Запретная любовь в цветочном магазине

Глава 10

Карие глаза Ксавьера с жадностью следят за каждым действием Луны. Его Луны. Её платиновые волосы растрёпаны, и сейчас пытается привести их в порядок. Тренировка у Брэндона сегодня казалась невероятно мучительной, и всё, чего бы ему хотелось, это переместиться обратно в их квартиру. Брэндон нашёл призрачный след «Поющего Лебедя» и сейчас, по словам самого вампира, пытался выяснить, как можно продолжить поиски. Впрочем, Ксавьер не сомневался в том, что тот недоговаривал и знал намного больше. Это было вполне в духе Брэндона, да и с нависшей угрозой от Элиаса делиться информацией было довольно рискованно.

Что до Элиаса, он явно не торопился переходить к активным действия и это не могло не настораживать фамильяра. Его подчинённые сегодня кружили возле «Крепости Цветов», но исчезли, как только появился Брэндон.

— Тебе не кажется, — Луна поворачивается в сторону Ксавьера, одаривая того мягким взглядом полным нежности и любви. Заправляет часть волос за ухо, вновь льнёт к фамильяру, устраиваясь на его груди, позволяя забыть обо всех тревожных мыслях, о ковене и Элиасе. — метка на лбу Эвелины слишком знакомой?

— Я не рассматривал её метку, — мурлычет в точности как кот, прижимая к себе Луну и поглаживая её руку. Такая приятная на ощупь. Его пальцы пробегаются вверх, стараясь не задевать то место, где находилось «Святое Обязательство». Вспомнив о нём, губы фамильяра неприязненно кривятся, а внутри появляется тупая горечь. Приходится делать усилие над собой, чтобы отогнать непрошеные мысли.

— Я рассматривала, — возражает ведьма, подняв на него серые глаза и внимательно изучая лицо Ксавьера. Сейчас, когда они наконец-то вместе, хотелось запомнить как можно больше деталей. Её пальчик рисует на груди Ксавьера витиеватые узоры. А внутри расползается приятное тёплое чувство, будто бы в морозный день выпиваешь кружку горячего чая. — Эльфы же обычно не клеймят никого? — над её бровями пролегает мрачная складка, а взгляд мрачнеет.

История Эвелины не давала ей покоя, а метка… У неё было чувство, будто она видела её, не вживую, где-то в старых книгах, по которым училась магии. Может быть даже принадлежащим ковену. Это клеймо на лбу служанки Брэндона не давало покоя, периодически напоминая о себе навязчивыми мыслями и желанием узнать его происхождение.

Ксавьер фыркает, касается губами её лба, вкладывая в этот жест всю нежность, на которую только был способен. На лице появляется лёгкая улыбка. Вот она, Луна, которую знал всё это время, и та, которая пряталась от него за маской напускной холодности и безразличия, выстраившая между ними неприступную стену, которую в итоге сама же и разрушила. И даже сейчас не перестаёт беспокоиться о других. Его ведьма словно маленький лучик света в этом тёмном мире. Как бы банально это не прозвучало. И для него в том числе. Если бы она оставалось равнодушной к бедам других даже в этот момент, то это была бы не его Луна.

— Хочешь поговорить о её метке сейчас? — бросает насмешливо, сверкнув медовыми глазами, хотя в ответе Ксавьер не нуждается. Ведь знает, что хочет.

— Знаю, сейчас не идеальное время для этого, но… — она осекается на полуслове и виновато опускает глаза. С минуту колеблется, а затем нерешительно выныривает из рук фамильяра и подходит к своему столу.

Изобразить на бумаге нужный символ будет намного проще, чем пытаться объяснить Ксавьеру. К счастью, рисовать Луна умела отлично. Многие из букетов в Крепости цветов были созданы по её эскизам.

Тихим шагом Ксавьер поднимается с кровати и подходит к своей ведьме, расположившейся за столиком. Заглядывает через плечо, попутно бережно обнимая, и тут же в удивлении вскидывает брови, видя на листе бумаги небольшой узор, напоминающий нечто среднее между ветвью дерева и оленьими рогами.

— Ты про этот символ говорила, — задумчиво протягивает он, хмуря брови и поглаживая плечи Луны.

Она поднимает на него серые глаза, встрепенувшись и отложив простой карандаш в сторону.

— Ты его видел?

— Да, — внимательно изучает символ, лежавший перед ним, и напряжённо сглатывает. — Это древнее проклятье немоты. Очень древнее и старое. Удивлён, что мы его нашли.

— Брэндов говорил, что уже нашёл её с ним, — задумчиво замолкает, а затем неуверенно продолжает: — Неужели эльфы прокляли перед тем, как изгнать?

— Я не знаю, — наклоняется ближе к самому уху своей ведьмы, вдыхая аромат её волос. — И зная твой следующий вопрос, детка, я понятия не имею, как это снять.

— Некоторые проклятия снимаются разрушением самой метки, но, — осекается, нахмурив брови, и закусывает губу. — Этот способ сейчас нам не подходит. Думаю, нужно рассказать обо всём Брэндону.