайне редко, предпочитая тратить время на другие дела, но вот Андрей и Дима охотно заменяли педагогов. Они школу искренне любили, и я часто ловил себя на мысли, что Данчук может даже когда-нибудь заменит Стаса. Не скоро, но такой вариант развития  событий я не исключал.

Трудилась, пожалуй, только Мари. Пристроив на одном из спортивных матов люльку с Аней – мы предварительно все по очереди потискали ребенка – она уселась рядом с ноутбуком на коленях и что-то яростно печатала, параллельно делая какие-то заметки в ежедневнике. Да уж, наша пчелка в своем репертуаре.

- Так всё-таки, - допытывался Муха до нас, - Вот у вас есть возможность исправить одну только вещь – какую? На чем бы вы остановили свой выбор?

- Ну…- протянул Денис, - Я бы, наверное, вернулся в прошлое и спокойно бы почитал.

Его близнец фыркнул, насмешливо глядя на брата:

- Серьезно? Из всех своих косяков ты выбрал именно это?

- Ну а что такого, - пожал плечами парень, - У меня сейчас вообще нет на это времени. И в детстве я вообще не читал, от слова «совсем».

- Ну, этого ты мог и не говорить, - хмыкнул Андрей, - По тебе видно, что ты ни дыры не учился в школе.

- Ой, а сам-то, образованный ты наш, - встал на защиту брата Кирилл, - Вот ты что бы изменил?

- Я бы… - протянул Данчук, кидая косой взгляд на жену и хитро улыбаясь, - Шесть лет назад в ночном клубе к одной девушке бы не подкатил!

- Я все слышу, - отозвалась Мари, не поднимая глаз.

- Ну ка, - подал голос Котов, - Что за история? Машенька, девочка моя, ты что, отшила нашу звезду?

Девушка кивнула, едва сдерживая улыбку, а ее новоиспеченный муж добавил:

- Причем, очень жестко. Кажется, даже матом на меня наорала.

- Не было такого! – возмутилась Маша, - Что ты городишь тут?!

Хохотнув, Дима сказал:

- Слушайте, в таком случае, я бы тоже хотел переместиться в прошлое в тот вечер, чтобы просто на это посмотреть! Так, ладно, Кот, жиголо ты местный, что бы изменил?

- Ну, во-первых, я не жиголо, - заметил Дэм, - Ведь за мои услуги дамы мне не платят ничем, кроме своей искренней радости. А во-вторых…

- Не нуди давай, - перебил его Муха, - Выкладывай всё как есть, красавчик.

- А мы вот сейчас всё по серьезке, да, говорим? Просто я в детстве воровал… -признался Котов, пожимая плечами.

Его слова даже меня вывели из непонятной стадии оцепенения, в которой я пребывал последний час. Удивленно вскинув бровь, я перевел взгляд на слегка покрасневшего друга.

- Так, друг наш, уголовник, - протянул Мухин, - Колись уже тогда до конца.

- Ну, это не прям такие кражи были, - поспешил оправдаться брюнет, - Просто я знал, где у родителей лежат деньги. Ну и вот…

- Да уж, а с виду просто ангел непорочный, - покачал головой Димон и перевел взгляд на меня, - Ну а ты, Грозный? О чем жалеет наш монах?

Я задумался. В голову упорно лезла только одна мысль, но я не был уверен, хотелось бы мне это изменить. Разумеется, я думал о девушке, которую встретил в кофейне. С того момента прошло уже два дня, и мне казалось, что я начинаю медленно сходить с ума. Она снова стала для меня неким наваждением, которое не отпускало мои мысли.

Но хотел бы я изменить это? Черт его знает. Поэтому, тряхнув головой, я пожал плечами:

- Ни о чем. Моя жизнь меня полностью устраивает.

По взгляду парней я понял – не поверили. Друзья слепыми не были, и видели, что в последнее время я пребываю в некой прострации, не до конца понимая, где я нахожусь и что делаю. В какой-то момент мелькнула мысль, что Дима затеял этот опрос, чтобы вывести меня на откровение. Вот только я был не из тех, кто так легко идет на контакт и позволяет копаться в своей голове. Мои эмоции – они только мне и принадлежат. В конце концов, о той незнакомке я даже Дэму не сказал. А ведь он – мой лучший друг.

Просто меня итак считали странным. Не хотелось усугублять ситуацию, рассказывая о том, что в моей голове вот уже полтора года живёт  девушка, которую я видел лишь на фото, и вот – о чудо! – повстречал в жизни. Это стремно и попахивает маньячными замашками. Которые меня самого пугали, незачем было еще и друзей напрягать.

