Я подарю тебе тьму

ГЛАВА 1. Неожиданное приглашение

Его рука скользит по моему бедру. Практически точечное касание — как россыпь искр. Но меня тут же начинает бить дрожь.

— Ты знаешь, что я с тобой сейчас сделаю? — хрипло шепчет он мне на ухо, и ледяная змейка, пробежавшая по моей спине, вдруг обнаруживает свою истинную ипостась и начинает заворачивать меня в огненные кольца.

Я отчаянно трясу головой. Сказать я ничего не могу — мне страшно до рези в животе. В горле пересохло, и я напрасно пытаюсь сглотнуть. Его невозможные голубые глаза обжигают и леденят одновременно. А руки начинают медленно раздевать меня. Уверенно снимая слой за слоем — и моей одежды, и моей души.

Дышать больно — воздух застревает в груди, а потом выталкивается наружу рывком, царапая горло. Я лежу полностью обнаженная на каменном ложе. Он наклоняется ко мне, и я вижу, как перекатываются мышцы у него под гладкой блестящей кожей.

— Помни, что на тебе моя печать! — снова шепчет он…

— Астра! Очнись! Ау, подруга!

Ленка машет у меня перед глазами рукой. Я пытаюсь сфокусировать взгляд на подруге. Светлые волосы с отдельными прядками, окрашенными в зеленый цвет, торчат у нее в разные стороны: этакий артистический бардак на голове. С отвращением гляжу на зелено-белую маску зомби и черные круги под карими глазами. Морщусь. М-да.

— Да плюнь ты на этого козла! — кричит мне в ухо Ленка и хлопает ладонью по поверхности барной стойки, едва не задев полную скорлупы тарелку.

Бармен косится на нее и мимоходом забирает тарелку, направляясь к клиенту, который отчаянно машет ему из-за голов других.

— Девчонки, тусите одни? — раздается сзади нас мужской голос.

Мы с подругой синхронно поворачиваемся. За нами стоит, чуть покачиваясь, Джек Воробей с двумя стаканами пива. Воробей какой-то неправильный: и косички не те, и глаза голубые, и вообще… Разве что разит от него пиратом, не принимавшим душ все полгода плаванья и чистившим зубы исключительно ромом и рыбьими хвостами.

— Отвали! — мрачно говорим мы с Ленкой в один голос, и Джек Воробей, пожав плечами, понятливо исчезает в толпе, неся пиво в поднятых вверх руках и изредка щедро поливая им окружающих.

В этом дешевом клубе на Хэллоуин не протолкнуться. Народ танцует практически впритирку друг к другу. Мы чудом пробились сквозь толпу и смогли захватить два крайних стула за барной стойкой. Над нашими головами крутится подвешенная на ниточке вырезанная из бумаги летучая мышь, то и дело пропадая во тьме и снова появляясь во вспыхивающем серебряном свете стробоскопа. Среди бутылок на полках оранжевеют тыковки. Я заглядываю в почти полный бокал с коктейлем и делаю еще один глоток сладкого пойла. Снова морщусь. И спиртное отстойное, и клуб третьесортный, и жизнь полное дерьмо.

— А давай мы соломенную куколку Костика сделаем и будем в нее булавки втыкать? По очереди. Сегодня самое оно, — снова пытаясь перекричать рев музыки, предлагает Ленка.

Я кручу пальцем у виска. Костик, конечно, козел, но даже в шутку пытаться наслать порчу или болезнь на другого человека…

Мне жутко хочется зарыдать, но безумно жаль макияж, который мы с Ленкой старательно наводили целый час. А ведь все так прекрасно начиналось!

*****

Я сама не поверила, когда Костик пригласил меня праздновать Хэллоуин в своей мажорной тусовке. Костик — сын директора сети супермаркетов в нашем городе. Высокий, спортсмен, с восхитительно уложенными светлыми волосами. И ездит на «Лексусе». Я знала, что мне до него, как пешком до луны, но продолжала влюбленно пялиться на всех лекциях и парах. Испуганно отводя взгляд, когда он оборачивался на меня.

На прошлой неделе Костик вдруг сам подошел ко мне. Ленка, изумленно округлив глаза, понятливо слиняла.

— Астра! Тут тусовочка намечается. В клубе у знакомого. В «Тигридиуме». Хочешь с нами рвануть?

— А-а… — только и смогла выговорить я.

— Там на Хэллоуин костюмированная вечеринка будет. Сможешь? — Костик наклонил голову и обаятельно улыбнулся.

— Смогу, — едва дар речи вернулся ко мне, произнесла я.

— Запиши мой номер.

Я послушно натыкала дрожащими пальцами цифры.

— Что это было? — ошарашенно спросила я Ленку, которая, как выяснилось, ожидала в коридоре окончания нашего разговора.

— Понятия не имею, — пожала плечами подруга. — Вокруг Костика столько девок ошивается. А он тебя позвал. Ты поосторожней с ним.

— В смысле?

— Я к тому, что за все есть плата, — рассудительно сказала Ленка. — Или ты готова с ним после клуба…

— На что? — покраснела я.

— Нет, ну Костик для первого мужчины очень даже неплох, возможно… — ухмыльнулась Ленка.

— Да иди ты к черту! — вспыхнула я. — Я вообще не собираюсь с ним ничего делать!

— Ты, может, и не собираешься, а он, возможно, очень даже собирается. Короче, думай сама.

Ага. Естественно. А кто же еще за меня думать будет? Не Пушкин же с Илоном Маском!

На хэллоуинскую вечеринку я собиралась целую неделю.

— Ты пойдешь со мной! — заявила я Ленке. — Одна я боюсь.

— А вдруг меня не пропустят? Там же фейсконтроль.

— Я попрошу тебя пропустить, — уверенно сказала я. — Без тебя не пойду. Это же клуб, в конце концов. Одним человеком больше, одним меньше…

Погода в этом году стоит аномально жаркая. Уже конец октября, а на улице плюс восемнадцать днем. Вода, конечно, ледяная, и после захода солнца становится прохладно, но с моря ночами дует теплый ветер, и на набережной полно гуляющих. Поэтому идти на вечеринку мы решили, надев только легкие курточки.

Мы красились полдня. Ленка сказала, что будет изображать зомби. И в любом случае у нее нет нового красивого платья. Поэтому мы дурачились: разрисовывали ее старую футболку и дырявили ее. А старые джинсы с прорехами на коленках и так подошли идеально. Но мне хотелось поразить Костика своей неземной красотой.

— Давай ты будешь ведьмой? — предложила Ленка. — А что? Платье у тебя есть красивое, фиолетовое.

ГЛАВА 2. На шабаш!

Сны. Они приходили волнами. Всю последнюю неделю. Словно росток тьмы и безумия проклевывался в почве моей души, бередя ее и тревожа, проталкиваясь сквозь бетон реальности и серую пелену будней. В этих снах я видела его, и взгляд голубых глаз жег меня даже днем. Я смущалась и розовела, вспоминая эти сны, совершенно неприличные и жгуче-мучительные. Лодка моей жизни раскачивалась на этих волнах, грозясь вот-вот оторваться от причала рационального и унести меня в бушующий океан неведомого...

В день икс мы были с Ленкой во всеоружии. Макияж зомби для Ленки мы закончили первым. Подруга так смеялась, что я чуть было не попала ей контурным карандашом в глаз.

— Отпад! — прокомментировала она, разглядывая себя в зеркало. — И пусть только попробуют меня, такую красивую, не пропустить в гроб… То есть в клуб. Сегодня, — заключила она, — я буду лишь оттенять твою красоту. Но если мне попадется клевый зомбяра, то я тоже пойду в отрыв.

Мне всегда нравилась Ленкина бесшабашность. Может, поэтому мы и сошлись: я, более спокойная и рассудительная, и она, авантюристка по натуре.

Для меня выбрали сиреневое коротенькое платье и бархатные лодочки на высоких каблуках. Рыжий цвет волос подходил к моему сегодняшнему облику идеально.

— Сейчас мы из тебя сделаем ведьмочку, симпотную и жутко сексуальную. Губы надо карминовой помадой, — колдуя надо мной, приговаривала Ленка. — Так, глаза просто классные получились. Давай еще метку на щеке сделаем?

— Какую метку?

— Айн момент!

Ленка быстро пролистала страницы в телефоне.

— Зацени!

Она тыкнул в какой-то непонятный круг со странным знаком посередине — не то перевернутая елочка с точками-ягодами, не то скелет листа.

— Сейчас я тебе его намазюкаю, — с оптимизмом заявила она.

— Может, не надо?

— Ну ты что? Сегодня же Хэллоуин! А как же призраки, вервольфы и прочие кошмарики? У-у-у!

— Не напугаешь! — отмахнулась я. — Ладно, рисуй, Айвазовский!

Ленка взяла пробку от бутылки и обвела ее по контуру.

— Может, ну их, эти точечки? — пожаловалась она, срисовывая знак с экрана.

— Нет уж, — зловредно сказала я. — Раз откопала такую метку, то ваяй все до последних мелочей.

