Вигил

1

Мария бежала изо всех сил и едва не промазала мимо облюбованной ими груды камней. Клавдий упал рядом с ней секунду спустя и сразу сел перезаряжать свою армэфу прислонившись спиной к преграде. Девушка не стала ждать мужчину, выхватила из второй кобуры свежее оружие и выглянула из-за камня. Мчавшиеся по их следам твари замешкались и слегка притормозили примерно в семи пассах. Подстреленный рыскал справа, капал на сухую землю черной кровью и похрипывал, припадая на левую лапу. Не стоило стрелять на ходу, промазали и теперь монстр искал повредивших его шкуру людишек. Не скажи ей эфириус о том, что это койот, она бы ни за что не догадалась, потому что не бывает у койотов полтора метра в холке, пасти как у заправского аллигатора, лап как у медведя и ядовитой слюны, с шипением разъедающей камни. Мразь унюхала их, проскрежетала что-то напарнику и рванула к камню.

Дерьмо! Дерьмо! Мария разрядила в порождение темной стороны весь магазин и подранок вроде заглох, зато второй несся к ним на всех парах. Его не остановил даже выстрел в упор от Клавдия, закончившего заряжать оружие. Тварь перепрыгнула камень и развернулась. Мужчина вытащил из-за пояса дикую помесь мачете и гладиуса, которой орудовал на удивление ловко, отвлекая койота и давая девушке нужные секунды, чтобы перезарядить армэфу и попутно проверить, не решил ли второй монстр воскреснуть. Повезло. Лежал кулем и истекал чернильной лужей. Мгновенно развернувшись она аккуратно выцелила оставшуюся в живых тварь, хотя жизнь той была относительная. Мужчина заметил её движение и стал двигать зверя по кругу, облегчая ей работу. Выучка не подвела, руки держали армэфу крепко и пуля вошла монстру точно в висок, а Клавдий закрепил успех и одним махом снес голову.

Выдохнули они, кажется, одновременно. Только сейчас Мария поняла, насколько ей напекло голову, шляпа осталась там же, где и их лошади, то есть, хрен знает где. Эфириус прочитал над телом поверженного чудовища очищающую формулу, направил её жестом и в пару секунд огромная туша растеклась зловонной черной жижей. Девушка поспешила к первому убитому, чтобы сделать то же самое. И почему они так дико воняют?!

— Возвращаемся к лошадям? — спросила она у стоявшего рядом мужчины.

— Скорее к лошади, — он сплюнул на землю и выругался. — Надо было не зажиматься и купить того жеребца за десятку. Твоя кляча или ускакала или её задрали эти красавцы, — он покосился на зловонную лужу, от которой они все дальше удалялись.

— Если эта мразь потеряла мою шляпу, найду и разберу на колбасу! — зло выдала Мария.

— Держи, — Клавдий отвязал с шеи засаленный кусок материи.

Девушка скривилась, но обернула им голову. Уж лучше пропахнуть мужским потом, чем заработать солнечный удар. Лошадь они и вправду нашли одну. Кобыла Клавдия мирно паслась у полузасохшего куста и философски поглядывала в ту сторону, где скрылся её незадачливый хозяин в компании непонятной особи женского пола и двух еще более трудно идентифицируемых тварей с противным запахом. Из всей поклажи Марии осталась одна серо-коричневая шляпа, висевшая на соседнем уже полностью засохшем представителе местной флоры. Полудохлая животина, тиснутая ушлым торговцем под видом коня, умудрилась утащить на себе все вещи девушки. Та, однако, на первый и на второй взгляд тоже, пребывала в поразительном спокойствии. Клавдий даже посчитал нужным напомнить о масштабе происшедшего, все же девушки и тряпки вещи неразлучные, а их и так у Марии было пугающе мало.

— Она ускакала с твоими вещами, — мрачно и весомо заявил он. — Со всеми вещами.

— Именно, — спокойствие девушки тем не менее было непоколебимо.

— То есть ты осталась совсем без вещей, — счел он необходимым напомнить.

— Действительно, — Мария с прежним спокойствием развернулась и посмотрела на равнину, раскинувшуюся куда ни кинь глаз.

— Что-то не вижу никакой реакции, — наконец сдался Клавдий. — Только не говори, что ты как-то умудрилась поменять наши седельные сумки? — был у него такой случай с ушлыми мразями из Кастеллума, которых он потом нашел и отметелил по первое число.

— Нет, конечно! Как будто я знаю, как вешать эти сумки!

— Тогда чего ты такая спокойная, Квинтиус? — решился он спросить.

— Потому что я знаю, куда сбежала эта копытная дрянь! — девушка хищно оскалилась. — Попалась!

Сказав это она рванула вперед так, словно они до этого в течение пары часов не удирали от монструозных койотов, делая огромные петли по пустыне. Клавдий почувствовал вибрацию эфира, что вела за собой девушку, и вздохнул, не зная проклинать или благодарить тех богов, которые послали ему это наказание в интерны. Он сел на лошадь и вспомнил вчерашний день, когда познакомился с Квинтиус. Тот не задался с самого утра или даже с вечера. В кабаке у гавани к третьему кувшину он перестал следить и ему подлили бурды, от которой поутру голова раскалывалась надвое. На его крик никто не прибежал и, мысленно послав все возможные кары на голову нерасторопной служанки, Клавдий двинулся к общей на весь этаж ванной комнате, чтобы хоть там немного освежиться. Ледяной душ слегка взбодрил и в голове уже не так гудело от похмелья. Вытираясь полотенцем он задумчиво бродил по комнате, когда краем глаза заметил, что уже почти полдень и начал судорожно метаться в поисках одежды.

— Пожри меня эфир и все тиккануа вместе взятые! — ругался он, натягивая штаны, рубаху и вешая на пояс ножны и кобуру с армэфой.

Перед выходом привычно проверил ножи в голенищах, нацепил широкополую шляпу и закрыл эфиром комнату. На улице уже припекало и по своей воле он бы никуда не сунулся, скривился от яркого солнца и быстро зашагал в сторону порта. Тот бурлил в преддверие сезона штормов, когда редкие смельчаки будут добираться в Южную колонию морским путем. К тому времени как впереди показались мачты с привязанными парусами, его нос уже совсем оглох от запахов тухлой рыбы и немытых тел матросов, сходящих на берег, а рубашка на спине прилипла к телу и Клавдий мечтал оказаться где-нибудь подальше отсюда. Замерев посреди сутолоки и криков он извлек из кармана брюк письмо и еще раз вчитался, еле разбирая строки на мятом и много раз чем-то залитом клочке бумаги. «Лилия»! Кто так называет корабли?! Так и дочку-то не назовешь, не то, что корабль. Мужчина сплюнул и попытался еще раз прочесть преномен несносного молокососа, с которым ему придется возиться целый год, но смог разобрать только номен Квинтиус.

Он двинулся вдоль импровизированного рыбного рынка, вонявшего так, что глаза слезились, и прокладывая себе дорогу локтями устремился к той части пристани, где останавливались посудины из Нового Рима. Там на приколе уже стояла нужная ему «Лилия», пузатая и потертая, она больше походила на старый бочонок с aqua ignis или пивом, а никак не на вышеназванный цветок. Матросы уже возвели на причале баррикады из многочисленных ящиков и тюков, поэтому Клавдий заключил, что квесторы их досмотрели и ничто не помешает забрать мальца. Он обратился к боцману, который руководил разгрузкой.

— Доброго дня, — поздоровался с ним Клавдий. — С вами должен быть парень эфириус. Я приехал его забрать.

— Доброго, — ответил тот, оглядывая мужчину из-под густых смоляных бровей и поглаживая обширную бороду, а потом расплылся в улыбке. — Не было у нас никакого парня эфириуса на борту.

— Как так? Он должен был сесть к вам в Новом Риме. Паршивец! И когда теперь его ждать? Несносный малец! — мужчина взъерошил волосы и снова посмотрел на боцмана. — Точно не сел? Квинтиус, его зовут Квинтиус. Не садился такой?

Вместо ответа бородач посмотрел за плечо Клавдия и снова расплылся в улыбке. Мужчина не выдержал и обернулся. Прямо за ним в тени, привалившись к ящику стояла девушка, хотя он сразу и не признал в ней особу женского пола. Каштановые волосы заплетены в замысловатую прическу из косичек, криво ухмыляющиеся тонкие губы, жесткий взгляд, словно она его раздела, одела, а потом решила съесть на обед, черная рубашка, штаны, на поясе две армэфы, на ногах странные сапоги на шнуровке. Приглядевшись к ним он понял, что уже хочет узнать адрес сапожника этой незнакомки. Девушка ухмыльнулась и подошла к нему вплотную. Одного с ним роста, от чего он почувствовал себя неуютно, привык, что местные женщины все как на подбор невысокие.

— Значит, ищете Квинтиуса, — протянула она. — Не очень он вам, видать, нужен! Мы с самого раннего утра тут стоим! Что же вас так, задержало, эфириус Клавдий Росций?!

Последние слова она прошипела ему в лицо, развернулась и ловко взобралась по сходням на корабль. Боцман наблюдал всю сцену с подозрительно широкой улыбкой, которую Клавдию захотелось стереть кулаком.

— Это кто такая? — решил он, наконец, спросить.

— Квинтиус, — боцман не прекращал улыбаться. — Мария Квинтиус, эфириа.

Вероятно, выражение лица мужчины было очень говорящим, потому что бородач не выдержал и оглушительно расхохотался. Что за бред?! Сожри меня тиккануа! Ошибка, какая-то ошибка… К нему прислали или медика, или инженера. Или на вигилов стали брать девчонок? Они с ума там сошли в своем Университете! Пока мужчина пытался понять, каким образом вместо парня ему прислали девушку, она уже спускалась вниз, сжимая в руке потертый саквояж.

— Прощай, Парм, — она повернулась к боцману и они пожали руки, ощутимо сжав предплечья. — Попутного вам ветра на обратном пути!

— И тебе попутного ветра, эфириа. Если надо будет добраться в Новый Рим или обратно, ты знаешь, к кому обратиться. С капитаном попрощалась?

— Да. Прощай!

Сказав это она повернулась к Клавдию, который все еще не мог поверить своим глазам и намеревался хорошенько расспросить девушку по пути в гостиницу.

— Это какая-то ошибка, — заявил он, когда они прошли рыбный рынок и двинулись по узкой улочке. — Мне пришло уведомление о приезде нового интерна. А кто ты такая?

— Интерн, — девушка была явно не в настроении.

— Еще скажи, что ты вигил, — насмешливо посмотрел на неё мужчина.

— И скажу! — она остановилась посреди улицы и посмотрела на него с вызовом. — Вигил.

— Сожри меня тиккануа! — только и мог ответить Клавдий.

— Не знаю, кто это, но он точно подавится, — заявила девушка и пошла вверх по улице.

Росцию ничего не оставалось, кроме как догнать её, а потом показать, в какой стороне была его гостиница. Зайдя внутрь и увидев непередаваемо брезгливой выражение на лице Квинтиус, он разозлился на неё, а еще больше на себя, что не выбрал место поприличнее. Перед комнатой ему пришлось попросить её подождать, чтобы убрать разбросанные портки и последствий вчерашних возлияний. Даже ставни распахнул, надеясь избавиться от затхлого воздуха.

— Проходи, — открыл он дверь. — Можешь сесть. Будем разбираться с тем, кто ты такая, и чем я так прогневал эфир, что мне прислали тебя.

— Возможно, стоит селиться в более приличных местах? Насколько я знаю, в Новом Свете вигилам платят огромные суммы. Куда же вы их тратите, Росций? — она подняла одну бровь и скептически оглядела крошечную комнатушку с грязными стенами и мутными стеклами окон.

— Твои документы, — Клавдий пытался сохранять спокойствие.

Девушка молча протянула ему папку. Там лежала копия регистрационной записи, подтверждавшая, что да, она действительно эфириа. Увидев его вопросительный взгляд, она задрала рукав и показала переливающееся клеймо. Мужчина достал диплом, на котором красовался знакомый золотой знак Императорского Университет имени Аристотеля Стагирита, её имя, а ниже черным по белому специальность — вигил. Клавдий не выдержал и прикрыл лицо ладонью, собираясь с мыслями. Действительно вигил, в Университете точно кто-то сошел с ума. Направление на работу с пометкой об интернатуре он просмотрел краем глаза, оно ничем не отличалось от тех, что получали все, заключающие имперский контракт. Пять лет пахать в какой-нибудь заднице за минимальную оплату, чтобы отработать пять лет усилий Империи по обучению нищего студента. Девушка закинула ногу на ногу и продолжала сверлить его взглядом. В целом, если отрешиться от того, что она девчонка, упрекнуть её не в чем. Села на нужный корабль, нигде по пути не потерялась и судя по рукопожатию, смогла установить хорошие отношения с командой. Клавдий уже забыл как выглядят женщины метрополии, особенно те, что не бежали от каторги или в довесок к своим мужьям неудачникам. Другие редко доезжали до их дыры.

— Что ж, бумаги и правда в порядке, — он снова взъерошил волосы и внимательно посмотрел на девушку. — Мы поедем сегодня сразу как достанем тебе лошадь и все необходимое. Надеюсь, ты чему-то научилась за пять лет. Стационарный городской щит есть только тут в Кастеллуме, в остальном мы полагаемся на себя и временные щиты. И не забывай про местных, они лезут в эфир и вытаскивают оттуда такое, что волосы дыбом встают. Вигилы тут не роскошь, а необходимость. Готова ли ты к работе в таких условиях?

— Я могу рассказать что угодно, но вы не поверите, пока не увидите меня в деле. — неожиданно серьезно ответила она.

И в деле Мария оказалась не промах. Он нашел её через четверть часа стоящей над трупом лошади, которую, судя по следам на брюхе, обработали как раз убитые ими порождения темной стороны. Сумки тварям были без надобности, поэтому те почти не пострадали, не считая того, что нижнюю сильно залило кровью. С ними не продешевили и толстая кожа выдержала, все вещи остались в целости и сохранности. Кое-как приладив вторую пару сумок на его кобылу, они с трудом уселись в седле и поехали вперед. Предстояло найти прорыв, который инфицировал койотов.

2

Когда же она пожалела о том, что так и не смогла помириться с говнюком Антиохом? Возможно, это было на выпускной практике? Нет, тогда она была готова его снова побить… Может, после известия о месте работы на следующие пять лет? Нет, тогда она весьма воодушевилась! Чуть ли не лицом к лицу столкнется с ацтеками и индейцами, проникнется атмосферой фронтира. Да и времени на размышления было мало, следовало перебраться через Атлантику до наступления сезона штормов, поэтому свои дела в Виндобоне она заканчивала спешно и порой скомканно. Сомнения и сожаления начали посещать Марию по дороге в Новый Свет на посудине гордо именуемой Левиафан. Её владелец прижимистый еврей под замечательным именем Анна взялся самолично сопровождать груз через океан и дабы сделать рейс еще более прибыльным, набил в оставшееся свободным пространство толпу пассажиров. Хотя она сама виновата, позарилась на недорогую стоимость проезда. В билет единственного класса входил засаленный гамак, угол между двумя скрипящими балками, баланда два раза в день и десяток потных соседей разного возраста и характера.

Через неделю Мария уже начала всерьез размышлять о том, чтобы воспользоваться эфиром и хоть как-то ускорить их передвижение. Тщетно. Найденный по такому случаю боцман сначала искренне удивился, узнав, что на борту едет эфириа, потом схватил и доставил её Анне, щуплому мужчине лет пятидесяти, который в течение как минимум часа в красках рассказывал, какие круги Ада будут ждать душу грешной девушки, если она тут же не откажется от своих способностей и не перестанет творить бесовские чудеса. Забавно, что примирило еврея с её пребыванием на борту имя Мария, мол, он не сможет сбросить за борт теску матери Спасителя. Оставалось только удивляться, как с такими религиозными взглядами старый еврей умудрялся вести дела в Империи. После «кровавых годов» Тита Флавия III прочно утвердилось неприятие монотеистических религий, окончательно же оно проросло в сознание простых граждан за десятилетия войн с Османской империей. Не исключено, что Анна бежал в колонии как раз по этой причине. После разговора с ним девушка посчитала за лучшее не высовываться и почти все время медитировала хоть так спасаясь от вездесущей вони, порождаемой скученностью и отсутствием нормальным санитарно-гигиенических условий.

Даже тогда она полагала все свои злоключения минимальными. Все изменилось, когда они столкнулись со штормом. Потоки воды со всех сторон, сумасшедшая качка и невозможность сделать хоть что-то неожиданно успокоили её и заставили вспомнить о далеком Университете и собственном недруге. Именно тогда она решила, что все же стоило каким-то образом наладить отношения с Антиохом, и она бы не оказалась в такой ситуации практически на пороге гибели. Пользуясь связями своей родни, ушлый фракиец смог организовать ей отработку контракта практически на краю мира. Обошлось. Потрепанные, но живые они доползли до Нового Рима, где она с чистым сердцем послала в бездну все морские путешествия и надеялась договориться о проезде по суше. Ха-ха-ха! Выслушав потоки брани, издевательств и насмешек, а также отметелив двух особо настырных придурков, Мария смирилась с неизбежным и очутилась на Лилии, пузатой и неповоротливой посудине, курсирующей между Северной и Южной колониями.

Путешествие прошло на удивление спокойно. За смешную плату ей даже удалось получить в свое пользование каюту боцмана. Парменион предпочитал сокращенное именование Парм и своими воплями мог вернуть с того света мертвых, а уж как они действовали на матросов! Плохое настроение стало возвращаться, когда они пристали в Кастеллуме. Дыра дырой. От рыбного рынка по соседству распространялась жуткая вонь, квесторы целый час что-то проверяли и оформляли, и Марии пришлось все это время мариноваться в каюте, слушая плеск волн и стараясь дышать ртом, чтобы не расстаться со скудным завтраком. Её будущий наставник явно не торопился. Прошло еще три часа, когда он соизволил притащиться на пирс и требовать парня эфириуса.

