Выйти замуж не напасть, как бы замужем не пропасть.

Глава 1. часть 1

Я в комнате одна, Галка, моя соседка по комнате убежала с девчонками по магазинам, чтобы завтра после работы сразу ехать домой. Звали меня с собой. Не пошла. На душе тоскливо и безрадостно.

Полтора месяца назад мне исполнилось двадцать лет. Нормальный такой возраст. Казалось о чем бы горевать? Живи, да радуйся. Только радоваться не получается, все у меня впереди как - то неопределенно и смутно. Я не уверена даже в том, что будет завтра. А уж что говорить о том, что будет через полгода. Нет, одно - то я точно знаю, через полгода я стану мамой. А вот, как дальше жить буду , мне пока совсем не ясно.

Итак, мне уже двадцать лет, зовут меня Анькой. Я не замужем, живу в рабочей общаге в комнате с подружкой, с которой вместе учились в училище. Вторая моя подруга и бывшая соседка по комнате - Маша, летом вышла замуж и съехала из общежития.

Ну и чтоб совсем все стало ясно, работаю я в СУ – 4, маляром, так же, как и мои подруги. А еще учусь на вечернем в филиале Магнитогорского Индустриально-педагогического техникума на третьем курсе. Учусь то я первый год, но после училища, меня приняли сразу на третий.

И да. Я беременна,вот уже четыре месяца как, хотя животика еще практически не видно. Вчера вечером дурачились с подружкой. Галка встала рядом со мной перед зеркалом, расслабила и надула свой живот. 

 - Ну вот скажи, кто из нас беременный? Где твой живот Анька? А там точно, кто-то живет? – хохотала она, похлопывая она меня по животу.

«Точно, живет». Я горько вздохнула, и потёрла лоб рукой. Нет, я не жалею ни о чем.Я хочу этого ребенка. Но мне страшно, мне правда страшно. Я пока с трудом представляю, как и где я буду жить после родов.

Да что там через полгода! В моей жизни, куда не поверни везде неопределённость. Завтра Новый год, а я не имею ни малейшего представления, где и с кем буду его встречать. Казалось бы, должна встречать с Сергеем, своим парнем и будущим папой, того кто поселился у меня под сердцем. Только вот нет у меня такой уверенности. Милый глаз не кажет уже который день. Что происходит, хотелось бы мне знать.

А собственно, что происходит? Скорее всего он тоже не знает и не понимает, как ему жить дальше. И что делать со мной и с моей беременностью. И похоже тоже боится, хоть и старается не показать виду. С его стороны, это даже подвиг. Ну, ладно мне двадцать, а ему – то еще и восемнадцати нет. Восемнадцать ему исполнится только в конце января. Я старше Сергея на два года, два месяца и двадцать один день.

Мы с ним словно растерявшиеся дети, которые получили в руки желанную взрослую игрушку. А получив, не знаем, что с ней делать дальше. Вот именно, что же нам делать дальше?!

Эх, казалось бы, взрослая девица, а ума, как у пятилетней.

Я сижу за столом и старательно вывожу строчки на листе бумаги. Далеко не всегда, и не все можно рассказать подругам и Сергею. Ему,  особенно. Знать ему о том, что я по нему с ума схожу. вовсе необязательно. А бумага стерпит все. Все мои страхи, неуверенность, тоску, ревность. Всю мою паранойю.. На неё я выплескиваю, весь свой негатив, это своего рода психотерапия. О, какие слова я знаю. А самого элементарного не знала!

Хотя не такое уж это и элементарное. Где и от кого я могла бы я узнать раньше, как предохраняться от нежелательной беременности?

От мамы? Если бы она сама об этом знала, то навряд ли родила бы семерых детей. Ни в школе, ни в училище об этом речи даже не было. Теперь  то я знаю, поздно только. Книжку вот дали почитать.  Тут все и написано, как, зачем, когда и почему. 

«Сереженька, любимый мой здравствуй.
Если бы ты знал родной, как я по тебе соскучилась, по твоим глазам, твоему носику. Я тоскую в полном смысле этого слова, и даже ревную. Смешно?»

А мне совсем не смешно,  вот ни капельки. Я действительно ревную. Ревную его к друзьям, к учебе, к его каким-то непонятным делам, до которых ему есть дело. Ему до всего есть дело, только не до меня. Забежать ко мне на минутку, у него не находится времени. Я горько вздыхаю и потираю ноющую грудь. Как же я мечтала, когда – то по настоящему сильно влюбиться.

Влюбилась?

Получите и распишитесь. Чего теперь жалуешься?

А строчки ложатся, ложатся на бумагу, расплываясь из-за навернувшихся на глаза слез.

«Смешно? А мне грустно. Ты опять почему-то не приходишь ко мне. Я стала уже, как сумасшедшая. Ты иди работать в дурильник, на днях меня туда доставят. Диагноз – легкое помешательство на почве любви. Реву, реву, как дура целыми днями. Ты как увидишь Галку спроси у неё, я ей должно быть надоела, такой концерт устроила, хотя и меня понять можно. Завтра 31, люди Новый год справлять будут. А что же ждет меня в этот день. Опять слезы? Ведь ты же так и не пришел, и не сказал, где мы будем встречать Новый год.»

 Черт, Сережка, ну нельзя же так в самом-то деле. Почему не сказать прямо, что у тебя какие-то планы. Я ведь все же живой человек, а не говорящая кукла. Мне конечно было бы неприятно знать, что меня в твоих планах нет, но лучше уж так, чем сидеть и ждать неизвестно чего. Не сожрала бы я тебя, если бы ты сказал мне прямо. Хотя все может быть, смотря под какое настроение попал бы. А настроение у меня меняется по десять раз на дню. От беззаботного чириканья и хохота до черной меланхолии - пара секунд.

Как же больно –то, господи! Как больно. Словно в грудь всадили лом и разворотили всё там. Ноет, ноет, болит моё сердечко. Я начинаю тихонько мурлыкать песню. Если, конечно. это можно назвать мурлыканьем, вот это мое завывание вперемежку со слезами.

«То не ветер ветку клонит,

Не дубравушка шумит -

То мое, мое сердечко стонет,

Как осенний лист дрожит.

Извела меня кручинушка,

Подколодная змея!..

Ты гори, догорай, моя лучинушка,

Догорю с тобой и я!»

М-да, и репертуар у меня в последнее время, вот такой весь. То «Рябинушку» пою, то «Черный ворон», то вот «Лучинушка» привязалась, второй день из головы не идет.

Глава 1. часть 2

Утром я завезла и бросила в почтовый ящик письмо.

И до обеда проработала словно в тумане, все ждала что Сергей появится и разрешит одним своим присутствием все мои сомнения. Но нет, он так и не приехал. И я с каждой минутой все больше убеждалась, что он не придет, что я жду его напрасно. Я уже жалела, что утром струсила и бросила письмо в ящик, надо было позвонить в двери и спросить его прямо. Господи, как больно – то и страшно.

После обеда мастер отпустил меня и Машу домой, поздравил нас с наступающим Новым годом и сказал, «У беременных сегодня сокращенный день, езжайте – ка домой».

И я поехала к Сергею домой. Двери мне открыл Антон, его младший брат.

- Привет.

- Привет. А Сергея дома нет.

- Понятно. Появится, передай ему, что я заходила.

- Хорошо.

Я развернулась, чтобы уйти и покачнувшись, ударилась головой о дверной косяк. Рвано вздохнула, справляясь с волнением, оглянулась. Увидела, как усмехнулся Антошка и пошла к лифту.  Стыдно и больно. Бегаю за ним, навязываюсь... Спустившись во двор присела на скамейку, в голове ни одной нормальной мысли. Сердце грохочет, в горле горький комок, голова кружится и тошнит. Господи, что же мне так плохо то.

Я сидела на скамейке пока не замерзла. Потом еле передвигая ногами, пошла в магазин. Бесцельно прошла по залу, глядя на полупустые полки, народ вымел к празднику все под чистую. В рыбном отделе очередь за соленой селедкой. Очередь и за апельсинами, и я встала тоже. Не ехать же к сестре с пустыми руками.

Вышла из магазина и опять потащилась к подъезду. Понимаю, что лучше всего бы повернуться и уехать в общагу. Но ноги сами несут в сторону его дома. Я стояла слегка в стороне от подъезда, наблюдая, как суетится народ перед праздником. Вот мужик тащит небольшую сосенку. Мимо меня проходит оживленная компания молодых парней с авоськой, в которой звенит целая батарея бутылок. Похоже кто-то сегодня упьётся.

Замерзла. И снаружи, и внутри. ЗАМЕРЗЛА. Бросив прощальный взгляд на двери в подъезд пошла на остановку.

В общежитии, взяв заранее приготовленную сумку и переложив в неё пакет с апельсинами, поехала на вокзал.

Я старалась не думать о Сергее, отвлекала себя всякой разной ерундой, мысленно читала стихи. Напевала  про себя песни, лишь бы только не думать. Не думать о нём. А не получалось, даже песни вспоминались и приходили на ум, те что напоминали о Сергее снова и снова.

«Всё напоминает о тебе, а ты — нигде

Остался мир, который вместе видел нас

В последний раз.

Комната с балконом и окном светла сейчас,

Чиста как день, который вместе видел нас

В последний раз.

