Я танцую тебе любовь

Глава 17

Вот зачем я пришел сегодня на тренировку? И так на душе противно, а тут еще Она. Как ни в чем не бывало, вышла в зал, поклонилась нам. Всю тренировку я отворачивался, только чтобы не смотреть на нее. Михалыч гонял нас сегодня, как зверь, особенно Дашку. Готовит на кубок Харлампиева. Она молодец, не скулит, не ноет, боец девка. Несмотря на то, что оказалась обычной шлюхой, все равно в груди у меня какой-то теплый огонек еще тлеет. На что-то еще надеюсь. Под конец тренировки Михалыч поставил Дашку в пару с Олегом, который и так пускает на нее слюни. Иногда так и хочется начистить ему табло. А сегодня он просто расцвел.

Я не стал досматривать до конца их поединок, ушел в раздевалку. Через несколько минут пришли парни, которые стали подшучивать над Олегом:

— Ну что, снова она тебя сделала?

Олег кто-то отвечал им, я не стал слушать, просто ушел в душ, зашел в дальнюю кабинку, чтобы ни с кем не пересекаться. Парни быстро принимали душ и выходили. Последним из душевой ушел Олег. Перед этим он как-то странно посмотрел на меня, хотел что-то спросить, но я просто отвернулся. Потом я включил на полную мощность холодную воду и стоял так, пока иголочки не закололи по всему телу.

В раздевалке уже никого не было. Я вытер голову. Мысли так и продолжали изводить меня, выворачивать душу, хотелось кричать, бить, крушить. И я не сдержался. Физическая боль немного отрезвила, и когда я снова застыл у шкафчиков, почувствовал легкое прикосновение теплых рук к бокам и горячего лба к спине.

— Я люблю тебя, — раздался тихий голос Дашки, от чего мои мышцы закаменели.

Сделать вдох я смог только после четвертого удара сердца. Мне хотелось схватить ее за шею и задушить. Пусть меня потом посадят, но я больше не увижу ее с другими. Больно, как же больно… И я ей высказал все, что у меня в душе. Но вот то, что она ответила мне, глядя прямо в глаза своими глазами цвета стали, просто разрушило во мне весь тот лед, который я накопил за этот последний месяц.

— Дашка! Я больше не могу без тебя…, — я говорил и не мог остановиться, чувствуя под руками ее теплое, такое желанное тело. Я уже не боялся напугать ее, просто хотел слиться с ней в единое целое.

— Я люблю тебя, Денис. Я тоже боюсь тебя потерять.

Когда я услышал ее слова, мое сердце остановилось, ком встал в горле. Какой же я дурак! Как я мог сомневаться в ней? Мне захотелось сделать ее своей тут же, видел в ее глазах такое же дикое желание. Я посмотрел на нее, спрашивая разрешение, и увидел ее ответ. Я подхватил ее на руки и понес в душевую. С мои рук по-прежнему текла кровь, пачкая нас обоих. Ее надо было немедленно смыть.

Когда мы стали единым целым, я не мог поверить в свое счастье. Моя кровь сегодня была не единственной, которую потребовалось смывать.

— Прости меня, Даша, что твой первый раз здесь, в такой обстановке, — я прижимал ее к своей груди, не в силах отпустить. Я понимал, что если отпущу ее, мы оба упадем на пол. Ноги ни у кого не держали после того, что было только что между нами. — Почему не сказала?

— Я люблю тебя, — просто ответила Дашка и нежно коснулась своими губами моих. И мы снова потерялись в той нежности, которая возникает между двумя любящими сердцами.

Мы еле смогли оторваться друг от друга. Дашка потребовала у меня обработать мои раны на ладонях, которые продолжали кровоточить. Она взяла аптечку, которая всегда находилась в раздевалке на всякий случай, обработала мне ладони, забинтовала их. Мы так и сидели обнаженные рядом, с жадностью разглядывая друг друга. Потом снова сорвались в танец любви, пока не осталось сил, чтобы даже просто сидеть. Мы повалились на пол и оба засмеялись тем смехом, который дарит освобождение, исцеление, дарует надежду, что все будет хорошо. Душевный катарсис.

— Даш, давай поженимся, — сказал я, когда мы немного успокоились.

— Ну наконец-то, а то я думала, что никогда не дождусь, — снова рассмеялась она. — Так что насчет детишек? Катя, Саша и Семен? Или Катя, Оля и Сеня?

— Как хочешь, главное, чтобы наши и чтобы много. Я люблю тебя. Поедем ко мне? Максу скажу, чтобы сегодня остался у своей Надюхи.

— Знаешь, Дэн, я смотрю на вас с Максом и удивляюсь.

— Давай сначала поднимемся с пола, а то он слишком жесткий для серьезных разговоров, — перебил я любимую. Я поднялся, подал ей руку, потом притянул ее к себе, подхватил на руки и сел на стул, посадил ее себе на колени. — Теперь слушаю.

— Да ну тебя, весь настрой сбил, — легонько хлопнула Дашка меня по плечу, утыкаясь мне лбом в шею.

Ее дыхание щекотало мне шею, но за эти мгновения я был готов отдать все, чтобы они никогда не заканчивались. Я легко поцеловал ее в висок.