— Ну это же ты у нас художница, а не я.

— Твоя идея, вот и мучайся!

Ленка вздохнула, но продолжила пыхтеть.

— Готово! — воскликнула она. — Теперь ты просто супер! Идем!

Я подушилась моими любимыми духами, надела курточку и бросила последний взгляд в зеркало. Голубые глаза, обведенные жирным контуром, аккуратный носик, тщательно прорисованные пухлые губы, рыжие волосы, распущенные по спине. Я себе очень нравилась. Откинула прядь волос с лица… На секунду черная метка на моей щеке вспыхнула зеленым светом, ярко вычерчивая тонкие линии и извивы рисунка, и обожгла меня. Я вскрикнула и испуганно застыла, но метка уже потускнела и налилась чернотой. Я невольно потянула руку к кружку на щеке.

— С ума сошла! — зашипела Ленка. — Не смей трогать: смажешь!

— Но она… — испуганно произнесла я.

— Так, Астра, я переделывать не буду, так и знай. Да и времени мало. Идем!

Я еще раз посмотрела на странную метку. Может, все же показалось?

*****

Клуб, адрес которого скинул мне заранее Костик, гремел так, что было слышно за квартал. Вся набережная, где стояли сплошные рестораны, магазины и развлекательные центры, светилась сегодня огнями. Публика вываливалась из ресторанов, пропадала в дверях клубов. От моря доносились пьяные крики и смех.

«Тигридиум» был одним из самых пафосных и дорогих. Я невольно заробела, подходя к нему.

— Не тушуйся! — подтолкнула меня Ленка. — Тебя же пригласили.

Перед входом змеилась очередь из дементеров, зомби, вампиров, скелетов, мавок и бог знает еще какой нечисти, отечественного и импортного розлива. Красные светодиоды, покрывающие фасад здания, отражались в затемненных стеклах то и дело подъезжающих «Мерседесов» и «Ауди». Из них выпархивали очередные стильно костюмированные девицы или парни, и, минуя очередь, шли ко входу. Там стоял амбал со сложенными на груди руками, играя роль живого барьера. Маленькие рожки на его квадратной голове смотрелись смешно и неуместно. Цербер отходил в сторону, пропуская блатных гостей, на которых завистливо косилась очередь. Время от времени охранник получал приказ по наушнику и после краткого визуального осмотра, одобрительно рыкнув, разрешал нескольким отобранным из очереди пройти внутрь.

— Не робей, подруга! — подтолкнула меня к охраннику Ленка.

— Меня там ждут, — стараясь казаться уверенной, поведала я Церберу.

— Кто? — с недоверием скосил глаза охранник.

— Константин Никитин.

Я назвала свое имя.

— Спрошу. Ждите! — отрезал охранник и отвернулся, что-то бормоча в рацию.

— Таких в списке нет, — равнодушно бросил он через минуту и отвернулся.

— Как же так? — растерянно спросила я.

Меня оттеснила парочка стильно одетой Мертвой невесты и графа Дракулы. Охранник пропустил их и снова встал грудью на защиту входа в клубную преисподнюю, откуда гремела музыка.

Мы с Ленкой отошли.

— Может, встать в очередь? — предложила подруга кисло.

— Позвоню Костику! — отрицательно мотнув головой, сказала я. Настроение стремительно летело вниз, и обида щипала горло. Однако ради подруги я решила поступиться гордостью. Ответили мне только на четвертый звонок.

— Это кто? — раздался веселый и чуть пьяный голос однокурсника.

— Это я, Астра, — облегченно закричала я в трубку. — Мы с подругой пришли в «Тигридиум», но нас охранник не пускает.

— Это кто там? — услышала я голос одного из дружков Костика на фоне грохочущей музыки. Бормотание Костика в ответ.

— На хрен тебе эта дешевка нужна? — прокричал друг. — У нас тут и так уже полный комплект.

— Астра! — снова сказал в трубку Костик. — Слушай, тут у нас планы немного поменялись. Короче, сегодня никак не судьба.

ГЛАВА 3. Может быть, когда с тобой умрем, мы в тот лес направимся вдвоем

Лес. Вершины елей, загораживающие свет редких льдистых звезд. Черная тень сползает с луны, луна растет на глазах и, уже полностью круглобокая, озаряет мертвым светом скелеты облетающих деревьев, покрытые мхом толстые стволы, огромные муравейники в рост человека и прижатые к земле стылым туманом осенние травы. Мамочки мои! Куда это меня занесло?! А сюда городской транспорт ходит?

За курточку, оставленную в гардеробе клуба, я, кажется, отдала бы сейчас полцарства. И еще всю наличку. Сырость мгновенно облизывает меня ледяным языком, не давая усомниться в реальности происходящего. Какая, мать вашу, иллюзия, если мне в лодыжку впивается острая ветка, а каблук ломается, стоит мне сделать лишь шаг по ковру из мертвой хвои.

Где-то ухает… или не ухает? А вон из той ложбинки, в которой, как в ведьмином котле, зловеще перемешиваются белесые языки тумана, кажется, что-то чвакает. Этот лес как самый худший из моих кошмаров. «В том лесу белесоватые стволы выступали неожиданно из мглы. Из земли за корнем корень выходил, точно руки обитателей могил…» Но почему я оказалась в одном из своих кошмаров? И можно ли от него проснуться? Только мне кажется, что, я не проснусь от него, а напротив, засну в нем навсегда.

Как и почему я сюда попала? Вдруг я вскрикиваю, потому что щеку снова обжигает что-то. А-а! Чертова метка! Ну Ленка! Выберусь из этого гиблого места и убью ее! Это ведь все из-за метки? Неужели такое могло произойти из-за криво накаляканного кругляша? Нет, не хочу, чтобы так было! Хочу домой!

Я обламываю каблук дрожащими руками и, хромая, начинаю осторожно передвигаться по лесу. Надо найти выход отсюда. Может, покричать? Ну, типа: спасите! Но меня останавливает мысль о том, что неизвестно, кто или что придет на крик. И зачем оно придет, если уж на то пошло. Я кожей ощущаю опасность, караулящую меня. Нет, в этом лесу я могу играть только одну роль — роль жертвы.

Судя по ощущениям, я где-то за Уралом. В наших краях не бывает такого пронизывающего холода в это время года. Туман, клочьями наматывающийся на суходол, оседает на моих голых ногах мелкой моросью. Черт! Да я же скоро умру от переохлаждения. И почему меня затянуло сюда без теплой одежды, сумки и мобильника? Нет, надо кричать, несмотря на опасность. Выбора нет.

— Эй! Помогите! Я тут заблудилась! Помогите мне!..

Мой голос жалко срывается. Лес вокруг настороженно замолкает. Даже уханье и чваканье прекратились. Вдруг я слышу ответный крик вдалеке, причем, тоже женский и такой же испуганный.

— Эй! Кто там? Люди! Помогите!

Я радостно вскидываюсь и спешу на зов. Пусть женщина только дождется меня. Даже если она, как и я, заблудилась, вместе же не так страшно, да? Живой человеческий человек в этом проклятом лесу. «Под покровом ярко-огненной листвы великаны жили, карлики и львы. И следы в песке видали рыбаки шестипалой человеческой руки». Нет-нет! Там человек! Одного со мной пола!

— Я иду! Вы где? — отчаянно кричу я, оскальзываясь на мокрой палой листве.

Я успеваю перебраться через поваленное дерево, пачкаю корой руки и платье. И застываю с занесенной над следующим лежащим стволом ногой.

Ответный женский крик вдруг переходит в леденящий душу визг. Ему вторит чье-то рычание. А потом наступает резкая, звенящая до боли в ушах тишина. Холодный ветер проносится по вершинам, и я почти ощущаю, как волосы шевелятся у меня на голове. Ноги слабеют, и я просто сползаю в мокрые заросли. Сижу на корточках и слушаю, как мои зубы в тишине выбивают дробь.

Господи! Что это было? Ее же не могли?..

Я всхлипываю, зажимаю рот руками, потом вскакиваю и начинаю перебираться назад через поваленное дерево, царапая ноги об острые сучки. Бегу, ковыляя в туфлях разной высоты, по лесу в противоположном направлении от того, откуда раздался крик, сменившийся мертвой тишиной. Крадусь от дерева к дереву, ежесекундно оглядываясь и вздрагивая.

Это-то меня и подводит, потому что я спотыкаюсь обо что-то и падаю плашмя на землю. Поднимаюсь вся грязная и мокрая, оборачиваюсь и кричу как ненормальная, забыв об опасности. Забыв обо всем.

То, обо что я споткнулась, явно было человеком. До того, как его порвали на куски. Я успеваю увидеть кровавую кашу на месте живота, остекленевшие глаза, устремленные к бледной луне, искривленный в навек застывшем крике черный провал рта, обрывки платья убитой женщины, и тут меня выворачивает. Я едва успеваю отбежать пару шагов в сторону, упасть на землю на четвереньки, и из меня начинает извергаться сегодняшний ужин. Однако инстинкт самосохранения говорит мне, что надо бежать. Я вскакиваю, шатаясь, и бегу вперед, стараясь оказаться как можно дальше от трупа. И тут же замираю.