Время пройдёт, и ты забудешь всё, что было

С тобой у нас, с тобой у нас.

Нет, я не жду тебя, но знай, что я любила

В последний раз, в последний раз…»

Я вспоминала, как мы танцевали под эту песню на дискотеке в доме пионеров. Я тогда еще не была влюблена в него, и всячески отбивалась от его внимания, меня  оно раздражало. И я пыталась переключить Сергея на кого-нибудь другого. Чуть в стороне от нашей компании, танцевала девчонка с великолепной фигуркой и явно положившая на него глаз. Я сказала тогда Сережке, - Смотри, какая красотка с тебя глаз не сводит.

Он тогда вспылил, - Анька, у тебя какие-то проблемы? Что ты меня вечно подсовываешь всем. То Светке, то вот этой. Мне, наверное, лучше знать, кто мне нужен и с кем я хочу быть.

Ну почему, почему так получилось? Влюбил в себя, получил, что хотел и бросил. Зачем тебе это надо было Сережка?

Добравшись до санатория я нашла сестренку и взяв у неё ключи, осталась одна в комнате. Девчата, готовили зал к Новогоднему банкету. Достала тетрадку и на лист вперемежку со слезинками полились слова.

«Вот и опять вечер, а тебя все нет и нет. И я знаю ты не приедешь.

Больно то как, господи…."

Хлопнула дверь. В комнату смеясь вошли сестренка и её соседка по комнате.

– Ну, что по чаю и будем накрывать на стол? – спросила Аля.

- Давай, - в один голос согласились мы с Татьяной.

Алка ничего не спрашивала, глядя на мой мрачный вид, сестрёнка все понимала без слов.

Мы пили чай с пироженками, девчонки смеялись, что-то рассказывали. Тормошили меня, говорили, что после встречи Нового года, пойдем на танцы.

А мне было холодно. Я словно замерзла, обледенела изнутри вся. Вяло соглашалась на всё, что-то делала, говорила и замирала на середине слова.

Я не помню, как мы встретили Новый год. На танцы я идти отказалась, сказала, что хочу спать. Нет я больше не плакала. Слезы в моих глазах застыли, так же как и моя душа. 

А утром я сказала сестре – Аль прости, что испортила вам праздник. Поеду я, пожалуй, в Челябинск. Толку и веселья от меня все равно нет, а четвертого уже на работу надо. Поеду я.

- Ты, как, в порядке? – она внимательно посмотрела мне в глаза.

- Да, все нормально. Переживу. Не бойся за меня. Глупостей не наделаю.

- Увижу его, убью, -  сказала сестренка.

- Если увидишь, - произнесла я.

Она наложила мне целую сумку всяких вкусностей и посадила на автобус.

Приехав в общежитие и выложив из сумки продукты в холодильник, я поехала к Сергею домой. Мне необходимо было услышать от него самого, что между нам все кончено.

И вот я стою, перед дверью в его квартиру, и не решаюсь позвонить. Мне страшно. Мне очень страшно. Наконец собираюсь с духом и поднимаю руку, чтобы нажать на звонок. Но дверь внезапно открывается и передо мною Сережкин старший брат Никита.

- Привет. С Новым годом! – говорю я, дрожащим голосом – А Сергей дома?

- Привет,- отвечает он. - Нет, его дома нет. А разве, он не с тобой? Вы, что не вместе, встречали Новый год?

- Нет, я только, что приехала.

- Странно, я был уверен, что это ты с ним была. Я ночью, когда приходил, видел женские бурки в коридоре, правда в комнату не заглядывал. Кстати, стол на двоих  накрыт.

Глава 2

Я сидела за столом пила чай и задумчиво смотрела в сторону окна. В стекле, как в зеркале отражалась наша комната. На улице уже было темно. Восемь часов вечера. Дверь открылась и в комнату вошел Сергей. Я вздрогнула от неожиданности, подумав, что у меня уже начались галлюцинации. Но ехидный голос подруги, - О, какие люди и без охраны! Вы, что это к нам? Соскучились? – подтвердил, что мои глаза мне не соврали и это действительно он.

Я медленно повернула голову и посмотрела на Сережку.

Что я испытывала в этот момент?

Радость и облегчение; от того, что он слава богу жив и насколько я вижу здоров.

Злость; от того, что он посмел прийти после всего того, что мне довелось испытать по его вине. Я только - только собрала себя в кучу, и что теперь опять все по новой?

Недоумение; и зачем спрашивается, заявился? Я уже и без всяких разговоров поняла, что меня бросили. К чему теперь то приходить, когда и так все ясно.

Желание, просто какое-то сумасшедшее желание; обнять его, прильнуть всем телом, вдохнуть его запах, взъерошить волосы. Почевствовать на себе его руки. Прижаться губами к его губам и …

Мне почему-то до зубовного скрежета захотелось укусить его. Почувствовать во рту вкус его крови, сделать ему больно. Прямо, как вампир какой-то, а не я.

С трудом подавив желание встать ему навстречу, я отвернулась к окну.

- Привет- хрипло произнес Сергей.

- Ну, привет, коль не шутишь – отозвалась подруга. Я промолчала, потому что побоялась выдать себя голосом.

«Спокойно Анька. Дыши глубже, все хорошо.»

- Ань, давай поговорим, Галь, выйди пожалуйста.

- Никуда она не пойдет. Это ты сейчас выйдешь и больше сюда никогда не зайдёшь. Нам не о чем  с тобой говорить, мне и так все ясно.

- У-у, как все запушено – протянула подруга, - пойду-ка я у Альки юбку попрошу. Кисляков у тебя есть десять минут.

- Галка, стой! – я вскочила со стула, - Я не хочу с ним разговаривать.

Но подруга уже выскочила за двери. Я направилась было за ней, но Сергей встал у меня на дороге.

- Ань, пожалуйста, выслушай меня.

Он попытался обнять меня, но я оттолкнула его и опять села к столу.

- Прости меня, пожалуйста. Я должен был подумать...

- Ой, да ладно, врать – то! Я бы еще поверила два месяца тому назад, что тебе подумать надо. Когда я только что сообщила тебе, что беременна...

- Я не вру. Мне надо было побыть одному, без тебя, чтобы понять, что я хочу.

- Надо было думать об этом до того, как на меня залез.  Не маленький, понимал наверное, что от этого дети появляются! Как ультиматумы ставить,так мы взрослые - рявкнула я и оттолкнув его, выскочила из комнаты. Как бы я не хотела в этот момент сдержаться и не заплакать, но слезы сами брызнули из моих глаз. А я не хотела, чтобы он видел мои слезы. Сергей догнал меня уже практически на ступенях лестничной клетки.

Схватив за руку, дернул на себя и я вписалась в его грудь. Обхватив меня обеими руками, крепко прижал к себе.

–Прости меня. Прости меня, любимая. Я дурак. Ну не плачь, пожалуйста, – он стал целовать мои глаза, щеки.

Больше всего в этот момент мне хотелось оставаться в его объятиях и чувствовать тепло его тела, но поняв, что я сейчас расплывусь лужицей и сдамся, я резко оттолкнула его.

- Уходи, - сказала, а душа скулила. «А если он и вправду уйдет. Что ты дура делаешь? А если он уйдет?!»

- Я никуда не уйду, пока ты не простишь меня.

- Я не собираюсь тебя прощать.

- Тогда я останусь здесь жить.

- Счаз! А больше ты ничего не хочешь? – зло произнесла я.

- Хочу! Жениться на тебе хочу. Сына хочу.

- Кукиш тебе с маслом, а не сын! Вали отсюда и женись на той, с кем встречал Новый год.

- Я, Новый год встречал с другом. 

- Угу, так я и поверила. И друг твой носит женские бурочки. Хватит врать- то. Придумал бы. что- нибудь поинтереснее. Уходи от греха подальше.

От злости и негодования, что он мне в глаза лжет, меня уже трясло. Наверное, поэтому мне вдруг стало плохо. Закружилась голова, потемнело в глазах, и я чтобы не упасть стала опускаться на ступени.

- Ань, ты что? Ань тебе плохо?

Сергей подхватил меня на руки и почти бегом понес обратно в комнату.

- Тише, тише родная. Успокойся. Хватит воевать. - шептал он в ответ на моё вялое сопротивление.

Серега занес меня в комнату и положил на кровать.

- Уходи, - сказала я, - уйди пожалуйста.

- Хорошо, ты только не плачь - сказал он. и вышел.

А я заплакала.

Минут через пять в комнату вошла подруга.

- Ну, и что  ты воешь?

- Люблю я его Галь. Жить без него не могу.

- А, что тогда гонишь? – спросила Галка.

- Он изменил мне. Представляешь? Целых две недели где-то шлялся и с кем-то трахался. А сейчас заявился. Женится на тебе, говорит хочу. Одолжение он мне делает. А оно мне надо, спрашивается? Обьедки после кого - то подбирать?

- С чего ты взяла, что он с кем-то трахался? Может просто с друзьями пировал.

- Да конечно, а столик, на двоих  был накрыт. И в коридоре женские бурки, не мои причем. А мне говорит, что с другом встречал.  С другом, в юбке. Лгун несчастный, - я опять заревела.

- Сама видела?

