Мелина Боярова За секунду до

КНИГА 1

Глава 1

Бьющие по глазам фары. Визг тормозов. Удар. Все случилось настолько быстро, что я даже не успела испугаться. Зато следующие секунды растянулись в целую вечность.

Пролетев пару метров, я шлепнулась на асфальт. Четыре раза перевернулась, прежде чем замереть на дороге. Больно.

И снова оглушительный визг тормозов.

Не в силах сдвинуться с места, я с ужасом смотрела на стремительно летящую ко мне махину. Огромный тягач грозил раскатать меня в лепешку. Я рассмотрела нижнюю часть гиганта в мельчайших подробностях. Громадные колеса, застопоренные тормозными колодками, и все же продолжающие двигаться, подчиняясь инерции. Блестящая поверхность бампера в мелких точках налипшей грязи. Хромированная решетка радиатора. И огромные, слепящие фары. Прицеп тягача развернуло поперек дороги. Большегруз несся вперед, грозя смести все на своем пути.

От собственного дикого крика заложило уши. Мгновения отделяли от неминуемой гибели. Не в состоянии думать, охваченная первобытным страхом, я неистово желала одного – оказаться как можно дальше от этого места.

Яркая вспышка света, болезненно резанувшая по глазам, заставила зажмуриться. Напоследок, взгляд выхватил симметричную «елочку» автомобильной шины. Совсем близко от моего лица.

– Не-е-ет! – истошно завизжала, прикрывая голову руками.

Тело сжалось, как пружина. Все внутри закипело, будто каждая клетка тела взорвалась, не в силах выдержать адского напряжения. От захлестывающего адреналина перед глазами мелькали черно-красные точки. Казалось, что внутренности скрутило в один тугой комок. Жуткий спазм вместо вдоха. Еще один. Тошнота, подкатившая к горлу. И невероятно острое, пронизывающее желание жить.

Закончилось все резко. Я погрузилась в темноту. Плотная субстанция удерживала меня посреди бесконечной пустоты. Ощущение пространства исчезло. Я не могла понять, лежу или стою вверх ногами. Куда ни глянь – бесконечная мгла. И ни единой души поблизости.

Мысли растворялись, становясь легкой дымкой. Еще секунду назад я пыталась сообразить, куда меня занесло, и тут же понимала, что все это неважно. Чувства будто вымораживались. Боль отступала. Только необычайная легкость, будто у меня не было тела. Лишь сгусток энергии, наполненный сознанием.

Густая мгла затягивала в свой плен. Появилось ощущение, что куда-то падаю. Или наоборот, на сверхскорости лечу навстречу неизвестности. Сложно было даже представить, куда меня занесло. Ведь, взывая к инстинктам, я понимала, что продолжаю оставаться на месте, а все пространство вокруг стремительно меняется.

Сколько времени продолжался странный полет, я не знала. Авария, падение, провал в черную бездну произошли за секунды, но длились, кажется, целую вечность.

Однако все когда-нибудь заканчивается. Мое странное путешествие завершилось болезненным падением на что-то жесткое и холодное. Новая боль пронзила правый висок. В голове сработал выключатель, вырубив абсолютно все эмоции, мысли и чувства.

Сознание вернулось вместе со способностью чувствовать. Что-то острое ткнулось в бок, вырвав из спасительной темноты. Целый фонтан малоприятных ощущений накрыл мое измученное тело. С губ непроизвольно сорвался стон.

Удар повторился, вырвав изнутри еще один всхлип. Я пошевелилась. Тело неприятно заныло. Попытка приподняться закончилось резкой болью в груди и беспамятством.

Несколько раз я приходила в себя оттого, что меня подбрасывало вверх и ударяло о покрытую буграми жесткую поверхность. Перед глазами мелькали земля с багряной высохшей травой и уродливого вида лапы. Я будто ехала на неизвестной твари, перекинутая через ее хребет, как мешок. При всей своей бурной фантазии, я не могла представить зверя, обладающего такими конечностями. Серая кожа, щедро усыпанная наростами, которые нещадно впивались в части тела, соприкасающиеся с животным. Трехпалые стопы с загнутыми черными когтями, мощные коленные суставы и периодически мелькающий сбоку шипастый хвост, похожий на обожравшуюся шишек змею.

Руки у меня были связаны за спиной. Плечевые суставы чуть ли не вывернуты и уже сильно затекли. Все тело ощущалось, как один огромный синяк. Каждое движение отдавалось болью. Особенно в грудине.

Ребра сломаны? – предположила я, – Неудивительно. После такой аварии. Стоп. Авария. Неужели я до сих пор жива? – перед глазами возникло колесо большегруза. – Такое вмиг размозжило бы голову, переломами я бы не отделалась. Если не умерла, то где я? Что происходит?

На очередной кочке тряхнуло сильнее, и я вновь потеряла сознание. После приходила в себя еще пару раз, но мысли разбегались, уступая место боли и стонам.

Наконец, мучения прекратились. Тварь остановилась. Кто-то бесцеремонно стащил меня вниз. Столкновение с землей соединилось с очередной вспышкой страданий, протяжным стоном и кратковременным провалом в беспамятство.

Ледяная вода обожгла лицо. Промычав что-то невразумительное вместо «Эй, что же вы творите!», я несколько раз мотнула головой, отплевываясь от противной жижи, попавшей в рот.

Затем железные тиски резко впились в плечо и одним рывком поставили меня на колени. Из глаз брызнули слезы. Показалось, что хрустнули кости.

Едва яркие точки перед глазами перестали мельтешить, я попыталась сфокусировать взгляд на том, что было передо мной: каменистая почва медно-рыжего цвета, испещренная трещинами и рытвинами, редкие деревца с тонкими стволами и скудной красной листвой, кирпичного оттенка камни, слегка поблескивающие в лучах солнца.

Своего мучителя я не разглядела. Только ноги, обутые в сапоги из бугристой кожи. Не исключено, что они сделаны из такой же твари, на которой меня везли. Мускулистые бедра незнакомца были обтянуты плотной коричневой тканью, отдаленно напоминающую джинсовую.

Человек говорил с кем-то на причудливом наречии. Собеседника я не видела. Да и смотреть желания не было. Что-то подсказывало – мне вряд ли понравится.

Как ни пыталась понять, что это за местность и к кому в лапы я угодила, ничего разумного в голову не приходило. Странные звуки речи не ассоциировались ни с одним знакомым языком.

Попыталась сосредоточиться на том, что помнила, но в голове отпечаталось только одно – авария! Перед глазами так явственно всплывал четкий рисунок на шине. А еще то, с какой неотвратимостью громадное колесо приближалось ко мне.

Может, я все-таки умерла?

У меня же не было ни единого шанса спастись. Тогда где я? Почему не в больнице? Тело же изнывает от боли. Может, это ад? Или чистилище? А боль… так грешники, вроде, как и должны страдать.

Мужчина надо мной гаркнул что-то резкое. Я вздрогнула. Затем инстинктивно сжалась, предчувствуя недоброе. Таким голосом впору собак спускать на зверя.

Окрик повторился. К нему прибавился мощный толчок в спину. Я полетела вперед, едва не пропахав носом землю. Только выставленные вперед ладони спасли от этого. Правда, кожу стесала до крови.

Меня схватили за шкирку, как котенка, и очередным рывком поставили на ноги. Теперь я оказалась лицом к лицу со своим мучителем. Вернее, лицом к грудной клетке, так как едва доставала до плеча незнакомца. Подняв голову, и увидев, кто стоит рядом, я обалдела.

Мощная квадратная челюсть существа – человеком его язык не повернется назвать – значительно выдавалась вперед. Приплюснутый нос с широкими ноздрями. Овальные глаза, лишенные ресниц, с двумя зрачками черной и янтарной окраски. Лысый череп. Круглые уши, торчащие в разные стороны. И отсутствие шеи. Подбородок сразу переходил в туловище.

– Вот, хрень! – не сдержалась я. – Что ж ты за зверь такой? Прямо Джаба из знаменитого фильма.

Четыре зрачка монстра смотрели со злостью и пренебрежением. Джаба, как я окрестила чудище, что-то сказал. Он, очевидно, ожидал, что я осознаю и проникнусь его речью.

Не спорю, грозен, зараза. Осознала. Прониклась. Но ничего не поняла.

Тут правый зрачок Джабы уехал вбок, видать узрел что-то. Я нервно хихикнула. Но тут же изобразила полное понимание и покорность. Монстр как-то весь напрягся, подобрался. Я бы сказала, встал по струнке.

«Не иначе, начальство пожаловало», – предположила я и решила посмотреть, кого это Джаба так боится. А то, что некто вызывал страх у зверя, чувствовалось сразу.

Повернувшись в ту сторону, куда смотрел правый глаз Джабы, я испытала еще один шок.

Господи!

Если это ад, я готова остаться тут навсегда. Потому что не видела мужчины красивее того, что шел к нам. Ростом он был чуть пониже Джабы, но телосложением обладал таким, что у меня аж зуд пошел по телу.

Бог!

Это тело будто вылеплено из мускулов, заметно перекатывающихся под одеждой. Обтягивающие брюки, выгодно подчеркивающие внушительное достоинство, были заправлены в сапоги наподобие тех, что у Джабы. Сверху туника, перехваченная широким поясом. Несколько ремней перекинуто через плечи.

Наверное, для клинков, что торчали из-за спины.

Лицо волевое, мужественное. Крупные скулы. Прямой с расширенными крыльями нос. Плавная линия губ, уголки которых опущены вниз. Миндалевидные глаза цвета стали и темная шевелюра до плеч. Парные косички у висков ничуть не портили внешний вид, придавая толику озорства и шарма. Я редко видела мужчин, которым бы шли длинные волосы. Но не в этом случае.

«Все! Я точно пропала», – от удивления на какое-то время забыла о боли.

Не в силах оторвать взгляда от мечты, я смотрела, как он шел мимо таких же «джаб», держащих других пленников. Красавец по-деловому распоряжался, отдавая отрывистые команды.

Тех несчастных, кто выглядел покрепче, хозяин отправлял в группу справа. А тех, кто едва держался на ногах, – влево. Остатками разума я все же умудрилась отметить, что среди пленников одни мужчины. А еще те, кого мозг отказывался идентифицировать. В десяти метрах от нас стояла парочка пленников с зеленой кожей и тонкими, почти детскими телами. А еще у одного индивида по всему лицу росли щупальца.

Бр-р-р.

Троица позади вообще напоминала гигантских кузнечиков. Они и стрекотали похоже, при этом противненько вытягивая хоботки, видимо, заменяющие рот.

Я сошла с ума, раз вижу все это! И кто бы спорил? Ведь я и есть сумасшедшая. Да если бы не пожар в больнице, где меня держали полтора года, то сейчас пускала бы пузыри и улыбалась в пустоту. Провела бы остаток жизни вместе с другими душевнобольными.

Нда. Только раньше-то я полагала, что нормальная. Это мой муженек таким способом избавился от ненужной жены. Он так ловко все обставил, что я и сама поверила в свою виновность. Если бы не была стопроцентно уверена, что не убивала отца.

От тюрьмы спасло только то, что меня признали невменяемой. А кто бы ни признал во мне сумасшедшую? Я ж кричала, билась в истерике. С пеной у рта пыталась доказать, что невиновна.

Но Макс так тонко все просчитал, что любые попытки оправдаться, топили еще глубже.

В больничке меня живо успокоили. Два месяца лежала овощем, не соображала, где я, кто. Мне кололи такую дрянь, от которой отключались все мысли, эмоции, воспоминания. Потом перевели на таблетки. Санитар лично запихивал их мне в глотку и заливал водой, чтобы проглотила. До сих пор подкатывает тошнота, когда вспоминаю его мясистые пальцы во рту.

Однажды после такой процедуры меня вырвало. Первый раз за все время почувствовала ясность мыслей.

Слава Богу! У меня хватило ума трезво оценить шансы. В моих же интересах и дальше было выгодно оставаться сумасшедшей. В противном случае отправилась бы прямиком в тюрьму. Десять лет строгача, как минимум.

Но и жить в дурке, пока муженек как сыр в масле катался, причем за мой же счет, не улыбалось.

Макс загубил мою жизнь. Любил ли он меня? Или женился на «денежном мешке»? Теперь и не узнаю.

Но больнее всего далась разлука с сыном. Я не видела Игорька с того рокового дня, когда полиция выводила меня из дома, закованную в наручники. Ничто так не ранило, как взгляд родного существа, полный разочарования и презрения. Сын считал меня убийцей! Стыдился. Ненавидел.

Все, что мне осталось – вспоминать.

Занятая нахлынувшими мыслями, пропустила момент, когда хозяин подошел к нам. Джаба ухватил меня за шкирку, встряхнул и развернул к мужчине, показывая товар лицом.

Воспоминания о муже всегда пробуждали злость, напоминая о предательстве, что пришлось пережить. Стиснув зубы, чтобы не рассыпаться от боли, я с вызовом посмотрела на красавчика.

Он изучал меня. Нарцисс!

Знает, что никто не устоит перед ним. Стоит тут, рассматривает. Упивается своим превосходством. Да плевать мне на тебя!

Сейчас хозяин олицетворял моего мужа. Он тоже был довольно привлекателен. Я и влюбилась тогда с первого взгляда.

Как могла любовь превратиться в жгучую ненависть? Запросто. Всего лишь стоило предать. Плюнуть в душу. Растоптать и смешать с грязью.

Внутри накопилось столько яда, что я начала отравлять саму себя.

Красавчик равнодушно отвернулся, бросив Джабе короткую фразу. Тот, тяжело вздохнув, поволок меня к тем, кто находился по левую сторону.

Меня посчитали слабой, как всегда.

В группу аутсайдеров набралось еще двадцать людей и шестеро мутантов. В очередной раз отметила, что женщин среди пленников нет.

Странно. Значит, буду помалкивать.

Благо, стрижка «ёжиком» и униформа, что я стащила у санитара в ночь побега, скрывали половую принадлежность. Ну, а последние полтора года не прибавили привлекательности.

Тем временем, нас обступили настоящие гоблины. Все на одно лицо. Даже одежда у них одинаковая: сапоги, облегающие брюки и удлиненная туника, перехваченная поясом. Различались только цвета. Преобладали серые, коричневые и зеленые оттенки. Еще у каждого за поясом торчала рукоять меча и болталась на веревке круглая штука, утыканная шипами.

Палица, что ли?

У тех охранников, которым нас передали, в руках были еще и плетки. Не церемонясь, твари хлестали пленников, собирая их в колонну.

По иссохшей грунтовой дороге нас привели к постройкам. Миновав высокий забор и первый ряд домов, прошли через вторые ворота и попали во внутренний двор. Куда ни глянь – сложенные из коричневых глыб длинные одноэтажные строения с деревянными крышами. Металлические двери, вмурованные в стены, запирались снаружи. Гоблины жестами показали располагаться в одном из сараев.

Это наше пристанище? Негусто.

Таких каменных коробок насчитала с десяток. Построены они таким образом, что создавали внутри замкнутое пространство. Единственный выход охранялся, но на территории лагеря люди передвигались свободно. В центре располагалась кухня. Вернее, на металлических подпорках стоял гигантских размеров котел, в котором один из пленников что-то помешивал. Черпак в его руке был с меня ростом. Поодаль находились бочки с водой. В самом дальнем углу – место для оправления естественных нужд.

Не представляла, как долго продержусь здесь. И тем более, сохраню свой маленький секрет.

Я присела на каменюку у ближайшего дома. Столько всего произошло за последние часы, что не успела толком осознать.

То, что жива и относительно здорова не оставляло сомнений. Но вот где я очутилась? Кто все эти зверолюди? Почему нас держат здесь? Что будет дальше?

Ответов не было.

А рядом уже завязалась драка. Несколько пленников подошли к бочкам, кто попить, а кто умыться. Человек с поварешкой закричал на них, отгоняя наглецов тем же черпаком, которым помешивал еду. Повар ткнул пальцем в корыто, наполненное мутной жижей.

Вот гад! Мне тоже, как назло, хотелось пить.

Пленники накинулись на повара, повалив на землю и пиная ногами.

Я вжалась в стену сарая, гадая, что будет дальше. Долго ждать не пришлось. Практически сразу налетели гоблины. Мощными ударами они раскидали дерущихся в стороны. Двое после такой взбучки не смогли подняться. Один из громил схватил бедолаг за ноги и поволок к выходу.

«Похоже, эти отмучились», – я поежилась. – «Люди здесь мрут, как мухи».

– Да чтоб оно все! – не сдержала эмоций.

Поднявшись, зашла внутрь жилища. Деревянными перегородками помещение разделили на клетушки. В каждой могло уместиться от четырех до шести человек. Пол застелен буро-зеленым мхом. Ни столов, ни стульев, ни, тем более, кроватей. Просто загон для животных.

Я выбрала самый дальний угол в надежде, что так меньше буду привлекать внимания. Растянулась на полу и уставилась в потолок. Остаток дня так и провела.

Израненное тело жаждало отдыха. Правда, на жесткой поверхности уже через час взвыла, мечтая оказаться в нормальной кровати.

Многие пленники, последовав примеру, устраивались в соседних клетушках. Нелюди держались особняком. Они заняли место напротив.

Так даже лучше. Уж этим-то все равно, кто я.

– Привет! – щупленький паренек нерешительно мялся возле моего убежища. – У тебя свободно?

– Располагайся, – пожала плечами, давая понять, что мне все равно.

– Я Димыч. А ты?

– Ди… – запнулась, чуть не сказав, Диана.

– Ди? И все?

Мальчишка подумал, что это и есть мое имя. Наверное, так даже лучше. Что ж, какая разница? Главное – короткое и ничего не значащее, как наше существование здесь.

– Да. Все.

– Что это за место? – полюбопытствовал Димыч.

– Хотел бы я знать, – как оказалось, сложно не ошибаться и говорить от лица мужчины.

– Если честно, я думал, что сошел с ума или умер, – признался паренек.

– Не поверишь! Я тоже.

Димыч закатал рукав рубашки и показал едва затянувшиеся поперечные порезы на запястьях.

– Я должен был умереть! Последнее, что помню, перед тем, как очнулся здесь, мельтешащий потолок скорой и вой сирены.

– А я почти погиб под колесами тягача. Выходит, каждый из нас уже мертв?

– Получается, что так.

– А как же весь бред о свете в конце тоннеля? Это ад? Чистилище? – высказала вслух недавнее предположение.

– Нас будут поджаривать на сковородке? – распахнув удивительно большие глаза, прошептал Димыч. – Или поливать кипящим маслом?

– Хватит, – оборвала мальчишку, – в любом случае, мы скоро об этом узнаем.

– Есть хочется, – пожаловался новый сосед, – в этом аду хоть кормят?

Я пожала плечами. У самой желудок сводило от голодных спазмов. Я отвернулась к стенке, давая понять, что разговор окончен. Чтобы там не ожидало впереди, а отдохнуть и набраться сил, жизненно необходимо. А то, что эти самые силы понадобятся, сомнений не было.

Не зря же нас тут заперли! Хорошо, хоть я умудрилась ничего не сломать. Только плечо, за которое ухватил Джаба, ужасно ныло. Да и многочисленные ссадины доставляли неудобство. В груди боль немного уменьшилась. Может, все же ушиб, а не перелом?

Я пыталась не думать о том, что ощущаю каждую клетку тела. Стоит поддаться боли, как она полностью завладеет сознанием.

Лучше всего отвлекали мысли о муже. В голове выстраивались всевозможные планы мести, один изощреннее другого. Злость поддерживала меня раньше. Она же помогла и сейчас.

Ближе к вечеру во дворе послышался гул голосов. Переглянувшись, мы с Димычем дружно выдвинулись на улицу.

Как оказалось, прибыли еще люди. Изможденные, уставшие, они толпились у бочек с водой. Пленники жадно пили, зачерпывая жидкость огромными пригоршнями. Утолив жажду, мужчины выстраивались в очередь к повару. Прямо на земле, возле чана с едой, стояли горы чашек. Повар брал одну из них, плюхал в нее бурды из котла и подавал каждому, кто подходил.

Мы с Димычем пристроились в самый хвост очереди к бочкам. Пустыня во рту беспокоила сильнее голода. Хорошо, что на этот раз, никто не отгонял новичков.

Зачерпнув полную пригоршню воды, я сделала глоток. Отвратительная на вкус жижа, с приторным запахом тления. Выплюнула все на землю.

Как можно это пить?

Посмотрела на тех, кто глотал эту бурду, и едва подавила подкативший к горлу рвотный спазм. Остатками воды умылась. Ссадины на лице защипали от прикосновения с жидкостью.

Если меня не убьют, сдохну от голода и жажды.

Решила попытать счастья с едой. Выстояв длинную очередь, заполучила миску с варевом. На вид, нечто среднее между супом и манной кашей. Только отвратительного серо-зеленого цвета со странными комочками и мелкими зернышками.

Ну, и чем есть? Столовых приборов не наблюдаю.

Посмотрела на других едоков. Кто-то макал пальцы в кашу и облизывал их. Другие хлебали через край. Но самое главное – все ели эту бурду.

В страшном сне не могла представить, что уподоблюсь остальным и с жадностью буду поглощать подобную дрянь. Как ни была голодна, но не сумела пропихнуть внутрь ни кусочка.

– Я так понимаю, есть ты не собираешься? – спросил кто-то.

Оторвавшись от созерцания блюда в своих руках, посмотрела на источник голоса. Он принадлежал незнакомцу. Бритая голова, недельная щетина, уставший взгляд. Уродливый шрам рассекал левую бровь и часть щеки.

Как только глаз остался цел?

– Нет, – я протянула миску, – можете взять мою порцию.

– Новенький? – незнакомец довольно ухмыльнулся. Взяв чашку, он крупными глотками умял содержимое за пару минут.

– Да. Можешь звать меня Ди.

Мужчина выглядел крепким и заметно выделялся из толпы мускулистым телосложением. С таким лучше подружиться. Так, на всякий случай.

– Трой, – представился новый знакомый, – тебя куда определили?

Я кивнула в сторону своего барака.

– Мясо, – презрительно констатировал Трой, – жаль.

– Что значит, мясо?

– Завтра узнаешь.

Глава 2

Ой, как мне не понравилось выражение его лица.

– Как мне выжить? – бросилась вслед за Троем, который, посчитав разговор оконченным, направился к своему бараку.

Но ответа не получила. Мужчина сделал вид, что не услышал вопроса и скрылся в глубине барака. Идти следом не решилась. К тому же, ко мне уже спешил Димыч.

– Что этот тебе сказал?

– Похоже, завтра предстоит нечто такое, что нам явно не понравится, – пробормотала я. Затем внимательно посмотрела на парня и решилась, – слушай, Димыч, поможешь кое в чем?

Парень вопросительно изогнул бровь.

– Понимаешь, мне нужно в туалет. А я не могу, зная, что кто-то может увидеть. Посторожишь?

– Ладно, – паренек, скривившись, согласился.

Пока мой новый друг караулил снаружи, я метнулась в сортир. Хорошо, что ничего не ела, иначе точно вывернуло бы наизнанку от запаха. Но выбирать не из чего. Туалета для девочек здесь не построили. Справив нужду, быстро натянула штаны и поспешила на воздух.

