Влюбиться не предлагаю

Пролог

- Гордеева, я тебе кто? Подружка? Вроде нет, - на эмоциях вылетает из меня.

Честно? Сам бы дал себе «леща» за подобные борзые интонации. И Лиля, находясь сейчас в таком состоянии, их явно не заслуживает. Но вся эта ситуация меня чертовски злит.

На секунду замирая, в мою сторону переводят растерянный взгляд:

- Не поняла…

- Думаешь, можешь звонить мне в любое время дня и ночи и плакаться о своих проблемах? Что кто-то там тебя домогается, а я должен как супергерой лететь на другой конец города и спасать от злого мальчика? К которому, между прочим, сама по доброй воле села в тачку…

- Ты мне не подружка, - перебивает, спокойно соглашаясь. И от этого её спокойствия я почему-то ещё больше раздражаюсь. - Ты мне друг, - чуть заметно облизывает пересохшие губы.

- Друг?

«Да, да, да. Друг, с которым ты уже раз… два…три… - считаю про себя. - Три раза спала».

Я что, реально сейчас посчитал?

- Ты первый, о ком я подумала… Кого могу попросить о помощи… Но если я тебя отвлекла от более приятной компании… Извини…

«Она о тебе подумала в первую очередь, тупорез», - внутренний голос опережает мой мозг.

Вот на фига мне всё это? И на фига осознание того, что в глубине души мне эта информация приятна?

- А если бы я трубку не взял, кому бы ты позвонила? - сильнее сжимаю пальцами руль, а глаза не могу отвести от её лица.

Как представлю, что мог бы не зарядить телефон... Или забить на этот звонок, вернувшись в объятия пышногрудой брюнетки…

- Не знаю… Никому… Кроме мамы, никому нет до меня дела…

Глупая ты… Я вот припёрся…

- А если бы он что-то тебе сделал?

Жмёт плечами, опуская взгляд:

- Будем считать, что провела бы вечер в компании озабоченного придурка. Не я первая, не я последняя, - прикусывает губу, сдерживаясь от подступающих слёз.

- Гордеева, чё ты такое несёшь? - неосознанно повышаю голос, закипая то ли от представленной в голове картинки, то ли от вида девичьих слёз, которые вот-вот на меня обрушатся.

- А ты чего орёшь? - громкость её голоса также увеличивается, когда она разворачивается ко мне. - Если тебе это всё так в тягость, зачем приехал тогда? Жизни меня учить? Кому звонить, кому не звонить? К кому садиться в машину, к кому не садиться?

Лиля медленно моргает, и одна слеза всё-таки катится по её щеке. А я неконтролируемым движением стираю мокрый след, касаясь пальцами нежной кожи.

- Ты не обязан этого делать, - холодные слова и немного разочарованный взгляд в одну секунду будто выбивают почву из-под моих ног, - раз я даже другом тебя назвать не могу…

- Другом можешь, - продолжаю водить пальцем по её лицу, очерчивая линию подбородка. - Я был против звания «подружки». Звучит так себе, согласись?

- Не по-пацански? - лёгкая улыбка трогает губы Гордеевой, а её щека соприкасается с моей ладонью.

- Ага, не по-пацански, - повторяю чуть слышно, не сводя глаз с её пухлых искусанных губ.

«Так и веди себя как пацан. Хочешь? Ты же хочешь? Так сделай!» - внутренний голос снова берёт верх над моим разумом. И подгоняемый охренительным запахом, исходящим от Лили, я, словно намагниченный, наклоняюсь к ней.

- А ты - пацан. Ещё какой. Уж я - то знаю. Три раза как в этом убеждалась, - дразнит, зараза. От обиженной и пребывающей в лёгком шоке девчонки не остаётся и следа. Чуть вскидывает подбородок и с вызовом смотрит на меня.

Вызов принят.

- Могу предложить и в четвертый раз убедиться. Как друг, естественно, - успеваю произнести на выдохе прежде, чем хватаю её за затылок, закрываю в предвкушении свои глаза и с жадностью впиваюсь в такие желанные губы…

Глава 1. «На что спорим?»

«На что спорим?» - если бы я знал, во что ввязываюсь, задавая этот вопрос Тимуру. И какие последствия меня ждут, когда я этот спор выиграю… Стал бы я что-то менять? Дайте-ка подумать… Нет, точно нет.

