Замок ледяной розы. Книга 2

Шестая зима в Замке ледяной розы. Глава 1

         Когда знакомая башня вынырнула из спутанного переплетения голых ветвей спящего зимнего леса, у меня сердце замерло в груди. Думала, что почти забыла всё за эти семь лет – но чем ближе становился Замок ледяной розы, тем ярче и живее вставали перед глазами образы ускользающего детства. Проказы и шалости, обиды и маленькие победы, первые настоящие испытания и первые настоящие слёзы… И дружба – я тогда тоже верила, что настоящая.

         И в центре этого круговорота, как ось, вокруг которой вращаются все мои воспоминания – высокая чёрная фигура. Очертания смазаны. Я вдруг неожиданно осознаю, что почти не помню лица человека, имя которого долгое время просто запрещала себе произносить, даже мысленно. Пытаюсь вспомнить, но его образ упрямо от меня ускользает. Всё-таки семь лет – долгий срок для ребёнка, которым я была когда-то.

Замок ледяной розы всё приближался, а вместе с тем нарастала и моя нервозность.

Нет, я честно пыталась! Не обращать внимания на панику, которая прорывалась неудержимой волной. Небо, что я делаю! Куда еду? Зачем? К чему снова бередить эти раны?

Вдруг очень живо и в красках представилось, как всё будет – огромный-преогромный замок, толпы разряженных гостей… и посреди всего этого великолепия – одна потерянная я. Нет, всё-таки мне привычнее тишина и одиночество. Понятия не имею, как найти своё место там, где меня наверняка уже…

- Пап, а вдруг они меня все уже забыли?.. - Не сдерживаюсь и поворачиваюсь к нему, почти слетаю от этого движения со скамьи – и так сидела на самом краю.

Отец смотрит на меня тепло и понимающе. И отвечает – похоже, не на тот вопрос, что я задала, а на тот, что хотела задать на самом деле. Качает головой.

- Нет, Кэти! Он тебя не забыл. Посмотри в окно.

…Меж деревьев промелькнуло серебро. Потом ещё и ещё раз.

Всадник на снежном олене.

Одетый в чёрное, он пригибается к самой шее могучего прекрасного животного, и оба они кажутся стрелой, мчащейся сквозь дебри наперерез ветру, рассыпая снежные искры. Стрелой, выпущенной из моего полузабытого прошлого в настоящее.

Серебристый сполох теряется из виду, но я знаю, что наши пути уже скоро пересекутся.

На подъезде к замковой ограде мне бросилась в глаза странная деталь, которой абсолютно точно не было семь лет назад. По обе стороны дороги, перпендикулярно ей, высится длинный земляной вал в сажень высотой. Я не видела краёв – они терялись в лесной чаще, которая здесь, так близко к Замку ледяной розы, была совсем уже свободна от снега. Покатый, заросший травой и местами мхом, кое-где растрескавшийся – вал выглядел так, будто гигантский подземный змей разлёгся поперёк моего пути, и он вот-вот проснётся и начнёт выбираться наружу.

Надо будет не забыть спросить, что это ещё такое, у… у кого-нибудь. Я спрошу об этом у кого-нибудь в замке. Да хоть у старины Торнвуда – надеюсь он в добром здравии и по-прежнему служит у Винтерстоунов дворецким.

         Чем ближе я была к источнику своего беспокойства, тем ярче и полнее оживали в моей памяти детские воспоминания, и тем больше отличий я находила. Казалось бы, не таких и существенных, но они остро напомнили мне, как много времени я потеряла.

         Замок почти не изменился, разве что камень его стал совсем бледно серым, почти белым – как дождевая туча, которая выплакала уже почти все обиды и готовится стать легкомысленным облаком. И розы – мои чудесные синие розы взобрались уже до самой башни и густым ковром укрывали часть стены. Вот-вот протянут нетерпеливые зелёные пальцы в то заветное окно, плотно закрытое ставнями, за которым скрывается до сих пор не разгаданная тайна.

