Вызов. Книга первая

Пролог

Soundtrack - Hallelujah by KD Lang

Я помню, как мы выбирали эти стаканы. 
Через несколько дней после свадьбы мы с Майком ввалились в огромный хозяйственный гипермаркет: кто-то из друзей порадовал нас их подарочным сертификатом. Помнится, мой новоиспечённый муж всё подначивал: мол, теперь-то я точно перестану ныть из-за того, что в доме нет ни одного парного стакана. 
Да, у нас в доме не было ни одного парного стакана. Сами по себе стаканы были, но по два или по три из разных наборов. Когда приходили гости, мне приходилось чередовать их или придумывать что-либо ещё, чтобы на столе они выглядели более-менее прилично. В последнее Рождество, к примеру, я обмотала их фольгой. 
Зайдя в тот магазин, я первым делом направилась в отдел с посудой. Майк катил за мной тележку и в шутку умолял не торопиться с выбором: 
- Нам же с тобой из них всю жизнь пить! Когда соберусь умирать, в одном из этих стаканов ты принесешь мне последний глоток воды. 
- Вряд ли. Ты или твои сумасшедшие друзья непременно кокните их на очередной попойке. А я буду ругаться. Так что берём много. 
- Много? - глаза Майка округлились. 
- Да, много! Не меньше двух дюжин. 
Майк даже остановился.
- Лив, милая, что нам делать с двадцатью четырьмя стаканами? Если ты боишься, что я их разобью, так давай я вообще не буду к ним прикасаться! А с ребятами мы и из пластиковых попьём. 
- С ребятами вы можете хоть из мисок лакать. Никакой одноразовой посуды в моём новом доме! - отрезала я, потянувшись за коробками на верхней полке. 
- Ливи, осторожнее! - Майк перехватил меня. - Давай я. Какие брать? 
- Вон те, высокие, с широкими гранями. Нет, Майк, не эти. Эти с рисунком! 
- Ну и что, - улыбаясь, он крутил в руках коробку. - Весёленькие.
- Ты хочешь пить виски и любоваться Дональдом Даком? 
- А что, прикольно. Ребята оценят, - засмеялся Майк. - И он оценит, когда вырастет. - На этих словах муж погладил меня по совсем ещё плоскому животу. 
- А я не оценю. И хватит об этом. Нравится? Разрешаю купить два – тебе и ему. Но мне их на глаза не показывайте. 
Майк довольно улыбнулся и положил к уже лежащим в тележке коробкам два стакана с утиной мордой. 

Макс очень любил пить из них молоко. Иногда Майк присоединялся к нему, и они, чокаясь стаканами, называли себя "молокоголиками". После того, как молоко было выпито, Майк одним точным движением стирал молочные усики с довольной мордашки сына. Макс же пятернёй размазывал их по всей отцовской физиономии. Я сердилась, вкладывала в их руки салфетки, но они упорно сопротивлялись моим попыткам сделать из них культурных людей. 

Спустя девять лет стаканов осталось штук шесть, не больше. Сначала я расстраивалась, когда разбивался очередной стакан; ругала Майка, Макса, многочисленных гостей. Да чего уж греха таить - парочка была и на моей совести. После этого Майк подходил ко мне, обнимал сзади и, целуя в макушку, неизменно шептал на ухо: 
- К счастью, Ливи. К ещё большему счастью. 
Я улыбалась, а он привычно брал в руки щетку и совок: убирать разбитое стекло было его заботой.

Шесть штук. 
Плюс один, с утёнком. 
Второй разбил Макс. В тот день.

Боль скрутила меня внезапно - в коридоре, перед лестницей на второй этаж. Макс нёс в гостиную молоко для Санты, и мой неожиданный вскрик его напугал. Стакан выскользнул из рук сына прямо на плиточный пол. Боясь потерять сознание от боли, я сосредоточилась на расплывающемся под ногами белом озерце с камушками цветных стеклянных крошек. 
- Прости, - одними губами прошептал Макс. 
- Звони папе, - сказала я сквозь сжатые зубы и, ухватившись за перила, осела на пол.

- Папа не отвечает. Я позвонил тёте Ким. Она сказала, что выезжает. Мамочка, тебе очень больно? 
Господи, Господи, Господи! Дай мне сил успокоить его! 
- Чуть-чуть. - Дрожащей рукой я погладила прохладную щёчку сына и попыталась улыбнуться. - Извини, что напугала. Но, похоже, твоей сестрёнке захотелось поскорее тебя увидеть. Ох! – Меня скрутил новый приступ. - Не бойся, Макс. Мы справимся. – Я говорила отрывисто, на выдохе. - Попробуй ещё раз позвонить папе. И принеси из спальни розовую сумку. Пожалуйста. 
Перепрыгивая через ступеньки, Макс понёсся на второй этаж, а я, оставшись одна, наконец позволила себе застонать от жестокой боли, раздирающей меня изнутри. Я знала, что-то пошло не так: до срока, поставленного врачами, оставалось три недели. С Максом такого не было, хотя те роды длились почти сутки. Стараясь не поддаваться панике, я сосредоточилась на правильном дыхании. Ким должна быть с минуту на минуту, а Майкла когда он появится, я просто-напросто убью. 

- Всё, я здесь! Я здесь!
Ким ворвалась в дом, впуская за собой с улицы морозный воздух. Она захлопотала вокруг меня, помогала подняться с пола и усадила на лестничную ступеньку.
- Что, нашей девочке не терпится появиться на свет в канун Рождества? 
- Что-то не так, Кими. Больно очень. Надо в больницу. Только не знаю, что делать с Максом. И Майкл куда-то запропастился. Он же должен быть с Полом, - вдруг вспомнила я. - Где они? 
- Спокойно, не нервничай. Они в Ванкувере. Пол сказал, что Майк собирается купить тебе на Рождество нечто особенное, и взял его посоветоваться. Хотя, зная вкус своего мужа, предупреждаю: на многое не рассчитывай! 
Байками о Поле Ким пыталась меня отвлечь, но выходило не очень. Скрипя зубами, я переживала очередную болезненную схватку, пока подруга, не замолкая ни на секунду, надевала на меня ботинки и натягивала на голову шапку. Шапка была Макса, но Ким этого не заметила. 

- Тётя Ким, а маме очень больно? - Сын слетел с лестницы, держа в руках сумку, которую я заранее собрала в больницу. В его голосе слышались плаксивые нотки, и Ким немедленно переключила на Макса:
- Во-первых, успокойся. Во-вторых, всё в порядке. Нет ничего такого, с чем твоя мама не справится. - Она потянула его за руку, усаживая рядом со мной. - Ты должен остаться дома. Скоро приедет Стив. А я тем временем отвезу маму в больницу. 
- Мамочка, с тобой всё будет в порядке? - Мой смелый мальчик едва сдерживал слёзы. 
Из последних сил я улыбнулась и обняла сына. 
- Конечно всё будет в порядке, родной. – Я чувствовала, как на лбу выступают капельки пота - боль становилась невыносимой. - Не бойся, Стив побудет с тобой до приезда папы. А ты пока постарайся до него дозвониться. 
- Хорошо. Ты там аккуратнее, ладно, мам? - Макс нахмурился, словно что-то вспоминая: - Не подхвати какую-нибудь заразу. 
- Я постараюсь. 

Прошлое. Глава 1

Soundtrack - Everytime by Nevergreen

- Лив, сколько можно копаться?
Майк зашёл в ванную, где я, всё ещё в одном белье, перед ярко освещённым зеркалом увлечённо красила губы. 
Став сзади, муж положил руки мне на живот и прижал к груди.
- Дежурный администратор звонил пять минут назад: наше такси загораживает подъездную дорожку.
- Три минуты. Такси подождёт.
Прохладный шелк рубашки Майка приятно студил разгоряченную после душа кожу. 
- М-м… - Он опустил подбородок, призывно смотря на наше отражение в зеркале. - Может, останемся? Бог с ним, с клубом. 
- Ну уж нет! – Я дёрнула плечами, стряхивая с себя его руки. - Мы сто лет никуда не выходили. Говорят, этот клуб - лучший на побережье и славится отвязными вечеринками. Я хочу отвязаться, Майкл! Мне жизненно необходимо отвязаться! - Я развернулась к нему лицом: - И если не позволишь мне сильно напиться, по возвращении в отель тебя ждёт десерт.
- Хорошо, только два коктейля. - Майк чмокнул меня в ключицу, проводя пальцем по краю трусиков. - Я в предвкушении. 
В ответ я хлопнула его по руке, выставила за дверь и начала влезать в своё новое платье. Спасибо Ким, которая в наш предотпускной поход по магазинам едва ли не силой заставила меня его купить. Я бы никогда не позарилась на кусок эластичного чёрного кружева, который на вешалке смотрелся как использованный презерватив. Ким приказала его примерить, и, честно говоря, мне понравилось. Рождение Макса мало сказалось на моей фигуре, всё по-прежнему было на своих местах. Грудь, правда, увеличилась на один размер, но мне, как, впрочем, и Майку, это даже нравилось. Платье обтягивало меня как вторая кожа. Я вряд ли набралась бы смелости куда-либо в нём пойти, не будь рядом со мной внушительной фигуры мужа. 
Втиснувшись в платье, я прошлась щёткой по волосам, крупными волнами спадающим по спине и плечам, и, улыбнувшись своему отражению, вышла из ванной.

