Забава. Сбежавшая невеста

Глава 1

- Мне очень жаль! – раздалось откуда-то сверху. – Но ваша жена давно превратилась в овощ. Мозг не функционирует, а организм получает все необходимое только с помощью медицинских систем. Надежды больше нет, Сергей Александрович.

-Вы уверены, доктор? Может, она все же придет в себя? – слышу голос мужа.

-Мне очень жаль. Но даже если она очнется, вас точно не узнает. Нужно отключать от аппаратов. Очень долго ждали. Сегодня отказали почки, завтра легкие. Поддержание жизни вашей жены становится все труднее и труднее. – слова сыпались, как камни на крышку гроба. Гулко и тяжело.

Паника накрывает полностью! Я не хочу умирать! Сережа не даст. Он же любит меня!

-Хорошо! – легко соглашается муж - Признаться, я уже устал. Да и другая женщина у меня давно есть. Делайте, что нужно, доктор.

От услышанного все холодеет внутри. Как он мог! Я пытаюсь закричать, но меня подводит тело, оно не слушается! Движение воздуха, касание правой руки, чей-то белый халат, хотя откуда мне знать, какого цвета одежда. Но я точно это знаю, вернее, вижу! Легкое движение воздуха – это чья-то рука тянется к аппаратам.

-Ну вот и все, Сергей Александрович. – В голосе собеседника мужа проскальзывает скорее облегчение, чем сожаление.

Щелчок, противный писк машины и меня окутывает кромешная тьма, унося все глубже и глубже в свое нутро.

-Забава! Ну ,Забавушка, очнись! Сестричка, пожалуйста!– впивается в мозг, заставляя вернуться детский голосок. – Дядечка, она правда живая? Точно ее медведь не задрал?

-Точно, малая, точно. Угомонись только. Успел я! – отвечает ей густой мужской бас, от которого по моему телу сразу бегут мурашки. Мужик с таким голосом однозначно должен быть огромным, как тот самый медведь, который почти задрал кого-то.

Вот это сон! Только бы не забыть и рассказать Сереже. Вместе посмеемся над моими фантазиями. Вот сейчас открою глаза и увижу мужа, который нежно смотрит на меня.

Один удар сердца и я распахиваю глаза, в которые бьет яркое солнце, заставляя щуриться.

Я, видимо, где-то крепко приложилась головой, раз взамен Сережи надо мной склонился бородатый огромный мужик с голубыми льдинками вместо глаз и девчушка лет десяти, нетерпеливо приплясывающая на месте и прижавшая к своей груди кулачки. Легкая, как пушинка. Дунь и улетит, потому что веса в этом одуванчике нет. Волосы все из кос повыбились, топорщатся в разные стороны, ровно как тычинки у одуванчика. Нос обсыпан веснушками, делая и без того воздушное создание еще более хрупким. Глазенки, опушенные густыми, длинными ресницами, горят двумя изумрудами, придирчиво рассматривая меня.

-Привет! – прохрипела я и зашлась в кашле, не в силах остановиться.

Одуванчик метнулся куда-то и принес огромную кружку из которой валил густой пар.

-Пей, Забавушка! – больше приказал одуван, чем попросил. – Всю до дна выпивай. Это я тебе приготовила, все, как ты учила.

О как, я еще и учила кого-то, только где? Во сне?

-Вы кто? – задала вопрос сразу, после того как выпила одним залпом ароматный напиток, от которого мгновенно стало легче. Как одеяло тяжелое с меня сняли.

Из изумрудных глаз потекли хрустальные слезы, оставляя ровные дорожки на чумазом личике.

-Дядечка! Как теперь быть? Ее медведь обидел, да?

Мужик придирчиво меня оглядел, хмыкнул, выпрямился, отчего чуть головой не вошел в низкий потолок избушки и произнес:

-Все с ней хорошо. Говорю же, успел я. Медведю не повезло, а вот ей – еще как. Может, от страха память потеряла. Так тут лекаршу звать нужно. Да вот только откуда, раз эта чудит? – нерешительно помявшись, гигант направился к двери комнаты. – Пошел я. Завтра приду попроведать. Дай ей отвара какого попить, Машенька.

И открыв дверь, был таков.

Дорогие мои читатели!

с 12-15июня на эту книгу максимальная скидкка

30%!

Спешите приобрести!

Это можно сделать здесь.

https://litnet.com/shrt/9ool

Глава 2

Из всего этого безобразия поняла только то, что одуванчика зовут Машенька, а огромного мужика пока буду звать Мишенька. Чтобы все было, как по сказке. Раз она мне мерещится. Еще раз постаралась проморгаться, мало ли, вдруг все же наваждение какое-то, потом несколько раз ущипнула себя за разные мягкие места и напоследок сильно укусила за щеку. Картинка не изменилась, а больно было так, что слезы выступили.

Значит, все это мне не снится: и предательство Сережи, и то, что сейчас происходит. Только если я здесь, то настоящая Забава где? Хотя меня тоже, как ни странно, зовут так же.

Я осторожно спустила на деревянный пол, застеленный разноцветными домоткаными половиками, босые ноги, пошевелив на них пальцами. Все хорошо, ноги меня слушаются, а значит, не подведут, встать можно. Только бы сил хватило. Оттолкнулась от кровати и полетела на пол, громко шмякнувшись. Машенька убежала гостя-спасителя провожать, а я гордая, на помощь звать не буду! Делать нечего, самой себе помогать нужно, поднатужившись, подтянула ноги к груди и встала на четвереньки, как зверь какой-то.

В голове проскользнула мысль: «как странно я фразы строю, как действительно в сказке какой». Пролетела и пропала. Задача была встать и дойти до маленького окошка, в которое так ярко солнце светило. Еще пара усилий и я стою на ногах! Шаг, второй, осторожно, потихоньку, я начала продвигаться к окну, попутно рассматривая незатейливую комнату, в которой находилась. Деревянные стены из кругляка, на них висят более искусно вытканные ковры, с изображением диковинных животных, прежде мной не виданных. Вдоль стен стоит лавка, сундук и в большое зеркало в искусной оправе. К нему я и направилась, изменив незамысловатый маршрут. Каждый шаг мне давался с трудом. То ли в своем мире я слишком долго лежала без движения, то ли в этом медведь или кто иной надомной основательно поработал. Испарина выступила на лице, пот начал прокладывать холодные дорожки по моему телу. «Я хочу в душ! Все бы за льющиеся сверху теплые струи отдала бы. Хотя где тут им взяться? Баня только! О! С горячим паром, да березовым веником» - билось в моей голове, пока я добиралась до зеркала.

Зажмурилась, приближаясь к концу своего долгого пути, сделала шаг и открыла глаза, жадно всматриваясь в отражение. Это была я, но в то же время казалось, что из зеркала на меня смотрит чужое отражение. Серые глаза, на лице этой красотки сияли, как два бриллианта, полные губы сочно алели на нежном девичьем лице с бархатистой кожей, не имеющей признаков вселенской усталости и болезни. Моя болезненная худоба трансформировалась в изящную девичью стать русоволосой красавицы с длиной косой толщиной с мою руку, которая уже не отливала бледной синевой. На тонком девичьем стане мешком болталась одежда, насквозь пропитанная кровью, вот только моей или того самого медведя понять было невозможно. Сарафан превратился в грязные лохмотья, если он конечно не был таким изначально.

Осторожно оттянув за горловину его в сторону, я попыталась рассмотреть свое новое тело, но помешала тонкая нательная рубашка, когда-то белого цвета, а теперь она тоже была вся в бурых кровяных пятнах, которые присохли к телу и не желали отрываться.

-Мне необходима баня! – уже в голос сделала я вывод. – И срочно переодеться. А сначала нужно все же посмотреть, да понять, куда нелегкая меня забросила.

И уже более твердым шагом направилась обратно к окну, внимательно прислушиваясь к себе, вдруг где-то что-то заболит. Раньше все и везде болело постоянно, особенно после той злополучной аварии. А теперь я не чувствовала ничего, кроме радостного возбуждения, нарастающего с каждым шагом.

Выглянув из окошка, я только подтвердила свои догадки – этот мир был не моей родной планетой Земля. Две луны, плывшие по небосклону,не оставляли никакой надежды. Мир мне был чужой или я для него. Тоска, наполнившая мое сердце, грозила вырваться наружу горючими слезами, но как я объясню это Одуванчику?

Я невольно усмехнулась, знала бы, как я ее мысленно называю. Но не идет ей имя Машенька, хоть режь. Она такая воздушная, светлая и лучистая, ровно как весенний одуванчик.

Спустившись с небес на землю и тщательно осматривая окрестности, я сделала вывод, может и неверный, но: здесь была осень, все деревья пестрели самой разнообразной листвой, начиная от традиционного зеленого, заканчивая различными оттенками желтого. Хотя может здесь всегда такое буйство красок.

-Забава! Ты поднялась! Слава Сварогу и жене его Ладе! – прощебетал голосок Маши у меня за спиной.

Глава 3

- Что ты там рассматриваешь? - Ее сияющее личико мгновенно появилось рядом с моим, выглядывая из окна. - Что увидела? - задала вопрос, на который я не смогу ответить правильно.

Для меня тут все было в диковинку, а для этого Одуванчика – норма. Но отвечать нужно.

- Долго я была в забытьи? - Спросила то, что могло беспокоить и прежнюю Забаву, надо же с чего-то начинать, задавать вопросы.

Маша заботливо поправила висящие на мне лохмотья и пробормотала:

- Долго! Если бы не воевода, то вообще бы только косточки, наверное, твои собрали с земли. Он нашел. Вот зачем ты на ночь гладя пошла искать этот цветок? Сестрица, зачем? – вопросительно вглядываясь в мои глаза, спросил Одуванчик.

От нетерпения у нее даже кончик носа начал подрагивать, а и без того яркие глазенки, засияли ярче утренней звезды.

- Я не помню ничего, Машенька. Прости меня, ничего сказать не могу. – горько понурив голову и пожав плечами, тихо ответила я, ни капли, не покривив душой. – Что за цветок я искала?

- Ну так папоротника! – пожав хрупкими плечиками и сморщив в возмущении нос, ответил одуванчик.

- Осенью? – предания о цветке я тоже знала, как и про то, что распускается он в ночь на праздник Ивана Купалы, практически в середине лета.

- Какая осень, сестрица! На дворе разгар лета, а ты об осени думаешь. – ясные глаза Одуванчика начали наполняться тревогой, а пухлые розовые губки превращаться в две горьких ниточки, при этом тихонько подрагивая.

- Солнышко, прости. – Я протянула руку и нежно провела по волосам девочки, - но я ничего не помню, ни тебя, ни себя. Мне почему-то кажется, что должна быть осень. Посмотри, вон и листва окрасилась в разные цвета. – махнув рукой за окно, указывая на деревья, стоявшие в разноцветном убранстве осенней листвы.