Вовремя!

На выходе столкнулась с тремя верзилами, собирающимися отлить. Димыча поблизости не было.

Смылся! Вот гад! Ну и ладно. На этот раз обошлось, а дальше посмотрим. Завтрашний день я могу и не пережить.

Вернулась в барак. Молча устроилась на своем месте, игнорируя паренька, который чуть не подставил меня.

Желудок возмущенно урчал и мстил мне болезненными спазмами. Подтянув колени к подбородку, я мужественно терпела. Еще неизвестно, как бы реагировала на местную кухню. Могло статься, что всю ночь бегала в туалет. Или вовсе отравилась.

Вскорости провалилась в сон, истязавший навязчивыми кошмарами. В итоге, когда поутру явились гоблины и принялись будить нас, в основном пинками и ударами плеток, я проснулась более разбитой, чем засыпала.

Новичков выгнали во двор и построили в колонну по четыре человека. Я и Димыч затесались в самую середину. Шествуя по бокам, надзиратели погнали нас к выходу. Они перекрикивались, ругались между собой, сопровождая фразы хлесткими ударами.

Напоследок обернувшись, я увидела, как собираются в колонны остальные пленники. Среди толпы выхватила взглядом Троя. Наши глаза на секунду встретились, но я тут же отвернулась. Теперь он уже ничем не мог мне помочь.

Сегодня я лучше рассмотрела укрепления лагеря. Бараки, как оказалось, снаружи обнесены мощными стенами, которые опоясывали строения по всему периметру. На форпостах несли службу гоблины.

Также обратила внимание, что между стеной и бараками расположились небольшие аккуратные домики. Скорее всего, в них жили сами гоблины.

Удобно, наверное.

За массивными воротами, которые с грохотом распахнулись перед нами, расстилалось поле, на котором худо-бедно росла медно-рыжая трава.

Двигались мы по широкой утрамбованной дороге по равнинной местности. На горизонте маячили скалы и растянувшееся на несколько километров каменистое предгорье. Поле довольно быстро сменилось иссохшими корками почвы, потрескавшейся так, что в раскол запросто проваливалась нога. Кроваво-рыжее солнце медленно ползло по горизонту. Оно нещадно палило и обжигало дыхание каждым своим прикосновением, будто стремилось превратить в пустыню не только этот мир, но и нас, несчастных путников. Двигаться по раскаленным скалам оказалось еще большим испытанием.

Если кто-то из пленников спотыкался и падал, то неизменно вскрикивал, обжигаясь о разогретую поверхность. Я старалась не думать о тех, кто, не выдержав, валился на землю. Если они не вставали под недовольными окриками гоблинов, то те добивали несчастных ударами палиц.

Миновав сложную горную гряду, мы вышли к открытой площадке, размером с два футбольных поля. Сразу за ней, начиналась скала, уходящая своими стенами высоко в небо. Судя по всему, она являлась конечной целью нашего пути. У подножия виднелись рукотворные постройки.

Едва наша колонна ступила на открытую местность, я заметила, что гоблины, идущие спереди и по бокам, стали отставать.

– Смотри, – негромко указала на это Димычу, – охрана как-то странно себя ведет. Не нравится мне это. Будь начеку.

Парень кивнул и закрутил головой по сторонам. Я тоже осматривалась, стараясь понять, что же здесь не так. В поисках зацепок придирчиво осмотрела ближайших соседей, дорогу, по которой шли, и все больше отстающих гоблинов. Но никаких следов или признаков опасности не увидела.

Нападение было внезапным. Небо вдруг потемнело. Над головами замелькали огромные тени. Гигантские птицы, похожие на птеродактилей, пикировали вниз. Когтистыми лапами твари хватали людей и взмывали в воздух.

Началась паника. Уцелевшие после первого захода люди, бросились врассыпную. Я оглянулась на гоблинов, которые спешно отступали. Нескольких человек, бросившихся к надзирателям в поисках защиты, закололи мечами. А звероптицы, озверев от запаха крови, разорвали несчастных на месте. Назад бежать не было смысла.

Я тихонько взвыла, увидев, как тварь схватила очередную жертву в двух шагах от меня и откусила ей голову.

– Бежим! – рванула за собой остолбеневшего от страха Димыча.

Петляя по полю, прыгая из стороны в сторону, перекатываясь по земле, я двигалась к заветной цели. У подножия скал было укрытие. Я видела нескольких счастливчиков, которым удалось миновать страшное поле и оказаться под защитой каменных стен. Димыч не отставал от меня ни на шаг, повторяя все замысловатые кульбиты.

Когда до конца оставалось каких-то пятьдесят метров, с ужасом заметила накрывающую меня тень. Она стремительно приближалась, увеличиваясь в размерах. Я отпрыгнула в сторону, перекатилась. В паре сантиметров от головы коготь звероптицы со скрежетом процарапал каменистую землю.

Душа ушла в пятки. Еще бы чуть-чуть, и все…

Отползла в сторону, но подняться не успела. Что-то стиснуло ногу, проткнув толстую кожу армейского ботинка. Затем меня резко вздернули над землей. Я пыталась вырваться, отчаянно дергая руками и ногами.

Пара минут, что я болталась в воздухе, показались вечностью. Затем тварь ослабила хватку. Я выскользнула из ботинка и с размаху шлепнулась на землю. Тряхануло так, что я чуть не обделалась. Из носа хлынула кровь, лицо загорелось, будто его обожгли крапивой. Все же, превозмогая боль, я поползла. Преодолев приличное, как мне показалось, расстояние, обернулась. Тварь зависла в нескольких метрах от меня и увлеченно что-то грызла. Увидев торчащую их клыкастой пасти человеческую руку, содрогнулась в рвотном спазме. Из пустого желудка выплюнулось несколько сгустков желчи. Я сотрясалась в конвульсиях, не в силах остановиться. Животный страх и ужас леденили кровь. Я узнала того несчастного, что стал обедом звероптицы.

Димыч!

Скорее всего, он помешал монстру и отвлек внимание на себя. В противном случае, вряд ли я осталась бы жива.

К горлу подкатил ком. Вина за смерть парня давила на сознание, хотя разум твердил, что я ни при чем. Это место не оставило выбора. Гадкий приступ самобичевания грозил накрыть с головой. Хотелось отключить мысли, думать о чем-то другом, но я не могла. Единственное, что удерживало от помешательства, осознание того, что жертва Димыча не должна быть напрасной.

Мне необходимо выжить! Доказать, что достойна такой жертвы. Кому я вру? Чего может быть достойна сумасшедшая преступница?

Вновь поползла. Пришлось сделать крюк, чтобы подобрать ботинок. Обувь тут нужна как воздух. Затем я добралась до скалы. Как и предполагала, здесь было безопасно. Выдающаяся вперед гранитная глыба скрывала вход в подземелье. У прохода стояли гоблины. По их равнодушным лицам поняла, что разыгравшаяся перед ними бойня, привычное дело.

Меня пропустили внутрь. Счастливчики, уцелевшие после нападения, сидели на полу огромной пещеры. Здесь же отдыхали странные животные. Нечто среднее между верблюдом и носорогом.

Скорее всего, когда я очутилась в этом аду, меня везли на таком же вот гибриде. Крупное тело с горбом на спине было покрыто толстой морщинистой кожей с шипами. На длинной шее красовалась голова с дисковидными щеками и высоким лбом, венчающимся мощным рогом. Лапы у зверюшек жилистые, шипастые, оканчивающиеся трехпалой плоской клешней с внушительными когтями.

Устроившись подальше от других людей, решила осмотреть ногу. Коготь звероптицы проткнул щиколотку до кости. Носок и часть штанины уже пропитались кровью.

Это плохо.

При моем и так неважном состоянии, потеря крови могла стать смертельной. Под курткой, так удачно стянутой у охранника, была лишь футболка. Пришлось отвернуться ото всех и зубами надорвать край ткани. Разодрав майку до подмышек, я высвободила одну руку. Затем вытащила разорванную ткань, сняв остатки через голову. Проделать все это, не снимая куртки, оказалось проблематичным.

Разорвав футболку на несколько лоскутов, перебинтовала рану. Серое полотно мгновенно окрасилось алым. Оставшиеся части майки сунула в карман брюк. Неизвестно, что будет со мной дальше, но перевязку придется делать в ближайшее время.

Застегнув куртку до самого подбородка, я прислонилась спиной к стене. Закрыла глаза всего на минуточку, чтобы отдохнуть, и провалилась в сон. Или забытье.

Проснулась оттого, что кто-то тормошил меня. Два ощутимых шлепка по щекам окончательно привели в чувство.

– Пить, – прохрипела, не открывая глаз. Как ни странно, к губам поднесли что-то прохладное, и я сделала глоток.

Противно. Наверное, болотная грязь и то была бы лучше.

Но выбирать не приходилось. Жажда оказалась сильнее отвращения. Проглотив немного дурно пахнущей жижи, я закашлялась. То ли вода попала не в то горло, то ли организм отказывался принимать такую гадость.

Согнувшись пополам, судорожно пыталась вдохнуть. Воздуха катастрофически не хватало. Грудную клетку ломило от боли, а перед глазами все мельтешило.

Чья-то сильная рука десяток раз хлопнула по спине. Затем рванула куртку, давая возможность нормально дышать.

Действительно, стало легче.

Я, наконец, могла нормально соображать. Подняв голову, чтобы рассмотреть спасителя, натолкнулась на удивленный взгляд.

Трой!

Глаза мужчины, устремленные вниз, горели странным блеском. Опустив голову, проследила, куда тот смотрит. С ужасом обнаружила, что мужик пялится на мою обнаженную грудь. Резким движением запахнула куртку. Отодвинулась, насколько могла. Сжалась, мечтая слиться с каменной глыбой.

– Как себя чувствуешь? – невозмутимо спросил Трой.

Теперь, когда я вновь была закрыта грубой тканью куртки, которую натянула до подбородка, мужчина выглядел спокойнее.

– Нога, – пискнула, указав глазами на правый ботинок, из голенища которого торчал окровавленный клок майки.

– Дай, посмотрю.

Трой бережно снял ботинок, осторожно размотал тряпку. Рана выглядела ужасно. Кровь только перестала течь, образовав вокруг ровного треугольного отверстия бугристую корку, а кожа приобрела синеватый оттенок.

– Плохо, – мужчина покачал головой, – началось заражение. Ты не сможешь ходить, а значит…

– Стану мясом? – закончила за него.

– Мы что-нибудь придумаем, – заверил Трой. – Надо перебинтовать.

– Вот, – достала из кармана остатки футболки.

Мужчина оторвал клочок ткани, смочил его в воде и вытер кровь вокруг раны. Затем наложил тугую повязку и надел ботинок.

– Почему ты помогаешь мне? – спросила, когда он закончил.

– Ты ведь поделилась едой.

– Я просто не могла заставить себя проглотить и грамма той бурды.

Мой спаситель не ответил, а по его бесстрастному лицу сложно было догадаться, что он думает или чувствует.

– Пойдем, – Трой помог мне подняться, – предстоит тяжелый день.

– Погоди, – схватила его за рукав, – ты ведь не расскажешь никому? Про меня.

– Нет, но это все равно скоро всплывет. Здесь сложно утаить что-либо.

– Что тогда со мной будет?

– Не думай об этом, – сухо ответил мужчина, отводя взгляд.

К тому времени, как я пришла в себя, в пещере набралось много народу.

– А как они все прошли через поле? – шепотом поинтересовалась я.

– Оданги наелись.

Я закусила губу, сдерживая нахлынувший поток эмоций.

Конечно, сколько людей погибло, чтобы дать остальным возможность попасть сюда. Вот только для чего?

– Зачем мы здесь?

– Ты много вопросов задаешь, – огрызнулся Трой, но через минуту все же ответил, – там, – указал он на проход в глубине пещеры, – спуск в шахту. Добыча кристаллов, стоимость которых в этом мире запредельна, оправдывает многое.

– Даже то, что здесь сотнями гибнут невинные люди?

– Здесь нет невинных. Люди переносятся сюда за секунду до смерти. Не знаю, что за силу используют крокены или их хозяева, но, по сути, каждый из нас уже мертв. В какой-то степени, нам дается шанс продлить свою никчемную жизнь. А еще, устройство переноса выбирает лишь тех, от кого общество стремилось избавиться: убийц, воров, насильников, наркоманов и прочих отбросов.

Я сглотнула. Оказаться среди преступников на задворках черт знает какого мира, перспектива не самая блестящая. Сумасшедший дом уже не кажется таким уж плохим местом.

– Жди здесь, – приказал Трой, – и ни с кем не разговаривай.

Я кивнула в ответ. Вот уж не собиралась ни с кем больше заводить знакомств. Неизвестно, на кого тут можно нарваться.

Пока Трой отсутствовал, я украдкой разглядывала собравшуюся публику. На многих одежда поношенная, рваная. Но даже по лохмотьям можно распознать тюремные робы и комбинезоны. В лучшем случае, были джинсы или кожаные штаны. Изможденные щетинистые озлобленные лица с колкими пронизывающими взглядами.

– Новенький? – спросил хриплый голос.

Я вздрогнула. Мужчина подобрался ко мне незаметно. Я развернулась, чтобы рассмотреть незнакомца. На целую голову выше меня, широкоплечий. С жилистыми руками и мозолистыми ладонями. Светлая с рыжиной борода и практически голый череп. Остатки растительности пробивались по нижней части головы и торчали в разные стороны. Мясистые губы. Приплюснутый, смещенный влево нос и маленькие бегающие глазки бледно-голубого цвета.

– Оглох, что ли? – лысый толкнул меня в плечо.

– Нет, – процедила, мысленно охнув от боли, прострелившей ногу, – чего надо?

– Звать как?

– Ди.

– Череп, – представился мужчина и, осклабившись, скользнул по мне сальным взглядом.

– Заметно, – вырвалось прежде, чем прикусила язык.

– Сегодня ночью проверим, какой ты шутник, – Череп ухмыльнулся. Языком он пару раз продавил вперед кожу на щеке, давая понять, чего от меня хочет.

– Что? – чуть не задохнулась от такого возмутительного жеста.

– О! Гляди-ка, – расхохотался извращенец, – недотрога какой.

Мужчина резко схватил меня за подбородок и впился в губы.

«Нет! Он же… Только не это», – мысли спутались. Меня накрыло смесью отвращения и страха.

Беспомощные попытки освободиться вызывали только смешки, которые неслись со всех сторон. В какой-то момент я осознала, что до смерти боюсь того, что этот ублюдок может со мной сделать. Крепко стиснув зубы, я пыталась не позволить уроду просунуть язык в рот. Череп же противно слюнявил губы, обдавая непереносимым запахом гнилых зубов.

– А ну, отвали! – раздался рядом рык Троя. – Убери лапы.

Рука, стискивающая мой подбородок, отдернулась. Инфицирование моего рта вонючей слюной наконец-то прекратилось.

– Ди со мной! – жестко сказал Трой, вклиниваясь между мной и Черепом.

– С чего бы? – с вызовом огрызнулся мужчина.

– С того, что я так сказал, – чеканя слова, негромко ответил мой защитник. И пусть сказано это было спокойным ровным тоном, но от них веяло такой угрозой, что Череп невольно отступил.

Я спряталась за широкую спину Троя, чувствуя неимоверное облегчение оттого, что он рядом.

– Что-то раньше я не замечал за тобой увлечения мальчиками, – съязвил Череп.

– Не нашлось подходящей кандидатуры. Хочу обозначить, – Трой обвел взглядом присутствующих. – Ди под моей защитой. Кто хоть пальцем тронет или косо посмотрит, убью!

Спектакль закончился. Все тут же потеряли интерес к происходящему и расползлись по углам. По лицам, которые мой взгляд выхватил из толпы, поняла, что ни у кого не возникло даже мысли встать на пути у Троя.

Хоть в этом повезло!

Впервые за долгое время я прониклась чувством благодарности к мужчине. Неизвестно, правда, чем придется расплачиваться за заступничество, но я старалась об этом не думать. Главное то, что сейчас меня никто не тронет, а до завтра еще дожить надо.

Череп, вынужденный отступить, продолжал сверлить меня взглядом. Улучив момент, когда мой спаситель отвернулся, он смачно облизал губы, давая понять, что не успокоится, пока не поимеет меня.

– Давай отойдем, – Трой потянул меня в укромный уголок пещеры. Как только мы оказались вне досягаемости чужих взглядов, сунул мне что-то в руку. – На, ешь!

Я с удивлением уставилась на кусочек непонятно чего, по виду напоминающее использованную жвачку с застрявшими в ней комками грязи и крошек.

– Что это? – скривилась.

– Не спрашивай! – Трой сам запихнул странный комок мне в рот. – Поможет не чувствовать боль.

– Я должна это проглотить? – с трудом сдержала рвотный спазм.

– Постарайся разжевать и держать под языком. Это церн. Он действует как наркотик.

Я, уже начав жевать эту резинку, вытаращила на мужчину глаза.

– Так будет лучше. Сейчас пригонят последнюю партию, потом нас опустят в шахту, где придется много работать. Ты должна справиться, – ответил Трой на немой вопрос, застывший в моих глазах. Говорить я не могла, так как церн практически склеил зубы.

– Сутки здесь длиннее, чем на Земле. По нашему времени уже давно должен быть обед. А тут позднее утро.

Сказать, что я была удивлена, значит, не сказать ничего. Где здесь? Это же не может быть правдой?

– Я не знаю, что это за место, и выбирать нам не приходится. Слушайся меня во всем и продержишься какое-то время. Новички обычно выполняют самую тяжелую работу. Хотя другой тут нет. Либо ты надрываешься и сдыхаешь. Либо просто сдыхаешь. Тебя поставили таскать породу. Это просто: берешь тележку, тебе насыпают грунт и камни, ты везешь ее к порталу и сваливаешь в транспортный контейнер.

– Ам мде бумдешь мты? – промямлила, пытаясь разлепить зубы.

– Я в головном отряде. Скалываю породу.

– А как же я? Бросаешь одну? Мы хотя бы увидимся?

– Только на перерыве. Это часов через шесть. Ты должна продержаться это время.

– А потом?

– Мы свалим отсюда, – шепотом поделился Трой, – поэтому очень важно, чтобы ты оставалась у портала. Спрячься где-нибудь. И не попадайся на глаза крокенам.

– Ты гоблинов имеешь в виду?

– Ага. Все запомнила?

Я кивнула в ответ.

Церн уже должен подействовать. Иди. Нам пора. – Трой подтолкнул меня к центру пещеры, куда прибыла оставшаяся партия людей.

Крокены бесцеремонно распихивали пленников по группам, выбирая самых крепких мужчин в один отряд и тех, кто послабее, в другой.

– Тебе нужно туда, – указал Трой на одну из групп.

Я постаралась подобраться как можно ближе к цели. Наркотик на самом деле действовал. Боли я уже не чувствовала. Только голова налилась тяжестью, с трудом позволяя концентрироваться на мыслях.

Один из крокенов схватил меня за шкирку. Слегка покрутил в воздухе, будто я совсем ничего не весила. Поразмышляв, надсмотрщик все же толкнул в нужную группу. Я еле удержалась на ногах, впечатавшись в чью-то широкую спину.

– Эй! Полегче! – буркнул мужчина. – Совсем ноги не держат? И как только через птичек прошел? – незнакомец, наконец, рассмотрел меня. – Ты тот самый голубок, из-за которого Трой с Черепом поцапались.

– Я не голубок, – обиделась, – меня Ди зовут, – зачем-то представилась незнакомцу.

– Седой, – назвался мужчина.

Я подняла глаза, чтобы лучше рассмотреть нового знакомого. Выглядит моложаво. На вид лет тридцать-тридцать пять. Только вся его темная шевелюра покрыта пепельно-серым налетом. Видимо, отсюда и имя.

Что же с ним произошло?

– Несколько дней проведешь в гнезде звероптиц, с тобой и не такое будет, – ответил на невысказанный вопрос Седой.

Скорее всего, решил сразу прояснить то, о чем я рано или поздно спросила бы.

– Ты в курсе, что нужно делать?

– Трой объяснил в двух словах.

– Слабенький. Слишком хилый, – пробубнил под нос Седой, не обращая внимания, что я стою рядом и все слышу, – вот угораздило же задолжать Трою. Теперь возись с хлюпиками.

– Не надо со мной возиться, – огрызнулась обиженно. Мужчина только хмыкнул и покачал головой. На этом наше общение прервалось. Крокены стали загонять людей в шахту.

– Держись рядом, – бросил новый знакомый, – первый раз непривычно будет.

– Что…, – хотела спросить, но не успела.

Едва шагнула в полутемный проход, как меня ослепила вспышка. Затем я будто погрузилась с головой в желе. Никто не предупредил, что нужно задержать дыхание. А вдохнуть в плотной массе, облепившей меня коконом, было совершенно невозможно. Я запаниковала, почувствовав, как сжимается в спазмах грудная клетка, а в висках отдается бешеный ритм сердца. Кажется, я закричала. Только крик разрывал мозг, заставляя звенеть от напряжения барабанные перепонки. На самом деле, я не издала ни звука, но чувствовала себя так, будто оглохла.

Затем все резко закончилось. Желе выпустило из вязких объятий, и я рухнула на колени, изливая из желудка все, что смогло недавно туда попасть.

Седой стоял рядом, терпеливо ожидая, пока приду в себя. Остальные новички также корчились на полу. Запах рвотных масс лишь усиливал желудочные позывы.

– Ну, все! Отпустило уже, – Седой похлопал меня по плечу. – Пойдем, пока крокены не явились.

Глава 3

Я поднялась. Место, в котором мы очутились, немногим отличалось от той пещеры, в которую попала вначале. Только своды выше. Они терялись в темном пространстве, а от стен исходило легкое мерцание, будто какой-то мастер вживил в них неоновые трубки.

– Это шахта. Здесь добывают кристаллы. Они очень ценятся этими… ну в этом мире, – пояснил мне Седой, – нам сюда, – вывел он на площадку, где стояли несколько десятков строительных тачек. Выбрав одну, Седой подкатил ее ко мне. – Эта получше будет. Бери и иди следом.

Я поплелась за мужчиной, толкая пустую тележку. Она сама по себе была тяжелой. Даже думать не хотела, как буду волочить ее с грузом.

Седой провел меня к краю площадки. Я и не подозревала, что место, где мы вышли из портала, всего лишь маленький кусочек гигантского муравейника. Зрелище, что передо мной открылось, поражало воображение. Пещера оказалась настолько огромной, что я не видела ни ее дна, ни потолка. Казалось, мостики, соединяющие между собой такие площадки, как наша, просто парят в воздухе.

Жизнь тут кипела! Всюду люди (и нелюди), передвигающиеся потоками по переходам. Причем, по одному мостику пройти можно только в определенную сторону. Трудяги ползли по таким переходам, толкая перед собой груженые тележки. Постоянное движение. Если запнется хоть один, остановится весь ряд.

Пещеру освещали кристаллы, парящие в воздухе. У площадки перед каждым мостиком дежурил крокен. Он подгонял нерадивых работников и следил за бесперебойным движением групп.

– Наш уровень восьмой, – зачем-то озвучил Седой.