Ко мне приближается тень человека. Нет! Я вскрикиваю и срываюсь в сторону. В душе понимая, что не успею, что выхода нет и что убийца меня догонит. И он действительно догоняет.

— Стоять!

Я резко меняю направление, бегу в другую сторону, спотыкаюсь об очередную корягу, падаю, вскакиваю.

— Да стой же, зараза!

Я вскрикиваю, когда меня хватают за руку. Начинаю отбиваться и дергаться.

— Пустите меня!

— Замри! — рычит мужчина.

Таких называют косая сажень, Мощный, квадратный в плечах, одетый в странную одежду то ли исторического реконструктора, то ли ролевика: кожаная куртка, перевязь с болтающейся шпагой, высокие ботфорты, плащ свернут и перекинут через плечо.

— Не перестанешь, убью! — рычит мой преследователь и замахивается для удара.

Я отшатываюсь и падаю на колени.

— Пустите! Я вам ничего не делала! Я вообще тут случайно оказалась.

Я дергаюсь. Платье трещит, и я умудряюсь вырваться из рук убийцы, оставив ему обрывок рукава. Собираюсь дать деру на четвереньках, когда меня хватают за лодыжку и тянут по земле назад. Мне в рот забивается хвоя, и я отплевываюсь. Меня грубо вздергивают и ставят на ноги.

ГЛАВА 4. Меня, кажется, похищают

Я взвизгиваю, отскакиваю назад, теряя лодочку, придавленную тушей громилы. А затем в шоке поднимаю глаза на мужчину, который, как будто материализовавшись из ниоткуда, воздвигся за спиной убитого.

Незнакомец медленно, словно нехотя, вытирает травой лезвие кинжала и убирает его в ножны. При этом не отрывая от меня глаз, в которых горит голубое пламя. Это чарующе страшно и красиво. Черты лица убийцы — прямой нос и твердая линия губ — кажутся вытесанными из мрамора. Темные волосы блестят в свете луны. Меховой плащ распахнут, а сбоку его оттопыривает меч. Мужчина молча протягивает мне руку в перчатке, но я отшатываюсь назад и снова натыкаюсь на сучки ствола. Я почти уже не чувствую онемевших ног, которые колет опавшая хвоя. И у меня больше нет сил ни сражаться, ни бежать.

— Оставьте меня все в покое, — шепчу я. — Ой мамочки-мамочки! Я не хочу умирать в этом лесу! И вообще не хочу!

Тут слезы, которым раньше не давал пролиться шок, резко устремляются из глаз.

Мужчина, одним неуловимым движением хищника перешагнув через труп, оказывается прямо рядом со мной. Он кажется таким огромным, что я невольно задираю голову, чтобы посмотреть ему в лицо. От незнакомца пахнет кожей, металлом, немного потом и какими-то горькими травами.

— Не трогайте меня! — снова шепчу я, и тут же оказываюсь притянутой и крепко прижатой к теплому телу мужчины. Упираюсь ему в грудь бессильными руками, понимая, что и тут не могу ничего противопоставить грубой силе.

— Я тебя сейчас поцелую, — совершенно серьезно говорит незнакомец. — Но больше ничего такого делать не буду. Ты мне веришь?

Я отчаянно трясу головой. Не верю, конечно. Тогда он, уже не спрашивая согласия, хватает рукой за подбородок всхлипывающую меня, и, с силой притянув, целует в крепко сжатые губы. Отстраняется и смотрит в глаза.

— А меня только что вырвало, — мстительно заявляю я сквозь всхлипывания. — Но если вас это не смущает…

Мужчина весело ухмыляется.

— Забавная малышка, — говорит он, и его глаза снова вспыхивают огнем. — Как зовут?

— А-астра, — говорю я дрожащим голосом. Тут перед убийством спрашивают имя? Это чтобы на могиле эпитафию написать? А простой насечки на оружии недостаточно?

Меня сотрясает дрожь, а ноги у меня полностью окоченели.

— Так вот, Астра, — говорит незнакомец, даже не думая меня выпускать из объятий, словно боясь, что я сразу дам деру. А что, я бы и дала, будь у меня хоть малейший шанс убежать босиком по осеннему полночному лесу, полному убийц. — Сейчас ты пойдешь со мной. И это не обсуждается, — строго добавляет он.

— Я домой хочу, — продолжаю тихонечко выть я.

Незнакомец молча смотрит на меня, потом пальцем в перчатке стирает слезы с щек.

— Нет, малышка, — растолковывая, словно маленькой, говорит он. — Домой ты уже не попадешь. До поцелуя у тебя еще был шанс, хоть и маленький, а сейчас уже нет.

Я ахаю.

— Но как? Где я?

— Вообще? Или в данный момент?

— Вообще. В данный.

— Туманный лес в сердце континента Холлин. Но нам с тобой надо уходить отсюда как можно быстрей. Пока нас тут не сожрали. Ты же не хочешь быть сожранной?

Я смотрю на незнакомца широко раскрытыми глазами. Слезы у меня перестают течь, но страх никуда не уходит. Я не хочу идти никуда с хладнокровным убийцей. Но и умирать здесь я тоже не хочу. Поэтому мотаю головой в подтверждение нежелания стать чьей-то пищей.

Мужчина улыбается. Отпускает меня. Скидывает с плеч плащ и укутывает пахнущей им одеждой. Спине и плечам сразу становится тепло, хотя меня и продолжает бить дрожь.

— Идем! — обхватив за плечи, тянет меня незнакомец.

— Ай!

Я ступаю буквально шаг, чуть не подвертываю ногу и вскрикиваю, натыкаясь на что-то острое.

— У меня только одна туфля, — жалуюсь я мужчине.

Тот смотрит на мои босые ноги, к счастью, почти до середины икр уже прикрытые плащом, тяжело вздыхает и вдруг, схватив меня поперек туловища, перекидывает через плечо.

Я успеваю только вскрикнуть от испуга, но мой похититель тут же шлепает меня по заду и строго приказывает:

— Молчи! Тихо!

Я испуганно замолкаю. Плечо незнакомца, который широкими и почти бесшумными шагами начинает передвигаться по лесу, очень жесткое, и у меня начинает болеть живот. Меня непременно снова вырвало бы ему на спину, останься в желудке хоть что-то. Видеть я ничего толком не вижу из-за падающих на лицо волос. К голове начинает приливать кровь, и я задираю голову, что очень сложно в таком положении.

Мое мучение продолжается, как мне кажется, целую вечность. Мы продвигаемся по лесу. Порой мужчина снимает меня с плеча, чтобы отдохнуть. Один раз он вдруг притягивает меня к себе и зажимает рот рукой в перчатке, а у меня уже даже нет сил сопротивляться и отбиваться от него. Мы стоим, замерев и вжимаясь в ствол дерева, провожая глазами темную фигуру вдалеке, как и мы, крадущуюся по лесу. Темный лес, темная ночь, темные дела.

Наконец этот кошмар заканчивается. Я и мой похититель выходим на открытую луговину, где меня ставят на ноги.

— Мы переходим в Грост, Астра, — безапелляционно заявляет мужчина, явно особо не интересуясь моим мнением, а просто информируя. — Дай мне минуту, чтобы активировать портал.

Я оглядываюсь по сторонам, но бежать даже не думаю. Во-первых… Да и во-вторых тоже. Как, собственно, в-десятых и в-одиннадцатых. Нет, бежать мне в принципе некуда. А из этого страшного леса я готова удрать хоть к черту на рога. И даже с этим убийцей. Судя по всему, никакого выбора судьба мне предоставить не захотела.

Я беспокойно оглядываюсь по сторонам, ожидая, что из леса может показаться еще кто-нибудь. Или что-нибудь. Невольно перед глазами всплывает растерзанный труп на поляне. Слезы снова начинают течь из глаз. Ног я уже не чувствую. Господи, да заберите меня отсюда хоть куда-нибудь! А главное, в теплое место!

Незнакомец кладет на землю тускло блеснувший в свете луны металлический круг.

ГЛАВА 5. Погоня

Голова кружится. Если бы мой похититель не держал меня за руку, я бы, наверное, упала на мокрую землю.

— Пойдем скорей, Астра! — говорит мужчина, тревожно оглядываясь.

Мы находимся на опушке леса. Зеленые круги вокруг нас затухают. Мужчина подбирает артефакт. В отдалении я вижу город. Он высится черным силуэтом, остро вырезанным на темно-фиолетовом фоне неба. Огней там почти не видно.

— Астра, я понимаю, что ты в шоке и устала, девочка, — спокойно говорит мне мужчина. — Но впереди нас ждет дом. Там тепло, сухо, есть ванна с горячей водой и еда. И там безопасно.

— А здесь нет? — невольно бросаю я испуганный взгляд на темный лес за спиной.

— Здесь пока нет.

Я послушно поднимаюсь, делаю пару шагов, ойкаю. Ног я почти не чувствую.

