Я же бать, или Как найти мать

Глава 1

                                                       Глава 1

Смотрю на открывающуюся дверь и медленные до омерзения шаги. Походка уже утиная, а значит со дня на день Женечка положит мне очередную бумажку о декретном отпуске. Господи, это ж надо так опухнуть. Как ее стопа помещается в эти балетки?

- Ваш кофе, Павел Александрович.

- Спасибо, Женечка. Хорошо сегодня выглядишь.

- Спасибо, конечно, но вы мне льстите, - конечно, льщу, иначе окажусь распятым на этой двери за правду о твоей внешности. – Что-нибудь еще принести? – да упаси Боже, сиди уже на месте.

- Нет. Только когда доставят документы сразу скажи мне.

- Хорошо. Ну я пойду?

- Конечно, иди отдыхай, - выдавливает из себя улыбку, прекрасно осознавая, что у нас взаимная антипатия.

Медленно разворачивается, демонстрируя огромнейшую задницу. Эко ее разнесло, скоро в дверь не влезет. Перед выходом оборачивается, демонстрируя мне очередную улыбку. Ну куда тебе четвертый ребенок, женщина?! Так и говорят мои глаза, но вместо того, чтобы произнести это вслух я улыбаюсь ей в ответ.

- Хорошего дня.

- И тебе, Женечка.

Откидываюсь на спинку кресла и выдыхаю. А потом смотрю на сидящего рядом помощника Толика, и прихожу в себя от его кислой мины.

- Толя, если ты до тридцати лет не научился делать лицо попроще, то дальше будет хуже. Отомри.

- Простите, Павел Александрович, я просто засмотрелся на Женю. Вам не кажется, что очередная беременность сказалась не лучшим образом на ее внешности.

- Толя, в отличие от тебя, я ее видел еще до первой беременности, и знаешь, она и до этого была… не красавицей.

- А что это у нее за болезнь, когда задница так опухает?

- Нет никакой болезни, на улей села, вот и результат.

- На улей?

- Нет, на два. Сначала одним полупопием, потом вторым.

- Шутите?

- Нет, блин, правду говорю. Она скорее улей сожрет, чем сядет на него. И пчелы раньше подохнут. Да разнесло ее, что ж непонятного. Беременность и детки «красят» женщин, вот тебе яркий пример. Ладно, чего у нас там с работой?

- Секундочку, можно один вопрос?

- Попробуй, - отпиваю глоток, пока еще не остывшего, кофе и признаю, что хотя бы его Женек еще не разучилась готовить. И на том спасибо, правда пить его всегда страшно. Что ей стоит туда плюнуть?

- Я работаю с вами уже два года и понял, что Женя постоянно беременеет и практически не работает. Да она вообще ничего не делает, зачем вы ее держите? Закон можно обойти, уволить ее есть за что. Было бы желание.

- Желание есть, Толя. Но я не хочу однажды утром в тридцать восемь лет проснуться проклятым. А она это сделает, будь уверен. Беременным бабам нельзя переступать дорогу, это опасный народ. Вообще с беременными и детьми связываться опасно. Так что буду держать ее до старости, ну или пока сама не захочет отсюда уйти. В конце концов, не обеднею, зато я чист. Кстати, прекрати на нее так смотреть, я видел у Жени куклу, может она в нее иголки тычет. Ты рискуешь оказаться уколотым, а вдруг она вообще решит тебя сделать отцом следующего ребенка.

- Я понял, больше смотреть на нее так не буду.

- Успокойся, я пошутил, у нее муж есть. Так, теперь за дело. Давай вещай, что там с нашими объектами.

Уткнувшись в свой чемодан, Толик достает документы и начинает вещать так, что кажется на лбу появляется испарина. Слишком старательный парень, чем вызывает мое опасение. Ощущение, что меня пасут все, кому не лень, и вроде нет никаких слитых проектов и прочего, но четкое осознание какого-то предчувствия заставляет меня присматриваться ко всем, в том числе и к Толику.

- Достаточно. Дальше я сам. Вечером жду от тебя отчет. Пришлешь мне на почту, я сегодня раньше уйду.

- Будет сделано, Павел Александрович.

                                                         ***

Нет ничего лучше, чем когда тебя встречает тот, кого ты любишь. В любую погоду и время суток, с самым поганым настроением или с самым лучшим. Для собак этой разницы не существует. Они любят и ждут не за что-то, а просто так. Увы, людям такое не дано. Треплю за ухо своего Тимошку и в который раз благодарю судьбу за то, что это собака появилась на моем пути.

- Все, все, неси мои тапки.

Кидаю пиджак куда-то в сторону и прохожу в гостиную, где со скоростью света на меня летит Тим.

- Полегче, Тимоша.

- Ему не подходит это имя. Эту лошадь надо было назвать по-другому.

- Во-первых, это не лошадь, а лабрадор, во-вторых, добрый вечер, Галина Ивановна.

- А, в-третьих, учись, Паша, убирать за собой, желательно с этого дня. Сегодня вечером я уезжаю и уже насовсем, - подхватывает мой пиджак и вешает в шкаф. - У меня дочь родила, и я физически не могу быть здесь. И не надо меня больше уговаривать. Хорошую домработницу с твоими деньгами найти будет не сложно. А лучше, Паша, - подходит прямиком ко мне и сдувает несуществующие пылинки на рубашке. - Найди себе жену! Тебе тридцать восемь лет, на кого ты оставишь свои деньги, дома и прочее?

- Фонду бездомных животных. Так пойдет?

- Паша, ну сколько можно ходить в холостяках? Посмотри на себя! Такой красивый мужчина и один. Человек не должен быть один, понимаешь? Не должен. Прекрати быть таким колючим хамом. Знаю, что ты сейчас хочешь мне сказать и какие планы строишь, чтобы меня отсюда не выпустить, но я все равно уйду. Ты даже не заметил, но мой чемодан уже собран и стоит на пороге. Я осталась только, чтобы с тобой по-человечески попрощаться, - смотрю на нее и понимаю, что не шутит. И маленький черный чемодан, который я почему-то не заметил на пороге, это только подтверждает. – Ну что ты молчишь?

Глава 2

                                                Глава 2

- Во дела... Смотрите, а она чем-то на вас похожа. Точно, глаза голубые!

- Нет, Толя, ты не уволен. Ты будешь при мне, пока я не отброшу кони. В конце концов, мой организм требует кого-то обзывать без последствий.

- Ну что опять?

- Ты идиот, вот что! У всех младенцев голубые глаза. Ну по крайней мере, светлые.

- С чего вы взяли, у вас есть дети?

- Господь миловал. Я сужу по котятам, те тоже рождаются с голубыми глазами. Все дело в недостаточном количестве мелатонина, а не в том, что у этой срыгнувшей особи мои гены.

- Вы думаете?

- Уверен. Я тебя сейчас прибью! Ты зачем мне своих пальцев наставил на записке? Дай сюда! – выхватываю из его рук с помощью салфетки листок и кладу на полку. – Так, - потираю виски, пытаясь прийти в себя. - Давай мыслить здраво. Сколько ей примерно?

- Я откуда знаю.

- А как ты думаешь?

- Ну, наверное, можно посмотреть по зубам.

- Точно, как у лошадей. И чем они гнилее, тем она старше. Решетников, очнись! У нее зубов нет, она же маленькая.

- А вот это не факт, может уже и есть. У меня, кажется, есть идея, я мигом.

Секунда, и Толя сверкнул ботинками, оставив меня наедине с ребенком. Смотреть на нее мне совсем не хочется, но я делаю совершенно противоположную вещь. Подхожу к дрыгающему конечностями ребенку и начинаю всматриваться в детское лицо. Как только я брезгливо осматриваю ее с ног до головы, ребенок как будто что-то чувствует и начинает в ответ пялиться на меня своими голубыми глазищами. Сложно оценивать внешность ребенка, когда я впервые вижу младенца в живую. Но, кажется, эта очень даже ничего, по сравнению со сморщенными краснокожими новорожденными, показанными в кино. Вновь осматриваю ребенка и понимаю, что он не может быть моим. Ну никак. Причем совсем. У меня всегда все под контролем.

