Взрослые люди

1

Ася

Как говорит мой старший сын: «Ты, мама, из ничего можешь сделать три вещи — обед, книжку и кошку». И это действительно так, особенно последний пункт. Кошки в моей жизни появляются постоянно, причём чаще всего весьма неожиданно и некстати, когда вот вообще не до них. Но кто бы меня спрашивал!

Я из-за этого даже стараюсь в свой день рождения из дома не выходить. Потому что, если выйду, точно найду подарочек в виде какого-нибудь бездомного животного, которое обязательно надо будет спасти и отвезти к врачу. И плакал в результате мой день рождения горючими слезами и пустым кошельком. После того как в этот день мне в буквальном смысле на голову — с десятого этажа — упал кот, я стараюсь быть затворницей хотя бы по праздникам. С тем котом пришлось повозиться, но это долгая история.

Утром, проводив мальчишек в школу, а Лику в детский сад, я схватила поводок Бима, надела на нашего старичка шлейку и повела в парк проветриваться. Середина мая — моё любимое время года, когда ещё не жарко, но уже и не холодно. Куча яркой зелени, всевозможные цветочки, птички поют — красота! Тем более торопиться мне некуда: я вчера как раз закончила новый роман и сегодня имела право на заслуженный отдых.

Ага, ну да. В результате этот самый заслуженный отдых решил поиметь уже меня, и на обратном пути, шагая с собакой вдоль дома, я увидела на обочине, возле бордюра… конечно же, кошку! Судя по окровавленной мордашке и близости дороги — бедняжку сбила машина. Заметив нас с Бимом, кошка затряслась, как в лихорадке, и я засомневалась: жилец ли она вообще? Впрочем, это легко можно проверить.

Я завела Бима домой, захватила пакетик влажного корма, благо этого добра у нас навалом, заодно взяла пластиковую крышку от лотка, чтобы было куда положить корм, ну и переноску, конечно. И метнулась обратно, к кошке.

При ближайшем рассмотрении она оказалась мелкой, почти котёнком. Рыженькая, пушистая, очень худая и крошечная, с зелёными глазищами — она мне сразу понравилась. Хорошенькая. Вот только взгляд показался мне расфокусированным, но если она и правда попала под машину, то ничего удивительного.

Я положила кошке еду, решив проверить, насколько она «жилец», и просто обалдела от того, как энергично эта несчастная набросилась на корм. Вся тряслась, как шарнирная кукла, но ела. Я подождала, пока она расправится со всей едой, аккуратно переместила найдёныша в переноску, закрыла её и только достала телефон, чтобы посмотреть, как мне лучше ехать — на такси или своим ходом, — когда рядом притормозил большой чёрный внедорожник. Стекло поехало вниз, и мужской голос произнёс:

— Девушка, вам помочь?

Я почти услышала упрёк старшего сына: тот наверняка зажурил бы меня, что сажусь в машину к незнакомому человеку. Но боже ж мой! Если никому не верить, лучше сразу удавиться.

— Помочь, — кивнула я, удобнее перехватывая переноску. — Мне в ветеринарку надо. На Пушкина, дом семь. «Кошкин дом». Знаете?

— Не знаю, но найду, — ответил мужик. — Садитесь.

Я запрыгнула на заднее сиденье, аккуратно поставив рядом переноску с кошкой, и задумалась, разглядывая малышку через пластиковую решётку.

Интересно, ты девочка или мальчик? И как бы тебя назвать…

— Как вас зовут? — поинтересовался водитель, и я, захлопав глазами, подняла голову и уставилась на говорившего. Тёмные короткие волосы, лысая макушка. Не красавец, но голос приятный, бархатный такой. — Меня Виктор.

— Ася, — представилась я, кивнув. — Очень приятно.

— Это ваша кошка?

— Хм… — Я задумалась. — На самом деле, сложный вопрос. Сейчас — да, моя. А потом посмотрим.

Судя по молчанию, я сбила мужика с толку.

— Не понял, честно говоря, — признался он, хмыкнув. — Я подумал, что вы её потеряли, а потом нашли.

— Нет, я не теряла. Я её впервые вижу вообще. Просто я же не знаю — может, её потерял кто-нибудь другой? И сейчас ищет. Если её потерял кто-то другой, я ему потом её отдам. А если нет, то либо оставлю себе, либо найду другого хозяина.

— Ага… — пробормотал мой новый знакомый и уточнил: — А сейчас вы с ней что будете делать?

— В данный момент я ей имя придумываю.

— Что? — он, кажется, удивился. Хотя казалось бы — что тут удивительного?

— Имя, — повторила я и улыбнулась. — Ну вы что! У домашнего животного должно быть имя. Хотя я пока не знаю, мальчик это или девочка.