         Вокруг же замка меня ждало намного больше непривычного.

         Вместо ажурной чугунной ограды, что окружала сад когда-то, – высокая стена белого кирпича, поверху из неё торчат острые пики. Тяжёлые дубовые ворота, окованные полосами стали. Они, правда, распахнуты настежь, и наш экипаж проезжает без единой заминки, зато справа обнаружилось небольшое приземистое помещение, больше всего напоминающее караулку. Когда оттуда вышли двое в кирасах и с алебардами, я поняла, что это она и есть.

         Нас ни о чём не спрашивали и коротко поклонились. На доспехе стражи красуется герб Винтерстоунов – синяя роза в серебряном круге.

         Так, а это что там у нас вдали, рядом с хозяйственными постройками появилось? Не двухэтажная ли казарма часом, судя по входящим и выходящим из неё вооружённым людям?

         Кажется, за истёкшее время Рон не терял времени даром. Он ведь собирался укрепить оборону Замка ледяной розы, как только дорвётся до части фамильных денег, - и сделал это! Чтобы Замок никогда больше не мог стать игрушкой в нечистоплотных руках и заложником чьих-то непомерных амбиций.

Глава 2

Первые последствия своего необдуманного поведения я ощутила, едва пришло время распаковывать вещи. Выяснилось, что леди Винтерстоун приказала выселить меня из прежней комнаты и выделила крохотную комнатушку где-то на первом этаже, ближе к половине слуг.

Не то, чтобы я не понимала мотивов такого решения… И даже внутренне испытывала облегчение. Всё-таки спать юной девушке в двух шагах от мужчины, в смежных комнатах… У меня ведь даже гувернантки теперь не водилось!

Вот только не ожидала, что покидать место, с которым было связано столько воспоминаний, будет так невыносимо жаль.

…И совершенно не ожидала, что комната так же не захочет отпускать меня.

Ну, во-первых, дверь новой комнатушки просто-напросто не пожелала открываться. От слова совсем. Кажется, повторялась старая история – двери в замке всегда вели себя при мне, мягко говоря, странно.

Пока слуги, тихонько чертыхаясь, таскали мои саквояжи по этажам туда-сюда, выяснилось, что вообще ни одна пустующая спальня ни на первом, ни на втором, ни на третьем не желает поддаваться и пускать меня на порог! Наконец, не поверив докладу дворецкого, явилась сама хозяйка и принялась круглыми глазами смотреть на то, как двери, до того прекрасно всех пропускавшие, будто намертво приклеиваются к косякам, стоит мне приблизиться.

Глядя на всё это безобразие и уморительное лицо графини, я мучительно давила смех, и мне стоило огромных усилий делать невинное лицо, когда она оборачивалась с возмущённым видом. Правда, не уверена, что удалось полностью скрыть те странные звуки, что я издавала, за покашливанием.

Практически не сопротивляясь, я бродила туда-сюда по коридорам замка, куда приказывали, и раз за разом повторяла всё ту же бессмысленную процедуру. Только про себя молилась, чтобы сюда не явился ещё и Рон. Могу представить, что он скажет. «Черепашка Рин, ты так достала этот замок, что он уже не знает, как от тебя избавиться!»

В конце концов, провели небольшой эксперимент и быстро установили, какая именно комната всё-таки готова сделать исключение и пропустить меня, а не оставить гостью ночевать где-нибудь на конюшне. Ну, понятно какая, да?

Я к тому моменту просто опьянела от бурлящего в крови веселья. Только старалась не подать виду, чтобы не злить ещё больше хозяйку. Кажется, не одна я скучала по замку – он по мне тоже! Мысленно я показала язык Рону.

Даже леди Винтерстоун в конце концов сдалась. Нервно накручивая кончик белобрысого локона, выбившийся из высокой строгой причёски, она сказала, что приняла решение сделать коридор третьего этажа, в котором прежде жилыми были только покои сыновей графа, «юной половиной замка». То есть открыть все остальные комнаты, которые пылились без дела, и переселить туда остальную молодежь из числа гостей, что прибыли на каникулы в Замок ледяной розы. Числом таковых было, кажется, около пары десятков. В основном девушки. И в основном, если верить Рону, «унылые и раздражающие».