- Слава Богу, я уже хотел вызы… - Майк споткнулся на полуслове.
Он дождался, пока я застегну ремешок чёрных открытых босоножек на совершенно неприемлемой для меня шпильке – ещё один привет от Ким, и только после этого заявил: 
- Ты в этом никуда не пойдёшь! Не собираюсь весь вечер отгонять от тебя похотливых самцов. 
Если не знать Майка достаточно хорошо, могло показаться, что он сердится. Меня же подобным обращением пронять было трудно.
- Кто-то недавно пел про ждущее такси? - Подойдя к мужу, я зацепила пальцем ремень и резко притянула к себе. - Лично меня в этом клубе интересует только один самец. 
Майк был выше меня на две головы. Встав на цыпочки, я потянулась к его мягким губам. 
- Сейчас я не буду тебя целовать. Всё после. И ты не будешь прикасаться ко мне весь вечер, ясно?
Преувеличенно небрежно я оттолкнула Майка и направилась к выходу из номера.
- Какого черта, Ливи? Что за долбаные игры? 
Что ж, раз не понимает, будем импровизировать. Я обернулась к раздосадованному мужу и капризно надула губы:
- Потому что я так хочу! Только смотреть, трогать нельзя. Всё получишь, когда вернёмся в номер, понятно, Майкл Вуд? И без возражений.

- Знаешь, мы с тобой, конечно, не первый год женаты, но такой я тебя не помню.
Озадаченный последним заявлением, Майк послушно тащился за мной по коридору к лифтам. 
- Это пугает тебя, мой птенчик? 
- Ни столько пугает, сколько напрягает. Я не знаю, как на такую тебя реагировать. Это всё Кимберли, я уверен. Пол рассказывал, что в последнее время она набрасывается на него при любой возможности. Не то чтобы он жаловался, просто…
- Просто вы с Полом – зажравшиеся тюфяки! – На ходу я обернулась и стукнула его в плечо маленьким клатчем. Расшитое бисером творение от удара неприятно хрустнуло, но вряд ли при этом нанесло Майку большой ущерб. Разве что, его самолюбию. – Вы напрочь забыли, что рядом с вами живут женщины. 
Дверцы лифта со звоном открылись. Майк пропустил меня вперёд. Кабина двинулась вниз, и он притянул меня к себе.
- Ливи, не сердись!
Я обиженно дернула плечами, высвобождаясь из его хватки. Но Майк не поддавался.
- Наверно, я действительно забыл. Я люблю тебя, очень люблю, и никогда не переставал хотеть, но… 
Внезапно мне стало грустно. Я перестала вырываться и, запустив руки под пиджак, всем телом прижалась к мужу.
- Знаю, Майки. Знаю. Всё как-то приелось. Рутина, быт. Мои друзья, твои друзья, родители, Макс... А я не хочу забывать того, какими мы были раньше. Не хочу забывать тех Лив и Майка, которые не могли оторваться друг от друга.
Подняв голову, я посмотрела в потемневшие глаза мужа. Майк взял моё лицо в широкие ладони и начал покрывать его лёгкими поцелуями.
- Я помню это время, Ливи. Наш первый поцелуй. Свидания на заднем дворе, когда твой отец думал, что ты уже спишь. Помню, что вытворяли с тобой мои руки, как ты раскрывалась мне. Помню, как ты вскрикнула, когда я первый раз вошел в тебя… 
Майк говорил, а я чувствовала, как лицо заливает краской смущения и удовольствия. 
Он всё помнит. Мой мягкий, ласковый, плюшевый мишка Майкл – храпящий по ночам, разгуливающий по дому в трусах и растянутой майке с пятном от детского тыквенного пюре, – помнит всё. И сейчас, когда он говорит об этом, я снова вижу в нём того парня, которого полюбила ещё в школе: красивого, умного, сильного и страстного. Сводящего с ума всех девчонок в округе своим ревущим мотоциклом и перевязанными банданой черными длинными волосами. Правда, волосы он уже давно остриг, а мотоцикл металлической грудой пылится в гараже. Майк не разрешает его выбрасывать, говорит, что отдаст Максу, когда тот подрастёт. Ага, как же!
- Ты хочешь поиграть со мной, капелька? - муж, прищурившись, смотрел мне в глаза. Как же давно он не вспоминал это прозвище! - Ну, что ж, давай поиграем. 
Усмехнувшись, Майк отпустил меня и отступил на шаг. От сексуальной хрипотцы в его голосе совершенно расхотелось куда-либо ехать. 

Прошлое. Глава 2

Soundtrack - Surrender by The Brand New Heavies

Когда я подошла к столику, Майк уже пожимал руки сидящим за ним парням. Обернувшись, он притянул меня к себе:
- А это моя Лив. 
Приветственно кинув, я окинула взглядом довольно большую компанию. Блондинка, на которую я первой обратила внимание, смотрела на нас с саркастической улыбкой.
- У вас медовый месяц, - безапелляционно заявила она. -  Мы с Саймоном в свадебном путешествии тоже не могли друг от друга оторваться. 
С нежностью она провела рукой по щеке здоровяка, который не далее как пару минут назад получил от этой же руки в бок. 
Над столом полетели смешки и комментарии относительно свадебных путешествий и того, чем обычно в них занимаются. Мы с Майклом быстро переглянулись.
- На самом деле мы уже лет шесть как женаты. 
Это прозвучало чуточку самодовольно, и в ответ сразу же раздались аплодисменты и хохот. Зазвенели бокалы.
- Поздравляем!
- Ничего себе!
- Да тебе повезло, парень!
- Она, наверно, горячая штучка!
Пока я заливалась румянцем, Майкл обернул вокруг меня руки. 
- Эй, эй, полегче! Абонент недоступен! - Наклонившись, он крепко чмокнул меня в губы: - Навеки!
- Да мы и не претендуем! - Здоровяк, который, как я поняла, и был Саймон, заграбастал в свои медвежьи объятия блондинку. - Спорим, моя Кэтти даст фору твоей Лив?
- Ну, чтобы причиндалами мужскими мериться, про такое мне известно. А вот чтоб женами... - загоготал блондин в залихватски заломленной шляпе и темном пиджаке, надетом прямо на майку. 
Все снова грохнули от смеха. В том числе и мы с Майком. 
- Присаживайтесь, ребята. Не обращайте внимания на этих клоунов.
Фиби села рядом с блондином, и он привычным жестом обнял её за плечи. Майкл придвину стул от соседнего столика, а я опустилась на диван рядом с блондинкой.
- Кэтрин, - она протянула руку, которую я с удовольствием пожала. - А этот тюфяк рядом со мной - Саймон. 
- Лив, - представилась я, во все глаза рассматривая колоритную парочку.
Вблизи Кэтрин оказалась ещё красивее. И вовсе не такой холодной, какими зачастую бывают очень красивые девушки. Светлые волосы благородного медового оттенка, огромные голубые глаза, длинные ресницы… Всё это великолепие сияло в несколько раз ярче под обожающими взглядами её мужа. Тюфяк Саймон боготворил свою красавицу жену, и она это прекрасно понимала. Чем-то они были похожи на нас с Майком, и, готова поспорить, сегодня Кэтрин так же довелось услышать от мужа про похотливых самцов. Её зелёное платье, расшитое пайетками, не оставляло простора для фантазий, но в отличие от меня Кэтрин не чувствовала себя в нём не комфортно. Мне же, намертво прикипевшей к джинсам, кедам и толстовкам с капюшоном, подобные ощущения были в новинку. 
С этим и боролась Ким, настырно заставляя покупать все эти ужасные платья и юбочки. Именно поэтому я редко брала её с собой в магазины. 
- Ну подумай сама, куда я в этом могу пойти? - вопрошала я, в который раз отвергая протянутое подругой нечто, едва способное прикрыть зад без риска оголить грудь. 
- Например, к доктору! – восклицала Ким.
- К какому? 
- Да хоть к педиатру!
- Педиатру Макса недавно исполнилось шестьдесят. Если я завалюсь к нему в кабинет в таком виде, его, вероятнее всего, хватит удар. 
- Лив, ты неисправима! Самое сексуальное платье, которое я помню на тебе, – то, с рождественской вечеринки в восьмом классе. Синее, с белым воротничком.
- А-а, шелковое, которое мама прислала мне из Далласа? Жуткая вещь. И что в нём сексуального? 
Нет, понятно: то, что я, в принципе, заявилась на вечеринку в платье, уже было поводом для сенсации. Но не называть же сексуальным кусок синего ацетатного шелка, в котором, кстати говоря, весь вечер я отчаянно мёрзла.
- Да кое-что было, - захихикала Ким. - Если помнишь, в тот вечер в школе не работало отопление. А ты забыла надеть лифчик, и твои соски от холода стояли торчком. Бедняга Майкл весь вечер гонял парней, стоило им лишь посмотреть в твою сторону. 
- Твою мать, Кимберли, почему ты мне не сказала?!
Я с размаху запустила в неё очередным блестящим нечто, которое она только что вручила мне в примерочной. Подруга называется!
- Да ладно тебе, Ливи, это было так давно. - Предательница гоготала без зазрения совести. - Ну поржали мы немного. Майку было труднее всех: он тогда от твоего вида явно перевозбудился. Мы с девчонками даже начали ставки делать - набросится он на тебя прямо в зале или до дома дотерпит.
Ким от души веселилась, резво отмахиваясь от летящих в неё вещей. У меня было полное право рассердиться, но в памяти возникло сосредоточенное выражение лица Майкла в тот вечер, и я тоже расхохоталась. Вот, оказывается, почему он выглядел как полный придурок. А я-то думала, дело в несварении.

