Я. Хочу. Тебя.

1.Глава 1.

АННОТАЦИЯ - ПРОЛОГ

    – Я. Хочу. Тебя, – произносит он одними губами, глядя на меня с ринга.   – И ты. Сегодня ночью. Будешь. Моей.

Словно приказ, который снова и снова бьет током. Проносится по венам.

  Стараюсь смешаться с толпой. Скрыться. Сбежать.

   Но замираю, когда он спускается с возвышения ринга.

   Прямо в ревущую толпу.

   В один миг он оказывается рядом.

   Пронзает диким, лихорадочным взглядом.

   Даже вскрикнуть не успеваю, как он подхватывает меня, обвивая крепкими руками.

   – Моя, – рычит, забрасывая меня, как пушинку, себе на плечо.

– Отпусти!

   Начинаю судорожно дергаться. Извиваюсь, пытаясь вывернуться.

   Но крепкая рука обхватывает меня еще сильнее.

      – Ты мой трофей! – рычит, пронося меня сквозь ревущую толпу.

Глава 1

– Гром! Гром! Гром! Гром!

   Неистово орет толпа, перемежая крики с улюлюканьем и свистом.

   – Порви его! Разметай в хлам! Да! Вот так! Гром!

   Закрываю глаза.

   Это просто дикость.

   На ринге происходит жуткое, кровавая мессиво.

   Ненавижу такие зрелища. Просто не понимаю.

   Как можно ради разлечения калечить человеческое тело?

   Его беречь нужно.

   Люди годами лечатся, страдают от неизлечимых болезней.

   А тут.

   За пару минут из кого-то могут просто сделать инвалида!

   И толпа этим наслаждается! Подзуживает! Радуется каждому новому удару, что с диким хрустом врезается в живое тело!

    Это дикость. Сумасшедствие! Чистое безумие!

   – Костяяяяя! – тяну его за рукав.

   Приходится орать прямо на ухо, чтобы он услышал. Толпа ревет просто жутко.

   – Что, малыш?

   Даже не поворачивается ко мне.

   Как и все, напряженно смотрит вперед. На ринг.

   Спина как натянутая струна. Даже губы и челюсти сжаты.

   Как будто от того, кто из них кого изобьет, зависит его жизнь, ей-богу!

   – Давай уйдем отсюда!

   Дергаю за рукав еще сильнее.

   – Ну ты что?

   Его рука опускается мне на колено.

   Сжимает так, что становится больно.

   Он по-прежнему так и не отводит глаз от ринга. Как загипнотизированный.

   А я – наоборот. Стараюсь туда не смотреть совсем.

   – Мы же только пришли, малыш! Все только начинается! Бой в самом разгаре! Да! Да! Гром! Так его! Так!

   Вскакивает, выкрикивая вместе с остальными. Тут же забыв обо мне. Да что там. Мне кажется, он забывает сейчас обо всем на свете!

   – Оксана. Ну ты-то хоть нормальная! Давай бросим их здесь и уйдем по домам!

   Дергаю за руку подругу.

   Черт с ним. Видимо, латентный альфа-самец, который сидит где-то внутри каждого парня, заставляет их если самих не драться, чтобы показывать свое право сильнейшего, то хотя бы вот так. Со стороны. Вроде бы принимать участие в кровавой драке.

   Но это уже перебор.

   Я бы еще, допустим, сходила бы посмотреть на какие-то восточные единоборства. Там, по крайней мере, все красиво. И явное мастерство демонстрируют противники.

   А тут…

   Снова слышу хруст.

   Зажмуриваюсь.

   Наверняка, кому-то сломали нос. Или ребра.

   Нет. Бои без правил это просто кровавое мессиво! Что в этом можно находить интересного?

   Просто жуть. От одного звука этого хруста мороз по коже.

   Закрыла бы глаза и не открывала до тех пор, пока не выйду отсюда.

   И уши, пожалуй, тоже.

   – Ты что?

   Подруга все – таки поворачивается ко мне.

   Но в ее глазах хлещет такой восторг и восхищение, что у меня начинает создаваться впечатление, будто она под кайфом.

   Хм…

   Нам точно ничего не подмешали в напитки?

   Кто его знает.

   В таких заведениях еще и не такое возможно!

   Нет, глаза подруги и правда слишком лихорадочно блестят. Ненормально. Впрочем, как и у всех в этом зале.

   – Гром, понимаешь! Он… Он такой шикарный!

   – Ты с ума сошла?

   Тихо интересуюсь, переводя взгляд на ринг.

   Что в нем может быть шикарного?

   Ну ладно. Соглашусь.

   Идеально прокачанные мышцы. Кубики на прессе такие, что закачаешься! Крепкие руки с бицепсами и напряженным жгутом вен.

   Да и лицо. Он действительно красив. Не той красотой, которая смотрит на нас с обложек журналов. Совсем другой. Завораживающей. Мужской.

   Невольно облизываюсь, глядя на идеально вылепленное тренировками тело.

   Гром как раз становится лицом к залу, с ревом победителя поднимая руки.

   Толпа ревет так, что реально закладывает уши. Приходится их даже зажимать, иначе, наверное, оглохну.

   Красивый парень. Ничего не скажешь.

   Но глядя на второго, валяющегося на ринге с залитым кровью лицом, снова понимаю – ничего шикарного в нем нет! Ну, что может быть шикарного в человеке, который превращает другого в отбивную?

   – Сейчас будет еще один бой, – шепчет Оксана, впиваясь в мою руку ногтями.

   Так сильно, что остаются бороздки.

   Но этого она не видит. Она облизывает губы и смотрит только на этого самого Грома.

   – Три боя он должен выдержать. Три! Ооооооо, это невыносимо долго! Но он победит! Я  верю! А потом! Потом может у меня будет шанс с ним познакомиться!