Разглядывая одного с ней роста мужчину Мария прикидывала, насколько он похож на заносчивого Домиция, который превратил её выпускную практику в кошмар. Несчастный мизогинист считал, что женщине не место в вигилах и не стеснялся делиться этим мнением с окружающими и самой девушкой. Внешне они с Росцием кардинально отличались. Домиций был невысоким и уже немного обросшим жирком с жидкими волосами пепельно-русого цвета и гладко бритым бледным рыхлым лицом. Клавдий высокий, крепкий, плечистый, из-под закатанных рукавов грязно-серой рубахи видны загорелые до черноты мускулистые руки, на обветренном лице выделяются водянисто-серые глаза. Русые волосы, борода практически соломенная, выгоревшая на солнце, движения скупые и четкие. На поясе кобура с оружием и длинным ножом, практически мечом. Сразу видно, этот не в кабинетах сидит перебирая бумажки. О том, что перед ней вигил, а не бандит напоминал только серебристый значок в виде вписанной в круг буквы V на левой стороне груди.

До прорыва они добирались почти час, плутая по следу инфицированных койтов. Купленная в Кастеллуме шляпа пришлась как никогда вовремя, без неё Марию бы уже давно хватил солнечный удар. Она и самой себе с трудом призналась бы в этом, но в серо-коричневом произведении местных шляпников чувствовала себя героем вестерна, кобуры с армэфами только усиливали эти ощущения. Не хватало только, наверное, индейцев, с которыми ей пока не хотелось встречаться и Клавдий разделял это желание. Они ехали по территориям, куда иногда заезжали людоеды Тиккануа-Тик, считающие беложопых отменным деликатесом.

Черная язва на теле реальности зияла между кустов, источая зловоние и что-то еще, от чего у обычных людей кровь стыла в жилах. Чахлая листва вокруг провала почернела и съежилась, по изломанным стволам тек гной, песчаная почва превратилась в темно-серую жижу, булькающую и воняющую испражнениями и железом. Мария осмотрела место через эфир, машинально отсекла протянувшиеся к провалу ленты мрака и щелкнула по носу мелких тварей, готовых заразить кого-нибудь снаружи. Прорыв всего третьего уровня, для такого будет достаточно простой формулы с небольшими дополнениями. Повезло, что, по всей видимости, кроме койотов по соседству никого не было, иначе пришлось бы искать остальных инфицированных по отпечаткам и отсекать их от источника. Управилась за пару минут.

— Простая формула, — задумчиво протянул Клавдий, осматривая закрывшийся прорыв. — Откуда у тебя столько энергии?… — он осекся и пристально взглянул на девушку.

Та ничего не ответила и разговор возобновился, когда они уже сидели в седле и удалялись от места прорыва.

— Ничего не хочешь рассказать? — наконец спросил мужчина.

— А что рассказывать? Вы и так все видели, — спокойно ответила она.

— Ты поэтому пошла на вигила? Из-за насильственной инициации? — этот вопрос он задал, когда Мария уже не рассчитывала на продолжение беседы и вот уже минут двадцать созерцала унылый пейзаж.

— Можно сказать и так.

Клавдия разбирало любопытство, однако он счел за лучшее не расспрашивать девушку, у них впереди еще как минимум год совместной жизни, время поговорить по душам еще найдется. А узнать, каким образом она умудрилась получить насильственную инициацию, ему очень хотелось. Ей подвергали только будущих армейских эфириусов, которых набирали из семей, не сумевших постоять за своих отпрысков или отдавших их по другим соображениям. Брали всегда только мальчиков. По оговоркам тех армейских, что бывали в их поселении, удалось выведать о специальных закрытых интернатах, где их учили, а, точнее, истязали несколько лет перед инициацией. Все особенности процесса были засекречены и Клавдий наверняка знал только о впечатляющей смертности в ходе инициации. Поэтому, собственно, от неё и отказались, перейдя на гораздо более щадящую договорную, которой в своей время воспользовался и он. Видя в деле армейских и Марию он прекрасно понимал все прелести их инициации, но сам бы ни за что не отдал своего ребенка на такое.

На ночь расположились в лощине. Его желание сократить путь, оставив в стороне два поселения, вышло им боком, из-за койотов и прорыва они сделали крюк и теперь в любом случае доберутся не раньше завтрашнего полудня. Клавдий надеялся, что за это время ни один из якорей не слетел. Мария собрала хворост, пока он обхаживал лошадей, и вскоре в небольшой низине загорелся приветливый костер. Стемнело быстро. Прикрывшись одеялом и уже засыпая под звуки ночных животных и насекомых Клавдий подумал, что девчонка молодец, за день она ни разу ни на что не пожаловалась и действовала так, словно и не приехала из сытой и безопасной метрополии.

Под палящими полуденными лучами поселение, в котором Марии предстояло отработать по крайней мере один год, выглядело донельзя жалко. Всего три короткие улицы, две пересекались под прямым углом, а третья шла вдоль озера. Никакой стены вокруг села не было, просто посреди равнины, заросшей разномастным кустарником и пожелтевшей травой, ютилась пара десятков домов. На главный перекресток заменявший собой и площадь выходили фасадами самые приличные строения — префектура, которой даже умудрились пристроить деревянный портик, две лавки, одна продуктовая, а другая со всеми остальными товарами, и затмевавшая их всех трехэтажная таверна, хотя третий этаж был скорее мансардой. Вместо крыльца вдоль каждого дома шла широкая терраса с основательным навесом от солнца. Картинка оказалась настолько сильно похожа на фильмы о диком западе, что Мария уже готовилась увидеть знакомые маленькие распашные дверцы на входе в трактир и удивилась увидев самую обычную двустворчатую дверь с круглыми ручками.

Клавдий подвел лошадь к зданию префектуры. Девушка слезла и принялась разминать ноги, уставшие от долгой езды в седле.

— Что значит это сокращение? — она показала на выцветшую облупившуюся аббревиатуру CAL, нарисованную красной краской на фронтоне.

— Название поселения, Colonia a Lacus, — пояснил Клавдий, привязывая лошадь сбоку под навесом, где была кормушка с сеном и корыто с мутной водой.

Колония на озере, значит. Мария повернулась и увидела сам водоем, в который упирался коротенький проулок. Больше рассмотреть не удалось, потому что мужчина позвал её с собой внутрь. В приемной их встретил сам префект, невысокий жилистый старик с цепкими карими глазами и ежиком седых волос.

— Клавдий, где тебя носило? — он отложил книгу, которую читал и поставил локти на стол рассматривая девушку. — О! Притащил интерна, — старик хмыкнул.

— И тебе доброго дня, Авл, — устало протянул вигил и устроился на стуле напротив префекта. — Закрывали прорыв и нарвались на двух зараженных койотов, еле отбились.

— Знаю я твое еле отбились, — проскрипел Авл, скептически оглядывая его и Марию. — Ни одной царапины не вижу, а ты еще и девчонку прикрывал.

— Никого я не прикрывал, она нормально справилась, — мужчина снял пропыленную шляпу с головы и хмуро посмотрел на префекта. — Давай уже отметь её и мы пойдем, мне якоря проверять надо. Судя по тому, что ты сидишь тут, а не бегаешь с воплями по улицам, они еще держатся.

Префект встал и пошел к сейфу. Мария с удивлением заметила у него на поясе кобуру, да и в остальном он мало походил на префектов Старого света. Те на службе ходили в тогах и выглядели не в пример импозантнее, Авла же можно было принять за обычного жителя поселка. Он дошел до сейфа в глубине помещения и закрыл спиной дверцу, поэтому увидеть его манипуляции не представлялось возможным. Спустя пару минут от опустил на стол большую книгу в грубом кожаной переплете.

— Твои документы, — обратился он к Марии.

Та молча протянула те же, что в свое время показала Клавдию. Префект изучил их все, особенно внимательно всмотрелся в диплом об окончании Университета и внес необходимые данные в книгу.

— Покажи метку, — попросил он.

Девушка послушно закатала рукав и продемонстрировала ему переливающуюся надпись aether на предплечье. Старик кивнул, вытащил из-под манжета браслет префекта и руку в районе татуировки защекотало.

— Готово, — сказал Авл, спрятал браслет в рукав и закрыл книгу. — Меня зовут Авл Пекорис, я префект Колонии на Озере. Добро пожаловать, Мария Квинтиус, — он протянул руку девушке.

— Спасибо, префект Пекорис, — она сжала его предплечье.

— Зови меня просто Авл, — махнул он рукой. — Нас тут живет всего ничего, поэтому не до церемоний.

Префект предложил хранить документы у него в сейфе и Мария после недолгих раздумий согласилась. Все равно лучшего места не найдет. По дороге к своему дому Клавдий показал на длинное здание казарм за префектурой, где сейчас жило семь легионеров. По левой стороне сразу за лавкой стоял дом врача, который там же принимал больных.

— Повезло, Нидгар у нас медик эфириус, — рассказал он. — Еще у него медсестрой Галла, но она недавно наконец охомутала Гая, поэтому скоро будет на сносях и хрен заставишь работать! А вот и мой дом, — мужчина показал на следующий после дома медика.

Тот мало чем отличался от других строений, деревянный, одноэтажный, с большой террасой, где около двери примостилась небольшая скамейка. Они зашли внутрь. Слева располагалась небольшая кухня и стол с тремя колченогими стульями. Справа должна была бы быть гостиная, но комната использовалась вигилом как спальня и кабинет в одном флаконе. У дальней стены стояла разобранная кровать со смятым покрывалом, рядом под окном письменный стол и еще правее в самом углу внушительного вида шкаф с замком, который явственно фонил эфиром. Остальное убранство комнаты состояло из продавленного кресла и невысокого столика с остатками чьего-то не то обеда, не то ужина.

— Вот твоя комната, — Клавдий прошел дальше в коридор и показал на дверь справа, и потом повернулся налево и торжественно произнес. — А тут ванная комната! Лучшая в нашей дыре. Даже у префекта такой нет! Везли из самого Нового Рима.

Мужчина гордо продемонстрировал крошечное помещение, вмещающее душевую, унитаз и раковину. Вид и вправду был вполне цивилизованный. Он приоткрыл люк на стене и показал девушке механизм, который грел и подавал воду под напором в трубы. Отдельного упоминания удостоился утилизатор отходов из унитаза, ради этого они даже вышли через черный ход в конце коридора и Мария обозрела установленный на заднем дворе куб большого размера, который, по словам Клавдия, перерабатывал все отходы во что-то безобидное и сливал в землю. Слегка почерневшая трава так точно не считала.

— Хм, вы уверены, что эта штука безопасна? — покосилась она на вигила.

— Даже если нет, это лучше, чем дыра в земле, от которой смердит на десяток пассов! — мужчина покосился на девушку.

Мария сочла за лучшее промолчать ведь скорее всего вигил прав и похвалила его за такое отношение к гигиене. Оставалось непонятным, каким образом он запустил остальную часть жилища до такого жалкого состояния. Девушка проводила Клавдия, ушедшего проверять якоря щита, закрывающего город от темной стороны, и занялась осмотром территории. Кухня покрылась слоем пыли. Древняя плита, работающая на дровах, не разжигалась, наверное, никогда. Из посуды были только три чашки, две из них с отколотыми краями и полторы миски, одна целая и одна покоцанная. Комната выделенная Марии поражала запустением. Небольшая и вытянутая с окном в узкой части, из которого были видны кустарники и палящее солнце, она была похожа на гроб. Узкая кровать справа у стены и шкаф там же, который загораживал половину комнаты на входе. Между окном и кроватью удалось впихнуть крошечную тумбочку.

Разобрав свои нехитрые пожитки девушка направилась в душ, где по достоинству оценила все прелести горячего водоснабжения и подумала, что все же гордость Клавдия этим механизмом небезосновательна. Её полотенце за недели пути совсем утратило первоначальный вид, но альтернативы не было. Следовало составить список и наведаться в местную лавку. Часть вещей она успела прикупить в Кастеллуме, но как это обычно бывает, обживаясь на новом месте сразу замечаешь, насколько не хватает некоторых мелочей. Разжечь плиту оказалось несложно, благо ей удалось найти в закутке заботливо сложенные дрова также покрытые пылью. Сложнее было найти тару, в которой можно вскипятить воду. Покореженный медный чайник прятался в самом углу тумбы и опасно качался над огнем из-за неровного дна. Никакой еды в доме вигила не водилось и пришлось довольствоваться пустым чаем.

Клаудиус вернулся примерно через час, потный, пыльный и жутко недовольный. Зыркнул на Марию и скрылся в душе, где проторчал почти полчаса полоскаясь и отфыркиваясь. К диалогу он стал способен только после того как принял на террасе из рук чумазой девочки кастрюлю и мешок с неизвестным содержимым.

— Иди сюда, будем обедать! — провозгласил он ставя кастрюлю посреди стола и раскрывая мешок.

По дому тут же поплыл запах тушеного мяса и свежего хлеба. Чай, заваренный Марией пришелся как нельзя кстати. Наевшись и напившись они почти синхронно обмякли на неудобных стульях. Мужчина сморщился.

— На них невозможно сидеть! — провозгласил он и переместился в гостиную, позвав за собой девушку.

Там он развалился на кровати, а ей предложил занять кресло. Настало время для разговоров.

— В пути у нас не было на это время, поэтому кратко введу тебя в курс дела, — Клавдий заерзал устраиваясь поудобнее. — Наше поселение мы обычно называем просто У Озера, особо языкастые иногда обзывают Каком, — Мария смекнула, что так переиначили аббревиатуру CAL в СAC (на латыни это значило примерно то же, что и на русском). — Озеро, конечно, одно название, хотя рыба в нем каким-то образом водится. В основном все тут живут за счет легионеров, останавливающихся в промежутках между патрулированием. Свой лагерь у них под Кастеллумом, туда не набегаешься, вся увольнительная в дороге пройдет.

— Кто еще живет в поселении? Я видела лавки и дома, — спросила девушка.

— Постоянных жителей и пятидесяти человек не наберется. Десяток с лишним рыбаков, они ютятся в хибарах у озера. Точно не скажу, они плодятся как мыши, постоянно из мелюзги кто-то не выживает, — мужчина скривился. — Префект живет со служанкой. Десяток легионеров с деканом, тот, думаю, скоро отсюда сбежит, — Клавдий ухмыльнулся. — Нидгар с женой и сыном у нас по соседству. Рой с семьей держит трактир, Сацер лавку с продуктами, Ордмер торгует всем остальным, а Элла с дочерью торгуют своим телом, они живут сразу за трактиром. Главное, что тебе стоит запомнить, практически никто из этих людей не оказался тут по своей воле. Те, кто приехал из метрополии, как правило бежали от каторги или смертной казни, а то и вовсе обокрали кого из родственников и свалили подальше. Поэтому будь настороже и деньги припрячь у префекта, да возьми с него клятву. Не мне тебе рассказывать, что это такое, — Клавдий выразительно на неё посмотрел.

— Зачем вы мне это говорите? — насторожилась она.

— Хочу, чтобы у тебя сразу не было иллюзий. Каждый выживает как может. Это мы с Нидгаром, префектом да легионерами на жаловании у Империи, а остальные изворачиваются в попытках заработать, в том числе и на нас. Ближайшие пять лет у тебя будет крошечный доход, хотя на жизнь в нашей дыре хватит. Теперь об обязанностях вигила. Ты должна была проходить практику у кого-то из городских, правильно?

— Да, в Бромберге, это на севере Германии, — пояснила Мария.

— Так вот, забудь все, что ты там делала. Уже видела, с какой легкостью тут возникают прорывы, — он напомнил о происшествии с койотами. — Такое тут сплошь и рядом. В мои, а теперь и в твои обязанности входит поддержание в рабочем состоянии якорей, которые держат щит над поселением, они жрут прорву энергии, поэтому каждый день будешь наполнять по два кристалла, первые дам сегодня. Помимо этого, надо каждый день патрулировать вместе с нашими легионерами округу, часто там возникают прорывы. Щит, конечно, спасет от тварей, но только пока их не более двух десятков. Потом будет туго, да и истреблять их замучаешься. Если щит схлопывается, надо ставить новый, — он с понимающей ухмылкой глянул на девушку. — Вижу, в курсе, насколько это муторно. Лучше не доводить и хорошо следить за якорями. Еще в инструкции написано о расследовании дел, связанных с инфицированными, но, скажу тебе честно, такое на моей памяти было только одно и расследовать там было по сути нечего. Пятьдесят человек жителей, из которых почти два десятка дети, оставляет мало пространства для махинаций, — он задумчиво взъерошил волосы. — Что же я забыл?

— Помощь легионерам, — подсказала Мария.

— Да, точно! Хорошо, что прочитала инструкцию, — мужчина тяжко вздохнул. — Самое поганое в нашей работе. Запомни, вигилам может приказывать или армейский эфириус в звании декуриона и выше, или легионер в звании центуриона и выше, но таких ты тут не найдешь. Трибуны в нашу глушь не заезжают. Исключение составляют особые эдикты, которые эти несносные говнюки очень любят. Эфириусов им жуть как не хватает, всех держат в северных колониях, уж очень там дикари лютуют. На юг отправляют по остаточному принципу и это сказывается на качестве работы, вот они и тащат всех вигилов, кого только могут прибрать к рукам. Старайся не попадаться им на глаза! Тем более с твоей инициацией! В миг выпишут какое-нибудь предписание и будешь носиться с ними по полям и кустам, выслеживая лепаев или иников.

— Разве мы не подчиняемся только префекту вигилов на территории Южной колонии?

— Да, ему мы подчиняемся, но у нас введено постоянное военное положение. Надеюсь, ты читала законы и знаешь, что это означает? — он вопросительно глянул на неё.

— Каждого эфириуса могут использовать на нужды армии в любой момент, — хмуро сказала Мария.