- Я вернулся. Все готово, - поворачиваюсь на голос Толика и застываю, глядя на весы в его руках. – Я в комнате отдыха их взял. Женя постоянно взвешивается, правда ей это все равно не помогает.

- И все-таки ты идиот. На кой лад тебе весы?!

- Во-первых, весы нужны для того, чтобы взвесить ребенка. Зная ее вес, получим примерный возраст. А, во-вторых, прекратите обзываться, мне это не нравится. Обидно, знаете ли. Можно как-то по-другому меня называть?

- Можно, мордофиля.

- Это что еще такое?!

- Погугли на досуге, сын мой. Так, мне надоел этот балаган, - беру переноску и выхожу из уборной.

Толик тут же следует за мной.

- Доставайте малышку, сначала становитесь на весы вы, а потом вместе с ней. Узнаем разницу.

Видимо тупость-это заразно, иначе я никак не могу объяснить тот факт, что я делаю ровно так, как сказал Решетников. Взвесился сам, а дальше затык. Подошел к ребенку и даже не представляю за что ее брать.

- Мне кажется, одну руку под головку, другую под спинку.

- Да что бы я без тебя делал.

Только я потянул руки к ребенку, как она начала заходиться в плаче. Какая это на фиг Маша?! Это сирена! И только, когда она начала надрывать горло, я осознал, что это все же не шутка!

- Так, стоп. Почему на плач ребенка не бежит Женя?! Где она?

- Понятия не имею, в приемной ее нет. Наверное, где-нибудь ест. Постойте… вы думаете, что это ее ребенок?

- Да, конечно, ее. Ну ты генератор идей! Подсунуть мне ребенка мог только тот, кто точно уверен, что он мой. Уж с Женечкой я точно не предавался плотским утехам. Я бы запомнил. Давай Решетников, мне срочно нужна Женя, она и про возраст скажет и успокоит эту крикуху. Найди мне ее! Быстро!

- Уже бегу.

Не знаю сколько бегает Толик, но мои силы на исходе. Такое ощущение, что крик реально разрывает барабанные перепонки, а ребенок и не думает успокаиваться. Подхожу к орущей девочке и все же беру ее на руки. На удивление плач становится чуть меньше, а потом и вовсе прекращается, когда ребенок начинает тянуться к моему галстуку. Делай что хочешь, только не ори, мысленно говорю себе я и подхожу к переноске. Как-то сразу я не заметил и только сейчас понимаю, что мать ребенка скорее всего не обладает финансовыми средствами. Переноска просто ужасная, вся старая и потертая, да и то, что надето на ребенке тоже оставляет желать лучшего. А это странно, учитывая тот факт, что все женщины, побывавшие в моей постели, как минимум обеспечены на десять лет вперед.

- Кто ж твоя мама, а, ребенок?

Девочка по имени Маша, конечно же, не ответила на интересующий меня вопрос, она даже перестала пускать и пузырить слюни. Подозрительно успокоилась и… обделалась, судя по разливающемуся теплу на моей ладони. И не только теплу!

Не помню, чтобы когда-то я ощущал себя таким беспомощным идиотом. На руку смотреть страшно, стою сам как обделавшийся, не знаю, что делать. Прижимаю к себе ребенка, а та по закону жанра снова начинает плакать.

- Господи, за что мне это?! Пожалуйста, замолчи!

Кладу дурно пахнущее чадо обратно и пытаюсь сдержать рвотный порыв. Я не такая уж и брезгля, но вид собственной руки в чужих, пусть и младенческих какашках-не самое приятное из мною увиденных зрелищ. А когда я взглянул на свою рубашку, порыв извергнуть содержимое недавно съеденного завтрака только усилился. Господи, как на рубашку-то успело попасть?! Я в полном дерьме, во всех смыслах этого слова, а ребенок разрывается, что есть сил. Как в двадцать первом веке можно подсовывать младенцев без памперсов?! Ироды!

- Что за шум, а драки нет? - поднимаю голову на громкий Женин голос. – Ха, мечты сбываются и без «газпрома».

Глава 3

                                          Глава 3

В лаборатории меня можно сказать обрадовали, и нет, не отсутствием отцовства, а скоростью выполнения теста. Уже завтра узнаю наверняка чья крикуша, вернее моя ли. Но точно для себя решил одну вещь: сдам еще как минимум в пяти разных лабораториях тест на отцовство, чтобы никто об этом не знал. Я осознаю, что похож на параноика, но у меня стойкое ощущение, что меня все вокруг разводят. Несмотря на то, что эту лабораторию выбрал я сам, хочу быть уверенным наверняка.

После сдачи теста Женя настояла на том, чтобы мы отправились в клинику и проверили ребенка. Да, пожалуйста, мне не жалко. Педиатр подтвердил, что девочке примерно полгода и на первый взгляд она полностью здорова. Ситуация по сути бредовая, но благо деньги решают многое и лишних вопросов никто не задавал. Взяли у ребенка какие-то анализы и отправили нас с миром.

И все-таки как бы я ни гнал на Толю, он молодец. В наше с Женей отсутствие он не только был за старшего, но и поинтересовался камерами наблюдения. Правда везде меня ждал крупный облом.

- Такого не может быть. Ну не могла же ни одна камера не заметить ребенка.

- Может, - подтверждает ответственный за камеры. - Но не все так просто, на первом этаже в период отключения электричества и немного после включения был кипиш, как вы видите на камере. Пройти любой, тем более с ребенком, не мог, но как мне кажется, интересующий вас объект был не совсем с ребенком. Смотрите, - указывает на разносчика еды. - По движениям видно, что чего-то опасается. А вот эта большая квадратная сумка скорее всего и есть переноска с младенцем, завуалированная под общеизвестный бренд доставки еды.

- Но тут лица не видно, причем вообще.

- К сожалению, да, причем со всех ракурсов. Но на мой взгляд фигура худовата для мужчины, вероятнее всего, это женщина.

- А дальше? Камеры в лифте?

- Дальше, к сожалению, порадовать вас нечем. Объект поднимался на пятый этаж по лестнице. Дальше-хуже. На вашем этаже камеры не работают со вчерашнего вечера. Последняя запись только в восемь часов вечера.

- То есть как это не работают?

- Не могу сказать, как и почему, сейчас с этим разбираются техники.

- Ну это какой-то бред! Так не бывает.

- Как видите, бывает. Мой вам совет, расспрашивайте работников вашего этажа. Так надежнее.

Спокойствие, только спокойствие. Смотрю на часто моргающего Решетникова, и понимаю, что хорошо, что он у меня есть. Надо скорее выместить на нем зло.

- Толя, за мной.

Выходим из помещения, Толя идет за мной и, кажется, опасается моего поведения, судя по тому, что идет сзади.

- Опроси всех на этаже, может кто-нибудь что-то видел. Надо заняться Женей, она точно что-то знает.

- Уже бегу.

Захожу в комнату отдыха, где Женя расположилась с ребенком. Без церемоний сажусь рядом с ней и прожигаю взглядом пузатую особь.

- Я увеличу тебе зарплату в два раза, Женя. Оплачу отдых на Мальдивах или что ты там хочешь. Просто скажи мне правду.

- Да, это я.

- Вот, это правильный подход к делу. Рассказывай.

- Ну а что тут собственно рассказывать. Прихожу вчера домой, а из кухни умопомрачительный аромат. Оказалось, мне муж сварил гороховый суп, я его знаете ли очень люблю, но понимаю, что нельзя. Но не выдержала и съела. А потом что-то щелкнуло в голове и мне захотелось черешни. В итоге съела и ее, ну и сами понимаете-это двойная атака. Вот меня и пучит, что мне терпеть что ли? Это вредно, я здесь одна была, никто не жаловался. При вас я это не делала, стойко терпела и в лаборатории, и в машине, прости Господи. А жуть как хотелось.

- Браво, - демонстративно хлопаю в ладоши. – По тебе плачет кинематограф.

- Ой, - улыбается Женя в ответ на специфический звук. - А это уже не я, да, Машенька? Молодец, не надо терпеть, лапонька, а то животик будет болеть.

- Может хватит? Женя! Последний раз спрашиваю, как здесь оказался ребенок? Ты не могла ничего не заметить. Хоть ты и сидишь на попе ровно, но как правило в приемной. Где ты была? - по слогам спрашиваю я, смотря на то, как Женя проверяет мелкой подгузник.

