Вивиана. Наперекор судьбе

Пролог

Изысканная, роскошная карета, запряженная двойкой быстрых лошадей, миновала Вестминстер, направляясь к заснеженному, отдаленному порту. Кевен устало вздохнула, положив голову на плечо спавшего мужа. От постоянной тряски ее тошнило, все тело, словно закаменело. Эта изнурительная поездка окончательно пошатнула и так слабое здоровье женщины, недавно пережившей очередной выкидыш. Миссис Бломфилд с горечью признала, что это Рождество выдалось самым ужасным в ее жизни, ведь именно в Сочельник несчастная ощутила неприятную боль внизу живота, а уже на утро проснулась, встретившись со страшной правдой: ее малыша больше нет на этом свете.

Графиня провела рукой, затянутой в белоснежную перчатку, по запотевшему стеклу, пытаясь впустить в свой израненный разум восторг от этого прекрасного, зимнего пейзажа. Внезапно женщина ощутила какое-то странное, томящее чувство в сердце, а уже через миг ее взгляд самопроизвольно заскользил по какому-то свитку, лежавшему на берегу Темзы. Кевен лишь усмехнулась, поняв, что это просто груда старых покрывал, но под ними что-то зашевелилось… Вздрогнув, как от удара молнии, англичанка резко вскликнула: – Останови карету! – перепуганный кучер сразу же натянул поводья, а граф, разбуженный криком жены, недовольно открыл глаза. Выбежав из берлины, Кевен бросилась к берегу, дрожавшими руками откинув грязные ткани. Женщина опешила: на нее взирали невинные, широко распахнутые детские глазки. Это была девочка, маленькая, хрупкая девочка лет шести, окоченевшая от холода, испуганная и замерзшая. Малышка протянула к неизвестной даме свои тоненькие ручки, но через секунды провалилась в глубокую, темную бездну. Кевен несколько секунд сидела на ледяном снегу, всматриваясь в побелевшее лицо девочки. Тяжело дыша, графиня прижала к себе почти невесомое тельце, ощущая слабое, едва различимое биение детского сердечка. Если она сейчас не поможет ребенку, он просто умрет. Кевен с трудом подняла живую ношу, направляясь к карете, но внезапно вскликнула, ощутив на своих плечах ладони графа. Нишкон, грубо вперив в супругу злобный взгляд, пробурчал:

– Что у тебя в руках? Кто она?

– Это девочка, крохотная, замерзшая малышка. Мы должны спасти ее. Умоляю, не заставляй меня оставлять крошечку на берегу этой проклятой реки. Мы обязаны помочь ей.

– Ты совсем с ума сошла?! Это неизвестный, чужой для тебя и для меня, ребенок, возможно, заразный. У девчонки, я уверен, есть родители, и если они пожелали дочь оставить здесь…

– Что ты такое говоришь? – воскликнула графиня, еще сильней прижимая к себе бессознательную малышку: – Никто не имеет права отбирать жизнь у ребенка. Сам Господь пожелал преподнести нам этот подарок. Все эти года я покорно слушалась тебя, была лишь тенью в поместье, но ради жизни этой девочки я готова на все. Хочешь ты, или нет, я заберу кроху в замок, где ей обеспечат должный уход и заботу. Всевышний уже трижды забирал у меня детей: Женевьева и два тех несчастных младенцев, что еще даже не успели увидеть солнечный свет. Четвертый раз я такого не переживу: эта девочка станет моей дочерью, – с этими словами Кевен проследовала к карете, бросив на недовольного супруга дерзкий, непокорный взгляд.