Незнакомец вздыхает, потом подхватывает меня на руки и начинает шагать по полю широкими шагами. Я невольно обхватываю его шею рукой.

— Вы убили того мужчину, — наконец произношу я с упреком то, что лежало у меня на душе последние полчаса.

— Да, убил, — спокойно подтверждает незнакомец. — А он тебе понравился?

Это сказано с явной усмешкой.

«Вы мне тоже не нравитесь так-то», — едва не срывается у меня с языка.

— А тот второй… — вместо этого говорю я. — Он же что-то кричал вдогонку.

— Да? Я не расслышал, — не моргнув и глазом, врет мужчина.

— А почему он называл вас темным?

— Ну так я темный маг.

Сердце подскакивает и начинает биться. Я гляжу расширившимися глазами на гордый профиль несущего меня мужчины и боюсь дышать.

— Я не причиню тебе зла, — словно почувствовав мой страх, успокаивающе говорит мужчина. — Напротив, я буду оберегать тебя и защищать.

— От кого? — испуганно спрашиваю я.

— От других темных магов, — словно само собой разумеющееся говорит мой непрошенный защитник.

Я выдыхаю и начинаю размышлять. Темный маг! Это надо переварить. Если другие темные маги похожи на того урода в лесу, то я предпочитаю остаться с этим. Снова смотрю на профиль мужчины, торопливо идущего по лугу. Он чем-то неуловимо похож на героя моих снов. Только во всех моих снах звучал предупреждающий голос: «Он погубит тебя, Астра, помни!»

Стена города постепенно растет. Я уже вижу огни среди зубцов башен. Они странные, зеленые, напоминающие круги от того артефакта, который перебросил нас из Туманного леса сюда.

— Город называется Агнурис, — комментирует мужчина. — Столица графства Кульвэр королевства Грост, где я живу. Где ты тоже будешь жить.

— Моего мнения, я так полагаю, никто спрашивать не собирается? — задумчиво интересуюсь я.

— Боюсь, что так, — констатирует маг.

Скандалить я считаю преждевременным и даже вредным. В данный момент. Вообще нужно уметь выбирать правильный момент для своего аргумента. И аргумент должен быть весомым. Ну, не меньше килограмма, а лучше даже двух. Это я вынесла из жизненного опыта. Моя бабушка, пока была жива, рассказывала мне такую историю. Ее муж, то есть мой дед, ее частенько поколачивал. И она вроде принимала побои молча. До одного момента. Однажды дед проснулся ночью, а над ним возвышалась моя бабка. В руке она держала раскаленную сковородку. Она поднесла ее к щеке деда близко-близко, так что он почувствовал жар, исходящий от железа. А потом произнесла: «Еще хоть раз только попробуй поднять на меня руку!» И все. Как отшептала. Вот это я понимаю красиво завершить дискуссию и правильно донести свою точку зрения до оппонента. Но сейчас момент был явно неподходящий.

— Но ты же понимаешь, что в этом моей вины нет? — спрашивает маг.

Он явно подустал меня нести, потому что дыхание у него становится прерывистым.

— А чья это вина? — интересуюсь я. — Это из-за метки я здесь?

— Возможно, — уклончиво говорит маг. — В любом случае, по метке я тебя нашел. Хотя не сразу. Без метки ты бы могла долго бегать по лесу. До рассвета. Если бы тебя не сожрал какой-нибудь гаррак.

— Кто такие гарраки? — невольно я еще крепче вцепляюсь в своего похитителя-спасителя.

— Это наше местное словечко, гростское, — поясняет маг. — На всеобщем скажут упырь, умертвие, гуль или зомби.

Мне становится не по себе. Это значит, я бегала по лесу между разными упырями и чуть не стала их ужином? А та женщина, что кричала?.. И другая, труп которой я видела?.. Боже! Мне становится совсем нехорошо, и я утыкаюсь лицом в плечо мага. Как же спокойно и надежно в его руках! Тут я чувствую себя в полной безопасности. Можно начинать расслабляться.

— Кажется, мы рано расслабились, — напряженным голосом вдруг говорит мой маг.

— Что случилось? — испуганным шепотом спрашиваю я.

— Черный туман, — непонятно говорит маг и опускает меня на землю.

Я, беря пример с мага, оборачиваюсь.

Сначала я ничего такого не вижу. Темный лес, стоящий угрожающей стеной. Луна, похожая на нацеленное на нас дуло смерти. Тени деревьев, четкие в ее свете, падают на луг. Я присматриваюсь и замечаю, что тени искривляются, нет, змеятся, как живые, и ползут по лугу, словно вынюхивая наши следы.

— Астра, жить хочешь? — со вздохом спрашивает маг.

Глаза у меня расширяются. Я киваю.

— Тогда бежим! — говорит маг и тут же срывается с места.

Я ахаю и устремляюсь за ним, схватив полы плаща, чтобы не мешали бежать.

— Быстрей! — рявкает маг, и я припускаю еще живей, уже не думая о плаще.

Моим замерзшим ногам очень больно бежать, но к счастью, мы теперь на дороге — твердой, гладкой и ледяной. Я иногда шиплю, наступая на камешки, но стараюсь не отстать. Маг на ходу пару раз обжигает меня одобрительным блеском своих невероятно голубых глаз, а пару раз оборачивается назад. Я не знаю, от чего мы бежим, но интуиция подсказывает мне, что лучше мне и не знать. Пока мы не окажемся в безопасности, по крайней мере.

Сапоги мага и мои босые ноги грохочут по деревянному мостику, переброшенному надо рвом. Мы добегаем до закрытых ворот, и тут маг начинает колотить в них изо всех сил.

ГЛАВА 6. Дом

И снова бег по улицам. Я вижу, как тускло загораются окна, как выглядывают из окон встревоженные сонные лица. Вот перед нами из двери выскакивает женщина, держа за руки двух маленьких дочерей.

— Я хочу спать, мама! — хнычет самая маленькая, потирая кулачком глаза.

— Нельзя, милая! — грустно говорит мать и берет малышку на руки. Другая девочка хватается за юбку женщины. — У нас нет защитных рун на окнах и двери. Черный туман может войти в дом. Сейчас дойдем до храма, и ты сможешь там поспать, пока эта напасть не схлынет.

Я смотрю вопросительно на моего мага, но он только отрицательно качает головой и продолжает тянуть меня дальше в центр города. Улицы — извилистые, каменные — кажутся лабиринтом, где в центре меня ждет Минотавр. Хотя, скорее Минотавр ведет меня туда, время от времени оглядываясь, когда я отстаю. Но ноги болят уже так, что сил нет никаких. В детстве я могла целый день бегать босиком, но эти дни давно миновали, да и бегать по ледяной брусчатке, то и дело ударяясь пальцами о стыки камней, не то же самое, что летом по теплым дорожкам и мягкой траве. Мой маг слышит мое очередное шипение и снова подхватывает меня на руки. Какой же он все-таки сильный!

— Надо было захватить тебе пару сапожек, — говорит он, словно извиняясь, — но я не знал, что ты окажешься без обуви.

— Если бы я знала, что окажусь здесь, то прихватила бы из дома валенки, шубу и шапку, — ворчу я. Думаю и добавляю: — И перцовый баллончик.

— Это что, какое-то оружие?

Я киваю и обстоятельно рассказываю магу принцип работы баллончика. И как однажды спаслась с его помощью от стаи бродячих собак, которые напали на меня около гаражей.

— Тут тебе он мало поможет, — усмехается маг. — Здесь бывают такие собачки, что скушают тебя вместе с баллончиком и даже не подавятся. Поэтому просто не отходи от меня далеко. Я защищу тебя ото всех и от всего.

А от тебя меня кто защитит, так и хочется спросить. Хорошенькое дельце! И снова мне не дают выбора. В душе поднимается протест против произвола. Я отворачиваюсь: неуместно начинать ругаться с человеком, который несет тебя на руках, да еще и когда ты спасаешься от какой-то смертельной опасности.

Мы явно приближаемся к центру города. Появляются роскошные особняки, вокруг которых есть даже садики. Здесь я не вижу беспокойно бегущих прохожих. Улицы темны и пусты. Редкие фонари покачиваются на ветру, роняя на камни тусклые желтые круги света, за пределами которых темнота кажется только гуще.

Темный трехэтажный дом с отражающими лунный свет высокими окнами за высокой железной оградой стоит в конце тупика.

— Мы пришли, — говорит маг.

Он отворяет калитку, скрипнувшую в ночи, и опускает меня на землю. Я едва не скриплю зубами, снова касаясь израненными ногами ледяной земли.

— Еще чуть-чуть, — утешает меня маг.

Я киваю и иду за ним. Мы почему-то не поднимаемся по широким ступеням к высоким резным дверям, обитым железными полосками с шипами. Вместо этого ныряем в мокрые кусты и начинаем двигаться вдоль каменной стены с барельефами под окнами. За углом маг останавливается, касается одного из барельефов с изображением цветов и травы, и каменная глыба вдруг отходит беззвучно в сторону.