- Сначала я была в туалете, гороховый суп и черешня дали свое. Потом пила чай, ела кокосовое печенье и смотрела сериал. Затем ворвался Решетников, рассказал мне, что вы нашли младенца. Все. Я понимаю, что у вас сейчас полный раздрай в голове и на душе, но не надо меня сюда приплетать. Ищите мать девочки, а не меня. Вспомните наконец-то с кем вы обменивались биологическими жидкостями в тот период, и вопрос будет закрыт, - как бы мне ни хотелось треснуть ей сейчас по лбу, но по сути она права. Если ребенок мой, то причем здесь она?

- Это все как будто подстроено.

- Не скрою, что мне приятно видеть вас в полной… попе, но я здесь ни при чем. Кстати, скоро уже придет няня. На вашем месте я бы отправила ее сразу к вам домой. Толя, конечно, молодец, но надо еще купить как минимум смесь для кормления и кроватку. Или вы хотите, чтобы…

- Я, надеюсь, няня немолодая? – прерываю Женю на полуслове.

- Немолодая, девяносто четыре года, но она в целости и сохранности. Да ладно, я шучу. Пятьдесят пять лет, в агентстве сказали одна из лучших. Рекомендации имеются.

- Ладно, хорошо. Я тебе сейчас перевожу на карточку два месячных оклада, за твое молчание и нераспространение слухов. И будем считать, за помощь. Ты сможешь купить все, что перечислила и поехать с этой нянькой ко мне домой? Ну до моего прихода?

- Так уж и быть, помогу. Закажу все по интернету, привезут мигом. Только это за отдельные деньги, без двух окладов.

- Конечно.

Глава 4

                                                       Глава 4

Присел на диван, запрокинул голову и только сейчас осознал, что меня впервые не встретил Тима. Это что еще за новости?! Встаю с места, только хочу позвать собаку, но вовремя прикусываю язык, понимая, что ребенок может включить кричалку. Огляделся по сторонам, но никакого намека ни на собаку, ни на ребенка. Поднялся наверх, все гостевые пустые. Ни единого признака жизни ни в одной из комнат. В голову пришла шальная мысль, что все это был розыгрыш и вот наконец-то пришло избавление от сего кошмара. Но так было ровно до того момента, пока я не открыл дверь в собственную спальню. Как Жене хватило ума пристроить ребенка в мою комнату, для меня загадка. Но еще большее недоумение у меня вызвало то, что мой Тима сидит около кроватки, уставившись на ребенка. На меня ноль реакции. Огляделся вокруг и в который раз за день захотелось от души стукнуть Женю. Белоснежной кроваткой она не ограничилась. Пеленальный столик, колыбелька в углу комнаты и еще какая-то белая ерунда. Хорошо, что не розовая, и на том спасибо.

Сам не знаю зачем подхожу к кроватке. Не могу воспринимать девочку, как свою дочь, пока не увижу результаты теста. Смотрю на нее и вдруг становится дико жалко ее, сам не знаю почему, может потому что лежит себе вся в слюнях. Одна.

Похожу к столику, беру бумажную салфетку и стараясь не сильно трогать девочку, аккуратно вытираю ее подбородок. Маша тут же открывает свои глаза, но не начинает орать, как ожидалось, а тянет свои лапки к салфетке.

- Нет, малая, это тебе не игрушки. Спи давай, - слышу скуление Тима и через какое-то мгновение он просовывает свой нос в одну из щелей кроватки.

- А ты, носатый, наказан. Предатель.

Разворачиваюсь и мысленно поблагодарив Всевышнего за то, что ребенок не плачет, иду принимать душ.

                                                          ***

Рано обрадовался, это я понял, когда при включенной воде услышал детский плач. Переключил воду на холодный режим, в надежде перекрыть свое сознание. И на мгновения это помогло. Вышел из душа, стараясь не обращать внимания на крикушу, но как только вошел в спальню, все мои старания канули в лету. Минуту я терпел, а потом и Тима подхватил эстафету и начал поскуливать.

- Святые ежики, за что мне все это?!

Подхожу к кроватке и, не взирая на нежелание трогать ребенка, все же беру ее на руки. Начинаю ходить по комнате, и не глядя девочке в лицо, стараюсь ее качать. Кажется, так они успокаиваются. Но нет, плач становится все сильнее. А еще взглянув на ее рот я в который раз поразился. Она вся в слюнях. Тут просто нескончаемый пузырящийся поток. У меня начинается откровенная паника. Хватаю салфетку, сажусь на кровать и вновь вытираю ее слюни. Откуда их столько? Маша по-прежнему кричит, вызывая во мне бурю негодования и желание стукнуть ее об стену. Господи, прости, но это невозможно терпеть. Закрываю глаза и мысленно молюсь, чтобы девочка замолчала. И то ли это чудо, то ли случайность, но Маша прекращает плакать. Опускаю взгляд вниз и замечаю Тиму, активно обнюхивающего девочку. Ну хоть кому-то нравится этот ребенок. Минуты спокойствия и все повторяется снова. У меня даже хватило ума проверить памперс. И нет, он сухой, а девчонка заливается плачем и слюнями. В какой-то момент мне становится реально страшно, что с ней что-то не так. И первое, что приходит на ум-позвонить Жене. Что я и делаю, несмотря на то, что на часах одиннадцать вечера.

- Женя, помоги мне, пожалуйста.

- Паша. Ой, Пал Саныч…

- Да называй меня хоть параша! Мне абсолютно все равно. Женя, помоги мне, может Маша умирает?

- Не дождетесь. Вы что плачете?

- Нет! Это она не прекращая плачет и заливает все вокруг слюнями. Что мне делать?

- Откройте ее ротик.

- Зачем?

- Свой рот закройте, а ее откройте. Делайте. Руки помойте, а то мало ли чем вы там занимались на досуге.

- Женя!

- Я сказала рот на замок. Поставьте телефон на громкую связь и шуруйте мыть руки.

- Хорошо.

Делаю так, как сказала Женя и иду мыть руки. Возвращаюсь в комнату с орущей Машей.

- Ну и чего дальше?

- А дальше открывайте ее ротик.

- Как?

- Как получится, она и так его не закрывает, судя по плачу. Всуньте туда палец, и я уже смогу сказать, что с ней.

- Это как?

- Попой об косяк. Не бесите меня, я спать хочу. Суйте палец и смотрите на десны. Не бойтесь, не откусит она вам ничего. Пока не откусит. Ну что там?

- Мне кажется, они воспалены, красные какие-то. Блин!

- Что там?

- Она мой палец не отпускает.

- Покусывает?

- Ну типа того. Все, достал.

- А теперь суйте обратно, у Маши режутся зубки. Ей хочется чего-нибудь пожевать, спокойной ночи не ждите, просто терпите.

- И что мне с пальцем во рту спать?! Ты в своем уме?

- Ладно, я пошутила.

- Ну и что мне делать?!

- В таких случаях помогает грудное вскармливание, ребенок успокаивается, а потом кусает сосок. Это ооочень приятное занятие для малыша. Молока у вас, конечно, нет, но соски имеются. Пусть кусает их.

- Женя!

- Ладно, ладно, в сумке, которая стоит около пеленального столика, есть прорезыватель для зубов. Пусть с ним забавляется. Все, Пал Саныч, терпите, все через это проходят. Неспокойной вам ночи. Ой, перепутала. Конечно же, спокойной.

Глава 5

                                                         Глава 5

Вот уже три часа я катаюсь по городу, слушая нереально громкий звук собственного сердца. Самое дурацкое, что меня коробит даже не факт наличия отцовства, а то, что я совершенно не понимаю кто мать девочки. Так не бывает, ну не бывает! Въезжаю на территорию дома и опрокидываю голову на руль.

Мне словно снова восемь лет, и я боюсь идти домой, потому что мать выпорет меня за грязные штаны. И ведь мамы давно нет, брюки, блин, чистые, а чувство то же. Страшно. Просто страшно осознавать, что Маша это не просто крикливый семикилограммовый ребенок, дергающий ножками. Это мой ребенок. В ней все равно моя кровь, вне зависимости от того, как это получилось. Как? Ну как я справлюсь с ней? Нянька, это не мать! Кто из нее тогда вырастит?!

