Отражение. Зеркало войны

Глава 7

– Утро начинается, начинается-а-а-а-а-а…

Спать хотелось – зверски. В пожилом возрасте проблема уснуть, в молодом – проснуться. Но – чашка кофе, половина из которой выплеснулось на руку, потом одежда, потом массаж всего организма (особенно достается ногам в общественном транспорте), короткая пробежка до работы – и вуаля!

Куда и сон девался?

На работе пока еще никого не было, так что Матильда занялась кофе.

Антон явился первым.

– Привет!

– Доброе утро, Антон Владимирович.

– А мы не перешли на «ты»? Вчера?

Мария-Элена, перехватившая управление, невинным взглядом дала понять, что вчера ничего не было. Или не с ней. Или у нее потеря памяти.

Бывает.

Антон нахмурился и присел на край стола. Матильда привычно восхитилась силуэтом. Малена только вздохнула.

Почему все так складывается? И те, кто тебе нравится, не обратят на тебя внимания? Или обратят, но не то. Не такое, как ты хочешь.

Обидно…

– Давид тебя до дома довез?

– Да.

– Надеюсь, лишнего он себе не позволял?

– Господин Асатиани вел себя как джентльмен. – Малена откровенно не понимала, к чему вопросы, но…

«Ревнует?» – предположила Матильда.

«Да быть не может!»

«А почему?»

«У него эти… Юля-Диана-Ирина-Карина».

«И что? Малечка, это закон жизни, пока ты никому не нужна, ты никому и не нужна. Появится хоть один парень – и все остальные тут же обратят на тебя внимание. Факт».

Антон кашлянул, привлекая к себе внимание.

– Малена… У меня к тебе вопрос.

– Да, Антон Владимирович?

– Так получилось… – Шеф выглядел даже чуть смущенным. – Я купил для мамы два билета на «Летучую мышь», у нас гастроли приехали, Пермский драмтеатр, кажется… а у мамы зуб разболелся. Билеты на сегодня, пропадут ведь…

Малена смотрела, чуть приподняв бровь.

– Может, пошли сегодня в театр?

– Я?

– Ну, раз я тебя приглашаю?

Малена вздохнула.

– Антон Владимирович, я на вас работаю. Это неэтично.

– Мне тебя уволить?

– Нет. Пригласите Юлию Павловну, она будет рада…

После вчерашнего – почти повисло в воздухе.

– Не пойдешь? – рыкнул Антон, соскакивая со стола.

– Простите. Это неправильно.

Шеф хлопнул дверью кабинета.

Малена кое-как выползла из-за стола и удрала в туалет. Хотя бы на пару минут.

Неромантично?

И плевать! Зато можно закрыться в кабинке, упасть на унитаз (не для черных дел, а скорби ради) и предаться отчаянию.

– Тильда, вот почему все – так?

– Ну как – так? Малечка, не грусти! Мужчина ревнует, мужчина перетягивает тебя на свою сторону…

– Но я-то не могу этого принять.

– А правда – почему?

Малена так удивилась, что даже отчаяние куда-то пропало.

– Ты не понимаешь?

– Он нравится тебе, ты заинтересовала его, почему бы не прогуляться в театр? Тебя это ни к чему не обяжет?

– Так ведь не в обязанностях дело! Тильда, милая, это будет такая ловушка…

Матильда продолжала недоумевать. Малена демонстративно спустила воду, вышла, посмотрелась в зеркало.

Нормально, разве что щеки чуть покраснели… пудреницу, что ли, с собой носить?

– Не вздумай!

– Почему? – искренне удивилась герцогесса.

Да, косметика в ее времени не приветствовалась, но здесь-то все нормально? И разнообразно, реклама просветила…

– Прыщами покроемся. Я потом расскажу.

– Почему не сейчас?

– А кто мне объяснит про подставу?

Малена фыркнула, возвращаясь к нормальной окраске.

