Заставь меня влюбиться

Глава 21 Сабрина

– Апчи! Господи! – очередной использованный одноразовый платочек отправился в импровизированную мусорную урну, стоящую неподалеку от нас. Аврора заливисто рассмеялась, глядя на то, как я закидываю платочек в маленькую картонную коробку.

– Ах, тебе смешно? – фыркнула я, затем понуро опустила плечи и передала ей в руки любимую куклу-вуду.

Утром я проснулась от сильной пульсирующей боли в висках и ощущения, что моя кожа болит от одного лишь соприкосновения с простыней. Я постоянно чихала, мой нос был красным, всю первую половину дня меня клонило в сон.

Я услышала неторопливые шаги, понимала, что это мог быть только Конрад, ведь сегодня он предпочел работать из дома.

– Так это та самая малышка – мини Морель? – улыбаясь, спросил Ник.

Незваным гостем оказался не Конрад, а его друг. Он бесцеремонно вторгся в уголок, где мы с Авророй любили прятаться ото всех.

– Аврора, – поправила я.

– Красивое имя.

– Все так говорят.

Ник подозрительно прищурился, но в следующее мгновение на его губах появилась лукавая улыбка.

– А ты меня недолюбливаешь, – заметил он.

– С чего ты решил?

– Не знаю, просто предчувствие, – пожал плечами он.

Мой взгляд скользнул по дорогой белой футболке на нем с лого одного известного бренда.

Надо же, а ведь эта вещь стоила четвертую часть моей старой зарплаты. Кто, в самом деле, будет покупать простую белую футболку за такие деньги?

Я действительно недолюбливала этого мужчину, но дело было не в его богатстве, а в том, что он считал, будто это богатство делает его другим.

– Предчувствие тебя подводит. Чтобы недолюбливать кого-то нужно сначала узнать его, – уверенно заявила я.

Ник шагнул ближе, только сейчас я заметила, что в руках он держал пачку мармеладных мишек. Лакомство он протянул Авроре.

– Есть желание узнать меня? – спросил он.

– К сожалению, не имею свободного времени.

– Да, брось, один вечерок.

– А ты можешь хоть пять минут не клеить кого-нибудь? – раздраженно спросила я. Затем взяла из рук дочери пачку с мармеладом и протянула ее назад. – Ей нельзя такое, она слишком мала.

– Тогда это для ее мамы, – ухмыльнулся он.

Ник казался мне слишком изворотливым и каким-то скользким. В его глазах были лишь хитрость и игра, никогда не поймешь, что у такого человека в голове. Искренен ли он или лжив. Впрочем, с подобными Конраду было еще сложнее.

– Спасибо, – скорее из вежливости, а не искренней благодарности сказала я. – Думаю, Конрад заждался тебя.

– Не терпится спровадить?

– Нет, что ты. Просто ему почему-то не очень нравится, когда ты напираешь на меня, – безразлично бросила я, надеясь, что Ник все сам поймет и уйдет. Однако он никуда не спешил.

– Еще бы, ведь он ревнует тебя.

– Это не та ревность, – покачала я головой, хотя сама ранее замечала, что Конрад иногда очень странно себя ведет. Ревность не свойственна ему. Вернее, разве будет ревновать человек, у которого девушек как капель в море?

– Та самая. Ты нравишься ему. Может он и ведет себя как полный дятел, но скрыть ему это не удается.

Я усмехнулась.

Аврора попыталась уползти в сторону выхода из патио, но я успела ее поймать, встала вместе с ней и вышла на улицу. Интерес моей дочери вызвала маленькая пальма, которая росла в кадке у стеклянной двери.

Ник вышел за мной.

– Мы были в стриптиз-клубе, – сказал он.

Вспоминания о том случае, когда я заметила визитку «Голых кисок» нахлынули на меня, вызывая неприятное жжение в груди.

– Я знаю, – слишком резко сказала я.

Ник улыбнулся, явно распознавая в моем голосе раздраженные нотки.

– Злишься, – утвердительно сказал он, искоса наблюдая за моим лицом, мое же внимание было сосредоточено на Авроре, которая шаловливыми ручками трогала листы пальмы. – Конрад всегда проводил вечера с весельем, если ты понимаешь, о чем я.

– Понимаю, – резко бросила я. – Но не представляю, зачем ты рассказываешь об этом мне? – Я вскинула голову и, сузив глаза, негодующе взглянула на Ника.

Он дернул плечом и сунул руки в карманы джинсов, его лицо было торжествующим, словно он только что открыл еще одно чудо света. Хотя, вероятнее всего, так выглядело лицо человека, который в очередной раз убедился в своей правоте.

– Море алкоголя, танцы голых девушек, горячий секс. Но всего этого не было тем вечером.

– Да ну? Не было и Шайлы? – исказив голос, тем самым маскируя свою уязвимость, спросила я.

– Не было. Конрад весь вечер пропадал в своей голове. Он был с нами физически, но ментально был в другом месте. В какой-то момент мне показалось, что он просто впал в кому, а ведь девочки до него тогда еще даже не дотронулись.

Сомневаюсь, что в ответственный момент он впал бы в кому.

– Опять же, не понимаю, почему все это ты говоришь мне?

– Потому что это лишь подтверждает мои слова. Я сам гадал, в чем причина такого поведения. Но вывод напрашивается сам собой: дело в тебе. Он отказался от новенькой Шайлы и ушел домой. Конрад, который всегда берет свое, просто ушел! – Ник был так поражен этим, словно говорил о таянии ледников и глобальном потеплении.

– Ясно, он сам на себя не похож. Просто совпадение, – фыркнула я.

– Не думаю, ведь с твоим появлением все изменилось в его жизни.

