За пазухой у дракона

За пазухой у дракона Соловьева Елена

Глава 1

— Сеньорита Каталина… Ох, сеньорита Каталина!.. — В кабинет вбежала Грэси, размахивая зажатым в руке письмом, точно белым флагом. — Там у ворот люди сеньора Бэлтрена Драко!

Я оторвала взгляд от счетов, отодвинула сложенные низенькой стопочкой золотые лиры и посмотрела на матушку Грэси. Странно, родители погибли, когда мне было пять, но я их совсем не помню. А вот матушка Грэси как будто и не изменилась с тех пор, как нянчилась со мной: все такая же розовощекая, кругленькая и маленькая, как сдобная булочка. Разве что за последние годы в ее буйных черных кудрях поселилась седина, да и бегать вверх по лестнице ей становилось все тяжелее.

— И что от нас потребовалось этому закоренелому цинику, сеньору дракону? — спросила я, имея в виду Бэлтрена, наместника короля в провинции Арагоса. Подумать только, последние сражения между некромантами и ведьмами стихли лишь пару месяцев назад, а этот уже вводит новые налоги. Уму непостижимо! — Да ты присядь, матушка, успокойся. Хочешь, принесу стакан воды?

— Разве можно, деточка?.. — замахала на меня руками Грэси. — Это я должна тебе прислуживать, а не наоборот. Вот, почитай-ка!

Она сунула мне под нос письмо, что до того так крепко сжимала в руках.

— Новый налог? На это раз на воздух? — скептически уточнила я.

С этого дракона станется. Вот с чего он решил, будто восстановление территорий должно проходить за счет мирных плантаторов? Мы эту войну не затевали, наоборот, всячески стремились к миру. Мало того, что моего дядю призвали на военную службу, с которой тот не вернулся, так еще и последние сбережения отдать? А чем прикажете платить работникам? Треть урожая сгорела, треть сгнила на складах из-за невозможности доставить фрукты покупателям. Нам остались жалкие крохи…

— Нет! Хуже, деточка, все гораздо хуже!.. — Матушка обхватила голову и возвела очи горе. — Люди наместника утверждают, будто плантация, усадьба и даже кошатня нам больше не принадлежат!

— В смысле?.. — Письмо выпало из моих рук. — Это исключено, матушка. Вот говорила тебе, не ходи по жаре без шляпы и зонта, напечет голову.

Поместье принадлежало моему отцу, а после его смерти перешло к дяде Джуано. Теперь, когда последний пропал, я осталась единственной наследницей.

— Дона Джуано обвинили в измене, его имущество подлежит аресту, — запричитала матушка, глядя на меня своими большими карими глазами, в которых сейчас блестели слезы. — Вам же надлежит немедленно прибыть ко двору сеньора Белтрена Драко, чтобы он смог определить вашу дальнейшую судьбу. Боюсь, он захочет выдать вас замуж. Да вы прочтите письмо, сеньорита…

Вот только не замуж, увольте. Был тут у меня недавно наплыв женихов, больше напоминавший парад уродцев. Сосед, проигравшийся в пух и прах некромантам еще до войны, видишь ли, воспылал ко мне неземной страстью. Решил, будто двадцатилетняя девчонка не отличит охотника до чужого добра от пылкого влюбленного. Какой бред! Потом еще один приходил, тоже клялся в вечной любви, а сам посматривал на столовое серебро, да в окно, на фруктовые плантации. Ну да, и на мою грудь смотрел, пышную и высокую, доставшуюся от красавицы-мамы.

— Скажите, сеньор, какого цвета мои глаза? — спросила я в конце вечера, а сама вроде как смущенно прикрылась веером.

Разумеется, жених не угадал. Ни с первого, ни даже с третьего раза. А ведь глаза у меня запоминающиеся, фиалкового оттенка. Тоже, кстати, от мамы достались. А вот золотистые локоны — это уже от папы, так же, как высокий рост и деловая хватка.

После первых двух женихов приезжала еще парочка. Но и те проверки на вшивость не прошли, а потому убрались восвояси, наевшись до отвала фруктами и другими щедрыми угощениями. Один чуть не спер серебряную табакерку отца, стоявшую на каминной полке. Но был пойман мной лично за руку, после чего долго и извинялся, и клялся, что больше никогда и ни в коем разе. Клялся он, разумеется, после того, как его руку я ловко завела ему же за спину, повторив один из приемчиков учителя. Как все же хорошо, что вместо нудных уроков музицирования выбрала самооборону. Будто знала, что пригодится.

С тех пор женихов на порог велела не пускать. Не для того я хранила и преумножала то, что досталось от родителей, чтобы передать все это какому-нибудь ленивому хлыщу. Сейчас, когда кончилась война, о деле надо думать, как плантации восстанавливать да связи вновь налаживать. А никак не о замужестве.

— Ой, что бу-у-удет-то, деточка?.. — всхлипывала матушка и утирала нос огромным кружевным платком.

Я дочитала письмо и, скомкав, отправила прямиком в раззявленную пасть железного ворона. Тот с удовольствием сожрал письмецо дракона Бэлтрена и, сыто рыгнув, вылетел в распахнутое окно.

— Нормально все будет, — пообещала матушке Грэси. — Передай людям наместника, что никуда я с ними не поеду. Еще не хватало, чтоб меня, дочь Луиса Эстебана, везли в замок под конвоем. — Сама прибуду через пару часов. Пусть сеньор Бэлтрен Драко встречает.

Уж я ему приеду. Я ему так приеду — вовек не забудет!

Для начала попросила оседлать Тучку. Чистокровный летающий кот — это не средство передвижения, а песня какая-то. И огромное расстояние пролетит за несколько часов, и теплом согреет, и врага атакует так, что мало не покажется. А уж как мурлычет…

До войны у нас была процветающая кошатня, за каждым окотом очередь выстраивалась чуть не до столицы. А потом появился дракон Бэлтрен с армией, и красавцев котов изъяли для военных целей. Дяде что-то там заплатили, жалкие крохи на самом деле, а спорить он не посмел. Его и самого увели из дома, как какого-то безымянного кота, хотя сам дядя Джуано воевать желанием не горел. Но когда-то в юности закончил Королевскую Академию, факультет боевых искусств, а потому был обязан явиться под знамёна нового наместника и помочь урегулировать кровопролитный конфликт между ведьмами и некромантами.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍И что им не жилось в мире?

Некроманты и ведьмы всегда недолюбливали друг друга, но терпели. Из-за древних могильников постоянно спорили. Ведьмы обвиняли некромантов в том, что из-за их магии у них вянут цветы и травы. Некроманты говорили, что ведьмы заняли их территорию и насажали там всякой ерунды. Зачем на древних могильниках цветы? Потому что они растут только там, возражали ведьмы. От споров обе стороны постепенно перешли к активным действиям. Ведьмы заявили, что некроманты убили верховную ведьму. Некроманты утверждали, что верховная ведьма прикончила главного некроманта. Вот тут и понеслось…

Потом пришел дракон и разогнал ведьм и некромантов в разные стороны. Могильники объявил запретной территорией и стал ее тщательно охранять. Только вот котиков наших не вернул, воины не слишком-то жалели чужую животинку в горячих сражениях.

Один только Тучка и остался, да еще пара тяговых кошечек, лишенных крыльев, но весьма помогающих в большом хозяйстве.

— Как хорошо, что я тебя отстояла, — с любовью проговорила я, касаясь розового шершавого носа Тучки. Тот совсем не по-кошачьи вильнул дымчато-серым хвостом и наморщился, показав острые белые клыки размером с кинжалы — Не представляю, как смогла бы отдать тебя этим безжалостным воякам.

Верхом на боевом коте, в сапожках для верховых полетов, в лучшей бархатной амазонке изумрудного цвета (том немногом, что сохранила для специальных случаев), с воткнутым в волосы цветком граната, талисманом семейства Эстебан, я и отправилась в гости к дракону. Когда приземлилась прямо на парадном крыльце дворца, благополучно миновав ров, первые ворота и магическую защиту (Тучка мой не только средство передвижения, но еще немного волшебник), стражники немало так занервничали.

— Доложите сеньору Бэлтрену Драко, что Каталина Эстебан прибыла на аудиенцию! — приказала и непримиримо зыркнула. Ни один ли из этих солдафонов впивал шпоры в нежные бока моих котиков и погубил их безжалостным отношением?!

Спустя десяток минут меня уже вели вверх по мраморной лестнице, мимо длинных галерей прямиком в личные апартаменты дракона. Надо отметить, замок сильно приуныл с того последнего раза, как я тут бывала. Лет пять прошло, кажется. Исчезли позолоченные люстры, драгоценные гобелены и изящные статуи — прежний наместник отличался болезненной тягой к роскоши. Нынешний же наверняка распродал вещи предшественника (не всегда полученные праведным путем) и пустил все средства на армию.

Даже в кабинете наместника обстановка была лишена роскоши и излишеств. Тяжелая дубовая мебель, мрачные тона, а развешанное на стене трофейное оружие как нельзя красноречиво доказывало, насколько солдат Бэлтрен в жизни и в душе.

При моем появлении он привстал из-за рабочего стола и отложил перо, как и подобает по этикету. На суровом и мужественном лице Бэлтрена не было и тени улыбки или радушия, когда он произносил краткое приветствие. И все же я не могла не отметить высокого роста, боевой выправки, темных, как смоль, густых волос, орлиного профиля и графитовых хищных глаз. Серый мундир с золотой вышивкой идеально сидел на Бэлтрене, подчеркивая достоинства фигуры.

Хорош, зараза. Жаль, что такая сволочь.

— Я пришла требовать объяснений, — произнесла с достоинством и осталась стоять, игнорируя предложение опуститься в мягкое, обитое темным бархатом кресло. Раньше высокий рост помогал мне разговаривать со многими мужчинами на равных. Но с драконом этот фокус не прошел: даже учитывая приличный каблук моих сапожек, Бэлтрен был выше меня на голову. — Основания, по которым моего дядю, Джуано Эстебано, обвинили в предательстве, нелепы. Он трусоват, но не предатель.

Дракон усмехнулся, взглянув на меня с подозрительным прищуром.

— О предательстве вашего дяди доложили доверенные мне лица, — строго сообщили мне властным, полным внутреннего достоинства голосом. — Это не подлежит оспариванию или обсуждению. Я пригласил вас, юная сеньорита, вовсе не для этого. А для того, чтобы оказать вам любезность, учитывая заслуги вашего погибшего отца, Луиса Эстебана.

Пригласил? Как громко сказано…

— Разве сопровождение юной сеньориты к вам под конвоем является приглашением? — поинтересовалась, с трудом сдерживая гнев. — А лишение меня имущества по наговору доверенных вам людей не стоит ли считать благодетельством? Так вы чтите память героев Арагоса, превращая их потомков в нищих?!

— Подбирайте слова, сеньорита! — приказали мне.

— А я их и не теряла! — сообщила в ответ. У меня было еще много что сказать этому напыщенному дракону. — Как вы?..

Договорить не успела, потому как в следующее мгновение мою талию обвила могучая рука дракона и притянула к жесткой груди, а твердые требовательные губы впились в мои в дерзком, беспощадном поцелуе.

В первую секунду откровенно опешила, а в следующую замахнулась. Но рука моя была остановлена на подступе к щеке Бэлтрена. Реакция у него что надо. Он завел обе мои руки за спину, а сам смотрел в мои глаза, прожигая насквозь диким, каким-то лихорадочным взглядом.

Один плюс, губы мои оставили в покое.

— Вы потрясающе хороши, сеньорита, — глуховатым, полным восхищения голосом сообщили мне. — В вас столько скрытой страсти и неистовства. А вы знали, что ваши фиалковые глаза темнеют в минуты страсти?

Снова захотелось залепить ему пощечину, жаль, руки заняты.

— Вы бредите, сеньор Бэлтрен, — презрительно выплюнула ему в лицо, — выдаете желаемое за действительное.

— Ничуть, — усмехнулся он и, сдерживая мои руки одной своей, большим пальцем второй провел по моей нижней губе.

Укусить его, что ли?!

— Хотел выдать вас за одного из своих соратников, но теперь передумал, — сообщил дракон самым нахальным образом. — Оставлю при себе, думаю, мы с вами поладим, сеньорита.

Глава 2

Что-о-о?! Я забурлила от гнева. Еще немного ― и у меня, как у кипящего чайника, сорвало бы крышечку. Коту под хост подобные предложения!

— Я не намерена выходить замуж! — объявила и горделиво вскинула подбородок. — Все что меня интересует, это мое поместье. Я собираюсь вернуть ему былую славу и…

Взгляд Бэлтрена Драко становился все насмешливее. Он смотрел на меня так, словно перед ним разыгрывали комедию, а я, между прочим, душу изливала.

— Что смешного вы находите в моих словах, сеньор Драко?! — возмутилась я подобным поведением. Скрестила на груди руки, дабы не привлекать излишнего внимания к своим выдающимся частям тела. — Вы из тех мужчин, которые полагают, будто мечта и назначение каждой девушки — найти подходящего жениха? Так вынуждена вас огорчить: замуж не собираюсь.

— А я вам и не предлагаю, сеньорита, — он насмешливо поклонился. И вдруг резко посерьезнел. Суровое лицо вновь приобрело хищное выражение, когда Бэлтрен сделал шаг в мою сторону. — Быть любовницей наместника Арагосы куда престижнее, чем ближайшей родственницей предателя. Имущество переходит в казну независимо от вашего желания. Поместье и прилегающие территории послужат прибежищем для изгнанных с могильников некромантов. Вы же можете выбрать: изгнание или моя постель.

Нет, одной пощечины этому гаду мало. За такие слова ему бы всыпать плетей. И пусть в Арагосе давным-давно отменили физические наказания, я бы их вернула для исключительного случая. Конкретно ради Бэлтрена Драко. Лично взяла бы плеть, стянула штаны и выпорола, как дурно нашкодившего мальчишку.

Воображение разыгралось, как и мстительность. Вот только представив голый зад Бэлтрена, я почувствовала некое подозрительное удушье. Кто прибавил отопление в комнате?

— Так что, сеньорита? — Бэлтрен обхватил мои плечи, притянул ближе. Взгляд прошелся от груди, вдоль шеи и поднялся к глазам. Судя по нему, сеньор Бэлтрен не сомневался в том, какой выбор я сделаю, и уже предвкушал чувственное пиршество.

Пришлось обломать ему удовольствие.

— Да я скорее умру в нищете и голоде, чем стану делить с вами постель, — прошипела зло. — Уберите свои грязные руки, Бэлтрен Драко, или я за себя не отвечаю.

На угрозу не отреагировали, а зря. Когда я прикрыла глаза, мысленно призывая Тучку, сеньор дракон наверняка решил, будто лишилась чувств от его близости. Не на ту напал!

Тучка влетел в окно, разбив витражное стекло, со звоном разлетевшееся по темному ковру. Надо отдать Бэлрену должное, он даже не дрогнул, увидев разинутую пасть боевого кота. Однако меня выпустил и поспешно затолкал себе за спину. А сам в это время стал менять очертания, меняя обличие на истинное.

— Не волнуйтесь так, сеньор, — насмешливо сообщила я дракону. — Это мой кот. И нам уже пора возвращаться на виллу. Всего вам недоброго.

Не дожидаясь, пока перевоплощение наместника закончится, я запрыгнула Тучке на спину, и мы вылетели в окно. Каким бы грозным и опасным ни был летающий кот, переплюнуть дракона, да еще и высших кровей, не получится. У него одно огненное дыхание способно обратить в пепел небольшую деревеньку.

И все же было приятно осознавать, что я от него улизнула.

Догонять Бэлтрен не стал, это было бы выше его достоинства. Да, я прекрасно осознавала последствия своего поступка, и все же не жалела о нем. Кто-то должен утереть выдающийся нос этому заносчивому дракону. И даже к лучшему, что после такого отказа он наверняка откажется от попыток продолжить в том же духе. Я не шутила, когда говорила, что лучше умру, чем выйду замуж по принуждению.

Пролетая над центральной частью Арагосы, заметила небольшой рынок. Наша семья работала только с оптовиками, и все же было интересно присмотреться к ценам и товарам.

— Давай-ка спустимся ненадолго, — предложила Тучке, похлопав его по пушистой шее.

Нужно было срочно отвлечься. После встречи с Бэлтреном Драко меня все еще потряхивало, хотя я и старалась держать себя в руках. Впрочем, как всегда. И как всегда, именно дела и заботы помогали в этом.

Больше всего меня интересовали фрукты. Апельсины, лимоны, виноград, арбузы и хурма — все было представлено не в лучшем виде. Торговцы определенно завышали цены, а ведь их фрукты были далеко не качественные. Наметанным глазом я отчетливо видела, что с помощью магии за сочные и спелые плоды пытались выдать червивые, местами побитые недозревшие зеленцы, наверняка собранные на заброшенные плантациях. Нет, на вкус такие фрукты еще ничего, но вот несварение с них будет самое настоящее.

Тем не менее, народу на рынке было немало. Кто-то покупал, но в основном люди просто бродили от лотка к лотку, не имея возможности купить все, что хочется, зато прекрасно проводя время в спорах с торговцами. Все соскучились по мирной жизни, даже по привычным мелким склокам на рынках.

От меня откровенно шарахались. Пропуская, где бы я ни шла. Точнее, шарахались не от меня, а от Тучки. И только один торговец решился приманить необычную покупательницу.

— Красавица, купи сочные мандарины? — заискивающе улыбнулся он, продемонстрировав широкую щель между передними зубами. — Или инжир? Смотри, какой спелый и ароматный.

— Кислятина, да к тому же мятая, — поморщилась я. Пусть магией не обладала, и все же видела, что именно скрывается под сочной на вид оболочкой. — Пятьдесят лир за кило? Вы, сеньор, слишком алчны. Я бы такое и даром есть не стала.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍— Что вы, сеньорита, не за кило, за штуку, — нахально проговорили мне.

— Наживаетесь на чужой беде? — поинтересовалась я, зло прищурившись. Народ еще не оправился после войны, а тут и мародеры пожаловали. — Вы ведь ни труда, ни денег не вложили в эти фрукты, просто собрали чужой неурожай. Хотя нет, извиняюсь, вложились: купили украшающее зелье у какой-нибудь ведьмы.

Стоявшие рядом покупатели стали присматриваться к товару пристальней. Продавец же что-то пробубнил себе под нос, но открыто спорить не стал. Все потому, что в этот момент Тучка изволил зевнуть.

— Не нравится мой товар, поищите получше, — порекомендовал торговец и, перегнувшись через витрину, попытался прикрыть свой безобразный товар таким же безобразным одутловатым телом. — Вон, у соседа моего напротив. Дон Хорес, продашь красавице свои прекрасные дыни?

Услышав это, сосед напротив начал по-быстрому складываться, уверяя, что на сегодня торговать закончил. Народ стал возмущаться.

И в этот момент, воспользовавшись общим волнением, из-под прилавка высунулась маленькая ручка с темными, обломанными ногтями. Схватила апельсин, и тут же юркнула обратно.

Вот только это заметила не только я, но и торговец.

— Держи воровку! — заорал он. — Опять эта мелкая тут шастает. Ну, все, поймаю, отхожу хворостиной по тощей спине! Держи ее!!!

Толпа набросилась на малышку, такую худенькую, что, казалось, порывом ветра снесет. Грязные светлые волосы торчали во все стороны, как воронье гнездо, а из-под неровно остриженной челки с опаской выглядывали нереально большие болотного оттенка глазищи. Выглядывали с опаской, но без откровенного страха. Девчонка была юркой и бойкой, несмотря на худобу. Ловко петляла она меж рядов и лотков, как будто и не девочка вовсе, а шустрая белка.

Да только охотников на нее было слишком много.

— Тучка, защищать! — приказала я, не дав здоровенному детине схватить малышку за шиворот.

Боевой кот в секунду оказался рядом, мягко подхватил девочку за шкирку, совсем как собственного котенка, и перенес ко мне ближе. Свернулся клубком вокруг малышки и заурчал, когда ее маленькие пальчики стали увлеченно почесывать дымчатую шерсть.

Чего это он? Тучка весьма неохотно подпускает к себе посторонних, а тут вдруг заурчал…

— Сеньорита, девочка воровка! — указали мне на оплошность. Вот только к коту подойти не рискнули. — Ее необходимо наказать.

— Она всего лишь голодный ребенок, — возразила я. Достала из кармана золотую лиру и протянула торговцу. — Вот, плата за апельсин.

— Но этого мало!.. — попробовали возмутиться на это. — Мои апельсины…

— Не стоят и этого! — настойчиво перебила я. — Сказать, почему?

Торговец побагровел и, покачав головой, с тяжким вздохом убрал лиру в привязанный к поясу мешочек. Да уж, относительно новая и богато украшенная амазонка вкупе с ездовым боевым котом творят чудеса. Если бы я была обычной горожанкой и посмела вступиться за малышку, меня бы выпороли вместе с ней на виду у толпы.

— Не ешь это! — предупредила девочку, пожелавшую откусить от нечищенного апельсина. — Не бойся, я не собираюсь лишать тебя обеда, всего лишь хочу заменить его на что-то более питательное и полезное. Как насчет сдобной булочки и лимонада?

У малышки загорелись глаза.

— И-и-и!.. — восторженно пропищала она и захлопала в ладоши. А после прижалась к Тучке и потерлась об него щекой. — М-м-м…

Похоже, малышка не разговаривала, а ведь на вид ей было не меньше семи.

— М-р-р-р… — в ответ ласково выдал кот и принялся вылизывать малышке макушку шершавым розовым языком.

Похоже, это любовь с первого взгляда.

— Давай-ка подсажу, — проговорила я и помогла девочке взобраться на спину кота. — Так тебе будет удобнее путешествовать.

Восседая на широкой и мягкой спине Тучки, девочка, похоже, забыла даже о голоде. Но маленький животик напомнил об этом гулким урчанием.

— У-у-у… — пожаловалась она, глядя на меня умоляюще.

Я не забыла об обещании. Но для начала нашла булочника, использовавшего хорошую муку и приемлемые добавки. Только после этого купила выбранный малышкой рогалик, сдобу и пышку с маком и изюмом. А еще огромный пряник, лимонад и леденец на палочке. Последнему девочка радовалась особенно, подпрыгивая на спине Тучки. Который, к слову, совершенно не возражал против подобного обращения.

— Не думала, что ты любишь детей, — сказала я котику задумчиво. — Или в этой девочке есть что-то особенное?

И правда: малышка была очень необычной.

Мы расположились за рынком возле полуразрушенного фонтана. Девочка ела, все еще восседая на коте. А я рассматривала ее, не в силах понять, откуда она родом. Кожа слишком бледная для местного населения, да и волосы у здешних в основном темные. А взгляд такой умный, совсем не детский.

— Интересно, как тебя зовут, чудо светловолосое? — спросила я, не надеясь на ответ.

Но, к моему немалому удивлению, малышка подобрала ветку и нацарапала на песке вполне отчетливо: «Антия».

— Сколько же тебе лет?

Антия ненадолго задумалась, нахмурив светлый высокий лоб, а после начертила цифру семь.

А вот на вопрос о родителях и доме ничего не ответила, а в зеленых глазищах задрожали слезы. Обиженно поджав нижнюю губу, малышка уткнулась мне в грудь, доверчиво обняв тонкими, как прутики, ручонками.

— Прости, что спросила, — охнула я. — Не стоило этого делать.

Я гладила малышку по узкой спине, а Тучка успокаивающе касался ее лапой. Вскоре Антия успокоилась и вернулась к леденцу, облизывая его нарочито медленно и блаженно прикрывая при этом глаза.

— Тебе нельзя оставаться на улицах и питаться тем, что найдется на рынке, — рассудила я. — К счастью, у меня есть знакомая, которая поможет тебе выжить и, возможно, даже найти семью. Сеньора Сал Кастро основала в городе приют, она с радостью позаботится о тебе.

Я, как и многие другие плантаторы и просто неравнодушные арагосцы, спонсировала это благое дело. Вот только ввиду последних событий вряд ли смогу помогать дальше. Но напоследок сделаю все, что в моих силах.

— Ы?.. — Антия указала на меня пальчиком. А после на себя.

Мне захотелось расплакаться. Найди я девочку еще несколько дней назад, непременно забрала на виллу, выходила и выкормила как родную сестру или любимую дочурку. Но теперь, когда меня лишили всего…

— Прости, милая, тебе нельзя остаться со мной. Я сама еще не знаю, где буду жить и как. У сеньоры Сал Кастро тебе будет лучше и безопасней.

Еще неизвестно, куда меня определит сеньор дракон после такого-то отказа. Не исключаю, что куда-нибудь на топи, жить в одиноком домике болотной ведьмы и не показываться больше на глаза благородным арагосцам.

— У-у-у… — расстроенно выдохнула Антия.

— Ничего, — приободрила я, — выше нос, малышка. Если у меня все наладится, я непременно за тобой вернусь.

Если, конечно, к тому времени сеньора Сал не найдет Антии семью. Уверена, такую славную малышку многие захотят взять. А то, что она молчит, так это неважно и наверняка поправимо.

Мы с Тучкой докинули Антию до дверей приюта и передали на руки сеньоре Сал Кастро. В ее же натруженные, надежные руки перекочевал мешочек золотых лир — часть выручки от проданного урожая. Я в любом случае собиралась сделать это, так что нам с Антией было по пути.

— Идем, вымоем тебя и причешем, — ласково прощебетала Сал, отвлекая девочку от тягостного прощания. — Я покажу тебе твою кровать и познакомлю с другими малышами. Уверена, у такой славной малышки будет много друзей.

А я почему-то была уверена, что это не последняя наша встреча с Антией. Но ее печальный и в то же время полный затаенной надежды взгляд навсегда врезался в память. Эти зеленые глазищи просто невозможно забыть.

Глава 3

— Да как он только посмел, этот ободранный дракон?! — возмущалась матушка на рассказ о моих злоключениях. — Выгнать вас, сеньорита, из дома вашего отца? Лишить всех привилегий? Да что же это вообще творится?!

— Видимо, некромантам наша вилла нужнее, — вздохнула я.

О том, что сеньор Бэлтрен Драко предлагал роль его любовницы, даже упоминать не стала, достаточно с матушки потрясений.

Мы разговаривали, сидя на крытой веранде. С грустью смотрела я на залитые солнцем угодья, словно прощаясь с местом, где провела свою жизнь. Невыносимо было представлять, что сотворят с этим райским местечком некроманты. Неужели их ожившие мертвяки будут расхаживать меж плодовых деревьев? А запах, этот дивный запах свежей зелени и сочных плодов? Да, за последние годы былое величие утратилось, и все же я надеялась восстановить со временем и дом, и сады. И даже во время войны старалась поддерживать имущество в порядке. Дядюшка не слишком волновался об этом, с легкостью отдав мне бразды правления. В отличие от дракона, он не считал, будто девушка не справится самостоятельно с подобной задачей.

Звон разбитого стекла нарушил ход моих мыслей.

Тяжелый камень с привязанным к нему пергаментом брякнулся об стол.

— Что это?.. — испуганно дернулась матушка и закрыла лицо руками. — Неужели снова нападение?

— Увы, нет, — невесело усмехнулась я. Уж лучше бы вновь взять в руки отцовскую винтовку и разделаться с парой-тройкой дезертиров или отбившихся от рук некромантов мертвяков, чем сражаться с наместником. Силы наши не равны. И, как бы ни хотелось поквитаться с ним за все, я слишком отчетливо это понимала. — Это сеньор Бэлтрен Драко изволил прислать сообщение.

Что ж, я разбила его окно, он мое. И вроде бы все честно, но с другой стороны — я ведь не приглашала его к себе в гости так настойчиво. Не устрашала и уж тем более не пыталась затащить к себе в постель.

Развернула послание и прочла.

— Сеньор наместник осчастливил несказанно! — фыркнула и подавила желание немедленно порвать послание на клочки. Но нельзя, без этого клочка бумаги не получить ничего. — Выделил владения из своего личного имущества. Мне предстоит отправиться в Итран, горную местность, и занять небольшое жилье у берега моря. Теперь там будет мой дом.

В последней части послания говорилось о возможной милости со стороны наместника. На случай, если я передумала и готова извиниться, он так же готов забыть о нашей ссоре и повторить свое крайне щедрое предложение.

Стать его любовницей? Да ни за что на свете! Да и извиняться мне не за что, я высказала лишь то, что думала. И мнение с тех пор не поменяла.

— Ох, сеньорита, как же мы будем там жить? — охнула матушка Грэси. — Там так ветрено, в Итране.

— Именно поэтому ты туда не едешь, — печально вздохнула я и посмотрела на кормилицу, няньку и помощницу во всем, начиная от детских шалостей и заканчивая сбором урожая. — Тебе будет трудно прижиться на новом месте. Тебе и тем немногим работникам, кто остался верен семье Эстебан даже в трудные времена, раздам то небольшое имущество, что у меня осталось от матери. Украшения, картины, столовое серебро…

— Но это же твое приданое! — возмутилась матушка. — Как можно отдавать такие вещи простым работникам? Что они будут делать со всем этим?

— Продадут и купят себе жилье, — заверила я. Не оставлять же добрых людей без лиры в кармане. — И смогут продержаться до того, как найдут новую работу.

— Но приданое…

— Зачем мне приданое, если замуж я не собираюсь?

Матушка Грэси посмотрела на меня с хитрым прищуром и улыбнулась, отчего вокруг ее добрых карих глаз отчетливее стали видны морщинки.

— Это сейчас не собираетесь, сеньорита. Придет день, и найдется тот, кто сделает вас счастливой.

Я не верила в подобное, а сделать себя счастливой намеревалась самостоятельно. Вот только не стала обижать матушку, несмотря на преклонный возраст, верившую в счастливый брак и настоящую любовь.

— Если такой день придет, то мой избранник возьмет меня и без приданого. Решено, Грэси, приданое достанется работникам, тебе и остальным. Это единственное имущество, которое не отобрал Бэлтрен Драко, и я просто обязана распределить его по совести. Не бойся, тебе хватит и на домик, и на сытую старость.

— Вот еще, сеньорита!.. — матушка Грэси замахала на меня руками. — Неужто вы и вправду думаете, что я вас брошу? Берегла-берегла столько лет, и вдруг останусь греть на солнышке бока, пока вы осваиваете новые земли? Ну, уж нет.

Спорить было бесполезно. Уж кто-кто, а я хорошо знала матушку и ее упрямство. Если вбила что-то в голову, не вытравишь и магией.

— Но долю свою ты получишь, — предупредила настойчиво. — Не спорь!

— Как скажете, сеньорита, — кивнула матушка и хитро улыбнулась. — Потратим это на новом месте.

На то, чтобы покинуть поместье, мне дали только сутки. Так мало времени, а еще так много нужно было сделать. Сборы шли полным ходом, а меж тем на виллу начали прибывать некроманты с семьями. Эти бледные и худощавые маги совершенно не походили на тех, что пару раз пытались забраться на виллу. Не пугали и даже не вызывали чувства острой неприязни. В потрепанной черно-белой одежде, с кульками и узелками, они напоминали стаю потрепанных дальней дорогой и трудностями ворон. Свое новое пристанище они рассматривали с восхищением. Семья Эстебан много трудилась, чтобы вилла и садовые плантации процветали.

Наблюдая за некромантами, я испытывала смешанные чувства. С одной стороны, было жаль уезжать из того места, где выросла. Но с другой — еще жальче магов, потерявших в этой войне свои дома, имущество и близких.

— Позвольте нам оказать вам услугу и поднять нескольких мертвяков, будут вам помощники, — предложили некроманты. — Заодно и имущество перенести помогут.

Меня слегка передернуло от такой перспективы. Признаться, всегда недолюбливала эту ожившую нежить, как бы нелепо это ни звучало. Так что вежливо отказалась от довольно щедрого предложения.

— Имущества у меня летучий кот наплакал, — усмехнулась, оглядывая собранное добро. — Все уберется в одну карету.

Карета, несколько чемоданов и тюков — вот все, что я взяла из вещей. Гораздо важнее, что со мной остались матушка Грэси и Тучка. С такими нигде не пропадешь.

А перед самым приездом обнаружился еще помощник.

Точнее — помощница. Антию я заметила лишь тогда, когда мы уже были полностью готовы к отлету. Девочка восседала верхом на коте, умытая, причесанная и в сером платьице с нашивкой приюта на груди. Вот только возвращаться туда девчушка явно не собиралась.

— Сбежала? — догадалась я и невольно улыбнулась, не зная, плакать или смеяться. — Как нашла нас? Как вообще сюда добралась?

Антия только улыбалась и пожимала плечами. Да еще посматривала вперед, как будто ей не терпелось отправиться в путь.

— С тобою плохо обращались деточка? — не отставала матушка.

— Брось, сеньорита Сал мухи не обидит, — возразила я, — а всех деток любит как своих.

Антия покивала на это, а потом, вскинув руку, написала в воздухе слово «любовь». Написала, а после указала на меня пальцем.

— Милая… — я растрогалась окончательно.

Ну как прикажете оправлять в сиротский приют ребенка, признавшегося тебе в любви? Малышке наверняка пришлось несладко, и все же она не утратила детской наивности и веры в людей. Наверное, это действительно любовь с первого взгляда. Притом взаимная, потому что я тоже удивительно быстро привязалась к Антии.

— Решено, ты поедешь с нами, а там посмотрим! — решила мгновенно, и малышка радостно захлопала в ладоши. Я же обернулась к матушке Грэси и попросила: — Собери, пожалуйста, мои детские вещи, они нам пригодятся.

Вообще-то все это добро: книги, ленты, одежду и игрушки, я намеревалась отдать детям некромантов. Но раз пошло такое дело, нам они тоже пригодятся.

Сеньоре Сал я отправила письмо с сообщением о том, что Антия со мной и с ней все хорошо. Железному ворону, отправившемуся с посланием, также следовало остаться в приюте — мне он вряд ли пригодится в скором времени.

Мы же дружной командой отправились на север.

Итран встретил нас проливным дождем и промозглым ветром. В крытой карете мы не промокли, но вот Тучке пришлось несладко. Лететь котику приходилось практически с закрытыми глазами, и все же он не сбился с курса и доставил нас в пункт назначения уже к вечеру.

— И тут мы будем жить? — охнула матушка Грэси, осматривая небольшой двухэтажный домик с заколоченными окнами. Крыша у него, точно шляпа бедного сеньора, местами потрепалась и сползла набок. Хорошо хоть, печная труба была на месте, да и дыр вроде бы не имела. — Какое убожество…

Если честно, я представляла себе еще более жуткий вариант, о чем прямо сообщила матушке:

— Могло быть хуже, гораздо хуже. Что ж, идемте, посмотрим, что ждет нас внутри.

А внутри нас ждал запах сырости, плесень, паутина и пыль. Однако возле действующего камина стопкой высились сухие дрова, а в углу гостиной были свалены кучей новые одеяла, постельное белье, посуда и даже кое-что из провизии. Как ни хотелось бы признавать, но сеньор Бэлтрен Драко не был совсем уж суров и не бросил нас на произвол судьбы.

— Конечно, не наша вилла, но жить можно, — рассудила я. — Крышу можно починить, пыль убрать, комнаты проветрить.

Но не сегодня.

Сегодня мы все слишком устали, перенервничали и вымотались. Матушку Грэси, все еще возмущавшуюся несправедливостью, мы с Антией усадили в глубокое потрепанное кресло поближе к огню. У ее ног разместился мокрый до нитки Тучка. Мы же с маленькой подружкой вскипятили воду, заварили травяной чай и разогрели пирог с тыквой, предусмотрительно захваченный из дома.

Дом… Как много в этом слове.

Да, у нас была крыша над головой (пусть и покосившаяся), я уже скучала по поместью, бескрайним полям, садовым плантациям, солнцу и простору. Немного слезились глаза, но это наверняка из-за усталости. Плакать я разучилась в день гибели родителей, когда на мои маленькие плечи свалилось большое несчастье и большая ответственность. Дядя Джуано не был способен вести хозяйство, с ним процветающие плантации медленно, но верно приходили в упадок. И пусть я тогда была совсем малышкой, не могла не заметить этого. Старалась скорее расти, и постепенно поместье и все имущество перешло в мои руки. Дядя с радостью передал бразды правления, когда мне стукнуло тринадцать. Сам же занялся поэзией, которую всегда любил, хотя, признаться, не имел к ней особых способностей.

Наевшись и напившись чая, Антия взобралась ко мне на колени, да так и уснула.

Я переложила ее на постель, а сама, взяв свечу, поднялась наверх. Так сказать, осмотреть новые владения.

В одной комнате было сухо, а вот пол второй залило водой. И пусть кто-то предусмотрительный подставил ведра, они давно переполнились.

Вздохнув, взялась за дело. Вытащила и вылила ведра, а после до самой полуночи тряпкой собирала с пола воду. С крышей стоило срочно что-то делать, иначе весь дом прогниет. Я даже успела пожалеть, что отказалась от парочки мертвяков в качестве помощников. Вдруг бы они оказались плотниками.

Подумав об этом, усмехнулась.

Да уж, из мертвяков плотники, как из решета ведро. Даже если при жизни они действительно были столярами и плотниками, поднявшись после смерти, не могли вспомнить ничегошеньки. Только мычать и слепо выполнять команды хозяина. Или того, кому хозяин его продал или передал.

Говорят, в давние времена существовали такие сильные некроманты, которые могли не только вернуть погибшему телу подвижность, но и воскресить разум. Вот только, сдается, все это в прошлом, а то и вовсе сказки. Если бы такие могучие некроманты жили сейчас, они выиграли бы войну в два счета.

М-да, ведьм было бы жаль. Но как прекратить войну без потерь?..

Уставшая, но гордая работой, я подошла к окну и, распахнув ставни, уставилась на темное небо, усыпанное необычайно яркими звездами. Ливень кончился, да и ветер утих, как будто они нарочно завелись, желая показать новым жителям Итрана, на какие пакости способны.

— Не теплый нам устроили прием, не теплый…

Обхватив себя руками, зябко поежилась.

И тут вдруг вдали как что-то вспыхнет! Как громыхнет, что аж уши заложило. По небу поплыли разноцветные всполохи.

А вскоре все стихло…

Глава 4

Испуг был довольно сильным, пусть и непродолжительным.

Вначале я решила, будто снова началась война. Но вот за все время, что нам приходилось быть свидетелями сражений, такой яркой вспышки магии я не видела. А это была именно магия, притом, магия очень и очень сильная. Только ее последствия давали такой мощный всплеск.

Еще десяток минут ничего не происходило. Понапрасну последив за темнеющим пейзажем, я спустилась вниз. Антия и матушка по-прежнему спали. Кажется, они настолько утомились, что буквально взрывом не разбудишь.

Тучка проснулся и теперь шевелил ушами, прислушиваясь, и принюхивался. Плотные антенны усов сканировали воздух.

— Мр-р-р?.. — вопросительно мурлыкнул он.

Поманила его к выходу. Накинула плащ и, не рискнув взять с собой свечу, открыла дверь. Пусть на улице еще темно, Тучка станет моим проводником. Он же и защитит в случае опасности. А посмотреть, что произошло, надо. Непременно надо! Война или нет, мы должны знать, к чему готовиться. Все же Итран наш новый дом, все, что происходит здесь, касается нас в первую очередь.

— Что-нибудь чуешь? — спросила я у Тучки.

Мы как раз проходили мимо развалин, оставшихся от родового поместья Бэлтрена Драко. Прежде великолепный, замок теперь выглядел сиротливо и убого. Во время войны здесь шли ожесточенные сражения. Теперь же было тихо.

Подозрительно тихо.

— Мяв!.. — Тучка указал мохнатой лапой вперед, в сторону темнеющих остовов зданий. Прежде здесь были хозяйственные строения. — Бр-р-р…

Боевой кот потер лапой нос, поморщился и громко чихнул. Так он делал всегда, когда ощущал магию.

Направилась туда, куда указал котик, перепрыгивая через валуны и перешагивая ямы. Мы сильно отдалились от дома, а из окна взрыв казался таким близким…

Мои натруженные ноги стали побаливать, и все же лететь на коте я не решалась: мало ли кто заметит с воздуха. Уж лучше так, под прикрытием ночной темноты.

— Что, здесь?

Тучка сделал стойку, указав носом в заросли колючих кустарников. Присмотревшись, я заметила в них что-то довольно крупное. Оно не шевелилось, но дышало. И было золотым, точно тысячи слитков.

— Великая праматерь!.. — я не сдержала возгласа. — Да это же дракон!

И не абы какой, а очень редкий и крупный. Слишком крупный для того, чтобы девушка, даже вместе с боевым котом, смогла вытащить его из зарослей.

— Эй, ты как?.. — спросила и потыкала в кусты мыском сапога. Кажется, с края лежал хвост дракона — широкий и шипастый. — Живой вообще?

Глупый вопрос, совершенно неуместный. Тот, кто дышит, пусть и натужно, наверняка живой.

— Дракон! — крикнула я погромче, приподнявшись на цыпочки. — Эй, дракон, если нужна помощь, придется перевоплотиться. Иначе не вытащим.

Мысленно прикинула: пока мы с Тучкой летаем до ближайшего города, пока собираем группу добровольцев (лучше магов), способных выдержать вес дракона… Тот самый дракон может нас не дождаться.

Не знаю, понял он мои слова или так совпало, но в этот миг по могучему золотому телу пошла рябь. Потом оно начало уменьшаться в размерах, сдуваться, как мыльный пузырь. И вот перед нами оказался человек, довольно крупный даже в таком обличии. Пока вытаскивали его из зарослей, неслабо поцарапались. Я изодрала платье — пусть не новое, и все же дорогое сердцу. К тому же вещей у меня теперь было не так много.

— Демоны побери Бэлтрена Драко! — ругнулась я.

Спасаемый застонал и перекатился с бока на спину. Это был мужчина — мы с Тучкой отчетливо рассмотрели, невзирая на темноту. Еще бы, ведь из одежды на драконе было сплошное ничего, ведь при обращении в дракона человеческие одежды не выдерживают.

— Мр-ра-а?.. — удивленно спросил Тучка.

— Сама в шоке, — подтвердила я.

Все дело в том, что было нечто, смутившее меня больше, нежели мужская нагота. Спасенным драконом оказался не кто иной, как причина моих бедствий и скитаний. Бэлтрен Драко собственной персоной.

— Напился и упал? — предположила я. — Взорвался от собственной злости и гордыни?

Гадать можно было сколько угодно, вот только спасать до конца все равно пришлось. Ну не могла я оставить его беспомощным и умирающим на мокрой земле. Это же верная гибель, даже для дракона.

Кое-как погрузила бессознательного Бэлтрена на возмущенно вякнувшего кота и, придерживая по дороге, повезла к себе. Всю дорогу прислушивалась к дыханию, ругая себя почем зря. Вот сдался мне этот дракон?! Мало мне было бед, так еще теперь и это.

Матушка Грэси встречала на крыльце. Кажется, как в моем детстве, почуяла беду и проснулась. А увидев, с какой добычей мы с Тучкой прибыли, встрепенулась не на шутку.

— Ох, да кто же это его так?.. — забеспокоилась она, промакивая раны на лице дракона салфеткой и отправляя с кончиков пальцев слабые магические импульсы. — На наместника-то нашего напали. Кто-то очень сильный, раз так его отходил. Ох…

Сказав это, матушка пошатнулась и прикрыла глаза. В последний момент я успела удержать ее и не дала упасть.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Только этого нам не хватало, — проворчала я. И предупредила матушку, вознамерившуюся снова ринуться к Бэлтрену Драко: — Не прикасайся к нему, и так еле стоишь. И уж тем более не пытайся лечить магией, иначе потеряешь ее. Все знают: драконы не поддаются чужому воздействию, даже самый мощный лекарь не в силах исцелить его. Либо он выкарабкается сам, либо…

Не договорила — в этом не было смысла. Жизнь сеньора Бэлтрена Драко теперь в руках самого Бэлтрена Драко. В прямом и переносном смысле.

Но кто рискнул сразиться с ним? Не мог же он повредиться сам.

Что ж, тот, кто рискнул напасть на наместника короля и могучего дракона, очень силен. Или безумен. И он до сих пор может быть рядом.

— Тучка, заноси сеньора наместника в дом, — попросила я, открывая дверь и помогая войти матушке. — И прикрой его чем-нибудь. Антия наверняка уже проснулась, а она очень любопытная девочка. Да и мне, признаться, как-то не по себе от наготы сеньора Бэлтрена.

Если бы пару дней назад мне кто-то сказал, что я буду сидеть возле кровати Бэлтрена Драко и чуть ли не с нежностью обмывать его раны, не поверила ни за что в жизни. А говорившего сочла идиотом. Но вот я, Каталина Эстебан, прислуживаю дракону, притом по собственному желанию.

Нет, это не должно считаться прислуживанием.

Я всего лишь помогала пострадавшему, помогать всякому нуждающемуся — долг любого арагосца. И не важно, кто нуждается в помощи: человек, маг, некромант, ведьма. Или дракон. Теперь, после заключения мира, все мы едины, а потому должны помогать друг другу и поддерживать.

— Он совсем плох, — покачала головой матушка Грэси. Поставила возле кровати новый тазик с целебным отваром и чистую тряпочку. Промыть раны, удалив из них остатки грязи, травы и Великая праматерь знает, чего еще — единственное, чем можно помочь дракону. — Бледный какой, измученный…

— Ну да, больная собака не может кусать, — согласилась я, осторожно удаляя из груди Бэлтрена воткнутый шип, — а потому кажется безобидным щеночком. Подожди, матушка, вот придет в себя и покажет нам, где ведьмы зимуют.

Что бы я ни говорила, тоже жалела Бэлтрена. Невозможно было видеть, как он мучается от разрывающей боли. Кажется, чужая магия съедала его изнутри, делая слабее час от часу. Могучее тело дракона то сводило судорогой, то отпускало. Несколько раз пыталось остановиться сердце, и я, прижавшись к широкой груди, сама обмирала, прислушиваясь. Но приступы проходили — Бэлтрен все еще боролся. Надо отдать должное его мужеству и выносливости: ни разу с его тонких, но чувственных губ не сорвалось и стона. И только при самых сильных приступах он болезненно морщился и сжимал зубы до скрежета.

— Ох, хорошо бы, если пришел в себя… — проговорила матушка Грэси, с тревогой наблюдая за Бэлтреном. Его скрутила новая судорога. И он вцепился в простыню, чуть ли не разрывая ее. — Пусть бы уж лучше ругался и бесился, чем страдал так.

— Да, каким бы надменным грубияном он ни был, не заслужил таких мук, — согласилась я.

Судорога прошла, и лицо Бэлтрена расправилось. Исчезли хмурые складки на лбу, чуть приоткрылись губы, лишь слегка подрагивали длинные, загнутые, как у девушки, темные ресницы. Сеньор наместник красив, этого не отнять, а ссадины и застарелые шрамы только придают ему мужественности. Теперь, когда он не чванился и не делал гнусных намеков, нравился мне гораздо больше. Настолько, что я невольно залюбовалась.

Прошло не меньше десяти минут, но судороги не возобновлялись. Кажется, Бэлтрен уснул.

— Передохни, деточка, — посоветовала мне матушка. — Поешь и поспи, и так всю ночь не сомкнула глаз.

Послушно спустилась вниз, в кухню и, почти не чувствуя вкуса, съела порцию каши на молоке. Как же мне не хватало спелых фруктов и ягод, но теперь о такой роскоши придется только мечтать. Угодья Эстебанов переданы некромантам, а о том, чтобы купить на рынке, не может идти и речи. Средства не позволят, да и чувство собственного достоинства.

— Что это ты читаешь? — спросила я у Антии, сидевшей на ковре возле камина. — О, тебе понравилась моя любимая книжка про собаку Локо?

Кажется, малышка уже разобрала привезенные вещи. На ней была моя любимая некогда пижама в зеленый горошек, которая так шла к ее глазкам. А книжкой Антия так увлеклась, что даже не услышала вопроса. Что ж, я в детстве тоже обожала истории об увлекательных путешествиях сумасшедшего Локо.

Позавтракала, но спать не пошла.

— Тучка, нужна твоя помощь! — решила я.

Отложила и уборку в доме. Вместо этого отправилась на место неудавшегося преступления. Вместе с котом мы выгребли из руин замка семьи Драко гору пепла и перенесли в заросли колючих кустарников. Кто бы ни напал на сеньора наместника, пусть думает, что тот погиб. Просто сгорел, обратившись в пепел.

К тому же я еще раз осмотрела место, где нашла Бэлтрена, но не нашла ровным счетом ничего, что помогло бы определить нападавшего. Ни оружия нападения, ни случайно оброненной вещи, ни следов на земле. Тучка лишь чихал и морщился, как видно, чувствуя остатки магии. Из чего следовало заключить, что на сеньора наместника напал кто-то очень и очень сильный.

— Идем, Тучка, — позвала я. — Говорят, преступник всегда возвращается на место преступления. Если это действительно так, нам в этот момент стоит оказаться как можно дальше.

На обратном пути мы обнаружили склон, заросший розовым букашником. Редкое растение с уникальными целебными свойствами весьма пригодится нам. Тут тебе и болеутоляющее, и спазмолитическое, и дезинфицирующее, и кровоостанавливающее — все в одном соцветии.

Набрав целую охапку, вернулись с Тучкой домой.

Отделив соцветия, разложила их на просушку, а сама занялась уборкой. Матушке Грэси с ее ревматизмом и больными ногами не справиться с такой непосильной задачей. Даже дар лекарства, так помогавший исцелять мои детские простуды и хвори, теперь не так силен, как прежде.

— Так, что тут у нас?

Первым делом разобрала кладовку и к собственному удовольствию обнаружила там метлы, ведра, чистую ветошь, а также щетки и огромные бруски хозяйственного мыла. Этот дом почти начал мне нравиться.

Труднее всего было с окнами, ставни буквально приросли к ним, а мутноватое дешевое стекло покрылось налетом, который никак не хотел оттираться. Я оказалась упорней. Но протирая грязь, не могла не всматриваться в даль, туда, где упал сбитый, как дичь, могучий дракон Бэлтрен Драко.

— Сеньорита Каталина! — позвала сверху матушка Грэси. — Скорее сюда! Кажется, наш сеньор Бэлтрен Драко приходит в себя…

Глава 5

Я шла по хлипким ступеням вверх по лестнице, а дом содрогался от буйства дракона. Бэлтрен Драко не просто пришел в себя, он разъярился. Даже дверь в комнату удалось открыть не сразу — все потому, что кое-кому вздумалось перевоплотиться.

— Прекрати немедленно! — заорала я, налегая на нечастную дверь плечом. Но силы были неравны. — Разрушишь дом, вышвырну вон!

Вообще-то вышвыривать из разрушенного дома уже не придется, но в тот момент мне было все равно. Все, что я хотела, так это добраться до сеньора наместника и доделать то, что не закончил его враг. Придушить собственными руками. Помню, он дракон, но в тот момент я была в бешенстве и способна на многое.

То ли угроза подействовала, то ли у Бэлтрена Драко кончились силы, но дверь вскоре открылась. Но когда я вошла, увидела жалкое зрелище: бледный донельзя мужчина напрягался изо всех сил, на какой-то миг по его телу, как по воде, пробегала рябь, возвращая драконью внешность. Длилось это мгновение. А после Бэлтрен вновь превращался во взбешенного и одновременно растерянного мужчину. С всклокоченными черными волосами, красными глазами. Еще и поджившие было раны вновь открылись. Не дракон, а поднятый мертвяк.

— Ыу… — проговорил он жалобно, после очередной попытки перевоплотиться.

— Не получается, да? — спросила я, подходя ближе. В моих словах не было издевки, зато прозвучало сочувствие. Вечно всех жалею, а после страдаю из-за этого. — Ну, ничего, в другой раз получится.

Похоже, именно то обстоятельство, что сеньор Драко не мог перевоплотиться, приводило его в ярость. Теперь же у него кончились силы, и он взирал на меня умоляющим взглядом графитовых глаз. И никакой в них надменности и чувства собственного превосходства.

Присела рядом, взяла за руку, не зная, что сказать. Просто поддерживающее молчала.

Прошла минута, другая.

Бэлтрен воспарял духом и попытался снова. Но сколько ни пыжился, так и остался мужчиной.

— Вот, накинь хоть, — подала ему простынь. — И не пугай нас больше. Ложись в постель, отдыхай, набирайся сил. Сейчас принесу целебный отвар и вновь обработаю раны. Но клянусь Великой праматерью, в следующий раз не стану этого делать, так что постарайся вести себя прилично.

Все то время, пока я занималась шрамами и порезами, Бэлтрен рассматривал потолок и молчал. Кажется, сеньор наместник вообще не понимал, кто он и где находится. Изредка бессвязно что-то бормотал. Речь его напоминала говорок Антии, мне оставалось только догадываться, о чем он пытается сказать.

— Ну, вот и все, — проговорила я, отставляя тазик. Попыталась подняться, вот только не вышло. — Эй, ты что творишь?!

Бэлтрен схватил меня за подол и потянул обратно с такой силой, что ветхая ткань не выдержала. Старенькое платье, выбранное для уборки, расползлось, оставшись висеть в кулаке Бэлтрена жалкой тряпочкой. На мне осталась тонкая сорочка, скорее будоражившая воображение, чем скрывавшая что-либо.

Дракон рассматривал смущенную меня с таким довольным видом, что на какой-то момент мне показалось, будто он все вспомнил.

— Вот ведь дракон, не успел очнуться, а туда же! — моему возмущению не было предела. — И как прикажете воспринимать это, сеньор наместник?!

Он оглянулся на дверь. Заинтересованно так, словно ждал, что в комнату войдет тот самый наместник. Или дракон.

— Эм… вы помните свое имя? — поинтересовалась я, на некоторое время забыв даже о стыде. — Как вас зовут?

Бэлтрен думал долго. Морщил лоб, тер виски, а после со стоном сжал голову и принялся мотать ею из стороны в сторону.

— Я, кажется, предупреждала! — прикрикнула грозно. — Еще раз обрабатывать раны не стану. Память вернется, пусть и не сразу. Принесу вам поесть. Кажется, на плите остался бульон с травами.

Да, еда — это отличный предлог свалить от дракона подальше.

Торопливо сбегая по лестнице, столкнулась с матушкой Грэси. Ее густые седые брови взлетели вверх, стоило ей рассмотреть мой внешний вид.

— Что стряслось с вами, деточка? — возмущенно и немного испуганно поинтересовалась матушка. — Это дракон напал на вас? Вот я ему сейчас!

Она воинственно потрясла в воздухе большим половником, который до того сжимала в руке.

— Не стоит, он не нарочно, — зачем-то оправдала я Бэлтрена. — А платье все равно старое, его давно пора выбросить. Будь добра, матушка, отнеси сеньору наместнику немного бульона. Ой, и вот что: не обращайся к нему по имени.

— Что так?..

Матушка Грэси широко распахнула глаза и даже слегка приоткрыла рот от удивления.

— Сеньор дракон не помнит, кто он. А еще он не может перевоплотиться — кажется, все его немалые силы уходят на восстановление организма.

— Вот это новости!.. — матушка Грэси всплеснула руками, выронив половник. — И что же нам с ним делать?

— Понятия не имею, — честно призналась я. — Одно знаю наверняка: в таком беспомощном состоянии ему нельзя возвращаться в город. Бэлтрена Драко пытались убить. И убьют непременно, если узнают, что он выжил. Пока к нему не вернулся дар, ему нечего противопоставить врагу. Пусть остается пока у нас. Мы расскажем ему правду, как будет готов.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Идея оставить у себя бешеного дракона могла прийти в голову только такой сумасшедшей авантюристке, как я. И только я могла отправиться в город, зная, что ничем хорошим это может не закончиться. И все же что-то мне подсказывало: надо непременно выяснить, какие слухи ходят о наместнике, сеньоре Бэлтрене Драко. Возможно, его объявили пропавшим и теперь ищут со всеми усилиями. А может статься, что в городе и даже замке королевского наместника еще не знают об исчезновении Бэлтрена Драко. Ведь он мог отправиться в длительное путешествие, где на него и напали.

Словом, нужно было разведать обстановку. И прежде всего узнать: сколько времени есть у дракона на восстановление.

Воинственно воткнув в волосы цветок букашника и надев серое, самое неприметное платье, вышла на улицу. Тучка обрадовано мурлыкнул, предвкушая длительную прогулку.

— Только до ближайшего тракта, — предупредила кота и запрыгнула ему на спину.

— М-р-а?..

Котик повернул голову и уставился удивленно. Еще бы недоуменно бровь вскинул, для пущего эффекта.

— Да-да, — повторила я, — до ближайшей дороги. Дальше мне придется сесть в любую попутную карету.

Не стоит привлекать лишнее внимание, это может быть опасно. А девушка в сопровождении боевого кота — это, как бы помягче сказать?.. Словом, совершенно не незаметно.

— Ну, чего ждем?.. — спросила я у Тучки после некоторого промедления. — Летим же!

Обиделся он, что ли? Прежде за Тучкой подобного не наблюдалась. Наверное, на котика так угнетающе действует местный дождливый климат.

— Й-а-а-а!.. — на крыльце, растрепанная, но в моем старом дорожном костюмчике из коричневой шерсти, появилась Антия. Надо же, и ботиночки пришлись впору. Как хорошо, что я все это сохранила.

Стоп!

— Антия, куда-то собралась? — поинтересовалась я и прищурилась.

Девчушка отважно кивнула и запрыгнула на кота сзади меня. Так вот кого ждал Тучка, быстро они сговорились.

— Ну, уж нет!.. — решительно возразила на это. Спрыгнула с кота сама и сняла девочку. — В городе может быть опасно, к тому же тебя могут помнить.

Антия шмыгнула носом и изобразила скорбную мину. А Тучка уселся на мохнатую попу и отвернулся. Всем своим видом сообщая: без малышки не полетит!

— Это просто заговор какой-то!.. — притопнула я и уперла кулаки в бока. — Вы, двое, а ну, прекратите бунтовать. Поездка действительно может быть опасной. Антии рискованно появляться в центре.

— Ы-у-у!.. — выдала девчонка и, взяв палку, начертила длинную линию, а после два крестика. — Ык! — в середине линии начертила два крестика. — Ук! — а один на другом конце.

Какая же она умничка для своих лет!

— Хочешь сказать, что вы с Тучкой проводите меня до дороги, а сами вернетесь? — уточнила я.

