Время легенд

ПРОЛОГ

Вашингтон, округ Колумбия, сентябрь 1985 года

Свидетельства о его смерти в архиве не оказалось.

Выключив микропроектор, Джейм долго смотрела на почерневший экран. Это не укладывалось у нее в голове. Неудивительно, что ей никто не верит. Ей осталось лишь протянуть руку, чтобы сорвать покровы тайны, окутывавшие эту историю почти девятнадцать лет, но никто ее не слушает. Никто не воспринимает ее слова всерьез. Окружающие видят в ней безрассудную женщину, неспособную смириться с реальностью, и считают ее скандальные разоблачения секретных служб и разведывательных организаций плодом воспаленного воображения. Джейм в отчаянии ударила кулаком по столу. Должен же найтись кто-нибудь, кто выслушает ее и поможет ей!

Даже она с трудом верила в то, что в высших эшелонах американского правительства были люди, готовые любой ценой сохранить тайну. Для этого им пришлось преодолеть немало трудностей, но кто-то дал промашку, не обратил внимания на мелочи и забыл связать концы с концами.

В архиве отсутствовали сведения о местонахождении могилы, не было свидетельства о смерти. Топорная работа.

«Господи… а вдруг он все еще жив?» — спрашивала себя Джейм. Могла ли она хотя бы надеяться?

Если он действительно умер, рассуждала Джейм, почему до сих пор предпринимаются такие строгие меры секретности? Кого это могло заинтересовать? И почему их так беспокоит ее желание выяснить его судьбу? А если он все еще жив, зачем им создавать у людей — даже у нее! — впечатление, будто он мертв? Зачем они запугивают ее, вынуждая прекратить поиски?

Что все это значит?

Джейм вынула пленку из аппарата, вложила рулончик в футляр, затем натянула замшевый жакет и перекинула через плечо свою огромную сумку. Собрав вещи, она отнесла микрофильм в хранилище.

— Спасибо за помощь, — сказала она служащему архива и принялась рыться в сумке в поисках ключей от машины.

Служащий улыбнулся.

— Приятного дня, мадам, — пожелал он.

— Спасибо, и вы проведите его как следует, — ответила Джейм, кивнув.

— Постараюсь, — сказал служащий, глядя вслед Джейм, которая направилась к выходу быстрой изящной походкой. «Славная бабенка», — отметил он, окидывая посетительницу взглядом знатока. При росте пять футов десять дюймов Джейм была гибкой, словно тростник, и напоминала внешностью манекенщицу. Ее длинные, густые, блестящие волосы переливались всеми оттенками красного дерева. А глаза были цвета сосновой хвои. Служащий покачал головой и, отвернувшись, уложил футляр с микрофильмом на тележку, которая служила для доставки материалов в нужные ячейки хранилища. «Я многое отдал бы, чтобы познакомиться с ней поближе», — подумал он.

Выйдя из здания, Джейм тут же заметила синий «форд-эскорт», припаркованный на противоположной стороне улицы, и улыбнулась. Итак, охота продолжается. Джейм попыталась рассмотреть водителя, но его лицо было скрыто газетой, которую он якобы читал. «Старается не привлекать к себе внимания, — насмешливо подумала Джейм. — Наверное, они считают меня набитой дурой». Она торопливо сбежала по каменным ступеням к своему автомобилю, стоявшему у счетчика парковки рядом со зданием. Сунув ключ в замок, она распахнула дверцу, бросила кейс на заднее сиденье и уселась за руль, проклиная машины из проката, кресла которых неизменно устанавливались в положение, удобное для людей ниже ее ростом. В малолитражках Джейм всегда чувствовала себя крайне неуютно. Она посмотрела в зеркальце и вывела машину со стоянки, пятясь задним ходом. Мужчина, сидевший в «форде», отложил газету и принялся заводить мотор. Джейм по-прежнему не могла рассмотреть его лицо. Глаза мужчины были скрыты темными очками.