— И они этим беззастенчиво пользуются, — мужчина был предельно серьезен. — При этом участие в их операциях не освобождает от выполнения обычных обязанностей. Любой прорыв и порожденные им твари должны быть уничтожены или обезврежены вигилом.

— Дерьмо, — непроизвольно вырвалось у девушки.

— Оно самое, — Клавдий мог только согласиться.

— То есть все штрафы и занесения будут в деле, даже если ты где-то таскался с военными в это время?

— Да, Квинтиус, — ответил он.

— Неужели нашему префекту на это наплевать?

— Нет, конечно. Но тут всем заправляют военные, без легионеров колония не продержится и недели. Поэтому все подмазывают их как могут. Сейчас, конечно, будет проще. Нас двое и ты судя по всему не просто так просидела пять лет в Университете. Может, и обойдется.

На этой положительной ноте они закончили, потому как Клавдия уже клонило в сон. Мария решила разобрать и почистить оружие, пока еще не совсем стемнело. Для этой цели хорошо подошел стол Росция, а храп мужчины нисколько её не отвлекал. Странно, что он не позаботился о своем оружии. Девушка приучила себя бережно относиться к армэфам, которые не раз спасали ей жизнь. Её малышки, Дэльта-10 и Эпсилон-6. Самое убойное, что мог себе позволить вигил не влезая в волокиту с запросами и объяснительными. На каждую ей пришлось хорошо потратиться, но они стоили того. Об устройстве огнестрельного оружия в свою прошлую жизнь она имела весьма отдаленное представление. Оно ограничивалось знанием о том, что у некоторых пистолетов магазин расположен в рукоятке, и револьвер имеет барабан. Армэфа стреляла с помощью энергии эфира, а не горения пороха. Большой продолговатый кристалл находился в рукоятке и защищался металлическим кожухом. Отдача от выстрела, несомненно, присутствовала, но намного меньше, чем от огнестрельного оружия, гораздо губительнее были вибрации эфира во время стрельбы. В свое время она несколько дней боролась с жуткой тошнотой и головной болью, вызванной последствиями выстрелов, так организм привыкал к воздействию. По счастью, так сильно ломало только эфириусов, обычные люди маялись небольшой головной болью всего сутки.

Первым делом стоило вытащить магазин, уходивший в узкий паз в рукоятке, там не хватало одной пули, нашедшей себе пристанище в голове инфицированного койота. Она проверила каждую и пружину, выталкивающую их вверх. Следующим сняла ствол и приоткрыла затвор на обратной стороне, который позволял прочистить ложе насквозь. Мария открыла деревянный пенал с приспособлениями для чистки и приступила к методичному приведению армэфы в порядок. Спустя полчаса оба пистолета могли похвастаться идеальным состоянием и полными кассетами. Настал черед заряжать или по-местному наполнять кристаллы энергией. Её инициация позволяла производить эту манипуляцию раз в пять быстрее гражданских эфириусов, поэтому она успела зарядить еще и два оставленных Клавдием кристалла.

На задний двор Мария вышла уже под свет луны и жуткий лай койотов. В белесом свете она оглядела обнесенный невысоким и местами покосившимся забором пятачок земли и сложенный там хлам. Кроме уже известного агрегата для переработки отходов жизнедеятельности обнаружила развалины повозки и доски от бывшего сортира типа «скворечник». Расчистить площадку для тренировок не составило труда. Завтра узнает о том, можно ли тренироваться у легионеров, а пока и так сойдет. Последний раз она упражнялась еще в Европе перед отплытием. Начала с разминки и разогрева, втянулась быстро и не заметила как прозанималась до глубокой темноты. Два с лишним часа. Неплохо. Смыла пот в душе, разобрала сделанную специально для путешествия прическу, где голову мыть было негде, и завалилась спать. Настолько устала, что ни твердость матраса, ни духота её уже не смущали.

3

Солнце едва перевалило за горизонт, но уже намекало на удушающую духоту, которое подарит спустя несколько часов. Легионеры на плацу потели, зевали и переминались с ноги на ногу. Декан, высокий и жилистый, словно выдубленный на жаре, огладил изборожденное морщинами лицо и воззрился на неровный строй.

— Легионеры! — рявкнул он.

— Аве! — синхронно гаркнули те и ударили по левой стороне груди.

Мария против воли улыбнулась от ностальгии. Они с Клавдием пристроились в тени галереи, тянувшейся вдоль всей казармы и выходившей прямо на крошечный плац. Там замерло десять разномастных мужчин. Кто-то выше, кто-то ниже, обмундирование также было разной степени поношенности.

— Легионеры! — снова воззвал декан к собравшимся. — У нашего вигила появился интерн.

Девушка поняла, что сейчас её выход. Отлепилась от стены и впереди Клавдия вышла на плац перед строем. Эфириус несколько удивленно отметил абсолютное спокойствие Марии, остановившейся рядом с Юлием. Два десятка глаз тут же вперились в неё, кто-то шепнул еле слышное «девка» за что тут же удостоился резкого взгляда от декана.

— Росций, говори.

— Легионеры, — начал Клавдий. — С сегодняшнего дня в патрули будет ездить мой интерн. Её зовут Мария Квинтиус. Прошу любить и жаловать.

Легионеры судя по лицам любить и жаловать Марию не хотели, они хотели, чтобы та уезжала туда, откуда приехала или каким-либо другим образом исчезла из их жизни. Обветренные и гладко выбритые физиономии мужчин изображали все оттенки неприятия от презрения до откровенной злобы. Что же, ей не привыкать. Девушка пальцами приподняла поля шляпы и улыбнулась собравшимся.

— Ливидус, Шмид, вы сегодня поедете, — сообщил декан. — Разойтись!

Строй немедленно распался и все они разбрелись. Вокруг Клавдия и Марии никто не остановился. Девушка не обратила на это внимания и не поворачивая головы спросила у вигила:

— Как зовут декана?

— Юлий Фаберус, — ответил тот и хотел спросить для чего ей имя солдата, но она уже широким шагом приближалась к декану.

— Декан Фаберус, разрешите обратиться, — начала Мария.

— Разрешаю, интерн Квинтиус, — снисходительно посмотрел он на приблизившуюся девушку.

— Где тренируются легионеры?

— Площадка оборудована там, — он показал рукой за хозяйственные постройки. — А бегают тут. Зачем тебе?

— Хотела бы тоже тренироваться на вашей площадке.

Брови декана взлетели вверх, отчего лоб собрался морщинами.

— Тренироваться? — переспросил он ошарашенный такой просьбой.

— Именно, декан Фаберус.

— Хорошо, — Юлий подумал какое-то время и добавил. — Но если будешь мешать легионерам, больше не пущу.

— Большое спасибо, декан Фаберус! — Мария лучезарно ему улыбнулась и вернулась к Клавдию.

— Зачем тебе это? — спросил он.

— Не на заднем дворе же заниматься, там слишком мало места и не хватает инвентаря, — спокойно пояснила девушка.

Вигил покачал головой и подумал, что посетит тренировку, если не для спасения несчастной от разгневанных солдатов, то для наблюдения за их реакцией. Клавдий за время их путешествия заметил насколько легко Марии даются физические нагрузки, да и фигура у неё была далека от идеала, перевитая мускулами, жилистая. Против воли он ощупал девушку взглядом и поспешил переключить внимание, пока та не заметила. Стоило еще познакомить её с Нидгаром, они будут частыми его пациентами. Мария же не предполагала, в какой плоскости витают мысли её наставника, хотя была зла на ленивого засранца, решившего в первый же день отправить её на патрулирование в одиночку. С корабля на бал, как говорится, или, что более соответствует действительности, с бала в самое пекло.

Дом медика встретил их запахами еды, отчего у девушки и вигила потекли слюни. Они так и не позавтракали, сразу после резкой пробудки и судорожных одеваний отправились на построение легионеров, которое чуть не проспали. В дом было два входа, один вел в рабочую часть, где располагалась приемная и операционная, а по совместительству и процедурная. С жилой частью дома её соединяла дверь справа от входной. Об этом рассказал Клавдий. Прихожей как таковой не было и они сразу оказались в гостиной, совмещенной со столовой. Там, где в доме вигила был коридор, тут находилась лестница и две двери, одна из которых была открыта и являлась источником ароматных запахов. Все вокруг дышало уютом и присутствием женщины. Почему-то пришли воспоминания из прошлой жизни, примерно такой дух витал в доме старшего брата Марии. На окнах занавески, простые, но с вышивкой, несколько подушек на софе также украшены ей, стол накрыт клетчатой скатертью. Из кухни слышались голоса и один из них был детским.

— Нидгар! — гаркнул с порога вигил.

Ответом ему было резкое молчание на кухне и голова мужчины, высунувшаяся, наверное, из ванной, потому как тот был мокрый и вытирался полотенцем.

— Клавдий, забери тебя бездна! — прокричал он возвращаясь обратно в ванную комнату и дальнейший разговор велся им из-за прикрытой двери. — Кому я понадобился в такую рань?! Если он не подыхает, то пусть ждет начала приема!

— Никто не подыхает, мы пришли знакомиться и завтракать, — провозгласил вигил и плюхнулся на софу.

Мария поначалу замешкалась от такой бесцеремонности своего наставника, теперь же спокойно села на кресло рядом. Судя по реакции хозяина, между ними был принят подобный стиль общения. Из кухни показалось сначала личико ребенка и через мгновение малыш уже подбежал к ним и улыбнулся Клавдию, который потрепал чумазого мальчугана по соломенным вихрам.

— Как поживаешь, Гари? — спросил мужчина, наклоняясь.

— Аласо, дядя Авий, — ответил тот и улыбнулся.

Девушка не удержалась и улыбнулась в ответ. Вспомнились дочки Базилины. Когда она родила старую, справиться с тоской и жалостью к себе помогли литр aqua ignis и скорый отъезд на практику. В прошлой жизни радость материнства для неё превратилась в кошмар и недостижимую мечту одновременно. Против воли перед глазами встали отчего-то хорошо запомнившиеся крашеные стены того клятого роддома. «Атенатальная гибель плода» разобрала она потом в тайком украденной карточке. Грубые слова, грубые руки, несколько часов ужаса и крохотное синюшное тельце в руках врача. Сколько она после этого не могла смотреть на детей и счастливых мамочек? Сколько слез было выплакано? Сколько попыток снова забеременеть?

Малыш что-то радостно рассказывал Клавдию, коверкая слова и скатываясь на свой собственный язык. Мария зажмурилась и выдохнула, отгоняя призраков прошлого. Мужчина вроде ничего не заметил, к ним вышел Нидгар и сел на софу рядом с вигилом, отчего та заскрипела. Высокий и плечистый, он походил скорее на головореза, чем на врача. Короткий блондинистый ёжик волос на голове и короткая борода на оттенок темнее. Его можно было бы назвать красавцем, если бы не близко посаженные маленькие глаза водянистого цвета.

— Сколько можно говорить, его зовут Хардегар, а не Гари, — ворчливо проговорил он.

— Да кто же это выговорит кроме тебя? — хлопнул приятеля по плечу Клавдий и засмеялся.

— Иди к маме, — сказал своему сыну медик, дождался пока тот скроется на кухне, и повернулся к Марии. — Кого ты ко мне притащил с утра пораньше, Клавдий?

— Это мой интерн, — представил её вигил. — Зовут Мария Квинтиус.

— Мария? — он пригляделся и удивленно посмотрел на Клавдия. — Да она же девчонка!

— Да, я имею несчастье или счастье (тут уж как посмотреть) принадлежать к женскому полу, — Марии изрядно надоели разговоры о ней в её же присутствии. — И да, я вигил, — она прямо посмотрела на медика.

— Не сомневаюсь в этом, — блондин ухмыльнулся и протянул ей руку, — Нидгар Бранд, единственный медик эфириус в этой заднице мира.

— Приятно познакомиться, — она улыбнулась и пожала ему предплечье.

— У тебя такой вид, друг мой, словно ты недоволен моей реакцией на Квинтиус? — он лукаво улыбнулся вигилу.

— Да вы все словно сговорились, — скривился тот. — Фаберус даже бровью не повел, теперь и ты подозрительно спокоен. Кто проговорился?

— Кенна, конечно, — хохотнул Нидгар. — Леля вчера с ней столкнулась, та сразу все и выложила. Но я не верил, пока сам не увидел. Неужели на вигилов теперь берут и девушек?

— Не особо берут, я скорее исключение, подтверждающее правило, — Мария откинулась на спинку, — После меня желающих стало больше, но так никого и не приняли.

— А почему тебя взяли? — медик оказался любопытным.

— Спросите у приемной комиссии, — хмыкнула она, не рассказывать же ему о своей инициации, после которой всего две дороги — в вигилы или в армию.

— Что у тебя на завтрак? — немного грубо перевел тему Клавдий. — Мы проголодались.

— Проглоты! — припечатал Нидгар и встал. — У Лели все почти готово, спрошу потянем ли мы еще двух едоков.

— Лелия всегда готовит на манипулу, не прибедняйся, — сказал ему вслед вигил.

Спустя несколько минут они уже расположились за столом. Жена Нидгара была ниже его почти на голову и за столом они с маленьким Хардегаром знатно выделялись на фоне трех рослых эфириусов. Светло русые волосы женщины были заплетены в косу, обернутую вокруг головы. Она беспрестанно улыбалась, от чего на круглых щеках появлялись ямочки. Нидгар и Клавдий ощутимо размякли в её присутствии, неосознанно отвечая на улыбки хозяйки и беспрестанно хваля её стряпню. Каша с мясом и свежий хлеб, на котором таяло масло, и правда были превосходны. Если бы их готовила не мягкая и кругленькая в своей полноте Лелия, вкус и в половину не получился таким восхитительным. Мария заставляла себя не смотреть на округлившийся живот женщины, где жила еще не пришедшая в этот мир жизнь. Ничего, вот закончит с контрактом и найдет себе мужа, а если и не мужа, то отца своим детям. Она ни на миг не забывала о клятве, что дала пять с лишним лет назад. Волей или неволей, ей предстоит возродить древний род Мессалла, вычеркнутый из истории одним из императоров.

До встречи с легионерами они успели зайти домой, где Клавдий дал ей пару советов, которые кратко можно было суммировать так: если училась нормально, то выживешь, если нет — сама виновата, поэтому на место встречи Мария пришла уже изрядно взвинченная. Хорошего настроения не добавляла и выданная префектом кобыла взамен погибшей на пути к поселению. Зараза пыталась игнорировать девушку и шла туда, куда нужно ей, а не куда нужно Марии. Старший из легионеров с не единожды перебитым носом, кустистыми бровями, рябыми щеками и презрительным взглядом прищуренных глаз сразу перешел в наступление:

— Девочка, мы и без тебя справимся…

— Справитесь, легионер?! — она вонзила пятки в бока кобылы, та наконец послушалась и подошла вплотную к коню солдата, поэтому эти слова Мария произнесла вплотную приблизившись к мужчине и глядя на него сверху вниз. — Сами будете закрывать прорывы?! Или после каждого найденного мотаться обратно в поселение, чтобы вызвать меня или Росция?!

Не дожидаясь ответа она повернула лошадь и бросила через плечо:

— Едем. Я не знаю ваших маршрутов патрулирования. Вам и вести.

Молодой легионер, высокий и немного нескладный, с узкими плечами и цепким взглядом поравнялся с недовольным коллегой и они поехали за девушкой. Они проехали периметр щита, Мария нашла три якоря поблизости и вибрирующий в эфире купол, защищающий поселение от прорывов и порождений темной стороны. Еще полчаса они в молчании ехали по одинаковой во все стороны равнине, покрытой травой, кустарником и чахлыми деревцами. Первой не выдержала девушка.

— Как вас все же зовут? — спросила она в спины двигающихся впереди мужчин.

— Гай Ливидус, — представился молодой обернувшись.

— Идо Шмид, — второй пробурчал свое имя отвернувшись в другую сторону.

— Приятно познакомиться. А теперь давайте возьмем правее, там прорыв, который мне необходимо закрыть.

Она с трудом заставила лошадь повернуть в нужную ей сторону и не дожидаясь их двинулась в направлении, откуда несло мочой, страхом и разложением. Легионеры, надо отдать им должное, не стали возмущаться и спокойно последовали за ней. Прорыв она увидела минут через десять. Черный провал в бездну широкой полосой стелился у самой земли. От него отходили едва видные нити, значит, по округе бродит всего две инфицированные твари, или целых две, если они похожи на тех койотов, что они завалили по дороге к поселению.

— Оставайтесь на месте и будьте настороже. Поблизости есть два порождения, не понятно, какие. Я ими займусь, — сказала она легионерам.

Те тут же взяли крепче длинноствольные армэфы и сняли их с предохранителя. Со стороны похожи на знакомые Марии Пи-10, но могли быть Пи-9, они почти не отличаются внешне. Девушка слезла с лошади, вытащила пистолет и осторожно направилась за нитью, другой рукой раздвигая длинную жесткую траву. С первой тварью повезло, она встретилась буквально через пару шагов. При жизни та была змеей, сейчас уже трудно сказать какого размера и расцветки. Под влиянием темной стороны тварина однозначно выросла и в самом толстом месте стала толщиной с бедро крупного мужчины. Огромная черная голова, поросшая клочьями сизой шерсти с двумя багровыми круглыми глазами по обеим сторонам, из пасти торчали внушительные клыки, с которых капал яд и с шипением разъедал траву. Сейчас монстр возвышался напротив девушки, его голова покачивалась из стороны в сторону практически у неё перед глазами. Не отрывая взгляда от чудовища Мария медленно стала поднимать армэфу и выстрелила практически одновременно с броском змеи. По счастью, та промахнулась, но и её выстрел не попал куда нужно, задел только шею. Девушка отпрыгнула в сторону и успела придавила голову твари коленом, когда та ушла в самую низкую точку у земли. Хвост уже нацелился ей на спину, когда она быстро приставила ствол к голове змеи и выстрелила три раза. Тело монстра потрепыхалось и затихло через пару секунд. Мария встала, прошептала формулу и поверженный враг растекся черной смердящей лужей.