- Так это ты баловалась с магией, вот и результат за окном видишь. – В глазках снова заблестела радость – Все хотела посмотреть, сколько магия продержится, а уже месяц прошел! Силы в тебе, сестрица, очень много!

- А цветок папоротника мне зачем понадобился? – уже не боясь задавать вопросы, и вызвать подозрения, спросила я.

- Ну у нас лошадь заболела, ты никак не могла ее вылечить, вот и хотела понимать язык животных, а еще клады бы могла с легкостью находить. – Машенька вздохнула: – ты же все в теплые страны рвешься! К морю какому-то! Бежишь все от кого-то неведомого. Как здесь появилась, так и бежишь.

- Я убегала от кого-то? А здесь как объявилась? С тобой? – Маша отрицательно покачала головой. - Так ты не родная мне сестрица?

По щекам девочки побежали слезы, утирая их ладошками и размазывая влагу, она пробормотала сквозь всхлипы:

- Не бросай меня, сестрица! Кроме тебя никого у меня не осталось! Пропаду я без тебя!

Я порывисто обняла девочку, целуя в макушку, пытаясь успокоить. И четко понимая, что нужно менять тему, иначе могу вызвать ненужные мне пока вопросы у ребенка.

- Машенька, а можно здесь где-нибудь с себя кровь смыть? Сил уже нет терпеть!

- Конечно! Я баньку истопила! Пойдешь? –мгновенно переключаясь на что-то более привычное и не такое горькое, воскликнул Одуванчик. Девочка отбежала от окна, уже подпрыгивая от нетерпения и не дождавшись ответа, потянула меня за руку. – Идем!

Такие искренние эмоции, сквозившие в каждом движении ребенка, я видела впервые. Своих мне Бог так и не дал. У подруг были дети, но видела их я редко и еще реже с ними общалась, так что опыта было маловато, все времени не хватало, да и Сережа детей не жаловал.

Горечь наполнила душу, муж был центром моей вселенной, а вот я, как оказалось, нет.

- Пошли в баню, проводишь меня – вырываясь из горьких раздумий, отходя от окна и озираясь по сторонам в поисках чистой одежды, предложила я девочке. – Маша, а во что можно переодеться? Где белье у нас хранится?

- Как где? – всплеснул руками Одуванчик – В сундуке! Там же и лоскут ткани для обтирания.

Она бросилась к нему, доставать чистое: длинная нательная сорочка, широкий сарафан и большой лоскут белой грубой ткани. Нижнего белья в комплекте не было!

- Машенька, а где взять панталоны? – надеясь, что в этом мире они есть, спросила я.

- В бане висят. – выпрямляясь и с тревогой на меня глядя, продолжила – Только у нас нет панталон, все трусы да штанишки.

Я взяла ворох приготовленной одежды, взглянув на тревожно взъерошенного одуванчика, довольно хмыкнула и произнесла:

- Еще лучше, Одуванчик! Просто замечательно.

- Забавушка, какое имя чудное! Это ты меня так ласково назвала? – чумазая мордашка девочки засияла, поярче начищенного медяка.

- Идем мыться, чудо! – направляясь к дверям и проходя мимо девочки, чмокнув ее в макушку, позвала я.

Дом оказался огромным. Из спальни я попала в большую комнату, похожую на гостиную, обставленную добротной деревянной мебелью, с двумя окнами, распахнутыми настежь, и с чудесным небольшим камином, украшенным бело-синими изразцами.

Из гостиной мы вышли в коридор, который вывел нас в большой холл, а уже из него мы вышли сначала на веранду, потом на крыльцо и наконец попали на улицу. Солнце стояло в зените, мгновенно обволакивая полуденным жаром.

Глава 4

Визг, вырвавшийся из моего горла, можно было запросто сравнить с гулом турбин истребителя. И если бы я не была уже практически голая, то выскочила из бани, только пятки бы сверкали.

На мой крик прибежала Маша, с расширенными от ужаса глазами, держа в руках кочергу.

- Забава, где медведь? – прокричала она.

- Нет здесь медведя. – снова раздался мужской голос. – Меня, видать, испужалась.

Завернувшись в холстину, я медленно повернулась. Передо мной на табурете сидел голый дедок, сплошь покрытый мелкими листочками, видимо, от банных веников, через которые с большим трудом можно было увидеть кожу. Разноцветные глаза дедушки пристально меня изучали, а рот, спрятанный в густой белоснежной бороде, постоянно шевелился, что-то пережевывая.

-Не поздоровалась она, Маша, разрешения не спросила, да еще не с той ноги в баню вошла! – возмутился старичок. – Все они иномирные, традиций не знают! Зачем только их в наш мир тащит.

- Она иномирянка?! – воскликнул Одуванчик – Так вот почему памяти нет!

- Машенька, - взмолилась я, - Только не выдавай меня. Вдруг какие люди прознают, что тогда будет?

-Ничего не будет, - пожала плечами девочка, - вас таких много в наш мир захаживает. А раньше, говорят, еще больше было. Дедушка Банник, а та Забава в Навь ушла?

-Нет, деточка, у той Забавы совсем другая дорога, нам неведомая. – соскочив со стула и направляясь в парилку, проговорил старичок – Обучи ее всему, чему следует, а память к ней скоро вернется, как и знания.

Я моргнула и в парилку уже зашел черный толстый кот, высоко задрав свой пушистый хвост.

- Маша, кто это был? – не в силах больше стоять, я опустилась на лавку.

- Как кто! Банник, хранитель бани. Положено у него разрешения спрашивать, когда в баню входишь, да женщинам нужно с левой ноги шаг внутрь делать.

Девочка гордо расправила плечи, задрала подбородок и уперла руки в бока, превратившись в учителя начальных классов, только молоденькую сильно. Волосенки, торчащие из косичек, тревожно подрагивали, усиливая и без того комичность ситуации. Я еле сдерживала улыбку, чтобы не смущать ребенка.

- А когда будешь уходить, поблагодари его и подношения оставь. – продолжала девочка. – мыло и веник. И не всю воду из бочки выплескивай, дедушке немного оставь. Поняла?

Я согласно кивнула.

- Вот и отлично, ты мойся, а я что-нибудь поесть приготовлю. – направляясь к двери и забирая мою грязную одежду, проговорил Одуванчик.

Девочка вышла, а я, озираясь по сторонам, вошла в купальню. На скамье стоял деревянный таз, до краев, наполненный теплой водой, ковшик, рядом лежало мыло, мочалка, и веник, которым пользоваться меня никто не научил. Опустив руки в теплую воду, я даже застонала от наслаждения. Сейчас бы ванну принять, а не плескаться в маленьком тазике. Но выбора у меня не было и нужно радоваться тому, что есть.

Вдоволь наплескавшись и оставив на лавке все, что наказала мне Маша, я вышла в предбанник, уставшая и чистая. Присев на табурет и облокотившись на небольшой столик, на котором стоял ароматный напиток, я положила голову на руки и задремала. Мне приснился сон: густая мрачная чаща леса, в которой даже днем темно. Я медленно продвигаюсь по еле заметной тропинке, идя на зов, который становится все громче и громче: «Забава! Иди сюда скорее!». Раздвинув густые, тяжелые еловые ветки, выхожу на большую поляну, в центре которой стоит небольшая избушка. Из печной трубы валит густой дым, а на крыльце меня ждет маленькая, сухонькая старушка.

- Ну наконец-то ты до меня дошла! Сколько звать-то можно? – ворчливо проговорила она.

- Кто вы? – осторожно приближаясь к ней и стараясь понять, куда я попала, спросила я.

Бабушка хмыкнула недовольно, повернулась и направилась в дом, бросив через плечо:

- Заходи внутрь, поговорим.

- Я не пойду! – воспротивилась я, стараясь подавить панику, которая начала только усиливаться с каждым шагом.

Старушка резко развернулась, резко сделала шаг ко мне, подняла руку, из которой вылетела молния и прокричала: - Не смей мне сопротивляться! Я тебя сюда вызвала, я тобой и распоряжаться буду!

Я вздрогнула и проснулась.

Передо мной сидел Банник и наливал в большую кружку ароматный отвар:

-Пей! – скорее приказал, чем попросил дедок.

Я послушно выпила все до последней капли и поставила кружку на стол, аккуратно промокнув рукой влажные губы.

Дедок пристально на меня посмотрел, снова хмыкнул, соскочил с табурета и проговорил: - Рано тебе еще с Тарой встречаться. Одно странно, что она к тебе в образе старухи привиделась. Но не бойся, пока тревожить она тебя не будет. Ступай, Машенька тебя уже заждалась.

Сказал и пропал. Я проморгалась, дедушки не было. Очень хотелось проснуться и понять, что все эти Банники, лесные ведьмы были просто дурным сном. Со вздохом, поднявшись на ноги я пошла в дом, где меня ждала девочка.

В окошко было видно, что, Маша накрыла на стол и, сидя около него, терпеливо ждет меня.

- Заждалась? – входя в комнату и натыкаясь, на взгляд льдистых глаз, спросила я.

Глава 5

-Спасибо, хорошо,! Вашими молитвами, наверное. – Ответила мужчине и вздохнула. Не нужно было грубить, но язык, как то помело, метет, сам не ведая что.

- Ну, видимо, хорошо я за тебя молился, раз баню смогла принять, да сама в дом войти. – Усмехнулся мужик.

Мне стало стыдно, за свои нападки, и чтобы хоть как-то сгладить впечатление о себе, я пригласила его с нами пообедать, на что могучий гость с радостью согласился.

- Маша, пойду, руки помою. – Вставая, произнес великан.

Я тоже подскочила, чтобы проводить гостя, да полотенце чистое выдать, но замерла, вместо воспоминаний – чернильная темнота. Повернулась к Одуванчику и прошептала: - Машенька, помоги гостю!

- Не нужно, я сам. Не думаю, что за день тут что-то изменилось. – Выходя в сени, остановил меня богатырь.

Я согласно кивнула, как будто он меня мог увидеть, и быстро развернувшись к девочке, затараторила: - Маша, кто это? Как его зовут? Я не помню ничего!

- Алексей, воевода местный. Он частенько к нам захаживал, то травы, какой попросит, то зелья. Недавно вся дружина с расстройством желудка слегла, так все твои запасы повытаскал. – Спокойно объясняла Маша. – Так что ты, сестрица, не переживай, он во дворе все знает. Это в дом ему хода не было.

- Почему? – шепотом уточнила я, боясь, что он меня услышит.

- Как почему! – от возмущения, даже косички начали топорщиться еще больше. – Не замужем ты! Не положено!

- А сейчас положено?

- А сейчас он пришел попроведать тебя. Сейчас можно! – со знанием дела закивал Одуванчик.

- Ну вот и я! – раздалось с порога. – Маша, вдалеке пыль по дороге стоит, гости скоро будут. Давай хоть чая попьем.

Воевода старательно избегал смотреть на меня и обращался только к девочке, но, может, так нужно, я не стала настаивать. Просто помогла Маше разлить по большим кружкам ароматный напиток, на чай совершенно непохожий, и разложить по тарелкам булочки, с запахом корицы.

