Вредное сокровище Чёрного некроманта

Глава первая

– Я же вам говорил, лорд ректор, – подленько улыбался профессор Коромир, обнажив по-кроличьи крупные передние зубы, – что эти двое у нас под носом непотребствами занимаются.

Я уж думала: всё, писец. В смысле, писец в академию придёт и зафиксирует смерти меня и моего лучшего друга Уилла, с которым мы так некстати были застуканы в моей спальне. И мы лишь просто разговаривали, но Устав академии чётко гласит: юношам в комнаты девушек вход строго настрого запрещён!

Так что у вломившихся к нам профессора Коромира и лорда ректора Элема Аньес были все основания как минимум для выговора, как максимум для отчисления, и это прекрасно понимали мы все…

Но Уилльям решил усугубить ситуацию!

– Мы, – начал мой бесстрашный друг ехидно, чуть растягивая слова и не забывая нахально улыбаться, – хотя бы вдвоём, профессор, да и Авейро, – кивок на меня, – девушка, а вот ваши…

Я и понять смысл слов ещё не успела, а стремительно багровеющий от ярости профессор как взревел:

– Молчать!

От его крика задребезжали стёкла в окнах! И даже хранящий суровое молчание ректор Аньес вдруг повернул голову и как-то странно взглянул на своего работника.

Я же со всей неприятной ясностью поняла, что вся академия не зря молилась и чудо-таки имеет все шансы случиться: сейчас Уилльяма Казэрта, головную боль всей Магической Академии имени Генриха Лучезарного, просто-напросто убьют.

Лишь подтверждая это, профессор сделал два молниеносных шага, навис над моим другом костлявой, но очень суровой скалой и как давай шипеть:

– Ты вылетишь из Академии за свои выходки, Казэрта! Ты и твоя девка! – О, это про меня, если кто не понял.

– Что, только одна? – Участливо вопросил Уилл.

И попытался незаметно задвинуть меня себе за спину.

– Ты и все твои девки! – Взбесился профессор окончательно, засверкав тёмно-зелёными, истинно некромантскими глазами.

В этот момент я сама другу за спину юркнула и порадовалась такой надёжной защите. Он целый боевой маг, причём лучший на курсе, и выставить защиту, способную выдержать удар магистра Некромантии, мог, в отличие от меня, всего лишь бытового мага. Зато я, я… свет в комнате могу настроить, чтобы включался сразу, как дверь открывается, вот!

– Этак вам половину академии отчислить придётся, – рассудил мой говорливый друг, – и треть преподавательского состава…

Мне казалось, хуже быть уже не может, но тут Коромир неожиданно завопил пуще прежнего:

– Это ты вломился в мой кабинет! Я знаю, что это ты спёр мой перстень!

Судя по тому, насколько быстро некромант вышел из себя, он злость на Уилла давно вынашивал.

И вот помолчать бы Казэрте, ну или честно заверить, что то был не он, но вместо этого парень лениво уточнил:

– Такой серебряный, с трещинкой? Его ещё король за особые заслуги перед короной выдаёт? – И, не дожидаясь ответа, боевой маг насмешливо добавил: – Я не брал, но знаем мы, за какие такие заслуги вам колечко подарили.

Дальше случилось закономерное:

– Казэрта! – Взорвался преподаватель. – Пошёл вон! Выметайся! Немедленно!

Испугался ли Уилл? Я вот да, даже в сторону двери покосилась, но прямо на пороге молчаливо наблюдающий за дискуссией ректор стоял, а мой друг даже не заволновался.

– Так это вы к нам вломились, а уйти я не могу: нам с Авейро ещё непотребствами заниматься, – и этот безумец, встав полубоком, даже подтолкнул меня в сторону кровати! – Давай быстрее, Нерва, у меня через двадцать минут ещё встреча с леди Шелдон.

И вот говорить последнего Уиллу точно не следовало, потому что леди Шелдон – официальная невеста лорда Коромира! Он за ней три года хвостом увивался, подарки дорогие делал, предложение в самом респектабельном ресторане столицы сделал, он в ней души не чаял, он…

Он вдруг зарычал, заревел!