Майк легко нашел общий язык с парнями из компании: не прошло и минуты, как они с Саймоном уже спорили насчёт лучшего питчера прошлого сезона. Джейсон, тот самый блондин в шляпе, смеялся над их попытками доказать свою правоту, колкими замечаниями приправляя аргументы обоих. Ещё один молодой человек – его имени я не расслышала – участие в беседе не принимал, но зато внимательно слушал. Рядом с ним сидела темноволосая девушка, представившаяся Джессикой. 
Ещё одна парочка была полностью поглощена друг другом. Расположившись в углу дивана, они непрерывно целовались и вряд ли вообще заметили наше появление. Пару раз бросив на них любопытный взгляд, я была уверена, что инициатором поцелуя была девушка: она так рьяно набрасывалась на парня, будто хотела высосать содержимое его желудка. Одна его рука лежала на диване, другой он лениво придерживал свою спутницу, и это вовсе не было похоже на любовные объятья. 
Я невольно поморщилась, что не укрылось от Фиби.
- Не обращай внимания. Она ждала этого два года.
- Этого чего? Поцелуя?
Во взгляде моей новой знакомой проскользнуло отвращение.
- Можно и так сказать. Но, в основном, его, - девушка кивнула на молодого человека: - Дилана. Бри открыла на него охоту сразу же после первой встречи, но он не давал ей ни единого шанса. 
- И что же изменилось? – поинтересовалась я больше для поддержания беседы, нежели из любопытства.
- Не знаю, - Фиби пожала плечами. - Наверное, устал сопротивляться непрерывным заигрываниям.   
- Не мытьём, так катаньем.
- Да уж. Думаю, скоро он об этом пожалеет. Эта пиявка всерьёз за него взялась. 
- Оно и видно, - усмехнулась я, - того и гляди проглотит.
Тем временем парочка начала принимать горизонтальное положение. 
Первым возмутился Саймон:
- Эй, эй, ребята! Если вы продолжите в том же духе, нас отсюда выведут. 
- Да уж, хватит смущать людей, - поддержала его Фиби. 
Девушка наконец оторвалась от молодого человека и зло посмотрела в нашу сторону. Ничего себе! У парня и вправду должны быть веские причины, чтобы бегать от неё два года. Шикарные белые волосы, огромные синие глаза, подчёркнутые искусным макияжем, влажные, опухшие от поцелуев губы – девушка была само совершенство и по красоте не уступала Кэтрин. Лица молодого человека я не разглядела. Как только его спутница от него отцепилась, он сразу же поднялся и направился в сторону бара. Я отметила лишь тёмные спутанные волосы – удивительно, как их только с корнем не вырвали. Одет он был в белую рубашку, в свете неоновых огней отливающую синим, и тёмные слаксы. 
Тоненькими пальчиками Бри взяла со стола недопитый стакан пива и моментально опрокинула в себя всё его содержимое.
- Неужели он настолько горяч? – поддела её Джессика.
- Завидуй молча! - отрезала блондинка и со стуком поставила пустой стакан.
- Что ты себе позволяешь! - Джессика задохнулась от возмущения. Сидящий рядом с ней парень нахмурился и взял её за руку.
- Ой, я тебя умоляю, Джесс! Все знают, что ты с малолетства сохнешь по Дилану. Ронни, - обратилась она к её спутнику: - Скажи, как это – жить, зная, что тебя постоянно с кем-то сравнивают?
- Тебе лучше заткнуться, Бри, - тихо проговорил тот. - Я думал, что, заполучив Дилана, ты подрастеряла свой яд.
- Да пошли вы! 
Бри рывком поднялась из-за стола. Миру явились идеальные ноги, обтянутые чёрными кожаными брючками. Она развернулась на высоких каблуках и кинулась за своим кавалером.
- Не бери в голову, Рон. Она просто сука, - сказала Кэтрин. - Позже я обязательно оторву Дилану голову за то, что взял её с собой. 
- Можно подумать, у него был выбор, - заметил Джейсон.
Над столом повисла неловкая тишина. 
Мы с Майком смущённо переглянулись. Не стоило и пытаться вникнуть во всё многообразие отношений в этой компании.
- Что ж… кхм… - Рон, всё ещё красный от пережитых эмоций, прочистил горло. - Чем занимаешься, Майкл?
- Ну-у, если кратко, то машины ремонтирую. – Майк явно обрадовался предоставленной возможности сменить тему. - У меня своя автомастерская в Лонгвью. 
- В Лонгвью? Штат Вашингтон? - переспросил Саймон.
- Да! А вы, ребята, откуда?
- Из Сиэтла!
- Ничего себе! Да уж, тесен мир. 

Прошлое. Глава 3

Soundtrack - These are the days by Van Morrison

- Эй, ты чего?
Похоже, Фиби уже порядком надоело дёргать мою руку и, взявшись за плечи, она резко развернула меня к себе. 
- Лив, с тобой всё в порядке? Тебе плохо? 
- Что? - Я не могла сосредоточиться; будто одновременно меня оглушили, ослепили и дали под дых. - Плохо? Нет, мне не плохо. Хотя… скорее, да, плохо. Мне надо на воздух.
- Пойти с тобой?  
- Нет, нет, развлекайся! Я только немного отдышусь. - Компания мне сейчас точно не была нужна.
Надевая босоножки, по ощущениям более похожие на сапоги испанской инквизиции, я заметила, что обладатель дьявольских глаз ни на секунду не выпускает меня из виду. 
Как можно скорее я постаралась смешаться с толпой. Пару раз пришлось пройтись по чьим-то ногам, один раз меня хорошенько пихнули, потом я сама в кого-то врезалась. Лишь на мгновение, решительно пробиваясь к выходу, я засомневалась: а не лучше ли было вернуться к Майку? Но сейчас я была не в том состоянии, чтобы разбираться ещё и с ним. Наверняка он уже дошел до кондиции, когда все люди – братья, и самый главный брат – я! И мне придётся тащить его пьяную задницу домой, а, дотащив, бросить на кровать, раздеть, укрыть одеялом, поставить рядом бутылку воды, положить пачку аспирина и услышать привычное: «Ливи, ты настоящий друг!»
Женщина, на которую только что так смотрели, не может быть другом. Я отвыкла от подобного взгляда. Нет, это даже не совсем так: до этого дня никто никогда на меня так не смотрел. Глаза Майкла в порыве страсти, особенно поначалу, когда мы только решились на близкие отношения, сводили меня с ума. И сегодня в лифте он смотрел так же. Но его взгляд и взгляд этого мужчины из бара… они как небо и земля. Вернее, как угли и открытый огонь: гладя в глаза мужа, я плавилась от страсти, незнакомец же заставил меня от неё пылать.