— Самец или самка, — поправил меня мужик. Видимо, он из тех, кто считает, что кошку нельзя называть девочкой, а вот девочку кошечкой, зайчиком или рыбкой — вполне можно. — Есть универсальные имена, которые подходят всем. Пока не знаете пол, можно использовать что-то подобное.

— Да, надо подумать, — согласилась я, и тут у меня пиликнул телефон.

Писал Артём — мой старший. Они с Лёшкой хоть и близнецы, но абсолютно разные. Тёма у нас во всех смыслах старший, а Лёшка по беспечности и Лике фору даст, когда надо и не надо.

«Мам, ты дома? Как с Бимом погуляла?»

В каждом из моих детей, к сожалению, живут страхи. Они разные, но один общий на троих — страх потерять меня. Поэтому Тёма постоянно мне пишет и докладывает остальным. Психолог говорит: это пройдёт со временем, а пока я просто отчитываюсь и не возмущаюсь.

2

Виктор

Я хочу найти ту единственную…

Неповторимую женщину, которая останется навсегда в моём сердце. Не хочется размениваться на что-то обычное, рядовое. Несмотря на то, что я, как огромный ценитель женщин, всех их считаю особенными. Но она должна быть особенной среди особенных…

Ведь ей предстоит стать двухсотой в моём списке!

А юбилеи принято отмечать, не правда ли?

Вот уже три недели я не мог найти избранницу. Время коротал с предыдущими номерами из списка.

Сто девяносто девять — проклятая цифра. Однако мой опыт говорил, что никогда не знаешь, где будет пауза в достижениях, а где прорыв.

Например, пятьдесят женщин я порадовал своим вниманием ещё в студенчестве. Потом были чуть более умеренные десятилетия, в один год у меня вообще была одна-единственная новая партнёрша. Разумеется, помимо неё были в тот год встречи и с другими, о которых я не собирался забывать. Всем же нужна порция ласки.

А в последний год я что-то как с цепи сорвался. Почти пятьдесят новых женщин!

Мой особо верующий товарищ Артур говорит, что так я пытаюсь заделать дыру в душе. Да-да, ту самую, что размером с Бога.

Несмотря на то, что чувство внутренней пустоты мне знакомо не понаслышке, с другом я не согласен. В Бога и душу я не верю. Зато верю, что цифра двести лучше, чем сто девяносто девять, и верю, а точнее знаю, что лучше грустить и трахаться, чем просто грустить.

Правила жизни от Виктора. Не благодарите.

В общем, мне нужна та самая единственная и неповторимая двухсотая любовница, после которой передо мной замаячат новые горизонты.

В тот день я ехал из офиса, где обычно обналичиваю криптовалюту — моё золото, главный источник доходов.

И на одной не очень активной улице вдруг увидел женщину, сидящую на корточках на обочине перед грязным комком шерсти.

Разглядеть, что там происходит и насколько женщина привлекательная, было сложно. Разве что длинная чёрная коса выглядела необычно.

Я задумался.

Когда я в последний раз во время секса держал партнёршу за косу? Хм…

В итоге я всё-таки остановился.

Женщину звали Асей. Животное, которое она подобрала, было бесхозным, безымянным и бесконечно везучим, раз выжило от столкновения с каким-то транспортом и попало в руки женщины, решившей, что нет лучшего занятия на день, чем поехать в ветеринарку.

На зверюгу мне было по большому счёту наплевать, но помочь я был не против. К тому же разглядеть женщину хотелось получше.

В распоряжении у меня было только зеркало заднего вида, но то, что я там наблюдал, мне нравилось с каждым взглядом всё больше и больше. Женщина явно тянула как минимум на то, чтобы я записал её в телефоне. Даже придумал, как именно — «Ася Волонтёр». Волонтёрами я называю тип людей, любящих надеть на себя маску благодетеля, лишь бы выгоднее смотреться в чужих глазах, лишь бы похвалили, восклицали: «Ах, какая Ася молодец!» Нет, конечно же, бывают и искренние люди, стремящиеся помогать окружающим бескорыстно: в книжках бывают, в фильмах бывают, в фантазиях наивных людей тоже бывают. В реальной жизни — нет. За любым добром всегда скрывается как минимум тень самых разных корыстных мотивов.

И я не считаю, что это плохо. Просто такова природа человека. И прекрасно, когда человек творит добро. Просто не надо делать вид, что это чистый альтруизм. Всегда есть выгода. Всегда.

Так была ли у меня вообще партнёрша с косой? А с именем Ася?

Нет и нет. Вроде бы… Это два больших плюса моей спутнице, как претендентке на место в списке.

Задумался. Посмотрел в зеркало и залип. У Аси не было утончённых черт лица, она не выглядела как нежная снежинка. У неё были черты непростой женщины с характером — неопытные в общении люди могли счесть её простушкой, довольно красивой, но недалёкой и незатейливой. Чёткие скулы, широко открытые голубые глаза, создающие ощущение некоторой наивности. Но всё явно было не так. Это я сразу же понял.