Воспоминание в моем сознании сверкнуло, как вспышка: « Я протягиваю тонкую руку, беру баночку с пряностью и высыпаю ее в тесто, приговаривая: - Ну,вот эти булочки и будет есть мой суженный, Банник обещал его сегодня показать.»

Сердце гулко стукнуло по ребрам, дыхание прервалось и я тяжело опустилась на скамью.

- Сестрица! – воскликнула Маша, - Ты побледнела вся. Что случилось?

- Голова закружилась немного, не переживай, солнышко. – Пытаясь побороть тошноту, проговорила я.

- Забава, не дело это, больной за столом сидеть. В кровать тебе нужно лечь! – пробасил воевода.

- С кем? - дверь распахнулась с такой силой, что, ударившись о стену, чуть не прибила вошедшего мужчину, одетого в кольчугу.

- А мы вот тебя только и ждем, как пыль на дороге увидели. Даже не сомневались, что это ты будешь, Ставр. - Пробасил воевода.

Недобро заблестели черные глаза воина. Ухмылка, больше похожая на оскал, появилась на его лице.

- Девица не замужем, али не знаешь об этом, что ли, Алексей? – скорее прошипел , чем проговорил, мужчина.

- Ты сильно тут не старайся. Забаву вчера чуть медведь не задрал. Я ее спас, домой принес, а сегодня зашел о здравии ее справиться. – спокойно попивая вкусный напиток и заедая булочкой, проговорил воевода.

Ставр вздрогнул, перевел взгляд на меня и спросил с заботой в голосе: - Забава, как ты себя чувствуешь? Зачем в лес одна пошла?

Я пожала плечами, а кто его знает, что меня туда понесло!

- Хорошо, благодаря воеводе, жива осталась. Все остальное – дело времени, заживет.- Нужно было прекращать этот разговор, поэтому я встала и молча, уставилась на гостей. Вдруг четко поняла, что я не знаю, зачем явился этот воинственный дядька ко мне, а наедине спрашивать не хотелось. – Ставр, а зачем вы к нам в дом пожаловали?

Мужчина смутился и пробормотал, что-то о том, что ехал мимо.

- Гости дорогие, я устала, прошу простить меня! – что бы прекратить эту неловкую сцену, воскликнула и вышла из-за стола.

Воинственный дядька снова смерил взглядом воеводу, развернулся и вышел на улицу. Я за ним, провожать. Ну, не вежливо же это!

- Доброй дороги, тебе, воин! – проговорила я, стараясь войти в роль.

Ставр, Забава – все мне напоминало сказку, где эти персонажи были мужем и женой. Но дядька мне не нравился, и женой его я становиться не собиралась.

- Спасибо, Забава! Позволь мне завтра о твоем здоровье справиться? – вскакивая на лошадь, начал напрашиваться на приглашение мужик.

- Я не в силах сейчас принимать гостей, голова постоянно кружится. Думаю, через неделю все пройдет. Вот тогда и жду всех в гости. – как можно вежливее отправила подальше я воина.

Его глаза снова налились злобой, и он произнес, как выплюнул: - Вот, значит как! Алексея ты в дом пускаешь, а от меня нос воротишь!?

- Алексей мне жизнь спас! Я теперь перед ним в неоплатном долгу, а ты что для меня сделал? Кроме крамольных мыслей, да слов злых произнесенных? – уже еле сдерживаясь, ответила я.

Глава 6

Взгляд, которым одарил меня воевода, больше был сравним с ушатом ледяной воды с растворенным в ней настоем из листочков мяты, добавленных для аромата, и снижения эффекта от полученного холода.

Задумчиво порисовав пальцем замысловатые узоры, на столешнице, заправленной белоснежной скатертью, Алексей поднял на меня взгляд, не предвещавший ничего хорошего.

«Интересно, как он на жену смотрит? Ведь только от одного взгляда замерзнуть можно», - пронеслось в голове.

- Хорошо! - внезапно согласился воевода. - Отведу. Но только когда окрепнешь. Идти далеко, а лошадь у вас до сих пор нездорова, да на ней все равно не проедешь. Слишком чаща густая – говорил слова как рубил. – Вообще, не понятно, как ты там оказалась.

Глаза, до этого внимательно наблюдавшие за мной, внезапно приобрели остроту ледяных игл. На его лице вообще не дрожал ни один мускул, только в глазах плескалась хоть и морозная, но эмоция. Стало четко понятно, что именно ради этого вопроса, воевода и пожаловал к нам и чай пить уселся.

- А вы что там делали? - Отбила мячик я, - раз чаща густая, ягод-грибов там не было.

Внезапно вместо льда промелькнуло удовольствие, на долю секунды, но я его увидела. По гладко выбритому лицу воеводы пробежала судорога, и рот растянулся в искренней улыбке. К такому кардинальному изменению внешности нужно было готовиться! Передо мной сидел не суровый возрастной мужик, а молодой задорный парень. С залихватской улыбкой, на которую хотелось ответить так же.

-Умница, девка! - пробасил Алексей. Его густой бас, при каждом произнесенном слове, раскатывался по всему нашему дому, вызывая вибрацию стен. - Не скажу тебе, что я там делал. Но и твой секрет выспрашивать не буду. Договорились! Отведу, еще и рядом постою, чтобы никто тебя в чащу не утащил. Ну, засиделся я.- продолжил он вставая. - Пора и честь знать. Спасибо за чай.

Он всталподнялся, а у меня в глазах все снова поплыло, в голове зашумело и, чтобы не упасть, я ухватилась за край стола.

-Э! Так дело не пойдет! - сквозь шум, донеслось до моего сознания. Меня подхватили сильные руки, осторожно прижали к могучей груди, в которой билось горячее сердце, гулко и часто ухая. - Маша, давай ее в кровать отнесем. И еще, в чувства когда придет, ты ей вставать не давай, не ровен час, такими темпами, вести в чащу некого будет.

Меня понесли, бережно и осторожно уложили на мягкий тюфяк, и накрыли невесомым одеялом. «Спасибо!» - только и успела прошептать, прежде чем погрузиться в сон, в котором меня ждали.

- Здравствуй, Забава! - произнес уже знакомый женский голос. - Что же ты от меня бегаешь? Али не признала?

Я старалась разглядеть говорившую, всматриваясь в темноту и судорожно роясь в своей памяти. Голос был знакомым, очень!

Вспышка - воспоминание: «Я маленькая, бегу по лесу, срывая очередной цветок, чтобы вплести его в свой венок. Навстречу, из густой чащи выходит молодая красивая женщина в сарафане, белой блузе с искусной вышивкой и ажурном ободке на голове, в котором переливаются разноцветные камешки.

- Здравствуй, Забавушка! - ласково говорит она. - Не боишься так далеко одна забегать? А если родители потеряют?

- Я тут все дорожки знаю, тетенька! Не потеряюсь! - воркую, пытаясь вплести цветок в вязь венка.

- Дай помогу, деточка. - Осторожно забирая из моих ручонок букетик, продолжает женщина. - Смотри, фокус покажу.

Неяркий всполох света и в руках у красавицы лежит ободок неописуемой красоты.

- Спасибо, тетенька! – шепчу, не скрывая своего восторга, - Я такое по телевизору видела.

Нужно признать, что, переместившись в чужое тело, я сохранила не только свою внешность, но и имя.

Красавица довольно улыбнулась, коснулась моей головы и снова ласково произнесла: - Мы с тобой часто видеться будем, меня Тарой зовут. Я в лесу живу, так что можешь ко мне в гости приходить. А пока, беги домой, заждались тебя там!

И пропала. А я, с восторгом прошептав: «Волшебство!» бросилась бежать обратно, действительно меня могли потерять родители». Воспоминание оборвалось.

- Видишь, как хорошо! Вспомнила меня! - проговорила Тара, выплывая из сумрака.

- Волшебница! - ровно как в детстве, прошептала я.

Женщина звонко рассмеялась: - Ну так меня только в вашем мире называют. Тут я богиня!

- Замечательно! А я тебе, зачем понадобилась? - безуспешно пытаясь проснуться и прервать сновидение, спросила. - Банник обещал, что ты меня не будешь пока тревожить.

- Я тебя пугать больше не буду. А поговорить нам нужно! Времени совсем не осталось, Забавушка. На дорогу свою ты встать должна. Иначе бесполезно все! И в том мире пропала и в этом пропадешь. Пусть воевода тебя ко мне приведет да покараулит, коли сам вызвался. Жду тебя, красавица!

И исчезла, а я проснулась.

Дорогие мои и любимые читатели!

Пока эта сказка только разворачивается,

то другая, уже подошла к концу.

Завершено.

Глава 7

Проснулась и вспомнила ее - Волшебницу! Она часто сопровождала меня в детстве по лесу, обучая и наставляя. Рассказывала, как правильно собирать и сушить травы, а после делать разные лечебные настойки. Как научится слушать и слышать лес, животных и птиц.

Я пропадала в лесу с утра до позднего вечера. Благодаря Таре, ee поддержке, поступила в медицинский институт. Родители – археологи, мало мной занимались, скидывая свои обязанности сначала на престарелых родителей, а когда их не стало, то на родную тетку отца, которая была увлечена поиском очередного кандидата в спутники жизни навечно. Ее устраивало, что мелкая племянница не мельтешит под ногами и не мешает «тестировать» претендентов на великое звание.

Уже в институте познакомилась с Сережей, он понимал меня с полуслова, поддерживая во всех начинаниях. Как-то так случилось, что дружба переросла во влюбленность, затем в любовь, а потом мы поженились. После института жить в городе было негде, и по распределению уехали в мой поселок, к тому времени получивший статус городского поселения - семейными врачами. Спустя некоторое время, Сережу заметили и перевели обратно в центр, я поехала за ним, с сожалением прощаясь с лесом, окружавшим наш городок.

Шло время, карьера Сергея двигалась вверх, где места не нашлось и пришлось посвятить всю себя мужу, лелея в душе одну мечту - забеременеть, что никак не удавалось.

Однажды, решив сделать любимому сюрприз в честь очередной свадебной годовщины, купила его любимый торт и приехала ближе к вечеру в больницу, где муж работал. Вспорхнула по лестнице на этаж хирургического отделения, легким ветерком промчалась по коридору и остановилась перед дверью его кабинета, чтобы поправить растрепавшуюся прическу.

За закрытой дверью было двое, диалог, который я ненароком услышала, сначала приняла за обсуждение очередного диагноза, пока не прозвучало мое имя. Я замерла, боясь пошевелиться.

- Сергей Александрович, вы не правы! - Раздался мужской голос, - ваша жена ни о чем не догадывается, но это пока. Стоит ей зайти в аптеку и спросить таблетки, которые мы ей прописали, как сразу узнает, что именно она принимает, и что к головным болям они имеют лишь отдаленное отношение. Нельзя пить эти противозачаточные настолько долго, необходимо менять! Это экспериментальные препараты. Вы же знаете.