Про себя я посмеялась над братьями и пожелала приятного отдыха. Сомневаюсь, что им придётся по вкусу подобное нововведение. Впрочем, насчёт Эдди я уже не была так уверена.

Когда все, наконец, оставили меня одну, я блаженно растянулась на кровати, которая уже не казалась такой большой, как в детстве, и мечтательно вздохнула. Протянула руку и погладила лепестки ледяных роз на стене над изголовьем. Тёплые, как всегда… С наслаждением вдохнула поглубже тот особый запах старого замка – смесь аромата роз, пыли и грозы, чего-то ещё невыразимого – по которому успела так соскучиться.

В спальне обнаружились кое-какие изменения, но их было немного. Появилась пара уютных кресел у окна, обитых бордовым плюшем, круглый журнальный столик с канделябром меж ними, книжные полки на стене, шкаф стал другой – пошире…

Потом вдруг поймала себя на мысли, что напряжённо прислушиваюсь к тишине в соседней комнате, пытаясь уловить хоть какие-то звуки.

А интересно, та дверь в стене всё ещё…

Я раздражённо перевернулась на живот и накрыла голову подушкой. О чём я думаю?! Совсем с ума сошла!

Но что-то мне подсказывало, что всё осталось на месте. Ох уж эта хулиганская комната…

Шутки шутками, но все эти магические издевательства замка и блуждания по этажам туда-сюда породили во мне просто зверское чувство голода. Поэтому я не долго отлёживалась, приходя в себя с дороги, а поскорее отправилась вниз, искать отца и чего-нибудь пожевать. Причем можно в обратной последовательности. Тем более, что за окнами уже темнело, а мне с самого утра от волнения кусок в горло не лез.

На удивление и в папиной комнате, и в обеденном зале оказалось совсем пусто, да и вообще в коридорах замка стояла подозрительная тишина. Учитывая, что гостей было приглашено с полсотни, это не считая личных слуг…

Моё недоумение разрешилось, когда румяная миссис Торнвуд прогнала меня с кухни без всяких пирожков. Заявила, что страсть как рада меня видеть, но, во-первых, опасается испачкать моё милое белое платье, а во-вторых, ужин для гостей накрыт на свежем воздухе.

Горестно вздохнув, я покинула кухню, преодолела гулкий холл и вышла из главной двери… чтобы остановиться на секунду, восхищённо оглядывая сад.

Глава 3

Наверное, я очень сильно испугалась в тот момент. Это всё от неожиданности, абсолютно точно! Потому что сердце на миг словно остановилось, а потом принялось навёрстывать упущенное с такой скоростью, что, думаю, чуткий Снежный услышал его аж на противоположном краю конюшни.

Но вредный олень даже ухом не повёл – он продолжил спать, и на его невозмутимой морде было написано: «разбирайтесь сами между собой, люди!» Даже Вьюга опустила голову и принялась как ни в чём не бывало собирать с пола какие-то клочки сена. Животные никак не хотели мне помочь – было полное ощущение, что мы с Роном здесь совершенно одни в этот ночной час.

Я нервно поправила шаль, сползшую с плеча. Так, а в каком виде сейчас мои волосы? Какой чёрт меня дёрнул оставить их распущенными?! Отчего мне так хочется сбежать – а останавливает лишь то, что в таком случае меня точно сочтут неисправимой трусихой?..

И почему у меня такое чувство возникает, глядя на Рона, выбирающегося из сена и стряхивающего с себя мелкие травинки… ловящего моё смущение пристальным и самую чуточку лукавым взглядом… на притаившуюся в уголках его губ улыбку… что для него все мои метания и панические мысли – как открытая книга?