И было в ней что-то ещё…

На мгновение я представил, как она стоит на четвереньках, а я трахаю её сзади, держа за косу. Фантазия понравилась. Я аж крепче схватился за руль.

Как славно, что никто не умеет читать чужие мысли. Иначе женщины были бы в шоке от того, как часто мужчины думают о сексе, глядя на них.

Моя спутница точно посчитала бы меня маньяком, загляни она в мою голову сейчас. Хотя, может, и посчитала? Прямо же сказала, чтобы я смотрел на дорогу, а не пялился на неё. Красиво меня одёрнула и с юмором. Мне понравилось.

Может, записать её как «Ася Юморист»?

К тому же с её лица не сходила лёгкая ухмылка (позже я узнал, что это естественное состояние Аси, а не разовая акция), создающая еле заметную ямочку на щеке. Эта ухмылка ещё больше подчёркивала иллюзию простоты и наивности моей спутницы. Нет уж, на такое я не поведусь. За этой улыбкой скрывались ирония и юмор в мой адрес, а может, и по отношению к жизни в целом.

А потом выяснилось, что Ася ещё и многодетная мать.

3

Ася

В людях я разбираюсь хорошо — жизнь научила. Когда реальность больно бьёт, поневоле начинаешь анализировать то, что видишь, и понимать суть человека по определённой совокупности признаков.

Всю дорогу Виктор меня разглядывал, и не от праздного любопытства. Он явно сочинил в своей голове порнушку с моим участием. Не знаю, женат он или нет, но то, что ведёт активную сексуальную жизнь, в отличие от меня, — это несомненно.

Ещё интересная деталь, которую, разумеется, следовало учитывать в понимании личности моего нового знакомого, — это тот факт, что Виктор вообще заинтересовался женщиной сорока лет. Точнее, мне тридцать восемь, но не суть. Для таких мужчин, как он, это много — видок у него был как у типичного «папика». Не красавец, с залысинами и совершенно обычным лицом, хотя и харизматичный — улыбка у него, по крайней мере, была обаятельная, да и разрез глаз мне понравился, и их лукавый блеск, — плюс фигура не самая спортивная. Под рубашкой намечалось небольшое брюшко. Нет, не «пузо-три-арбуза», как сказала бы моя дочь, а просто «трудовая мозоль». Другой вариант для определения подобного типа мужской фигуры: «Это не от котлет, а от лет».

Впрочем, я отвлеклась — а ведь суть в том, что таких мужчин обычно привлекают женщины помладше. Сильно помладше, чтобы попа как орех, лицо без морщин и улыбка без интеллекта. А Виктор смотрел на меня так, будто мне вчера восемнадцать исполнилось. Интересно, это у него такое сексуальное отклонение или просто любит поумнее, а не помоложе и покрасивее? Хотя я бы делала ставку на то, что он предпочитает разнообразие. Может, по этой причине и запал на меня, что я сильно отличаюсь от его обычных любовниц. Надоели конфеты, захотелось солёной рыбы с острым соусом.

Да, то, что деньги у Виктора водились, и большие, — это я тоже сразу поняла. Машина, одежда и обувь, общая ухоженность — всё кричало о том, что передо мной если не олигарх, то где-то рядом. И он явно гордился своей статусностью, прям вот чувствовалось. Ну, это не удивительно — когда используешь деньги, чтобы понравиться людям, особенно девушкам, подобное мировосприятие впитывается в личность, как вода в губку.

В целом — Виктор мне скорее понравился, чем нет. Не в том смысле, разумеется, — как человек. В том самом смысле мне уже давно никто не нравился. Как-то не возникало сомнений, что мой новый знакомый — человек не злой. Циничный, ехидный, в чём-то саркастичный и язвительный, с хорошим чувством юмора — часто с чёрным, — но без злости к окружающим. А это для меня всегда было главным.

То, что он меня не отпустит просто так, стало ясно, как только мы вышли из машины. Уж не знаю, за что Виктор во мне зацепился, но точно что-то его привлекло, раз он с вежливой, но непреклонной улыбкой сказал, что поможет мне и в клинике, взял из моих рук переноску и кивнул на здание, где находилась ветеринарка:

— Ведите. Куда теперь идти-то?

Возражать я не стала. Я вообще не люблю бесполезные действия. Ну хочется этому мужчине покозырять перед женщиной «сорок минус» — пусть козыряет, мне не жалко. Это всё равно ничего не изменит.

Я направилась ко входу, Виктор пошёл за мной по пятам. Росту он был не очень высокого — меня выше сантиметров на десять, а во мне всего-то метр шестьдесят. Но щуплым не смотрелся, даже наоборот — из-за сравнительно широких плеч, брюшка и в целом крупной фигуры выглядел Виктор внушительно.