— Так что мы с Максом? Чем мы смогли удивить такую девушку, как Даша?

— У вас столько было красивых девушек, а выбрали нас. Почему?

— Не почему, а за что, — уточнил я. — За то что это ВЫ, такие как есть, настоящие, любимые, нежные, которых хочется носить а руках и защищать ото всех. Вот я сейчас отнесу тебя в свою берлогу и никуда больше не выпущу. Так и Макс. Наверное и надо было перебрать кучу этих силиконовых, чтобы найти вас, настоящих. Понять, что внешняя красота не главное.

— Это ты так мне намекаешь, что я страшилка? — Наигранно возмутилась Дашка.

— Нет, это я так намекаю, что ты МОЯ, сама лучшая. Других мне не надо. И ты так и не ответила на мой вопрос.

— Какой это?

— Давай поженимся.

— Давай. Но папа меня точно прибьет, когда узнает.

— Не успеет. Я тебя и от папы защищу. Так куда поедем?

— Давай ко мне. Бабуля сегодня уехала в столицу по каким-то своим делам. Ее неделю не будет.

— Хорошо, давай сегодня к тебе, но потом переберемся ко мне. Выгоню Макса, пусть валит в свою квартиру.

Мы быстро собрались, Дашка вымыла мою кровь, которая щедро окрасила шкафчики, стены и пол, помогла мне застегивать пуговицы и «молнию» на джинсах, так как мои перебинтованные лапы не справлялись с этой задачей. Дашка хохотала и предложила подбить мне еще глаз, чтобы уж точно был похож на жертву домашнего насилия, вспоминая мой подкат тогда на остановке.

Квартира Даши оказалась очень уютной в обычном доме, с новой мебелью, свежим ремонтом. Видно, что в квартире живут только женщины. Я с интересом рассматривал ее фотографии, которые в огромном количестве украшали стену в одной из комнат. На них Даша была запечатлена в разном возрасте, от 5 лет до сегодняшнего дня. На многих была одета в больное платье, на каких-то в кимоно, где ее награждали призами. Везде она смотрела на мир чуть вздернув нос и открыто улыбаясь своей озорной улыбкой.

— Это моя бабуля устроила стену «гордости за свою внученьку», — она рассмеялась своим тихим добрым смехом.

— А где твои родители? — Рискнул я спросить.

— В Москве.

— А почему ты здесь?

— Так получилось. — Она пожала плечом. — Хотелось самостоятельности, вот и сказала, что сама решу, куда поступать. Все равно после учебы отец заставит вернуться и работать с ним.

— А кто отец?

— А, — она махнула рукой, — предприниматель. — А твои родители где?

— Тоже в Москве. Тоже… предприниматели. Тоже уехал от них в поисках самостоятельности. Но моя самостоятельность закончится уже в этом году. Придется идти к отцу на фирму. — Я подошел к ней, обнял, прижал к себе. — Даш, поедешь со мной? Можно будет перевестись в МГУ, у тебя же отличные оценки. Если что, я смогу помочь. Есть кое-какие связи. Не смогу я уехать от тебя и остаться тоже не смогу, есть кое-какие обязанности перед отцом.

— Не все так просто. Я должна сама доучиться здесь. Это было мое решение, поступить в этот универ. Я сейчас тебе ничего не смогу рассказать, не проси. Если ты не против, я доучусь здесь.

Мое настроение стремительно летело вниз. Что за тайны Мадридского двора? Почему девушка, которая стала мне дорога и от которой я никогда не откажусь, не хочет поехать со мной? Ладно, сегодня не буду поднимать этот вопрос. Только смогли помириться, время еще есть убедить ее переехать ко мне. Самое главное, что она стала МОЕЙ, остальное ерунда. Справимся.

Еще мне понравилось, что Дашка не велась на мой танк, как другие девицы, не выпрашивала брюлики и шубки, хотя, судя по квартире, живут они с бабушкой скромно. Пока не надену кольцо, не сообщу, из какой я семьи. Не хочу увидеть в ее глазах денежный счетчик. Обидно будет.

Дома я все таки решил посмотреть водос, который мне тогда скинул Макс. Зазвучала музыка, погас свет и в луче прожектора появилась Даша, медленно следуя за музыкой. В своем белом трико и какой-то длинной полупрозрачной тунике она казалась невесомой. Танцевала на пуантах. Сколько было нежности в ее движениях. Иногда казалось, что она растворяется в этом луче, в ее движениях было столько нежности, трепета, открытости, она дарила свое сердце, биение которого слышалось в этой музыке. Она танцевала любовь. Ее глаза были закрыты, она танцевала душой. Иногда она открывала глаза и было заметно, как она кого-то высматривает в зале. Потом снова закрывала глаза и закусывала губу. Когда смолкла музыка и она замерла на сцене, мое сердце снова остановилось. Дашка танцевала для меня, свою любовь ко мне. А я, дурак, не понял. Почему я вдруг решил, что я для нее никто? Я же видел ее глаза полные восхищением и надеждой, когда мы были вместе на этих репетициях, куда я приходил только ради нее.

Я только и смог написать ей:

«Сегодня посмотрел твой танец. Это было волшебно. Я тоже люблю тебя. Больше всего на свете».

Через пару минут получил от нее ответ:

«Я люблю тебя».