– Две причины. Даже три. Первая – Давид. Вчера я была заявлена как его девушка. Если меня тут же увидят с Антоном, будут воспринимать…

– Как флюгер. Поняла.

– Да. Ты это называла… кофедавалка?

– Да. Вторая причина? Вдруг вас и не увидят?

– Увидят. Наверняка – город маленький, не те, так эти. Антон личность заметная…

– И половина баб города знает его на цвет, вкус и… щуп? Ощупь?

– Не опошляй. Тебе не идет.

Матильда фыркнула, но дальше ерничать не стала. Ладно, перебьется.

– Вторая причина как раз эта. Мать Антона и его женщины.

– М-да, отмахиваться замучаемся. А третья?

– Это неэтично. Ты сама меня учила – не гуляй, где работаешь, не работай, где гуляешь. Было?

Матильда зависла.

Ну да. Учила. Она – Малену, а ее – бабушка. Наш мир несправедлив, и сексистов, или кого там как называть, в нем – выше ушей.

Мужчина может покрыть хоть всех женщин, которые с ним работают, и воспринимать это будут одобрительно. О, какой у нас жеребец!

Если женщина позволяет себе на работе что-то подобное (да хоть бы и один роман) – ее воспринимают как продажную девку. И карьеру она сделала тем самым местом, и гнать ее надо, пока тут коллектив морально не разложился. Красиво это звучит, некрасиво – не важно. Работает эта теория во всех учреждениях, от администрации президента до курятника.

– М-да…

– Слухи, сплетни, и получится у меня… у нас такая репутация, что даже в публичный дом не возьмут. Разве что по блату.

Матильда от души расхохоталась. Потом подумала.

– Вот козел!

– Он мог просто не подумать, – выгородила Малена Антона. И даже не сомневалась, что так и было. Одна норма морали для мужчин, вторая для женщин. Так же, как разная физиология и анатомия. Жизнь…

Можно бунтовать. А есть ли смысл? Вон, феминистки допрыгались, пришлось женщинам профессии шпалоукладчиков и каменщиков осваивать. Не хотите камушки потаскать?

Тогда думайте, прежде чем требовать. А то, может, к правам еще и обязанности прилагаться будут?

– И что? Мы теперь не можем выйти ни с кем, кроме Давида?

– Можем. Только выглядеть этот человек должен так… ну ты понимаешь?

– Чтобы Давид оказался на его фоне супермачо и вне конкуренции?

– Примерно.

– Вопрос на сто баксов.

– Тильда!

– Но где такого взять?

– Понадобится – разберемся. А пока можно жить спокойно.

На том девушки и сошлись, возвращаясь за стол.

Обидно, конечно. Гастроли, всего неделя в городе, а они в театр не попадут. Ну и ладно!

Можно посмотреть шикарную экранизацию Яна Фрида с братьями Соломиными, Удовиченко, Видовым, Дмитриевым… Сколько лет летучая мышка Фрида вне конкуренции? И еще десять раз по столько же будет! Точка!

Малену это утешило.

Ненадолго, правда, озверевший Антон так завалил ее работой, что дышать удавалось через раз. На звонок сотового – и то на третий раз ответила.

– Да?

– Привет, Малена! Это Сергей!

– Привет. Что случилось?

– Да ничего… приходи сегодня…

– Сережа, у меня работы – по самые ушки.

Малена даже не заметила, как включился огонек селектора.

– А я тебя не петь приглашаю, по понедельникам все равно невыгодно.

– А куда?

– К нам драмтеатр приехал на гастроли, знаешь?

– Знаю, Пермский. Всего на неделю…

– Хочешь на «Летучую мышь» сходить?

– Эм-м-м…

– У меня друг… короче, нас могут провести бесплатно. На галерку.

– Здорово…

– Места, правда, будут стоячие… может, и сидячие потом найдем, но потом.

– Пускай.

– Согласна?

– Да. Во сколько идем?