- Что столик на двоих накрыт, сама. Про бурки Никита сказал, - шмыгая носом, ответила я.

- Может он на мужскую обувь, просто внимание не обратил? Ну и что ты теперь думаешь делать? – спросила подруга.

- Я не знаю, Галь. Мне страшно. Вот, зачем он явился? Я только смирилась, свыклась с мыслью, что он меня бросил. А теперь, что все опять снова? Ушел вот, и не знаю вернется ли?

- Да никуда он не ушел. Вон в коридоре, на полу у дверей сидит.

- Холодно же там.

- Ага, давай еще пожалей его.

Мы разговаривали с подругой еще какое-то время. Я ей сказала, что не желаю видеть Сергея, пусть сидит там или валит домой, мне все равно. Но все равно мне не было и когда она, сходив в туалет, вернувшись сказала, что он все еще там, на моей душе стало немного светлее.

Глава 3

Подруга сегодня уезжает после работы домой в «Россию», совхоз, что находится недалеко от Челябинска в Сосновском районе. И мы с Сергеем на все выходные останемся одни.

Я с нетерпением жду вечера и боюсь его. Сережка встречает меня у общежития, забирает сумку, и мы вместе заходим в здание. Поднимаемся на лифте молча, лишь украдкой посматривая друг на друга. Заходим в комнату, и он помогает мне снять пальто. Мы продолжаем молчать и это уже начинает напрягать,  действовать на нервы, кажется, что еще секунда и грянет взрыв. Я подхожу к столу и кладу руки на спинку стула. Сережка неслышно подходит сзади и берет меня за плечи. Я вздрагиваю и оборачиваюсь. В следующий момент мои дрожащие губы попадают в плен к его губам. Этот поцелуй и сладок, и горек одновременно. У меня подкашиваются ноги, они совсем не хотят меня держать. Так не справедливо, мое тело предает меня. Сережка обнимает меня за талию, поддерживая прижимает к себе.  Его губы прокладывают дорожку от моего рта к шее, он целует меня за ушком, кусает и зализывает мочку уха. Его дыхание шевелит мои волосы, а от слов, что он шепчет, кружится голова, а внизу живота раскручивается жаркий клубок. Я его очень хочу!

- Желанная моя, единственная. Как же я соскучился по тебе. Я так тебя хочу, что кажется сейчас взорвусь. Солнышко мое, Анечка.

Он подхватывает меня на руки и несет на кровать. Начинает раздевать, и я не отстаю в этом от него. Я тоже торопливо помогаю ему избавиться от одежды.

Руки делают свою работу, а губы живут какой - то самостоятельной жизнью.  Быстрыми жалящими поцелуями мы осыпаем друг друга.  Шею, грудь, плечи, живот. Я глажу ладошками его тело. Мне хочется его съесть. Я изголодалась по его ласкам, по его телу.

Сережка ласкает мои заметно увеличившиеся в последнее время груди, обводит языком вокруг ореола. дышит на сосок и втягивает его в рот и я не могу сдержать стон. Последние остатки одежды сброшены, наши тела обнажены, и мы сливаемся воедино в едином порыве. Я помогаю ему войти в меня. И панцирная сетка одноместной кровати натужно и торжествующе скрипит, вторя нашему прерывистому и рваному дыханию. К финалу мы подходим вместе и мне кажется, что в этот момент и наши души слились воедино. Потом мы с ним лежим тесно обнявшись и пытаемся отдышаться. Мне совсем не хочется шевелиться, кажется что если я сейчас пошевелюсь, отодвинусь и пропадет эта общность, сопричастность друг с другом.

Сережка целует меня в макушку и говорит, - Ань, это было здорово, но немного сбивало  с ритма музыкальное сопровождение.

Я фыркаю и начинаю смеяться, Сережка подхватывает, и мы вместе с ним хохочем, а кровать под нами вибрирует, недовольно поскрипывая. Ей похоже не нравится критика её творчества.

После ужина мы устраиваем себе царское ложе, скинув матрасы с двух кроватей на пол.

Отсвет фонаря под окном, стоны, жаркий шепот в ночи. И полная луна, что подглядывала к нам в окно, освещающая наши переплетенные тела и смущенно прячущаяся за тучки время от времени.

Галка в понедельник вечером, сказала посмотрев на нас, - Ну что ж голубки. Я вижу у вас все хорошо. Я этому рада.  Ань я переселяюсь в комнату к Таскире и Маринке. Не буду мешать вашей семейной жизни.

Я пытаюсь ей возражать. Но она лишь отмахивается и в итоге я говорю ей «спасибо».

Сережка накануне дня рождения едет в гости к своей крестной и привозит оттуда целый пакет продуктов. Сыр, масло сливочное, курица, кусок пирога и даже бутылка болгарского вина «Бычья кровь».

Сергей практически все время проводит со мной, домой за это время уходил только пару раз. Но на ночь всегда возвращался ко мне. День рождения Сережки мы отметили дома вдвоем, я приготовила ужин. Он открыл бутылку вина, подаренную ему крестной и выпил бокал, я понятное дело не пила.

Мы начали с ним делать ремонт, все же хотелось принести ребенка в чистую комнату, а перед этим решили потравить тараканов, которых в общежитии было просто немереное количество. Женщины из бригады мне посоветовали купить «пиретрум», сказали, что для человека он нетоксичен, а эффект обещали сногсшибательный.

Эффект действительно был, да такой, что мне еще долгое время после, вспоминались и щелчки падающих с потолка на пол насекомых. Дело в том, что наевшись отравы тараканы раздувались и зачем-то ползли вверх. А затем срываясь на пол с потолка и стен с глухим стуком, сдыхали. Они сыпались на пол всю ночь, а я вздрагивала и боялась, что они свалятся на нашу кровать, которую мы выдвинули на середину комнаты.

Я белила стены и потолок, а Сережка помогал мне передвигать стол и подниматься наверх. А потом предложил двигать стол вместе со мной. Идея была плохая. У стола сломалась ножка и все посыпалось с него и я в том числе. Меня то Сергей поймал. А вот известь с пола пришлось собирать. То еще занятие скажу я вам. Пол мы красить не стали, просто тщательно его отмыли.

Малыш во мне уже активно двигается, и мы порой завороженно наблюдаем как ходит ходуном мой живот, заметно выросший в последнее время. Теперь, то что я в положении видно наверное  даже слепому.

 Я сижу и читаю книгу, Сережки еще нет, он после училища, хотел зайти домой. Постучав ко мне в комнату заходит девчонка из бригады Крапивиной.

- Привет, можно я у тебя посижу. Наши все куда - то разъехались, мне скучно.

- Привет, садись – приглашаю я её.

-Блин, как болит голова – жалуется Вика, - Вчера на дискаче перебрала. Знаешь с парнем таким познакомилась. Отпад, просто. Я от него просто в улете. Договорились завтра встретиться.

Она еще, что-то рассказывает, а я слушаю её в пол-уха. Мне все это не очень интересно. Не Вика, ни её новый знакомый, мне просто скучно в ожидании Сергея, а она подвернулась кстати, так хоть время быстрее пройдет.

- Слушай, а у тебя случайно выпить нет? Башка трещит, спасу нет.

- Есть, - говорю я ей.

Достаю из холодильника бутылку и наливаю ей в бокал вино, бутылку ставлю на стол, а себе лью чай из нового электрического чайника. Мы его купили с Сережкой на днях.

Глава 4 часть 1

Моя попойка имела свои последствия. Нет я не болела утром с похмелья, я вообще не знаю, что такое болеть с похмелья. Единственное проявление похмелья, на меня нападает жор. И с ребенком, слава богу все обошлось. По крайней мере, хуже чувствовать я себя не стала,  а отразится ли на развитии малыша, время покажет.

Но мой мужчина утром мне заявил – Паспорт с собой возьми, я за тобой сегодня заеду.

- И?

- Вот потом и узнаешь.

В общем мы в этот день подали заявление в ЗАГС.  Сережка мне припомнил  мои слова «А ты мне кто?» Так-то мы расписываться не собирались. Какая-никакая, а помощь для матерей - одиночек у государства все же была, и мы собирались этим воспользоваться. Но мужчина сказал, и я повиновалась. В этом был и свой резон, а вдруг бы больше замуж не позвал? Не, я лучше пойду пока он не передумал.

Дату бракосочетания назначили на 16 апреля, и мы стали готовиться. Правда готовится в нашем случае слишком громко сказано. Денег то нам брать было особенно не откуда, только моя зарплата. Мы купили Сереге новую рубашку и костюм. Платье для себя я решила покупать в последний момент, так как животик мой рос как на дрожжах, и я боялась, что потом могу и не влезть в свою покупку. Купили мы и ящик водки и на этом пока подготовку закончили, оставив все остальное на последнюю неделю перед свадьбой.

Тем временем в нашей жизни произошли изменения. Комендантша посчитала, что для меня одной будет, слишком жирно занимать трехместную комнату и подселила ко мне двух девчонок. Сергей стал ночевать у меня реже, все же парень в комнате где живут девчонки не самый приемлемый вариант. Вот уж когда мы пожалели, что Галка переселилась в другую комнату. Со своими жить то как-то приятнее и всегда договориться можно. Я вообще-то существо не конфликтное, но с этими особами у нас то и дело были стычки. по разному поводу. Вначале только они были всем недовольны, а потом и я стала голос повышать. А кому бы понравилось, что зажарили твою новую кастрюльку, а потом так скоблили ножом, что содрали эмаль. Или что разбили тарелку из нового сервиза. Я разрешила им пользоваться своей посудой, но портить чужие вещи, помоему это уже слишком. И я запретила впредь брать что-либо мое. А тут как на грех меня положили на две недели на сохранение.