Легионеры молча наблюдали за ней, не сделав попытки прийти на помощь. Чего и следовало ожидать.

— Я пойду за второй тварью, — сообщила она им и взяла левее, куда уходила вторая нить.

Её следующей добычей стал затаившийся под кустом детеныш опоссума. Темная сторона старалась исказить его всеми силами и смогла добиться, чтобы малыш стал размером практически с кошку и отрастил зубы. Мария заметила его первой, что и стало решающим — пуля легко прошила тело зверька и уже через секунду он, послушный формуле, растворился серо-бурой жижей. Прорыв она закрывала под наблюдением Идо и Гая. Те покосились и встали полукругом, чтобы прикрыть девушку. Он только недавно разросся до второго уровня и легко поддался простой формуле.

— Где ты так научилась стрелять? — нарушил молчание Ливидус, когда они уже полчаса тряслись по равнине.

— Как? — не поняла вопроса Мария.

— Сноровисто, — ответил он. — Не похоже, чтобы тренировалась только на стрельбищах.

— А я и не ограничивалась ими. Эти девочки не раз спасали мне жизнь, — она погладила кобуры на поясе.

— Дэльта-8? — спросил Гай.

— Нет, десятка, — гордо сообщила она.

— О! Не знал, что уже появилась, — удивился он.

— Купила прям перед отъездом, из первой партии! — было приятно пообщаться со знатоком.

— А вторая? — легионер показал на левую кобуру.

— Эпсилон-6, - Мария не удержалась и вытащила армэфу, начищенная сталь блеснула на солнце. Наградой ей стал восторженный свист Ливидуса и косой взгляд Шмида, который до этого демонстративно игнорировал их беседу.

— Смотрю, ты раскошелилась, — понятливо протянул Гай.

— Лучше я потрачу аурэумы на них, — она погладила ствол Эпсилона и убрала в кобуру, — чем потом они пойдут на мои похороны.

— Верно подмечено, — он похлопал по армэфе, что лежала на сгибе локтя.

Второй прорыв оказался вообще первого уровня и еще не успел никого инфицировать, поэтому его Мария просто закрыла не слезая с лошади и они поехали дальше. Патруль объезжал озеро по дальнему краю, благо оно было небольшим. Там-то им и встретился третий разрыв. Девушка еще на подъезде почувствовала неладное. Темная сторона не может сама по себе прорваться в реальность, ей нужна помощь. Негативные эмоции людей, страх, боль, горе, жажда, ненависть или ярость привлекали её как мотылька огонь, следуя за ними она изливалась в мир и при достаточной величине разрыва могла заражать живых и неживых существ. Щиты надежно защищали от прорывов, но только их стационарные разновидности, которые укрывали всю метрополию с её провинциями и некоторые города колоний, они могли также перерабатывать сами негативные эмоции тем самым не давая возникать прорывам и поблизости. Динамические щиты, как тот, что стоял над их поселением, время от времени сбрасывали накопленные эмоции вовне из-за чего и появлялись небольшие прорывы.

Сейчас же Мария из-за кустов наблюдала полноценный прорыв пятого уровня. Такие могли возникнуть в исключительных случаях, и причина его появления находилась совсем недалеко от черного зева, где клубилась тьма. В зарослях лицом в траву лежало тело ребенка, руки и ноги несчастного изгибались под неестественными углами и окружающая растительность была щедро залита его кровью. Девушка не заметила как руки сжались в кулаки. Притаившиеся с ней легионеры заметили труп и приглушенно выругались. Этот прорыв возник не сам по себе, ему помогли. Очень хорошо помогли. Не дали растратить свои силы на заражение тварей вокруг, чтобы он смог исторгнуть из себя настоящую эфирную тварь, которая не таясь стояла в паре пасов от разрыва. Высокая, метра два с лишним, прямоходящая, две ноги и четыре лапы с длинными когтями, все тело покрыто чешуей, а на месте головы длинная пасть с жвалами как у насекомых. Из под крупных чешуек болотно-зеленого цвета просачивалась густая слизь, источающая дикое зловоние. Еще раз посмотрев на монстра Мария отползла вслед за солдатами. Те вполголоса совещались за кустами.

— Надо ехать обратно, — это Идо.

— Кто останется? — спросил Гай.

— Я останусь, — внесла свою лепту Мария.

— Исключено, — заявил Шмид.

— Никто из вас не сможет ничего сделать с тварью, это не обычное порождение, которое боится пуль и железа, — объяснила она. — Его вытащили из самой бездны, с ним может справиться только вигил. На это, очевидно, и был расчет.

— Если будет стоять, то остается просто следить и ждать Клавдия, — сообщил Идо.

— Она не будет долго стоять, — разрушила его предположения девушка резко обернулась и впилась взглядом в заросли позади них. — Она уже не стоит. Бегите!

Крикнув это Мария повернулась к мужчинам и толкнула их в стороны. Туда, где они стояли секунду назад, приземлился монстр, которого они так неосмотрительно громко обсуждали. А, может, он их унюхал? С мерзкими созданиями темной стороны никогда нельзя быть ни в чем уверенными.

— Скачите за Клавдием! — крикнула она мужчинам, которые тут же ломанули сквозь заросли по пути стреляя в чудовище.

Тому было все равно, но на выстрелы он отвлекся и повернулся спиной к Марии. Ей хватило этой передышки, чтобы заметить Гая, запнувшегося за корень и уже не успевающего убежать от наступающей твари. Ливидус растянулся на земле и с ужасом смотрел на непрестанно двигающиеся жвалы.

— Дерьмо! Дерьмо! — в сердцах ругнулась она.

Делать нечего. Придется драться. Девушка нырнула чуть глубже в эфир и зачерпнув немного энергии, воплотила ту в узкий светящийся клинок, который легко вошел в спину монстра. Ему это не понравилось, он издал яростный визг и повернувшись к ней в один прыжок преодолел разделяющее их расстояние. Она попятилась, стараясь не запнуться и не упасть. Повезло, что вокруг была небольшая свободная от кустов и деревьев поляна. Только желтоватая трава до середины икры. Мария покосилась на медленно отползающего Гая и тут же поплатилась за это, резким выпадом тварь разодрала ей бедро когтями. Рану защипало. Девушка стиснув зубы быстро отпрыгнула невзирая на боль в поврежденной конечности.

Повинуясь её воле энергия из эфира потекла сквозь Марию и проявилась в реальности в виде созданной из света глефы с длинным лезвием. Привычным движением она раскрутила оружие вокруг себя и ухмыльнувшись резким выпадом отсекла чудовищу одну из конечностей. После этого он стал осторожнее, кружил вокруг и пытался нащупать слабые места девушки. Та отсекла ему еще одну руку, а вот замах на обратном пути прорезал воздух, ногу монстр успел убрать. Про себя Мария обозвала того членистоногим ящером. Вонь его слизи сильно отвлекала, нога болела все сильнее, надо было скорее кончать мразь. Девушка слегка застонала и притворилась, что споткнулась, чем спровоцировала новый выпад твари. Ящер попытался достать её в прыжке, но его остановило резко удлинившееся лезвие глефы, разорвавшее почти пополам. К несчастью, верхняя часть туловища по инерции все же долетела до Марии и впилась той в плечо жвалами. С рыком она отодрала мерзость от плеча и порубила остатки чудовища в куски, которые продолжали шевелиться.

Оглядевшись она увидела Ливидуса, что с побелевшим лицом осторожно приблизился к ней.

— Мертв? — спросил он указывая на еще шевелящиеся ошметки черной плоти под ногами.

— Почти. Дай обопрусь, — Мария со стоном оперлась о его плечо. — Идем к прорыву. Пока не закроем, не сдохнет.

В молчании они доковыляли до черной прорехи, фонившей ужасом и разложением. Проверка подтвердила предположения девушки, никого из животных и людей она не заразила. Очевидно, ребенок умер слишком рано, чтобы инфицироваться. К рези в ноге добавилась боль в кровоточащем плече, погрызенном монстром. Мария сцепила зубы и заставила себя на обращать на это внимание, необходимо закрыть прорыв. Обычной формулой тут было не обойтись и пришлось быстро в голове решать задачу по созданию новой, учитывая все обстоятельства. Спустя пару минут она смогла её составить. На произнесение и закрепление результата ушло еще примерно столько же времени. Разрыв исчез и о нем теперь напоминали только черные скукоженные ветви кустарников с повисшей на них слизью, да кусок воняющей мертвой земли больше метра в диаметре.

Как они пошли проверять то, что осталось от ящера, Мария помнила смутно, просто повисла на Ливидусе и пыталась не свалиться на землю, потому как понимала, больше она своими силами не поднимется. Монстр как и положено издох и теперь куски его плоти и обрубок тела с ногами были разбросаны по траве и уже начали подгнивать. Легионер аккуратно усадил её у дерева и пошел за лошадьми. Когда он вернулся, девушка уже впала в забытье, голова откинулась назад, лицо расслабилось, и Гай с удивлением констатировал, что она не старше его жены. Без жесткого прищура и скорбных складок вокруг губ Мария казалась совсем девчонкой. Лошадей он не смог заставить выйти на поляну и просто привязал поближе.

Прискакавшие на подмогу Росций и Шмид застали Ливидуса пристраивающим бессознательную Марию в седло, предварительно он как мог перевязал ей раны.

— Что у вас тут произошло? — сразу приступил к расспросам вигил, внимательно осматривая полуразложившиеся останки твари.

Гай честно рассказал о том, как они обнаружили прорыв и чудовище, о первоначальном плане, который полетел в бездну, когда монстр решил напасть. Описал он и схватку Марии с неведомой мразью. Клавдий мрачнел с каждой новой деталью рассказа. В итоге они с Идо остались осматривать место, а Ливидуса отправили сопровождать раненую в поселение.

4

Очнулась Мария от сильнейшей жажды, которая на время заслонила боль в ноге и плече.

— Воды, — еле слышно просипела она еще не успев открыть глаза.

Тут же кто-то приподнял ей голову и в зубы уткнулся край кружки. Давясь и обливаясь она вылакала все до донышка и после этого рискнула осмотреться. Все слегка расплывалось, тем не менее девушка сразу поняла, где находится. Знакомая узкая комната с жесткой постелью. У кровати сидел Нидгар и убрав кружку сделал пасс рукой, которым врачи сканировали пациентов. Тут же тело пробрала вибрация эфира, закончившаяся в кончиках пальцев мужчины.

— Какой прогноз, мастер Бранд? — прохрипела она и криво ухмыльнулась.

— С таким настроем самый что ни на есть положительный, — он улыбнулся. — Не думал только, что так быстро окажешься моей пациенткой. Отдыхай.

Врач с трудом встал со стула, что еле пролезал между кроватью и стеной, и бормоча под нос ругательства скрылся в коридоре. На смену ему пришел Клавдий, хмурый и сосредоточенный.

— Нидгар говорит, завтра будешь почти здорова. Как себя чувствуешь? — спросил он после того как неуклюже устроился на стуле и протиснул свои ноги в сторону.

— Паршиво, но раз доктор говорит, то оклемаюсь, и не такое было, — ухмыльнулась она.

— Я пока еще не определился, считать тебя неудачницей или очень везучей заразой, Квинтиус. Пожри меня тиккануа! Если бы не ты, то Гай с Идо уже были бы мертвы, — он взлохматил свою шевелюру, которая и так пребывала в изрядном беспорядке, а после немигающим взглядом уставился на Марию. — Предполагаю, ты уже прошла аттракцию и не впервые столкнулась с эфирной тварью.

— Да, прошла и сталкивалась, — не стала она отрицать очевидное. — Тот прорыв был создан намеренно.

— Я знаю. Тиккануа никак не успокоятся, — вздохнул Клавдий.

— Часто такое происходит?

— Нет, к счастью. Шаманы гадят по-мелкому, на масштабные пакости их не хватит, а уж со щитами им точно не справиться. Но использовать для своих нужд прорывы они умеют мастерски. Что ты заметила на месте? — испытующе посмотрел он на девушку и та поняла, что сейчас вигил постарается узнать, насколько она наблюдательна.

— Кто-то принес в жертву ребенка, чтобы создать разрыв и не дал заразить никого из живности. Предполагаю, жертва погибла не сразу. Это позволило увеличить прорыв на один-два уровня, а остальное сделала привлеченная из эфира тварь.

— Так все и было. Рад, что не ошибся в тебе.

— Ошиблись?

— Неужели ты думаешь, я отправил бы тебя в одиночестве на первое патрулирование? — хмыкнул он и снова зарылся пальцами в волосы. — Первые два прорыва ты закрыла хорошо, кто же знал, что эти сраные тиккануа решат организовать подставу именно сегодня.

— Проверка, значит, — усмехнулась она. — И как, наставник Росций, я её прошла?

— Кто бы сомневался. И зови меня Клавдий, все эти формальности оставь тем, у кого есть на них время, — он вытащил из кармана пузырек. — Вот, Нидгар сказал тебе выпить. Заснешь и проснешься уже почти здоровой.

— А долго я была без сознания?

— Несколько часов всего, еще даже не вечер. Пей.

— Дорого обойдется лечение?

— Не переживай, что-нибудь придумаем. Пей эликсир.

— Я отдам из первого жалования и хорошо бы узнать расценки мастера Бранда, — не унималась она.

— Как будто знание этих расценок убережет тебя от получения ранений, — закатил глаза мужчина. — Не заставляй меня силой вливать в тебя эликсир! Пей!

Под таким напором Мария сдалась и послушно опрокинула в себя пузырек. Горьковатая жидкость проскользнула внутрь и в груди разлилось тепло. «Общеукрепляющее с усыпляющим», — полусонно идентифицировала она эликсиры и провалилась в сон. Девушке ничего не снилось и она была этому только рада. Не хватало еще и во сне продолжить сражение с мерзким членистоногим ящером. Проснулась отдохнувшей и посвежевшей. За окном звездное небо неохотно светлело. Раннее утро. В доме тишина, только ветер завывает в плохо законопаченных досках да что-то поскрипывает на чердаке. Прислушалась к ощущениям. Нога еще слегка ныла и плечо немного затекло. Забравшись в душ рассмотрела шрамы: три широкие белесые полосы на левом бедре, на правом в дополнение к отметине от пули добавился бугристый красный шрам от удара когтей эфирной мрази, шрамы на боках уже превратились в белые линии. Повезло, что пока никто не добрался до лица, а то ходить ей с исполосованной физиономией. Это бы сильно помешало выполнению клятвы. Она отметила, что чувствует себя намного лучше, чем должна бы после своих приключений. Стоит зайти и поблагодарить Нидгара, все же он хороший лекарь.

Вытираться пришлось куском холстины, руки так и не дошли до покупки нового полотенца взамен убитому старому. Хотела было отправиться на площадку легионеров, но подумала, и послала все в бездну. Показывать толпе мужиков свои слабости она не была намерена, поэтому вышла на задний двор, критически оглядела сваленный там хлам, проявляющийся в свете восходящего солнца и начала разминку. Она потеряла счет времени, оклик Клавдия вывел её из подобия транса, в котором Мария выполняла привычные телу упражнения.

— Квинтиус! Ты сумасшедшая! — возопил вигил и подошел к запыхавшейся девушке. — Только вчера лежала пластом!

— И чтобы снова так не лежать, необходимо тренироваться, — она подняла подняла на него бледное мокрое лицо.

Тот сосредоточенно рассмотрел вспотевшую и слегка дрожащую подопечную, горестно вздохнул, пробурчал что-то о изощренных способах себя угробить и открыл дверь в дом.

— Мойся и пойдем завтракать, — бросил он через плечо и зашел внутрь.

Отказаться от растяжки Мария не смогла и предстала перед недовольными очами наставника лишь через полчаса. Тот молчал всю дорогу до трактира, где уверенно прошел и занял столик около окна, единственный из всех накрытый скатертью. Девушка заинтересованно осматривала обстановку. В глубине зала как и положено барная стойка, которая сейчас пустовала. За ней батарея пустых бутылок разнообразной формы и цвета. Справа проход на кухню и в подсобные помещения, слева лестница на второй этаж. В зале было два длинных стола со скамейками вдоль стен, а по центру и у окон почти десяток квадратных поменьше. Освещалось помещение грубоватой эфирной лампой под потолком.

— Кого это ты к нам привел, Клавдий? — к ним подошла женщина в сером переднике.

Лицо круглое, волосы забраны под платок. Полная и крепкая, кожа лишь едва покрылась загаром, что говорило о том, насколько белокожей была повариха трактира. А это была именно она, как догадалась Мария по форме.

— И тебе доброго утра, Марфа, — ответил мужчина не заметив как на мгновение удивленно расширились глаза его подопечной. — Это мой интерн Мария Квинтиус, хотя ты и так уже поди все знаешь, — он лукаво ей улыбнулся.

— Так уж и знаю. Милости просим, — обратилась она к девушке. — У нас тут самая вкусная еда, а наверху комнаты, которые можно снять. Меня зовут Марфа.

— А по батюшке? — спросила Мария, заставляя язык произносить давно забытые русские слова, от чего получилось с сильным акцентом.

— О! Госпожа эфириа знает руский! — женщина всплеснула руками, а потом чуть не расплакалась. — Думала, уже не услышу родную речь… Никитична я.

— Приятно познакомиться, Марфа Никитична, — улыбнулась девушка, внутренне кривясь от своего жуткого акцента.

— Мне как обычно, — вигил прервал их разговор и подозрительно покосился на девушку.

— Хорошо, — снова перешла на латынь Марфа и спросила Марию уже по-русски смешно окая. — А вам чего?

— Давайте на ты, Марфа Никитична. У вас есть каша и яйца?

— Конечно!

— Тогда несите.

— Сейчас будут! — радостная повариха удалилась на кухню.