- Простите, что отвлекаю, - поднимаю голову на тихий стук в окно. Лучше бы за ребенком следила, а не за мной. Дура.

Выхожу из машины, громко хлопая дверью и брезгливо осматриваю женщину.

- Прощаю. Я приехал без двадцати семь, что-то не так?

- Сегодня пятница, хотелось бы закончить пораньше. Пойдемте в дом, я вам кое-что расскажу и покажу в свете сложившейся ситуации.

Иду следом за шагающей женщиной и понимаю, что все. Няньки у меня, вероятнее всего, уже нет. Как только мы заходим внутрь, я вижу ревущую в коляске Машу, а рядом с ней Тима. Почему я вчера не видел коляску? Подхожу к ней, а картина все та же. Куча пузырящихся слюней на Машином лице и надрывный, пронзающий плач.

- Скажите, няня, а с вашим стажем вас не научили вытирать ребенку слюни?! Уж даже я, сорокалетняя детина, понимаю, к чему приведет этот поток жидкости. У нее уже красный подбородок! Чем вы занимаетесь весь день?!

- Послушайте, Павел…

- Вон!

- Что?!

- Вон из моего дома, вот что. Домой ей хочется побыстрее в пятницу, ну-ну. Чего уставилась? Кыш отсюда.

- Вы с ума сошли?

- Да! Шевелимся на выход, няня.

Открываю входную дверь, выпуская Тиму гулять, а заодно и выпроваживая недовольную няньку. Закатываю рукава рубашки и иду мыть руки. Ополаскиваю лицо холодной водой и возвращаюсь к надрывающейся Маше. Ну надо же, вчера только подумал про отсутствие розового цвета, и на тебе-коляска розовая! Гадство какое. Достаю крикушу из коляски и беру на руки, толком не успел развернуться, как наступил на Тимину лапу.

- Тима, я сказал гулять! Не хватало, чтобы ты мне еще полы обгадил. Гулять!

Пристально посмотрев на меня несколько секунд, некогда послушная собака все же побежала к открытой входной двери. Поднялся с ребенком в свою спальню и начал в очередной раз вытирать нескончаемый поток слюней. Согнав с себя сто потов, кое-как проверил памперс, расстегнув липучки, правда зачем не знаю. Думал, он грязный, но как оказалось чистый. Беда в том, что прилепить липучки обратно у меня не получилось. Наученный горьким опытом, что ребенок без памперса-это полная беда, пришлось надевать новый. Это оказалось той еще задачей, ибо ребенок постоянно шевелится, не давая мне зафиксировать края. Накинул на нее какую-то маечку, если это так можно назвать и решил оставить ее без трусов. На фига они ей, если есть памперс. Еще успеет поносить, вся жизнь впереди.

Видимо Маша тоже немного умаялась и перестала плакать, за что я мысленно ее поцеловал. Она успокоилась, заинтересовалась моей цепочкой на шее, а я, так и не придумав чем заняться, лег с ней на кровать. Я был так искренне ей благодарен за то, что она успокоилась, что не заметил, как заснул.

                                                           ***

- Павел Александрович, проснитесь, пожалуйста, - судя по запаху парфюма передо мной стоит Решетников. Ну за что? Дайте мне еще хоть чуточку поспать. А потом до меня дошло где я и резко вскочил с кровати.

- Блин! - выдыхаю, смотря на то, что Маша лежит рядом на животе и жует край подушки. - Черт, так и от инфаркта можно помереть раньше времени. Ты зачем так людей пугаешь, Толя?

- Я вас ласково будил, это вы зря. Десять минут уже наблюдаю за вами и ребенком.

- Ты вообще, что здесь делаешь?

- Пришел узнать, как вы, да и любопытство знаете ли гложет, что там с тестом. Меня охрана еле пропустила, а у вас дверь открыта входная. Думал вообще что-то с вами не так.

- Все так. Видишь она спокойная? Так вот-это оказывается истинное счастье. И судя по тесту ДНК, она моя.

- Ясно. Вы рады?

- Конечно, сейчас обмочусь от радости.

- Ну а если серьезно, Павел Александрович, совсем не рады? Знаете, я в детстве свинкой переболел, у меня вот детей не должно быть, врачи вроде так говорят. Я бы от радости прыгал, если бы мне вот так ребенка принесли.

- Забирай.

- Не смешно.

- Я знаю, прости. Чушь несу. Я просто устал и не выспался, - тру руками лицо, пытаясь окончательно проснуться. – Который час?

- Девять.

- Я есть хочу, пойдем чего-нибудь перекусим.

- А малышка?

- Пока она не орет, трогать ее категорически нельзя, - встаю с кровати и иду на выход.

- Подождите! Она ведь упасть может. Нельзя ее оставлять на кровати.

- Спорим не упадет? – улыбаясь произношу я. – Я понял одну вещь, моя собака… как бы это странно ни звучало, полюбила этого ребенка. Ни на шаг от нее отходит. И вот сейчас, видишь, как активно за ней наблюдает?

Глава 6

                                                      Глава 6

Бегу вслед за перепуганным Решетниковым, а у самого картинка в голове, что Тима разодрал малявку или та все-таки сломала себе шею. Господи, ну я и кретин. Вбегаю в комнату и застываю. Полная тишина и картина маслом. Маша сидит на кровати, почти радостная и вся перепачканная какашками, а рядом снятый памперс. Так и знал, что плохо его закрепил!

- Господи! Что ж за ребенок-то?! - подхожу к ней ближе и не знаю за что взяться. Мать моя женщина, вся кровать в какашках, а Маша еще тянет руки ко рту. – Фу, нельзя, - одергиваю ее ладошки и задерживая дыхание беру ее на руки.

- Что делать-то теперь? – пищит под ухом Толя.

- Ты тупой что ли?! Мыть! Меня сейчас вырвет, сними срочно постельное белье, - на ходу кричу я, неся Машу в ванную.

А дальше начинается похожая на вчерашнюю процедура, только теперь мыть ее надо всю. Искренне надеюсь, что она ничего не успела съесть. Может и вправду голодная? Но не есть же собственные отходы!

- А я вам говорил, что нельзя ее оставлять одну, тем более на вашей кровати.

- Заткнись! Лучше помоги мне.

- Чем?

- Возьми в руки душ и поливай на нее.

- Может перчатки наденете?

- И скафандр. Толя, не тупи! Я и так в дерьме.

- Хорошо, хорошо. Понял.

                                                         ***

Не знаю зачем Решетников решил остаться у меня ночевать. Но к своему стыду, я был рад, что не один. Так менее страшно. И хоть одна ночь с Машей мне уже знакома, но что выдаст эта неизвестно.

- Ну что, ты понял, как ее покормить?

- Слушайте, ну вот в брошюре пишут, что объем пищи в граммах у шестимесячного ребенка-тысяча грамм.

- Святые ежики, это что получается и килограмм какашек?!

- Понятия не имею. Но суть не в этом, пятиразовое питание, последний прием пищи перед сном-кефир или смесь.

- Да, Женя сказала кефир. А может она все-таки не голодна?

- Ну давайте попробуем. Так, где у нас кефир?

Толя открывает холодильник, берет оттуда бутылку с кефиром, достает ложку и ставит передо мной.

Как кормить ее, мы так и не поняли, специального стульчика Женя почему-то не заказала. Пришлось сажать беспокойную Машу к себе на колени, а Решетников принялся тыкать в нее ложкой, на что Маша начала не только отворачиваться, но и заливаться плачем.

- Значит она не голодна, - выдал вердикт я, сомневаясь в своем решении.

- Скорее всего. Ужас, как-то тут все запутанно пишут, я со своим дипломом отличника не очень-то и понимаю.

- Ой, да пошли они. Как-то мы выросли и без всех этих кормовведений. Хочет есть-поест, не хочет-меньше будет мочиться и какаться.

- В логике вам не откажешь. И все-таки почему она так плачет?

- Потому что у нее режутся зубки.

Наверное, после трех непрерывных часов Машиного плача, Решетников мысленно помолился, что переболел свинкой. По глазам вижу-хочет домой. Да хоть куда, главное отсюда сбежать.

- А помните записку?