Направляясь к Управлению по делам ветеранов, что располагалось на Вермонт-авеню, Джейм продолжала размышлять об этом человеке. Вероятно, он работает на них. Джейм отдавала должное его упорству. Он преследовал ее с самого утра, когда она выехала из аэропорта Даллеса. Она видела его на стоянке у аэровокзала, затем они вместе пересекли Потомак. Проезжая по мемориальному мосту Мэсон, этот человек держался вплотную за ее машиной. Джейм не обращала на него внимания, пока не заметила припаркованный синий «форд» при выходе из здания, в котором находилась контора конгрессмена Блэкуэлла. И лишь покидая ресторан, куда она заскочила пообедать, Джейм поняла, что этот человек следит за ней.

Сотрудники Управления по делам ветеранов не смогли сообщить ей ничего нового, и, выходя из здания, Джейм ломала голову над тем, кто все это время опережал ее, кто умудрился загодя изъять из военных архивов интересующие ее документы — записи о выплате пенсий и пособий на похороны. Она посмотрела на другую сторону улицы. «Форд» был тут как тут. «Ублюдок, — с раздражением подумала Джейм. — Неужели ты не видишь, что я не представляю для вас опасности? Я лишь хочу узнать, что случилось с моим отцом!»

Джейм очень устала. У нее выдался чересчур долгий день, полный разочарований. Она хотела вернуться в отель, надолго забраться в горячую ванну, а потом, отказавшись от услуг горничной, пораньше лечь спать. Но ей предстояло сделать еще одну остановку. Это дело нельзя было откладывать на завтра.

Не будь Джейм так рассержена, она бы рассмеялась.

Ну что за нелепица — держать ее под колпаком! Посмотрев в зеркальце, она увидела синий «форд». Когда она сворачивала на авеню Конституции, преследователь едва не врезался в ее автомобиль бампером. «Болван, ты обязан держаться незаметно, — думала Джейм, направляясь на восток, к Капитолию. — Разве тебе не сказали, что я не должна догадываться о слежке?»

Все это лишний раз говорило о том, что исчезновение ее отца — куда более загадочная история, чем могло показаться с первого взгляда. Отец пропал почти девятнадцать лет назад. Если он мертв и если все, о чем ей говорили, правда, то зачем к ней приставили «хвост»?

Кому это нужно? Зачем правительству знать, что она успела нащупать и до чего успела докопаться? Всем своим существом Джейм чувствовала опасность. Грозную опасность.

Джейм свернула на Первую улицу и отыскала место для парковки у административного здания. Сначала она собиралась оставить кейс в машине, но в последние дни у нее не было уверенности, что она найдет его там же по возвращении. Она взяла кейс с собой и заперла дверцы машины. Поднимаясь по лестнице к входу в старинное, но все еще впечатляющее здание, приютившее конторы многих сенаторов и конгрессменов, Джейм быстро оглянулась назад. Как и следовало ожидать, «форд» уже приткнулся у обочины, сохраняя почтительную дистанцию. И опять лицо водителя было скрыто газетой.

Джейм вошла в холл, вызвала лифт и в одиночестве поднялась на четвертый этаж. Открыв дверь конторы конгрессмена Уильяма Блэкуэлла, она увидела, что за столом секретаря никого нет. Она посмотрела на часы.

Половина шестого. Должно быть, у девушки кончился рабочий день и она ушла домой. Кабинет конгрессмена был закрыт, и Джейм негромко постучала в дверь, давая о себе знать.

— Войдите, — послышался голос Блэкуэлла.

Джейм распахнула дверь. Конгрессмен сидел у стола в кресле с кожаной обивкой и высокой спинкой, отвернувшись к окну и задумчиво рассматривая купол Белого дома. Это был импозантный мужчина лет шестидесяти, с усами и шевелюрой седых редеющих волос.

«Он всегда одет так, словно собирается на заседание Кабинета», — подумала Джейм, едва он поднялся ей навстречу.

Конгрессмен вскинул глаза.

— А… это вы, мисс Лайнд, — произнес он. — Я ждал вас завтра.

— Я не смогла удержаться, — призналась Джейм. — Вам удалось что-нибудь выяснить?

Конгрессмен кивнул.

— Садитесь, прошу вас.

Джейм уселась в кресло, стоявшее напротив стола, — одно из тех элегантных старинных кресел, которые супруга конгрессмена привезла из своего последнего зарубежного вояжа.