— Тайный выход, — комментирует маг. — Не люблю, знаешь ли, беспокоить слуг лишний раз.

Он первым ныряет в проем, и я следую за ним. В доме темно хоть глаз выколи. Меня ведут по скрипучей лестнице наверх. На пол коридора второго этажа падает лунный свет и тени-перекладины от дальнего окна. Покачиваются тени-ветви дерева.

— А вот Черный туман… — тут я спотыкаюсь на этом слове.

— Сюда! — коротко командует мой похититель и открывает дверь в комнату.

Я послушно вхожу за ним и с любопытством оглядываюсь. Передо мной большая комната. В очаге ало вспыхивают подернутые пеплом угли. На каминной полке глухо тикают тяжелые часы. Со стены на меня взирает тусклыми глазами чучело совы. Повсюду стоят высокие шкафы, сплошь заставленные книгами. Письменный стол по бокам завален бумагами, но посередине на зеленом сукне лежит почему-то какая-то доска в метр длиной. Явно не подходящий к этому роскошному интерьеру предмет. Дверь слева приоткрыта, и я вижу уголок большой ванны и зеркало на стене с умывальником. Дверь слева закрыта.

— Так что ты хотела спросить? — задает вопрос маг, снимая перевязь с оружием и бросая ее в кресло у стола.

— Этот Черный туман не сможет войти в дом? Ну, все так бежали от него, пытаясь спастись. И успеют ли люди? Он уже должен был окутать город, нет?

— Туман движется не так быстро, — поясняет маг. — И защитные артефакты по периметру стен будут удерживать его какое-то время за пределами города. Это даст людям шанс спрятаться.

— А мы? Нам не надо? И все жители на этой улице…

— Богатство, Астра, имеет преимущество. Обеспеченные люди могут позволить себе магическую защиту на дверях и окнах. В отличие от бедняков. Но для таких есть храмы.

— А-а!

— Туман скоро доберется и до центра города. Но в моем доме безопасно. Собственно, я и занимаюсь созданием артефактов для защиты от Тумана, — хмыкает маг.

Мужчина подходит ко мне и отстегивает замочек, молча стаскивает с меня плащ. Я испуганно обхватываю себя за голые плечи. Мне становится страшно, хотя это и другой страх. На ум невольно приходят грязные намеки убитого в лесу насильника. Нет, ну мой спаситель же не собирается меня… Он же обещал… Или он хотел сказать, что не будет делать этого там, в лесу. Тогда как здесь очень даже… Я затравленно оглядываюсь по сторонам. Но бежать мне некуда. Снаружи скоро будет смерть. Так он сказал, но мне не приходит в голову усомниться в этом. Слишком испуганы были горожане, бежавшие от неведомой мне напасти.

ГЛАВА 7. Ночь вдвоем

И что, сражаться с ним? Да он одной левой может меня переломать.

— Я обещал тебе, что когда мы доберемся до дома, тут будет и тепло, и горячая ванна, и еда. Хочешь есть?

Я лишь мотаю головой. Да мне сейчас и кусок в горло не полезет.

— Ну тогда набери ванну и согрейся как следует.

Комната просторная. Маг протягивает руку, и свечи в канделябрах на стенах тут же вспыхивают. Ванна пуста. Я вижу кран и удивляюсь. Не ожидала встретить здесь централизованное водоснабжение. Невольно протягиваю руку к вентилю.

— Не работает, — морщится маг. — Что-то сломалось, а мне некогда этим заняться.

— Вы же сказали, у вас слуги…

— Да какие слуги, — машет рукой маг. — А руки до ремонта все не доходили.

Он показывает на два бака, доверху наполненные водой. Я трогаю воду. Холодная!

— Ничего себе горячая ванная! — возмущаюсь я.

Маг простирает руку над водой в одном из баков. Я снова вижу зеленоватое пламя, вырывающееся из ладони. Вода моментально вскипает и начинает бить как в ключе.

— Грахх! — ругается маг.

— Вы меня сварить решили? — возмущаюсь я.

Маг бросает на меня мрачный взгляд. Потом протягивает руку над другим баком и проделывает похожую манипуляцию. Только на этот раз поверхность воды почти мгновенно покрывается тонкой коркой льда.

— Да грахх тебя побери! — рычит маг и трясет рукой.

Он смотрит на пляшущий на ладони зеленый огонек, который то вытягивается вверх, то вдруг ложится на бок, почти затухая.

— Тысяча граххов и ташру в придачу! — ругается маг и сжимает непослушный язычок пламени в кулаке. — Я буду в кабинете. Вон полотенце.

Он раздраженно кивает головой на висящее на вешалке огромное серое полотенце. И выскакивает из комнаты, едва не хлопнув дверью.

— Эй, а как мне мыться-то? — возмущенно кричу я вслед. Но в ответ раздается то ли рычанье, то ли ругательство. Кажется, мой маг вышел из себя. А такой спокойный был всю дорогу, пожимаю я плечами. Видимо, нервы сдали.

Я тяжело вздыхаю и принимаюсь за дело. Затыкаю пробкой сливное отверстие, предварительно убедившись в чистоте ванны. Найденным ковшом зачерпываю поочередно воду из двух баков, пока смесь не приобретает приятную для тела температуру. Сдергиваю с себя грязное с брызгами крови порванное платье и бросаю на пол. Затем со вздохом облегчения погружаюсь в воду. Как тепло и хорошо! О мои бедные ноги! Надо расслабиться, успокоиться… Но вместо этого через минуту меня начинает трясти. Словно закрученная во мне пружина дошла до своего предела и теперь стремительно разматывается назад. Воспоминания начинают мелькать у меня перед глазами: темный лес, растерзанный труп женщины, лезвие ножа, торчащее из груди насильника, туман, как зверь, крадущийся за нами по пятам. И темный маг-убийца в соседней комнате. И я никогда-никогда не вернусь к нормальной жизни. Мамочки! Я сгибаюсь и начинаю рыдать, зажимая рот руками, чтобы не привлечь внимание моего похитителя.

— Эй! Ты в порядке? — тут же раздается стук в дверь.

— Да! — кричу я. — Не заходите!

— И даже не собирался! Поторопись!

«Зачем?» — хочется мне спросить, но я только продолжаю сотрясаться в беззвучном рыдании.

Вода стынет, а вместе с ней утихает и мое горе. Я нахожу что-то наподобие мочалки, явно растительного происхождения, пузырьки с мылящим раствором. Ожесточенно тру себя, словно пытаясь стереть воспоминания, но это явно не помогает. Споласкиваюсь и ступаю на ледяной пол. Вытираюсь и заворачиваюсь в полотенце. Замираю, не зная, что делать дальше.

— Астра, ты все?

— Все! — пищу я и с замиранием сердца жду, что последует за этим.

Дверь слегка приоткрывается и показывается рука мага с зажатой в ней одеждой.

— Пока так, а завтра решим вопрос с платьями, — следует ответ.

Я осторожно принимаю ткань. Она оказывается рубашкой, очень приятной на ощупь, с кружевами на манжетах. Явно мужской, потому что я просто тону в ней. Рукава приходится подвернуть, а низ доходит мне до середины бедер. Что ж, другого выхода у меня нет.

— Я выхожу, — робко произношу я и тяну неуверенно дверь.

Маг стоит спиной ко мне и смотрит в окно. Почему-то не оборачивается. Я подхожу к другому окну и с опаской выглядываю на улицу. Мне снова становится жутко.

Тьма выползает изо всех щелей. Я вижу, как смоляные тени растут, пухнут, разливаются по мостовой, заворачивают в черные коконы ветви деревьев, поглощают стены домов, окутывают фонари, и те тонут в волнах, как в безбрежном море. Черный туман колышется, окружая дома, пытаясь проникнуть в плотно закрытые окна и двери домов, но не в силах сделать этого, ярится и заворачивается маленькими водоворотами и волнами. Мы окружены тьмой, и наш дом плывет, как огромный одинокий кит посреди бушующего океана смерти. Меня окутывает ледяной страх при мысли о том, что я могла бы быть сейчас там, наедине с этим туманом.

— Я так устал, — вдруг хрипит маг. Я с опаской гляжу на него. Глаза у мужчины горят, как тогда, в лесу — два сверкающих и сейчас совершенно безумных голубых огня. — Ты нужна мне, Астра!

Он подходит ко мне и подхватывает на руки. Я боюсь и слова сказать, только мое сердце бьется где-то в горле. Маг ногой распахивает правую дверь, и я вижу там спальню с большой разобранной кроватью посередине.

— Я не хочу! — начинаю отбиваться я, предполагая худшее.

— Да не сделаю я тебе ничего! — так же хрипло, словно борясь с кем-то, невидимым мне, говорит маг и бросает меня на кровать.

Я вижу свисающие с изголовья кровати наручники с длинной цепью. Они блестят в свете луны, которую еще не поглотил туман за окном. Одно кольцо замкнуто на железном пруте, а второе валяется среди скомканного одеяла. Я окончательно пугаюсь, вскакиваю на четвереньки и пытаюсь дать деру.