- Виктор Иванович, - вторил первому собеседнику голос моего мужа, - я не хочу иметь детей от нее. Но и сказать это ей я тоже не могу. Поэтому мне нужна очередная партия этого препарата.

Торт выскользнул у меня из рук, с громким чавканьем приземляясь на чистый кафельный пол. Я развернулась и бросилась бежать, сначала на лестницу, вниз, а потом уже на улицу, к машине.

В спину раздавались крики Сергея: - Забава, стой! Ты не так все поняла!

Слезы застилали мне глаза. Влетев в салон автомобиля, и сразу заблокировав дверцы, завела двигатель и рванула с парковки, совершенно не разбирая дороги. Я неслась по трассе, в свой любимый лес.

Накануне мне приснился сон, в котором Тара, стоя на опушке, грустно смотрела на меня, а затем коротко произнеся: - Эта дорога заканчивается, пора идти по новой! - Исчезла в гуще леса.

Машина неслась по утопающей в сумерках и пустой дороге, на очередном крутом повороте, в свет фар попала огромная медведица с двумя медвежатами, усевшимися прямо на проезжей части. Ударив по тормозам и заложив автомобиль в крутой вираж, я вылетела на обочину, пролетев несколько метров, врезалась в одиноко стоящую березу и потеряла сознание, чтобы полноценно очнуться уже в другом мире, разодранной другим медведем.

Лежа на кровати, я оплакивала себя прошлую. Слезы катились по щекам, принося так нужное мне облегчение: я не одна, здесь тоже есть моя Тара, которая и в прошлой жизни, когда злилась на меня, оборачивалась старухой, не страшно пугая маленькую девочку. Прием, срабатывавший всегда стопроцентно, когда другие способы успокоить расшалившегося ребенка не действовали.

-Сестрица! - возглас Одуванчика выдернул меня из воспоминаний, -почему ты плачешь?!

- Все хорошо, солнышко! Вспомнила маленько просто. - вытирая ладонями с мокрых щек слезы.

- Меня? - с надеждой спросил ребенок.

- Нет, хорошая моя, пока не тебя. Но обязательно вспомню! Ты даже не переживай! - раскрывая объятья, в которые ринулась Машенька, пообещала я ей.

-Точно? - устраиваясь поуютнее, спросил Одуванчик.

- Абсолютно! - осторожно перебирая выбившиеся прядки из детских косичек и размышляя, зачем я оказалась здесь, проговорила я.

Как долго мы так пролежали, я не заметила. Машенька сладко засопела, уснув, а я осторожно выбравшись с кровати, пошла готовить ужин, себе и ребенку.

Тихонько растопила маленькую печку, поставила кипятиться воду, а сама спустилась в подполье, посмотреть, что есть из запасов.

- Здравствуй, девица, давай с тобой тоже знакомиться. - раздалось из темного угла.

Я вздрогнула, набрала в легкие воздуха, чтобы закричать и потеряла сознание.

Глава 8

Слышу, словно сквозь вату, мужской голос, который, не переставая, бормочет: - Ох, какая хворая, как что, так сразу в обморок. Это она меня еще во всей красе не видела, от голоса только в беспамятство свалилась. А если всего разглядит, то где я ее ловить буду. Хоть и не знакомься вовсе. Вон, позапрошлым летом, говорят, одна с детишками появилась, то только поверещала маленько, да угомонилась. А моя! Все в обмороке валяется. А Дворовой придет, что делать будем? Как такую в лес-то одну отправлять? Кто ее оттудова забирать будет? Лешего просить. Так если она от моего вида в обморок свалилась, то там совсем помрет.

Меня куда-то осторожно потащили, уложили на что-то мягкое, под голову подоткнули подушку (ну я надеялась) и, судя по прогнувшемуся тюфяку, уселись в моих ногах.

Открывать глаза и смотреть, кто со мной рядом сидит, не хотелось совершенно. Одно ясно, таких как я они встречали, значит, сильно удивляться не должны моим закидонам.

Послышался тяжкий вздох, а затем голос: - Когда глаза-то откроешь? Или так и будем сидеть, пока вся вода в кастрюле не выкипит?

Меня, как подбросило! Точно! Вода! Это же пожароопасно, а дом деревянный.

Дунь и потом щепок не соберешь!

- Ну сгореть дому мы не дадим. - Прогудело рядом. - Прежняя Забава позаботилась, заклятье наложила. А ты, девка, совсем зеленая, как тебя вообще сюда живую доставили? - тюфяк восстановил форму, говоривший встал, движение воздуха около лица, значит, подошел, - Глаза-то открой! Нестрашный я!

Делать нечего. Глубоко вздохнув, распахнула глаза, встретившись с внимательным взглядом из-под кустистых бровей. Широкая окладистая борода на лице щедро посыпанным веснушками, в буграх множества морщин, смотрелась торжественно. Старичок стоял рядом с топчаном, до которого меня дотащил, и внимательно наблюдал.

- Здравствуй, девица! - поклонился он. - Я хранитель дома твоего. Домовой, то есть. С Дворовым сейчас знакомиться будем или сначала в обморок снова кирдыкнешься?

- Никуда я не упаду! - возмущенно проговорила, поднимаясь на ноги. - Зовите всех! Знакомиться так уже полным составом.

- Ха, болезная! Я тебя потом не откачаю. Так что потихоньку начнем. - Старичок исчез на мгновение и появился уже не один. - Знакомься, Забава, друг мой, Дворовой. Можешь имена нам дать, если совсем тяжко будет.

Я прикрыла глаза на секундочку, чтобы не показывать своих эмоций, но и без этого Домовой их считывал на раз.

- Да не бойся! Я, конечно, не красавец, но и уродом назвать нельзя. - Раздался еще один мужской голос. - Дружище, что она у тебя такая пугливая то?

Я исподтишка взглянула на говорившего, практически один в один с Домовым, ну, может, черты лица немного помягче, да голос не такой низкий.

- Здравствуй, девица, знакомиться то будем? Я хранитель твоего двора, да скотины. А он - легкий кивок в сторону первого дедка - отвечает за дом. Не бранись, держи все в чистоте, тогда и мы тебе помогать будем. Уяснила?

Я согласно закивала.

- Ну вот и отлично! - вступил в беседу Домовой. - Познакомились. Ступай на кухню, Забава, а то вода вся скоро выкипит! – строго произнес дедок.

Я ойкнула и побежала наверх, с полными руками запасов. Мне всучили творог, яйца, сахар, сметану и объяснили, где хранится мука - в сухом помещении-кладовке. Решила, что приготовлю творожные вафли со сметаной и клубничным вареньем. Занявшись любимым делом, не заметила, как пролетело время. Настроение поднялось, я всегда обожала готовить. Вкусные ароматы растеклись по всему дому. К моменту пробуждения девочки ужин был готов.

Решила, что после, мы прогуляемся по селению, сделаем себе своеобразную экскурсию. Может, и память прежней Забавы начнет возвращаться, обещали же.

- Как вкусно пахнет! - воскликнула Машенька, входя в комнату. - Что ты приготовила, сестрица?

- Я сварила варенье из клубники, на грядках вон ягода поспела, не пропадать же ей, и вафли постряпала. Хотела тебя немножко побаловать, солнышко. - Целуя ее в макушку, ответила я. - А после, по селу прогуляемся, хоть покажешь мне, как тут все устроено. Можно?

- Конечно, можно! Тебя здесь любят, так что в обиду не дадут. -Усаживаясь за стол, проговорила девочка.

- А кто за тебя руки мыть будет? - строго спросила у ребенка.

- Ой! Сейчас! - Маша вскочила со скамьи и побежала в комнатушку мыть руки. В ней была установлена полноценная раковина с горячей и холодной водой и унитаз, мое ни с чем несравнимое счастье! Ходить «до-ветру» в зимнее время на улицу, вообще не улыбалось.

Мы поужинали, весело болтая, помыли посуду и выйдя на крыльцо, направились к калитке, когда из-за нее раздалось тревожное: - Забава! Спаси мою жинку!

Дополнительно

Дорогие мои читатели, знакомьтесь с героями моей книги.

Домовой и дворовой

Машенька

Основная комната в доме, и гостей принять и самим свободно посидеть

Глава 9

Оторопев от неожиданного натиска, я уставилась на мужика, весь вид которого выражал крайнюю степень отчаянья.

- Что с ней? – задала первый вопрос врача, воскрешая в памяти знания, полученные в институте и в своем поселке.

- Да ничего страшного и не было, только стала горячая вся. – И замешкавшись, от моего молчания, продолжил, - Ты не переживай, мы заплатим. Как всегда!

- Сколько? – стараясь понять, что брать с собой и главное, где это взять.

- Так, сколько скажешь, столько и заплатим! Ты не переживай.

Теперь была моя очередь внимательно посмотреть на мужчину: короткая борода топорщилась в разные стороны, брови взметнулись вверх, придавая и без того взъерошенному мужику еще большую долю отчаянья, серые глаза молили о помощи, огромные ручищи привыкшие к тяжелой работе, безжалостно комкали шапку, которую он, в знак уважения стащил с головы.

- Какая температура у жены? – повторно задала вопрос я.

- Так, кто же ее знает! Как мерить-то?

«Все печально!» - пронеслось в голове – «Как, чем и где лечить?».

- Сестрица, пойдем, забыла, наверное, немного. – Маша подошла и, легонько прикоснувшись к моей руке, тоненькими пальчиками, поманила за собой. – Вы, дядя Парас, не смотрите так, Забава в себя еще не пришла, после встречи с медведем.

- Я слышал! Прости меня, лекарша, но, кроме тебя, бежать больше не к кому.

- Все хорошо! Не переживай, сейчас трав кой-каких захвачу и пойдем. – Следуя за Машей и молясь в душе, чтобы хоть что-то оказалось мне знакомым в избушке, к которой вела меня девочка.

Сам домик стоял в стороне от основного, он был маленький и очень уютный. Крыша накрыта досками, в отличие от основного дома, покрытого черепицей, с небольшими окошками, обернутыми в белое кружево наличников, крыльцом на котором стояло кресло и столик, в обрамлении кадок с живыми цветами. Сруб был сделан из мореного дерева, на котором четким контрастом виднелись белые окошки. Из труб вился дымок, значит, кто-то и печь в нем топит! Прямо от калитки к крыльцу вела дорожка, вымощенная толстыми круглыми спилами от бревен, между которыми пробивалась травка. Вдоль нее сидели растения, очень похожие на наши хосты, только все обсыпанные розовыми мелкими цветками, издававшими тонкий аромат.

Маша легко взбежала на крылечко, толкнула дверь, и мы вошли в помещение, сплошь завешанное пучками трав, мужик остался дожидаться нас на улице.

«Плохо дело!» - снова шевельнулась тревожная мысль. Я не видела, привычных мне, медицинских инструментов.

- Забава, что остановилась, иди сюда! – Позвала меня девочка, выглядывая из-за каменной печки, украшенной красно-белыми изразцами.