– А сколько их всего?

– Не знаю. Ниже двенадцатого не опускался.

– Грандиозно, – прошептала я, – как же здесь, должно быть, глубоко. И высоко тоже!

– Проверять не советую. Сорвешься – мокрого места не останется. Говорят, шахта чуть ли не до ядра планеты достает. А там, сама понимаешь, пекло.

Я сглотнула. Поежилась. В голове не укладывалось это величие пещеры, масштабы работ и роль одной маленькой меня в гигантской стройке.

– Запомни главное – не останавливайся! Чтобы ни случилось. Особенно на мосту. Отдыхать можно на точках сбора, пока разгружают тележку.

Я кивнула, давая понять, что все осознала.

По одному из мостков мы перебрались на другую сторону. Дорога показалась бесконечной. Особенно тяжело было сдерживать любопытство и не смотреть вниз. Один раз я все-таки рискнула, и чуть не полетела в пропасть. Мне поплохело от головокружительной высоты.

Сколько же мы прошли над бездной? Километр? Два?

В овальной пещере, куда мы в итоге добрались, стоял жуткий грохот. По центру площадки высилась куча стальной породы. Люди с тележками подъезжали к ней, а рабочие, вооруженные широкими лопатами, накидывали породу в тачки.

– Иди вперед, – Седой подтолкнул меня к куче, – я за тобой.

Я подвезла телегу к одному из грузчиков, и тот несколькими шлепками бухнул в нее каменистый грунт. Мне стоило огромного труда просто сдвинуть тачку с места.

А как же это через мост тащить? Да я же сдохну!

– Не дрейфь! Справимся, – услышала за спиной ободряющий голос напарника.

Кхм, я что, вслух все сказала?

– Попробуй до моста сам, а там я помогу.

Обливаясь потом, кряхтя и стоная, я еле докатила телегу до моста. Крокен взглянул на меня пустым взглядом, усмехнулся, но все же пропустил.

Мостик был оборудован специальной колеей для колес. Тележка двигалась легче и не уходила в сторону. Но именно поэтому нельзя было останавливаться или задерживать движение. Седой шел следом. Как только мы удалились на приличное расстояние от крокена, попросил:

– Подними ручки телеги повыше и прижмись к ней плотнее.

Я сделала, что от меня требовалось. Мужчина подкатил свою тачку на максимально близкое расстояние. Ручки моей тележки легли поверх нее, образуя мини поезд.

– Теперь следи, чтобы ручки не соскочили, и береги силы. Метров за пятьдесят до края моста придется самому толкать. А там еще до портала метров сто.

– Спасибо, – я повернулась к Седому, одарив его благодарной улыбкой.

Хотя, скорее она походила на гримасу. А уж о том, как я сейчас жалко выглядела, и думать не хотелось. Нос стесан при падении, на лбу и щеках царапины. Левый глаз видит хуже, будто заплыл. Даже зеркала не нужно, чтобы представить всю эту красоту.

– Сочтемся, – ответил мужчина, а я невольно вздрогнула.

«Неужели и он?» – хотя в голосе и интонации не было никакого намека на пошлость. Все равно, стало как-то не по себе. – «Что я могу ему предложить?»

Ближе к концу пути, я сняла ручки своей тележки с подставки. Непривычная тяжесть чуть не вывихнула руки. Ноша показалась еще тяжелей, чем в начале пути. Только вариантов не было. Я просто не могла подвести Седого. Троя.

Дорога от моста до портала выгрузки показалась голгофой. Я шла на пределе сил. Каждый шаг давался с таким трудом, будто был последним в моей жизни. Но, стиснув зубы, я упрямо двигалась вперед. Не подозревала, что так велико во мне окажется желание жить. Тем более что я своими глазами видела, как крокен расправился с одним из обессиливших работников. Ударом кнута с металлическим набалдашником попросту размозжил бедняге череп, а тело бесцеремонно столкнул в пропасть.

У портала меня ждала небольшая передышка.

Пещера, в которую мы привезли груз, была неправильной формы с многочисленными выступами и изгибами. Посередине мерцала огромная арка портала, в пустоту которой вели своеобразные рельсы. Через пару метров от основного зеркала перехода стояло второе, чуть меньше. В один проход въезжала вагонетка, груженая породой, а из второго появлялась уже пустая.

К конструкции с вагонетками вели специальные мостки, по которым рабочие подвозили тачки. Два человека, поджидавших наверху, помогали опрокинуть тележку в вагонетку. Потом пустую тару и прилагаемую к ней тяговую силу, спускали на другую сторону, принимая следующего.

Без груза тележка показалась практически невесомой. Обратный путь прошел значительно легче. Седой следовал за мной по пятам. Он помогал на мосту и следил за тем, чтобы меня никто не трогал.

Очевидно, мне придется постараться с благодарностью Трою.

Время, казалось, замерло. Измученный и уставший организм требовал отдыха. Хорошо, что я не чувствовала боль. Церн блокировал все неприятные ощущения, в том числе и голод. Почти двое суток без еды, не говоря о потрясениях, что пришлось пережить. Но все же поврежденная нога сильно беспокоила. Ботинок стал тесным, внутри что-то противно хлюпало.

– Как ты? – спросил Седой во время очередной передышки.

– В порядке.

– Молодец, – похвалил мужчина, – держишься. Не думал, что протянешь так долго.

– Ну, без тебя бы я не справился, – вымученно улыбнулась, – а еще церн действует.

– Трой достал? – Седой удивленно вскинул бровь.

– Угу.

– Неужели наш мистер Скала действительно запал на тебя? – усмехнулся Седой, – за церн здесь убивают. Достать его очень сложно.

Я не ответила. Лишь удивленно захлопала глазами, переваривая информацию.

Если Трой пошел на такие траты ради меня, что потребует взамен? Я не маленькая, догадывалась, что нужно мужчине. Но это не бог весть какой приз. Дома бы на меня в таком виде даже бомж не позарился, а тут…

Может, это потому, что здесь совсем нет женщин? Ни одной ведь не видела. Или у Троя есть свои причины?

Задумавшись, не обратила внимания, как к нам приблизился невзрачный мужичок. Что-то сказав Седому, он сунул ему в руку странный предмет. Подозрительно быстрым движением мой сопровождающий спрятал это нечто в карман. Будто опасался, что кто-то увидит. Но я загораживала мужчину от остальных, поэтому его маневр остался незамеченным.

Я выразительно посмотрела на Седого, интересуясь, что это сейчас было. Он же приложил палец к губам и покачал головой. Поняв, что меня никто не собирается посвящать в свои планы, равнодушно пожала плечами.

В очередной раз освободив тележки от груза, мы двинулись к мосту. Мышцы, налитые привычной тяжестью, ныли. В целом было терпимо, вот только царапина на щеке стала саднить. Я даже не обратила на это внимания, пока не почувствовала, как заныло ушибленное плечо. От ужасной догадки внутри все похолодело.

Действие наркотика заканчивалось. Боль возвращалась, – ужасе посмотрела на Седого.

– Что случилось? – спросил он.

– Церн. Телу возвращается чувствительность.

– Держись, Ди, – раздался хрипловатый шепот за спиной, – всего лишь нужно добраться до портала.

– Звероптица проткнула ногу. Рана открылась, – пожаловалась я.

Скосив взгляд чуть назад, увидела, что за мной тянется кровавый след. А намокший ботинок все сильней сдавливает ногу.

– Черт, – не сдержался Седой, – терпи. Постараюсь что-нибудь придумать.

К тому времени, когда мы добрались до погрузочной и дождались, пока тележки наполнят породой, я уже тихонько поскуливала от боли. В ногу будто впились сотни острых иголок, причиняющих невыносимые страдания. Перед глазами все плыло. Меня шатало. Пару раз я чуть не упала.

– Ди, не смей вырубаться! – злился позади Седой, – Трой мне шею свернет. Продержись хотя бы до моста. Иначе крокен прибьет тебя. Весь план полетит к чертям!

Промычав что-то в ответ, я поплелась вперед. Тележка виляла из стороны в сторону. Проходя мимо крокена, снова споткнулась. Гоблин даже потянулся за палицей, чтобы добить меня.

– Окх клаш диа, – сказал Седой надсмотрщику.

Тот застыл с недовольной миной. На равнодушной морде отразилось нечто вроде разочарования. Будто конфетку у ребенка отобрали. Видать, для крокена кроить чужие черепушки было своеобразным развлечением, а человечишка вдруг лишил его этого удовольствия.

Едва ступив на мостик и сделав несколько шагов, я почувствовала, как оседаю на пол. Перед глазами замельтешили разноцветные точки. Последнее, что запомнила, как больно ударилась о край тележки. После меня с силой толкнуло сзади под колени, отчего я бухнулась навзничь.

В следующий проблеск сознания я расслышала оглушительный бумс, от которого голова чуть не лопнула. Из ушей и носа полилось что-то теплое. В грудь впечатался кусок породы. От удара перехватило дыхание. Вновь наступила темнота.

В очередной раз я очнулась, чувствуя движение. Голова билась о чью-то могучую спину, а руки болтались в разные стороны будто тряпичные. Каждый шаг приносил нестерпимую боль. Вместо стонов из груди вырывались лишь хрипы. Во рту чувствовался металлический привкус. Ужасно хотелось пить.

Наконец, бег прекратился. Меня швырнули на пол. Ойкнув, вновь погрузилась в темноту. Выныривая из беспамятства, испытывала жуткие ощущения. Меня тошнило, выворачивая пустой желудок дикими спазмами. Тело давило, став тяжелым, словно я весила целую тонну. Иной раз казалось, будто меня раскручивают на бешено крутящейся карусели. И все это сопровождалось непрекращающимся звоном в ушах.

Под конец меня без предупреждения погрузили в воду. Ледяная жидкость обожгла кожу. Рот и нос мгновенно наполнились водой, хлынувшей в легкие. Забившись в конвульсиях, я боролась из последних сил.

Глава 4

Перед глазами появилось маленькое личико сына. В памяти всплыл тот самый момент, когда он родился. Смешной, маленький комочек с топорщащимися светлыми волосиками и самой милой улыбкой на свете. Затем я увидела его первый день рождения. В зеленом костюмчике с цветным колпачком на голове, тянущего маленькие ручки к плюшевому медведю, что подарил ему отец.

Муж. Даже перед лицом смерти я ненавидела его. За то, что испортил мою жизнь. За презрение в глазах сына. За смерть моего отца. За то, что сама погибаю неизвестно где, вдали от дома и родных. За то будущее, которого у меня нет.

Я перестала бороться, принимая судьбу, когда что-то потащило наверх. Холодный ветер полоснул по мокрому лицу, превращая его в покрытую инеем маску. Сразу же посыпались удары. Меня били по щекам, давили на грудную клетку, тормошили, вырывая из одурманенного состояния. Кашель отозвался болью в грудине.

– Очнулась? – спросил Трой, стоило мне открыть глаза, – не вздумай умирать. Не для того тебя вытаскивал.

– А для чего? – прохрипела я. Горло саднило от ледяной воды, которой успела вдоволь нахлебаться.

– Узнаешь в свое время, – ухмыльнулся мужчина, – хватит разлеживаться. Из-за тебя и так кучу времени потеряли.

– Моя нога, – заикнулась о ране и осеклась. К своему удивлению, боли не чувствовала.

– Будет в порядке, – заверил Трой, – пока была без сознания, я прочистил рану. Пришлось срезать пару омертвевших кусков…

– ???

– Ничего! – рявкнул Трой, увидев мой округлившийся взгляд, – лучше жить со шрамами, чем сдохнуть от заражения. Скажи спасибо, что ногу отрезать не пришлось.

– Сспассибо, – выдавила, не в силах сдержать барабанную дробь, что выдавали зубы.

– Тебе крупно повезло. Мы наткнулись на залежи церна. А он действует не только как наркотик, но и сильный антисептик.

Вымученно улыбнулась Трою. Его послушать, так я вообще счастливица.

– А из чего… этот церн?

– Это помет одной местной птички. Церени. Потому и называется так, церн.

– Помет? – меня снова скрутило в спазме.

Да сколько можно выворачивать желудок? Нечем. И уже очень давно.

– Детка, чтобы выжить, тебе придется проглотить не один пуд дерьма. А церну ты обязана жизнью. И ты будешь жрать его столько, сколько потребуется.

– Зачем?

– Не понял. Я же объяснил.

– Зачем я тебе?

– Хм, – Трой зло усмехнулся, – женщины в этом гребаном месте ценятся выше церна. Крокенам плевать, кто будет работать. А женский пол априори слабее. От нагрузок здесь здоровые мужики сыпятся, как труха, не то, что вы.

– Да, я не видела еще ни одной, – согласно кивнула. Если бы не Седой, сдулась еще на первой ходке через мост.

– Ты не видишь ни одной, потому что их сюда больше не отправляют. Помнишь тот отбор, когда только попала сюда? Кена местного видела?

– Угу.

– Так вот, женщин забирает он. И что потом с ними происходит, неизвестно.

– Может, все не так плохо?

– Сама-то веришь? – с издевкой спросил Трой, – ладно, – он махнул рукой, – заканчиваем треп. Расклад такой: ты обязана мне так, что за всю жизнь не расплатишься.

Вот оно! – я сглотнула.

– Ты – моя! Никто не посмеет оспорить это право. Будешь делать, что скажу, слушаться, проживешь дольше. Надумаешь обмануть или сбежать – накажу. Отдам на ночь Седому или… Черепу.

– Он! – не сдержала судорожного всхлипа.

– Да, не с нами. И кроме него еще восемь человек. Пятерых мы потеряли, пробиваясь через портал.

– Где мы сейчас?

– В безопасности. Относительной. Днем передвигаться опасно. Кроме крокенов, что прочесывают округу, есть такие твари, с которыми лучше никогда не сталкиваться.

– Гм, понятно. И куда мы теперь?

– Есть одно место. К юго-западу от шахты. Говорят, там город и нет одангов.

– В чем подвох? – поинтересовалась я, рассматривая напряженное лицо Троя.

– Дорога лежит через лагерь крокенов. Его не обойти. Нам придется быть очень осторожными. Поговаривают, что кроме крокенов, есть другие охранники. Дхарги.

– Это еще что за звери?

– Низшие демоны. Многочисленные. Прожорливые. Свирепые. Мстительные. Убить практически невозможно. Контролировать их могут только хозяева. Высшие демоны.

– И мы сунемся к дхаргам?

– Да, сунемся. Определенный риск есть, но в этой местности дхарги скорее исключение, чем правило. Они охраняют дом высшего демона. А уж к нему в гости мы точно не пойдем. Так, – Трой решительно огляделся по сторонам, – ты пришла в себя?

Снова кивок.

– Я достаточно удовлетворил твое любопытство?

– Да-а, – протянула я, догадываясь, к чему ведет мой спаситель.

– Хочу получить награду за свои труды.

Рука мужчины скользнула под куртку и властно расположилась на моей груди. Я машинально отметила, как враз потемнел взгляд Троя. Не в силах пошевелиться или возразить, молча наблюдала, как он торопливо расстегивает пуговицы на моих брюках, стягивает их вниз.

Избавив меня от одежды, Трой с минуту смотрел с видом собственника, довольного приобретением. Повалив на ворох тряпья, он стащил последнюю преграду из трусиков телесного цвета.

Да уж, больничное белье шикарным не назовешь.

Горячая ладонь накрыла треугольник волос. Указательный палец, очертив чувствительную складку промежности, скользнул внутрь. С хриплым рыком Трой навалился сверху. Я ощутила, как на смену пальцу в меня устремилось нечто горячее, твердое.

Болезненно. Я была не готова к такому вторжению.

Трой развел мои бедра в стороны, чтобы прижаться плотнее. Уперевшись руками в землю, он ритмичными толчками стал вбиваться в меня, постепенно ускоряя темп. Губы жадно скользили по груди, шее, плечам. Я вскрикивала, когда он чуть прикусывал нежную плоть сосков. Сама не поняла, в какой именно момент поддалась безумию Троя. Тело, изголодавшееся по мужчине, требовало и горело в стремлении получить то, чего не было так долго. И пусть ласки Троя были грубыми и даже болезненными, но я стонала от страсти. Извивалась навстречу его движениям, выплескивая всю боль, которую пришлось пережить.

Если поначалу Трой проявил властность, принуждая к близости, то теперь я сама хотела принадлежать ему. Сильному. Уверенному. Необузданному. Самцу. Он сумел на деле доказать свое право.

Да этот мужчина за день сделал для меня столько, сколько никто и никогда не делал. Рисковал своей жизнью. Защищал. Спасал. И не только от смерти.

В объятиях Троя я впервые за долгое время почувствовала себя желанной. Женщиной. И это было достойно если не любви, то, как минимум, уважения. После, когда мы лежали сплетением обнаженных тел, Трой прошептал:

– Ты только моя, Ди. Никому не отдам. Буду биться до последней капли крови. Я рад, что встретил тебя.

В ответ я только крепче прижалась к крепкому телу. Слова Троя, как признание в любви. Это так. Почему? Не могла объяснить. Просто чувствовала. Оно стоило всех перенесенных страданий.

– Я и сама от тебя никуда не уйду, – ответила, ловя губами его губы.

От затянувшегося поцелуя, мы вновь перешли к действиям. Изголодавшиеся по ласке тела не могли насытиться друг другом. Жизнь никогда не чувствовалась так остро и волнующе, как в эти мгновения, когда каждый час мог стать последним.

Очередная передышка после взрывной волны наслаждения принесла долгожданное спокойствие и умиротворение. Одновременно с этим легкая тревога сжала сердце холодной сталью. В жестоком мире даже крохи счастья имели свою цену.

Что-то было не так. Липкое ощущение опасности опутало тело легкой дрожью. Увидев, как я заозиралась по сторонам, Трой напрягся. Наши взгляды одновременно остановились на густом кустарнике в пяти метрах от нас.

– Выходи, – процедил Трой.

Я бы ни за что не догадалась, что там кто-то мог прятаться. Но когда ветви кустарника раздвинулись, и на поляну вышел Череп, у меня челюсть чуть не отвалилась.

Как давно он там? Он что, все видел?

По алчному, полыхающему злобой взгляду мужчины я поняла, что он видел и слышал ВСЕ! Череп, не отрываясь, смотрел на меня, пожирая каждый сантиметр обнаженного тела.

– Женщина, – хрипло сказал Череп, – теперь все стало на свои места. Трой, ты обязан поделиться.

Зарычав в ответ, Трой поднялся. Швырнул мне одежду. Сам натянул только брюки.

– Она моя! – защитник закрыл меня собой. Все время, пока я одевалась, чувствовала на себе прожигающий и липкий взгляд Черепа.

– Тебе известны наши законы, – процедил он, – как только остальные узнают о девчонке, каждый потребует свою долю развлечений.

– Нет! – рявкнул Трой, – не собираюсь делить Ди ни с кем.

– Тогда придется сражаться.

– Так тому и быть.

– Я могу сохранить твой секрет, если…

– Я сказал нет, – оборвал Трой, – хочешь драться? Давай!

– Почему нет? Люблю хорошую драку. Особенно, если в конце ожидает такая награда. Ди, детка, я поимею тебя сегодня. Ты будешь кричать от удовольствия, пока труп этого выскочки не остынет.

– Мы еще посмотрим, кто кого поимеет, – зло ответил Трой.

Мужчины сближались медленно, как хищники. Уверенные в своей силе. Непогрешимые в своей победе.

– Трой, – самодовольно хмыкнул Череп, – забыл предупредить, я всегда добиваюсь того, чего хочу. А еще, никогда не вступаю в бой, если не уверен в результате.

В подтверждение его слов из укрытия вышли двое. Их я видела мельком еще в пещере.

– Мэкс, держи девчонку! Разогрей ее для меня. Шрам, осторожней. У проходимца крепкий удар левой.

Не успела я пикнуть, как меня повалили на землю. Мэкс не был высоким или здоровым. Маленького роста, жилистый. Его руки, словно тиски, сдавили тело. Извиваясь, как змея, я пыталась освободиться от ненавистных объятий. Один раз удалось засветить Мэксу в пах. Скрючившись от боли, мужчина только усилил хватку.

От хлесткого удара потемнело в глазах. На минуту или две потеряла сознание. Этого хватило, чтобы с меня содрали одежду.

Глава 5

Мэкс завел мои руки за голову, перевязал поясом и крепко стянул. Один конец ремня он перекинул через сук ближайшего дерева и закрепил там, вынудив меня встать на колени.

Шершавые ладони жадно терзали мое тело, вызывая волну дрожи и омерзения. Я всхлипнула, когда Мэкс резким движением вошел в меня. Тотчас раздался гневный рев Троя, рванувшего ко мне. Боковым зрением я видела, что он дрался как лев. Отчаянно. Жестко. Но явно проигрывал противнику.

Для меня же мир сузился до ритмичных толчков, саднящей боли в коленях, расцарапанных ветками, и прыгающими перед глазами стволами деревьев.

Хриплый стон Троя и торжествующий вопль победителя прозвучали как приговор.

Казалось, эта пытка будет длиться вечность. Внизу все превратилось в сплошной комок боли, будто меня резали ножом по живому. Не осталось ни единого уголка тела, где бы ни побывали чужие похотливые руки и губы. Все внутри заходилось безумным криком, который так ни разу не сорвался с истерзанных губ. Зависший на самой высокой ноте, он выжигал меня. Каждый миг во власти ублюдков вырубцовывался на кровоточащем сердце, рождая дикую, невероятную по своей силе ненависть.

Сквозь залитые слезами ресницы я смотрела на лица тех, кто творил все это со мной. И чем больше удовольствия и похоти я видела в глазах мучителей, тем отчетливее представляла, какова будет моя месть. А в том, что она свершится, была абсолютно уверена. Зверь, которого я прежде не знала, овладевал моим разумом, подчинял своей власти.

Когда кто-то полоснул Черепа ножом по шее, я не удивилась. Спасение пришло слишком поздно. Я уже никогда не стану прежней. Обмякшего сзади Мэкса отшвырнуло в сторону. А в бок Шраму вонзился острый кинжал.

Меня бережно сняли с раненого мужчины и отнесли в сторону. На плечи легла куртка. Мое лицо было в крови Черепа. Капли стекали по ресницам, создавая кровавую пелену вокруг.

Я равнодушно посмотрела на Седого. Он вытирал мое лицо, что-то говорил. В его взгляде было столько боли, сочувствия.

Ты опоздал! – промелькнуло в мыслях.

Неподалеку кто-то жалобно застонал. Машинально повернувшись на звук, увидела лежащего на боку Мэкса. Под ним расплывалось кровавое пятно.

Вытащив нож из рук Седого, я медленно поднялась и направилась к нему. Он же был первым.

– Трой ранен. Помоги ему, – услышала собственный глухой голос, – уведи его отсюда. Я здесь еще не закончила…

Подчинившись моей просьбе, Седой направился к Трою. Когда на поляне осталась только я и мои насильники, не смогла сдержать нервный смешок:

– Повеселимся, мальчики?

Спустя долгий час я покинула поляну. Меня встретил Седой. Он же проводил к остальным беглецам. Лагерь был разбит неподалеку. Возможно, закричи я, помощь пришла бы быстро. Но откуда я могла знать?