— Не трогайте! Не хочу!

Маг рычит, ловит меня за ногу. Я начинаю отбиваться, но это как биться против скалы. Я взвизгиваю, почувствовав холод на щиколотке. Маг пристегивает второе кольцо к прутьям изножья.

ГЛАВА 8. С добрым утром!

Я просыпаюсь от отборных ругательств. Испуганно открываю глаза и замираю, боясь даже дышать. К сожалению, вчерашние события не оказываются ни сном, ни наркотическим опьянением, на что я надеялась в глубине души. Я вижу из своего укромного местечка резной потолок и окно с золотой листвой, освещенной ледяным светом ноябрьского утра. Мага я не вижу, но зато хорошо слышу:

— Тиэр! Тысяча гарраков тебе в глотку! Ты что натворил?! Почему одежда в крови? А черкануть записку не судьба? И как ты отцепился, ташра тебя раздери!

Я осторожно приподнимаю голову над кроватью как раз в тот момент, когда мой ночной похититель выскакивает из спальни и хлопает за собой дверь со всего размаха. Я успеваю увидеть лишь мужественный голый зад и краснею как рак. Прячусь за кроватью и сижу с бьющимся сердцем. На кого он так орал? Не на меня ведь? Я вроде ничего такого не делала. Черт-черт-черт! И что теперь делать? Бежать от темного? Но как? А главное куда? Я всхлипываю. Это так нечестно со стороны судьбы! И есть хочется. Желудок одобрительным урчанием подтверждает последнюю мысль. Это окончательно меня расстраивает, и слезы начинают литься уже градом. Я слышу шаги мага и прячусь за кроватью, насколько мне позволяет цепь.

Мужчина входит. В просвет между кроватью и ковром вижу лишь его босые ступни и отвороты брюк. Ну хоть не голый. И такое чувство, что маг напрочь забыл про меня. Вот и прекрасно! Пусть забудет полностью, а я как-нибудь тайком отсюда… Я непроизвольно дергаю ногой, и цепь гремит. Черт!

Мужчина застывает на месте. А через секунду кровать резко скрипит от тяжести, и надо мной нависает уставленное острие клинка. Вместе с настороженным лицом мага.

— Ты кто? — хрипло спрашивает меня он.

Маг одет только в брюки, и я вижу мощный торс, где под кожей перекатываются кубики пресса. Темные волосы блестят от влаги. Голубые глаза смотрят с подозрением и совершенно искренним недоумением. Хм, кажется, у кого-то чердак потек.

— Алло! — возмущаюсь я. — Вы сами меня сюда притащили, а теперь спрашиваете?

— Откуда притащил?

— Так из Туманного леса.

— А сама ты откуда?

— Так с Земли я.

Шпага опускается. Маг хлопает себя по лбу.

— Тиэр, я бы тебя убил сейчас, если бы смог, — стонет он. — Какого грахха ты натворил? И как ты смог освободиться? — затем маг переключает внимание на меня: — А я... Я ничего не просил передать… мне?

Кажется, чердак не только потек, но уже затоплен по шейку.

— Вы, — делая нажим на этом слове, говорю я, — просили передать вам же, что мастер Сильмет делает превосходные ключи.

— Засранец! — снова стонет маг.

Он спрыгивает на пол и плюхается в кресло у кровати, положив шпагу на колени. Наливает в бокал из графина, стоящего на столике рядом, какой-то темно-бордовый напиток, задумчиво отпивает, поглядывая на меня. Барабанит пальцами по столу. Под барабанную дробь я выбираюсь из-под кровати, продолжая кутаться в одеяло, неловко стараюсь примоститься на краешке постели. Подошвы ног после вчерашнего страшно болят.

— Не знаю, утешит ли тебя это, но я этого не хотел, — замечает маг.

— Что не хотели? — осведомляюсь я. — Убивать того темного?

— Какого темного? Опиши!

Я прямо вижу, как на тонущем чердаке в старой шляпе посылают С.О.С. в пространство тараканы, а обезумевшая кукушка пытается клювом продолбить крышу.

— То есть вы забыли, кого убили?

— Ага, — равнодушно сообщает маг.

Я с максимальным сарказмом в голосе описываю вонючего битюга, пытавшегося покуситься на мою девичью честь.

— А! Этого не знаю, — окончательно расслабляется маг. — Похож на наемника из Дэвуло. Ну и ташра с ним!

— Весьма проникновенная надгробная речь, — замечаю я. — А притаскивать меня сюда из того проклятого леса вы тоже не хотели?

— Ничего не хотел, — заявляет маг и откидывает волосы с лица. Встает. — Ладно. Чего уж теперь. Ничего не исправить. А почему ты на полу спала?

— Не имею ни малейшего желания спать с чокнутыми магами, которые еще и лапают без спроса, — вырывается у меня, прежде чем я соображаю, что несу. — Ой, я не то хотела сказать.

Глаза мага вспыхивают весельем.

— Иди сюда, — говорит он. — Будем знакомиться.

— Снова?

— Ага.

— Дурдом, — ворчу я и встаю, не вылезая из кокона одеяла.

Маг наклоняется и отцепляет железо с моей ноги.

— Прошу прощения за это, — комментирует он. — Я бы никогда так не сделал.

— Да-а? — неискренне удивляюсь я.

— Да! Без лишней необходимости.

— Это утешает.

— Как тебя зовут?

— У вас потеря памяти? — напрямую спрашиваю я.

— Увы, — нехотя признается маг. — Извини, но вчера я был не в себе. И я не помню ничего из этого, — он обводит рукой цепи, шпагу и всю спальню.

— Ну тогда я, может, пойду? — неуверенно предлагаю я. — Раз вы этого не делали, сожалеете, раскаиваетесь, готовы компенсировать и все такое… Можете даже не компенсировать. Просто объясните мне, как дойти до того чертового леса. Если я туда вернусь, то ведь смогу попасть назад домой?

Мой голос начинает дрожать, и я с бьющимся сердцем ожидаю ответа. Маг молчит, и его молчание совсем меня не обнадеживает.

— Меня зовут Льерен, — говорит он. — А тебя?

— Астра, — буркаю я.

— Скажи, Астра, а мы с тобой вчера целовались? — я краснею. Отвожу глаза и нехотя киваю. — Понятно. Тогда уже ничего не исправить. А главное, подействовал ли тот поцелуй, вот в чем вопрос.

Маг как будто размышляет вслух. Ерошит волосы. Потом смотрит на меня пристально, так что я начинаю беспокоиться.

— Слушай, Астра! Мне неловко это говорить, но хотелось бы гарантий…

— Каких гарантий?

— Что мне не всадят клинок в спину.

— Как вы тому амбалу вчера в лесу? — тоном учительницы на уроке спрашиваю я.

— Вот именно. Конечно, еще ничего не кончилось, и, возможно, за тобой придут другие…

— Какие другие? — пугаюсь я. — Мне и того за глаза хватило. Не хочу, чтобы ко мне еще кто лез.

ГЛАВА 9. Меня, кажется, еще и сватают

— … как делают благовоспитанные люди!

С окончанием этой тирады дверь в спальню распахивается. Я сижу, укутавшись по шею в одеяло, и таращу испуганно глаза. Неизвестно, какое диво дивное или чудо чудное ворвется сюда сейчас: двухголовый гоблин, джинн с лампой под мышкой — от этого безумного мира можно всего ожидать. Увидев полноватую женщину лет шестидесяти в коричневом платье и белоснежном фартуке, я издаю облегченный выдох. Кажется, человеческий человек. Седые волосы уложены в аккуратную прическу. Карие глаза в сеточке морщин с любопытством изучают меня.

— Это и есть ваша лесная находка, господин Нэрвис? — рокочущим голосом произносит женщина. Ух какой голос! Тут и рупор не нужен.

— Она, Арвета, — подтверждает маг, и у меня возникает подозрение, что он ее слегка побаивается. Женщина хмыкает:

— Ну ничего. Могло быть и хуже. Тощая она, правда, какая-то. Ты болеешь, что ли? — обращается она уже ко мне.

— Я? — возмущенно пищу. — Я здоровая! Только три месяца назад проходила медкомиссию при поступлении в институт.

— Значит, откормим, — резюмирует женщина. — Астрой звать?

— Да!

— Ну пойдем, Астра! Покажу тебе твою комнату…

— Зачем комнату? — хмурится маг. — Я думал, что мы с Астрой вместе здесь будем…

— Ишь чего удумали! — возмущается женщина. — До брака никаких «вместе».

— До какого брака? — возмущаюсь теперь и я. — Я ни на какой брак не подписывалась!

Маг и Арвета переглядываются.

— Пойдем уже! — произносит женщина, и я, спотыкаясь в одеяле, бреду за ней, радуясь, что сейчас окажусь далеко от темного. — А то ишь ты — в одной спальне! И до слез зачем бедняжку довел?

— Я не доводил! — возмущается маг.

— Я не плакала! — возмущаюсь я и шмыгаю носом.