Я последовала на зов, пораженно остановившись на пороге большой комнаты. Это был современный кабинет врача сельской деревни. Со столом, стульями, кушеткой и стеллажом для медицинских инструментов. На небольшой лавочке стоял привычный для меня кейс со знакомыми мне инструментами: тонометр, термометр, стетоскоп. Еще в нем были различные скляночки с жидкостями, но пока память не вернется, пользоваться такими было опасно. Но и тут предусмотрительная прежняя Забава позаботилась, словно знала, что нынешняя не справится, на многих были подсказки: «От жара», «Колик», «Боли».

Схватив кейс, я радостно вышла на крыльцо, скомандовав мужику: «Веди!»

Он рванул так, что я еле поспевала за ним, постоянно оглядываясь, чтобы Машенька не отставала. Девочка закрыла домик, потом калитку и догнала меня, неуверенно взяв за свободную руку. Я крепко сжала ее ладошку своей, не желая отпускать и она, обрадовавшись, побежала рядом.

Уже подходя к дому, поцеловав ее в макушку, шепнула: - Не входи! Там может быть заразно! Кто потом меня лечить будет?

Она заулыбалась, кивнула и присела на лавочку, стоявшую во дворе.

В доме было душно, темно и сыро.

- Затопи печь! Только не сильно, сырость выгнать. – Распорядилась я. – И распахни все окна настежь. Где твоя жена?

Мужик проводил меня в комнату, а сам кинулся исполнять приказы.

Женщина лежала на мокрых простынях, в бреду. Волосы, заплетенные в косы и собранные в сложную прическу, сейчас, больше напоминали птичье гнездо, превратившись в сплошной войлок.

- Как долго это продолжается? – крикнула я мужику.

Он вбежал в комнату, тревожно посмотрел на жену и произнес: - Неделя сегодня.

- Почему сразу врача не вызвали?

- Кого? – с ужасом уставился на меня Парас.

«Блин, Забава! Внимательно!» - загорелся сигнал тревоги в мозгу.

- Лекаря, почему не позвал?

- Так как тебя позовешь, если сама еле живая осталась? – ответил мне, и в глаза даже заглянул, встревоженный мужичок.

- Ты прав, Парас! Нужно жене твоей белье сменить и нательное и постельное, есть на что?

- Конечно, Забавушка! Сейчас все приготовлю, да дочек позову, чтобы помогли. – И снова выбежал из комнаты.

Я подошла к женщине, потрогав лоб, чуть не обожглась – плохо, послушала рваное дыхание – хрипы в легких, как по свежему снегу зимой бежишь – скрипит под ногами, налет белый во рту. «Ну, что, госпожа докторша, приступаем к лечению? Будем надеяться, что все у нас получится».

Глава 10

- Дяденька Алексей, а она не умрет? – раздается над моим ухом.

- Нет, я же сказал, Машенька! – басит в ответ воевода.

«День сурка какой-то, только мне этого не хватало» - тревожная мысль выстрелила в моем мозгу.

- Вы убили Ставра? – распахивая глаза и внимательно следя за реакцией, проговорила я.

-Бог с тобой! Зачем мне это делать? – возмущенно произнес мужчина.

- Он вас убить хотел! Мечом вон замахнулся!

- Пить меньше нужно, а не махать кочергой перед моим носом. – подходя к окну и распахивая его настежь, продолжил воевода. – Нос я ему разбил, да глаз подбил, только и всего. Проспится, придет извиняться.

- Не хочу его видеть! – присаживаясь в кровати, произнесла я. – По селу прогуляться и то, теперь страшно!

Мужик хмыкнул, развернулся, пристально посмотрел на меня, его взгляд потемнел, стал еще более суровым, в сумраке, стоявшем в комнате, и не разберешь, что его могло так вывести из себя.

- Пойду я, пожалуй, а то негоже незамужней девице дома одной с мужчиной находится, слухи пойдут. А они тебе ни к чему. Молода совсем! – прошел мимо меня, зорко окинув взглядом, открыл дверь и уже на пороге сказал – Доброй ночи!

- Маша, проводи воеводу. Только далеко не ходи! – Попросила я девочку.

Она согласно кивнула и выбежала следом за Алексеем. Спустя какое-то время, когда студеный воздух полностью заполнил комнату и я встала, чтобы закрыть окно, девочка вернулась, неся в руках дымящуюся кружку с отваром.

- Выпей, сестрица, тебе это сейчас очень нужно! - нежно произнесла она. – От этого спать крепче будешь.

Я согласилась и выпила все до последней капельки, легла обратно на кровать и погрузилась в сон без сновидений.

Разбудил меня лучик света, который отражаясь от зеркала, бил мне прямо в глаз. Сладко потянувшись и почувствовав, что я выспалась, тихонько встала, умылась и вышла из спальни. В доме стояла тишина. Заглянув в комнату девочки, увидев торчащий из-под одеяла нос, осторожно закрыла дверь и пошла готовить завтрак. Хотелось снова удивить ребенка.

Тихонько позвала Домового и , посоветовавшись с ним по меню, принялась за готовку.

На широких, добротных полках, среди вороха разнообразной кухонной утвари, нашла небольшие горшочки, в которых и решила приготовить жюльен с курицей и шампиньонами, благо такие тут росли. В разогретую сковороду положила курицу, обжарила ее со всех сторон, до золотистой корочки, затем добавила грибы и потушила на слабом огне еще немного времени. Затем сняла с огня, поперчила, посолила и добавила сметаны, после чего все перемешав, разложила по горшочкам, посыпав тертым сыром и отправив запекаться в жаровой шкаф, который мне показал дедушка. Пока мы искали необходимое для блюда, я нашла большую корзину с яблоками. Сам бог велел приготовить шарлотку, что я и сделала.

Когда все было готово и по комнате витали умопомрачительные запахи, проснулась Машенька. Заспанная мордашка которой засияла, когда она пришла на кухню: - Сестрица! Как вкусно пахнет!

- Умывайся и садись за стол, завтракать будем! – не сдерживая улыбку, проговорила я.

Ребенок согласно кивнул и побежал умываться.

Я расставила красивые тарелки на стол, налила морса и собралась садиться, когда с улицы позвали:

- Забава! Открывай!

Глава 11

Сердце бухнуло в пятки. Еще немного и побегу прятаться.

- Забава! - повторно послышался знакомый мужской голос. - Выйди на крыльцо!

Все сказки, в которых главный герой выходил из дома, когда его зовут, заканчивались весьма плачевно. Решено! Точно, не пойду.

- Сестрица, ты чего на зов не идешь? Там Парас пришел, подарки тебе принес! - вытирая личико полотенцем, влетела в кухню Маша.

- Подарки, это хорошо, но мы и без них обойдемся, давай завтракать да по деревне пройдемся, все мне покажешь здесь. – подталкивая девочку к столу, проговорила я.

- Так нельзя! Ты его обидеть можешь! - Нос Одуванчика начал возмущенно подрагивать, невольно вызывая мою улыбку. Ну делать нечего, обижать никого не хотелось, поэтому, вздохнув, пошла отворять калитку, впуская Параса в ограду.

- Доброго утречка, Забавушка! – почтительно снимая картуз с головы, - вот денежку тебе принес.

И протягивая льняной мешочек, пробасил мужик дальше: - Ты только приди сегодня, жинку мою посмотри. Мало ли что!

Я спрятала руки за спину, Парас нахмурился, заграбастал своей ручищей, мою, вытянул ее из-за спины и вложил кошель в ладонь.

- Негоже так себя вести! - с укоризной произнес он. - Мы от всего сердца тебя благодарим, да и позволить себе это можем. Не на окраинах живем ведь! А ты приходи. Ждать будем.

Развернулся и вышел за ограду. Мне вдруг так тоскливо стало, я не знала и не помнила ничегошеньки! Как себя здесь вести с людьми, как жить дальше? Ответов не было, когда они так нужны. Конечно, можно попробовать вспомнить все, в том месте, где меня нашли, но просить Алексея сводить меня в лес, уже не хотелось и так постоянно от всего спасает.

Задумчиво зайдя в дом, накормила ребенка, помыла посуду, не переставая думая о том, как быть. Камень в душе клонил к земле, хотелось просто лечь, закрыть глаза, уснуть, а очнуться в том мире, который я покинула. Пусть и прикованной к кровати, но зато, где все там было знакомо и понятно.

- Сестрица, что делать будем? - Залезая на топчан с ногами, проворковал мой Одуванчик.

Я с каждым часом все больше и больше прикипала к девочке. Пора узнать, почему ребенок сиротой ходит, где ее родители. Ну а раз у меня появилась цель, то и настроение начало расти. Хоть что-то для меня понятное. Я сняла фартук, вытерла мокрые руки и подсела к девочке, аккуратно поправив задравшийся подол ее сарафана.

- Машенька, - начала я, не зная, с какой стороны подобраться с вопросами, чтобы не разбередить возможных старых ран у ребенка, - ты же знаешь, что я не настоящая Забава. Поэтому многого не помню и не знаю. Как я в этом доме очутилась, как тебя встретила?

Девочка как будто застыла на мгновение, потом зашмыгала носом и расплакалась.

- Что ты – ты, самая настоящая! Не бросай меня только! - уткнувшись мне в подмышку и крепко вцепившись в сарафан, запричитала она.

- Ты что, солнышко! Как могла такое удумать. Мы теперь с тобой только вместе и никак иначе! - вытирая слезы кружевным платочком, с нежностью проговорила я.

- Прежняя Забава обещала меня волкам скормить! - ответил Одуванчик, немного успокоившись.

- За что? – холодея, спросила я.

- За то, что не усмотрела за Зорькой и та ногу подвернула. - Еле слышно прошептала девочка.

Крута была прежняя хозяйка моего тела, ох крута! Надо же такое сказать ребенку. Если ее сейчас еще от ужаса передергивает, то, что было, когда она это услышала!

- Так, Мария! - почувствовав мгновенно напрягшуюся спину Одуванчика, смягчила тон я. - Давай договоримся, я тебя не скармливаю волкам, а ты меня медведям, хорошо?

Ребенок мгновенно оторвался от сарафана и уставился на меня огромными глазищами: - Забава, я не кормила тебя медведям! Богом клянусь!

Я расхохоталась: - Я шучу! Давай договоримся, все решаем на берегу, хорошо?

- Ты плыть куда-то собралась, сестрица? - и без того огромные глазенки стали еще больше.

«Пора менять полностью свой лексикон, Забава. Твои шуточки тут не прокатывают» - сверкнуло в голове.

- Я хотела сказать, что нужно нам с тобой все обсуждать, не ругаясь, договорились? А то, в чем сомневаешься или не знаешь, лучше у меня спросить. - Целуя девочку в макушку и поглаживая ободряюще по спине, проговорила я – Лучше расскажи мне о Забаве, да о себе немножко.