В итоге я, сославшись на головную боль, позорно слинял с тренировки. Демид сказал, что доберется сам, так что я с чистой совесть закинул свои вещи на заднее сидение автомобиля, и поехал в сторону дома. Правда, зайдя в лифт, я нажал не кнопку своего родного, пятого этажа, а ткнул пальцем в цифру «15». Оказавшись наверху, я поднялся уже пешком еще на два лестничных пролета, на ходу доставая из кармана ключи. Под самой крышей я открыл небольшую неприметную дверцу и вдохнул слегка застоявшийся воздух. Щелкнул выключателем – и зажмурился с непривычки. Давненько я не был в своей обители.

Одной из причин, почему много лет назад мы с Дэмом выбрали именно эту квартиру, было то, что к ней прилагалось еще и чердачное помещение. Которое я с чистой душой оборудовал под свою мастерскую. Хозяева помнится, возмущались такому произволу, но когда мы с Котовым заявили, что планируем выкупить квартиру, успокоились. Да даже если бы и нет – мне было откровенно плевать. Я искал себе место для работы, а, увидев именно эту комнату – большую, с тремя окнами, которые впускали внутрь максимально много света – влюбился в неё.

глава пятая

Глава 5.

Спустя еще три дня я сидел в машине возле «Старбакса» и напряженно сканировал окружающее меня пространство. Я пытался подкараулить незнакомку, чтобы сделать то, что следовало еще тогда, в нашу первую встречу – познакомиться.

Да, я решил, что ничего из памяти вычеркивать я не собираюсь. Не хочу. Мне нравилось то безумие, которое завладело моим существом. Я чувствовал себя живым, когда строил различные планы относительно того, как завоевать внимание этой девушки. В голове прокручивал самые разные сценарии того, как повернется наш разговор, что я скажу, и какой будет ответ. Пытался подготовиться к любой возможной реакции, чтобы не опозориться еще больше.

Одна беда – она как в воду пропала. Мой расчет был прост – если она любила кофе и часто бывала в этой части города, то наверняка являлась постоянным клиентом кофейни. А значит, рано или поздно девушка должна была снова войти в эту дверь, чтобы сделать заказ. И вот тут-то я ее и собирался подстеречь.

Во всем моем, без сомнения, идиотском плане, был один существенный изъян – она не появлялась. То есть я приезжал, как заправский маньяк, каждый божий день к «Старбаксу» и сидел в машине до самого закрытия, но красавица, от которой пахло весной, не появлялась. Был, конечно, вариант, что она заезжала за кофе, пока я трудился в школе, но я уже не исключал и того, что мой план оказался провальным.

Трое суток я провел в болезненном ожидании. И, когда я был готов уже плюнуть на всё и сдаться – подъехала та самая иномарка. Из которой, на ходу открывая зонтик, вышла Она.

Черт, она была слишком хороша. Прямое черное пальто, которое удивительно походило на мое, только из более мягкой ткани, из воротника которой выглядывал кусок белоснежной водолазки, черные замшевые туфли на шпильке, прямые брючки, завитые локоны насыщенного золотого цвета – она словно сошла с картинки. Мне тут же захотелось взять кисть и снова нарисовать её портрет. В этот раз маслом – только эти краски казались мне достойными и достаточно яркими, чтобы изобразить этого ангела.

Пока я залипал, чуть ли не открыв рот, девушка уже упорхнула в приветливо приоткрытую дверь. Стряхнув с себя оцепенение, я выскочил из машины – и почти бегом устремился к уютной кофейне, морщась от холодных капель – снова начался дождь.

Внутри привычно пахло смолотым кофе и едва уловимо – корицей и банановым сиропом. Людей было немного – время только подбиралось к пяти вечера, и основной поток людей еще не освободился с работы, учебы и прочих дел. Кроме двух барменов в небольшом помещении находилось всего пять человек, и двое из них – я и эта девушка. Которая, сделав заказ, присела в ожидании за столик и теперь что-то читала с экрана тонкого и изящного планшета с выгравированном яблоком.

Глубоко вздохнув, я, волнуясь, как школьник перед экзаменом, в два шага преодолел расстояние, отделяющее меня от девушки и, отодвинув стул, присел рядом. На меня уставились два удивленных светло-серых омута, и на секунду я потерялся в пространстве и забыл, что нужно что-то сказать.