Оба согласно покивали. Да-да, Тучка тоже. Вот же странно, малышке Антии было трудно объясняться с людьми, но животных она, похоже, понимала без слов.

— Так и быть, — пришлось сдаться. А как иначе? Ладно еще, один мохнатый упрямец, на него управа найдется. Но как устоять перед умоляющим взглядом болотного цвета глазенок?.. — Высаживаете меня поближе к дороге, а сами возвращаетесь в дом. И вот еще что, Тучка, — почесала подставленный шершавый нос, — присматривай тут за Антией и матушкой Грэси. Если драконище снова изволит беситься, уводи девочек подальше. Без меня ничего не предпринимайте.

Все же оставлять маленькую девочку и пожилую женщину рядом с сумасшедшим драконищем, пожалуй, опасно не меньше, чем отправиться в город. Но мне нужно там побывать, чтобы знать, как поступать дальше.

— Мр-ра! — Тучка важно кивнул.

Позволил нам с Антией усесться ему на спину, и — полетели!

Малышка радостно повизгивала, наслаждаясь полетом. В прошлый раз непогода и унылое ожидание неизвестности не дали ей насладиться воздушным путешествием. Теперь же Антия оторвалась по полной. А Тучка, проказник такой, решил продемонстрировать маленькой наезднице все свои умения. Стрелой взлетал ввысь, прорезая облака, а выскальзывал уже выше, давая нам рассмотреть солнце, которое так редко заглядывало в Итран. А после мохнатый летун опускался низко, до самой земли, ловко петляя меж горами и холмами. Один раз даже пытался совершить мертвую петлю, однако я пресекла подобное безобразие. Любой сумасшедшей радости должен быть предел.

— Вот тут, пожалуй, я и сойду, — проговорила, когда добрались до более-менее оживленных дорог. — Смотрите, там вдалеке тащится почтовая карета, это мой шанс.

Глянув вдаль, Тучка презрительно поморщился. Котов, не способных летать, он слегка недолюбливал, а больше презирал. Именно такие, невысокие, но крепенькие были впряжены в почтовую карету.

— Но-но!.. — предупредила я котика. — Будь повежливей. Они, между прочим, твои сородичи, хоть и дальние.

— Мяв?! — возмущенно фыркнул Тучка.

— Именно! — подтвердила я. — А если кто-то продолжит задаваться, лишится кошачьего лука на целую неделю.

— Р-рау… — испуганно муркнул котик.

Но я осталась непреклонна.

— Если хочешь узнать, до чего доводит заносчивость, как следует присмотрись к нашему нежданному гостю. Бэлтрен Драко получил неплохой жизненный урок.

Правда, тотчас его забыл, как и свое прошлое…

В самый разгар воспитательной беседы на дороге возникла карета. Старенькая, но крепкая, вырезанная из огромной тыквы и запеченная особым образом. Такие только ведьмы умеют делать.

Правда, наместник Арагосы запретил на них путешествовать.

Это же отличное средство для диверсии: раз, и ты уже в тылу врага. Конечно, боевые действия уже не ведутся, но кто знает, не захочется ли какой ведьмочке пошалить и напугать некромантов до полусмерти неожиданным появлением.

— Вот старая развалюха!.. — ругаясь почем зря, из кареты выскочила низенькая сгорбленная старушенция с длинным носом и торчащими во все стороны седыми патлами. — Опять выскочила совсем не там! Вот возьму топор и порубаю на куски. А после запеку и слопаю на ужин.

Карета заметно съежилась, и я, кстати, тоже. Судя по всему, нам встретилась не абы какая ведьма, а очень и очень сильная. Жестами я приказала Тучке хватать Антию за шкирку и немедленно везти домой. Да как бы не так!

Антия вцепилась в меня мертвой хваткой и во все глаза следила за ведьмой.

Та, словно почувствовав этот взгляд, резко обернулась. Мы с Тучкой хоть и попытались прикинуться придорожными булыжниками, были замечены. Впрочем, на нас ведьма внимания почти не обратила. А вот на Антию…

— Глаза-а-а… Какие глазки, всю жизнь о таких мечтала!

Глава 6

— Мечты полезны, почтенная сеньора, — проговорила я и спрятала Антию за спину. Уж очень мне не понравилось, как смотрит на малышку эта ведьма. Уж мы-то не понаслышке знаем: сглаз — это не шутки.

— Не бойтесь меня, — проговорила старуха, щербато улыбаясь.— Подойди, девочка, донья Аина тебя не обидит.

Как бы не так, я придерживала Антию одной рукой, да она и сама не стремилась высовываться.

— Мы чем-то вам можем помочь? — спросила я, помня о вежливости и в то же время желая поскорее избавиться от неприятной собеседницы.

— Да нет же, — она вновь расплылась в улыбке, — Это я, кажется, могу вам помочь. Подбросить куда?

Ведьма кивнула на карету, и так как-то горделиво подобралась, засияла, точно ее позолотили.

Пришлось призадуматься. Почтовая карета, завидев ведьму, скрылась в обратном направлении, и неизвестно, поедет ли снова этой дорогой. Других способов добраться до города не предвидится, так что путешествие в тыкве-портале, пожалуй, не самый худший вариант. Уж не опаснее, чем держать дома сбесившегося дракона.

— Тучка, забери нашу девочку домой, — приказала котику. Нарочно не назвала имени Антии, кто их, этих ведьм, знает. — А я доберусь дальше с достопочтенной сеньорой Аиной.

— М-рав? — изумленно-возмущенно мяукнул Тучка.

— Именно, — твердо повторила я. Поманила котика и, пристав на цыпочки, прошептала в мохнатое ухо: — Летите в другом направлении, и лишь отдалившись на достаточное расстояние, поворачивайте.

Ведьма не должна знать, где мы живем. А я просто обязана обезопасить Антию и не дать ведьме проследить за ней. К сожалению, сделать это можно было, лишь согласившись на столь лестное предложение отправиться с ней в карете.

— Мр-рав! — совсем по-военному отчеканил Тучка.

Позволил Антиии усесться на спину и скрылся в облаках. Скрылся, разумеется, указав ведьме неверное направление.

Мне же довелось впервые в жизни очутиться в тыкве. Надо отдать ведьмам должное, путешествовали они с комфортом. Внутри карета ничем не напоминала тыкву. Обитые пусть потрепанным, и все же бархатом сиденья оказались мягкими и невероятно удобными. На почтовой карете я добралась бы в город лишь к вечеру, а так преодолела огромное расстояние даже быстрее, чем на боевом коте (да простит меня Тучка за подобные мысли).

— Прости, деточка, но мне придется высадить тебя где-нибудь на окраине, — предупредила ведьма. — Сама понимаешь…

Я вежливо кивнула и через силу улыбнулась. Оно и понятно: на запрещенном транспорте лучше не показываться в центре, опасно.

— Откуда же вы добирались? — не отставала ведьма. — Живете где-то рядом?

— Шли с прогулки, — соврала я. — А живем в Монсеро.

— Далековато... — посочувствовали мне. — Да и для прогулок стоило бы выбрать другую местность.

— А вы путешествовали по делам? — спросила я в свою очередь. Покосилась на мешок, который при моем появлении в карете ведьма затолкала ногой под сиденье.

Ведьма Аина не только пользовалась запрещенным транспортом, но к тому же посещала места, куда им забредать строго запрещено наместником Арагосы. Вот только по утверждениям самих ведьм, некоторые ценные для них травы растут лишь на тех самых могильниках, из-за которых и разгорелась война с некромантами.

— Тоже гуляла, — сообщила ведьма, прокашлявшись в кулак. И улыбнулась, но на этот раз как-то милее, что ли. К тому же на мгновение мне показалось, что ее лицо несколько преобразилось, даже помолодело.

— Свежий воздух полезен, — улыбнулась я в ответ. Тоже весьма радушно. — А здоровый оптимизм еще и укрепляет организм.

В общем, мы с ведьмой сделали вид, что поверили друг другу, так проще обеим.

— Ты нашла редкий цветок, деточка, — сказала ведьма, когда карета остановилась.

Взгляд у Аины стал таким задумчиво-печальным, полным какой-то невыразимой тоски.

Я не сразу поняла, о чем речь. И лишь потом вспомнила о воткнутом в волосы цветке.

— На прогулке мы нашли место, где полно розового букашника, — выдала я полуправду.

— Да что ты говоришь, — ведьма приняла заинтересованный вид. — Я бы, пожалуй, купила у вас партию, желательно уже высушенного. Самой мне тяжеловато скакать по горам, чай не молодая уж козочка. Вот, — она протянула мне карточку с адресом, — приезжай, как соберешь, оплачу золотом. И девочку захвати, в нашей местности воздух целебней.

Поблагодарила ведьму за услугу и машинально убрала карточку в карман. Если станет совсем туго, может, и придется продавать букашник ведьмам. Но в одном я была совершенно уверена: Антии среди ведьм делать нечего.

Выбравшись из кареты, села в проходящую мимо торговую карету. Торговец кухонной утварью вызвался подбросить до главной площади за сравнительно низкую цену. Точнее, для начала он просил поцелуй, но натолкнувшись на мой возмущенный, полный собственного достоинства взгляд, ограничился лирой.

На центральной площади собралось много народу. Мне ничего не стоило затеряться в разношерстной толпе и подобраться поближе к помосту, на который выступил сеньор Селсо Перес, первый помощник наместника Арагосы. Сейчас он с важным видом вскрывал печать — если не ошибаюсь, личную печать Бэлтрена Драко.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍— Досточтимые жители Арагосы!.. — громко зачитал Селсо развернутый пергамент. — Позвольте сообщить вам, что по решению нашего всеми уважаемого наместника с сегодняшнего дня и до особого распоряжения ежемесячно с каждого жителя будет взыскиваться десятая часть собранного урожая или прибыли, полученной ремесленниками. Лиры пойдут на содержание армии и восстановление столицы Арагосы. Подписано сегодня утром Бэлтреном Драко лично.

По толпе прокатил рокот возмущения.

— Сволочь он, этот дракон! — раздалось слева от меня. Впрочем, достаточно тихо, с тем, чтобы сеньор Селсо Перес ненароком не вычислил говорившего. — Свалился на нашу голову! Хвост бы свой золотой отпилил, как раз десятина на армию.

В другой момент я бы непременно согласилась, но сейчас твердо знала: Бэлтрен Драко не мог подписать указ сегодня утром. Наместник был несколько занят попытками развалить и без того ветхий домик в Итране.

— Кого я вижу?! — сеньор Селсо вдруг вгляделся в толпу. Остановил на мне придирчивый взгляд. — Вы ли это, прекрасная сеньорита Каталина?

Да как он рассмотрел с такого-то расстояния?! Без магии явно не обошлось…

— Доброго дня, сеньор Селсо Перес, — поздоровалась сдержанно.

Вот тебе и слилась с толпой, не привлекла излишнего внимания. Понимаю, первый помощник наместника Арагоса высок, как могучий бук, но даже это вряд ли дает ему преимущество видеть скрытое. А вот магия — очень даже. Сеньор Перес родом из древнего рода магов, правда, поговаривают, будто среди них чистились и темные. Этот же обладает выдающимся даром и талантами, снискавшими ему славу непревзойденного стратега и воителя.

Разве что Бэлтрен Драко мог превзойти его по силе. Но не в теперешнем состоянии...

— Приятно видеть вас в добром здравии, сеньорита Каталина,— поприветствовал Селсо с учтивым поклоном. Надо отметить, на худощавом, хотя и стройном теле сеньора Переса серый с золотом мундир смотрелся чуть хуже, чем на наместнике Арагоса. Однако светлые, с золотым отливом волосы и нечеловеческие зеленые глаза с кошачьим зрачком отвлекали внимание от некоторых недостатков.

— Взаимно, сеньор, — пришлось поклониться в ответ и протянуть руку для поцелуя. — Вижу, вы как всегда на страже порядка и безопасности Арагосы.

Сеньор Перес заведовал отделом расследований и полицейскими отрядами. Вот только сейчас не спешил разыскивать пропавшего наместника.

— А вы как всегда прекрасны, — польстили мне.

Народ вокруг нас стал потихонечку рассасываться, опасливо косясь в нашу сторону. И вот мы с сеньором Селсо остались практически одни. Лишь из-за домов да фонтана выглядывали десятки любопытных глаз.

Обмен любезностями как бы завершился, однако дон Селсо не спешил выпускать мою руку из нежного, но настойчивого захвата.

— Вы хотели сказать мне что-то важное? — поинтересовалась с намеком. — Если нет, то прошу меня простить, очень спешу.

— Как всегда торопитесь восстановить фруктовые угодья? — улыбнулись мне.

Посмотрела на Селсо с сомнением: притворяется или реально не в курсе?

— Фрукты не растут там, куда меня отправил сеньор наместник.

Золотистые брови сеньора Переса сошлись над переносицей, и породистое лицо мага приобрело суровое выражение.

— Он все-таки сделал это, — недовольно пророкотал помощник наместника. — Надо серьезно поговорить с Бэлтреном, нельзя было отбирать поместье у такой прекрасной сеньориты. Для некромантов можно найти и другой приют.

Так и подмывало спросить, каким образом он собирается поговорить с тем, кого для начала стоило бы найти.

— Как поживает господин наместник? — поинтересовалась вместо этого. — Не собирается ли покинуть нас в ближайшее время?

К примеру, пропасть без следа?

— Вижу, вам, как и многим жителям Арагосы, не по душе сеньор Драко, — усмехнулся Селсо и, наконец, отпустив мою руку, кивнул в сторону таверны — одной из немногих уцелевших. — Позволите угостить прекрасную сеньориту чаем или красным вином с паэльей? Простите, Каталина, не могу вас отпустить просто так.

Заманчивое предложение, учитывая то, что завтрак мой был довольно скуден, а обеда вообще не было. К тому же, я и пришла за информацией, а кому как не помощнику наместника должно быть известно-то.

— С удовольствием приняла бы ваше предложение, но не сегодня, — отозвалась уклончиво. — Боюсь, мне действительно пора возвращаться.

— Возвращаться куда?

— В Монсеро, — сказала, не задумываясь.

Маг такой силы, как Селсо, вполне мог напасть на дракона Бэлтрена. А, значит, пока наместник проживает в моем доме, его враг — мой враг. С ним не следует пить вино и вести задушевную беседу. К тому же, все что нужно я уже выяснила: Бэлтрена Драко еще не хватились. Или настойчиво делают вид, что не потеряли.

— Нет, это неподходящее место для вас, — заявили мне. — Сегодня же поговорю с Бэлтреном и постараюсь переубедить его. Думаю, и дядюшка Фабио вставит за вас словечко, он как раз собирался навестить нас в следующее новолуние.

Еще важная информация. Дядя Бэлтрена Драко и близкий друг короля непременно хватится любимого племянника. Выходит, у наместника меньше месяца на восстановление. А после начнутся либо его поиски, либо похороны.

— Буду весьма признательна, — проговорила с напускной любезностью. — Но сейчас мне действительно пора.

Бешеный дракон вполне уже мог разнести дом в щепки.

— Позвольте предложить вам свои услуги, — тут же нашелся Селсо. — Мой портал домчит вас быстрее ветра.

— Сеньор Селсо!.. — раздался писклявый капризный голосок. — Вот вы где! Снова раздаете милостыню горожанам, какой вы, право, сердобольный!..

Семеня маленькими ножками в расшитых драгоценными камнями башмачках, подбежала сеньорита Лусия Ортис. Запыхавшись от быстрого бега, она приложила затянутую в кружевную перчатку ладошку к груди, заодно привлекая внимание к низкому вырезу платья, из которого почти вываливались пышные женские атрибуты. Что ж, эта темноволосая арагоска умела выставить себя в выгодном свете и понравиться мужчине. Сейчас она практически повисла на локте сеньора Селсо Переса, преданно заглядывая в его глаза и делая вид, будто меня вообще не замечает. Хотя сама всеми силами стремилась отгородить его от меня.

С чего бы это?

— Сеньорита Лусия, вы ведь знакомы с сеньоритой Каталиной, — представили нас.

Мы обменялись одинаково пренебрежительными взглядами и коротко поклонились.

Разумеется, мы были знакомы. Когда-то наши родители были дружны, и нам с Лусией волей-неволей приходилось общаться. Ее всегда интересовали наряды и мальчики, ни о чем другом она и думать не могла. Тем более говорить. Над моей увлеченностью книгами и делами семьи только посмеивалась. Такие глупости Лусию Ортис не занимали.

С тех пор, собственно, ничего не изменилось.

Многие арагосцы обнищали, потеряли жилье, а эта щеголяет в роскошных платьях по главной площади. Конечно, за ней присматривают люди дона Селсо, но разве стоит ради собственных эгоистичных капризов выставляться напоказ и драконить и без того раздраженную последними новостями толпу? Разумеется, любовница наместника может себе позволить и наряды, и драгоценности, и даже личную охрану.

Вот только сейчас Бэлтрена Драко нет, а сеньорита Лусия Ортис, кажется, легко переметнулась к следующему по важности носителю власти, сеньору Селсо Пересу. Как прожорливая вошь, перепрыгнула с одного хозяина на другого, поняв, что первый кормить ее больше не в силах.

Кстати, Лусия тоже могла напасть на Бэлтрена. Скажем, из желания избавиться от него и завоевать расположение Селсо. В отличие от меня, родившейся без магического дара, Лусия получила редкую силу копирования способностей. Пусть на короткое время, но она может перенять чужие способности, даже драконьи. Что, разумеется, немало возвышает ее в собственных глазах.

— Вижу, дела твои совсем плохи, Каталина, — небрежно бросила «подружка» детства. — Я, признаться, даже не сразу узнала тебя.

Она покачала головой, сделав вид, что сожалеет о моем нынешнем состоянии. Хотя на самом деле всего лишь продемонстрировала сережки с горным перламутром, переливающимся на солнце всеми цветами радуги.

— Зато я сразу узнала тебя, Лусия, — усмехнулась в ответ. Да уж, другую такую зазнайку и стервозу еще поискать. Я еще в детстве уяснила: стоит держаться от таких как можно дальше. — Сеньор Селсо, что вы там говорили насчет портала?

Глава 7

До Монсеро долетела с ветерком, а там уже свистом призвала Тучку. Котик всегда чуял зов, если даже находился очень далеко. Вот и теперь появился так быстро, словно тоже умел создавать порталы.

— Как дела дома? — поинтересовалась, запрыгивая на мохнатую спину. — Все целы?

— Мяв, — уверенно заявил Тучка.

— А дом цел?

— М-я-яв! — прозвучало еще более уверенно. Это и насторожило.

Войдя в дом, застала картину маслом: Бэлтрен в льняной одежде, наскоро сшитой матушкой Грэси из старых простыней, с непревзойденной ловкостью и уверенность занимался тем, что чинил оконные рамы в кухне. Надо признаться, инструмент могучий дракон держал в руках с не меньшей уверенностью, чем магическую шпагу. Рубашку он снял, небрежно развесив на спине стула, и теперь тугие мышцы перекатывались под загорелой кожей при каждом движении. Бэлтрен Драко был так занят, что, похоже, не заметил даже моего прихода. Либо его проигнорировал.

— Чего это он? — спросила шепотом у подошедшей матушки Грэси.

— Пришел в кухню обедать, заявил, мол, дует, — заговорщическим тоном прошептала матушка. — И нахально так заявил. Ну, я ему и ответила: раз дует, возьми, да и почини.

— А он?

— Вот, чинит.

Последние слова матушка Грэси произнесла с довольной усмешкой. Как-никак ей удалось привлечь к общественно полезному труду целого дракона.

— Молоток, гвозди, материал — где он все это взял?

— Нашел в сарае позади дома. Еще и петли новые на дверь притащил, сказал, поменять надо, а то ногу кому прищемит.

Н-да, чудеса, да и только. Магическая атака пошла сеньору Бэлтрену Драко явно на пользу.

— Что-нибудь помнит? — снова спросила я.

Грэси поджала губы и покачала головой. Впрочем, судя по выражению лица, матушка совершенно не сожалела об этом факте. Она же сама сказала: дому определено не хватает мужских рук. Но не драконьих же!

— Магия? — снова поинтересовалась я.

Новое покачивание головы и вздох. Да, с магическими способностями починка дома пошла бы куда быстрее, матушка Грэси это понимала. С другой стороны: разве стал бы Бэлтрен Драко в здравом уме и трезвой памяти заниматься восстановлением старого дома? Для людей, которых он туда сам же и изгнал? Вряд ли. Скорее, наш могущественный наместник поскорее вернулся в свой замок, к прежним обязанностям. И прежней любовнице.

И зачем я об этом подумала?

— А где Антия?

Я беспокоилась за девочку, хотя она уже не раз доказывала самостоятельность.

— Гуляет, — объявила матушка Грэси. — Да вы не волнуйтесь, сеньорита Каталина, с ней ничего не случится. Она у нас девочка осторожная и умненькая.

А к тому же ужасно любопытная, как все дети ее возраста. Я уже собиралась было пойти ее искать, но в этот момент Бэлтрен Драко развернулся и, уперев руки в бока, заявил:

— Принимайте работу, девочки. Окно как новое.

И довольный такой, как будто только что бунт магов подавил или новые земли завоевал. И эти его кубики на прессе, широкий разворот плеч и крепкие, мускулистые руки.

Что-то мне стало жарковато…

— Вот тебя я точно помню! — Бэлтрен прищурился в мою сторону. — Твои фиалковые глаза забыть невозможно. Мы прежде были близки?

— Нет! — отозвалась так поспешно и рьяно, что сама вздрогнула.

А Бэлтрен Драко только усмехнулся с самодовольным видом. Вот дракон!

— Нет, между нами определенно что-то есть, я чувствую это, — заявил непререкаемо. — Я все вспомню, вот увидишь.

— Желаю удачи, — проговорила торопливо и поспешила уйти.

Выскользнула из дома, забыв накинуть шаль. В груди все еще было жарко, как будто только что нежилась под полуденным солнцем Арагосы. Пронзительный взгляд Бэлтрена все еще преследовал меня. Так же, как и его образ без рубашки. Наместник мог гордиться фигурой и статью, жаль только, характер вздорный и непримиримый. Даже пребывая в беспамятстве, он ухитрялся вести себя самым нахальным образом.

С чего это он взял, будто между нами что-то было?

Антия обнаружилась возле развалин родового замка Бэлтрена Драко. Завидев меня, она приняла весьма загадочный вид. На лице так и читалось: я тут просто гуляю и ничего вообще не прячу.

— Милая, в развалинах гулять опасно, — я покачала головой. — Мы с матушкой Грэси уже говорили тебе об этом. И лучше бери на прогулку Тучку, с ним безопаснее.

Антия обезоруживающе улыбнулась и показала два поднятых больших пальца. То есть, с ней все в порядке и она в полной безопасности.

— Так может только казаться, — предупредила я, вспомнив нехороший взгляд ведьмы Аины. — Что это?..

Из разлома в остове башни донеслось глухое поскуливание. Но вместо того, чтобы испугаться или отпрянуть, Антия повернулась на звук и что-то прошептала одними губами.

— Кто там? — тут же поинтересовалась я. — Антия, кто прячется в развалинах? Ты встречалась с этим существом?

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

За время войны некромаги много кого подняли из глубин земли, да и ведьмы расстарались, оживляя все, что может двигаться. И даже то, что двигаться в принципе не может, призывали на свою сторону.

Антия бодренько кивнула и, достав из-за пазухи книжку, тыкнула пальцем в картинку.

— Локо? — засомневалась я. И заранее ужаснулась. — Хочешь сказать, что в развалинах замка живет собака?

— И-я-я!.. — Антия расплылась в широченной улыбке и, спрятав книжку обратно, похлопала по ней, как будто то была карта сокровищ, приведшая к настоящему кладу.

Мне стало немного не по себе. В развалинах могло прятаться что угодно, от замагиченного таракана размером с теленка, до поднятого из небытия мамонта. Отряды сеньора Селсо Переса утверждали, будто провели полную зачистку во всей Арагосе, но кто знает…

Вдруг, что-то да пропустили?

Из руин вышла собака. Но собака весьма странная, особенно для любимца маленькой девочки. Передняя часть еще ничего так сохранилась, даже шерсть местами осталась — черная и лоснящаяся. Но вот задняя…

Впрочем, чистенький, глянцево блестящий скелет смотрится, пожалуй, гораздо лучше недоразложившейся плоти. Странно, и ведь не отпадает ничего, и не воняет.

Но мерзко…

— Ваф!.. — радостно выдал пес и, помахав тем, чего давно не осталось, продемонстрировал острые белоснежные зубы.

Голосовые связки тоже сохранились неплохо. И это тоже странно. Обычно поднятые мертвяки не издают звуков, не выражают эмоций, а только слепо следуют приказам хозяина. Этот же пес еще и умудрялся морщить нос и сверкать пустыми глазницами.

— О-о-о!.. — восхищенно выдала Антия и погладила частично сохранившуюся спину.

Меня так и подмывало вскрикнуть и загородить девочку собой. Но это могло разозлить метрвяка, а справиться с нежитью без магии невозможно. К тому же Антия выглядела совершенно спокойной и даже счастливой.

— Это не Локо, — предупредила ее. — Это какая-то другая… совершенно незнакомая… собака.

Антия сделала большие умоляющие глазенки.

Нет, я знаю, дети, особенно добрые, любят подбирать бродячих котят и щеночков. А наша девочка особенно добра. Но это...

— Мы не можем взять пса домой, — предупредила строго. — Тучке это не понравится. Да и мне, если честно, тоже.

Дома мне хватает сбрендившего дракона.

Антия вздохнула, а после, взяв палку, написала на земле, что Локо очень послушный и не доставит никому хлопот.

Я в этом сомневалась по вполне очевидным причинам. Самым правильным, наверное, было бы сообщить сеньору Селсо Пересу о находке, но, во-первых, нам здесь меньше всего нужны очистительные отряды, а во-вторых, разве я могла позволить Антии испытать болезненный шок от того, что ее Локо… Что он как бы не совсем собака, а бесхозная нечисть, подлежащая уничтожению.

Нет, это было бы слишком жестоко.

— Знаешь, пусть Локо побудет здесь, мы после решим, что с ним делать, — предложила Антии. — И еще… Если можешь с ним общаться, скажи, пусть ни в коем случае не идет за нами.

Новое открытие: Антия действительно могла общаться с мертвяками. С живыми людьми — с трудом, а с этими запросто. Обхватив шею пса, она что-то нашептала ему на ухо, и тот, жалобно заскулив, скрылся в развалинах.

Признаться, я испытала облегчение.

— Прошу тебя не приближаться к старому замку в одиночестве, — строго наказала девочке. — Повторяю, это не Локо. Ты вообще понимаешь, что это за существо?

Антия согласно закивала и написала на земле слово «друг».

Отлично, только таких друзей нам не хватало. Не знаю, каким образом девочке удалось привязать к себе чужого мертвяка, но она сделала. А ведь некроманты учатся этому с пеленок. Да и сам дар у них просыпается не раньше совершеннолетия. Опять же, просыпается не у всех.

«Кто же ты такая, малышка?», — подумалось мне тогда.

Этим вечером сеньор дракон почтил нас своим присутствием за ужином. Удивительно, но даже в простой домашней одежде он умудрялся выглядеть величественно и великолепно. Наверное, на его крепкой фигуре и мешок из-под яблок смотрелся бы респектабельно. Или дело не в фигуре?

— Нравлюсь? — уточнил Бэлтрен, поймав мой задумчивый взгляд.

Я едва не подавилась кашей. И кто меня дернул смотреть на наместника дольше того, что позволяют приличия?

— Не в этом дело, — возразила поспешно, сильнее сжимая ложку. — Мой интерес к вам сугубо лекарский. Не хочу, чтобы вы умерли в моем доме.

— Я и не собираюсь, — усмехнулся Бэлтрен. Да, магические силы к нему не вернулись, однако выглядел он гораздо лучше. Кажется, физический труд на пользу даже дракону. — Напротив, собираюсь все вспомнить и сделать определенные выводы.

— Это какие же?

От удивления я не донесла ложку до рта, да так и застыла с ней в руках.

— Пусть я не помню своего имени, в маразм впадать не собираюсь. Потому замечаю и отмечаю многое. Я нравлюсь вам, сеньорита Каталина, вам не удается это скрыть, несмотря на все попытки. Больше того, я уверен, что прежде мы были близки, очень близки. Молчать же о прошлом вас заставляет обида или чувство вины.

Вот уж неправда!

Лично меня чувство вины не мучило нисколько, а если кому и стоило вспомнить о нем, так это сеньору золотому дракону. Сейчас, глядя на него, я чуть ли не впервые с начала войны поверила во вселенскую справедливость. Это ему за прежнее чванство и самомнение. Так сказать, возмездие по заслугам.

Только я-то тут при чем?

Почему он свалился мне на голову? При этом и в прямом, и в переносном смысле. Ладно, пусть не на голову, но очень и очень рядом.

— Достаточно, — оборвала его размышления. — Повторяю, вы, сеньор, остаетесь в этом доме ровно до тех пор, пока не вспомните все и окончательно не восстановите силы. Рассуждения и нелепые домыслы прошу оставить при себе. Мы не были близки и никогда не будем. К тому же я не сеньора, а сеньорита, запомните это.

— Вы такая хорошенькая, когда злитесь, — продолжал свое дракон. — Не обманывайте ни меня, ни себя. Вас все еще влечет ко мне, так же, как и меня к вам. Если мы не были близки, откуда я могу помнить вкус ваших губ? И прикосновение вашего нежного податливого тела к своему?

Глава 8

И почему он вспомнил именно это?!

Я раскраснелась, но вовсе не из смущения, а от злости, и едва не сломала ложку. Матушка Грэси возмущенно фыркнула. И только Антия, расширив от любопытства глаза, переводила взгляд с меня на Бэлтрена.

— Здесь ребенок! — напомнила ему строго. — Если не хотите лишиться крова на ближайшую ночь, подбирайте выражения.

— Я их не терял, — с намеком проговорил он, глядя мне в глаза, и победно усмехнулся.

Вот дракон, это же моя фраза! Та, что я сказала ему в его замке. Именно тогда этот самодовольный нахал вел себя со мной, как с какой-нибудь портовой девкой. Он точно заслужил высшее наказание.

И зачем я приютила его?

— Раз уж вам настолько полегчало, сеньор, принесите воды из ручья. А я пока подготовлю тесто, хочу испечь булочки с толчеными цветами букашника на завтрак.

Да, лучше говорить и думать исключительно о делах хозяйственных. И силу дракона направить во благо, а не во вред. Мы с матушкой Грэси договорились ничего не рассказывать сеньору Бэлтрену Драко о прошлом до восстановления его магических сил. Но клянусь Великой праматерью, мне становилось все сложнее выносить его общество.

— Почему вы, деточка? — забеспокоилась матушка. — Я сама позабочусь о завтраке.

— Не стоит, иди, отдыхай Грэси. Если остались силы, почитай Антии перед сном. К примеру, ее любимую книжку о Локо.

Анти радостно запрыгала, а потом взяла матушку за руку и утащила в свою комнату. Бэлтрен заявил, что должен навести порядок в сарае с инструментами. Я же неспешно убрала со стола, а после занялась завтраком. Вымещать гнев вообще хорошо на тесте. От ударов кулаками оно становится только пышнее.

— Тучка, сейчас не до тебя, — проговорила я, когда кто-то мягко коснулся моего зада. — И свою порцию ужина ты уже слопал. Не мешай, лучше прогуляйся перед сном.

— Тучка давно спит на заднем дворе, — сообщил мне насмешливый и в то же время подозрительно хрипловатый голос Бэлтрена Драко. — Мы здесь совсем одни.

В этот момент я поняла, что то, что я приняла за кошачью лапу, было на самом деле мужской ладонью. Резко развернулась и, схватив первое, что попалось под руку, запустила в Белтрэна.

Первой под руку попалась сковорода…

Но Бэлтрен ловко увернулся от снаряда. К моему превеликому сожалению.

— Осторожнее, сеньорита! — распорядился он так, как будто имел на это право. — Хотя… — он улыбнулся обезоруживающей улыбкой и провел ладонью по шелковистым волосам, пригладив их. — Кажется, я понял, как потерял память. Полагаю, вы не впервые пытаетесь приложить меня чем-то тяжелым. И в прошлый раз вам это удалось. Застали врасплох?

Вот куда бы его так удачно послать, чтоб потом долго не увидеть?

— Если бы хотела ударить, ударила, — проговорила, возвращаясь к тесту. — Но, к моему величайшему прискорбию, к вашему теперешнему состоянию я не имею никакого отношения.

— Тогда что же случилось?

Он подошел ближе — настолько, что я почувствовала теплое дыхание у себя на шее. И зачем убрала волосы в пучок перед готовкой?

— Почему вы ничего не хотите рассказать? — продолжил допрос Бэлтрен Драко. Но коснуться больше не пытался, уяснил урок. — Я откуда-то упал?.. Откуда это странное ощущение полета… На огромной высоте?.. Вот, бестия!..

Что-то грохнулось.

Обернувшись, я поняла: этим чем-то был Бэлтрен Драко. Застонав, он обхватил голову руками и сжал с такой силой, словно собирался расколоть.

— Не напрягайте так сильно память, — посоветовала ему. — От этого вам становится плохо.

Он принял поданный мной стакан воды и выпил залпом. А после, продолжая сидеть на полу и взирать на меня снизу вверх, протянул руку:

— Позвольте мне коснуться вас. Не знаю, каким образом, но мне кажется, именно вы, Каталина, ключ к моей памяти.

Поспешно отдернула ногу и, сложив руки на груди, предупреждающе зыркнула.

— Не смейте меня касаться! Не знаю, что вы там себе придумали, но советую поискать ключ в другом месте.

Он кивнул и поднялся. Однако уходить не спешил.

— Угадал, в прошлом я обидел вас чем-то. Забыл про день рождения? Не был достаточно ласков?

Да нет, всего лишь выгнал из собственного поместья.

— У нас не было общего прошлого, — проговорила настойчиво. — И нет будущего. Вы просто гостите здесь до тех пор, пока к вам не вернутся силы и память. А теперь идите за водой, сеньор.

Резво развернулась к столешнице, всем своим видом показывая, что разговор закончен.

Бэлтрен действительно пошел за водой. Вот только прежде чем принести ее в дом, устроил ночное обливание. Ледяной водой и прямо перед кухонными окнами (из которых, кстати, действительно перестало дуть). И я, совершенно забыв о булочках к завтраку, как завороженная наблюдала за всем этим безобразием. И почувствовала вдруг такой жар, словно меня коснулось огненное дыхание дракона.

— Все, спать! — приказала себе.

Вот только поспать так и не удалось. Сначала просто не могла улечься поудобнее и расслабиться. В голову все лезли подозрительные мысли, а тело одолевали непрошеные желания. Когда же, наконец, задремала, дверь в комнату приоткрылась, явив мокрого с головы до ног дракона с горящим взглядом.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍— Вспомнил! — объявил он. — Все вспомнил. Мое имя Фернандо Гомес, я управляющий поместьем семьи Драко. Ты — Каталина, моя законная супруга и помощница по хозяйству. А Антия… Точно, она наша дочь.

Сказать, что я была ошарашена, значит, не сказать ничего. У меня просто дар речи пропал от такого заявления. Похоже, детские воспоминания Бэлтрена смешались тем, что он видит сейчас, и заполнили пустоту. Ту, что образовалась от сильной магической атаки. Разум сеньора наместника как будто выболел, оставив дыру в памяти.

И дыра эта начала заполняться самым неожиданным содержимым.

— Вы бредите, сеньор, — устало проговорила я. — Пожалуйста, отправляйтесь спать. Все то, что вы сказали, не больше чем разгулявшаяся фантазия. Никакой вы не Фернандо Гомес, а я не ваша жена. И детей у нас нет.

Переубедить упрямца оказалось непросто. Но я честно старалась.

— Да нет же, моя дорогая донья Гомес, я совершенно точно уверен в том, кто я. И в том, кто вы, потому будьте так любезны, подвиньте свой аппетитный зад и освободите половину кровати.

— Это еще зачем?! — вознегодовала я.

— Чтобы я мог занять свое законное место рядом с вами, — пояснили непонятливой мне. — Это же очевидно, дорогая.

Прилетели, крыльев не замарали, это что еще за новости?! Я даже спать расхотела после таких заявлений.

— Послушайте меня, — приподнялась в постели, скромно прикрыв низкое декольте ночной сорочки плотным одеялом, — повторяю вам в который раз, вы ошиблись, сеньор. Мы с вами не женаты. И вы никакой не Фернандо Гомес. Вы вообще дракон.

Так вот, пришлось выложить правду, в противном случае противный бы не отстал. Однако даже после этого Бэлтрен Драко не признал истины.

— Вы шутите, сеньора Гомес, — проговорил он так, как будто растолковывал непонятное слово полоумной собеседнице. — Если бы я был драконом, то ощущал в себе магические силы. А их нет и, полагаю, не было никогда.

До чего же упрям!

Я была на грани того, чтобы выложить ему всю правду. Пусть бы себе возвращался в город и стал легкой мишенью для убийцы. Увидев слабого, лишенного магических сил Бэлтрена Драко, тот быстренько закончил свое грязное дело, и в провинции Арагоса появился бы новый наместник. Я даже уже примерно представляла, кто бы им стал…

Но в это момент Бэлтрен Драко скинул рубашку, и, сев на кровать, принялся стягивать сапоги. С трудом и пыхтеньем. Полагаю, нога у настоящего Фернандо Гомеса была меньше (или чьи там сапоги отыскал в сарае сеньор наместник?)

— Вы что творите?! — возмутилась я. Подскочила с кровати и, воинственно замотавшись в одеяло, отбежала к противоположной стене. Указала разгоряченному поканедракону на дверь: — Вон из комнаты, или я за себя не отвечаю!

— Все настолько плохо? — Бэлтрен взглянул исподлобья. При этом хищные графитовые глаза опасно сверкнули. Опасно, потому что в них я уловила нечто, отчего все мое тело вдруг снова начало слабнуть. — Мы действительно сильно поссорились, раз вы продолжаете отрицать очевидные вещи.

— Ну, за что мне это?.. — вопросила я, закатив глаза.

А заодно и запрещая себе смотреть на полуобнаженного мужчину в своей постели, уж слишком заманчивое зрелище.

— Не заставляйте меня становиться соучастницей вашего убийства, — попросила, начиная терять самообладание. — Покиньте спальню немедленно. В противном случае мне придется просить вас покинуть дом и поискать приют в ином месте. Там, где вы сможете вспомнить свое реальное прошлое и восстановить утраченный магический дар.

Вот так, пусть валит на все четыре стороны. Мы и без того сильно подставились, приютив наместника у себя. Теперь же, судя по проснувшимся желаниям, ему гораздо лучше.

— Меня собираются убить? — слишком спокойно переспросил Бэлтрен. Наконец-то ему удалось стащить сапог, и теперь мужчина с явным наслаждением шевелил пальцами ног. — Кто же, интересно? Стойте-ка… — он вдруг нахмурился и посмотрел так грозно, что я чуть не выпустила из рук одеяло. — У вас есть любовник, Каталина? Уж не он ли приложил меня так сильно, что я потерял память? Это так?!

Я не сдержала раздраженного стона. Ну, все, достало!

— Сеньор, ваше имя Бэлтрен Драко, и вы являетесь наместником короля в провинции Арагоса. Несколько дней назад на вас напали и едва не убили. Здесь, недалеко от разрушенного родового замка Драко. Я нашла вас в колючих зарослях и перенесла в этот дом. На этом все. Мы с матушкой Грэси хотели рассказать это, когда к вам вернуться силы, чтобы у вас не было желания немедленно мчаться в город и мстить нападавшему. Но раз уж вы так упорно отрицаете правду, то можете поступать так, как вам заблагорассудиться.

Уф, мне знатно полегчало.

Я пристально смотрела на задумчивого Бэлтрена и ждала, что вот сейчас меня поблагодарят за приют и покинут. Но как бы не так. Дракон оказался упрямей, чем можно себе представить.

— Красивая история, но неправдоподобная. Провинция Арагоса поделена между ведьмами и некромантами, в ней нет королевского наместника. А почему, собственно, родовой замок Драко разрушен? Как это произошло, когда?

— Во время войны здесь шли ожесточенные бои, — устало проговорила я. — Даже удивительно, что уцелел дом, в котором мы сейчас находимся.

Выглядит немного странным, что Бэлтрена заинтересовала судьба родового замка, но при этом он никак не отреагировал на собственное имя. Признаться, я ожидала совсем другой реакции. Н-да, похоже, сеньор дракон пострадал сильнее, чем ожидалось. И тронулся тоже сильнее…

— Какой войны? — изумленно переспросил он.

— Между ведьмами и некромантами, — проговорила я, чувствуя себя так, как будто тоже сошла с ума. Ну, в самом деле, это как-то неправильно: растолковывать прошлое тому, кто в него не верит. — Именно вы, Бэлтрен Драко, и ваша армия подавили бунт и вынудили ведьм и некромантов подписать мирный договор. Неужели совсем ничего не помните?

Бэлтрен покачал головой.

Мне стало его немного жалко. Пожалуй, потерять в одночасье прошлое даже страшнее, чем расстаться с поместьем. Я, по крайней мере, помню родителей. Помню, кем являюсь.

— Давайте отложим разговор на потом, сегодня был слишком тяжелый день. Если хотите, можете остаться здесь, — проговорила, и отвернулась, пока Бэлтрен не прочитал в моих глазах сокровенные мысли. — В таком случае я займу ту комнату, в которой прежде ночевали вы. Доброй ночи.

Не знаю, как Бэлтрену, а мне спалось плохо. Возможно, потому, что мешали мысли и думы о прошлом, настоящем и будущем. Или же дело банально в том, что постель пропиталась запахом Бэлтрена. И я, прижимаясь лицом к подушке, невольно вспоминала его прикосновения и тот неистовый поцелуй. Который, кстати, и сам Бэлтрен так и не мог забыть.

Проснулась позднее обычного.

Спустилась в кухню и застала такую идиллическую картину, что на несколько минут замерла на лестнице. Антия, Бэлтрен и матушка Грэси собирали на стол. Девочка толкла в ступке цветы и сладкие коренья с сахаром. Матушка заваривала чай. А Бэлтрен в этот момент доставал из печи булочки. В простой домашней одежде, слегка растрепанный и небритый, он, тем не менее, выглядел притягательнее, чем прежде. В какой-то момент я даже пожалела, что все, что он придумал вчера, неправда.

— Сеньор Гомес, — проворковала необычайно добродушным голосом матушка Грэси. — Что же это вы берете противень голыми руками, обожжетесь же. Вот, возьмите полотенце.

— Благодарю, матушка, — тем же любезным тоном отозвался Бэлтрен. — Мне совсем не горячо. И что это мы так официально, не первый год знакомы, зовите меня просто Фернандо.

Грэси благодушно согласилась и улыбнулась. Бэлтрен водрузил на стол раскаленный противень, держа его голыми руками. Антия стащила булочку и тут же бросила в тарелку, потому как горячая.

А я поперхнулась застрявшим в горле возмущением.

Глава 9

Нет, это неправильно, совершенно неправильно. Сеньор Бэлтрен Драко не должен представляться кем-то иным, пусть уж лучше правда, чем это. Я сделала в сторону матушки Грэси большие глаза, а она отвела взгляд и хихикнула, как шаловливая девчонка.

— А вот и моя соня, — провозгласил Бэлтрен. Я даже опомниться не успела, как он оказался рядом и, по-свойски обняв, поцеловал в щеку: — Булочки будешь?

Я дар речи потеряла от такой наглости. Пунцовая, как закат, села за стол и сложила руки на груди. Кажется, это заговор. Точно, Бэлтрен, матушка Грэси и даже Антия сговорились.

Тучка, даже мой бесстрашный боевой кот, потерся о ногу Бэлтрена, как какой-то обычный домашний питомец.

— Все еще злишься? — бессовестно поинтересовался Бэлтрен. — И не хочешь поцеловать законного супруга?

Ложка, что я держала в руке, едва не согнулась пополам.

— Сколько раз повторять, мы не женаты! И вы никакой не Фернандо Гомес, а Бэлтрен Драко, наместник короля в про…

— Тщ-щ-щ, милая, — наглый дракон приложил палец к моим губам. И ведь не боится, что укушу! — Помню, все это мы обсуждали вчера. Но я остался при своем мнении. И все еще намереваюсь вновь завоевать ваше расположение. В чем бы ни провинился в прошлом. Или я не Фернандо Гомес.

— Г-р-р… — я обессилено уронила голову на сложенные на столе руки. — Это невыносимо. Вы правы только в одном, Бэлтрен, вы не Фернандо Гомес.

Нахал и не подумал сдаваться. Видно, упрямство у всех драконов в крови.

— Если тебе нравится звать меня Бэлтреном, можешь продолжать. Я, так и быть, стану отзываться.

— Вы дракон, — повторила я. — Посмотрите на свои руки: обычный человек обжегся бы о раскаленный противень. А у вас даже волдырей нет.

— Все правильно, моя кожа плотная и загрубевшая, — сообщил тот, кто прикидывался Фернандо Гомесом. — Я же много работаю руками.

Остальная часть завтрака прошла в молчании.

А после я увлекла матушку Грэси в сторонку и, сдерживая негодование, спросила:

— Что происходит? Почему ты поддержала его бред?

Матушка Грэси, несмотря на преклонный возраст, отвела взгляд, как провинившаяся девчонка. Неловко пожала плечами.

— А что?.. Если сеньору наместнику хочется побыть нашим помощником и защитником, пусть будет. Он нас сюда отправил, он пусть и помогает, дом восстановит. Хоть какая-то польза.

— Но он считает меня своей женой!

Это было, пожалуй, главной причиной моей злости. Да я ни за что, ни при каких условиях не с тала бы женой этого себялюбца. Вон, у него в городе любовница осталась, Лусия, пусть к ней и катится. Или летит, если сможет.

Матушка Грэси, не скрывая довольства, взглянула искоса:

— Мне кажется, потеря дара и памяти пошла наместнику на пользу. Сеньор Бэлтрен стал хорошим человеком, перестав быть драконом. Подобрел, да и вообще. Скажите вот, разве нам помешает мужская помощь в доме? А разве он вам совсем не нравится, деточка?

— Да при чем тут это!

Я была готова откровенно вспылить, и лишь любовь и преданность к нянюшке сдерживала мой взрывной, доставшийся от папы, нрав.

— Так нравится или нет?

Матушка Грэси откровенно хитрила. Ох, как не нравился мне ее взгляд. Тот, кто знает тебя с детства, видит порой совсем не то, что ты хочешь показать. А то, что пытаешься всеми силами скрыть даже от себя самой.

— Скажем так: после потери памяти и магических сил Бэлтрен Драко стал гораздо… приятнее, — покаялась я.

— Так вот пусть и поухаживает, — тотчас отозвалась Грэси. — Он же вбил себе в голову, что вас обидел. А ведь это действительно так. Дайте ему шанс, деточка. Глядите, и он даст вам шанс, когда придет в себя.

— А если нет? — охнула я. — В смысле, если он ничего так и не вспомнит?

— Может, это и к лучшему?

Странный получился разговор. Нельзя же вот так взять и приручить дракона, то есть сделать обычным человеком. Мало ли, что там ему самому мерещится после магической атаки. Это неправильно ― поддерживать подобные глупости.

Или я не права?..

Рассуждая об этом, достала из ящика комода письмо. То самое, что так «любезно» передал мне Бэлтрен Драко незадолго до того, как стать Фернандо Гомесом. Может быть, увидев личную печать и собственный почерк, он опомнится? Должна же его память проясниться.

Дракон обнаружился на заднем дворе. Вместе с Тучкой, временно переквалифицированным в ломового кота, они разбирали завалы и возводили новый сарай. Я, признаться, настолько устала удивляться этим утром, что попыталась держаться строго и серьезно, и все же не смогла сдержать смешка. Все же боевой кот, запряженный в повозку, вызывал, пожалуй, даже меньше вопросов, чем дракон, распиливающий доски и выпрямляющий старые ржавые гвозди.

— Простите, что помешала, — сказала я, намеренно громко кашлянув, — но я хотела вам кое-что показать, Бэлтрен. Вот, прочтите.

Протянула письмо, но оно едва не выпало у меня из рук. А все потому, что обнаженный по пояс дракон выглядел более чем впечатляюще. На улице ветер, холод кошачий, а у этого на широкой мускулистой груди капельки пота. Что еще раз подтверждает его принадлежность к драконьей породе.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍А еще то, что кое-кому тоже не помешает холодный душ. Мне, например…

— Наместник короля в провинции Арагоса, Бэлтрен Драко, — задумчиво прочел он собственную писанину. Пристально посмотрел на размашистую подпись. — Вот сволочь!

Зло так, с выражением ярости на лице.

— В точку! — радостно поддержала я. — А вы сейчас про кого конкретно: про себя или вспомнили того, кто на вас напал?

— Наместник сволочь, и это еще мягко сказано! — повторил Бэлтрен и, скомкав письмо, зашвырнул подальше. — Никто не смеет лишать мою супругу имущества.

— Вот и я о том же! То есть нет… Стойте! Я не ваша супруга, но именно вы лишили меня имущества. Разве не узнали собственную подпись? Печать?

Похоже, нет.

Бэлтрен Драко упрямо вбил себе в драконью башку, будто он Фернандо Гомес и мой муж. Тот, кто должен защищать и оберегать от всяческого нападения.

— Я вызову этого мерзавца на дуэль! — продолжал бредить дракон. — Где моя шпага?!

И посмотрел на меня так пристально, как будто вот прямо сейчас я должна была метнуться и принести ему желаемое. То есть шпагу. Наверное, я бы даже не отказалась взглянуть на то, как вооруженный Бэлтрен Драко отправится вызывать сам себя на дуэль. Но, во-первых, шпаги при нем не было, он вообще-то голым к нам в дом попал. А во-вторых, при всем своем неуважении к наместнику Арагосы я не могла отправить его на верную смерть.

— Если вы являетесь Фернандо Гомесом, то не имеете ни сил, ни права пользоваться магическими предметами, — напомнила ему. — Шпага входит в число запрещённых для мирного населения.

Бэлтрен Драко нахмурился и задумчиво почесал голову.

— Мяв?.. — вопросил Тучка, которому надоело просто так стоять без дела.

— Да, сначала закончим с работой, а после разберемся с наместником, — решил Бэлтрен. Подумал с секунду и добавил: — И со мной тоже разберемся.

Не знаю, что за сдвиг произошел у него в голове, но сдавать позиции и признавать мою правоту Бэлтрен Драко не собирался. То ли из-за драконьего упрямства, то ли из-за пропажи магических сил, кто знает…

Мне же ничего не оставалось, как махнуть на все рукой и удалиться. В чем-то матушка Грэси права: если уж не может восстановить собственную память, то пусть восстановит наш домик. Хоть какая-то, но польза от свихнувшегося дракона.

Кстати о доме…

То, что Бэлтрен пытался его ремонтировать, используя подручные материалы, это, конечно, здорово. Вот только старые, отжившие свой век доски и прочая рухлядь — не слишком хорошие защитники от ветра и влаги. Нам отчаянно нужны строительные материалы, а на них сейчас такой спрос и такие цены, что за голову хватайся. К тому же Бэлтрену Драко нужна приличная одежда, а это еще один пункт в непредвиденных расходах. Выручку, полученную от последнего сбора урожая, я раздала работникам, ведь в послевоенной Арагосе не так-то легко найти работу, а семьи кормить надо. Ценного имущества и поместья нас лишили, так что заработать на фруктах не получится. Что ж, придется брать, что имеется. То есть пользоваться дарами природы в виде розового букашника. Ведьма упомянула, что не прочь купить у нас сырье? Пусть так и будет.

— Куда это вы, деточка? — забеспокоилась матушка Грэси, когда я, переодевшись в старую амазонку, вышла на крыльцо. — Неужели на прогулку?

— Почти так, матушка, — улыбнулась в ответ. — Хочу собрать немного розового букашника, высушить и продать. Нам нужны деньги. На продукты, одежду для дракона и стройматериалы.

— Может быть, продадим часть украшений, что вы мне отдали, деточка?.. — расстроенно вопросила матушка Грэси. — Хотя… Мне так жаль раскидывать ваше приданое…

— Вот и не делай этого, — посоветовала я. Тем более что украшения сейчас не в цене и многие скупщики нагло пользуются отчаянным положением жителей Арагосы. — Побережем это на крайний случай. А собирать букашник не так и трудно. Но не быстро. Вернусь, скорее всего, поздно, так что присмотри за нашей Антией. И, главное, не пускай ее к развалинам замка, там опасно.

Поднятый мертвяк никуда не делся, а девочка та еще проказница. И если уж вбила себе в голову, что полудохлый пес — ее любимец Локо, ни за что не переубедить. По упрямству с ней может, пожалуй, посоперничать только дракон Бэлтрен Драко. Не удивительно, что он принял ее за свою дочь — в чем-то они очень похожи.

Но вот с чего он решил, будто я его жена, для меня оставалось загадкой.

В последнюю встречу он проявил ко мне некоторую симпатию, если откровенное домогательство можно так назвать. Но никакой речи о браке не шло, да я бы ни за что в жизни не согласилась выйти замуж за такого прохвоста и эгоиста. Да, после потери памяти и магического дара, он стал гораздо терпимее и много приятнее.

Но это ничего не значит!

Однако, занимаясь сбором «урожая», я не переставала думать о нем. Память услужливо подкидывала картинки, одна другой краше. Вот Бэлтрен Драко стоит на пороге моей спальни и настойчиво требует пустить его в кровать. Вот он обливается ледяной водой из ручья. А вот трудится в поте лица, реконструируя старый сарай.

Уф, мне даже жарко стало.

Но вот за шиворот амазонки упала первая тяжелая капля, и я, распрямив спину, взглянула на небо. Тучи набежали так быстро, как будто какой-то мстительный шутник в минуту заштриховал серый холст черным. Еще и гроза ударила где-то совсем рядом.

— Как всегда все так не вовремя… — сокрушалась я.

Конечно, можно было свистнуть Тучку и на нем добраться до дома. Но бедный пушистик и без того умаялся, работая как ломовой кот на пару с Бэлтреном Драко. Да и вязанка букашника не такая уж громадная, так что донесу сама. Главное, прибавить шаг и обойти стороной развалины замка. Не внушал мне доверия пес, названный Локо, ох, не внушал.

— Каталина!.. — раздалось где-то совсем рядом. Дождь шел уже стеной, и я не видела дальше вытянутых рук. Окрик вначале приняла за новый разряд грома. Но вот он повторился: — Каталина! Совсем с ума сошла ― гулять под дождем?! Ого, ничего себе ты букет набрала. Знал, конечно, что девушки любят цветы, но не до такой же степени!

Голос принадлежал Бэлтрену Драко. А вскоре появился и он сам. Не спрашивая разрешения, забрал у меня из рук связку букашника, а мне на плечи набросил плащ. А после еще и обнял одной рукой, поддерживая и согревая.

Хотела было возмутиться, сказать, что не просто собирала цветочки, а вообще-то пыталась заработать ему, Бэлтрену Драко на приличную одежду (из того, что сшила матушка Грэси, он того гляди вывалится. Вот напряжет мускулы и порвет, как кот ошейник). Но промолчала. Не потому, что было приятно чувствовать, что о тебе беспокоятся и заботятся. Вернее, не только поэтому. Дождь слишком шумел, чтобы спорить. Да и гром громыхал.

И вдруг среди этого безобразия как кто-то зарычит.

— Тучка?.. — с сомнением спросила я, вглядываясь вперед, туда, откуда раздался звук. — Надеюсь, это ты? Тоже пришел помочь?..

Надежды не оправдались.

Впереди, сделав охотничью стойку и оскалив острые, как кинжалы, идеально сохранившиеся зубы, стоял Локо. Кажется, дождь вынудил его покинуть убежище. Или нежить за версту учуяла дракона и решила полакомиться. Слышала, мертвяки больше всего ценят мясо тех, кто обладает магией. Может, это, конечно, и байка, но сейчас полудохлый пес с небывалой прытью кинулся к Драко. А тот, чувствую, позабыв, что у него нет ни магических сил, ни оружия, ринулся навстречу.

— Стой! — запоздало прикрикнула я. — Туч… — собралась призвать боевого кота, но замерла на полуслове.

Глава 10

Локо не собирался жрать Бэлтрена Драко. С радостным визгом мертвяк облизывал дракону лицо на удивление хорошо сохранившимся розовым языком. А Бэлтрен тискал и обнимал нежить, как близкого родственника.

— Бонита, — повторял он, почесывая пса за ушами. — Ты меня нашла, малышка. Эй, подружка, давненько не виделись.

От неожиданности я плюхнулась на попу и, смеясь, утерла с лица не то слезы умиления, не то капли дождя. Итак, Бэлтрен Драко не вспомнил своего настоящего имени, но признал собаку. Судя по всему, кто-то из некромантов в насмешку или по необходимости оживил давно почившую псину семьи Драко, но та не отправилась воевать, как другая нежить, а осталась в замке, некогда принадлежавшем хозяевам. И таки дождалась новой встречи.

— И как давно вы не виделись? — спросила, подойдя ближе к двум явно закадычным друзьям. — А ты, Локо, выходит девочка… Что ж, прости, не угадали. Сложно, знаешь ли, определить пол по скелету.

Бэлтрен Драко повернул голову, его глаза сияли счастьем. Подумать только, а этот злобный дракон все же способен на настоящую привязанность. Как неожиданно.

— Бониту отравили, когда я был еще ребенком, — сообщил Бэлтрен. — Я сам похоронил ее в саду, возле розовых кустов.

— Значит, память вернулась?! — возликовала я. — Вы помните, что ваше имя Бэлтрен Драко? И что вы жили в этом замке, когда были мальчишкой?

Дракон снова нахмурился и, покачав головой, признался:

— Нет, я помню только Бониту. Как мы гуляли с ней по горам и вместе охотились на зайцев. А больше ничего…

— Ладно, — сдалась я. — Обсудим это позже. Сейчас нам надо добраться до дома, высохнуть самим и высушить розовый букашник. Не для того я собирала его, чтобы не выручить за гнилое сырье ни лиры. Идемте.