- Записку, на которую вы с Женей наставили своих пальцев, а чьи-либо еще на ней не были обнаружены? Да, безусловно помню.

- Я не об этом. Там было написано, что ей нравится песня из «Укрощение строптивого». Давайте включим?

- Ну давай, чего терять-то.

Положил Машу в переносную люльку, сам откинулся на спинку дивана и стал ждать, когда Решетников найдет нужную песню.

А дальше я незаметно погрузился в сон, под негромкие слова, постоянно повторяющиеся в песне. Винчерай…винчерай…винчерай…винчерай...

Проснулся от ощущения, что у меня мокрая грудь. Я же не кормящая мать, первое, что приходит мне на ум. Неужели Бог меня наказал за то, что я оставил Машу на десять минут одну и превратил меня в женщину? Только не это... С опаской открываю глаза и смотрю на свое тело. Слава Богу все на месте, только есть один инородный предмет на моем теле-Толина башка, пускающая на меня слюни. Этого мне еще не хватало!

- Решетников!

- А! Что?! – вскакивает Толя, не понимая, что происходит.

- Во-первых, выключи уже музыку. На дворе утро. Во-вторых, какого лешего ты меня обслюнявил?! Мне одной слюнявки хватает. Ты в своем уме? – брезгливо осматриваю свою рубашку и начинаю расстегивать пуговицы.

- Простите, я во сне не контролирую себя. Наверное, я принял вашу грудь за подушку.

- Это намек на то, что она у меня мягкая, рыхлая, отвисшая и большая?!

- Нет, ну что вы, нормальная она у вас. Подкаченная даже, просто это же сон, - протирая глаза руками, сонно произносит Решетников.

- Ой, все молчи.

- Да правду говорю, у вас красивое тело, тем более в вашем возрасте.

- Так, я не понял, ты что по мальчикам?!

- Ну откуда такое примитивное мышление. Нормальный я, и тело у вас нормальное.

- Не хочу больше это слышать. Тебе не кажется, что Маша слишком спокойная?

- Видимо ей действительно нравится эта песня.

- Надеюсь.

Смотрю на часы-пол восьмого. А ничего так поспали. Вот, что с детьми делает музыка. Толик решил не дожидаться, пока Маша проснется и включит сирену, и благополучно ушел до прихода няни.

Глава 7

                                               Глава 7

Смотрю на нее и не понимаю, шутит или серьезна. И ведь намека на улыбку даже нет.

- Не хотелось бы показаться грубым, но вы видели свой подъезд? Он небезопасен. Кажется, на первом этаже валяется труп кошки.

- Ну, во-первых, это меховая шапка, а во-вторых, чего вы переживаете, если шапку не украли, то зачем красть ботинки, тем более не новые. Не бойтесь, даю руку на отсечение, что ваши ботинки останутся на том месте, где вы их и оставили. Никто их не возьмет, повторяю, у них плохая аура. Давайте так, либо вы заходите, либо уходите.

Вырвите мне ноги, я, уважаемый бизнесмен, снимаю ботинки в грязном и вонючем подъезде и захожу в квартиру к ясновидящей. Что со мной не так?!

- Все с вами так. Успокойтесь и проходите за мной.

- Вы читаете мысли?!

- К счастью, нет. Не надо быть экстрасенсом, чтобы считать ваши эмоции на лице.

- Ясно.

- Идемте, - вполне серьезным и спокойным голосом произносит она, зазывая рукой.

Иду вслед за ней, бегло осматривая обстановку. Ничего примечательного, старенькая однушка с очень маленьким метражом. Потертый диван, а напротив окна-стол с шаром. Господи, какой же я придурок. Кто меня сглазил, что я на это ведусь?! Я так уставился на шар, что не заметил, как пристально меня осматривает экстрасенсорша. А теперь и я от нее не отстаю. Да уж, на пороге она мне показалась получше, сейчас же я заметил не только накрашенные углем нижние веки, но и жуткие голубые тени. Губы пятерным слоем намазаны блеском ненавистным мною розовым цветом. Но это еще не все, вместо ресниц у нее опахало… Я даже не могу определить ее возраста, лет тридцать, но столько штукатурки может накинуть лет десять, а то и больше. И волосы… черные как смоль, крашеные. Дешевка, одним словом.

- Я напоминаю, что вы сюда пришли не для оценки моей внешности, присаживайтесь, только положите кейс на полку.

- От него тоже идет плохая аура?

- Нет. Иначе вы бы тоже оставили его за пределами квартиры. Просто он вам мешает, вы вцепились в него, как товарищ Новосельцев из известного фильма. Отставьте его в сторону, иначе вы отдаете ему свою энергию, а мне нужно, чтобы вы поделились ею со мной.

Я даже не знаю, что ей ответить после «Новосельцева», кладу кейс на тумбочку и присаживаюсь за стол. Ведьма, ясновидящая или экстрасенсорша, поди разбери, садится напротив меня и прикрывает глаза. Святые ежики, как она живет с такими ресницами.

- Я извиняюсь, а вы точно ясновидящая, вам не мешают такие ресницы? Ну просто с такими   метелками невозможно видеть… ясно. Они обзор закрывают.

- Я тоже извиняюсь, а вам не мешает щель между передними зубами? Она у вас такая огромная, что может насекомое залететь, когда вы улыбаетесь, вот как сейчас. Да и вы не Ванесса Паради, вам не идет. А теперь, надеюсь, обмен любезностями закончен, и мы приступим к делу. Что вас привело ко мне? – складывая руки вместе и потерев их друг об друга, с умным видом спрашивает перекрашенная мымра.

- Я ищу мать, не знаю, как сказать…

- Тихо! – буквально закрывает мне рот. Кладет свои руки поверх моих и, закрывая глаза, нажимает на них.

Боги, худая, а давит так, словно передо мной тяжеловес. Резко убирает ладони, открывает глаза и скептически смотри на меня.

- Ваша мать умерла. Вы здесь не по этому поводу.

- Я не то имел в виду. Я ищу мать… в смысле не свою мать… Святые ежики, как объяснить-то, - выдам свою историю и точно не разберу ясновидящая она или обычная шарлатанка.

- Желательно объяснять по-русски, к сожалению, других языков я не знаю.

Да что я теряю, сто баксов за прием? Чушь, у меня трусы стоят дороже.

- Два дня назад мне подкинули ребенка и как оказалось он мой. Я не имею никакого представления кто его мать. И теперь…

- У вас свербит во всех местах и хотите узнать кто и где его мать. Задача ясна. Скажите мне свое имя. Только настоящее.

- Павел.

- Хорошо, теперь молчите, Павел, закройте глаза и думайте только о том, что хотите вспомнить мать.

- Окей.

Слишком разукрашенная встает из-за стола, я тут же закрываю глаза и ощущаю, как ее руки опускаются мне на плечи. Дальше ведет вверх, к шее, заканчивая моей головой. Черт, сейчас я думаю только о том, как мне приятно, а не где Машина мать. Она точно ведьма, знает, что я обожаю, когда копаются в моих волосах.

- Коса. Длинная, толстая коса.

- Вы о чем?

- У женщины, которую вы ищите-длинная коса. Такую косу невозможно не заметить. Густые волосы пшеничного цвета… и выдающаяся коса.

- Я извиняюсь, но то, что вы описываете, смахивает на известную политическую личность… с косой. И смею вас разочаровать, она не в моем вкусе. Даже если я был вусмерть пьяным, мое опахало бы не встало.

- Рада за ваше опахало, но то, что надо-встало. А теперь тихо.

Слышу тяжелый вдох и то, как она тихо от меня отходит. А потом мои уши вянут от постоянно повторяющихся звуков, которые действуют как сирена. Господи, еще одна крикуша, которая не просто орет, а выдает такие звуки, как будто что-то смакует.

- Омммммм…..омммммммм…..омммммммм…оммммммм….омммммм…

- Вы там еще не поели? Может хватит трапезничать, Татьяна? Я понял, что вы едите что-то вкусное, но мы ищем мать.

- Омммм….оммммммм……омммммммм.

- Татьяна?