Трой спал. Его рана на груди уже обработали. Благодаря церну, у него была возможность выкарабкаться. Седой устроил меня неподалеку от тлеющего костра, а сам о чем-то переговаривался с двумя незнакомцами. Чуть позже вернулись из караула еще трое. Одного из них видела в лагере. Мужчины поздоровались и сели напротив. Во взглядах некоторых из них читалось уважение.

Еще бы! Крики Мэкса и Шрама были слышны на всю округу. Жаль, Череп умер быстрее, чем я смогла заставить его страдать.

Седой подбросил пару поленьев в костер. На перекладину, перекинутую через поставленные крест-накрест палки, подвесил походный котелок. Подождал, пока закипит вода, и кинул в нее какой-то спрессованный брикет. Воздух наполнился волнующим ароматом, на который мой желудок отреагировал довольно бурно. Но сначала дело.

Неприятно было забирать что-то у жертв. Однако живым нужно больше. Шмотки, снятые с насильников, отдала Седому.

– Посмотри. Может, что-то пригодится.

Мужчина покачал головой, но, тем не менее, поднял тряпки, завязанные в рубашку Черепа. Внимательно рассмотрев обновки, раздал их тем, кому они были нужны.

– И еще, – кинула Седому мешочек. На этот раз размером с ладонь, – здесь церн. Думаю, справедливо будет разделить на всех.

И вновь молчаливое одобрение в глазах окружающих. При мне разговор у мужчин не клеился.

Странно, это я должна чувствовать себя не в своей тарелке, а не они. Впрочем, изрядная доля церна притупила не только боль, но и чувства.

Я старалась не думать о том, что случилось, или о том, что сделала с ублюдками. Возможно, позже придет осознание вины или раскаяние, но не сейчас. В данный момент я сожалела лишь о том, что твари продержались так мало. Их веселье длилось гораздо дольше.

Поужинав, мы стали собираться в путь. Долго оставаться на одном месте опасно. Для Троя соорудили носилки из веток. Выдвинулись из лагеря, как только сгустились сумерки. Насколько я поняла, нам нужно было миновать лес, затем обогнуть бараки крокенов и выйти к озеру. Следующий день предстояло отлежаться в каком-нибудь укромном месте и, по возможности, тихо. Неподалеку от озера располагалось поместье демона, охраняемое дхаргами.

Первая часть пути прошла практически без приключений. Если не брать в расчет пару куургов, решивших поживиться доступным мясом. Но Седой с парнями живо утихомирили зверушек. Вдобавок, мясо самих куургов, напоминающих дикую смесь земного волка с насекомым, вполне годилось в пищу. Наспех разделав туши, мы прихватили с собой лишь наиболее аппетитные части.

Лагерь крокенов также миновали спокойно. Гоблины были глуховаты и ночью в лес не совались. А цербы (обезьяноподобные собаки), не удалялись от построек, повинуясь приказам хозяев.

Погони за нами не было. Шансы выжить за пределами шахты или лагеря ничтожно малы. Нас уже, наверняка, списали, посчитав погибшими.

Солнце только окрасило края деревьев красноватым цветом, когда мы вышли к озеру. Седой с двумя помощниками занялся обустройством дневной лежки. В густой поросли молоденьких деревьев они прорубили узкий проход. В центре пролеска расчистили поляну, достаточную, чтобы поместились восемь человек. Срезанные деревца использовали как настил. Ветки пошли на маскировку прохода и тех мест в поросли, через которые нас можно обнаружить. Трех человек послали осмотреться. Еще одному досталась готовка. Мне, как ни странно, работы не поручили.

Что же, Седому, временно взявшему на себя роль старшего, виднее.

Решив использовать оставшееся до рассвета время, направилась к озеру. Я чувствовала себя жутко грязной. И не потому, что не мылась три дня. Засохшие на теле кровь и сперма постоянно напоминали о недавних событиях.

Предупредив Седого, я пробралась к воде. Место, которое выбрала для купания, казалось идеальным: пологий спуск, камыши, закрывающие от случайных взглядов, песок. Первым делом прополоскала одежду. В ледяной воде стыли пальцы, но выбирать не приходилось. За то время, пока сама буду мыться, она хоть немного обсохнет. Затем настал мой черед. Я едва сдержала крик, с разбегу окунувшись в озеро. Немного согрелась, когда стала тереть кожу песком.

Саднили раны, вскрывались едва затянувшиеся порезы, окрашивая воду красным, но я не обращала внимания. Церн, который принимала сразу, как начинала возвращаться чувствительность, делал свое дело.

Банные процедуры внесли капельку удовольствия в мое существование. Я позволила себе понежиться в лучах восходящего солнца, пока обсыхала на берегу. Возвращаться не хотелось. Здесь не чувствовалась опасность, хотя я и догадывалась, что за мной следят.

Скорее всего, кто-нибудь из тех, кого Седой отправил в дозор. Плевать. Пусть смотрят. Лишь бы не трогали.

– Эй, – раздалось из кустов, – пора возвращаться.

Точно. Я оказалась права. Это Левый, один из трех дозорных.

– Передай Седому, скоро буду, – отозвалась я.

– Он меня за тобой послал. Я тут подожду. Ну, пока оденешься.

– Можешь не прятаться, – фыркнула в ответ, – все равно знаю, что подглядываешь. Только предупреждаю сразу: сунешься – яйца отрежу!

– Да я… это… В общем…

– Проехали! Я сейчас. Жди.

Едва успела натянуть влажные брюки, как странные звуки справа от нас заставили схватить в охапку вещи и броситься в заросли камыша. Надежно укрытая зеленой порослью, я видела все озеро как на ладони. С той стороны был очень удобный спуск к воде. Песочек. Но место слишком открытое. Реши я искупаться именно там, не успела бы спрятаться.

Глава 6

На берегу появились пять существ. Весьма мерзких на вид. Короткие туловища и ноги с вывернутыми как у кузнечиков суставами. Длинные четырехпалые лапы с уродливыми когтями. Непомерно большие головы с широкими челюстями и набором острых коричневых клыков. Вместо носов отверстия над свисающей подобно гусарским усам верхней губой. Четыре глаза. Короткая свалявшаяся комками коричневая шерсть.

Дхарги, – догадалась я. Именно о них рассказывал Седой, – в реальности они еще противнее, чем можно представить.

Существа принюхивались, ловя воздух своими колыхающимися губами. Они рыскали по берегу, будто искали кого-то.

А если они меня почуют?

Я даже дышала через раз, опасаясь, что делаю это слишком громко. Стук собственного сердца казался оглушительным. Вся природа вокруг будто замерла, пасуя перед хищными тварями.

Говорят, они легко разрывают жертву в клочья, используя когти и зубы. А главное лакомство – сердце и печень, поедают еще у живого противника. Липкий пот струйками покатился по обнаженной спине. Как же я жалела, что не прислушалась к совету и не убралась отсюда до рассвета.

Дхарги разбрелись вдоль берега. Они методично прочесывали местность. Один прошел всего в паре метров от меня. Не думала, что могу еще чего-то бояться. Я ведь столько раз смотрела в лицо смерти. Но сейчас первобытный ужас не дал сделать ни единого вздоха, пока тварь не ушла.

Еще какое-то время я сидела в камышах. Вера в то, что опасность миновала, укоренялась во мне постепенно. А может, я просто отходила от шока.

Седой говорил, что при встрече с дхаргом, есть два варианта развития событий: пустить пулю в лоб сразу или попытаться убежать, а потом все равно пустить пулю. Дхарги, вышедшие на охоту и почуявшие дичь, не прекращают погоню, пока не поймают жертву. Единожды взяв след, будут гнать несчастного, пока тот вконец не обессилит. А итог один – жуткая гибель в когтях монстра. Они предпочитают жрать добычу, пока та еще жива, упиваясь стонами и предсмертными криками.

Убедившись, что ни одного дхарга поблизости нет, я накинула куртку. После чего осторожно выбралась из зарослей, собираясь надеть сапоги. Очень удобные, кстати. Их я позаимствовала у Мэкса. Размерчик пришелся впору.

Детский смех заставил меня остолбенеть. На берегу озера, где недавно рыскали дхарги, находился ребенок. Девочка лет десяти. Она беззаботно носилась по песку, играя с маленьким зверьком. У животного были длинные ушки, зеленая шерсть и умилительно-смешная мордочка.

Девчушка заливисто смеялась, гоняя животинку по берегу.

Откуда она здесь? Почему одна? Ей же грозит опасность! – осознала я, – дхарги совсем рядом. Неужели ее родители так беспечны?

Тем временем, девочка скинула платье и с разбегу бултыхнулась в воду. Зверек последовал за хозяйкой. Эти двое барахтались у берега, поднимая кучу брызг.

Я с ужасом смотрела по сторонам, ожидая, что вот-вот выскочат дхарги. Но ничего не происходило. Видимо, монстры ушли достаточно далеко. Я могла выдохнуть с облегчением.

Как в этом мире мог выжить ребенок, я понимала с трудом. Глядя на играющую девочку, вспомнила и о своем сыне.

Где он сейчас? Думает ли обо мне? Интересно, там, на Земле, я умерла? Или считаюсь пропавшей без вести? Хотя нет. Скорее, сбежавшей сумасшедшей.

Я ведь не могу находиться одновременно в двух местах. А последнее, что обо мне могло быть известно, что я сбежала из психиатрической клиники.

– Пойдем, – тяжелая мужская рука легла на плечо. – Повезло, что дхарги нас не учуяли. Второго шанса может не быть.

– Ты прав, – я кивнула Левому, – как думаешь, откуда она здесь? – указала на девочку.

– Здесь неподалеку поместье. Возможно, она живет там.

– Как можно опускать ребенка одного, зная, что округа кишит кровожадными тварями?

– Почему одну? То, что мы никого не видим, не значит, что ребенка не ох…

– Смотри, что там! – перебила я, указывая на мелькнувший в воде острый зубчатый плавник.

– Лучше бы нам не знать. Пойдем! – настоятельно повторил Левый.

Но я уже не слушала голос разума. Все внимание сосредоточилось на твари, которая нарезала круги по воде, подбираясь к ребенку все ближе.

– Оно же сожрет ее! Мы должны предупредить! Помочь!

– Нет. Мы должны уйти. Девчонку уже не спасти, а мы себя выдадим.

Левый стиснул мое плечо, попытался удержать. Но получил в ответ резкий удар под дых и согнулся пополам.

– С дороги, – процедила я.

Одно дело, когда опасность грозит мне. Другое, если это ребенок. Пусть и чужой.

Скинув сапоги, куртку, я бросилась в воду. Нож, что позаимствовала у Черепа, с недавних пор всегда был со мной. Его я зажала в зубах и поплыла. Расстояние стремительно сокращалось. Но монстр опережал, выигрывая в скорости.

– На берег! Быстро! Оно сзади! – закричала, вытащив изо рта клинок.

Девочка обернулась на голос. Она не сдвинулась с места, с удивлением рассматривая меня. Я жестами попыталась показать, что за ее спиной таится опасность. Первым, как ни странно, среагировал зверек. Он зарычал. Оскалился, превращаясь из милого животного в агрессивное существо.

Наконец, девочка увидела то, что угрожало ей. Она бросилась к берегу. Но, к сожалению, не так быстро, как хотелось бы. Тварь напала. Вынырнув из воды, чешуйчатая морда оскалила пасть, намереваясь откусить ребенку голову. В этот момент зверек с визгом вцепился в толстую змеиную шею. Острые клыки клацнули в паре сантиметрах от ребенка. Взбешенный неудачей монстр цапнул зверька, отрывая его от себя. Острые зубки прочертили рваный след на коже рептилии. Подкинув животное вверх, тварь заглотила его в один присест.

Расширенными от ужаса глазами девчушка смотрела, как погиб ее смелый защитник. Я же видела, как менялось выражение кукольного личика. От неверия и непонимания, что произошло нечто непоправимое, до страдания и боли от потери питомца. Затем детские глаза полыхнули ненавистью. Настоящей. Жгучей. И совсем не подходящей для такого маленького и невинного существа. Девочка горела решимостью поквитаться с тварью.

Смелая. Но разве она могла справиться с огромным подводным монстром? Нет. Я тоже. Но у меня не было выбора. Я не могла допустить эту смерть.

С криком бросилась на тварь, вонзив нож в ее горло. Рассвирепевший монстр взвыл, оглашая окрестности своим ревом. Он дернулся, попытавшись стряхнуть меня. Но я мертвой хваткой вцепилась в толстое тело змееподобного существа, обхватив его руками и ногами. Монстр извивался, кидаясь из стороны в сторону, бил меня о воду, хлестал шипастым хвостом.

На теле живого места не осталось. Казалось, вметсо него сплошная рваная рана. Хорошо, что из-за церна боли я практически не ощущала. То, что не выживу, понимала прекрасно.

Пусть так. Но я прихвачу тварь с собой.

Шея монстра превратилась в решето от тех ударов ножом, что я наносила с истеричной яростью. Только умирать тварь не спешила. Живучесть у нее была отменная. Сообразив, что меня не стряхнуть, змей ушел под воду. Едва успела набрать воздуха. Тварь стремительно неслась сквозь толщу воды, намеренно сшибая мной попадающие на пути коряги и камни.

Воздух в легких закончился. Еще несколько мгновений, и я никогда больше не всплыву. Пришлось ослабить хватку. Руки затекли и жутко ломили, пока я прокладывала себе путь наверх. Всплыв, судорожно вздохнула и тут же закашлялась. Ребристый гребень твари уже показался рядом.

Взмыв над водой адская морда на миг зависла надо мной. Я дернулась в сторону. Острые зубы сомкнулись на плече. Раздался мерзкий хруст костей, кровь брызнула в стороны. Ужасающая пасть была совсем рядом. Перед моими глазами уже мельтешили черные точки. Жизнь таяла с каждой секундой. Поганая смерть.

Собрав остатки сил, всадила нож прямо круглый желтый глаз с черным вертикальным зрачком. Что-то зеленое брызнуло на пальцы и лицо. Тварь взвилась над водой метра на три, затем с силой шмякнула меня о воду. Холодную вязкую темноту, в которую я погрузилась, приняла с облегчением. Для меня все закончилось. Одно радовало: девочку я все же спасла.

Мне было очень легко. Я лежала на удобной постели, утопая в мягкой перине и окруженная ворохом подушек. В теле чувствовалась бодрость, прилив сил. Будто и не случилось ничего. Не было клиники, побега, аварии и жуткого ада под названием иной мир. И никакое чудовище не рвало мое тело в клочья.

Все же умерла.

Поверить в то, что недавние события дурной сон, не могла. Скорее уверовала бы в собственную смерть. В противном случае я даже вздохнуть не смогла бы. На мне же живого места не оставалось. Даже если бы Левый или Седой вытащили из воды, до лагеря я бы не дотянула. Глубокие раны. Огромная потеря крови. Шансов не было. Я мертва.

Почему же тогда все помню, осознаю? Неужели, именно сейчас я обретаю доказательства того, что со смертью жизнь не заканчивается? Если так, надеюсь, она будет лучше той, что я прожила.

Желудок призывно заурчал.

Надо же! А есть хочется так же, как и в жизни. Интересно, куда я попала, в ад или рай? Лучше бы в рай. Ада и при жизни хватило.

Решив, что пора осмотреться, где очутилась, открыла глаза. Белый потолок, стены, пластиковые занавески.

Кхм, подозрительно смахивает на больничную палату.

Попробовала приподняться. Получилось. Теперь я могла лучше рассмотреть комнату. Помимо широкой кровати, где я и возлежала, здесь были стол, пара стульев, тумбочка, шкаф. Две двери. Как есть, палата или гостиничный номер.

С недоверием осмотрела собственное тело. В памяти еще стоял жуткий хруст костей, и вид разорванной плоти. Однако ни единой царапинки не обнаружила. Гладкая кожа без рубцов или шрамов.

Ущипнула себя за руку. На коже проступило красное пятнышко. Чувствовалось все как надо.

Что происходит?

Скользнув на пол, подошла к дверям. Одна была заперта, другая вела в компактную уборную. Умывальник, душ, туалет. Набор полотенец и халат сложены стопкой на полочке. Мыло, шампунь, новая зубная щетка, паста. Будто специально для меня приготовили.

Не стала долго раздумывать. Скинула сорочку, единственное, что было на мне, шагнула в душевую кабину. Горячая вода подарила полчаса блаженства. Вымывшись до скрипа и укутавшись в белоснежный халат, я почувствовала себя счастливой. А еще живой, как никогда.

В комнате меня ждали.

Худощавая женщина, лет сорока-сорока пяти. Я непозволительно долго рассматривала ее, не решаясь заговорить. Миловидное лицо. Собранные в тугой узел рыжие волосы. Длинное серое платье, похожее на униформу.

Насчет униформы я не ошиблась. На уже заправленной кровати лежало такая же. Видимо, для меня. Еще комплект нижнего белья.

Женщина, дав время на любопытство, молча указала на одежду. Я послушно надела предложенные вещи.

Затем незнакомка кивнула в сторону стола. На подносе стояли тарелка с супом, хлеб, мясная нарезка и чашка с каким-то настоем.

Вновь заурчавший желудок напомнил о том, как же я все-таки голодна. Съела все. По сравнению с той бурдой, что готовили в лагере, эта еда показалась невероятно вкусной.

Все то время, пока я одевалась и ела, женщина терпеливо ждала. Сидя на стуле, она пристально меня разглядывала.

Ну и пусть изучает. Мне то, что с того?

– Где я? – все же решилась спросить, когда утолила голод, – что это за место? Почему на мне нет ран? Что с девочкой?

В ответ женщина лишь покачала головой и сделала знак следовать за ней. Я пошла.

Глава 7

В конце концов, меня вылечили, накормили, дали возможность выспаться и помыться. Если бы замышляли что-то плохое, вряд ли бы старались привести в нормальный вид.

Комната выходила в коридор, где располагались еще несколько таких же дверей. Миновав проход, спустились по лестнице на этаж. Потом прошли по стеклянному переходу и вновь попали на лестницу. Далее на два этажа вверх. Коридор. Только не такой серый и унылый, как первый, а роскошный. С мраморной плиткой и мозаичными потолками, арками и колоннами с резными барельефами, покрытыми позолотой. Затем просторный холл с огромными витражными окнами, за которыми виднелась кромка леса.

Причудливый орнамент рисунка обоев на стенах повторялся в декоративных элементах мебели, подсвечниках и каменных напольных вазах. Сама мебель выполнена из натурального дерева. Сложно определить, какого именно, но то, что невероятно дорогого, понятно даже неискушенному взгляду. Потолок расписан причудливыми фресками с изображением прекрасных существ с огромными крыльями.

Я усиленно крутила головой, пытаясь рассмотреть царящее вокруг великолепие. Когда моя спутница остановилась перед массивной двустворчатой дверью, я едва не врезалась в сопровождающую, за что удостоилась сурового взгляда.

Ох, ну, подумаешь! Не сбила ведь. Можно же хоть поглазеть на всю эту красоту. Сама, наверное, привыкла, и не замечает.

Женщина постучала. Получив ответ, она распахнула дверь, пропуская меня внутрь. Я вошла.

Помещение оказалось кабинетом. Об этом говорил массивный, как и все в этом доме, письменный стол. Книги, расставленные на выросших из стен полках. Одиноко стоящее в центре комнаты кресло.

Хозяин (или хозяйка) кабинета сидел в кресле с высокой спинкой, причем развернутом так, что я не могла видеть собеседника, пока он не соизволит повернуться.

Поскольку внимание на меня обращать не спешили, я решила осмотреться. Подошла к полкам с книгами и испытала дикое разочарование. Все названия на незнакомом языке. После изучила безделушки и статуэтки, расставленные на каминной полке. Затем переключилась на картину, висящую над компактным кожаным диванчиком у стены. Красивый фантастический пейзаж.

Но не рассматривать же его полчаса.

Я как раз изучала замысловатый узор ковра, когда уловила едва заметное движение. Подняв глаза, столкнулась с внимательно изучающим меня взглядом.

Не сказать, что сильно удивилась – предполагала. Но совершенно растерялась, оказавшись лицом к лицу с тем самым умопомрачительным красавчиком, которого видела в свой первый день в аду.

Прожигающие насквозь глаза буравили, будто пытаясь влезть в голову. Я неловко переминалась с ноги на ногу, совершенно не представляя, как себя вести или что делать.

Молчаливая пауза затянулась. Поскольку меня весьма придирчиво и бесцеремонно разглядывали, я посчитала уместным сделать то же самое.

У-у-у, нельзя быть на свете красивым таким.

Овальное лицо с чуть заостренным подбородком, высокие скулы. Густые брови вразлет. Прямой нос с широкими крыльями. Четко очерченный рот. Нижняя губа чуть полнее верхней, а еще миленькая такая черточка, разделяющая ее пополам. Густые, слегка вьющиеся волосы свободно ниспадают на белоснежный ворот рубашки. Под тканью прорисовываются рельефные мышцы грудной клетки. Широкие плечи. Ухоженные руки с длинными изящными пальцами. На правой – перстень с черным камнем. Левое запястье украшает витиеватая татуировка-браслет.

Мужчина сказал несколько слов. От звука низкого с хрипотцой голоса по телу пошли мурашки.

Ничего себе! А я уж думала на противоположный пол смотреть не смогу. Хотя те твари красавчику в подметки не годятся. На земле такого мужчину боготворили бы. Впрочем, ни там, ни здесь, мне точно ничего не светит.

Во взгляде незнакомца было любопытство, превосходство, пренебрежение, но никак не интерес, как к женщине. Так смотрят на источник неприятностей или на зверька, который случайно попал в поле зрения.

Видимо, я должна быть счастлива, что божество снизошло до разговора со мной. Хотя какой разговор? Я же ничего не понимаю.

Странно, я почувствовала раздражение. Откуда?

Красавчик, тем временем, поднялся. Подошел к стене. Я так и не поняла, каким образом он это провернул, но стена разъехалась, открывая подобие шкафа. Мужчина достал что-то, махнул рукой, и стенка стала на место.

Мне бы удивиться. Такой фокус я только в фантастических фильмах видела. Но все мое внимание сосредоточилось на мускулистых бедрах и упругой заднице, обтянутых черной тканью. Перехватив мой взгляд, мужчина хмыкнул. А я мгновенно залилась краской.

Забудь, Диана, – одернула себя, – ты всего лишь мясо. Корм для одангов. Ничтожный винтик в громадном механизме по добыче кристаллов. А этот красавец живет, как принц, строя свой бизнес на крови.

Очередную реплику хозяина я пропустила, слишком занятая самобичеванием. Когда красавчик тронул меня за плечо, я вздрогнула. Мне протягивали кулон. Белый с синими прожилками камешек, оправленный в серебро.

Что это? С чего бы мне делать подарки?

Я отодвинула кулон, покачав головой. Мужчина решительно пододвинул подарок ко мне.

– Нет! – я отвернулась.

Что за подачки?

С тяжким вздохом красавчик снова встал из-за стола, подошел. Надел кулон на шею. Мужчина даже не прикоснулся, а у меня все внутри полыхнуло огнем.

– Это для того, чтобы понимать язык, – пояснил он.

