Заставь меня влюбиться

Глава 16 Сабрина

Уже спускаясь по лестнице, я расслышала голос Конрада, доносившийся с первого этажа дома.

Я застала хозяина дома на кухне, перед ним лежал планшет, а сам он параллельно разговаривал по телефону. Я вдохнула потрясающих запах утреннего солнца, кофе и блинчиков, которые готовила Мария, и медленно направилась к нему.

– Нет, Сандра, я не смогу встретиться… Почему? – Он замолчал на мгновение, в этот момент Аврора громко крикнула. Конрад обернулся, поймал мой взгляд и нахмурился. – Появились дела.

Он наспех попрощался с собеседницей, некой Сандрой, и сбросил вызов.

Кончики моих пальцев начало нещадно жечь при мыслях о другой девушке.

Почему это простое известие имеет надо мной такую власть? Нас с Конрадом ничего не связывает и мне он ничего не должен.

– Доброе утро. – Синие глаза скользнули по моему тонкому халатику, по голым ногам и резко поднялись к лицу.

Я скромно ответила на его приветствие. Конрад встал и протянул руки к Авроре. Еще сонная, с взъерошенными темными волосами, она улыбнулась и перебралась к нему на руки.

– Сейчас девять утра. Снова ранние подъемы? – усмехнулся он, поглядывая на дочь.

– Отчего-то в Лос-Анджелесе она приобрела новую привычку – вставать рано.

Я кивнула Марии, в ответ она поприветствовала меня лучезарной улыбкой и предложила приготовить для Авроры овощное пюре. Дочь не захотела возвращаться ко мне на руки, поэтому я оставила ее с Конрадом, а сама села на соседний стул.

Аврора стала показывать ему свою любимую куклу, попутно что-то рассказывая о ней на своем детском языке. Он с легкой улыбкой на губах слушал дочь.

– Почему ты не на работе? – спросила я.

– Были кое-какие дела.

– И скоро ты уедешь?

– А тебе не терпится отделаться от меня? – усмехнулся он.

– Нет. Когда ты не забываешь улыбаться, терпеть тебя становится куда проще, – фыркнула я.

Конрад рассмеялся, и от звонкого мягкого смеха я почувствовала уже знакомый мне порыв улыбнуться.

Да.

Он действительно был не таким раздражающим, когда не корчил из себя холодного индюка.

Мария поставила передо мной чашку кофе и удалилась в патио, оставляя нас с Конрадом наедине.

– Почему ты не рассказывала мне о своем желании выставлять картины? – вдруг спросил он.

Я сначала не поняла, почему он спрашивает меня об этом, но потом довольно быстро вспомнила о своем недавнем разговоре с Ником.

– Подслушал?

– Услышал, – поправил он, – как мой друг в моем доме клеит маму моего ребенка. Следовало спустить Уэстера с лестницы.

– Он не клеил, мы просто разговаривали, а даже если и так, какое тебе дело? – сузив глаза, с легкой степенью недовольства, но огромной – любопытства, спросила я.

– Мне есть дело. Если уж ты и намерена встретить кого-то, будет лучше, если этим «кто-то» будет не Уэстер.

– Так ты решил помочь мне выбрать партнера для секса?

– Ты сама вольна выбирать, – безразлично бросил он, однако холодом, сквозившим в его голосе, можно было замораживать водоемы. – Но только не с Уэстером.

– Ну почему не с Уэстером? Он мне очень даже понравился. Такой загорелый, мускулистый и дерзкий, я люблю мужчин вроде него.

Конрад сжал зубы, его шея пошла красными пятнами от злости.

Подавив улыбку, я решила вернуться к сути разговора.

– Ты не спрашивал, хочу ли я выставлять картины, поэтому и не говорила.

– Теперь я спрашиваю, – серьезно выдал он.

– Я хотела бы выставлять свои картины. Мечтала об этом еще со школы и все обучение в колледже грезила когда-нибудь стать знаменитой художницей.

– Почему бы тебе не рисовать на специальных устройствах, вроде графического планшета? Сейчас ведь есть огромные возможности стать популярным, не прикладывая особых усилий.

– Ты не слышишь меня, Конрад, – запротестовала я. – Мне не нужна популярность, мне нужно признание, я хочу оставить свой след в искусстве. Да и к тому же, я ученица старой школы. Я люблю запах краски, ощущение тяжести кисти. Люблю то, как она натирает мне краешек пальца. Посмотри, – я приблизила к его лицу средний палец. – Видишь эту маленькую выпуклость на моем пальце? Это от кисти, и я чертовски люблю это.

Конрад был поражен моими словами.