– Начало в семь, предлагаю полседьмого встретиться у драмтеатра, знаешь, где фонтан?

Матильда знала.

– Буду.

– Вот и отлично. Пока!

– Пока…

Малена отключилась, и не заметила, как погас огонек селектора.

А Антон сжал кулаки. Кто звонил – он не понял. Но про Пермский драмтеатр уловил. С ним, значит, неэтично! А с кем – этично?

Ну-ну… Посмотрим.

Недолго думая Антон набрал телефон Юлии Шавриной. Почему бы не последовать хорошему совету? Юлю пригласить? И приглашу, и посмотрим, с кем ты придешь, зар-раза!

Что за наглая девчонка?!

Слов нет, и зла не хватает.

Отчего такая реакция, Антон и не задумывался, вот еще! Его это раздражает, вот и все! Выдернуть как занозу – и забыть. Точка.

Задержать, что ли, эту паршивку на работе, чтобы она опоздала?

А почему бы нет?

Антон прикинул, сколько Малене добираться до дома.

Ага, отлично. Вот в шесть он ее и отпустит, дело найдется.

Будешь знать, зараза, как мне отказывать!

– Гад!!!

– Сволочь!!!

В кои-то веки девушки были полностью согласны. И относились эти весьма нелестные думы к Антону Великолепному, чей светлый образ слегка потускнел в глазах герцогессы.

А как назвать человека, который вас продержал до последнего на работе? И домой вы теперь никак не успеваете, а идти в театр – так?

Матильде бабушка вбила в голову, что театр – это место, куда распустехой не ходят. То есть – никаких джинсов, футболочек, коротких юбочек, вид должен быть исключительно парадный. Платье, на худой конец – брючный костюм.

Ладно, можно обойтись без укладки волос по случаю будничного дня, сейчас она по ним пару раз феном пройдется в туалете – и нормально. Но вот одежда…

Положения не исправил даже звонок, который она сделала, подкрашивая второй рукой глаза чуть поярче. Все же есть разница между дневным рабочим и вечерним театральным макияжем.

– Сережа, ты в чем будешь?

– Малена, мы тут вшестером, студенческая компания, поэтому можешь с одеждой сильно не выделяться. Джинсы или что-то такое…

Или что-то такое…

В том-то и дело, что на Малене сейчас были джинсовая юбка чуть пониже колена, блузка и светленький пиджачок. Симпатично, но приличные девушки в таком виде в театр не ходят! От слова – никогда!

Антон уже ушел. Гад!!!

Матильда посмотрела на часы.

Пятнадцать минут седьмого. И тут… у нее возникла ИДЕЯ!

В каком городе нет трикотажной фабрики? Или в городках рядом, на худой конец?

Где находится местный фирменный магазин – Матильда знала. И находился он аккурат в пятнадцати минутах ходьбы.

То есть…

Она ничего не потеряет, если туда заглянет. А если ничего и не найдется… Прости, бабуля, не всегда получается сделать так, как правильно. Иногда приходится обходиться подручными средствами. Все не джинсовый комбинезон в стразах и не шорты с майкой.

– Думаешь, там будет что-то интересное? И дешево? – засомневалась Малена.

– Уверена, – отмахнулась Матильда. – Понимаешь, коллекции продаются, и остается то, что не взяли. Последний экземпляр, или неходовой размер, или страз отпоролся, швы разлезлись, дырку зацепили – да мало ли мы с бабулей так покупали. И неплохие вещи, и достаточно дешево. Если что – там купим, там и переоденемся.

– А куда мы свои вещи денем? Не идти же в театр с пакетом? Это как-то… неправильно?

– А по дороге пристроим, – ухмыльнулась Матильда. – Тут круглосуточный гипермаркет есть, помнишь?

Малена помнила, даже продукты там покупала вместе с Матильдой.

– И что?

– Оставим шмотки там, в камере хранения. На пару-тройку часов можно, а обратно пойдем – и заберем.