Нас в палате было восемь человек, и такие же первородки как я и женщины, у которых уже есть дети.  Мы, те, которым, только предстояло испытать каково это подарить миру нового человека, буквально раскрыв рот внимали рассказам бывалых.  Нам было всё интересно и страшно, аж жуть. Вот ведь где университеты по отношениям между мужчинами и женщинами. Столько всего разного услышишь лёжа в больнице и про предохранение и про секс и конечно про сами роды.

Сергей, ко мне забегает, но ненадолго и не так часто, как хотелось бы. Он чтобы подзаработать денег на свадьбу, устроился на подработку на хладокомбинат, где когда-то работала его мама. Сегодня вот приходил, принес передачку; книгу, яблоки и литровую упаковку замороженной сливочной смеси для пломбира. Это еще не мороженое, это полуфабрикат, который взбивают, а затем замораживают. 

Мы с Машей сидим на моей кровати и поедаем эту смесь. Вкусно, ммм. Я соскучилась по подруге и очень обрадовалась, когда узнала, что она тоже лежит здесь на сохранении. Но вот я- то скоро выйду, а Маше до родов свободы не видать. Так ей врач сегодня на обходе сказал.

Насплетничавшись и наевшись, идем гулять по коридору, Маша трет руками поясницу и жалуется, что тянет низ живота.

- Эй, гулены, а ну марш по палатам.  Спать, давайте идите! - гонит нас дежурная медсестра. И мы, пожелав друг другу спокойной ночи, расходимся по палатам.

А утром я узнаю, что Машу ночью отвезли в родовую. С нетерпением жду известий.

На обходе врач, сообщает, что я  могу собираться домой. Ура! Меня выписывают. Соскучилась по Сережке, так хочется к нему прижаться. Заглянуть в его глаза, поцеловать. При мыслях о поцелуях испытываю возбуждение и старательно гоню их от себя.

Перед выпиской пытаю медсестер насчет Марии и узнаю, что она родила девочку. Счастливая, отмучилась, а мне еще ходить почти три с половиной месяца.

************************************************************************************************************************

Мои дорогие читатели. Очень сложно писать не понимая, читает это кто-то или нет.  Сегодня я порадовалась увидев, что на  меня подписалась Валентина. Добро пожаловать! Надеюсь, вам понравится моя история. Спасибо всем, кто подарил мне звездочки. это было очень и очень приятно. я пока не слишком хорошо разбираюсь в Литнетовской кухне и не знаю. где смотреть, кто мне их подарил, но надеюсь со временем разобраться.  Проды буду стараться выкладывать ежедневно, хоть почуть-чуть,  но выложу за исключением  пожалуй одного или двух дней.в неделю.  

Глава 4 часть 2

Свадьба. Каждая девушка хочет быть красивой, а в день, когда она выходит замуж, особенно.  Мне тоже хотелось быть красивой и поэтому я решила, что могу позволить себе потратить немного денег на прическу и пошла в салон. Я сказала парикмахеру, что сегодня выхожу замуж и попросила сделать мне красивую укладку. Не знаю, чего я ожидала, но точно не того, что увидела. Когда меня развернули к зеркалу то оттуда на меня смотрела тетка лет тридцати. Я заплатила и расстроенная, молча ушла. Мыть голову и по новой укладывать волосы времени уже не было. И поэтому, я как могла с помощью фена и воды исправила произведение парикмахерского искусства.  Вышло не очень, но лет пять я все же смогла сбросить. Надела купленное накануне платья и белые босоножки, подкрасила губы. Внешним видом я осталась недовольна, но сделать больше ничего не смогла.  Все одно к одному. Даже платье купила не того цвета, что хотела.

 Я почти две недели искала себе платье, мне нужно было такое, которое хоть немного бы скрывало мой животик и желательно голубого либо синего цвета. Я облазила все известные мне коммисионки, но так ничего и не нашла. Пришлось купила кримпленовое платье светло-розового цвета. Вот терпеть не могу розовый цвет. Но как бы там не было платье великолепно справлялось со своей задачей, утягивало живот и красиво обрисовывало пышную грудь.

 Сережка еще с утра уехал за букетом, и я уже нервничала, мы рисковали опоздать на регистрацию. 

Наконец они приехали, и мы готовы выезжать. Ой, нет! Нет Димки, Сережкиного лучшего друга, он должен быть у нас свидетелем. Но ждать мы больше не можем, и Сережка просит быть свидетелем Олега, своего товарища. Второпях забыли взять с собой с таким трудом найденный букет. Но возвращаться плохая примета и я буду выходить замуж без цветов.

 Димка подъехал к ЗАГСу уже после того, как мы все сдали паспорта, и поэтому свидетелем все же будет Олег.

 К нам подходит фотограф и спрашивает, будем ли мы снимать регистрацию, называет сумму. Мы соглашаемся, все же память на всю жизнь.

Мы стоим с Сережкой рядом. Я даже в босоножках на платформе едва достаю ему до плеча. У сотрудницы ЗАГСа приятный голос, она произносит заученный до автоматизма текст и приглашает нас поставить подписи. Вслед за нами оставляют свои автографы и Олег с Галей. Мы с Сергеем обмениваемся кольцами. С этими кольцами тоже вышла потеха. Мы их не покупали, денег у нас просто на это не было. Сергей попросил кольца у кого-то на время. Мне то колечко спокойно село на пальчик. А вот ему мы одели только до первой фаланги и поэтому Сережка, зажал руку в кулак, пряча маленькое колечко в руке.

 На общей памятной фотографии нас шесть человек, ой простите семь.  Я с Сережкой, наши свидетели Олег и Галка, моя сестренка Аля, Димка и наш малыш. Если бы я стояла прямо, живот было бы незаметно. Но фотограф поставил меня вполоборота и при взгляде на фото всем сразу становилось понятно, почему невеста через месяц и девять дней после свадьбы стала мамой.

Так как в моей комнате кроме меня проживали еще две совершенно посторонние девчонки, свадьбу справляли мы в комнате у моих однокурсниц.  К нашему приезду стол уже был накрыт, не зря мы накануне целый день пекли пироги, жарили окорочка и строгали салаты. Кроме сестренки с моей стороны приехала еще и моя мама, оставив младшего братишку на Юльку. Сашке было всего полгода. Заглянул на нашу свадьбу и отец Сергея. Подарка он нам не подарил. А выпив рюмку за нас, начал выносить мозг моей матушке, говоря, что я не пара его сыну. И чтобы мама забрала меня в ту дыру откуда я вылезла. Интересно, что он  при этом имел ввиду?

Сережка мягко выпроводил отца домой, и веселье продолжалось.

 Но какая же свадьба без скандалов и драк? Даже такая скромная как у нас.

Маринкин парень приревновал её к кому – то и решил показать, какой он герой.  Видимо правильно оценивая свои возможности прыгал он не на того, к кому ревновал, а геройски махал кулаками перед Маринкой. Пришлось парням успокаивать и выпроваживать героя.

 А потом мы пошли все гулять. Вот так я и стала Кисляковой. А инициалы у меня кстати остались прежние, как была КАФ, так и осталась.

Счастлива ли я была? Довольна ли? Пожалуй.

Но в моей голове еще долго звучал презрительный голос нашего свидетеля Олега. – Что, охомутала пацана? Совратила? Ему еще гулять бы да гулять. Довольна?

Я не сразу нашлась, что ему ответить.

- Довольна! Только это еще вопрос, кто кого охомутал и совратил. Я его в койку не укладывала и в ЗАГС не тянула. Да и не твое это дело.

- Не мое. Но сучка не захочет, кобель не вскочит.

Рассказывать ему, как у нас все это было в первый раз? А смысл? Я ведь понимала, что так думает не один Олег. Как не крути я старше Сергея, а значит я его совратила.

И поэтому я просто сказала, - Каждый думает в меру своей испорченности. Попроси друга своего рассказать, кто кого и как совращал.

И повернувшись ушла.

Сергей приехал к нам в деревню. Весь день мы с ним гуляли, ходили купаться. Собирали на пригорке за бабушкиным домом ягоды и кормили друг друга. Спать я его уложила в чуланке у бабушки. Там стояла полутороспальная кровать и летом мы там часто ночевали.

Бабушке зачем-то надо было в Чебаркуль, и она рано утром ушла на первый автобус. Я закрыла за ней дверь и юркнула в чулан к Сережке. До этого мы с ним уже не раз ночевали вместе и дальше поцелуев дело у нас никогда не заходило. И поэтому я совершенно не опасалась за свою честь.

- Сережка, ты что в трико спишь? – задала я ему вопрос коснувшись своей ногой его ноги.

Он засмеялся, - Нет, это у меня просто ноги такие волосатые.

Нет, что у него ноги волосатые я видела. Но то что они на ощупь, словно он в трико, для меня стало открытием.