-Хорошо! Я тебя у сосны нашла, ровно в том месте, где воевода от медведя отбил. Тогда ты вся была в лохмотьях и изранена, но ничего о себе не рассказывала. Сказала только, что из дома сбежала и тебя ищут. А кто и когда нет.

- Давно это было?

- Давненько! До снега еще. - Привалившись ко мне, рассказывала Машенька. - Меня хотели к дядьке с теткой в другую волость отправить, когда мамку водяной утащил, да я сказала, что ты моя сестрица, двоюродная, с тобой жить буду.

- А папа твой где?

- Не знаю, вроде ушел с войском, да сгинул. Мамка все ходила на дорогу его встречать, давно ушел, не помню я его. - Маша замолчала, все, больше погружаясь в воспоминания.

Нужно было отвлечь девочку. В голову не пришло ничего лучше, как только идти по магазинам.

- А пошли деньги тратить? - Предложила я, стараясь выдернуть девочку из тяжелых воспоминаний.

- Пошли! - с восторгом отозвалась она. - А куда?

Глава 12

«Блин! Кого еще нелегкая принесла!» - ворчливо понеслись мысли. Идти открывать, не хотелось, но нужно! Здесь же так не принято!

Легко спустившись с крыльца, пробежалась красивой тропинкой до самой калитки и, распахнула ее настежь не таясь.

Передо мной стоит богатырь, в косоворотке, льняных штанах, перехваченных кожаным ремнем, с огромным мечом на нем.

- Доброго утра, Забава! - поклонившись в пояс, промолвил молодец. Воевода отправил вас сопровождать. Лихие люди у нас в селе объявились.

- Сестрица! - раздался испуганный голосок Машеньки. Ребенок бежал от дома ко мне, размахивая в руках коромыслом.

Богатырь удивленно уставился сначала на девчулю, потом перевел взгляд на меня. Я забрала оглоблю у Одуванчика, весело подмигнула парню, пытаясь пристроить огромную палку к забору, чтобы она не свалилась, безрезультатно – она падала.

- Дай, подсоблю! – отодвигая меня мощным плечом, прогудел богатырь.

Мышцы под рубахой ходили ходуном, вызывая в моей груди ответный трепет. Заметив реакцию, парень расстарался, устраивая коромысло у забора – не легкая оказалась задача. Я усиленно прятала улыбку, пока не заметила недоуменный взгляд девочки.

- Пусть постоит рядом с калиткой, вдруг еще пригодиться, да, солнышко? - выходя за ограду и поманив ребенка, затем указывая взмахом руки на богатыря, произнесла: - у нас вон какая защита сегодня есть! Не каждый теперь сунется.

Маша, гордо задрав голову, распрямила спину и поплыла по улице. Я следом, замыкал процессию наш стражник, тихо прыснув в кулак от увиденного. Мне и самой с трудом удавалось сдерживать смех, уж очень уморительно смотрелась моя гордая девочка и стражник, следовавший следом.

Пройдя по нашей улице, свернув на соседнюю и оказавшись у дома Параса, я развернулась к парню, останавливая его.

- Как звать тебя, добрый молодец? - спросила я у него, хоть и запоздало.

- Захаром кличут меня, девица. - С призывом в глазах глянул на меня молодец.

- Тут останься. Нечего людей пугать. – Остужая пыл парня, открывая калитку и входя во двор дома, дала распоряжение я, делая вид, что призыва в глазах не заметила.

Я с каждым днем чувствовала себя все лучше даже несмотря на то, что

приключения сыпались как из рога изобилия и не, всегда заканчиваясь благополучно. Молодая кровь в теле начинала бушевать, вызывая давно забытые эмоции и будоража воображение. Незначительное внимание со стороны простого парня породило волну желания чего-то большего, в этом мире недозволенного, простой незамужней девушке. Чувства были непривычные и справится в одно мгновение с ними не удалось, поэтому, войдя в дом и встретившись с Парасом, я ввела его в небольшую оторопь, ослепляя своей улыбкой и сияющими глазами.

- Проходи Забавушка. Парасковья в нашей комнате лежит, тебя дожидается.

Я пролетела сквозь дом и уже около дверей спальни сумела совладать с лицом, придавая ему сосредоточенный вид. С собой в заплечной сумке было сложено все необходимое для осмотра.

- Доброго денечка вам, хозяйка! - Входя и кланяясь в пояс, проговорила я.

- И тебе, доброго, знахарка! Благодарю тебя, за жизнь свою. Что мать при детях оставила. - Выдавила из себя женщина и заплакала.

- Ну вы что! Не нужно плакать! Все обошлось. – Проговорила, участливо, заглядывая в глаза и трогая лоб. - Температура к вечеру вернется, поэтому отар и снадобье пить пять дней, придется. А вставать, только чтобы нужду справить, понятно? - как можно строже давала я рекомендации.

Женщина кивала, соглашаясь со всеми моими наставлениями. Немного посидев с ней и поболтав ни о чем, вышла из комнаты, ища глазами Марию. Ее нигде видно не было, в ограде был Парас, который сосредоточенно складывал в поленницу дрова.

- Вы не видели Машеньку? - обратилась я к нему.

- Видел, с Захаром на базар удрала, там каких-то диковинок навезли, вот она и рванула. А я тебя жду, чтобы проводить, - отряхивая руки и надевая на голову картуз, проговорил мужик, - пошли, а то наберет девка лишнего, не расплатишься потом.

Рынок располагался на главной площади села, которое оказалось довольно большим, судя по народу, собравшемуся на площади. Чего здесь только не было, но разглядывать диковинки времени не было, нужно искать девочку.

- Парас, где она? спросила, ухватившись за его рукав и начиная озираться по сторонам в поисках ребенка.

- Так, туточки, вон Захарка стоит. - Махнул рукой в сторону железных клеток. Я проследила за ним, присматриваясь к мелькающим среди взрослого населения детям. Моя там тоже мелькала, от сердца отлегло на мгновение, но потом, увидев сияющую мордашку, которая летела ко мне на всех парах, волоча за собой что-то немыслимо огромное и упирающееся, оно ухнуло вниз. Я узнала зверя - волкодав. Откроет пасть и не станет Машеньки. К такому даже подходить страшно, а не то, что рядом стоять.

- Сестрица! Давай купим! - прыгая вокруг меня, от охватившего ее азарта, и состроив самую умоляющую мордашку, попросила девочка.

- Нет! - отрезала я - она огромна! Мы с ней не справимся.

- Забавушка, там еще детки есть, давай их тогда купим! – не унимался Одуванчик - Пожалуйста! Я по дому все-все делать буду!

Глава 13

Приближаясь к клеткам, в нос ударил специфический запах, исходящий от них. Вспомнилось, как в наш город частенько приезжал зоопарк на колесах, бедные животные, которые находились там! Огромный медведь сидел в клетке, в которой даже в полный рост только постоять и можно было, ни о каком движении речь не шла. Пахло там, в точности так же, как сейчас. Прижав к носу ароматный платочек, я осторожно приблизилась к животным. Целый торговый ряд был уставлен различного вида клетями, от больших до малых. Кто в них только не сидел. Маша, следовавшая по пятам, схватила меня за руку и потянула в нужном ей направлении.

- Забавушка, давай купим! – снова сложив ручки в мольбе и заглядывая мне в глаза, проговорил она.

- Кого? Что тебе хочется? – выбор был просто огромен, но вот собаки продавались только в одном месте, и их было очень мало.

Девочка, схватив и больше не выпуская моей руки, продолжала тянуть к прилавку, на котором в огромной корзине барахтались щенки – непонятно какой породы, но и их было не очень много. Я внимательно разглядывала каждого. Сердце заходилось только от ужаса, никакого чувства умиления не было.

- Маша, - я наклонилась как можно ниже к девочке и проговорила: - давай еще пройдемся, вон какие красивые курочки продаются с цыплятами, давай их посмотрим, а потом сюда снова вернемся.

Одуванчик вздохнула, но согласилась: - Пошли!

Мы обошли весь рынок, набрали леденцов, разных ленточек в косы, сережек и бус, взяли двух красивых курочек с цыплятками, но ребенок упорно оглядывался на прилавок со щенками, не выпуская их из своего внимания. Я вздохнула, делать нечего, придется брать. Захар стоически ходил за нами, держа в каждой руке по клетке с птицами, а под мышкой увесистый сверток с разноцветными отрезами ткани. Остальные покупки несли мы с Машенькой.

Денег хватило на все, оказывается, неплохо мне заплатил Парас!

- Забава! – подал голос богатырь, - у вас в ограде, что-то не видно было курятника. Где вы их держать-то будете – тряхнув клеткой и вызывая недовольство ее обитателей, спросил Захар.

- А и правда! – отозвалась я. – Не подумала!

Парень, стараясь скрыть довольную улыбку за озабоченностью, продолжил: - Так я завтра не на службе, могу помочь. Если, конечно, ты от кого-то другого помощи не ждешь. – Поправился он.

- Не жду, Захар! Кроме тебя, никто эту помощь не предлагал.

- Договорились! Приду завтра.

Я кивнула, внезапно ощущая укол тревоги. Он нарастал с каждым мгновением. В голове зашептал голос на незнакомом языке, складывая фразы, от которых в моем сознании начали вспыхивать яркие неведомые образы, затылок заломило.

- Сестрица, скорее! – вклинился в шепот голосок девочки.

Дальнейшее происходило как в замедленной съемке. Я начала поворачиваться, определив, откуда доносится зловещий шепот, краем сознания фиксируя, разбегающуюся толпу от падающего навеса, пристроенного к кондитерской лавке. Прямо под ним, за столиком, ничего не подозревая и испуганно оглядываясь по сторонам сидела старушка, в мгновение ока заваленная тяжелыми перекрытиями и глиняной черепицей. Шансы выжить у нее приближались к нулю. Нельзя было терять ни секунды. Я бросилась на помощь, крича Захару, чтобы он мне помогал.

Завалы разбирали недолго, старушка уже практически не дышала, когда ее достали из-под обломков. Она открыла глаза, пристально взглянула на меня и четко произнесла: - Сохрани мою корзину! Во что бы то ни стало! Проговорила и потеряла сознание.

Я приказала перенести ее внутрь лавки, и положить на ровный прилавок, затем попросила богатыря найти ее корзину и выставила всех вон. Не нужно было никому видеть, как я буду проводить реанимационные мероприятия, положенные в таких ситуациях. У меня не было оборудования, но опыт, полученный за год, который мы с Сережей отработали в одной из горячих точек, позволял проводить их и так. Осмотр, обеспечение проходимости дыхательных путей, искусственное дыхание, закрытый массаж сердца, снова поддержание дыхания. Все правильно. Старушка задышала, я метнулась к выходу и закричала, чтобы мне дали две сколоченных длинных доски, на которые можно будет положить покалеченную, и отнести к нам в дом.