Последнее, что я видела: изумрудное пламя, полыхнувшее на всю комнату, и два серебряных щита, одним из которых прикрылся ректор, а вторым Уилл укрыл нас обоих.

Стоит ли удивляться, что уже через десять минут мы стояли в кабинете ректора?!

Стояли, что интересно, втроём.

– Надеюсь, тебя сожрут, – тихо проговорил профессор Коромир, ожесточённо стирая чёрным платком с серебряным гербом академии кровь из сломанного носа.

– Обязательно… но сначала я всё же навещу леди Шелдон, – мстительно и столь же тихо отозвался Уилл, держа замотанный в такой же платок кусочек льда у наливающегося под глазом синяка.

Да, они всё же подрались. Сцепились, как уличные собаки, а я, перепугавшись, не придумала ничего умнее, как магически выключить свет. Решила, что в темноте этим двум будет куда сложнее бить друг другу морды, и не учла того момента, что разнимать дерущихся бросился лорд Аньес.

Чувствуя себя дурой последней, оторвала виноватый взгляд от ректорского чёрного ковра и осторожненько взглянула на хозяина помещения.

Лорд Аньес льда не держал, хотя шишка на его лбу наливалась прямо на глазах, он вообще был занят написанием направления на прохождение нашей наказательной практики, но… но мой взгляд каким-то образом ощутил, вскинул голову и пристально и зло посмотрел в ответ.

Испугавшись, я тут же решила, что смотреть на ковёр было как-то спокойнее, а потому трусливо вернулась к прерванному занятию.

Сам же ректор, не сводя с меня прожигающего насквозь взгляда, который я всем телом ощущала, холодно произнёс:

– Успокоились оба.

Гневное шипение Коромира тут же стихло, а в тишине кабинета отчётливо прозвучал насмешливый хмык Уилла.

– Я неясно выразился? – Льда в тоне ректора стало в разы больше.

Молчание было ему ответом.

Вдоволь им насладившись, лорд Аньес вернулся к бумагам…

Бумаги то были напрочь нехорошими, потому как имели целью лишить нас с Уилльямом заслуженных летних каникул.

Конец учебного года, последний с горем пополам сданный экзамен и запах свободы, которую все мы ждали с таким нетерпением. У меня в планах было погостить у родителей, я их в последних раз видела на праздник Нового года в начале зимы, Уилл тоже к свои собирался, мы как раз летние планы и обсуждали, когда профессора в мою спальню вломились.

И технически учебный год был уже закончен, и на нарушение правила можно было бы закрыть глаза… вот только застукал нас Коромир, тип особо противный и мало кем из академии любимый по причине своего скверного характера. И конфликт с Уиллом он, конечно же, не мог оставить без внимания…

Поэтому мы здесь, злой ректор пишет направление, а вся академия разъезжается по домам.

Обидно. Просто обидно до ужаса.

Было всё то время, пока мы в кабинете стояли, но всё кардинально изменилось, едва лорд Аньес поставил последнюю точку, сел ровно, окинул всех нас малость насмешливым взглядом и провозгласил:

– Поздравляю, вы трое отправляетесь на защиту жителей Равнограда от поселившегося в Такрежийском лесу чудовища.

О Такрежийском чудовище мы, конечно, знали, поговаривают даже, что там прижился помутившийся рассудком дракон, но вовсе не это меня сейчас волновало.

Вскинув голову, я в изумлении посмотрела на невозмутимого ректора, но выразить наше удивление решился лорд Коромир:

– Вы сказали трое? – Не поверил профессор.

Да и как можно? Я и сама не верила, и Уилл тоже!

– Слух подводит, профессор? – Лорд Аньес позволил себе тонкую, подчёркнуто вежливую полуулыбку.

– Но на каком основании? – Коромир от переизбытка эмоций даже говорил нормально, а не кричал, как обычно.