   О, боже.

   Только закатываю глаза.

   Понятно с ней все. Оксанка опять влюбилась.

   Только в кого? В картинку? В красивое сильное тело?

   Как завороженная, она смотрит прямо на его живот.

   Туда, где мощью играют кубики. Напрягаются. Перекатываются.

   – Ты сошла с ума, – шиплю подруге на ухо.

   – Это вообще не вариант! Ты же его совсем не знаешь!

   – Молчи, просто молчи, – она шипит в ответ. – Много ты понимаешь в настоящих мужчинах!

2 Глава 2

   Даже не знаю, что будет лучше.

   Может, если этот Гром сейчас проиграет, это вразумит Костю?

   О, нет. Ритка говорит, он сумасшедшие деньги поставил. Не факт, что не влез ради этого в долги.

   Но… Ведь если Гром победит, его уже ничего не остановит!

   Удар. Еще один. Еще.

   Непонятно, кто побеждает.

   Отвожу глаза. Не могу на это смотреть.

   И…

  –  Гроооооом! – снова орет толпа, вскакивая.

   – Ты лучший!

   – Ты наш чемпион!

   – Гроооом! Я люблю тебя!

   Безумные визги девчонок.

   Зато, выпив два коктейля, понимаю, что в них ничего не подмешано.

   Это просто адреналин. Бешеный. Дикий. На грани одержимости.

   Он заставляет всех здесь сходить с ума.

   Костя с облегчением падает на свой стул, одним махом опрокидывая в себя стакан виски.

   А Оксанка с визгом летит к рингу.

   Даже мне не удается ее остановить. Хоть я пытаюсь. Ловлю ускользающее из рук платье, которое она выдирает, даже на меня не глядя.

   Присоединяется в толпе из девиц, что пытаются броситься Грому на шею.

   – Я сейчас, малыш. Дождись меня.

   Хрипло шепчет Костя, целуя меня в щеку.

   Да. Вот он, этот взгляд. Как у наркомана. Лихорадочный. Сверкающий. Больной.

   Только сжимаю сумочку крепче. Настолько, что белеют пальцы.

   С этим надо что-то делать.

   Но не сейчас. Сейчас о чем-то говорить просто бесполезно!

   Медленно поднимаю бокал с новым коктейлем.

   На радостях Костя уже успел заставить весь стол напитками и едой.

   Подцепляю пластинку бастурмы.

   И вдруг понимаю, что что-то не так.

   Тишина.

   Звенящая. Оглушительная.

   После безумного шума и выкриков, она ощущается так, словно захлестывает волной.

   Медленно поднимаю глаза на ринг.

   Неужели случилось самое страшное? Кто-то умер? Последний противник этого Грома?

   Потому что представить, из-за чего все здесь могли бы замолкнуть, кроме такого варианта, невозможно!   

3 Глава 3

   Поднимаю глаза на сцену и тоже замираю.

   Даже дыхание, кажется, останавливается.

   Тишина такая, что ножом резать можно.

   Пытаюсь проморгаться, даже закрываю глаза. Но, когда вновь смотрю на ринг, ничего не меняется. То, что я увидела, не предмет моего воображения, одуревшего от воплей, вида драк и крови и этого дикого запаха пота вперемешку с сладковато-приторным кровавым.

   Они действительно там стоят.

   Два огромных гиганта.

   Кажется, люди просто не могут быть настолько огромными!

   Но нет.

   Такие и правда существуют!

   Две высоченных груды мышц.

   Два атланта, будто сошедших с картинки.

   Кажется, и этот ринг и это помещение для них слишком малы. Все, кто в зале, кажутся на их фоне жалкими пигмеями.

   Такого роста, что запросто смогли бы подпирать небо.

   Огромные мышцы бугрятся, перекатываются под кожей.

   Кажется, одним пальцем каждый из них способен убить. Разорвать.

   Стоит такой рукой обхватить обычного человека, и от него останется только мокрое место и ошметки кожи и одежды. Или вообще ничего не останется.

   Шумно сглатываю, глядя на две огромные груди. На кубики пресса, что подрагивают угрожающе.

   От них так и веет мощью.

   Сокрушительной силой.

   Могучей, бешеной, настоящей мужской энергией, которая сбивает с ног.

   Даже пол, мне кажется, покачивается под ногами.

   Или это подкашиваются мои ноги?

   Когда один из них вдруг словно выхватывает меня взглядом из всей толпы в зале.

   Прожигает черным взглядом.

   Буравит насквозь.

   Будто до самого нутра достает.

   Внутренности задевает и прокручивает.

   Его ноздри бешено раздуваются.

   Вены, что тугим жгутом оплетают мощные мыщцы рук, перекатываются в напряжении.

   Как стальные канаты.

   Кубики пресса напрягаются, очерчивая еще более угрожающий рельеф.

   Из его горла вырывается глухое рычание.

   И я вздрагиваю.

   Он не отводит взгляда.

   Продолжает буравить.

   Бьет по оголенным нервам так, что все тело начинает дрожать.

   Ноги таки подгибаются.

   Его взгляд нечеловеческий. Запредельный. Бешеный.

   Ощущение такое, что он уже размазал меня по всему залу. И одновременно вонзился внутрь. Взял во всех возможных позах.

   В его глазах плещется запредельный напор. Не меньший, чем в его литых могучих мышцах.

   А еще…

   Еще в них играет порочная, черная похоть.

   Такой силы, что мне приходится ухватиться за спинку стула, чтобы не упасть.

   Он будто срывает с меня одежду этим одним взглядом.

   Я чувствую себя абсолютно, совершенно голой.

   И мне бы отвернуться. Опустить глаза. Уйти. Сбежать. Со всех ног мчаться прочь от этого безумного наваждения!

   Но он будто держит меня. Как на крючке.

