Весна не обманет

ГЛАВА ПЕРВАЯ

Нет, он не мог заблудиться! Умение ориентироваться в незнакомой местности не раз выручало Ника Колтера в самых тяжелых ситуациях. Но где же эта чертова Кастер-стрит? Ни единого указателя! Да и таблички с номерами домов и названиями улиц встречаются в этом городе крайне редко.

Ник остановил машину на углу и огляделся по сторонам. Городок Джаспер-Галч штата Южная Дакота мало отличался от полусотни других городишек, встречавшихся на пути Ника из Чикаго. Домам было по меньшей мере лет сто, и они явно знавали лучшие времена. Возле каждого крыльца горели фонари, но в окнах было темно. Не хватало только уведомлений на дверях для грабителей: «В доме никого нет. Не тратьте времени зря – столовое серебро в буфетной».

«Поосторожнее с такими шуточками, Колтер, – чуть слышно пробормотал Ник. – А то еще прослывешь циником».

Следующий поворот привел его на Мейн-стрит – улицу, с которой начались мытарства Ника по этому городу. Он снова остановил машину и нервно забарабанил пальцами по рулю. Вдоль тротуара выстроилась целая батарея легковушек и грузовиков. И ни одной живой души на горизонте! Заметив неподалеку освещенное здание, Ник припарковался у обочины, вышел из машины и направился туда. И попал, судя по всему, в самый разгар свадебной вечеринки: громко играла кантри-группа, слышался смех, звонкие голоса – народ веселился вовсю. Бегавшие друг за другом дети прекратили игру и уставились на него, две девицы оживленно зашептались в углу, а старый ковбой, небрежно опиравшийся о стойку, заметив появление чужака, продел большие пальцы под подтяжки и спросил:

– Тебе что-нибудь нужно, сынок?

Больше никто не обратил на Ника внимания.

– Я не имею обыкновения заваливаться на свадьбу без приглашения, но тут пришлось. Как мне найти Кастер-стрит? – спросил в свою очередь Ник.

– Надолго к нам или проездом? – поинтересовался его собеседник, почесав подбородок.

– Как получится.

Старик кивнул.

– Тогда ты, наверное, ищешь гостиницу? Не торопись! Хозяйки все равно нет на месте. Я Клетус Маккалли. У нас здесь все просто, без церемоний, так что давай тяпнем по стаканчику пунша за знакомство.

Ник попытался отказаться, но Клетус даже слушать его не стал. Щелкнув подтяжкой, старик отправился за выпивкой. Оставшись один, Ник внимательно осмотрел зал. С потолка свисали белые ленты серпантина. На маленьком столике у бара лежали остатки свадебного торта. В одном дальнем углу зала расположились трое музыкантов, в другом виднелся стол, заваленный подарками. Мужчины в основном были в джинсах, клетчатых рубашках, галстуках-шнурках и ковбойских сапогах, а женщины в ситцевых платьях, какие носили еще во времена Дикого Запада. Человека с седыми волосами, забранными в хвост, уродливым шрамом на лице и со злобным взглядом, которого искал Ник, среди этих людей не было.

– Что там происходит на танцплощадке? – спросил Ник, когда Клетус сунул ему в руки стакан пунша.

– Пойдем со мной, – ответил ковбой. – С той стороны должно быть лучше видно.

Поспевать за слегка шатающимся подвыпившим стариком не составляло особого труда. Хуже было то, что рот его не закрывался ни на секунду. Клетус рассказывал о совершенно незнакомых Нику людях, о том, что свадьбы стали в Джаспер-Галче частым явлением после того, как местные мужчины, которые в городке составляли большинство, дали объявление в газету и в эти глухие края потянулись женщины. Ник узнал, что некая Дорали закрутила роман с местным владельцем ранчо по имени Бумер, что внук Клетуса Вайет «отхватил» одну из первых девушек, приехавших в городок, а внучка Клетуса Мелоди вышла замуж за парня, которого любила больше жизни, и что сегодня состоялось венчание местной красавицы по имени Памела Сью с маменькиным сынком по имени Гровер.