Видимо, так складываются звёзды. Или вселенная даёт мне такой хороший увесистый пинок под зад, что я этот самый свой зад отрываю от стула. И как в замедленной съемке направляюсь в сторону «неприступной крепости».

По ушам долбят басы очередного хита-однодневки, звучащего, наверное, по десятому кругу. Но девчонкам, присутствующим здесь, нравится. О чём свидетельствуют их визги-писки и весьма двусмысленные телодвижения, которые зовутся у них танцем. Сигнализирующем, что они слегка нетрезвы, доступны, на всё согласны и не против моей компании. Но мне не до них. У меня есть цель. И я иду сквозь рассеивающийся (благодаря открытому окну) прокуренный воздух комнаты туда, где меня ждёт стопроцентный отказ и игнор.

Страшно? Нет. Скорее интересно. Азарт уже разыгрывается, разливаясь по венам. В своей физической форме я уверен. Остаётся сейчас блеснуть умом и сообразительностью. Вот и посмотрим, насколько я обаятельный и привлекательный…

Но обо всём по порядку.

Где происходит действие?

Новый, ещё достраивающийся жилой комплекс. Ещё конкретнее, квартира. Моя квартира. Пока здесь голые стены. Зато соседние квартиры не заселены. И нижние, вроде как тоже. Поэтому меня не беспокоит возможность нарушения общественного правопорядка и перспектива незапланированного знакомства с местным участковым.

Кто затеял вышеописанный спор?

Тимур. Он же мой брат. А если быть точнее, мы двоюродные братья по отцам. Отсюда следует вывод, что фамилия у нас с Тимуром одна на двоих.

Выбор города, в который я переехал буквально пару недель назад после окончания универа и получения степени бакалавра, пал именно на этот, в котором сейчас нахожусь. Всё же какие-никакие родственники рядом. Раз уж я своим, самым что ни на есть ближайшим родственникам до фонаря.

Родителям я ни в какое место не упёрся. У каждого из них сейчас своя жизнь. Радостная. С буйством красок и эмоций. А я - всего лишь неприятное напоминание, что у их неудавшегося союза есть последствие, из-за которого нужно было долгое время создавать видимость семьи. Сначала ушёл отец. Потом, после моего 18-летия, благоустройством своей личной жизни занялась мать. Все счастливы. Все довольны. А я побоку. Только просторную квартиру в одиночестве занимал после развода и разъезда родителей. А ведь можно было продать и сделать денежный вклад в новоиспечённые ячейки общества. Что, собственно, и было сделано совсем недавно. Продали. Вернее, обменяли с доплатой. Метраж моей жилплощади значительно уменьшился. А мне много и не надо. Я неприхотливый. Зато теперь, как в поле ветер. Хотя… Ветром в поле я был, мне кажется, всегда. Не привыкать.

Что представляет собой происходящее сейчас в моей квартире действо?

Вписка/ тусовка/ вечеринка. Посвящённая началу нового учебного семестра. Я хоть отношения к студенческому братству уже не имею, но согласился на предложение Тимура устроить на своей территории всю эту движуху. А чё? Надо вливаться в коллектив, налаживать старые связи, обзаводиться новыми. Не был в этом городе несколько лет, хотя в школьные годы часто приезжал на каникулы. Тусили с Тимуром, будь здоров. Потом наша дружба с братом пошатнулась. Я бы даже сказал, треснула. Но это уже в прошлом. Я и не вспоминаю о случившемся. Почти не вспоминаю. Тем более предмет наших с Тимуром разногласий уже давно не стоит всего этого.

Что касается денежного вопроса данного собрания, тут я не особо пострадал. Заранее приглашённый народ, которому скинули координаты предстоящей тусни, действовал слаженно. На всё скинулся, всё принёс, всё разложил. А я, как гостеприимный хозяин, лишь радушно открыл двери.

Итак. Начало сентября. Вечер. За окном уже румянится закат. Под воздействием принятого внутрь алкоголя, вдыхаемого в лёгкие никотина и доносящихся до ушных перепонок звуков расслабляющей музыки никого уже не смущает ограниченное пространство моей квартиры. Накрываемые теплым приватным светом настенного освещения все разбредаются по кучкам, в которых ведутся кулуарные беседы с примесью мата и пошлых шуточек.

Я с Тимуром зависаю на кухне, из которой открывается хороший обзор на прихожую и толпящихся там девушек.