   Ни сдвинуться, ни взгляда отвести не могу.

   Он подчиняет. Приказывает. Прожигает.

   Я не могу сопротивляться этому взгляду! Этой дикой, безумной мощи, что черной пропастью плещется в нем!

   Кажется, сердце подпрыгивает к самому горлу.

   Начинает прямо в нем так яростно колотиться, что может выпрыгнуть в любой момент.

   Тело не слушается. Замирает. Подрагивает странной мелкой лихорадочной дрожью.

   Зрители в зале начинают что-то кричать. Свистеть. Возмущаться промедлением.

   Но он не сдвигается с места.

   Никак не реагирует на выкрики и требования начать бой.

   Даже не поворачивается к своему противнику.

   Продолжает пронзать, буравить меня своим черным омутом глаз.

   И я тону в этом омуте.

   Со всего размаху улетаю в эту пропасть.

   С каждой секундой захлебываясь все больше и больше, все сильнее.

   Забываю обо всем на свете.

   Не вижу остальных, всех этих людей.

   Будто и нет здесь никого больше. Только он и я. Все остальное нереально. Оно тает перед глазами, словно дымка. Будто его и не существует в реальности.

   Он продолжает смотреть.

   Так, будто все уже решил. Словно я его собственность.

   Ведущий подходит к нему, шепчет что-то на ухо, но он лишь вскидывает  в его сторону налитую мышцами огромную руку.

   И тот тут же отскакивает. Если бы не успел, уже наверняка валялся бы на ринге со сломанной челюстью, как минимум. Отскочить самый разумный вариант в этом случае.

   Атлант снова издает рычание. Из самого горла.

   Бьющее по каждой клеточке. По каждому нерву. Пронзающее меня насквозь. Не обращая внимания ни на кого. Словно и для него, как и для меня сейчас, больше ничего не существует, кроме этого дикого, безумного сплетения наших взглядов.

Как завороженная, как загипнотизированная смотрю на его лицо. Впитываю в себя.

   Он красив.

   Яростной, мужской нереальной, какой-то идеальной красотой.

   Как бог войны.

   Нечеловеческой.

   Бьющей током от одного взгляда на него. Пронзающей насквозь.

   Высокий лоб. Широкие скулы. Сильный подбородок.

   Он идеален. Чистое совершенство. Высеченный гениальным скульптором, не иначе. Впрочем, ни один скульптор не обладает такой гениальностью. Разве что дьявол. Или Господь Бог. Но вряд ли последний наделил бы такой обжигающей красотой такого. Я смотрю в черную бездну глаз явно не ангела.

   И главное то, что написано на этом лице.

   Страсть. Победа. Всегда. Во всем.

   Безоговорочное подчинение всех, кто попадает в поле зрения.

   Он привык подминать под себя. Подчинять безоговорочно.

   Это видно. Читается в каждой клеточке. В выражении лица. Невозможно не подчиниться. Даже на расстоянии оставляет меня пригвожденной к себе. Сминает. Порабощает. Заставляет забыть собственное имя.

   И губы.

4 Глава 4

   То, что происходит на ринге, отвратительно.

   Меня передергивало от того, что на нем было раньше.

   Это просто чудовищно, когда двое избивают друг друга. Особенно вот так. До увечий. До изуродованных лиц. И даже , возможно, до смерти.

   Но сейчас замираю. Не могу отвести взгляда от ринга, на котором два великана наносят друг другу резкие, четкие, точно выверенные удары.

   Осыпают настоящим градом.

   Резко бросаются вперед и словно танцуют, изматывая соперника.

   Время замирает. Не могу отвести взгляд. Словно зачарованная.

   Болею ли я за него? За одного из них?

   Не могу сказать.

   Просто каждое их движение зачаровывает.

   Это совсем не те драки, что были здесь до этого. Нет.

   Это словно танец. Искусство. Волшебство высшего уровня, самой высокой пробы.

   Пусть дикое. Безжалостное. Жестокое и кровавое.

   Но… Реально, настоящее искусство.

   Иногда мне даже кажется, что их тела парят в воздухе. Что движения выходят за грани человеческих возможностей скорости , ловкости и силы. А сами они будто закованы в броню, словно их кожа состоит из стали. Потому что после таких ударов нормальный человек просто бы не выжил! А этим словно все нипочем. Так и продолжают кружиться.

   И даже не скажешь, кто из них сильнее!

   Даже не сразу понимаю, что они похожи, как две капли воды.

   Полная идентичность.

   Абсолютно одинаковые лица. Выражения лиц. Одинаковые ухмылки, когда чувственные полные губы искривляются, нанеся очередной удар.

   У обоих такие же стальные мышцы. Повадки хищника, готового рвать на части всех, кто встанет на пути. Такие же широкие, налитые мощью раскачанные плечи. Руки, что вздуваются от разрывающей кожу силы. Крепкие широкие, будто стальные грудные клетки. И кубики на торсах, к которыми так и хочется прижаться ладонью. Конечно. Только ради того, чтобы убедиться в том, что они настоящие.

   Я сошла с ума?

   Психоз, который царит вокруг и заполнил своей наркотической, безумно дикой отравой весь воздух, заразил и меня своим ядом?

   Или этот Смерч настолько сорвал мозги своим взглядом, что теперь он мне мерещится во всех?

   Присматриваюсь. Снова и снова моргаю глазами.

   Нет. Все верно. Они даже одного роста! Кажется, каждый изгиб одного повторяет в точности тело и лицо второго!

   Но только один из них не полностью сосредоточен на бое. Снова и снова бросая в меня обжигающие до нутра взгляды.

      Крики постепенно смолкают.

   То, как двигаются эти двое, завораживает настолько, что у всех, даже тех, кто поддался массовому психозу, утратив человеческий облик, перехватывает дыхание.

   Теперь они перестают кружиться, будто в танце.