– Приехать сюда решится далеко не каждая девушка, – заявил Клетус. – И не все сразу выпрыгивают замуж. Вот недавно появилась Кристал Гэллоуэй. Настоящая красавица… но язычок – прости Господи! – отпугнет любого искателя руки и сердца.

Ник слушал старика, изредка кивая головой, а сам внимательно разглядывал людей. Внезапно на противоположном конце зала мелькнула голова с хвостом из седых волос. Ник обмер.

– А вон наша Лоэтта Грехэм, – не умолкал Клетус, – но она так застенчива, что положение ее почти безнадежно. Если не считать выпускниц школ, остается только хозяйка гостиницы. Она хорошенькая, но уж больно упрямая.

Ник, прищурившись, вглядывался в мужчину, стоявшего, как назло, в полумраке. По росту вроде бы он, однако ковбойская шляпа немного сбивала с толку. Ник быстро пробежал глазами весь зал, прикидывая, сколько из него есть выходов, на случай, если тому, кого он заприметил, вздумается бежать.

– Говорил я ей, не зевай, когда невеста будет кидать букет.

Ник уже почти совсем перестал слушать своего собеседника. Все его внимание было приковано к седой голове.

– А она мне отвечает, мол, еще не развелась, а потому и не могу считать себя свободной. А я ей говорю, раз у твоего мужа хватило дурости дать тебе уйти, то несколько недель все равно ничего не решат. Как-то Бриттани сказала, что не чувствует себя замужней женщиной, но, по-моему, ей просто не хочется разводиться.

Седовласый выступил из тени как раз в тот момент, когда Клетус произнес имя, при упоминании которого сердце Ника всегда начинало биться учащенно. Он обернулся, и Ник затаил дыхание.

Мужчине было не меньше шестидесяти. Лихо закрученные усы, довольно внушительное брюшко и никакого шрама на лице, испещренном глубокими морщинами. Не тот!

Шум в голове Ника утих, но сердце продолжало гулко стучать.

– Надеюсь, что кто-нибудь из наших застенчивых, но горячих парней когда-нибудь сумеет завоевать сердце Бриттани, но боюсь, это произойдет не скоро, – продолжал разглагольствовать старик. – Она говорила, что через пару деньков к ней должен приехать муж, с которым наша гордячка собирается развестись. Надо уладить какие-то формальности. Ох, не нравится мне этот визит вежливости.

Внезапно он умолк и внимательно посмотрел на Ника из-под густых белесых бровей.

– Сынок, я, кажется, так и не спросил, как тебя зовут.

В это мгновение Ник увидел в толпе стройную темноволосую женщину со стрижкой «каре». Она тщетно старалась отделаться от пристававшего к ней ковбоя. Тот сперва попытался шепнуть ей что-то на ухо, а потом чмокнул в уголок рта.

В ярости скомкав пластмассовый стаканчик, Ник выбросил его в корзину для мусора и сказал Клетусу:

– Меня зовут Ник Колтер. Тот самый муж-недоумок. Прошу прощения, но я должен кое-кому дать в морду.

Старик попытался его остановить:

– Подожди, не спеши.

Но Ник вихрем пронесся через зал и, остановившись за спиной ковбоя, с силой хлопнул его по плечу, не оставляя сомнения в серьезности своих намерений.

Ковбой, покачнувшись, развернулся.

– Какого?..

– Тысяча извинений, – процедил Ник сквозь зубы, – но мне не нравится, когда какой-то олух целует мою жену.

– Твою жену?

Бриттани Мэттьюз тут же встала между мужчинами, уже готовыми наброситься друг на друга. Ситуация не из приятных! Пьяный нахал и рассерженный муж. Она точно знала, что справиться с последним ей будет намного труднее.

– Ник, успокойся.

Но тот хищно прищурился и промолчал. Хотя в этом зале, возможно, нашлись бы парни и повыше, и покрепче, никто из них не выглядел столь грозно. Мужественное скуластое лицо с орлиным носом и темными, вьющимися, непокорными волосами. Плотно сжатые губы, волевой подбородок. Проницательные голубые и обычно такие нежные глаза Ника сейчас метали молнии.