Улыбка ректора проявилась отчётливее, сам он лениво приподнял плечи и, словно это ничего не значило, рассудил:

– Вы подожгли комнату адепта, рисковали жизнями студентов, не совладали с собой, в конце концов, а, значит, провинились.

По мнению лорда Коромира это совсем ничего не значило, что он и попытался сказать:

– Но я преподаватель, – прозвучало несколько растеряно, даже обижено.

– А я ректор, – величественно склонил голову, собственно, ректор, – рад, что мы это выяснили.

Радостным лорд Аньес не выглядел, скорее удовлетворённым. И это странно, потому как ректором он являлся давно, как и Коромир давно был преподавателем в этом учебном заведении, и никакой вражды или хотя бы неприязни я между ними до этого не наблюдала. Говоря откровенно, я её и сейчас не видела, но удовлетворение на лице главы академии было точно.

– Но как же, – профессор Коромир даже небольшой шаг вперёд сделал, непонимающе глядя на начальство.

Погрузившись в собственные переживания, он упустил из виду Уилльяма… когда на лице моего лучшего друга расцвела истинно пакостливая улыбочка, лорд ректор лишь слегка прищурил глаза, но даже не попытался остановить адепта.

Или не захотел, или знал, что это бесполезно.

В любом случае, Уилл сделал шаг следом за профессор, свойским жестом опустил тому ладонь на плечо и покровительственно посоветовал:

– Надейтесь, чтобы вас не съели, профессор.

Некромант окаменел.

И, бледнея, прошипел с плохо сдерживаемыми эмоциями:

– Сдохни, Казэрта!

О, он бы ответил. Обязательно ответил что-нибудь, что выбесило бы Коромира ещё сильнее, но такой возможности адепту просто не дали.

– Сходите к господину Гардеру, пусть он выдаст вам финансирование на месяц с учётом всех непредвиденных обстоятельств, – распорядился лорд Аньес, коротким движением руки швыряя в Уилла нашими документами о прохождении практики.

Взгляда при этом ректор не сводил со своего подчинённого, и… не было в нём больше удовлетворения. Лорд более даже не улыбался, став жутко холодным и суровым, и даже мрачным.

Мой друг тоже ощутил это, потому и не поспешил покинуть кабинет, за что и получил:

– Вон, – короткое, хлёсткое от главы нашего учебного заведения.

Уже за дверью его кабинета, за которой мы очутились буквально в мгновение ока, я не смогла не сказать:

– Подчиняющая магия, – прозвучало куда тише и испуганнее, чем мне хотелось бы.

Замерев от непередаваемой гаммы ощущений, бытовой маг со страхом, граничащим с ужасом, взглянула на мага боевого.

Уилл ответил мне задумчиво-встревоженным взглядом, постоял немного, о чём-то размышляя, кивнул своим мыслям и велел:

– Забудь.

Его приказ был весьма понятен. Подчиняющая магия являлась запрещённой, лорд Аньес носил заслуженный титул магистра Боевой Некромантии, и ругаться с таким сильным магом самоубийц не было. Если у тебя ни шанса на победу, разумнее всего сделать вид, что ты вообще ничего не видел.

Вот мы и сделали. Обменялись понятливыми взглядами, позволили себе ещё секунду на волнение, а потом пошли к господину Гардеру воевать за наше законное финансирование.

Наш академический счетовод располагался в собственном просторном кабинете в конце административного крыла, и идти к нему от кабинета ректора было не так уж и далеко – повернуть налево, пройти до первой развилки, снова свернуть налево и до конца коридора с серо-голубыми стенами и чёрными коврами, лежащими буквально на каждом шагу. Не знаю, откуда в академии столько одинаковых ковров, но прятать их в кладовой явно никто не собирался. Видимо, не было просто кладовой подходящего размера.

Веселье началось, едва мы постучались в белую дверь, дождались сухого «входите», вошли и озвучили господину Гардеру цель нашего визита.

– Чего вы хотите?! – Искренне изумился господин счетовод.