Герцогесса задумалась.

– Странно как-то…

– А что – у нас есть выбор? – Матильда вытянула феном последнюю прядь и критически оглядела ее. Потом собрала волосы заколкой в высокий хвост.

– Нормально?

– Вполне, – одобрила Малена.

– Тогда – вперед!

Сорвались девушки рысью. И даже уложились в десять минут вместо пятнадцати, благословляя удобную обувь на низком каблучке. Трикотажка была еще открыта, когда Матильда ракетой залетела туда и принялась перебирать вещи со скидкой.

Продавцы смотрели пару минут, потом одна из них подошла и вежливо кашлянула рядом.

– Вам помочь?

Матильда улыбнулась.

Вежливость и только вежливость, ее так мало достается на долю продавцов. В лучшем случае – не обхамят. А ведь все мы люди, все мы человеки…

– Здравствуйте. Да, помогите мне, пожалуйста…

– Что случилось? – В глазах полноватой женщины лет сорока с бейджиком «Марина, консультант» проявилось сочувствие.

– Идиотская ситуация. Срочно нужно платье на меня, что-то не слишком яркое, попроще…

Марина кивнула. Кажется, такие героини, как Малена, к ней залетали регулярно, успели примелькаться и даже поднадоесть.

– Повседневное или что-то еще?

– Повседневное, но достаточно нарядное. Если что-то такое есть, – добавила девушка, не сильно надеясь на удачу.

Продавщица задумалась. А потом…

– Вы знаете, есть у меня одна идея… Вот, посмотрите.

Вешалку с надписью «Брак» Матильда пролетела. Некогда ей сейчас возиться с исправлением дефектов. Но продавщица уверенно вытащила со стойки платье, в которое девушка влюбилась мгновенно – и наповал.

Очень простое.

Классический силуэт, обтягивающий верх, небольшой вырез у горла, юбка-солнце. И все это великолепие темно-синего цвета. Материал, конечно, синтетика, но такая уютная, просто льнущая к рукам – меньше мяться будет.

– А цена вопроса?

– Триста пятьдесят рублей, – заговорщически улыбнулась продавщица.

– В чем подвох? – уточнила Матильда.

– Смотрите… Их много было, но все разобрали. А это мало того что последнее осталось, так еще и вот! – палец продавщицы ткнул в искомое «вот».

Брак оказался достаточно простым. Пояс, который был у платья, совершенно не годился. Пряжка выглядела так, словно ее кислотой облили, да и сам пояс – широкий, тканевый, того же цвета, что и платье, смотрелся не очень хорошо. Нитки из него вылезали местах в шести, и вид портился капитально.

– И только пояс?

– Да.

Малена думала недолго.

– Померить можно?

В примерочной девушка быстро скинула юбку с блузкой и надела платье. Село как влитое.

Пояс?

Долой его!

Черт, пришит…

Вот почему они его в брак записали. Если отпарывать, то там от ниточек могут отверстия остаться, потом что-то пришивать… дешевле не связываться, а спихнуть по дешевке.

«Спокойно, это дело трех минут!» – Матильда решительно затянула пояс на платье. И так вышла из примерочной.

– Я его беру. Можно прямо в нем пойти?

– Разумеется.

– И спасибо вам огромное! Вы просто чудо, вы меня так выручили, если б вы знали…

– Да не за что!

Продавщица ответила улыбкой на улыбку.

Платье пробили мгновенно. Малена взглянула на часы, накинула пиджак – светлый, он отлично подходил к платью.

– Половина. Пять минут еще есть…

– Да, – согласилась Мария-Элена. – Но… как?

Эти пять минут были потрачены в гипермаркете. Чтобы сдать вещи в камеру хранения, а потом выйти через одну из касс, не попадаясь на глаза охраннику.

И чтобы заглянуть в туалет.