— Я с вами еще поговорю! — грозит Арвета магу и захлопывает дверь кабинета.

Из-за нее раздается приглушенное ругательство.

— Вспыльчив, как грахх, — замечает Арвета. — С детства был такой. Весь в папашу. Тот тоже не подарок.

— А вы?..

— Я его кормилицей была, — объясняет по дороге женщина. — А когда граф Мирчеллий сына выгнал, то я за Льереном пошла. И муж мой тоже. Не дело это мальчика на произвол судьбы оставлять.

Мальчика? Хорош мальчик под два метра высотой!

— Ты, Астра, чего не подумай, — продолжает вещать женщина, ведя меня по извилистому коридору. — Он парень хороший. Ну, с придурью, конечно, куда же без этого? Все темные такие!

С придурью? Это явное преуменьшение!

Мы спускаемся по отчаянно скрипящим ступенькам. Я иду, путаясь в одеяле. Огромный холл сейчас залит светом и выглядит совсем не так, как вчера, когда мы проходили мимо него в полночь. Арвета заводит меня маленьким коридором в тупик, где только две двери.

— Я бы тебя и на втором этаже поселила, — объясняет она, — но лучше подальше от этого кобе… От господина Нэрвиса. До свадьбы бы все-таки лучше поостеречься. А тут мы с мужем живем. Будешь под приглядом.

— До какой еще свадьбы? — нервничаю я. — Без меня меня женили! Не собираюсь я замуж. Я еще молодая! Мне учиться надо, карьеру строить, все дела! Вот после двадцати пяти или шести…

— Да кто же тебя такую старую потом возьмет? — хмыкает Арвета. — Ладно. Об этом потом поговорим. А пока комнату посмотри.

Экономка отпирает дверь ключом и впихивает меня внутрь.

Комната просторная. В окно виден маленький садик, огороженный каменной стеной. С золотых кленов листья падают на разноцветный ковер земли. С перекладины сиротливо свисают старые деревянные качели.

Сама комната выглядит запущенной и нежилой. В камине давно никто не разжигал огня, отчего я сразу же начинаю зябнуть и приплясывать босыми ногами на полу. Арвета всплескивает руками.

— Так ты еще и без обуви! Ну ничего, найду временную. Чуть-чуть потерпи! Ничего, детка, я тут все приберу, камин зажгу. Гардины надо бы постирать…

Арвета бормочет уже себе под нос, заглядывая во все углы, а я с любопытством разглядываю свой новый дом. Широкая кровать запрятана в алькове и задрапирована нежно-голубой занавесью. Рядом шкаф, его дверца чуть перекосилась и не закрывается до конца. Амальгама на настенном зеркале внизу пошла пузырями. Стоящий на письменном столе канделябр затянут паутиной. На подоконнике россыпь дохлых мух.

— Перина отсырела, — продолжает ворчать Арвета. — Окно бы помыть следует. Стремянку вот только мой старик найдет. А еще и мышиный горох в углу…

Я наматываю на палец паутину и вижу, как срочно десантировавшийся на нити паук убегает по столу, оставляя след в пушистых серых сугробах пыли.

— Ты уж извини, детка, — разводит руками кормилица. — Комната просто ужасная…

— Комната просто прекрасная! — мечтательно улыбаюсь я. — У меня никогда-никогда не было такого красивого дома.

Арвета сначала удивленно раскрывает глаза, а затем широко улыбается.

— Ну и замечательно! Я тут все уберу и…

— Мы вместе все уберем! — с энтузиазмом заявляю я. — Вы только одежду мне найдите сначала.

Я распахиваю одеяло, чтобы показать рубашку.

— Срамота-то какая! — сплевывает в сторону женщина. — Не волнуйся, детка. Сейчас я тебе свое платье дам, а днем мы поедем покупать тебе одежду. И башмаки. Я уж заставлю Льерена одеть свою невесту, как куколку.

Я только закатываю глаза к потолку. И с чего это они все решили, что я невеста? Или, если провел ночь в одной постели, то уже надо жениться? Пардон, но в приличном обществе это порой даже не повод для знакомства!

Через час я сижу на кухне и плотоядно наблюдаю, как Арвета печет оладьи. Запах стоит умопомрачительный. Он, как магнит, притягивает и Льерена, и тот показывается в дверях. Маг подкрался так незаметно, что я увидела подпирающего плечом косяк мужчину, лишь когда Арвета замахала на него деревянной лопаткой.

— Вот пожарю все, тогда и позову! — заявила она, выталкивая мага с кухни.

Я хихикнула себе в кулак. Просто поразительная разница. Вчера маг пугал меня до чертиков, а сегодня состроил такую жалобную гримасу, что захотелось его почесать за ушком и поставить блюдечко с молоком. Вообще, ночной Льерен и дневной — небо и земля.

ГЛАВА 10. А есть ли выбор?

Я смотрю испуганно на мага. Так вот ты какой, северный олень! Он не просто темный, не просто с биполяркой, он еще к тому же и радиоактивный.

— Я тоже, пожалуй, пойду, — неуверенно лепечу я и встаю, собираясь идти вслед за служанкой.

— Никуда ты не пойдешь! — отрезает маг и хмурится.

Какие, однако, у нас перемены настроения! А почему-то считается, что ПМС только у женщин. Ну ладно! Я послушно плюхаюсь обратно на стул.

— Короче, Астра, — маг потирает подбородок рукой, усаживается напротив меня и снова повторяет: — Никуда ты не пойдешь!

— Почему это? — на всякий случай интересуюсь я.

— А ты хочешь, чтобы на тебя другие темные маги охотились?

— Зачем им это? — пугаюсь я.

— Пока мы не закрепим окончательно связь между нами, за нами будут охотиться. Меня попытаются убить, а тебя забрать к себе. Конечно, если ты хочешь пойти по рукам…

— Не больше, чем вы хотите быть убитым! — огрызаюсь я.

— Один — один! — усмехается маг.

Мы некоторое время молчим и сердито сопим, глядя друг на друга. Потом я вздыхаю, встаю, беру тарелку и кладу магу оладьи. Ставлю перед ним. Наполняю розетку свежим вареньем. Наливаю еще горячий чай, достав большую синюю чашку из настенного шкафчика — совсем как делала это Арвета полчаса назад.

— Может, вы хоть объясните наконец, что за чертовщина со мной творится со вчерашнего дня?

Льерен забрасывает в рот оладью, тяжело вздыхает и говорит, словно не мне, а куда-то в пространство:

— Темный маг, рожденный в ночь Черной луны, иногда получает проклятие. У каждого оно свое. Путь, чтобы снять это проклятие и не стать проблемой для окружающих, только один: пойти в Туманный лес и найти девушку из другого мира, которую на одну ночь выбрасывает в Холлин. Там ее надо поцеловать…

— Черт! — от души ругаюсь я. Льерен косится на меня и усмехается. — То есть, если бы вы меня не поймали и не поцеловали, то я бы преспокойно вернулась домой?

— Если бы дожила до рассвета, — хмыкает маг. — Гарраков и прочих кровожадных тварей в Туманном лесу много, а вкусная двуногая, да еще и беззащитная пища в лес забредает редко. Я бы дал тебе максимум час.

У меня по спине пробегает холод. Да, легко, получается, отделалась.

— И что дальше? — возвращаюсь я к нашим баранам.

— После поцелуя связь между магом и девушкой устанавливается и до полного ее закрепления ее надо поддерживать.

— А как закрепить эту связь? — почти миролюбиво интересуюсь я, подождав, пока маг проглотит еще несколько оладий.

Льерен отводит глаза.

— Закрепить можно только браком. Добровольным. Если жрец проведет обряд, то проклятие с меня спадет.

— Но я не хочу за вас замуж, — резонно замечаю я.

Я вижу, как глаза мага на секунду вспыхивают. Однако он лишь пожимает плечами.

— Ну не хочешь, и не надо. Можем развестись потом.

— То есть брак будет фиктивный? — уточняю я.

— Да, — слишком поспешно отвечает Льерен. — Так по рукам?

— Не так скоро, — осаживаю его я. — Мне надо подумать.

— У тебя есть целый месяц, — усмехается маг. — Обряд смогут провести только в последний день осени.

Я задумываюсь. Вообще-то я не на это рассчитывала в жизни. Уж точно не на брак, пусть даже фиктивный, со стремным сумасшедшим магом, внутри которого тикающая бомба с часовым механизмом.

— А вы за месяц, ну, не рванете? — с опаской спрашиваю я Льерена.

— Не рвану, — улыбается он. — То есть от этого не взорвусь.

— А отчего-то другого можете?

— Ну, мало ли у меня опасного в работе.

А вот с этого момента поподробнее.

— А кем вы работаете?

Надеюсь, не наемным убийцей?

— Я расследую разные случаи, связанные с темной магией, — отвечает Льерен. — И опасного у меня на работе хватает.

— Понятно, — уважительно кошусь я на мага. Какая романтическая профессия — магический следователь по особо темным делам. Кажется, мой ночной похититель начинает играть новыми красками.