– Бриттани, отойди. Я разберусь.

В зале послышались недовольные голоса. Бриттани испугалась. Она всю неделю думала о том, как встретит мужа, но тот приехал раньше и застал ее врасплох. Ник, первая и единственная любовь, незаживающая сердечная рана!

Слезы подступили к глазам Бриттани, и она была уже готова броситься мужу на шею, но сумела взять себя в руки и как можно более спокойно произнесла:

– Ник, у тебя нет причин затевать драку с Форестом.

Его губы искривились в презрительной усмешке.

– А мне кажется, целоваться с замужней женщиной – всегда повод для драки.

– Она говорила, что собирается развестись, – пробормотал Форест.

Бриттани нетерпеливо охнула и, схватив Ника за руку, отвела в сторону.

– Идиот, я его не целовала!

– Ты хотела проучить меня?

– Брось, Ник. Форест пьян.

– Ну и как, тебе понравилось?

– О чем ты?

Ник Колтер всегда умел выводить ее из себя.

– Ну? – подзадоривал он.

Совершенно не изменился, подумала Бриттани и усмехнулась:

– Неужели со стороны было похоже, будто мне понравилось?

– Черт возьми, и это твой ответ? – возмутился Ник.

Бриттани глубоко вздохнула, решив, что пора сменить тему. Стараясь казаться невозмутимой, она проговорила:

– Не ожидала тебя сегодня увидеть. Ты ведь обещал быть не раньше понедельника.

Ник провел рукой по волосам, покосился на седого ковбоя, потом снова перевел взгляд на Бриттани. Глупец, и он надеялся, что сможет прожить без этой женщины? Внезапно Ник почувствовал себя усталым и одиноким.

– Я закончил все дела и сумел выбраться на пару деньков раньше. Как поживаешь, Бриттани? Как Саванна?

Кажется, Колтер успокоился. Бриттани облегченно вздохнула.

– У меня все отлично, Ник. У Саванны тоже. Она лишь недавно заснула. Уверена, твоя дочка будет счастлива тебя видеть.

Бриттани направилась к столу с напитками. Чуть ли не половина гостей – а на свадьбе собралась добрая половина жителей города – с любопытством посмотрела ей вслед, но она чувствовала спиной лишь взгляд Ника, ловивший каждое ее движение и буквально раздевавший ее. Прожив какое-то время здесь, вдали от мужа, Бриттани начала думать, что стала забывать его, но стоило им увидеться, как любовь вспыхнула в сердце женщины с новой силой. «Не забывай, – твердила она себе, – скоро он станет твоим бывшим мужем». Все напрасно! Заметив темноволосую головку своей шестилетней дочки, прикорнувшей на плече у Кристал Гэллоуэй, Бриттани прибавила шагу.

– Так-так! – воскликнула Кристал, завидев Ника. – Кто бы это мог быть?

– Кристал, это Ник Колтер, отец Саванны, – ответила Бриттани, надеясь, что Кристал не заметила ее волнения.

– Приятно познакомиться, – сказал Ник.

Приподняв тонкие брови, Кристал протянула ему руку. Он как-то слишком сухо пожал ее.

Неужели так трудно проявить хоть немного любезности к подруге собственной жены? – недовольно подумала Бриттани.

Кристал, однако, сразу поняла, почему ей был оказан столь холодный прием, и только молча улыбнулась.

Бриттани искоса посмотрела на Ника. Интересно, какое впечатление произвела на него Кристал? Бриттани не ревновала, нет. Ей очень нравилась ее новая подруга. Просто Кристал была из тех женщин, которым мужчины всегда оборачиваются вслед. Но Ник почти не смотрел в ее сторону, как будто пышные блондинки с удивительными зелеными глазами не являлись для него большой редкостью. Он не спускал глаз с Бриттани. Безусловно, ей льстило такое внимание, но она не собиралась терять из-за этого голову.

– Попробуй-ка пунш, Бриттани, – сказала Кристал, нарушив возникшее неловкое молчание, и протянула подруге пластмассовый стаканчик.