Голос он имел на редкость высокий, повышенной же была его жадность, ошибочно именуемая экономностью, а вот стрессоустойчивости у мужчины не было вовсе, из-за чего разговаривать с ним лично было практически невозможно – уши визгом закладывало.

Мы вежливо промолчали, решив, что Гардер и с первого раза прекрасно нас услышал, просто… вредничает. И он действительно даже потянул руку к верхнему ящику своего стола, на ходу ехидно вопросив:

– Может вам ещё и родовое имение подарить?!

Я точно знала, что это у него просто характер такой скверный, и нас ожидала четверть часа ругани и пристыжений не пойми за что, пока будут документы заполняться.

Я это знала, и Уилл знал тоже.

И ему совершенно точно не следовало сейчас открывать рот.

– Видал я ваше имение, – снисходительно, с ленивыми нотками проговорил мой напрочь безголовый друг, – смотреть не на что. Я бы на вашем месте вообще постыдился такое кому-либо показывать, а уж тем более дарить.

Мне вдруг стало удивительно, как я вообще с таким другом до конца третьего курса дожила? И ладно я, как он сам четыре года здесь проучился и жив остался? Как он вообще дожил до своего возраста?!

Тянущаяся к ящику рука счетовода, дрогнув, замерла.

Медленно прикрыла глаза и я, мирясь с мыслью, что следующий месяц в Равнограде нам придётся выживать на собственные сильно ограниченные финансы.

И началось.

– Да как ты смеешь?! – И вот занятно, начинал господин Гардер тихо и гневно, а окончание фразы заложило уши визгом стремительно сорвавшегося мужчины.

– А чего вы обижаетесь? – Искренне не понял Уилл, которому просто в детстве не объяснили, что молчание способствует выживанию, а излишняя говорливость поразительно сокращает продолжительность жизни. – Вы мне лучше спасибо скажите, а то кто, кроме меня, вам глаза на правду откроет? Вот так и проживёте всю жизнь во лжи и умрёте, лжецами окружённые.

– Этому имению больше трёх сотен лет, и ещё никто не жаловался! – Воскликнул оскорблённый в самых лучших чувствах секретарь, с грохотом опуская ладони на столешницу и рывком поднимаясь на ноги.

С грохотом же упал опрокинутый им деревянный стул.

– Вот видите, сколько лжецов вокруг, – не растерялся находчивый боевой маг. – Да прекращайте пыхтеть, к Хаосу не сдалось мне ваше имение. Прошение подпишите и финансы выдайте, будьте так любезны.

В ответ мы услышали очевидное:

– Нет! – Вскричал лорд Гардер, а дальше заговорил тише и ехиднее: – Обойдёшься без финансирования, маленький паршивец.

Вот на это Уилльям отвечать ничего не стал.

Заинтересованная молчанием, я приоткрыла глаза и поняла, что друг насмешливо и вопросительно смотрит на меня, напрочь игнорируя прожигающего его полным ненависти взглядом Гардера.

Вздохнув, перевела взгляд на счетовода и напомнила про и так ему известное:

– Согласно Уставу Магической Академии имени Генриха Лучезарного, глава Магические практики, пункт первый, подпункт седьмой, учебное заведение обязано брать на себя все предполагаемые расходы практикантов на дорогу туда и обратно, проживание, пропитание, а также оплату лекарей, если адепты вынуждены будут к ним обратиться.

Тишина. Гнетущая такая, я бы даже сказала – мёртвая…

– Оплата гробовщика тоже осуществляется за счёт академии, – обращаясь непосредственно к Уилльяму, мрачно произнёс счетовод, помолчал пару мгновений и угрожающе добавил: – Я лично оплачу твой гроб, Казэрта.

Вот я бы как минимум оскорбилась, а боевой маг расплылся в широкой радостной улыбке.

– Не думайте, что я забуду это, – весело сказал он.

– А чтоб тебя прокляли, – грустно сдался господин Гардер, опускаясь на своё место и доставая-таки из ящика необходимые документы.