Я люблю сравнивать людей с животными, и вот мой новый знакомый напоминал мне аллигатора. Не самый крупный хищник, и за добычей, как гепард, бегать не будет, просто полежит и подождёт, пока она сама заплывёт к нему в глотку. Без лишних, так сказать, телодвижений.

Усмехнувшись этому сравнению — я вряд ли гожусь на то, чтобы быть чьей-то добычей, — я вошла в клинику. Тут же подошла к стойке администрации и, заметив, что одна из менеджеров свободна, обратилась к ней:

— Здравствуйте, я нашла кошку, её сбила машина.

— Вы на усыпление? — тут же уточнила девушка, и я покачала головой.

— Нет, к хирургу на первичный приём.

Пока менеджер распечатывала договор, я делала то, что забыла сделать в машине, отвечая сначала Виктору, потом Артёму, потом снова Виктору, — а именно писала своей подруге из благотворительного фонда, чтобы прислала в «Кошкин дом» подтверждение права на скидку. Такое право давали всем волонтёрам фонда при обращении во многие клиники, и я этим активно пользовалась — двадцать процентов с учётом суммы лечения это вполне неплохо.

На самом деле волонтёром я не была, точнее, классическим волонтёром. Вернее, сама себя я им не считала, потому что для этого всё же нужно помогать с завидной регулярностью, а не как я — если есть свободное время или на пути попалось несчастное животное. Кстати, о животном…

Я оглянулась. Виктор стоял рядом, по-прежнему держа в руке переноску, и с любопытством смотрел, как я заполняю договор. Я как раз писала свои контактные данные.

— Вы можете идти, — сказала на всякий случай. — Поставьте переноску на лавочку и…

— Нет, я останусь, — перебил он меня и совершенно обезоруживающе улыбнулся. — Мне интересно.

М-да, улыбка у него была — голливудские звёзды отдыхают. Серьёзно, вроде бы не самый симпатичный мужик на свете, но как улыбнётся — впечатление, что в красавца превращается. И зубы ровные, белые, как на подбор, и лицо преображается, причём не поймёшь даже почему. То ли из-за ямочек на щеках, то ли из-за блеска в глазах.

4

Виктор

Никогда не питал особенных чувств к животным. Без крайностей, разумеется. Я нахожусь где-то посередине между садистами-живодёрами и активистами-веганами. То есть и бездомную собачку не обижу, и от стейка средней прожарки из мраморной говядины не откажусь.

Но что я точно не буду делать, так это уделять животным столько времени, сколько это делают собачники-кошатники вроде Аси.

Почему нет? Вернее будет спросить, на мой взгляд: «А почему да?»

Я до сих пор, к своим сорока с хвостиком годам, не могу ответить на этот вопрос, причём как про себя, так и про других людей.

Ради чего они всё это делают?

Может, борются с дефицитом любви?

Или в заботе о братьях наших меньших находят призрак смысла существования?

А может, создают иллюзию контроля хоть над чем-то в жизни? Я бросаю палку — собака её приносит. Хочу — кормлю, хочу — не кормлю. Провинилась? Накажу. Принесла тапочки? Вкусняшкой угощу.

Так, что ли?

Класс, жизнь под контролем!

Нет, мне неинтересны ни любовь, ни псевдовласть, ни поиск смысла в бессмысленной жизни.

Я точно знаю, как хочу провести дни, отпущенные мне вселенской пустотой, — купаясь в удовольствии, но не разрушая при этом чужие жизни. Собственно, поэтому я давно решил, что не хочу создавать новую «ячейку общества». Как однажды я сказал своему другу Вадиму: «Семья не сделает меня счастливым, зато я точно сделаю эту семью несчастной».

Абсолютно искренний ответ, актуальный до сих пор. Разве что я не уточнил, что так же отношусь к любым отношениям.

Хочешь боли от разбитого сердца, неоправданных ожиданий и разочарования во мне как в спутнике по земной жизни? Тогда не по адресу.

Хочешь развлекаться вместе, без каких-либо обязательств и клятв в вечной любви? Значит, нам по пути.

Вот прям как с Асей в длинном коридоре, по которому мы шли к кабинету хирурга.

— …ставят в основном кошкам, не способным сопротивляться из-за плохого самочувствия. Если совсем буйная, то зафиксируют и всё равно поставят. Без наркоза, потому что от наркоза больное животное может умереть, — закончила ликбез про капельницы для животных моя спутница.

У кабинета в очереди на рентген сидели несколько печальных людей с питомцами.

Рядом с ними на скамейке мы и приземлились.