Когда он приблизился, я спряталась за спину Вьюги, оставляя её щитом меж нами. Потому что, если он остановится на расстоянии такого же короткого шага, как днём при встрече – мои нервы не выдержат. Я точно убегу! Или… Или протяну руку и вытащу эту ужасно раздражающую меня травинку, что запуталась в его тёмных волосах.

- Я пришла навестить Вьюгу! – почти с вызовом прервала молчание я.

- Я вижу, - отозвался Рон, посмеиваясь.

- Она болела!

- Я знаю.

- Её надо было лечить!

- Ты совершенно права.

На этом фантазия у меня закончилась, и я замолчала, чувствуя себя полной дурой.

Рон рассмеялся и положил руку на загривок Вьюги. Я свою ладонь, напротив, поскорее оттуда убрала, стягивая концы шали плотнее.

- Прости, Черепашка, не удержался! Ты слишком забавная, когда злишься. А у меня слишком хорошее настроение сегодня, чтобы быть серьёзным.

Он ласково провёл ладонью по шее Вьюги, и она отозвалась тихим пофыркиванием.

- Но всё-таки, если серьёзно… Спасибо тебе.

Я осторожно заглянула ему в глаза, опасаясь снова какого-то подвоха. Но в них неожиданно не оказалось и намёка на шутку.

- Это ещё за что?

- Как – за что? Вылечила нашу девочку. Каюсь - слишком редко бывал дома в последнее время. Поздно спохватился, что с ней что-то не так. Чего только не перепробовал! Но, кажется, у нас с ней была одна болезнь на двоих. Называлась тоска. И лекарство, похоже, оказалось тоже одинаковым.

Я стиснула край шали до боли в костяшках. Спрятала лицо и промолчала – молчанием, как привычным панцирем, скрывая смятение.

Что стоит за этими его словами? Очень много или, напротив, легкомысленно мало? Могу ли я им верить? Теперь, спустя столько времени – уверена ли я, что знаю человека, стоящего передо мной?

А потом мой взгляд вдруг поймал странную, насторожившую деталь.

Серебристый отблеск, промелькнувший в вороте его белой рубашки.

Он что-то носил на груди – что-то серебряное. Прятал под одеждой. И это могло быть всё, что угодно – вот только на память болезненно-остро пришло воспоминание об Эмбер и о медальоне на её груди, который она использовала для связи. Эта мысль ударила в меня больно – до холодной дрожи в сердце и онемения в кончиках пальцев.

Рон вздохнул.

- Всё молчишь… Жалеешь, что приехала сюда? Жалеешь, что вернулась?

- Нет! – я вскинула голову и ответила, кажется, слишком резко и запальчиво, потому что он снова улыбнулся – такой удивительно тёплой улыбкой, что мне захотелось к ней прикоснуться, чтобы согреть замёрзшие пальцы.

- Ну так может, прокатимся? Мне охота тебя растормошить как-нибудь, чтоб перестала смотреть на меня, словно перепуганный злой котёнок. Да и Вьюге не мешало бы проветриться. Снежный вон – тоже застоялся!

         Ох, как же искушал меня его взгляд! Как хотелось забыть обо всём, вскочить на спину любимице и умчаться без оглядки в ночь… с ним. Чтобы только ветер в ушах – и забыть обо всех тревогах, забыть об этих проклятых семи годах, как будто их и не было вовсе…

Вот только я больше не маленькая десятилетняя дурочка. И не имею права вести себя так, будто кроме нас во всём мире никого нет. Свои поступки я обязана тщательно взвешивать – и задумываться о том, как они выглядят со стороны. У ошибок теперь совершенно другая цена.

         - Я не могу. Посреди ночи слишком рискованно. Нас могут увидеть и неизвестно что подумать. Тебе-то всё равно, а девушка моего возраста обязана заботиться о своей репутации.

         Рон иронично выгнул бровь. Кажется, я смогла его удивить – он явно ожидал другого ответа. Пусть привыкает! Неужели думал, что может выбросить меня из своей жизни на целых семь лет – а потом просто сделать вид, что всё по-прежнему?..