- Эм…простите, - подала голос девушка, - Мне кажется, тут еще очень много свободных мест.

- Ээээ…да, - кивнул я, чувствуя, что еще секунда – и я покраснею, - Я просто хотел…Вы не помните меня?

- А должна? – вскинула идеально накрашенную бровь блондинка.

- Ну, если вы каждый день обливаете мужчин кофе – то, пожалуй, нет, - и как в такой ситуации мне удалось непринужденно усмехнуться – не понимаю.

Искра понимания пробежала по ее лицу, и напряжение исчезло из глаз. Чуть выдохнув, девушка улыбнулась:

- Точно! Мы столкнулись пару дней назад.

Пять, если быть точным. Но неужели кто-то считает? Вслух я этого, разумеется, не сказал, лишь пожал плечами и постарался непринужденно улыбнуться. Мол – ничего страшного, эта встреча была для меня такой же мимолетной, как и для вас, озаноза души моей.

- Я же тогда вас не ошпарила? – спросила девушка, включая блокировку планшета и убирая его в сторону.

Так, отлично, контакт был налажен. Она не кричала, не убегала и не пыталась звать на помощь. Значит, шанс у меня еще был. Так мне думалось.

- Нет, всё в порядке, - заверил я её, - А вообще, на самом деле, ваше лицо мне очень знакомо. Вы ведь были моделью для работ Якова Лазовского? – назвал я имя фотографа.

Странно, но его имя будто привело девушку в чувство. Вздрогнув, она помрачнела и чуть напряженно кивнула. Отчужденность вернулась в ее взгляд, как и опасение. Теперь она смотрела на меня, словно добыча на хищника – со страхом. Казалось, что она готовится в любую секунду вскочить и убежать.

- Да. Не думала, что кто-то видел их. Эти фото участвовали лишь в одной выставке.

- По счастливой случайности я на ней был, - чуть улыбнулся я, всё больше воодушевляясь, - И меня очень зацепили именно портретные работы Якова. Я даже хотел купить парочку, но никак не могу связаться с ним. Может быть, вы…

- Извините, - слегка грубо прервала меня девушка, - Мы не поддерживаем с ним связь. Я не видела его очень давно. И та выставка… ее не должно было быть.

- Но ведь она имела оглушительный успех, - возразил я, - И вы – просто прирожденная модель. Я – художник, и такие вещи подмечаю сразу.

Я хотел было добавить что-то еще, но бариста перебил меня, громко сказав:

- Латте с банановым сиропом для Елены.

Услышав это, девушка моментально вскочила на ноги, хватаясь за эту фразу, словно за спасательный круг. Машинально я тоже поднялся на ноги и сделал шаг в сторону девушки. Я чувствовал, что что-то пошло не по сценарию, но никак не мог понять, что именно.

- Я не хотел обидеть вас, - попытался я восстановить диалог, но девушка покачала головой:

глава шестая

Глава 6.

Спустя еще два дня (капец, я реально начал считать дни) я снова сидел в машине перед кофейней. Демид, которого я в очередной раз продинамил, вынуждая добираться до школы своим ходом, уже перестал удивляться моему поведению, и просто махнул на меня рукой. Понимающий у меня друг, ничего не предъявишь.

Я же с каждым часом все сильнее убеждался в правильности своих поступков. И как ни странно, стоило мне прийти к какому-то решению, как вся нервозность отступила, и голова, наконец, прояснилась. Я больше не чувствовал себя неоперившимся птенцом, бесполезным чурбаном и еще кучей нелестных эпитетов. Нет, теперь я четко представлял, что именно буду делать, когда встречу Елену снова. Не «если», а именно «когда».

Поэтому, когда у входа снова затормозила уже знакомая мне тонированная иномарка, я, дождавшись, пока блондинка впорхнет в двери «Старбакса», последовал за ней. И плевать, что выглядел я при этом, как заправский сталкер. Вот честно.

Заказав обычный черный кофе, я оглядел небольшой и малолюдный зал, сразу же заметив золотистые волосы, собранные в высокий хвост, подошел к столику в самом углу, и без лишних слов, отодвинул стул и сел.

Вздрогнув, Елена подняла на меня взгляд – и тут же напряглась. Мне даже показалось, что я услышал, как скрипнула ее челюсть.

- Опять вы, - процедила она недовольно.

- Опять я, - кивком головы подтвердил я ее догадку, самодовольно и спокойно улыбаясь.

- Нужно пометить себе где-нибудь, что мне стоит сменить кофейню, - сказала девушка скорее самой себе, нежели мне.