В другой ситуации я попробовал бы найти способ заплатить, чтобы побыстрее попасть к врачу, не просиживая штаны в утомительном ожидании. Но в данном случае время было на моей стороне. Чем больше мы скажем друг другу, тем больше доверия у Аси возникнет ко мне. А где есть доверие, там и раздвигаются врата для получения взаимной радости.

Интересно, какая Ася в постели? Скромница-миссионерка? Или, может, в ней просыпается что-то дикое, стоит ей остаться с мужчиной наедине?

Хочу это знать. Я всегда был любознательным мальчиком.

— По правде говоря, я думал, что если животное заболело, то есть только две опции — усыпление и что-то в духе «ай, и так заживёт», — поделился я с Асей своими скудными познаниями. Не изображать из себя того, кем ты не являешься — например, знатоком в области ухода за животными, как в данном случае, — отличный способ расположить к себе собеседника. А ещё это даёт ему возможность блеснуть знаниями, почувствовать свою особенность и полезность. Но, предупреждаю, работает это, только если представляешь из себя хоть что-то заслуживающее внимания. Нехаризматичным, скучным беднякам такой совет не поможет.

К счастью, подобное совершенно не про меня.

— Зависит от хозяев, — с грустью сказала Ася. — Не все умеют люб… ухаживать за питомцами.

Она хотела сказать: «Не все умеют любить», но, видимо, решила, что слишком разоткровенничалась со мной, стала раскрывать что-то слишком личное. Я сделал вид, что не заметил, и поспешил перейти к следующему вопросу, чтобы у Аси не осталось чувства неловкости от этого момента. Ей должно быть комфортно со мной, легко и безопасно. Она не должна ждать от меня каких-либо подвохов. Их ведь и в самом деле нет, осталось только её в этом незаметно убедить.

— И часто у вас такие приключения случаются? Ну, как сегодня.

— Бывает. Поначалу дети радовались, но со временем поняли, что конца и края этому нет, и восторг сменился напряжением — кого ещё мать принесёт в дом?

— А я думал, дети любят животных.

— Так и есть. Младшая всех без разбора обожает и уже сама начинает присматривать мишени для меня. Как-то по ошибке утащила чужую собачку на детской площадке: подумала, что та потерялась. — Ася иронично фыркнула. — Ситуация смешная, но извиняться перед испуганными хозяевами таки пришлось. А вот со старшими всё сложнее. Всякое бывало. — С лица Аси исчезла улыбка, она тяжело вздохнула и чуть погодя закончила мысль: — Не все найдёныши выживали...

После этих слов она заглянула в переноску и с довольной улыбкой констатировала:

— Спит. И это хорошо. На чём я остановилась?

— Не все найдёныши выживали, — процитировал я Асю, заодно ещё и демонстрируя, что я внимательно её слушаю и слышу.

5

Ася

Меня всегда восхищали упорные люди. Хотя бывает, что упорство тратится на какую-то ненужную фигню, по сути спускается в унитаз, — вот как было у Виктора.

Умный мужик. И это мягко говоря — он не только умный, ещё и хитрый, отличный манипулятор. Умудрился даже меня на диалог раскрутить, хотя я изначально улавливала все его манипуляции. Могла бы и не поддаваться, проигнорировать, не отвечать на вопросы. Но зачем обижать человека?

Надо будет поинтересоваться у Виктора, какие у него были в школе оценки по физике.

Да, упрямства ему не занимать. Уж я ему по-всякому транслировала мысль в стиле «дяденька, вам тут ничего не светит, идите-идите», но он её не воспринимал. Принимал к сведению, но признавать истиной отказывался. Настолько самоуверенный? Да, скорее всего, так и есть. Привык получать всё, что хочет. Закусил удила, не может констатировать, что не на ту напал, признать своё поражение и свалить уже наконец в закат. Или в туман — не знаю уж, что ему больше нравится. Главное, чтобы ушёл и занялся своими делами. Ну наверняка ведь они у него есть.

К сожалению, несмотря на всю любовь к ребёнку, его надо учить не только выигрывать, но и проигрывать. Виктора, по-видимому, не научили. А пора бы научиться, большой уже мальчик-то…

Я вздохнула и шагнула вперёд, к столу для осмотра, возле которого стоял хирург – молодой мужчина с карими глазами, смуглой кожей и аккуратными усами и бородой. Выслушал мою краткую историю, а затем я достала Сеньку из переноски… и охнула — потому что первым делом несчастное животное попыталось покончить жизнь самоубийством, грохнувшись со стола. А грохнулась бы она смачно — левая задняя лапа у Сеньки висела плетью.

— Понятно, перелом, — кивнул ветеринар. — Сейчас посмотрим, что ещё есть…

«Ещё» у Сеньки, которая действительно оказалась девочкой — тут я не удивилась, ибо мордашка у неё была девчачья, — обнаружилась черепно-мозговая травма, из-за которой она тряслась, как в лихорадке, а ещё ничего не видела. Реакция на свет отсутствовала.