Что носит с собой практически любая девушка? Да ножнички! Маленькие маникюрные ножнички, чтобы, например, ноготь сломавшийся отстричь. Или нитку. Или… мало ли в жизни ситуаций?

Матильда не была исключением. Она с собой носила целый перочинный нож, и там были пилочка для ногтей, кусачки, собственно ножик и ножнички.

Солдаты-срочники одеваются медленнее. И раздеваются тоже.

Платье снять. Прямо как есть, ножничками, пройтись по швам на поясе, благо эта пакость притачана всего в трех местах, зато надежно.

Постарались!

Малена быстро распорола нитки. Вот уж навыками рукоделия владели обе девушки.

Пояс полетел в сумочку, платье вернулось на девушку… теперь пиджак сверху, поглядеться в зеркало… отлично!

Кому-то не стоило бы носить платье подобного фасона без пояса. Но на Малене оно сидело просто отлично. Есть преимущества в ее образе жизни, есть. Не растолстеешь при всем желании.

И не во вкусах дело, и не в моде – у всех разное телосложение, разные фигуры, разный обмен веществ. Кто-то щепка, кто-то плюшка, это жизнь, это нормально. Просто – на худых больше фасонов можно подобрать. Ориентируются-то кутюрье не на нормальных женщин, а на палку – ту драпировать проще и выглядит она в драпировке лучше.

Здесь и сейчас Малена этому искренне радовалась.

Украшения?

Ни к чему. Цепочка на шее есть, в вырезе ее видно, этого достаточно.

Вперед!

У театра она оказалась без десяти семь.

Чудо?

Практически чудо.

Сергей уже ждал ее с компанией из четырех парней и еще одной девушки.

– Привет!

– Привет, Малена! Классно выглядишь!

Малена ухмыльнулась про себя.

– Я старалась.

– Ребята, знакомьтесь, это Малена.

– Очень приятно – улыбнулась девушка, стоящая неподалеку от Сергея. Ребята закивали вразнобой.

– А это Петя, Дима, Олег, Витек и Ксюша.

– Я тоже рада знакомству, – согласилась Малена.

Ксюша прищурилась, глядя на нее: «Что ты за птица? Это моя компания!»

Малена ответила выразительным взглядом и примирительной, извиняющейся улыбкой: «Согласна. Но уж очень в театр на халяву хочется. Потерпишь?»

И первая отвела глаза в сторону, признавая, что это не ее компания и не ее ребята. Ксюша поняла все правильно и улыбнулась.

– Все не одна среди вас буду. Малена? Красивое имя…

– Ксения – тоже. И редкое такое…

– Сейчас народ схлынет, и Васька нас проведет по знакомству, – Сергей заговорщически улыбнулся.

Малена тряхнула хвостом.

– А вы вместе учитесь?

Что такое светская беседа и как ее поддерживать, герцогессе объяснять не надо было.

Ребята действительно учились вместе, хотя и на разных курсах. Ксюша была девушкой Димы, все остальные – сами по себе. А в театре у них работал друг. Называлось это «работник сцены» или как-то так, а в просторечии – подай-принеси-пошел-вон, обормот, это ты во всем виноват!

Этот приятель и впускал их на галерку, туда, где стояли осветительные приборы. В антракте, выглядев свободное место, можно было перебраться на него.

Руководство театра было в курсе, но смотрело сквозь пальцы. Чего уж там, и должность не лучшая, и зарплата, и вообще – лучший работник тот, которого есть за что уволить.

За разговорами Малена и не заметила, как проплыл в театр Антон под руку с Юлей Шавриной. Антон, правда, ее заметил, но подходить не стал.

Будет еще и время, и момент…

Нельзя сказать, что на балконе было удобно. Но сцену видно, музыку слышно. Малена нагло сняла туфли, чтобы не переминаться с каблука на носок, и сосредоточилась на действии.

Матильда посторонилась, уступив место подруге. И герцогесса растворилась в музыке.