~*~*~*~*~*~*~*~

Я никогда не думала, что могу изменить Майку. 
Не то чтобы совсем не допускала такой мысли, но вот как-то не хотелось. Хотя, если бы меня, к примеру, соблазнил Джонни Депп, думаю, я не особо бы сопротивлялась. 
Ещё в школе мы с Майком придумали шкалу, по которой оценивали привлекательность того или иного человека. «Шкала ебабельности» - так мы её называли. Ох, сколько времени провели мы в кинотеатрах или у телевизора, разглядывая журналы или просто людей на улице, выставляя по ней оценки. Сначала шкала была от одного до пяти. Становясь старше, мы расширили её до десяти, и даже будучи женатыми, не оставляли своего любимого занятия.
- А вот, например, Шарлиз Терон. Как тебе?
- Ну-у, - протянул Майк оценивающе, закидываясь попкорном. Мы сидели в кинотеатре, кажется, на «Эон Флакс». - Семь из десяти.
- Шарлиз Терон - семь из десяти? - Я возмущённо ткнула его под ребро локтем. - Майкл Джозеф Вуд, ты чертов привереда! Семь из десяти! Подумать только!
- Ну да. И это только потому, что здесь она брюнетка. Ты же знаешь, я люблю брюнеток. - Он покосился на меня и улыбнулся. - А так: ну блондинка блондинкой. Да ещё и дылда. 
- Ну а кто, по-твоему, десять из десяти? - не сдавалась я.
- Вайнона Райдер! - Майкл явно готовился к этому вопросу. - А вообще, когда как, - смутился он, заметив моё удивление от его стремительного ответа. - Когда-то я балдел от чёрненькой из «Друзей».
- Моники.
- Ага, от Моники. А тебе там кто нравился?
- Не знаю, - задумалась я. - Когда как: иногда Джоуи, когда не тупил, иногда Чендлер, когда молчал. Но, наверно, всё-таки Росс, когда он ради Рейчел в морскую форму вырядился.
- А-а, помню-помню. 
- Моника, Вайнона Райдер, - начала загибать пальцы я. - Ещё кто?
- Слушай, десять из десяти не может быть много! 
- Ну, Майки, - заныла я. - Давай хоть ещё одну.
- Ладно, - согласился он и, минуту подумав, выдал: - Кайли Миноуг. 
- А эта почему? Она вроде и брюнеткой никогда не была.
- А ты вспомни её попку в золотых трусах! 
- Не в трусах, а в шортиках. - Вот ведь деревенщина-то! - Она же такая маленькая и хрупкая! Ты её вмиг раздавишь своей тушей!
- Ничего страшного: маленькая собачка – до старости щенок. Между прочим, вряд ли ты намного её выше, а жалоб от тебя не поступало.
- Ну, может, и не выше, но точно не такая худенькая. А ещё кто?
- Ещё? Хм… а вот та, которая в фильме играла, где мужик богатый сначала картину из музея украл, а потом сам же её туда и вернул. Забыл как называется.
- «Афера Томаса Крауна». Ты про какую версию – шестидесятых или современную?
- Современную, наверно. Там ещё дядька, который Джеймс Бонд.
Я рассмеялась:
- Тогда современная. С Рене Руссо. Майк, она же старая! - Мой ужас не был поддельным. - Ей в то время под сорок было! На бабушек потянуло?
- Ни фига себе бабушка! Ты её сиськи видела? Каждому бы в сорок лет такие сиськи!
- Ага, на тебе бы они смотрелись просто великолепно! 
Мы дружно заржали. На нас зашипели со всех сторон, призывая вести себя потише.

Разговор продолжился по пути домой.
- Ну а ты, Ливи? Ты бы с кем закрутила без зазрения совести?
- Без зазрения совести? - переспросила я, потянув время. - То есть десять из десяти? Не знаю… с тем же Джеймсом Бондом, например.
- С каким? Их много было.
- С любым.
- Фу-у, и ты меня стыдила связью с сорокалетней! Они же все типа как мамонты древние. 
- Я не про актёров, игравших его, говорю, а про самого Джеймса Бонда, шпиона! Это так заводит: секретность, тайны, пароли, случайный секс на лодке в океане и всё такое…
- Когда последний раз я подкатывал к тебе в лодке, ты что-то не очень завелась.
- Заведёшься тут, когда комары даже в глаза норовят укусить. А в океане комаров неееет… - мечтательно протянула я.
- Ага, только цунами и киты! 
- Умеешь же мечту испоганить! 
- Ладно, не сердись, капелька! - Майк засмеялся и притянул меня к себе. - Сегодня ночью разрешаю называть себя Джеймсом.

Прошлое. Глава 4

Soundtrack - There she goes by Sixpence None The Richer

- Простите, это вы мне?
Широко открытыми глазами я смотрела на стоящего передо мной мужчину. Весь актёрский талант, которого у меня отродясь не было, я направила на то, чтобы изобразить крайнее изумление. Самое умное в данной ситуации было прикинуться неумной. 
Господи, пусть он решит, что имеет дело с полнейшей кретинкой и уйдёт. Уйдёт, не оборачиваясь, и я уйду, запретив себе даже думать о том, что могло бы между нами произойти.
- Тебе, малышка. Решила поиграть в недотрогу? Ну что ж, давай поиграем.
Он улыбнулся одними губами. Глаза с рентгеновской тщательностью продолжали изучать моё лицо. 
Когда попадаешь в ситуацию смущающую, непривычную, в которой до этого ни разу не бывал, легче всего довериться инстинктам и ломиться напрямик, сшибая деревья. Анализом и складыванием штабелей можно будет заняться и после. Поэтому я среагировала так, как среагировала бы, стой сейчас передо мной не мой личный искуситель, а обыкновенный подвыпивший парень, пытающийся заигрывать.
- Я вас не знаю, но вы мне уже не нравитесь. - В подтверждение своих слов, я сморщила носик, будто почувствовала неприятный запах. 
Справедливости ради отмечу, что пахло от него божественно: клубом, дорогим виски, туалетной водой – настоящим мужским ароматом, сладким, с нотками мускуса и амбры. Короче, сексом.
Уф… Я тряхнула головой, прогоняя наваждение.
- Котёнок показывает коготки! Интересно… 
Мужчина снова улыбнулся и сделал шаг ко мне. Он ни на секунду не сводил с меня глаз, изучая мою реакцию на каждое его слово и действие. Всё это жутко нервировало, если не сказать больше. 
- Чего вы от меня хотите? 
- Чего я хочу от тебя? – Незнакомец, похоже, понял, что к чему, и начал мне подыгрывать. Но, если я играла в непонятливую дурочку больше из страха, чем из желания играть, то он играл в соблазнение непонятливой дурочки, имея на руках огромный карт-бланш: он видел реакцию дурочки на него. - От тебя, солнышко, я хочу только тебя.
Ладно, мистер, зайдём с другого конца.
- Я позову охрану!
- Ты думаешь, я захочу делиться? 
Я была поражена. Но чем именно - определить было сложно: то ли безмерной наглостью, с которой незнакомый и безумно сексуальный мужчина делает в мою сторону подобные заявления, то ли тем, как моё тело отзывается на его призыв. И именно последнее обстоятельство заставило меня прикусить язык.
Я густо покраснела, опустила голову и на несколько секунд отвела глаза, лихорадочно придумывая достойный ответ. Мужчина тут же сделал последний шаг, разделяющий нас. От его тела полыхнуло жаром. Теперь он стоял вплотную ко мне. Я уставилась ему в грудь, избегая встречаться взглядом. Но двумя пальцами взяв меня за подбородок, незнакомец приподнял моё лицо, заставляя смотреть ему прямо в глаза. 
Из-под густых, тёмных бровей на меня глядели зелёные омуты. Цвета весенней травы, цвета драгоценных изумрудов. В их черных зрачках горело дьявольское пламя. Глаза пылали, завораживали, притягивали взгляд и не давали возможности отвести его. Геенна огненная была раем по сравнению с тем, что я увидела, заглянув в них. Непреодолимое желание, страсть обладания, исступление, обещание – там было всё. Глаза-омуты, глаза-погибель. 
Когда их взгляд переместился на мои губы, и тёмные ресницы скрыли от меня дьявольские изумруды, я получила небольшую передышку, перед тем как снова сбилась с дыхания. Незнакомец был красив. По-мужски красив. Прямой, идеальной формы нос, широкие скулы, жесткая линия подбородка - всё выдавало в нём человека, привыкшего всегда получать желаемое. Чётко очерченные губы изогнуты в кривой усмешке. Бронзовые волосы растрёпаны, и я едва не потянулась, чтобы потрогать их, почувствовать их мягкость; поиграть ими...
Его большой палец скользнул по моим губам, заставляя их приоткрыться. Сделав ещё несколько поглаживающих движений, он медленно проник в рот. Я коснулась его кончиком языка. 
- Шшш, мой ангел, не так быстро. Дай мне увезти тебя отсюда.  
Мои глаза широко распахнулись, когда я осознала смысл того, что только что было произнесено вслух. Да что же это творится! Нет, что я творю! Позволяю незнакомому мужчине трогать себя, и – самое ужасное – вместо того чтобы возмутиться, оттолкнуть, дать пощечину, я мечтаю о продолжении. Хочу почувствовать его вкус на своих губах. Хочу, чтобы он ещё что-нибудь сказал мне таким же хриплым, сексуальным голосом. Хочу услышать, как он шепчет моё имя…
- Какого черта здесь происходит?
Визгливый женский голос выдернул меня из транса. Я выглянула из-за плеча моего искусителя и обнаружила за его спиной разъярённую девушку. 
Бри?
- Я повсюду тебя ищу, а ты здесь… - Она не договорила, пренебрежительно махнув рукой в мою сторону. 
Я отошла на шаг и внимательно посмотрела на незнакомца. Белая рубашка, спутанные волосы. В темноте клуба я не разглядела его лица, но, судя по всему, это и был…
- Дилан, я хочу домой! 
Какая упёртая штучка эта Бри! Окажись я в такой ситуации, вряд ли смогла похвастаться подобной выдержкой. Я бы наорала на своего парня, вытряхнула из него всю душу, вырвала волосы сопернице и отправилась домой на такси. А эта… Бри действовала обдуманно. По крайней мере, на людях. Вспомнив слова Фиби про годы, положенные на охмурении Дилана, я где-то даже посочувствовала девушке.
Обойдя их, я быстрым шагом направилась к входу в клуб. Совершенно не хотелось присутствовать при скандале, который, возможно, сейчас разразится.