Напиток теплой волной прокатился по горлу, и в голове возникло предательское ощущение легкости.

Слишком крепкий для пунша, подумала Бриттани, и ей тут же стало ясно, почему в зале царит такой галдеж. Кто-то добавил в пунш спирта. Мужчины от души гоготали, женщины хихикали как дурочки.

– Как только Изабель могла допустить такое? – услышав про коктейль, удивилась Кристал и посмотрела на старушку, чей хохот выделялся из всеобщего гула.

Бриттани улыбнулась. Всегда чопорные Изабель Прюит и Опал Грехэм, лидеры местного женского благотворительного общества, как раз в этот момент устроили настоящее представление в самой гуще танцующих. До сегодняшней свадьбы некогда две лучшие приятельницы не разговаривали друг с другом несколько месяцев. А теперь раскрасневшиеся, с подпрыгивающими двойными подбородками, обе бабули, отчаянно размахивая руками и вихляя бедрами, пытались изобразить нечто, отдаленно напоминающее танец.

– Кажется, помирились, – сказала Бриттани.

– Нет, вы посмотрите, какие кренделя выписывают! Думаю, это событие войдет в историю Джаспер-Галча, – засмеялась Кристал.

– Всех развезло, – сказал Ник, кинув свой стаканчик в урну, – как на выпускном балу у Бриттани. Тогда в пунш тоже добавили спирта. Помнишь?

Как и много лет назад, Бриттани чувствовала на себе магнетическую силу его взгляда. Они ведь так и не притронулись к спиртному в тот далекий вечер. Что касается Бриттани, то она была пьяна от любви.

Помнится, Ник взял напрокат смокинг, чтобы сразить ее своим внешним видом. Глупый! Наверное, потратил последние сбережения. Как же он сразу не понял, что ей хотелось совсем другого? Бриттани вступала тогда в пору зрелости. Ник стал первым, кто поцеловал ее «по-настоящему», кто ласкал ей грудь, кто заставил ее сердце учащенно биться. Возникший в памяти образ был настолько ярок и реален, что Бриттани показалось, будто она слышит звук расстегиваемой на платье молнии и чувствует, как рука Ника касается ее обнаженного тела. Она безоглядно поверила в его любовь и отдалась ему со всем пылом молодости. Той ночью они не дошли до самого главного, но после у них было достаточно времени, чтобы наверстать упущенное.

Кристал многозначительно кашлянула, напомнив Бриттани и Нику о том, что они не одни.

– Сколько вам обоим было лет, когда вы познакомились? – спросила она.

– Бриттани – семнадцать, а я был на два года старше, – ответил Ник.

– Вы так давно вместе, что знаете друг о друге буквально все, верно?

Бриттани не знала, что ответить. Прежде она думала, что прекрасно знает своего мужа. И лишь с годами поняла, что знать о человеке все – еще не самое главное.

Гораздо важнее видеть в нем хорошее и уметь снисходительно относиться к его слабостям. И не бороться с ними, а находить общий язык.

Чувствуя, что хмель ударил в голову, несмотря на то, что она выпила всего глоток, и опасаясь, как бы ее не постигла участь Изабель и Опал, Бриттани решительно произнесла:

– Мне надо отвезти Саванну домой.

Она потянулась к дочке, но Ник опередил ее, подхватив спящую девочку на руки. Саванна была легкая, как и ее мама, но Ник притворился, будто ему тяжело.

– Выросла, – заметил он.

Бриттани кивнула.

– Недавно шесть стукнуло.

Неужели Бриттани думает, что он забыл, сколько лет их девчушке? Ночь ее рождения Ник помнил во всех подробностях.

Заворочавшись у него на руках, Саванна приоткрыла сонные глаза и, тут же окончательно проснувшись, радостно улыбнулась.

– Папа!

– Привет, Саванна-бананна.

– Ты все еще злишься на меня и маму? – спросила она.

Ник покачал головой.

– Я и впрямь немного рассердился, но ты и мама здесь ни при чем.

Застегивая на дочке красное пальтишко, Бриттани избегала смотреть Нику в глаза. Он мысленно поблагодарил ее за это, так как знал, что не выдержит укоризненного взгляда жены.