Работал он молча. Удивительно даже. Вообще ни слова не произнёс, только двадцать минут спустя, отпуская нас с полным монеток мешочком, напутствовал:

– Идите отсюда, и чтобы я вас больше никогда в жизни не видел, ясно?!

Мне всё было предельно ясно, а вот Уилл, едва-едва шагнувший за порог, мягко тормознул, развернулся и танцующей походкой… направился обратно в кабинет счетовода!

Поражённая, я так и застыла в трёх шагах от двери, прекрасно видя отсюда, как багровеет и вытягивается лицо господина Гардера и как Уилльям лениво падает на стул для посетителей.

– Знаете, давно хотел с вами поговорить, – начал мой безумный друг.

О чём именно, я так и не узнала – дверь кабинета захлопнулась, отрезая меня от происходящего.

Однако вопли счетовода раздались даже раньше, чем я успела покинуть коридор, и сопровождали меня до тех пор, пока административная часть академии не осталась позади.

Потом стало тихо. А лично мне ещё и почему-то жутко.

Раздался уверенный стук в дверь.

Случилось это через два часа после того, как я покинула кабинет академического счетовода, оставив там своего языкастого друга. Но вот за друга я не переживала ни капли, а за себя очень даже.

Не позволяя мне хотя бы ответить, дверь моей собственной комнаты резко распахнулась.

– Это правда? – Тут же полетев в меня вопрос. – Ты правда едешь бороться с Такрежийским чудовищем?!

Не дожидаясь ответа, в комнату нагло ворвалась известная на весь город рыжая коротышка.

Сара Шэар. Это имя знали все. Эту ярко-рыжую макушку узнавали за километр. Запах её духов с ароматом белых колючих цветов заставлял паниковать даже самых честных людей, никогда не нарушающих закон.

Потому что все знали: она доберётся до правды любыми способами, пойдёт на что угодно ради животрепещущего репортажа.

Беспринципная, бессердечная, бессовестная напрочь Сара получила должность главного редактора отнюдь не за большие зелёные глаза и россыпь веснушек на носу. Кровью врагов она расчищала себе путь, телами преступников выкладывала мосты на пути к своей карьере.

И вот, дожили: очередной своей жертвой Сара выбрала меня.

– Ну так что? – Нетерпеливо напомнила девушка о своём вопросе, цепко, профессионально осматривая царящий в моей комнате по причине срочных сборов бардак. – Смотрю, ты уже и в библиотеке побывала.

Не вопрос – утверждение.

Пока я думала, как бы так ей всё сказать, чтобы она не привлекла меня к общественной деятельности на благо своей газеты, Шэар, ловко перепрыгивая через разбросанные по полу вещи, в мгновение ока оказалась возле стола, бедром подвинула меня в сторону и принялась быстро перекладывать книги с места на место, приговаривая вполголоса:

– «1000 магических животных», «Разведение магических существ», «Лесные обитатели и Опасность, которую они несут»… а это что? «Краткое пособие «Как приручить дракона»?

Сара повернула голову и удивлённо посмотрела на меня, удерживая в тонкой руке столь же тонкую книгу… книжечку… брошюрку. Пособие и правда было самым-самым кратким.

– Решила, что может пригодиться, – виновато пожала я плечами, – неизвестно же, что за гадость в лесу поселилась.

– Это ты правильно решила, – покивав, с намёком посмотрела на меня девушка.

Мне как-то сразу нехорошо стало.

Одно дело ожидать встречи неизвестно с кем и с умным видом рассуждать о том, что лучше знать своего врага в лицо, и совсем другое – осознавать, что это вполне вероятно может оказаться дракон. Самый настоящий дракон!

Нет, я совершенно точно отказываюсь в этом участвовать! Меня же там съедят, попросту возьмут и сожрут! А перед этим обязательно поджарят до хрустящей корочки, потому как с корочкой оно же всегда вкуснее!

– Ты бледнеешь, – меланхолично отметила редактор городской газеты.

– Да ты что? – Ехидно воскликнула я.