Я с удивлением уставилась на мужчину. Ведь разобрала каждое слово.

Неужели, это кулон? Так он дал его для того, чтобы мы могли разговаривать? Вот я дура! Возомнила!

– Спасибо, – пролепетала, пряча виноватые глаза.

Мужчина снисходительно кивнул. Вернувшись на место, он строго посмотрел на меня, обдумывая что-то.

– Что ты делала у озера?

Я замерла на секунду, затем опустилась в кресло для посетителей. От сурового тона подкосились ноги.

– Купалась.

Вздернутая бровь, полыхнувший огнем взгляд. Казалось бы, мелочь, а я оцепенела.

– Я… Мы действительно пришли на озеро, чтобы искупаться.

– Сколько человек с тобой было?

– Сначала десять. Потом семеро осталось. Теперь шесть, наверное, – я не смогла соврать. Да и интуиция вопила, что необходимо говорить правду. Беглецы вряд ли его интересовали. Тут что-то другое.

– Так это вы устроили побег с кратара?

– Откуда?

– С рудника.

– Д-да, наверное. Я не помню, как все произошло. Потеряла сознание. Оданг цапнул за ногу, – почему-то пояснила я. Хотя вряд ли кого-то интересовали такие подробности.

– То, что ты выжила после… кхм, атаки одангов и раненая продержалась полдня в кратаре, делает тебе честь. Однако я хочу знать, кого ты убила?

– Что? – просипела испуганно. Голос почему-то пропал.

Как? Откуда он узнал? Ведь не может знать. Это невозможно.

– Я никого не убивала.

– Не нужно мне врать, – осадил мужчина, – ты здесь, на Дхааре. Значит, в своем мире ты кого-то убила.

Ах, вот он, о чем!

– Да, в родном мире я была осуждена за убийство отца. Меня признали невменяемой и упекли в специальную лечебницу.

Я не узнавала свой голос. Сейчас он был чужим. Глухим. Воспоминания придавили неподъемным грузом.

– Почему ты убила?

– Какая разница?

– Отвечай! Я должен знать, с кем имею дело.

– По версии следствия, я, избалованная девчонка, узнав, что отец собирается обзавестись молоденькой женой, всадила ему нож в сердце. Убила из-за денег, наследства, которого папа меня якобы лишил. Меня нашли у не успевшего остыть тела с орудием убийства в руках.

– Я не интересовался, как это произошло. Я спросил, почему!

– На самом деле, я не убивала. Меня подставили.

– Кто?

Я пожала плечами. Все указывало на меня. Если уж мне не поверили близкие люди, что говорить о красавчике.

– Тебя действительно лишили наследства?

– Папа, – я на секунду запнулась, пытаясь сдержать всхлип, – он хотел вывести компанию из холдинга. Но это бы только укрепило наши позиции на фоне кризиса. У меня были инвесторы, готовые поддержать «Дианею». Через год-два мы бы вышли на прежние показатели, а потом планировали расширение. Так что деньги последнее, что могло стать мотивом.

– Если все так, как ты говоришь, почему тебя осудили?

– Не всех устраивало такое положение вещей. После ареста всплыли подложные документы. Якобы черная бухгалтерия. В общем, «Дианею» выставили чуть ли не банкротом. Все так грамотно спланировано. Если бы я не сидела под арестом, смогла бы доказать. Если бы не была раздавлена горем. Если… Слишком много если. Одно знаю точно, меня подставили.

– Кто?

– Муж. Я поняла это слишком поздно. Ему всегда от меня нужны были лишь деньги, а я ничего не замечала. Любовь ослепляет, – по моей щеке скатилась слеза. – Если бы можно было все вернуть, я бы отдала ему все. Лишь бы папа жил, – во мне вновь проснулась злость. Даже дыхание перехватило. – Вам достаточно? Что еще хотите знать? Убивала ли я? Да! Но это произошло здесь. Я убила трех человек и наслаждалась тем, как они подыхали. После того, что они со мной сотворили, мне ничуть не жаль. И я сделала бы это снова. Можете судить, казнить или что там полагается за убийство. Мне все равно.

– Почему ты помогла Лангелии?

– Та девочка? – уточнила я, – она же просто ребенок. Невинное существо. Жизнь убийцы за чистую душу. Разве не достойный обмен?

– У тебя есть дети?

Я кивнула.

– Сын.

Опустив глаза, я до крови прикусила нижнюю губу. Стиснула кулаки. Последний взгляд Игорька на мать убийцу. Такое не забывается. Не прощается.

Мужчина нажал какую-то кнопку на стене. Через минуту в дверь постучали. Получив разрешение, вошла женщина, что привела меня сюда.

– Поселить в крыле для прислуги. Разъяснить обязанности и правила. Сегодня пусть отдыхает, а завтра работать.

Отдав приказ, красавчик отвернулся, давая понять, что разговор окончен.

– Пойдем, – женщина потянула меня к выходу. Я последовала за ней. – Как тебя звать?

– Ди.

– Ди, и все? Впрочем, без разницы. Я – крела Мати. Все, кто здесь работает, выполняют мои указания. После вейра Дайрона, я главная.

– Крела Мати? Вейр Дайрон – это хозяин? Что значит, крела, вейр?

– Приставка вейр используется при обращении к любому аристократу. Мы слуги, из простых. Поэтому крел или крела, – пояснила Мати, – не удивляйся, если к тебе так обратятся. Все поняла?

– Да.

– Да, крела Мати, – поправили меня, – ты обязана обращаться именно так.

– Да, крела Мати.

– Отлично. Вот твоя комната, – экономка привела меня к новому жилищу.

Крыло для прислуги занимало два этажа. На первом этаже мужчины, на втором – женщины. Моя комната оказалась в самом дальнем углу. Крошечное помещение, в котором едва разместилась односпальная кровать и стул. На стене несколько крючков для одежды. Под кроватью – сундук. Узенькое окошко прикрыто выцветшей шторкой. Маленький половичок у кровати. Все.

– Держи ключ, – Мати вручила мне кусочек металла на шнурке, – воровать здесь нечего. Да никто и не посмеет. А вот запереться от незваных гостей можешь.

– Каких гостей?

– Дорогуша, здесь женщин мало. А вейр Дайрон хоть и запрещает нас трогать, но разве уследишь за всеми похотливыми кобелями? На будущее, крела Ди: я бы не советовала крутить здесь хвостом.

– Почему? – поинтересовалась я. Ну, не то, чтобы собиралась это делать. Из любопытства.

– Потом сама поймешь, – хмыкнула экономка.

Глава 8

Душевая и туалет оказались рядом с моей комнаткой. С одной стороны, удобно, а с другой – кто-то постоянно ходит, гремит, льет воду.

Второй комплект одежды и белья на смену, а также постель и банные принадлежности выделила мне крела Лестир. Сухонькая женщина лет пятидесяти была здесь кем-то вроде кладовщицы. Она же отвела меня на кухню, где мне выдали полную тарелку каши, кусок хлеба и чай.

По правилам, все слуги ели в столовой посменно. Но, поскольку, я новенькая, то приобщаться к коллективу мне предстояло завтра.

– Подъем в шесть, – предупредила крела Мати, заглянувшая на кухню, – я зайду в полседьмого. Введу в курс обязанностей. Будь готова.

Вопрос о том, как я узнаю время, пришел слишком поздно. Мати уже ушла. Лестир тоже убежала по своим делам, а повариха зыркала так, что захотелось поскорее убраться. Вернулась в комнату, но сидеть в четырех стенах очень быстро надоело. Решила прогуляться и разведать обстановку.

За пределы помещений для слуг выходить не разрешалось. Вообще, хозяйская часть дома была под строжайшим запретом. Простые смертные могли входить туда только с сопровождающим. Посторонних убивали без предупреждения. Серьезный довод для любопытных.

Рабочий двор представлял собой обширную площадку, со всех сторон окруженную постройками. Северную часть отгораживала стена дома. На южной и западной располагались кухня, прачечная, мастерские. С восточной – хранилища для продуктов, инструментов и прочих вещей, необходимых в быту. В центре двора установлена огромная бочка-резервуар с запасом воды на экстренный случай. По периметру резервуара расположились низенькие лавочки. На одной из них я и устроилась.

Наверное, я задремала. Низкие рокочущие голоса медленно пробивались в мое сознание, странным образом преобразуясь в понятную речь. Необычно было слышать гортанные клокочущие звуки, осознавать, что ТАК не говорит ни одно знакомое существо, и в то же время доподлинно понимать весь смысл. Причем, источников звука было как минимум два.

– Человечка, – первый голос.

– Новенькая. Интересно, откуда к нам попала? – это второй.

– Разбудим? Или так доставим?

– А, может, задержимся на полчасика? Нам хватит.

– Не стоит, брат, – кто-то с шумом втянул воздух, – запах хозяина.

– И правда. Тогда разбудим?

– Закричит ведь.

– Точно.

– Может, оглушить несильно и так доставить? Что ей сделается?

– Нельзя. Человечки хрупкие. Повредим, и нам за это влетит.

Это кто ж тут нарисовался? – сквозь узенькую щелочку приподнятых ресниц попыталась подсмотреть. Чуть не взвизгнула, увидев, как, приблизившись почти вплотную к лицу, меня разглядывает весьма жуткая морда. Шумно вздохнув, распахнула глаза, неверяще уставившись на нахально таращившегося на меня…

Демона?

А как еще назвать существо, у которого неестественно красный, практически бордовый цвет кожи? А еще глаза с черной радужкой и алым зрачком? И двумя внушительными клыками, торчащими над нижней губой?

Невольно с губ слетела фразочка, пущенная в мой адрес одним водилой, которому я когда-то помяла бампер.

– О! – клыкастая пасть растянулась в ухмылке, – не кричит от страха! И ругается. Она мне нравится!

– Интересно, а мне что-нибудь такое же ласковое скажет? – поинтересовался второй и, оттащив краснорожего в сторону, засветился передо мной сам.

– Ох, ты ж, чудо-юдо!

Второй оказался еще краше. Синяя кожа, будто его чернилами облили. Черные глаза с алым зрачком. Клыки. В общем, все то же самое, что и у первого, только на лбу и скулах блестящие роговые пластинки. Еще уши. Крупные, прижатые к голове и странно подрагивающие. Черная шевелюра, отливающая синевой, с торчащими в разные стороны прядками. Венчали все это великолепие черные матовые рожки, начинающиеся от височной части головы, огибающие те самые уши и кокетливо торчащие на макушке.

– Черт! Демоны!

– Я ей тоже понравился, – осклабился синекожий.

Я сглотнула. Проморгалась. Ущипнула себя за руку. Убедилась, что не сплю.

Неожиданное знакомство. И что этим от меня надо?

– Пойдем! – мне в плечо ткнулась красная лапа.

Ага. Рукой эту шестипалую граблю язык назвать не повернется.

– Куда? – пискнула я.

– Хозяйка велела тебя привести. Но мы можем и принести. Да? – синий подмигнул мне и толканул в бок красного. Тот пахабно заржал.

– Я сама, – поспешила ответить, удивившись, как странно осип голос.

– Тогда просим следовать за нами, – красный чуть отступил и отвесил поклон.

«Бедные мои нервы!» – рассмотрев его полностью, я впала в еще больший ступор.

Я смутилась, тут же уставилась в пол, и, кажется, покраснела до кончиков ушей. Дело в том, что демон был почти голый. Это почти ограничивалось тряпицей, прикрывающей демонское хозяйство. Весьма впечатляющее, надо признать. Ага. Особенно учитывая, что сам красный по телосложению очень даже недурен. Если бы не цвет кожи, то, можно сказать, идеален. Приметив, что я подсматриваю, красный приосанился. Покрутился передо мной. Наверное, чтобы показать товар…

Хм, хвостом?

Еще одно потрясение. Филейная часть демона выглядела на редкость упругой и аппетитной. А еще ее можно было спокойно рассмотреть, потому что единственным прикрытием ей служил хвост. Тонкая полоска чешуек блестела вдоль позвоночника и в самой нижней его части плавно переходила в самый настоящий хвост. Довольно длинный, потому как спускался до самого пола и обвивал щиколотку в два оборота. На конце – пушистая кисточка красной шерсти, нервно постукивающая по стопе.

– Может, все же опоздаем на полчасика? – спросил красный, подарив томный взгляд. Его хвост метнулся ко мне и скользнул в декольте.

– Нет! – взвизгнула я, шлепнув гада по кисточке, – убери лапы! То есть, хвост!

– О-о-о, – простонал демон, – я точно не выдержу.

– Отвали, Рес, – гаркнул синий и, отпихнув товарища, занял его место, – это ж человечка! Если отталкивает, то не хочет. Она же не демоница! – и добавил, скалясь во всю пасть, – выбери меня! Не пожалеешь. Этого дня на три хватит. А я неделю могу!

О чем он? – я непонимающе уставилась на синего. А когда сопоставила их подкат, двусмысленные намеки и демонстрацию достоинств, малость зависла. – Не-ет! Этого не хватало!

Не в силах говорить, отчаянно замотала головой.

– Что? – обиделся синий, – чем не нравлюсь?

Демон еще раз покрутился, показывая себя со всех сторон. Фигура у чертяки и впрямь поражала воображение. Сплошные пропорции и мускулы.

Хорош, зараза! Даром, что синекожий. И с хвостом. И с рогами. И демон. Но не моего поля ягода. Ох, не моего.

– Извините, – пробормотала растерянно, – боюсь, что вы не в моем вкусе. Вынуждена отклонить столь щедрое предложение. Мне жаль, – добавила в конце, заметив, как искренне огорчился синий, – как вас зовут-то?

– Я Ирс, а этот, – демон не глядя ткнул пальцем в красного, – Рес. Низшие демоны, – понуро добавил он, – но мы в первой очереди на вхождение в старший домен. Всего каких-то пару десятков лет осталось. Ты не подумай.

– И не собиралась, – буркнула я, – меня Ди зовут. А куда вы меня отвести собирались?

– Так к хозяйке.

– Ну? – слегка повысила голос.

– Что?

– Мы идем или как?

– Ага, – Ирс тяжко вздохнул и затем хорошо поставленным тоном оттарабанил речь, – уважаемая крела Ди! Позвольте сопроводить вас к госпоже Лангории. На время пребывания в особой части дома, вы находитесь под нашим присмотром. Вы обязаны соблюдать инструкции и выполнять известные правила.

Обозначив легким кивком головы, что закончил, синий бойко развернулся, щелкнул хвостом и чеканным шагом направился к выходу. Красный вырос позади меня, напирая всей своей мощью. Мне ничего не оставалось, как последовать за демонским конвоем.

Хозяйская часть дома разительно отличалась от служебной. Это я заметила еще тогда, когда состоялось знакомство с хозяином. Но если на его половине кричащая роскошь все же ограничивалась выдержанным стилем, то здесь у сумасшедшего декоратора, похоже, отказали тормоза. Глаза слепило от позолоты. Она была во всем: в отделке стен, колоннах, светильниках, мебели.

Потолок сверкал. Многочисленные фрески светились, словно их наносили краской, созданной из драгоценных камней. Изразцы на стенах с изображением экзотично красивых видов природы смотрелись так, будто пропитаны особой магией, делающей картины живыми. Мозаичные полы с чередующимися рисунками создавали впечатление гигантского запутанного лабиринта, выдержанного в гениальном сочетании цветов и красок.

Ниши с резными диванчиками для отдыха смотрелись живыми оазисами в окружении зелени и диковинных цветов. Впрочем, растений тут было столько и таких видов, что любой цветовод удушился бы от зависти. Не говоря уж об резных горшочках, подставках и искусственных перегородках, по которым вились, стелились и свисали всевозможные зеленые, фиолетовые, красные побеги и листочки.

Крылатые статуи различных размеров, изображающие существ с необыкновенно пропорциональными формами и лицами, стояли на каждом шагу. Пару раз попались фонтанчики с удобными скамеечками, на которых можно отдохнуть, созерцая переливы прозрачных струй. Я только успевала вертеть головой. Так и шла с открытым ртом, в восхищении разглядывая всю эту красоту.

Сколько же все здесь стоило? Кто мог сделать подобное чудо? И главное, для кого? Ведь каждая мелочь, каждый уголок был сотворен для услады глаз. Для удовольствия и восхищения того, кто неимоверно дорог. Бесценен.

Едва осознав это, почувствовала легкий укол зависти и горького сожаления.

Никто бы не создал подобное для меня. Пусть и не столь грандиозное, но хотя бы с толикой такой же заботы и любви. Когда-то у меня был дом, которым я гордилась и любила. Сама планировала интерьер, подыскивала мебель, подбирала аксессуары. Да, я любила свой мирок, который стал настоящим очагом уюта. Там было легко и комфортно. Это подмечали не только близкие, но и многочисленные гости, которые частенько наполняли комнаты теплом и дружеским смехом. Но не было никого, способного сделать такое же чудо для меня.

Когда сопровождающие затормозились возле одной из дверей, к которой мы попали через десяток комнат и огромную гостиную, я чуть не впечаталась носом в неожиданно возникшую преграду. Синий настолько ловко свернул в сторону, что я едва затормозила. Демоны вытянулись по обе стороны от меня. А один из них, кажется, красный, вежливо постучал и распахнул створки.

Мою нерешительно застывшую на пороге тушку бесцеремонно втолкнули внутрь, после чего пути к отступлению были отрезаны.

Гады рогатые! Хоть бы предупредили, – промелькнула полная возмущения мысль, которая тут же была позабыта.

В очередной раз, с отвисшей челюстью, я пялилась на то, что окружало. От обилия розового чуть не затошнило. При всем великолепии этой части дома, комната вызвала отторжение.

Ну, надо же додуматься сделать все здесь одного цвета! Мечта блондинки, розовая. Тьфу, ты! Шелковые обои, оконные рамы, дерево, текстиль. Ковер на полу, и тот розовый.

Хотя, отдать должное, качество при этом не пострадало. И уже вторым взглядом можно выделить резную мебель. Довольно тонкой работы и, признаться, невероятной по своему мастерству. Потому что размеры мебели были какими-то детскими, что ли.

Ах, вон оно что! – накрыло запоздалое понимание, – это и была детская. Демоны ввели в заблуждение, сказав, что ведут к хозяйке. А то, что этой самой хозяйкой окажется ребенок, предупредить забыли. Лангелия. Точно. Красавчик упоминал ее имя, а я не запомнила. И где же?

– Эй, – тихонько позвала я, – есть кто дома?

Мне никто не ответил. Зато откуда-то сбоку слышалось шумное сопение и какая-то возня. Решив, что опасаться ничего не стоит, я прошла вглубь комнаты, еще раз огляделась. Если девочка позвала меня, значит, должна быть тут.

– Лангелия?

Что-то тяжелое с глухим стуком шлепнулось на пол. Рядом.

Да что такое? – я уставилась на розовую стену, по которой неровными рядами располагались декоративные кружевные цветы.

С трудом удалось отыскать небольшую ручку, почти сливающуюся с дверным полотном. Если специально не смотреть, никогда не догадаешься, что здесь есть проход. Решительно ухватившись за розовый набалдашник, я распахнула створки. У меня чуть глаз не задергался.

Глава 9

В гардеробной, а это оказалась именно она, среди вороха вещей, сваленных на пол в одну большую кучу, застыли двое. Видимо, я застала их врасплох. Два взгляда уставились на меня в упор. Причем, если в первом царило удивление и даже небольшое раздражение оттого, что помешала, то во втором отчетливо читалась надежда. На спасение, ага. Причем, этот второй взгляд принадлежал не человеку и не домашнему животному.

– Вот хрень! – не сдержалась я, – дхарг!

И это не ругательство, как могли бы посчитать многие. Констатация факта. Передо мной действительно сидела самая злобная и беспощадная тварь, о которой я знала. Встреть я такую в лесу, умерла бы в мгновение. А тут…

Это чудо, наряженное в розовое платье, изрядно потрепанное и разорванное, смотрело на меня с такой тоской, что я прониклась жалостью. Тогда как девчушка, пользуясь моментом, деловито натягивала на когтистую лапу розовый носочек. Сосредоточенное личико, упрямо поджатая нижняя губа, насупленные брови говорили о том, что ребенок настроен довести дело до конца.

– Лангелия? А что ты делаешь? – мягко поинтересовалась я.

Девчушка не ответила. Кинула на меня серьезный взгляд, затем мотнула головой в сторону своей жертвы.

– Подержи его. Вырывается.

В подтверждении слов дхарг дернулся в сторону, когда цепкие ручонки добрались до хвоста и стали цеплять на него роскошный бант. Я осторожно приблизилась. Села на корточки, все еще держась на расстоянии. Не могла пересилить себя и прикоснуться к столь опасному существу.

– Не бойся. Хор не тронет, – успокоила Лангелия, – правда, Хор?

Дхарг затравленно заозирался по сторонам. Взгляд метнулся ко мне, потом к хозяйке, снова ко мне. Затем зверь горестно, будто человек, вздохнул и обреченно кивнул.

– Вот, – девочка протянула носочек, – надень на вторую лапу, а то мне неудобно.

Превозмогая страх, я заставили себя дотронуться до коричневой шерстки, которая на ощупь оказалась не такой жесткой и колючей, как предполагала. Стараясь не касаться стальных лезвий выпущенных когтей, натянула носочек, который в момент оказался располосованным на лоскуты.

– Не так, – девчушка поморщилась, – надо продеть аккуратно, чтобы не порезать верхнюю часть. Вот видишь, – показала она на уже экипированную лапу.

– Я постараюсь, – буркнула в ответ.

Взяв новый носок, собрала его гармошкой и одним махом продела в него дрожащую лапу. Когти прорезали ткань лишь в нижней части. В остальном, вещь села идеально. Я даже испытала секундную гордость, потому что справилась лучше ребенка. Но тут же и устыдилась. Нашла, чем гордиться!

– Лангелия, можно спросить? А зачем ты это делаешь с дхаргом? Разве он не опасен? Не похоже, что он рад происходящему.

– Дхарг? Опасен? Скажешь тоже, – фыркнула девочка, – он не посмеет пикнуть, даже если его на куски резать. – Наверное, в моих глазах отразилось нечто такое, что Лангелия поторопилась пояснить, – он не причинит вреда. Это человечишки и всякие там боятся. Кхм, ты тоже человечка. Тогда понятно. Но не волнуйся, пока я не прикажу, никто тебя не обидит.

Я невольно сглотнула, пытаясь сдержать внутреннюю дрожь. Слишком неправильно слышать от ребенка такие слова.

А ребенок ли это? – усомнилась, пристально разглядывая Лангелию.

По внешнему виду, да. Не старше десяти лет. Непозволительно красивая. Даже слишком. Личико, словно нарисованное. Точеные черты. Безупречный овал лица, мягкий подбородок, вздернутый носик и пухлые губы, тонкая изогнутая линия бровей, длинные пушистые ресницы. И невероятные глаза, кажущиеся огромными на миниатюрном личике. Они приковывали к себе внимание, гипнотизировали необычайной синевой, завораживали. Но стоило чуть дольше задержать на них взгляд, как что-то внутри замирало от ужаса. Потому что в черных зрачках плескалось нечто дикое, необузданное, вызывающее неконтролируемое желание бежать без оглядки, пока монстр, таящийся внутри, не вырвался на свободу.