– Я никак не влияю на его жизнь. Аврора, возможно. Но между нами с Конрадом дистанция, которую мы соблюдаем. – Господи, я лгала и даже не краснела. О какой дистанции можно говорить, если каждый раз вспоминая о его пальцах на моем теле, я непроизвольно сжимала ноги?

– Сама не веришь в свои слова, – усмехнулся он и, приблизившись, прошептал: – ты покраснела, а это дает мне куда больше твоих слов. Хорошего дня двум прекрасным леди.

Ник подмигнул напоследок и ушел, оставляя нас с Авророй вдвоем.

Хорошим этот день точно не назвать, мою голову, словно расплавленным железом наполнили. Отвратительное чувство. Поэтому, когда пообедав, Аврора легла спать, я легла вместе с ней.

Открыв глаза, я заметила, что солнце плавно подходит к горизонту. Откинула одеяло в сторону, сонно потирая глаза. Голова все еще болела. Мне приснился дикий сон. Сначала я слышала, как плачет Аврора, затем пришел Конрад и успокоил ее. Затем он сел на кровать, погладил меня по голове и сказал спать. Я заснула. А сейчас…

Мой взгляд упал на кроватку, которая была пуста.

Господи.

По позвоночнику пронесся холод, я вскочила с кровати и выбежала из комнаты. С первого этажа доносился смех. Я перепрыгивала ступеньки, желая как можно скорее оказаться внизу. У гостиной встала как вкопанная, натыкаясь взглядом на одну очень интересную картину перед моими глазами. Столика перед диваном не было, на полу постелен детский коврик. Аврора сидела на нем вместе с Конрадом, они играли.

Это был не сон. Он просто забрал ее пока я спала. Не могу поверить. Он сказал мне спать дальше, и я просто послушала. Почему я не подошла к Авроре?

– Ты проснулась. – Внимательный взгляд Хэтфилда прошелся по моей растянутой футболке, шортам и голым ногам. Готова поспорить, выглядела я просто отвратительно. Мне даже не нужно было в зеркало смотреть, чтобы понять, что мое лицо отекло, даже моргать было тяжело.

– Почему ты не разбудил меня? – спросила я, подходя к ним ближе и осматривая дочь. Выглядела она изумительно, как и всегда. Волосы были собраны в маленький хвостик на ее макушке. Чистый костюмчик, который, очевидно, взяли из нашей с ней комнаты.

– Ты… – я не могла подобрать слов. В голове не укладывалось. – Ты хвостик ей завязал?

– Мария помогла, – ответил он.

Теперь многое встало на свои места, Мария явно помогла ему со многими вещами.

– Ей нужно сменить подгузник.

– Я сменил. С третьей попытки, – признался он, глядя прямо на меня.

Пораженная подобным ответом, я села рядом с дочерью.

– Ее нужно покормить.

– Я покормил.

– Омарами? – с долей сарказма спросила я.

Конрад шутки не уловил, нахмурился и дернул головой.

– Мария приготовила ей детский суп.

– Давно она ушла?

– Часа два назад.

– Два часа? И ты был с Авророй два часа?

– Да, а почему тебя это удивляет?

Я в смятении сжала губы.

Как бы сказать, я не ожидала, что он выдержит с ней два часа. Это не то же самое, что просто сидеть с ней рядом, когда она уже чистая и сытая, и совсем не то же самое, что погулять с ней на побережье пятнадцать минут.

– Нет. Ничего, – ответила я, задумчиво поглядывая на Аврору. Сейчас она играла с плюшевым динозавром, которого мы купили в первую нашу поездку в детский магазин Лос-Анджелеса. Вокруг нее были разбросаны феи и любимая ею кукла-вуду.

– Как ты себя чувствуешь? – спросил он.

Пока мои мысли были об Авроре, головная боль не ощущалась, но стоило Конраду напомнить мне, как она сразу появилась.

– Средне, болит голова и немного саднит горло.

– Нужно выпить таблетку, – хмуро бросил он.

– Я пила, перед тем как лечь спать, – ответила я. – А почему ты просто не разбудил меня? Не обязательно было забирать ее.

– Обязательно, ты неважно себя чувствуешь.

– С чего ты взял? – резко спросила я.

– Ты сама мне сказала это, когда Аврора плакала в кроватке, а ты никак не могла проснуться. Я решил, что тебе нужно отдохнуть.

Это Конрад Хэтфилд сейчас говорит, что просто решил дать мне отдохнуть? А еще он забрал Аврору, чтобы я поспала, беспокоится о моем самочувствии.

Может это просто бред от лихорадки?

Он сидел на полу, откинувшись спиной на диван, и даже в таком положении выглядел как самый настоящий бог. Футболка не скрывала его татуировок и мышц и невероятно сексуальных вен на руках.

Господи.

Кажется, моя температура начала расти.

– Ты голодна? – спросил он. Я решила, что это было шуткой, резко подняла взгляд на уровень его глаз, но не заметила в синих омутах признаков смешливости. Он был серьезен.

Опомнившись, отрицательно покачала головой.

– Я не голодна. – Если только мы не говорим о сексуальном голоде.

Скрестив руки на груди, я опустилась на диван.

– Точно? Организм быстрее восстанавливается, когда получает достаточное питание, – словно поучая меня, выдал он. От такого серьезного выражения его лица, я не смогла сдержать улыбки.

– Да? Кто это сказал?

– Все говорят. Твоя мама не говорила тебе об этом?

Улыбка исчезла с моего лица также быстро, как и появилась. Я не знала, пытался он уколоть меня этим, или просто забыл о том, что я потеряла родителей в дестве.

Заметив мой взгляд, Конрад задумчиво почесал свой щетинистый подбородок, и отвернулся, приковывая хмурый взгляд к макушке дочери.

Не стоило ему говорить этого.