До дома мы не дошли. Локо, она же Бонита, свернула к замку, и Бэлтрен предложил переждать дождь там. Я согласилась. Не только потому, что сама устала идти по скользкой от влаги земле, но и потому, что до последнего надеялась, что в родных стенах (пусть и полуразрушенных) к дракону вернется оставшаяся часть воспоминаний.

Из найденных в руинах обломков Бэлтрен соорудил костер. Поджег он его дыханием. Сделал это так, будто такие вещи для него обыденны и привычны.

— Что?.. — уточнил он, поймав мой намекающий взгляд. — Что-то не так, милая?

— Ничего необычного не заметил? — уточнила я, не сразу поняв, что тоже перешла на «ты». Поглотила даже «милую». — Нормальные люди не разжигают костер дыханием. Фернандо Гомес, если он и существует в реальности, так не умеет точно.

— Разве?.. — неверяще уточнил Бэлтрен.

Повторил опыт, и, к собственным удивлению и радости, осознал, что может извергать огонь. Слабый пока, достаточный лишь для того, чтобы поджечь костер, а никак не целую деревню. И все же силы возвращались к Бэлтрену, что давало надежду на то, что и память вернется.

— Расскажи еще о Бэлтрене Драко, — попросил дракон, почесывая за ухом собаку. — Может, ты права, и мне действительно удастся что-то вспомнить?..

— Ну, я не так много о нем знаю, — призналась в ответ. — Мы встречались только однажды. Может быть, ты вспомнишь Лусию Ортис, свою любовницу? У нее черные волосы, высокая грудь, дурные манеры…

Бэлтрен покачал головой, и это неожиданно принесло мне облегчение. Страсть как не хотелось, чтобы он вспомнил ее. По крайней мере, не первой.

— А Селсо Переса помнишь? Маг-портальщик и твой главный помощник. Теперь он заведует отделом расследований и полицейскими отрядами.

На этот раз Бэлтрен Драко думал дольше. И, наконец, признался:

— Я помню светловолосого вихрастого мальчишку с зелеными кошачьими глазами. У него еще вечно колени были ободраны в кровь. Но талант к построению порталов у него был еще тогда. Выходит, мы с ним все еще лучшие друзья?

— Я бы не была в этом так уверена, — сказала с сомнением.

Рассказала Бэлтрену о своих подозрениях и о том, как он оказался в моем доме. На этот раз он слушал внимательней и задавал уточняющие вопросы. Похоже, начинал верить, что никакой он не Фернандо Гомес. И тем более не мой муж. Однако в небольшом пространстве чудом сохранившейся комнаты замка, под звуки дождя и раскаты грома, мы как будто сблизились. На долю секунды я перестала воспринимать Бэлтрена Драко как своего врага. И отнеслась к нему как к человеку.

— Выходит, я действительно выгнал тебя из собственного поместья? — усомнился он. — Что ты сделала, чем заслужила такое наказание?

— Отказалась быть твоей любовницей! — фыркнула я. Так резко, что Локо навострила уши, но, поняв, что все в порядке, снова прикинулась мертвой. У нее это неплохо получалось. — А еще ты обвинил моего дядю в измене.

— На это должны были быть веские основания, — заявили мне. И строго так, непререкаемо.

Я стала узнавать прежнего Бэлтрена Драко, заносчивого и самонадеянного.

— На что именно? — уточнила ехидно. — На то, чтобы обвинить моего дядю в измене, или на то, чтобы сделать меня своей любовницей?

Он долго и пристально смотрел на меня. А после подался вперед и обнял ладонями мое лицо. И я отчего-то позволила ему это.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍— Ты прекрасна, Каталина, — шепнул он, касаясь большими пальцами моих губ. — Я хорошо понимаю, почему хотел сделать тебя своей, как только увидел. Именно поэтому первое, что вспомнил, это вкус твоих губ.

Я шутливо толкнула его, но он вдруг порывисто обнял и притянул к себе. И вот я уже сидела у него на коленях, а настойчивые мужские губы искали мои. Как быстро и легко он это сделал, наверное, много тренировался в отлавливании и покорении девушек. Я понимала это, и все же была словно парализована вихрем обрушившихся ощущений. Бэлтрен Драко определенно знал толк в поцелуях и, несмотря на потерю памяти, не утратил таланта соблазнения. Пребывая в кольце его рук, я словно потеряла контроль над собственным телом и разумом. Попробовала отодвинуться, оттолкнуть, но дракон был настойчивее. Его губы продолжали терзать мои, а руки блуждали по спине, успокаивая и расслабляя. И вот я сдалась под этим напором, приоткрыла рот, позволив языку Бэлтрена пробраться внутрь. Из его груди вырвался хриплый стон.

Я отпрянула и широко распахнула глаза.

— Не уходи, — попросил Бэлрен, обхватив мою голову широкими загрубелыми ладонями. — Ты нужна мне, Каталина.

Его слова прозвучали как гром среди ясного неба и пронзили меня до основания. Бэлтрену Драко удалось задеть те чувства, что всегда были спрятаны где-то глубоко внутри меня. Я не могла не откликнуться на этот призыв, хотя и понимала: все пройдет. Магический дар постепенно возвращается к дракону, не за горами тот час, когда он вспомнит все. И я стану для него ненужной и неважной. Но пока мне, Каталине Эстэбан, выпала «честь» стать для Бэлтрена Драко тем якорем, что удерживает его от окончательного сдвига. Каким-то необъяснимым образом судьба связала его судьбу с моей. Возможно, потому, что я была первой, кого он увидел, очнувшись.

Поцелуи становились все настойчивее и требовательнее. Несмотря на неопытность, я отчетливо понимала, это дракон хочет меня. Хочет так, что невозможно воспротивиться его горячим ласкам.

«Тревога!» — билось в моем сознании.

«Пусть все катится коту под хвост», — умоляло тело.

Еще ни к одному мужчине я не испытывала подобных смешанных чувств. С одной стороны меня тянуло в Бэлтрену с непреодолимой силой. Но с другой — он пугал своей настойчивостью.

Или это я боялась собственного отклика?

Мои руки обнимали широкие плечи, касались спины Бэлтрена. Наша одежда почти высохла, не то согретая теплом костра, не то нашим собственным жаром. Положив ладонь на шею Бэлтрена, ощутила как бешено колотится пульс. Опустила руку, запуталась пальцами в завитках волос на груди.

— Мяв?! — раздалось вопросительное.

Я отпрянула от Бэлтрена, спрыгнула с его колен и оправила одежду. Посмотрела на Тучку смущенно. У боевого кота аж усы топорщились от негодования.

И вот он увидел Бониту (она же Локо).

— Мя-я-яв?.. — прозвучало еще более негодующе.

Тучка переводил взгляд с меня на собаку и, кажется, не мог понять, что происходит. Он-то пришел спасать меня от дождя и ветра, а тут оказывается…

В общем, меня уже спасли. И едва тут же не погубили.

— Тучка, это Бонита, собака нашего гостя Бэлтрена Драко, — представила я. — Не волнуйся, она живет здесь, в развалинах замка.

Бонита зарычала и вопросительно взглянула на Бэлтрена. Тот положил руку ей на холку и ласково потрепал, как будто успокаивая.

— Девочка пойдет с нами в дом, здесь ей холодно и неуютно.

— Она мертвяк, — напомнила я возмущенно. — Магически оживленная некромантами. Мы понятия не имеем, кто ее поднял и для каких целей. А у нас дома ребенок.

Вспомнила, что именно Антия стала первой подружкой Бониты, и осеклась.

— Бонита не причинит никому вреда, — уверенно заявил дракон. — Забираю ее под свою ответственность.

Тучка раздраженно фыркнул и, распушив хвост, направился прочь. Бонита тявкнула, словно подтверждая свое превосходство.

Я вышла из развалин следом за котом, ожидавшим у входа. Дождь успел кончиться, а мы с Бэлтреном и не заметили.

— Прости, — проговорила, касаясь спины кота. — Я хотела позвать тебя, но решила, что ты слишком устал. А собака — она у нас ненадолго.

Впрочем, как и ее хозяин Бэлтрен Драко.

Мы с Тучкой добрались до дома первыми. О том чтобы усадить Бониту на спину боевого кота не могло идти и речи, так что Бэлтрену вместе с питомицей пришлось проделать оставшийся путь пешком. К тому моменту, как он вошел, матушка Грэси уже хлопотала на кухне, отпаивая меня горячим травяным чаем.

— Как же так можно, деточка?.. — беспокойно повторяла она. — На улице такая непогода, а вы одна, в этой проклятой местности.

И действительно: как так можно? Я тоже была возмущена собственным поведением. Но вовсе не дождь и ветер беспокоили меня. Наверное, я тоже сошла с ума, раз позволила Бэлтрену целовать себя. И что вдруг на меня нашло? Никогда не считала себя легкомысленной. Напротив, о моей неприступности ходили легенды, особенно после того, как я отказала многим «завидным» женихам Арагосы. И вот тебе на, едва не уступила дракону. И то, что он считает меня своей женой, не в счет.

— И-й-а-а!.. — взвизгнула Антия и бросилась из кухни к входной двери.

Бэлтрен и его оживленная псина еще только подошли к крыльцу, а девочка уже почувствовала их каким-то немыслимым образом. Она и открыла им, впустив мокрых, но довольных путешественников в дом.

— Это в кухню не войдет! — матушка Грэси указала подрагивающей рукой на собаку. — Еще не хватало, чтобы у нас тут пахло мертвой псиной.

Я была солидарна с матушкой, хотя, надо признать: Бонита совсем не пахла, а спереди вообще была очень мила. А уж как виляла отсутствующим хвостом, завидев Антию. Девочка обнимала спину за шею, совершенно не беспокоясь о том, что платье намокло.

— Малышка, это вовсе не Локо, — сообщила я ей, присев рядом на корточки. Вид оживленной собаки все еще немного пугал. Я не могла найти силы прикоснуться к ней и тем более позволить маленькой девочке иметь такого опасного питомца. Слишком живы были воспоминания о том, на что способны поднятые некромантами мертвяки. — Как оказалось, это Бонита, собака нашего гостя Бэлтрена Драко. И она немного… мертвая.

Дракон — другое дело, даже небольшая частица магии позволит ему справиться с нежитью. Наверное, именно магия позволила оживленной Боните вспомнить прежнего хозяина. Иначе объяснить происходящее было нечем.

Бэлтрен кашлянул, привлекая к себе внимание.

— Что? — я обернулась и смерила его грозным взглядом. — Только не начинайте старую песню о том, что вы никакой не Бэлтрен Драко. Память возвращается к вам, я в этом уверена.

— Мне казалось, мы перешли на ты, милая, — игриво напомнил он, обжигая взглядом хищных графитовых глаз.

Ну, нет, больше со мной этот номер не прокатит. Каюсь, дала слабину там, в руинах замка. Наверное, это мерзкая погода на меня так дурно подействовала. Но подобное не должно повториться. Никогда.

— Забудьте то, что было сегодня вечером и вспомните, что произошло с вами до, сеньор Драко, — посоветовала я, уворачиваясь от объятий. — И уведите своего пса, пока не произошло беды.

Сказав это, направилась раскладывать цветы розового букашника на просушку. Не зря же я так старалась, собирая его. Вряд ли ведьма готова заплатить много, но нам любая сумма пригодится.

Уставшая, но довольная выполненной работой, я отправилась спать. Долго ворочалась с боку на бок, переживая в памяти прошедший день. А когда практически провалилась в сон, вдруг почувствовала, что нахожусь в постели не одна.

Глава 11

Ноги коснулось что-то мохнатое, и я разумно предположила, что это Локо-Бонита явилась по мою душу. То ли решила, будто мне особенно нужна защита этой ночью, то ли, напротив, решила сожрать.

— Пошла прочь! — рявкнула я что есть мочи, стараясь не выдать парализующего страха в голосе. Ну, не привыкла общаться с мертвяками, Уж простите. — Убирайся из моей постели, плешивая мерзость!!!

Судя по рычащему стону, попала я куда следует.

Темный силуэт, нависавший над кроватью, грохнулся на пол. Вот только ползти к двери совершенно не собирался, а вместо этого изволил ругнуться так, что портовые грузчики позеленели бы от зависти.

Я решительно встала с кровати и, включив масляный светильник, поднесла его ближе к изножью. Все же матерящийся пес-мертвяк ― это слишком даже для того безумного дома, где мне пришлось поселиться.

— Плешивый-то почему? — вопросил сидящий на полу Бэлтрен Драко. — И совсем не мерзкий, к вашему сведению!

Потирал он, кстати, совсем даже не плешивую макушку, на которой, кажется, образовалась шишка. Ну да, я пяткой попала метко и точно в цель, как учил преподаватель боевых искусств.

— Матушка Грэси говорит, что от спанья на чужих подушках у всех мужчин образуется плешь. Драконы не исключение. И, судя по количеству оставленных в городе любовниц, ваша густая шевелюра вскоре покинет вашу голову. Если вы, конечно, не перестанете забираться в чужие постели. Особенно в те, куда вас не приглашали.

Бэлтрен поднялся и, перестав массировать шишку, негодующе воззрился на меня с высоты своего огромного роста. Посмотрел-посмотрел, а потом как усмехнется. Как кивнет, словно бы понимающе.

— Вы ревнуете, моя милая ханжа. Утверждаете, будто абсолютно равнодушны, но при этом не можете не думать о девушках, что были у меня до вас. За такое признание, я, пожалуй, готов простить вам дерзкую выходку, Каталина.

— Что-о-о?.. — протянула возмущено. — Ни о какой ревности не может идти и речи. И не какая я не милая, тем более не ваша.

Бэлтрен был обнажен по пояс, и его могучий торс невольно приковывал к себе мой взгляд. Еще больше завораживали стальные глаза, которые сейчас скользили по моему телу, заставляя кровь бурлить, а дыхание учащаться.

— Когда вы злитесь, вы еще прекраснее, Каталина, — он протянул руку и приподнял мой подбородок. И я почему-то позволила ему это. — Бонита заняла мою постель, не мог же я ночевать на полу.

— Не знала, что вы такой неженка! — фыркнула в ответ и сделала шаг назад, увеличивая между нами дистанцию. Исходящий от дракона жар опалял не только тело, но и мысли, заставляя их течь не в нужном направлении. — И с чего вы решили, будто можете ночевать в моей?

— Не идти же мне к матушке Грэси, — оправдался Бэлтрен. — Я вовсе не неженка, но старушка ужасно храпит. К тому же ты мне нравишься гораздо больше, Каталина.

— А ты мне нет! — рявкнула в ответ и сделала еще шаг назад.

Уперлась спиной в стену, масляная лампа в моей руке дрогнула.

— Я бы так не сказал, — нахально заявил дракон, подбираясь ближе. Забрал у меня лампу и переставил на прикроватную тумбочку. — Еще недавно ты таяла в моих объятиях.

Прикосновение его пальцев к моей щеке было таким нежным, что вопреки здравому смыслу у меня вдоль спины пробежали мурашки.

— Я сделаю все, чтобы это больше никогда не повторилось, — сказала и нервно сглотнула.

Мой взгляд был устремлен на тонкие, но чувственные губы Бэлтрена. О да, я помнила, какими страстными могут быть его поцелуи.

— А я сделаю все, чтобы повторилось, — проговорил он.

Склонился к моему лицу. Его губы почти коснулись моих. Но я предупреждающе уперлась ладонями в его грудь и строго произнесла:

— Не советую этого делать, в противном случае рискуете получить еще одну шишку.

— На этот раз я буду готов, — предупредил он. — Вам, дорогая, не удастся застать меня врасплох.

— Неужели? — уточнила и резко вскинула колено. Вот именно так, как преподаватель учил.

Вот только он забыл предупредить, чем подобное может закончиться, если имеешь дело с наглым и самоуверенным драконом. Он подхватил меня под колено и закинул ногу себе на бедро. Все это было проделано с такой грациозной легкостью, что я даже пикнуть не успела.

А вот громко возмутиться ― да, смогла.

— Да как вы смеете! — проговорила, глядя в его склоненное надо мной лицо. — Немедленно отпустите!

— Вам не этого хочется, — возразили мне. И не отпустили. — А вот этого.

Его губы все же накрыли мои. Стали ласкать их умелыми, нежными движениями, приручая и покоряя. На секунду я замерла, но уже в следующую показала зубки. Вот именно, укусила нахального дракона.

— Никогда больше не делайте этого, — проговорила, мстительно наблюдая за тем, как Бэлтрен Драко касается собственной нижней губы, а после с некоторым удивлением смотрит на оставшуюся на пальцах кровь. — Я вам не Лусия Ортис, со мной нельзя обращаться подобным образом. Я уже сказала, что никогда не стану вашей любовницей, и готова повторить это хоть тысячу раз.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Маневр сработал, Бэлтрен выпустил меня из захвата. Но мое сердце все еще колотилось бешено, а грудь высоко вздымалась. Я воинственно тряхнула волосами и грозно воззрилась на Бэлтрена.

Однако следующие его слова заставили меня растерять боевой пыл.

— Я передумал насчет любовницы, — проговорил он, хищно сузив глаза. Губа его уже не кровоточила — зажило все, как на драконе. — Я выбрал тебя, Каталина, и ты будешь моей. Пусть я не помню прошлого, но в одном уверен абсолютно: мы созданы друг для друга.

— В этом вы так же неправы, как в том, что ваше имя Фернандо Гомес, — возразила я. — Так и быть, по закону гостеприимства не выгоню вас ночью из дому и даже позволю заночевать в своей постели. Но без меня. А завтра утром вы покинете навсегда это место. Вы и ваша жуткая собака. Мне все равно, где вы станете жить и что делать до того момента, как к вам вернется память и силы. Я и без того терпела ваши выходки слишком долго.

— Поступив так, вы совершите ужасную ошибку, Каталина, — проговорил дракон, спокойно укладываясь в постель и укрываясь одеялом. — Я нужен вам так же, как и вы мне. И с этим уже ничего нельзя поделать. Уверена, что не желаешь разделить со мной постель?

Он нахально приподнял край одеяла и усмехнулся.

А я топнула ногой и, прихватив свою подушку, направилась в комнату Антии. Прилегла рядом с ней, но так и не смогла толком выспаться. Все потому, что в голову лезли разные дурные мысли, а еще невыносимо чесалось левое запястье.

Антия встала первой и ускакала в кухню, мурлыкая что-то радостное под нос. А я поднесла руку к глазам и обомлела.

— Это что еще такое?.. — шепнула испугано.

Левую руку повыше запястья, словно широкая лента, охватывали рунические письмена. Надписи переливались и горели огнем, но при этом не обжигали. Только все еще чесались, как заживающая ранка.

Чем я только не пробовала избавиться от неожиданного «украшения»: мылом, щелоком, щетками и даже уксусом. Все тщетно. Кожу запястья разъело и щипало, а самому браслету хоть бы что. Кажется, он только ярче стал от всех моих немыслимых манипуляций.

— Демоны побери этого дракона!.. — рыкнула я.

«Браслет» прикрыла длинным рукавом и старалась не обращать внимания на жжение и зуд, появившиеся от утренних «процедур».

— Доброе утро! — поздоровалась с матушкой Грэси. Поцеловала в щеку Антию: — Привет, малышка. Как вам спалось?

Хотела казаться беспечной и не выдать беспокойства. Уселась за стол рядом с домочадцами, налила себе травяного чая. Потянулась, чтобы взять теплую еще булочку, но тут же отдернула руку. Проклятый браслет будто так и мечтал о том, чтобы стать всеобщим достоянием.

— Ух!.. — ответила Антия и показала два поднятых вверх больших пальца.

— И мне спалось неплохо, — поддакнула матушка Грэси. — Кому было неуютно в своей постели, так это сеньору Бэлтрену.

Сказав это, Грэси усмехнулась и, заметив мою пустую тарелку, положила в нее булочку и придвинула ко мне масло. За это я была так благодарна, что дослушала жалостливую историю о Бэлтрене Драко до конца.

— Во-первых, полночи он слонялся по дому, как беспризорное привидение, — продолжила рассуждать матушка. — А во-вторых, встал рано утром и отправился обливаться холодной водой. Глаза у него были красные, как у мертвяка. Не позавтракал даже, ушел за камнями, решил вот забор подлатать.

Забор, конечно, штука хорошая, особенно каменный. И все же позволить Бэлтрену Драко и дальше оставаться в доме ― все равно, что жить под одной крышей с хищником: никогда не знаешь, что придет тому в голову. Сегодня он кажется домашним и ласковым, а завтра решит тобой полакомиться. В прямом или переносном смысле, как в случае с сеньором драконом.

Кстати, о домашней живности…

Какой бы невыспавшейся и расстроенной я ни была, все замечала. Антия тайком отщипывала булку и отправляла под стол. Тучка мучное не слишком уважал, да и не поместился бы в таком тесном пространстве. Следовательно…

Я резко нагнулась, приподняла скатерть, охнула. Распрямилась и неверяще переводила взгляд с матушки Грэси на Антию.

— Скажите, что мне это показалось, пожалуйста…

Локо, она же Бонита, не только с радостью жевала булку, но и проглатывала ее. И все бы ничего, если это существо было обычной собакой. Но это же мертвяк, который не ест в принципе, подпитываясь только магической силой хозяина. Но это пес ел, и ел с аппетитом.

— Псине тоже нравится моя выпечка, — сообщила матушка Грэси с очевидной гордостью в голосе. — Хорошая девочка, Локо.

Опустив руку под стол, Грэси потрепала собаку за холку. Матушка Грэси! Та самая, которая даже живых собак побаивалась, не говоря уже о мертвяках. Да когда некромантская армия только проходила мимо поместья, эта почтенная сеньора с визгом пряталась на чердаке. И вдруг вот вам: бесстрашно гладит мертвяка, как какую-нибудь комнатную болонку.

— Напоминаю тем, кто не в курсе: за собакой придется убирать крошки, — проговорила я и строго посмотрела на Антию. Та кивнула, подтверждая согласие. — Именно крошки, потому что булку кое-кто тратит впустую. Еда не может перевариться в организме, не имеющем большей части органов пищеварения.

В общем, завтракать мне резко расхотелось. Как и заглядывать под стол, проверяя, что конкретно там происходит. Но ноги я все же убрала, на всякий случай. Вдруг, Локо не только булку любит, но и человеческие ножки.

— Так вот, насчет Бэлтрена, — вернулась к прежнему разговору. — Пора ему возвращаться в свой дом и к своим прежним обязанностям.

— Великая праматерь с тобой, деточка!.. — всполошилась матушка Грэси. — Подожди, хоть забор починит. И вообще: в доме мужские руки всегда пригодятся.

Я поперхнулась глотком чая, вспомнила вдруг, на что способны руки Бэлтрена Драко и не только они. О его губах я тоже прекрасно помнила.

— Он не только мужчина, но и дракон, к тому же, наместник Арагосы, ― напомнила не то матушке, не то себе самой, обмахиваясь салфеткой, как веером. — У него есть обязанности, которыми не стоит пренебрегать.

— Но до того, как он вспомнит все и возвратит магию, сеньор Драко не может вернуться, — упрямо настаивала матушка Грэси. — Выгнав из дома, вы обречете его на верную смерть.

Да, мне тоже было жаль Бэлтрена, и если бы он не вел себя так нахально, мне даже не пришла бы в голову идея выставить его за порог. Но наглый дракон явно пренебрегал законами гостеприимства.

— Он может дождаться возвращения магии и памяти где-нибудь в другом месте, — настаивала я. — В северной части Арагосы полно заброшенных домов, пусть выберет себе любой. Я же в свою очередь готова обеспечить его всем необходимым, в том числе продуктами и финансами.

Вот выручу деньги за букашник, куплю этому прохиндею приличные штаны, и пусть себе идет на все четыре стороны. И рубашку приобрету обязательно, чтоб не сверкал по дому своим мускулистым торсом. И ботинки нужны нормальные, не дело наместнику Арагосы щеголять босиком. И куртка нужна, носки опять же…

Великая праматерь, этот дракон слишком дорого мне обходится!..

— А чего это сеньор Бэлтрен вышел утром из вашей спальни, деточка? — поинтересовалась матушка Грэси и хитро пощурилась. — И вы отчего спали в комнате Антии… Поругались опять?

— Да мы и не мирились, — обреченно буркнула я. Как будто оправдываясь. — Мы просто не можем с ним ужиться под одной крышей, понимаешь, матушка? Нам двоим здесь слишком тесно.

— А мне кажется, вас влечет друг к другу, — проговорила Грэси и уткнулась в чашку, поймав мой негодующий взгляд. И все же осталась при своем. — Из вас получилась бы красивая пара.

— Достаточно, — строго проговорила я. — Наш с Бэлтреном Драко союз возможен не больше, чем… чем… — отчаянно ища подходящее сравнение, вспомнила о мертвяке под столом. — Чем любовь между Локо и Тучкой, вот.

— Гы! Ы-ы-ыть!.. — испуганно вздрогнула Антия.

Вначале я решила, будто она обижена найденным сравнением, но когда девочка полезла под стол и прижалась к шее Локо, тоже испугалась. Особенно когда глянула в окно и заметила целый отряд мертвяков, уверенной походкой марширующий к дому.

Глава 12

— Неужто снова?.. — охнула и побледнела матушка Грэси. — Да за что же нам все это?!

— Без паники, — предупредила я. — Возможно, это отряд, задержанный сеньором Селсо Пересом.

Не подходя к окну слишком близко, посмотрела вдаль. Но ни очистительных отрядов, ни мага-портальщика, их возглавляющего, не обнаружилось. А мертвяки тем временем приближались с уверенным видом.

— Тучка! — позвала я главного своего защитника.

Кота долго звать не пришлось, он приземлился возле крыльца. Шерсть встала дыбом, усы воинственно топорщились. Боевой рык прокатился по окрестностям.

— Р-р-р… — поддержала Локо.

Но из укрытия не выбралась.

Мертвяков было слишком много. К собственному ужасу, я понимала, что одному боевому коту, даже такому сильному, как Тучка, с ними не справиться.

— Дракон!.. — обхватив себя руками и дрожа всем телом, заявила матушка Грэси. — Нам нужен сеньор Бэлтрен. Ох, да куда же он запропастился. Покричим его, а?..

— Нет, — возразила я, отчаянно размышляя. От лишенного силы дракона не слишком много толку. И все же, если мертвяки решат напасть, нам понадобятся все силы. — Не стоит привлекать лишнее внимание. Эти тоже услышат.

Указала на марширующую нежить.

— А что это у них в руках?..

Сначала мне показалось, будто мертвяки по обыкновению тащат орудия или магические снаряды. Но нет, это были корзины. Корзины с фруктами. Даже издалека я узнала то, что выросло на моих родных плантациях. Сложила два и два и слегка успокоилась.

— Полагаю, этот отряд не собирается нападать, — произнесла с заметным облегчением. — Кажется, вон того громилу с половиной головы и другого, многорукого карлика, я видела среди прислужников некромантов. Тех, кого разместили в нашем поместье. Надеюсь, они всего лишь принесли нам дары и не собираются причинять зла.

— Наши же фрукты?! — возмущенно воскликнула матушка Грэси и даже притопнула с досады. — Как это мило…

— Они могли этого и не делать, — возразила я. Да, мы с матушкой немало потрудились, ухаживая за деревьями, давшими плоды. И все же некроманты теперь полновластные хозяева плантаций, они не обязаны были с нами делиться. — Это действительно очень мило с их стороны.

— Что это вы собираетесь делать, деточка? — спохватилась матушка, когда я направилась к крыльцу. — Уж не собираетесь ли открыть им дверь?

— Прежде чем затевать новую войну, попробуем уладить все миром, — проговорила и действительно отперла входную дверь. Сердце неистово колотилось о грудную клетку, но на лице блуждала улыбка — не самая радушная, но какая уж получилась. — Если эти мертвяки действительно принадлежат тем некромантам, они не причинят нам вреда. Все поднятые и оставленные в услужении у хозяев прошли тщательный контроль.

Мои предположения начали сбываться. Мертвяки остановились в почтительной близости от крыльца и стали выставлять корзины, отвязывать от спин тюки и коробки. Если бы это были живые люди, я бы непременно поблагодарила их за заботу. Но этим было все равно — сражаться, стоять неподвижно несколько часов или идти вперед много часов кряду, не чувствуя усталости и боли. Главное, выполнить то, что заложил в прогнившие головы хозяин. На лишенных эмоций лицах не дрогнул ни один из уцелевших мускулов, мертвяки сохраняли полное безмолвие.

— У-у-у… — послышалось из-за моей спины.

Это Антия, любопытная, как любой маленький ребенок, поинтересовалась происходящим.

— Не выходи, — предупредила я, уже привычно пряча девочку за спину. — Потом посмотришь подарки.

Но мертвяки успели насторожиться. Остановились и замерли. Один, стоявший ближе всех, даже выронил корзину, а сложенные в ней яблоки раскатились по земле. Одно подлетело к крыльцу, и Антия, высунувшись лишь на секунду, цапнула его.

— Гр-ара!..

Локо я не предупреждала оставаться в стороне. Собака выскочила вперед и встала, прижавшись полуистлевшим боком к Тучке. Тот недовольно посторонился.

А мертвяки, выставив вперед руки (у кого сохранились) направились к нам. Их рты теперь беззвучно раскрывались, а лица вдруг приобрели осмысленные выражения.

— Говорила, эта собака не доведет до добра, — бросила я. — Быстро, все в дом!

Но не успела я затолкать домочадцев в внутрь и захлопнуть дверь, как дорогу мертвяками преградил Бэлтрен Драко. В холщовых штанах, растрепанный и босой, он, тем не менее, выглядел весьма внушительно. А уж когда приоткрыл рот и исторг пламя, я чуть ли не впервые за все время его пребывания здесь порадовалась, что среди нас есть дракон.

Стена бушующего пламени отделила от нас мертвяков. Но когда потухло, те стояли, как прежде, безмолвные, с ничего не выражающими лицами.

— Я отправлю их обратно, — сообщил Бэлтрен строгим, непререкаемым тоном. — Каталина, уведи всех в дом.

— Вот это я понимаю! — радостно объявила матушка Грэси.

Я торопливо спрятала от мертвых глаз нежданных гостей матушку, Антию и Локо. Чего уж там, собака вроде как тоже встала на нашу защиту, хотя, как мне показалось, именно она и привлекла мертвяков. Было в этой полуживой животине нечто странное и даже таинственное. Не живая и не мертвая, единственная из всех мертвяков издававшая звуки и даже пытавшаяся есть. Тот, кто поднял ее, обладал сильной магией, передавшейся и творению.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Бэлтрэн тем временем сделал несколько пассов руками, и мертвяки развернулись. Слаженным строем направились восвояси.

— Фух, пронесло… — упав на стул, я утерла рукавом капельки холодного пота, выступившего на висках.

И попалась.

— У-у-у-у!.. ― произнесла Антия восхищенно и благоговейно. Смотрела она на мою руку, точнее, на рунический браслет. — О-о-о…

— Что там, деточка? — заинтересовалась матушка Грэси.

— Да так…

Впервые в жизни не хотела делиться сокровенным с матушкой. С ней, знавшей о каждой моей детской шалости, а часто и бывавшей их соучастницей. Только своей любимой няне я могла, кажется, рассказать обо всем. Но не сейчас… Если бы она только увидела браслет, то ни за что не позволила сеньору Бэлтрену Драко покинуть наш дом. Потому я убрала предательницу-руку за спину.

И совершенно напрасно…

— О! — уличающе сообщила Антия

Локо, если не ошибаюсь, по команде маленькой проказницы, ловко цапнула зубами и задрала мне рукав. Я даже ойкнуть не успела. Хотя вру: не только ойкнула, но еще и приказала проклятой псине убираться подальше. Но поздно: несмотря на плохое зрение, матушка Грэси успела рассмотреть браслет.

— Вот это да! — ее глаза заблестели так, словно она увидела гору золота. Настоящее сокровище, что пряталось у меня под рукавом. Но ведь это не так, — И вы, деточка, по-прежнему будете утверждать, что ничего между вами и драконом нет?

— Именно, — сообщила, нахмурившись. Прижала руку к груди, предупреждая желание матушки рассмотреть нежданное украшение поближе. — Не представляю, как такое могло произойти. И отказываюсь в этом участвовать.

— А ваше мнение, похоже, уже не важно, — здраво рассудила матушка Грэси. — Нравится вам или нет, сеньорита Каталина, но вы теперь связаны с сеньором Бэлтреном.

— Знаю, — недовольно проговорила я и умоляюще взглянула на матушку. — Но у него самого браслет не проявился, насколько успела заметить. Потому молю вас обеих: матушка, Антия, не говорите ничего Бэлтрену Драко. Ему не следует знать ничего о моей метке.

— У-ы-ы… — малышка Антия красноречиво потерла горло, как бы показывая, что она-то уж точно ничего не расскажет.

— Какая же вы упрямая, сеньорита, — покачала головой матушка Грэси. — Но, думаю, это одно из тех качеств, что оценил в вас сеньор Бэлтрен Драко. Вы стоите друг друга, это уж точно.

Вот в дом вернулся сам дракон, и разговор замолк. Матушка, что-то напевая себе под нос и загадочно улыбаясь, направилась в кухню. Антия занялась шерстью Локо — причесывала ее подаренным мной гребнем.

— Это, кажется, вам, Каталина, — Бэлтрен подал мне сложенное и слегка помятое письмо. — От благодарных некромантов. Фрукты мы с Тучкой перенесли на задний двор.

Так и знала: некроманты благодарили меня за предоставленное жилье (ага, как будто я сделала это добровольно), а еще сообщали, что будут регулярно снабжать нас свежими фруктами и зеленью.

Читая последние строчки, я невольно содрогнулась.

— Не хочу, чтобы мертвяки пришли сюда еще раз, — заметила вслух. Фрукты ― это очень хорошо и полезно, но не такой ценой. Не хочу, чтобы нам постоянно угрожала опасность. — Как они нашли нас? Я не сообщала некромантам новый адрес.

— Поисковая магия творит чудеса, — усмехнувшись, заметил Бэлтрен. — Запрещено, но они явно действовали из лучших побуждений.

Мне стало совсем не по себе. Если прислужники некромантов так быстро нашли нас, то и другим магам не составит труда отыскать наше новое убежище. И обнаружить здесь Бэлтрена Драко, которого кое-кто определенно считает мертвым.

— Что такое, Каталина? — Бэлтрен застал меня врасплох, задумчиво рассматривающую его запястье. — Нравятся мои руки?

— Нет! — ответила резче, чем собиралась.

Никакого проявления браслета, ни малейшего следа. Что очень обидно и даже удручающе. Почему руны проявились у меня, а у него нет? Не проявление ли это высшей вселенской несправедливости?

— Почему нежить вдруг повела себя странно? — спросила, возвращаясь к оставленному разговору. — Почему вдруг ринулись вперед со странными выражениями на лицах? Что это было?

Я невольно посмотрела в сторону прибалдевшей от расчесывания шерсти Локо. Та поймала мой обвиняющий взгляд и, заскулив, прикрыла лапой нос.

— Антия, милая, прогуляйся на заднем дворе, — предложил Бэлтрен девочке. ― Локо возьми с собой. И вот еще что: можешь съесть столько фруктов, сколько в тебя влезет.

— Только не забудь помыть, — добавила я. А когда девочка убежала, перевела подозрительный взгляд на Бэлтрена. — Нежить на какой-то миг вышла из-под контроля, верно?

Бэлтрен утвердительно кивнул. Поразительно, но ему удавалось сохранять спокойствие и достоинство даже в такой неспокойной ситуации.

— Но я не почувствовал исходящей от мертвяков агрессивности, вот в чем дело, — заметил он серьезным тоном. — Наоборот, сказал бы, что на какое-то мгновение их действия стали осознанными. Они не просто вышли из-под контроля некромагов, но обрели разум.

— Это невозможно, — решительно заявила в ответ. — То, что мертво, ожить не может. И вообще, как вы можете утверждать, что ваши выводы верные? К вам вернулась память?

— Частично, — сообщил Бэлтрен после некоторого раздумья.

— То есть вы больше не считаете себя Фернандо Гомесом и моим мужем?

Вскинула голову и заглянула в бесконечно глубокие стального цвета глаза. Бэлтрен обхватил мою талию и, притянув ближе, сообщил на ушко интимным шепотом:

— Первое — да. А вот второе я готов обсудить в более интимной обстановке. Как насчет небольшой прогулки к руинам замка?

Браслет как будто сжался, плотнее охватывая запястье. В груди стало жарко, а ноги подозрительно ослабели. Бэлтрен Драко и прежде действовал на меня подозрительно, теперь же, с появлением браслета, эти ощущения многократно усилились.

— У меня другие планы на вечер, — сообщила, усилием воли заставив себя оттолкнуть наглеца. — Привезенные фрукты нужно обработать: перебрать, рассортировать. Что-то оставить для еды, остальное засушить или приготовить варенье. В общем, работы непочатый край, не до прогулок, знаете ли.

Да, лучше думать о работе, это отвлекает.

— Как знаете, — усмехнулся Бэлтрен. Он смотрел так, как будто точно знал, что творится со мной сейчас, какое действие он на меня оказывает. — Локо, к ноге, малышка! Нам стоит кое-что проверить.

Собака в момент оказалась рядом, как будто только и ждала команды хозяина. Я же отправилась в кухню, куда матушка Грэси уже перенесла часть фруктов. Работы и вправду предстояло много. И, как бы негативно я ни относилась к нежити, испытывала признательность к некромантам. Я-то перебьюсь, а вот матушке и Антии нужны витамины, на одном букашнике далеко не уедешь.

— Куда подевался наш дракон? — спросила Грэси, снимая тонкой стружкой кожурку с очередного яблока. — Его помощь тоже бы пригодилась.

— Сеньор Бэлтрен Драко, наместник Арагосы, не обязан отчитываться перед нами в своих действиях, — заметила я, искренне мечтая, чтобы он ушел навсегда. Из Итрана, этого дома и моего сердца. — И он не наш, а свой собственный дракон.

В кухню прибежала радостная Антия, держа под мышкой книжку. Открыв на одной из страниц, продемонстрировала нам красочную картинку. Ну да, свадьба двух драконов, очень красиво, роскошно и вообще…

— О!.. — малышка маленьким пальчиком указала на брачные браслеты, нарисованные на руках у пары.

Из моей груди вылетел вздох. Да, в детстве я тоже обожала истории об истинных парах. Тех, кто предназначен друг другу самой судьбой. Их союзы благословляет сама Великая праматерь и щедро награждает магическими дарами.

— Это только сказка, малышка, — произнесла вслух.

— У-о-о-о… — девочка благоговейно провела пальчиком по моему рукаву, под которым скрывался браслет, подозрительно похожий на тот, что изображен в книжке. — О!

Ну да, это не сказка.

Глава 13

— Я не уверена в том, что это именно браслет избранности, — проговорила больше для себя, чем для Антии или матушки Грэси. — И до того момента, пока не разберусь в этом, прошу вас молчать.

— Ы-ы-ы… — Антия развела руками.

Ну да, девочка вряд ли расскажет Бэлтрену Драко о моем нежданном «украшении», хотя, показать может. Матушка Грэси — другое дело. Она отчего-то упорно верит в то, что мы с драконом можем стать парой.

Какое немыслимое, возмутительное утверждение!

— Прошу молчать вас обеих, — проговорила я, строго глянув на матушку. — Сеньор Бэлтрен Драко не должен знать о моем украшении. И вообще: раз у него самого браслет не проявился, может, и мой сам исчезнет.

Хотелось бы в это верить.

— Мне кажется, дело тут вот в чем, деточка, — проговорила Грэси, задумчиво коснувшись моего плеча. — Он принял тебя, назвал своей. А вы его нет. Потому у сеньора Бэлтрена Драко браслет еще не проявился. Пока нет, но кто знает…

Опять она о своем. Я тяжко вздохнула и похлопала матушку по плечу. Проще заставить солнце вставать на западе, чем убедить матушку Грэси в том, что мы с Бэлтреном не можем быть парой.

Он вернулся поздно и, не говоря ни слова, присоединился к работе. Удивительно, как ловко Бэлтрен орудовал ножом, очищая и нарезая фрукты. Скажи мне не так давно, что дракон будет работать как простой труженик, ни за что бы не поверила. Да уж, варенье, сваренное драконом, выйдет поистине золотым. Может, потом, когда к сеньору наместнику вернется память и сила, буду продавать баночки на площади. Наверное, многие поклонницы дракона захотят купить варенье или компот, сваренные руками наместника Арагосы.

Не удержавшись, хихикнула.

— Что такое? — Бэлтрен вскинул темные брови. Но работы не остановил. — Находите меня забавным?

— Не совсем, — призналась я. — Всего лишь представила, как продаю варенье с этикеткой, на которой изображен дракон. Не станете возражать, сеньор Бэлтрен Драко, если я использую ваше изображение в качестве товарного знака?

Вопреки ожиданиям, он не возмутился. Напротив, усмехнулся и заметил:

— Вы, Каталина, можете использовать мое имя только в том случае, если согласитесь принять мое предложение.

Я чуть не поперхнулась. А матушка Грэси уронила половник в кастрюлю и многозначительно посмотрела на мою руку.

— Ни одно из ваших предложений, сеньор, не показалось мне заманчивым, — проговорила, не глядя дракону в лицо. — Кстати, хотела сказать вам еще утром: раз силы возвращаются, вы вполне можете вернуться в столицу и занять причитающееся вам место. В родных стенах память вернется быстрее, уверена.

— Я так не думаю, — возразил Бэлтрен. Перехватил мою руку — как раз в том месте, где под рукавом прятался «браслет». — Что бы вы ни говорили, Каталина, я нужен здесь. А вы нужны мне. Не понимаю, каким именно образом, но именно ваше присутствие помогает мне восстановить силы.

Затаила дыхание и осторожно высвободила руку. Поймала еще один многозначительный взгляд матушки Грэси и невольно покраснела.

— Локо осталась снаружи? — решила перевести разговор в более спокойное русло. — Как считаете, ваша собачка не привлечет еще толпу нежити?

— Вряд ли, — рассудил Бэлтрен. — Локо осталась в руинах замка, пусть некоторое время поживет там.

Я облегченно вздохнула. Как бы ни пыталась избавиться от суеверного страха, не могла смириться с мыслью, что в моем доме живет поднятая неизвестно кем и для каких целей нежить. И пусть Локо не проявляла агрессивности, она пугала меня одним своим присутствием.

— Верное решение, — согласилась с Бэлтреном — чуть ли не впервые с момента нашего знакомства. Подняла взгляд и пристально посмотрела на мужчину. — Там, в руинах, ничто не показалось вам знакомым?

— Нет, — ответил дракон слишком резко, из чего можно было сделать вывод, что медленное восстановление памяти и сил приводит его самого в ярость. — И следов некроманта, оживившего Локо, не нашел. Завтра утром осмотрю еще раз, вдруг, что-то пропустил.

С заготовками закончили далеко за полночь. Нещадно зевавшую матушку я отправила спать, а сама занялась уборкой. Бэлтрен, снова не говоря ни слова, присоединился. Так, словно это было делом само собой разумеющимся. А ведь он перестал думать, будто он управляющий поместьем семьи Драко, а я его жена. Что меня лично несказанно радовало.

— Расскажите мне об Антии, — попросил, ловко орудуя веником. — Она ведь не ваша дочь, верно? И даже не родственница. Девочка никогда не разговаривала?

Да, полураздетый дракон с веником — то еще зрелище. Главное, отвлечься и не обращать внимания, хотя игнорировать полностью вряд ли получится.

— Я нашла малышку на базаре и спасла от разбушевавшихся торговцев, — решила рассказать правду. — А после она отыскала меня, не пожелав остаться в приюте, куда я ее пыталась отправить. Полагаю, Антия ― одна из многих детей, оставшихся без родителей. С тех пор, как я с ней познакомилась, она не произнесла ни слова. Наверное, малышка увидела то, что не предназначалось для детских глаз, и онемела от сильного испуга. Но я надеюсь, что со временем дар речи к ней вернется.

— У нее очень необычная внешность, — задумчиво проговорил Бэлтрен. — И ее глаза…

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Я уже слышала подобное высказывание и не могла не отреагировать.

— Что не так с ее глазами? Вы что-то помните?

— Если бы, — усмехнулся дракон. А после резко погрустнел. — Но она очень необычная малышка, я это чувствую. Вы поступили правильно, взяв ребенка под свою опеку. Еще один поступок, возвышающий вас в моих глазах.

— Да что вы говорите?! — фыркнула я. — Жаль, я не возвысилась в ваших глазах прежде, чем вы лишили меня родного гнезда. Да и когда предлагали стать вашей любовницей — не слишком-то интересовались моей репутацией и моральными качествами. Наверняка полагали, будто ни одна девушка не сможет устоять перед вашим обаянием.

— А вы, значит, можете? — он притянул меня к себе так резко, что я даже возмутиться не успела. Горячие сильные руки обжигали кожу через слишком тонкую ткань платья. А губы оказались так близко… — Моя стойкая и непоколебимая сеньорита Каталина. Вы так упорно убеждаете в том, что равнодушны ко мне, вот только убеждаете меня или себя?

Демоны побери этого Бэлтрена! Стоило только расслабиться, потерять бдительность, поверить в то, что дракон очень человечен, как он снова ринулся в атаку.

— Я не ваша, — сообщила как можно строже. Хотя, признаться, с отчаянно бьющимся возле горла сердцем сделать это было ох, как нелегко. — И не заговаривайте мне зубы, для меня вы были и будете наместником Арагосы, драконом, отобравшим у меня родительское наследство. Никакие ваши действия после потери памяти не отменят этого возмутительного поступка.

— Если я поступил так, значит, имел на то веские основания, — заявил он беспрекословно, и из объятий не выпустил. — А доказать то, что вы принадлежите мне, я все же сумею.

От слов он перешел к активным действиям. Его твердые, настойчивые губы нашли мои, и земля поплыла у меня из-под ног.

Вот что странно: одновременно отталкивать Бэлтрена Драко, упираясь в его широкую грудь, и вместе с тем изо всех сил желать продолжения. Противоречивые чувства раздирали меня пополам, но разумность и на этот раз взяла верх.

— Да как вы смеете?! — я все же высвободилась из объятий.

— Почему нет? — самодовольно заявил дракон. — Мне казалось, я заслужил благодарный поцелуй, ведь сегодня спас вас от нашествия нежити.

— Ничего подобного! — возразила разгневанно. Меня поколачивало: не то от возмущения, не то от одного воспоминания об отряде мертвяков. — Мы бы и сами справились, без вашей помощи. И не вы ли, сеньор Бэлтрен Драко, утверждали, будто прислужники некромантов не желали нам вреда?

Дракон в долгу не остался.

— Не вы ли утверждали, будто поднятые могут легко выйти из-под контроля некромантов? Достаточно, Каталина, хватит уже этих игр и условностей, — голос Бэлтрена стал мягче, проникновеннее. Он подкрадывался ко мне как огромный боевой кот, прищурившись и с легкой улыбкой. — Мы с тобой живем в одном доме, едим за одним столом. Хотелось бы еще спать в одной постели, но это дело времени. Не пора ли обращаться друг к другу на ты?

— Вот еще! — отбежала подальше и на всякий случай отгородилась тазом с очистками. Судя по усмешке дракона, спрятаться от него за таким нелепым щитом было делом гиблым. — Никакого перехода на ты и спанья в одной постели. Вы невыносимы, сеньор. Ваша вынужденная слабость после нападения ввела в заблуждение матушку Грэси, но не меня. Я вас насквозь вижу.

— И что же именно вы видите, позвольте поинтересоваться?

Бэлтрен сложил руки на массивной груди. Похоже, ситуация его забавляла.

А меня выводила из себя. Откровенно бесили его уверенность и непреклонность.

— Вы спокойный и покладистый только будучи без сознания, сеньор Бэлтрен, — сообщила ехидно. — В остальное же время являетесь образчиком эгоизма и напыщенности. Хотя, при желании, умеете скрывать это.

Я гордилась собой: не только не поддалась драконьему искушению Бэлтрена, но и сумела высказать ему все в лицо. Так-то, пусть не считает меня легкой добычей.

— Брось, Каталина, — попросил он с возбужденным придыханием. — Тебя влечет ко мне не меньше, чем меня к тебе, признай, наконец, это. Не стоит разжигать в себе ненависть, пряча за этим настоящие чувства. Просто признайся, что хочешь меня.

Он сделал шаг навстречу, опасно прищурился.

— Мы не переходили на ты, сеньор! — заявила, сохраняя достоинство, несмотря на таз с отходами в руках.

Приготовилась метнуть снаряд в нахально улыбающуюся драконью морду. А что, меня дважды просить не надо: попросил бросить, так я брошу, я же добрая. И отзывчивая. И меткая.

Но не в этот раз…

Ловко брошенный таз с очистками завис в воздухе, не расплескав содержимого.

— Отчаянный поступок и дерзкий, — заявил дракон все тем же менторским тоном. — Но не в случае со мной. Я все же надеялся получить от вас нечто иное, моя несравненная сеньорита Каталина.

И почему к нему так не вовремя вернулись магические силы?

— Боюсь, помои — это единственное, что вы можете получить взамен на свои грязные ухаживания, сеньор Бэлтрен Драко, — сообщила и мило улыбнулась. — Иного не могу вам предложить. Но настоятельно порекомендую покинуть этот дом и поискать другой. Тот, где вам предложат большее.

— Меня и здесь все устраивает, — проговорил он в ответ. И снова стал надвигаться — медленно и неотступно. — Уверяю, что смогу изменить твое мнение, дерзкая сеньорита.

— Да ни за что!

Фыркнула, как раздраженная боевая кошка и, ловко увернувшись, направилась вверх по лестнице.

Спальня, а особенно кровать, на которой вчера спал дракон, пропиталась его запахом. Сколько ни ворочалась, так и не смогла задремать. Напротив, меня посещали мысли, далекие от отдыха, приличий и здравого смысла. Еще и браслет на руке вновь начал зудеть, как будто разрастался.

Скрипнула лестница, и я вскочила. Поискала взглядом что-то поувесистее тазика с помоями. И почему не догадалась забрать из дома дядюшкин пистолет?

Впрочем, при навыках и магии дракона, он бы и пулю остановил в воздухе.

Шаги на лестнице стихли. Следом хлопнула дверь. Полагаю, дракон отправился совершать уже привычное омовение ледяной водой. А я воспользовалась моментом и решила устроить ловушку. Сказала же, что бессовестный дракон не получит от меня ничего, так тому и быть. Я привыкла выполнять обещания.

Спустя время, довольная собой, снова улеглась в постель. Теперь, если бы дракон вздумал сунуть крыло в мою спальню, его ждал пренеприятнейший сюрприз. Грэси и Антия не имеют обыкновения заходить в мою комнату, да и просыпаюсь я обычно раньше всех. Так что если ловушка и сработает, то только на того, кому предназначалась.

Спать совершенно расхотелось, но я себя заставила.

И увидела во сне поле белоснежных цветов с зелеными стеблями, напомнившими мне глаза Антии. Удивительной красоты растения. Их соцветия формой напоминали клювы диковинных птиц. Сладкий, головокружительный аромат щекотал ноздри, а я вдыхала его полной грудью. Чувствовала себя такой свободной и окрыленной. Казалось: раскинешь руки и полетишь, как дракон, сверкая на солнце золотистым хвостом.

И вдруг на горизонте появился некто в темном плаще с капюшоном, скрывавшем лицо и очертания фигуры. Там, где ступала его нога, увядали цветы и сохла земля. Кем бы это существо ни было, от него исходила опасность. Я пятилась, забыв о крыльях и возможности летать. А он все надвигался, заставляя липкий страх распространяться вдоль позвоночника. Мне вдруг нечем стало дышать. Как выброшенная на берег рыба, я открывала и закрывала рот, не в силах произнести ни звука.

И вдруг что-то как грохнет!

Я открыла глаза и села в постели. Сон улетучился, как не бывало.

А вот рассерженный дракон, с ног до головы увешанный очистками, остался. И, судя по возмущенно-озадаченному выражению на лице и сложенным на груди рукам, ждал объяснений.

Глава 14

— Вы опять за свое, Бэлтрен Драко?! — возмущенно выпалила я. — Зачем, позвольте уточнить, вы ворвались в мою спальню? Пожалуй, в следующий раз повешу на дверь не отходы, а деготь.

Графитовые глаза хищно прищурились. Бэлтрен дунул на яблочную кожурку, свисающую с головы и мешающую обзору, и это свело на нет все его попытки выглядеть грозным.

— Ты. Меня. Звала, — проговорил он отрывисто, точно для умалишенной. — Сама.

Отлично помнила, что во сне мой рот был склеен, так что не могла произнести ни звука. И уж точно не позвала бы Бэлтрена на помощь. Даже в самом страшном из кошмаров я бы скорее гнала его прочь, чем призывала.

— Я. Вас. Не звала, — проговорила в той же манере. — И сейчас прошу покинуть спальню. Прочь!

Махнула на дверь, и тут же поспешно спрятала руку под одеяло. Бэлтрен мог заметить браслет, на то он и дракон, чтобы обладать отменным зрением. Пора взять в привычку надевать ночные сорочки с длинными рукавами, или забинтовывать руку на ночь, как вариант.

— Ты звала меня, сеньорита! — настаивал Бэлтрен. Тряхнул головой и плечами, точно большой лохматый пес, и очистки разлетелись по спальне. — Это была ловушка?

— Это была страховка, — возразила в ответ. — На случай, если кому-то взбредет в голову нарушить мой безмятежный сон. Как видите, именно так и получилось. Я не звала вас, сеньор Бэлтрен Драко. Покиньте спальню.

— Звала! — рявкнул он и опасно приблизился. Навис надо мной и пожирал взглядом. — Не уйду…

Голос его вдруг приобрел подозрительную хрипотцу. В том месте, где его возбуждённый взгляд касался моего тела, по коже распространялся жар, как будто я оказалась под палящими лучами полуденного солнца.

— И как именно звала? — прищурилась я, натягивая одеяло до подбородка. — Что говорила?

После такого заявления несколько засомневалась в себе. Вдруг, и правда, звала на помощь? Кого-нибудь, но уж точно не называя Бэлтрена по имени.

Он задумался и отпрянул. Почесал темную макушку.

— Я не слышал, — он противоречил сам себе. — Почувствовал…

Дракон замолчал. Как будто не смог найти подходящих слов, дабы объяснить происходящее.

— Что именно почувствовали? — всерьез заинтересовалась я.

А что, если браслет стал не только украшением, но и своеобразным передатчиком? Что, если Бэлтрен теперь, и правда, мог чувствовать то, что со мной происходит? Как жаль, что истинные пары остались только в сказках, теперь уж никто и не вспомнит, как действуют эти самые браслеты.

Хотя я до последнего надеялась, что невольно заимела просто украшение.

— Твою боль, — проговорил Бэлтрен и снова взглянул. На этот раз в его глазах не было ярости или дикого, необузданного желания обладать. Там плескались нежность и забота. Он реально беспокоился обо мне? — Твой страх.

Я нервно прочистила горло. Пожалуй, он вполне точно описал чувства, испытанные мной во сне. Мне стало немного стыдно за то, что облила помоями того, кто ринулся мне на помощь. При условии, что Бэлтрен не соврал и действительно явился в мою спальню лишь из желания спасти.

— Мне снился кошмар, — призналась смущенно. — И, возможно, ваш магический дар уловил это. Извините…

Слова дались мне нелегко. Но очень и очень приободрили Бэлтрена. На его мужественное лицо вернулось выражение собственного превосходства. То, что я в нем терпеть не могла.

— Боюсь, одними извинениями вы не обойдетесь, моя дорогая сеньорита, — он бесцеремонно присел на кровать и хищно потянул ко мне руки. — Позвольте напомнить, что вы устроили ловушку. Покусились на жизнь и достоинство королевского наместника, а за это…. — он ненадолго задумался. — Не помню, что за это грозит, но наказание явно серьезное.

Треснула его по рукам и усмехнулась.

— Вы не помните ни законов, ни собственной должности при дворе. И при этом утверждаете, будто я вам что-то должна? Какая бессмыслица…

В то время как я пыталась казаться беспечной и бесстрашной, сердце стучало кастаньетами. Голова слегка кружилась от близости Бэлтрена, а мысли вдруг начали путаться и теряться.

— Вы снова испуганы, — улыбнулся Бэлтрен. — Но на этот раз не так сильно. Не волнуйтесь, Каталина, я не собираюсь вас пытать или отправлять в тюрьму. Напротив, собираюсь предложить наказание, которое доставит удовольствие нам обоим.

Сказав это, он коснулся моих губ. Провел по ним подушечкой большого пальца, а я, вместо того, чтобы возмутиться, сидела как завороженная.

— Какое же?.. — спросила непонятно зачем. Ответ был более чем очевиден.

— Как насчет поцелуя?

Он потянулся к моим губам, так что пришлось собрать силу воли в кулак, чтобы дать ему отпор. Если не остановиться сейчас, может случиться непоправимое. Хотя, глядя на Бэлтрена, чувствуя его манящее тепло, так и хотелось повторить свою ошибку дважды. Однажды я уже позволила ему целовать себя, и испытала при этом такую ошеломляющую гамму чувств, что теперь, кажется, могла не только войти в одну и ту же реку дважды, но и наступить в ней на грабли.

— Не так уж сильно я и раскаиваюсь, — проговорила и приложила ладонь к его губам. — И, если пораздумать, в тюрьме Арагосы не так и плохо. Прохладно, работать не надо, опять же, кормят трижды в день.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Сеньор Бэлтрен Драко шутки не ощенил. Нахмурился весь. Ощетинился. Хорошо хоть, огонь из себя изрыгать не начал. А вот ругаться ― да, это пожалуйста.

— Хочешь сказать, что предпочтешь тюрьму моим объятиям, Каталина?! — возмутился одним предположением. Снова забыл о приличиях и перешел на ты. — Серьезно?..

— Эм-м-м… — довольно улыбнулась и сделала вид, будто задумалась.

Кажется, нашла способ избавляться от надоедливых и самодовольных драконов. Разъярившись, Бэлтрен покинул спальню, громко хлопнув дверью. А я, довольная, расслабилась. Теперь можно было спать спокойно и быть уверенной: этой ночью дракон не явится вновь. Не скоро он отойдет от нанесенного гордыне урона.

Утром, проснувшись раньше всех, ограничилась бутербродом с вареньем (потрясающим вареньем из апельсинов и яблок, сваренным из фруктов родного края, самое то для начала дня и поднятия настроения). Тучке выделила кусок вяленого мяса — путь предстоял далекий, ему понадобятся силы.