Не разделяя моего праведного страха, Сара бодренько принялась рассказывать:

– Были подозрения, что это дракон, – она развернулась и прислонилась к моему столу местом, на котором обычно сидят, – но очень быстро все решили, что это кто угодно, но не представитель крылатого народа. Оно и неудивительно, ты сама знаешь, насколько эти чудовища невыносимы. Если что пронюхают, тут же окажутся здесь и перевернут всё так, что это не их обезумевший дракон убивает наших людей, а мы обманом его выкрали, морили голодом и заставляли жрать человечину.

О-о-о, да. Если верить слухам, драконы и не на такое способны ради защиты своей чести и гордости. А гордость у них, как известно, на первом месте.

Года три назад из-за них даже уволили какую-то оперативницу из управления стражей: преступнику, на которого она устроила засаду, не понравилось обещание запихать ему драконье яйцо в ненадлежащее для его ношения место, если он не остановится, так этот умник пожаловался, куда следует, и в итоге драконы прилетели с дипломатическим конфликтом. Говорят, король, чтобы решить проблему мирно, даже добровольно отдал им свою племянницу. Племянница эта, насколько мне известно, на сегодняшний день жена кого-то из драконьего совета, уважаемая серьёзная леди – живёт счастливо и бед не знает, но оперативницу всё равно уволили.

А жаль! Правда жаль.

– Так что, – продолжила Сара, не дождавшись от меня каких-либо слов, – если это правда окажется дракон, то у вас будут проблемы. Серьёзные проблемы.

Я это и без неё понимала, но Шэар всё равно продолжила рассуждать, задумчиво глядя в потолок:

– Убивать его нельзя, драконы тогда всё наше королевство сожгут к Хаосу, да вы в любом случае его убить и не сможете. Силёнок не хватит. У вас в принципе ни на что сил не хватит, вы не можете сделать ровным счётом ничего. Зачем ректор отправил вас туда?

И редактор, повернув голову, вопросительно на меня посмотрела.

Я в этот момент была несколько занята рассуждениями о том, что исключение за отказ проходить практику – не такой уж и плохой вариант. Да, вернусь в деревню недоучкой, да, засмеют, и да, родителям придётся отдать меня замуж за какого-нибудь старого купца, дважды вдовца, и буду я стирать ему носки и детей рожать до конца своей крайне короткой и жутко унылой жизни…

И вот вам интересный вопрос: лучше уныло и безрадостно, но жить, или умереть в рассвете сил из-за дракона?

Говоря откровенно, я выбрала второе, но всё внутри меня категорически этому противилось.

– На защиту жителей, – обречённо проговорила я.

– М-м-м, – протянула Сара скорбно, глядя на меня… да как на труп! Она, что интересно, на некроманта училась, так что в трупах хорошо разбиралась.

В будущих в том числе.

– Можно дать тебе совет?

Сомневаюсь, что мне уже что-то поможет, но всё равно кивнула.

– Когда озверевший дракон выйдет из леса и начнёт палить город – беги.

И девушка, оттолкнувшись от стола, прошла по моей захламлённой комнате и исчезла за дверью, ни разу на меня не обернувшись.

Ну просто потрясающе!

– А я тебе говорил: не ругайся с Коромиром! – Отчитывал Уилл по дороге к распахнутым академическим воротам, за которыми нас уже ожидал наёмный экипаж.

Солнце клонилось к закату, все, кто хотел покинуть родное учебное заведение, уже уехали, остальные же ожидали завтрашнего дня в собственных комнатах. Широкая подъездная дорожка была пустой и безлюдной, но даже если бы здесь была непроходимая толпа, Уилл всё равно бы возмущался громко и негодующе, не боясь привлечь к себе внимания.

– Шутишь? – Я хмуро на старого друга посмотрела. – Это ты с ним ругался, а я говорила: не надо!

Издав задумчивое «Гхм!», Уилльям выпрямился, с высоты своего роста бросил на меня снисходительный взгляд и нагло соврал, не моргнув и глазом:

– Не помню такого.

– Профессор Коромир помнит, – мстительно вставила я, ехидно улыбаясь.