– Это можно убрать, врачи и не такое могут, – сказал он.

Я закатила глаза и рассмеялась.

– Ты снова не слушаешь, мне нравится она!

– Выпуклость на пальце? – недоумевал он.

– Да! От кисти.

– Ладно, если она делает тебя счастливой, то я рад за тебя.

Конрад замолчал на минуту, что-то обдумывая, но когда Аврора вдруг потянула его волосы в сторону, он остановил ее и сказал:

– Брат моего друга – известный художник, и он может взглянуть на твои картины.

– Я не хочу, чтобы это выглядело так, будто кто-то взял мои картины по знакомству. Я хочу настоящего признания.

– Не в его правилах прогибаться под кого бы то ни было. Так что если ему и понравится, что я не гарантирую, то это будет искренне. Я сфотографирую твои картины вечером и отправлю ему фото.

Я не знала, как мне реагировать, радоваться или волноваться. Шанс, что этому художнику понравятся мои картины – мал. И я даже не знаю, в каком стиле он сам рисует.

– А как зовут художника?

– Алан Райдер.

– Что? Алан Райдер? Твой друг Эзра Райдер? Это же сыновья конгрессмена Райдера!

– Я знаю, кто их отец, – усмехнулся Конрад, принимаясь щекотать Аврору.

– Поверить не могу. Алан Райдер. Я пыталась попасть на его выставку, когда он был в Нью-Йорке, но мне так и не удалось сделать этого.

Иисусе! Мои картины увидит сам Алан Райдер!

Одним он давал дорогу в мир высокого искусства, других же хоронил на кладбище под названием «бездарность». И сейчас я переживала, что попаду именно во вторую категорию.

Мария закончила готовить для Авроры овощное пюре. Она поставила тарелочку на стол. Я тем временем пересадила дочь в детский стульчик.

– Можно я попробую? – спросил Конрад, поглядывая на меня.

Я прикусила губу, чтобы не выдать улыбку.

В пюре есть морковь. Это будет весело.

– Да, конечно. – Я оставила ложку и отошла в сторону.

Первые несколько секунд Аврора, скривив свои маленькие губки, жевала пюре, ее лохматая голова еще пока не поняла, что в пюре полно моркови, однако вкус ей уже не нравился.

– Давай, – Конрад протянул Авроре ложку с едой. Дочь перехватила ее своей маленькой ручкой и принялась пробовать еду сама.

Я оперлась бедром о кухонную тумбу и сложила руки на груди, наблюдая за ними.

Конрад с искренней улыбкой наблюдал за дочерью.

Через секунду Аврора скривилась сильнее прежнего и выплюнула пюре, ложка полетела следом и ударилась о грудь Конрада.

Дочка сузила глаза и начала что-то возмущенно лепетать ему. Он, замерев, слушал ее, затем взглянул на свою грудь, где черная футболка была перепачкана едой, и остановил свой взгляд на мне. В его глазах читалось бессилие.

– Что не так? Почему она злится?

Я прикусила губу, чтобы не рассмеяться в голос.

– Аврора не любит вареную морковь.

– Она кинула в меня ложкой! – Возмутился он. – Нужно научить ее выражать свое несогласие мягче.

– Прежде чем учить ее мягкости и сдержанности, научись им сам, – посоветовала я.

– Сабрина!

– Мм? Что, в меня тоже ложкой кинешь?

Его искренне возмущенный взгляд все же заставил меня заливисто рассмеяться. Он буркнул что-то, погладил дочь по голове и ушел переодеваться, а я принялась кормить Аврору.

Переодевшись, он все же отправился на работу. Остаток дня мы провели с ней вдвоем.

***

– Ма-ма! – воскликнула Аврора, передавая мне в руки один из кубиков.

Следующим днем мы играли в патио, которое примыкало к кухне. Мне нравилось проводить здесь время, ведь сюда попадало очень много света, а из-за обилия деревянных конструкций пахло деревом.

После обеденного сна Аврора сразу направилась сюда.

– Держи лимонад. – В патио вошла Мария, она передала мне стакан с холодным лимонадом. Сама расположилась рядом с Авророй и начала помогать ей строить замок из кубиков.

– Спасибо, – отозвалась я.

В который раз я замечала ее поразительное сходство с Розой. В обязанности Марии не входила забота об Авроре, но, тем не менее, она заботилась: играла с ней, помогала кормить и учила ее новым словам.

За окном пролетела чайка и, заметив ее, Аврора неуклюже вскочила на ноги и понеслась к стеклу.

– Хочешь погулять? – спросила я дочь. Мария отошла в сторону и нежно улыбнулась нам.