— Мяв?.. — поинтересовался котик, заметив приготовления.

— Именно, — подтвердила, аккуратно связывая сушеный букашник. — Кто ходит в гости по утрам, тот поступает мудро. Поедем к ведьме по делам, поедем очень бодро.

Последнее слово произнесла с нажимом, заставляя котика поторопиться с завтраком. За дверью раздавался подозрительный скрежет, и я точно знала, кто создает этот шум. Локо не желала оставаться в руинах замка и крутилась поблизости. А учуяв запах вяленого мяса, стала активно скрести дверь лапой.

Я распахнула дверь и грозно уставилась на Локо:

— Ты вообще в курсе, что приличные мертвяки не едят?

Животинка скорчила такую просящую мордашку, что мне стало ее жаль. Особенно глядя на эти ее кости и выпирающие сухожилия. А тут еще и живот забурчал.

— Что-о-о?.. — неверяще потерла глаза и снова присмотрелась к собаке. — Быть такого не может. Или…

У Локо-Бониты появился желудок, и вообще за прошедшее время ее задняя часть как будто даже похорошела.

— На, — бросила ей кусок вяленого мяса, отчаявшись отговорить от завтрака. — Ешь и иди, погуляй еще немного, не буди пока своего огнедышащего хозяина. Позволь нам с Тучкой улететь спокойно.

— Аф?.. — Локо глянула в сторону боевого кота и помахала хвостом. — Аф!.. ― встала на задние лапы, как будто просясь на ручки.

— Ну, уж нет, это для меня слишком. Понимаю, ты не самая обычная нежить, но чесать тебя за ушком и гладить не стану ни за что. Даже не просись. Нет… Не надо…

Поздно. Локо положила мне лапы на плечи и лизнула вполне таким обычным собачьим языком. Мне даже показалось, что он был теплым. Но уж очень слюнявым.

— Достаточно, — кое-как избавилась от не в меру ласковой нежити. Локо лишь проявляла дружелюбие, а не пробовала меня на вкус. — Никогда так больше не делай.

Пришлось идти умываться — во второй раз, между прочим.

А вернувшись, я застала такую картину: Локо ластилась к знатно офигевшему от такой наглости Тучке. Тот поднял лапу как будто для удара, но когтей не выпустил, а так и стоял, застыв. Локо, как будто ненароком проходя мимо, терлась о котика спиной.

— Смотри, сеньорита, даже кошка с собакой поладили, а мы никак не можем, — бодренько заявил спускавшийся по лестнице Бэлтрен. Выглядел он так, как будто только что вышел от цирюльника, даже волосы не спутались, а небольшая щетина лишь прибавляла брутальности. — Надеюсь, тебе хорошо спалось, Каталина.

Остановившись на нижней ступеньке, он прищурился.

Ага, значит, не забыл мой вчерашний далеко не теплый прием. Не забыл и не простил.

— И вам доброго утра, сеньор Бэлтрен Драко, — проговорила бодренько. — Располагайтесь, завтракайте, чувствуйте себя как дома. Хотя, о чем это я? Вы и так всегда и везде чувствуете себя хозяином положения.

— Тебе тоже плохо спалось? — спросил он как будто даже обрадованно. — А нечего было отказываться от моих услуг. Я бы и успокоил, и приласкал и порадовал.

— Порадуйте меня своим молчанием, сеньор, — попросила, не слишком надеясь на согласие. Хорошо хоть, сегодня дракон рук не распускал, хотя, судя по горящему взгляду, был близок к этому. — Впрочем, можете болтать сколько угодно, мы с Тучкой все равно уходим.

Сказала и махнула котику на выход.

— Мяв, — подтвердил мои слова Тучка. И, обойдя Локо стороной, вышел из дома.

Я привязала к спине котика ценный букашник и забралась верхом. Как раз собиралась отдать команду лететь, как на пороге появился Бэлтрен.

— А куда это ты собралась спозаранку?

— У меня назначена важная встреча, — проговорила, сжимая в кармане платья адрес ведьмы. — А вы чем планируете заняться? Как насчет того, чтобы вернуться в свой замок? Ну, там принять несколько новых законов, завести пару подружек или еще какие важные дела. Чем там обычно занимаются наместники?..

— Я должен знать, куда ты едешь! — настойчиво проговорил дракон. Он так резко переместился, что я глазом моргнуть не успела. И вот его рука уже сжимает мою ногу жестом собственника.

— Не должен, — бросила, лягнувшись.

Не попала, но освободилась. Заставила Тучку взмыть в воздух и последнее, что услышала, так это доносящиеся с земли ругательства. Дракон не мог последовать примеру Тучки и взлететь, сколько ни старался.

— Ну вот, хоть какое-то время побудем без него, — облегченно вздохнула и потрепала котика по холке. — Но ты, мой милый, будь начеку. Эта ведьма Аина ― подозрительная особа, и я бы ни за что не обратилась к ней, если бы так остро не нуждалась в деньгах.

— Мр-р-ряв! — фыркнул котик. — Бр-р-рыф!..

— Ладно тебе, — предупредила я. — Дракон нас не догонит, он же не летает. Да и вообще: какое ему дело до того, куда я направляюсь? Кто дал ему право приказывать, что мне делать, а что нет? Справимся без его покровительства, мы войну пережили, засуху, нашествие мертвяков — а тут всего лишь одна ведьма, пусть и сильная.

Сказала и поморщилась. Браслет на руке невыносимо жгло, как будто в наказание за то, что не была с драконом любезна.

Так ведь и он, собственно, не сильно старался. Командовал, приказывал, распоряжался. А редкие периоды, когда он казался мне более человечным, чем есть на самом деле, были не чем иным, как способом заговорить мне зубы и усыпить бдительность.

Дорога заняла больше времени, чем я ожидала. Виной тому пронизывающий ветер, сбивавший Тучку с курса. Мне приходилось припадать к его спине, чтобы согреться и не свалиться вниз. Но постепенно ветер стих, погода успокоилась. Выкатившееся на небосклон солнышко осветило невысокий домик из светлого кирпича, окруженный роскошным цветущим садом.

— Ничего себе, — присвистнула я. — Мне казалось, ведьмы должны жить не в таких хоромах.

Ну, правда, я ожидала увидеть что угодно: от заброшенного, заросшего плесенью особняка до покосившегося домика на болотах. Жилье, которое предстало перед нами с Тучкой, скорее напоминало домик феи, чем ведьмы.

Чутье Тучки никогда еще не подводило, но у меня было ощущение, что мы попали не по адресу. Особенно когда на стук в дверь отозвался моложавый женский голос. А вслед за этим на крыльце показалась и его обладательница: стройная девушка с карими глазами, смуглой кожей и распущенными по плечам кофейного оттенка волосами.

— Э-э-э… Добрый день. Мне бы сеньору Аину увидеть, — проговорила я извиняющимся тоном.

— Она перед вами, — улыбнулась девушка, продемонстрировав задорные ямочки на щеках. — Только не сеньора, а сеньорита.

— Ничего не понимаю, — честно призналась я.

Перевела взгляд на боевого кота. Тучка принюхался и кивнул, издав ошеломленное:

— Мяф!

Глава 15

— Всех незамужних девушек Арагосы именуют сеньоритами, — растолковали мне с милой улыбкой. Ведьма откровенно наслаждалась произведенным эффектом. — А замужних, соответственно, сеньорами.

— Это я знаю, — согласилась поспешно. — А вот как вам удалось так помолодеть за прошедшие дни? Изобрели эликсир молодости или это действие какого-то зелья?

Польщенная моими словами, а больше удивленным выражением на лице, Аина смущённо улыбнулась.

— Тебе удалось застать меня врасплох, сеньорита из Монсеро, — проговорила она и лукаво улыбнулась. — Надеюсь, эта небольшая оплошность не станет достоянием всей Арагосы?

Что-то мне подсказывало: ведьма такого уровня не могла позволить застать себя врасплох. Для этого должно было произойти нечто из ряда вон выходящее. Скорее, она предстала в другом обличии нарочно.

— Что вы, достопочтенная сеньорита, обитатели Монсеро все скрытны от природы, — наскоро проговорила в ответ, — к тому же я живу уединенно. Так что заставило вас изменить внешность? Куда-то собирались?

— Вовсе нет, но дома предпочитаю носить истинную личину. Понимаешь, мы, ведьмы, используем внешность как доспехи. Старой сморщенной ведьме проще войти в доверие, вызвав жалость. Да и напасть легче, ведь от старой карги никто не ждет особой прыти. К тому же не стоит развенчивать устоявшийся миф о том, что все ведьмы уродливы и невзрачны.

— То есть вы все… — не скрывая восхищения, я обвела взглядом стройную фигуру ведьмы Аины, ее роскошные волосы и идеальный овал лица. Не удивительно, что во время сражений она притворялась старухой, иначе не выжить. — Все ведьмы настолько прекрасны?

— О, нет!.. — хихикнула Аина и тряхнула густой гривой. — Мы все разные, как обычные люди и маги. Но ты… — она всмотрелась в меня так, словно пыталась заглянуть в душу. — Мы с тобой почти одного возраста, так что предлагаю обойтись без излишних словесных реверансов. Не люблю, знаешь ли, все эти формальности и идиотский этикет. В тебе нет магии, но я почувствовала нечто такое при твоем приближении…

Она поводила чуть вздернутым носиком, словно пыталась уловить нечто важное.

Мне стало не по себе.

— Что именно? — не могла не поинтересоваться я. И одновременно спрятала руку с «браслетом» за спину. Кто ее знает, эту ведьму, вдруг своим даром она уловила отметку избранности.

— Не могу сказать точно. Впервые в жизни… Жаль, что девочка не пришла с тобой. Я бы с удовольствием пообщалась с ней, она очень интересная и необычная.

— Это верно, но давай перейдем к делу, Аина, — попросила, не имея ни малейшего желания обсуждать Антию или то необычное, что ведьма почувствовала при моем приближении. — Букашник берешь?

— Непременно, — восторженно проговорила она. — А еще приглашаю на чай тебя и твоего спутника. Что бы ни говорили о ведьмах, гостеприимство нам не чуждо. Обещаю: никаких сушеных пиявок и варенья из слизней, только мед, душистые травы и засахаренные фрукты.

Я покосилась на Тучку — он на меня. Оба удивились.

— Прости, но мой боевой кот не пьет чай, а засахаренным фруктам предпочитает вяленое мясо и кошачий лук, — пояснила. Впервые на моей памяти Тученцию приглашали на чай. Ну, так и к ведьме в гости мы заглянули впервые.

— И мясо найдется, и сахарная косточка для собачки, — усмехнулась ведьма, глядя куда-то вдаль. Загадочно и пораженно улыбнулась. — А чай я предлагала твоему дракону, устал, верно, с дороги. Слушай, — она перевела на меня задумчивый взгляд. — А что он у тебя не летает. Слу-у-ушай, а этот дракон не Бэлтран ли Драко случайно?

— Нет, — опровергла я очевидное. Сама уже заметила, как то, что прежде показалось далекой точкой, приближалось, превращаясь в дракона. И верную Локо, сопровождавшую его в пешей прогулке. — Это совсем другой дракон, к тому же он не мой, а свой собственный. И на чай его приглашать не стоит, у него это… Проблемы с головой. Забирай букашник, и мы с котиком полетели.

Я искренне наделась убраться из поля зрения до того, как сумасбродный дракон совершит непоправимое и явится перед зоркими, все подмечающими очами ведьмы. Но он передвигался как-то подозрительно быстро. Не летал по-настоящему, но совершал молниеносные броски, ненадолго взмывая в воздух вместе с Локо. Выглядело впечатляюще.

Вот и Аина засмотрелась, а скорее сделала вид, будто не расслышала моих последних слов. И когда Бэлтрен Драко, совершив очередной бросок, опустился возле ее дома, почтительно присела в реверансе.

Стоп! Не эта ли ведьма секундой ранее признавалась, что не терпит формальностей и не подчиняется этикету?

— Прекрасная погода, не правда ли, сеньориты? — любезно поинтересовался Бэлтран после положенных приветствий и знакомства. И зыркнул на меня так, что все во мне сжалось. — Самое то для прогулки. Воздух прекрасен, природа удивительна, а две прекрасные сеньориты, встречающие на крыльце, предел мечтаний. Аина, милая, мы с вами раньше встречались? Чутье подсказывает, что я не мог пройти мимо такой неземной красоты.

Если этот неугомонный дракон пытался таким образом вызвать у меня ревность, то у него получилось. К моему величайшему недовольству.

— А вы и не пропустили, сеньор Бэлтран Драко, — приговорила Аина с тонким намеком на явно толстые обстоятельства. — И мы с вами действительно встречались. Разве не помните?

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Еще одна любовница золотого дракона? Не слишком ли их много развелось в Арагосе.

— Не могла бы ты, Аина, поскорее произвести оплату, а уж после любезничать с господином Бэлтреном? — проговорила я, не сдержав собственнических ноток в голосе. Опять же, к своему величайшему прискорбию. — Мы с Тучкой немного торопимся. А вот сеньор Бэлтрен Драко свободен абсолютно. И, кстати, ищет новое жилье. У тебя, случайно, не пустует комната? Такая, достаточно вместительная для дракона и его нежити.

Локо испуганно взвизгнула и почему-то прижалась к боку Тучки. Чему котик, честно говоря, был не слишком-то рад. Но мужественно стерпел.

— Нет, жилье не сдаю, но чаем напою, — все так же дружелюбно проговорила Аина. — Идите за мной, и животных ваших прихватите. Для них тоже найдется угощение.

Как ни странно, но Тучка и Локо вошли за ведьмой первые. Котик еще и букашник внес и сгрузил у порога, хотя нам за него так и не заплатили. Не иначе как на них порчу наслали или опутали страшно ведьмовским заклятием. А вот Бэлтрену это не понадобилось, он, кажется, и так был готов волочиться за каждой попавшейся на пути хорошенькой сеньоритой.

А я…

А я все еще надеялась избавиться от его назойливого внимания, перепоручив заботу о драконе ведьме Аине. Пусть у нее побудет, пока не вернется память и не восстановятся силы. Если они такие близкие друзья, то ведьмочка не будет против.

Интересно, а браслет избранности можно продать или обменять на нечто более полезное?

Глава 16

Чай был горячим, с заваренным корнем троирана и дикой мятой, вроде бы даже не отравленный. Да и вообще, остановка скорее напоминала уютный сельский домик, чем жилище ведьмы (в моем, к примеру, представлении). Всюду кружевные белые салфеточки, цветы в горшках на окнах, простенькая, но добротная деревянная мебель. Несколько замагиченных ламп и плита с присоединенным к ней баллоном с дыханием химеры — вот, пожалуй, все, что я заметила из волшебного.

За исключением самой хозяйки.

Произошедшая с ней метаморфоза все еще удивляла и тревожила. Хотелось спросить, сколько ей лет на самом деле — из чистого любопытства — но было как-то неприлично, да еще и при Бэлтрене.

— Чем богата, — проговорила меж тем Аина, обводя взглядом накрытый стол. — Редко принимаю гостей, да и живу небогато.

На стол были выставлены несколько сортов варенья, засахаренные фрукты и травы, а также сладкие коренья и вяленое мясо, нарезанное тонкими, полупрозрачными ломтиками. А еще пышный хлеб, который, кажется, ведьма пекла самолично.

— Ну что, вспомнили меня, сеньор Бэлтрен? — она подмигнула дракону. Оперлась на стол локтями и, подперев голову кулачками, лукаво улыбнулась. — А нашу первую встречу?

Выходит, была и вторая? А, может, и третья?..

Я поперхнулась корнем траира и, прокашлявшись, запила раздражение большим глотком травяного чая. Все это время Бэлтрен Драко сохранял невозмутимое выражение на породистом лице. Спустя мгновение покачал головой.

— Просветите меня, благородная сеньорита, — попросил он, явно вспомнив о хороших манерах.

Аина улыбнулась немного грустно.

— Во время одной из схваток с некромантами я потеряла много сил, — призналась она, — а потому не могла долго держать боевую ипостась. Спряталась в ущелье, где меня и нашли солдаты регулярной армии. Ну и решили поразвлечься. Одинокая ведьма, лишенная сил, — находка для мародеров. Если бы не Бэлтрен Драко, мне пришлось бы стать легкой добычей. Конечно, я бы запомнила и отомстила каждому, кто посмел меня коснуться. Но это было бы после… вы все еще не помните, Бэлтрен?

Она подняла печальный взгляд на дракона.

Он снова покачал головой.

— Странно, — призналась ведьма и покосилась отчего-то на меня. — Бэлтрен не только избавил меня от незавидной участи, но и хорошенько проучил тех солдат. Можно не сомневаться: больше ни одна сеньорита или сеньора, будь она ведьмой, некроманткой или просто женщиной, не пострадает от их рук.

После этого признания Бэлтрен Драко заметно подрос в моих глазах. И стал еще более золотым, сияющим что ли.

— Мне очень жаль, что тебе пришлось вынести подобное, — призналась я, испытывая неподдельное сочувствие к Аине. А вот следующая фраза сорвалась с языка ненароком. — Надеюсь, сам Бэлтрен Драко после этого не приставал?

Подозрительно покосилась на дракона, но тот прикинулся паинькой. Так возмущенно и ретиво вскинул брови, как будто это не он пытался соблазнить меня в своем замке при первой же встрече.

— Он был учтив и не позволял себе лишнего, — поддержала Бэлтрена ведьма.

— Не ревнуй, — прошептал Бэлтрен, склонившись к моему уху.

Сказал тихо, но ведьма услышала и подавилась смешком.

— И не думала! — возмущенно фыркнула я. — Меня интересует другое: почему на меня ты напал при первой же встрече? Заманил к себе сеньориту благородных кровей и тут же предложил ей роль любовницы? Не тянет на благородство, верно?

— О-у-у... — Аина изумлённо прикрыла рот ладонью и сделала большие глаза в сторону дракона.

Пусть знает, чего уж там. Ей и без того известно о нас больше, чем хотелось бы.

Над ответом Бэлтрен думал не долго.

— Потому что ты свела меня с ума с первого взгляда, — произнес дракон полным едва сдерживаемого желания тоном. — В этих фиалковых омутах я готов утонуть, познав блаженное забвение.

Не так-то просто было затуманить мой разум льстивыми речами. Хотя, полагаю, на многих сеньорит это действовало. На Лусию Ортис так наверняка.

И почему я постоянно о ней вспоминаю?..

— Не списывай свое сумасшествие на мои глаза, — приказала стихоплету-самоучке. — Они тут ни при чем.

Ведьма рассмеялась и зааплодировала. Судя по всему, наблюдать за нашими перепалками было для нее удовольствием. Живя в такой глуши, невольно будешь искать хоть каких-то развлечений, а тут такой шанс — мы с драконом.

На мой гневный выпад Бэлтрен предпочел не отвечать. Да просто проигнорировал его, обратившись к Аине с деловым предложением:

— Надеюсь, дражайшая сеньорита, все то, что вы услышали и увидели сейчас, останется между нами? Видите ли, в последнее время я… как бы это сказать, чтобы окончательно не уничтожить собственное достоинство? — он всерьез задумался, а после кивнул собственным мыслям и с блуждающей улыбкой на губах продолжил: — Временно лишен некоторого магического преимущества, доступного драконам. Но силы и память возвращаются ко мне.

Аина понимающе кивнула и дружеским жестом коснулась ладони Бэлтрена. А после протянула вторую руку и тронула меня за плечо. Это немного напомнило какой-то мистический ритуал, виденный мной в одном из учебников. Кажется, доверительное признание, так он именовался.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍— Вы спасли меня, сеньор Бэлтрен, а ведьмам свойственно благородство, что бы о нас ни говорили некроманты. Клянусь вам глазами, что все, что я услышала и увидела сегодня, умрет вместе со мной. Так, что ни один некромант не поднимет.

Она печально вздохнула и посмотрела куда-то вдаль. Поверх наших голов.

— Что-то не так? — догадалась я. — Мы тебя чем-то обидели?

— Ни в коем случае, напротив, я очень рада принимать вас у себя дома. А грущу о другом. О том, что осталось в прошлом и никогда уже не сбудется.

Она снова горестно вздохнула и ненадолго прикрыла глаза.

— О чем именно? — живо поинтересовался Бэлтрен. Несмотря на потерю памяти, он остался проницательным и дотошным, как настоящий сыщик. — Не поделишься с нами?

— Прежде в нашем роду появлялись такие ведьмы… — Аина блаженно улыбнулась, словно улетев мыслями в счастливые для ведьм времена. — Те, кто могли спасать от неизлечимых болезней и исцелять смертельные раны. Говорят, даже мертвых оживляли. Не так, как это делали некроманты, великие ведьмы восстанавливали не оболочку, а души. Как жаль, что их время ушло… О, если бы такая была с нами во время войны, мы бы разгромили этих проклятых некромагов на голову.

Бэлтрен прокашлялся в кулак. Ему ли не догадаться, чем могло закончиться подобное сражение. Пожалуй, с такими воинами даже силы дракона не хватило на усмирение сторон.

— А как это ведьмы делали? — живо поинтересовалась я. В голове формировалась поразительная мысль. Которую я никак не могла принять, как правдивую. — Как те ведьмы воскрешали мертвых?

— Они растили удивительные цветы… — проговорила Аина все тем же заунывным, точно в трансе, голосом. — Это из-за них мы всех детей называем цветами.

Мне стало по-настоящему нехорошо. Отчетливо вспомнилось, как при первой встрече Аина заявила, что я нашла редкий цветок. Дело было вовсе не в букашнике, как мне подумалось сначала. А в Антии!

— Пожалуй, нам пора домой, — решила попрощаться я. — Спасибо за чай и за гостеприимство.

Я даже про оплату за букашник забыла, стремясь поскорее убраться от глаз проницательной ведьмы. Она и без того слишком много знает. А вот можно ей доверять или нет — это большой вопрос.

— Понимаю, вас девочка дома ждет, — кивнула Аина, словно прочитав мои сокровенные мысли. — У вашей малышки удивительные глаза, как у нашей погибшей главной ведьмы. Но у той кожа была смуглая, и волосы черные. А эта девочка беленькая…

Ведьма вздохнула, а мы с драконом обменялись быстрыми взглядами.

— Ах да, лиры!.. — спохватилась Аина. — Не думайте, ведьмы всегда платят по счетам. Подождите немного…

Она удалилась в смежную комнату, а я усиленно отворачивалась, не желая смотреть дракону в глаза и прочитать в них отголоски собственных подозрений. Антия действительно девочка особенная, но мне и в голову не приходило ее возможное родство с ведьмами. И не только с ними… Я полагала, что она одна из тех детей, что увидели слишком многое и от испуга потеряли дар речи. Такое и с взрослыми на войне случалось, чего уж говорить о малышах.

Но все оказалось куда серьезнее… И много сложнее.

— Зачем тебе лиры? — спросил Бэлтрен так, как будто ответ для него не был очевидным.

Вскинув голову, посмотрела на него с прищуром:

— Ты серьезно? Дом, столь щедро предоставленный тобой для проживания, требует основательного ремонта. Нам нужно питание. Да и тебе не помешала бы новая одежда.

С намеком покосилась на его домашние штаны, готовые треснуть в самый неподходящий момент. Хилая ткань не могла сдержать напора драконьей мускулатуры. А мои глаза вряд ли выдержали бы подобное зрелище.

Но Бэлтрену все нипочем. Он осмотрел себя с царственным видом и прищелкнул пальцами. Секунда — и на нем уже новый серебристый камзол, кожаные сапоги и даже щеголеватая треуголка с пышным белым пером.

— Спасибо за заботу, моя прекрасная сеньорита, но, как видишь, я могу позаботиться обо всем. Тебе достаточно лишь попросить.

Я покраснела от негодования. И вместо того чтобы о чем-то попросить, захотела дракона прибить.

— И ты молчал столько времени?! Почему раньше не сказал, что так можешь, я бы не мучилась с этим букашником... И вообще!..

У меня не хватало слов, чтобы описать то, что чувствую.

— Я и сам не знал, что так могу, — невинно признался Бэлтрен.

Ну, вот как на него можно сердиться, когда в его графитовых глазах плещется искреннее сожаление? Я уже хотела примириться, спросить, какие еще умения к нему вернулись.

Но Бэлтрен обладал уникальным даром моментально портить о себе впечатление.

— Думаю, это твоя ревность придала мне сил, — решительно заявил он с победным блеском в глазах.

— Что-о-о?.. — протянула я скорее удивленно, чем раздраженно. И придет же такое в драконью башку! — Я и не думала ревновать.

Мой ответ не был воспринят всерьез.

— Еще как думала! — сообщил дракон и лихо подмигнул, а после дунул на перо, и оно исчезло. — Лишня деталь туалета. Хочешь, и тебе приличное платье наколдую, думаю, у меня получится. А если еще маленький аванс в качестве поцелуя — да я горы сверну.

— Ни за что!

Сложила руки на груди так, чтобы сжать браслет, будь он неладен.

— Я серьезно, Каталина, — не унимался Бэлтрен. — Ты преумножаешь мой дар, как лучший магический эликсир. Не будь ты такой упрямой и несговорчивой, память и силы давно бы вернулись ко мне.

Огреть его чем-то тяжелым захотелось с удвоенной силой. Я даже осмотрелась в поисках подходящего предмета. Натолкнулась взглядом на чугунный подсвечник и мстительно улыбнулась. Но дотянуться не успела — подсвечник исчез и появился вновь в дальнем конце комнаты.

— То есть ты хочешь сказать, что если бы я пустила тебя в свою постель, ты стал бы прежним Бэлтреном Драко? А мои чувства тебя нисколько не заботят?

— Заботят, очень даже, — важно согласился дракон. — Иначе бы я не проявлял такую терпимость и снисходительность.

Это он-то терпим? Снисходителен?!

— Это не доказано! — возразила я со всей суровостью, на которую способна. — Драконовы бредни и только. Раз уж ты настолько терпелив и снисходителен, поищи другой способ восстановить силы и память. Без моего участия.

— Боюсь, это невозможно, — с печальным вздохом сообщили мне. А в глазах искрились лукавые золотые всполохи. — Мы соединены каким-то неизвестным способом, и разорвать эту связь невозможно.

— Знала бы — не спасала, — подытожила я.

— Думаю, это не помогло бы тебе избежать моего внимания. Посуди сама: я лишил тебя дома (по праву, к слову, наместник не может пренебрегать законами), но отправил не куда-нибудь, а в свое родовое поместье.

— В то, что от него осталось, — дополнила я.

— Но это было сделано не просто так. Уверен, в моих планах было навестить тебя в ближайшее время.

— Это еще зачем?! — Я невольно вспыхнула.

Обжигающий взгляд Бэлтрена подтвердил догадку. Этот дракон не оставил бы меня в покое. Возможно, и летел он в эту сторону не просто так, а именно ко мне.

— Помочь обустроиться на новом месте, — серьезно проговорил Бэлтрен, как будто в его поведении не было ничего крамольного. — Не мог же я оставить сеньориту жить в ветхом доме со щелями и хлипкими окнами.

Оу, то есть он наказал меня, а после явился, точно герой в сияющих доспехах?

— И ты всерьез думал, что я приняла бы помощь?!

— Понятия не имею, о чем я думал тогда, — признался дракон. — Но отпускать тебя навсегда точно не собирался.

В этот момент вернулась Аина, и нам пришлось прервать далеко не дружескую перепалку. Но ведьма не могла не заметить красную от злости меня и спокойного, как обычно, горделивого дракона в новом камзоле.

— Вот плата за букашник, — она протянула мне тридцать золотых лир.

Очень щедрая плата за труд. К тому же ведьма сделала вид, будто ничего необычного не заметила, а это еще дороже стоит.

— Давно ли ты была в городе? — поинтересовался Бэлтрен у ведьмы. — Никто не заявлял об исчезновении наместника? То есть о моем?

Ведьма покивала. Села за стол и, сложив руки лодочкой, задумчиво проговорила:

— Нет, официально о пропаже никто не заявлял. Но Селсо Перес и его люди прочесывают город и окрестности. Я-то думала, обнаружили запрещенные артефакты у ведьм или злобных порождений некромантов. Но теперь поняла, что ищут они на самом деле. Вас.

Разумеется, Перес не сообщит о пропаже наместника, дабы не ввергнуть Арагосу в панику.

— Вам нужно скорее восстанавливаться, — Аина покосилась на Бэлтрена.

Он — на меня. Я презрительно фыркнула: ничего себе заявочки!

В дальней комнате что-то громыхнуло. Следом из раскрытых дверей повалил сиреневый пар, как будто кто-то взорвал густое ведьмовское зелье. Глаза заслезились, я закашлялась. Дракон в момент распахнул двери домика и усилил приток свежего воздуха. Мгла стала рассеиваться.

— Моя лаборатория! — воскликнула Аина.

Утирая выступившие слезы и часто моргая, она ринулась в дальнюю часть дома. Мы — следом за ней.

— Мя-я-вф… — громко чихнул Тучка.

— Ув-ф!.. — тявкнула Локо, как будто виновато.

Глава 17

— Как неосторожно!.. — вздыхала ведьма, собирая с пола осколки. — Как я могла забыть запереть лабораторию. Какой кошмар!

Локо и Тучка ползком направились к выходу. При том у обоих уши были виновато прижаты, а собака еще и вздыхала (как-то уж слишком по-человечески).

Присев на корточки, Бэлтрен тоже подобрал с пола осколок колбы, мазнул пальцем остаток сиреневой жидкости, понюхал. Вопросительно глянул на Аину.

— Даже не знаю, — чуть не плача призналась она. — Побито так много зелий… Все они не опасны для жизни, но при смешении… Эффект может быть неожиданным.

Только этого мне не хватало! Локо и так пугает меня до чертиков, куда уж неожиданней? А Тучка?! Что станет с ним после ведьмовских зелий?

— Осмотрю животных, — нашелся Бэлтрен. — Судя по беглому взгляду, на их шкуры ничего не попало. А лакать зелья — это уж слишком, не думаю, что Локо или Тучка притронулись бы к такому едкому лакомству.

— А как насчет паров? — забеспокоилась я. Мы все могли надышаться зеленого дыма и стать… Как там ведьма сказала, необратимыми? — Для людей опасно? А для драконов?

— Не думаю, — покачал головой Бэлтрен. Взглянул на меня исподлобья, на чувственных губах расплылась улыбка. Сдается, лукавый дракон решил отпустить очередную едкую шутку, но поймав мой предупреждающий взгляд, передумал. — Я практически сразу развеял пары. И не почувствовал ничего опасного. Впрочем, за тобой, моя прекрасная сеньорита, я присмотрю с особой тщательностью.

Именно этого я и боялась, но в данный момент не желала вступать в очередную перепалку с упрямым драконом. Сейчас важнее были животные. Бэлтрен тщательно осмотрел Тучку и Локо, даже в рот им заглянул. А после поводил ладонью вдоль тел, магически сканируя.

— Жизненные показатели в норме, — сообщил тоном лучшего городского лекаря. — Полагаю, обошлось.

— Слава Великой праматери, — облегченно выдохнула я. А после, обратившись к все еще немного бледной и необычайно задумчивой Аине, попрощалась: — Пожалуй, нам пора. Приятно было побеседовать. И за чай еще раз спасибо.

«И за неизвестное зелье», — добавила мысленно.

Но вслух не произнесла. Ведьма и без того была подавлена происшествием. А я… За время войны приучила себя не доверять ни ведьмам, ни некромантам, старавшимся вырвать победу друг у друга, не гнушаясь любых методов и средств. С ведьмой стоило быть осторожнее, вдруг, эта случайность с зельями была не такой уж и случайной. Обстоятельства вынуждали быть осмотрительной и подозрительной.

Осмотрев еще раз Тучку (вдруг, дракон что-то да пропустил?), забралась на котика верхом. Карман приятно оттягивали лиры, а в душе теплилась надежда хоть немного побыть одной, без Бэлтрена, и подумать.

Наивным мечтам не суждено было сбыться…

— Что это вы собираетесь делать?! — возмутилась я, когда дракон бесцеремонно разместился на коте позади меня. Еще и за талию обнял, как будто кто позволял.

— Собираюсь лететь домой. Это же очевидно, дорогая. И вообще, мне казалось, мы перешли на ты.

Не желая спрыгивать, подвинулась к шее Тучки. Возмущенно оглянулась:

— Не знаю, куда вы перешли, сеньор Бэлтрен, но мне с вами не по пути. Мы не можем лететь на Тучке вместе. Вам за Локо надо приглядывать. Или вы надеетесь затащить ее сюда?

От последней мысли пришла в ужас.

— Локо доберется сама, девочка прекрасно знает дорогу. Так что мы летим вместе.

И он снова придвинулся. Сползать дальше было некуда, так и пришлось прислониться спиной к мощному торсу дракона. Еще и браслет. Словно выждав подходящий момент, накалился, как будто долго лежал под палящими лучами солнца.

— Я против! — сообщила решительно.

Но кого это волнует?.. Котик взмыл в воздух, не дожидаясь команды седоков.

— Полет — прекрасная возможность поговорить, — шепнул дракон, склонившись к моему уху. — Так нас точно никто не услышит. Хотя, я предпочел бы покатать тебя лично, моя сеньорита.

— В смысле?!

Снова обернулась и натолкнулась на горящий возбуждением золотой взгляд. Я-то наивно полагала, будто Бэлтрен собирается сам управлять Тучкой. Но не тут-то было, он об ином толковал.

— Как насчет полета на драконе? Уверен, тебе бы понравилось.

Жар от браслета распространился по всей руке, добрался до груди. Я покраснела, как спелый гранат. Это надо такое вообразить? Дракон как никто умел вгонять меня в краску и заставлял испытывать чувства, испытывать которые совершенно не хотелось. Вот ничуточки.

— Ты восстановился полностью? — мстительно поинтересовалась я.

Последовало продолжительное молчание. После дракон вздохнул,

— Жаль, — констатировала я. — В случае полного исцеления ты мог бы лететь рядом. Так было бы удобнее разговаривать, уверена.

На этот раз Бэлтрен не промолчал.

— Силы вполне могли вернуться ко мне, если бы кое-кто мне чуточку помог.

Снова он за свое! Нет никакой гарантии, что получив доступ к моему телу, дракон обретет крылья. Тогда как я лишусь невинности и вообще, стану ненавидеть саму себя. И это называется «чуточку помочь»?

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Неожиданно Тучка взбрыкнул, и я невольно теснее прижалась к Бэлтрену. Чем тот незамедлительно воспользовался, заставив как следует прочувствовать всю силу своего желания. Желания поэкспериментировать с возвращением драконьих сил.

— Ты подумала о том, о чем и я? — спросил интимным шепотком.

— О чем именно? — рыкнула сквозь плотно стиснутые зубы. Не так-то просто справиться с эмоциями, да еще и дурацкий браслет подливает жара в кровь. — Сейчас я думала исключительно о…

Как бы побыстрее найти что-то подходящее?

— Наша Антия может быть дочерью главной ведьмы? — перебил Бэлтрен, и я впервые была ему за это благодарна. — Тем самым редким цветком, о котором говорила Аина?

— Той, кто может оживлять мертвых… — проговорила я и, свесившись, глянула вниз, туда, где должна была бежать Локо. — Неужели твою Бониту оживила Антия?

Признаться, меня шокировало подобное предположение. Но чем больше думала, тем сильнее убеждалась в собственной правоте. Девочка была очень необычной с самого начала. Не умела разговаривать, но при этом хорошо писала и вообще, оказалась на редкость смышленым и проницательным ребенком. Но такой редкий дар… Его я и предположить не могла.

— Если это так, то некроманты отдали бы душу за то, чтобы заполучить ее себе, — мрачно предрек Бэлтрен.

В его голосе прозвучали стальные нотки. Теперь он не напоминал ехидного и самовлюблённого мужчину, теперь рядом со мной был тот, кто сумел подавить многолетний конфликт между ведьмами и некромантами. Редчайший золотой дракон и наместник провинции Арагоса.

— В таком случае Антии грозит большая опасность, — проговорила и невольно вздрогнула. — А что если… Если некроманты узнали о дочери верховной ведьмы? Вдруг, главный некромант собирался отобрать у ведьмы дочь, и именно поэтому его убили? Получается, древние могильники тут ни при чем...

Прошлое приобретало совсем иную окраску. Что ведьмы, что некроманты — обе стороны слишком скрытны и недоверчивы, держат свои тайны за семью замками. Но если мое предположение верно, значит, Антия действительно в большой опасности.

— Я уже ни в чем не уверен, надо хорошенько поразмыслить, — задумчиво протянул Бэлтрен. А после скомандовал: — Прижмись, мне это помогает…

Вопреки здравому смыслу и собственной гордости я сделала то, о чем он просил. Может быть, потому, что сама сейчас нуждалась в тепле его тела и той защищенности, что дарили крепкие объятия. Или же потому, что приказ был отдан в мягкой форме. Бэлтрен как будто попросил, но, не умея этого делать в принципе, произнес так, как сумел.

— То странное поведение мертвяков, заявившихся к нам не так давно, — произнес Бэлтрен, откидывая с моей шеи растрепавшиеся волосы. Теперь, когда его дыхание касалось моей кожи, думать становилось труднее. — Мертвяки среагировали не на Локо, а на Антию. Почувствовали, что эта девочка может сделать для них больше, чем их хозяева некроманты.

— Но дар поднятия мертвых — это исключительная прерогатива некромантов, — напомнила я. — Если только… Да нет, не может быть!

Отмахнулась от внезапно нахлынувшей мысли, как от докучливого насекомого. Ведьма и некромант, заклятые враги, ставшие любовниками — подумается же такое!

А с другой стороны…

Бледная кожа Антии, ее светлые волосы… А ведь почти все ведьмы смуглые и тёмненькие. Иногда встречаются рыжие, с каштановыми или даже зеленоватыми волосами. Но беленьких я лично не видала ни разу.

— Повторяю, я уже ничему не удивляюсь, — подвел итог Бэлтрен, крепче обнимая мою талию. — Ты пробовала расспросить Антию о ее прошлом?

— Нет, боялась задеть старые раны, — вздохнула в ответ. — Бедняжка и так не разговаривает, как бы не сделать хуже.

— Одно точно: девочку стоит прятать, — решил Бэлтрен. — И по возможности все же расспросить ее о родителях, осторожно, не причиняя лишней боли. Мне же стоит срочно возвращать силу и власть в Арагосе, — при этом он провел пальцем вдоль моей шеи, отчего вдоль позвоночника побежали предательские мурашки. — Ну же, Каталина, соглашайся.

— На что? — возмутилась непритворно. — Я-то тут вообще при чем?

— Ты понимаешь.

Горячие губы Бэлтрена коснулись моей шеи. Это было так волнительно и безумно, что на секунду я потеряла возможность говорить. Даже дышать.

Но уже в следующую опомнилась:

— Не смей, или прикажу Тучке тебя сбросить!

— Он этого не сделает, — хмыкнул Бэлтрен, потрепав котика по холке. — Хороший мальчик.

Тучка замурлыкал и даже слегка сбросил скорость, как будто давая Бэлтрену больше времени на то, чтобы уговорить меня на немыслимое.

Вот, он и кота моего приручил. И матушку Грэси настроил так, что она теперь на его стороне. Ох уж этот невыносимо обаятельный и привлекательный дракон. Как устоять перед ним?

— Ты поможешь мне восстановить способности и память, — ласково проговорил дракон, зачаровывая страстными нотками в голосе, — я помогу тебе, Антии и всей Арагосе.

— Это шантаж! — моему возмущению не было предела.

— Может быть, — легко согласился дракон, обнимая. — Но ради правого дела стоит попробовать. К тому же, я нравлюсь тебе, Каталина. И не говори, будто это не так.

А что говорить, если от одного звука его голоса мое тело плавилось, как сливочный десерт в знойную погоду. Бэлтрен Драко знатно поднаторел в искусстве обольщения. Но это вовсе не значило, что я моментально окажусь в его постели.

— Спать с тобой не стану! — решительно заявила в ответ.

Ради этого пришлось собрать всю волю в кулак и мысленно надавать себе подзатыльников. Конечно, ради благополучия Антии и всей Арагосы я согласна на многое. Но мне нужны доказательства того, что это действительно необходимое условие. А еще доказательства искренности Бэлтрена. Одного его желания мне мало, требуется нечто большее, чем физическое влечение. Пусть и взаимное.

— Один поцелуй, — умоляюще проговорил он.

Я медленно обернулась и встретилась с хищным графитовым взглядом Бэлтрена. Он обнял мое лицо и поцеловал, не доживаясь ответа. Мои губы сами открылись навстречу требовательному натиску. Язык Бэлтрена пробежался по моим губам, дразня и заигрывая. Меня крепче прижали к себе, и я невольно крепко схватилась за широкие плечи, боясь свалиться с кота в полете. Одной рукой держась за кота, второй Бэлтрен продолжал обнимать меня, и в этом головокружительном полете было что-то безумное. Мой браслет вновь накалился, этот жар распространился по телу. Сосредоточился где-то в области живота. Приступ неистового желания смял мое вялое сопротивление под мощнейшим натиском. Я раскрыла рот пошире, отвечая на дерзкий, раскованный поцелуй. Мои пальцы запутались в волосах Бэлтрена, а его сердце стучало рядом.

Глава 18

Я не уловила момент, когда Тучка приземлился возле дома. Бэлтрен нехотя прервал поцелуй и заглянул в мои удивленно распахнутые глаза. Весь мой мир все еще крутился и вертелся, как в калейдоскопе. Я видела только Бэлтрена, не сводила с него напряженного взгляда. Цеплялась за него, боясь упасть.

— Так жаль, но полет закончился, моя прекрасная сеньорита, — проговорил дракон хрипловатым голосом. — Антия и Грэси наблюдают за нами из окна.

Последнее сообщение подействовало на меня как ведро ледяной воды. Спохватившись и устыдившись собственного неподобающего поведения, первой спрыгнула с Тучки и, уперши руки в бока, деловито осведомилась:

— Ну что, помогло? Не вижу у вас крыльев, сеньор дракон. Получается, вы обманули мое доверие. Так и знала, что наши взаимоотношения никоим образом не связаны с восстановлением ваших сил.

Хмыкнула и кивнула, подтверждая собственные выводы. Что и следовало доказать: Бэлтрен Драко воспользовался ситуацией. Снова.

— Сейчас проверим, — протянул он, тряхнув головой, как большой лохматый пес. В графитовых глазах горели живой интерес и мальчишеский задор. — Что мне сделать для тебя, моя прекрасная сеньорита?

— Ты и так уже… — призналась, выравнивая сбившееся дыхание. — Слишком многое сделал. Много из того, о чем не просили.

— Чего бы тебе хотелось прямо сейчас? — настойчиво продолжал дракон, а глаза блестели лукавым золотом.

Кажется, то был неприкрытый намек на плохо прикрытые желания.

— Если попрошу прямо сейчас покинуть мой дом, выполнишь? — спросила, прищурившись.

— Это исключено! — отрезал Бэлтрен. Еще и в воздухе рубанул ладонью, заставляя утратить всяческую надежду на исполнение моей самой заветной мечты. — Придумай что-нибудь другое, сеньорита.

— М-м-м… — задумалась, осматриваясь в поисках чего-то нужного. Заметила, как отпрянули от окна Антия и матушка Грэси. Последняя хихикала, пожалуй, задорней малышки. — Почини крышу, что ли.

Темные брови Бэлтрена недоуменно взлетели. Но уже в следующее мгновение он взял себя в руки и, засучив рукава, размял пальцы. А после и шею.

— Давненько не прибегал к использованию магии, — пояснил он свои действия. — Но это как на коте летать: научившись раз, никогда не забудешь.

После этого он не разговаривал, сосредоточившись на работе. Я впервые видела магию золотого дракона в деле. Признаться, зрелище завораживало. Бэлтрен Драко совершал причудливые пассы руками, и вокруг него блестящим дымом расплывалась магия. Она сияла и переливалась всеми оттенками золотого, постепенно опутывая дом едва заметными глазу нитями.

— Там Антия и матушка Грэси! — выкрикнула я, опомнившись.

Как бы драконья магия не навредила людям.

Не отрываясь от занятия, Бэлтрен деловито кивнул, и в следующую секунду Грэси и Антия, окутанные золотыми коконами, выплыли из окна и успешно приземлились рядом со мной.

— Ва-у!.. — выдала девочка. Она широко распахнула зеленые глазищи и, не мигая, наблюдала за действиями дракона. Впрочем, как и мы с матушкой Грэси.

— Что-то наш дракон разбушевался, — констатировала последняя, прижимая меня и Антию к себе. — Как бы чего не натворил.

— Нашему дому уже ничто не навредит, — отмахнулась я.

Меж тем жилище подрагивало и вздыхало, как будто ожило. А после стало подниматься, шириться, расти во всех направлениях. И вот стряхнуло с себя верхнюю шелуху, опавшую золотыми листьями к подножию и впитавшуюся в землю. Нашим взорам предстал вполне приличный замок из красного кирпича. Три этажа с балюстрадами и балкончиками, портик с белыми колоннами. Словом, от прежней развалюхи не осталось и следа.

— Вот это я понимаю! — восторженно произнесла матушка Грэси. — А внутри тоже все изменилось?

— Это еще не все, — предупредил Бэлтрен.

И, от греха подальше, перенес нас еще дальше. А когда вернул, перед нами уже высился настоящий замок, окруженный стеной.

— Эм-м-м… — задумалась я. — Мы собираемся держать осаду? Ждем нападения?

— Кто знает, — предупредил дракон нарочито веселым тоном.

Как-то все это было слишком. Мне вполне хватило бы отремонтированной крыши и небольшой пристройки для просушивания и хранения трав. Я бы даже поэкспериментировала с плодовыми деревьями. К примеру, попробовала высадить хладостойкие яблоки и груши. Сливы можно попробовать…

— О чем задумалась, моя сеньорита? — насмешливо поинтересовался дракон, привычно обнимая за талию. — Ну что, все готовы посмотреть новое жилье изнутри?

Антия первой схватила матушку за руку и поволокла внутрь. Судя по радостному взвизгиванию, доносящемуся изнутри — там тоже было чему удивиться.

А мне отчего-то вспомнилось состояние замка самого наместника Арагосы. Когда я в последний раз там побывала, моим глазам предстала довольно печальная картина. Странно, что Бэлтрен Драко смог отгрохать дворец буквально из воздуха, но при этом не мог восстановить интерьер в своем прошлом жилище.

— Что-то не так? — спросил он, наверняка заметив мою задумчивость. — Не нравится красный цвет? Перекрасить в желтый? Или белый? Добавить башен?

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Что и говорить, архитектор из Бэлтрена получился на редкость талантливый. Но дело в другом…

— Ты раньше так умел?..

Спросила и прищурилась. Что-то не сходилось в моем представлении о силе и возможностях дракона.

— Не помню, — он пожал плечами. — Тебе нравится?

— Неплохо, — призналась откровенно и не сдержала улыбки. — Жаль, что дом сразу не был таким, когда мы в него въехали… Но есть и оборотная сторона медали: если кому-нибудь из ваших врагов или друзей (или тому и другому в одном лице) взбредет в голову посетить это место, вас немедленно раскроют.

— И пусть, — спокойно рассудил Бэлтрен. — Думаю, я вполне готов дать отпор любому врагу, посмевшему сюда явиться.

— Так вы уже снова дракон, в полном смысле этого слова?

Посмотрела на спину Бэлтрена. но не заметила не намека на крылья.

— Не хотите ли осмотреть свою комнату, прекрасная сеньорита? — Бэлтрен предложил руку, проигнорировав вопрос о своей силе. — Позволите составить компанию?

Отказываться было бы глупо, особенно когда так галантно предлагали. Что до драконьей силы, сдается, она не восстановилась в полной мере. Зато начали проявляться способности, недоступные прежде.

Интерьер дома отличался простотой и в то же время оригинальностью. Через массивные двери мы вошли в просторный и светлый вестибюль. Жилые комнаты располагались на первом этаже, а центральная лестница вела наверх, в парадные залы. С двух сторон лестничного марша располагались ниши, а в них вазы (пока без цветов). Стены украшали портреты неизвестных мне драконов, а пол был выложен узорчатым паркетом, до блеска натертым воском. Бронзовые люстры со свечами, мебель из ценных пород дерева, зеркала — Бэлтрен Драко предусмотрел все.

— Нравится? — спросил он, склонившись ко мне с высоты своего могучего роста. — Это все для тебя. Здесь твоя спальня.

Он распахнул двери очередной комнаты, залитой ярким светом, струящимся из трех стрельчатых окон. А в центре стояла огромная кровать — слишком огромная для меня одной. Но что меня больше всего порадовало, так это цветочный орнамент интерьера. Даже низкий диванчик был обит бархатом с изображёнными на нем цветами и плодами граната. Что ж, Бэлтрен Драко точно знал, как угодить сеньорите.

— Изображения моего родового знака не заменит фруктовых плантаций, — откровенно заметила я, с грустью вспоминая родной дом. Вздохнула.

— Моя прекрасная сеньорита, — жестом собственника Бэлтрен отвел волосы с моего плеча. — Если так пойдет дальше, мы превратим это унылое место в райский уголок.

— О чем это ты?

— Он нас с тобой, Каталина. Ты действуешь на меня магическим образом, и я не исключаю возможности, что твоя щедрость и благосклонность откроют во мне новые таланты.

В следующую секунду его губы коснулись моей шеи.

— Я не настолько щедра! — Отпрянула и спрятала за спину руку с разогревшимся браслетом. — Вы снова пытаетесь меня шантажировать, сеньор Бэлтрен.

— Всего лишь объясняю взаимную выгоду нашего близкого общения.

Только я собиралась ответить то, что думаю о его предложении, как снизу донесся подозрительный звук: как будто какой-то шутник нашел испорченную трубу и подул в нее.

Следом постучали в дверь. Нет, даже не постучали, а громыхнули.

— Что это?.. — вздрогнула я и невольно качнулась в сторону Бэлтрена. — Нас нашли так быстро?

Он обнял меня за плечи.

— Сейчас посмотрим, оставайтесь здесь.

Бэлтрен направился вниз, а я, как сомнамбула, двигалась за ним следом. Ну не могла оставаться в комнате и ждать неизвестно чего. Если нам действительно угрожает опасность, надо знать ее в лицо.

Бэлтрен открыл дверь, и я увидела нечто, заставившее колени подогнуться.

Вот это ничего себе!..

Я села на ступеньки, судорожно вцепившись в перила. На пороге, радостно виляя несуществующим хвостом, стояла Локо. Все та же Локо, так и не превратившаяся в настоящую собаку, вот только ее рост… Сейчас она была размером с Тучку. Этот ходячий мертвец Локо-Бонита и прежде внушал мне страх. А теперь…

— Да что же это творится?! — не могла не возмутиться я.

Дракон повернул в мою сторону радостно улыбающуюся физиономию и, потрепав Локо по холке (до которой едва сумел достать), объявил:

— За время пути Локо смогла подрасти. Побочный эффект ведьмовских зелий, ничего не поделаешь.

Кажется, он был только рад подобному стечению обстоятельств. А уж как восхищалась Антия, увидев свою любимицу знатно подросшей.

— Ого!.. У-у-у-у!.. — Девочка обходила собачище с разных сторон, осматривая и трогая маленькой ладошкой. Вопросительно посмотрела на меня: — У?..

— Нет, нет и еще раз нет! — возмутилась я. — Не стоит кататься на этой собаке.

— Брось, Каталина, Локо ей не навредит, — вмешался Бэлтрен. — Ты ведь помнишь о нашем разговоре, верно?

Ну да, если Антия та, кто поднял Локо, то собака не сможет ей навредить никоим образом. И все же видеть, как маленькая девочка восседает верхом на громадной полудохлой псине — та еще радость. У меня буквально сердце заходилось. А Локо, точно осознав свою важность, выхаживала по вестибюлю, гарцуя, как заправский кот.

— Мяв?.. — заинтересовался объявившийся Тучка. Подкрался к Локо и стал ее внимательно обнюхивать, при этом блаженно прикрывая глаза.

Теперь уже Тучка проявил к Локо неподдельный интерес. А та, как настоящая женщина, делала вид, будто не замечает сраженного наповал ее красотой котика.

— А ну, животные, идите-ка все во двор! — распорядилась матушка Грэси. — Сейчас нам тут все полы испачкаете своими лапами. Подумать только, убираться в таком огромном особняке…

Грэси схватилась за поясницу и красноречиво покосилась в мою сторону. М-да, об этой стороне я как-то не подумала, пока не намекнули. Убираться в замке придется самим, а это не так-то просто. Надо будет попросить дракона освоить еще один вид магии.

— Пожалуй, займусь ужином, — решила я.

А заодно и подумаю над дальнейшим планом действий. Бэлтрен прав, с Антией стоит поговорить. Девочка смышленая, и даже не умея разговаривать, звуками и рисунками может объясняться. Вот только захочет ли? Не навредим ли мы ей своими расспросами?

На ужин было вяленое мясо с толчеными травами и пирог с вареньем. Я отметила, что запасы наши подходят к концу (а учитывая новые габариты Локо, мяса потребуется в десяток раз больше). Жаль, что с продуктами Бэлтрен не мог поступить, как с домом. Нет, он честно попытался, но то, что получилось в итоге, больше напоминало грязь как по виду, так и по вкусу.

— Из этого каши не сваришь, — вздохнула я, вываливая из кастрюльки то, что должно было напоминать фасоль с мясом. — Завтра поеду на рынок. Заодно и разведаю обстановку.

— Я с тобой, — рьяно заявил Бэлтрен. — Помогу нести тяжести, да и вообще.

— Вы готовы вернуться и встретиться лицом к лицу с опасным врагом, однажды уже чуть не угробившим вас? Ваша память достаточно восстановилась для этого?

Бэлтрен замешкался, а другого ответа мне и не требовалось.

— Схожу на разведку, а дальше будем решать, что делать. Пока… — я бросила взгляд в сторону Антии, сидевшей между Локо и Тучкой возле камина. — Надо поговорить с девочкой.

Я почитала ей книжку, а после приступила к расспросам. Для начала про Локо.

— Антия, можешь рассказать, как ты встретилась с собакой? Это тебе поможет.

Я подала ей несколько листов бумаги и карандаш, которые малышка с радостью взяла. Нарисовала замок — тот, что прежде принадлежал семье Драко. На картинке он был совсем целым, еще не обратившимся в руины.

— Ау-у-у!.. — Антия завыла, подражая собаке.

— Локо звала тебя? — догадалась я. — Ты слышала ее?

Антия кивнула. И нарисовала рядом с замком Локо — такой, какой она была еще при жизни. Малышка видела прошлое так, как будто оно продолжало существовать в ведомой одной лишь ей вселенной.

— И что же ты сделала, когда услышала ее зов? — я задала новый вопрос и пригладила светлые волосы девочки. — Как ты помогла ей вернуться?

Глава 19

— А-а-а…— Антия вскинула голову и, прикрыв глаза, протяжно запела. — Аы-ы-ы…

Закашлялась и стала прочищать горло.

Я принесла ей воды, но, наблюдая за новыми попытками спеть, ругала себя. Не стоило так мучать Антию. Это я причинила девочке неудобство и боль. Чувствовала, как малышке нравится и хочется петь. Но не получалось.

Однако, на практике вышло, что даже этих небольших потуг хватило для того, чтобы оживить Локо. Возможно, когда Антия слышала зов, то ее скрытые способности проявились в полную силу.

— А-у-у-ы!.. — протяжно запела Антия. И закашлялась вновь.

— Остановись, — попросил сидящий рядом Бэлтрен. Он погладил девочку по волосам и, судя по золотым искрам, сорвавшимся с его пальцев, подлечил магией. — Мы уже поняли, что ты подняла Локо пением.

Антия покачала головой.

А после принесла альбом и нарисовала на нем цветы. Тонкие стебли, казалось, покачивались на ветру. А их соцветия, формой напоминавшие клювы диковинных птиц, звенели им в такт. Я почти чувствовала умопомрачительный аромат, сладкий, но не приторный.

— Твое пение заставляет расти такие цветы? — задал новый вопрос Бэлтрен.

— И они наверняка прекрасно пахнут, — добавила я. Мелки не могли передать аромат, но то, что привиделось мне во сне, сейчас будто ожило в рисунке малышки.

Антия покивала.

— Как ты догадалась?— заинтересовался Бэлтрен.

Я пожала плечами и призналась:

— Они мне приснились.

— Только они?

Я покосилась на Антию — ей не следовало знать о продолжении моего сна. Он начинался как сбывшаяся мечта веселой чудачки. А вот закончился настоящим кошмаром. Хорошо, что Бэлтрен вовремя разбудил меня.

— Ы! — подытожила Антия. Вздохнула, как будто решаясь, и заштриховала цветы карандашом. — Ы-ы-ы… — добавила уже печальнее.

— Тебе кто-то запретил говорить о цветах? — предположила я. — Твои родители?

Девочка вздрогнула и надолго задумалась.

— Ты можешь доверять нам, — проговорил Бэлтрен, и виду него был очень серьезный. — Мы защитим тебя и не дадим в обиду. Ты помнишь, где ты жила прежде?

Антия смотрела на него больше минуты, прежде чем решилась. На ее новом рисунке появился холм. На мой взгляд — просто холм. Но вот Бэлтрену Драко он показался знакомым.

— Это же один из могильников, — удивленно и даже немного восторженно произнес он. — Тех, из-за которых вспыхнула война. Антия, прости, что мне приходится спрашивать, но я должен. Что ты помнишь о родителях?

Антия покачала головой и развела руками. Прикрыла глаза, потерла виски. Даже покрутила головой. А когда снова открыли глаза, в них дрожали слезы.

— О, милая!.. — Я порывисто обняла малышку, прижала ее к себе. Обычно такая жизнерадостная и веселая, теперь она была подавленной и печальной. Даже кожа ее выглядела бледнее обычного. — Прости нас, пожалуйста, мы не хотели причинить тебе боль.

— Но чтобы защитить, должны знать о тебе как можно больше, — заметил Бэлтрен. И сообщил уже мне: — Думаю, ее память стерли одновременно с блокировкой магического дара. И сделали это для ее же безопасности. Вот только дар очень силен и изредка прорывается через защиту.

— Ты… Твои силы помогут Антии восстановить голос?