Мужики ринулись к торговым рядам, свернули у одного из них прилавок и уже в считанные минуты были готовы носилки, на которые и положили бабулю, все еще пребывающую без сознания. Только сейчас я обратила внимание, что злобный шепот, не замолкая, повторял заклинания, которые не достигали своей цели, разбиваясь о корзинку, которую держал в руках Захар. Я все это видела довольно четко. Проморгавшись и тряхнув головой, снова посмотрела на богатыря. От него в разные стороны исходило ровное голубое сияние, обволакивающее всю торговую площадь. Именно об эту защиту и разбивались черные клубы дыма, которые вились из одного, из переулков селения.

«Нужно узнать, как называется деревня, в которой я живу» - пронеслось в голове.

Бабушку, так и не пришедшую в себя, аккуратно положили на так называемые носилки и доставили до нашего дома. Там мы выделили ей отдельную небольшую комнатку, недалеко от моей, чтобы при необходимости, я успела прийти на помощь.

Люди погудели-погудели, да разошлись. Захар оказался хозяйственным и все наши покупки, включая корзинку старушки, доставил до дома.

- Спасибо тебе большое! – не сдержавшись, радостно обняла его.

Глава 14

Я пока бежала, успела придумать полный сценарий апокалипсиса с Машей в главной роли, и возглас о собаке, поверг меня в тихий ступор. Стояла и видела, как счастливый ребенок обнимает щенка необычного голубого цвета. Подслеповатые еще глазенки пристально смотрели на девочку, казалось, собака впитывает ее образ и запечатывает в своей памяти.

- Сестрица! – только и смогла прошептать девочка, счастливо щурясь на солнце, протягивая мне щенка, - посмотри! Какой он хорошенький!

Песик и правда был просто няшный, носик-пуговка вкупе с огромными, в данный момент еще неопределенного цвета, глазами и висящими большими ушами, больше напоминал этакого мультяшного медвежонка, чем собаку. Девочка просто светилась от переполнявшего ее восторга.

- Маша, откуда он взялся? – держа его в руках и разглядывая диковинное животное, задала вопрос, включая режим «вредная старшая сестра».

- Из корзинки той бабушки. Сестрица, давай попросим, чтобы она его нам продала? Пожалуйста! – на мольбу в голосе Маше просто невозможно было не реагировать.

- Хорошо, как только старушка очнется, мы сделаем это! – пришлось согласиться, иначе горючих слез не избежать.

Я не могла ей отказать и разрушить счастливое мгновение. Получилось, что не мы нашли собаку, а она нашла нас.

- Ура! – заголосила девочка, отчего выбившиеся из косичек волосенки победно встали дыбом, а веснушки на носу выступили в полную силу, как семечки у парашютиков одуванчика, завершая этот образ.

Маша счастливо рассмеялась, ее смех подхватила я, а сдедом уже и богатыри не заставили себя долго ждать. Я повернулась к ним и обомлела. Воевода, глаза которого всегда напоминали льдинки айсберга, который бороздил темные закоулки его души, сейчас превратились в сияющие драгоценные камни, ярко блестевшие при солнечном свете. Белоснежные зубы, всегда спрятанные за упрямо сжатыми губами, ярко блестели, резко контрастируя с обветренной смуглой кожей на лице. Весь его облик изменился. Светлые чуть вьющиеся волосы растрепались от легкого ветра, придавая и без того молодому богатырю юношескую непосредственность. Мое сердце пропустило удар. Щеки окрасились ярким румянцем, когда наши взгляды встретились. На секунду в его глазах промелькнуло нечто напоминавшее сожаление, а потом сапфиры глаз снова затянуло ледяной коркой. Смех прекратился. Воевода строго глянул на Захара, развернулся и, приказав следовать за ним, направился к калитке.

Я пошла следом, провожать. Прекрасное настроение улетучивалось с каждым сделанным шагом. Почему так резко изменилось настроение воеводы – оставалось только догадываться.

Практически уже около калитки, Захар развернулся и напомнил мне, что придет завтра, строить курятник. Я согласно закивала, делая вид, что этому очень рада, а на самом деле мне уже было все равно, придет он или нет.

Когда калитка закрылась за витязями, с дороги донесся строгий голос воеводы: - А ты, что завтра не в карауле стоишь?

Я ушла, не дожидаясь ответа парня. Задумчиво войдя в дом, поставила на плиту чайник подогреваться и пошла, проведать старушку.

- Здравствуй, красавица! – донеслось с кровати, стоило мне войти в комнату.

- Бабушка! Вы очнулись! – прощупывая пульс, заглядывая в глаза и проверяя температуру, проговорила я.

- Да, деточка! Благодаря твоим стараниям. Не должна была выжить. Уж очень сильный морок был. Чувствовала, что встать нужно, а вон, не смогла! Если бы не ты, давно бы в Навь входила.

- Ну что вы такое говорите. Рановато туда собрались. Мы вон вас всем селом доставали. – поругала я немного старушку, подтаскивая тяжелый табурет к кровати, а затем и усаживаясь на него для беседы.

- Не о том, говорю! – досадливо махнула рукой бабуля. – О другом! Ты смогла морок задержать, да силу его уменьшить. Разве не поняла?

-Нет! – возвращаясь ко всем событиям и пытаясь найти там хоть зерно того, о чем говорит старушка, я отрицательно покачала головой.

- Надо же! Ходишь знахаркой, лечишь все село и о силе своей не догадываешься? Такого просто не может быть!

Еще раз, потрогав лоб бабули и обнаружив, что тот горячий, списала все на последствия полученного удара и решила не обращать внимания. Ни о какой силе я и понятия не имела.

- Как вас звать, бабушка? – спросила, чтобы сменить тему.

Она усмехнулась, пробормотав: - Ну, ну! – посмотрела на меня и представилась: - Полина Ивановна, я. Для вас – бабушка Поля. Договорились?

- Хорошо. – Не стала я спорить. – Меня Забавой звать, а сестру мою младшую Машенькой. Принести вам чаю, бабушка?

Получив согласие, вышла из комнаты, неплотно прикрыв дверь. « О какой силе шла речь?» - билось в голове. Внезапно правое плечо пробила резкая боль, а с пальцев руки слетела молния.

- Ну наконец-то! – раздался бас Домового. – Проснулась!

Глава 15

- Кто? – потрясенно разглядывая свои пальцы, спросила дедка.

- Сила твоя, что еще-то? Ну не твоя, а предыдущей хозяйки, с собой она ее забрать не смогла! Но шайтан-девка была. Половина села, ее боялось, а ты у меня совсем хворая, какая-то. Одно расстройство. – огорченно произнес Домовой.

- Так прежняя Забава крутым нравом отличалась?

- Не только слабая, но еще и непонятливая! – снова запричитал дедушка.

- А что за сила у Забавы была? И почему она ее с собой не забрала? – с осторожным любопытством начала выспрашивать Домового.

- Сила-то ее все больше по лесному хозяйству шла, людей да зверей лечить могла. Но Тара говорила, что не все она про себя знает. А с собой забрать – на то разрешение богов выпросить надобно! А Забава просить не любила, все больше требовала! Не зря княжеских кровей! – тут дедок осекся, испуганно посмотрел по сторонам и пропал.

- Каких кровей? – прокричала я в пустоту, но мне никто не ответил.

Вздохнув, прошла на кухню, где мой хозяйственный дедушка уже снял чайник с плиты, налила кипятка в кружку, добавила туда несколько капель настойки, положила купленную на базаре булочку в ажурную тарелочку, и на подносе отнесла все бабушке.

- Так, ты у нас иномирянка! – с порога вышибла из меня дух Полина Ивановна.

- Это запрещено? – разозлившись непонятно на что, спросила я, ставя поднос на небольшой прикроватный столик.

- Нет! – миролюбиво ответила бабуля. – Это даже поощряется, но редко бывает. По крайней мере, я только нескольких за свою жизнь встречала. А годков мне немало! Ты лучше скажи, девица, как там моя корзинка? Удалось достать?

- Справились, бабушка, спасли мы щеночка – увидев, как стремительно бледнеет старушка, примирительно проговорила я, - не переживай!

- Деточка, эта собака непростая! Ее только магией приучить можно, да и то пока глаза не открыл, а потом он хозяина себе сам выбирает, но к сожалению очень редко. Молва идет, не так давно только одна его приручить смогла, да и то не в нашем мире.

- А в каком? Это как? Разве можно свободно передвигаться между ними? – заинтересовалась я, только вот возвращаться мне совершенно не хотелось, и вопрос задала просто из праздного любопытства.

- Можно! Вон йокши вообще свободно это делают. – Поудобнее усаживаясь в подушках и беря в руки кружку чая, промолвила бабуля.

- Вы хотите сказать, что это опасная собака? Она может навредить ребенку?! – соскакивая с табуретки, на которой сидела и, направляясь к выходу из комнаты, вскричала я.

- Нет! Стой! Раз жива твоя Мария, то пес ее признал! Я же его тебе, – бабуля запнулась, - вернее, прежней Забаве несла, хотела продать, она бы его магией своей привязала, а вон как все вышло! Не переживай, теперь у твоей сестрички друг появился, преданнее которого во всех мирах не сыщешь!

Я остановилась и повернулась к старушке.

- Бабушка Поля, а кто вы такая?

Она довольно хмыкнула и сделала большой глоток чая, после откусывая от булочки: - Хороший вопрос, девонька, думала, не решишься его задать. Тетка я той Забавы, нашла ее первая, да не последняя. Когда крыша обрушилась, я не только магию на меня направленную почуяла, но и то, что тебя в той толпе тоже кто-то прощупывал. Так что осторожней тебе нужно быть.

- А я кто?

- Устала я, давай, завтра поговорим, утро вечера мудренее. Спасибо за вкусный чай, редко такой встретишь.- Протягивая мне, пустую кружку с блюдцем.

Я кивнула, день был действительно долгим, меня тоже уже клонило в сон, да нужно еще Машу отправить помыться, и самой по дороге не заснуть.

Найдя девочку в ограде, играющую со щенком, который, как мне показалось, даже немного подрос, хотя такого не могло быть. И отправив ее в баню, под контролем Банника, пошла, готовить легкий ужин, да кровати раскладывать. Наскоро перекусив и еле дотащив засыпающую девочку до кровати, аккуратно поставив корзинку с собакой рядом, я, едва коснувшись подушки, тоже провалилась в глубокий сон без сновидений. Чтобы завтра снова погрузиться в житейские проблемы, ну я так планировала.

Разбудили меня вовсе не петухи, а пронзительный крик Машеньки: - сестрица, вставай! Собака пропала!

Глава 16

Я с трудом открыла глаза. «Какая собака? У нас нет никого! Божечки, зачем орать в такую рань? Дайте поспать» - мысли вертелись круговертью. Вылезать из кровати совершенно не хотелось, но меня настойчиво трясли за плечо, рассказывая о какой-то противной собаке, которая испарилась.

- Это же замечательно, что она сбежала! Баба с возу, кобыле легче. Корми, пои ее! – едва проснувшись, пробормотала я.