- Смотри, сколько рыбок плавает, - брат затягивается сигаретой и ленивым движением головы изображает, что типа выдыхает табачный дым в открытую настежь форточку. – Не дождавшись моей ответной реплики продолжает: - Знаешь, чем отличается хорошая вечеринка от плохой?

- Чем? – открываю об крышку стола стеклянную бутылку газировки. Сегодня не хочу превращать своё тело в жидкость с помощью алкоголя. Ведь на правах хозяина квартиры надо сохранять трезвость ума.

- На плохой вечеринке никого не хочется трахнуть, - Тимур подмигивает девушке, которая встречается с ним взглядом.

- И какую ты даёшь оценку сегодняшнему мероприятию?

- Вечеринка ОЧЕНЬ ХОРОШАЯ, - очередная затяжка. - Жаль только места маловато. Но заднее сиденье моей тачки никто не отменял. Верно?

- Согласен, - замечаю, как открывается входная дверь, и в изрядно опустевшую прихожую заходят две девушки.

Одна из них немного полноватая блондинка, зато в достаточно откровенном наряде. А другая - брюнетка… В какой-то мешковатой одежде. И не поймешь, что там под всеми этими слоями скрывается. Но рубашка прикольная. С пуговицами почему-то на спине.

- О, Гордеева, - Тимур спешно тушит сигарету и за пару шагов оказывается у дверного проёма. - Пришла на запах тестостерона и похоти?

Брюнетка, которой видимо был адресован вопрос, кидает в сторону Тимура презрительный взгляд. Настолько презрительный, что и меня рикошетом цепляет.

- Похотью? Да вот как только тебя увидела, так сразу нехотью запахло.

Даже не смотря на то, что Тимур стоит сейчас ко мне спиной, замечаю, как он сразу напрягается.

Глава 2. «Действуем по ситуации»

Артём.

- Почему именно на неё?

- Потому, что Гордеева у нас известная девочка-ромашка-неберушка-недавашка.

- Спасибо, конечно, за такой подробный описательный портрет. Но ты не ответил на мой вопрос.

- Любого, кто распускает в её сторону свои части тела, она сразу посылает к великой китайской горе Кху Ям.

- И?

- Не хочешь проверить, насколько далеко смогут зайти твои части тела?

- Если ты предлагаешь с ней переспать, то делать это на спор я не буду.

- Что, Артёмка, внешне изменился, а внутри всё такой же правильный, скучный и неазартный?

Не, я далеко не такой. Жизнь научила меня, что моя правильность нахер никому не сдалась. Отчего я какое-то время назад из доброго и хорошего мальчика переквалифицировался в скверного и нордического. Но элементарного уважения к девичьей чести я не растерял с годами.

- Спать с девушкой за бутылку коньяка? Даже не знаю, кого в данном случае ты больше оскорбляешь такой перспективой: меня или её.

- Можем повысить ставки. Гордеева того стоит. Она - цветочек нежный. Не пьёт, не курит. Не девочка, а мечта.

- Что же сам о ней не мечтаешь?

- Закрой ушки, котёнок, - Тимур обращается к своей спутнице, продолжающей елозить на его коленях. - Мечтаю, ещё как, - ухмыляется, даря девушке за покорность мажущий поцелуй в щёку, при этом не переставая пилить взглядом Гордееву. - Только у нас с ней свои счёты.

Та, которую мы в данный момент обсуждаем, находится в противоположном от нас углу комнаты. И, похоже, её совсем не парит одиночество. Она ни взглядом, ни жестом, ни каким-либо другим невербальным способом не семафорит на всю округу, что не прочь замутить с кем-нибудь из представителей мужского пола. Наоборот, своим отрешённым внешним видом показывает, что вся эта движуха её не вставляет.

Чудная. Зачем тогда сюда пришла? Если не тусить и не расслабляться? Хотя, догадываюсь. Судя по тому, как её пухлая подружка, обладающая большей сговорчивостью и раскрепощённостью, веселится, попивая пивко и заигрывая с парнями, Гордеева пришла сюда исключительно с ней за компанию. Женская солидарность во всей красе.

Возможно, она с удовольствием провела бы этот вечер… Как? Да кто ж её знает. Может, она любит книжки читать. Какие литературные пристрастия могут водиться в этом «тихом омуте»? Любовные романы? Лёгкая эротика? А может быть жёсткое порево? Как часто и бывает, за маской нежного цветочка скрываются люди с подобного рода предпочтениями.