Вигил проследил взглядом за женщиной, перевел его на Марию и выражение его лица не предвещало ничего хорошего.

— А теперь ты расскажешь мне, откуда знаешь руский, — практически прошипел он.

— С чего это? — она откинулась на спинку и скрестила руки на груди.

— С того, что этими знаниями вполне могут заинтересоваться легионеры и доложить куда следует.

— Не доложили же они о Марфе, — невозмутимо отвечала девушка.

— Марфа своя. Она всю контубернию кормит. А ты пришлая, и не известно, насколько тут задержишься, — объяснял он.

— Не преувеличивай, Клавдий. В колонии едут те, кому нет дела до предрассудков и мнения Эмиссаров Империи.

Внешне Мария была спокойна, хотя мысленно костерила свою некстати проявившуюся ностальгию. Услышав знакомый акцент Марфы не удержалась и показала свое знание, потому как не меньше той женщины жаждала услышать звуки родной речи, впитанные с молоком матери. Отношения между Росийской и Римской империями можно было охарактеризовать как «холодную войну», что мало способствовало распространению руского языка даже среди приграничного населения. Эмиссары, разведка и контрразведка в одном лице, крайне настороженно относились ко всем, владеющим руским и такие люди долго на этом свете не задерживались. Девушка вполне верила в свои аргументы, в Южной колонии всем было наплевать на твое происхождение, подтверждением чему служило присутствие тут Марфы, вот только тон вигила ей совсем не понравился. Наставник словно собирался её сдать.

— Не рассказывай мне эти сказки, — прервал он размышления Марии, наклонившись к ней через стол. — Много ты знаешь о работе эмиссаров, девочка?

— А вы, Росций, вижу, очень хорошо осведомлены об их методах? — она вскинула бровь и тоже подалась вперед. — Может, расскажете, сколько мне еще осталось быть вашим интерном? Когда побежите к префекту отправлять реляцию в Кастеллум? Или лучше сразу в Новый Рим?

— Ты забываешься, — почти прорычал он.

— Это вы забываетесь, вигил Росций, — на её лице не дрогнул ни один мускул. — Мы в одной упряжке, хотите вы того или нет. Кроме меня спину вам прикрыть некому, и наоборот. Вы уже видели как я работаю и, надеюсь, сомнений в моем профессионализме и желании защищать жителей поселка у вас после этого нет. Я предлагаю нам работать вместе. Еще надо разобраться с вчерашним прорывом, у нас нет времени на ссоры.

— Неплохой ход, — Клавдий ощутимо расслабился и с усмешкой оглядел девушку. — Нам действительно придется работать вместе. Не думай только, что я забуду сегодняшний разговор. Если не от меня, то от кого-то другого пойдут слухи и тогда выпутывайся сама. И еще не забывай, ты мой интерн. Куда-то соваться будешь только с моего разрешения.

Неприятный разговор прервался появлением Марфы с огромным подносом, на котором стоял внушительных размеров омлет для Клавдия, тарелка каши для Марии и пяток вареных яиц, а также корзинка с хлебом и кувшин с парным молоком. За едой оба вигила слегка остыли и выпив парное молоко уже были готовы разговаривать на рабочие темы. Девушка решила, что погорячилась насчет предательства Росция, а тот вспомнил себя в её возрасте и с прискорбием признал — Квинтиус была похожа на кого угодно, но не на желторотого выпускника, не нюхавшего крови.

— Смотри, расклад такой, — начал он объяснять ей диспозицию. — У дикарей множество племен, каждое со своим названием. Коавильтеки уже почти полностью потеряли независимость, не знаю, остались ли еще дикие, почти все живут или в наших поселениях или работают на рапинах. Лепаи многочисленны и кочуют по равнине, с ними у легионеров есть соглашение, суть которого сводится к тому, что мы не трогаем их, а они нас. Так и живем. Самые опасные там тиккАнуа-тик, они в союзе с вождем лепаев, но проблема в том, что вождю подчиняются на все кочевья и у них там есть свои разлады. Тот прорыв дело рук проклятых тиккануа, я в этом уверен. Они считают нас деликатесом, — в ответ на приподнятые в удивлении брови Марии он усмехнулся. — Да, тиккануа людоеды. Едят своих пленных, а беложопых особенно. Эфириусами разрешается пообедать только их шаманам. Глупцы, считают, это увеличит их силы в общении с духами.

— И далеко от границы живут эти тиккануа? — задала насущный вопрос девушка.

— Достаточно. Чтобы к ним пробраться, надо пройти территории лепаев, которые не спешат им мешать.

— А какие племена на юге?

— За Большой рекой самые главные мексИка, под ними ходят почти все остальные. У самой реки живут те-иники, но они, слава эфиру, крайне редко перебираются на наш берег. Оголтелые фанатики, любят резать головы врагам и вывешивать их вдоль берега в назидание всем остальным. С ними только легионеры встречаются, да и то не по своей воле, — Клавдий скривился. — Надеюсь, не придется иметь с ними дела.

— А могли те-иники организовать прорыв?

— Нет, они сидят за рекой и режут тех, кто к ним приходит, могут на разъезды напасть, но подбираться к селениям с диверсией не для них. Между прочим, их воины сражаются голыми, только маски страхолюдные нацепляют и вперед. И потом у них главная проблема — это мексИка, которые никак не оставят попыток завоевать и подчинить голожопое племя, — мужчина усмехнулся своей шутке.

— То есть тиккануа пробрались к дальнему концу озера, принесли в жертву кого-то из своих или из пленных…

— Мальчик из коавильтеков, — уточнил вигил.

— Значит, из пленных. При этом они знали график разъездов вокруг поселения. Приедь мы на пару часов раньше и не застали бы там ящера…

— Они вообще не рассчитывали, что кто-то закроет разрыв так скоро, — покачал головой Росций. — Патрулируют почти всегда по одному маршруту с небольшими отклонениями. Целью были солдаты, причем каким-то образом Тиккануа узнали о моем отъезде. Это плохой знак. Я пойду к префекту, а после полудня мы с тремя легионерами прочешем местность. Не нравится мне происходящее…

Марии оставалось только согласиться с вигилом. Ситуация складывалась паршивая. Прорыв успели организовать за одну ночь с их приезда. Скорее всего Клавдий прав, расчет был на то, что в отряде вообще не окажется вигила. Тварь бы превратила легионеров в кровавый фарш. Как же они прознали про отъезд Росция? Мария поворачивала ситуацию и так, и эдак, но уж очень не хватало информации, чтобы делать предположения, поэтому, плюнув на рассуждения, она направилась в дом семьи Бранд, чтобы засвидетельствовать свое почтение и разобраться с оплатой услуг доктора. Тот встретил её в приемной, где что-то писал за столом.

— Добрый день, Бранд, — поздоровалась она и села на стул перед ним.

— Добрый, Квинтиус. Как себя чувствуешь? — мужчина поднял на неё прозрачные голубовато-серые глаза.

— Намного лучше, чем рассчитывала, — хмыкнула она. — Вы очень хороший врач. Еще никогда я так быстро не вставала на ноги.

— Да, успел заметить, что ты часто попадала в руки моих коллег, — он откинулся на кресле и окинул взглядом недавнюю пациентку. — Как давно получила остальные шрамы?

— Первые четыре года назад, остальные потом с разными промежутками времени. Мне сообщили, что их можно будет потом свести, как заживут, — она в ожидании посмотрела на Нидгара. Такой умелый врач, наверное, имеет свое мнение по этому вопросу, и тот не разочаровал.

— Те, что нанесены этими вашими эфирными тварями свести не получится, к сожалению — медленно ответил он, следя за реакцией девушки.

— Что ж, нет, значит нет, — сухо сказала она, понимая, что почти все эти метки останутся с ней до старости.

— Но я могу сделать так, чтобы они стали менее заметны, — поспешил он приободрить девушку.

— И во сколько это мне обойдется?

— Вот расценки для гражданских эфириусов, — он вытащил из кипы бумаги справа лист с таблицей. — Тут указаны практически все возможные повреждения. А вот за твои вчерашние ранения.

Мария взяла обе бумаги и при взгляде на счет за свое лечение брови поползли вверх. Сумма оказалась намного меньше ожидаемой. Взгляд на таблицу прояснил дело, для эфириусов пострадавших при исполнении давались значительные скидки. Такими темпами от её первой зарплаты что-то даже останется.

— Спасибо, — она встала со стула.

— Удачи, Квинтиус. Надеюсь, еще не скоро станешь моей пациенткой, — он усмехнулся.

Заявление о совместной работе Клавдий понял буквально, поэтому спустя пару часов девушка тряслась в седле вместе с четырьмя мужчинами. Вигил изредка поглядывал на неё, словно ждал жалоб и стенаний, Мария же сцепив зубы боролась с тянущей болью в ноге и плече. Наградой ей стали уважительные взгляды со стороны легионеров, которые уже, наверное, наслушались о вчерашнем приключении от Идо и Гая. Вигил пылал жаждой поквитаться с дикарями, девушка и сама была бы не прочь преподать урок тем, кто так жестоко поступил с ни в чем неповинным ребенком, но патрулирование выдалось спокойным. Они совместно закрыли два крошечных прорыва, не успевших никого заразить, еще раз исследовали место, где на них напал ящер. Кустарник в том месте уже начал осыпаться пеплом, земля все еще оставалась мертвой и будет таковой еще, наверное, в течение нескольких месяцев учитывая силу прорыва. Пропотевшие и уставшие они вернулись в поселение ни с чем.

— Часто такое случается? — спросила Мария у Клавдия, когда они вечером сидели на кухне и наслаждались стряпней Марфы.

— Достаточно, — признался мужчина. — Прорывы обычно создают во время набегов, это их излюбленная тактика. Такие демонстративные нападения не в сезон были только когда эти территории начали заселяться.

— Вы так говорите, словно присутствовали при этом, — хмыкнула она.

— Почему словно? Я и присутствовал, — невозмутимо ответил вигил.

— Сколько же вы работаете в Южной колонии?

— Почти двадцать лет уже.

— Приличный срок, — Мария уважительно посмотрела на своего наставника.

— И не говори. Самому иногда не верится, — мужчина вздохнул и посмотрел за окно, где уже смеркалось.

— А вы давно знаете Бранда?

— Мы учились примерно в одно время в Университете, но тогда мало общались. Познакомились снова пять лет назад, когда он перебрался в нашу дыру.

— Где он работал до этого?

— В Новом Риме.

— И почему же променял его на приграничное поселение? — удивилась девушка.

— Об этом тебе, если захочет, расскажет он сам, — холодно ответил Клавдий.

— Вы всегда питаетесь в трактире? — немного неуклюже перевела тему Мария.

— Да. Готовить я умею только походную еду, а Марфа стряпает вкусно и стоит недорого. Зачем тратить на это время.

Девушка не нашла, что на это возразить и в целом была с ним согласна. За завтрак она заплатила раза в три меньше, чем рассчитывала. Росций дал ей два кристалла для наполнения и с чистой совестью завалился спать. Мария управилась с заданием быстро и завершила день тренировкой на заднем дворе, пообещав себе завтра все же наведаться на площадку легиона, благо нога и плечо почти перестали беспокоить.

5

Полоса препятствий для тренировки легионеров Марию не впечатлила. Она ожидала увидеть что-то более внушительное, чем изобретенные мастером Квинтиусом пыточные приспособления на полигоне вигилов, но снаряды до них даже не дотягивали. Стенка ниже почти на локоть, один турник вместо двух, а ров — просто траншея в земле, хотя к последнему она уже придралась. Устроить грязевой ров в местных погодных условиях практически невозможно. Девушка специально встала пораньше, чтобы успеть позаниматься до прихода основной массы легионеров. Даже её выдержки могло не хватить, если насмехаться соберется вся контуберния.

Тридцать кругов пробежки знатно выбили из неё дух и Мария только утвердилась в своем желании регулярно тренироваться. До отплытия она пробегала это расстояние легче. Нога на последнем круге стала ныть. Первые наблюдатели появились, когда она по третьему разу проходила полосу препятствий. Застряла на турнике. К боли в ноге добавилось и противное тянущее ощущение в плече. Не доделав подтягивания она перешла на следующий снаряд.

В тени не то бани, не то просто сарая уже набралась команда зрителей. Среди них девушка узнала Гая с Идо. Первый заметил, что она смотрит в их сторону, встал и помахал рукой. Мария подошла к сборищу из пяти человек. Немногословный легионер среднего роста, сопровождавший их в последнем патрулировании, его вроде звали Агриколус, имен двух других она не знала. Первый еще совсем юный парень, на вид лет семнадцать, не больше. Долговязый, нескладный со слегка оттопыренными ушами и глазами навыкате. Последний казался его полной противоположностью, коренастый, широкоплечий с мускулистыми руками и торсом. Лицо словно вырублено из камня, выдающиеся надбровные дуги с кустистыми бровями, от чего казалось, что он смотрит исподлобья. На голове ежик светлых волос. Представление взял на себя Гай как самый болтливый.

— Квинтиус, знакомься, это Тирей, — он указал на юношу. — А это Берг, — показал на мускулистого блондина.

— Приятно познакомиться, — ровно посмотрела на них Мария, под её взглядом Тирей расправил плечи и выпятил грудь. — Будете тренироваться?

— Нет, остальные еще не выползли, — махнул рукой Гай. — Сейчас декан их вытащит из теплых постелей и начнем.

— Да уж у тебя постель-то теплее будет, а, муженек? — подначил его Идо.

— Завидовать вредно для здоровья! — невозмутимо парировал Ливидус и широко улыбнулся.

— Вредно для здоровья длительное воздержание, а не зависть! — не остался в долгу невысокий Шмид и осекся, глянув на Марию.

— Ты не сказал ничего, что не было бы мне известно, Идо, — улыбнулась она. — Пойду пока Клавдий не хватился. Удачной тренировки!

Она вытянулась и ударила себя кулаком в левую сторону груди. Все шестеро споро повторили это движение на автомате после чего удивленно посмотрели на девушку, но та уже развернулась и побежала к дому вигила. Спросить, где она научилась так лихо отдавать честь, они не успели.

Завтрак в таверне оказался снова выше всяких похвал. За едой Клавдий сообщил, что они поедут совместно заряжать якоря, для чего мужчина прихватил все имеющиеся в доступе накопители. Мария снова не отказала себе в удовольствии перемолвиться парой фраз на русском с Марфой, заслужила неодобрительный взгляд Росция и попросила женщину держать в секрете её знание языка. Повторять не пришлось, повариха серьезно кивнула и девушка почему-то уверилась, что её небольшая тайна не станет достоянием общественности.

Для обеспечения секретности вигил в присутствии префекта взял с Марии клятву. Целостность якорей была жизненно важна для поселения. При разрушении даже одного щит грозил схлопнуться, а уж уничтожение двух и более однозначно лишали всех жителей защиты от темной стороны. Клавдий снова показал себя профессионалом, якоря были выбраны мастерски, незаметные и при этом хорошо подходящие для своей роли. Всего их было более двух десятков, при этом двенадцать являлись хорошими обманками, они слегка фонили в эфире, если знать, что искать, и даже умудрялись расходовать заряд кристаллов. Понять, что они не настоящие можно было только с подсказки Росция. Из оставшихся якорей половина являлась дублирующими, при отказе остальных, те брали на себя нагрузку. Большинство маскировались под обычные камни, некоторые пришлось раскапывать из земли, один прятался в корнях колючего кустарника. Сам щит хорошо просматривался из плоскости якорей и радовал равномерным покрытием и плотным переплетением линий защиты. Хороший щит, такой не пропустит тварь подобную ящеру, а кого сильнее пропустив значительно ослабит. Марии пришлось признать, что сама бы она такой щит сделать не смогла, не говоря уже про создание подобных изощренных якорей.

— Клавдий, вы ведь научите меня делать такие щиты? И якоря? — не стала она откладывать дело до греческих календ и спросила наставника сразу по возвращении домой.

— Этому так просто не научишь, — попытался уклониться он.

— А я готова к тому, что будет сложно, — не унималась она.

— И долго.

— Готова и к этому.

— Нудно.

— Наставник! — воззвала к его благоразумию девушка и с удовлетворением заметила как смутился от такого обращения Клавдий.

— Хорошо, — он взъерошил волосы. — Научу, куда я денусь. В конце концов, ты мой интерн. Хотя с твоим рвением и уверенностью про это все время забываю…

— Спасибо на добром слове, наставник, — улыбнулась она.

— Не обольщайся, Квинтиус! Тебе еще учиться и учиться, пока станешь настоящим вигилом, — мужчина напустил на себя серьезный вид, но Мария не обманулась этим, потому как его глаза смеялись.

Она впервые сподобилась нормально пообедать, оценив замечательные щи в исполнении Марфы, женщина умудрилась заменить капусту какой-то местной ботвой, что получилось почти неотличимо от оригинала. Затем настал черед посетить лавку и закупиться нужными каждой женщине мелочами. Помещение напоминало скорее свалку самого разнообразного хлама. Ковшы, кастрюли, лопаты, мочалки, метлы и умопомрачительные портки с лиловыми цветами так впечатлили Марию, что она не сразу заметила хозяина всего этого великолепия, невысокого и уже слегка скрюченного мужчину с абсолютно седой головой. Тот увидев посетителя встрепенулся, от чего ударился о медный жбан и на секунду потерял ориентацию. Когда звон в ушах стих, девушка смогла-таки пообщаться с Ордмером, который наотрез отказался сообщать ей свой номен. Его захламленную обитель Мария покинула вполне довольная собой со с похудевшим кошельком и полными руками покупок.

Дни потянулись за днями. Новизна первого знакомства с жизнью крошечного поселения на самом краю Империи стерлась и сквозь неё все больше проглядывал ветхий и покосившийся каркас будней. Каждый день Мария ездила на патрулирование с легионерами, а раз в несколько дней по одному Клавдию известному графику, они проверяли все якоря и меняли кристаллы, если необходимо. Главным развлечением и по совместительству неприятностью стал Тирей, возомнивший себя героем-любовником и с маниакальным упорством не дающий девушке прохода. Все началось со второй же тренировки на площадке легионеров. Мария предусмотрительно взяла с собой полотенце и кувшин воды, чтобы освежиться. Заметив, что она сделала перерыв, юноша сразу подошел к ней.