— Скорее всего, это от удара и пройдёт потом, но нужно наблюдать, конечно. Сейчас все анализы у неё возьмём, а потом на рентген пойдёте.

Анализы, естественно, дело важное и необходимое, но я сразу слегка напряглась. Только неделю назад я купила нам с ребятами путёвку на море — на целых три недели — разорилась, в общем, — и денег у меня сейчас практически не было. До следующего гонорара десять дней, и я рассчитывала, что мы нормально проживём на двадцать тысяч. Однако, судя по всему, не проживём. Точнее, проживём, но не нормально.

Ладно, не в первый раз. И вряд ли в последний.

После осмотра трясущаяся Сенька залезла в переноску и, оказавшись там, почти по-человечески вздохнула с облегчением, рассмешив и меня, и хирурга, и ассистентку, которая брала у неё кровь. Мне обещали, что позовут, как только анализы будут готовы, а пока — на рентген, и выпустили в коридор.

— Всё? — наивный Виктор обрадовался и вскочил со скамейки. — Закончили?

Мне хотелось пошутить, что да, за десять минут срастили перелом при помощи волшебной палочки, но это всё же было грубовато, поэтому я просто покачала головой:

— Пока нет. Сначала рентген, а потом решим, что делать дальше. Садитесь, вон по соседству кабинет, позовут нас.

— Рентген? — уточнил Виктор и покосился на переноску, в которой копошилась Сенька. — Значит, у неё что-то сломано?

— Угу, одна лапа. Задняя. Будут определять масштаб катастрофы.

Я вновь опустилась на скамейку, Виктор сел рядом. От него, кстати, приятно пахло, что тоже было для меня ощутимым плюсом — к запахам я весьма чувствительна, особенно к тем, которые исходят от людей. Виктор явно был некурящим человеком и пользовался хорошим парфюмом, ненавязчивым таким, с лёгкими нотками бергамота и сандала.

Самое то, чтобы профессионально соблазнять женщин.

Мне, на самом деле, очень хотелось сказать Виктору прямо: «Слушайте, не теряйте времени, уезжайте» — однако я молчала. Во-первых, не люблю посылать людей, даже в мягкой форме, а во-вторых — он же всё равно не послушается, ещё и кокетством подобное сочтёт. Мол, если женщина говорит «нет», это значит «может быть» или даже «да, но позже». Думаю, Виктор уверен в подобной философии и вряд ли я смогу убедить его в том, что порой «нет» — это именно «нет», и никак иначе.

— А что потом? — поинтересовался мой новый знакомый, разглядывая Сеньку, которая начала вылизываться. Получалось это у неё своеобразно — из-за того, что она тряслась, казалось, будто её лихорадит. — А-а-а… что это с ней?

— Черепно-мозговая травма от удара. Может, пройдёт, а может, и нет. И со слепотой то же самое — то ли пройдёт, то ли нет.

— Со слепотой? — у Виктора слегка округлились глаза. — Прям целый набор диагнозов. И сколько будет стоить её вылечить?

Много. Это я уже поняла.

— Сколько-то будет, — пожала я плечами. — Посмотрим потом в чеке.

— У вас хватит денег? — тут же спросил Виктор. — А то, может, мне помочь?

Я была не уверена, что у меня хватит денег. Приём, анализы, рентген — это уже приличная сумма, а врач ещё обмолвился, что Сеньку всё же придётся забрать в стационар до завтра… В общем, да — Хьюстон, у нас проблемы.

6

Виктор

Покупать женщин — пошло. Никогда в жизни не пользовался услугами проституток, эскортниц и даже на всякие массажи с «хеппи-эндом» не ходил.

Рыночные отношения — не мой афродизиак. Мне важно видеть, что женщина искренне заинтересована мной, в той или иной степени. Конечно, порой женщин в мои объятия может толкать целый комплекс причин, но непременно среди них должен быть и я. Сам по себе, без нюансов и шелеста купюр.

С женщинами в трудном финансовом положении бывает сложно понять, что ими движет. Более того, им и самих себя порой трудно понять, ещё к тому же и убедить, что они не ради денег со мной. Они же не какие-то там продажные девки, да?

Очень непростая задача: донести до кого-то идею, что мы можем просто классно провести вместе время, а заодно я могу помочь материально, скажем так.

Вот эта задача и встала передо мной, когда я повёз Асю к ней домой. Благо что когда ты за рулём, то волен выбирать самый длинный путь. Что я и сделал.

Ася в этот раз села на переднее пассажирское сидение, потому что я предусмотрительно открыл дверь и галантно пригласил её внутрь прежде, чем она дотянулась до ручки задней двери.