За всеми своими наблюдениями и размышлениями замечаю, что не только я, но и Тимур продолжает долго пялиться на Гордееву. Она, как будто почувствовав нездоровый интерес к своей персоне, встаёт с кресла, уступая место лобызающейся в дёсна парочке. И, прихватив бутылку минералки, направляется в сторону опустевшего балкона.

- Так что, не хочешь, как пчёлка, поводить своим жалом вокруг цветочка? - Тимур снова пытается взять меня на понт.

Твои масляные взгляды и пошлые шутки в сторону Гордеевой, а также её ответная реакция на эти зрительные и речевые потуги наводят меня на мысль, что либо вы раньше были в отношениях, а теперь приколотили друг к другу гвоздями невидимые глазу таблички «бывший»/«бывшая»; либо речь идёт о банальной хотелке и неудовлетворённом чёсе. И связанных с ними понятиями «девочка-динамо» и «мальчик-обломинго».

Зная брата, могу предположить, что этот спор не что иное, как спланированный в данную секунду способ помериться со мной причиндалами. И в этой борьбе Тимур как обычно сам для себя уже заочно выходит победителем. Уверенный, что меня ждёт очередной провал.

Вот только я уже не тот подросток, который в силу своей юношеской застенчивости и закомплексованности заранее в мыслях запрограммировал себя на неудачу. Сейчас я в своих силах более чем уверен.

Хочет узнать, на что я способен? Каковы у меня шансы по поводу Гордеевой? Скинет ли она меня с балкона после моих подкатов или растечётся как пломбирчик на солнышке от моих неземных чар?

Вот и узнаем.

- Я принимаю спор на Гордееву. Но спор будет на моих условиях.

- О, как. И какие твои условия?

- Если она позволит мне себя поцеловать, я получаю удовольствие от выигрыша и коньяк от тебя. Если не позволит, то ты получаешь коньяк и удовольствие от того, что меня опрокинули.

- Идёт, - губы Тимура расплываются в самодовольной улыбке.

Ничего, ничего. Совсем скоро мы эту улыбочку сотрём.

- Ну, я пошел, - встаю со стула.

«Но на всякий случай, не поминайте лихом», - думаю про себя.

Захожу на балкон, прикрывая за собой дверь. Отрезая нас от звуков надоедливой музыки и невнятного бубнежа. Осторожно ступаю к цели, перебирая в голове варианты, как начать разговор.

Тут стандартный пикап не прокатит. «У тебя, наверное, такая вкусная помада. Дай попробовать», - после этой фразы в меня бы уже впечатались губы какой-нибудь девчонки, которая пришла на вписку с вполне конкретными целями. Но здесь, как я уже успел заметить, случай особый. Придётся включать мозги, обдумывая каждый свой ход. Как при решении кроссворда судоку со сложностью в пять звездочек.

«Ничего непонятно, но очень интересно» - это как раз про Гордееву.

Алкоголь ей не предложишь. Не пьёт. Перетереть с ней о звёздах, планетах и теории большого взрыва за выкуренной сигаретой тоже не вариант. Она не курит, я не курю, да и астроном из меня паршивый.

Какое-то время наблюдаю за Гордеевой на расстоянии нескольких шагов. Вообще ничего не боится. Кругом полно парней под градусом, и она, не смотря на свой невозбуждающий внешний вид, всё равно может привлечь их внимание. Какая-никакая девушка. Тем более нетрезвость порой срывает тормоза и застилает глаза пеленой неадеквата, и этому противостоять одинокой девушке трудно.

Стоит у открытого окна. Пристраиваюсь сбоку. Не проронив ни слова, разглядываю профиль моей потенциальной партнерши по поцелую. Аккуратные черты лица. Длинные ресницы. Чуть вздёрнутый носик. Губы выразительные. Их обладательница сосредоточенно уткнулась в телефон. Отгородилась от внешнего мира наушниками и скрывающими половину лица длинными волосами. Решаюсь немного обнаглеть, нарушив личное пространство девушки, и посмотреть, что же так привлекло её внимание. Подвигаюсь ещё ближе. Почти касаясь плеча…

Глава 3. «Будет незабываемо»

Артем.

«Серьёзно? Ты реально это смотришь?» - в мыслях обращаюсь к ней.