— Мария, что ты делаешь сегодня вечером? — спросил он и улыбнулся призывно.

Девушка смешалась от такого напора, а Тирей не терял времени и подошел ближе.

— Сходим вместе на озеро? — юноша попытался встать вплотную, но наткнулся на выставленную вперед руку Марии.

— Мы никуда не пойдем, легионер, — постаралась она охладить его пыл официальным обращением. — А на вечер у меня уже есть планы.

Сказав это она пошла домой и посчитала инцидент исчерпанным. Тирей, однако, был иного мнения и подошел к ней на следующей тренировке, а после не пропускал ни одной. Он выпячивал вперед худую грудь, даже пробовал как-то показательно тренироваться с Марией, но сдался после получаса не выдержав её темп. Самоуверенности юноши это ни капли не поколебало. Тирей широко улыбался, демонстрируя пару выбитых зубов и все продолжал звать девушку на свидание. Та посылала его всеми возможными вежливыми методами, но чувствовала, как терпение заканчивается. И вот, в один из дней надоедливого поклонника не оказалось на его обычном месте, вместо него в роли жаждущих зрелищ зрителей выступали Гай и Агриколус.

— Не пойми превратно, — с опаской обратилась Мария к Ливидиусу. — Но чем я обязана счастью не лицезреть сегодня Тирея?

В ответ Гай расхохотался и, успокоившись, выдавил:

— Ему выдали наряд на чистку нужников, — после чего снова хохотнул и продолжил. — Он решил, что провонял испражнениями, и не смеет оскорблять твой нюх!

После этого легионера скрутил новый приступ смеха. Мария не удержалась и тоже улыбнулась. Надо бы договориться с деканом Фаберусом, чтобы эта повинность была закреплена за неугомонным Тиреем на постоянной основе. К несчастью, одних суток проветривания юноше хватило и уже на следующий день он стоял как штык и был готов возобновить свои навязчивые попытки завладеть вниманием Марии.

Созданный Тиккануа прорыв оказался единственным, и о том, что он был, напоминали только шрамы на теле девушки да лист с суммой, которую она была должна Нидгару за лечение. Клавдий на все её вопросы отмахивался, мол, сообщил в Кастеллум по трансмиттеру, пока этого достаточно. Все равно, никаких рейдов они устроить не могут, максимум опросить легионеров, приезжающих в поселение отдохнуть.

В один из спокойных дней после привычного патрулирования девушка попросила Росция устроить ей экскурсию по поселению. Они дошли до поросшего камышом берега озера. На глубину уходил узкий дощатый причал, к которому стояла привязанной одна куцая лодочка. Рыбаки жили вдоль берега в жилищах напоминающих мазанки, невысокие, с крышей, покрытой высохшей травой. Около одного из домов в луже возилось пятеро детей, они смеялись и что-то лепили. Все черноволосые с явно не европейскими чертами лица. Воду, очевидно, натаскали из озера. Самому младшему на вид не было еще и двух лет, он бегал голышом, как и еще один мальчик чуть старше. За всеми приглядывала девочка лет шести в простом холщовом платье. Завидев Марию с Клавдием та насупилась и заслонила собой малышей.

— Она нас боится? Почему такая реакция? — спросила девушка у вигила.

— Скорее настороженно относится. Они хоть и живут фактически в поселении, мало кто сюда заходит.

Опровергая его слова из дальнего дома вышел легионер, на ходу поправляя форменные штаны. Завидев Росция с Квинтиус, он сначала замолчал, а потом криво ухмыльнулся и прошел мимо даже не поздоровавшись.

— Кто это такой? — спросила Мария, посмотрев в спину кряжистому мужчине, который так на них и не оглянулся. — Его еще не ставили в патруль…

— И не поставят, он тут для другого, — нахмурился Клавдий. — Лучше не связывайся с Фрамом. Дрянной человек. Чтоб его тиккануа сожрали и не подавились!

После этого настроение вигила отчетливо сменилось и он скупо рассказал о том, что добытую в озере рыбу готовят легионерам, чем и живут все семьи рыбаков, в основном из коавильтеков. Они вернулись обратно на главную площадь, оттуда свернули не в сторону казарм и дома вигила, а в противоположную. По одну сторону улицы было большое подворье за трактиром, откуда слышалось мычание коровы и кудахтанье кур. Крануки держали большое хозяйство. Сразу за забором притулился небольшой домик, на окне которого висела красная лента.

— Тут живет Элла с дочерью и двумя внуками, — сухо сообщил Клавдий.

Напротив жилища проститутки стоял сарай, принадлежащий, по словам Росция лавочникам. Между сараем и лавкой с продуктами стоял дом с двумя входными дверями.

— Тут живут Гай и Берг с женами, — пояснил вигил.

На этом поселение заканчивалось. Остальные здания были хозяйственными, конюшня сразу за префектурой, где все держали своих лошадей, а напротив неё трактирная баня, где мылся владелец с семьей и постояльцы, если готовы были заплатить, и местные жители, у кого не было своих. Они вернулись домой и занялись своими делами.

Местный женсовет подкараулил расслабившуюся Марию на вторую неделю пребывания в поселке. Она только смыла с себя пот и грязь после очередного объезда вокруг поселения и пристроилась на софе с кружкой прохладного чая, как в дверь просунулась мордашка Юлии, дочки Марфы, которая величала ту исключительно Ульяной. Именно эта девочка занималась разносом маминой стряпни по клиентам, для чего отец сколотил ей небольшую тележку.

— Тетя Мария, здравствуйте, — осторожно начала девочка с любопытством разглядывая сидящую эфириа.

— Привет, Ульяна, — поприветствовала её Мария. — По какому делу к нам?

— Мама вас просила позвать, если вернулись. Она там плюшек напекла. Вкусных, — на последнем слове лицо девочки приобрело отчетливо мечтательное выражение, видать, плюшки вышли замечательные.

— Ну, раз вкусных, то сейчас буду. Так и передай.

В пустом зале таверны был занят один из длинных столов. Во главе восседала Марфа, справа от неё худая и невысокая женщина с убранными в чепец волосами и бегающим взглядом, в которой Мария признала Кенну, главную сплетницу поселка и по совместительству жену постоянно отсутствующего владельца продуктовой лавки. Слева пристроилась Лелия, сложив руки на круглом животе и с благодушной улыбкой наблюдая за сыном, который катал по полу деревянную лошадку и расставлял в только ему понятном порядке фигурки человечков. В некотором отдалении сидела троица девушек помладше. Одна из них, маленькая, с огромными серыми глазами и толстой косой цвета воронова крыла, поначалу показалась Марии пятнадцатилетней девочкой, пока она с удивлением не увидела, что та беременна. Две другие сидели вместе и о чем-то переговаривались. Примерно одного роста, обе русоволосые, с аккуратными косами, практически в одинаковых нарядах, разнящихся только выбором ткани. На лицо же девушки были полными противоположностями — первая с пухлыми губами и щеками напоминала румяный пирожок, который так и хотелось укусить, вторая с острым носом и узким лицом, цепкими почти черными глазами, по виду сама кого хочешь могла покусать.

— А вот и она! — заметила девушку Марфа. — Проходи, Мария. Садись.

Ей определили место между приближенными к Марфе Никитичны и тремя самыми молодыми участницами женского собрания.

— Всем добрый день, — решила она быть вежливой, после чего посмотрела на повариху.

— Мария, ты ведь вернулась с патруля, — словно не заметила её взгляда женщина. — Нашли что-нибудь?

— Даже если бы что-нибудь нашли, Марфа, тут это не расскажешь, — она с осуждением посмотрела в глаза женщине. — И для чего ты меня позвала? Не закрытие прорывов же обсуждать?

— Нет, конечно нет, — сразу пошла на попятную она. — Хотела тебя познакомить с жительницами нашей Колонии у Озера. Многих ты еще не знаешь.

Марии по очереди представили всех участниц. Маленькой сероглазкой оказалась Стелла Арнарсон, жена хмурого Берга. Кто бы сомневался, что у сурового блондина окажется такая нежная и крохотная жена. Одну из двух подруг звали Эда Облитиус и девушка сразу вспомнила, что патрулировала однажды вместе с легионером, у кого была такая же фамилия. Судя по внешнему сходству и возрасту, Кенред приходился ей братом. Последней представили Галлу Ливидус, жену Гая, с которым Мария успела сдружиться лучше всех из солдат. В основном этому способствовал его легкий характер, а также стычка с эфирным ящером, когда она спасла легионеру жизнь. Вспомнила об этом и Галла.

— Хочу поблагодарить тебя за спасение моего мужа. Спасибо, — лицо женщины выражало благодарность, но колючий темный взгляд выдавал с головой.

— Это был мой долг. Окажись на его месте кто другой, я бы поступила так же, — спокойно ответила Мария наблюдая за реакцией Галлы.

— Все равно спасибо, — повторила она.

Улыбнувшись девушке, Мария сама ни капли не поверила такой благодарности. Захотела, пришла бы еще когда она лежала на койке и не могла встать из-за ранений. От разглядывания неожиданной жены Гая (вот ведь нашел на свою шею змею) отвлекли расспросы остальных участников посиделок. Заправляла ими Марфа, вовремя спуская с поводка Кенну, которую хлебом не корми дай что-нибудь вызнать, а потом разболтать. Хорошо, что большинство подробностей о своей работе Мария с чистой душой могла замолчать сославшись на клятву вигила. Та, правда, больше существовала для закрепления желания защищать людей от темной стороны, а не запрещала что-либо рассказывать.

Всем было интересно, как она смогла поступить в Университет и стать вигилом, где научилась так стрелять, каким образом загремела в такую дыру, есть ли у неё кто-то в любовниках, а если нет, то ищет ли она новых отношений. От такого напора девушка растерялась, уж очень бесцеремонно пытались влезть в её жизнь. Когда не находилось отговорок она просто заявляла, что разговаривать на эти темы не будет. Наконец, спустя два часа, гадючник выпустил её из своих крепких объятий. За пережитые экзекуции она затребовала у Марфы плюшек и пирожков на вынос, благо те оказались божественными.

6

Почти привыкнув к новому месту жительства Мария все же иногда просыпалась утром и не могла понять, где находится. Почему так жарко? И жестко? Спустя пару мгновений она вспоминала о путешествии через Атлантику, крошечном поселении на краю мира и начинался новый день. Очень скучала по друзьям. Рагни, Рыжий, Ипатий. Где они сейчас? Первый, наверное, уехал на свои фьорды, если не послали в другое место. Ферадах точно сидит в землях клана и бегает вокруг ненаглядной Эвтропии, дали же родители имя (или преномен, как правильно говорить)! Ипатий получил хлебную должность в Византии, по поводу чего сильно возмущался, но против своего отца не пошел, и поэтому сейчас, небось, развлекается в самых злачных местах этого большого города в компании одной или нескольких красоток. Кто бы подумал, что восторженный волоокий юноша станет таким бабником!

Больше всего не хватало Базилины, лучшей подруги, что понимала Марию как никто. Даже после рождения второго ребенка их отношения не разрушились. Сумасшедшая мулатка живо находила нянек, черкала пару строк мужу, и на всю ночь была в полном распоряжении не менее сумасшедшей подруги, с которой они обходили по три заведения за ночь. Улыбка сама выползла на лицо девушки, когда она вспомнила их самые выдающиеся похождения, от которых у Галла лезли глаза на лоб и начинался нервный тик. Все же хорошего мужика себе отхватила Базилина, и не без помощи Марии, надо сказать. Письма в Старый свет шли долго, ответа надо было ждать минимум дней сорок, а уж когда к ним заедет курьер почтовой службы вообще не ясно. Клавдий обмолвился, что если раз в месяц доедет, уже хорошо, потому как места у них дикие и без легионеров курьеры никуда не совались. Стопка писем к друзьям все росла, и Мария уже начала переживать, что не сможет оплатить доставку корреспонденции.

В поселении жизнь шла своим чередом. Разнообразие внес только сезон ураганов. Порой ветер дул так сильно, что все патрули отменялись, ни о каком закрытии прорывов и речи быть не могло, как и о диверсиях со стороны дикарей. Якори они с Клавдием выбирались проверять даже в самую жуткую погоду, пару раз приходилось вылезать привязавшись друг к другу веревкой и почти наглухо замотав лицо материей. Тирей не оставлял попыток поразить Марию в самое сердце и она почти привыкла к его постоянному присутствию на тренировках. Посиделки женсовета, которые она посещала только ради марфиной выпечки, неизменно проходили в попытках вызнать у Марии подробности её прошлого и личной жизни. Рассказать о метрополии она любила, а от излишнего любопытства спасалась переключая внимание на Лелию и Стеллу. Все гадали, кто же родит первым и у поселения появится пятидесятый житель.

В очередной патруль они отправились вдвоем с Клавдием, потому как до этого три дня нещадно дуло и в окрестностях могло появиться что угодно. На вопрос Марии о том, как еще стоят на своих местах все здания их поселения, он сообщил, что они укреплены эфиром, а рыбаки используют какие-то свои методы и их мазанки никогда не уносит. Вместе с ними пошли неизменные Идо и Гай. Удивительно, но щербатый и неказистый Шмид встречался с Эдой, которая была его выше не полголовы. Представить смурного легионера вместе с румяной девушкой Мария не смогла, пока не увидела их вместе. Идо так потешно двигал бровями и мечтательно улыбался, что она сразу поверила в их чувства и отношения.

Сняв армэфы с предохранителей они уже второй час тряслись по пеклу. Рубашки давно промокли, головы под шляпами вспотели, а глаза слезились от яркого солнца. Время от времени кто-то отпивал из фляги и тяжко вздыхал. Насторожились они с Клавдием одновременно и словно гончие повернулись в одном направлении. Ветер донес запах разложения и эфирные вибрации, которые ни с чем не спутаешь.

— Там прорыв, — первым заговорил Росций. — Возможно, далеко, но мы не можем его так оставить. Идо, скачи к префекту. Пусть по нашим следам пошлют еще двоих с провизией на всякий случай.

— Хорошо, — Шмид без препираний развернул лошадь и поскакал к поселению.

Оставшиеся двинулись дальше на юг, куда вел их след темной стороны. Поначалу еле заметный он становился все яснее и стало понятно, что это не прорыв, а кто-то инфицированный, причем сильно. Порождение они нагнали спустя полчаса. Мария ранее видела инфицированного темной стороной человека всего однажды, во время своей треклятой выпускной практики, и с удовольствием не видела бы и дальше. Клавдий, очевидно, был знаком с ними лучше, потому как заставил всех спешится.

— Лошадей распугает сразу, — пояснил он и обратился к Гаю. — Присмотри за ними, если что, стреляй.

Они вдвоем пошли вперед, туда, где вонь стала сильнее, а через эфир чувствовалось что-то извращенное и чуждое этому миру. Первой её увидела Квинтиус, выглянув из-за куста. Порождение подняло голову и Марию немного проняло, хотя, казалось бы, уже ко всему должна быть привычной. Костлявая спина с шипами буро-зеленого цвета могла бы принадлежать кому угодно, как и страшная морда со слишком широкой для человеческого лица щелью рта, усеянной сотнями тонких зубов, между которых мелькал тонкий раздвоенный язык, а вот покрытые редкими длинными волосами живот и груди были явно женские. Кожа инфицированной приобрела землистый оттенок и под ней словно бегали жуки или еще какие-то насекомые, не разобрать. Вместо глаз два провала в тьму, руки скрючены и заканчиваются когтями. Черная нечесаная копна волос согнувшегося в три погибели порождения волочилась по траве, когда оно поворачивало голову принюхиваясь. Почуяла, тварь!

Далее события развивались молниеносно. Вот инфицированная прыгнула в сторону Клавдия, что затаился с другой стороны. Тот дернулся вбок и достал свой клинок. Зараза, лучше бы пистолет взял! Неужели он?… Додумать ей не дал окрик наставника:

— Берем чистой!

Мария выругалась. Позер! Какое чистой?! У них ни одной сети в арсенале! Тем временем порождение попыталось достать вигила, тот среагировал недостаточно быстро и её когти оставили кровавые полосы у него на боку. Тварь радостно оскалилась и издала булькающий клекот. Девушка не теряя времени выводила формулу удержания. На такую мразь понадобится прорва энергии. Она зашептала, помогая себе пальцами, и накинула на инфицированную формулу, когда та почти вцепилась в горло Росцию. Монстр словно налетел на стену, а потом забился с неожиданной силой. Квинтиус вцепилась в нити до кровавых полос на ладонях и перекачивала по ним энергию, удерживая порождение.

— Давай, Клавдий! — крикнула она мужчине, который что-то не торопился с извлечением темной стороны из твари.

Наконец он закончил приготовления и дальнейшее Мария наблюдала практически затаив дыхание. Вигил использовал не одну, а как минимум три формулы, чтобы инфицированная не пострадала. Каким образом они не конфликтуют, девушка так и не поняла. Одна формула находила темную сторону, вторая вытаскивала её, а остальные помогали не погибнуть порождению. Самый тонкий момент. Будешь извлекать слишком медленно и мрак вцепится в жертву, чтобы уже не отпустить, поторопишься и покалечишь человека. Работа Клавдия была поистине ювелирной. Он уверенно отделял черноту как раз в ключевой момент, словно чувствуя нужную точку. В итоге через полчаса вспотевший мужчина опустил дрожащие руки. Напротив него в траву рухнула черноволосая девушка из местных. Мария на всякий случай просканировала окружение и убедилась, что кроме пойманной больше порождений нет.