Глава 4

Насколько я помнила, Рон предпочитал вставать рано, поэтому на следующий день специально просидела в комнате почти до обеда, не высовываясь, только чтобы не пересечься с ним в коридоре. Была уверена, что это будет очень неловкая сцена.

Как мышка выскользнула наружу лишь ближе к одиннадцати, прислушиваясь к тишине за соседней дверью… Чтобы почти нос к носу столкнуться с Эдом, выходящим в длиннополом атласном халате из своей комнаты. Он сонно зевал и почёсывал лохматую белобрысую шевелюру.

- Какой приятный сюрприз, Кэт! Как спалось на новом старом месте? Слышал, вчера был какой-то переполох.

Да что ж такое, опять он пялится! Правда, положа руку на сердце, Рон тоже ещё как пялился на меня вчера – видимо, я и впрямь так изменилась за семь лет. Оставалось надеяться, что не в худшую сторону. Но взгляд Рона почему-то не так раздражал…

Возможно, дело в том, как именно смотреть. И куда. Я порадовалась, что моё бежевое домашнее платье было достаточно скромного покроя, хотя и облегало, стараниями маменьки, всё что нужно.

- Доброе утро, Эдди! Надеюсь, ты слышал последние новости. Скоро в этом коридоре станет куда оживлённее.

- А ты, я гляжу, этому рада? Эх, Кэт, Кэт – ты разбиваешь мне сердце! Неужели с такой спокойной душой отдашь меня на растерзание всем этим девицам?

Я застыла на месте, поражённая самолюбованием в его тоне.

- Как-нибудь переживу! Эд, позволь пройти – я вчера так и не поужинала толком, а сегодня ещё и завтрак проспала… Пойду на разведку, может на кухне что-то осталось. Жуть как рада, что там до сих пор хозяйничает миссис Торнвуд. Она всегда меня балует.

- Только не позволяй ей закармливать себя пирожками – не хочу, чтобы ты испортила свою прелестную фигурку!

Я не нашлась, что ответить на подобную возмутительную реплику, и поспешила поскорее ретироваться.

Уже на лестнице столкнулась с запыхавшейся Мэри.

- Мисс Кэти!.. Ох, то есть мисс Лоуэлл…

- Мэри! Мы знаем друг друга тыщу лет! Ты что… - перебила её я. Она широко улыбнулась, но улыбка тут же погасла.

- Там это… Хозяйка вас к себе вызывает. В свои покои. Это на втором этаже, я провожу, - и она смущённо отвела взгляд.

Как-то мне сразу это не понравилось. Совершенно. Но делать нечего, идти придётся.

- Что вы делали ночью на конюшне?

Такой вопрос с порога совершенно вышиб меня из колеи. Я застыла, вцепившись в складки платья.

В этой комнате я не была ещё никогда. Большая, раза в три больше чем те, что у меня и у Рона. Задёрнутые шторы бордового бархата создают полумрак. Запах роз и лекарств, шикарная белая мебель с позолотой, здоровенная кровать с балдахином, на которой на высоких подушках возлежит графиня – в чём-то белом и кружевном, мерно проводя тощей, как куриная лапка, рукой по спине маленькой кудрявой собачки.

- Мне повторить вопрос, или так и будете таращиться на меня? До чего неприличное поведение. Впрочем, чего ещё ждать от вас…

Присесть, естественно, не предложили. Впрочем, мне совершенно не хотелось приближаться, и я воспользовалась этим, чтобы так и остаться стоять у выхода. Как будто это могло спасти от унижения, которое, я чувствовала, только начинается.

Ну что ж… От меня по-прежнему ждут ответа на вопрос. Хотя графиня даже не смотрит в мою сторону, поджав узкие губы и занимаясь исключительно своей собакой.

Лучшим ответом будет правда. Мне даже не придётся лукавить… если она не начнёт расспрашивать дальше.

- Я ходила на конюшни, чтобы проведать, как там моя… как там олениха. Прошу прощения, миледи, это было неучтиво с моей стороны, появиться там без разрешения хозяев! Больше подобное не повторится.