После разговоров о еде и отсутствии какого-либо ответа на мои вопросы, я почувствовал запах… колбасы. Что это за ерунда такая?! Открываю глаза, а передо мной уже сидит Татьяна, и нет, не с колбасой, а со свечкой, от которой несет самой настоящей копченой колбасой.

Глава 8

                                                Глава 8

Вместо того, чтобы забыться и использовать выходные по назначению, я заперся в комнате и начал давать указания своей охране и не только. Женя никак не выходила из моей головы, ну слишком она подозрительна, поэтому первое, что попросил-проследить за ее звонками и вообще за ней в целом. Как бы я ни обидел предполагаемую мать, подкинуть ребенка она могла сразу после рождения, что было бы полностью логичным, не надо тратить ни денег, ни нервов. Ждать полгода было бессмысленно, к тому же, при желании можно было сразу подать в суд на алименты, если девушка была уверена, что я биологический отец. Значит дело не в деньгах. Может экстрасенша права и что-то случилось с предполагаемой матерью. Какой-нибудь родственник или знакомые подкинули ребенка по просьбе умирающей подруги или что-то в этом роде. Хотя, с другой стороны, деньги той девке нужны были с самого начала, почему не воспользовалась возможностью сразу доить из меня бабки? Получается, что получила деньги, использовала их по назначению, а дальше узнала, что беременна и сохранила ребенка не в качестве получения отступных, на которые можно было бы жить припеваючи до старости, а просто так? Маша была в потертой переноске и вещи были мягко говоря не очень, да и памперса на ней не было, что точно говорит о весьма бедственном положении матери. Черт, может ее уже вообще нет в живых… Я бы и дальше лежал на кровати и разглядывал несовершенство своего потолка, если бы не услышал истошный крик няньки на весь дом.

Вскочил с кровати, а в голове дурные мысли, что что-то с девочкой. Спустился за считанные секунды вниз и стою как вкопанный, совершенно не понимая, что делать. Тима схватил няньку за рукав кофты и мутозит из стороны в сторону, что есть сил.

- Ну сделайте что-нибудь! Он меня и так уже укусил за палец! Он мне руку сейчас откусит! А-а-а-а-а-а-а….

Секунда и, наконец, прихожу в себя, когда слышу детский плач.

- Тима, ко мне!

Хлопаю рукой по брюкам, но Тима в ответ на всегда знакомый жест совершенно не реагирует, а только сильнее начинает скалиться на няньку. Ничего другого не придумав, подхожу к тетке и пытаюсь отцепить от нее некогда добрейшую собаку. Тима так скалит зубы, что, кажется, я заметил у него кариес. Мать моя женщина, откуда у него такой оскал.

- Тимоша, фу!

Наконец отлепляю пса от разъяренной женщины и держу его так, чтобы не продолжил посягать на мясистую руку няньки.

- Да вы…вы… я на вас в милицию пожалуюсь! В доме младенец и такой бешеный пес! Вы у меня по судам будете бегать! И собаку вашу усыпят! Дрянь какая, - одергивая рукав кофты, вопит очередная экс-нянька.

- Во-первых, полиция, во-вторых, ваше слово против моего, у вас, кстати, даже царапины нет.

- Есть! Он меня за палец укусил! – демонстрирует мне укушенный указательный палец, на котором слава Богу нет никаких следов.

- Я понял, свожу Тиму к ветеринару, проверю чем он от вас мог заразиться.

- Знаете что?!

- Знаю. Закройте рот и на выход! Как же вы меня все достали!

Сам хватаю ее за руку и вывожу на улицу, отдавая охране. Выношу ее сумку с вещами и достаю значительно больше купюр, чем требуется. Не хватало еще, чтобы и эта строила против меня планы мести. Кинув ей на прощание несколько ценных указаний, зашел в дом и с каким-то полным отчаянием сел на пол возле покрикивающей в люльке Маши. А рядом тут же примостился Тима, положив мне морду на колени. Я готов расплакаться аки младенец от того, что тупо не знаю, как мне быть. Не мог он просто так на кого-то напасть, да и вообще не мог, значит было за что. Тима жутко безобидная собака, любящая людей. Правда за что их любить, я искренне не понимаю.

- Да не бойся, никому я тебя не отдам. И малую тоже. Давай ее успокоим, но прежде переоденемся и помоем руки, - встаю с пола и поднимаюсь наверх.

Наверное, ко всему привыкаешь, и к плачу тоже. Вполне вероятно и мерзкие мамаши в самолетах уже не реагирует на крик своего дитя в силу привычки. Быстро переоделся, помыл руки и спустился вниз. Взял Машу на руки, немного покачал, но та и не думала успокаиваться, а только хватала мои пальцы и пыталась их сосать. И тут меня осенило, вполне вероятно, что она тупо хочет есть. Набираю телефон няньки, та в свою очередь, несмотря на наше прощание, отвечает сразу.

- Вы решили извиниться? Я могу вернуться за такое же награждение.

- Когда вы последний раз кормили Машу? - напрочь игнорирую ее слова, боясь сорваться и не получить ответ на поставленный мною вопрос.

- Как положено, утром. Сейчас у нее кормление, но ваша собака не дала мне этого сделать!

- Ой все, - отключаю звонок и кидаю телефон на диван. Дура! И ребенка покормить не может. Откуда они вообще такие взялись?! Ну, Женя, как специально мне подсовывает таких идиоток. Погоди у меня, следующую брать буду только я! Накормлю Машу и займусь поисками идеальной няни сам!

Развернулся и пошел в сторону кухни, под завывающий Машин плач, но дойти до холодильника мне не удалось. Я смачно поскользнулся и не удержавшись на ногах упал на спину, сильно ударившись головой. Первое, о чем я подумал-как хорошо, что я отказался от кафеля, который мне так втюхивала дизайнер. При падении на паркет значительно больше шансов остаться в живых и с меньшими последствиями.

- Тима, прекрати меня лизать, я живой, - отмахиваюсь от шершавого языка собаки и пытаюсь прийти в себя. Ощупываю рукой голову, а там что-то мокрое.

Святые ежики, я голову разбил до крови. Только вместо крови моя рука в чем-то зеленом. Мать моя, не уж-то мозг вытек? Боже, что я несу?! Кое-как встаю с пола, отряхивая руку. Оглядываюсь по сторонам и замечаю миску с чем-то зеленым, а на столе брокколи и шпинат. Неужто она этим собиралась кормить Машу? Тогда я понимаю, почему на нее напал Тима.

Глава 9

                                                     Глава 9

- Долго еще будешь молчать?!

- Думаю, да. У вас сгусток негативной энергии в районе головы, - все так же спокойно произносит она. – Он мешает мне думать.

Вдох, выдох… вдох, выдох… Мне уже конкретно не нравятся все ее фишки с угадыванием.

- Предлагаешь мне отрезать голову и оставить ее за порогом?

- Не стоит. Я помогу избавиться от этой энергии и вам сразу станет легче. Присаживайтесь на диван, Павел. Когда я вас избавлю от этого сгустка, вы будете мыслить здраво. Что вы на меня так смотрите? Я как минимум вешу на тридцать килограмм меньше вас. Около дома стоит охрана, у вас в руках мой паспорт, вы знаете где я живу и не только. И после этого вы боитесь хрупкую девушку с длинными ресницами?

- С метелками. И нет, не боюсь, скорее опасаюсь.

- Не стоит, я безобидна. Пока меня не обидели, - добавляет она и указывает рукой на мой же диван. – Присаживайтесь.

Видимо удар был сильный, раз я снова ведусь на слова этой воровки. Хотя с другой стороны, она права, куда она от меня денется? Сажусь на диван, ведьма, а выглядит она именно так, обходит диван и встает позади меня. Кладет ладони мне на лоб и начинает поглаживать меня пальцами. Опять чертовски приятно. Поглаживающими движениями переходит на затылок и начинает аккуратно постукивать пальчиками, принося моей не совсем здоровой голове приятную вибрацию и вместе с тем облегчение. Ну что эта чертовка делает со мной?! Так, стоп, у нее же руки грязные!

- У меня для вас плохая новость, Павел.

- Что?!

- Вероятнее всего у вас гниет голова.

- В смысле?! – вскакиваю с дивана и ошарашенно смотрю на ведьму, что-то рассматривающую в своей руке.