Пригревшись у него под боком, я заснула. Немудрено, бабуля уехала на шестичасовом автобусе.

А проснулась от того, что Сергей судорожно пытался вставить мне между ног, свой вполне готовый к бою пенис.

Глава пятая часть 1

Как это часто бывает, ты что-то делаешь, а в голове крутятся разные мысли. Занимаясь домашними делами, наш разговор с Олегом я прокручивала после свадьбы не раз. И причины тому были. Омерзительные надо сказать причины. Но все по порядку.

Помню, как –то раз в программе «В мире животных» показывали передачу, про обезьян. Было забавно наблюдать, как они общаются, нянчат своих малышей. Смотреть с какой заботой выбирают друг у друга блошек.

Смотреть было забавно, но я даже не мечтала превратиться однажды, в такую вот озабоченную обезьяну. Но пришлось.

 Ещё до свадьбы я обратила внимание, что у меня чешется внизу живота. Ну чешется и чешется, может аллергия какая-то. Да и свадебные хлопоты не позволяли обращать на это слишком пристальное внимание. Но после того, как наконец –то вся эта суматоха закончилась, я решила посмотреть в чем же все-таки дело, чтобы на следующем приеме пожаловаться доктору. Разглядев среди волосинок какую-то темную точку, я сковырнула её ногтем и поднесла к глазам. Нет, раньше я такого никогда не видела. Слышала конечно, не без этого.

 Но не могла даже предположить, что у меня! У беременной девушки, которая постоянно посещает врача и ежедневно принимает душ, могут завестись лобковые вши!

 Я не могла себе такое представить даже в страшном сне.

Я вспыхнула, только подумав, что бы было, если бы я не обнаружила их сама, а пожаловалась бы доктору. Господи, стыдно то как!

Я вся горела от негодования и злости. Ну как же так? Не успели еще даже расписаться, а он уже изменяет мне! И к чему весь этот фарс со свадьбой? Я ведь не тащила его в ЗАГС, это он меня туда привез. Это было его решение!  

Я еле дождалась, когда мой муженек появится в комнате после занятий.

- Сергей, сволочь ты! Вот на хрена было жениться на мне спрашивается, если ты не собирался хранить мне верность? Ну и трахался бы себе на здоровье с кем попало! Но без меня! На фига мне-то вот такие подарки дарить? – встретила я его гневной отповедью прямо с порога.

- Что случилось Ань? Ты мне можешь спокойно объяснить? – опешил Сергей.

- Мондавошки случились! Вот, что случилось! Ты у кого-то поймал мондавошек и подарил их мне. Спасибо тебе за это огромное. Премного благодарна!

- Ань, подожди, подожди! Я ни с кем тебе не изменял.

- А откуда тогда этот подарочек?

- А ты не думаешь, что здесь виноваты твои соседки по комнате?

Я невольно задумалась. Вернувшись из больницы, я обнаружила всю свою посуду в ужасном состоянии. Все было грязное. В кастрюлях и на тарелках заплесневели и закисли остатки пищи. На потолке, который я мучилась, беременная белила – брызги от шампанского. Но это еще были цветочки. Когда я разобрала постель, готовясь ко сну, увидела, что на моей кровати кто-то занимался сексом, о чем красноречиво говорили пятна на простыни. Так как Сергей, без меня ни разу не ночевал в общежитии, да у него и ключа –то от комнаты не было, то предъявляла претензии я соседкам. Мы с ними тогда сильно поругались.

 Белье-то я конечно поменяла, а вот ни одеяло, ни матрац естественно, нет. Да и на кровати я в тот день и сидела, и лежала, вдруг они на покрывале были?

Поверила я Сергею или не поверила, что уж там говорить. Склерозом я не страдаю, прекрасно помню, как он говорил, что спокойно найдет того, кто ему даст. Да и слова Олега наводили на мысль, что парни возможно об этом разговаривали.

В мою копилку обид и недоверия брякнула еще одна монетка. Мелкая правда, я все же сомневалась, не была на сто процентов уверена в его вине.

Но кто бы ни был в произошедшем виноват, избавляться от непрошенных гостей было надо.

 И мы превратились в обезьян, единственно, чем мы отличались от этих милых животных, так только тем, что не клали насекомых на зуб.

 К приему у гинеколога от этой заразы не осталось и следа.

- Блин, Сереж, вставай! Я проспала! - неуклюже ворочаясь, как перевернутый лапками к верху жук, пытаюсь выбраться из кровати. Получается это у меня не с первого раза. Вот только не надо смеяться. Спать вдвоем на односпальной панцирной кровати, это что-то. То еще удовольствие, я вам скажу. А еще, когда ты на девятом месяце беременности и животик лежит на приставленных к кровати стульях, которые надо еще вначале отодвинуть, подняться с кровати, это вообще целый квест. Да, у меня это наконец- то получилось.

С десяти до двенадцати у меня прием в женской консультации, а я вчера поленилась встать и не сдала анализы, надо будет сдать хотя бы сегодня. Чувствую, опять Анна Алексеевна будет ругать за большую прибавку веса и не вовремя сданные анализы. Я уже и не пью практически совсем, и ем через раз, да и то, что съем не держится во мне. Рвет постоянно. Токсикоз проклятый замучил. А вес все равно растет, как на дрожжах.

Я уже, и сама не верю, что была до беременности всего 52 килограмм. Вес у меня, как у бегемотика, уже 73 кг. У меня их там точно двое или я рожу слоненка.

Кряхтя, прогнулась в пояснице. Как же все-таки тесно спать вдвоем.

-Сереж, вставай давай. Сделай мне, пожалуйста, салатик из огурцов. А я в душ.

Захватив полотенце, мыло и тару для сбора драгоценной жидкости, я направилась в душевую. Ополоснувшись, собрала анализ мочи и теперь задумчиво смотрела на баночку в своих руках, а точнее на её кровянистое содержимое. «Пробка, что ли, отошла», подумала я и вылила содержимое баночки в канализацию. На анализы это точно не годилось.

Так как я неоднократно лежала на сохранении теоретически я была довольно прилично подкована по части родов, рассказами соседок по палате. И поэтому мнила себя практически этаким всезнающим гуру.

Ополоснула баночку и руки, пошла в комнату. Следовало поторопиться, если я хочу до приема ещё успеть позавтракать. Но, войдя в комнату, я обнаружила мужа, мирно сопящего в подушку, а вожделенного салатика на столе не наблюдалось.

- Блин, Сереж! Ну, что так трудно было нарезать салат. Ну, ведь просила же.

Глава 5 часть 2

Клизма, осмотр врачом, заполнение карты и вот я уже в предродовой палате.

Время тянется очень медленно, хочется, чтобы все это уже скорее кончилось. Но нет, мне говорят, что еще не скоро.

Я-то лежу на боку на кровати, подтянув ноги к животу, то стою, уцепившись в её спинку и прогнувшись в пояснице, в так называемой позе кошечки, моем случае весьма упитанной и испуганной.

То хожу по палате кругами, стиснув зубы и потирая спину. Похоже у меня на пояснице и на руках сегодня мозоли будут, столько я её тру. Или дырка, что-то точно будет.

Из соседней палаты доносится звонкий женский голос.

– Да, чтоб я ему еще хоть раз дала …. Ох!!! Пусть идет сюда и сам рожает, ирод царя небесного. Пусть только сунется еще ко мне! Я ему эту совалку оторву нахрен и скажу, что так и было. УММММ! Да чтоб тебя, что ж так-больно-то, стонет за стеной женщина

- Ох! Ножом на колечки порубаю… Ох! Ну, поставьте же вы мне укол какой - нибудь, пожалуйста, ну будьте же вы людьми.

Мне становится смешно, ведь можно же терпеть, я же терплю. И любопытно, очень хочется посмотреть на ту, что там так разоряется. В палату зашла, посмеиваясь, медсестра и позвала меня в смотровую.

Доктор сидела за столом и что-то записывала в карту. Мельком взглянув на меня, сказала, чтобы я села на кресло. Я кряхтя с большим трудом на него вскарабкалась, ненавижу эти вертолеты...

– Ну, раскрытие пока небольшое, рожать вам еще не скоро.  Сейчас вскроем околоплодный пузырь и дело пойдет быстрее. Оксана, поставьте-ка ей укольчик промедола. Пусть поспит пару часов, – сказала она и вскрыла мне плодный пузырь. По ногам побежало.

Зажав между ног пеленку, вернулась в предродовую палату. В соседней палате было тихо, или женщине сделали укол или увезли в родзал. Я легла на кровать и закрыла глаза, собираясь поспать, как мне и советовали. Но не тут-то было. Если до этого было больно, но все же терпимо. То сейчас я прекрасно понимала свою соседку. Я стонала и глотала слезы, сидеть и лежать уже просто не могла.  Я встала на четвереньки и прогнув спину в пояснице раскачивалась вперед и назад, прижав голову к полу тихонько поскуливала.  С трудом поднялась с пола и запрокинув голову назад старалась выполнять дыхательную гимнастику. Но черта с два она мне помогала. Я не знаю сколько прошло времени, может час, может два, но я почувствовала, что хочу …, ну в общем хочу по большому. Уже было отправилась в туалет, как вспомнила, рассказанную страшилку о том, как одна мамаша родила ребенка на унитазе. Черт, да у меня же потуги начались. Господи, скоро все закончится.