   Удары становятся более четкими. Резкими. Обрушиваются градом.

   И кажется, что каждый их них смертоносный.

   Но эти гиганты будто и не чувствуют боли. Словно человеческие законы физиологии на них и не распространяются.

   Лишь покачиваются, приняв на себя такой силы удар, что даже у меня кровь леденеет в венах.

   Кажется, никто из них не победит. Ни одного сокрушить невозможно. Оба будто созданы из стали, а не из плоти и крови.

   Бой словно длится целую вечность.

   Все, как один, вскрикивают, когда после мощного молниеносного удара один из них друг падает.

   Во мне все будто взрывается.

   Не понимаю. Не разбираю, кто же из них.

   Но леденящее чувство внутри орет о том, что после таких ударов не поднимаются. Даже гиганты. Даже те, кто наделен нечеловеческой мощью.

   Он убит?

   Сердце трепещет, вылетая из груди.

   Зажмуриваю глаза, сжимая кулаки до боли, до побеления костяшек.

   Зачем только я осталась?

   Смотреть на эту дикость?

   Нужно было уходить, а не смотреть на это зверское убийство! Как мне теперь спать по ночам? Окровавленные лица будут до конца моих дней приходить ко мне в кошмарах! Как и тот жуткой хрип, что вылетел из горла упавшего напоследок!

5 Глава 5

   – Смерч! Смерч! Смерч!

   Вдруг взрывается диким воплем толпа, и я медленно открываю глаза.

   Даже и не заметила, как по щекам отчего-то вдруг полились слезы.

   Руки дрожат. Все тело колотит.

   И все же…

   Все же из легких вырывается вздох облегчения.

   ОН победил. ОН остался жив!

   Почему это вдруг стало для меня так важно?

   Господи! Да я же его совсем не знаю! И никогда в жизни больше не увижу этого человека!

   – Смееееееееерч! – толпа неиствует.

   С облегчением замечаю, что второй боец все же подает признаки жизни.

   Шевелится. А после в один момент вскидывается на ноги, дергая головой.

   Как будто в компьютерной игрушке. Будто его зарядили манной энергии.

   – И все же, это победа!

   Оглашает ведущий.

   – Мы не будем уточнять, кто же на самом деле победил, ведь бой велся инкогнито!

   Толпа возмущенно ревет, а я не понимаю, почему.

   – Да, да! Это останется тайной! Мы никогда не узнаем, победил ли многократный чемпион мира по боям без правил в очередной раз или был повержен!

   Чемпион мира? О, Господи! Не могу поверить!

   – Мы хотим знать!

   Орет толпа и мне кажется, они сейчас просто разорвут и ведущего и бойцов. Возьмут количеством. Массой. Просто затопчут.

   – Только на этих условиях бойцы назначили бой! Поэтому мы никогда не узнаем правды!

   Перекрикивает их ведущий. Ему явно не привыкать к беснующейся толпе, но сейчас видно, что он заметно нервничает. Даже утирает пот со лба, что стекает крупными каплями. Еще бы. Я бы с ума сошла, если бы пришлось встать против этих разъяренных людей.

   – Поэтому! Победил! Смерч!

   И снова меня пронзает ударом тока. Таким, что ударяет прямо в позвоночник. Растекается вниз и вверх.

   Это его взгляд. Даже не глядя на него, понимаю. Чувствую. Только он способен так смотреть. Так пробирать насквозь. До нутра.

   Стараюсь смешаться с толпой. Скрыться. Сбежать.

   Но замираю, когда он спускается с возвышения ринга.

   Прямо в ревущую толпу.

   И она затихает.

   Стоит ему только бросить несколько взглядов по сторонам.

   Все расступаются перед ним. Освобождают дорогу. Безмолвно. Словно придавленные его безумной, дикой энергией.

   В один миг он оказывается рядом.

   Пронзает диким, лихорадочным взглядом. Взглядом настоящего дьявола, от которого подкашиваются ноги. Заставляет меня вспыхнуть, словно спичка. Чувствуя себя совершенно обнаженной. Без одежды.

   Пожирает глазами. Будто выпивает весь воздух. В зале становится нечем дышать. Вокруг нас все раскаляется. Трещит.

   Даже вскрикнуть не успеваю, как он подхватывает меня, обвивая крепкими руками.

   – Моя, – рычит, забрасывая меня, как пушинку, себе на плечо.

   Только сейчас я очнулась.

   Только теперь начинает доходить, что происходит.

   Он несет меня через весь зал! Сквозь всю эту беснующую толпу!

   – Отпусти!

   Начинаю судорожно дергаться. Извиваюсь, пытаясь вывернуться.

   Но крепкая рука обхватывает меня еще сильнее.

   – Отпусти!

   Ору изо всех сил, начиная молотить его кулаками по спине.

   Кусаю за ухо, в которое ору, чувствуя, как рот наполняется металлическим вкусом крови.

   – Смерч! Возьми! Возьми меня!

   Доносятся крики со всех сторон.

   Но он даже бровью не ведет.

   Не реагирует ни на мои протесты, ни на укус, ни на выкрики.

   Проносит сквозь толпу, словно ее и не замечая.

   Сворачивает в какую-то дверь прямо возле ринга. Неприметную. Которой просто так и не заметишь.

   Которая кажется совсем крохотной по сравнению с ним. Даже странно, как он помещается в проеме, да еще и со мной на плече. Правда, ему приходится сильно наклониться, чтобы пройти.

   Мы оказываемся в темном узком коридоре.

   Крики сюда не долетают. Становится оглушительно тихо.

   И только безумный жар его тела. Его порывистое , жадное дыхание. Кожа, что опаляет. Литые, перекатывающиеся мышцы, которые я ощущаю под своим телом.

6 Глава 6.

   – Отпусти!