«Это было наваждение. Чёртово наваждение, - повторяла я про себя, пока шла к столику, где меня ждал Майкл. - Мне всё приснилось. Это был обыкновенный эротический сон. Мне же не бывает стыдно перед мужем, когда снятся такие сны? Когда просыпаюсь среди ночи, мокрая от только что испытанного оргазма? Зачастую я даже не вижу лица того, кто в этот момент дарит мне наслаждение, правильно? Буду считать, что сейчас случилось нечто похожее». 

Прошлое. Глава 5

Soundtrack - C первого и по тринадцатое by Несчастный случай

Я была в лесу. 
Лучи солнца едва пробивались сквозь верхушки деревьев, но даже этого света было достаточно, чтобы задохнуться от красоты летнего утра. 
Лёгкий ветерок колыхал почти невидимую паутину, маленькими, едва заметными тросиками изрезавшую воздух. Они переливались, дрожа от лёгкого ветерка, вызывая в памяти что-то из детских сказок, где воздух обязательно должен серебриться и звенеть. 
Звон тоже был. Тихий звон спрятанного в глубине леса еле слышного ручейка. Не журчание, а именно звон. Он то перекатывался, то плавно лился, то подпрыгивал на сотую долю тональности, оставаясь в своём звучании где-то между ми и ля четвёртой октавы. 
Листья на деревьях были почти неподвижны: их слабое колыхание напоминало дружеское рукопожатие, как будто они здоровались, приветствуя друг друга в начале нового дня. Сегодня у них, как обычно, много работы: необходимо шелестеть, шуметь, рваться вместе с ветками ввысь или опускаться на землю. А некоторым из них именно сегодня предстоит прожить свой последний день. Этот день станет самой яркой частью их короткого существования: когда, наконец, оторвавшись от ветки, они полетят сначала ввысь, подхваченные потоком, в окружении таких же несчастных или, наоборот – счастливых, а потом вниз – туда, где найдут своё последнее пристанище. Лёжа на земле – теперь уже почти всегда лёжа, – они будут смотреть вверх на тех, кому ещё предстоит совершить этот замечательный и одновременно страшный в своей уникальности полёт. 
Солнечный свет падал на траву, которая, отражая его в каплях росы, посылала мириады крошечных солнечных зайчиков в бег по заскорузлым стволам деревьев. Лес светился изнутри зелёным: тёплым, ярким, с вкраплением сахарно-желтых крупиц. Таким смутно знакомым, виденным где-то ранее – я всё силилась вспомнить где, – зелёным светом. Мне хотелось раствориться в нём, стать частью его или же, наоборот – наполниться, напитаться им, вместить его в себя, утопив даже память обо всех остальных цветах, которые когда-либо видела.
Лес начал просыпаться. Он наполнялся звуками, постепенно разрушающими тихое, заворожившее меня очарование. Каждое мгновение становилось непохожим на предыдущее, меняясь как в калейдоскопе. Шуршание переходило в шепот, шепот – в свист, свист – в звон, звон – в удары. Ещё удары…
И ещё…

Кто-то настойчиво барабанил в дверь нашего номера.

Не в силах открыть глаза, я ткнула ногой в ту сторону, где предположительно должен лежать муж. Раздавшийся в ответ недовольный рык был доказательством, что с выбором направления я не ошиблась.
- Майк, иди открой.
- М-мм…
- Вставай, говорю! - Я опять его пнула.
- Не могу, - простонал Майкл.
- Можно подумать, я могу.
Стоило оторвать голову от подушки, как из моей груди вырвался стон.
- Чё-ёёрт, как же мне плохо…
- Пол холодный? - задал Майк совершенно неожиданный вопрос. Всё ещё находясь в полугоризонтальном положении, я спустила одну ногу на пол: 
- Вроде обычный.
- Тогда не открывай. Даже если пожар, до нас он ещё не добрался. 
Сказав это, он перевернулся на другой бок, предоставив мне возможность самой разбираться с парнями в касках.
А не пошли бы они!
Я бы с удовольствием последовала примеру Майка, но стук стал настойчивей и громче – в дверь непрестанно колотили и теперь уже явно ногой. Возникло ощущение, что конечная цель этих нескончаемых ударов – моя бедная голова. 
Да уж, сама виновата: решила же вчера пить только ром, зачем надо было наливаться текилой в баре? Ничему-то меня жизнь не учит!
- Иду! - крикнула я в сторону коридора, со стонами и оханьем сползая с кровати. 
Кто-нибудь, убейте меня! 
На негнущихся ногах я пошлёпала в коридор. Проходя мимо большого зеркала в коридоре, я отшатнулась, увидев в нём отражение. Предположительно – моё. 
Вчера, добравшись до номера, все силы я бросила на то, чтобы уложить Майка. И если вытащить его из такси и довести до дверей мне помог расторопный малый из службы сервиса – за что, разумеется, был щедро вознаграждён, – то в номере пришлось действовать самой. Я дотащила Майкла до кровати и, кинув поперёк, стянула брюки и носки. Ворочая его, словно огромное спиленное бревно, которое уже снова успело пустить корни, я сняла с него рубашку. Последние силы ушли на то, чтобы передвинуть к тому моменту молодецки храпящего мужа на его половину, освобождая себе место для сна. Поэтому неудивительно, что я испугалась того, что смотрело на меня из зеркала.
Это был кто-то, или правильнее будет сказать – что-то, лишь отдалённо напоминающее женщину. Я не только не смыла вчерашний макияж, но и не разделась. Платье сбилось до талии, довольно оригинальным топиком топорщась над трусиками. Волосы спутались и выглядели так, будто я всю ночь проспала на одном боку. 
Но самая беда была с лицом. Тушь осыпалась даже на шею, подводка сбилась в уголках глаз чёрными комочками. Веки, похоже, пережив не один удар боксёрской перчатки, были катастрофически опухшими. Цветом лица я напоминала несвежего покойника. Губы немного саднило от соли и лимона. 
Но то, что творилось внутри организма этого нетвёрдо стоящего на ногах чудовища, не шло ни в какое сравнение с его внешним видом. Ему было плохо. Нет! Ему - мне - было плохо!!! 
Стук стал напоминать удары кувалдой, и я поспешила в ванную. Сорвав с вешалки гостиничный халат и схватив с раковины солнцезащитные очки, я бросилась к двери, спотыкаясь о разбросанные повсюду вещи.
- Лучше бы вам быть пожарными! - пробормотала я, прежде чем скинуть цепочку с двери.
На пороге с двумя бумажными стаканами дымящегося кофе и зажатыми подмышкой банками пива стояла Фиби.
Как только я распахнула дверь, она отшатнулась, шокированная моим видом.
- Именно что пожарный! Не доброе утро, Лив! - Я молча отступила назад, пропуская её в номер. - Не знаю, что обычно помогает вам после вчерашнего, но я захватила всё. Аспирин в правом заднем кармане. - Фиби призывно крутанула передо мной обтянутой узкими джинсами маленькой попкой. 
Сунув мне кофе, она протанцевала в комнату. Бросив взгляд на разгромленную кровать, девушка залилась смехом.
И было от чего. 
На смятых простынях храпел ничего не подозревающий Майкл. Вчера я раздела его до трусов, и сейчас он лежал раскрытым, предоставив возможность хорошенечко их рассмотреть. Трусы эти шли дополнением к последнему рождественскому подарку – дорогим наручным часам, о которых Майк давно мечтал. Пошитые из качественного шелка, трусы были свободные и, признаться, очень шли Майку, если бы не их весёленький рисуночек: по чёрно-угольному фону были разбросаны ярко красные мультяшные члены. Майкл долго ржал, рассматривая их, и только наличие у нас в доме пятилетнего ребёнка помешало ему тут же облачиться в эти, как он их обозвал, «гей-трусы». А сейчас он был именно в них.
- В своей жизни я не встречала более сумасшедшей парочки! - Хохоча, Фиби упала на кровать рядом с Майком. - Я уже люблю вас, и, насколько мне известно, большая часть нашей компании согласна вас удочерить. Или усыновить.
Майк сердито накрыл голову подушкой:
- Ливи, выруби нахрен телевизор.
- Просыпайся, дорого-о-ой, - пропела Фиби, протискиваясь сквозь нагромождение подушек, сбитых простыней и одеял поближе к Майклу. Проворчав что-то, явно ругательное, он высунулся наружу и попытался разлепить глаза.
- Ёлки! - испуганно вскрикнул Майк, не ожидая увидеть нависшее над ним улыбающееся во весь рот незнакомое личико. - Ты что за нахрен такое? 
- Я твой ангел-хранитель, милый, - проворковала Фиби, протягивая ему банку пива.
Майк уставился на неё, перевёл взгляд на банку, потом снова вернулся глазами к Фиби. Для уверенности, что это не мираж, помахал перед собой рукой. 
Наблюдая за этой картиной, я буквально рыдала от смеха, что в сочетании с головной болью было жестоко.
В конце концов, инстинкты взяли своё: Майк схватил протянутую ему банку, ловко вскрыл её и жадно припал к содержимому. 
Осушив банку одним глотком, он с восхищением посмотрел на улыбающуюся девушку:
- И правда – ангел! - Майк рыгнул и, стыдливо прикрыв рот рукой, добавил: - Извиняюсь! 
- Ничего, милый. Ты бы видел, как сейчас выглядит Саймон!
На секунду в глазах мужа отобразился мысленный процесс: он силился вспомнить, кто такой Саймон. 
- Эй, это мне, - потянулся Майкл, когда я взяла из рук Фиби вторую банку. 
- Обойдешься, радость моя. Давай, пока ты снова не отключился, узнаем, что от нас хочет этот дьяволёнок.
- Вы же меня вроде как в ангелы записали.
- Да, - Майк дёрнулся вперёд и сгрёб визжащую девушку в охапку. - Ты мой персональный ангел. Проси чего угодно!
- Я вообще-то за вами приехала, - хохотала Фиби, отбиваясь от широченных лап моего мужа. - Собирайтесь!
- Куда?
- Как куда? На пикник! Вчера же обо всём договорились. Рон ждёт внизу в машине. Мы с ним оказались самыми трезвыми, нас делегировали к вам. 
- Мы сейчас не в состоянии никуда ехать. Сама же видишь, - махнула я рукой на Майка.
- Ну его состояние у меня опасения не вызывает, - Фиби широко улыбнулась и протянула довольному Майклу вторую банку пива. - Грузим так. Только, пожалуйста, исключительно в этих трусах. Очень хочется мне ребят порадовать, не поверят же! 
Майкл смутился и попытался натянуть на себя простынь. Хихикающая Фиби не давала ему это сделать, придерживая её. Будучи свежей и хорошо отдохнувшей, в этом сражении крошечная девчушка имела видимый перевес. 
- А вот ты, моя дорогая, явно нуждаешься в помощи, - заметила она. - Так что, для начала - шагом марш в ванну!
- Обычно это моя реплика, - проворчала я, но, тем не менее, послушалась. 