Видимо от действия укола у меня кружилась голова, и захотелось спать, но я вышла в коридор и позвала медсестру:

– Я, кажется, уже рожаю.

- Не может быть, - сказала та, - Доктор сказала вам еще не меньше трёх-четырёх часов.

Но все же зашла меня посмотреть. И через несколько минут меня уже катили в родзал.

Помогли перелезть на высокую кушетку, надели на ноги бахилы, на голову шапочку. И началось самое трудное. Мне надо было тужиться, а я проваливалась в сон. Меня шлепали по щекам, умывали холодной водой. Я уже была как мышь вся мокрая, приходила ненадолго в себя, старательно выполняла, что мне говорили, и … И засыпала снова. Проснулась я окончательно, только когда мне показали моего сынишку.

– Смотрите мамочка, - крохотное красно-синее тельце, измазанное в чем-то белом, подняли перед моими глазами.

В глазах стояла пелена, от слез радости и облегчения, я пыталась проморгаться, но не смогла разглядеть, что у него между ножек.

- Кто? - проглотив комок в горле, спросила я.

- Сын у вас, мамочка – ответили мне и шлепнули малыша по попке. Он громко и негодующе закричал. – Ишь, какой громкоголосый.

- Ему же больно, - сказала я.

- Вся жизнь – это боль, - философски произнесла медсестра, и куда-то унесла моего мальчика.

– Ну, давай – ка, мы с тобой еще поработаем немного, - сказала мне акушерка, подходя ко мне и положив ладонь мне на живот – Потужься, еще чуть-чуть.

– У меня, что там еще один ребенок? – ужаснулась я.

- Нет, ребенка больше нет. Послед рожать будем, - засмеялась та.

И я опять тужилась. А потом меня зашивали, как пошутила акушерка:

– Вышивка крестиком моё хобби.

По сравнению со схватками и родами это было вполне терпимо. Я зашипела и попросила, чтоб подули, только когда обрабатывали йодом швы. Медички засмеялись и сделали несколько взмахов салфеткой. Как оказалось, я в этом была далеко не оригинальна. И они даже делали ставки, сколько человек из рожениц не попросит об этой услуге.  

Запелёнатого сынишку положили мне на грудь и вывезли нас в коридор. Я смотрела на красненькое сморщенное личико сына и думала, что он у меня самый – самый красивый. Осторожно провела пальчиком по насупленным бровкам, по нежной кожице щёчек, и волна щемящей нежности захлестнула меня. «Солнышко моё маленькое, сыночек, чудо моё родное, кровиночка моя».

Все те мучения, что я испытала при его рождении ушли в прошлое, ничего не было. Была только радость и нежность, и еще целая гамма доселе мне незнакомых и неиспытанных чувств.

В это время за окнами раздался переливчатый свист. И я шепнув сыночку – Слышишь, папка твой насвистывает, -попросила проходящую рядом медсестру;

- Там мой муж свистит. Не могли бы вы ему сказать, что у нас родился сын.

- Так они все здесь соловьями становятся, - с улыбкой сказала она. - Все свистят.

-Нет, это точно мой. Он свистит по-особенному.

Наш сын родился 25 мая без пяти минут семь вечера, весом 3350, ростом 52 см.

**********************

Благодарю за звездочки Zaya Shanpova и Настю Штеген.

Завтра у меня выходной. прода будет в понедельник. Удачных всем выходных.!!!)))

Глава 6 часть 1

Вскоре за сынишкой пришли и унесли, сказав, что принесут его только утром на кормление. А на меня сразу навалился целый спектр чувств и ощущений, надо сказать не самых приятных.

Во-первых, я почувствовала, что меня бьет озноб. Я успокоилась, адреналин в крови понизился, а так как я лежала в практическим полностью мокрой рубашке, то я не на шутку замерзла. Желая привести меня в чувство, акушерка не только в лицо брызгала холодной водой, но и щедро поливала мне шею и грудь. Тогда в горячке мне было все равно. А сейчас я никак не могла согреться. Пожаловалась на холод, проходящей мимо медсестре, и она укутала меня еще в одно одеяло.

- Потерпите - сказала она,- Сейчас за вами приедут, а в палате уже переоденетесь».

Во-вторых, я хотела кушать и пить.

В-третьих, я почувствовала, что я просто жутко устала.

Минут через двадцать за мной пришли и отвезли в послеродовое отделение. Где я смогла наконец-то переодеться. Достала из принесенной мне нянечкой сумки, приготовленную шоколадку, схомячила её. Подумала о том, что лучше бы я положила туда булочку. Напилась водой из графина и легла спать. Вечернее кормление я благополучно проспала, так как совершенно из-за усталости ничего не слышала, а сынишку мне не приносили.

Фото из свободного доступа.

А к шести утра я была уже как штык готова к встрече с сыном. Подъем у нас был ранний, нам уже успели раздать и забрать градусники. Я лежала и осматривалась. Палата у нас была большая на восемь коек и полностью заполненная. Женщины по очереди подходили к раковине, умывались и обмывали водой грудь. Я умылась тоже. Скрип колес тележки и многоголосый хор младенцев было слышно издалека. Нам раздали малышей, я в первую очередь проверила бирочку, по личику то вроде точно мой. Но проверить не помешает.

Первая попытка приложить ребенка к груди Забавно было наблюдать, как сынишка, смешно сморщив носик, словно слепой котенок, тычется в грудь, ловит её раскрытым ротиком. Помогла ему поймать сосок. Он взял грудь и стал сильно и активно сосать; «Ого, настоящий мужик». Я смотрела на сына и чувство нежности, любви, умиления переполняли меня.

Но не все было так безмятежно, как хотелось бы. Вначале молока было мало и приходилось часами расцеживаться. А потом наоборот, стало слишком много и нужно было сцеживаться, чтобы не застаивалось и не болела грудь. А она болела.

Иногда сынок, спал во время кормления, и приходилось мне его будить, щипая за пяточки или зажимая носик. А бывало, накидывался на грудь, как голодный волчонок и буквально рвал сосок, дергая его из стороны в сторону. Рубашка в области груди была постоянно мокрая, не смотря на подложенные салфетки и пеленки, что тоже не добавляло комфорта. А еще постоянно хотелось спать. Сна катастрофически не хватало. Были у меня проблемы и в плане здоровья. И если сына на третий день после родов уже готовы были выписать, то мне назначили уколы, так как матка плохо сокращалась.

День был занят с утра до позднего вечера, подъем, измерение температуры, гигиенические процедуры, кормление, сцеживание. Завтрак, кормление. Обход. Сцеживание и так далее. Короткие промежутки на отдых. И разговоры. Каких только историй за это время не наслушаешься.

Проводили с нами беседы и медики, впечатлил рассказ о мамочке, уехавшей на работу сдать больничный. Ребенка она оставила на старую бабушку. а та не нашла ни чего лучше, как накормить младенца жидкой манной кашей. Ребенок погиб.

Вопрос, у бабки был маразм? А потом, я точно знаю, что наши бабки разжевывали хлебушек заворачивали его в тряпицу и давали её малышу вместо соски. Читала я в книгах об этом. Сосок, то раньше не было. Но в любом случае, историей я прониклась.

На третий день меня нашло «поздравление» от свекра. Все затертое, помятое, но доставленное адресату. Виктор Николаевич поздравлял меня с рождением … дочери. Дело в том, что, выйдя замуж на восьмом месяце беременности и я естественно не стала торопиться менять паспорт. И в роддом легла под своей девичьей фамилией.

Но Кисляковых в Челябинске видимо вагон и маленькая тележка. Нашлась такая и в роддоме, да еще и Анна, вот она-то и родила дочку.

Вот ей сначала и доставили «поздравление» моего свекра. Представляю её изумление. Надеюсь у неё от шока, молоко не пропало.

И надо отдать должное сотрудникам роддома, ведь вычислили адресата и доставили письмо точно тому, кому оно и предназначалось.

Свекор писал: «Ты рот на мои квадратные метры не разевай и вали в свой аул откуда и приехала. С Сергеем у нас дороги разные". Ну и дальше в том же духе. Ничего другого я признаться от него и не ожидала.

А Сергей со смехом рассказывал, как отец ехидным голосом, придя вечером домой говорил, - Тоже мне папаша нашелся, сын у него, сын! Как бы не так, дочка! Девку родила твоя…. Какой же ты папаша, после этого.

Ну вот наконец-то и выписка. Надо сказать, что за то время пока я лежала в больнице, мои соседки по комнате. собрали мои вещи и сдали в камеру хранения. Сергей, узнал об этом когда по моей просьбе ездил за вещами.

Вот нафига спрашивается, я на восьмом беременности месяце, травила тараканов, лазила с риском для здоровья по столам и делала ремонт? Чтобы, какие-то финтифлюшки там потом жили»?

***************************************************

Приветствую своих новых подписчиков. Вера и Татьяна я вам рада.. Добро пожаловать.

глава 6 часть 2

Сережка забирал нас с сыном из роддома один. Так как приближалось время кормления, мы решили сначала заехать к нему домой. В квартире было пусто. Отец, Никита, его жена Мила на работе. Егорка в садике, а Антон где-то носится с друзьями.