Интересно только, откуда она знает. Впрочем, учитывая, что окна её спальни выходят в парк, скорее всего увидела меня…

- Я очень надеюсь на то, что не повторится. Потому что вы завтра же соберёте свои вещи и покинете Замок ледяной розы.

- Простите?

Мне показалось, я ослышалась. Наверняка ослышалась. Ведь она не может всерьёз?..

- У вас плохо со слухом, милочка, а не только с воспитанием? Я сказала, вы покинете замок как можно скорее!

- Миледи, если дело в моих неуместных ночных прогулках, то заверяю…

- Хватит! Я не стану слушать ваших оправданий! – графиня наконец-то соизволила поднять на меня взгляд, и я увидела в нём презрение. – Я прекрасно видела своего сына, возвращающегося в замок тем же путём, что и вы, через какие-то считанные минуты. Какое бесстыдство!

Я похолодела. Сбывались мои самые страшные кошмары. И бесполезно теперь уверять, что мы всего лишь поговорили. И даже не по моей инициативе. Мать Рона подумала то, что подумала.

И возможно, мне стало бы так стыдно, что я покорно дала бы своё согласие и прямо из этой комнаты отправилась собирать свои вещи… Но она продолжила.

Глава 5

Платье немного придало мне уверенности. С ним мама особенно расстаралась. Вот уж кто бы прекрасно понял все намеки графини насчет охоты за наследством! Но как же они с ней похожи, на самом деле… Даже странно, что тогда, много лет назад, совершенно не сошлись.

Нежно-зелёное, с высокой талией и короткими рукавами, оно было украшено белым кружевом по округлому вырезу – достаточно скромному, чтобы я на него согласилась, и достаточно глубокому, чтобы удовлетворить мою маменьку.

С причёской мудрить не стала. Привычный низкий пучок оживила лишь тонкой ниткой жемчуга, вплетя её в волосы – мать отдала свои лучшие украшения, собирая меня в поездку, на которую она возлагала такие надежды.

Парочка более крупных жемчужин в уши, постараться не думать о том, какой бледный и встревоженный вид имею – и вперёд, на амбразуры! Под отравленные стрелы чужих ядовитых взглядов.

На секунду замираю на пороге, прежде чем выйти.

Отчего-то, как прилив неудержимо и властно, меня охватывает предчувствие, что этот вечер станет важной точкой на линии моей судьбы.

Нет – меня не стал никто сверлить глазами, как только я вошла в бальный зал, уже полный гостей, музыки, блеска и красок. Все многозначительные девичьи взоры достались Рону, который стоял на противоположном конце зала, поглощённый разговором с каким-то седовласым старичком почтенного вида.

Зато к нам с отцом немедленно подошёл граф Винтерстоун. Его внушительная сухопарая фигура с идеально прямой осанкой была облачена в белое, на груди – синяя лента с орденом Многоцветной розы. Семь лепестков, каждый окрашен в цвета одного из замков, ранее существовавших в Королевстве.

- Дружище, ты как раз вовремя, чтобы спасти мою бедную голову от невыносимой головной боли! Все эти юные леди трещат как сороки – я теперь лучше понимаю Рональда, когда он отказывался наотрез сюда приезжать. Надеюсь, хотя бы Кэти нравится праздник. Где она, кстати?

Папа ухмыляется в усы и подталкивает меня вперёд, тем самым лишая шансов спрятаться среди гостей и не попадаться на глаза графу, как я надеялась. Разумеется, тут же вежливо улыбаюсь и учтиво приседаю. И тут вдруг замечаю неподдельное изумление в глазах графа, на которое отец немедленно откликается.

- Моя малютка Кэти… эм-м-м… семнадцатилетняя малютка Кэти, - представляет меня отец, положив руку на плечо.

А граф меж тем смотрит на меня… очень пристально так смотрит… потом оборачивается и, кажется, бросает изучающий взгляд на своего сына. А потом снова на меня.

В глазах графа появляется лукавый огонёк.