Прошлое. Глава 6

Soundtrack - One step too far by Faithless feat. Dido

Сосредоточившись на похмелье, я совершенно позабыла о своём маленьком приключении. Воспоминания о предыдущем вечере вылились на меня ушатом холодной воды. Фактически, я поддалась соблазну и едва не изменила мужу. Но ведь не поддалась и не изменила же. А если бы в тот момент не появилась Бри? Что за цирк я устроила, отвечая на ласки Дилана! 
Будто снова почувствовав его пальцы на своих губах, я моментально залилась румянцем. 
Неужели я бы позволила увезти себя? 
Чёрт! Уж самой-то себе можно признаться, что позволила бы и, забыв обо всём, отдалась на растерзание этому дьяволу. Ведь даже сейчас одно воспоминание о его взгляде, голосе, жаре, исходящем от тела, заставляло моё сердце бешено колотиться. 
- Так твой брат живёт здесь?! Не в Сиэтле?
Надеюсь, Фиби объяснит моё замешательство тем, что не каждый позволит себе иметь виллу на шикарном курорте, один день пребывания на котором обходится в сумму, равную месячному доходу среднестатистической американской семьи. Пусть думает, что меня поразил размер состояния Дилана. Хотя он, безусловно, впечатляет. Но вот из-за чего я действительно нервничала, так это из-за того, что и вправду собираюсь поехать в этот дом. Его дом. Сама, своими же ножками иду в клетку с тигром. 
- Неа, - протянула Фиби, увлеченно водя щёткой по моим волосам. – Не совсем так. Мы часто приезжали сюда с родителями, останавливались в отелях. Отцу нравилось это место. Позже корпорация начала проводить здесь свои конференции. Ты знаешь, как это бывает: гостиницы, номера «люкс», соблазны… Короче, мама нервничала. 
Девушка улыбнулась моему отражению, выглядывая из-за спины. Как это бывает – я не знала, но решила пока ничего не спрашивать.
- Дилан решил, что выгоднее будет иметь здесь дом. И хоть официально он является его личной собственностью, хозяйничает здесь вся семья. Больше всего, конечно, наши дети.
Я с удивлением обернулась, посмотрев на Фиби через плечо: было трудно представить этого маленького чертёнка в роли мамы.
- У тебя есть дети?
- Да. А что тебя удивляет? Мне двадцать пять, и у меня вполне уже могут быть дети. 
Закончив возиться с волосами, Фиби вручила мне расчёску. Я понимала, что она ждёт ответа, и в смущении крутила в руках щётку. Как-то не совсем правильно будет сказать взрослой женщине, тем более – матери, что выглядит она как тринадцатилетний подросток.
- Знаешь, после твоего вчерашнего замечания насчёт фундаментальности мамаш я в полной растерянности.
Фиби хохотнула:
- Ладно, поймала – нет у меня детей. Пока нет. Но мы с Джейсоном над этим работаем. - Она опустила крышку унитаза, устраиваясь сверху, явно не желая предоставить меня самой себе. - А у Кэтти и Саймона есть. И у Джессики с Роном. И ещё у кучи наших друзей, которые приезжают сюда на каникулы. Сама всё скоро увидишь.
- А Джессика с Роном тоже ваши родственники? 
- Иногда кажется, что да. Рон – однокашник Дилана по университету. С Кэтрин мы учились в одной школе, только в разное время. Они с Саймоном старше меня на пять лет. Её семья переехала в Сиэтл из Хьюстона. Родители Кэтти, как и наши, имеют отношение к медицине. Сначала сдружились они, а потом уже и мы. Они часто бывали у нас в гостях.
Фиби сидела, вцепившись в крышку унитаза и, раскачиваясь, глазела на то, как я привожу себя в порядок. Наложив на лицо увлажняющий крем, я критически рассматривала своё отражение в увеличивающем зеркале. С отёками, конечно, ничего не сделаешь, но вот цвет лица, надеюсь, вскоре приобретёт оттенок, более подходящий живому человеку.
- Кэтти с Саймоном ещё в школе познакомились, но только у нас начали присматриваться друг к другу. Поначалу Кэтрин мой старший брат не понравился. Знаешь, как он её добивался? О, это было эпично!
От желания в подробностях рассказать мне всю историю, Фиби слезла с унитаза и начала перемещаться по ванной, оживлённо жестикулируя. Строя уморительные рожицы, она попеременно изображала то Кэтрин, то Саймона.
- Как только Сай разобрался в своих чувствах, он начал атаку по всем фронтам. Дошло даже до серенады под балконом: ужасно фальшиво, ужасно громко и ужасно долго. Кэтрин к нему не вышла, а вместо этого позвонила в Службу Спасения и сказала, что у неё на дереве застряла кошка. Приехали пожарные, увидели поющего Саймона. В общем, всё закончилось попойкой в пожарном депо и звонком Дилану. Ему пришлось ехать туда среди ночи, забирать пьянющего в дымину братца.
Девушка рассказывала историю за историей, я смеялась. Мы переместились в спальню и упали на разобранную кровать. Я выпила оба стакана к тому времени уже остывшего кофе, чем немного улучшила своё состояние. Но именно что немного: слушая болтовню Фиби, я лихорадочно искала причину, по которой могла бы отказаться от поездки в дом Дилана и именно поэтому не сразу заметила, как она замолчала.
- Мне кажется, я знаю, почему ты не хочешь к нам ехать, – сказала Фиби после небольшой паузы. Я похолодела: да неужели?! - На твоём месте, я бы тоже не хотела ещё раз встречаться с такой, как Бри. После сцены в клубе не следует ждать от неё радушного приёма и светских разговоров. Не переживай, вчера ночью Дилан отослал Бри домой.
Я нервно хихикнула, надеясь, что Фиби не услышит, как внезапно громко забилось моё сердце. А ещё не поймёт, как отчаянно мне хочется вытереть о постель вмиг вспотевшие ладони. Чтобы не выдать себя, я сползла с кровати и начала копаться в комоде, выбирая комплект нижнего белья. 
- Так прямо взял и отослал? Как посылку? – спросила я, не оборачиваясь.
- Отослал – значит предоставил ей самолёт, чтобы она смогла улететь в Сиэтл.
У него ещё и собственный самолёт имеется! 
- Вчера после вашего отъезда Кэтрин высказала Дилану всё, что думает о Бри. Рассказала и о безобразном разговоре с Джессикой и Роном. Дилан уже и сам понял, что совершенно зря дал Бри этот шанс, а после слов Кэтти просто рассвирепел. Когда мы приехали домой, он поднялся наверх. Через пять минут Бри уехала. Честно говоря, мне её даже немного жаль. – Фиби тяжело вздохнула. - Она любит его. Как может, любит. Но любовь эта не созидательная. Как одержимость, знаешь? Дилану она не нужна, а Бри разрушает. А может, и не любовь это вовсе, а желание получить то, что положено по статусу подруге Дилана Митчелла.
- Положено по статусу? 
Заинтересованная рассказом, я давно перестала копаться в нижним бельём и, повернувшись к Фиби, внимательно её слушала. 
- Эти приёмы, обеды с влиятельными людьми, губернаторские балы и прочая мишура – для Бри всё это очень важно. Её цель – удачно выйти замуж за состоятельного и влиятельного человека. Она выбрала Дилана и чуть ли не во всеуслышание объявила, что открыла на него охоту. Я до сих пор не понимаю, зачем она это сделала. Может, для того, чтобы избавиться от возможных конкуренток?
Фиби скептически пожала плечами, а я подивилась тому, какие сюжеты, порой, выдаёт реальная жизнь. Похлеще сериального мыла.
Я совершенно не представляла, как это - мыслить категориями «выгоднее иметь дом» или «предоставил самолёт». Мы с Майклом не бедствовали, но и особо не шиковали. Основной доход, конечно, был от его автомастерской. Я на паях с Ким и Сандрой держала книжный магазин. Больших денег он не приносил: хватало лишь на то, чтобы обеспечивать свои женские нужды и иногда баловать Макса. В нашей семье зарабатывал Майк: на его деньги мы жили и, что самое важное, выплачивали кредит. Семьи сделали нам поистине королевский подарок, преподнеся на свадьбу чек для первого взноса за дом. На оставшуюся сумму мы взяли ссуду, выплачивать которую предстояло ещё ой как долго. Тем не менее, иногда мы с Майком позволяли баловать себя подарками вроде этой поездки.
Никакого особого пиетета перед людьми с состоянием у меня не было. Особенно перед такими весёлыми и жизнерадостными, как моя новая знакомая и её семья. 
Почти вся её семья.
- Ладно, Лив, заканчивай время тянуть. Собирайся.
Соскочив с кровати и хлопнув в ладоши, Фиби положила конец моим размышлениям. Я обречённо вздохнула и принялась рыться в своих вещах в поисках чего-нибудь приличного. Мой, с позволения сказать, гардероб состоял в основном из тоненьких маек и шорт, привычных на отдыхе. Я достала одну-единственную юбку, взятую как раз для таких «приличных» случаев. Она была из белого шитья, почти в пол, и, если бы не цвет, вполне могла сойти за цыганскую. Я выбрала к ней белую хлопковую майку и парусиновые босоножки на пробковой подошве с лямочками-ремешками, бантом завязывающимися на щиколотке. Одевшись, я посмотрела на себя в зеркало: что ж, для страдающей от похмелья не так уж и плохо. Синяки под глазами были ещё заметны, но легко скрывались за солнцезащитными очками в пол-лица. Волосы я сушить не стала: расчесанные Фиби, они начали потихоньку высыхать, привычно формируясь в локоны. 