В ответ раздались громкие рыдания, а сквозь всхлипы только и было слышно: - Я ему даже имя не придумала! Как теперь его звать, чтобы обратно вернулся? Собака, что ли? Он же голодный! Я его с ложечки кормила-а-а, молочко-о-м.

Когда рыданья уже начали переходить в вой, я открыла глаза.

- Мария, что за плач с утра пораньше? Что происходит? – как можно строже спросила я.

- Дак то и происходит, что собака пропала! Я же тебе говорю! А ты спишь, даже носом не ведешь. – Еле шевеля распухшими губами и размазывая потоки слез по лицу, снова запричитала Машенька.

- Так, хватит! – пришлось вставать, идти доставать из сундука ажурный платочек, чтобы вытереть горючие слезы ребенку. – Ты везде смотрела? Может, заигрался, да спрятался куда?

- Смотрела! Везде даже на улицу выбегала. – Маша подняла опухшее от слез личико, взглянула на меня и махнула рукой – За ограду я не выходила, не нужно такие глаза делать! Туточки его искала. Можешь не ругаться!

Я вздохнула и предложила: - Давай еще раз поглядим, а потом будем думать, что делать дальше. Хорошо?

Одуванчик грустно кивнул и, опустив плечи, вышел из моей спальни. Мое сердце сжалось от жалости, если не найдем что делать дальше? Где замену искать? Накинув на себя льняной халат, подпоясавшись, кинулась следом за ребенком. Осторожно взяла ее за ручку, и уже вместе, мы вошли в ее покои. В детской никого не было, только игрушки ровными рядами сидели на своих местах, как прибитые. «Странно, почему она ими не играет? Даже с полок не снимает» - пронеслось в голове.

- Тут никого нет, видишь? – грустно проговорила девочка.

- Солнышко, я думаю, твой пес сейчас сидит в корзине и терпеливо дожидается, когда ты его покормишь. Пойдем, посмотрим? – ласково погладив ее по голове, предложила я.

- Я что, дурочка маленькая? Не было его там! – гневно входя в комнату и замирая на пороге, проговорил мой ребенок.

Щенок сидел в корзине. За ночь он заметно подрос, еще вчера мутные глазенки смотрели двумя влюбленными озерцами на девочку. Как только Маша вошла в комнату, песик выскочил из корзины и бросился встречать свою хозяйку, размахивая хвостом в разные стороны. Радостный писк пронесся по дому: - Мишка, ты вернулся!

Щенок действительно все больше смахивал на медвежонка. Только шерсть была глубокого синего цвета. Счастье в доме было восстановлено.

- Маша, ступай умываться и завтракать. Кстати, в этом мире школы есть? Почему ты не учишься?

- Школы есть! Только каникулы у нас, милая сестричка, вот! – гневно сверкнув глазенками, проговорил мой Одуванчик.

- Хорошо, будешь мне сегодня по хозяйству помогать. – И, заметив недовольную гримасу девочки, добавила. – А то собака на улицу пойдет, нового хозяина искать.

- Хорошо! – почти шепотом произнесла Маша, мгновенно соглашаясь, и, со щенком на руках, вышла из комнаты – умываться.

Я заглянула к старушке – она спала, мирно похрапывая, осторожно прикрыв дверь, направилась на кухню, готовить завтрак.

- Маша! – допивая утренний чай, проговорила я – нам нужно сделать домик для твоего Мишки на улице, а для этого выбрать место. Захар придет, поможет нам.

- Ура! – прокричала девочка, соскакивая со скамьи, подлетая ко мне, чмокая меня в щеку и шепча в самое ухо: – Спасибо! Я наелась. Бегом преодолев кухню, она выскочила на улицу, играть со своим Мишкой. Имя у собаки появилось.

- Доброе утро! – произнесла старушка, плавно вплывая на кухню. – Я так хорошо спала, что даже не слышала, что вы давно проснулись! Лай собаки меня разбудил.

- Доброе! Проходите, присаживайтесь. Завтракать будете?

- Буду! Я сама себе положу, можно? – и, дождавшись моего согласия, бабушка продолжила: – А ты ступай, планы свои из-за меня менять не стоит.

- Как скажете – не стала спорить я, направилась в свои покои, чтобы переодеться и на улице в ограде, дожидаться Захара.

Забава была красавица: румяные щеки, ясные глаза, гибкий стан. Все при ней, тонкая талия, крутые бедра и высокая грудь. Я вертелась перед зеркалом, любуясь своим отражением. Волосы вызывали особое восхищение и стали моей тайной гордостью, густые, шелковистые. Заплетая их в толстые косы, они лежали на груди, каждая в руку толщиной.

Покрутившись перед зеркалом чуть дольше обычного, я побежала встречать Захара, за забором уже раздавались мужские голоса.

«Может, встретил, кого-то, наверное»- мелькнула мысль.

Выскочив на крыльцо и, в который раз, оправив подол сарафана, гордо направилась к калитке, за которой уже раздавался окрик: - Забава, открывай!

Распахнув ее настежь, я вздрогнула, на дороге стояло два молодых парня, ни один из них и близко на Захара похож не был. Удивленно изогнув бровь, я уставилась на добрых молодцев, с немым вопросом на лице.

Глава 17

- Почему? – стараясь не показать страх, спросила я.

- В дозор его отправили на дальний рубеж. – Ухмыльнулся парень. – Дорожку кому-то перешел.

Он окинул меня сальным взглядом раздевая. Холодок пробежал по спине. Как так можно? Отступив на шаг, от грязного намека парня, стараясь не подать виду, что его поняла, я пожала плечами и произнесла:

- Ну что ж, коли служба у вас такая, будем довольствоваться тем, что есть. – Окидывая недоверчивым взглядом этих двух гигантов. – Вы хоть что-то делать умеете?

Рыжий вспыхнул, как огонь в степи, даже веснушки, которых практически совершенно не было видно, ярко проступили на носу и щеках парня.

- Что значит, хоть что-то! – возмутился он. – Я в своем селении первым столяром в округе был.

- Ну раз был! То вперед! – отступая в сторону и впуская их в ограду, приветственно махнув рукой, пригласила я. – Звать то вас хоть как, солдатики?

- Меня Глебом зовут, – ответил парень с веснушками. – А его, – взмах руки в сторону второго – Прохором кличут.

- Ясно! Рада знакомству. А я лекарша в этом селении, где хворь вылечить могу, а где и наоборот, помочь той с больным справиться. –многозначительно взглянув на хама и разворачиваясь к ним спиной, бросила через плечо - Идемте, покажу, где нужно строить и что.

Прохор сник, неловко помявшись на входе, вошел и плотно закрыл калитку.

Курятник мы решили с Машенькой разместить за банькой, в уютном уголочке. Солнышко практически целый день припекало полянку, поэтому цыплятам будет здесь хорошо. А рядом поставим будку для собаки, которая росла не по дням, а по часам.

Рассказывая о своих планах, стараясь донести до парней нашу задумку, я так увлеклась, что практически начала кричать.

- Что ты орешь, как будто тебя режут? – проворчал Дворовой, выходя из бани.

Парни охнули и отступили на пару шагов.

- Мы с тобой, как договаривались? – продолжал дедушка, - что кричать не будешь! А на деле как получается?

Я замолчала, постояла , посмотрела на дедушку, потом перевела взгляд на бледных парней и расхохоталась, кинувшись обнимать Дворового.

- Прости меня, дорогой мой! Я просто увлеклась, маленько! Не буду больше.

- То-то и оно, что увлеклась. Может помочь чем? Этих вот, к примеру, покараулить? А то больно прыткие некоторые. – Качнув головой в сторону богатырей, предложил дедушка.

- Ну, покарауль, дедушка. – Поклонившись до земли, проговорила я. – А я вот тут двор подмету, да траву скошу, чтобы клумбы наши с Машей видно стало.

Дедок кивнул, поднялся на крылечко баньки, уселся на стул и сложил руки на коленях – караулить был готов.

Мужики засучили рукава и, тихонько переговариваясь, принялись за работу.

Жара набирала свои обороты, в воздухе разливался духмяный запах свежераспиленного дерева, смешанного со скошенной травой. Бабочки, вспорхнувшие с цветов, которые рухнули от взмаха моего серпа, переместились на небольшие клумбы, сформированные нами с Машей накануне. В ограде становилось все уютнее.

Воздух начинал звенеть от зноя. Рубахи на богатырях насквозь промокли от пота, прилипая к телу и позволяя рассмотреть отличное сложение воинов. Парни были как на подбор: высокие, статные, с тугими узлами мышц, которые перекатывались под кожей при каждом взмахе топора.

Томление, зародившееся в моей душе, то ли от летнего зноя, то ли от мощи богатырей не давало покоя, заставляя двигаться, суетиться и бежать куда-то. Меня тянуло в лес, еще секунда и я брошусь, не разбирая дороги. Вот только куда? Определиться бы.

- Глеб, - подошла я к парню, - скажи, а где ваша дружина остановилась?

- Зачем тебе? – вытирая пот со лба, спросил он.

- Хочу Алексея поблагодарить, что таких искусных умельцев отправил.

- Так, по дороге через лесок, деревенька, Муруй называется, вот в ней пока и стоим. Недалеко тут совсем. Погоди немного, мы тебя и проводим. – Попытался остановить меня Глеб

- Нет, мне нужно еще кое, что сделать. – Не вдаваясь в подробности, ответила ему и пошла в конюшню, седлать Зорьку, которая уже чувствовала себя прекрасно. Копыто зажило.

В детстве у нас рядом с домом был ипподром, а там школа верховой езды, куда меня и определили, как только мне исполнилось десять лет, в ней я благополучно проучилась до самого выпускного класса.

Оседлав Зорьку, вывела ее за ограду, вскочила в седло и направилась в лес. Благо он был по пути в Муруй, куда заезжать я даже не собиралась. Нужна была причина, чтобы выйти за ограду. И я ее придумала. Я всегда любила скорость, вот и сейчас, пришпорив лошадку, вылетела за село и понеслась по проселочной дороге, навстречу солнцу, ветер свистел в ушах, распушив косы. Адреналин бурлил в крови, такого восторга я не ощущала с юности, когда из основных моих забот было вовремя попасть вечером домой, чтобы тетка меньше ругалась.

За очередным поворотом на извилистую дорогу вышел огромный кабан. Зорька испугавшись, поднялась на дыбы и понесла, рванув в лес.

Мы неслись не разбирая дороги, ветки больно хлестали меня по лицу и чтобы не упасть и сломать себе спину, я прижалась к лошади, крепко обхватив шею руками и тихонько шепча ей на ушко ласковые слова, стараясь ее успокоить. Но в нее как будто бес вселился, она неслась все глубже и глубже в лесную чащу, пока, не влетев в болото, снова не встала на дыбы и скинув меня в мерзкую вонючую тину, унеслась в самую чащу. Болотная жижа цепко ухватив однажды, даже не собиралась отпускать, медленно, но верно затягивая в свое прожорливое нутро.