- В прямом. Но не бойтесь, я удалила сгусток негативной энергии и ваша голова будет в полном порядке.

- Удалила?

- Да, - с легкостью отвечает ведьма, подходя ко мне ближе. – Вот ваш сгусток, - демонстрирует мне что-то зеленое. - Павел, вам нужно лучше мыться. У вас на волосистой части головы, - подносит к носу свои пальцы. - Брокколи.

- А ты в курсе, что за такие шутки можешь реально получить леща?

- Ой, а мне нравится лещ. Особенно холодного копчения. У него такой особенный аромат, а вкус... прелесть. У вас он уже копченый или еще не приготовленный?

- Значит так, закрыла рот и села на диван. Быстро.

Вместо того, чтобы последовать моему не слишком доброжелательному приглашению, ведьма начинает ходить по дому, сильно вдыхая и выдыхая носом.

- Ты решила здесь оставить мне свои козявки?!

- Запах у вас нехороший. Дом надо чистить. И это без шуток. Слушайте, Павел, - бегло осматривая обстановку, останавливается около меня. - После ваших слов о леще, я поняла, что хочу есть. Вы не пригласите меня поесть?

- Приглашу. К ментам. И там ты с легкостью будешь пудрить им мозги.

- Да не крала я ваши деньги.

- Я тебе даже о деньгах не говорил!

- Вы не говорили, а туповатый мужик, который привез меня сюда-да.

- Значит не крала?

- Нет. Может все-таки дадите поесть? Я когда голодная-злая.

- А я могу быть еще злее. Сейчас же говори мне правду! Кроме тебя никто не мог их украсть!

- Вы серьезно? Оглянитесь вокруг. Это мог сделать кто угодно, вплоть до охранника. Мне вас учить, как проверять людей? Камеры посмотрите, делов-то?

- В моем доме нет камер! Мне они не нужны. Здесь не бывает посторонних людей, - произнес вслух и понял какая это чушь. Нянька ведь тоже могла, может поэтому Тима так на нее и взбесился.

- Очень глупое решение об отсутствии камер, я вам скажу. Слушайте, ваша милейшая собачка хочет в туалет.

- Это ты тоже наэкстрасенсорила?

- Нет, что вы. Она просто стоит у входной двери и смотрит на нее.

- Господи! Как ты меня бесишь! Слов нет.

- Тогда отпустите меня или покормите.

- Хорошо, докажи мне, что ты не воровка.

- Не собираюсь я вам ничего доказывать и к тому же…

Татьяна, как и я затихает, когда слышит Машин плач, доносящийся из спальни.

- Стой на месте и жди меня тут, - кидаю ей на ходу. Открываю входную дверь для Тимы и быстро поднимаюсь наверх. Пусть только эта ведьма попробует сбежать.

Когда вошел в спальню, крик стал еще сильнее. Взял на руки Машу и стал качать, а когда увидел в дверях Татьяну, чуть не обделался от страха. Только молнии и грома не хватает при виде ее появления. Ну как можно так красить глаза?!

- Я сказал ждать меня внизу, - вместо того, чтобы послушать меня, хотя бы сейчас, она целенаправленно идет ко мне. Клянусь, в этот момент я определенно кому-то молился. У меня было стойкое ощущение, что своим внешним видом она так испугает Машу, что та точно наделает делов в памперс. – Стой, не подходи.

- Я не сглажу вашу девочку. Чего вы так переживаете?

- Хочу и переживаю. У тебя внешность, знаешь ли, специфическая, ей не понравится.

- Судя по плачу, ей не нравитесь вы.

- Я как-нибудь это переживу, - непробиваемая баба. Вместо того, чтобы свалить отсюда, она тянет к Маше руку. - Не трогай ее головку!

- Вашу же трогала, и вы еще живы. Можно мне девочку взять на руки? Клянусь, что ничего плохого ей не сделаю. Более того, она сразу успокоится. Обещаю вам.

В принципе терять мне опять нечего. Испугается ведьмы, так заставлю ее менять памперс. Передаю Машу черноволосой, невольно смотря на ее глаза. Если не брать в расчет ее дурацкий макияж, глаза у Татьяны очень даже ничего. Как только Маша оказалась у нее на руках, Бдушкина самым настоящим образом начала имитировать звуки собственной фамилии только в моей интерпретации.

Глава 10

                                                       Глава 10

- Ну что, что-то об этой Татьяне?

- Не совсем, но думаю основания ее подозревать у вас появились не просто так. Вчера я как-то не подумал проверить камеры, был уверен, что вы просто так выгнали новую женщину, да и о деньгах не было и слова.

- Так стоп, какие камеры?

- Две камеры в вашей гостиной.

- Не понял, мы же их убрали!

- Ну я снова поставил, когда появились посторонние в доме. Камеры не видны даже профессионалу.

- Не пойму, Вадим, мне тебя расцеловать или двинуть в морду. А если бы я там голый ходил? Предупреждать надо.

- Так вы не ходили.

- Ладно, это все лирика, что нашел?

- Смотрите.

Пододвигает мне экран, на котором четко видно, как вторая нянька подходит к моему кейсу. Открывает и начинает самым настоящим образом рыться в нем, пока к ней не подбегает Тима. Дальше фактически то, о чем я и так знаю. Тима действительно цапнул ее за палец.

- Значит ты подозревал няньку, а не приведенную ведьму. Итого мы получили то…

- Что нянька рылась в кейсе, но деньги не нашла. Стало быть, их там уже не было.

- Когда я шел к Татьяне, деньги были точно у меня, приехал я домой уже без них. Значит это точно она.

- Вероятнее всего так. Если честно она так уверенно вела себя в машине, что я был уверен-не воровка.

- А квартиру осмотрели?

- Квартира не ее, она ее снимает. Не думаю, что она стала бы хранить там деньги. Дурой она точно не выглядит. Но проверим и разберемся с ее биографией получше.

- Хорошо, Вадим. Я пойду обратно, мало ли что у нее в голове.

Когда поднимался обратно в спальню, понял, что голова действительно не болит. То ли она и вправду ведьма, то ли башка прошла от понимания того, что щелкну черноволосой по носу, за то, что деньги украла именно она. Непонятно только зачем ей красть такую сумму. Дурой она действительно не выглядит. Когда поднялся наверх, сотни раз пожалел о своем дебильном порыве оставить ее одну с ребенком! В комнате никого нет! И если бы не тихие звуки, доносящиеся из коридора, я бы действительно обделался от страха.

Как в каком-то дебильном триллере выхожу из спальни на еле различаемый звук. Не хватало еще спросить «здесь кто-то есть», тогда точно дорога мне прямиком в дурку. Когда открыл дверь в ванную, обомлел. Ведьма стоит над ванной и что-то прыскает в нее, а рядом Тима, тихо смотрящий на это безобразие. Первое, что пришло в голову-она утопила Машу, а теперь проводит над ней какой-то обряд. Что-то типа забрать невинную душу младенца для какого-то ритуала. Не даром Маша не издает ни единого звука.

- Стой! - остановился как вкопанный в нескольких шагах от нее. Сердце отбивает грудную клетку, кажется, так я не трусил никогда в своей жизни. – Что ты делаешь?

- Топлю вашу славную девочку, чтобы забрать ее жизненные силы и стать самой могущественной ведьмой. А ее маленькое тельце со всем шабашем ведьм мы положим на алтарь завтра на поляне. Как раз будет полнолуние.

- Чокнутая! – отталкиваю ее в сторону, и боясь увидеть там реально бездыханное Машино тело, все же заглядываю внутрь.

Кажется, последний раз я испытывал такое облегчение… да никогда! Господи, никогда! Маша сидит в каком-то тазике, полностью наполненным водой, улыбается и играет с рядом плавающей уткой.

- Я тебя закопаю! Сегодня же, на тобой описанной поляне! Что ты делаешь с моим ребенком?!

- Купаю, что же еще. Вы когда это в последний раз делали?

- Никогда! И вообще, это не твое дело. Дура! Лишила меня нервных клеток!

- Успокойтесь, Павел, - кладет руку мне на плечо и начинает его поглаживать. – Вы принимаете меня за человека, который реально хотел бы убить вашу дочь? По-моему, вам стоит заканчивать с просмотром ужастиков.

- Я сам разберусь, что мне делать.