   Предпринимаю еще одну попытку, начиная со всей силой молотить по его спине и плечам кулаками.

   Ну, здесь-то он должен меня услышать!

   Крики стихли, адреналин невозможный от толпы и боя тоже еже должен бы угаснуть?

   Или нет?

   Он не реагирует.

   Мои удары для него даже не щекотка, это я прекрасно понимаю!

   Но мое « нет» и сопротивление он должен же понять?

   Не из одних же мышц состоит! Разум тоже должен быть!

   – Отпусти…

   Будто со стеной разговариваю.

   С роботом.

   Может, он вообще глухой?

   Реакции ноль.

   Даже ухом не ведет. Не рычит в ответ. Ничем не выказывает, что вообще что-то чувствует и слышит.

   – Эй… Как там тебя… Смерч!

   От его тяжелых шагов по всему коридору разносится грохот. Кажется, сейчас все вокруг рассыпется. Просто обрушится на нас, оставив по себе одни руины.

   Его поступь хуже землетрясения.

   Теперь становится страшно. Так, что холодеет в жилах.

   Здесь пусто.

   Мы вдвоем. Совершенно одни.

   Лучше бы была толпа и крики. Тогда, быть может, у меня еще был бы шанс как-то вывернуться!

   – Эй…

   Дергаю за волосы. Не сильно. Так, чтобы не раздраконить еще сильнее зверя. Просто обращаю на себя внимание. Чтобы услышал. Хотя… Уже без особенной надежды. Скорее, просто с отчаянием.

   Но реакции ноль.

   Даже не верится, что только что на ринге он реагировал так молниеносно на каждый выпад противника.

   Кстати, тот же вроде бы поднялся. Значит, победа не считается окончательной? Может, Шторм еще потребует реванша и этому придется вернуться на ринг?

   Эх. Если бы я что-то понимала в правилах этих проклятых боев без правил!

   Толкает ногой дверь, и мне кажется, что от нее останутся только щепки.

   Реально, она просто повисает, сорванная с петель до середины.

   Но все же каким-то чудом удерживается.

   А я?

   Удержусь ли я после такого натиска? Или от меня мокрого места не останется?

   – Моя…

   Глухо рычит он, опуская меня на ноги у стены.

   Резкий запах пота, крови вперемешку с чем-то терпко-мужским, бьет в нос. Кружит голову. Так, что подкашиваются коленки.

   Прижимается ко мне огромным телом.

   Выбрасываю руки вперед, стараясь защититься от мощного тела. От стальных мышц, что уже впечатались в мою кожу, заставляя замереть. Утратить здравый смысл. Выбивая последний воздух из легких.

   Не смотреть.

   Не смотреть в глаза.

   Это главное.

   Он же зверь. Хищник после драки.

   Даже через кожу чувствую, как бурлит, почти кипит в его венах кровь. Как перекатывается в его мускулах безумная сила и бешеный дикий яростный адреналин.

   Он хищник. Разгоряченный. Дикий. Одержимый.

   Подхвативший только что с поля боя свою добычу.

   Разве такого остановить?

   И…

   Руки подрагивают.

   Голова плывет, опаляясь бешеным дурманом.

   Разве я? Я сама смогу остановиться?

   И не пропасть. Не потонуть в этом безумии, если снова встречусь и с ним взглядом?

   Теперь наедине… Так близко… Без всяких заграждений…

   Не смотреть…

   Но глаза сами поднимаются на его лицо. Будто по приказу, который подчиняет. Не оставляет ни единого шанса ослушаться.

   Замираю на его губах, чувствуя, как все тело будто заряжается его диким, неуемным адреналином.

   Эти губы одним своим видом способны свести с ума. Особенно тем жаром, что от них исходит…

   Боже! Я уже плавлюсь. Уже забываю, кто я. Даже собственное имя!

   Держаться! Надо держаться! Иначе у меня просто нет никаких шансов!

   Он просто разорвет меня!

   Трахнет, как тысячи выпрыгивающих из трусов фанаток. А после вышвырнет, как использованную тряпку. Даже имени не спросив. Даже лица не запомнив.

   А я…

   Как я буду с этим жить дальше? Этот бешенный адреналин, он же схлынет. И я сойду с ума от этой грязи. Как буду смотреть в глаза Косте, остальным? Да даже самой себе в зеркале! Кого я там буду видеть? Грязную шлюху, которая позволила себя отыметь незнакомцу в какой-то клубной раздевалке?

   О, нет! Я не могу допустить такого!

   – Посмотри на меня!

   Его пальцы обхватывают подбородок.

   Резко дергают лицо вверх.

   Зажмуриваюсь, но все равно не выдерживаю этого накала.

   – В глаза, – рвано хрипит он, и этот надтреснутый хрип заполняет вены. Выстреливает, лупя по каждому нерву. Заставляет дрожать. Покоряться. Распахнуть глаза.

   – Вы ошиблись… Я не… Не из тех…

   Бессильно лепечу и тут же замолкаю, встречаясь с его черным дьявольским взглядом.

   И тут же словно лечу в пропасть.

   Упала бы. Если бы огромные руки не удерживали сейчас меня.

   Его глаза пронзают. Насквозь. Выжигают свое клеймо прямо внутри. Во всех внутренностях. До края. За гранью.

   И меня ведет.

   Пьянею, как он самого крепкого алкоголя.

   Черный взгляд. Дьявольский. Порочный.

   Пропитанный адской похотью. Такой, от которой даже воздух в маленькой комнатушке начинает сгущаться. Его можно резать ножом.

   Ударяет прямо в сердце. Разносится по крови. Заставляет ее вспыхнуть в миг.

   Полыхает. Дурманит. Заставляет покориться. Сгореть в этих лихорадочных алчно пожирающих меня до последней капли глазах.