— Тут еще такое дело, Астра, — чуть смущенно говорит Льерен, снова отводя глаза.

Я кошусь на его лицо с прямым носом и твердой линией губ. Нет, он очень даже симпатичный. С таким не стыдно будет некоторое время побыть в фиктивном браке. Тем более, если можно потом развестись.

— Я вас слушаю, — ласково говорю я.

— Понимаешь, мне, для того чтобы моя магия не вышла из-под контроля, нужна постоянная подпитка от тебя. До закрепления связи.

Я пугаюсь и снова вскакиваю с места.

— Нет-нет! — восклицаю я. — Вы же обещали ночью, что ничего плохого со мной не будете делать: ни кровь мою брать, ни энергию из меня тянуть!

Льерен тоже встает и подходит ко мне. Он такой огромный. И маг. И бежать мне некуда. Я в ловушке! Слезы невольно сами опять начинают литься у меня из глаз.

— Не надо! — шепчу я.

— Ты что? — говорит Льерен. Он снова, как тогда в лесу, протягивает руку и стирает слезы сначала с одной моей щеки, потом с другой. Пальцы у мужчины теплые, но я вздрагиваю. Затравленно смотрю на него, не в силах убежать. — Ничего плохого я с тобой делать не собираюсь. Тем более, что обещал.

— Тогда чего же вы хотите? — снова шепчу я.

— Для подпитки мне нужна ты, — говорит мужчина и осторожно притягивает меня за талию. — Просто чтобы ты была рядом. Не круглые сутки, но каждый день. Ты же сможешь, рыженькая?

Я смотрю завороженно в его сверкающие голубые глаза.

— Смогу, — шепчу я.

— И еще… иногда… Я не говорю, что часто, — тоже шепотом говорит Льерен. — Мне нужен поцелуй. Всего лишь поцелуй.

— Точно нужен?

— Абсолютно точно.

Льерен осторожно берет меня за подбородок и приподнимает голову.

— Ну если только иногда…

— Да, как лекарство.

— И если это так необходимо…

— Жизненно, — шепчет маг и притрагивается к моим губам.

Я закрываю глаза. Чувствую, как меня затягивает куда-то. Как Льерен уверенно прижимает меня к себе, а затем начинает раздвигать мне губы. Что-то этот поцелуй не похож на лечебный. Какой-то он слишком настоящий. Меня затягивает в сладкую негу, и я не могу даже пошевелить рукой. Льерен начинает действовать все уверенней, и я собираюсь уже прерваться, чтобы сообщить магу, что если и брак будет таким же «фиктивным», как поцелуй «лечебным», то я не согла…

ГЛАВА 11. Алиса, это пудинг! Пудинг, это Алиса!

Я выскальзываю из объятий мага, как кусок мыла из мокрых пальцев. Отбегаю в сторону и гляжу на девицу, стоящую на пороге кухни.

Гостья расфуфырена, как на праздник. Пышное платье нежно-кремового цвета выглядывает из-под темно-кофейного плаща с белым меховым воротником. На черных волосах щегольская шляпка с целым ворохом перьев и сверкающей застежкой из стразов. Карие глаза под тонкими бровями готовы прошить меня насквозь лазером ненависти и злобы.

— Льерен! Как ты мог опуститься до грязной служанки?

Маг озадаченно ерошит волосы на голове и виновато смотрит на меня.

— Оказывается, у вас, господин Нэрвис, имеется в наличие невеста? — кашляю я намекающе.

— Нет у меня невесты, — со вздохом говорит маг и переводит задумчивый взгляд со Сциллы на Харибду, между которыми оказался. — Вернее…

— Как нет? — возмущается шатенка. — А как же я?

— А я разве делал тебе предложение? — парирует Льерен.

Незнакомка теряется, хлопает глазами, потом с усилием натягивает на губы улыбку и начинает говорить медово-приторным голосом:

— Я все понимаю, Льерен. Это так, баловство. Попалась под руку судомойка с не слишком страшной мордашкой, вот ты и не удержался.

Я кашляю сердито и значительно смотрю на мага.

— Так, Малена, — принимает решение маг. — Давай расставим все по местам.

— Я могу удалиться на время этой расстановки? — оскорбленно интересуюсь я.

— Стоять! — рявкает маг, когда я делаю шаг в сторону двери.

Я вздергиваю правую бровь и поднимаю ногу для второго шага.

— На цепь посажу, — с угрозой цедит сквозь зубы Льерен, и я срочно меняю свое намеренье. Усаживаюсь на стул в партере и, болтая ногами, послушно готовлюсь насладиться представлением. Смотрю на мага и ежусь, в который раз поражаясь, какой он огромный. Особенно когда смотришь снизу вверх.

— А почему я должна терпеть присутствие этой замарашки? — сердится в свою очередь гостья.

— Малена! — говорит маг. — Давай разъясним. Это ты за мной бегала. Это ты на меня вешалась. Это ты себе сама вообразила, что я хочу на тебе жениться…

Шатенка несколько раз открывает и закрывает рот. Не выдерживает и срывается на крик:

— Что-то ты не спешил развеять это заблуждение! И я знаю почему, Льерен! Чтобы без проблем ухлестывать за разными курочками! А когда мой отец с тобой говорил на прошлой неделе, ты не отрицал возможности нашего брака.

— Но и не подтвердил же! — замечает Льерен. — Я вообще обошел стороной эту неприятную тему.

— Ах неприятную! Да кто еще выйдет за тебя замуж! — продолжает кричать гостья. — Темный! Безземельный! Без наследства!..

«Больной на всю голову и проклятый», — хочется добавить мне, но я благоразумно молчу и болтаю ногами.

— Ну вот видишь, Малена, — разводит руками маг. — Я совершенно тебе не подхожу.

Малена разевает рот.

— Я не то хотела сказать, — снова пытается она переобуться на ходу, — я просто говорю, что никакая другая приличная девушка в трезвом уме и твердой памяти не согласится стать твоей невестой.

— Неужели? — усмехается Льерен.

— Покажи мне такую дуру! — взвизгивает шатенка.

Я поднимаю руку, как в первом классе.

— Что? — рявкает на меня шатенка.

— Я такая дура, — грустно кашляю я.

— В каком смысле?

— Малена! — вмешивается маг. — Забыл тебе представить: Астра, моя невеста, а через месяц, хочу надеяться, моя жена.

— Где невеста? — вскрикивает брюнетка, и ее глаза от возмущения едва не вылезают из орбит.

Я снова поднимаю руку, как примерная первоклассница. Видя, что это не возымело воздействия, трясу рукой в приветственном жесте.

Брюнетка визгливо смеется.

— Эта? — брезгливо спрашивает она. — Ты докатился, Льерен! Подбираешь шлюх около трактиров на перепутье?

Я гневно кашляю.

— Она еще и заразная? — интересуется Малена.

— Тогда немедленно покиньте карантинную зону! — не выдержав, рявкаю я.

— Ладно, еще поглядим! — цедит сквозь зубы моя конкурентка на руку мага. Она поворачивается на каблуках, хлопает дверью и уходит.

В кухне воцаряется молчание.

— Вот повезло мне с потенциальным мужем, — замечаю я вслух. — Темный…

— Это элита среди магов, — возражает Льерен.

— С раздвоением личности…

— Так радуйся! Двое по цене одного.

— Проклятый…

— Ну так проклятие снимается.

— А еще и бабник, — буркаю я.

— Обещаю после свадьбы исправиться! — на голубом глазу заявляет маг. Я кашляю осуждающе. — Мне не хватало твердой женской руки.

— В которой будет скалка или раскаленная сковородка? — предполагаю я.

Маг молча смотрит на меня.

— Господин Нэрвис! — осторожно заглядывает в кухню Арвета. — Я пыталась ее остановить, но разве эту фурию удержишь?

Льерен досадливо машет на экономку рукой, и женщина скрывается, прикрыв за собой дверь.

— Спасибо, что согласилась стать моей женой, — говорит мужчина.

— Еще не окончательно. И потом только на время и только фиктивной, — строго говорю я.

— Тогда давай продолжим с того места, где нас прервали? — предлагает наглый маг.

— С какого? — недоумеваю я.

— С поцелуя.

— Перетопчетесь, — возражаю я и двигаюсь с табуреткой подальше от мага. — Хорошего понемногу.

— А жаль, — барабанит он пальцами по столешнице.

— И имейте в виду, — строго заявляю я. — С разными «курочками» разбирайтесь сами. Раз уж вы такой первый петух на курятнике.

Маг прищуривает глаза.

— Будешь хамить, рыженькая, накажу!

— Будете угрожать, замуж не выйду! — парирую я.

А что? Говорят, что будущему мужу надо сразу показывать все свои достоинства и недостатки. Недостатки особенно. Чтобы потом не было неприятных открытий. Достоинства, как козыри, можно и придержать. Пусть потом порадуется сорванному джек-поту.

— А попытаетесь на цепь посадить, я ее перегрызу и убегу. Я отчаянная!

В подтверждение своей отчаянности я допиваю последний глоток из чашки.