- Так-так… значит, вот оно что! Что ж, теперь для меня, наконец, кое-что проясняется во всей этой долгой и запутанной истории. Дружище, а не пойти ли нам поболтать по душам, как в старые времена, за рюмочкой чего-нибудь эдакого?..

Граф хватает отца, и они уходят. А я остаюсь одна и смотрю ошарашенно им вслед.

Нет, ну кто так делает? Я одна посреди бального зала с морем гостей, где никогошеньки не знаю, и теперь…

Не успеваю додумать свою мысль, потому что Рон коротко кланяется своему старичку, прекращает разговор и идёт прямо на меня, рассекая толпу. По идеально прямой и абсолютно ясной траектории. Великолепный в своём чёрном сюртуке, которому он не изменяет даже на балу.

Но как же я понимаю в этот момент всех этих девчонок с горящими глазами, прячущих улыбки за веерами или пытающихся попасться ему на пути! Сама против воли залюбовалась. Вот только я единственная в этом зале, кому нельзя смотреть на него так. Слова графини были обидны и несправедливы, но в одном она права – я здесь лишняя. Моё присутствие на этом балу – случайно сбывшаяся грёза, которая развеется как дым и останется лишь горьким воспоминанием всего через неделю, когда мы с отцом вернёмся домой. Я не имею права пускать эту грёзу себе в сердце и верить ей, иначе она разорвёт моё сердце изнутри. Потом, когда сказка закончится.

И я стараюсь скорее отвести глаза. Срочно уйти с траектории его движения, которая читается так очевидно… и так явно для всех, кто находится сейчас вокруг.

Надо срочно искать отца! В конце концов, не танцевать же я сюда…

- Рин, я вообще-то терпеть не могу все эти балы и танцы – но для тебя, так и быть, сделаю исключение. Потанцуешь со мной?

Вот так вот. Первое же попадание на амбразурах – точно в цель. До мелкого-мелкого крошева, в которое превратились сейчас все мои мысли и благие намерения.

А ещё он снова пренебрегает всеми правилами приличия. Потому что стоять так близко к девушке, даже на балу и в толпе – совершенно не позволительно по этикету. Что бы там ни думала про меня его маменька, а ему я обучена неплохо. Честно говоря, все эти правила зазубривала с особым увлечением. В конце концов, надо же знать, что нарушаешь…

И я уже поднимаю взгляд, чтобы заблудиться в его ответном, который будет тёплым и смеющимся, я чувствовала…

Но наталкиваюсь на другой – холодный, прожигающий, ненавидящий меня.

В нескольких шагах за спиной Рона стоит его мать. Великолепный наряд из золотистой парчи отражает блеск светильников. Бриллианты и рубины. И выражение «я так и думала» на породистом лице.

Глава 6

Старушка ушла, но произнесённые ею слова не желали покидать меня так просто – словно мотыльки, что настойчиво бьются о стекло, пытаясь вылететь из тьмы на свет. Так и во мне что-то зрело от услышанных слов, что-то важное, находящее отклик в потаённых мыслях и желаниях.

У меня было чувство, будто в ворохе услышанного скрывается драгоценный ключ, и стоит понять, какое из слов, стоит лишь взять его в руки – всё сразу станет очень просто и легко. Вот только мучительная головная боль никак не давала сосредоточиться и отыскать его.

Но всё же я почти сделала это…

Бокал с водой нестерпимо нагрелся в руке, и я едва не уронила его, обжёгшись. Поскорее отставила на белую скатерть круглого столика у стены. Позади меня ещё одна смеющаяся пара прошла к центру зала, чтобы присоединиться к танцующим. Звон в ушах помешал услышать музыку и понять, что за танец они собираются танцевать.

Я покачнулась и, верно, упала бы, но меня подхватили под локоть. Сквозь слой ваты в ушах донёсся знакомый голос:

- Полегче, крошка Кэт – неужели тебе в голову ударило шампанское?..

Эд подвёл меня к ближайшим креслам и усадил.