Поборов накатившую дрожь, я прикрыла глаза. Эта девочка не могла быть человеком. Существо, способное внушить страх всего лишь одним взмахом ресниц, и так похожее на своего отца, было порождением иного мира. Недаром столь опасные твари, как дхарги, служили ей домашними питомцами.

– Как тебя зовут? – мягкий голосок с красивыми вибрирующими нотками, вызвал очередную дрожь в теле.

Да что такое? – Несколько слов вызвали целую бурю внутри меня. Мгновенная симпатия, желание защитить, оберегать и повиноваться. Необъяснимый трепет, будто смогла на доли секунды прикоснуться к чуду. Божеству.

– Так как? – в голосе уже чувствовались оттенки раздражения. Меня прошибло ледяным потом. Словно дикое чудовище царапнуло по коже своими когтями.

– Ди, – чуть слышно ответила на выдохе.

– Ты теперь моя! – заявила девочка, – мне понравилась игра с Вокрызом. Конечно, он сильно потрепал тебя, но папа все починил. Он самый лучший и делает все, что захочу.

– Как здорово, – ошарашенно выдавила я.

– Еще бы! К тому же Вокрыз сожрал Ринка, а я с ним еще наиграться не успела. Надеюсь, ты меня не разочаруешь? Не вздумай ломаться! Папа второй раз чинить не будет. И спорить не смей!

Я медленно осела на пол.

Вот это новости! Выходит, я жива только потому, что этот ребенок захотел себе новую игрушку? Но как же так? Неужели она не понимает, что нельзя играть с живыми людьми? А, впрочем, для нее же нет разницы. Стоит вспомнить ее пренебрежительное: человечка! Звучало так же, как слизняк или таракан.

– Чего расселась? – опасно сузив глаза, спросила Лангелия, – пойдем играть!

– А во что ты хочешь поиграть?

– Во что? Не знаю пока. Может, переоденем тебя? Да! – синие глазенки радостно засверкали. Девчушка рванула обратно в гардеробную. Молнией пролетела по полкам, сметая с них новую порцию одежды. – Не подходит, – сердито признала Лангелия, – ты слишком здоровая. Хору и то с трудом налезло. Что же делать?

Девчушка сосредоточенно покусывала нижнюю губу и рыскала по полкам взглядом настоящей охотницы.

– А, может, не будем меня переодевать? – робко поинтересовалась я, – давай поиграем во что-нибудь другое?

– Во что?

– Пойдем, – поманила девочку за собой.

В комнате, в одном из углов стоял целый замок. Игрушечный, разумеется, но выполненный с невероятным мастерством и точностью. А рядом стеллаж с куклами.

– Куклы? Фу-у-у, – скуксилась Лангелия, – с ними не интересно. Я уже их все разобрала и собрала. Отрывала головы, руки, ноги. Что еще с ними делать-то?

– Ага! – внутренне возликовала я, – никто не удосужился научить ребенка правильно играть. Наверняка она и сказок не знает. Но лучше выяснить это заранее.

– Скажи, Ланни. Могу я тебя так называть?

Ребенок на секунду задумался.

– Вообще-то, так называет меня только папа. Но, так и быть, можешь и ты.

– Вот, спасибо! Скажи-ка, Ланни, а тебе кто-нибудь рассказывал сказки?

– А что это? Если нужно, папа достанет. Купит.

– О, нет, сказки не покупают. Их рассказывают таким вот девочкам, как ты. Ну, еще их можно показывать. Хочешь?

– А ты умеешь это делать?

– Ну, конечно. Пойдем со мной, – я устроила Лангелию на розовом креслице, больше напоминающем трон. Рядом усадила облаченного в розовые тряпки Хора. И, выбрав одну из кукол с золотыми волосами, начала рассказывать.

Золушка, Белоснежка, Снежная королева и еще много других сказок, которые я знала в огромных количествах. Причем многие истории остались в памяти из собственного детства. Конечно, некоторых персонажей приходилось менять на тех, кто Ланни был более знаком. Например, на роли гномов подошли дхарги. Разбойниками стали крокены. А злобный дракон превратился в оданга. Но все равно, я видела, с каким восторгом Лангелия впитывала истории. Как возбужденно горели ее необыкновенные глаза. Как радовалась она тому, что принц спас принцессу, и торжествовала, когда добро одерживало победу над злом.

Лангелия уснула, когда я только принялась за «Волшебника изумрудного города». Пришлось осторожно перенести ее на кровать и раздеть.

Ну, не оставлять же ребенка в одежде!

Туфли и чулки не вызвали особых проблем, а вот с платьем пришлось повозиться. Накрыв малышку одеялом, я с минуту смотрела на нее.

Настоящее чудо. Шелковистая кожа, которую так и хочется погладить, безмятежное выражение лица, тугие локоны волос. Сейчас она выглядела слишком беззащитной, трогательной. Этого ребенка хотелось оберегать, лелеять. Со временем Лангелия превратится в ослепительную красавицу.

Коснувшись на прощание ее точеной ручки, я развернулась, чтобы уйти. Но, напоровшись на яростный взгляд, отливающий жидким серебром, чуть не вскрикнула от неожиданности. В дверях стоял вейр Дайрон и едва не скрежетал зубами.

– Что. Ты. Здесь. Делаешь? – неожиданно глухим и тихим голосом спросил он.

– Лангелия позвала. Мы играли. Она уснула и в-вот, – я растерянно оглянулась на мирно сопящую девчушку, – просто уснула. Не могла же одетой ее спать положить? Я что-то сделала не так?

От испепеляющего взгляда хотелось провалиться на месте. В голове лихорадочно крутились мысли, чем же я так разозлила хозяина. Грубого слова ведь не сказала. Старалась. И Ланни понравилось.

– Ты! – рыкнул было мужчина, но осекся.

Лангелия шумно вздохнула и наморщила лобик. Видимо, разговор ей мешал, хотя не настолько, чтобы проснуться. А может, чувствовала настроение своего папочки.

– В мой кабинет. Живо!

Хозяин развернулся и, не удосужившись проверить, иду я или нет, размашистым шагом направился прочь. Мне ничего не оставалось, как последовать за ним. Стоило выйти из покоев Лангелии, как демоны, подпиравшие двери все это время, вновь выстроились конвоем.

Интересно, сами догадались? Или хозяин приказал?

Детская находилась чуть в стороне от других помещений хозяйской части. За красавчиком я угнаться не могла, как бы демоны не подгоняли. Поэтому, когда вошла в кабинет, он уже сидел в своем громадном кресле, нервно постукивая длинными пальцами по столешнице. Мой конвой остался снаружи. А я застыла на входе, не решаясь войти без разрешения.

– Как ты посмела? – рявкнул красавчик.

О чем это он? – у меня брови поползли наверх.

– Что вы имеете в виду? – уточнила робко.

– Человечка, – презрительно выплюнул красавчик, – жалкая. Ничтожная. Ты не стоишь и мизинца моей дочери. Никто не имеет права прикасаться к ребенку.

– Но…

– Молчать!!! Ты спасла Лангелию, я вернул долг. Вытащил тебя из-за грани. Ты вообще у Лангелии в ногах должна валяться. Если б не дочь, не стал бы лечить и тратить свое время. Разве что раздавил, как мерзкого червяка. Не думай, что у тебя получится использовать ее. Она хоть и ребенок, но прекрасно осведомлена о том, какое положение занимает.

Так гадко я себя еще не чувствовала. Будто ведро помоев на голову вылили.

За что он так?

– Впредь, держись подальше. Крела Мати найдет подходящее занятие, чтобы не оставалось времени на безделье.

Какая собака его укусила? Или, вернее сказать, какой дхарг?

– Я все сказал. Убирайся!

– А если, – запнулась под очередным уничтожающим взглядом. Судорожно сглотнула, однако же продолжила, – а что делать, если вейра Лангелия снова позовет?

– Не позовет. Я поговорю с ней. Иди!

Развернувшись, я вышла. В полном молчании, под тревожными взглядами, отправилась в крыло для прислуги. Демоны проводили до того места, откуда недавно забрали. Во дворе было пустынно.

Интересно, куда все подевались?

Ужин я пропустила. Зашла на кухню, где ворчливая повариха выделила мне ломоть хлеба, тарелку остывшей каши, отдаленно напоминающей овсянку, и большую кружку травяного чая, безвкусного, но горячего. Привередничать не стала. Съела все до последней крошки. Выйдя во двор, хотела прошмыгнуть в свою комнату, но не тут-то было.

– Новенькая? – меня грубо одернули за плечо.

Глава 10

Как оказалось, это был один из работников. Чуть выше меня ростом, широкоплечий, крепкий. Впрочем, другие здесь и не выжили бы. Первое, что бросалось в глаза, огненно рыжая шевелюра, торчащая в разные стороны клоками неровно остриженных волос. Глубоко посаженные светло-зеленые глаза. Светлые брови и такие же ресницы, а также щедрая россыпь конопушек на перебитом носу.

– Хорошенькая мордашка, – рыжий наглец бесцеремонно схватил меня за подбородок. Повернул вправо-влево, присвистнул, – и откуда такое богатство на нашем дворе?

– Руки убери! Хам! – опомнилась, отпихивая мужчину.

– Тебя как звать? – рабочий ухом не повел. Моя попытка оттолкнуть его осталась незамеченной. – И фигурка что надо. Костлявая, но сойдет, – грубая ладонь пробежалась по груди и талии, замерев пониже поясницы.

– Отвали, урод! – взвизгнула, залепив пощечину. Звонкую. Смачную. Красная пятерня отпечаталась на небритой щеке.

– Горячая штучка, – хмыкнул мужчина. Ощупав место удара, еле слышно выругался, – черт, если останется след, будешь должна. Но я знаю, как ты можешь загладить свою ошибку. Кстати, зови меня Эдом. До моей комнаты рукой подать. Пойдем, что ли.

– А не пошел бы ты лесом? – прошипела, закипая все сильнее. Однако ни мои слова, ни реакция абсолютно не интересовали озабоченного мужика. Кошмар прошлых дней, притупившийся на время, вернулся. Вместе с пережитым ужасом и страхами. На мгновение внутри все оборвалось от осознания, что никто не помешает этому придурку затащить меня в укромный уголок и сделать то, на что он нацелился.

Секундное замешательство. Но этого хватило, чтобы Эд расценил молчание как согласие, а все остальное, видимо, посчитал игрой, в попытке набить себе цену. Сграбастав руку, он потащил меня к дому.

– Отпусти, буду кричать! – я рванулась из крепкого захвата. Однако мужчина, выпустивший руку, тотчас перехватил за другую, крутанув меня вокруг оси. Не удержавшись на ногах, я впечаталась в деревянные перила крылечка. Из меня чуть дух не вышибло. Охнув, схватилась за бок. Клацнувшими зубами прикусила язык. Во рту появился металлический привкус.

– Сама виновата, – буркнул Эд, – но, если не хочешь по-хорошему… Ах, ты с-сука! – прошипел, согнувшись пополам от предательского удара в пах.

Боль в боку, унижение, а особенно последние слова переполнили чашу терпения. Вкус собственной крови отрезвил, выпуская наружу ярость и злобу. Пусть я слабее физически, но просто так не дамся. Если надо, глотку перегрызу, но не позволю никому издеваться над собой.

Где-то с минуту Эд не мог разогнуться, но, когда поднялся… Его лицо пошло пятнами, а в глазах читалось дикое желание расправиться со мной.

Ну, все. Убъет. Бежать надо, – промелькнуло на задворках сознания.

Я дернулась назад, уклоняясь от летящего в мою сторону кулака. Уперлась спиной в дверь. Сил на то, чтобы подняться и спрятаться за спасительной преградой, не было. Да и времени тоже. Зажмурилась. Сжалась в ожидании удара. Что-то со свистом рассекло воздух и врезалось с таким смачным хрустом, что у меня внутри все оборвалось. Затем рядом что-то шмякнулось, будто кто мешок цемента бросил. Несколько секунд я соображала, почему не чувствую боли.

Куда этот гад попал?

Позволив себе маленький вдох, ощутила, что цела. За исключением ноющего бока и прикушенного языка, больше ничего не беспокоило. Открыв глаза, чуть не взвизгнула, обнаружив перед собой знакомое лицо.

– Седой? Ты? Откуда? – я чуть на шею не бросилась старому знакомому, настолько была рада видеть. Да еще так вовремя он подоспел. И рыжего вырубил с одного удара. В руках Седой до сих пор сжимал небольшое поленце, на котором виднелись красные капли. Эд валялся у крылечка. Ничком. Подогнув под себя колени и обнимая ступеньки, словно родные. Из рассеченной макушки пульсирующими толчками выливалась кровь.

– Ты его убил? – сдавленно прошептала я.

Седой брезгливо поморщился, пожал плечами.

– С такой раной долго не протянет. Он сильно тебя задел?

– Пустяки, – отмахнулась, – жить буду. Но я не понимаю, как…

– Потом, – оборвал Седой, – лучше, чтобы нас не видели вместе.

– А Трой? Остальные?

– Трой появится. Позже. Мне первому повезло попасть сюда. Ему придется ждать удобного случая. Пару дней, наверное.

– Но почему вы не ушли? Зачем вернулись?

Седой промолчал. Но его взгляд был красноречивее любых слов.

– Из-за меня? Вы же не могли знать. У меня ведь не было шансов против той твари. Я сама не понимаю, как осталась в живых. Вейр Дайрон…

Левый рассказал, что произошло. Мы вернулись за телом, хотели похоронить. Но тебя забрали. Никто из местных не стал бы возиться с трупом. Значит, ты для чего-то была нужна. Живая. Я оказался прав. Нам пришлось разделиться.

– Вы ушли? Ты и Трой ушли из группы, чтобы найти меня. Зачем? – я вцепилась в рукав Седого, намереваясь получить все ответы.

Но именно в этот момент послышались голоса, и во двор ввалилась целая компания. Мой спаситель отпрянул. Отстранил меня от двери и прошмыгнул внутрь, оставив одну под удивленными взглядами незнакомцев.

– Эй, гляди!

– Эд, что ли, валяется?

– Неужели эта цыпа проломила ему башку?

– Доигрался!

– Кажись, он живой, пока.

Пятеро мужчин обступили меня полукругом. Все загорелые, с обветренными лицами, отчего казались старше, чем на самом деле. А одинаковая роба вовсе делала их похожими.

– Что здесь произошло? – поинтересовался самый главный. Среднего роста, коренастый мужчина с редеющими на макушке волосами, покрывающимися первой сединой, и сеточкой морщинок вокруг глубоко посаженных бледно-голубых глаз. Опущенные книзу уголки его губ сложились в тонкую линию. На переносице залегла глубокая складка.

– Я шла к себе, а этот стал приставать. Я отказала, но он не понял. Потащил в свою комнату. Я сопротивлялась и в-вот…

– Что за шум? – на пороге появилась крела Мати.

Как вовремя! Вот лучше бы на десять минут пораньше пришла!

– Ди, что ты натворила?

– Я? Натворила? Да он меня чуть не изнасиловал. Я защищалась.

Говорить про Седого не стала. В любом случае, мне не избежать наказания. Кто поверит? Я тут и дня не продержалась, чтобы не влипнуть в неприятности. Сначала Дайрон, теперь это.

– Эд к тебе приставал? Я же предупреждала, чтоб не вертела хвостом, – разозлилась экономка, – что тебе в комнате не сиделось?

– Да я и шла в комнату! – возмутилась тем, что на поверку окажусь виноватой, – с кухни, когда этот вцепился, словно клещ. И слов нормальных не понимает.

Пока мы препирались, мужчины подняли раненого и занесли его в дом.

– Где я теперь нового рубщика возьму? Хозяин будет недоволен. От тебя одни неприятности, – отчитывала крела Мати, – прибери тут, кровь замой. И сразу в комнату. Чтобы больше после ужина тебя во дворе не видела. Иначе неделю будешь у неккери убираться.

Я смолчала. Что за звери неккери, понятия не имела. И узнавать не горела желанием. Не поднимая глаз от пола, чтобы женщина не увидела моей ярости, поплелась в хозяйственную комнату. Вооружившись тряпками и ведром с водой, вернулась и занялась красной лужей перед входом. Едва успела закончить, пока окончательно не стемнело. Поставила ведро у стены, справедливо решив, что вылью воду и прополощу грязные тряпки завтра утром. В темноте могла куда-нибудь не туда зайти или еще чего похуже.

Со спокойной совестью отправилась спать. Пока убирала, я немного успокоилась. Как ни странно, вины за собой не чувствовала. Эда хоть и было жаль, но не настолько, чтобы горевать о нем. Урод получил по заслугам. С некоторых пор к насильникам у меня особое отношение.

Показалось, что голова только коснулась подушки, как уже наступило утро. Громкий стук в дверь, вырвал из блаженного сна.

– Вставай, Ди, – зычно скомандовала крела Мати, – у тебя двадцать минут, чтобы привести себя в порядок. Завтрак в столовой. И без опозданий мне! После скажу, что будешь делать. И да, вейр Дайрон хотел с тобой поговорить. Твое счастье, вертихвостка, что хозяину пришлось уехать. А то попала бы под горячую руку, ух!

Слушая монолог, я лихорадочно натягивала одежду, соображая, успею ли умыться, и одновременно переживала из-за незапланированного общения с боссом.

Наверняка, это по поводу вчерашнего случая.

Грядущее наказание (слабо верилось, что все обойдется) пугало. Но моей вины не было, и этот факт обнадеживал. Вейру Дайрону опасно врать, а я собиралась рискнуть. Не рассказывать же про Седого? Этот человек спас мне жизнь. Может, хоть в этой малости смогу его отблагодарить.

К моей радости, выдав положенную информацию, крела Мати ушла. Душевая оказалась свободной, и я не удержалась от возможности помыться и почистить зубы. Делала все, конечно, в ужасной спешке, но ради ощущения чистоты, можно и поторопиться.

В столовую пришла последней. Экономка одарила меня злобным взглядом, но ничего не сказала, лишь кивком указала на свободное место за большим овальным столом. Здесь находились все работники. Это и встреченные вчера мужчины, и Седой, и пять женщин, не считая меня. Крелу Мати и толстую повариху, которая представилась мне вчера как тетушка Луфф, я знала. Остальных же рассматривала украдкой, активно работая ложкой. Одна, та, что помоложе, была довольно красива, чем-то напоминала испанку. Черноволосая, смуглая, кареглазая. Заостренный длинный носик и пухлые губы делали ее похожей на зверька.

Вот кого с чистой совестью можно назвать вертихвосткой. Выхухоль, – обозвала я ее. Платье местной красотки щеголяло накладным розовым кружевом. А в ушах сверкали драгоценными камнями сережки. На фоне унылой униформы остальных, дамочка выглядела вызывающе. И посматривала она на всех свысока, наверняка считая себя как минимум королевой.

Две другие женщины были намного проще. Одна из них, лет сорока или больше, сложно определить, даже не взглянула в мою сторону. Уткнувшись в тарелку, сосредоточенно пережевывала пищу. Потухший взгляд и седые пряди в волосах цвета шоколада, наводили на мысль, что она перенесла сильное потрясение, которое сломало ее. Сделало из живого человека механическую куклу, безвольно выполняющую все, что прикажут.

Вторая же, с темным цветом кожи и дредами, собранными в косу, смотрелась полной противоположностью леди угрюмость. Женщина единственная улыбнулась и кивнула, когда я появилась в столовой. Грубоватые черты лица смягчились, делая их обладательницу по-своему привлекательной. В ореховых глазах светились искры интереса и любопытства.

Нужно узнать, как ее зовут.

Мое желание осуществилось быстрее, чем я могла подумать. После завтрака крела Мати представила меня работникам.

Далее экономка назвала всех присутствующих. Заодно и раздала работу на день. Седого, представленного мне как Сэма, отправила в помощь Дину, тому самому, которого я определила, как старшего при знакомстве. Имена других мужчин не запомнила, да и назвала их крела Мати так быстро, будто не хотела, чтобы я вообще знала. Также спешно она выпроводила работяг на улицу.

Глава 11

После настал черед женщин. Местную красотку звали Ирма, и у нее действительно оказались испанские корни. Девушка убиралась в хозяйских покоях и так же, как и Мати, имела туда доступ. Вторая – Дарья, моя соотечественница, работала прачкой. Но обстирывала не хозяев, а слуг. В основном, мужчин. Вообще, как я поняла, вейру Дайрону прислуживали исключительно низшие демоны. Людей практически не допускали. Азалис, та самая, с которой хотела познакомиться, готовила еду для дхаргов и неккери.

– Пойдешь вместе с Азой, – приказала крела Мати, – будешь чистить ллоги. И не вздумай помогать! – это уже моей напарнице, – лично проверю. После обеда, когда зверюги уйдут, пойдешь в загон. Дин объяснит, что делать. Они с Сэмом к тому времени должны вывести неккери на стойбище. Как уберешься, вернешься сюда. Подметешь двор и натаскаешь воды Луффе, поняла?

– Угу, – впечатлилась объемом работ, хотя после шахт уборка не казалось чем-то невыполнимым.

– Пойдем, что ли, – позвала Азалис.

Не глядя на меня, девушка прошла к выходу и направилась в сторону построек. Шла торопливо, будто опасаясь, что кто-то будет ругать за медлительность. Как только оказались на месте, Аза подперла изнутри дверь. Новая знакомая засыпала вопросами. Ее интересовало все: кто я, как сюда попала, где раньше была и какое преступление совершила.

Я старалась отвечать осторожно. Только то, что было известно всем. Просто так выбалтывать все первой встречной опасалась. С другой стороны, Азалис единственная, кто не смотрел на меня волком. Место новое, неизвестное. Подружившись, я могла узнать много интересного.

Мой рассказ о злоключениях последних дней впечатлил. Аза охала, слушая, как я спасалась от одангов, как чудом выжила в кратаре. А, услышав о расправе над насильниками, побелела.

– Так, ты, в самом деле, убила Эда? Я все не верила. Он у нас самый сильный был. И похотливый, – девушка скривилась, – мне проходу не давал. Зажимал, где придется, гад. Туда ему и дорога.

– А что, многие тут пристают к женщинам? – поинтересовалась я. С одним Седой помог справиться, но всех-то не перебьешь.

– Нет, это Рыжий Эд такой. Остальные – по согласию. Дашка вон с Дином спит, а он ее от других защищает.

– Что? И у Луффы кто-то есть?

– А ты как думаешь? – хмыкнула Азалис, – нас всего-то ничего, а мужиков пруд пруди. Они еще и меняются периодически. Вчера вон Сеньку неккери зашиб, вместо него новенького привели. Видела? Сэмом зовут. Как он тебе?

– Мне? Никак. Я, вообще, в сторону мужиков смотреть не могу. Сама понимаешь, почему.

– Ди, это ты зря. Придется кого-то выбрать. Тебе тогда проходу не дадут.

– Посмотрим, – пожала плечами. Если скоро появится Трой, необходимость в выборе отпадет.

– Ди-и, – просяще протянула Аза, – ты на новенького не претендуешь? Хочу с ним попробовать. Раз Эда нет, мне все равно нужен кто-то.