Боевой маг тут же скривился, уныло глянул на меня, обернулся через плечо…

– Нерва, – позвал насмешливо, идя вперёд, но глядя при этом назад, – как насчёт небольшой пробежки?

– М? – Только и успела вопросить я.

В следующее мгновение меня схватили за руку и рванули вперёд!

Не знаю, как мне удалось удержать равновесие и не упасть, но даже если бы я упала, несущегося по дороге Уилла это бы ничуть не расстроило, он бы меня без труда дальше по земле поволок!

И тут далеко позади раздался яростный вопль:

– Стоять! Казэрта! Убью!

Нет, голос профессора Коромира я сразу опознала, но вот причин его ярости не понимала… ровно до того момента, как Уилл не налетел на ожидающий нас экипаж!

Рывком распахнув дверцу, маг закинул внутрь свой Бездонный рюкзак, мой точно такой же, меня саму!

– Трогай! – Вскричал, запрыгивая в экипаж и сам. – Плачу вдвойне!

Поистине волшебные слова!

Транспорт сорвался с места в тот же миг!

И, лежа прямо на полу на двух рюкзаках, я в искреннем изумлении успела заметить в открытую дверь несущегося к нам с двумя тяжёлыми сумками профессора!

– Убью-у-у-у! – Выл он с перекошенным от ярости лицом.

– Простите, профессор! – Уилльям Казэрта высунулся в дверной проём, не боясь выпасть из набирающей скорость кареты. – Нет места!

После чего с довольнейшим видом дверцу захлопнул! Взял и захлопнул!

И, не пойми как сохраняя равновесие на такой скорости и кочках, спокойно наклонился и помог мне подняться на ноги.

– Ты что? – В священном ужасе прошептала я, огромными от страха глазами глядя на старого друга, который в любой момент мог стать другом уже мёртвым.

– Экипаж был заказан на троих, – ничуть не виновато пояснил Уилл, роняя меня на одно из сидений, – ты хочешь четыре часа до ближайшего города с этим сморчком трястись?

И мой самоубийственный друг абсолютно спокойно сел напротив, не выражая на тему только что случившегося ни малейшего волнения.

Шансы умереть даже раньше, чем прибудем на место прохождения практики, увеличивались прямо на глазах!

Но в целом дорога до Равнограда, занявшая три дня, прошла почти нормально. Почти…

В Икаэме, первом же городе, Уилльям Казэрта умудрился найти сомнительного вида гадалку, которая «увидела» его скорую смерть и мою столь же скорую почему-то свадьбу. И вот если собственная скорая погибель моего друга ничуть не опечалила, даже рассмешила, то известие о моём возможном замужестве повергло чуть ли не в ужас!

– Нерва, – друг меня тогда за локоток взял, в сторонку отвёл и очень серьёзно молвил: – я, конечно, всё понимаю… но я с тебя теперь глаз не спущу! Ты смотри, чего удумала – замуж собралась! Не ожидал от тебя, подруга. Вот от кого угодно, но не от тебя.

– Мда, – только и высказала я, не зная, смеяться мне или плакать, – каких глаз ты с меня не сведёшь? Ты вообще умирать собрался.

– Это другое, – авторитетно заверил друг.

И утащил нас обратно в экипаж.

Я уж по наивности своей решила, что на этом приключения закончатся, но через несколько часов мы сделали остановку на каком-то торговом тракте, Уилл велел ждать его внутри, а сам куда-то ушёл.

Вернулся буквально через четверть часа с тканевым мешком продовольствия, весь потрёпанный, взлохмаченный и отчего-то какой-то жутко довольный.

– Трогай! – Крикнул он кучеру.

Карета сорвалась с места, а вслед нам летели проклятья, пожелания мучительной смерти и «чтоб у тебя… отвалился!». Вот после последнего я на боевого мага крайне внимательно посмотрела, он, ослепительно улыбаясь, стёр со щеки след от чьих-то губ и ничуть не виновато заявил:

– А что? Мне скоро умирать!