– Где твоя машина? – спросил Ник, когда они вышли на улицу.

– Я приехала вместе с Кристал, – ответила Бриттани, поежившись от холода.

То, что творилось на улице, вряд ли можно было назвать весной. Конец марта, а кругом лежал снег, и пронизывающий ветер пробирался под одежду.

– Поедем на моей, – бросил на ходу Ник, стремясь поскорее убраться отсюда куда-нибудь в теплое и безопасное место.

С помощью Бриттани он в два счета нашел «пропавшую» Кастер-стрит. Ник не раз проезжал по ней сегодня. Ну вот и приехали: старый, внушительных размеров дом из темно-красного кирпича, с высокой крышей и длинной верандой.

Бриттани достала из сумочки ключ и отперла дверь. Ник недовольно покосился на простой замок, который можно было без труда открыть при помощи отвертки или даже простой скрепки.

– Мама говорила, что ты приедешь не раньше понедельника, – произнесла Саванна, держась за руку Бриттани.

Ник посмотрел дочери в лицо.

– Я скучал по тебе. – Он говорил правду.

– Ты останешься, пап?

Ник почувствовал на себе пристальный взгляд жены.

– На время, – тихо ответил он.

Все трое зашли в дом, Бриттани зажгла свет.

– Тебе давно пора спать, Саванна. Пожелай папе спокойной ночи!

– Но папа только что приехал.

Ник улыбнулся. Дочь начинает капризничать! Год назад его с женой мучили приступы угрюмой молчаливости, находившие порой на Саванну. Теперь девочка заметно повеселела.

Ник опустился на корточки и обратился к дочери:

– Мама права. Сегодня мы все очень устали. Нам надо отдохнуть, а завтра давай целый день проведем вместе.

– Обещаешь?

К горлу Ника подступил комок. Сколько невыполненных обещаний накопилось у него за последние семь лет!

– Обещаю, Саванна.

Та улыбнулась и робко обвила руками его шею.

– Спокойной ночи, папа!

Ник смотрел, как они удаляются по коридору. Затем пошел осматривать дом. Кухня с огромной старинной печью и круглым дубовым столом. Ванная комната с поцарапанной ванной и выложенным зеленой плиткой полом. Через одну дверь на первом этаже можно было пройти на задний двор, минуя прачечную. Другая вела к боковому дворику за кухней. Итак, всего три двери, ведущих на улицу, и предостаточно окон со сломанными шпингалетами или вообще без них. Дом охранялся не лучше курятника, и этот факт не на шутку встревожил Ника. За спиной скрипнула половица. Бриттани вернулась.

– Ну и как тебе здесь? – спросила она.

Стараясь ничем не выдавать своего волнения, он скрестил руки на груди и медленно обернулся.

– Саванна заснула?

Бриттани кивнула в ответ.

– Я тут все обошел. Домик ничего.

– Семь спален, куча других комнат, и в каждой должно быть тепло, – отозвалась его жена.

«Есть где спрятаться», – подумал Ник.

– Тут здорово, правда? – спросила Бриттани, широко раскинув руки.

На кухне, у Ника за спиной, горел свет; в гостиной, у Бриттани за спиной, тоже горел свет, но на маленьком пятачке, где они стояли, было темно. Похоже, его жена боялась находиться рядом с ним в темноте, поскольку она быстро прошла в соседнюю комнату и зажгла лампу.

Ник остановился в дверях, разглядывая дубовую отделку стен.

– Это моя любимая комната, – сказала Бриттани. – Когда-то ее использовали как кабинет. Говорят, этот дом построили в Джаспер-Галче одним из первых. Он принадлежал местному доктору.

Бриттани подошла к журнальному столику и зажгла еще одну лампу. Мягкий свет разбрасывал тени по углам, под тонкой тканью платья вырисовывались плавные изгибы ее бедер. Пока жена рассказывала о доме, Ник с грустью думал о том, что их семейная жизнь дала глубокую трещину. Но, несмотря ни на что, Бриттани по-прежнему притягивала его, как магнит. Забывшись, он шагнул к ней. Ее волосы, казавшиеся темнее при свете лампы, гармонировали с черными глазами. Завитки на щеках подчеркивали нежный овал лица. Его жена говорила без умолку, пытаясь разрядить напряженную атмосферу, а он упорно молчал – ему просто нравилось слушать ее голос, по которому он так соскучился.