Как бы мне хотелось, чтобы малышка разговаривала. Но страшно даже представить, на что будут готовы те, кто решит воспользоваться ее даром. Он — слишком сильное и желанное оружие для многих.

— Не думаю, что мне следует даже пытаться, — рассудил дракон, поглаживая Антию по вздрагивающей спине. — Могу сделать хуже. Но чутье подсказывает, что со временем дар Антии проявится в полную силу. Вероятнее всего, с наступлением совершеннолетия. А пока нам стоит следить за тем, чтобы об этом никто не прознал. Да и после тоже.

Обнимая меня за шею одной рукой, второй Антия потянулась к Бэлтрену. Малышка держала нас обоих, словно наша близость давала ей силы успокоиться и прийти в себя. Я же чувствовала себя несколько неловко, находясь так близко около дракона.

— Ой!.. — В комнату заглянула матушка Грэси и, растерянная, застыла на пороге. На ее морщинистом лице просияла благодушная улыбка. — Пришла сказать, что собираюсь идти спать. Но как же приятно видеть вас такими…

Она даже всплакнула, утирая слезы краем фартука.

Я мне стало совсем не по себе. Еще и дурацкий браслет стал накаляться, распространяя жар по всему телу. Я бы хотела отстраниться от дракона, но не могла оттолкнуть Антию.

— Милая, хочешь, я уложу тебя спать? — позвала матушка Грэси. — Антия, малышка, как насчет твоей любимой сказки на ночь?

Девочка одновременно отпустила нас с Бэлтреном и убежала к матушке. Мы же шарахнулись друг от друга. Точнее, это я рванула в сторону, оставив дракона растерянно сидеть на ковре.

— Не сбегай! — предупредили меня. Бэлтрен похлопал по ковру рядом с собой, как будто я была его комнатной болонкой. — Вернись, Каталина, нам надо поговорить.

Тон его был серьезен, но в глазах отплясывали золотые черти. Напрасно он надеялся увлечь меня разговором и усыпить бдительность. Я всегда начеку.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍— Поговорим утром, — проговорила, спеша откланяться. — Мне есть о чем подумать этой ночью.

— Надеюсь, это так или иначе связано со мной? — самодовольно заметил дракон, тряхнув темными, как смоль волосами.

— Вот еще!.. — фыркнула я, как облитая водой кошка. — Есть более важные вещи. Спокойной ночи, сеньор.

В обновленном доме было не так просто сориентироваться. Свою спальню я нашла только с третьей попытки и, проверив, надежно ли заперта дверь, отправилась в туалетную комнату. Как все же здорово вернуться к благам цивилизации. Теперь у меня была собственная туалетная комната, а еще гардеробная, завешанная платьями, блузками, юбками и сорочками. Насчет последних — Бэлтрен явно знал толк в женском нижнем белье.

Да и спать на пуховой перине гораздо удобнее, чем на жёстком матраце, что был у меня прежде. Вот только расслабляться не время. Бэлтрен прав: Антию стоит беречь, как редкую золотую птичку. И найти способ выяснить все о ее прошлом.

Не успела я как следует пораскинуть мозгами, как огромное зеркало в спальне сдвинулось с места. На несколько мгновений стала видна еще одна спальня, явно мужская, судя по темным тонам и висящей на стене коллекции оружия. А сам хозяин комнаты, Бэлтрен собственной персоной, в одном бархатном халате, распахнутом на груди, перебрался в мою спальню. Зеркало за его спиной вернулось в исходное положение, а он, ступая босыми пятками по мягкому ковру, подошел к моей кровати.

— Что все это значит, сеньор?! — возмутилась я.

Мало того, что наши комнаты смежные, так между ними еще имеется тайный проход. Сразу понятно, кто конструировал замок.

— Вижу, тебе тоже не спится, — проговорил дракон, словно не услышав вопроса. Сел на кровать и погладил мою ногу через одеяло. — Я тут вот о чем подумал…

— И о чем же? — спросила, воинственно сложив руки на груди.

Однако мой боевой вид нисколько не смутил нахального дракона. Уголок его губ насмешливо дрогнул. Но спустя мгновение на лицо вернулось серьезное выражение.

— Ты связана с Антией так же, как и со мной, дорогая Каталина. Нравится тебе это или нет. И то, что после нападения я счел тебя своей женой, а Антию дочерью — не случайно. Я бы сказал, это закономерно.

Мои глаза недоуменно расширились. Я даже принюхалась, дабы убедиться, что сеньор Бэлтрен Драко не принимал на ночь крепких напитков. Он говорил это всерьез? Рассуждал о судьбе и предназначении?! Тот, кто всегда отличался непримиримым нравом, не признавал гороскопов, не уважал звездочетов и приказал снять со службы всех штатных гадалок Арагосы? И это при том, что прежние наместники полагались на них во всем. Не совершали никаких важных переворотов, не посоветовавшись с людьми и магами, обладающими особым даром предвидения. Бэлтрен же Драко удалил с королевской службы всех, кого счел шарлатанами, напрасно получающими жалование.

И вот он сидит передо мной и с особо серьезным видом рассуждает о невидимых связях? Быть такого не может!

— Старая травма дает о себе знать? — предположила я и, протянув руку, потрогала лоб дракона. — Только бы не стало хуже, и те крупицы памяти, что к тебе вернулись, не исчезли вновь.

Напрасно я позволила себе непростительную вольность. Лоб Бэлтрена был горяч, как и весь он, ведь это же дракон. И не какой-нибудь, а золотой, один из исчезающих видов. Обладающий редкой магией, привлекательной внешностью и несносным нравом. О последнем я стала слишком часто забывать. И это дало шанс Бэлтрену, как обычно, перевернуть с ног на голову.

— Тебе тоже хочется касаться меня постоянно? — уточнил он и поиграл темными бровями.

— Вот еще! — фыркнула я. — Мне вообще не нравится, когда вы оказываетесь рядом. Особенно в моей спальне. И в неподобающем виде.

Хотела убрать руку, но ее перехватили и развернули ладонью вверх. После чего горячие губы Бэлтрена коснулись запястья, отчего мой пульс стал зашкаливать. Хорошо еще, руку протянула ту, на которой не было рунического браслета.

— Тебе нравится, Каталина, — проговорил Бэлтрен таким голосом, что у меня невольно заныло где-то в груди. Сейчас дракон не выглядел ехидным или самовлюбленным, кажется, он говорил от чистого сердца. — И ты тоже чувствуешь эту связь, не отрицай.

— С Антией — безусловно, — подтвердила я и все же убрала руку, поспешно спрятав под покрывало. Вот только горящие румянцем щеки не могли не выдать внутреннего смятения. — Но не с вами, сеньор Бэлтрен Драко.

— Мы давно перешли на «ты», забыла? — Он протянул руку и очертил указательным пальцем мой подбородок. Хотел коснуться губ, но я уклонилась и отползла подальше к изголовью кровати. — Между нами точно есть связь.

— Ты же не веришь в гороскопы и предсказания! — напомнила я. — Точнее, не верил прежде. Уверена, в вас, сеньор Бэлтрен, говорит полученная при нападении травма.

— Ничего подробного, — возразили мне. — Последствия нападения ни при чем, так же, как ни при чем и предсказания. Нет, нас связывает нечто большее, чем глупые суеверия. Это нечто более древнее и могущественное, своего рода магия, и магия очень сильная. Именно она дает мне силы на восстановление. К тому же наделяет необычными способностями.

— Это ты сейчас о чем?

Бэлтрен прав, я тщетно пытаюсь держаться от него подальше и относиться как к совершенно постороннему человеку. Когда он так близко и так откровенен, сложно удержаться и не поддаться его драконьему обаянию. Да и любопытство — как это ни прискорбно, но я подвержена этому губительному чувству. Именно оно заставило придвинуться ближе и заглянуть в графитовые с золотыми искрами глаза Бэлтрена. И тут же утонуть в них, захлебнувшись теми чувствами, что плескались в них. Страсть дракона была не пустым словом, а казалась физически ощутимой. Она заполнила собой комнату, как магическая дымка. И с каждым моим вздохом проникала все глубже, въедалась в легкие, пьянила, сводила с ума.

— Прежде я не мог поднимать дома и изготавливать одежду буквально из воздуха, — говорил Бэлтрен, а его руки медленно стягивали с меня покрывало. — И думаю, что это не предел возможностей.

Загипнотизированная его голосом, я не сразу поняла, к чему дракон клонит. А потом как поняла…

— Вон из спальни!!! — выкрикнула так, что, кажется, задрожали стены и завибрировали стекла. — Оставьте меня в покое, сеньор Бэлтрен Драко, а для своих экспериментов с силой поищите другую девушку. Я не собираюсь отдаваться вам для того, чтобы наделить вас новыми магическими силами.

— А я и не прошу тебя об этом. — Мой гнев нисколько не смутил дракона. Напротив, он склонился надо мной и проговорил: — Мне не нужны дополнительные силы и возможности, я хочу лишь тебя, Каталина. Ты хоть знаешь, как ты прекрасна, когда злишься?

Он говорил, а его губы все приближались. И вот остановились в миллиметре от моих губ. Я сжала кулаки так сильно, что ногти впились в ладони, и это слегка отрезвило.

— Вон! — повторила настойчиво и вроде бы не громко.

Но зеркало отъехало в сторону, открыв проход в спальню Бэлтрена. Созданный им дом будто бы повиновался моим приказам и немедля выполнял их.

— Интересно, — проговорил Бэлтрен, тоже заметив необычное происшествие.

— Идите спать, — устало проговорила я. Теперь в моем голосе не было приказа, только просьба. — Я слишком устала, чтобы препираться с вами, Бэлтрен Драко.

Он понимающе кивнул и, к моему величайшему облегчению, отстранился.

— Хорошо, я уйду, Каталина, раз ты так нежно просишь. Не собираюсь становиться демоном в твоих глазах и приставать к ужасно уставшей девушке, для этого у нас еще будет время. Спокойной ночи.

Он снова склонился, но поцеловал не в губы, а в щеку. Быстро, но я успела почувствовать, как волна жара прокатилась по телу и замерла где-то в области живота.

Бэлтрен же, улыбнувшись, направился к проходу. Но на полпути обернулся и проговорил своим обычным строгим и непримиримым тоном:

— Что до нашей Антии, думаю, ее стоит отвезти на могильники. Но только после того, как я войду в полную силу.

Кивнув на прощанье, он вышел, зеркало вернулось в исходное положение. Вот только меня подобный расклад не слишком устраивал. Спокойно спать, зная, что Бэлтрен может в любой момент войти, ― это все равно, что ночевать в одной степи с дикими котами.

Окинув придирчивым взглядом комнату, остановилась на кресле. С трудом подтолкнула его к потайному проходу. Но этого было слишком мало, чтобы остановить дракона. Вдруг он решит, что я достаточно отдохнула и готова к продолжению? Добавила к креслу еще комод, а также стопку книг, найденных на полках.

— Так-то лучше, — шепнула себе под нос, с удовлетворением рассматривая воздвигнутые баррикады.

И тут до меня донесся громогласный смех Бэлтрена.

— Для меня это не преграда, милая, — сообщил он из своей спальни. — Не трать силы попусту. Только смерть остановит меня на пути к тебе.

Глава 20

В этот момент я осознала всю бедственность своего положения. То, что сеньора Бэлтрена Драко влечет ко мне физически — одно дело. Подобные чувства обычно сильны, но быстро проходят. А вот то, что я якобы даю ему силы и невиданные прежде возможности — совсем иное дело. От такого ни один дракон не откажется.

Остается надеяться, что все эти его новые возможности никоим образом со мной не связаны, и все это лишь досужие выдумки

Опять же, если у Бэлтрена и вправду появляются новые способности при любом нашем контакте, отчего это не работает в обратную строну? Мне-то ничего не достается, разве что пульс учащается, дыхание сбивается и всякое такое, о чем приличные сеньориты вообще не должны рассуждать. Ах да, еще браслет, о нем тоже забывать не стоит. Ощущение, что связующая магия (при условии, что это именно она) как-то уж сильно сдвинута в сторону мужчин. Им, понимаешь, силы и возможности, а женщине раскалённую побрякушку. Неправильно получается, несправедливо…

Что и говорить, выспаться этой ночью не удалось. И я подозревала, что теперь каждую ночь подобное станет повторяться. Бэлтрен Драко и обессиленный доставлял немало хлопот, а теперь, при новых талантах…

Словом, надо было срочно найти способ избавиться от его внимания.

А так как сделать это можно было лишь при одном условии, утром я отправилась на рынок, запастись продуктами, а заодно и разведать обстановку. Тучка, нежно попрощавшись с повзрослевшей вмиг Локо, домчал до центра Арагосы и остался сопровождать. Теперь, когда сеньор Селсо Перес знал о моем предполагаемом месте жительства, прятаться было бесполезно.

Кстати о нем, о первом помощнике наместника.

Не успела я оказаться на рынке и прицениться к вяленому мясу, как толпа покупателей и праздно шатающихся зевак расступилась, попуская златовласого мага с кошачьими глазами. На сеньоре Пересе по обыкновению был серый военный мундир, слегка дымящийся от быстрого перелета по порталу. Кажется, кое-кто действовал в спешке.

— Сеньор Селсо Перес, — поприветствовала я, скрывая улыбку.

Забавно было наблюдать, как первый помощник наместника, стараясь действовать как можно незаметнее и элегантнее, похлопывает себя по эполетам. Да уж, чтобы прыгнуть в наспех выстроенный портал, надо быть совершенно отчаянным. Или отчаявшимся.

— Сеньорита Каталина Эстебан, — вежливо отозвался Селсо, — я безмерно счастлив видеть вас вновь. Какая неожиданная и приятная встреча, не находите?

А вот это уже не смешно. Глупцу понятно, что сеньор Перес появился здесь не случайно. Больше того, у меня появилось стойкое ощущение того, что он ждал моего появления в сердце Арагосы.

— Не нахожу, — раздраженно бросила я. Но тут же опомнилась. — Простите, сеньор… Не нахожу приличного вяленого мяса на всем рынке. Мне кажется, или местные фермеры стали сильно завышать цены на некачественные продукты?

Продавец сделал вид, будто что-то обронил и ловко юркнул под прилавок. Там и затаился.

Селсо Перес усмехнулся, заметив этот ловкий маневр.

— Вам не кажется, прекраснейшая и наиумнейшая сеньорита Каталина. Я как раз на днях собираюсь провести грандиозную проверку на рынках и в продуктовых магазинах, сравнить, так сказать, соответствие цены и качества.

Продавец икнул под прилавком и поспешно зажал рот ладонью. Кажется, даже дышать перестал.

— Очень мудрое и дальновидное решение, — проговорила я, смазывая елеем прошлую горькую пилюлю, скормленную помощнику наместника Арагосы.

— На самом деле у меня много далеко идущих планов относительно политики всеми нами любимого края, — поделился Селсо, доверительно склонившись к моему плечу. — Не желаете обсудить это за бокалом хереса, прекрасная сеньорита? Знаю, знаю, вы не посещаете местных заведений, но я вам и не предлагаю. Как насчет проехать в замок и поужинать там?

Подобная перспектива совершенно не грела, но я нашла способ одновременно выведать новости и отказаться от приглашения.

— О, я с удовольствием побываю в замке наместника, — произнесла и похлопала ресницами на манер Лусии Ортис. Та всегда так делала, когда желала очаровать очередного поклонника. — Мечтаю многое высказать сеньору Бэлтрену Драко. Вы ведь устроите мне аудиенцию?

И снова — хлоп, хлоп глазками.

— Боюсь что это невозможно, прекрасная сеньорита Каталина, — с прискорбной миной сообщил Селсо. — Бэлтрен Драко уехал.

— Надолго? — уточнила, сделав вид, будто удивилась.

По лицу сеньора Селсо Переса так и читалось: «Навсегда». Но вслух он ответил иное:

— Надеемся, что нет.

— Очень жаль, — притворно разочарованно вздохнула. — Что ж, в таком случае я загляну, когда сеньор Бэлтрен Драко вернется, у меня есть к нему серьезный разговор.

— Вы можете обсудить все со мной, — не сдавался Селсо. — Я доверенное лицо наместника и управляю делами Арагосы не хуже. А, может быть, даже лучше сеньора Бэлтрена Драко. В какой-то степени…

Это была именно та фраза, которую я хотела услышать. Как по мне, так это было сродни признанию в нападении на наместника. Ну, серьезно, что, как не жажда власти, заставляет сильных мира сего забывать даже о дружбе.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Приятно знать, что Арагоса в надежных руках, — снова польстила я, стараясь не шипеть через зубы и не выдать истинного отношения к правой руке наместника. — И все же от приглашения вынуждена отказаться. О, смотрите, там Лусия Ортис! Кажется, она снова ищет вас.

Никакой Лусии я, конечно, не видела, но этот маленький обман дал шанс отвязаться от настойчивого внимания Селсо Переса. Сдается, за последнее время Лусия его так допекла, что даже желание выпить со мной хереса было не таким сильным, как желание никогда не встречаться с любовницей Бэлтрена Драко. У Селсо вдруг нашлись срочные и о-о-очень важные дела. Он поспешно откланялся, но понадеялся на новую встречу.

Я, напротив, надеялась, что не увижу его еще очень и очень долго.

И как всегда ошиблась.

Не успела вернуться домой и разложить покупки по полочкам, как услышала хлопок у парадного крыльца. Это открылся магический портал, а из него вышагнул Селсо Перес собственной персоной, со смазанными оливковым маслом волосами и букетом роз.

Сидевший в беседке и чистивший шпагу Бэлтрен Драко если и обалдел, то не подал вида. А вот Локо, наоборот, не скрывала враждебности. Если бы Бэлтрен не придержал ее, наверняка разорвала незваного гостя на множество маленьких селсиков.

— Бэлтрен? — знатно обалдел Селсо. И даже побледнел немного. — Ты?.. Что ты здесь делаешь? Мы искали тебя по всей Арагосе и за ее пределами…

— Разве не видишь, я тут чищу шпагу, — обыденным тоном отозвался Бэлтрен. И, кивнув на букет, спросил: — Ты искал меня с цветами? Какой-то новый способ магического поиска?

— Н-нет, — отринул последнее предположение Селсо. Растерянно провел ладонью по волосам, взъерошив их. — Цветы для Каталины. Она ведь здесь проживает?

Я поспешно отпрянула от окна, боясь быть замеченной. Но ответ Бэлтрена расслышала отчетливо:

— Моя жена предпочитает цветы гибискуса. А я предпочитаю, чтобы Каталину не преследовали и не отслеживали магически без ее на то согласия.

Да, я действительно люблю цветы гибискуса, крупные, яркие и изящные. Вот только никогда не рассказывала об этом Бэлтрену. Откуда он узнал?

Стоп!

В смысле, его жена? У Бэлтрена снова начался бред, он вновь впал в беспамятство? Иначе с чего ему рассказывать нелепицу Селсо Пересу?

Спрятавшись за занавеской, вновь прильнула к окну.

— Я не знал, что ты женат на Каталине Эстебан, — признался совершенно обалдевший Селсо.— Как это случилось? Когда?

Вот да, мне тоже было бы интересно послушать.

И не только мне.

Парадная дверь приоткрылась, и из нее выглянула вначале огромная голова Тучки. А после маленькая — Антии. Бэлтрен поманил ее пальцем, и девочка вышла, взяв его за руку. Во все глаза уставилась на Селсо.

— А это кто? — поинтересовался последний, рассматривая малышку с не меньшим интересом, чем она его. — Какая интересная внешность…

Мне вдруг стало страшно до обморока. Я уже была готова бежать вниз и вырывать Антию из грозных лап Селсо Переса. Но Бэлтрен, как всегда спокойно, и оттого еще более угрожающе, произнес:

— Это моя дочь Антия. И не вздумай сканировать ее магически, не советую. За это поплатишься головой, друг.

Слово «друг» было произнесено с нажимом и явным намеком.

— Да я и не думал, — отринул предположение Селсо. — Бэлтрен, друг, объясни, наконец, что здесь происходит? Ты пропал без предупреждения, не давал о себе знать. И вдруг выясняется, что за это время ты успел жениться, да еще и обзавестись ребенком. И этот замок… Его здесь раньше не было.

— Раньше все было другим, — согласился Бэлтрен. — Ты прав, нам надо многое выяснить и обсудить. Не возражаешь, если я немного помариную тебя на пороге.

Не дождавшись ответа, Бэлтрен вошел в дом и увел с собой Антию, захлопнув дверь перед носом Селсо Переса. Последнее, что я увидела, прежде чем отлипла от окна и кинулась вниз, так это то, как нежданный гость провел ладонью над цветами, заставив розы превратиться в гибискусы.

— Матушка Грэси, будь добра, проводи нашего гостя в гостиную и попроси немного подождать. — Бэлтрен отдавал команды единственной прислужнице в доме. — Об ужине не беспокойся, я сам займусь им. А ты, малышка, — он мягко подтолкнул Антию, — побудь пока в своей комнате с Тучкой. Кот, сторожить девочку, как собственный хвост!

— Что здесь происходит? — спросила я тихо, но голос выдал крайнее волнение. — Потрудитесь объясниться, сеньор Бэлтрен Драко, какого песьего хвоста вы пригласили в дом вашего потенциального убийцу и по какой причине сказали ему, что мы женаты? Кстати, давно ли вы удочерили Антию?

— Еще не успел, но намереваюсь сделать это в ближайшее время, — все тем же спокойным, рассудительным тоном произнес Бэлтрен, по-свойски обнимая меня за плечи.

— Это из-за ее способностей? — спросила совсем тихо и предупреждающе вскинула голову. — Учтите, я малышку в обиду не дам. И не позволю использовать ее в своих корыстных целях.

— Так же, как и я, — согласился Бэлтрен. — Присядь, милая, тебя всю трясет.

Еще бы! Столько новостей и все сразу!

Бэлтрену удалось усадить меня в мягкое кресло. Но это не лишило решительности выяснить все и сейчас. Прежде, чем дракон еще что-нибудь наплетет о нас своему «другу».

— Я все еще жду объяснений, — потребовала решительно. — Зачем вам понадобилось удочерять Антию?

— Чтобы защитить ее. Ты ведь понимаешь, что этот ребенок не только желанен для многих, но и может стать причиной новой войны. Я не ищу для себя выгоды, поверь, но хочу уберечь девочку от стороннего вмешательства и посягательств на ее силу. Она слишком мала, чтобы противостоять возможным врагам самостоятельно.

— А что насчет меня? Я в вашей защите и покровительстве не нуждаюсь. Все, чего хочу, так это поскорее вернуть вас в столицу Арагосы, к прежней должности и прежней жизни.

— Боюсь, это невозможно, моя прекрасная сеньорита. — Взяв мою правую руку, он поднес ее к губам и запечатлел поцелуй на тыльной стороне ладони. — Я уже говорил, что мы с тобой связаны, и это неоспоримо. К тому же ты не захочешь разлучиться с Антией, верно?

Хвост дракона! Он нашел новый способ оставить меня при себе. Конечно же, я не оставлю Антию, девочка слишком дорога мне. Как дочь, которой у меня никогда не было.

— Чтобы вместе воспитывать ребенка, не обязательно становиться супругами, — сообщила и отняла у Бэлтрена свою руку, мстительно улыбнулась. — Я могу быть при ней в качестве наставницы, как представительница древнейшего рода Арагосы и лучший кандидат на эту почтенную роль.

— Но ты упускаешь одну важную деталь, милая. — Бэлтрен накрутил на палец выбившийся из моей прически локон и приблизил свое лицо к моему. Последнюю часть его фразы я не только услышала, но и почувствовала: — След от магии — у каждого волшебника он свой. Это как отпечаток пальца. Опознать возможно, только если увидишь. Только ты и твой боевой кот видели нападение. Лишь вы можете опознать моего врага по магическому следу. Это не только делает вас важными для меня, но и опасными для моих врагов.

Это верно, мы с Тучкой ― единственные свидетели и хотели бы выжить.

— Продолжай, — проговорила я, стараясь не обращать внимания на признаки внутреннего возбуждения и жар, распространяющийся от браслета по всему телу.

— Вы поможете мне вывести на чистую воду нападавшего, а я сберегу вам жизнь. Обустроенный замок перейдет в твое распоряжение, милая, как и все прилегающие земли. И, разумеется, ты сможешь проводить с Антией столько времени, сколько захочешь. Это будет сделка, выгодная для нас обоих.

— Согласна, — кивнула я.

Хотела добавить, что согласна на фиктивный брак с драконом, на пари, выгодное обеим сторонам. Но Великая праматерь оказалась женщиной нетерпеливой и порывистой. Она не дослушала.

— Ого! — Бэлтрен поднес левую руку к глазам. На запястье рос и ширился брачный браслет. А за спиной лепестками золотого цветка распускались крылья. — Вот это я понимаю, магия!

— Нет! Я не это имела в виду!!! — запоздало выкрикнула, наблюдая за тем, как дракон принимает истинный облик. — Я согласна лишь на сделку, не на настоящий брак. Великая, не делай этого, не соединяй меня с Бэлтреном Драко! Прошу тебя, ну пожалуйста…

Однако закон истинных пар обратной силы не возымел.

Глава 21

Бэлтрен в истинном обличье дракона был великолепен. Пожалуй, он смотрелся даже массивнее и крупнее, чем прежде.

Но прежде он не пытался меня обнять. Обнять в истинно драконьем облике…

— Да отпусти ты меня, махина золотистая! — взмолилась и одновременно рассвирепела я. — Раздавишь же!

Да, обниматься с такой громадиной ― такое себе удовольствие. Но надо отдать Бэлтрену должное — держал он меня аккуратно и даже нежно. Настолько, насколько это возможно при его-то габаритах.

— Один поцелуй, моя несравненная сеньорита! — дракон обдал меня горячим дыханием. Его широкие ноздри раздувались, но пламя, к счастью, держалось в узде.

— Вот еще!.. — отказалась я от столь неразумного предложения. — Как ты себе вообще это представляешь, шипастый?

Ой, лучше бы не спрашивала.

— Как-то вот так.

Бэлтрен поднес лицо, вернее морду, вплотную к моему лицу. В отличие от человеческих, губы дракона были шершавыми и сухими. Словом, совершенно не подходили для поцелуев. А он еще и лизнуть меня вздумал, шероховатым, как у кота, языком.

— М-м-м, какая же ты сладкая… — сообщил дракон и блаженно прикрыл глаза.

— Фу-у-у… — я утерлась ладонью и, упершись руками в массивную, бронированную золотом грудь, оттолкнулась. Заглянула в огромные нечеловеческие глаза. Прищурилась. — А знаешь что, драконище? Сожри меня, но не женись! Я не хочу!!!

Сдается, такого подвоха Бэлтрен не ожидал, потому как стал сдуваться до обычных размеров и принимать человеческий облик. Но как только стал прежним, наши браслеты с легким звяканьем соединились.

— Это еще что?! — возмутилась я и попыталась оторвать руку от руки Бэлтрена.

Как бы не так! Брачные браслеты превратились в наручные кандалы, такие даже ножом не распилишь. Но я пыталась. Пыхтела и тужилась, пока Бэлтрен с легкой надменной усмешкой наблюдал за моими усилиями.

— Тебе не кажется, что это делается не так? — уточнил он наконец.

— А как тогда? — вскинув голову, дунула на выбившуюся из прически прядь, убирая ее с лица. — Целоваться больше не позволю.

Надо же было такому случиться, чтобы именно в эту минуту сеньору Селсо вздумалось нас поискать. Полагаю, ему надоело ждать, когда его удостоят аудиенции. И, нарушив запрет Бэлтрена, он отправился бродить по замку.

— Простите, что помешал, — Селсо Перес смущенно потупился. Или же притворился, будто смущен. — Не хотел помешать вашему уединению. Просто услышал шум и решил, что нужна помощь.

— Спасибо, я сам справлюсь со своей строптивой женушкой, — проговорил Бэлтрен, обнимая меня за талию. И без того соединенные браслетами, теперь мы стояли друг к другу вплотную. — Но да, ты слегка помешал. Не мог бы вернуться в гостиную. Ненадолго.

В последних словах слышался откровенный приказ, и сеньор Селсо Перес не рискнул ослушаться. Еще раз извинившись, покинул нас. Но, полагаю, действительно ненадолго.

— Зачем весь этот фарс? — рассерженно прошипела я, глядя на довольно улыбающееся лицо Бэлтрена. — И эта демонстрация власти над женой?

— Милая, я всего лишь скрыл наши браслеты от глаз Селсо, — отозвался Бэлтрен, продолжая обнимать. Хотя Селсо Перес давно покинул нас. — Ему не следует знать подробностей нашего союза, не находишь?

В этом я не могла с ним не согласиться.

— Как заставить браслеты отлипнуть друг от друга? — спросила уже чуточку спокойнее.

Бэлтрен коварно улыбнулся.

— Расслабиться и получать удовольствие, — последовал не менее коварный ответ. — Найти положительные стороны и думать исключительно о них. Не сопротивляться.

Положительные стороны?..

Что ж, Бэлтрен уже подробно рассказал мне о них. И я решила рассуждать о плюсах, исключив минусы. Не чувствовать жара тела Бэлтрена, не позволять его мягкому баритону завораживать и ни в коем случае не смотреть на его губы. Рассуждать об Антии, мечтать о нашем с ней счастливом будущем, о возвращении мира в Арагосе.

А получалось. Браслеты медленно, словно бы нехотя, расцепились.

— Фух, — облегченно выдохнула я, растирая запястье.

Действительно, стоит успокоиться и мыслить позитивно. Теперь, когда Бэлтрен Драко вошел в полную силу, он сумеет защитить Антию и себя. Всех нас, если понадобится. А браслеты…

После решим, что с ними делать.

За ужином Селсо все же вручил мне букет, который матушка Грэси поставила в центре стола. Мы пригласили матушку посидеть с нами, но она отказалась, заявив, что не собирается вмешиваться в чужие дела и хочет остаться просто прислугой. Может быть, в этом и был смысл, если учесть, что лично я считала Селсо Переса главным подозреваемым. На прислугу маг не станет нападать, просто незачем.

Я же держалась настороже, присматриваясь к Селсо. Надо отметить, он вел себя как истинный аристократ и, воздавая должное кулинарным шедеврам (приготовленным драконом с помощью магии и оттого не слишком съедобным), искренне старался делать вид, что ничего необычного не произошло. Подумаешь, пропавший (или убитый) друг жив и невредим, да к тому же успел обзавестись семьей.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Бэлтрен и Селсо обсуждали дела Арагосы. Судя по разговору, наместник вспомнил абсолютно все и теперь собирался активно взяться за дело. Реформы – это прям его. И, признаться честно, многие из его предложений я одобрила в душе. Что крайне удивительно.

— Вы правы, сеньор Бэлтрен, торговые дела крайне важно привести в порядок, — высказалась по теме, тронувшей меня больше других. — Перекупщики совершенно распоясались и дерут бешеные деньги за гнилые продукты. Хотя сами не вкладывают в их взращивание ни лиры.

Высказалась и заметила подозрение на лице сеньора Селсо. Не сразу, но поняла, что произошло, и поспешно поправилась. Протянула руку и коснулась ладони якобы мужа:

— Прости, дорогой, никак не привыкну обращаться к тебе на «ты».

Улыбнулась, искренне надеясь, что мне одной показалось, будто слово «дорогой» скрипнуло, как песок, у меня на зубах.

— Ничего, дорогая, мы над этим поработаем, — Бэлтрен тепло пожал мои пальцы. — Ты привыкнешь ко мне, милая, быстрее, чем к крепленому вину. И я собираюсь все повышать и повышать градус.

Покраснела не только я, но и сеньор Селсо Перес. Мне не показалось, он почувствовал себя неловко и заспешил откланяться, сославшись на множество важных дел.

— О нет, мой друг, я не позволю тебе покинуть мой дом, это нарушает все законы гостеприимства, — возразил Бэлтрен. — Ты проведешь ночь у нас, и это не обсуждается.

Селсо принял приглашение без особенного энтузиазма. Еще больше расстроился, когда Бэлтрен лично провел его в спальню и закрыл дверь.

— Ты пригласил его ночевать или пленил? — засомневалась я, наблюдая за тем, как помимо обычного запора на дверь, Бэлтрен накладывает замок еще и магический.

— И то, и другое, — усмехнулся дракон.

— Зачем вообще приглашать его ночевать?! — искренне возмутилась я.

— Затем, милая. — Протянув руку, Бэлтрен приподнял мой подбородок. — Держи друга близко, а врага еще ближе. Так проще его контролировать.

Все-то он вечно хочет контролировать. И всех. Вот только брачные браслеты не дают ему права распоряжаться моей жизнью и моим временем.

— Что ж, мне будет лучше спаться, зная, что твой возможный враг находится совсем рядом, — заключила я, уворачиваясь от не слишком притязательной ласки. — Доброй ночи, Бэлтрен.

Старалась быть максимально вежливой и сдержанной. В противном случае, кто знает, что могли отчебучить наши браслеты. Не хотелось бы провести ночь, заключённой в одни кандалы с Бэлтреном Драко. А такое вполне могло случиться, прояви я хоть каплю негативного настроя. Бэлтрен прав, эти браслеты работают как два огромных магнита, притягивая нас друг к другу, стоит им почувствовать малейшее сопротивление нашей якобы избранности.

Не спалось…

Не спалось не только потому, что совсем рядом находился сеньор Селсо Перес, умевший, к слову, моментально строить порталы любой дальности. И не потому, что за стенкой спал сеньор Бэлтрен Драко, для которого мои баррикады из кресла и прочей мебели все равно, что муравьиная куча для медведя.

— Ты действительно все вспомнил? — крикнула я, почему-то абсолютно уверенная, что Бэлтрен тоже не спит.

— Абсолютно, — последовал ответ. Голос у Бэлтрена был бодрым, но слегка напряжённым.

— В том числе день, когда на тебя напали? — уточнила я.

Разумеется, мне хотелось знать, кто осмелился напасть на могущественного дракона, наместника Арагосы. Если Бэлтрен в опасности, то обо всех остальных и говорить не приходится. Но ведь если бы врагом был Селсо, и Бэлтрен точно это знал, он не ограничился бы приглашением «в гости». Наместник Арагосы не тот дракон, что склонен к долгим раздумьям и нерешительности. Он действует резко, быстро, наверняка.

Зеркало сдвинулось с места. Придерживавшее его кресло, комод и стопа книг ― вместе с ним.

— Даже не думай врываться ко мне в спальню! — рыкнула я. И тут же схватилась за раскалившийся браслет, потянувший меня к Бэлтрену. Нет-нет, только не теперь. Надо было срочно выпутываться. Кое-что пришло мне в голову: — Не сейчас, дорогой, я слишком устала…

Подействовало, мне удалось обмануть браслет избранности. Он перестал проказничать и притворился обычным украшением.

Надолго ли?

— Ты не думаешь, что всему дому следует слышать наш разговор? — возмутился Бэлтрен через щель в тайном проходе.

— Хорошо, побеседуем в библиотеке, — предложила я.

Что уж там, все равно не спится. Вот только обсуждать пусть и важные, не терпящие отлагательств дела в спальне — не лучший из вариантов. Вернее, совершенно неприемлемый. Кто знает, что там еще взбредет на ум шальным браслетам. Или не менее шальному Бэлтрену Драко — его действия и поступки еще сложнее предугадать, чем действие древнейшего артефакта.

— Молодожены ночью в библиотеке?! — не согласился на предложение Бэлтрен. — Не слишком ли подозрительно, Каталина?

Я всерьез задумалась и, подозревая, что баррикады и мои требования не сдержат дракона надолго, поднялась и накинула халат, плотно затянув широкий пояс.

— Мы просто любим читать, — рассудила вслух. — А что такого?— Мы молодожены, — напомнили мне. — И должны любить делать другие вещи. Понимаешь, дорогая?

Дракон вышагнул из открывшегося прохода. Так и знала, плевать он хотел на правила и предостережения.

— А мы любим читать! — возмутилась я и даже притопнула с досады. — И вообще, дорогой, ты пленил нашего гостя, ему не выбраться из комнаты. Как он узнает, чем мы занимаемся ночами?

— Ему не выйти, — кивнул Бэлтрен, — но это не значит, что он не может призвать через портал наблюдателя. Или одну из своих зверушек, одолженных у некромантов.

Меня охватил озноб, и я растерла предплечья. Селсо Перес, если он и есть главный враг Бэлтрена, действительно не смирится с пленением. И попытается вытянуть максимум выгоды и своего, казалось бы, невыгодного положения. И в этом ему могут немало помочь мертвяки некромагов, оставшиеся без хозяев во время войны. Поднимали и создавали не только крупных тварей, но и воинов поменьше. К примеру, стрекоз, бабочек или даже тараканов. Такие «воины» слабо управляемы и погибают сразу, как только отходят от хозяина больше чем на метр, в этом их главный недостаток. Но теперь, когда Селсо Перес у нас дома, нельзя быть точно уверенной, что сидящая на цветке мушка — не его соглядатай.

— Не волнуйся, милая, — Бэлтрен обвил рукой мою талию и притянул к себе ближе. — Завтра же я окружу замок такой защитой, через которую не пробиться ни одному живому или не очень существу. Теперь у меня есть на это силы. Со мной ты в полной безопасности. А пока… — Его лицо оказалось непозволительно близко к моему. Я почти почувствовала вкус его губ, оказавшихся рядом с моими. — Если ты хочешь сделать это в библиотеке, пусть будет по-твоему.

Прозвучало слишком двусмысленно.

— Сделать это?! — раздраженно переспросила я и отпрянула. — Что вы имеете в виду, сеньор Бэлтрен Драко? Потрудитесь-ка ответить!

От злости снова перешла на вы, и плевать, если Селсо Перес ли его прихвостни это услышат.

— Поговорить, милая. — Бэлтрен обольстительно улыбнулся и пригладил роскошную темную шевелюру. — Мы будем говорить.

— И только? — с подозрением переспросила я. — Поклянись, что не воспользуешься возможностью и не станешь приставать, как делал это предыдущие сто тысяч пятьсот раз.

— Ты для меня слишком лакомый кусочек, Каталина, — сообщил Бэлтрен, но прикоснуться не рискнул. — Обещаю не делать ничего такого, что бы тебе не понравилось.

Не слишком обнадеживающе обещание, но хоть что-то.

Глава 22

Огромная библиотека чудесным образом воздвигнутого замка смотрелась потрясающе. И навевала вдохновение. Изящные колонны и статуи, среди которых спрятанные на многочисленных деревянных полках книги ждали своих читателей, как ни одна другая зала не располагала к уединению. Не знаю, о чем размышлял Бэлтрен, когда творил это, но явно о чем-то важном. Среди книг имелись целые ряды, посвященные военному, горному делу и алхимии. Но еще больше удивила целая стена, занятая эдакими пособиями по любви — в основном в физическом проявлении этого великого чувства. С подробными описаниями, картинками и даже пометками на полях, сделанными размашистым и подозрительно знакомым почерком.

— Да, вот это очень интересно, — заметил Бэлтрен, выглядывая из-за моего плеча. — Хотя я предложил бы нам начать со страницы двадцать восемь, для начала.

Красная, как вареный рак, я с силой захлопнула книгу и водрузила обратно на полку. Бэлтрену всегда удается застать меня врасплох. Пока он возводил магическую защиту в библиотеке, я решила немного осмотреться. И только невинное женское любопытство заставило меня подойти к этой злополучной полке. Клянусь.

— И не мечтай, — сообщила широко улыбающемуся дракону и тут же сменила тему: — Полагаю, теперь мы можем поговорить без опасения быть услышанными?

— Можем делать все что угодно, дорогая женушка, и при этом нас никто не услышит, — многозначительно, по своему обыкновению, произнес Бэлтрен.

И посмотрел так, что меня мгновенно бросило в жар.

Несмотря на это, я плотнее запахнула полы халата и указала на укромный столик у противоположной стены:

— Поговорим здесь.

Неспешной походкой Бэлтрен прошествовал в указанном направлении и присел, небрежно закинув ногу на ногу. И не беда, что с голой ноги при этом слетел тапок, это нисколько не ущемило чувства собственного достоинства дракона. Он вообще умудрялся всегда, в любой ситуации, в любом обличье и совершенно любом одеянии выглядеть аристократом до кончика спинного шипа.

— Так о чем ты хотела поговорить? — поинтересовался Бэлтрен и, проведя ладонью над столом, намагичил чайник с чаем и две чашки. Подумал. И добавил к этому колотый сахар и так нежно любимые мною засахаренные лепестки роз. Да, в таком виде я эти цветы обожаю. — Спросить что-то важное? Посоветоваться?

От чая не отказалась и даже сделала вид, будто не обратила внимания на возможности Бэлтрена создавать предметы прямо из воздуха. Не слышала, чтобы драконы, несмотря на щедрые дары Великой праматери, так умели.

— Всего лишь узнать, действительно ли к тебе вернулась память, — откликнулась я. Отхлебнула глоток чая, положив в рот лепесток розы, блаженно зажмурилась. Вкус не отличим от настоящего и, пожалуй, даже лучше, ароматнее что ли. Впрочем, сейчас это было не самым важным. — Ты помнишь того, кто на тебя напал? Почему оказался в окрестностях Итрана?

— Меня туда потащило, — сообщил Бэлтрен, так же воздавая должное вечернему чаю. — А напали в другом месте. Я вылетел из замка и направился на юг. Пролетал над рекой Скилла, тогда и получил удар в спину. Уже теряя сознание, ощутил, как неведомая сила меня куда-то тащит.

— Тащит… — задумчиво повторила я. — Кто тащит? Куда тащит? А, главное, зачем?

Из всего получалось, что нападавшего наместник Арагосы не помнит. А это значит, что им может оказаться кто угодно. Несмотря на восстановление памяти и магических сил, мы не продвинулись к разгадке даже не кошачий ус.

— Каталина. — Протянув руку, Бэлтрен сжал мою ладонь. Наши браслеты соединились, отчего по моему телу покатила волна возбуждающего жара. Аж в ушах зазвенело, и забурлила кровь. Но это не только от браслета, а от того, как смотрел на меня Бэлтрен. — Меня несло к тебе, дорогая, в этом не может быть сомнений. Я уже говорил, что мы с тобой связаны, и это, — взглядом он указал на браслеты, — только подтверждает мои выводы. Получив наверняка смертельный удар, я из последних сил спешил к тебе, к единственной, кто мог меня спасти. И это подействовало.

— Жаль, что моего мнения на этот счет не спросили.

Я продолжала сопротивляться, хотя в душе давно поняла, что Бэлтрен прав. Нас действительно связывало нечто большее, чем взаимное притяжение. И браслеты тут ни при чем. Одно разочаровывало: несмотря на все признания и обещание заботиться, Бэлтрен Драко ни словом не обмолвился о чувствах. Больше того, я полагала, что дракон в принципе не может испытывать чего-то сильнее и важнее страсти. О любви в браке речь не заходила. Для него это был договор, подписанный на взаимовыгодных условиях.

Я же, несмотря на то, что всегда гордилась своей выдержкой и рациональным складом характера, сейчас, как никогда остро нуждалась именно в любви. Мои внутренние запреты, предостережения, блоки, приказ самой себе быть сильной, — все это разбилось о чувствительную женскую натуру. Пробудившуюся так неожиданно и нежданно. Но я не ждала, что Бэлтрен Драко примет этот вызов.

— Но ведь ты спасла меня, — напомнил Бэлтрен. — Грэси рассказала, как ты, изнемогая от усталости, тащила меня до дома. А после ухаживала и даже терпела мои тщетные попытки вернуть себе магию и истинный облик дракона.

Я скептически поморщилась.

— Не то, чтобы прямо терпела. Вообще-то я всячески сопротивлялась твоему присутствию в моем доме и старалась как можно скорее от тебя избавиться.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— И все же не прогнала, хотя могла бы, — подытожил дракон. — Еще чашку чая, дорогая женушка?

Я огласилась, но больше не хотела разговаривать. Вообще бы предпочла в этот момент остаться наедине с собой, чтобы многое понять и осмыслить. Но, как всегда, мне такой роскоши не позволили. Мало того, что Бэлтрен решил поделиться далеко идущими планами по поводу дальнейшего восстановления Арагосы, так еще и Тучка с Локо не нашли другого места для своих странных игр. Собака ластилась к коту, он делал вид, будто ее не замечает. Но стоило ему заинтересоваться, как она притворялась равнодушной. Кажется, им обоим это доставляло удовольствие.

— Мне они кого-то напоминают, — сообщил Бэлтрен, наблюдая за нашими огромными питомцами. — Ах да, точно, нас собой, Каталина.

— Вот уж точно, живем как кошка с собакой, — констатировала я. — Великая праматерь помутилась разумом, раз решила соединить нас браслетами истинной пары.

— А я уверен, что ее выбор верен, — сообщил Бэлтрен. — Если даже кошка с собакой стали парой, то мы точно сможем.

— Если выживем, — мрачно предостерегла я.

Глава 23

Наутро Бэлтрен Драко объявил, что переносит резиденцию наместника Арагосы сюда, в новый замок в Итране. Мы с матушкой Грэси удивленно переглянулись, не понимали причин подобного решения. Хотя, я втайне подозревала, что это каким-то образом связано с расследованием.

— Это не так далеко от центра, если подумать, — спокойно рассудил Бэлтрен. — К тому же, мне здесь нравится больше. Можно сказать, я привык к этому дому, этой неприветливой, но живописной местности.

С тех пор нашей размеренной, спокойной жизни пришел конец. В замке постоянно толпились люди: военные, представители торговой гильдии, обычные просители. С Бэлтреном мы почти не встречались, ибо дракон занялся делами, стремясь за короткий срок наверстать упущенное. Работы для наместника накопилось очень много.

Только однажды, когда нам удалось поужинать вместе, почти в семейной обстановке, я рискнула спросить:

— Почему ты перенес резиденцию сюда? Чем замок в столице хуже?

Бэлтрен смерил меня долгим пронзительным взглядом, привычным жестом коснулся своего браслета, прикрытого длинной кружевной манжетой.

— Этот замок особенный, Каталина, здесь мне даже стены помогают, в прямом смысле.

— Что это значит?

— То, что тот замок создан мной лично и выполняет мои команды, как хороший солдат, быстро и беспрекословно

— Но ты мог бы переделать и замок в столице, раз уж так хочется. Нет, не думай, я беспокоюсь не за себя, я тоже почти привыкла жить в Итране. Хотя, признаться, сильно скучаю по родному поместью. Но многим просителям тяжело добираться сюда.

— Понимаю. Но, видишь ли, в чем дело, Каталина, повторить трюк с замком в столице мне так и не удалось. Полагаю, тут сработала магия браслета, а не моя собственная.

— И ты считаешь его надежней, чем тот, что находится в столице?

— Именно.

Что ж, мне ничего не оставалось, как согласиться с выводами Бэлтрена. У выданных нам Великой праматерью браслетов были особые свойства. Вот только мой, кажется, оказался бракованным. Кроме жжения и раздражения, я от него не получала ничего. Но это уже мелочи.

Теперь, когда наместник Арагосы вспомнил все и занялся делами, я могла больше времени посвящать Антии. Девочка дичилась посторонних и редко выходила из комнаты днем. Только вечерами, когда поток народа слегка стихал, мы с ней гуляли по дворцовому саду. Даже когда шел дождь, мы брали огромный зонт и, держась за руки, бродили по мокрым тропинкам. Несмотря на то, что девочка не разговаривала, нам было очень комфортно и весело. Казалось, мы понимали друг друга без слов. И я интуитивно чувствовала, что малышку что-то беспокоит. Она вдруг стала слишком задумчивой и подозрительно серьезной. Все реже слышался в замке ее веселый смех, и даже игры с Тучкой и Локо больше не доставляли ей такой радости.

— Что такое, малышка? — пыталась выспросить я. — Что с тобой происходит? Попытайся рассказать, милая. Мы с Бэлтреном не сможем тебе помочь, если не будем знать, в чем проблема.

Она не сразу решилась сказать. А после, жестами, картинками и мимикой объяснила, что ей стали сниться кошмары. Я опасалась, что виной тому наши с Бэлтреном расспросы. Мы невольно пробудили призраков прошлого девочки, теперь мы же были обязаны их унять.

С того дня Антия стала ночевать в моей комнате, и это принесло определенный успех. Когда девочка вздрагивала во сне или всхлипывала, я гладила ее по узкой спине и успокаивала. Не просыпаясь, она обнимала меня и сонно улыбалась. Кошмары малышки постепенно сошли на нет. К тому же присутствие ребенка в спальне не давало повода Бэлтрену возможности воспользоваться тайным проходом. Баррикады я убрала. Не потому, что стала полностью доверять дракону. Но Антия с ее уникальным даром ― слишком вожделенная добыча для многих. Зная, что Бэлтрен рядом и немедленно придет на помощь, если она понадобится. И не то, чтобы я верила, что кошмары Антии могут ожить, скорее и сама интуитивно чувствовала, что тучи вокруг нас сгущаются. Тот, кто пытался убрать Бэлтрена с пути, наверняка не рад его возвращению на пост наместника.

Селсо Перес находился в замке почти постоянно, часто оставался ночевать, как и казначей, писари, начальник городской стражи, главный лекарь. Словом, все комнаты для гостей были постоянно заполнены людьми. Замок, прежде казавшийся огромным, теперь оказался тесным.

Этим утром я застала Бэлтрена стоящим под моим балконом и задумчиво смотрящим вверх. Приветливо помахав, дракон принял истинное обличье и, облетев замок по периметру, завис у моего окна.

— Я вот что подумал, — громогласно сообщил он. — А не пристроить ли нам еще один флигель, Каталина?

Я пожала плечами и зевнула в ладонь. Было еще очень рано, солнце только взошло, а многие обитатели замка еще спали. В том числе Антия, свернувшаяся калачиком на моей постели. Не лучшее время для стройки.

— Если ты считаешь, что это необходимо, строй, — разрешила я. Как будто Бэлтрену Драко это разрешение было нужно.

Нет, к виду улыбающегося дракона я никогда не привыкну. Выглядит жутковато, при всем старании Бэлтрена. Как будто он спалил пару городов, наелся до отвала девственницами и после этого хищно так оскалился. Неудивительно, что на нормальных девушек подобные улыбочки не действуют.

— Ты ведь понимаешь, милая, мне понадобится помощь, — проговорил Бэлтрен и, вытянув шею, раздул ноздри. — Дополнительные силы. Только ты можешь их дать.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Если он надеялся на поцелуй, то сильно ошибся. Нет, меня вряд ли можно назвать нормальной девушкой, раз ввязалась во все это. Но если я и не нормальна, то не до такой степени, чтобы целовать морду дракона.

Как будто прочитав мои мысли, Бэлтрен сменил облик на человеческий и, встав рядом, заключил в объятия. В таком виде ему отказать не так просто, практически невозможно. Но я попробовала. Тем более, что и повод достойный нашелся

— Смотри, что это там! — указала вдаль и прищурилась. — К нам гости.

— У нас каждый день гости, — равнодушно проговорил Бэлтрен, касаясь тыльной стороной ладони моей щеки. — Пусть все гости на свете подождут. Сейчас я должен решить вопросы первостепенной важности.

Его губы оказались совсем рядом с моими. Но я отпрянула.

— Да нет же! — Обхватив его голову, повернула в нужном направлении. — Смотри, эта карета к нам еще не приезжала.

— Это мой фамильный герб, — проговорил Бэлтрен, задумчиво вглядываясь в лакированный бок кареты, на котором свернувшийся в кольцо дракон прикусил кончик собственного хвоста. — Дядюшка Фабио, он решился проделать такой долгий путь ради встречи с тобой, Каталина!

— Может быть, все же с тобой? — с надеждой спросила я.

Бэлтрен одарил меня насмешливым взглядом, в его удивительных графитовых глазах блестели озорные золотые искорки.

— Нет, дорогая, дядюшка Фабио проделал столь длинный и тяжелый для его возраста путь лишь ради встречи с тобой, мой женой и матерью будущих наследников. Он самый близкий из всех моих дальних родственников, потому взял на себя обязанность лично следить за тем, чтобы род Драко продолжился. И обещал не умирать, пока не увидит, как по Арагосе летают маленькие золотые дракончики.

Признаться, к знакомству с родственниками я была совершенно не готова. Тем более не собиралась становиться матерью драконов.

— Можешь успокоить своего дядю, он будет жить вечно, — пообещала я воодушевленному не на шутку Бэлтрену. — А если ему хочется наследников, пусть займется этим вопросом лично. Я согласилась быть твоей женой. — При этих словах на породистом лице дракона расплылась широченная улыбка. Пришлось разочаровать: — Согласилась быть твоей фиктивной женой, а не инкубатором для золотых драконят.

Нет уж, чтобы решиться завести ребенка, да еще и дракона, нужно быть уверенной в своем избраннике. Сделать выбор самой, а не слепо верить решению Великой праматери. Она, конечно, богиня, но ведь женщина, потому тоже может ошибаться.

Сеньора Фабио сопровождал Селсо Перес. Он же помог дядюшке Белтрена выбраться из кареты. И тут я поняла, что самостоятельно сеньор Фабио проблему с наследниками не решит, настолько стар и немощен. Высокий, с гладко зачесанными назад и убранными в хвост седыми волосами, серебристой бородой и выдающимся орлиным носом, он горбился, как будто прожитые годы пытались скрутить его в дугу. Но он отчаянно сопротивлялся и, шагая, старался меньше опираться на руку Селсо Переса. Ох уж это фамильное упрямство мужчин рода Драко.

— Как видишь, дядюшка силен духом, но не телом, — резонно заметил Бэлтрен, беря мою руку и укладывая на сгиб своего локтя. — Спустимся, поприветствуем его, как подобает в таких случаях. И прошу тебя, Каталина, будь с ним приветлива. Дядя Фабио в молодости не только потерял способность к продолжению рода, но и возможность принимать истинный облик. Меня же всегда считал сыном, заботился и помогал.

У меня и в мыслях не было обижать старика. Вот только обманывать пришлось, ведь рядом был Селсо Перес, наш главный подозреваемый. Мне ничего не оставалось, как изображать супругу Бэлтрена Драко и радушную хозяйку его замка.

— Я едва сам не умер, узнав о твоем исчезновении, сынок, — укорил Бэлтрена дядюшка. Перевел на меня взгляд проницательных, тускло-желтых глаз, и, улыбнувшись, покачал головой. — А ты, оказывается, успел жениться. Понимаю, с такой красоткой хочется закрыться в спальне и забыть обо всем на свете.

Я поперхнулась паэльей и, прокашлявшись, с благодарностью приняла из рук сеньора Переса бокал вина. Что племянник, что дядя — оба сеньора Драко отличались прямолинейностью и не стеснялись в выражениях.

— Но занимаясь приятным, не стоит забывать о полезном, — продолжил рассуждать сеньор Фабио. — Арагоса нуждается в твердой руке. Сам я управлять не мог, пришлось попросить об этом Селсо.

— Были причины, по которым я временно не мог управлять Арагосой, — сознался Бэлтрен и пристально посмотрел на Селсо Переса. — Но не думаю, что упрашивать пришлось слишком долго. Селсо, друг, мне сообщили, что ты собрался сам подать прошение королю о назначении тебя новым наместником.

— Мне пришлось бы это сделать, если ты не объявился, — сознался сеньор Перес, побледнев, но не утратив решимости в голосе. — Иначе ведьмы и некроманты снова бы взбунтовались. Мир между ними нестабилен, несмотря на все предпринимаемые усилия.

Прищурившись, сеньор Фабио перевел взгляд с Бэлтрена на Селсо и обратно.

— Будет вам, обсудить это вы сможете после. Сейчас меня больше интересует другой вопрос. — И он пристально посмотрел мне в глаза. — Когда по замку будут летать маленькие золотые крылышки?

Взгляд его спустился от уровня моего лица к животу, скрытому под просторным домашним платьем. Знала бы, что меня будут так пристально изучать, надела что-то другое. А так получалось, будто я, и правда, что-то скрываю.

Умоляюще и упрекающе одновременно глянула на Бэлтрена. Он просто обязан вывести меня из ловушки, в которую сам же и заманил. В нашем договоре речь о детях не велась.

Браслет имел собственное мнение на этот счет. Не успела я подумать о том, что не готова рожать детей от Бэлтрена. как мое запястье обожгло огнем. Еще немного, и меня бы потянуло через весь стол к Бэлтрену. Приклеило к нему и держало до тех пор, пока я не передумала. В сложившейся ситуации это было немыслимо, нужно было что-то срочно предпринимать.

— Я уже говорил тебе, дядюшка, что у меня есть дочь? — нашелся Бэлтрен. Кажется, его браслет тоже сводил с ума, потому что он едва заметно потер запястье. — Антия. Она очень стеснительная и не выходит из комнаты, когда в замке много гостей. Но я вас с ней непременно познакомлю.

Фабио шумно вздохнул и с укором глянул на племянника.

— Верю, что эта Антия славная девчушка. Но роду Драко требуется наследник.

— У нас с моей замечательной женушкой непременно появятся наследники, это гарантирую, — пообещал Бэлтрен.

Чем вывел меня из состояния смущения и ввел в бешенство. Это же надо заявит такое?! А еще просил меня не обижать дядю. Сам-то он не обидел его несбыточным обещанием?

Ко всему прочему попросил меня не сообщать, что спим мы в разных комнатах. Так что Антия вернулась в детскую, а мне в свою спальню пришлось перебираться через тайный проход. Тот, что ведет из спальни Бэлтена.

— Это ведь только ради дяди? — уточнила я.

— Как ты можешь сомневаться! — встал в позу дракон. — Не лучше, если спать мы будем в одной постели? Для большей убедительности.

— Ну, уж нет! — решительно отринула данное предложение. И убралась в свою спальню.

А посреди ночи была разбужена подозрительным шумом. Кто-то тихо, но настойчиво колотил в дверь. Кажется, даже пинал ее.

Глава 24

За дверью стояла Антия. Девочку знобило, и она обнимала себя руками. В ее необыкновенных глазах дрожали слезы.

— Что такое, милая?..

Я обняла малышку и крепко прижала к себе. Бэлтрен в это время стоял рядом, напряженный, готовый действовать в любую минуту. Он выглянул в коридор, но кроме Антии там никого не было.

— На тебя напали? — спросил Бэлтрен, хмуря темные брови. — Кто-то испугал?

Малышка покачала головой. А после с помощью жестов, звуков и даже выражения лица объяснила, что увидела кошмар. Удивительно, но за прошедшее время мы научились понимать Антию, то, что она пытается сказать. Слова стали попросту не нужны.