   Закалывает, как бабочку на булавку. Пронзает.

   – Я. Сказал. Ты. Моя.

   Каменный пресс буквально врезается в меня, вышибая воздух окончательно.

   В голове мутнеет, когда его чувственные губы властно обрушиваются на мои.

   Сминают. Размазывают.

   Последнее слово он произносит прямо мне в рот.

   И его голос лупит. Ударяет куда-то внутрь живота.

7 Глава 7

   И ничего не могу с собой поделать.

   Меня трясет. Колотит.

   От страха, и…

   И от того дикого, безумного жара, который вызывает во мне прикосновение этого мужчины!

   – Боже,..

   Непроизвольно выдыхаю, запрокидывая голову.

   Внутри снова пожар. Меня раскалывает на части.

   Особенно, когда его палец оказывается внутри.

   Снова прижимается ко мне всем своим огромным телом.

   Впечатывается играющими напряженными кубиками живота. Стальными мышцами.

   Клеймит. Заставляет задыхаться. Отдаваться непреодолимой потребности подчиниться мощи. Настоящей мужской силе, которая исходит от каждой клеточки его тела.

   Это наверное, чисто женский инстинкт. Какой-то первобытный, вшитый в нас самой природой. Подчиняться сильному самцу. Расплавляться и таять под его мощью. Отдаваться, отключая все мысли.

   Но!

   Мы не в каменном веке и не в дикой природе!

   Хотя теперь я начинаю понимать тех девушек, что готовы были броситься под ноги победителям.

   Эта сила, эта мощь, она притягивает.

   Будит в нас то, что прикрыто цивилизацией и культурой. Пробуждает заложенное испокон веков самой природой.

   Бесконтрольную тягу отдаваться сильнейшему. Звериную. Ведь он него всегда наилучшее потомство. А еще он способен защитить и его и свою женщину от всех остальных. От всего мира!

   Это что-то запредельное. Прошитое на подсознательном уровне.

   Но!

   Все же сейчас совсем другие времена!

   И я должна! Должна не позволять своей голове и мозгам отключиться, превратившись в самую настоящую неконтролирующую себя самку!

   – Это у тебя игра такая?

   Уверенным жестким движением ноги заставляет мои ноги буквально разлететься в стороны. Открывая ему доступ до всего, что между ними.

   – В жертву играешь? В невинность?

   Его палец толкается все быстрее у меня внутри. Все уверенней. Заставляя меня тихонько поскуливать и бессильно выбросить руки вперед. В безнадежной попытке отстранить от себя пышущее жаром и похотью стальное тело.

   – Я не по этим делам, малышка. Не люблю жертв. Даже если это игра.

   Его палец прижимает уже неистово запульсировавшую горошинку клитора, пока второй резко вбивается внутрь.

   И я уже не разбираю его слов. Только обрывки. Звуки. Хрип. Рычание. Его запах, что забился в ноздри. Пропитал меня всю. Насквозь. Его жар, который растекается ядовитой отравой у меня под кожей.

   И вспышки. Резкие, режущие вспышки перед глазами.

   И такие же судорожные, спазмами, внутри.

   От которых и больно и так сладостно. Так невероятно. Будто я взлетаю. И одновременно проваливаюсь куда-то в пропасть. Ничего не различаю больше перед глазами. Словно пелена.

   И одновременно ослепляет слишком ярким, слишком резким светом.

   Только его глаза. Черные омуты. В которых тону. Тону с головой. Намертво.

   Соски ноют.

   Болят.

   Простреливают.

   И он, будто чувствуя, накрывает грудь своей рукой.

   Сжимает твердую вершинку соска, как в самом начале.

   Резко выкручивает вверх.

   Ноги подкашиваются.

   Вспышки становятся сильнее.

   Уже простреливая по позвоночнику до самого затылка.

   Выключая последние ошметки здравого смысла. Снося разум напрочь. Раздирая его, как он разодрал мои трусики.

   – Со мной стонут только от удовольствия. И если кричат, то умоляя не отпустить, а взять еще раз. Так что выключай жертву. Это не интересно. Поверь. Со мной в постели тебе не будет скучно и без этих всех идиотских игр.

   Едва разбираю, что он говорит.

   Я расплавилась. Разлетелась на осколки.

   Это… Это слишком много для меня. Я в жизни не испытывала и десятой доли таких ощущений!

   Но он не останавливается.

   Прижимая клитор, начинает водить пальцем по кругу.

   Продолжая толкаться у меня внутри все яростнее. Все сильнее. Все неистовей.

   И я кричу. Или стону. Или всхлипываю.

   Слыша, как то, что вылетает из моего горла, смешивается с его рваными хриплыми выдохами.

   Из глаз брызгают слезы.

   Меня пронзает насквозь новыми и новыми прострелами. Трясусь под его телом, как тряпка на ветру. Все внутри звенит. Колет. Печет. Выстреливает.

   Перед глазами пляшут красные пятна.

   А он все не останавливается. Не дает передышки. Наоборот, только наращивает темп.

   – А, может, тебе просто стыдно, м, малышка?

   Пытаюсь поднять руки, чтобы утереть слезы.

   Но он перехватывает.

   С силой прижимает мою руку к своему вздыбленному члену.

   Заставляет обхватить ладонью. Хотя… Обхватить я это могу только наполовину, и то с трудом.

   Чувствую, как он тут же дергается, а сквозь зубы Смерч издает хриплый свист.

   Каждая венка его огромного члена пульсирует под моей рукой.

   Дико. Мощно. Одержимо.

   Точно так же, как он вбивается в меня. Пальцем. Пока еще пальцем.

   – В этом нет ничего постыдного, детка.

   Он слизывает слезы горячим шершавым языком с моих щек.

   И от этого прикосновения меня почему-то окончательно взрывает.

   Это… Так будоражит. И будто бьет по каждому нерву.