На дисплее проигрывается, судя по качеству воспроизведения, какое-то старпёрское видео, где мужики в рубашках и галстуках, с гитарами наперевес вещают ваниль в стойки с микрофонами. Что-то типа Live-концерта лохматых годов.

Где она на него наткнулась? В ленте в «Одноклассниках»? Интересный выбор, конечно. Я бы сказал, неожиданный. Но Гордеевой видимо нравится. Увлечённо смотрит, закидывая в свой рот… мармеладных мишек?

Ты их, вообще, где здесь надыбала? С собой, что ли, принесла?

Моё присутствие всё-таки замечают. Кидают полный равнодушия взгляд. Но взгляд почему-то задерживают. На моём лице. Чуть сводят бровки, как будто что-то оценивая. А я отмечаю красивый цвет глаз напротив (что-то между серым и голубым). И их интересное сочетание с тёмным оттенком волос.

Пока мы играем в гляделки, происходит то, чего я точно не ожидаю. Гордеева протягивает мне один наушник, только что освободивший её левое ухо. И снова возвращается к просмотру видео. А мне ничего не остаётся, как заторможено принять подгон.

Невольно залипаю, замечая надпись внизу под видео: Браво - «Как жаль». И с головой, а точнее с одним ухом, погружаюсь в прослушивание сопливо-лирической песенки.

Чего только не сделаешь, лишь бы к девчонке подмазаться.

Как только видео заканчивается, я, возвращая вещь, которой со мной щедро поделились, решаюсь начать диалог:

- Поделиться своими наушниками… Это сильно.

- Почему? – наконец слышу её голос после нашего совместного, уютного молчания.

- Это такая интимная вещь. С наушниками делятся с теми, кому доверяют. С друзьями, например.

- Ты мне, конечно, не друг. Я тебя вообще первый раз вижу. Но мне понравились твои уши. Я подумала, твоим ушам я могу доверить свои наушники.

Это она стебётся сейчас?

Невольно дотрагиваюсь до своих ушей. Знаю, что слегка оттопыренные. И эта деталь мне никогда особо не нравилась. Но, если что-то в своей внешности я некоторое время назад изменил, то до ушей руки так не дошли.

Стараясь не выдавать растерянность озвученным фактом, продолжаю:

- Раз ты доверяешь моим ушам, значит, я должен оправдать оказанное доверие. Для начала, я думаю, нам надо познакомиться.

Молчание.

- Зачем? – очередная партия мармелада летит в рот.

- Мы с тобой вместе группу «Браво» слушали. Нас теперь многое связывает.

Снова молчание.

- Я - Артём. А тебя как зовут? – блин, что-то я как будто в песочнице знакомлюсь. Ещё только лопаточку или ведёрко осталось предложить.

- А меня не зовут. Я сама прихожу. Знаешь такую старую бородатую шутку?

- Знаю. Ну, так всё же? По фамилии как-то не хочется к тебе обращаться.

- А ты знаешь мою фамилию? – не успеваю что-то ей сказать, как перебивает: - Хотя, можешь не отвечать. Знаю, откуда ноги растут.

Снова предпринимаю попытку открыть рот, но меня опережают:

- И только, пожалуйста, не называй свою фамилию, а то, боюсь, у меня мармеладные мишки обратно попросятся. А они так хорошо в желудке улеглись.

- Чем же тебе не угодила моя фамилия? – искренне удивляюсь.

- Лично к твоей фамилии у меня нет претензий. Но так получилось, что она совпадает с фамилией того, кто с тобой из одного ларца. Одинаковый с яйца.

Это она Тимура имеет в виду?

- Значит, обойдёмся без фамилий, - вижу, что при упоминании брата снова воздвигается невидимая стена между нами. Поэтому решаю менять тему разговора. - Сколько лет этой песне? – указываю взглядом на телефон, который Гордеева продолжает держать в руках.

- Не знаю, лет тридцать, наверное.

- Так это не твоя подруга - Динозавр, это ты - динозавр. Раз такие древние песни слушаешь, - шучу.

Ход неправильный. Шутку юмора не оценили.

- Слушай, ты, мамонтёнок, - ладонями, подставленными к лицу, изображает слуховой орган. - У тебя уши лишние? Могу подправить.

Так, снова разговор сворачивает не туда. Чую, скоро лимит нашего общения будет исчерпан. А я как-то не так использую минуты, которые мне благородно выделяют.