Прошлое. Глава 7

Soundtrack - Undisclosed Desires by Muse

Его влажные волосы были гладко зачесаны назад, но несколько непокорных прядей уже упали на лоб. Он только что вышел из душа, и на совершенном теле блестели бриллиантовые капельки воды. Волоски на груди лежали маленькими влажными завитками. В кончиках пальцев закололо, когда я представила, как это будет - лежать на нём и накручивать на них эти жесткие завитки. Тело мужчины было совершенным и с лёгкостью могло бы украсить собой следующую обложку «Менс хелс»: рельефные мускулы на груди и руках принадлежали если не профессиональному спортсмену, то, по крайней мере, тому, кто ежедневно посещает спортзал. 
Взгляд опустился ниже, и я задохнулась: святые угодники, вот это член! Вообще-то, сравнивать мне было не с чем: кроме члена мужа, другие я видела разве что в порнофильмах. Тому же, что предстал передо мной, мог позавидовать сам Дирк Дигглер из «Ночей в стиле буги». Даже будучи расслабленным идеальными размерами и красотой он вызывал во мне трепет. 
На мгновение я представила, как в возбуждённом состоянии этот красавчик заставляет меня кричать от страсти; проникает настолько глубоко, насколько я позволяю его в себя впустить. Божественно! 
Неужели я назвала чей-то член божественным? 
Какой ужас!
Моментально залившись краской, я опустила взгляд ниже.
Его длинные ноги - крепкие, сильные мужские ноги, - были так же совершенны. Всем своим обликом стоящий передо мной обнажённый мужчина вызывал ассоциации с хищником. Хищником, находящимся в своём логове, – сытым, довольным, расслабленным. 
И ни капельки не смущённым. 
Я тяжело сглотнула.
- Насмотрелась?
Услышав насмешливый голос, я вздрогнула и наконец подняла глаза. 
Дилан Митчелл – хозяин дома и мой личный дьявол-искуситель интересовался, насмотрелась ли я. Если и был шанс включить мозги, отвечая на этот провокационный вопрос, то я им не воспользовалась.
- Да! - Ангелы небесные, что я несу?! - То есть нет! То есть, в смысле…
Я заикалась, торопясь сформулировать достойный ответ. Его не было, потому что самым достойным в этой ситуации было извиниться и выйти за дверь. Но неожиданно для себя я превратилась в чёртов соляной столб: ни двинуться, ни моргнуть. 
Дилан усмехнулся, а затем, как ни в чём ни бывало, повернулся ко мне спиной. Взяв с мраморной столешницы флакон с пеной для бритья, он начал выдавливать её на ладонь. 
О, Боже, его спина! Широкая, мускулистая мужская спина! А задница! Его крепкая задница! Совершенство природы и моё окончательное поражение.
- Нравится? – спросил он через зеркало, намыливая щёки.
Именно этот вопрос вывел меня из ступора. 
Пробормотав слова извинения, я стала шарить рукой по двери в попытке найти ручку. Словно под гипнозом, мне всё ещё не удавалось заставить себя отвернуться. Цветом лица я уже давно напоминала перезрелый томат.
- К твоим услугам, радость моя, - Дилан подмигнул мне в зеркале.
Нащупав чёртову ручку, я всем телом налегла на неё, развернулась и пулей выскочила за дверь. 

Это же надо - зайти в ванную, не заметив, что там кто-то есть! А когда этот кто-то оказался обнаженным мужчиной, вместо того чтобы выйти, пялиться на него как озабоченная малолетка. Неужели я настолько слаба, что любая красивая задница может легко выбить меня из колеи? 
Ну, всякая, предположим, не может, а эта – уж точно не всякая. Эта – особенная. Та, которая из колеи не только выбивает, но и не позволяет снова в неё вернуться. Во всяком случае, конкретно для меня конкретно эта задница представляет собой конкретную опасность. И произошедшее за этой дверью – хорошее тому подтверждение. 
Да и он хорош – принимать душ, не потрудившись закрыться!
В попытке оправдать саму себя, я сердито осматривала коридор. Взгляд остановился на лестнице. В ушах зазвенели слова Джессики, в которых она говорила, что мне нужна вторая дверь справа. Сейчас же я стояла слева, и нужная дверь находилась как раз напротив. На ней красовалась такая же шикарная ручка, что основательно подпортила мою репутацию верной жены. 
Твою мать, надо же так глупо ошибиться! 
Ужом проскользнув внутрь, я оказалась в ванной комнате, совершенно непохожей на предыдущую – более скромной, более обезличенной, определённо гостевой, – и повернула замок. 
Ну, Лив, поздравляю! Подобное могло случиться только с тобой. 
Наверняка все в доме знают, где находится гостевая ванная, и вряд ли кому придёт в голову зайти в хозяйскую, которая, может, именно поэтому и не закрывалась. 
Я застонала, закрыв лицо руками. Ужасно глупо! Ужасно стыдно! Но ещё ужаснее - моя реакция на голого Дилана Митчелла.
Почему, ну почему я не выбежала оттуда сразу? Почему застыла, как жена Лота? Почему позволяла себе смотреть на незнакомого обнаженного мужчину и желать его. Ведь сейчас мои трусики были мокрыми не из-за того, что я до сих пор хочу писать. 
Я возбудилась, глядя на Дилана. 
По спине пробежал холодок, когда я представила, что случится, если, не дай Бог, он ко мне прикоснётся. Я растекусь маслом, прольюсь водой и испарюсь. И меня ничего не удержит от того, чтобы забыться и забыть про всё, попав под его магическое воздействие.
Упираясь руками в край раковины, я опустила голову и попыталась успокоиться. Сердце билось, норовя выскочить из груди. Сделав несколько глубоких вдохов, я открыла кран и, сложив ладошки ковшиком, начала жадно пить воду. Напившись, тыльной стороной руки я вытерла губы и посмотрела на себя в зеркало.
Ну что, будем считать, мне крупно повезло - ещё есть возможность всё исправить. Сейчас я выйду отсюда, разыщу Майка, и под каким-нибудь благовидным предлогом мы уберёмся из этого дома. Можно разыграть внезапное недомогание. Даже особо притворяться не придётся: яркий лихорадочный румянец на щеках делал меня похожей на чахоточную больную. 
Я побрызгала на лицо водой, радуясь, что глаза не были накрашены. 
Стук в дверь и раздавшийся следом голос Джессики заставили меня подпрыгнуть. 
- Лив, с тобой всё в порядке? 
«Чахоточная, да ещё и нервная». 
- Да, спасибо, я скоро буду. Небольшой приступ изжоги.
«Почти правда, Лив, молодец».
- Может, дать таблетку? - заботливо предложила девушка. 
- Нет, ничего страшного. Второй утренний кофе оказался лишним
«Господи, уйди! Просто уйди, пожалуйста».
- Ну, хорошо. Если что, зови.
Некоторое время я прислушивалась к её удаляющимся шагам. 
Быстро закончив с делами, я ещё раз посмотрела в зеркало. Поправила волосы, приложила ладони к щекам и глубоко вздохнула: «Плохо чувствую. Майкл. Домой», - повторила я про себя спасительную мантру и, развернувшись, пошла к двери.
Открыв её, я сразу упёрлась взглядом в дверь напротив. 
«Чёрт, чёрт, чёрт, чертовский черт, ну надо же так ошибиться!»
Я вышла из ванной и…