   – Мы просто дарим друг другу удовольствие. Да?

   Я не отвечаю.

   Не могу. Не способна ни пошевелиться, ни издать и звука.

   – Молодец, малыш. Зачем надо было убеждать меня, что ты шлюха? Шлюхи не кончают так сладко. И со шлюхой я вел бы себя иначе. Или ты заводишься от грубости?

   Только мычу что-то в ответ, пытаясь отрицательно мотать головой.

   – Вот и хорошо. А теперь…

   Он сбрасывает бойцовские трусы, упираясь в меня своей разгоряченной плотью.

   – Теперь иди на диван. Встань на четвереньки. И раздвинь хорошенько ноги.

8 Глава 8.

   Я не двигаюсь. Не могу. Не способна.

   Но для него это не помеха.

   Он просто подхватывает меня, как пушинку, и забрасывает на диван.

   О нет. Нет. Нет. Нет.

   Я начинаю трезветь.

   Хоть все тело еще и потряхивает.

   Особенно, когда вижу надвигающийся на меня его огромный орган.

   Вздыбленный. Плотно прижатый к животу. Закрывающий пупок и густую черную поросль волос.

      Понятно что все мои слова, любые, на него не подействуют.

   Он разгорячен. Почти безумен.

   Каждая клеточка в нем полыхает черной, дьявольской, безудержной похотью.

   Диким адреналином.

   Которому, чего уж скрывать, на какой-то безумный миг, поддалась и я.

   – Давай, детка. Быстрее. Чего тянуть.

   Он уже рычит.

   Глаза чернеют так, будто становятся бездонной пропастью.

   С ужасом расширенными глазами смотрю, как он обхватывает рукой у самого основания невероятно огромный член.

   Разбухшая ярко-красная головка наливается еще сильнее. Раздувается с каждой минутой. С каждым шагом, которым он идет прямо на меня.

   Его лицо перекошено.

   Каждая огромная вена на члене вздувается. Толками, пульсацией толкает темную кровь.

   Мамочки!

   Отсюда нет выхода!

   Да он же меня просто убьет, разорвет этой дубиной!

   И дело даже не в этом!

   Не в его громадном органе, который наверняка не способен поместиться в нормальное женское тело! Нет!

   Это же не я… Я так… Я так не могу!

   Я же сама себе не прощу, если сейчас с ним все случится!

    Кем я тогда стану?

   Самой настоящей шлюхой! Ничем не лучше, чем те ненормальные, что швырялись на ринг своим бельем!

   Можно, конечно, потом уговаривать себя, что это было насилие. И что я не могла сопротивляться такой громадине. Но…

   Нет. Я ведь этого после не забуду! Не вышвырну из памяти!

   – Подожди!

   Делаю последнюю попытку.

   Снова выбрасываю вперед руки.

   Когда он оказывается уже совсем рядом.

   Его ноздри раздуваются в адском нетерпении. Руки сжимается в кулак.

   Второй он дергает меня на себя. Поближе.

   Одним рывком распахивает судорожно сжатые ноги.

   – Ну, чего стесняешься? Что я там не видел? Не целка же!

   Рычит. Злится.

   – Сказал же. Твоя игра в жертву и невинность меня не заводит!

   – Подожди…

   Лепечу, не зная, что придумать. Мысли лихорадочно пляшут в голове. Но ничего путного из них не складывается.

   – Я… Я поняла тебя. Да. Все будет. Ты мне очень нравишься. Такой мужчина… Но… Дай мне передохнуть. Дай хотя бы отдышаться. После того, что только что было…

   – Накрыло тебя не по-детски, да?

   Неужели способен услышать?

   Но перестает наваливаться. Останавливается. Просто смотрит в лицо. Словно пожирая.

   – Это был только разогрев, малышка. У нас вся ночь впереди. Мы взорвем этот жалкий клуб твоими криками.

   – Подожди, – лихорадочно соображаю, радуясь, что дело сдвинулось с мертвой точки.

   Значит, я выбрала верную тактику.

   – Можно мне… Выпить…

   – Ты кажется, достаточно выпила в зале, – хмурится. Будто злится. Ну, что опять не так?

   – Зачем мне в постели бесчувственное бревно? Терпеть не могу пьяных. Особенно женщин. Это же мерзко.

   – Ннет. Ты не понял. Мне бы выпить воды… Холодной. А лучше ледяной.

   Да. Обсыпал бы кто меня льдом. Еще с самого начала. Когда впервые посмотрела в глаза этому громиле. Вот точно бы не помешало!

   –Пей.

   Даже не замечаю, как он успевает.

   Всего секунда, а мне в руки уже ложится стакан с водой и с кубиками льда.

   Позади , у стены , замечаю маленький холодильник.

   Вот же блин.

   А я рассчитывала улизнуть, пока он пойдет за водой.

   Но этот громила двигается просто молниеносно. Моргнуть не успела, а он уже снова рядом.

   – Лед это хорошо, – прожигает меня глазами, ведя пальцами по губам.

   Стирая с них капли воды и заставляя ток снова нестись по венам.

   Опять начинаю дрожать. Перестаю себя контролировать рядом с ним.

   – Мы найдем, как его приспособить.

   Сжимаюсь, когда он ногой распахивает мои бедра.

   Смотрит прямо туда. А внутри все дергаться начинает.

   – Пожалуй, начнем с этого.

   Выхватывает пальцем из стакана кубик льда. Прижимает к уже снова заострившемуся соску.

   И я почти давлюсь водой, когда начинает и водить по кругу.

   Пальцы на ногах поджимаются.

   Шумно сглатываю, опрокидывая в себя залпом почти половину ледяной воды.

   – Вкусная малышка, – хрипит Смерч, обхватывая мой сосок губами. – Очень вкусная. Нам будет горячо.