Скажи спасибо, что она вообще с тобой вступила в диалог.

- Извини, забираю свои слова обратно. Просто мне интересно, чем тебя так привлекло именно это видео. Романтическая песенка? Но таких навалом.

- Не соглашусь. Сейчас таких не делают.

- Каких таких?

- Когда музыка и голос как будто обнимают солнечное сплетение. Понимаешь, какие это ощущения?

- Примерно представляю. Что-то подобное испытываешь, когда выпиваешь кружечку холодного пива с дичайшего похмелья.

- Ты потерян для этого мира, - качает головой, а лицо по-прежнему не выдаёт никаких эмоций.

Да что ж я так лажаю… Артёмка, соберись.

- Прости, у меня сегодня с юмором туго, - снова извиниться - это самый верный способ вылезти из ямы, в которую сам же себя загнал.

- Я заметила.

Следующий ход – продолжать разговаривать о том, что девушку интересует.

- А кроме романтической песенки, что ещё зацепило?

- Живая музыка плюс мужчины в костюмах. Эстетика для ушей и глаз.

- Любишь официальный стиль в одежде?

- Мужчина в костюме выглядит очень романтично и серьёзно одновременно. Классический костюм - это как латы современного рыцаря.

- А ты мечтаешь о рыцаре? И, конечно же, на белом коне?

- Фиг с ним, с конём. Да и с рыцарем, собственно, тоже. Адекватного встретить, хотя бы. А то с адекватностью в наше время напряжёнка. Знаешь, есть такое выражение: «Я тут грешным делом подумал», так вот мне кажется, что большинство парней при общении с девушкой думают не головой, а именно «грешным делом».

- Ты имеешь в виду…

- Вот, например, твой брат, - перебивает. - Не будем называть его имя всуе. Самоуверенность сотого уровня. Зато IQ, как у рыбки. На моё высказывание, что у него мозги между ног, он мне как-то ответил: «Хочешь, я ими пошевелю»?

Глава 4. «Свет. Занавес. Аплодисменты»

Артём.

Замкнутое пространство кухни. Проникающие сквозь тонкие стены звуки незатейливого медлячка, как будто специально включённого погромче. Выглядывающий в окно и пробирающийся сквозь густые облака серебряный диск луны. Обстановка, нарочно не придумаешь. Во весь этот романтический флёр не вписывается только Гордеева. Точнее её, обращённый в мою сторону зрительный посыл. Сведя бровки к переносице и скрестив руки на груди, с неким подозрением и недоверием смотрит на меня.

Правильно. Я бы сам себе сейчас не доверял.

Поцелуй ты девчонку в губы. Пока «горит» зелёный свет. А то через несколько секунд он начнёт моргать, переходя в желтый. А там и до красного сигнала рукой подать. И всё. Досвидос. Лиля передумает. Прикроет лавочку неслыханной щедрости. И тебе, облажавшись, с ущемлёнными, как в старые добрые юношеские времена, амбициями придётся возвращаться в эпицентр тусовки. Сложить свою голову Тимуру на плаху позора. И по сравнению со всем этим, отслюнявливание нелишних денег за бутылку коньяка - ничтожный пустяк.

- Развернись ко мне спиной, будь добра.

- Может ещё руки за голову и ноги пошире?

- Было бы неплохо, но не в этот раз, - озвучиваю вслух неожиданно сам для себя.

Естественно, за этим следует убийственная эмоция, мелькнувшая на лице Гордеевой.

- Лиль, ты мне один раз доверилась сегодня, доверься ещё раз, пожалуйста, - снова соблюдаю вежливость в голосе.

Сомневается несколько секунд, но исполняет мою просьбу, поворачиваясь:

- Только руки не распускать. А то, сдается мне, это у вас по мужской линии передается.

Стараясь не вдаваться в подробности данной реплики, концентрируюсь на исполнении задуманного. При этом, до конца так и не понимая, что мною движет.

Приковываю свой взгляд на спине Гордеевой. Пуговицы. Эти чёртовы пуговицы на её рубашке. На фига они сзади?

Видел я в женском гардеробе и джинсы, и юбки с молнией на заднице. Намёк прозрачней некуда. Резко «вжииик» вниз и «добрый вечер».