Прошлое. Глава 8

Soundtrack - I Don't Want to Miss a Thing  by Aerosmith

Поцелуй не был нежен и больше походил на предостережение, чем на обещание. 
Поцелуй-искушение. Поцелуй-вызов. 
Одной рукой Дилан обнял меня за талию, другой, придерживая мою голову, подталкивал к себе, к мягким и тёплым губам. В любовных романах такие называют медовыми. Они и вправду были сладкими, с лёгким привкусом мятной зубной пасты. Он взял в плен мою верхнюю губу, посасывая и лаская её языком. Невозможно было сопротивляться напору и желанию, которое пробуждали во мне эти ласки. Я никогда раньше не теряла голову от поцелуя. И никогда раньше поцелуй не был настолько страстным, настолько пьянящим и настолько… неправильным.
Его язык боролся с моими зубами, чтобы проникнуть глубже. Дилан застонал, когда, сдаваясь, я разжала зубы, впуская его в себя. Стоило его горячей плоти коснуться моей, как я окончательно потеряла голову и начала ему отвечать. Я сосала его, лизала, кусала. Больше не было Оливии Вуд – жены, матери, дочери, подруги. Была просто Лив – женщина, которую страстно желал мужчина, которого в свою очередь страстно желала она. 
Я встала на цыпочки и сделала то, что мне давно хотелось, – запустила руки в его волосы. Они были как шёлк, нежные и мягкие на ощупь. Я сжала несколько прядей, не давая целующему меня мужчине возможности даже помыслить о том, чтобы прерваться. Сцепив руки на талии, Дилан приподнял меня. Он почти рычал, терзая меня губами. Я же совсем потеряла контроль и хотела только одного: чтобы этот поцелуй длился вечно. Сердце уже не билось: казалось, оно совсем исчезло из груди, уступив место огромному пылающему, сжигающему внутренности шару. 
Я чувствовала, что мы двигаемся, но мне было совершенно всё равно куда. Дилан опустил одну руку, вызвав мой недовольный ропот, и я поняла, что он пытается открыть какую-то дверь. 
Мы уже почти были внутри затемнённой комнаты, когда он на секунду прервался и прошептал в мои горящие губы:
- Сейчас, сейчас, малышка, подожди. 
Его дыхание было неровным. Глаза горели дьявольским огнём, и, заглянув в них, я осознала, что сама выгляжу так же: растрёпанная, растерзанная, пылающая… 
Это видение меня отрезвило.
- Нет!
Крик отчаяния вырвался из груди, перекрывая доступ кислорода. Я была шокирована тем, какой болью он мне дался. 
- Нет, пожалуйста, остановись! 
Поражение было абсолютным. 
Я проиграла.
Он отодвинулся и наклонил голову. Зелёные глаза сузились. 
- Ты уверена? 
Это был даже не вопрос. Казалось, Дилан ждал этого. Будь моё решение обратным, позволь я увлечь себя прямо сейчас, когда правила нашей странной игры ещё не до конца установлены, – я уверена, он бы испытал разочарование. А сейчас… Он больше был заинтригован, чем возбуждён.
- Да, - прошептала я. - Уверена. 
Чего-чего, а вот уверенности в моём голосе не было, и Дилан это заметил. 
Улыбаясь, он снова, как в первый вечер, провёл большим пальцем по моей нижней губе:
- В таком случае ты знаешь, где меня искать. Я буду ждать тебя, детка. Но, предупреждаю сразу: в следующий раз ты меня не остановишь.
На этих словах он выпустил меня из рук, сделал шаг в комнату и захлопнул передо мной дверь. 
Поражённая, несколько минут я стояла в коридоре, глядя перед собой. В голове была пустота; вернее, мысли в ней роились, тысячами надоедливых маленьких мушек опуская меня попеременно в бездну отчаяния и радости. Я не могла ухватиться ни за одну из них; казалось, я нахожусь в эмоциональном ступоре. Правда, одна мысль ярким самолётным табло горела в моей голове: пусть не совсем, пусть под воздействием несерьёзного, сиюминутного желания, пусть только в душе, но я только что изменила мужу. 

~*~*~*~*~*~*~*~

После той рождественской вечеринки наши отношения с Майклом изменились. Мы всё так же оставались лучшими друзьями, так же смеялись, подкалывали друг друга – в общем, вели себя как обычные подростки. Вот только частенько я ловила себя на том, что в некоторых вопросах стала его стесняться. Раньше, к примеру, когда мы вместе делали покупки, я совершенно спокойно ходила между прилавками с разноцветными коробочками с тампонами и не парилась по поводу, что Майк с тележкой идёт следом. Или же, когда утром он заезжал за мной в школу, я могла запросто открыть дверь ещё не одетой, дожёвывающей сэндвич с сыром, с бардаком на голове и в растянутой отцовской футболке, которую использовала вместо пижамы. Теперь же я стала обращать внимание на то, как выгляжу и что говорю в присутствии Майкла. Я была неестественна, и это напрягало. 
Он пытался со мной поговорить, замечая, что я веду себя очень странно. Я отвечала, что ничего странного нет, что он напридумывал себе всякого, что всё нормально, как всегда и было. 
Но на самом деле не было. 
Как потом оказалось, не только с моей стороны: для Майка та вечеринка тоже стала судьбоносной. 
Мы продолжали с ним общаться. Всё так же дружили, ездили друг к другу в гости, занимались всякой ерундой, пока, в конце концов, не влюбились: я в самого Майка, а он – в рыжеволосую сучку Мисси Лебовски. 
Позже Майк признался, что стал встречаться с Мисси от отчаяния: никак не мог решить, как подойти ко мне, не напугав и не разрушив нашей дружбы. Странное поведение на вечеринке, вызванное моим платьем и не вовремя решившей обозначиться грудью, было первым проявлением этого отчаяния. Он сказал, что в тот день моё появление на пороге школьного зала в тёмно-синем платье, с распущенными волосами и этими, «мать их за ногу, Дэвис!», торчащими сквозь тонкий шёлк сосками, стало для него откровением. Он чувствовал себя как тот дурак из притчи, что всю жизнь пил из кружки, которая на самом деле была из чистого золота, только потемнела со временем. Для Майка я оказалась той самой кружкой. А если вспомнить, что всё это время он относился ко мне как к сестре, вуаля – куча мужских комплексов, приправленная нестабильным гормональным фоном подростка, была гарантирована. И Майк не нашёл ничего лучше, чем в выпускном классе закрутить с Мисси.
Она же от свалившегося счастья немного ошалела и начала вести себя как классическая влюблённая дурочка. Коей, по сути, и была. Мисси висла на Майке при каждом удобном случае, льнула к нему, обнимала, целовала везде, куда могла дотянуться, громче всех смеялась над его шутками, пусть даже и глупыми – короче говоря, была невыносима. Самым странным в этой ситуации было то, что Майкл, казалось, получал удовольствие от её идиотского обожания. 
Когда позже я спросила его, почему, собственно, Мисси, он сказал, что она меньше всего была на меня похожа. И что таким образом он надеялся выкинуть меня из головы. 
У меня же тогда возникло подозрение, что Майк выбрал Мисси только из-за места проживания. Она была соседкой Ким, и всякий раз, после того как он проводил свою возлюбленную до дома, Майк заглядывал к ним в гости. У тёти Талулы, мамы Ким, всегда было припасено кое-что вкусненькое для любимого племянника. 
Майк таскал эту рыжую дуру на все наши встречи. В конце концов, она взбунтовалась, не желая все вечера проводить перед телевизором в моей гостиной, и Майку пришлось-таки водить её в кино, кафе и устраивать романтические свидания на заднем сидении своего двухколёсного монстра.
С одной стороны, я ревновала Майка за то, что он проводит время со своей новой подружкой в ущерб нашей дружбе. С таким же успехом я могла бы ревновать его к друзьям из двора или, скажем, той же тёте Талуле. А с другой – я так и не поняла, пугало это меня или больше раздражало, – но я ужасно хотела быть на месте Мисси. 
Во мне жила уверенность, что только я знаю, каким на самом деле был Майк. Добрым, отзывчивым, ласковым. Обидчивым, ревнивым, безалаберным. Это был мой Майки. Едва ли я знала себя лучше, чем его. Никто не был его достоин: ни Мисси, ни кто-либо ещё, пусть даже с внешностью Синди Кроуфорд и характером Матери Терезы. Он был мой. И я была его. И прошло ещё несколько месяцев, прежде чем мы окончательно с этим разобрались.