- Не думаю, что это поможет, - хмыкнул я, - Я очень упорный, так что смогу снова вас найти.

- Что вам от меня нужно, господин художник? – голос Елены звучал устало.

Моя компания девушку явно напрягала – она то и дело бросала косые взгляды в окно. Видимо, в машине ее кто-то ждал. Вряд ли супруг – он бы наверняка пошел с ней, чтобы такая девушка не скучала в одиночестве. Да и оставлять ее без присмотра – весьма глупая идея. Я бы так точно не сделал.

Значит, водитель. Если учесть, что Елена всегда садилась на заднее сидение, такой вывод напрашивался сам собой. А значит, эта девушка была из весьма обеспеченной семьи. Оно и понятно – весь ее вид буквально кричал о достатке.

- А не понятно? – вопросом на вопрос ответил я, - Хотел бы познакомиться. Пообщаться. Кстати, совсем забыл представиться. Я – Ефим.

- Я ведь уже сказала, что замужем, Ефим.

Да, и я прекрасно слышал это в прошлый раз. Даже сейчас ее обручальное кольцо буквально бросалось мне в глаза, словно крича «Отвали от нее!». Жаль, что я непослушный.

- Знаешь, - как-то на автомате я перешел на «ты», решив, что выкать такой молодой даме явно не стоит, а то, того и гляди, седина начнет пробиваться, - Я ведь не сказал, что тебе стоит бросить своего мужа и уйти со мной в закат. Я просто хочу с тобой дружить.

Девушка усмехнулась, и, может быть, мне только показалось, но я увидел, как в ее светло-серых глазах мелькнуло что-то, похожее на тоску. Да и сама усмешка напоминала скорее болезненную гримасу, чем веселый жест

- Мне нельзя дружить… - негромко призналась она, - С мужчинами… Пожалуйста, не доставляй мне проблем.

Меня словно кольнуло в грудь при взгляде на эту молодую, но словно измученную жизнью девушку. Кажется, Мари была права –эта девушка явно не чувствовала себя счастливой. Люди, которых устраивала их жизнь, не выглядят так. Их взгляд не бегает из стороны в сторону, а пальцы не сжимаются судорожно от малейшего шороха. Нет, Елена напоминала мне загнанного в клетку зверя – уже сдавшегося и смиренно ожидающего свою участь. Ничего общего с той девушкой, которой я любовался на выставке.

И от этого во мне только росло желание снова ее увидеть. Вернуть.

- Эй, - я протянул руку, пытаясь коснуться ее, но блондинка испуганно отдернула ладонь, и я понял, что этот жест был слишком поспешным, - Слушай, я правда не хочу доставлять тебе проблем. Но ничего не могу с собой поделать – мне хочется с тобой общаться.

Бариста громко позвал Елену, и она уже дернулась, чтобы подскочить и снова исчезнуть, но я не дал ей этого сделать. Схватившись за рукав ее светло-серого пальто, я как можно мягче вернул ее на место. И, пока она испуганно смотрела на меня своими широко распахнутыми глазами, я достал из кармана пальто карандаш, от которого со временем остался лишь короткий огрызок. Выдернув из подставки одну из белых салфеток, я поспешно накорябал на ней свой номер телефона и вложил в чуть подрагивающие пальчики девушки.

- Я ни на чем не настаиваю, - сказал я как можно мягче, - Но если вдруг тебе захочется просто поговорить – напиши мне. Поверь – я знаю очень много анекдотов и забавных историй. А если вдруг ты так этого и не сделаешь – я всегда смогу притвориться, что ты просто потеряла салфетку.

После чего, встав из-за стола, я вышел из «Старбакса», не забыв прихватить по пути свой заказ. На ходу выудив из кармана телефон, я набрал Демида.

- Алло, - голос у друга был хмурый и явно уставший.

- Ты где? – коротко спросил я, садясь в машину.

- В школе, репетирую. Тебе бы тоже не помешало – до выступления меньше месяца.

Надо же, шалопай Котов взялся за ум. Правду всё-таки говорят, что в паре хотя бы у одного человека должен работать мозг. Не то, чтобы мы с Дэмом были парой, но, если учесть, что мы кучу лет вместе – на нас это правило тоже распространялось.

- Скоро приеду, - клятвенно пообещал я.

Действительно – в последнее время я слегка халатно относился к своей работе. К обеим работам – умудрился отказаться от двух весьма выгодных заказов. Нехорошо. Нужно срочно возвращаться в нормальную колею.