Вначале мы ехали молча. Ася была погружена в свои мысли, а я медленно выезжал с парковки, неудачно заставленной машинами, потом долго пытался лавировать на запруженном всякой всячиной переулке, чтобы выбраться наконец на просторную главную дорогу.

— Итак, про кодировку, — нарушил тишину я, проехав молча один квартал.

— Кодировку? — Ася с рассеянным видом взглянула на меня. Она явно витала где-то в облаках, предположительно кредитно-финансовых. Наверняка раздумывала, как ей справиться с денежной ямой, в которой она оказалась. Я ведь заметил пуш-уведомление на её телефоне, выскочившее после оплаты в ветеринарке.

Я не успел напомнить ей, она сама сообразила, о чём идёт речь, и, кивнув, ответила:

— Точно, кодировка. Встречный вопрос: а вы никогда не травились чем-то до такой степени, когда потом годами это есть не можешь? Например, когда мне было лет двадцать, я отравилась копчёной рыбой — и всё, воротит от неё до сих пор, даже нюхать не могу, тошнит, и всё тут.

Я многозначительно промычал, обдумывая услышанное и объезжая какое-то мелкое ДТП с участием маршрутки и легковушки.

— Не стоило ради такого ответа ждать меня, да? — издевательски протянула Ася.

— Что вы? Конечно же стоило. Я ведь не только для этого остался.

Ася не стала спрашивать, для чего ещё. Осторожничает. Создаёт впечатление, что ей всё равно.

— Мне нравится ваша компания. С вами нескучно, — подытожил я.

Ася скептически хмыкнула.

— Вы не похожи на человека, которого могли бы развлечь поездка в ветеринарку, бесконечное ожидание в очереди и снова поездка по забитым машинами дорогам. Думаю, вы привыкли иначе проводить время.

Так-так-так! На что это она намекает? Готовит меня к отказу? К тому, что нам не по пути?

— Хм… Да, пожалуй, без вас я не стал бы этим заниматься.

— Оставили бы животное умирать? — с провокационными нотками в голосе поинтересовалась Ася. Это было какое-то неожиданное нападение.

— Нет, что вы, — медленно сказал я, пытаясь понять, как лучше ответить. — Я решил бы вопрос иначе. Чтобы не тратить так много своего времени. Делегировал бы кому-нибудь. Понимаете?

— А сами что? Занялись бы чем-то более важным?

— Можно и так сказать.

— А что для вас важнее?

— Я выбрал бы просто приятное времяпрепровождение с…

— Важнее, чем спасение жизни? — не дав мне договорить, спросила Ася.

Да, она явно решила заранее подготовить почву. Показывала вежливо, не в лоб, но вполне доходчиво — ей со мной по пути, но только до дома. А дальше — ариведерчи, Витёк.

— Я не это имел в виду, — поспешил оправдаться я. — Я говорил о том, что каждый должен заниматься своим делом. И я нашёл бы кого-нибудь, кто…

— Это так не работает, Виктор, — снова перебила меня Ася. — В большинстве случаев не получится и жизнь спасти, и руки не запачкать, и время не потратить.

Повисла пауза. Я продумывал следующий ход.

А Ася вдруг сменила интонацию и мягким голосом сказала:

— Я вам очень благодарна, что вы потратили столько времени и офигеть как помогли мне, правда! И совсем неважно, для чего вы это делали, так или иначе это был хороший поступок. Спасибо... — Она улыбнулась, а затем, не дожидаясь моего ответа, неожиданно добавила: — Вон там остановите, пожалуйста. У продуктового магазина.

Уау! Ася включила режим холодного душа, чтобы я наконец-то протрезвел. Меня это расстраивало и в то же время ещё сильнее притягивало к ней. Ася не стала мягкой и покладистой только потому, что я ей помог. Она говорила, что думала, прямо, безо всяких виляний. Отшлёпала меня по заднице, но о-о-очень уважительно!

А это, чёрт побери, нехило интригует, когда человек умеет так себя вести.

— Давайте до подъезда довезу, — попытался предложить я, но Ася покачала головой.

7

Виктор

— По физике? — Вопрос был более чем неожиданным, а главное — непонятным. — Э-э-э… На олимпиады меня не брали, но в аттестате пятёрка. А что? — недоуменно ответил я.

— Странно. Видимо, вы подзабыли третий закон Ньютона.

Я порылся в памяти.

— Сила действия равна…

— Силе противодействия, — закончила за меня Ася. И подвела черту: — Ваша настойчивость ни к чему вас не приведёт.

— Ха-х, мой опыт говорит об обратном, — довольным тоном и со знанием дела парировал я и тут же сам себя закопал с головой, добавив: — Этот закон не работает с женщ...