   – да…

   Шепчу, сжимая кулаки, пока он второй льдинкой проводит вниз. Медленно. По животу… Упирается в лобок.

   – Ох… Извини… Мне очень нужно… В туалет…

   Почти задыхаюсь каждым словом.

   – Твою мать!

   Он снова рычит. Полыхает грозно и яростно глазами.

   – Сколько можно откладывать? Я уже три раза мог тебя трахнуть, а мы все тянем кота за яйца.

   – Ну… Сам же понимаешь…

   – Давай уже. Иди. Только быстро!

   Громыхает.

   – Третья дверь по коридору. Проводить?

   – Не надо. Я все найду. Сама.

   Накидываю платье, валяющееся у двери.

   Обойдусь без белья, иначе точно не отпустит. Или пойдет со мной, а тогда мне точно конец!

   Пулей вылетаю из комнаты, не забыв соблазнительно улыбнуться ему напоследок. Ну, я надеюсь, что это выглядело именно так, а не напоминало судорожный оскал.

   Молюсь всем богам , чтобы мой извечный географический кретинизм на этот раз не сработал. Знаю себя. Я способна в трех соснах заблудиться. Свернуть не туда. Вломиться не в те двери.

9 Глава 9

   – Так тебя же все ищут! Мы на пикник собрались! Костя же выиграл! Сумасшедшие деньги! Не знаю толком, сколько! Он не говорит! Но… Я так поняла, что деньги просто бешенные!

   – Ника!

   Боже. Меня перестанет когда-нибудь дергать после каждого звука?

   Но это всего лишь Костя с Мишкой.

   – Мы все переискали! Куда ты пропала? Я уже с ума схожу! Бой закончился, но там такой дурдом был, что обратно в зал было не протолкнуться. Кто дрался хоть? Судя по реву, не меньше, чем сам чемпион мира! Или кого-то убили? Ника! А когда все закончилось и народ вышел, я весь зал перевернул!

   – Костя. Увези меня домой.

   Шепчу, чувствуя, что силы в один момент испарились. Теперь я словно проколотый и сдувшийся воздушный шар.

   – Ну, ты что? Какое увези? Ты даже не представляешь. Сколько я выиграл! Мы едем отмечать! Кстати, наш герой, Гром! Он поедет с нами!

   – Что?

   Чувствую, как губы немеют.

   Только этого не хватало! Они же наверняка знакомы!

   Понимаю, конечно. Эти бойцы такого разного уровня, как небо и земля! Но все равно!

   – Знаешь, Ника. Если бы я знал тебя не так хорошо, подумал бы, что ты, как Оксанка. С ума сошла от одного из бойцов и ушла с ним после боя! Но теперь я понял, - порывисто обнимает меня, прижимаясь губами к виску.

   – Это зрелище просто не для тебя. Тебе стало плохо от всей этой бойни, да? Прости. Я не должен был тебя тащить с нами. Но… Честно, все-таки надеялся, что тебе понравится.

   – Да, Костя. Ты прав. На такое смотреть невозможно.

   – Прости. Прости, малыш. Это был первый и последний раз. Больше не буду тебя уговаривать. И все-таки. Куда ты подевалась?

   – Пошла в туалет, – пожимаю плечами.

   Самой противно от этой лжи. Но не говорить же правду!

   Что Костя сделает? Пойдет морду бить этому Смерчу? Так он же ему все кости переломает!

   – А выход, как всегда, не нашла, – усмехается, ласково гладя меня по щеке.

   – Там коридоры. И темно.

   Продолжаю врать. Даже во рту мерзкий привкус омерзения.

   Предательница. Я предательница.

   Ко мне только что прикасался другой мужчина. Целовал. Его руки были везде!

   – Прости, малыш. Я не должен был оставлять тебя одну. Ритка тоже учудила! Решила посмотреть, правда я выиграл или нет! Этого больше не повторится! Я обещаю!

   – А Оксанка где?

   Задаю глупый вопрос. Мне ли не представлять, чем она там занимается.

   – Ооооо!

   Ритка закатывает глаза.

   – Ты не поверишь! У них с Громом самое настоящее свидание! Представляешь! И он отправится с нами на пикник!

   – Мы, кстати, все уже купили!

   Мишка трясет в воздухе корзинкой.

   – Шашлык еще горячий! Свежие булочки! Аж хрустят! А шампанским забили весь багажник!

   – Нииииик! Ну какой без тебя пикник, а?

   Костя виновато заглядывает мне в глаза, поглаживая руку.

   – Я ведь для нас стараюсь. Ставки эти… Все ради того, чтобы нам квартиру купить! И знаешь. Осталось уже немного совсем! Ну! Разве это не повод отметить?

   Моя бы воля, никуда бы не шла.

   Отправилась бы домой. Смыла бы с себя чужой запах. Чужие прикосновения. И залезла бы с головой под одеяло. Желательно так, чтобы несколько дней так под ним и просидеть. Никого не видя и не слыша.

   Но… Разве я имею право так поступить с Костей?

   И без того перед ним виновата.

   – Ладно, – выдыхаю, позволяя себя утащить к машине. – Поехали на ваш пикник.

   – Малыш, ты чудо!

   Костя подхватывает меня на руки и начинает кружить.

   Может, оно и к лучшему?

   Переключусь и забуду про этого громилу, как о страшном сне…

   И его прикосновения… Его губы…

   Все забуду!

     И, стоит нам только тронуться с места, как со стороны клуба раздается такой оглушительный грохот, будто случилось землетрясение и завалился весь клуб!

   И что-то мне подсказывает, что я знаю, чьих кулаков это дело…

   Тем более, что дикий рев, который оглушает всю округу, не оставляет сомнений, из чьего горла он мог вырваться…

   Такой только один.

   Жуткий.

   Страшный.

   Запредельный!