– Забирай, – отмахнулась, – расскажи лучше, что там за работа? А то Мати меня не жалует, может нагрянуть с проверкой.

Ничего сложного, как оказалось, в чистке ллогов не было. Ллогами называли крупные плоды то ли дерева, то ли кустарника. Съедобная часть, состоящая из зернистого початка, очень похожего на земную кукурузу, была завернута в плотные листья. Для того чтобы правильно снять лишнее требовалась определенная сноровка и короткий нож с закругленным концом. Азалис ловко разделывала початки, складывая их в большую чистую корзину. Таких корзин нужно было заполнить десятка два.

Хотя до Азы мне было далеко, я все же довольно быстро приноровилась к работе и закончила со своими корзинами ненамного позже подруги. Мати, все-таки заглянувшая с проверкой, осталась довольна, хотя виду и не подала.

За работой Азалис рассказала мне обо всех обитателях поместья. Ирма, как я и предполагала, была любовницей вейра Дайрона. Естественно, дамочка загордилась. Хозяин дарил ей подарки и не нагружал работой. Она могла спать до обеда. Еще бы, ночами ведь так уставала. На земле красотку осудили за убийство мужа. Отравила старого богача, чтобы завладеть состоянием. Только не учла того, что за свои поступки нужно отвечать.

Луффа, по местным меркам, старожил, попала одной из первых. Проработала в поместье десять лет. Появилась здесь задолго до того, как хозяином стал вейр Дайрон. Прежний, по ее словам, был настоящим монстром. Поначалу в кратарах работали демоны. Это потом приспособили для этой цели иномирян. Да еще таких, которых никто не хватится. Им все равно умирать. Видите ли, высшее общество посчитало негуманным отправлять на тяжелый труд своих пусть и низших, но сородичей. Какое преступление совершила старая Луффа никто не знал. Даже если она кому и рассказывала, то их в живых давно не осталось.

История Дарьи вызвала сочувствие. Жила она тихо, скромно, воспитывала дочку. Девочка уже в невестах ходила, когда встретила свою любовь. Парень мажористый оказался. Вскружил девчонке голову и соблазнил. Потом, как водится, бросил и, вдобавок, растрепал всем. Бедняжка не выдержала позора, повесилась. Дарья с горя хотела тоже руки на себя наложить, но кое-как откачали. А спустя какое-то время случайно встретила того самого парня, что дочку сгубил. Высказала ему все, что думала. Тот только посмеялся над ней, ничуть не жалея о случившемся. Дарья вспылила, набросилась с кулаками, а парень возьми и споткнись. Упал и головой о каменный заборчик приложился. Насмерть. Трагическая случайность. Однако родственники парня подсуетились, чтобы убийце максимальный срок впаяли.

– А ты? – поинтересовалась у Азы, – тоже убила?

– Да, – девушка враз осунулась, – возвращалась с вечеринки. Пьяная. За рулем. Двоих сбила. Я так виновата перед ними. Парень девушку домой провожал, а я их практически у подъезда… В общем, то, что сейчас происходит, я полностью заслужила. Так мне и надо.

Отложив в сторону очередной початок, подошла к подруге, коснулась плеча.

– Не кори себя больше. Этим ты никого не вернешь. Главное, что ты признаешь вину, понимаешь, что совершила, и раскаиваешься.

– Спасибо, Ди, – всхлипнула девушка, – они ведь мне каждую ночь снятся. Измучилась, сил нет.

– Не знаю, что тебе сказать, – я задумалась, – у каждого из нас свой крест. Думаю, те, кому суждено умереть, так или иначе, найдут свой конец. Если сможешь, найди силы простить… себя. Ты раскаялась и высокой ценой искупила вину. Жизни это никому не вернет, но, может, станет чуточку легче.

– Я попробую, – в глазах Азы загорелся огонек надежды, – обязательно. Вот увидишь, у меня все получится!

Закончив с ллогами, мы с Азалис отправились на обед. Вместе с нами за столом собрались Дин, Седой и еще трое работников. Остальные обедали позже. Едва успела допить безвкусную водичку, гордо именуемую компотом, как Дин поднялся и сделал знак мне и Седому следовать за ним.

От загона для животных пахло специфически, хотя не настолько, чтобы нельзя было терпеть.

– Слушай меня внимательно, – инструктировал Дин, – к неккери не подходи. Чужаков не любят. Они, вообще, кроме хозяев никого не признают. Дикие слишком и опасные. Сенька вон два месяца им еду таскал. Всего на пару шагов приблизился, а они его на клыки, да копытами.

– Что же это за звери такие?

– Дык, поговаривают, самая настоящая нечисть. Только прирученная. Демоны их из Нижнего мира призывают. По первой такие голодные да свирепые, не каждый демон подойдет.

– А мы-то как же?

– Дык, мы и не подходим. Кормушка у них отдельная. Сообразишь, когда увидишь. Относительно безопасно. Пока пойдешь со мной. Каждый ллог мне в руки отдаш. Неккери запах чувствуют. Твой для них чужой. Когда с моим смешается, может, есть и начнут. Если нет, значит, не подходишь.

– О! – только и смогла сказать я. Любопытство так и распирало.

Тем временем, Дин приказал дожидаться снаружи, а сам вошел внутрь загона. В открытую дверь я видела только аккуратно сложенные корзины с ллогами. За время обеда кто-то перетаскал из сарайчика, где мы с Азой их чистили.

– Ди, – позвал мужчина, – можешь заходить. Только не делай резких движений и не кричи.

И не собиралась, – хмыкнула про себя.

Смело вошла внутрь. Первое, что бросилось в глаза, деревянная перегородка высотой в два человеческих роста. Щели между досками были достаточно большими, чтобы просунуть руку. По другую сторону от забора находились кормушки. Дин осторожно просовывал ллоги внутрь, стараясь, чтобы они упали точно в выемку. Только приблизившись к заборчику, смогла рассмотреть неккери.

Их было двое. Задержав дыхание, с восторгом и жадностью впитывала необычный облик красавцев. С первого взгляда животные напоминали лошадей. Однако размером значительно превосходили земных. Один из неккери был иссини черного цвета с короткой лоснящейся шерсткой. Роскошная грива спускалась чуть не до земли. На этом сходство заканчивалось. Вместо ушных раковин по три отверстия с каждой стороны. На лобной части зубчатой короной расположились острые наросты. Алые глаза без зрачков смотрелись необычно. А вкупе с клыками, выпущенными из пасти, так, вообще, полная жуть. Широкий круп, мощные ноги, расширяющиеся книзу. К копыту, величиной с десертную тарелку прилагались три когтя. Четвертый – на наружнем сгибе коленного сустава. Хвост кожистый с уплотнением на кисточке.

Второе животное уступало черному в размерах, но не в красоте. Неккери был необыкновенного серебристого цвета. Те немногие лучи, что пробивались сквозь небольшое окошко, заставляли животное сверкать и переливаться.

– Они потрясающие, – прошептала я, – никогда не видела ничего подобного.

– Дык, откуда тебе, – хмыкнул Дин, – еще раз предупреждаю: близко не подходи, зашибут.

Я положила несколько ллогов в кормушку. После Дин просвистел определенным образом, и животные, как по команде подошли к заборчику. Мужчина за шкирку отдернул меня назад.

– Я же сказал, держись подальше.

– Так, перегородка же…

– Дура! Это для неккери не препятствие. Скорее для нас защита. Чтобы не тряслись. Страх они чувствуют только так.

– А я и не боюсь, – гордо передернула плечами.

– Ну-ну, – хмыкнул Дин. – Так, неккери вроде приняли тебя. Видишь, спокойно едят то, что ты положила. Теперь иди на улицу. Как только мы выведем зверей на прогулку, заходишь в загон. Выгребаешь всю солому, что на полу, выносишь вон в тот контейнер, – указал на деревянный ящик, по виду напоминающий мусорный бак, – потом в сарае, – махнул рукой на соседнюю постройку, – набираешь свежей соломы столько, чтобы накрыть пол в загоне. Все. После этого уходишь и дожидаешься меня вон там, – кивнул в сторону коряги у забора. Поняла?

– Чего же тут непонятного?

– Замечательно.

Тут из закрытого сарая, про который мне никто ничего не сказал, донесся странный звук.

– Что там?

– Дык, это! Там, девочка, дикий неккери. К нему, вообще, не приближайся. С ним только вейр Дайрон справиться может. Все, иди. Заболтался с тобой.

Глава 12

Я послушно отошла в сторонку, наблюдая, как из загона Дин вывел сначала черного неккери, потом серебристого. На свету шкуры животных засверкали еще ярче. И если от серебристого это вполне ожидаемо, то вот от черного…

Его шерсть словно жидкий шелк, струилась и преломлялась от малейшего движения. А перекатывающие при ходьбе мышцы так и приковывали взгляд.

– Красавец, – прошептала, испытывая искренний восторг. А неккери всхрапнул и гордо задрал голову, будто услышал, что я сказала. – Еще и с характером. Ну, просто милашка.

Зверь повернул голову в мою сторону и внимательно посмотрел. От взгляда абсолютно красных глаз мне стало не по себе. Даже когда неккери скрылись за воротами, я какое-то время стояла, как столб.

Опомнившись, помчалась в загон. Работы там непочатый край. Если не успею до возвращения Дина, чует моя чуйка, не поздоровится ей. С порученным заданием справилась на удивление быстро. Что сложного сгрести несвежую солому в кучу, сложить все в тележку и довезти ту до бака? После тачки с породой в кратаре, эта показалась невесомой.

Настелив свежей соломы, я послушно устроилась на коряге у забора. На фырчанье и странный стук из-за закрытого загона старалась не обращать внимания. Однако мысли то и дело возвращались к животному.

Интересно, какого он цвета? А роста? Вот бы одним глазком посмотреть, как с ним вейр Дайрон обращается.

Решив все же взглянуть на спрятанное чудо, приблизилась к загону. Внутри подозрительно стихло. Я легко сняла засов и протиснулась в приоткрытую дверь. Пришлось постоять пару минут, пока глаза привыкли к полумраку. Разглядев, наконец, неккери, вновь замерла от восторга.

Золотой! Крупный, гордый, красивый, необыкновенный, – я пожирала его глазами, – разве это чудо может кого-то убить?

Зверь не шевелился и внимательно следил за мной своими яркими оранжевыми глазами.

– Ой! – внимательнее присмотревшись, поняла, что передо мной не красавец, а красавица, – надо же было так ошибиться!

А потом я увидела цепи, которыми была опутана лошадка. Вокруг шеи и на каждой ноге находилось по металлическому браслету с острыми шипами на внутренней части. При малейшем движении те ранили животное. Если приглядеться, на шкуре видны темные потеки.

– Бедняжка, – прошептала с сочувствием, – за что тебя так? Как можно? Тебя и не кормят? – ахнула, увидев, что кормушка находится на таком расстоянии от зверя, что длина цепи не позволяет подойти. – Гады! Кто ж так с живым существом обращается? Солнышко, – обратилась к неккери, – если хочешь, я дам тебе поесть. Только не затопчи меня, ладно?

Неккери фыркнула, но с места не сдвинулась, продолжая гипнотизировать взглядом. Я подтащила кормушку, в которой лежал десяток ллогов, поближе к животному и отошла. Зверь втянул воздух широкими ноздрями и не сдвинулся с места.

Хм, и что это значит? Лошадка спокойно дала мне подойти, а есть не стала.

Вспомнив, что в корзинах, что мы с Азой готовили до обеда еще остались ллоги, выскользнула из загона и помчалась к ним. Принесла столько, сколько уместилось в задранном подоле. Решительно выкинув старые початки, я положила свежих. И только потом вспомнила, что все это время находилась близко к животному. Тихонько взвизгнув, отошла на безопасное расстояние. Удивительно, но Золотце стало спокойно поедать предложенную мной еду.

Ура! Я смогла!

– Золотце, – обратилась к неккери, когда она поела, – может, тебе водички налить?

Чуть на попу не села, когда лошадка кивнула.

– Она что, меня понимает? Вот это да!

Не мешкая, помчалась к бочке, стоящей у второго загона, набрала полное ведро воды и потащила его обратно. Не побоялась подойти совсем близко и поставить ведро на земляной пол. Животное хотело наклониться к воде, но тут щипы ошейника впились в кожу, вызвав болезненный стон.

– Да что же это за зверство! – разозлилась окончательно, – давай, милая, я подержу.

Приподняв ведро, поднесла его к клыкастой морде. Вблизи острые зубы выглядели пугающе. Я судорожно сглотнула, на секунду представив, если такая пасть вдруг сомкнется на моей руке или другой части тела. Однако не сдвинулась с места.

– Можно к тебе прикоснуться? – спросила у неккери, когда она напилась.

Получив кивок в подтверждение, осторожно коснулась шерстки. Такая мягкая. Просто чудо. Осмелившись, погладила Золотце по шее. Животное вздрогнуло, отшатнулось. Это я случайно задела рану, нанесенную острым шипом.

– Прости, не хотела сделать тебе больно, – прошептала я, – если разрешишь, приду к тебе еще, а сейчас мне пора. Если кто увидит, меня накажут.

Неккери склонила голову, словно соглашаясь. После легонько толкнула в сторону кормушки.

– Ой! Ты права, – сообразила, что хотела сказать лошадка, – нужно убрать, а то любой, кто сюда зайдет, догадается.

Оттащив кормушку на место, я подхватила ведро и, помахав Золотцу на прощание, выскользнула из загона. Едва успела сесть на корягу, как появился Дин с лошадками. Когда он уходил, то сам вел животных. А сейчас Седой шел в компании серебристого красавца, накинув ему на шею веревку.

– Ну, как? – поинтересовался мужчина, – все успела сделать?

Я молча кивнула в ответ.

– Дык и замечательно. Еще пару дней, и вы справитесь без моей помощи, – обрадовался Дин.

– А ты что же? – как-то не улыбалось, если на нас с Седым повесят всю работу.

– Вообще-то, не твое дело, – резко осадил Дин, – но так и быть, отвечу. Вейр Дайрон хочет отправить меня в усадьбу на материке.

– Материке? – удивилась я, – а мы тогда где?

– Дык, кратары по добыче кристаллов находятся в такой дали от местной цивилизации, что представить сложно. Со слов, хозяина, конечно. Мы находимся на острове, девочка. На сотни километров вокруг океан, кишащий такими тварями, что нам и не снилось.

Нда-а, эту информацию следовало переварить.

– Как же они перевозят кристаллы? – влез в разговор Седой.

– Дык, порталами. Я слышал, именно кристаллы и особая порода, из которой состоит остров, позволяет строить сюда переходы. В любое другое место вода не пропустит. Глушит она всю силу.

– Откуда ты столько знаешь? – поразилась, впервые услышав хоть какую-то информацию о том мире, куда нас забросило.

– Дык, хозяин. Умный мужик, хоть и демон. Башковитый.

– Демон? Но я не видела у него ни рожек, ни хвоста.

– А зачем они ему? Это у низших рога и хвост, да еще кожа разноцветная. А наш-то высший, на человека похож. Только не человек вовсе. Как зыркнет своими глазищами, душа в пятки уходит. Слыхал, такие, как он эти рога и хвост по своему желанию отращивать могут. Когда злиться шибко, проступает сущность-то.

– Ты боевую ипостась имеешь в виду? – припомнила то, что почерпнула из фентезийных книжек.

– Дык, кто его знает, – мужчина пожал плечами, – так, кончайте языками трепать. Время к ужину. Пойдем, что ли.

В столовой собрались все работники. Пока Луффа накрывала на стол, старшие отчитывались креле Мати о проделанной работе. Экономка осталась довольна тем, что неккери приняли сразу двоих новеньких. Она обрадовала нас с Седым тем, что теперь мы постоянно будем ухаживать за лошадками.

Кто как, а я была только рада. Ничего сложного в том, чтобы приготовить еду, да убрать в загонах не было. По лицу Седого сложно что-то определить. Однако насколько я могла понять, животные никогда не подпустили бы к себе того, кто относился к ним без симпатии. Несмотря на то, что каждому из нас приходилось убивать, многие сохранили человеческие качества.

После ужина Азалис и Дарья остались помочь Луффе с посудой. Ирма молча удалилась к себе. Мужчины переместились во двор. А меня ждал неметеный двор и ведра с водой. Первым делом наполнила бочку на кухне. Женщинам предстояло еще нагреть воду, чтобы перемыть всю посуду. Все руки оборвала тяжелыми ведрами. Затем взялась за метлу.

Наводя чистоту, прислушивалась к разговорам. Работники устроились на лавочке, вспоминая о той жизни, что была раньше. Скоро к компании присоединились Азалис и Дарья. Дин сразу притянул свою женщину к себе, усадив на колени.

– Ди, ты закончила? – окликнула подруга, – присоединяйся.

Свое задание я выполнила, так что, быстренько сполоснув руки на кухне, поспешила во двор. Аза весело щебетала, строя глазки Седому и попутно еще двум кандидатам.

– Ты, говорят, в кратаре побывала? – подсел ко мне поближе один из работников.

Майк, – выудила из памяти имя. Кроме роста и горы мышц ничего примечательного. Деревенский увалень.

– Кто говорит? – хмуро поинтересовалась я. Кроме хозяина и Азы никому не рассказывала. У Седого нет резона выдавать наше знакомство. Вейру Дайрону, вообще, не до чужих сплетен. Остается Азалис. Одарила подружку тяжелым взглядом.

– Извини, – вспыхнула девушка, заметив мою реакцию, – я случайно.

– Чего уж теперь, – буркнула в ответ.

– Как ты выбралась? – продолжил расспросы Майк.

– Не твое дело! Чего пристал?

– Я это, – мужчина замялся, – ты же пока ни с кем не встречаешься?

– И не собираюсь!

– Но как же? – лицо увальня вытянулось от удивления.

– А вот так! И лезть ко мне не советую. Последние, кто это сделал, лишились всех своих сомнительных достоинств, которые я им в глотку запихала. Не верите? Вспомните, что стало с Рыжим Эдом.

Все вокруг резко затихли и уставились на меня. Я выдержала тяжелые взгляды, встретившись с каждым из работников. Всего лишь двое не опустили глаза: Дин и Седой. Убедившись, что все меня поняли, развернулась и ушла, не прощаясь.

Следующие три дня пролетели незаметно. С утра мы с Азалис готовили ллоги для неккери. После обеда шли вместе с Седым в загоны. Если поначалу Дин контролировал нас, то уже на второй день даже не появился, заверив, что мы и так отлично справляемся. Мне это было даже на руку. Пока Седой выгуливал неккери, я успевала убрать в загонах и уделить внимание дикому Золотцу. Бедняжку все так же держали в оковах, за что она устроила настоящий бойкот, не притронувшись к приготовленным свежим ллогам. Зато из моих рук ела с удовольствием, особенно после того, как я почистила ее великолепную шерстку и смыла кровавые потеки.

Почему все считают Золотце, да и других животных дикими? Они прекрасно чувствуют доброе отношение, и все понимают.

Убедиться в том, что неккери не такие безобидные создания пришлось довольно скоро. Все началось с появлением Троя.

Каким образом происходит отбор работников для поместья, я не знала. Просвещать меня по этому поводу никто не торопился. На пятые сутки моего пребывания в поместье, я зашла в столовую пообедать, когда увидела старого знакомого за общим столом.

Крела Мати представила Троя как нового охотника и рубщика, пришедшего на смену умершему Эду. В обязанности мужчины входила бесперебойная поставка свежего мяса. Не знаю, чем никому неизвестный работник заслужил расположение хозяина, но его сразу поставили во главе отряда. Охотники уходили в лес на рассвете и возвращались ближе к ужину. Туши животных разделывались в рубочной и уже после попадали либо к Луффе на кухню, либо к Азалис. Аза делила свежее мясо на порционные куски и относила дхаргам. Твари жили за периметром поместья в привычных им землянках. Питались исключительно сырым мясом. Иногда вейр Дайрон отпускал демонов на охоту, тогда никто старался не соваться в лес, чтобы не попасться в зубы кровожадным монстрам.

Трой должен был приступать к обязанностям с завтрашнего утра. А в послеобеденное время его, как и всех новеньких, повели знакомиться с неккери. Ради такого дела с нами отправился Дин.

Я впервые увидела, как оскалился Тай, черный неккери, принадлежавший вейру Дайрону. Вздыбив шерсть, он сверкал алыми глазами, обнажив внушительный двойной ряд острейших зубов. Когтями на копытах вырывал целые клоки земли. Из треугольных ноздрей валил пар. Жуткое зрелище. Следом за Таем занервничал Риль. Выглядел он не так угрожающе, как хозяйский любимец, но размер оскаленной пасти впечатлял.

Трой лишь хмыкнул, выказывая пренебрежение к животным, и вышел из загона. А нам с Сэмом и Дином пришлось успокаивать неккери. В результате мужчины отправились выгуливать Тая и Риля вдвоем, а мне досталась обычная работа по уборке. Быстренько разобравшись с делами, поспешила к своей любимице, прихватив с собой корзинку с ллогами.

– Ди! – Трой перехватил меня у входа в загон, – подожди, – прислонив к деревянной стенке, стиснул в объятиях, – прости, – прошептал, крепко прижимая к себе, – я не смог защитить, как обещал. Прости. Теперь никому не дам в обиду. Уничтожу любого, кто хоть словом, хоть взглядом посмеет…

– Трой, – я уперлась руками в крепкую грудную клетку, – мне не за что прощать. Ты не мог знать. Их было больше. И они… заплатили за все сполна.

– Ди-и, – простонал мне в губы мужчина, – ты стала наваждением. Моя Ди. Только моя.

Трой принялся покрывать мое лицо и шею поцелуями. Руки жадно зашарили по телу, попутно задирая длинную юбку. Я же замерла, не ожидая от сурового мужчины такой страсти. А когда загрубевшие ладони коснулись обнаженной кожи, по телу против воли прошла волна отвращения. Слишком свежими были воспоминания.

– Нет! Трой, остановись, – я попыталась вырваться. Не тут-то было. Распаленный страстью, он не услышал слов, легко сминая сопротивление. – Трой! Нас увидят, – вскрикнула, когда его пальцы проникли под тонкую ткань нижнего белья. Промычав что-то невразумительное, мужчина подхватил меня в охапку и втолкнул в ближайшие двери. – Только не сюда! – успела пискнуть, когда загон огласил громоподобный рев.

Глава 13

Золотце взбесилась, увидев меня с мужчиной. Взвившись на дыбы, она рванула цепи. Шипы на ошейниках вошли в тело животного, что еще больше подхлестнуло звериную ярость. Неккери дернулся так, что вырвал два из трех креплений.

– Уходи. Быстро! – я вытолкала вмиг остывшего мужчину из загона. Золотце как раз сорвало последнюю цепь и, обезумев от боли, понеслась прямиком на меня.

От ужаса подогнулись колени, и я тихо осела на пол. Огромные копыта пронеслись в сантиметрах от лица. Выбив из деревянной стены кучу щепок, Золотце проломило стену и вырвалось во двор. Судя по доносившемуся грохоту, животное крушило все, что попадалось на его пути. Резкие крики и звенящие в воздухе хлесткие удары заставили похолодеть.