Я помотала головой и потёрла лоб.

- Н-нет… я не пила шампанского… Просто здесь очень душно.

Он уселся рядом – сверкая глазами, разгоряченный танцами, которые, несомненно, не пропускал – и принялся что-то говорить. Я понимала с трудом. Кажется, какие-то комплименты. Слова текли сладкой рекой, но их было слишком много, я не поспевала.

Молча смотрела на него, и до дрожи остро сознавала, как же сильно утомляет меня это обилие слов. Эд всегда говорил только приятные вещи. Только то, что я хотела бы слышать. Никогда не смеялся надо мной, не произносил обидных слов и не давал язвительных прозвищ. Но за красивой маской скрывалась ужасающая пустота.

Мне не это было нужно.

Бокал в руках Эда лопнул, и осколки упали ему под ноги.

Я вскочила, прижимая руку к виску. Эд, похоже, списал всё на свою неуклюжесть и рассмеялся. Он вообще много смеялся этим вечером.

Спросил меня что-то – я не поняла, что, и ответила невпопад. Кажется, что пойду в сад, немного проветрюсь.

Мне и правда нужно было на свежий воздух, прочь от людей. Унять головную боль и успокоиться – иначе стану опасной для окружающих.

Я выбежала из суеты бала в мерно стрекочущую вечернюю тишину и с наслаждением вдохнула аромат «ледяных роз Винтерстоуна», плывущий в ранних сумерках. Побрела куда глаза глядят, подальше от общего веселья. Я задыхалась там.

Подобралась к самой границе сада, где тёплый воздух от стен замка почти заканчивался и к нему примешивалось ощутимое веяние зимней свежести из заснеженного леса, что начинался сразу за воротами. Стало чуть легче.

- Эй, Кэт! Куда же ты так быстро исчезла? Я отошёл всего на минуту, принести тебе вина, а ты упорхнула как птичка.

Я обернулась. В полутёмную аллею за моей спиной входил Эд, держа в руках два бокала с розоватой жидкостью.

- Я правда не пью, Эдди, спасибо!

- Брось, Кэт! В такой чудесный вечер ты просто обязана выпить со мной.

- Вечер и правда чудесный – твоя мама приложила много трудов, чтобы украсить дом к приезду гостей. Всё просто сверкает, под стать гостям. В таком блестящем обществе тебе наверняка не будет скучно. Так что не стану останавливать, если захочешь вернуться. Девушки на балу наверняка заждались твоего внимания.

- Ревнуешь, Китти-Кэт? – подмигнул Эд, подходя совсем близко. Мне всё это совершенно переставало нравиться.

- С чего ты взял? Я говорю абсолютно серьёзно. Эдвард, если честно, у меня ужасно разболелась голова. С твоего позволения, я хотела бы вернуться в замок и лечь спать.

- Я тебя провожу.

- Нет никакой необходимости!

Кажется, до Эда что-то начинало доходить. На его красивом лице промелькнуло раздражение.

- Но я так хочу.

- Зато не хочу я!

Я решительно отвернулась и сделала попытку его обойти. К запаху туалетной воды Эдварда примешивался ощутимый винный дух. Принесённые бокалы были отнюдь не первыми, что побывали сегодня в его руках.

- Я не разрешал тебе уходить! – он отшвырнул бокалы куда-то в траву и схватил меня за руку чуть повыше локтя. Попытка вырваться оказалась тщетной.

- Пусти! Ты пьян, дурак! – процедила я сквозь зубы. Всё ещё думала, что могу с ним нормально разговаривать. Что могу призвать к рассудку. Перед глазами вдруг возник и упорно не желал уходить образ улыбчивого светловолосого мальчишки с ямочками на щеках, который смешил меня и показывал фокусы – тогда, много-много лет назад. Я вспомнила его таким, как в нашу первую зиму в Замке ледяной розы, и всё никак не верилось, что того Эдди больше нет.

Он схватил меня за плечи и толкнул с тропы к ближайшему дереву. Я больно ударилась спиной и затылком.