— Сон, — задумчиво проговорил Бэлтрен. — Прежде кошмаров не было, возможно, Антия увидела днем что-то или кого-то, связанного с прошлым, и это спровоцировало плохой сон.

— Мы гуляли в саду в то время, как Селсо Перес вышел на балкон, — вспомнила я. — Но он лишь вежливо кивнул и удалился, это вряд ли могло испугать Антию. Впрочем, замок посещает много людей, наш дом теперь все больше напоминает оживленный рынок в выходной день, это вряд ли полезно для ребенка. С рынком у нее тоже связано немало неприятных моментов.

Бэлтрен пообещал ограничить доступ просителей в замок, а Антия, устроившись на кровати и вооружившись блокнотом и карандашом, нарисовала свой сон. Так ей было легче победить кошмар. Вот только в детском рисунке я узнавала того, кто однажды и меня напугал во сне. Не то человек, не то монстр в просторном одеянии с капюшоном. Боясь сильнее испугать малышку, не выдала страха, но решила рассказать о своем кошмаре Бэлтрену. Неспроста нам с девочкой снились одинаковые сны, вряд ли это обычное совпадение.

Поделившись сном, Антия принялась рисовать холмы, деревья и озера. Бэлтрен отметил, что знает ту местность, что изображена на рисунках. Антия улыбнулась на это. Она так и уснула с блокнотом и карандашом в руках. Но когда мы с Бэлтреном собирались уйти, пробудилась. Попросила остаться с ней на эту ночь. Мы не смогли отказать ребенку. Антия спала между нами на широкой кровати и держала нас за руки. Она словно скрепляла нас прочнее и надежнее, чем браслеты избранности.

А утром малышка пробудилась бодрой и необычайно оживленной. Она вернулась к своим рисункам и попросила отвезти ее туда. В то место, где жила прежде.

— Не слишком ли это опасно? — насторожилась я. — Покидать замок сейчас, когда враг рядом. Конечно, можно взять Тучку, он домчит нас куда угодно в считанные минуты.

— Для длительных и опасных путешествий я предложил бы вам другой транспорт, мои красавицы, — предложил Бэлтрен и подмигнул Антии. — Как насчет полета на драконе?

Радости малышки не было предела. Она хлопала в ладоши и крутилась волчком, выражая неописуемый детский восторг. Я же несколько сомневалась в предстоящем мероприятии. Отпустить Антию одну не хотела, но лететь верхом на Бэлтрене, пусть и в обличии дракона… Не слишком ли?

Насколько мне было известно, драконы не слишком-то любят ездоков и позволяют подобное панибратство только самым близким и доверенным лицам. С одной стороны, приятно, что Бэлтрен доверяет мне настолько. Но с другой — в этом виделся очевидный намек на безусловную близость. Раз оседлав дракона, ты вряд ли забудешь ощущения.

Лететь решили утром, сразу после завтрака. Бэлтрен отменил все встречи на предстоящий день и объявил внештатный выходной. Сказал дяде и Селсо Пересу, гостившему в замке, что мы собираемся на пикник. И даже прихватил корзинку со снедью, заботливо подготовленную Грэси. Теперь, когда в замке появились повар, горничные и другая прислуга, матушку повысили до экономики, и она очень гордилась новой должностью.

— Ваф! — восторженно тявкнула Локо, предвкушая прогулку.

— Прости, но тебе придется остаться в замке, — предупредил Бэлтрен и потрепал огромную питомцу по холке. — Как и Тучке.

Эти двое, теперь все время ходившие парой, могли наделать слишком много шума. А наша вылазка к могильникам должна была остаться тайной.

— Деточка, ну кто надевает на свидание амазонку для верховых полетов? — всплеснула руками матушка Грэси, не оценив мой наряд. — Принести тебе то желтое платье из гардеробной? Или розовое с красными лепестками? И волосы надо бы распустить по плечам, Бэлтрену они нравятся, я много раз замечала.

— Мне так удобнее, — возразила я. — И это не свидание, матушка, не выдумывай. Мы всего лишь… прогуляемся по окрестностям.

Вот как не выдать тайны и при этом отказаться от переодевания? Дай матушке Грэси волю, и она облачит меня сразу же в подвенечный наряд, хотя прекрасно знает о фиктивности брака.

— Ой ли?.. — лукаво уточнила Грэси. Поймала мой укоряющий взгляд и перестала ехидно улыбаться. — Хорошо, волосы оставим как есть. Но что насчёт платья?

Обнимать тело дракона голыми ногами во время полета — да ни за что на свете! Достаточно того, что я вообще согласилась на это. Исключительно ради Антии.

Впрочем, даже через плотную ткань амазонки ощущалась шероховатость чешуи дракона и исходящий от него жар. Антия вовсю наслаждалась полетом, в то время как я мечтала, чтобы он поскорее закончился. Это как-то неправильно, слишком откровенно, кататься верхом на Бэлтрене и ловить себя на мыслях, далеких от скромности.

Вылетели мы из окрестных гор, путь до которых пришлось проделать пешком. Конспирация все же. Антия сидела на шее Бэлтрена, а он как будто и не замечал ее веса. У меня же, признаться, ныли ноги, несмотря на удобную обувь. Теперь же, восседая верхом на драконе, чувствуя, как перекатываются под чешуей его мышцы, слыша шумное дыхание и ощущая тепло, невольно распространяющееся по всему телу, я бы предпочла снова идти пешком. Всю дорогу.

Наконец, полет завершился. Мы прибыли на место.

Как все же славно, что у дракона появилась возможность создавать одежду в буквальном смысле из воздуха. Не исключаю, что способность эта появилась исключительно из моего нежелания лицезреть Бэлтрена Драко обнажённым. Я бы не вынесла этого. К тому же с нами была Антия.

Но девочку больше, чем обращение дракона в человека, интересовала местность. Огромными зелеными глазищами, блестевшими от слез, она осматривала древний могильник. Бои здесь давно стихли, но земля и травы помнили все. Вытоптанная, местами сожженная и изрытая взрывами, сейчас природа восстанавливалась. Но по некоторым очертаниям еще можно было понять, что произошло здесь не так давно. К примеру, вон тот крутой холм уж сильно напоминал ведьмовское захоронение, наскоро сооруженное, но все же. А этот кустарник рос из того, что некогда подняли, а после вновь умертвили.

— Не лучшее место для пикника, — озвучил мои мысли Бэлтрен. — Воины и меценаты пытались привести это место в порядок, но, как видите, с невнятным успехом.

— Милая, — присев на корточки, я обняла Антию. — Давай покинем это жутковатое место. Тебе и так снятся кошмары, стоит ли подкармливать их такими видами?

Антия покачала головой и, утерев глаза рукавом прогулочного голубого платья, сосредоточилась. Еще раз осмотрелась, на этот раз не обращая внимания на последствия прошедшей войны. А после девочка уверенно пошла вперед. Потом побежала, да так быстро, что мы с Бэлтреном едва успевали за ней.

— Кажется, она что-то вспомнила, — выкрикнул он на бегу.

Антия привела нас к ничем не приметной рощице, в центре которой расположилось поросшее ряской и голубой тиной болото.

— У! — девочка указала на длинную, изогнутую ветвь корявого дерева, росшего как раз в центре болота.

— Надо, так надо, — легко согласился Бэлтрен.

Разувшись и подкатав штанины, он по колено вошел в зеленовато-голубое месиво. Потянул указанную ветку, и та с легкостью опустилась. А болото разверзлось, открыв проход, уходивший глубоко вниз каменными, подозрительно сухими и чистыми для такого места ступенями.

Антия спускалась первой. Ее уверенность и та легкость, с которой она решилась на это, подбадривала нас.

— А если бы дерево сломалось? — осторожно поинтересовалась я. — Сгорело или взорвалось от магического взрыва?

— Это вряд ли, — отозвался Бэлтрен. Взял мою ладонь в свою и ободряюще пожал. — На этом месте стоит сильная, почти непробиваемая магическая защита. Тот, кто создал это место, позаботился о его безопасности.

Внутри оказался просторный дом, состоящий из трех комнат, кладовой и кухни. Окна заменяли магические экраны: наверняка прежде по ним транслировались роскошные виды на долину, сейчас же лишь по одному шла рябь. Остальные были разбиты вдребезги. Досталось не только магическим экранам, но и добротной некогда мебели, посуде, одежде и даже мозаичному полу. Чья-то безжалостная рука все изрезала, распотрошила, искромсала и частично сожгла. Один-единственный уцелевший светильник под потолком почти исчерпал запас магии и тускло подмигивал, позволяя узреть творившееся вокруг безобразие.

Антия развернулась ко мне и обняла без слов и слез. Ее худенькие плечи не вздрагивали, но я чувствовала, как сильно она горюет

— Это твой дом, да, Антия? — осторожно задал вопрос Бэлтрен.

И обнял нас обеих. Это было так неожиданно, но так нужно в тот момент. Его сила и уверенность передались нам с Антией, я буквально физически почувствовала, что окружающая нас мрачная реальность стала рассеиваться, как дым от порыва теплого, ласкового ветра.

— Что здесь искали? — поинтересовалась я внезапно охрипшим голосом. Вздрогнула от собственной догадки и подняла глаза на Бэлтрена. — Или кого?..

Он кивнул в подтверждение моих выводов. Его аристократичное, мужественное лицо приобрело выражение агрессии, злобы. О, я и сама бы немедля разделалась с тем, кто посмел покуситься на малышку Антию, попади он только ко мне в руки.

— Думаю, ее отправили отсюда порталом, возможно, даже на рынок, где ты ее нашла.

— А как же?..

Я не договорила, боясь произнести вслух слово «родители». Да и ответ, опять же, был очевиден. Родители Антии тоже покинули это место, наверняка стремясь воссоединиться с дочерью. Но не смогли. О том, что случилось с ними, знают все ведьмы и некроманты Арагосы. В одном они ошиблись: родители Антии не убивали друг друга, а любили. Любили так сильно, что отказались от всего и родили ребенка. Самую обаятельную и замечательную малышку во всей Арагосе. Да что там Арагосе, в целом свете!

— Они же заблокировали ее дар, — продолжил рассуждать Бэлтрен. — Тем самым защитив Антию от преследователей. Но сейчас дар просыпается. Полагаю, он восстановится сам ближе к совершеннолетию. Проявится в полную силу. А пока… Милая, — он коснулся плеча Антии, — Есть что-то еще, что ты хотела бы увидеть? Если нет, то нам лучше покинуть это место.

И тут я была полностью с ним согласна. Это место разрушения и скорби, не лучшее, для ребенка, пусть дорогое и памятное. Даже я чувствовала себя здесь неуютно, что говорить об Антии.

Она же важно кивнула, как будто ей было не семь лет, а все двадцать. Кивнула и, схватив за руки меня и Бэлтрна, повела в одну из комнат — самую темную и самую разрушенную. Девочка присела на колени возле стены и вытащила неприметный взгляду кирпичик. Кажется, здесь у девочки был личный тайник. Неизвестно, что хранилось здесь раньше, но теперь лежал совсем малюсенький магснимок, разорванный пополам.

— Можно?.. — осторожно спросила я и, получив разрешение, поднесла к глазам изображения. Верховной ведьмы, чей портрет уже встречала в доме у ведьмы Аины. И мужчины — на вид, настоящего, потомственного некроманта. — Это твои родители?

Девочка кивнула. Вид у нее был очень расстроенный и несчастный. Даже в детский тайник проникли вор и разрушитель. Возможно, именно в тот момент, когда его безжалостная рука разорвала магснимок, и началась кровопролитная война между некромантами и ведьмами. А ведь все могло бы быть совсем иначе.

— Не плач, Антия, мы найдем того, кто сделал это с твоим домом и родными, — пообещал девочке Бэлтрен. И вид у него был более чем серьезный и грозный. — Есть у меня подозрение, что напавший на меня и на это место — один и тот же…

— Человек? — поинтересовалась я. — Демон? Кто он? Кто способен на такое?..

У меня не находилось слов, чтобы описать того, кто решился сотворить такое. Вернее, слова-то находились, но их ни в коем случае нельзя было произносить при ребенке. Да и не должны благородные сеньориты выражаться подобным образом, хотя порой очень хочется.

— Он может быть кем угодно, — произнес Бэлтрен. — Но это не важно. Он не уйдет от меня и от полагающегося возмездия. А пока… — Он ласково улыбнулся Антии. — Мы с Каталиной позаботимся о тебе и сделаем все возможное, чтобы правда и справедливость восторжествовали. Но тебе придется помолчать еще некоторое время. И скрывать способности, они — слишком желанная добыча для многих.

— Как и ты сама, девочка, — добавила я и, опустившись на колени, обняла Антию. — Но Бэлтрен прав, мы будем заботиться о тебе как о своем собственном ребенке. И будем любить сильно-сильно.

В ответ Антия вяла наши с Бэлтреном руки и соединила их. Пожалуй, те ласковые оковы связали нас даже теснее, чем браслеты истинности.

Глава 25

С помощью магии Бэлтрену удалось соединить оторванные друг от друга частички магснимка. А после, уменьшив еще немного, он поместил его в небольшой кулон, изготовленный из серебристого сплава, который прежде служил подсвечником в родном доме Антии.

— Храни это и никому не показывай, дочка, — проговорил Бэлтрен, надевая на шею девочки цепочку. Маленький кулон юркнул за пазуху и затаился там до поры до времени. — Прежде, чем я объявлю правду, я должен быть уверен, что мой враг повержен. Это слишком важное знание, никто не должен воспользоваться им в корыстных целях.

После этого мы вновь предложили девочке вернуться. Но Антия умоляла остаться еще ненадолго. Мы слегка расчистили ее детскую и пообедали в ней принесённой с собой провизий. А потом Антия уснула, свернувшись калачиком на своей кроватке и сжимая в руках кулон с магснимком родителей. Она улыбалась, и мы с Бэлтреном надеялись, что ей привиделись добрые сны.

— Бедняжка, ей столько пришлось пережить, — заметила я шепотом, наблюдая за девочкой.

Мы с Бэлтреном переместились в соседнюю комнату, чтобы не мешать малышке отдыхать. Она выглядела такой счастливой и безмятежной. Но среди руин это выглядело несколько зловеще. Невольно я крепче прижалась к горячему боку дракона. Мы сидели на широкой лавке, обитой мягким бархатом. Кое-где ткань была порвана, но функции свои мебель выполняла по-прежнему прекрасно.

— Как и многим другим детям Арагосы, — согласился Бэлтрен.

В его руках материализовался теплый платок, которым он бережно укрыл мои плечи. Ох уж этот дар Великой праматери — неужели теперь Бэлтрен действительно чувствует все, что со мной происходит. К примеру, то, что я слегка замёрзла.

— Как думаешь, кто это был? — задала я новый вопрос. — Тот, кто искал Антию. Демон, маг или сумасшедший человек?

— Он может быть кем угодно, — повторил Бэлтрен. — И всем тем, о ком ты только что говорила.

Мы вновь обсуждали возможных подозреваемых, раз за разом прогоняли разные версии. Желающих поживиться невиданной силой Антии среди приближенных наместника Арагосы немало. Еще больше тех, о ком мы можем просто не знать или не подозревать их. Хоть та же старшая кухарка, которая теперь готовит отменные обеды для всех жителей замка, но недолюбливает матушку Грэси. Или дворецкий Тито с зачатками магии воздуха, который умеет бесшумно открывать и закрывать любые двери, но нехорошо косится на Локо и Тучку, когда те возвращаются с прогулки. Особенно если забудут протереть огромные лапы и оставляют грязные следы на коврах.

Время прошло незаметно. Мы так увлеклись беседой, что не заметили, как проснулась Антия. И лишь когда я услышала сдавленный смешок, осознала, что Бэлтрен держит мою руку в своих ладонях и нежно массирует пальчики.

— О, ты уже проснулась! — воспользовавшись предлогом, я вскочила с лавки и отошла от Бэлтрена подальше, пока браслеты не поманили обратно. — И настроение у тебя отличное. Что приснилось?

Широко улыбнувшись, Антия спрыгнула с кровати и, подняв с пола красный камешек, начертала им на стене двух девочек: одну чуть повыше, а другую совсем кроху.

— Г-хм… Тебе приснилась подружка? — попыталась угадать я.

Антия еще раз улыбнулась и покачала головой. А после указала на меня, потом на Белтрена, себя и пустующее место рядом.

— Не притворяйся, что не поняла, Каталина, — попросил Бэлтрен интимным шепотом, подкравшись сзади и обнимая меня за талию. — Наша девочка хочет, чтобы у нее появилась сестренка, подружка для игр. Возможно, не одна, в роду драконов часто рождаются двойни. А то и тройни.

Меня в этот момент словно кипятком окатило. Нет, вообще я совсем не против детей, но стоило представить целый выводок маленьких драконят, похожих на Бэлтрена, как меня охватила настоящая паника.

— Э-э-э… — протянула я, не зная, что сказать, — а не пора ли нам домой?

— Не терпится приступить? — уточнил Бэлтрен и, развернув меня к себе лицом, впился жадным взглядом. Еще и бровями поиграл, будто без того не поняла намека. — Знаешь, я совсем не против прибавления.

Пришлось напомнить, что брак наш фиктивный. А преступник, посмевший напасть на наместника Арагосы, до сих пор не найден. Это слегка остудило пыл Бэлтрена, хотя, попыток довести меня до постели он не оставлял. А мне снова приходилось искать способ предотвратить это, вопреки наветам браслетов избранности, в буквальном смысле подталкивавших нас друг к другу.

Впрочем, дома у нас обнаружились срочные дела, так что остальное пришлось отложить. Стоило взойти на парадное крыльцо замка, как нам заложило уши от истошного визга. Этот капризный, вибрирующий голос я узнала тотчас, он принадлежал моей заклятой подруге Лусии Ортис.

— Э-м-м… Пожалуй, мы войдем через вход для слуг, — решила я, придерживая Антию за плечи и отправляя Бэлтрену насмешливый, но вместе с тем сочувствующий взгляд. — Ты уж сам как-нибудь разбирайся со своими сеньоритами, ладно.

Бэлтрен сделал вид, что предстоящее выяснение отношении с бывшей любовницей его нисколько не беспокоит. Но и мне уйти не позволил.

— Лусия ― одна из подозреваемых, помнишь? — С этими словами он, не дожидаясь дворецкого, открыл дверь. — Я приказал не впускать ее в замок, дабы не ранить твою гордость. Но раз уж она пришла, нельзя не воспользоваться моментом, как считаешь? В таком несдержанном состоянии ее проще будет вывести из состояния равновесия и расспросить о важном.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Таким образом мне выпала сомнительная честь быть красной тряпкой для быка. То есть тем раздражающим фактором, который выведет Лусию Ортис из зоны комфорта и позволит ей хоть чем-то выдать себя.

Антию спрятала от греха подальше матушка Грэси. Жаль, меня она не смогла так же взять за руку и увести в свою комнату, подальше от красной от бешенства Лусии.

— Ты! — она обвиняюще указала на меня пальцем. — Ты увела Бэлтрена у меня из-под носа, хотя прежде говорила, что он самодовольный хам и нахал!

Что ж, с тех пор мало что изменилось. Разве что у Бэлтрена Драко прибавилось нахальства до такой степени, что он решил не просто сделать меня своей любовницей, но и заставить рожать ему драконят. Как обычно, не спрашивая, хочу я этого или нет.

— Лусия, раз уж ты здесь, то будь добра вести себя как воспитанная сеньорита! — потребовал Бэлтрен. При этом графитовые глаза горели решимостью, а в голосе чествовались стальные нотки. — В противном случае мне придется выставить тебя вон.

Дворецкий, три горничных и экономка облегченно вздохнули, когда появился хозяин замка. Чувствуется, досталось им всем от Лусии.

— Меня и так не хотели пускать! — взвизгнула та, а после и вовсе перешла на ультразвук: — Почему она, а не я? Каталина Эстебан и жена наместника Арагосы?! Какой бред! Почему ты женился на ней, Бэлтрен Драко?!

— О, это длинная и ужасно романтичная история, — проговорил Бэлтрен с победной улыбкой. — Присаживайся, Лусия, выпей с нами чая. Я непременно расскажу тебе все. А моя прекрасная супруга подтвердит мои слова.

В мою сторону молнией полетел ненавидящий, уничижающий взгляд. И все же Лусия Ортис не посмела перечить Бэлтрену Драко. Она даже приняла из рук горничной чашку с травяным чаем и не разбила ее об стену, как предыдущие десять. Кажется, нежданная гостья до нашего прихода успела расколотить целый сервиз. Неслыханная расточительность, особенно по нынешним временам.

— Все дело в том, что Каталина спасла мне жизнь, — признался Бэлтрен доверительным тоном, при этом настороженно наблюдая за Лусией и подмечая каждый ее жест, каждую реакцию. — Я как раз пролетал над ее домом, когда в меня ударила молния. А Каталина подобрала меня и трепетно ухаживала.

Хм, он сказал почти правду. Вот только не молния была причиной его падения, да и вряд ли она могла бы причинить вред могучему дракону. Но Лусия эту информацию проглотила.

— О, так ты женился на ней из чувства долга, чтобы отблагодарить… — Сеньорита Ортис сменила гнев на милость и даже кокетливо похлопала длиннющими загнутыми кверху ресницами. — Но это можно было сделать иначе, не женясь на ней. Просто подари ей пару фруктовых грядок и вручи лопату, Каталина будет сиять от счастья, как новенькая лира. Она, знаешь ли, предпочитает любовь к земле, к труду и выгоде. Сделки ценит куда выше страсти.

Глядя на Бэлтрена, я покивала в знак согласия. Какой бы неприятной особой ни была Лусия, меня она хорошо изучила. Я бы действительно предпочла, как и прежде, управлять фруктовой плантацией, а не вот это вот все…

— Брак уже заключен и не имеет обратной силы, — сообщил Бэлтрен.

— Но я люблю тебя! — вскинулась Лусия и обожающе посмотрела на дракона.

А он рассмеялся.

— Любишь? Милая Лусия, не выдавай похоть и желание жить на широкую ногу за возвышенное чувство. Нам было довольно хорошо вместе, но этому пришел конец. Теперь я женатый человек и не могу приглашать в дом бывшую любовницу. В следующий раз, когда решишь ворваться в замок, помни о возможных последствиях. Свое я защищаю верно, с упорством истинного дракона.

А вот это было слышать приятно. Еще приятнее ― наблюдать за тем, как переменилась в лице Лусия и как на ее белоснежной коже вступили алые пятна гнева. Мне даже травяной чай стал казаться особенно вкусным, особенно после нового броска уничижающим взглядом в мою сторону. В ответ я отсалютовала Лусии чашкой и торжествующе улыбнулась. Должны же быть у моего положения хоть какие-то плюсы.

— Ты все равно вернешься ко мне! — пообещала Лусия Бэлтрену, но тот лишь скептически повел бровью. — Да-да, вернешься, вот увидишь. Потому что я горячая, страстная, восхитительная женщина, искушенная в искусстве любви. Не то, что эта холодная селедка Каталина Эстебан.

А вот это обидно. Мне даже показалось, что в чашке с чаем плавает какая-то мушка, и я всерьез размышляла, не выплеснуть ли содержимое. К примеру, в сидящую так близко Лусию Ортис.

Но надо отдать должное выдержке и стойкости Бэлтрена Драко. Он действительно защищал свое с упорством истинного дракона.

— Лусия Ортис, — строгим тоном, в котором слышались угрожающие нотки, процедил он. — Оскорбляя мою супругу, вы оскорбляете меня, наместника короля в провинции Арагоса. А, следовательно, и всю монархию. Знаете, чем это грозит?

Лусия испуганно вжалась в кресло и побледнела. Чашка в ее руках обличающе звякнула.

— Либо вы немедленно приносите извинения Каталине и клянетесь уважать и почитать, как супругу наместника. Либо я в присутствии свидетелей обвиняю вас в публичном оскорблении и накладываю арест на все ваше имущество. Армии и восстановительным бригадам Арагоса пригодятся средства, которые непременно пойдут на благое дело.

Плотно сжав зубы, Лусия поднялась. Бэлтрен Драко слов на ветер не бросал никогда, ей ли об этом не знать. О том, что он скор на расправу, народ Арагосы слагал легенды. Но наверняка прежде Лусия Ортис и не предполагала, что сама попадет под его горячую руку.

— Простите, сеньора Каталина Драко, — едва слышно пролепетала псевдо подруга, глядя в пол. — Я не хотела обидеть ни вас, ни вашего мужа сеньора наместника, ни, тем более, монархию. Обещаю, подобное больше не повторится.

Впервые меня назвали сеньорой да к тому же Драко. От того я несколько стушевалась, так что не сразу смогла ответить. Со стороны мое продолжительное молчание наверняка показалось издевкой.

— Да-да, извинения приняты, — поспешно протараторила я, не вставая с места, по этикету не полагалось. — Вы, Лусия, подруга моего детства, вам многое простительно. Но я запрещаю вам приходить в мой дом и нагло домогаться моего мужа. Если же вы и вправду раскаиваетесь и обещаете соблюдать приличия, то можете быть нашей гостьей.

Так вот, фиктивный или нет, но Бэлтрен пока еще мой муж. И пусть я не дракон, свое тоже защищаю с полной самоотдачей. К тому же мне совсем не хочется, чтобы после нашего с Бэлтреном расставания Лусия стала мачехой Антии. А что до моего приглашения захаживать в гости — так это такой трюк, все исключительно ради дела. Нам ведь нужно знать, приложила свою ладошку Лусия к нападению на Бэлтрена или нет.

Конфликт вроде бы сгладился. Лусия действительно пересмотрела свое поведение и согласилась отужинать в замке. А во время трапезы так откровенно липла к сеньору Селсо Пересу, что тот устал убирать ее цепкие ручонки от своего тела. Полагаю, Лусия хотела вызвать ревность Бэлтрена, но ей это не удалось. Как не удалось и завоевать прежнее расположение Селсо, который выглядел смущенно и почему-то постоянно косился в мою сторону.

— Уже довольно поздно, — заметил Бэлтрен как бы невзначай в конце ужина. — И пусть дороги в Арагосе безопасны, молодым сеньоритам не стоит путешествовать по темноте. Потому предлагаю вам, Лусия, заночевать в замке. Если хотите, могу выделить вам комнату рядом с той, что занимает мой друг Селсо.

Тот аж зубами скрипнул от досады. И, предвосхищая согласие Лусии, поспешно заметил:

— Прошу прощения, но сегодня ночью я участвую в операции по зачистке. На севере провинции обнаружены бесхозные мертвяки. Мои люди ждут меня.

Взгляд Лусии заметался. Оставаться в замке без мужчины ей определено не хотелось, но и отказываться, рискуя навлечь на себя гнев наместника, было никак нельзя.

Глава 26

Ох уж эти законы гостеприимства и этикет. Если бы не они, Лусия Ортис ни за что не осталась ночевать в замке и уж точно не заняла спальню, находящуюся аккурат под хозяйскими апартаментами. В такой момент представительница уважаемого в Арагосе рода предпочла бы оказаться простолюдинкой.

План Бэлтрена был прост и вполне мог выгореть. Он собирался разозлить Лусию, заставить ее применить магию. Провоцировал ее. Мне же выпала сомнительная честь стать возмутительницей спокойствия. Тем самым раздражающим фактором. Памятуя о холодной селедке, я превзошла себя. С визгами, стонами и даже завываниями трясла кровать, изображая бешеную страсть. Если бы в этот момент дяде Бэлтрена или кому-то из слуг вздумалось прогуляться по коридорам, они бы не засомневались в том, что мы с драконом вовсю стремимся продлить драконий род. При этом еще и пополнить сборник по искусству любви. А то, что Антия и матушка Грэси ночуют в другом крыле, только придавало мне пыла.

Все это время Бэлтрен контролировал Лусию, вернее, ее силу. И все же в какой-то момент не выдержал. В тот самый, когда я, подражая брачному зову тигроволка, прогнулась в спине и завыла. При этом стоя на четвереньках разумеется. Словом, вошла в раж.

— Святые небеса… — выдохнул появившийся в потайном проходе Бэлтрен. Застыл с широко раскрытыми глазами и, кажется, тоже завыл. Тихонечко так, жалобно.

— Не выйдет плантаторши, присоединюсь к труппе бродячих артистов! — не без гордости произнесла я, поднимаясь и расправляя платье. — Думаю, у меня есть талант.

— Если ты о таланте сводить меня с ума, то да, он у тебя есть, — признался дракон. И утер пот с высокого лба рукавом домашнего халата.

Не знала, что контролировать чужую силу так сложно. Вон, драконище даже вспотел.

— Как успехи? — поинтересовалась я, стараясь не обращать внимания на то, как глубоко и порывисто дышит Бэлтрен, как горят призывным огнем его глаза. И как нагревается мой браслет, распространяя сладкое тепло в те участки тела, о которых сейчас думать бы не хотелось. — Не зря же я устроила этот тигрячье-кошачий концерт.

— Лусия не применяла магии, если ты об этом, — проговорил Бэлтрен, приближаясь. — Полагаю, она действительно достаточно искушена, чтобы отличить подлинные звуки страсти от поддельных.

Ну вот, даже немного обидно стало. Я так старалась, а в глазах заклятой подруги, выходит, так и осталась холодной селедкой.

— Не расстраивайся, дорогая, — ласково и подозрительно возбужденно проговорил Бэлтрен. Его широкие загрубевшие ладони легли на мои плечи. — Я помогу тебе, хочешь?

Его лицо приблизилось, но я успела отстраниться. В итоге настойчивые мужские губы успели только мазнуть по моим. Но даже этой малости оказалось достаточно, чтобы мое сердце чаще забилось о грудную клетку.

— Ну, уж нет, — решительно отказалась и коснулась губ подушечками пальцев. Как будто так просто стереть с них поцелуй Бэлтрена. — Сейчас немного отдохну и попробую снова, вдруг да получится?

Бэлтрен осуждающе покосился, а после иронично вскинул бровь. Кажется, он не верил, что без его помощи мне удастся изобразить пылкую страсть.

— Ты действительно мог жениться на той, кто тебя спас? — задала дракону вопрос, прежде чем он вернется к излюбленной теме. — Или это тоже было провокацией для Лусии Ортис?

— Каталина… — Бэлтрен поймал за руку и потянул к себе. — Я уже говорил, что ты понравилась мне с первого взгляда. И да, вопреки прежним убеждениям считаю, что мы связаны. Браслеты тому подтверждение. И, конечно же, я благодарен за то, что ты ухаживала за мной, пока был без сознания… Ты ведь ухаживала?

Мне стало немного смешно. У Бэлтрена был такой сомневающийся и растерянный вид — похоже, сама мысль о том, что он был без сознания полностью в моей власти, пугала его, могучего и непобедимого дракона.

— Если я понравилась тебе, то какого драного кота ты выслал меня из столицы? — спросила, прищурившись и не ответив на вопрос. Еще и руку убрала из настойчивого захвата. — Не слышала, что с понравившимися сеньоритами поступают подобным образом.

— Каталина, — протянул Бэлтрен с лукавой укоризной. — Я не избавился от тебя. А в Итране поселил не для того, чтобы наказать. В столице не приняли бы одинокую незамужнюю девушку. А твой дядя действительно предатель, я не мог поступить иначе. И нашел единственный способ сохранить твою независимость. Я бы непременно навестил тебя в ближайшее время и не оставил прозябать в полуразвалившемся старом доме... Если бы не обстоятельства. Но именно они привели меня к тебе. Правда, не в том состоянии, в котором хотелось бы.

Он улыбался так, как будто ждал похвалы за свое признание. И даже вновь направился ко мне, распахнув объятия.

— Стой! — предупредила и выставила вперед обе руки. — То есть ты спрятал меня ото всех и хотел стать покровителем? Чтобы из благодарности я ответила на ухаживания?

— Что-то вроде того, — сообщил дракон и поиграл бровями.

— Ах, ты!.. — не сразу нашла подходящие слова, чтобы выразить всю степень своего возмущения. Зато нашла подушку, которой и запустила в Бэлтрена. — Самодовольный! Наглый! Беспринципный дракон!

— Беспринципный-то почему? — переспросил дракон. Брошенная в него подушка полетела обратно. — Очень даже принципиальный.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

В следующий раз в него полетели сразу две подушки, которые он сшиб на лету магической стрелой.

Бэлтрена обсыпало перьями.

— Чему ты так рада? — уточнил он, отряхиваясь.

— Скорее жалею, — вздохнула в ответ.

— О том, что напала на честного дракона?

— Нет. Жалею, что не прихватила деготь.

— Ах ты, хулиганка!.. — схватив подушку, Бэлтрен бросился в атаку. — Держись у меня.

Потасовка завязалась нешуточная. Догоняя друг друга, мы с Бэлтреном натыкались на мебель и двигали ее. С верхней полки свалилась ваза и разбилась. Перья от подушек летали повсюду, как и другие предметы. К счастью, ничего особо тяжелого под руки не попадалось. Полагаю, стилисты хозяйской опочивальни предполагали, что жизнь с драконом полна казусов, потому все что потяжелее, плотно приколотили к полу или стенам. Но визжала и выкрикивала проклятья я по-настоящему и не желала уступать дракону пусть и в шуточной, но битве.

Однако первым сдался не дракон. И, конечно же, не я. А Лусия Ортис. Постучав по потолку чем-то громоздким, она выкрикнула усиленным магией голосом:

— Да прекратите же вы, наконец! Понимаю, медовый месяц, но проявите гостеприимство, дайте уже поспать!

Зажимая рты ладонями, мы с Бэлтреном расхохотались и без сил рухнули на постель. Да уж, переборщили с постановками. Зато как весело было. И уж теперь-то Лусия не скажет, будто я не темпераментная. Правда, она наверняка не совсем это имела в виду. Но я уверена, что у меня темперамента вдоволь в любом деле, если он касается сеньора Бэлтрена Драко.

Однако…

Нельзя лежать на одной постели с Бэлтреном Драко и не подвергаться опасности. Он не преминул воспользоваться ситуацией. В тот момент, когда я меньше всего ожидала, перекатился на бок и, нависнув надо мной, погладил по разметавшимся по подушке волосам. Его лицо было так близко, в непозволительной досягаемости. Я поймала себя на мысли, что хочу обнять его ладонями и потянуться к таким манящим губам. О да, мне уже было известно, как пьянят поцелуи дракона, как кружится голова от его прикосновений, а все тело становится легким, словно бы невесомым.

— Не злись, Каталина, — проговорил Бэлтрен, мягко улыбаясь. — Хотя в гневе ты прекрасна. Я мечтал о такой женщине всегда. О такой, как ты. И я признаюсь, что использую любую возможность быть рядом. Жду, когда ты капитулируешь и станешь моей не только фиктивно.

Я проглотила ком, внезапно возникший в горле. Посмотрела на Бэлтрена пытливо, изучая, как будто впервые. Можно ли ему верить? Его словам и поступкам. С момента первой нашей встречи, когда он проявил себя не лучшим образом, прошло много времени. Порой Бэлтрен Драко все еще вел себя совершено нахальным образом, но вот что удивительно — я почти привыкла. Больше того, это начало мне нравиться.

Он склонился сильнее, чтобы поцеловать. Но я была вынуждена отстраниться. Предательски отползти и соскочить с кровати. Как бы мне ни хотелось утереть нос Лусии Ортис, но о том, чтобы сблизиться с драконом сейчас, когда она может все услышать и даже увидеть, если применит сильную магию, было немыслимо. Я могла разыграть спектакль, но вот воплотить игру в реальность — нет, на это я оказалась не способной.

— Даже не позволишь себя поцеловать? — разочарованно, но не обиженно спросил Бэлтрен.

Я покачала головой и тут же была вынуждена схватиться за низкий столик, дабы удержаться на месте. Браслеты не принимали отказов и, в отличие от меня, мечтали соединиться с драконом.

— Просто расслабься и иди ко мне, — поманил Бэлтрен. — Ты ведь знаешь, только в этом случае браслеты успокоятся. А я обещаю не делать ничего против твоей воли.

Глубоко вздохнув, я разжала пальцы. И позволила магической силе притянуть себя к Бэлтрену. Браслеты со звоном соединились, а я впечаталась в мощную грудь дракона. Одной рукой он обнял меня за талию, а другой помассировал спину. Но целоваться не лез.

— Не хочу, чтобы Лусия, твоя любовница, оставалась в замке, — проговорила откровенно, решив, что в некоторых вопросах Бэлтрену все же можно доверять. — Когда она здесь, я чувствую себя неловко. И веду себя странным образом.

— Бывшая любовница, — поправил меня Бэлтрен. — Лусия Ортис ― моя бывшая любовница, и она не идет ни в какое сравнение с тобой.

Признаться, такое признание порадовало и взбодрило.

— Она ведь использовала магию, но не было никакого свечения, — напомнила я. — Значит, это не она напала на тебя?

— Этот выброс магии был слишком слабым, почти незаметным, — признался Бэлтрен. — Лусия не поддалась на провокацию. Но я придумаю способ продемонстрировать магию всех, кого подозреваю. Точнее, уже придумал. Вот только боюсь, магам Арагосы способ не понравится, но это уже мелочи. Не волнуйся, Каталина, тебе больше не придется участвовать в провокациях. Хотя, наша шутливая баталия мне тоже понравилась.

Он поцеловал меня в кончик носа и, пожелав доброй ночи, скрылся в своей спальне. И я была ему за то премного благодарна, вот только когда он ушел, почувствовала себя какой-то обнищавшей, слишком одинокой. Слишком быстро привыкла к постоянному присутствию дракона рядом и без него чувствовала подозрительный холод, которого не ощущала никогда раньше.

Лусия Ортис покинула замок еще до завтрака, сославшись на важные дела. И это тоже к лучшему — я бы не смогла смотреть ей в лицо после того концерта, который разыграла вчера. Как ни старайся, но эта сеньорита все равно нашла бы способ упрекнуть меня в чем-либо. К примеру, теперь вполне могла заявить, что я слишком несдержанная. К чему мне терпеть это, даже если после она извинится? Да и вообще: разве должна я доказывать Лусии Ортис что-либо? Пусть уж лучше она докажет, что не имеет отношения покушению на наместника Арагосы.

Но сейчас у меня появилась новая забота и еще один повод для подозрения.

После завтрака мы с Антией вышли прогуляться по саду и были сильно удивлены, когда увидели растрепанную и испуганную матушку Грэси, спешащую к нам со всех ног.

— Ох, деточка!.. — выпалила она, устало прислонившись к стволу ромашкового дерева. — Наш Тучка… Ему что-то совсем худо. Посмотрели бы вы, а?..

Не сговариваясь, мы с Антией подобрали юбки и ринулись к восточному крылу, туда, где для Локо и Тучки были отведены целые апартаменты. Обычно наши чудесные животные прогуливались вместе с нами, либо дурачились и плескались в широком бассейне. Но сейчас боевой кот лежал на подстилке, а Локо сидела рядом и вылизывала его дымчатую шерсть.

— Эй, Тучка?.. — позвала я, подходя ближе и присаживаясь на корточки. — Тученция, что с тобой?

— Мяв?.. — жалобно мяукнул кот и повернул ко мне морду с красными глазами и припухшим носом. Громко чихнул.

Прежде Тучка не болел простудой, даже когда был совсем маленьким котиком. У него вообще отменный иммунитет. Ни дождь, ни ветер, никакая непогода не могли сбить летуна с курса или заставить дрожать от холода. А это значит, что эта болезнь появилась неспроста. Кто-то заразил котика, а, возможно, хотел и вовсе прикончить.

— Нам срочно нужен лекарь магических животных! — решила я. — И Бэлтрен, он сможет определить, применялась ли к Тучке магия, пока ее следы не рассеялись без следа. Матушка, уведи пока Антию, прошу.

Я же поспешила к Бэлтрену, ворвавшись в его кабинет в самый разгар приема. Знаю, сегодня прибыла делегация из соседнего королевства. И это была очень важная встреча. Но жизнь и здоровье Тучки сейчас важнее всего.

— А вот и моя прелестная супруга Каталина! — представил меня Бэлтрен. Но, заметив мое выражение лица, насторожился. — Что-то случилось?

Я кивнула и, извинившись перед гостями, пятью рослыми гоблинами с зелеными мордами и клыками, не вмещавшимися во рту, попросила Бэлтрена уделить мне несколько минут. Сообщила, что это действительно важно и не терпит отлагательств. Конечно, ведь каждая секунда идет Тучке во вред.

— Антия? — предположил Бэлтрен, поднимаясь с кресла и откладывая стопку бумаг, которую увлеченно изучал до моего вторжения.

— Нет, Тучка, — сообщила я. — С ним беда.

— Де-е-евушка, — как-то слишком уж надменно и пренебрежительно произнес один из гоблинов, самый рослый и с желтыми клыками. Видимо старший. — Нельзя ли обсудить погоду позднее? Тучи тучами, но подписание соглашений между нашими королевствами куда важнее, чем эти ваши маленькие женские неурядицы.

Видимо, он решил, что я отвлекаю супруга по пустякам. Этими самыми женскими штучками. Очень неприятная ситуация, и я надеялась из нее выкрутиться, не сообщая истинных причин своего прихода, но при этом не оскорбляя гостей. Хотя, признаться, очень хотелось сказать в ответ нечто едкое.

Бэлтрен опередил. Несколькими короткими и емкими фразами он одновременно расставил все точки над «и».

— Тучка ― это наш летающий кот и член семьи, — популярно растолковал он. — А для меня нет ничего важнее семьи. Потому прошу вас подождать и насладиться красным вином и закусками. Я вернусь к вам сразу, как только закончу действительно первостепенной важности дело.

Глава 27

Бэлтрен долго гладил Тучку, водил по его дымчатой шерсти лапами, успокаивая и ободряя. Одновременно дракон магически сканировал котика, проверял, что за сила на него воздействовала. Тучка лежал, прикрыв глаза, и лишь изредка шумно вздыхал. В такие моменты Локо поскуливала и жалобно смотрела на меня и Бэлтрена.

— Не волнуйся, это не смертельно, — успокоил ее дракон. — К тому же, здесь применили вовсе не магию, а сильнодействующее вещество. Скорее всего, растительного происхождения. Одного не пойму…

Нахмурившись, он еще раз провел ладонями вдоль позвоночника Тучки.

— Чего именно? — уточнила я, затаив дыхание. Уж если Бэлтрен Драко, с его-то сильной магией в чем-то сомневается, дело совсем плохо.

— Тучка съел что-то отравленное. Возможно, это был кошачий лук или вяленое мясо, которое он так любит. И тот, кто это сделал, действовал наверняка.

Я невольно вздрогнула. Локо поддержала и, задрав морду, жалобно проскулила.

— Ты хочешь сказать?.. — у меня язык не поворачивался произнести вслух жуткую догадку. — От нашего Тучки хотели избавиться? Убить его?

— Именно, — кивнул дракон, продолжая осматривать котика. — Но он чудесным образом выжил. И, кажется, я знаю почему. Локо, подойди-ка сюда, тебя тоже стоит осмотреть.

Кто бы ни был жестоким отравителем, одного он не учел — тесной дружбы между Локо и Тучкой. С недавних пор они стали неразлучны и делили все между собой. Вот и отравленную трапезу отведали вместе. Тучка сильно пострадал, но выжил. А Локо… Как справедливо заметил Бэлтрен Драко: нельзя убить то, что уже умерло однажды.

— Ты молодец, девочка, — дракон потрепал собаку по холке. — Спасла Тучке жизнь. Продолжайте держаться вместе и присматривайте за остальными обитателями замка, особенно за Антией и Каталиной. А я усилю охрану и магическую защиту замка. И, пожалуй, временно ограничу поток просителей. Хотя, сдается мне, Тучку отравил кто-то, кто хорошо нам знаком.

— Сеньора Селсо Переса не было в замке этой ночью, — напомнила я. И тут же добавила: — Хотя… Это не значит, что он не мог вернуться. А что насчет Лусии Ортис? Ты ведь следил за ней все время, что она пробыла в замке.

Бэлтрен поджал губы и произнес извиняющимся тоном:

— Вообще-то не все время она была под моим контролем. Во время нашего шутливого сражения я несколько ослабил контроль.

— Этого могло хватить Лусии, чтобы подбросить отраву? — уточнила я. — Или она сделала это, когда уезжала.

— Последнее исключено, — покачал головой Бэлтрен. — За ней и другими гостями постоянно следят верные мне люди. Она не смогла бы сделать это незаметно.

— Значит, первое… — вздохнула я. С сочувствием посмотрела на Локо и Тучку, лежавших рядом. — Выходит, я виновата, что котик пострадал. И, боюсь, пострадал он из-за того, что был опасным свидетелем. Для магов не секрет, что боевые коты улавливают магию и даже могут взять след. Возможно, Тучка что-то учуял или кого-то. И нашего котика попытались убрать. Но я… — Перевела взгляд на Бэлтрена и непроизвольным жестом скрестила на груди руки, словно защищаясь. — Я тоже свидетель. Наверняка тот, кто решился напасть на дракона и боевого кота, знает, кто помог тебе. И те разноцветные всполохи… Я видела их и…

Договорить мне не дали. Бэлтрен привлек меня к себе и порывисто обнял, как будто защищая собой от всего света. Мне тут же стало так тепло и комфортно, что даже страшные мысли моментально вылетели из головы.

— Нет, Каталина, тебя никто не тронет, — пообещал Бэлтрен Драко. — Ни тебя, ни Антию, ни животных. Никого в этом замке. Знаю, я бываю грубым и заносчивым, но в деле защиты мне нет равных. Ты же знаешь, как ревностно драконы берегут свое добро.

— Мы твое добро? — уточнила я, взглянув в бездонные графитовые глаза. Сейчас они не были холодными или надменными, напротив, в них плескалась нежность и решимость выполнить данное обещание.

— Именно. Вы самое доброе и дорогое, что есть у меня. — Тыльной стороной ладони Бэлтрен коснулся моей щеки. — Я очень изменился, Каталина. Ты изменила меня. И больше всего на свете я дорожу тем, что есть у меня теперь. Тобой, Антией, Локо, Тучкой, даже ворчливой, но справедливой и доброй матушкой Грэси. Вы моя семья. Моя драгоценность.

Не стала напоминать ему, что семья мы фиктивная. Наверное, потому что тоже чувствовала тесную связь между нами, и брачные браслеты тут ни при чем. На этот раз я первой потянулась к Бэлтрену. Привстала на цыпочки и поцеловала, закинув руки ему на шею. Мой браслет одобрительно звякнул и, в качестве поощрения за примерное поведение даже чуточку ослаб, перестал так сильно сжимать запястье.

Даже не знаю, как далеко смогла бы зайти, если бы не настороженное покашливание Локо. Не знала, что она так умеет. Когда я посмотрела в ее сторону, она мордой указала на входную дверь. Там стояла Антия, переминаясь с ноги на ногу. Сдается, малышка пришла проведать больного котика. Заметила нас с Бэлтреном и не решилась мешать.

— О, милая, проходи, — ласково поманила я, отлипая от Бэлтрена. — Тучке лучше, но его все равно должен осмотреть лекарь магических животных.

— Молодец, что принесла еще воды, — добавил Бэлтрен, заметив в руках малышки кувшин. — Сейчас для Тучки важно пить много жидкости. А для всех нас важно быть крайне осторожными.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Бэлтрену пришлось ненадолго покинуть нас и возвратиться к гоблинам. Но вскоре прибыл сеньор Селсо Перес. По просьбе Бэлтрена он привез с собой лучшего лекаря магических животных, сеньора Джермана. Этого низкорослого и полного добряка с веселым нравом я уже встречала. Однажды, после вторжения дезертиров-некромантов, нам пришлось воспользоваться его услугами. Тогда Тучке повредили бок стальным лезвием, а после еще натравили на него полчища поднятых мертвых крыс. У меня до сих пор перед глазами стоит тот момент, когда мы с котиком отбивались от мертвяков: он лапами, а я чугунной сковородкой. На память об этом эпизоде у Тучки остался едва заметный шрам на боку, а у меня — острая неприязнь к крысам. Они и живые-то доставляют массу хлопот, что уж говорить о мертвых.

— О, мой замечательный пациент! Один из самых бесстрашных и терпеливых. — Сеньор Джерман тоже узнал Тучку. И меня: — Моя дражайшая сеньорита Каталина! Я бесконечно рад видеть вас снова. До меня дошли слухи, что вы вышли замуж на нашего многоуважаемого сеньора Бэлтрена Драко. Позвольте поздравить вас с этим замечательным событием!

После положенных приветствий лекарь приступил к делу. Как и в прошлый раз, он осматривал Тучку с помощью магических камней, которые прикладывал к его телу. При соприкосновении с магией они меняли цвет с серого на лиловый. Или даже пурпурный — в зависимости от силы примененного заклинания. Сейчас же они были светло-розовыми с радужными переливами.

Боясь оставлять нас с Селсо Пересом, Бэлтрен быстренько отправил гоблинов восвояси. И теперь стоял рядом со мной, как положено хозяину дома и порядочному супругу. Наверное…

— Хм… — произнес сеньор Джерман и задумчиво поскреб лысеющую макушку. — К Тучке не применялась магия, его банально отравили. А вот эту сеньориту я бы осмотрел с особой тщательностью. — Он покосился в сторону Локо-Бониты. Мы пытались вывести ее из зала, но она ни в какую не хотела оставлять котика. И теперь наблюдала за действиями лекаря из самого дальнего и темного угла. Но даже с такого расстояния сеньор Джерман сумел ее рассмотреть. — С ней что-то не так… Определено не так!

Еще бы, с Локо вообще все не так. Она у нас так сказать ни живая и ни мертвая. Истинная находка для увлеченного исследователя и лекаря.

— Не стоит! — произнесли мы с Бэлтреном хором.

— Хм… — снова произнес Джерман. Глаза его, обращенные в сторону Локо, горели азартом. — Очень интересная особь. Я бы осмотрел ее совершенно бесплатно.

Неслыханная щедрость, особенно учитывая расценки лучшего лекаря. В прошлый раз за лечение Тучки мне пришлось отдать браслет с рубинами, принадлежавший еще моей матери.

— И замок… — продолжил рассуждать лекарь. — Здесь я чувствую магию, которой не могу определить.

— Вот и не определяйте, — настойчиво посоветовал Бэлтрен Драко. — Делайте лишь то, зачем вас вызвали.

Сеньор Джерман не решился спорить с драконом и наместником Арагосы. Снова обратил внимание на Тучку: заглянул ему в пасть, смерил температуру.

— Да уж, в этом замке действительно творятся вещи удивительные, — шепотом сообщил Бэлтрен мне на ушко, — А уж компания собралась — с ума сойти просто.

— К сожалению, это не в переносном смысле, — отозвалась я так же тихо. — Мы еще та семейка, пусть и фиктивная.

Бэлтрен улыбнулся и, накрутив мой выбившийся из прически локон на палец, поднес к губам и поцеловал. Рядом с ухом, так что я смогла почувствовать его дыхание на своей коже и против собственной воли блаженно прикрыла глаза. Ощутила дрожь предвкушения, прокатившуюся вдоль позвоночника.

— Знаешь, я видел много семей не фиктивных, — вкрадчиво сообщил Бэлтрен, — но ни одна из них не была из них более настоящей, чем наша.

Глава 28

Сеньор Джерман выписал Тучке лекарства и вручил рецепт Бэлтрену Драко. Посоветовал не давать котику молочные продукты и сырое мясо в ближайшие десять дней, а после лекарь заискивающе улыбнулся, намекая что сделал все что мог. Бэлтрен увел его к себе в кабинет рассчитаться за работу. Антия убежала к матушке Грэси, они собирались печь тыквенный пирог со сливками, воспользовавшись отгулом кухарки. А я, укрыв Тучку и Локо, прилегшую рядом, покрывалом, смогла уединиться в своей комнате.

Точнее, попыталась это сделать. Расстегнула корсаж платья и начала наполнять ванную теплой водой, даже успела капнуть туда апельсинового масла и бросить засушенные лепестки розы. Да, теперь все это постоянно обновлялось на моем туалетном столике — несмотря на дефицит и высокие цены, слуги полагали, что жена наместника должна идеально выглядеть и пахнуть. Периодически мне подсовывали сурьму и помаду: коралловую, алую, пурпурную. И тот факт, что меня никогда не видели с темными стрелками на глазах и накрашенными губами, никого не смущал.

— А это у нас тут что?.. — На туалетном столике заметила букет гибискуса. Белого и душистого.

Неужели Бэлтрен решил в очередной раз удивить? Но он бы выбрал красный цвет…

Я резко обернулась, почувствовав спинным мозгом чужое присутствие. И встретилась лицом к лицу с сеньором Селсо Пересом. Его зачёсанные назад светлые волосы блестели от воска, но еще ярче сияли нечеловеческие зеленые глаза с кошачьим зрачком. Они буквально пожирали меня.

— Что вы делаете в моей ванной комнате?! — возмутилась я, одновременно застегивая корсаж и отшагивая назад. — Как посмели сюда явиться?

— Простите, Каталина… — Селсо галантно поклонился, как будто мы находились на великосветском приеме. — Я не хотел смутить или испугать вас. Всего лишь поговорить.

— Разве нельзя было сделать это в другом месте? Почему понадобилось врываться в мои покои?.. Стойте! — Меня вдруг осенило. — Вы воспользовались порталом, сеньор Перес?

— Мне пришлось. — Новый поклон и продолжительный взгляд. — Бэлтрен Драко не подпускает мня к вам на пушечный выстрел. Чтобы поговорить с вами наедине, пришлось прорвать его защиту.

И Бэлтрен Драко не мог этого не почувствовать. Селсо сильно рисковал, оказавшись здесь. И без того главный подозреваемый в нападении на наместника, теперь он навлек на себя еще больше подозрений.

Как жаль, что Селсо проник в комнату до того, как я вошла сюда. Для прорыва защиты дракона потребовался огромный выброс магии, можно было сравнить его с тем, что я видела в день, когда Бэлтрен Драко свалился на мою голову в буквальном и переносном смысле этого слова.

— Мой муж вас убьет! — пообещала я.

— Оно того стоит, прекрасная Каталина. — Селсо Перес опустился на колено и взял мою руку в свои. Хорошо еще не ту, на которой красовался брачный браслет. — Ради одной встречи с вами наедине я готов погибнуть.

Я пристальнее всмотрелась в его лицо — а не сошел ли он с ума? Погибнуть так глупо, а главное бессмысленно.

— И что же такого важного вы сбирались сказать? Может быть, признаться в том, что отравили моего боевого кота? Так сказать, убрали с дороги еще одно препятствие на пути к цели?

— Я бы никогда не сделал такого! — возмутился Селсо. Вроде бы даже искренне. — Я люблю вас, Каталина. Только это и собирался сказать.

Он хотел поцеловать мою ладонь, но я успела ее отнять.

— А наличие у меня мужа, вашего, кстати, друга, вас не смущает? — уточнила я скептически. — Что дало вам повод думать, будто я отвечу на ваши чувства?

В поднятых на меня нечеловеческих глазах читалась вполне человеческая грусть.

— Вы выбрали не того себе в мужья, Каталина. Бэлтрен Драко не сделает вас счастливой. К тому же я чувствую, что между вами нет связи. Вы все еще девственны, Каталина, и это дает мне надежду…

— Не смейте! — резко возразила я и шарахнулась в сторону. — Не смейте продолжать.

Уж не знаю, как он почувствовал то, что почувствовал (не иначе как именно для этого и опустился на колено возле меня), но подтверждать его догадки я не собиралась. Да, маг такого уровня, как Селсо, это не Лусия Ортис, его непросто обмануть.

Кстати о ней…

— Как вы можете признаваться мне в любви, ведь я точно знаю о вашей связи с Лусией Ортис. Вас не смущает ни наличие у меня мужа, ни у вас любовницы. Да что вы за человек такой, Селсо?

Признаться, меня пугало его присутствие. Я прекрасно понимала, что противопоставить его силе мне нечего, а потому мысленно отсчитывала секунды до появления Бэлтрена. Он не мог не почуять мой зов. И того, что кто-то прорвал его магическую защиту. Даже если Селсо Перес совершил обманный маневр и направил наместника по ложному следу, тот быстро догадается, что его провели. В чем в чем, а в силе и мудрости дракона я не сомневалась.

— Лусия Ортис была мне нужна лишь для того, чтобы отыскать Бэлтрена, — покаянно выдохнул Селсо. — Какое-то время я даже подозревал ее в нападении. Но речь сейчас не о ней, а о нас, Каталина.

— Нет никаких нас! — решительно заявила я. — И думать об этом забудьте.

— Тогда скажите, что любите его, — даже не попросил, а потребовал Селсо. Поднялся и, отряхнув штанины, заглянул мне в глаза, будто гипнотизируя. — Скажите, что любите Бэлтрена Драко, и я больше никогда не стану преследовать вас.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Казалось бы: так просто произнести одно единственное слово. Но оно застряло у меня в горле, как рыбья кость. Я сама еще не решила, как именно отношусь к Бэлтрену, а произнести вслух такое казалось немыслимым предательством. Предательством Бэлтрена и себя самой. И даже преследуя благородную цель, я не могла пойти на такое. Еще и браслет, демоны его побери, решил проявить активность — раскалился, как головешка, призывая к ответу. Разумеется, ему было на руку мое признание.

Звон бьющегося стекла и шум крыльев стали моим спасением. Бэлтрен все же прилетел мне на помощь и сейчас его золотые глаза налились кровью. Он разинул драконью пасть и выдохнул огонь. Выдохнул так, что меня даже не задело, а вот Селсо буквально окружило пламенем. Он словно оказался заперт в горящей клетке, не в силах даже пошевелиться или сказать что-либо в свое оправдание.

Что и говорить, муженек объявился вовремя.

— Селсо Перес! — объявил дракон громогласно. — Я вызываю тебя на дуэль!!!

После этого он поддел когтем клетку с бывшим лучшим другом и улетел прочь. А витражное стекло на моем окне стало восстанавливаться, и вскоре приняло прежний вид. Вот только мое сердце все еще колотилось как угорелое, не в силах восстановить спокойный ритм. Подхватив юбки, я помчалась вниз, надеясь отговорить Бэлтрена от дуэли. Понимаю, он просто обязан заступиться за честь жены, пусть и фиктивной, к тому же это прекрасный способ проверить Селсо. Беда в том, что на счету мага-портальщика больше сотни магических дуэлей, и изо всех он вышел победителем. Как бы я там ни относилась к Бэлтрену, смерти ему не желала.