– Видишь эти книги? – спросила Бриттани, указывая на высокую этажерку. – Некоторые остались еще со времен доктора Эвери. Из них он черпал сведения для лечения своих пациентов. – Бриттани встала, чтобы отодвинуть портьеру. – Смотри: ковбои, индейцы, золотоискатели и торговцы пушниной попадали прямо сюда, им не нужно было идти через весь дом.

Ник разглядывал узкие дубовые двери за занавесом. Это не дом, а какой-то проходной двор!

– Ник, в чем дело?

В ее взгляде сквозило беспокойство. Но лучше ей пока ничего не говорить. Не дождавшись ответа, Бриттани выпрямилась и раздраженно выпалила:

– Ну, давай выскажись, облегчи душу.

Никак не успокоится из-за сцены в баре, догадался Ник.

– О чем ты?

– Не притворяйся, ты прекрасно меня понял.

– Ошибаешься.

Она посмотрела на него с изумлением.

– Разве тебе нечего сказать?

Ник открыл рот, но промолчал, потом опять набрал воздуха в легкие, чтобы сказать что-то, но так и не вымолвил ни слова. Бриттани, едва сдерживая улыбку, наблюдала за его страданиями.

– Я мог бы дать Форесту в морду, когда он целовал тебя, но не сделал этого, – произнес наконец Ник.

– Премного благодарна! Не хватало еще, чтобы ты ударил подвыпившего парня лишь за то, что он попытался приударить за мной самым невинным образом в зале, где было полно народу.

Ник промолчал и подошел ближе.

– В чем дело? – не выдержала она.

– Я просто вспомнил, как впервые увидел тебя. В тот вечер, если не ошибаюсь, ты тоже вертелась с ухажером.

Бриттани сохраняла невозмутимость.

– Сегодня я была одна. А тогда с мальчиком.

– Я любовался твоими длинными волосами, прямыми и блестящими, и думал о том, что когда-нибудь обязательно запущу в них руку, – продолжал Ник, не обратив внимания на ее реплику. – Я приготовился ждать сколь угодно долго. Ты была слишком молода, слишком невинна и слишком хороша для такого парня, как я.

Воспоминания нахлынули на Бриттани с новой силой. Пора это прекратить! Она должна думать о будущем. Голос Ника действовал на нее завораживающе, как дудочка факира на змею. Ник подошел еще ближе.

– На следующее утро я должен был явиться на экзамен в полицейскую академию к восьми ноль-ноль, и мой братец оторвал бы мне башку, если бы я опоздал. – Его голубые глаза излучали мягкий свет.

У Бриттани пересохло в горле, и она с трудом произнесла:

– Мы вышли за гамбургерами, Ник, и проговорили до полуночи. Но ты ни разу не прикоснулся к моим волосам в тот вечер.

– Я же сказал, что лишь мечтал об этом.

Ник закрыл глаза, притянул ее к себе и поцеловал.

Бриттани взволнованно вдыхала его запах, смешанный с благоуханием душистого мыла и явственно ощущаемым свежим ароматом зимнего воздуха. Ее веки медленно опустились, а рот приоткрылся под его губами.

Ник целовал ее неистово. Он всегда целовал ее так, даже в первый раз. В тот вечер Ник совершенно вскружил Бриттани голову, и она позволила ему делать с ней все, что заблагорассудится, и после ни разу не винила ни его, ни себя.

Теперь Бриттани стала старше, мудрее и, с Божьей помощью, сильнее. Достаточной сильной, чтобы затушить разгорающиеся искры страсти.

– Бриттани… Бриттани… – шептал Ник, сжимая ее в объятиях так, словно им предстояло разлучиться навеки.

– Ник, мы не должны этого делать, – простонала Бриттани, но он как будто не слышал ее.