Распеленала малыша, пришлось идти его подмывать. Сынуля, решил сразу же осчастливить папу подарком.

Молодой папаша с интересом наблюдал за нами, знакомился с сыном. Потрогал его за ручку, малыш тут же ухватил его за палец. Не знаю, что Сергей при этом чувствовал, но на его лицо в этот момент смотреть было забавно. Покормила, запеленала и положила сынишку. Можно теперь и самим попить чаю.

Ну, конечно сразу после того, как нацелуемся…

Выпили по стакану чая с бутербродами и поехали в общагу. Я решила идти к коменданту.

Настроена я была по-боевому, но перед дверями кабинета все же немного оробела. Постучавшись, захожу; - День добрый.

Комендант, поднимает голову от бумаг и устало смотрит на меня и ребенка; «Ну, что скажешь»?

- Я, из 305 комнаты. Пока была в роддоме, девчонки, которых вы ко мне подселили, мои вещи сдали в камеру хранения. Прописана я здесь. Идти мне больше не куда. Я от вас никуда не пойду.

- Да, я знаю. Сама твои вещи принимала. Но, нет у меня свободной комнаты. Нет, понимаешь?

У меня уже слезы на глаза наворачиваются.

-А мне, что теперь делать? На улицу с ребенком идти?

- Погоди не реви. На втором этаже в прачке семья живет по договору. Договор уже месяц, как закончился. Иди к ним, если они освободят комнату, то занимайте.

- А если нет?

- Ну, вот тогда и подумаем.

И я пошла. Только вначале в комнату к подругам. Ребенка пора было снова кормить, да и перепеленать, пожалуй, тоже.

Потом оставив, Сергея с малышом, в комнате у девчонок, спустилась на второй этаж. Стучу. Дверь открывает молодая девушка.

- Здравствуйте. Меня к вам комендант направила, сказала, что у вас договор закончился. Освободите, пожалуйста, комнату.

- Мы продлим договор - слышу в ответ.

- Не выйдет. Эту комнату нам с ребенком отдают. Нам тоже жить не где – говорю я ей.

-А что у вас ребенок сегодня что-либо появился? – ехидно спрашивает девушка.

- Почему, сегодня? Двадцать пятого мая родился. А сегодня вот из роддома выписали.

Она задумалась, потом сказала, - Мы решим этот вопрос. Пару дней, найдете где пожить?

- Попрошусь к подругам, надеюсь не откажут.

Подруги не отказали, девчонки разрешили нам остаться у них в комнате на пару дней. Малыш спал в коляске, которую нам подарили на свадьбу мои подружки. А мы вдвоем на односпальной кровати. Нам было не привыкать, хорошо хоть живота больше не было.

А потом мы переехали в освободившуюся комнату.

И началась наша родительская жизнь. Купали, кормили, стирали пеленки и марлевые подгузники. Кожу на костяшках пальцев я стерла в первый месяц в кровь, отстирывая, ядовито-желтые и болотно-зеленые какашки своего первенца.

Потом появился опыт, я поняла если испачканную часть намылить хозяйственным мылом и оставить на время, то отстирывать будет намного проще.

Так пролетел первый месяц.

Родительские заботы – родительскими заботами. От них никуда не деться.

Но и кроме этих забот нам приходилось решать проблемы. Сергей заканчивал третий курс училища. Впереди защита диплома и трудоустройство.

Наконец – то получили свидетельство о рождении ребенка. Почти месяц малыш у нас был безымянный. Пока я не постановила: быть ему Павлом Сергеевичем.

Сдала документы на обмен паспорта. Съездила на работу, получила декретные. Теперь деньги непонятно, когда еще получим, придется экономить. А вот экономить мы пока что как раз и не умеем. Хотя я-то, как раз девочка небалованная, аппетиты свои урезать могу.

На днях приезжала в гости Сережкина тетка. Теть Валя, пожалуй, единственная из всех родственников кто действительно очень нам помог. Нет конечно, другие тоже помогали, чем могли. К примеру Сережкин старший брат с женой отдали нам детскую кроватку. Точнее пока еще не отдали. Пока только пообещали. Они через месяц собираются переезжать. Им в семейном общежитии выделили бокс из двух комнат и санузла, ну вот как переедут, так мы сможем эту кроватку и забрать. А пока на ней спит Егорка. Просто в ту комнату, где они сейчас живут, больше ничего не поставишь. Маленькая очень. А пока Паша спит на такой же кровати, как и мы. Только к кровати, мы пододвигаем стулья, чтобы не упал.

Так вот тетя Валя понавезла нам целые баулы детских вещичек и новых и уже ношенных. Рубашонки, ползунки, маечки и даже сандалики. Ну и из продуктов, кое – что. Для меня сластены пять банок сгущенки, просто суперский подарок.

Я стирала пеленки в коридоре соседнего бокса, когда появилась эта особа. Девчонка, так сразу и не сообразишь сколько ей лет, слишком уж ярко и вызывающе накрашенная. Ресницы длинные как опахала, стрелки, ярко-синие тени. Губы накрашены темно-коричневой почти черной помадой. На голове начес.

- Слушай, а где здесь Кисляков Сергей живет, не подскажешь?

- А зачем он тебе? – спрашиваю я её.

- А ты кто такая, чтобы я тебе отвечала? – дерзит она мне.

- Ну я-то к примеру его жена, а вот ты кто?

- А я знакомая, он мне по делу нужен. Спросить кое-что. Так где он?

- С сыном нянчится.

Фото из свободного доступа

У девчонки округлились глаза. А я думаю, и что мне делать, послать её куда подальше или разрешить им встретиться и посмотреть на реакцию мужа. Решаю второе.

- Ну пойдем, - говорю я ей. И взяв тазик с выстиранными пеленками иду в сторону комнаты.

Оставив её в коридоре захожу, Сережка сидит на кровати и держит Пашку на руках.

- Что, не спит? – спрашиваю я.

Глава 7 Часть 1

- Ань, да не переживай ты так. Никита с Милкой получили блок в малосемейке. В эту пятницу будут переезжать, а нам надо успеть, заехать пока отец на работе. Он грозился в двери новый замок врезать.

И вот день «Икс» настал. Столько всего надо успеть сделать.

Сережа сегодня получает диплом. Все фазанка и учеба позади. Впереди взрослая трудовая жизнь. Я сижу на узлах и жду мужа. Мы должны успеть до половины шестого заехать в отцовскую квартиру. Наконец Сергей появляется. Пьяный!

- Не сердись. Мы с ребятами немного отметили. Все-таки диплом получили. Сейчас посплю чуток и буду нормальный. Разбуди меня через час.

Я, уже чуть не плача, распихала его только через два часа. Опаздываем. Соседи по этажу, с кем Сережка договаривался, помогли перевести нам вещи. И мы почти успели. Осталось занести книги, цветы ну и по мелочи и зайти самим.

Как появился Виктор Николаевич, - Ну и что здесь происходит?

- Заселяемся в комнату Никиты, -ответил ему Сергей.

- А я вам разрешал?

- А я вообще – то тоже здесь прописан.

- Ты да, а вот они нет. – и свекор показал пальцем на меня и сына.

- Так вообще-то это мои жена с сыном. Или ты считаешь, что жена с мужем отдельно жить должны?

Свекор еще долго раззорялся. Я молчала, куда деваться. Сережка вяло отгавкивался, старался сильно отца не злить. Нам же надо было чтобы нас впустили в дом.

Пашка проснулся и заплакал, пора было его кормить. Сережка сказал, чтобы я шла кормила сына, отец промолчал. Затем свекор разрешил занести книги, а потом цветы.

Естественно, вместе с цветами Серега занес и остальные вещи. И началась у нас новая веселая жизнь.

Говоря, про новую веселую жизнь я совсем не лукавлю. Для нас все было вновь.

Стать хорошими родителями, явив миру ребенка, явно недостаточно. Мы учились быть родителями, и это была нелегкая наука. Одно было хорошо, малыш у нас был спокойным и здоровым. И хоть я вынянчила четверых младших братьев и сестер, это было одно. А свой ребенок - это совсем другое.

Я училась делать массажик и зарядку, чего точно раньше никогда не делала. Отваривала овощи и делала пюрешки.

Экспериментировала на кухне, выискивая в журналах рецепты. Не всегда и не все у меня получалось, но я не унывала.

Сергей устроился по распределению на работу. Но, работать трубоукладчиком, по специальности, он не хотел и поэтому рассматривал другие вакансии.

Вот тут вот и подвернулся знакомый, с которым Сережка близко познакомился, когда разыскивал свой угнанный мотоцикл и предложил ему работу.

Сережка решил посоветоваться со мной, правда ничего толком не объяснил, лишь сказал, что работа будет связана с командировками. Я сказала, чтобы он решал сам, все же работать ему, а не мне. И Сергей согласился, соблазнившись высокой зарплатой и обещанными премиальными. А потом к нам приехал этот его знакомый, и с меня взяли подписку о неразглашении. Честно говоря, меня это насторожило и не очень понравилось, но отступать уже было поздно. Сергею сказали, что во время испытательного срока командировок не будет.

Я после родов полностью восстановилась, и Сергей теперь торопится после работы домой.

А когда он дома, мы часто с ним дурачимся. Он любит целовать меня в шею за ушком, а мне щекотно, и я с хохотом отбиваюсь.