А это что за новшество? Что за обход стереотипов? Пуговицы на рубашке сзади - всё равно, что лифчик с застёжкой спереди. Хрен догадаешься с первого раза, где это скрыто, и как к этому подступиться.

Но, с*ка, манит.

Разобраться с пуговицами легко и быстро не получится. А мне быстро и не надо. И легко не надо. Выиграть спор, конечно, греет душу и подогревает самомнение. Но если ещё в процессе и самому удовольствие получить, и девушке оказать, совместив приятное с полезным, то…

Да вы, Артём Соко́вич, романтик.

А, то. От внешности толстого мальчика я сумел избавиться, а вот идущий с ней рука об руку пресловутый романтизм искоренить из себя до конца не удалось. От этого и страдаю.

- И чего ты там ищешь? У меня на спине нет второго рта, - Гордеева врывается в мои мысли.

- Ты свой единственный рот сейчас закрой, - осекаясь, добавляю волшебное слово: - Пожалуйста.

Видимо, закрыла, раз в ответ не произносит ни слова.

- Глаза можно тоже закрыть. Будет приятно. Ну, я так думаю, - дотрагиваюсь до её волос, перекидывая их вперёд через плечо. - Ты в любую секунду можешь меня остановить, если посчитаешь мои действия неподобающими. И хрен с ним, с этим спором.

Начинаю на свой страх и риск медленно расстёгивать пуговицы. Одну за другой. Развожу ткань рубашки в стороны. Чувствую себя ребёнком, который в предвкушении разворачивает конфету. Ведь не знаешь, что там за красивым, ярким фантиком скрывается. Может, обычная карамель. Жёсткая, как камень. Которую еле откусываешь. И ещё успеваешь каким-то макаром поцарапать себе десну. Невкусная. Приторная. Да и в целом, оказывается, состав начинки не айс. А может быть так: из-за скромной и неприметной обёртки конфеты собираешься пройти мимо неё. Но что-то тебе подсказывает, что надо остановиться и попробовать. И не зря. Красота и вкус внутри. Многослойная. Тает на языке, обволакивая сладко-горчащей нежностью.

Но это чё-то я отвлёкся.

Лиля стоит передо мной вся напряжённая. Не знает, куда руки деть. Но ждёт, что будет дальше. А я тут в уме конфетки разворачиваю. Пора бы уже к действиям приступать.

Приступаю. Пока обзор и доступ открыт. Провожу кончиками пальцев по тонкой нежной шее Гордеевой и чуть ниже по спине. Ловлю волну мурашек.

Но прежде, чем переходить к самому поцелую, Гордееву, как и любую другую девушку, нужно разогреть. Подключаю свои ладони, принимаясь за лёгкий, поглаживающий массаж.

Лиля напрягается, наклонив голову вперёд.

- Расслабься, - подвигаясь ближе, шепчу на ухо. Какой там. Замерла, как вкопанная. Будто не дышит. - Если так будет удобнее, представь, что это твой одноклассник Артём тебе массаж делает, а не я.

- Вообще-то, ты должен меня целовать, а не массаж делать.

- Это прелюдия. Подготовка.

- Что-то меня эта подготовка настораживает. Как и ты.

Усмехаясь про себя, приступаю непосредственно к поцелую. Касаюсь губами шеи. Ещё одна волна мурашек от Гордеевой. И застывший от неожиданности вдох.

- Выдыхай. Артёмка старается, - вот я не выдыхаю, а делаю с точностью до наоборот. Вдыхаю.

У Лили такой тёплый, соблазнительный запах кожи. И это не парфюм. Это её запах. Настоящий. Я такой давно не встречал. От девчонок вечно несёт брендовыми ароматами. И они, видимо, считают, что чем выше ценник этого бренда, тем круче. А это далеко не так.

Не спеша, спускаюсь поцелуями ниже по позвоночнику. Третий заход мурашек обдаёт моим тёплым дыханием. Мой язык не хочет оставаться в стороне, а точнее во рту, и включается в процесс, кончиком рисуя зигзаги.

- Щекотно.

- И всё? Артёмка расстроен, - не отрываю своих губ от её кожи.

- Ну, при-коль-но. Не-обыч-но, - произносит по слогам, слегка дёрнув плечами.

Стопорюсь у кромки спортивного топа, понимая, что дальше заходить запрещено. И так много себе позволил. Прокладываю обратный маршрут поцелуев. И контрольный, чуть затянувшийся, в шею.