Только не это!

Кое-как выбравшись из-под обломков, увидела жуткую картину. Трое демонов удерживали неккери за цепи, а вейр Дайрон хлестал и так одуревшее от боли животное плеткой.

– Нет! – не помня себя, кинулась вперед и повисла на руке хозяина, – не надо. Не бейте! Ей же больно! Позвольте мне! Я успокою ее. Пожалуйста.

Вейр Дайрон стряхнул меня одним движением. Упав, я угодила под ноги беснующемуся Золотцу. Все замерли, ожидая, что сейчас произойдет. Откатившись от копыта, взбившего пыль в сантиметрах от лица, я подскочила и обняла животное за шею.

– Золотце! Миленькая, успокойся! Это я, Ди. Со мной все хорошо. Не волнуйся. Позволь, я помогу тебе, – гладя неккери по золотой гриве, шептала ей на ушко ласковые слова, уговаривала, просила, умоляла.

Все еще взбрыкивая, неккери успокаивалась, хотя периодически пускала пар из ноздрей. Демоны и даже хозяин смотрели на нас, разинув рты. Еще бы! Вероятно, когда я очутилась под ногами зверя, меня уже мысленно похоронили.

– Пойдем, милая, – решила отвести Золотце в пустующий загон, – сейчас принесу тебе водички. А еще свежих ллогов. Ты ведь любишь их, правда? А потом мы с тобой снимем эти дурацкие цепи, – я выразительно посмотрела при этом на хозяина. Тот кивнул, подтверждая мои слова, – смажем твои раны целебной мазью, – еще один взгляд в сторону вейра Дайрона, – а когда поправишься, познакомлю тебя с другими неккери. Знаешь, они красавцы. Тебе обязательно кто-нибудь их них понравится. Одного зовут Тай, он черен, как ночь, высокий и самый сильный из всех, кого я знаю, – на это заявление Золотце возмущенно фыркнула. – О! Ну, с тобой не сравнить. Ты у нас сильная девочка. Не понравится Тай, есть Риль. Представляешь, его шерсть, как жидкое серебро! Он немного уступает в размерах Таю, но, думаю, просто еще маленький. Вот, подрастет, и станет совершенно неотразимым.

Неккери потряхивала головой, фырчала, и все же внимательно меня слушала и покорно шла в загон. Попросив лошадку подождать немного, я живо убрала слежавшуюся солому и заменила ее свежей. Золотце, поскуливая, опустилось на пол. Я тут же принесла ей ллогов и воду. Все это уже приготовили демоны и сразу отдали прямо в руки, стоило мне высунуться из загона.

– Когда можно будет снять ошейники? – спросила у мрачно наблюдавшего за происходящим вейра Дайрона.

– Когда Дин и Сэм вернуться. Я дам им ключ. Полагаю, мне не стоит приближаться к Эльзин, – ответил хозяин.

Кивнув и даже выдавив улыбку, похожую на гримасу, я вернулась к животному. Золотце или Эльзин, как назвал ее вейр Дайрон, совершенно ослабла. Мне пришлось кормить ее из своих рук и поить из ковшика, вливая воду прямо в клыкастую пасть.

Когда мы закончили как раз вернулись с прогулки Дин с Седым. Постучавшись, они осторожно вошли в загон. Их появление Золотце отметила злобным рычанием.

– Тихо, моя хорошая, – поспешила успокоить неккери, – это свои. Дин и Сэм. Они помогут избавиться от ошейника. Ты позволишь им подойти? – Эльзин уткнулась огромной мордой в мои колени. – Я рядом, солнышко ты мое золотое, – погладила свою любимицу, – будет немного больно, но иначе ошейники не снять. Придется потерпеть. Справишься?

Неккери зажмурилась, выпуская струю пара прямо мне в живот.

– Не бойся. Все будет хорошо. Веришь мне? – поглаживая Эльзин, сделала знак мужчинам, чтобы они подошли.

Мои помощники хоть и пытались все сделать быстро и осторожно, но Золотце всхрапывала и судорожно дергалась каждый раз, когда они вытаскивали острые шипы из тела. Ровные круглые отверстия мгновенно наполнялись бурой кровью. В некоторых застарелых ранах скопился гной. Пришлось отправлять Седого за новой порцией чистой воды и корпий, чтобы промыть и прочистить раны.

Вейр Дайрон передал нам склянку с мазью. Ядовито-желтой массой мы замазали все порезы на теле неккери. Эльзин мужественно терпела процедуры, словно понимала, после них обязательно станет легче.

Пока ребята трудились, я сидела на полу, уложив голову неккери на колени. Гладила животное, что-то рассказывала, стараясь отвлечь. Ближе к вечеру снова кормила и поила. И лишь когда животное заснуло, смогла выбраться и размять безумно затекшие ноги. Только уйти не получилось. Эльзин сразу занервничала, завозилась и как-то жалобно, будто щенок, заскулила. Не смогла бросить Золотцу одну. Поэтому натаскала еще соломы и легла рядом. Уловив мое присутствие, животное тут же успокоилось.

Глубокой ночью проснулась оттого, что зарычала Эльзин. Остро ощутила чье-то присутствие. Тело сковал подспудный страх. Замерла, не желая выдавать себя. Тяжелые шаги раздались в полуметре от нас. Неккери затихла. Ее прежде расслабленное тело, сжалось, как пружина. Казалось, тронь ее, и она вновь сорвется. Я знала только одно существо, которое могло испугать Эльзин. Я и сама боялась его до дрожи. Вейр Дайрон.

Присутствие хозяина ощущала кожей. Особенно сейчас, когда рядом не было никого постороннего. Особый, едва уловимый запах, исходящий от мужчины, волновал обоняние. Странный аромат, напоминающий брошенные в кипяток листья смородины, из которых как-то давным-давно приходилось заваривать чай. С легкой кислинкой и дымком от костра. Вейр Дайрон обошел нас, постоял немного с той стороны, где у неккери находились раны. Будто видел, что в темноте! После бесшумно вышел, прикрыв дверь.

Только сейчас поняла, что все это время не дышала. Эльзин легонько ткнулась мордой в мое плечо, обдав облачком пара. Немного повозившись, она сменила положение и через какое-то время затихла. А я, растревоженная неожиданным визитом, еще долго лупилась в темноту. В голову лезли разные мысли. Да только ничего хорошего на ум не приходило.

Положение мое незавидное. Прошлое вспоминать больно, будущего, как такового, нет. Кроме безрадостной перспективы провести остаток жизни в поместье где-то на задворках вселенной на положении то ли служанки, то ли рабыни, ничего не светит. А настоящее…

Пока есть Эльзин, и я нужна ей, существование уже не кажется таким безрадостным. Пожалуй, только от неккери можно ждать человеческого отношения. Сами люди давно превратились в чудовищ. Оболочки. Мертвые, бездушные, жестокие. Не зря сюда попадали те, от кого нормальное общество стремилось избавиться. Есть, конечно, исключения. Та же Азалис или Седой. Они еще не растеряли себя. А вот Трой…

Ему я обязана жизнью. Была. Однако благодарности не испытывала. Может, она осталась в том лесу? Трой не дурак. Мог предугадать действия Черепа. Да и лагерь был недалеко. Но никто, кроме Седого, не пришел проверить, куда подевалась половина отряда. Если уж на то пошло, с того света меня вытянул вейр Дайрон. Только ему мое спасибо даром не нужно. Он спас меня потому, что так захотела его дочь. Сам хозяин точно не рыцарь на белом коне. Ради прекрасных глаз дамы пальцем не пошевелит. Ему, вообще, это без надобности. Люди для него низший сорт. Слуги, рабы, игрушки – не более. По крайней мере, за те краткие мгновения, что я с ним общалась, сложилось такое мнение.

И все же, вейр Дайрон умопомрачительно красив, – подавила робкий всплеск зависти, – кто для него Ирма? Он не гнушается с ней спать и дарить подарки. Значит ли это, что он испытывает какие-то чувства? Сомнительно. Возможно, Ирма для хозяина всего лишь постельная грелка. А если нет?

Не могла себе врать. Где-то глубоко внутри признавала, я бы хотела оказаться на месте испанки. Вот, ничему жизнь не учит! – тут же одернула себя, – от этих красавцев лучше держаться подальше. Такой, как вейр Дайрон, перешагнет и не заметит. А мне останется вновь глотать слезы, страдать и собирать разбитое сердце по кусочкам.

Нет! – сделала внутреннюю установку, – ни при каких обстоятельствах не смотреть в сторону красавчика.

Глава 14

Однако утро началось именно с него. Едва расцвело, явились старые знакомые Ирс и Рес. Опасаясь заходить в загон, они переминались у входа, пока Золотце не занервничала и не разбудила меня.

– Хозяин зовет к себе, – хором сообщили демоны, когда я поинтересовалась, что их сюда привело.

Ну а кто сомневался? Не зря он еще ночью приходил! Что вейр Дайрон от меня хочет? Накажет за вчерашнее? А, может, обойдется? Если бы не я, загубили бы Эльзин.

Всю дорогу до кабинета строила различные предположения. А еще жалела о том, что не успела даже умыться. Когда заикнулась посланникам о душе и чистой одежде, те замахали руками, «утешив», что хозяину плевать, как я выгляжу, и он потребовал доставить меня немедленно.

Как и в прошлый раз, ребята втолкнули меня в помещение и захлопнули дверь. Замерев посредине кабинета, уставилась на мужчину. В отличие от меня он успел принять душ, переодеться и позавтракать. Свежая рубашка, капельки влаги на волосах и поднос с остатками еды красноречиво свидетельствовали об этом.

Вейр Дайрон сидел за столом и изучал какие-то бумаги. Такое чувство, что специально делал вид, будто занят, а я лишь пустое место. Рядом лежала раскрытый журнал. Видно же, что до моего прихода, он как раз просматривал его за чашечкой кофе.

От витающего в кабинете аромата этого напитка рот мгновенно наполнился слюной. А голодный желудок напомнил о себе громким урчанием. В тишине звук получился громким. Я уткнулась в пол, почувствовав, как щеки заливает румянцем.

– Пришла? – хозяин, наконец, обратил на меня внимание. – Хорошо. У меня появились вопросы.

Осмелилась посмотреть на мужчину и наткнулась на пристальный оценивающий взгляд.

– Чем ты занималась до того, как попала в наш мир?

– Финансами. Помогала отцу управлять семейной компанией.

– Увлечения?

– Особых увлечений не было. Все время, пока училась, проводила в офисе фирмы. А когда вышла замуж и родила ребенка, то разрывалась между домом и работой.

Вот так! – ответила, и сама поразилась неожиданному открытию, – ничего-то я в своей жизни не видела, кроме бесконечных отчетов и цифр. Если где-то и бывала, то старалась совместить с деловой поездкой. Исключения, конечно, были. Недельные туры с сыном и мужем на дорогие курорты. Но и там дальше отеля никуда не выходила.

– Хм, – вейр Дайрон скептически приподнял бровь, – а с животными всегда хорошо ладила?

– Когда-то у меня жила собака. Папа подарил на день рождения. Алмазик маленький был, вертлявый, много внимания требовал. Но я сама кормила его, меняла туалет, водила на стрижку, выгуливала. И все равно не уследила. Выскочил на дорогу и попал под колеса машины. Я тогда неделю ревела. Винила себя. Отец даже нового щенка принес, но я отдала его подруге. Больше никаких питомцев не просила и не заводила.

– Понятно. То есть, навыков обращения с животными нет. Как ты тогда объяснишь, что смогла приручить неккери? Они не каждому демону подчиняются, а Эльзин тебя не только послушала, но и приняла в свой круг.

– Не знаю, – пожала плечами, – я ее пожалела, накормила и воды подала. Эти ошейники причиняли Золотцу боль, вот она и нервничала.

– Хм, – в который раз хмыкнул вейр Дайрон, – пожалела, значит. А что вчера произошло? Почему Эльзин взбесилась?

– Я говорила Трою, не ле…, – осеклась, сообразив, что сболтнула лишнее.

– Так, та-ак, – на мгновение показалось, что в серых глазах полыхнули алые искры, – и что новый работник забыл в загоне для неккери?

– Дин приводил его знакомиться с Таем и Рилем. Но мальчики Троя не приняли, занервничали. Дин с Сэмом увели неккери на прогулку, чтобы успокоить. А я как раз решила проведать Золотце и не успела предупредить новичка, чтобы не ходил за мной.

– Мне все понятно! – вейр Дайрон забарабанил пальцами по краю стола, – значит, так! – поднялся и подошел ко мне. Все внутри оборвалось, когда вновь почувствовала его запах. – Назначаю тебя ответственной за Эльзин. Кормить, чистить загон, выгуливать – теперь это входит в твои обязанности. Я предупрежу крелу Мати, чтобы не поручала других дел. Пусть неккери до конца декады поживет в отдельном загоне, как раз раны окончательно заживут. Потом попробуем свести ее с мужскими особями. И, запомни, – хозяин вдруг ухватил меня за подбородок и заставил посмотреть ему в глаза, – за неккери отвечаешь жизнью. Самки тяжелее всех поддаются приручению. Загубишь Эльзин, заживо сниму шкуру, а потом скормлю дхаргам. Поняла?

Моргнула в ответ. Я не то, что говорить, вздохнуть не смогла бы, такой от мужчины веяло угрозой.

– Свободна! – оттолкнул меня вейр Дайрон и брезгливо вытер пальцы об рукав рубашки.

Едва не растянувшись, что-то пискнула в ответ и опрометью бросилась вон из кабинета. Каким-то внутренним чутьем понимала, что хозяин не соврал ни единым словом. Если по моей вине действительно что-то случиться с Эльзин, сделает все, что пообещал. Без колебаний.

– Эй! Ты чего? – подхватил меня Ирс, – что такого сказал хозяин, что ты трясешься от страха?

– Шкуру пообещал содрать, а потом дхаргам скормить, – осипшим голосом повторила угрозу.

– А! – расплылся в улыбке Рес, – это запросто. Помнится, работал тут один человечишка. Вазочку разбил хозяйскую. Любимую, между прочим. Так вейр Дайрон его на лоскуты три дня резал. Крику было! А кровищи!

– Хоть какое-то развлечение, – ностальгически вздохнул Ирс, – но ты это, не вздумай ослушаться! Женщин тут мало. А он ведь не посмотрит на то, как его преданные слуги страдают без женского внимания, исполнит приговор.

– Красотка? – Рес бесцеремонно прижался ко мне всем телом, причем то, что в этот момент меня уже обнимал второй демон, его не смущало, – может, передумаешь насчет нас? Мы будем нежными.

– И ласковыми, – шепнул Ирс, сомкнув руки на моей талии и прижавшись своим достоинством к моей пятой точке.

– И неутомимыми, – Рес царапнул клыком мочку моего уха.

– А ну, хватит! – опомнилась я. – Убрали руки! И конечности тоже! – это о шаловливых хвостах, уже забравшихся под платье. – Вы ребята, конечно, хорошие. Но не в моем вкусе. Абсолютно!

– Что, совсем? – искренне огорчился Рес. У него даже кисточка на хвосте поникла.

– Ни капельки! – подтвердила я, чем вызвала второй горестный вздох.

– Ну, что в нас не так! – в отчаянии заломил руки Ирс.

– Это от того, что рога недостаточно длинные и боевая форма не такая страшная, как у вейра Дайрона?

– Не поняла?

– Он из высших. Только у них человеческий облик и полная боевая трансформация.

– И что, хвост тоже есть? И рога? – у меня челюсть отвисла. Не представляла я такого красавчика с лишними частями тела.

– Это по желанию. Высшие могут скрывать эти признаки. А так, показывают только тем, кто входит в ближний круг.

– И что за круги такие? – поинтересовалась я. Хозяин уже упоминал о них. Хотелось узнать. Насколько мои представления об этом понятии совпадают с местными. Из общения с демонятами нужно извлечь хоть какую-то пользу. Информация лишней не бывает.

– На самом деле их три, – с охотой принялся объяснять Ирс, – ближний, дружеский и деловой. Но в реальности намного больше. К примеру, ближний круг включает семью и лучших друзей. Но тут есть свои нюансы. Самое близкое демону существо – его пара. С ней формируется особая связь, которая закрепляется кровной клятвой и единением. Но это сейчас редкость. Истинных демониц в каждом клане по пальцам пересчитать можно. И уж чтобы завоевать ее благосклонность, нужно постараться. Наши женщины избалованы вниманием и особым отношением. Они ни в чем не знают отказа. Так их воспитывают с самого детства.

– С парой понятно, – перебила я. Вот уж действительно нужная информация о том, как местные дамочки купаются в мужском внимании. Их бы к нам, где нормального мужика днем с огнем не сыщешь! – что там с этими кругами?

– Давай, я расскажу! – не упустил момента выделиться Рес, – так вот, пару найти очень сложно, поэтому многие высшие демоны заключают временные брачные союзы. Вот у нашего хозяина как раз такой союз был заключен. И прелестная вейра Лангелия тому доказательство.

– Кхе-кхем, – закашлялась, – так, демоницы заключают брак, чтобы родить ребенка, которого потом спихивают папаше? И сколько таких союзов обычно бывает?

– О, ребенок – самое ценное! Ради него эти временные союзы и разрешили. В сильных кланах демоница обязана вступить в брак с тем, кого выберет глава. По последнему изменению в законе, каждая обязана родить не менее трех детей. После чего долг перед кланом считается выполненным, и женщина может устраивать жизнь по своему желанию. Как правило, после третьего раза, демоницы отказываются брать на себя какие-либо брачные обязательства.

Ничего себе! – прикинула я, – это трижды выйди за того, на кого пальцем укажут. Выноси и роди ребенка. А уж потом гуляй? Я вполне понимаю, почему они не хотят больше никаких отношений.

– Так вот, – перенял инициативу Ирс, – такая женщина входит в ближний круг, но это совсем не то, что настоящая пара. А еще есть родители, братья или сестры. Друзья. Клан. Все они также составляют ближний круг. А вот степень доверия к каждому разная. Понимаешь, о чем я?

– Чего уж тут непонятного? Как правило, предают самые близкие люди, – это я о себе вспомнила. Кто может быть роднее собственного мужа? Он должен оберегать и защищать, а не бить по самым уязвимым местам.

– Я же говорю, умненькая! – похвалил Рес, – а ты точно уверена…

– Точно и бесповоротно! – перебила демона, который вновь завел старую песню. – Что там дальше?

– А, собственно, все, – подытожил Ирс, – дружеский круг составляют те, с кем демон в приятельских отношениях. Это члены родственных кланов, общие знакомые, сокурсники, собуты… ну, в общем, понятно. А в деловой входят партнеры по бизнесу, члены официально враждующих кланов и прочие личности, в общении с которыми заинтересован демон.

– Нда, все просто. И как понять, к какому кругу относят меня?

– Кха-кха, – подозрительно закашлялся Ирс.

– Это, значит, – замялся Рес, и оба почему-то заторопились уходить, – в следующий раз поговорим. Иди, – мы как раз вышли к помещениям, предназначенным для слуг.

Глава 15

– Ну, вот, – проводила демонов мрачным взглядом, – рассказали-то мне не все. И так понятно, что у людей нет никаких шансов попасть в круг общения демонов. Не очень-то нужно, конечно, но неприятно, когда относятся, как к пустому месту.

«Ладно, – я встряхнулась, – нужно видеть и положительные стороны. Находиться рядом с Эльзин только в радость. Уход за ней не так сложен, не надорвусь. Вейр Дайрон сам сказал, что самок неккери сложно приручить. Значит, у меня есть все шансы постоянно быть при ней. Что-то подсказывало, Золотце не подпустит к себе постороннего. Интересно, сколько живут неккери?»

Улыбнувшись открывающимся перспективам, направилась в свою комнатку. Горячий душ, чистая одежда и остатки каши, раздобытые на кухне у Луффы, только добавили плюсов моему хорошему настроению. И даже сердитый окрик крелы Мати, напомнившей, что мне давно пора чистить ллоги, не смог его испортить.

В сарайчике, где заготавливалась еда для неккери, меня встретил алчный взгляд Азалис. Девушка чуть не подпрыгивала от раздирающего ее любопытства. Пришлось во всех подробностях описывать вчерашний подвиг.

Еще бы! То, что удалось найти подход к Эльзин, сделало меня героиней дня. Работники уже по сто раз обсудили происшествие, которое, со слов Азы, уже обросло невероятными подробностями. Мне приписывали совсем уж невероятные способности. Я оказалась гипнотизеркой, что сумела внушить животным мысль о доверии. И отравительницей, которая опоила бедную Эльзин дурманными травами, из-за которых она и сбесилась. И еще много всего, о чем Азалис сообщила шепотом, предварительно проверив, не подслушивает ли кто.

– Будь осторожна, – предупредила Аза, – Ирма вчера настойчиво распускала сплетни о том, что ты подозрительно быстро втерлась в доверие к неккери.

– А ей-то что за дело?

– Как что? – удивилась подруга, – где неккери, там и хозяин. А если ты и к нему сумеешь подобраться? Ребята рассказали, как ты вчера с ним спорила.

– Но я просто хотела спасти Эльзин. При чем тут вейр Дайрон?

– А при том! – Азалис многозначительно замолчала и после паузы продолжила, – хозяин не только не наказал за такое поведение, но и назначил ответственной за неккери.

– Так, если Эльзин и вправду меня слушает, разве это не логичное решение? Чего Ирма всполошилась? Считает, что вейр Дайрон может обратить на меня внимание? Бред. Сравни нас. У меня же нет шансов.

– Почему это? – Азалис округлила глаза, – а… ты же ничего не знаешь. Они подрались из-за тебя.

– Кто?

– Новенькие. Сэм как узнал, что это из-за Троя тебя неккери едва не затоптала, накинулся на него с кулаками. Ребята едва их растащили, – в голосе девушки слышалась откровенная зависть, – а тебе кто больше нравится? Кого выберешь?

От таких новостей я опешила. Не ожидала, что Седой кинется меня защищать. Он же ни разу не сделал даже намека на то, что я ему нравлюсь. Так, почему сцепился с Троем?

– Ну, Ди-и, – Азалис вцепилась в мою руку, заискивающе заглядывая в глаза, – ты же говорила, что Сэм тебе не нужен. Отдай его мне!

– Седой не вещь и не моя собственность, – ответила машинально, – а я никого не держу, но Трой не отстанет. Он ведь пришел сюда за мной.

– Так вы были знакомы раньше? До того, как попали сюда? На Земле?

– Нет, познакомилась уже тут. Он помог сбежать из кратара.

– Правда? Ты должна рассказать! Я ж теперь умру от любопытства, – взмолилась Азалис.

– Как-нибудь в другой раз. Мне неприятно вспоминать об этом, – мое хорошее настроение вмиг испарилось.

– Так и знала, что вы тут бездельничаете! – от резкого окрика крелы Мати выронила из рук початок ллога, – новое распоряжение вейра Дайрона. Ты! – ткнула пальцем в Азалис, – с сегодняшнего дня готовишь только дхаргам, – ну а ты, – женщина пригвоздила к месту тяжелым взглядом, – помимо ухода за Эльзин, чистишь ллоги для всех неккери. Приступаете немедленно!

Загрузка...