Мне пришлось в очередной раз убедиться в том, что мой лучший друг – самый настоящий вредитель!

– Ты что, поцеловал чью-то женщину? – Мне, честно, плохо от одной мысли об этом стало.

Мне. Но не Уиллу.

– На ней, знаешь ли, не написано, – пытаясь причесать чуть длинноватые волосы растопыренными пальцами, ехидно отметил маг, – а каэхарам, выводя в свет таких невозможных красавиц, стоило бы побеспокоиться об их безопасности!

У меня сердце биться перестало.

– Ты поцеловал каэхарку?! – Едва слышно вообще выдохнула я и… невольно приготовилась к магическому удару, который в любой момент мог обрушиться на наш экипаж и стереть нас в порошок.

Каэхары – народ особый, живут они в горах практически отшельниками, в мир спускаются в редчайших случаях. И женщин своих стерегут, как самые драгоценные сокровища, оберегают ценой своих жизней, без раздумий убивают всех, кто к ним приближается. Я представительниц этого народа видела лишь на рисунках в учебниках, но даже этих нечётких изображений мне хватило, чтобы раз и навсегда понять: красивые. Действительно очень красивые. Высокие, тоненькие, хрупкие на вид. Тронь – рассыпятся! Волосы у всех длинные и шелковистые, черты лиц тонкие, глазки большие, ручки грациозные. На фоне своих крепких мощных мужчин каэхарки выглядели… ну, дико, говоря откровенно, но самих каэхаров это ничуть не волновало.

И вот Уилл её поцеловал! Взял и поцеловал ту, за прикосновение к которой убивают! Просто убивают!

– Права была гадалка, – мрачно проговорила я, отодвигая вначале шторку, затем стекло в сторону, а после высовывая голову на улицу в надежде никого за нашей каретой не увидеть.

И не поверите: не увидела! Хотя была уверена, что там как минимум десяток всадников за нами гонятся!

– Неужели они решили тебя не убивать? – Не поверила я, садясь нормально и на друга вопросительно глядя.

– Пф! – Громко и презрительно выдал Казэрта. – Ты слишком плохого мнения обо мне, Нерва. Перед тем, как пробраться к каэхарке, я предусмотрительно отвязал всех каэхарских скакунов. А там в поле как раз дикий табун был…

Представила себе громадных жеребцов горного народа, с влюблёнными взглядами несущихся на хрупких диких кобыл… И мне стало чуточку поспокойнее. Во всяком случае, преследование начнётся не сразу.

До следующего города мы добрались без приключений, но в этот раз я запретила Уиллу уходить одному и увязалась с ним, надеясь, что моё присутствие хоть немного тормознёт друга.

На что, спрашивается, надеялась?!

– Аккуратнее, друг, – проговорил он в таверне, в которой мы остановились в силу необходимости дать коням отдохнуть, обращаясь к врезавшемуся в него прилично пьяному мужчине.

Причём замечание Уилла было вполне мирным, даже вежливым, но находящийся под воздействием алкоголя… разбойник, судя по виду, обернулся, шатаясь, обратил взор мутных глаз на мага и заплетающимся языком вскричал:

– Ты меня не уважаешь?!

«Ой-ёй!», – подумала я и не ошиблась.

– Я тебя впервые в жизни вижу, – насмешливо ответил Уилл.

Уже через секунду сразу из-за трёх столов не слаженно поднялись столь же пошатывающиеся пьяницы такой же бандитской наружности и сразу с трёх сторон прозвучало гневное:

– Ты его не уважаешь?!

– Молчи, – шепнула я, вцепившись в локоть лучшего друга.

Но, не вняв моему предупреждению, Уилльям весьма логично, но не очень благоразумно вопросил:

– Да за что мне его уважать?

И… случилась драка.

Хотя не знаю, можно ли назвать это дракой, по факту Уилл просто повышвыривал на улицу не особо сопротивляющиеся тела бандитов, заметно тем самым расчистив пространство в забитом людьми в этот поздний час заведении.