Бывшую инфицированную одели в рубашки Клавдия и Гая. Вигил бережно пристроил её перед собой на лошади слегка кривясь от ран в боку. Посланный им навстречу из поселения отряд они встретили на полпути домой. Легионеры во все глаза смотрели на бессознательную девушку, её лицо украшали татуировки, часть из них распространялась на руки и ноги, а по плечу шли еще и шрамы. Возможно, черная вязь непонятных символов являлась письменностью её народа, может, какими-то знаками. На вид жертве прорыва было не больше восемнадцати. Широкое лицо со слегка приплюснутым носом, черные брови вразлет. Бессознательная и всклокоченная, дикарка тем не менее оказалась красива какой-то дикой и завораживающей красотой. Мария успела рассмотреть лежащую на земле девушку пока перевязывала Росция, фигурой дикарку боги не обделили, и это может стать проблемой.

Солдаты всю дорогу косились на девушку, но так и не решились что-либо спросить у вигила. Уж больно у того было серьезное лицо. По приезду сразу отправились к префекту, который уже подготовился для составления заключения. Легионеров попросили из приемной, бесчувственную дикарку положили на софу.

— Вот ведь проблема на наши головы, — нахмурился Пекорис разглядывая её. — Вы знакомы с процедурой, — он оглянулся на вигилов позади себя. — Начнем, пожалуй.

Он положил на стол бумагу, которую тут же принялся споро заполнять, указывая дату и место обнаружения инфицированного. В таком случае закон империи однозначно опирался на экспертизу вигила. Тому следовало установить, был заражен человек в итоге своих собственных действий или оказался не в том месте, не в то время. В первом случае следовало наказание — смертная казнь, во втором зависело от участия инфицированного в создании прорыва и других частностей, в случае невиновности его просто отпускали. Другое дело, что оставшихся в живых инфицированных с такой степенью поражения Мария, наверное, не могла припомнить даже из описаний в учебниках. Её наставник сотворил настоящее чудо и она была полна решимости вызнать у него все подробности использованных им формул.

Тем временем префект закончил записывать за Клавдием обстоятельства обнаружения порождения и попросил того проверить, каким образом заразилась дикарка. Сосредоточенный Росций пробормотал нужную формулу, снабдив ту необходимым жестом, словно накинул покрывало на пострадавшую. Эфир всколыхнулся, пронзил инфицированную и сложился над ней в серое туманное полотнище, где проступил силуэт мужчины со странной прической на голове, в одной руке тот держал нож, а второй сжимал шею жертвы и в конце видения раскроил ей грудную клетку.

— Вы все видели. Её принесли в жертву, — пояснил увиденное Клавдий.

— Прошу вас обоих засвидетельствовать это, — префект внес данные в заключение, расписался, приложил печать на браслете и повернул бумагу к вигилам.

Первым поставил свою подпись Росций, потом приложил бумагу к клейму на руке, следом за ним то же сделала Мария. В конце Пекорис снова приложил браслет к заключению и убрал тот в сейф, после чего сел в кресло и нахмурился.

— Надо решить, что с ней делать, — префект потер морщинистый лоб скрюченной ладонью. — Они точно не будут её искать, Клавдий?

— Не думаю. Предполагаю, что инфицировалась она случайно из-за того, что не умерла вовремя, и они поспешили избавиться от порождения, когда она вошла в силу.

— То есть вернуть обратно её не получится? — Авл досадливо цыкнул. — Можно рыбакам отдать, там вроде кто-то есть без женщины, вот будет ему…

— Нет, — отрезал вигил. — Пока поживет в трактире, как очнется, решим. За мой счет, конечно.

— Как скажешь. Под твою ответственность. Сам будешь разбираться с ней, — быстро согласился префект, обрадовавшись, что смог сплавить дикарку.

Мария удивилась неожиданному благородству Росция. Или за этим кроется что-то другое. Вигил подхватил дикарку на руки и вышел из дома префекта. Марфа, увидев таких гостей всплеснула руками и позвала мужа. Квинтиус впервые увидела Роя и слегка опешила. Высокого роста с богатырским разворотом плеч и огромными руками тот походил скорее на вышибалу, а не хозяина таверны. Когда этот бородач подошел к ним и прогудел приветствие, девушка только в немом удивлении разглядывала гиганта.

— Я сниму на три дня дальнюю комнату, — сообщил ему Клавдий.

— Оплата вперед, ты знаешь правила, — невозмутимо прогудел тот в ответ.

Росций перехватил свою ношу так, что на плече оказалась её пятая точка, и вытащил из кармана не глядя несколько монет. Рой только хмыкнул в ответ и проследил взглядом за поднимающимся по лестнице вигилом. Мария догнала его на входе в последнюю комнату на этаже, небольшую каморку с кроватью, сундуком для одежды и окном в дальнем конце. Клавдий сгрузил дикарку на одеяло и встал рядом.

— Почему вы решили вмешаться в её судьбу? — спросила она мужчину.

— Потому что это решили за меня, — вздохнул он и взъерошил волосы. — Сама посуди, она уже как минимум два раза должна была погибнуть. Первый раз на жертвенном алтаре, потом став порождением, но оба раза смогла избежать своей участи. Духи смотрят за ней.

— Духи? Вы верите в них? — удивилась девушка, не ожидая такой религиозности от наставника.

— А ты веришь в официальные байки о том, что эфир создан самими людьми? — он сложил руки на груди и насмешливо посмотрел на неё.

— Опосредованно. Исследования подтверждают это.

— Эти исследования настолько же бессмысленны, насколько бессмысленно рассказывать кому-то на словах, что такое эфир, — прервал он девушку.

— Тем не менее, мы пользуемся результатами этих исследований в своей работе. Или вы хотите сказать, что эти самые духи обитают в эфире?

— И не скажу, потому что ты все равно меня не услышишь, — хмыкнул он.

— На чем же основана ваша вера? Не поверю, что вы просто так уверовали в каких-то духов.

— А откуда по-твоему берутся все те чудовища, что лезут через темную сторону? — вопросом на вопрос ответил Клавдий.

— Из человеческой головы. Не вам ли лучше меня знать, что самые страшные чудовища не в эфире, они рядом с нами. И произошедшее с ней только подтверждает это, — Мария показала на дикарку. — Признать такое гораздо сложнее, чем переложить вину на неких духов.

— Вина остается с тем, кто её признает. Духи тут не причем.

— Но вы считаете, именно они создают чудовищ темной стороны?

— Частично. Ты не видела то, что видел я.

— Жалкий аргумент, — она усмехнулась. — Видела я многое, а уж в эфире проваливалась туда, откуда обычно не возвращаются.

На этой фразе упрямое выражение на лице Клавдия сменилось удивлением и он замер, очевидно, догадавшись, о чем вела речь Мария. Та окинула взглядом комнату и вышла. Препираться с вигилом дальше не было смысла. Она уже встречала уверенных в своей правоте верующих людей. Тех не сдвинет с места никакой аргумент, потому как останется и самый последний довод — истинная вера не нуждается в доказательствах. Скорее всего красивая дикарка просто понравилась Росцию. В это поверить было легче, чем в рассказанное мужчиной. Подумать только, духи! Он бы еще про горних ангелов рассказал и карах за грехи человеческие!

От метафизических сфер её отвлекла любопытная Марфа, поймавшая прямо на входе в общий зал и завалившая вопросами о том, кого они с Клавдием к ним приволокли. Мария рассказала урезанную версию происшедшего, которая скорее всего обрастет подробностями с помощью Гая и других легионеров. Вырвавшись из тисков жадной до новостей женщины, она пошла к дому Брандов. Росцию, конечно, совсем затуманило мозги, раз сразу не пошел к лекарю, но её задача как интерна обеспечить здоровье наставника.

— Говоришь, воспаления не было? — уточнил Нидгар, услышав всю историю их небольшого приключения.

— По крайней мере когда я его перевязывала, нет. Вы его друг, вот и втолкуйте, что здоровье не стоит разбазаривать, — она встала со стула.

— Кто бы говорил, Квинтиус, — хохотнул мужчина.

— Я всегда своевременно обращаюсь за медицинской помощью, — улыбнулась она.

— Хорошо бы вообще обойтись без медицинской помощи, — пробормотал блондин и пошел к шкафу, где хранились эликсиры. — Пойду навещу нашего раненого.

Росций вернулся вечером и сразу завалился спать, поэтому ужинала Мария в одиночестве. Дикарка очнулся на следующий день пока она патрулировала округу с бессменным Гаем и Идо. Об этом рассказала Марфа, выставив на стол суп с булочками.

— Наш Клавдий к ней снова ходил, — шепотом и по-руски сказала она, наклонившись к девушке. — Очнулась. Лопочет что-то на своем, ничего не разобрать. Вот зуб даю, не закончится дело добром. Дикари эти как есть варвары! — Мария усмехнулась языковому каламбуру, на латыни это было одно и то же, все дикари назывались варварами. — Людей режут! Ладно еще врагов, так своих же!

— Марфа Никтична, это их жизнь и их уклад. В чужой монастырь, как говорится, со своим уставом не ходят.

— И то верно, — вздохнув согласилась она и добавила. — Но жалко-то как! Режут друг друга почем зря.

Мария задумалась было о том, что даже в другом мире люди не меняются, но отогнала от себя эти размышления, портящие нервы и аппетит и принялась за обед. Выяснить в чем именно интерес Росция к дикарке все же стоит. По оговоркам Нидгара и префекта она поняла, что Клавдий очень плотно общался с племенем Лепаи, особенно с их шаманами. Даже помогал им как-то. Возможно, вигил ведет какую-то свою игру. Тревожило и отсутствие вестей и определенности с прорывом, закрытым ею по приезду. Кто и по какой причине его открыл? Почему больше не было повторений?

Дверь оказалась не заперта, девушка постучалась для проформы и открыла её. Дикарка сидела на кровати и настороженно разглядывала посетительницу.

— Ну, здравствуй, — Мария прошла и присела на сундук. — Предполагаю, что ты ни слова не понимаешь. Я Мария. Мария, — показала рукой на себя и повторила. — Мария. Мария.

Ответом ей было молчание и девушка уже решила повторить представление как дикарка тихо сказала «Экуэт» и показала на себя.

— Неплохо! — обрадовалась Квинтиус. — С именем определились!

Далее, однако, процесс пошел туже. Экуэт лепетала что-то на своем. Все способности Марии к пантомиме привели только к тому, что на попытки вызнать подробности её жертвоприношения, дикарка задрожала и забилась под одеяло в угол кровати. Именно в этот момент в проеме возник Клавдий.

— Чем ты её так напугала? — спросил он.

— Пыталась узнать о жертвоприношении.

— Нашла о чем спрашивать, — нахмурился мужчина. — Кто будет рад вспомнить о таком.

— Конечно, она будет не рада, — язвительно ответила Мария. — Тем не менее, нам необходимо убедиться, что она не была прислана к нам специально и это не повторение того случая с прорывом.

— Я уже думал об этом. Сомнительно.

— Почему?

— Порождение бы еще долго бродило по окресностям и скорее умерло от голода. Живность их остерегается, но при угрозе напала бы без промедления. Слишком сложно. Логичней на месте её обнаружения создать именно прорыв, тогда порождение имело все шансы дойти до поселения, — пояснил он.

— Судя по степени инфицирования она и правда уже давно заразилась, — согласилась с ним Мария. — С другой стороны, это могло произойти из-за высокого уровня созданного прорыва.

— Нет. Ты забываешь о том, кто их создает. Шаманы эфирят совсем по-другому, быстро создать прорыв нужного уровня им не удастся, а создав удержать от резкого разрастания. Те-иник слишком мало, у них всего два-три шамана на все племена, такими силами они закроют только прорыв шестого уровня, и то со скрипом.

— А для такого быстрого заражения прорыв должен был быть не ниже пятого, — подхватила его рассуждения она.

— Она жертва одного из ритуалов, который по какой-то причине пошел не так, — заключил Росций.

— Её зовут Экуэт.

— О! Вы уже успели поговорить?

— Поговорить — это громко сказано, — ухмыльнулась Мария. — Я её совсем не понимаю.

Клавдий повернулся к дикарке и спросил что-то на певучем наречии. Она ответила ему и тот нахмурившись снова спросил, уже на другом языке. Подходящим оказался третий. Девушка с интересом наблюдала за их разговором. Было заметно, что вигил временами не совсем понимал дикарку, а той казалось странным его произношение, поэтому она часто переспрашивала. Странная, прерывающаяся беседа шла довольно долго и Мария уже хотела спустится вниз, как мужчина вздохнул и повернулся к ней.

— Вроде все выяснил, насколько получилось, — он взъерошил волосы.

— Ты знаешь много местных языков.

— Да, за столько лет выучил. Но те-иник сложно понимать, видела, сколько мы изъяснялись, — усмехнулся Клавдий.

— И что же ты выяснил?

— Её слова подтверждают мои предположения. У них в племени появился новый шаман, ученик старого, который умер от укуса змеи. Его ученик принес жертву богам в честь начала своей практики и что-то пошло не так. Она, как ты понимаешь, ничего не смыслит в эфире и работе с ним, поэтому понять, где именно налажал новоявленный шаман, невозможно. В итоге она инфицировалась, скорее всего положила часть соплеменников и отправилась в поисках пищи дальше.

— Конечно же она не помнит, что делала, когда была порождением?

— Квинтиус, не разочаровывай меня, — вздохнул Росций. — Увидев тебя в деле, я уж обрадовался, что Университет в кои-то веки стал действительно учить студентов.

— Университет учит как обычно. Откуда мне знать, может, у шаманов получаются какие-то особые инфицированные, — парировала она.

— Нет, самые обычные, поэтому она ничего не помнит.

— Жаль, я надеялась с её помощью мы прольем свет на ту диверсию.

Больше ей с Экуэт обсуждать было нечего, в отличие от Росция, который снова что-то спросил у дикарки на её языке. Мария решила, что попросит пару уроков у Клавдия, ей еще пять лет тут жить, надо хоть как-то общаться с местными, и уже вечером она подошла к наставнику с этим вопросом.

— Из меня плохой учитель, — нахмурился он.

— Другого я тут не вижу, — констатировала очевидное девушка.

— На изучение понадобится много времени.

— У нас его достаточно. Часть своих обязанностей вы сгрузили на меня, — заметив, что Клавдий уже хочет возмутиться, она тут же добавила, — чем я довольна, так как получу практику в реальных условиях.

— Нужны учебные принадлежности. Слова записивать, правила…

— Вот, — Мария положила на стол кипу бумаги и поставила рядом чернильницу, откуда уже торчало перо.

Росций запустил руку в волосы, тяжко вздохнул, поняв, что отвертеться не получится, и начал их первый урок с наречия Лепаи, как самого простого для произношения и самого полезного. Именно с ними чаще всего контактируют поселенцы. Через час голова Марии уже пухла от новых знаний, а горло першило от новых звуков, но она уговорила Клавдия еще на полтора часа занятий.

7

Экуэт пробыла в поселении почти две недели. Общалась она в основном с Росцием, больше никто не мог похвастаться знанием её языка. Мария пару раз поинтересовалась, почему вигил продолжает к ней ходить и оплачивать ей комнату, на что тот раздраженно ответил:

— А ты себя представь на её месте. Хотя, ты бы уж точно не растерялась, — со странным выражением лица он глянул на девушку, которая как раз заканчивала чистить свои армэфы. — Она всю жизнь жила в племени и занималась домашней работой. Из всей семьи именно её выбрали для почетной миссии — подарить свою жизнь богам. В итоге она не справилась с этим, а, значит, боги разгневаются на её племя и семью, мало того, она убила соплеменников, поэтому вернуться не может. Языка она не знает, будущее туманно. Мне кажется, в такой ситуации важно, чтобы кто-то поддержал.

— Никогда не думала, что вы такой заботливый, наставник, — Мария положила кассету с патронами и удивленно посмотрела на мужчину.

— Такой, какой есть, — буркнул явно смущенный Клавдий.

Решение вигила отвезти Экуэт к Лепаи было, на взгляд Марии, продиктовано не одним только участием. Не заметила она такого за ним. Скорее всего, ему понадобилось пообщаться с шаманом их племени. На это косвенно указывал и разговор с префектом перед отъездом. Тот явно был недоволен решением вигила.

— Квинтиус, конечно, молодец, — Пекорис буравил взглядом Росция, — но, у неё нет твоего опыта, Клавдий.

— Опыта, может, и нет, но справляется она замечательно. Я на своем веку повозился с интернами и более толкового еще не встречал. Обычно те накладывают в штаны от первого же серьезного порождения. Какая бы тварь не выползла к вам, Квинтиус с ней справится, — вигил был серьезен и уверен в своих словах. — А в остальном ты ей поможешь.

— Легионеров давно не было видно, — перевел разговор на другую тему Авл. — Постарайся на этот раз не задерживаться. Мои возможности не безграничны, — он со значением посмотрел на Клавдия.

— Понял тебя, Авл. Я вернусь.

Отсутствовать вигил должен был не больше недели. В последний день они вместе проверили все якоря, он показал, как открывать шкаф в своей комнате, где хранил заряженные кристаллы и другие необходимые в работе вещи. Запирался тот на эфирный замок с довольно сложной формулой для открытия. Клавдий рассказал и о написании рапортов в Кастеллум, оставил её один свой для шаблона. Рутинные необходимо было держать в специальном отделении шкафа и пересылать с легионерами, для особых ситуаций разрешалось использовать трансмиттер у Пекориса. Также он показал, каким образом можно сделать быстрый якорь. Не то, чтобы Мария этого не знала, но вариант наставника оказался гораздо быстрее и элегантнее известного ей. Она ждала долгих наставлений от вигила, учитывая, что сказанное у префекта на веру не приняла. Росций точно не был настолько в ней уверен, как говорил. Другое дело, что он был прав, в силенках Марии не откажешь, она, действительно, способна в одиночку развоплотить тварь, на которую потребуется три обычных вигила. Если бы её работа требовала только силы, она бы как сыр в масле каталась. К сожалению, а, может, и к счастью, это было не так. Она пока мало понимала в местном раскладе и затишье последних месяцев ей не нравилось.