- Как знаете.

Черноволосая наклоняется к ванне, присаживается на колени и начинает обливать Машу водой. Та в свою очередь забывает про утку и еще какую-то игрушечную живность и начинает самым настоящим образом смеяться. Так заливисто, что вызывает мое недоумение. Она умеет смеяться и улыбаться?!

- Как видите, девочке нравится вода. Влажные салфетки-это, конечно, хорошо, но вы же не протираете свою попу только ей? Ой, или все же действительно не моетесь, оттуда и на голове брокколи.

- Замолчи. Мне это надоело.

- Где Машина няня? – резко меняет тему, включая душ.

- А ты не знаешь?

- Откуда мне знать? Могу предположить, что после моих слов вы ее уволили, но с другой стороны, вы не кажитесь мне человеком, который слушает чьи-либо слова.

- И правильно думаешь. Что ты сейчас собираешься делать?

- Я-ничего. Присядьте на колени, Павел, и почувствуйте себя отцом, - черноволосая встает с пола и становится напротив меня. – Если честно, когда вы ко мне пришли, я была уверена, что вы ищите мать ребенка, чтобы поскорее сплавить девочку. Сейчас, я поняла, что вы не совсем пропащий человек и сможете стать настоящим папой. Было бы желание. Но одно то, что вы испугались за девочку-хороший знак. А теперь просто послушайте меня и присядьте на колени.

В который раз я не понимаю, что со мной и чем именно обладает эта ведьма, но я как заговоренный слушаюсь и сажусь на колени.

- Да не бойтесь вы так, я же не заставляю вас целовать мои ноги. Пока не заставляю, - шепчет мне на ухо и смеется вместе с Машей. – Шутка, расслабьтесь. А теперь внимательно посмотрите на Машу, - присаживается рядом со мной, касаясь бортика ванны. – Я не специалист в детях, тем более по уходу за ними, но тут даже совсем не сведущий человек скажет вам, что детей надо не только кормить, протирать салфетками и менять памперс. Их надо любить. Посмотрите на вашу девочку, ей сейчас хорошо. Она бы не стала улыбаться и смеяться просто так. Значит ей комфортно. Насладитесь этим моментом. Поиграйте с ней. Попытайтесь найти положительные стороны во всей этой ситуации. Ищите не только ее мать, но и станьте ее отцом, а не... попопротирателем.

Глава 11

                                                     Глава 11

- Не продолжайте. Тут ребенок, а дети впитывают в себя все как губка. Дышите глубже, Павел. Это всего лишь двадцать тысяч долларов. Наверняка стоимость ваших трусов вместе с носками.

- Да ты издеваешься что ли?! - хочу схватить ее за руку и хорошенько встряхнуть, но она тянется к Маше и берет ее на руки.

- Нисколько, - обхватывает ребенка под попу и спокойно идет к двери.

- Живо вернулась на место и положила мою дочь обратно.

- Не могу. Машенька, как и я, хочет кушать. Я чувствую вибрацию от ее желудка. Видимо, она мне передает свои желания.

- А моих желаний ты не чувствуешь случайно?!

- Чувствую. Через некоторое время вы будете меня жуть как сильно хотеть… и нет, не съесть.

- Ты вообще в своем уме?!

Ничего не отвечает, лишь пожимает плечами и молча выходит из спальни.

- Бдушкина, ты понимаешь, что я могу с тобой сделать?!

- Понимаю, Павел, - спустившись в гостиную, все также спокойно произносит она.

А я только сейчас понял, что при каждом случае она повторяет мое имя. Кажется, это должно располагать к себе человека. Может я поэтому слушаю ее как полнейший идиот, а не потому что она ведьма.

- Где у вас кухня?

- Ты еще и есть здесь собралась?!

- Вы тупой, глухой или невнимательный? Машу надо покормить.

Черт, Маша! Она ведь действительно должна сейчас есть! Вместо того, чтобы дождаться от меня ответа, где находится кухня, черноволосая сама идет в нужном направлении, а я как наивный щенок бреду за ней.

- Молока грудного нет, значит смесь, верно?

- В примерном меню шестимесячного ребенка, которое висит на холодильнике, пишут, что в 18:00…

- Молочная смесь или творог, - сама заканчивает за меня, с улыбкой рассматривая листовку на двери холодильника. – Вы что больше хотите, Павел?

- У меня нет творога, даже при большом желании.

- С ума сойти, носите с собой двадцать тысяч баксов и нет денег на творог.

- Я тебя сейчас убью!

- У вас не аура убийцы. Держите дочку, я смесь разведу.

Вместо того, чтобы протянуть к ней руки и, хотя бы немного придушить эту ведьму, я протягиваю руки и забираю Машу. Тишина. Ни Машиного крика, ни единого слова от черноволосой. И я почему-то молчу, и наблюдаю вместе с ребенком за ведьмой. Та лишь только цокает, смотря на окружающий беспорядок. Ставит чайник и демонстративно качает головой. Берет одну из вымытых мною бутылочек и обдает кипятком.

- Мы не будем ждать, Машенька, да? Уже вечером твой папа научится пользоваться стерилизатором, который стоит на окне, а пока нам не повредит немного микробов. Это даже полезно. Организм должен ко всему адаптироваться, иначе потом придется худо.

Смотрю на окно и реально замечаю совершенно посторонний предмет на моей кухне. Черт, она еще и глазастая с такими-то метелками.

- Если ты думаешь, что я оставлю это все просто так, ты ошибаешься. Ты не выйдешь из этого дома, пока не расскажешь мне, где деньги и зачем ты их украла.

- Ой, я думала все рассказать, но получается, если не расскажу, то останусь в таком прекрасном доме, поэтому так уж и быть унесу эту тайну с собой в могилу. Так что, какую из комнат мне занять? – взбалтывая бутылочку со смесью, с улыбкой произносит черноволосая.

- Зря ты со мной так шутишь, Бдушкина. Я же могу показать не самую свою лучшую сторону.

- А я не шучу.

- Зачем ты украла деньги? Ты не похожа на воровку и на дуру тоже, значит сделала это с какой-то целью. Так вот, еще раз спрашиваю, с какой?

- Держите, - подает мне бутылочку. – Кормите Машу, а я пока приготовлю нам поесть. Разрешаете?

- Ты начинаешь конкретно выводить меня из себя.

Вместо того, чтобы что-то ответить, черноволосая берет стул, садится напротив меня и забирает Машу.

- Вот опять вы поглощены чем угодно, но не собственной дочкой, - ловко укладывает Машу и начинает ее кормить. - Имея с собой пачку денег, вы оставили мне несколько купюр. Это при том, что я дала вам ценную информацию. Причем дважды. Можно сказать, спасла вам жизнь. Пусть ненадолго и впереди вас ожидает опасность, но все же отдалила этот момент. Отблагодари вы меня как следует, я бы вернула взятую мной пачку денег. Но вы оказались… жмотярой обыкновенной. А скупой платит дважды, как известно. Можно сказать, я вас проверила. И если поначалу хотела вернуть вам деньги, то потом передумала.

- Ты понимаешь, что я тебя за это могу посадить?! Нет, не могу, а посажу!

- Понимаю, но вы не сделаете это. Я вам нужна. И гораздо сильнее, чем вы пока можете себе представить.

- Где мои деньги?

- Я разве не сказала? Не переживайте. В нужных руках, они пошли во благо. Я отвезла их в один из приютов для бездомных животных.

- Ты что думаешь, что я поверю в эту чушь?!

- Зачем мне верить? Это можно проверить, - по слогам произносит она, шевеля своими отвратительно огромными розовыми губами. – Не шумите так, не отвлекайте Машу от еды.

- Господи, я не знаю, что с тобой делать. Ты просто… просто... Уму непостижимо. Это все какой-то бред!

- Бред-это то, что богатые люди, которые могут помочь другим нуждающимся людям и животным, покупают одну бутылку шампанского за сумму, превышающую то, что взяла у вас я!

А вот это неожиданно, оказывается и самоуверенная черноволосая может выходить из себя. Пожалуй, я даже словил кайф от этого понимания, но про собственные деньги все же не забыл. Да и я сильно сомневаюсь, что она взяла и отвезла их в приют. Прям-таки святая.