— Бэлтрен!.. — позвала я, спускаясь по лестнице.

Не заметила, как запнулась об оборку платья и наверняка полетела бы вниз, если бы сильные мужские руки не подхватили меня. Не представляю, как Бэлтрену удалось моментально оказаться рядом, но если бы не он, могло случиться страшное. Ох уж эта несносная мода на длинные платья и рюши. Ну почему жена наместника Арагосы не может носить укороченные подолы, как простая горожанка?

— С тобою все в порядке, красавица моя? — спросил дракон, усаживаясь прямо на ступени и удобно размещая меня у себя на коленях. — Ты выглядишь испуганной. Это из-за не случившегося падения, или Селсо обидел тебя?

Я ощутила, как по телу пробегают слабые магические разряды — дракон сканировал меня, проверял, видимо, все ли цело.

— Это лишнее, — предупредила, отстраняя его ладонь, уверенно ползущую от шеи к животу. — Сеньор Селсо Перес признался мне в любви, но не пытался напасть. И вел себя достаточно учтиво, если, конечно, не брать в учет тот факт, что он без спроса ввалился в мои покои. Тебе известно, сеньор дракон, что Селсо не проиграл ни одной дуэли?

— Разумеется, — кивнул Бэлтрен с самодовольной улыбкой. — Ему везло, потому что его противником не был я. Он нанес мне оскорбление, которое невозможно простить. Но то, что ты переживаешь за меня — это вдохновляет на подвиги и свершения.

Я обреченно закатила глаза и вздохнула. Мальчишки всегда мальчишки, даже если они — драконы и могущественные маги.

— Я переживаю за себя, — предупредила строгим тоном. Попыталась подняться, но именно в тот момент нашим с Бэлтреном браслетам вновь взбрело в голову соединиться так, что я практически оказалась в капкане. — Откажись от дуэли с Селсо, должен же быть другой способ разобраться с ним. Вдруг ты снова потеряешь память, и мне придется ее восстанавливать? Ухаживать за тобой, терпеть твой дурной нрав и прочее.

— О, ради этого я точно рискну, моя прекрасная женушка. Дуэли быть, это решено. Но что касается смертельных ранений — недавний указ короля дозволяет биться лишь до первой крови.

Мне несколько полегчало. Из всех последних указов короля этот, пожалуй, один из лучших. На войне и без того полегло много людей и магов, не стоит терять их из-за глупых распрей и дуэлей.

— Не лучше ли было поговорить и разобраться во всем мирным путем? — продолжала настаивать я. — Да, Селсо поступил опрометчиво, ворвавшись ко мне в комнату. Но, повторяю, он не причинил мне никакого вреда.

— Не защищай его, — нахмурился дракон. — Он не только нарушил установленную мной магическую защиту, но и воспользовался фамильным артефактом. Думаю, он наверняка знал, что используй он только свой дар в полную силу, я вычислил его немедленно. А так у меня ушло слишком много времени на распознавание рода магии.

Так вот, значит, как Селсо сумел обойти магическую защиту замка. Жаль, что ценную вещь, фамильный артефакт, он потратил на такую глупость.

— Ты ведь будешь присутствовать на дуэли? — уточнил Бэлтрен, заглядывая мне в глаза. — Твоя поддержка принесет мне победу. Сначала я пущу Селсо кровь, а после отстраню от должности. То, что он покусился на твою честь и нарушил законы Арагосы, должно быть окуплено сполна

— Какой ты кровожадный, дракон, — заметила я со вздохом. С одной стороны, понимала, подобное самоуправство нельзя прощать. Тот, кто должен быть гарантом закона, не должен его нарушать. Иначе кто знает, кто еще решит внести в замок наместника древний артефакт и использовать его в корыстных целях. С другой же стороны, мне не слишком-то хотелось быть причиной распрей между Селсо и Бэлтреном. — Вы ведь были лучшими друзьями.

— Ты права. Были.

Спорить бесполезно, это я отчетливо понимала. Бэлтрен воспринял поступок бывшего друга как личное оскорбление и не желал его сносить. Селсо действительно поступил глупо и недальновидно, раздраконив Бэлтрена. Неужели ему действительно было так важно поговорить со мной наедине? Но ведь я никогда не давала ему повода… До чего же странный народ, эти мужчины. Отталкивают то, что само плывет к ним в руки, но мечтают дотянуться до облаков, даже зная, что не смогут приручить их.

— Ох, простите… Считайте, что меня тут не было.

На вершине лестницы появилась матушка Грэси. Заметив нас с Бэлтреном, она стушевалась, и повернула обратно. Кажется, решила, будто нечаянно прервала наше свидание.

Но это не так!

— Матушка, не убегай! — громко попросила я. Живо спрыгнула с колен фиктивного мужа, и — о, чудо! — брачные браслеты мне это позволили. — Мне нужно поговорить с тобой. Прям сейчас!

Разумеется, это было только предлогом оказаться подальше от Бэлтрена, его дурманящего тепла и жарких рук. Сложно, знаете ли, оставаться фиктивной женой, когда тебя так страстно обнимают.

— О чем поговорить, деточка? — на меня изумленно взирали большие карие глаза матушки. — Что-то случилось, пока я лечила ревматизм сеньора Фабио? Бедный… Вот уж не думала, что и у драконов бывают такие проблемы.

— Сеньор Бэлтрен Драко вздумал драться на дуэли с сеньором Селсо Пересом, — наябедничала я. — И все мои попытки убедить его уладить конфликт мирным путем пошли прахом. Может быть, тебе удастся убедить его не драться?

После того, как матушка практически с первого дня знакомства заняла сторону Бэлтена и даже уговаривала меня быть с ним помягче, он проникся к ней если не любовью, то искренней симпатией. Вот только матушка и не подумала прислушаться к моим разумным доводам. Она снова сделала это — переметнулась на сторону дракона.

— Деточка, — мягко проговорила она, — мужчины всегда выясняли отношения с помощью силы, это у них в крови. Что уж говорить о горячих и буйных драконах. Нет уж, отговорить его от дуэли все равно, что потушить вулкан слезами.

Ничего не скажешь, разумный довод.

— Видишь, Каталина, матушка понимает меня. И да, я горяч и у меня буйный нрав, — проговорил дракон, не скрывая самодовольства. Еще и подмигнул матушке Грэси, отчего та зарделась, как девочка. — Хоть кто-то понимает меня в этом замке.

— О, в последнем мы нисколько не сомневаемся, — заметила я. — О вашем буйном нраве, дорогой муженек, в Арагосе слагают легенды.

Я хотела произнести это с сарказмом, но прозвучало так, как будто собиралась польстить дракону.

— А из-за чего вообще возник конфликт с сеньором Селсо? — растерянно уточнила матушка Грэси, перевозя взгляд с меня на Бэлтрена. — Он мне казался вежливым и обходительным.

— Это не помешало ему ворваться в спальню моей жены и сделать недвусмысленное предложение, — раздраженно буркнул Бэлтрен.

Как всегда, перевернув все с ног на голову. Предложение сеньора Селсо Переса было вполне однозначным, хотя это, конечно же, не значит, что я довольна его появлением в своей спальне. Но дуэль, пусть и до первой крови, это слишком. К тому же, если Селсо действительно уже пытался однажды прикончить Бэлтрэна, стоит ли самолично давать ему второй удобный шанс?

— Деточка?! — Матушка Грэи всплеснула руками. — Это правда? Сеньор Селсо Перес предлагал тебе что-то неприличное?

Ноздри матушки широко раздувались, как будто она и сама готова была превратиться в огнедышащую драконицу. Возмущению матушки, воспитанной в лучших традициях чопорной Арагосы, не было предела.

— Неприличное мне предлагал сеньор Бэлтрен Драко в день нашей первой встречи, — напомнила я. — А сеньор Селсо Перес признался в любви и предложил выйти за него замуж.

— Оу! — воскликнула матушка и прижала ладони к пылающим щекам. Ее насмешливый взгляд метнулся в сторону и без того взбешенного Бэлтрена, заставив его буквально закипеть от ярости. — Сеньор Селсо хорош собой и галантен…

От раздражения Бэлтрен решил сменить ипостась. Оставив себе человеческое тело, он отрастил золотой хвост с шипами и сейчас колотил им по ступеням, угрожая раскрошить их в труху.

— Но, разумеется, не идет ни в какое сравнение с нашим сеньором Бэлтреном Драко, — поспешно добавила матушка.

Глава 29

Бэлтрен решил взять своего дядю в секунданты. В конце концов, он как никто другой знал и своего племянника, и Селсо Переса, сеньор Фабио не допустил бы жесткого сражения. Вот только матушка Грэси сообщила, что дядя Бэлтрена очень плох и сейчас спит после магических процедур.

— Я подлечила его своей силой и дала отвар из трав, — добавила она. — Не дело простой служанке вмешиваться в дела сеньоров, но позвольте заметить, что лучше бы сеньору Фабио и вовсе не знать о предстоящей дуэли. Это может стоить ему остатков здоровья.

Бэлтрен задумчиво почесал темную макушку и медленно кивнул.

— Ты права, матушка, дядю беспокоить не стоит. Приглашу на роль секунданта дворецкого Тито, он вполне сгодится для этой роли.

Дракон уже собирался уйти, но вдруг резко развернулся, шагнул к матушке Грэси и порывисто обнял:

— Я не считаю тебя простой служанкой, Грэсия, — проговорил он и поцеловал матушку в щеку. — Знаю, что именно ты воспитывала Каталину после смерти ее родителей, так что тебе я обязан тем, что женат на лучшей женщине. Г-хм... девушке. Пока еще.

Поспешно поправившись, Бэлтрен отпустил разомлевшую от его слов матушку и глянул на меня, не скрывая желания. Надо же, даже в такой ответственный момент он не может думать исключительно о делах. Или его так задело то, что Селсо догадался о том, что мы не близи, а наш брак фиктивен? Н-да, я подозревала, что магия первого помощника наместника Арагосы сильна, но не ведала, до какой степени.

— Пока мужчины договариваются, не хотите ли выпить со мной чая, сеньорита Каталина? — предложила матушка.

Разумеется, я согласилась. Чай с мятой и мелиссой как ничто другое мог унять мою нервозность. К тому же к нам присоединилась Антия, а ее непосредственность и радость действовали на меня, как волшебный эликсир. Забравшись ко мне на колени, девочка надела на мою шею бусы, которые сделала сама из мелких разноцветных камней, найденных в саду.

— Спасибо, милая, — я поцеловала Антию в светлую макушку. — Это очень красиво.

Довольная собой, малышка положила на тарелку угощений и, прихватив кувшин с водой, понесла все это больному Тучке.

— Только не давай ему объедаться, — предупредила я. — И вот еще что, матушка, Антия: как только Бэлтрен покинет замок, запритесь в детской и не выходите оттуда, пока мы не вернемся. На эти покои драконом наложена самая сильная защита, там вы будете в безопасности.

Возможно, матушка Грэси и подумала, что такие меры предосторожности лишние, но возражать не стала. Она ведь не знала, какую невиданную силу таит в себе наша маленькая любимица Антия. И мне было гораздо спокойнее знать, что моя драгоценная малышка в безопасности.

Хотя нет, вру, мне было совсем не спокойно.

Я нервничала и считала минуты до предстоящей дуэли. Как будто чувствовала надвигающуюся опасность, но никак не могла ее предотвратить. Еще и брачный браслет, обычно мучивший жаром, теперь стал вдруг ледяным.

— Сеньору Фабио снова стало плохо? — спросила я у матушки, чтобы немного отвлечься от собственных трудностей. — И он снова отказался от услуг лекаря?

— О да, этот упрямый сеньор никак не хочет признаваться в своих болячках, — сказала матушка, прихлебнув из чашки. А после невесело усмехнулась. — Как будто если замалчивать проблему, она рассосется сама собой. Но что мне нравится в сеньоре Фабио, так это его искренняя любовь и преданность Бэлтрену. Дядя так любит племянника и так переживает за него. И, кстати, он все еще надеется увидеть маленьких дракончиков. Ты уверена, что ваш с драконом брак фиктивен?

В отличие от Селсо Переса, каким-то магическим чувством уловившего то, что я до сих пор невинна, матушка Грэси сомневалась, что можно жить в одних покоях с Бэлтреном Драко и остаться девственной.

— Уверена, — подтвердила я и выпрямила спину. — Разве время сейчас думать о детях, матушка?

Мой укор не достиг цели. Матушка покачала головой и, взяв мою ладонь в свою, заглянула в глаза:

— Милая, если Бэлтрен погибнет, у него уже никогда не будет детей. У вас есть отличный шанс продлить род Драко до дуэли.

— Ты о чем? — Я поперхнулась чаем.

Матушка слегка стушевалась, но продолжала гнуть свою линию:

— Не хотите навестить его, сеньорита? Ну, сказать напутственное слово или там…

— О, нет! — решительно отказалась я и поднялась из-за стола. — Никаких напутственных слов и утешения. Дракон обещал позаботиться об Антии, он просто обязан выжить. К тому же дуэль до первой крови, убийство запрещено законами Арагосы. Кому как не наместнику и его первому помощнику знать об этом.

Дуэль проходила на пустыре за замком. Бэлтрен Драко неспроста выбрал это место, здесь магические шпаги не могли бы навредить окружающим. И все же в целях безопасности периметр огородили магической защитой, а меня поместили в своеобразную просторную коробку, стоящую на возвышении. Даже зная, что дракон всего лишь заботится о моей безопасности, я почувствовала себя птицей в клетке. В золотой клетке. Магия дракона Бэлтрена имела именно этот оттенок и, чем сильнее была, тем ярче светилась. Сейчас прутья решетки были не просто золотыми, они сияли так, что слепили глаза.

— Я вообще смогу выбраться отсюда самостоятельно? — засопротивлялась, когда меня ласково попытались затолкнуть в золотую темницу. — Мне совсем не нравится эта идея…

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Ты можешь выйти в любую минуту, — подтвердил дракон. — Только прошу, не делай этого, поддавшись эмоциям. Защита выпустит тебя, но не позволит чужеродной магии проникнуть внутрь.

Я вытянула руку, и она легко прошла сквозь злотые прутья, как через струйку воды. Было немного щекотно, только и всего. Это меня слегка утешило.

— Смотри внимательно, Каталина, — попросил Бэлтрен. Воспользовался возможностью и подарил легкий, но оттого не менее страстный поцелуй. — Я постараюсь вывести Селсо из себя и сделать все, чтобы он воспользовался сильной магией. От тебя требуется сравнить ее всплеск с тем, что ты видела в ночь, когда я свалился с неба.

Селсо стоял на противоположном конце пустыря и не мог слышать наш разговор. Зато со своего места он мог прекрасно видеть, как Бэлтрен целует меня и обнимает за талию.

— Жаль, что Тучка потерял нюх, — сокрушенно произнесла я. — Он бы сейчас очень пригодился.

А так мне предстояло самой провести сравнение, и эта роль немного пугала.

Дворецкий Тито, как и полагается секунданту, в последний раз предложил враждующим сторонам отказаться от дуэли и пожать друг другу руки. Селсо и Бэлтрен молча отказались. После чего секундант связал им руки за спинами. Я много слышала о поединках на магических шпагах, но впервые собиралась увидеть это действо воочию. Дуэлянтам было запрещено пользоваться руками, а шпагами предполагалось управлять только с помощью магии. Однако не стоит думать, что это условие делало битву менее опасной или кровопролитной. Шпаги в таком сражении получали неограниченную свободу действий. Подвластные магии и силе мысли врагов, они взлетали вверх, а поле неслись на противника с сокрушительной скоростью. И только другая шпага могла отразить удар. Звон, блеск стали, выкрики магов. Я не смела лишний раз моргнуть, чтобы не пропустить нечто важное. И в то же время ужасно боялась. Не похоже было, что Селсо и Бэлтрен собираются биться до первой крови, они действовали наверняка и в полную силу.

— Ох!..

Я снова едва не зажмурилась, когда со свистом летящая шпага Селсо Переса просвистела рядом с ухом Бэлтрена.

Тот же лишь мотнул головой и улыбнулся, как будто действо доставляло ему удовольствие.

Могу лишь предположить, что прежде эти двое уже сражались в паре. Они действительно знали, на что способен каждый из них, оттого сражение было еще более яростным. Оба злились, но держали себя в узде. Сколько Бэлтрен ни провоцировал Селсо, тот соблюдал условия поединка и не пользовался иной магией, кроме той, что управляла шпагой.

Но вот кончик шпаги Бэлтрена извернулся змеей и чиркнул Селсо по щеке. Капля алой крови сообщила о завершении поединка.

— Дуэлянты, сложить оружие! — распорядился Тито. — У нас есть победитель.

Бэлтрен поклонился противнику и заставил свою шпагу шмыгнуть в ножны.

Я облегченно вздохнула. Улыбаясь, Бэлтрен направлялся ко мне широкими шагами. Как победитель, он заслужил похвалу, и все же я предпочла бы, чтобы они решали споры иным, не таким жутким путем.

В этот момент шпага Сесло взмыла в воздух и с бешеной скоростью понеслась в сторону Бэлтрена. Каким бы сильным и смелым драконом он ни был, не имел глаз на спине. А именно туда должен был последовать удар.

— Берегись! — только и успела выкрикнуть я. Не раздумывая ни секунды, выбралась из клетки и толкнула дракона в сторону.

Почувствовала обжигающую боль в руке и потеряла сознание.

Глава 30

Очнулась, услышав зов Бэлтрена. Он проникал в мое сознание, распространялся по телу, впитывался в кровь. Я слышала его будто и не ушами, а всем своим существом. Бэлтрен Драко, этот несносный дракон, нуждался во мне. Нуждался во мне так же сильно, как и я в нем.

— С тобою все в порядке?.. — спросила, коснувшись его лица и не обращая внимания на боль в руке.

— Лучше бы этот удар достался мне, Каталина, — проговорил Бэлтрен. Разорвал рукав моего платья, чтобы осмотреть рану. Но драконья магия не понадобилась, брачный браслет сам знал, что делать в таких случаях. Не знала, что он не только связывает нас с драконом, но и обладает способностями защищать и исцелять. Рана затягивалась сама, не оставив в итоге даже тонкого шрама.

— О, Великая праматерь! — воскликнул Селсо Перес. Он увидел браслет избранности. — Такого я не ожидал. Простите меня, Каталина и Бэлтрен. Простите за то, что засомневался в ваших чувствах. Только искренне любящая, не раздумывая, бросится защищать своего избранника.

С трудом повернув голову на голос, заметила, что Селсо Перес теперь заключён в ту клетку, из которой я наблюдала за дуэлью. Вот только его золотые прутья не выпускали и, подозреваю, лишали возможности использовать магию.

— А за то, что трусливо пытался ударить в спину, извиниться не хотите?! — Несмотря на обуявшую слабость, голос мой звучал вполне уверенно. — Как вы могли напасть вот так предательски?

— В сотый раз повторяю, я не управлял шпагой!.. — выкрикнул Селсо, а его нечеловеческие глаза сверкнули, как молнии. — Ей руководил кто-то другой, клянусь вам!

— Кто мог сделать это? — испуганно шепнула я, обращаясь к Бэлтрену. — Здесь были только мы…

Взгляд мой невольно упал на Тито, но тот выглядел таким растерянным и испуганным, что в искренности его чувств не приходилось сомневаться. Да и сила его слишком мала, чтобы противопоставить ее таким могучим магам, как Бэлтрен и Селсо.

— Разберемся! — пообещал мой муж. — А до окончания расследования ты, Селсо, будешь находиться под домашним арестом. Подальше от моего замка и моих близких. Мы когда-то были друзьями, но сейчас ты утратил мое доверие.

Он мог бы перенести меня в замок, обернувшись драконом, но решил, что полет навредит моему здоровью. Потому внес меня в замок на руках и бережно уложил на кровать (отчего-то в своей спальне). Матушка Грэси и Антия принесли мне легкий ужин, состоящий из куриного бульона, хлеба и салата. Окрепший Тучка со своей подругой Локо перебрались в мою комнату, все же поправляться весте куда приятнее.

Бэлтрен отходил от моей постели только по особой необходимости, несмотря на все мои заверения в том, что мне уже гораздо легче. Дай ему волю, и он бы, наверное, лег рядом и вообще никуда не выходил без особой надобности. Клянусь косой Великой праматери, этому дракону все же удалось уложить меня в постель. И теперь он явно вознамерился не выпускать меня оттуда.

— У тебя что, нет дел поважнее, чем нянчиться со мной, совершенно здоровой девушкой?! — не выдержала я в какой-то момент. — Как продвигается расследование? Я могла бы помочь, вместо того, чтобы лежать здесь без дела. У меня уже все тело затекло…

— Могу предложить восстановительный массаж, — лукаво улыбнулся дракон и провел ладонью вдоль моей руки. Но прежде чем я успела возмутиться, добавил: — Ты непременно поможешь, Каталина. И очень скоро. Я приказал всем магам Арагосы сдать магические отпечатки, тебе останется лишь взглянуть на них и найти нужный.

— Что ты сделал?.. — охнула я, слегка побледнев. — Велел сдать всем отпечатки магии, я не ослышалась?..

Неслыханная дерзость! Для магов подобный приказ приравнивался к лишению чести. Только отъявленных преступников, чья вина была доказана, заставляли проделать подобное. И редко кто соглашался. Многие предпочитали смерть бесчестию.

— Не думаешь, что против тебя поднимут восстание? — добавила я. — Родовитые семьи Арагосы не простят тебе этого. Они будут жаловаться королю и…

— Он в курсе, — сообщил Бэлтрен и снова улыбнулся. — Я умею быть убедительным, Каталина. Король доверяет мне, и если я решился на подобное, значит, это дело государственной важности.

Я все еще не могла поверить в услышанное. И в то, что арагосцы согласятся добровольно сдать магические отпечатки, по которым можно отследить всю подноготную их рода, выведать все тайны и секреты. Разумеется, такой способ вычислить нападавшего был очень действенным. И в то же время несбыточным.

Все потому, что многие арагосцы отказались сдавать магические отпечатки даже под страхом смерти. Среди них сеньор Селсо Перес и сеньорита Лусия Ортис, то есть, наши главные подозреваемые. Она сообщила, что на магический отпечаток уйдет слишком много сил, и это отразится на ее красоте. Второй вообще ничего не сказал, отказался и все тут. Без их отпечатков все задуманное Бэлтреном Драко теряло смысл. И все же упорно проверял всех арагосцев, однако, не продвинулся в расследовании.

Время шло, в замке было на удивление тихо и спокойно. И все же мне казалось, что все это только затишье перед бурей.

В этот вечер я спустилась в общую столовую, чтобы поужинать вместе с домочадцами, а потом прогуляться с Антией по саду в сопровождении Бэлтрена или почитать перед камином книгу. К примеру, о приключениях задорного Локо.

— Прекрасно выглядите, дорогая. И лиловый цвет очень вам идет, — похвалил мое новое платье сеньор Фабио. — Полагаю, вы уже достаточно поправились?

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Его серебристая борода дернулась, а глаза прищурились. Дядя Бэлтрена всматривался в меня так пристально, что даже непривычно выпрямился, забыв о старческих болезнях.

— Достаточно для чего? — уточнила я.

Может быть, это не слишком любезно с моей стороны, и все же в поведении сеньора Фабио я уловила некий подвох.

— Для грандиозного торжества, разумеется! — объявил сеньор Фабио и хлопнул в ладоши, а после потер их друг о друга. — У наследника рода Драко должна быть грандиозная свадьба.

— Но мы с Каталиной уже женаты, — напомнил Бэлтрен дядюшке. — К тому же сейчас, ввиду последних событий, наступило не лучшее время для праздников.

— Как раз наоборот, — возразил сеньор Фабио, пригвоздив племянника к месту строгим взглядом. — Твои указы рассердили и настроили магов против тебя, самое время загладить вину. Торжество с множеством угощений, хорошим вином и музыкой как раз подойдет для такого случая. К тому же следует отдать должное традициям. Все мужчины рода Драко сочетались браком в храме Великой праматери, в присутствии родственников, друзей и известных магов. У вас тоже все должно быть, как у драконов. И не возражайте! — Он погрозил нам с Бэлтреном пальцем. Мы даже рта открыть не успели. — Я лично займусь организацией торжества, и никакие болячки мне в этом не помешают. Может быть, после этого вы займётесь делом, а не будете просто так валяться в постели. — Он покосился на покрасневшую меня. — А кое-кто перестанет дурачиться, как мальчишка. Что еще за поединки с Селсо? Радуйтесь, что я спал, а то надавал бы вам обоим подзатыльников. — Еще один грозный взгляд, теперь уже адресованный Бэлтрену. А после нам обоим: — Свадьбе быть, и это не обсуждается!

Что и говорить, есть мне совершенно расхотелось. С одной стороны я понимала позицию дяди, но с другой… Со своей стороны…

Я совершенно не собиралась идти с Бэлтреном Драко в храм Великой праматери!

Мало того, что она ни с того ни с сего наградила нас брачными браслетами, так еще и настоящая церемония. После нее я уж не смогла бы сказать, будто наш с драконом брак фиктивен. И не смогла бы его расторгнуть без веских оснований. Конечно, за последнее время Бэлтрен не раз доказывал, что может быть смелым, нежным и внимательным. Но готова ли я к браку? Люблю ли того, с кем придется разделить оставшуюся жизнь?

Селсо Перес сказал, будто только истинное чувство могло толкнуть меня на спасение Бэлтрена. Но он меня плохо знает! Я бы ринулась на помощь любому, кто в ней нуждается. Не раздумывая и не взвешивая подолгу все за и против. Отчаянная смелость, граничащая с безрассудством — это у меня от папы. Даже матушка Грэси так говорит.

— Каталина… — Бэлтрен бесшумно вошел в мою комнату, миновав тайный проход.

Я отнеслась к этому достаточно спокойно, что несколько удивило меня саму. И когда успела привыкнуть к виду дракона, расхаживающего по моей спальне в одном домашнем халате? Еще и босой — кажется, за время нашей вынужденной бедности он успел привыкнуть не носить обувь.

— Я тут вот о чем подумал, — проговорил Бэлтрен, забирая из моих рук щетку для волос. — А что, если нам обратить этот момент себе во благо?

Я сидела перед трюмо в достаточно скромном пеньюаре, наброшенном поверх ночной сорочки. Мои распущенные волосы отвали золотом в свете камина и высоких восковых свечей, расставленных во множестве по комнате. Ну чем не романтическая обстановка? Еще и Бэлтрен вздумал меня причесать. Его движения были плавными, ласковыми, какими-то убаюкивающими. Я могла бы подумать, что он нарочно убаюкивает мое сознание. Возможно, это так и было, но я слишком устала, чтобы противиться.

— Что именно ты намерен обратить во благо? — спросила я и, прикрыв рот ладонью, зевнула.

— Нашу свадьбу, — последовал ответ.

Сонливость как рукой сняло. Я вскочила с места и, развернувшись к Бэлтрену, уперла руки в бока:

— О каком это благе идет речь? И для кого оно, позволь узнать?! Если ты забыл, то я напомню: наш брак фиктивен, на большее я не соглашалась.

Бэлтрен улыбнулся, но в его графитовых глазах не было лукавства. Наоборот, он смотрел с восхищением, но без обычного самодовольства.

— Присядь, Каталина, я еще не закончил с твоими волосами.

Вопреки здравому смыслу, я уселась на место и позволила Бэлтрену причесать себя. После он заплел мои волосы в тугую косу и, перекинув ее мне на плечо, стал мягко массировать плечи.

— Это уже лишнее, — засопротивлялась я. — Говори, что ты там задумал?

Тепло его пальцев проникало не только в тело, но и в душу, усмиряло мой разум. Усыпляло его. И все же я была полна решимости сопротивляться непрошенным чувствам и жару браслета, настойчиво приказывавшему расслабиться и получать удовольствие.

— Пойдем в храм или нет — одно дело, — рассудил Бэлтрен. — Но подготовкой к свадьбе можем заняться.

— И как нам это поможет в расследовании? — не могла не поинтересоваться я.

— Каждой невесте нужна подружка, которая будет помогать с приготовлениями, — продолжил Бэлтрен. И мне это очень не понравилось, я заранее чувствовала подвох. Напряглась, и в следующее мгновение услышала продолжение его мыслей: — Как насчет Лусии Ортис?

Я резко обернулась, чтобы посмотреть ему в глаза:

— Шутишь? Или издеваешься?

Было похоже и на то, и на другое сразу. Однако, судя по взгляду, Бэлтрен Драко предлагал вполне серьезно.

— Лусию Ортис — в подружки невесты? Да лучше сразу запустить мне за декольте крокодила, от него вреда будет меньше!

Бэлтрен смерил таким продолжительным взглядом мою грудь, что я неудержимо покраснела. Вот же… Дракон! Сложила руки на груди, чтобы хоть немного прикрыть ее от обжигающего взгляда.

— Нельзя так жестоко обращаться с такой прелестью, — разулыбался Бэлтрен. — В твое декольте, дорогая Каталина, я бы с удовольствием запустил лапу, но точно не крокодила. Что до Лусии Ортис — уверен, она не упустит шанса показать себя во всей красе. И проявить магию.

Он поиграл густыми бровями, но я и без того поняла его намек. Лусия была одной из тех, кто отказался сдать магический отпечаток. А, значит, главной подозреваемой. Чтобы исключить из подозрений, стоило увидеть ее магию в действии.

— Ты серьезно думаешь, что она согласится стать подружкой невесты? После того приема, что мы устроили ей в прошлый раз?

Я скептически поморщилась. Но Бэлтрен поспешил меня переубедить:

— Поверь, она не упустит шанса блеснуть на торжестве и поселиться на некоторое время в замке наместника. Пусть она лишилась моего внимания, где, как не здесь ей искать нового спутника? К тому же, для ее семьи это большая честь, сделать Лусию подружкой невесты наместника.

Я все еще сомневалась, хотя, возможно, в душе надеялась, что Лусия проявит благоразумие и откажется. Несмотря на расследование, мне бы не хотелось видеть эту нахальную особу каждый день. Но древняя мудрость гласит: держи друзей близко, а врагов еще ближе. Так что, возможно, Бэлтрен прав. И я таки написала Лусии Ортис приглашение.

И она откликнулась.

Буквально на следующий день во двор замка въехала карета, запряженная пятью белыми котами. На крыше было столько чемоданов, что в них мог бы вполне поместиться целый складной замок.

— Похоже, она к нам надолго, — шепнула я Бэлтрену.

— Лишь бы не навсегда, — согласился он и ободряюще пожал мою руку.

Как и подобает гостеприимным хозяевам, мы встречали почетную гостью на крыльце. А она прибыла в сопровождении троюродной тетушки, пухлой и объемной, как пудинг, и пяти личных слуг. А еще на Лусии было платье черного цвета, не то в знак траура, не то особого почета к гостям.

— Добро пожаловать, Лусия, — поприветствовала я.

Хотела добавить, что рада встрече, но язык не повернулся. Лусия Ортис последняя, кого я хотела бы видеть в качестве подружки невесты на собственной свадьбе.

— Как я рада твоему приглашению, подружка! — Лусия бросилась обниматься и даже поцеловала меня в щеку. — О, обещаю, нас ждут незабываемые дни, посвящённые подготовке к свадьбе. Я помогу тебе стать идеальной невестой!

«Да неужели?» — чуть не воскликнула я.

Но вовремя сдержалась. Если уж терпеть присутствие Лусии Ортис несколько дней, то хотя бы с пользой. Потому хочу или нет, но нужно следовать ее примеру — сделать вид, что у нас никогда не было ссор и размолвок. И вообще, мы лучшие подружки с детства.

Глава 31

На этот раз Лусия Ортис заняла комнату подальше от хозяйских апартаментов. Но это не мешало ей всюду совать свой нос и раздавать непрошеные советы.

— Ванильный торт для свадьбы — это прошлый век! — утверждала она, сводя с ума приглашенного кондитера. — Мята горчит! А цельная клубника для украшения — это совершенная безвкусица.

По ее мнению, торт должен был быть фисташковым и непременно зеленым. А еще для украшения она выбрала листья примулы и изумрудные плоды акцинии — кислые до невозможности.

С платьем — та же история.

Лусия Ортис решила превратить меня в русалку, набросав модистке безупречный, по ее мнению, эскиз платья. Максимально зауженный подол возле щиколоток расходился пышными оборками. Я вообще не представляла, как смогу ходить в этой конструкции. Полагаю, лучшая подружка невесты и создавала наряд с той целью, чтобы я нелепо шлепнулась у алтаря. Зато декольте доходило почти до пупка. И это тоже был хитрый маневр. Кажется, Лусия Ортис намеревалась померяться с невестой грудью, выставив ее напоказ. Неслыханное дело для приличной части Арагосы и ее обитателей. И дурной тон для будущей супруги наместника.

В общем, Лусия Ортис всячески стремилась испортить мне свадьбу. Но так как доводить дело до алтаря я не собиралась, то лишь посмеивалась над нелепыми попытками псевдо подружки довести меня до белого каления. На деле выходило с точностью до наоборот. Лусия Ортис бесилась, когда я спокойно принимала ее вычурные выпады.

— Тебе что, вообще все равно, как ты будешь выглядеть на свадьбе? — раздраженно вопрошала она. — И понравится ли твое одеяние, прическа и макияж сеньору Бэлтрену Драко?

— Знаешь, постороннее мнение меня всегда мало интересовало, — отзывалась я с усмешкой. — А что до Бэлтрена, он уже и так мой муж, церемония — лишь дань традициям. Он примет меня в любом одеянии. А еще лучше без него вовсе.

Лусия едва слышно рыкнула себе под нос и покраснела с досады. Мои замечания о неземной любви к мужу и его ухаживания сильно ранили ее самомнение. Но высказать истинные чувства ей не позволяло… Нет, не воспитание, хотя она и воспитывалась в приличной семье. Лусия Ортис не хотела терять место подружки невесты и выжимала из своего положения максимум.

То есть — всеми силами стремилась испортить мне свадьбу.

А еще совершенно неожиданно стала уделять максимум внимания достопочтенному сеньору Фабио. Ухаживала за ним за столом, интересовалась здоровьем, приносила ему чай и лекарства. Бэлтрен даже шутил, что вскоре мы можем породниться. Его дядюшка Фабио хоть и потерял способность к воспроизводству потомства, красивых девушек любил и буквально купался в лучах ухаживаний Лусии Ортис.

— Сегодня вечером мы с Каталиной будем пить чай с пирожными, что прислал на пробу лучший кондитер Арагосы, — заметила она как-то за ужином. — Не хотите ли присоединиться к нам, сеньор Фабио? Мнение взрослого, опытного мужчины очень важно для нас.

Я хотела заметить, что сладкое на ночь не слишком полезно пожилому сеньору, но не решилась, заметив, как он радостно расцвел от предложения. И даже то, что Лусия ведет себя порой как хозяйка замка, а не как гостья, пропустила мимо ушей.

После ужина мы перебрались в небольшую гостиную, заваленную обрывками ткани, лентами, образцами цветов, фарфора и свадебных украшений. Здесь даже стоял макет свадебной кареты, который Лусия для чего-то заказала. Словом, комната теперь больше напоминала подсобку театра, а не место для чаепитий. Один плюс — здесь мы с Антией славно играли в прятки. А еще сшили из обрезков платья тряпичную куклу, использовав разноцветные ленты в качестве волос.

Теперь же, кое-как расчистив центр комнаты, слуги установили здесь низкий столик. Принесли пузатый чайник с травяным чаем, ложки, тарелочки, салфетки и немыслимую гору коробок с пирожными.

— Если откусить от каждого даже по кусочку, мы умрем, — заметила я со вздохом. — Разве нельзя было выбрать пирожные по магфото и ингредиентам? И вообще, почему жених не должен участвовать в свадебных приготовлениях? Такими темпами я не влезу в свадебное платье, а Бэлтрен останется стройным и подтянутым. Это несправедливо, ну согласитесь же?

Лусия злорадно захихикала. Кажется, я только что раскусила еще один из ее далеко идущих планов.

— Традиции следует соблюдать, девочки, — с улыбкой сообщил сеньор Фабио и с кряхтением опустился на низкий стул. Вскрыл верхнюю коробку и взял в руку пирожное, черничное со взбитыми сливками и повидлом. — Обещаю взять самое сложное на себя и не дать вам располнеть.

И тут же откусил добрую половину пирожного и блаженно прикрыл глаза. А я достала из шкафа настойку трав, приготовленную матушкой Грэси специально для любителей объестся на ночь.

— Это только начало, — сообщила Лусия, тоже взяв пирожное и, не спеша откусывать, рассматривала со всех сторон. Ей досталось лимонное, украшенное мармеладом и засахаренными цветами флердоранжа. — Нам еще предстоит выбрать горячее и закуски. Кстати, я уже разослала лучшим поварам Арагосы предложение прислать нам образцы.

Я покосилась на бутыль со снадобьем — одной явно будет мало. И в узкое свадебное платье невеста точно не поместится. Что ж, еще один повод не идти к алтарю. Довольная этой мыслью, я откусила добрую половину изумрудно-зеленого мятного пирожного.

В самый разгар чаепития в комнату вошла Антия. В руках она держала несколько листов бумаги — кажется, собиралась показать мне рисунки. Но завидев посторонних, засмущалась. С Лусией мы ее не знакомили и вообще старались, чтобы они не встретились даже случайно из соображений безопасности. Да и к сеньору Фабио девочка так и не привыкла, даже не приближалась, несмотря на все его попытки понравиться малышке.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍— Что же ты встала, проходи у нас тут еще много пирожных, — елейным тоном проговорила Лусия и призывно махнула рукой. — Ну же, присоединяйся.

Антия покачала головой, она выглядела испуганной. А когда Лусия поднялась, девочка и вовсе выронила рисунки из рук.

На верхнем листе были изображены удивительные цветы с зелеными стеблями. Белые соцветия формой напоминали клювы диковинных птиц. Антии удалось изобразить растения очень реалистично. Я была уверена, что это именно те цветы, что дарили вторую жизнь. Их никто не должен был увидеть. Потому я стрелой метнулась собирать рисунки, одновременно оживленно болтая с Антией.

— Мы посмотрим рисунки в твоей комнате, Антия. Если хочешь, я даже останусь с тобой на ночь. Давненько мы не болтали с тобой до полуночи.

— Как можно разговаривать с немой? — возмутилась Лусия, в очередной раз проявив дурной нрав. — А что за цветы были на рисунке? Я бы хотела такие… Для свадебного букета.

— Мы уже выбрали розы, — напомнила я. — А свои рисунки Антия показывает только близким людям. Простите нас, сеньор Фабио, Лусия… Мы вас покинем. Пирожные выберете сами, я полностью доверяю вашему вкусу.

Мне было только радостно покинуть компанию Лусии, она порядком надоела мне за последние дни. К тому же из-за приготовлений к свадьбе я теперь реже виделась с Антией. И сейчас, рассматривая ее рисунки, слушая отрывистые объяснения, по-настоящему наслаждалась. Разве может Лусия понять, что общение — это не только слова. Хотя, есть то важное, что хочется слышать почаще.

— Я люблю тебя, Антия, — проговорила я, целуя девочку в макушку. — Ты мое сокровище.

— И… а, — с трудом произнесла девочка. — О… О!

— Знаю, что очень, — проговорила я. — И я тебя очень-очень. А теперь давай-ка собирать рисунки, пора спать.

Антии снова приснился дурной сон, но ближе к полуночи она перестала вздрагивать и сладко засопела, прижавшись ко мне спиной.

Именно в этот момент в детскую вошла матушка Грэси.

— Что-то случилось?.. — шепотом спросила я. Только матушка, Тучка, Локо, я и Бэлтрен могли войти сюда, всех остальных не пропустила бы магическая защита. Но если Грэси решила нарушить наш сон, значит, дело не терпело отлагательств.

— Лусия… — так же шепотом подтвердила матушка Грэси. — Она вышла из своей спальни и направилась к хозяйским апартаментам. Я как раз шла на кухню… неважно зачем. И заметила ее. Но Лусия меня не видела, я спряталась в нише за высоким фикусом. Вот только куда она идет ночью…

Уж явно не на кухню, как матушка Грэси. Оставив ее присматривать за спящей Антией, я вышла в коридор. Надо проверить, что за ночное рандеву решила устроить Лусия Ортис. И почему направилась в хозяйское крыло, точно зная, что я ночую в детской с Антией.

Дверь в спальню Бэлтрена была открыта. Он всегда так делал, так что меня это нисколько не удивило. А вот то, что сейчас мой почти законный муж вжимал в матрац какую-то женщину…

— Да как ты?.. — шепнула я разъяренно.

Сделала три шага вперед и застыла в недоумении.

Той женщиной, была я.

Такие же светлые волосы, тот же рост и очертания фигуры. На звук моего голоса она повернула голову, и я заметила у нее фиалковые глаза.

— А вот и ты, Каталина! — воскликнул Бэлтрен, как будто ждал моего прихода. И вообще, валяться на постели с другой (с другой ли?) является делом вполне обыкновенным. — Пришла как раз вовремя. Присоединяйся!

— Что-о-о?.. — Я едва не потеряла дар речи от такого нахальства. Он серьезно думает, что если я отказалась разделить ложе с ним, то запросто соглашусь на утехи втроем? Пьян он, что ли?.. — Ты в своем уме, Бэлтрен? Кто эта?..

На ум просились только неприличные слова, но приличным сеньоритам произносить их не стоит даже в такой ситуации.

— Вот сейчас вместе и выясним, — спокойно проговорил Бэлтрен. — Хотя я и так подозреваю, кто это. Ну, Лусия, заканчивай маскарад.

Лусия Ортис!

Если увидев этих двоих в постели, я почувствовала себя так, словно на меня вылили ведро ледяной воды, то теперь как будто ошпарили кипятком. Лусия Ортис приняла мой облик? И Бэлтрен…

Он нет, он не занимался тем, о чем я подумала вначале. Бэлтрен Драко держал Лусию за шею, одновременно придавливая к месту.

— Как это возможно? — вопросила я. — Зачем?

Бэлтрен усмехнулся и, развернув лицо Лусии к себе, направил на нее прожигающий взгляд.

— Испортить нам свадьбу, зачем же еще. Заставить тебя отказаться от церемонии. Лусия, неужели ты думала, что я не почувствую подвоха? Дай угадаю, скопировала магию метаморфа? Ты ведь в курсе, что это запрещено? Я уже представляю, как твои родственники отказываются от тебя, лишают титула и наследства, а после вышвыривают из дома. А ты, Лусия, хорошо представляешь эту душераздирающую трагедию?

Судя по тому, как побледнела, она очень даже представляла. О чем она вообще думала, решаясь на такой рискованный шаг? На что надеялась? Поставила на кон все, что у нее было, но проиграла…

Но мне было ее не жаль, вот нисколечко. Тот, кто ставит свои низменные цели выше счастья других, достоин строгого наказания.

— Ну же, Лусия, ты не сможешь держать личину вечно, — напомнил Бэлтрен. А по ее лицу, как по водной глади, пробежала рябь, исказив черты. — Мне нужен твой магический отпечаток прямо сейчас. Сделай это, и я подумаю, как смягчить наказание.

Она сдалась. Ее даже не пришлось просить дважды. Глубоко вздохнув, Лусия Ортис приняла истинный облик. Ее лоб покрылся испариной, а под глазами образовались жуткие тени. Губы побледнели, как у мертвяка. Да уж, недаром запрещено копировать силы метаморфа. Они нанесли Лусии больший урон, чем проверка магического отпечатка.

Бэлтрен отпустил ее и встал рядом со мной, скрестив руки на груди. Весте мы наблюдали за тем, как Лусия Ортис оставляет отпечаток своей магии. Вот она вскинула руку, и с ее пальцев сорвался сероватый дымок, взвившийся к потолку. Он все рос и рос, наконец, став похожим на серую тучу. Кое-где проглядывали небольшие светлые пятна, казавшиеся звездами на чернеющем небе.

— Нет, — я покачала головой, рассматривая отпечаток. — Ничего похожего. Она не та, кого мы ищем, Бэлтрен.

Одно я отметила: магические силы как будто отражают всю сущность их обладателя. Серая душа Лусии Ортис повлияла и на ее способности, наделив темным даром. Небольшие светлые пятна не в счет. Хотя, они все же есть. И если Лусия возьмется за ум, кто знает, вдруг и ее магия станет белой и сияющей.

— Спасибо, достаточно, — проговорил Бэлтрен.

Лусия откинулась на подушки и закрыла глаза.

— Она нам больше не угрожает, — сообщил мне Бэлтрен. — По крайней мере, этой ночью. Сил ушло слишком много. А еще ей нужен лекарь. Как бы я ни был зол и раздражен поступком, Лусия Ортис моя подданная.

Слуги перенесли Лусию в ее покои, дон Тито вызвал лекаря. А Бэлтрен окутал комнату Лусии магическим экраном, на случай, если она все же решится сбежать. Хотя… Сбежать в ее состоянии — сильно сказано. Скорее уползти, и то вряд ли.

— Выходит, это все же Селсо Перес, — спросила я, оставшись с Бэлтреном наедине. Нам не спалось, и он предложил выпить по рюмке хереса в каминном зале, успокоить нервы и обсудить происшествие. — Он напал на тебя в ту ночь?

Бэлтрен медленно и неохотно кивнул. Разумеется, сложно поверить, что друг детства, тот, кому ты безгранично доверял, оказался предателем.

— Выходит, что так, — эхом повторил Бэлтрен. — И я все же найду способ заставить его сдать магический отпечаток. Без него у нас никаких доказательств, только догадки. И вот еще что, Каталина… — Он коснулся тыльной стороной ладони моего лица. Провел от скулы к подбородку и улыбнулся той завораживающей улыбкой, от которой у меня подкашивались ноги. — Селсо надежно охраняют, но это не значит, что нам стоит терять бдительность. Моя прекрасная Каталина. — Он коснулся моих губ своими и довольно зажмурился, как будто вкусил божественного лакомства. — Мужчина пойдет ради тебя на любые ухищрения. Не покидай замка ни под каким предлогом, расследование еще не завершено.

Я залпом допила свой херес, чтобы унять жар в груди. Сложила чуть подрагивающие ладони на коленях и задала мучивший вопрос:

— Как ты понял, что к тебе пришла Лусия? Она была так похожа, даже я не различила. Или это твоя магия подсказал тебе? Или… — Я улыбнулась и продолжила: — Признавайся, дракон, это меня ты намеревался придушить?

Он рассмеялся низким, грудным смехом.

— Иногда мне действительно хочется тебя задушить. Задушить в объятиях. Но мне не нужна магия, чтобы узнать тебя, Каталина.

— Вот как… — только и произнесла я, чувствуя, как розовеют щеки.

— Именно! — подтвердил Бэлтрен. — Но после того как в моей постели побывала Лусия, мне не хочется там спать. Утром попрошу слуг сменить матрац и постельное белье.

— Хм… — задумалась я, скрывая ползущую на лицо коварную улыбку. — Прежде тебя не смущала Лусия в постели.

— Так это было до! — поспешно оправдался Бэлтрен. — До того, как я встретил тебя и пал жертвой твоего обаяния, Каталина. Ты ведь разрешишь мне заночевать в твоей спальне, правда?

Вот так прямо с места в карьер?

— Конечно, — подтвердила я, а коварная улыбка стала шире. — Запросто!

— Правда?.. — неверяще переспросил дракон, а в его графитовых глазах блеснуло золото желания. — Позволишь мне спать в твоей постели?

— Да без проблем!

Глава 32

— Я все равно собралась вернуться в детскую к Антии, — продолжила фразу. И заметила, как с лица Бэлтрена сползает дурацкая улыбочка. — Она засыпала со мной, со мной и должна проснуться. Малышке будет неприятно, если она узнает, что я сбежала от нее ночью. Доброй ночи, Бэлтрен.

Чтобы хоть немного компенсировать ему разочарование, поцеловала в щеку. Он невнятно пробормотал в ответ нечто приличествующее случаю, но больше в гости не напрашивался.

А утром Лусию Ортис со всеми почестями вернули родственникам. Бэлтрен выполнил обещание. Он рассказал, что Лусия скопировала магию метаморфа, но не сказал, для чего именно. Но в любом случае Лусию ждала хорошая выволочка. Оставалось надеяться, что разговор по душам с родными вразумит ее и остережет от дальнейших пагубных шалостей.

— Теперь у тебя нет подружки невесты, — напомнила матушка Грэси с легкой печалью. — Как это, благородная сеньорита, и без подружки? Нехорошо это…

Она покачала головой и потупила взор.

— Как это нет?! — воскликнула я радостно и обняла матушку. — А ты? Лучшую подружку и придумать сложно!

— Я?.. — Матушка Грэси в испуге отпрянула и приложила ладонь к высоко вздымающейся груди. — Помилуй вас Великая праматерь, деточка, какая же из меня подружка невесты? Старая… И ревматизм… И глаза подводят…

— Это не помешало тебе свести меня с драконом, — напомнила я и озорно поиграла бровями. — Да-да, именно ты, матушка. Ты первой приняла его бред про супружество, помнишь?

— Ну… Э-э-э… — Матушка отвела глаза, но я успела заметить, как они вспыхнули лукавством.

— Так вот. — Я взяла ее под руку и потащила в апартаменты, выделенные для нужд невесты. — Давай-ка мы начнем с того, что выбросим то ужасное платье, что выбрала для меня Лусия. Пирожные, ленты и цветы менять не будем, стоит поберечь казну сеньора Бэлтрена Драко. Вряд ли в его интересах тратить слишком много на фиктивную свадьбу.

Я сказала это без задней мысли, полагая, что матушка в курсе нашего с Бэлтреном плана. Он сам обещал рассказать ей и осторожно подготовить дядюшку к тому, что брак продлится недолго и наследники так и не появятся.

А вместо этого…

— То есть как?! — Матушка Грэси остановилась так резко, как будто натолкнулась на невидимое препятствие. — Что значит фиктивную?..

— Бэлтрен не сказал тебе? — нахмурилась я.

— О чем, деточка?..

— О том, что мы лишь разыграем спектакль для того, чтобы поймать нападавшего на него мага, отравителя Тучки и преследователя нашей Антии?

Матушка так рьяно покачала головой, что у нее из прически выбились черные с примесью седины кудряшки. Они смешно дрожали, как маленькие пружинки.

А вот ситуация была совсем не смешной.

— Сеньор Бэлтрен сказал, что вы приняли его предложение. И я была счастлива, что вы решились на этот шаг. Бэлтрен Драко будет хорошим мужем.

— Но не моим! — проговорила я, сжав кулаки. Хотелось удушить этого гада, посмевшего ввести в заблуждение мою лучшую подругу. — Прости, матушка, я должна была сама поговорить с тобой, объяснить…

Мы уединились в апартаментах невесты и проговорили до самого обеда. Нелегко было убедить матушку. Она отчего-то не верила, будто я не соглашалась выйти замуж за дракона. Не верила настолько, что я и сама засомневалась…

К обеду Бэлтрен не появился, задержался на встрече с подземными троллями, поставлявшими в Арагосу железную руду. Антия с матушкой решили вздремнуть, а я и думать не могла ни о чем, кроме того, как убить Бэлтрена Драко. Вышла в сад и, блуждая по тропинкам, придумывала для него новые виды казни. Кстати, помогало. Занятное времяпрепровождение, вот только отвлекает от окружающего мира.

— П-с!.. — Не сразу я услышала зов, доносящийся с той стороны стены.

Чувство самосохранения подсказывало, что следует поостеречься и позвать стражу. Но сердце почему-то возражало. Оно утверждало, что за стеной вовсе не враг.

— Кто там? — поинтересовалась я.

— Выгляни, — предложили мне и сбросили вниз веревочную лестницу.

Этот женский голос я слышала однажды. Узнала! Он принадлежал ведьме Аине, в ее настоящем облике.

«Была не была», — решила я и взобралась на стену.

С той стороны действительно стояла красавица Аина и держала в руках огромную тыкву. Подозреваю, ту самую тыкву-карету-портал. Как ведьме удалось миновать стражников и подобраться так близко, осталось только гадать. Но я подозревала, что она воспользовалась своим обаянием. Правда, оно не помогло ей проникнуть в сад. Бэлтрен позаботился о том, чтобы никто чужой не вошел в его владения без особого разрешения.

— Зачем ты здесь? — выкрикнула я. — Если стражники заметят, тебя бросят в тюрьму. А если сам Бэлтрен, то еще хуже. Ты ведь его знаешь, еще сочтет шпионкой.

Только что-то действительно важное могло заставить ведьму подойти так близко к замку наместника.

— Я всего лишь вестник, — улыбнулась Аина и помахала рукой. — Вестников нельзя убивать.

— Только если вести добрые, — добавила я, не слишком понимая, что делаю на стене, в то время как Бэлтрен с охраной должен вот-вот вернуться в замок.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍— Меня послал твой дядя Джуано, — проговорила Аина. — Он хочет встретиться с тобой, поговорить. И я могу это устроить. Если ты согласна.

Доверять ведьме — не слишком ли рисковое занятие?

— Возьмем с собой Бэлтрена? — предложила я, заранее предугадав ответ.

И не ошиблась.

— Хочешь, чтобы твоего дядюшку упекли в тюрьму как предателя? Тогда ладно. Он тебя так любит, что, думаю, согласится.

Н-да, не лучшая моя идея. Но как проверить, говорит ли ведьма правду? Действительно ли она виделась с моим дядюшкой, или это уловка, чтобы выманить меня из безопасного укрытия?

— Сейчас, г-хм…

Сконцентрировавшись, ведьма закатила глаза и нараспев прочитала:

«О, девочка моя, прости глупца,

Простофилю и подлеца.

И если сможешь, приходи, мои признания прими…»

Это точно писал мой дядя! Не слишком складно, зато от чистого сердца. К тому же ведьма жестикулировала и морщила нос, совсем как мой дядя, когда сам читал стихи.

Вдалеке послышался шум цокающих по брусчатке кошачьих лап и выкрики стражников. Бэлтрен возвращался. Хорошо еще, он не принял свое истинное драконье обличье, тогда бы ведьма точно не успела спрятаться.

— Если хочешь увидеть дядю, приходи сюда же в полночь, — успела предупредить Аина, прежде чем воспользоваться своей тыквой. — И не опаздывай, долго ждать не смогу. Ты права, мне не слишком-то хочется познакомиться с подземельем этого замка.

— Каталина! — радостно воскликнул Бэлтрен, завидев меня. И, кажется, совершенно не заметил моего хмурого взгляда. — Как это приятно, что ты вышла меня встречать. Тебе не терпелось увидеться?

— Именно, — не солгала я. — Нам нужно поговорить, немедленно.

Бэлтрен соскочил с ездового кота и, отдав поводья одному из стражников, увлек меня в крытую беседку.

— Я весь во внимании, дорогая женушка, — проговорил он. — Дай угадаю, наверняка ты раскаиваешься, что вчера ночевала без меня. Ну же, признайся, Каталина, ты скучала по моим объятиям и поцелуям.

Сказав это, он потянулся ко мне, но поймал только воздух. Я успела отпрянуть.

— Да вот ничуточки не раскаиваюсь! — Терпеть не могу, когда на него накатывают порывы самомнения. — Особенно после того, как мне стало известно, что ты наболтал матушке Грэси.

Я посмотрела на него с укором, но Бэлтрен лишь изумленно похлопал темными густыми ресницами. И лицо его стало таким невинным и честным. Ему бы в театре играть. Впрочем, в деле управления Арагосой талант актера тоже может пригодиться.

— Почему ты не сказал ей, что мы на самом деле не собираемся идти к алтарю, а все приготовления нужны лишь для конспирации? Я не соглашалась выходить за тебя замуж! Да ты и не предлагал…

Действительно, Бэлтрен не раз намекал на близость, но вот о чувствах не упоминал. Да и его предложение руки и сердца… Сложно назвать предложением. Однако сейчас мне не стоило об этом упоминать. Прозвучало так, как будто я напрашиваюсь.

— Каталина. — Бэлтрен сбросил маску недогадливого влюбленного, которая, кстати, ему совсем не шла. Уж лучше пусть будет строгим прагматиком, так мне его переносить гораздо легче. — Я действительно надеялся, что за время подготовки к торжеству наши отношения наладятся.

— Это не оправдание, — заметила я. — Прежде чем говорить что-то матушке, стоило обсудить это со мной.

Он слишком часто принимал решения за меня. И пусть действовал из лучших побуждений, его это не оправдывало. Я слишком долго боролась за право распоряжаться собственной жизнью, многое вынесла, и не хочу становиться марионеткой в руках пусть прекрасного, но заносчивого дракона.

Бэлтрен прочистил горло и смерил меня долгим пронзительным взглядом.

— Тебе не приходила в голову мысль, что не стоит вообще никому говорить о фиктивности брака? — спросил он.

Позвучало разумно. Если бы не одно но…

— Ты подозреваешь матушку?! — Моему возмущению не было предела. — Она растила меня с детства. Не раз доказывала свою преданность. Заботилась о тебе, заступалась за тебя, когда я готова была выставить тебя из дома. И теперь ты решил отплатить ей этим? Подозревать в том, чего она не совершала, и ввести в заблуждение? Знаешь что, дракон, тогда уж и меня подозревай. Думай, что это я сбила тебя в полете, лишила магии и памяти. Тем более, мне было, за что на тебя злиться.

Сказав это, я приподняла юбки и бойко зашагала к дому.

Злость, досада, обида — все это смешалось в ужасающий, пьянящий разум коктейль. Понимаю, Бэлтрену Драко во что бы то ни стало следовало найти нападавшего. Но не такими же способами! Он заботился обо мне, Антии, матушке Грэси, обо всей Арагосе и ее жителях, но это не значит, что цель всегда оправдывают средства.

Что он там сказал про подготовку к свадьбе?

Думал, что мы наладим взаимоотношения за это время? Что это, интересно, значит в его понимании? Что ему удастся уложить меня в постель, или решиться на настоящий брак? Возможно, если бы он…

О нет, не стоит об этом даже думать!

Лелея злость, я решилась на отчаянный шаг. Если мой дядя жив, мне просто необходимо поговорить с ним, увидеть его. Только матушку Грэси я посвятила в свой план и попросила рассказать обо всем Бэлтрену, если не вернусь до утра. Поцеловала на ночь Антию и, накинув плащ с капюшоном, выскользнула из замка.