– Идите, погода сегодня замечательная.

Когда мы гуляли по пляжу, я заметила, что Аврора пыталась чуть ли не бежать в сторону дома Люси. Шаги ее были недостаточно уверенными, чтобы преодолеть такое большое расстояние, поэтому часть пути я несла ее на руках.

В который раз я замечала одно разительное отличие. В Нью-Йорке с берега постоянно можно было наблюдать различные яхты, корабли и лодки. Пляжи были забиты местными и туристами, все хотели погреться под солнышком и насладиться купанием в прогретой воде. Здесь было по-другому. Водная гладь была неспокойна, яхт практически не было. Людей единицы, только парочка серферов, да и те случайно забрели на этот пляж.

Мы подошли к нужному дому. Через большое окно была видна кухня Люси. То, что там происходило, заставило меня удивленно округлить глаза. Какой-то мужчина прижимал к себе девушку – домработницу семьи Люси. Парочка страстно целовалась и буквально сдирала друг с друга одежду, дело шло к сексу.

Черт!

Прижав к себе Аврору, я поспешила убраться подальше от этого дома, пока меня не заметили.

Вероятнее всего Люси с сыном просто выбрались из дома, а Энни – та самая домработница воспользовалась этим в своих целях и привела друга. Но стоит ли рассказывать об этом самой Люси?

Когда мы почти были у виллы Конрада, Аврора потребовала отпустить ее, вместе мы сели на песок. Я вытащила из сумки детскую поилку с соком и помогла Авроре справиться с ней.

В песке дочь нашла крошечную ракушку, которую непременно потянула бы в рот, поэтому я забрала находку.

Затерявшись глубоко в своих мыслях, я не заметила огромную тень, которая закрыла меня собой почти полностью.

Конрад.

И снова он не поехал на работу. Остался дома и практически весь день провел в кабинете. Хэтфилд расположился рядом с Авророй на песке и стал играть с ней.

– Ты говорила, что у тебя кончаются запасы еды для Авроры, – сказал он.

Действительно недавно я говорила что-то подобное. Но больше для поддержания ничего не значащего разговора, ведь купить все это я могла сама, разумеется, с картой Конрада и помощью Джереми, с которым в последнее время мы даже поладили.

Оказалось, что водитель жил недалеко от Лос-Анджелеса, у него была молодая беременная жена, две собаки и аквариум с рыбками. В выходные он проводил время с семьей, а еще любил смотреть бейсбол. Он казался неплохим человеком, а я в который раз корила себя за грубость в первый день нашего знакомства.

– Да, завтра с Джереми съезжу в город.

– Я могу отвезти вас сегодня.

Я оглянулась на него, прикрывая рукой глаза от настойчиво палящего солнца.

– Ты говоришь серьезно? И как же мы все поместимся на твоем байке?

Конрад засмеялся.

– У меня есть не только байк, мы поедем на машине, – сказал он.

– Ну конечно, – усмехнулась я, вспоминая о количестве дорогих «игрушек» этого мужчины.

Уже через десять минут, мы направлялись в большой торговый центр недалеко от залива «Санта-Моника». В детском магазине Конрад был терпелив, Аврора вместо того, чтобы рваться на пол, покорно сидела на его руках, пока я выбирала детское питание и подгузники.

Когда мы покинули магазин, Конрад предложил немного погулять по набережной залива. Все это время я не прекращала улыбаться. Хотя в душе испытывала странную грусть. Мы выглядели как самая обычная, нормальная семья. Дочь, мама и отец. Я наблюдала за ними: за Конрадом и Авророй, как хорошо они поладили, и ощущала странное сосущее чувство внутри.

После того как я узнала о беременности и приняла суровую реальность, я не думала о семье. Моей семьей была лишь моя маленькая дочь, мужчина в эти планы не входил, мужчина, который приходится отцом Авроре – тем более. Но сейчас все менялось. Конрад мог быть невыносимым, но он старался наладить отношения. И это погружало меня в бесконечные раздумья.

Заметив огромное покрашенное в разные цвета здание с клоунами у входа, Аврора встрепенулась и потянула Конрада в ту сторону. Это был детский развлекательный центр.

– Мы пойдем туда? – спросил Хэтфилд.

– Время еще есть, почему бы не сходить?

– Но там так много детей, – сказал он.

Я тихо засмеялась.

– Боишься, что они закидают тебя чесноком и вобьют осиновый кол в грудь?

– Сабрина! – строго воскликнул он.

– Что? – Мне не удалось спрятать издевательскую улыбку. Конрад одарил меня тяжелым взглядом и направился к детскому развлекательному центру.