Я замолк, поняв, что сказал лишнее. Нельзя, ни в коем случае нельзя ставить одну женщину в один ряд с другими! Никогда, ни за что. Она должна чувствовать свою особенность! На самом деле всё так и есть, но во время общения с любой женщиной этот факт всегда нужно прожектором подсвечивать при малейшей возможности.

— Значит, я — задача с олимпиады по физике… И давайте начистоту. — Ася посмотрела мне в глаза и, не отводя взгляда, как-то очень по-доброму, без какого-либо негатива, даже без фирменной ироничной улыбки, произнесла: — Виктор, вы действительно приятный мужчина, не буду делать вид, что это не так. Но вы сказали, что не стали бы всем этим заниматься без меня. Дело в том, что мне такие мужчины не интересны. Извините…

— Ася… Я же не предлагаю в ЗАГС ехать и на всю жизнь. Можно ведь просто классно провести время, отдохнуть… Я понимаю, у вас сейчас голова забита финансовыми вопросами и как бы не до отдыха. Ведь так?

— И это тоже, — подтвердила Ася, и я с надеждой ухватился за её слова как за соломинку.

Я много раз слышал комплименты своим рукам. Мне говорили, что они тёплые, ухоженные и большие. Их прикосновение вызывает чувство спокойствия, заботы и уюта. А в сексе… Но не об этом сейчас!

Да, я решил подключить свои руки в качестве тяжёлой артиллерии и аккуратно положил ладонь поверх ладони Аси. К моей радости и удивлению, руку она не одёрнула.

— А давайте я помогу вам разгрузить голову? — предложил я проникновенно. — Два клика в приложении банка — и гора с плеч! Представляете, как классно? Это ни к чему вас не обязывает. Просто подарок. Сразу сможете хотя бы подумать про отдых.

На лице у Аси заиграли какие-то сложные эмоции. Я слишком плохо её знал, чтобы расшифровать их. Сомнения? Или отвращение, которое она пыталась превратить в вежливый отказ?

— Виктор… — протянула она через секунду. Голос Аси при этом ощутимо похолодел. — Не хочу вас обидеть, но трахаться для пополнения баланса на карточке — это не для меня. Уверена, что с вашим опытом вы легко найдёте желающих.

Ася резко высвободила руку из-под моей ладони. Чёрт. По-моему, я умудрился оскорбить её или даже напугать. Будь мы на людной улице, а не в машине, она, наверное, врезала бы мне.

— Ася, ну зачем же так… — Я попытался продемонстрировать задетые чувства. — Я же не это имел в виду.

— Я не наивная дурочка и не поведусь на словесную эквилибристику. — Ася пыталась высвободиться из ремня безопасности, но он, словно назло для неё и к счастью для меня, никак не хотел расстёгиваться.

— Чего?

— Неважно, какими словами это называть. Суть не меняется. Я работаю со словами и знаю, о чём говорю.

Тут я попытался уйти в безопасную зону, чтобы растянуть наш разговор.

— Подождите. А кем вы работаете? — прозвучало глупо и неуместно. Однозначно дятел.

— Неважно. Прощайте.

Ремень таки выпустил Асю.

— Можно я хотя бы позво…

Она пулей выскочила из машины, оставив меня ни с чем. Даже без номера телефона. Вот это фиаско, Витя.

Глядя Асе вслед, я сидел в машине, чувствуя себя каким-то опустошённым и не понимая, что делать дальше. Сдаваться, что ли? Осада крепости провалилась. С этим не поспорить.

Что со мной такое сегодня? Почему я так прямолинейно и грубо действовал? Я как будто сел за руль комбайна, чтобы аккуратно подравнять кусты роз. Куда это годится?

Смогу ли я ещё раз найти Асю?

Она явно живёт где-то поблизости, но где?

Пойти за ней сейчас и последить, как маньяк?

Караулить её в другой день? Но где именно? Тут домов не счесть.

Приехать в ветеринарку, изобразить её мужа и попросить дать мне перепроверить договор, а оттуда уже взять её личные данные?

Может получиться.

Но нужно ли мне это?

На меня накатила усталость. Я чувствовал себя хищником, долго-долго преследовавшим косулю и в итоге оставшимся с носом.

Так нужно ли? Подумаю об этом завтра, как завещала Скарлетт О’Хара.

В конце концов, мой опыт показывает, что даже от серьёзных безответных влюблённостей порой можно избавиться с помощью хорошего секса с отзывчивой подругой.

А уж от мыслей о какой-то волонтёрше средних лет и подавно.

В результате я написал Жозефине. По паспорту она была Мария, для подруг Машка, но как-то раз одна наша игра зашла слишком далеко. В итоге она стала Жозефиной, а я — Наполеоном. Только, в отличие от Наполеона, я не просил Жозефину переставать мыться перед моими визитами. Пожелания у меня были другого характера.