— Квинтиус, ты со всем справишься, не переживай, — спокойно сообщил он. — Максимум через неделю я уже вернусь.

— А как же длительные нотации и предупреждения, куда не соваться, и что не делать? — усмехнулась она.

— Не думаю, что они тебе нужны.

На том и расстались. Рано утром Клавдий залез на лошадь, посадил впереди себя Экуэт, испуганно оглядывающуюся по сторонам и жавшуюся к мужчине. Мария проводила их взглядом и всматривалась, пока всадники не скрылись из вида. Слегка колотило возбуждение от того, что теперь она единственный вигил в поселении, и что в её силы и способности поверили. Перед отъездом Визеллий стращал всех отсутствием практики в первый год работы, потому как наставники редко кого допускали до работы в поле. Вспоминая некоторых своих сокурсников она была этому не удивлена. Даже Ферадах с Ипатием вряд ли бы смогли выжить в том первом патрулировании, только если Рагнвальд, да и то не факт.

Извлекать из эфира достаточно энергии для создания оружия вигилы обычно могли только через десять лет практики, учитывая их договорную инициацию. Прошедших силовую ограничивала только способность перекачивать её из эфира в реальность, а также сила воли. Почему же теперь силовую проходили единицы? Потому что в процессе инициации выживало меньше половины. Сложно пробудить в детях желание растерзать кого-то голыми руками, без него победить всю мощь эфира нет никаких шансов. Договорная инициация подразумевала некий договор с эфиром, по которому он дает эфириусу энергию. В обмен на что и каким вообще образом заключается этот договор Мария так и не смогла понять. Друзья и преподаватели объяснить не смогли, так же как она не могла объяснить, каким образом выжила во время своей инициации.

На площадке она привычно наткнулась взглядом на одинокую фигуру Тирея, вздохнула и принялась за упражнения. Хорошо что он не отвлекал её от тренировок, иначе бы точно поколотила. Несмотря на неплохие физические задатки парня, в себе она не сомневалась. Отзанимавшись полтора часа, промокнула голову полотенцем и приготовилась к очередному раунду ухаживаний, как их понимал этот энтузиаст.

— Мария, я уже говорил тебе, что твои глаза сияют как звезды? — начал Тирей.

— Говорил. Пятнадцать раз.

— А губы твои подобны лепесткам роз…

— Двадцать раз.

— Груди твои…

— Стоп! Это уже перебор!

— Но они и правда замечательные! — на лице юноши было написано искреннее недоумение, поэтому Мария только выдохнула и пошла прочь с площадки.

— Стой, Мария! Может, встретимся в трактире? А то когда легионеры приедут, комнаты быстро займут…

— Комнаты?

— Ну, которые сдает Рой. — пояснил он спокойно. — Я в казарме живу, а у тебя мастер Росций не одобрит, поэтому нам надо бы комнату снять.

— Спокойствие, только спокойствие, — пробормотала себе под нос девушка и подняла взгляд на сияющее и бесхитростное лицо Тирея. — Никаких комнат! И что ты там говорил про приезд легионеров? Есть информация, когда они будут?

— Нет, я не знаю… Предположил просто, — юноша смешался.

— Все с тобой понятно.

На большее терпения Марии не хватило и она поспешила ретироваться, пока неунывающий Тирей не принялся расписывать её женские прелести. Вот ведь прицепился что репей!

По счастью, в первое полностью самостоятельное патрулирование к ней поставили Идо и Гая. С их присутствием она уже свыклась, тем более, что чаще всего выезжала именно с ними. Легионеры были явно благодарны за тот раз, когда она их спасла, поэтому относились не в пример дружелюбнее остальных, которые пока видели в ней девчонку из метрополии.

— Одна осталась на хозяйстве, — полуутвердительно заявил Ливидус.

— Все уже в курсе? — удивилась она.

— Нет, нам сообщили, потому что мы сегодня с тобой, — пояснил он.

— Понятно. Да, Клавдий должен быть через несколько дней.

— Думаю, все будет хорошо, — поддержал её Гай. — За пару дней ничего особенного не случится.

Прошло уже четыре, а вигил и не думал возвращаться. Мария каждый день ездила в патрули, закрыла пяток прорывов, с запасом наполнила кристаллов энергией и дважды проверила все якоря. Умудрилась даже состряпать один рапорт и положить на полочку в шкафу. Префект на её вопросы о возвращении Клавдия говорил только, что у него нет с ним связи, но он вернется, а на шестой день приехали легионеры.

Четверо мужчин, стоящих напротив префекта выделялись на фоне остальных прибывших как только что выпущенные из рук умелого конюха скакуны от рабочих лошадок, возвратившихся из месячного патрулирования. Форма практически чистая, лица еще гладко выбриты, в движениях легкость и сноровистость бывалых вояк. Пекорис сразу понял, что перед ним не обычные солдаты. Как пить дать из отдельной разведывательной, слишком уж взгляд дерзкий и ухватки резкие. Проблемы. Четыре такие высокие и крепкие проблемы видел перед собой префект Пекорис.

— Приветствую вас в нашей скромной Колонии у Озера, — выдавил он из себя вежливо. — Чем могу помочь?

— Приветствую, префект, — за всех ответил центурион и положил перед ним бумагу с имперским венком и текстом, в который Пекорису очень не хотелось вчитываться. — Ознакомьтесь с особым эдиктом.

Префект скривился и взял в руки чистый и белый документ, словно только что из-под пера секретаря легата. Так оно и было благодаря эфиру, специальной формулой оберегающего его от повреждений. Обычное вступление он пропустил, так как читал эти строки уже бессчетное количество раз, а в последний абзац вчитался внимательно и еле удержался от того, чтобы выругаться. Им нужен был вигил. Драный Росций! Чтоб его тиккануа прожевали и выплюнули! Нашел когда усвистать! Мало ему своих баб, дикарка понадобилась!

— К сожалению, наш вигил в отъезде, — воспользовался давно заготовленным с Клавдием объяснением. — Почувствовал сильный прорыв и отправился на его устранение. Должен скоро вернуться, — он стиснул морщинистые руки в кулаки и с волнением ждал реакции легионеров (пусть только дадут ему за что зацепиться!).

— Когда именно он вернется? Мы должны выступить сегодня же вечером, — нахмурился центурион. — Согласно инструкции…

— Он должен вернуться завтра или послезавтра, что укладывается в предписанные семь дней, — прервал его Пекорис.

— Хорошо, — собеседник взял паузу. — Я в курсе, что у вашего вигила есть интерн. Покажите нам его.

— Не его. Её, — уточнил префект и увидел как взлетели брови центуриона. — Девочка только выпустилась из Университета. У нас всего два месяца.

— Не знал, что в вигилы стали брать девушек…

— Мы тоже, — вздохнул Авл, стараясь напустить в голос больше скорби. — Мастер Росций не допускает её до дел, пока не наберется хоть какого-то опыта. Учитывая секретность вашей миссии, вам нужен хороший вигил, а не девчонка недоучка.

— Это уже нам решать, — отрезал центурион. — Где она?

Пекорис вздохнул и поманил их за собой. В это время Мария обычно тренируется на площадке и он надеялся, что она уже закончила, иначе уберечь её от участия в непонятных играх разведки не получится. Выйдя на галерею вдоль казармы префект окончательно уверился в том, что отметит сегодняшний день черным камнем и попросит Нидгара сделать ему успокаивающий эликсир покрепче. Прямо через плац сверкая пятками несся неугомонный Тирей. Авл был в курсе, что недалекий юноша воспылал к Марии непонятными чувствами и одолевал ту во время тренировок, поэтому не удивился, увидев девушку, выскочившую из-за бани с яростным лицом. Тирей добежал до стены сарая и оглянулся.

— Тирей! Поганец! — завопила Квинтиус, приближаясь к жертве. — Попался, сын козла и ослицы!

Далее шли куда более нелестные эпитеты, от которых префект покраснел бы, если еще сохранил эту способность. Словами девушка не ограничилась и в легионера полетел нож, пришпиливший его рубашку к стене. Следующий клинок ловким броском оказался четко между ног юноши. Кровожадно улыбнувшись, Квинтиус надвигалась на Тирея, словно волк на зайца.

— Тирей, я обещала лишить тебя самого дорогого, если продолжишь свои приставания? — вкрадчиво поинтересовалась она с усмешкой наблюдая за попытками парня не напороться достоинством на лезвие. — Кажется, самое время претворить эту угрозу в жизнь.

Центурион оторвался от созерцания забавной сцены и спросил подняв бровь:

— Я так понимаю, это и есть ваш интерн?

— Да, — вздохнул Пекорис. — Это она.

— Как её зовут? — влез в разговор русоволосый легионер из четверки.

— Мария Квинтиус.

— Она нам подходит, — уверенно сказал этот легионер центуриону.

— Ты её знаешь? — повернулся тот к подчиненному.

— Да. Последний раз мы виделись четыре года назад, но уже тогда она была не промах, — он замолчал, словно вспоминая, а потом добавил. — У неё силовая.

— Ты шутишь?! — удивленными выглядели все легионеры.

— Нет, — твердо ответил русоволосый.

— Тогда она нам подходит, — повернулся он к Пекорису. — Позовите её.

Старику не оставалось ничего иного, как подчиниться. Он прокашлялся и позвал девушку. Та отвлеклась от Тирея, к которому приставила нож, бросила взгляд на окружение префекта. Улыбка сразу же сползла с её лица, освободив юношу она вложила ножи в перевязь и направилась к ним, внимательно приглядываясь к легионерам, безошибочно определив среди них командира.

— Доброе утро, Авл, — поздоровалась она с Пекорисом и повернулась к центуриону. — Приветствую, центурион.

— Приветствую, интерн Квинтиус, — он окинул девушку оценивающим взглядом, который вышел не достаточно внушительным из-за того, что они были одного роста. Префект в первый раз порадовался, что она такая высокая.

— Доброе, Мария. Давайте пройдем ко мне. Легионеры желают с тобой пообщаться.

— Предполагаю, что общением дело не ограничится, — тихо сказала она ему, когда военные пошли вперед. — Плохо дело?

— Да, — поджал губы Пекорис и снова вздохнул.

Они замерли напротив друг друга перед столом префекта. Четверо мужчин с военной выправкой и одна девушка, которая смотрела на них без капли трепета или страха, внимательно и пристально, первым центуриона, за ним остальную троицу, и остановилась на русоволосом. Минутная задержка и потом узнавание:

— Луций?! Пожри меня эфир!

Четыре года изменили юношу. Теперь это уже был мужчина, высокий, мускулистый, линия подбородка стала жестче, сжатые в полоску губы тоньше, волосы светлее, а вот взгляд карих глаз остался таким же лукавым. Интересно, насколько сильно изменилась для него она? Выросла ведь значительно, в прямом и переносном смысле. Двадцать с лишним сантиметров прибавки роста в свое время поразили медиков до глубины души и чуть не предрешили будущее Марии в качестве лабораторной крысы.

— Да. Я, — мужчина улыбнулся.

— Предлагаю перейти к сути нашей встречи, — она повернулась к префекту. — Я только что с тренировки и хотела бы поскорее оказаться в душе.

— Вот, посмотри, — Авл протянул ей документ, с которым к нему пришли легионеры.

Мария прочитала и нахмурилась. Обложили. Особый эдикт за подписью и печатью легата и трибуна. Не отвертишься. Еще бы к званию придралась, но черноволосый центурион, отмазаться не получится.

— Отдельная разведывательная значит, — девушка подняла взгляд от бумаги. — А я уже хотела поинтересоваться, где вы забыли свою центурию. Центурион…

— Септимус, — представился, наконец, он.

«Из простых значит», — отметила про себя девушка. После реформы Диоклетиана III в Империи наконец отказались от когноменов и определнного наборов преноменов, закрепленного в каждом роду. Империя сильно разрослась и часто в провинциях у людей было по два имени — одно на римский, а второе на местный манер. Это чрезвычайно затрудняло бюрократию и судопроизводство. Диоклетианов указ, как его впоследствии стали именовать историки, отменил необходимость обязательного римского имени у гражданина Империи, по желанию человека и если этого требовали традиции, после своего имени он мог добавлять имя отца или матери. Тогда же в провинциях законодательно обязали каждого человека выбрать то имя, под которым он будет и далее фигурировать во всех документах, при этом оно могло иметь не римское происхождение.

Древние патрицианские и плебейские рода, конечно, оставили старые номены, но стали свободнее в именовании детей, теперь старший сын не обязан был быть тезкой отцу и деду, что сильно упростило документацию. Некоторые дети захотели отделиться от рода, взяли свои преномены как номены и основали новые семьи. Поэтому Квинитиусов, Секстиусов и Септимусов было в империи великое множество. Многие взяли номены по когноменам, а часть населения провинций выбрала имена на своем языке. Поэтому ей удалось оставить себе то имя, с которым она родилась более сорока лет назад в совершенно другом мире.

— Когда вы хотите, чтобы я с вами отправилась? Надеюсь, куда и другие детали вы мне расскажете по пути, иначе не отвечаю за свою эффективность, — спросила Мария спокойно.

— Приходите через два часа в таверну, — хмыкнул центурион оценивающе её разглядывая, отвернулся и вышел наружу, подчиненные тут же последовали за ним.

Старый знакомый Марии оглянулся в дверях и скрылся. Девушка села на стул перед префектом и вздохнула.

— Во что это выльется, Авл? Говорите правду, возможно, она меня спасет, когда окажусь по уши в дерьме, — и с силой ударила по столу, вымещая на нем свои эмоции.

— Дерьмо как нельзя лучше подходит для определения ситуации, — старик сел, открыл тумбочку и вытащил на стол бутыль и два стакана. — Выпьем?

— Думаю, мне не повредит.

От забористой aqua ignis у Марии чуть слезы на глаза не выступили, обжигающая жидкость ухнула в желудок и разлилась по внутренностям знакомым теплом.

— Отдельная разведывательная манипула при Двенадцатом Молниеносном легионе занимается, как ты уже знаешь разведкой. Не знаю, как обстоят дела в других легионах Империи, но в нашем эти парни делают крайне грязную работу, — префект не выдержал и снова себе налил, предложил девушке, но та отказалась. — Я слышал об одном их задании на севере, где они в чистую спалили стойбище племени, чтобы добиться заключения соглашения с дикарями. Не пощадили никого: дети, женщины, старики, погибли все. И это дело тоже смердит трупами и грязью, — он покосился на бумагу с венком. — Будь осторожна.

— Я всегда осторожна, но иногда это не сильно помогает, — Мария грустно хмыкнула, поставила стакан на стол и вышла на улицу.

Снова она оказывается в знакомой для себя ситуации. Безвыходной. Империя хорошо держала на поводке эфириусов. Девушка посмотрела на переливающуюся татуировку на предплечье, которой клеймили всех их после инициации. Вигилам даже было проще, их способности работали только в одном направлении, а вот медики и особенно инженеры, каждое изобретение которых принадлежало государству, иногда великодушно называвшего их именем первооткрывателя, могли бы открыть частные практики. Вспомнился день клятвы, когда их, пока еще даже не выпускников, собрали в знакомом подвальном помещении и перед шеренгой затянутых в парадную форму пятикурсников выступил префект Норикума. Затянутый в черное мужчина прямой как палка с постным лицом, изборожденным морщинами, слегка презрительно оглядел их строй, отдельно остановившись на Марии.

«Клянусь служить Империи и её благу. Клянусь стоять на пути тьмы и защищать всех людей от мрака. Клянусь умереть, но не сдаться. Semper vigilo!». Текст пришел в голову сразу же, словно она только что вышла из строя своих сокурсников. Клятва закреплялась эфиром, о чем напоминало легкое сдавливание шеи, ошейник для псов на службе Империи. Каждый из эфириусов носил такой, клятвы плотной сетью держали каждого из них. Сколько она уже приносила этих клятв? Много. И важнее всего та, первая, которую её заставил принести Клеарх, которая до сих пор душила, стоило только подумать рассказать кому-то о возложенной на неё ноше по возрождению древнего, никому по сути не нужного рода.

Мария помещенным в клетку зверем мерила шагами комнату Клавдия. Туда и обратно. Туда и обратно. Выход все не находился. Ей придется поехать с этим Септимусом, в какую задницу бы они не направлялись. Порадовалась бы встрече с Луцием, если бы не обстоятельства, старый знакомый за четыре года превратился в незнакомого, который таил много загадок. Скорее всего, центурион и его подчиненные уже в курсе про её силовую инициацию, что доставит много проблем. Среди четверки был еще один армейский эфириус, такого же пятого ранга, как и Меций. Кстати, как он умудрился его получить? Обычно пятый давали после пяти лет службы, а он просто физически не мог столько оттрубить, раз четыре года назад еще ходил в кадетах и не говорил о скором выпуске.

Тревожные мысли не мешали Марии собираться. Она проверила оружие, вытащила из шкафа заготовки для якорей и какое-то время эфирила над ними, используя подсмотренную у одного из учителей формулу, которая позволит активировать якорь любому эфириусу, не только вигилу. Страховка на тот случай, если что-то пойдет не так в её отсутствие, а Росций к тому времени не вернется. Заполнила еще несколько кристаллов, хотя, казалось бы, куда еще, и так запас почти на месяц сделала. Лучше уж так себя занять, чем что-то натворить от нервов. Привычные дела помогли успокоиться, она даже для этого два раза разобрала и собрала верные армэфы.

До отъезда предстояло еще собрать вещи и зайти к Нидгару за эликсиром, который останавливает менструальные кровотечения. Базилине оно очень помогло во время работы в Африке, и ей поможет. В джунглях или степях, с десятком мужчин, без возможности нормально помыться, к чему ей еще возня с месячными? Она бросила последний взгляд на мятый рюкзак из парусины и пошла на встречу с легионерами разведывательной манипулы.