Аина, как и обещала, ждала в условленном месте. Мне было не впервой путешествовать в ее карете-тыкве, но на сей раз скорость была такой, что у меня свистело в ушах, а волосы растрепались, несмотря на все попытки удержать их на месте.

— Так надо, — прокричала Аина сквозь гул. — На такой скорости нас практически невозможно отследить.

До ее домика мы домчались со скоростью ветра, в буквальном смысле. А на крыльце нас уже встречали. Мой дядюшка Джуано, держа на руках фонарь, всматривался вдаль. Еще издалека я заметила, что его волосы стали совсем седыми и отрасли ниже плеч. Теперь он заплетал их в косицу, придававшую его полнощекому лицу забавное выражение. О, этот нос картошкой и милая моему сердцу щербатая улыбка…

— Дядюшка Джуано!.. — Как в детстве, я бросилась к нему в объятия. — Как же я рада встрече!

— И я безумно рад! — воскликнул дядюшка. И посмотрел в сторону: — Позволь представить тебе Ялину.

Только сейчас я обратила внимание на низкорослую черноволосую женщину с очень красивыми голубыми глазами. Она робко улыбнулась, продемонстрировав ямочки на щеках, и кивнула в знак приветствия.

— Давайте пройдем в дом, — предложила Аина и буквально затолкала всех нас внутрь. — Что-то мне неспокойно.

Войдя, она навесила на дверь амулет, сплетенный из ивовых веток и украшенный перьями, красными нитками, засушенными цветами и пушистыми еловыми ветками. Присмотревшись, я заметила такие же на окнах и даже рядом с камином. А еще — рунические символы на стенах и потолке.

— Отпугиваешь дракона? — улыбнулась я.

Аина развела руками и вздохнула.

Уж конечно, прятать в доме беглого мага, объявленного предателем, очень опасно. Даже если ты в хороших отношениях с Бэлтреном Драко, наместником Арагосы.

Аина усадила нас за стол и приготовила свой фирменный чай с угощениями. Дядя Джуано, смущаясь и краснея, рассказал, как в одной из операций спас ведьму Ялину и влюбился в неё без памяти. Вместе они сбежали за море, чтобы забыть о войне и жить в мире и согласии.

— Прости меня, деточка… — покаялся дядя, пустив непритворные слезы. — Я был таким эгоистом… Думал только о себе, о своем счастье. И не предполагал, как скажется на тебе мой побег. И только когда моя Ялина тайком навестила Аину, узнал, что случилось после… Мне-то думалось, что с завершением войны кончатся все наши несчастья. Что ты восстановишь фруктовую плантацию, как всегда мечтала. Выйдешь замуж и… Когда все утихнет… Мы сможем снова видеться. Но вот… Вот… Прости, деточка. Прости мне мою глупость.

Что ж, дядюшка Джуано всегда был недальновидным и часто витал в облаках. Но я не злилась на него, вот ни капельки.

— Не плачь, прошу. — Я вышла из-за стола и обняла дядюшку за вздрагивающие плечи. — У меня все хорошо, правда. Я рада, что ты жив и совсем не сержусь.

— Тише! — вдруг вскинулась Аина. Подняла вверх указательный палец, призывая нас к молчанию. — Слышите?..

Сначала мне показалось, будто это завывает ветер в трубах. Но прислушавшись, я уловила звук, от которого мороз пошел по коже. Бросившись к окну, мы распахнули занавески и застыли в немом ужасе.

Дом окружили мертвяки.

Их было больше десятка. И все очень крупные, вооруженные дубинами и найденными по дороге металлическими обломками. Один держал круглую крышу, сорванную с какой-то башни. Поднятые не моги пройти в дом, ведьмовская защита их сдерживала, оттого они постанывали и покачивались в такт слышимой только им одним мелодии.

— Мы в западне… — прошептала Ялина и прижалась к Джуано.

— Моей защиты надолго не хватит, — сообщила Аина, бледнея.

В этот момент яркой вспышкой света наверху открылся портал. И выплюнул на крыльцо дома ни кого иного, как сеньора Селсо Переса.

Глава 33

Селсо развернулся к мертвякам и вскинул руки. Крик застрял у меня в горле. В тот момент я не сомневалась — маг заставит поднятых атаковать. Защитные амулеты ведьмы Аины задрожали, как и все находящиеся в доме. Дядя Джуано даже зажмурился.

С полки покатился и упал на пол деревянный пестик. Жалобно звякнули блюдца. В лаборатории ведьмы тряслись от страха склянки.

Земля под домом всколыхнулась.

А в следующее мгновение от Селсо Переса в сторону мертвяков рванула ударная волна. Настолько сильная и мощная, что снесла бы, наверное, некрупный город.

Но кое-кто из поднятых выстоял. Да и остальные, упав и даже потеряв конечности, поднимались вновь. Им терять было нечего.

В отличие от нас.

— Селсо не атакует… — догадалась я. — Он пытается прогнать мертвяков.

Вот только у него не слишком-то выходило. Отправив в адрес поднятых еще одну ударную волну, чуть менее слабую, чем первая, он устало прислонился к дверному косяку. На секунду прикрыл глаза.

Этого было достаточно мертвякам, чтобы сократить дистанцию. Кто бы ни отправил их сюда, кто бы ни отдавал им команды, он был очень силен и по-настоящему безумен. Создать таких монстров, лишь отдалено напоминавших людей, мог только сумасшедший.

— Они как-то узнали, то мы здесь, — рассудила Аина. — Клянусь, путь моей тыквы не могли отследить. Так что…

Она обвела присутствующих строгим взглядом.

Я внутренне вздрогнула. Единственным человеком, кто знал, куда и с кем я отправляюсь, была матушка. Нет, нет, не следует в это верить… Лучше думать, что кто-то отследил мой путь, ведь я нарушила приказ Бэлтрена и вышла за пределы замка. Или обнаружил моего дядю, несмотря на ведьмовские амулеты.

— Мы должны ему помочь! — распорядилась Ялина. И голос ее приобрел неожиданную твердость. Она посмотрела на Джуано, забравшегося под стол, и покачала головой: — Ты что же, боишься эту нежить?

Дядя высунул из-под стола голову, но весь не вылез.

— Я и не боюсь мертвяков, — ответил он дрожащим голосом. — Я боюсь, что они меня прикончат, только и всего.

— Дорогой, тебе ли, боевому магу, бояться полудохлых тварей? — поохала Ялина.

Дядюшка виновато поморщился.

— Но у меня при себе ни защитных амулетов, ни оружия. Чем прикажете нападать на этих монстров?

— Сейчас-сейчас… — пообещала Аина.

И скрылась в лаборатории. Несколько слишком долгих секунд там что-то звякало, грохалось. И яростно чертыхалось. А после ведьма выбежала, держа в руках металлические ботинки огромного размера и тяжеленую палицу. Подозреваю, что-то из запрещенных вещей.

— Вот! — радостно объявила она. — Ботинки-давилки и кое-какое оружие.

Дядюшка, не то что драться, даже ходить в предложенных вещах еле мог. Не то что давить и крушить мертвяков. На магические команды упрямые вещицы упорно не отзывались. Сломались, видимо. Или оказались слишком чванливы, чтобы прислуживать неуверенным в собственных силах боевым магам.

— Придется нам с тобой, подружка, — вздохнула Аина и глянула на Ялину. — Тряхнем стариной, а?..

Обе ведьмы бросились на крыльцо, закатывая рукава и готовясь применить силу. Я, вооружившись кочергой, последовала за ними. Сие приспособление не раз помогало мне справиться с забравшимися в усадьбу мертвяками и их хозяевами. Процессию завершал едва ковыляющий дядюшка Джуно, на ходу уговаривая магические предметы послужить ему.

Увидев нас, разномастных помощников, Селсо нахмурился.

— Даже не думайте! — грозно распорядился и придержался за косяк, когда его пошатнуло. — Это может быть провокация. Ведьмам не следует на нее отвечать. В дом, немедленно!

Аина и Ялина переглянулись и нехотя кивнули. Действительно, напади они сейчас, и снова развяжется война с некромантами. Этого допустить никак нельзя.

— Но я-то не ведьма! — заверила, удобнее перехватывая кочергу. — И дядя… Он боевой маг, правда-правда.

Селсо с вымученной улыбкой покосился на дядюшку Джуано, на его «доспехи», потом глянул на мою кочергу.

— Идите в дом, Каталина, — попросил он обреченно. — Вам лучше этого не видеть.

Не то устыженные магом, не то очнувшиеся от долгой спячки, ботинки-давилки ожили. И понесли дядюшку прямиком в толпу мертвяков.

— Ах, что б вас, ржавые ведра! — Дядюшка Джуано был не слишком рад такому исходу событий.— Стой! Тп-р-р-ру!!!

Как бы не так. Ботинки передвигались с удивительной скоростью, не касаясь земли. А когда дядюшка оказался в гуще некромагов, сработала и палица, проделав приличную брешь в стене нападающих.

А ботинки побежали дальше и унесли с собой дядюшку. Кажется, сочли свою миссию выполненной и решили прогуляться по окрестностям.

— Куда?! Там же болото! — спохватилась Ялина и побежала за Джуано

— Не волнуйся, я верну их, — пообещала мне Аина, прежде чем отправиться следом. Благо, мертвяки не сразу догадались заделать проход в своих рядах, чем и воспользовались ведьмы. — Знаю, как приманить этих железных упрямцев. С твоим дядей все будет хорошо, обещаю.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Она спокойно ушла, а вот когда я попыталась последовать ее примеру, мертвяки нацелились в мою сторону. Сгруппировавшись, поперли вперед, раскачиваясь и скрипя заскорузлыми суставами.

— Каталина, они явились по твою душу, — подытожил Селсо. — Пригнись!

Он стал читать призывное заклинание, одновременно совершая пассы руками. Выброс магии был так силен, что мне удалось ее увидеть. Она была темной, цвета чернозема или жирной глины. Определенно не такой, что я видела в ту ночь, когда Бэлтрен свалился в окрестностях замка. К тому же Селсо не нападал, он пытался подчинить себе мертвяков. Они дергались, как шарнирные куклы, которых тянут в разные стороны. То отступали на пять шагов, то приближались на шесть. И все же не сдавались. У Селсо на лбу выступила испарина.

— Кто же ваш хозяин, твари?.. — выдавил он, хрипя от натуги. — Ничего, мы еще потягаемся силой…

— Как вы здесь оказались? — спросила я, стараясь не смотреть в сторону мертвяков. Насколько помнила, Бэлтрен посадил дуга под арест до той поры, пока он не сдаст магический отпечаток. — Следили за мной?

— Хотел бы, но нет, Каталина. Эти мертвяки были заключены в темнице моего замка, мы пытались выяснить, кто их хозяин. Кто-то призвал их и освободил. Я должен был узнать, куда они направляются и зачем. Но на прорыв той защиты, что установил Бэлтрен, у меня ушло слишком много сил. Хорошо, что мертвяки, уходя, сильно облегчили мне задачу. Иначе бы я так и сидел в заточении и не смог спасти вас, Каталина. Хотя… Я не уверен, что у меня это получится… Силы на исходе...

Пытаясь сдержать мертвяков, он опустился на колени, его пальцы и голос дрожали. Я трепетно прижимала к себе кочергу, подозревая, что час ее все же настанет. За всем этим не заметила, как раскалился на запястье брачный браслет. И даже не поняла, что мысленно зову Бэлтрена на помощь.

Но он отозвался.

Как в ту ночь, когда мне приснился дурной сон. Только вместо того, чтобы уничтожить мертвяков, грозный золотой дракон нацелился на Селсо Переса, наверняка подозревая, что это он поднял тварей из самой преисподней.

— Нет, Бэлтрен!.. — Широко раскинув руки, я загородила собой Селсо. — Он друг! Фу, не тронь!..

Ловить в объятия дракона такое себе занятие, признаюсь честно. Мои отвага и бесстрашие на грани сумасшествия на этот раз чуть не сыграли со мной злую шутку. А сама я едва не сыграла в ящик. Когда несколько тонн драконьей плоти, покрытой золотой броней, несутся на тебя, колени невольно подкашиваются, а зубы барабанят чечетку. Я зажмурилась, но рук не опустила.

Через мгновение почувствовала под пальцами твердую, но человеческую плоть. Неверяще приоткрыла один глаз. Бэлтрен смотрел на меня, изумлено вскинув бровь. А я упиралась ему в грудь руками. Он успел перекинуться в человека, но это не значит, будто мне удалось избежать столкновения. Оно получилось более мягким, и все же…

— С каких пор он стал другом? — уточнил Бэлтрен, кивнув в сторону совершенно обессилевшего Селсо. — Или ты все же приняла его предложение, а в качестве свадебного подарка он преподнес тебе стадо мертвяков?

Ох уж этот его черный драконий юмор…

— Нет на оба вопроса, — сообщила я и передёрнулась, только представив, что вместо плодовых деревьев развожу мертвечину. — Я видела его магию, только что. Она оказалась темной, цвета чернозема или жирной глины. Совсем не похожей на ту, что применили к тебе. Это не он, Бэлтрен, говорю тебе. Не тот, кого мы ищем…

Бэлтрен хмыкнул и перевел вопросительный взгляд на Селсо. Тот, бледный и пошатывающийся, пытался держаться прямо.

— Я все объясню, — поклялся он. — Только чуть позднее. А пока закончи то, что я начал, разберись с этими тварями, пока они не напали. Мои силы почти полностью иссякли.

Словно в подтверждение этих слов, он рухнул на крыльцо и, простонав, закрыл глаза.

От греха подальше я решила переместить его в дом. Тяжелый зара… то есть маг. Ну, ничего, мне не впервой затаскивать мужчин в дом. Лишь бы этот не потерял память или не возомнил, будто мы с ним женаты. Двоих я не потяну, клянусь. Мне и одного дракона за глаза.

С внешней стороны дома раздавались странные звуки. Как будто лопались надутые бычьи пузыри. Огромные бычьи пузыри, начиненные всяческим хламом. Я боялась даже думать о том, что на самом деле творится на улице, хотя примерно догадывалась.

Не успела устроить Селсо на кровати, как вернулся Бэлтрен. Вопреки ожиданиям он выглядел безупречно, никаких всклокоченных волос, порванной или испачканной одежды. Словом, ничего их тех последствий, что можно ожидать после грандиозной битвы.

— Как ты узнал, что я здесь? — спросила, промакивая лоб Селсо влажным полотенцем. — Матушка Грэси сказала?

Бэлтрен, наблюдая за моими действиями, помотал головой. А после поднял руку, обнажив брачный браслет:

— Я сам почувствовал неладное, а он помог быстрее отыскать дорогу. Что здесь произошло?

Пока я вкратце обрисовывала ситуацию, Селсо Перес пришел в себя и попросил воды. А после взглянул на Бэлтрена так, как будто ждал от него приговора. Выходит, Селсо в чем-то все же повинен. Но в чем именно?

Я не могла понять, пока мне не объяснили.

— Кровь некроманта, — обвинительно произнес Бэлтрен. — Ты поэтому отказался сдавать магический отпечаток, Селсо?

Тот покаянно кивнул.

— Ее не так много, и все же это достаточная причина, чтобы отстранить меня от должности. Пока между ведьмами и некромагами отношения такие напряженные… Многие обвинили бы меня в предвзятом отношении.

— Только не тебя, друг, — произнес Бэлтрен, усаживаясь на стул возле кровати и касаясь плеча Селсо. Через его пальцы в тело мага потекла магия, помогая обессилевшему восстановиться. — Прости, что счел предателем. Но ты все же пытался увести у меня жену!

— И прошу за это прощения. Теперь я знаю, что вы по-настоящему любите друг друга. И брачные браслеты… Великая праматерь дарует такое только избранным.

Мы с Бэлтреном переглянулись.

— Что ж, не страшно, что ты знаешь, — заверил Бэлтрен.

А после снова посмотрел в мою сторону. Грозно так, обвиняюще.

Настала моя пора каяться.

— Прости, что не послушала тебя и вышла за пределы замка. Я так люблю дядю, я не могла не встретиться с ним. Но сейчас осознала, что чуть не погубила и его, и остальных…

— Твой дядя все еще здесь?.. — Бэлтрен свел темные дуги бровей над переносицей.

— Разве это главное? Я… Мне…

Не могла найти нужные слова, запуталась в них.

Селсо откинулся на подушку и сделал вид, будто спит. Бэлтрен убедился, что с ним все в порядке и вывел меня в лабораторию Аины. Обхватив за талию, усадил на прозрачный стол, созданный из неизвестного мне материала. Я взмутиться не успела, как Бэлтрен накрыл мой рот поцелуем. Таким проникновенным и страстным он еще не был. Руки Бэлтрена блуждали по моей спине, прижимали крепче.

— Я так боялся не успеть, — сообщил Бэлтрен, ненадолго оторвавшись от столь увлекательного занятия. — И понимаю, почему ты решила встретиться с дядей. Я бы тоже пошел к тому, кого люблю, по первому зову. Точнее, я и пошел… К тебе, Каталина.

Он снова ринулся целоваться, но я остановила, упершись обеими руками в широкую грудь.

— Постой… Я, эм-м… Не совсем уловила смысл фразы.

Бэлтрен побледнел. Потом покраснел. А после вообще пошел золотыми пятнами.

— Знаешь, это так трудно… — признался со вздохом, похожим на рык волка. — Ты действительно понравилась мне с первого взгляда, Каталина. Нет, не понравилась — свела с ума. Гордая, своенравная, даже немного дерзкая, но в то же время сильная и невероятно прекрасная. Я не хотел ломать тебя и заставлять делать то, что тебе не по нраву. Наоборот, отдал лучшее что мог. Я закоренелый вояка...

— И не знаешь слов любви?.. — предположила я.

— Знаю, — возразили на это. — Только прежде не придавал им значения. Сказать люблю тому, к кому равнодушен, гораздо проще, чем впервые признаться по-настоящему. Но я люблю тебя, Каталина. И хочу, чтобы ты стала моей женой. По-настоящему, а не фиктивной.

— Вот как…

Оказалось, я тоже не готова к такому признанию. Это действительно трудно, хотя я давно начала подозревать, что мое нетерпимое отношение к дракону ― только ширма. За которой прячутся совсем иные чувства.

— Это так неожиданно… — выдохнула я. Собралась с силами, но, прежде чем признаться в ответ, все же сказала: — Мне не нравится, когда все за меня решают, Бэлтрен. — С нежностью коснулась его щеки, твердого подбородка. — Даже ради моего блага.

— А если пообещаю советоваться с тобой по каждому поводу?

О, от такого предложения невозможно отказаться. Я уже представляла, как мы с Бэлтреном идем в храм Великой праматери, по-настоящему. Делим замок, комнату, спальню… И маленькие золотые дракончики бегают по широким залам, играют с Антией. О, она будет рада, если у нее появятся друзья для игр. Маленькие братья и сестрички.

— Антия! — воскликнула я и вздрогнула. — Если мы оба здесь, то с ней осталась только матушка Грэси.

— Хочешь сказать, что нас просто выманили из замка?

Глава 34

Бэлтрен Драко перекинулся в дракона. Но Селсо Перес, с трудом поднявшийся с постели, вмешался.

— Что произошло? — поинтересовался он. — Куда вы так рьяно засобирались?

Взгляд его был полон решительности.

— Прости, друг, нам нужно срочно вернуться в замок, — сообщил Бэлтрен. Остановил обращение, и теперь выглядел как человек с драконьей мордой и огромным, явно не по размеру, шипастым хвостом. Вот в таком виде он не выглядел грозным. Скорее забавным. Однако это не значило, что человек не может воспользоваться драконьим хвостом и так приложить пожелавшего над ним насмехаться, что мало не покажется. — Антия в опасности, нам нужно проверить, не воспользовался ли кто нашим длительным отсутствием и не причинил ей вред.

— Г-хм… — откашлялся Селсо и, тщательно выбирая выражения, произнес: — Антия замечательная малышка, и я понимаю, что для вас она много значит. Любой родитель считает своих детей особенными. Но зачем кому-то причинять ей вред? Еще и проникать в замок, напичканный защитной магией?

— Ты многого не знаешь о нашей Антии, — признался Бэлтрен.

— Она намного больше особенная, чем можно представить, — добавила я.

— Что ж, в таком случае я иду с вами, — проговорил Селсо и воинственно сбросил одеяло, в которое кутался до этого. После мощного выброса магии его сильно знобило. — Не могу же я оставить друзей в трудную минуту.

— Это исключено, — предупредил Бэлтрен. — Ты на ногах едва стоишь, а мы имеем дело с опасным и изворотливым врагом. Только представь, какова его сила, если он сумел призвать и подчинить столько сильных мертвяков?

Селсо протестующе поджал губы, но был вынужден согласиться. И все же снова предложил свою помощь:

— В таком случае я создам для вас портал. Скорость дракона велика, но так быстрее и надежнее.

— Ты уверен? — уточнил Бэлтрен, прищурившись. — После дополнительного выброса магии ты будешь лежать пластом как минимум неделю. И даже моя магия не поможет тебе восстановиться.

— Не страшно, — отмахнулся Селсо.

И все же создал для нас портал, только предварительно перебрался на постель, чтобы там потерять сознание, а не посреди гостиной. Когда нас с Бэлтреном всасывало в мерцающий портал, я успела подумать, что ведьма Аина сильно удивится, обнаружив у себя дома отключившегося Селсо Переса. Надо было ей хоть записку оставить…

Но поздно, портал за несколько мгновений перенес нас Бэлтреном в замок, прямиком в кухню, где дворецкий Тито и матушка Грэси пили чай и отчего-то морщились. Когда мы с Бэлтреном выпали буквально к ним под ноги, они сильно удивились. Тито выронил чашку, и по полу растеклось зеленоватое пятно. Принюхавшись, я поняла, что это вовсе не чай, а настойка трав, которую матушка использовала при несварении.

— Простите нас за стремительное вторжение, но дело не терпит отлагательств, — произнес Бэлтрен и, согнувшись пополам, схватился за живот.

У меня и самой кружилась голова и содержимое желудка. Портал был хоть и быстрым, но не лучшего качества. Впрочем, учитывая состояние Селсо, это мы еще легко отделались.

— Вы здесь хозяева и можете появляться в любое время в любом месте, — чопорно произнес дворецкий и поклонился. — А мне уже пора…

Выходя из кухни, он придерживался за живот. Как будто тоже только что переместился через бурный портал.

— Выпьете травяного отвара, сеньор? — предложила матушка.

— Спасибо, мне это не требуется. Лучше скажи, матушка, где наша Антия?

— У себя в комнате, рисует, — живо отозвалась матушка.

— Проверю, — кивнул Бэлтрен и вышел.

Я хотела последовать за ним, но матушка удержала. И, поднявшись на цыпочки, сообщила мне на ухо: — Деточка, сеньор Бэлтрен извинился передо мной и признался, что ты не давала ему согласия на брак… А еще сказал, что боится твоего отказа. Признался, что впервые в жизни чего-то боится…

— Это потрясающая новость, матушка, — призналась я и на душе как-то сразу потеплело. Вот только беспокойство взяло верх над стальными чувствами. — Но сейчас не до этого.

В комнате Антии было пусто. По ковру были разбросаны карандаши, цветные мелки и листы бумаги. Один рисунок был незакончен. Все выглядело так, как будто Антия ненадолго вышла из комнаты. Или ее забрали в самый разгар игры.

— Я осмотрю сад, а ты ― апартаменты Локо и Тучки, — распорядился Бэлтрен. — Малышка может быть у них.

Его голос был глухим, а взгляд испуганным. Еще никогда я не видела его таким. Он боялся за Антию, и я тоже.

Когда бежала по коридору, сердце заходилось от тревоги.

Локо и Тучка были заперты в апартаментах. Все слуги и охрана маялись несварением и не могли подключиться к поиску Антии. Это была настоящая диверсия! Мы с Бэлтреном обыскали весь замок, но так и не нашли следов девочки.

— Матушка, кому ты рассказала о том, что я отправляюсь к дяде Джуано? — спросила я, поняв, что наши худшие догадки сбылись. — Кто был в курсе, кроме тебя?

— Сеньор Фабио знал, — покаянно произнесла матушка. — Он как раз завел речь о том, как сильно любит племянника и на что готов ради него. Я поделилась, что ты тоже любишь своего дядю и ради него готова на многое. Но сеньор Фабио сильно болен, он не стал бы…

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Я не дослушала. Стремглав кинулась в комнату сеньора Фабио, только туда мы не заглянули, чтобы не испугать и без того больного дядюшку. К тому же он никогда не проявлял к Антии особого интереса. Так же, как и она к нему. Малышка вообще старалась держаться подальше ото всех, подпуская к себе только меня, Бэлтрена и матушку Грэсси.

Комната Фабио также была пуста, как и огромная кровать под балдахином. Со стоном я опустилась на ковер и заломила руки. Неужели? Неужели все это время враг был так близко?.. Мы сами подпустили его к Антии, даже не подумав…

— Каталина! — Влетев в комнату, Бэлтрен поднял меня с ковра и крепко прижал к себе. Я вцепилась в его сильные плечи, как утопающий в проплывающее мимо огромное дерево. — Это он… Мой дядя Фабио. Он тоже не сдавал магический отпечаток, я побоялся, что его это убьет. И только сейчас заметил, что ко всем моим охранным заклинаниям примешана другая магия. Наша родовая магия. Только ее могли искусно замаскировать под мою собственную. Я не почувствовал ее, просто не обратил внимания на ее присутствие. А он знал и видел все, что происходило в замке.

— Так это он напал на родителей Антии? — Ужасающая догадка заставила меня вздрогнуть. Я заглянула Бэлтрену в лицо и заметила, как его глаза наливаются яростью. — Ты говорил, что Фабио утратил способность воплощаться в дракона и иметь детей. Что с ним случилось? Как это произошло?

— Он выполнял королевскую миссию, — рассказал Бэлтрен, глубоко задумавшись. Я надеялась, что в его голове уже зреет план по спасению нашей малышки. — Он охотился на магов, искавших секрет бессмертия. И нашел их. Но никогда не распространялся о том, что произошло там на самом деле. Может быть, принял что-то запрещенное, но оно сработало не так.

— Он мог продолжить их дело? — испуганно прошептала я. — Или вообще быть их предводителем?

— Об этом никто никогда не расскажет. Тех магов казнили. А дядя... Я доверял ему. Думал, он действительно желает мне добра.

— А он только и искал способ от тебя избавиться, — продолжила я. И тут меня посетила еще одна догадка: — Без тебя он бы стал главой рода. И смог беспрепятственно искать новый способ обрести бессмертие. Наша Антия… Она нужна ему именно для этого. О, Великая праматерь, где же нам теперь искать нашу девочку?

— Не паниковать, — распорядился Бэлтрен. Его уверенность вселилась и в меня: слезы высохли, и я собрала всю волю в кулак. Он прав, не время паниковать, надо действовать. — Для инициации Антии Фабио понадобятся ведьмы. Сильные ведьмы. И я уверен, что знаю, к кому он обратится. Десять ведьм, те, кто отказались подчиняться новому режиму, заключены в замке Тиулон на другом конце Арагосы. На них магические цепи, но мы никогда не прибегали к пыткам. Но тот, кто похитил ребенка, не станет жалеть плененных ведьм. Нам срочно нужно туда. И вот еще что: для разговора с ведьмами нам нужна ведьма. Та, кто подтвердит наши слова об Антии и ее значении и для ведьм, и для некромантов. У тебя есть кто-то на примете?

Глава 35

Кроме Аины я не была хорошо знакома ни с одной ведьмой, к тому же, последние события показали, что ей можно доверять. Но ехать с нами в Тиулон вызвалась Ялина. Когда мы с драконом вновь прибыли в домик Аины, подруга моего дяди была первой, кто выскочил на крыльцо. И той, кто больше всех поразился истории родителей Антии.

— Да чтоб я лопнула, как перезрелая тыква! — восхищенно произнесла она. — Драгоценный цветок, что не рос уже много лет, появился от союза ведьмы и некроманта? Это же в корне меняет дело!

— Я всегда говорила, что Антия — особенный ребенок, — добавила Аина. — Наш чудесный, распрекрасный цветочек…

— Я сотру в порошок того, кто посмеет ее обидеть! — провозгласила Ялина. — Сестры не станут помогать этому гадскому дядюшке, будь он хоть в тысячу раз сильнее их.

— Дело не в этом, — терпеливо пояснил Бэлтрен. Пусть каждая минута была на счету, он должен был объяснить ведьмам суть происходящего. — А в том, что Фабио может ввести их в заблуждение. И, не сказав правды, заставит инициировать маленькую Антию. А она…

— Она ничего не сможет возразить… — охнула я и прижала ладони к горлу, как будто меня душили невидимые лапы.

— Именно поэтому с нами должна пойти одна из ведьм, — продолжил Бэлтрен. — Та, к которой ведьмы Тиулона прислушаются. Мне, сами понимаете, они не поверят. Так же, как и моей жене.

— И мне нет, — обреченно выдохнула Аина, — Я рассказала сестрам, как однажды Бэлтрен Драко спас меня, рискнула сказать, что он не так плох, как мы думали. За что и стала изгоем среди остальных ведьм. Лишь Ялина и немногие другие не отвернулись от меня…

Я и не думала прежде, что все обстоит так, даже не предполагала. Зато теперь стало ясно, отчего Аина живет уединенно, вдали от других ведьм.

— Идти нужно мне, — решительно заявила Ялина. — Я была ярой ненавистницей некромантов, пока не повстречала Джуано и не сбежала с ним за море. Ведьмы решили, что я погибла. Но это неправильно. Я должна послужить сестрам. Должна вернуться и выполнить новую миссию. Пора положить конец войне. Если от союза ведьм и некромантов действительно появляются цветы жизни, мы обязаны жить в мире.

— И я пойду!.. Меня забыли…

Дверка платяного шкафа открылась, и из него вывалился мой дядюшка Джуано. Громыхая ботинками-давилками, он распластался прямо перед Бэлтреном. Тот изумленно вскинул бровь, рассматривая новоявленного родственника.

— Бэлтрен, это мой дядюшка Джуано, — поспешно представила я. Вздохнула, чувствуя, как в воздухе запахло приближающейся грозой. — Дядюшка, это мой… муж Бэлтрен Драко.

Так непривычно было произносить. «Муж» — так много в этом слове…

— И ты все еще будешь утверждать, что он не предатель? — поинтересовался у меня Бэлтрен.

Я нервно вздохнула. Ну да, по меркам Аргосы мой дядюшка предатель и дезертир. Так же, как и ведьма Ялина, он предал своих соратников. Так же, как Селсо Перес… Тот пошел против крови и не выступил в войне на стороне некромантов. Выбор между тем, что считает правильным общество, и тем, что соответствует твоим личным убеждениям, непрост, но для многих очевиден.

— Разве сейчас до этого? — не на шутку всполошилась Ялина, видимо, боясь и за Антию, и за своего возлюбленного одновременно. — Мы отправляемся в Тиулон или нет?!

Бэлтрен важно кивнул, но добавил, указав на моего дядюшку:

— Он на мне не полетит. Прости, Каталина, даже из любви к тебе я не понесу на своей шее предателя.

— И не надо, — рассудила ведьма Аина — Я предоставлю Ялине и Джуано свою тыкву-портал. Ой…

Это она поймала осуждающий взгляд Бэлтрена Драко.

— Что еще из запрещенного хранится в твоих кладовых, ведьма? — поинтересовался он скептически.

— Больше ничего, — слишком поспешно откликнулась Аина. — А тыковка — это ведь для благого дела. Клянусь, что не использовала ее никому во вред.

— Только лишь для того, чтобы похитить мою жену из замка. — Взгляд Бэлтрена Драко стал еще более суровым и непримиримым. — Верно?

Настал мой черед вмешаться:

— Никто меня не похищал, я поехала сама и уже говорила тебе об этом. А теперь прошу, давай уже поспешим на помощь нашей девочке. Мне невыносимо думать, что она в руках такого злодея… Что он сделает с ней? А если…

Бэлтрен порывисто обнял и прижал к себе.

— Она нужна ему живой, ты знаешь об этом, — проговорил в утешение. — А на то, чтобы подготовиться к инициации, потребуется время. И немало. Мы успеем, будь уверена.

Аина осталась дома, ухаживать за полубессознательным Селсо. Ялина и Джуано умчались в тыкве-портале. А я взгромоздилась на золотого дракона, обняла его крепче и прижалась всем телом.

Мы летели очень быстро. За моей спиной с шумом рассекали воздух огромные крылья. С высоты драконьего полета поля и низины казались очень маленькими, прямо крохами. И они мелькали так быстро, что у меня заслезились глаза, и я прикрыла их. Старалась не слушать свист ветра в ушах, а вместо этого чувствовать биение драконьего сердца, ощущать тепло его могучего тела. Он сильный и смелый, он любит меня и Антию. И непременно спасет нашу малышку.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Приземлиться Бэлтрену пришлось вдалеке от замка Тиулон, в противном случае летящий в темнеющем небе золотой дракон стал бы слишком хорошей мишенью для магии Фабио.

— Тебе лучше остаться здесь, любимая, — проговорил Бэлтрен.

Хотел усадить меня на ветку раскидистого дерева, но я воспротивилась.

— Ну, уж нет, не стану прятаться в кустах, когда моей малышке нужна помощь. Я иду с тобой, Бэлтрен, и это не обсуждается.

К тому моменту, как прибыли Ялина и мой дядя, Бэлтрен обошел замок кругом и отметил, что Фабио успел выставить по всему периметру охранные магические сигнализации. Пробраться внутрь и не привлечь внимания было невозможно. Практически.

— Может, мне притвориться, что я одна из ведьм, которой удалось сбежать? — предложила Ялина. — Я проникну внутрь и открою для вас путь.

— Фабио не позволит тебе, — отринул Бэлтрен. — И это слишком рискованно.

— У меня есть план получше! — неожиданно заверил всех мой дядя Джуано. — Сеньор Бэлтрен Драко, не сообщите мне имя хотя бы одной из заточенных в замке ведьм?

— Чики подойдет? — с явным сомнением на лице спросил Бэлтрен.

— Вполне, — согласился дядюшка Джуано. — Как она выглядит? Какого цвета глаза, рост, фигура? Отличительные черты?

Бэлтрен прокашлялся в кулак и с сомнением покосился на моего дядюшку:

— Чики ростом с куст Свинчатки, и глаза у нее такие же, как ее цветы — тускло-голубые. Точнее, глаз только один… Есть горб, это я точно помню. А на правой руке не хватает большого пальца, потому что…

— Достаточно, прошу вас, сеньор!.. — взмолился Джуано и смущено крякнул. — Читать любовные оды такой сеньорите будет непросто, но я постараюсь. Буду импровизировать.

— Стихи?! — возмущенно воскликнул Бэлтрен и угрожающе навис над дядюшкой. — Думаешь, сейчас для этого самое время?

Дядюшка не выдержал тяжелого графитового взгляда и отвернулся. Но решимости воплотить свой план в жизнь не утратил:

— Разумеется, сеньор наместник, а как иначе нам отвлечь вашего родственника от его коварных замыслов. Уверяю вас, мои оды творят с людьми невероятные вещи. А вот это вам… — Дядюшка уступил Бэлтрену свои железные ботинки-давилки. — Они запросто взбираются по отвесным стенам, пробовал. Правда, тогда не знал, как их остановить. Жаль, палица потерялась… пригодилась бы.

В отличие от дядюшки Джуано, Бэлтрен Драко даже в железных ботинках исхитрился выглядеть благородно и держаться с достоинством. План ему явно не нравился. Но так как другого не было, он дал отмашку дяде Джуано:

— Запевай!

— О, Чики!.. — громогласно воскликнул мой дядюшка. — Ты свет в моем окне, моя… крики… улики… безлики… — Он на ходу подбирал рифму. — О, мой цвет земляники! Твой глаз меня манит в ночи, он светит во тьме, кричи не кричи!

И дальше в том же роде…

Под эти крики Бэлтрен, как огромный кот, ловко вскарабкался по отвесной стене на башню и скинул два края веревки. Нас с Ялиной он втянул наверх одной рукой, словно мы весили не больше пары корзинок с фиалками.

— О, Чики! — меж тем вдохновенно продолжал дядюшка Джуано. — Как сладостны блики на радужной книге …интриги… фрики… Цвета гвоздики! Любви горемыки, что я испытал…

— У меня сейчас уши отвалялся, — пожаловался Бэлтрен шепотом. — Полагаю, этот эффект имел в виду твой дядя, говоря о невероятных вещах?

— Лишь бы Чики не прикончила дядюшку, когда все завершится, — откликнулась я

— Вы к нему несправедливы, — укорила нас Ялина, сверкнув голубыми глазами. — Стихи, конечно, так себе… Но ведь сработало!

О да, ода дядюшки возымела нужный эффект

— Пошел прочь!!! — раздалось громогласное над замком.

С трудом, но я узнала голос Фабио. Ему тоже пришлись не по вкусу стихи моего дядюшки. В него полетели разряды шаровых молний, черных и густых, как смола.

— Ох… — вздрогнула я, всматриваясь в кусты — туда, куда сиганул мой дядюшка.

— Не бойся за него. — Ялина коснулась моей руки в ободряющем жесте. — Джуано прекрасно бегает и умеет прятаться, как юркий заяц.

Не лучшее сравнение для боевого мага, но зато точное.

— О, Чики! — продолжил из кустов Джуано, отвлекая огонь на себя. — В тебе я теряюсь, как в кусте ежевики. Ты жгучей аджики и слаще клубники…

— Полагаю, он голоден, — заметила Ялина задумчиво. — Надо будет приготовить ему ягодный пирог по возвращении домой.

— Если сеньориты закончили обсуждать меню на ужин, прошу продвигаться вперед, — рыкнул Бэлтрен. — Только осторожно, маленькими шагами.

Продвигаясь, Бэлтрен одновременно снимал магическую защиту, что установил Фабио. Дело шло медленно, но верно. Бэлтрен использовал прием дядюшки: маскировал свою магию под его, искусно вплетая в чужие заклинания нужные элементы. Жаль, нельзя разом снять со всего замка, это было бы слишком заметно…

Но вот мы добрались до круглого окна бойницы — слишком маленького, чтобы пролез человек. Там, внутри, ведьмы усердно чертили на полу пентаграмму. Расставленные по периметру черные свечи давали такой же темный густой дым, убегавший к потолку. От разведённого в центре огня шел сильный жар, как брызги фонтана, вокруг разлетались оранжево-красные искры. Иногда они попадали на подолы или волосы ведьм, но те не обращали внимания на такие мелочи, усердно занятые делом.

— Все, я пошла! — объявила Ялина. — Сеньор Драко, окажите услугу, расширьте проем. Моя магия может только разнести бойницу, а это слишком громко.

— Постой, — нахмурился Бэлтрен. — Здесь что-то не так, нужно проверить.

Ялина ждать не стала и, выкинув вперед руку, произнесла заклинание, с грохотом проделавшее дополнительную дыру в башне.

— Не высовывайся пока! — скомандовал дракон, и мы с ним вжались в стену по обе стороны от расширенной бойницы.

— Сестры, остановитесь! — призвала Ялина, входя в центр пентаграммы. — Вы не должны выполнять волю этого старого идиота. Он задумал подлость! Решил погубить ребенка, в котором вся наша жизнь… Наша надежда и наше будущее.

— Мы знаем, кто она… — многоголосым эхом испуганных голосов отозвались ведьмы.

Напротив бойницы заклубился дым, и из него вышагнул Фабио. Точнее, это был совсем не он…

Это существо не походило ни на человека, ни на дракона. И если Бэлтрен при частичном обороте выглядел изящно и даже грациозно, то его дядя напоминал жуткого монстра из преисподней. Оскаленные клыки на вытянутой морде, складки драконьей кожи на голове, напоминающие капюшон. И крылья, обвисшие и жалкие, скрывающие очертания фигуры. Когтистые серые лапы вместо ладоней.

Вздрогнув, я отпрянула от окна и приложила ладонь к бешено бьющемуся сердцу.

Это его я видела в своем кошмаре. Под его лапами вяли цветы и засыхала земля. Он напал на родителей Антии и убил их. Он развязал кровопролитную войну между ведьмами и некромантами, длившуюся много лет и унесшую множество жизней. Все это сделал он. Жуткий монстр, притворявшийся добрейшим человеком и любящим дядюшкой.

— Ты чувствуешь Антию? — шепотом спросила у Бэлтрена. — Знаешь, где он ее прячет?

Глава 36

— Антия скрыта магией, — рассерженно проговорил Бэлтрен. — Я не могу найти ее местоположение. Но она жива.

Я облегченно вздохнула. Наша девочка жива, а, значит, мы успели вовремя. До того, как случилось непоправимое.

— Ведьма!!! — рявкнул Фабио. — Ты пришла с тем воющим идиотом? А, ладно, не важно. Присоединяйся!

Я снова выглянула из-за укрытия и поняла: Фабио хочет, чтобы и Ялина участвовала в инициации Антии. Но он недооценил ведьму.

—Убей, но я не сдвинусь с места! — заявила она. — Это дитя стоит того, чтобы ради нее умереть. Так ведь, сестры?

— Я не буду убивать тебя, — рассмеялся Фабио кашляющим, глухим смехом. — Умрет она!!!

Он указал на потолок. В вышине, над самым костром, на тонкой, едва заметной ниточке, покачивался плотный кокон. Как дрожащая капля росы, готовая в любую секунду сорваться в пылающую бездну. Все ведьмы, как одна, тоже посмотрели туда, в их взглядах читались благоговение и тревога. Фабио не стал угрожать ведьмам, он выбрал иную тактику — заставил их подчиниться, угрожая погубить Антию.

Из горла Бэлтрена вырвался рык, который он поспешно сдержал. И лишь облачко пара вырвалось из-под ладони, которой он прикрыл себе рот. Дракону не терпелось ринуться в атаку, уничтожить врага. Но нельзя, слишком опасно: только магия Фабио удерживала Антию от верной гибели.

Бэлтрен попытался подчинить магический кокон своим силам, качнуть в сторону и подхватить. К сожалению, Фабио предвидел такой исход. И все рассчитал верно.

— Вот и ты, дражайший племянничек! — выкрикнул он, почуяв Бэлтрена: — А я уж думал, ты не появишься…

— Отпусти мою дочь! — приказал Бэлтрен, пробираясь в башню и одновременно перевоплощаясь.

На фоне золотого дракона полуобращенный Фабио выглядел особенно жалко и нелепо. Но это не помешало ему держать ситуацию под контролем.

— Не для того я гонялся за ней по всему свету, чтобы так легко отпустить. Но ты, племянничек, сам привел ее ко мне в руки. — Фабио откровенно забавлялся, наблюдая за взбешенным Бэлтреном. — Стой! Еще шаг, и она сгорит дотла, ты не успеешь ее перехватить.

От бессильной ярости Бэлтрен-дракон схватил огромный чугунный чан и с хрустом раскрошил в лапах. Было невыносимо наблюдать за всем этим из окна бойницы и знать, что ты совсем ничем не можешь помочь.

— Зачем тебе Антия? — Бэлтрен продолжил задавать вопросы. — Как ты собираешься использовать ее силу? Для чего?

— Для начала обрету бессмертие! — объявил Фабио так, как будто это предрешено. — А после весь мир станет моим. А ты, щенок, не путайся у меня под ногами. Я так надеялся, что ты сдохнешь на войне, любимый племянничек, но ты оказался слишком живуч даже для дракона. Мало того, что уцелел, так еще и имущество рода стал тратить на восстановление Арагоса. Пришлось еще раз попытаться.

— И снова безуспешно! — Бэлтрен перехватил инициативу. — Ты прав в одном, Фабио, я достаточно живуч и не позволю тебе тронуть моих родных и подданных. Если тебе так хочется стать главой рода Драко, я отрекусь от него. Оставь Антию, она всего лишь ребенок.

— Она даст мне бессмертие! — взвыл Фабио. — Ведьмы, продолжайте инициацию, хватит пялиться на дракона. Если он вам так нравится, потом я подарю вам его голову и шкуру, в качестве награды за помощь.

Рискуя усугубить ситуацию, я все же покинула убежище. Не могла просто смотреть, как сумасшедший полудракон собирается погубить моих дочь и мужа. Прижимаясь к стене, прячась за спинами ведьм, приблизилась к пентаграмме. Цепляясь за неровные камни, полезла наверх, к Антии. Надеялась, что мне удастся проделать в коконе дыру и вытащить из него Антию.

Но…

Камни были сырыми и скользкими. Моя рука соскользнула и, сломав ногти от бесполезных попыток зацепиться, я полетела вниз. Надо же, как высоко успела подняться, не думала, что у меня есть талант скалолазания. Вот только он пропадет даром, как и я сама…

На расстоянии ладони от пола падение вдруг завершилось. Меня подхватило и подкинуло вверх. Не имея возможности двинуться, я зависла в воздухе, как пойманная в невидимую паутину мушка.

— Сегодня все само идет ко мне в руки! — радостно объявил Фабио. — Смотри, племянничек, теперь и твоя самка у меня в руках. Так и быть, я позволю всем вам быть свидетелями моего восхождения на вершину мира. Ведьмы, продолжайте!!!

Роняя слезы, они стали в круг, начерченный в центре пентаграммы, и взялись за руки. Их протяжная песня потянулась к потолку, заполнила зал. Почти осязаемая, она была мягкой, как хлопок, и жалобной. А ведь инициация величайшей ведьмы за многие столетия должна была проходить совсем не так. Это должно было быть радостное, долгожданное событие, знаменующее собой приход новой эры. Времени, когда ведьмы и некроманты будут жить в мире, и у них будут появляться удивительной силы дети, подобные Антии.

Наша малышка…

Закрыв глаза, я мысленно представила, что нахожусь сейчас рядом с ней в такой трудный и ответственный момент. Обнимаю и поддерживаю своей любовью. Если бы я только могла. Я бы жизнь отдала, лишь бы малышка не пострадала. Она еще так мала, выдержит ли инициацию? По силам ли ей это?..

— Быстрее, быстрее, быстрее!.. — Фабио пританцовывал внизу от нетерпения. — Скорее уже!!!

Ведьмы закончили песнь и вскинули руки и головы. Сильный порыв ветра, идущий будто из сердца магического кокона, растрепал и смешал их волосы: седые, золотые, рыжие… Все затаили дыхание. А кокон стал разматываться — нитка за ниткой, крутясь на месте, словно веретено. Внутри, сложив руки на груди, висела в воздухе Антия. Глаза ее были закрыты, а на бледных обычно щеках цвел румянец. Она будто бы спала, крепким и безмятежным сном ребенка.

Тот же теплый поток воздуха опустил ее на пол, в центр пентаграммы. И меня тоже, чем я не преминула воспользоваться. Руки и ноги затекли и не слушались, но я подползла ближе и, уложив Антию к себе на колени, провела по ее волосам.

Бэлтрен дернулся, но Фабио взмахом лапы приказал ему оставаться на месте.

— Очнись, милая, — попросила я, проводя ладонями по щекам Антии. — Я так сильно люблю тебя, малышка. Моя маленькая доченька.

Дивные глаза болотного оттенка распахнулись и уставились на меня немного удивленно. Густые, как веера, реснички похлопали, и вот Антия произнесла первые внятные слова:

— Я тоже люблю тебя, мамочка… Очень-очень. И папу Бэлтрена. И матушку Грэси. И Локо, и Тучку…

— Довольно! — оборвал волшебный момент Фабио. — У меня нет столько времени на болтовню. Пой, мелкая! Пой для меня!!!

В этот момент Бэлтрен ринулся вперед, отгородив меня и Антию от Фабио. Но тот приготовил неприятный сюрприз на такой случай. Откинув ненужные крылья за спину, он продемонстрировал тщедушную грудь, увешенную магическими талисманами и амулетами. Целую жизнь надо потратить, чтобы собрать такое количество артефактов. Имея скудный запас собственной магии, Фабио рассчитывал на чужую, накопленную годами.

Между ним и Бэлтреном завязалась драка. И это был не дружеский турнир, как в случае с Селсо. Здесь в ход шли запрещенные заклинания и приемы. Огненные снаряды, шаровые молнии, порывы ветра и ледяные кубы сменяли друг друга в бешеной очерёдности. Башня пропиталась магией и подрагивала. Бэлтрен одновременно атаковал и укрывал магическим щитом нас с Антией и ведьм. Фабио отступал, следя за тем, чтобы лапы дракона не дотянулись до его амулетов. Без них он ничто, просто старик, выживший из ума.

Фабио теснился к округлой нише, двигался туда целенаправленно. Полагаю, там у него была подготовлена ловушка. Вот только достигнув цели, он никак не ожидал удара по голове.

— Палица нашлась! — радостно объявил мой дядюшка Джуано. — Отозвалась-таки на мой призыв.

Он потряс ей в воздухе, и не заметил, что Фабио успел прийти в себя. Зачерпнув всю силу из артефактов, он направил в сторону дядюшки Джуано запрещенное заклинание — «Дыхание смерти». Даже во время войны маги редко использовали его, опасаясь за собственную душу. Но тому, у кого ее нет, терять нечего.

Джуано не успел бы увернуться. И мы, и Бэлтрен отчетливо осознавали это. Золотой дракон, не успев сплести защиту, подставился под удар. «Дыхание смерти» ударило его в грудь, и он отлетел к противоположной стене.

Фабио не рассчитал. Отдача от заклинания заставила его покачнуться, сделать шаг в сторону. И угодить в собственную ловушку. С двух сторон ниши резко выехали широкие лезвия, пронзив создавшего их мага.

Мы с Антией одновременно вскочили на ноги и бросились к Бэлтрену! Он едва дышал, а по его золотой груди расползалось черное пятно. Оно все увеличивалось и увеличивалось, опасно подбираясь к сердцу.

— Помогите… — испуганно простонал Фабио.

Но никто и не подумал прийти к нему на помощь.

Ведьмы столпились вокруг Бэлтрена, пытались помочь, но их магия могла бы только навредить дракону. Черная паутина проклятого заклинания траурной сеткой обрисовала его грудь.

— Прошу, не умирай… — взмолилась я. — Пожалуйста, не покидай нас. Я так люблю тебя, Бэлтрен.

Антия запела.

Ее голосок переливался, журчал, как горный ручей в долине. Она пела на неизвестном мне языке, но ведьмы присоединились, поддерживая ее. Выходит, прежде чем запечатать ее уста, мать и отец обучили ее многому. И теперь она показала свою силу в полной красе. На стенах, полу и потолке, прямо на голых камнях распускались цветы. Белоснежные цветы с зелеными стеблями, напомнившими глаза Антии. Сладкий, головокружительный аромат наполнил старый, продрогший от сквозняков и сырости замок.

Продолжая петь, Антия нарвала букет цветов, сплела из них венок и надела дракону на голову.

— Иди за мной, — попросила она. — Я выведу тебя из тьмы.

Ее ладошка, сжавшая палец дракона, была такой маленькой и хрупкой. Но в ней было столько удивительной силы, столько мощи, что ее хватило на дракона. Темные пятна стали расплываться и исчезать. И вот от них не осталось и следа.

Дракон открыл глаза. Перекинулся человеком — так проще обниматься.

Ведьмы тоже обнимали друг друга, поздравляли и плакали от счастья. На Антию они смотрели как на ожившее божество, даже подойти близко не решались.

А девочка, взяв меня и Бэлтрена за руки, направилась к Фабио. Пронзившие его лезвия были пропитаны темной магией, и теперь он таял на глазах. Сейчас его облик напоминал привидение, полупрозрачное и невесомое.

Антия опустилась перед ним на колени. Ему тоже достался венок из удивительных цветов. Не бессмертие, но возможность прожить время, отмерянное Великой праматерью.

Антия пела долго, но, наконец, замолчала. Поднялась и развела руками:

— Я не могу вывести из тьмы того, кого не вижу и не слышу.

Бэлтрен поднял ее на руки и прижал к себе. Похлопал по узкой спинке.

Фабио истаял, исчезнув так, словно и не бывало.

— Антия, это даже хорошо, что твоя магия способна исцелить и поднять не каждого. А только тех, кто этого достоин. — Сказав это, Бэлтрен взял мою руку в свою, второй продолжая придерживать Антию. — А теперь идем домой, дочка, отпразднуем твою инициацию как положено. Все присутствующие приглашаются!

Эпилог

После успешной инициации Антии между ведьмами и некромантами воцарился долгожданный мир. Конечно, многим было непросто принять тот факт, что верховная ведьма и главный некромант вовсе не убивали друг друга, а любили до беспамятства. Но при виде Антии, дивного цветка Арагосы, последние сомнения исчезали.

За особые заслуги перед Арагосой и ее жителями моего дядюшку Джуано помиловали. Правда, плантации не вернули. Но я и не настаивала: некроманты и их семьи хорошо ухаживали за плодовыми деревьями и особняком, нельзя же лишить их дома. Зато в качестве свадебного подарка я получила родовые земли семьи Драко — Итран с замком и его окрестностями. Больше того, у меня уже созрел план того, что я смогу выращивать на этой, казалось бы, бесплодной земле. Самые прекрасные цветы в мире! Сеньоре Сал Кастро и ее маленьким подопечным давно стало тесновато в старом приюте. Бэлтрен уже начал возводить новый красивый замок с садом и прудом, уверена, детишкам там понравится.

А сегодня они преподнесли мне подарок: букет из бумажных цветов гибискуса, сделанных специально к моей свадьбе.

— Детки очень старались, — рассказала сеньора Кастро. — Пусть не как настоящие и немного помятые…

— Они замечательные! — восхитилась я. — И идеально сочетаются с моим красным платьем, вы только посмотрите!

Подбежавшая Антия по привычке спряталась за моим подолом. Потом опомнилась, выглянула и вежливо поздоровалась с сеньорой Кастро. Девочка не любила быть центром внимания и еще немного смущалась. Но уже не пряталась от посторонних и согласилась прийти на нашу с Бэлтреном свадьбу.

В храме Великой праматери сегодня было очень оживленно.

Среди гостей были Селсо Перес и его подруга ведьма Аина (в настоящем своем обличии). Улучив момент, она шепнула мне на ухо:

— Спасибо, что подарила мне Селсо.

— Я ничего такого не делала!.. — моему изумлению не было предела.

— Разве? — хитро улыбнулась красавица-ведьма. — Ты отказалась стать его женой, а после в буквальном смысле затащила его ко мне в дом.

— Что ж, надеюсь, он был более покладистым пациентом, чем Бэлтрен Драко, — рассмеялась я. — Смотри-ка!

Тучка и Локо расположились сбоку алтаря, они держались за лапы, как настоящие влюбленные. Похоже, эти двое тоже решили соединить свои судьбы. И, возможно, обзавестись потомством. Учитывая, что Локо полностью восстановилась, это не исключено.

— О, любимые дети Богини! — разнеслось по храму. — Вы теперь неразлучны отныне! В самой любви сердцевине, вы словно чада в малине…

Н-да, дядюшка Джуано приготовил славный сюрприз к нашей свадьбе.

— Кажется, сеньор Бэлтрен был не в себе, когда назначил его придворным поэтом, — притворно возмутилась матушка Грэси.

Сегодня на ней был розовый с белыми рюшами наряд, как и полагается подружке невесты. Кстати, в качестве свадебного подарка я получила от нее… Та-дам! Приданное, оставленное мне матушкой. Почти все. Правда, в диадеме не хватало нескольких камней, а пара колец погнулась — это не страшно. Втайне от меня матушка выкупила фамильные драгоценности семьи Эстебан и вернула мне.

— А как же ты сама? — воскликнула я, не веря своим глазам.

— У меня теперь хорошая должность со щедрым жалованием, и я мечтаю остаться на ней, — сообщила матушка. — Если позволите.

— Тысячу раз да! — ответила я на это. — Ты часть нашей семьи, матушка.

А драгоценности я передала приюту. С одобрения самой матушки, разумеется. Мое украшение и главное достояние — это любовь мужа.

Мы с Бэлтреном подошли к алтарю, держась за руки и улыбаясь друг другу. С нами были наши близкие и дорогие люди. Мы были счастливы и взволнованны одновременно.

— Когда он тебе надоест, передай его мне, — услышала я голос, обращенный к ведьме Ялине. — Хорошо поет, зараза эдакая!

Говорила это ведьма Чики. Говорила, разумеется, о моем дяде Джуано, сочинившем для нее любовную оду. В настоящем обличии Чики не уступала по красоте другим ведьмам, а роскошные рыжие локоны сияли ярче огня. Пышная фигура отличалась статью. И не беда, что один глаз был прикрыт бархатной повязкой, ведьму это нисколько не портило.

— Боюсь, он не надоест мне никогда, — сообщила Ялина и отправила Джуано воздушный поцелуй. — А теперь т-щ-щ… Не будем мешать торжественному моменту.

После традиционных слов священника Бэлтрен притянул меня к себе и приник к губам в далеко не целомудренном поцелуе. О да, это был вполне красноречивый намек на продолжение чувственного банкета. Уж теперь-то я не смогла бы выгнать дракона из своей постели. Да я и не собиралась.

Но вот в самый разгар поцелуя произошло нечто, заставившее меня отпрянуть.

— Ой!..

Мое тело изменялось, но изменялось совершенно безболезненно. Я чувствовала, что расту и крепну. И вот священник и изумлённая матушка Грэси остались где-то внизу и взирали на меня с удивлением.

— Что происходит?.. — не поняла я.

Матушка Грэси достала из кармана платья маленькое зеркало и повернула ко мне.

— Обалдеть! — взвизгнула я. Подпрыгнула на месте, чуть не сшибив алтарь. — Я дракон!!!

Огромный дракон, цвета перезрелого граната. И язык раздвоенный. И лапы с длинными и сверкающими когтями. Даже брачный браслет временно исчез, став частью драконьего тела, как у Бэлтрена, когда он обращался. А вот глаза остались моими — фиалковыми.

— Милая? — позвал Бэлтрен и похлопал меня по объемному драконьему пузику. — Неловко говорить женщине о ее габаритах... Г-хм, но тебе стоит научиться с ними справляться.

— О, да! — пообещала я. — Непременно научусь, вот увидишь!

— Я в этом не сомневаюсь, — горделиво улыбнулся Бэлтрен. — А пока, давай, ты сойдешь с моей ноги, перекинешься человеком, и мы продолжим церемонию?

Конец