— Что вы узнали? — спросила она наконец.

Блэкуэлл бросил на нее взгляд искоса, будто собираясь сообщить дурные вести.

— Боюсь, вам это не понравится… — заговорил он.

— Мне очень многое не нравится в этой истории, — сказала Джейм, глубоко вздохнув. — Наше правительство окончательно прогнило. — Она принужденно улыбнулась. — Уж если они устраивают слежку за частными лицами, значит, дела хуже некуда. Какой-то тип гоняется за мной с той самой минуты, когда мой самолет приземлился в аэропорту. Хорошо еще, они не могли проникнуть за мной в дамский туалет.

— На вашем месте я бы не утверждал этого с такой уверенностью, — мрачным тоном заметил Блэкуэлл.

— Вы серьезно? — спросила Джейм, выпрямляясь и осторожно заглядывая в лицо конгрессмена. — Прошу вас… расскажите, что вам удалось узнать.

— Вам действительно хочется услышать все то, что я смог разнюхать? — спросил Блэкуэлл, помедлив секунду. — Знаете ли, порой лучше не ворошить прошлое.

Джейм решительно помотала головой:

— Нет. Последние девятнадцать лет я провела точно в аду. Вам не понять, что это такое. В один прекрасный день мой отец исчез. Он отвез меня в школу и отправился в одну из этих своих деловых поездок, да так и не вернулся. Разумеется, до меня дошли слухи, будто бы он присвоил огромные суммы, принадлежавшие компании моего дедушки, и начал новую жизнь в Европе, но я ни на минуту не поверила этим сплетням. Отец ни за что не бросил бы меня, будь у него выбор. — На глаза Джейм навернулись слезы. — А потом Кейт сказала мне, что во время войны мой отец участвовал в секретных операциях и получил медаль за помощь французскому Сопротивлению… — У Джейм перехватило дыхание, и она умолкла.

— Это истинная правда, — негромко произнес сенатор.

Сердце Джейм подпрыгнуло.

— У вас есть доказательства?

— Не то чтобы доказательства… Скорее — весьма достоверные данные.

— Так расскажите мне! — потребовала Джейм. — Я должна знать!

— Ваш отец ушел в армию сразу после бомбежки Перл-Харбора, в январе сорок второго года, если не ошибаюсь. Однако он долгое время не принимал участия в боевых действиях. По-видимому, ваш отец был человеком выдающихся интеллектуальных и физических способностей. — Блэкуэлл сделал паузу. — Он завербовался на службу в УСС . Вы слышали о таком?

Джейм кивнула:

— Еще бы. Кажется, это какая-то разведывательная организация, не так ли?

Блэкуэлл вынул из ящика стола простую картонную папку и открыл ее.

— В конце сорок второго года вашего отца отправили во Францию. В течение двух последующих лет он возглавлял группу, связанную с Сопротивлением. Он координировал деятельность французских партизан. Ваш отец в то время был весьма значительной фигурой.

— Вы хотите сказать, мой отец был шпионом, — негромко проговорила Джейм.

— Это еще не все, — продолжал конгрессмен. — Во время войны ваш отец был разведчиком… но он оставался им и впоследствии.

Джейм покачала головой, не в силах уразуметь смысл услышанного.

— Нет, вы заблуждаетесь… Я жила с ним под одной крышей. Я знала его лучше, чем кто бы то ни было. Он обязательно рассказал бы мне, — с уверенностью произнесла она. — Не может быть, чтобы…

— Ваш отец действительно был шпионом, — произнес Блэкуэлл. — Пост, который он занимал в фирме вашего деда, был самым обычным прикрытием.

Джейм надолго умолкла, осмысливая информацию, которую ей сообщил конгрессмен.

— Значит, теперь я могу успокоиться, — заговорила она наконец. — По крайней мере мой отец не был мошенником.

— Боюсь, тут все гораздо сложнее, — тихо обронил Блэкуэлл.

Джейм повернулась и заглянула ему в лицо.

— О чем вы? — спросила она.

— Ваш отец был не просто мошенником, он предал свою страну. Его изобличили в государственной измене.