– Пусти, дурак- выпалила я, во время очередной нашей потасовки.

- Ты должна ему ноги мыть, и воду пить, за то, что он тебя в дом привел. А ты его дураком называешь,- раздался из коридора недовольный голос поддатого Виктора Николаевича.

Мы переглянулись и рассмеялись. А чуть позже я попросила мужа принести мне попить. Лишний раз пересекаться со свекром у меня желания не было.

- Хорошо,- отозвался муж и встал с дивана.

- Подожди,- лукаво сказала я. – Принеси в тазике.

- В тазике? Зачем? – Сережка удивленно посмотрел на меня.

- Я тебе ноги помою, потом пить буду. – серьезно ответила я и расхохоталась, глядя как меняется выражение лица у мужа.

- Да, ну тебя, шутница,- он, пихнув меня в плечо, пошел на кухню.

Несмотря на то, что жили мы в трехкомнатной квартире, в нашем распоряжении была только комната десять квадратных метров, в которой стоял диван, шифоньер, детская кроватка и тумбочка с книгами. Если диван был разобран, то пройти по комнате можно было только боком. Ну и конечно, коридор, санузел и кухня. В зал и спальню, а также на балкон заходить нам было запрещено. Сергей, конечно заходил иногда в зал, а я не лезла. Скандалы мне были не к чему. Да и готовить я старалась, пока свекор был на работе.

Повар из меня был так себе. Нет, конечно супы, борщи я вварила довольно неплохие, но хотелось научиться готовить что-нибудь этакое. Приехавшая в очередной раз в гости к свекру его сестра- теть Валя, дала мне мастер класс по приготовлению пирога из дрожжевого теста с рыбными консервами.

Мама, пока мы еще жили на Волковском часто баловала нас выпечкой. Её булочки, это было нечто потрясающее.

Но тогда я была ещё мала и поэтому не запомнила, как она ставила это тесто. А теперь под чутким руководством тети Вали, я священнодействовала. Вечером, мы ужинали все вместе, опробовали и её и мой пирог. И она похвалила меня.

- Ты смотри Сережка, а жена то у тебя мастерица. Вроде все вместе делали, а её пирог почему – то вкуснее получился.

-Да я знаю, что она у меня умница, - отозвался муж, уплетая пирог за обе щеки.

- А твой пирог, действительно вкуснее, - шептал он ночью мне на ушко,- Но ты еще слаще.

- Подлиза -, млела я под его ласками.

Почти каждая моя встреча без свидетелей с Виктором Николаевичем на кухне или в коридоре оборачивалась оскорблением в мой адрес. Особенно плохо было, когда Сергея не было дома.

У Пашеньки лезли зубки, и сынок капризничал, ничего не давая маме делать. Поэтому я не успела вовремя приготовить ужин и убраться с кухни. Виктор Николаевич пришел с работы пьяный и в плохом настроении, - Пошла вон отсюда, - рявкнул он на меня.

Глава 7 Часть 2

Я не любила Октябрьские праздники с детства. У меня на это были свои причины. Ну, во-первых, в школе в это время всегда начинались каникулы. Казалось бы, это здорово. Но у меня 8 ноября день рождения. А у нас в классе было принято, поздравлять именинников. И даже тех, кто родился летом, поздравляли всех одним разом в сентябре. А про мой день рождения всегда забывали.

Во-вторых, эти праздники приходились на самый скучный, хмурый и неприветливый месяц года. И я не любила этот месяц за его серость.

А в-третьих, мне не нравилось ходить на демонстрации, а во время учебы в училище, ходить на них было обязательно. Но одно дело пойти и потусоваться в мае, когда тепло, и все кругом расцветает и радует глаз. И совсем другое дело, когда на улице холодно, и может ливануть дождь со снегом. Просто, мерзко. Бр-рр.

А теперь у меня появился еще один повод.

В день моего девятнадцатилетия, 8 ноября 1980 года, погибла мама Сергея, Полина Васильевна.

Когда Серёжка, говорил о своей маме, я понимала, что он очень её любит. И поэтому, когда, он сказал, что хочет меня с ней познакомить, я очень волновалась.

Это было где-то в конце сентября. Как же я хотела ей понравиться.

Я нервничала, перебирала свои скромные наряды. Никогда особо не заморачивалась, что надеть, а тут вдруг поняла, что мне просто не в чем идти. В результате остановилась на голубой водолазке, и юбке в складку, что дала мне Галка, моя подружка и соседка по комнате. Мне показалось, что я выгляжу в этом довольно свежо и миленько. Краситься я не стала. И не потому что, хотела показаться скромной. Я вообще очень редко крашусь, разве что на дискотеки.

Возле подъезда, я ухватила Сережку за руку и сказала – Погоди, Сереж, я боюсь. А вдруг я ей не понравлюсь.

- Не трусь, - засмеялся Сережка – У меня хорошая мама и ты ей обязательно понравишься.

Полина Васильевна встретила нас в коридоре. После обмена приветствиями, она сказала - А, вы как раз вовремя. Я собралась делать пельмени, и вы мне поможете. Аня, ты умеешь лепить пельмени?

-Да, конечно. – ответила я.

Мы лепили пельмени и разговаривали. Она ненавязчиво расспрашивала меня: где и на кого я учусь, о моей семье, о планах. Сама рассказывала смешные истории о своих сыновьях. И мне практически с первых минут было легко с ней общаться. А после ужина мы вместе рассматривали фотографии в фотоальбоме, и она опять рассказывала о проделках Сережки и его братьев. А я заметила, что Сергей со своим старшим братом очень похожи друг на друга и на своего отца. И только Антон больше похож на маму.

Полина Васильевна смеясь сказала. – Я порой сама путаю, кто из них на фотографии. Приходится смотреть, что на них написано.

Время за разговорами пролетело незаметно, мне надо было успеть в общежитие, и Сергей поехал меня провожать.

Я долго в этот вечер, не могла заснуть. Вначале лежала и вспоминала, о чем мы разговаривали. А после двенадцати подложив под ухо радиоприемник слушала радиохулиганов, так и уснула с радио под ухом.

Ах, с каким нетерпением я ждала Сергея на следующий день. Мне хотелось узнать, что сказала обо мне Полина Васильевна.

А этот враг народа, по другому его и не назовешь, заметив мое нетерпение, решил поиздеваться надо мной.

- Да мы о тебе и не разговаривали вовсе.

Мне стало обидно, - Тебе совсем было не интересно, понравилась я твоей маме или нет? – спросила я его и отвернулась, проглатывая непонятно откуда взявшийся комок в горле.

Сережка подошел со спины, обнял меня и шепнул на ухо. – Мама мне сразу, как я только пришел домой сказала, «Хорошая девочка, только не женитесь рано».

Я с облегчением вздохнула и повернувшись к нему лицом ударила его кулачком в грудь – У, ирод. Только бы поиздеваться.

Сережка рассмеялся, а у меня поднялось настроение и захотелось похулиганить.

А через какой-то месяц, я сидела рядом с Сережкой возле гроба, держала его за руку и смотрела на лицо Полины Васильевны.

Я совсем не узнавала в ней, ту, улыбчивую, добрую, с ласковой улыбкой женщину. Мне было больно за Сергея, за Антона, пацану всего двенадцать лет. Тяжело им будет без матери.

И мне было больно от того, что произошло это в мой день рождения.

Я была в этот день дома в Мельниково, и ждала Сергея.

Он сказал, что непременно приедет.

-Твой день рождения, я ни за что не пропущу, - уверял меня Сережка, провожая на электричку.

И я ждала его, наведя с утра марафет, подкрасив глазки и накрутив кудри. Вот только он так и не приехал. И только вернувшись в Челябинск я узнала почему он не выполнил свое обещание.

Утро у Сережки началось, как обычно. Он позавтракал, попросил у мамы денег на дорогу и уже собрался, ехать на вокзал, как приехали теть Валя Коротких - сестра отца с сыном Андреем.

Сергея с Андреем отправили за бабушкой Леной, что жила на Овчинникова. А отец с матерью и теть Валей зашли к соседям в соседнюю квартиру, поздравить их с прошедшим праздником и попить чайку по-соседски.

А когда Сережка с братом вернулись, их остановили во дворе товарищи.

- Серега, ты, это прости. Там твоя мама разбилась…

И Сережка, не помня себя летел в квартиру. Я могу только представить, всю ту боль и отчаянную надежду, что он испытывал, пока поднимался на восьмой этаж. Могу представить, так как, я позднее, одного за другим теряла своих близких: братьев, сестер, бабушку, маму.

И Сергей всегда был рядом и делил со мной мое горе.

Я не расспрашивала его, как это произошло. Эту тему в разговорах мы предпочитали обходить. Но имеющий уши, да услышит.

В гостях у соседей родители Сергея поссорились. И мама Сергея хотела уйти домой. Но по какой-то причине не смогла попасть в квартиру, где находилась в то время её мать – баба Катя. И тогда она пошла на балкон, который был соединен с балконом их квартиры. Хотела ли она перелезть на свою сторону и сорвалась, оступившись. Или сама шагнула с балкона, я утверждать не берусь. Но Сергей, как-то обмолвился, - Это он её довел. Блядун старый. Она ревновала его.