Если у Сергея и были надежды на флирт, он их затоптал лично, не дождавшись никакого отклика. Герцогесса его даже не заметила. Ни кашля над ухом, ни прикосновения к локтю, ни какой-то фразы…

Она вся была там, где Генрих Айзенштайн с господином Фальком лгали Розалинде и подбивали на то же самое Адель.

Сергей? Нет, никакого Сергея там не было, сценарием не предусмотрен…

Ребята-музыканты переглянулись, оценили глубину отключки девушки, и тоже сосредоточились на сцене. Эта явно не ради флирта сюда пришла, у нее дело есть! Важное! Она музыку слушает, вот и они – тоже. Ксюша успокоилась окончательно, поняв, что Малене в принципе нет и не будет дела до ее парня. Вот и отлично.

Малена смогла прийти в себя только в антракте.

– Как же красиво! Невероятно!

Оркестров такого формата в Аллодии тоже не было.

– Вдохни, выдохни и успокойся! – Матильда поддерживала подругу, как могла. – Пошли кофе глотнем?

В конце концов, это почти традиция. В антракте прогуляться по фойе, по залу, посмотреть на портреты артистов, почитать о них… Маленькой Матильде бабушка лимонад покупала, а сама пила кофе. Спиртное бабушка Майя не уважала, и бутерброды тоже, это же театр, а не трактир, но выпить пару глотков воды в перерыве? Надо!

Мария-Элена согласилась с Матильдой, что традиции должны жить.

За кофе собрались все ребята. И еще – у них с собой были печеньки. Прямо в сумочке у Ксюши.

Девушка щедро поделилась ими с Маленой. Шутку про сторону зла герцогесса сразу не поняла, но улыбнулась и печеньку взяла. Поблагодарила, предложила Ксюше свою заначку – шоколадку из сумочки, и мирный договор был подписан.

Девушки могут дружить, если не делят ни мужчин, ни карьеру. А печеньки и шоколадку поделить куда как проще.

Для сильно жаждущих и страждущих был открыт буфет. Для всех остальных администрация мудро поставила кофейно-лимонадные автоматы, вроде тех, что стоят в поездах. Правда, тут кофе был из натуральных зерен и стоил раза в полтора дороже. А выбор банок с лимонадом поражал разнообразием.

Малена взяла себе кофе и направилась вдоль стены, разглядывая фотографии артистов.

Директор сделал настоящую инсталляцию. Фото самого артиста, его фото в разных ролях, и посмотреть интересно, как меняется человек, и почитать… Ксения не стала толкаться в буфете и тоже составила компанию Малене. Девушки смотрели, читали и думали, что земная слава и жизнь проходят, а память остается. Вот эта, хрупкая, иногда черно-белая… надолго ли ее хватит?

И что останется после нас?

– Как мило! Какая встреча!

Малену спасла только монастырская выучка. Иначе кофе оказался бы на стене или на ней самой. А так рука даже не дрогнула. И улыбка тоже. Ксюша покосилась, что-то увидела на лице Малены и сделала шаг в сторону. Герцогесса даже не обратила на это внимания.

Она медленно обернулась и оказалась нос к носу с Антоном. Ее непосредственный начальник стоял под руку с Юлией свет Павловной, и оба гадко ухмылялись.

– Добрый вечер, – поздоровалась Малена.

«Ну почему Марго не поставила этой заразе синяк под глазом? – застонала Матильда. Исключительно мысленно. – Где справедливость?!»

– Да, был добрый, – атаковала Юля. – Как ваши дела?

– Замечательно, благодарю вас. Оперетта выше всяких похвал.

– Да, вполне прилично. Хотя после столичных театров… вы не были в Большом театре?

– Пока не доводилось.

Малена понимала, что она проигрывает, но надеялась сохранить лицо. Ей и продержаться-то надо совсем чуть-чуть, до звонка…

Но Юля ей давать этого времени не собиралась.

Ксения молча скользнула куда-то в толпу. Малена поняла, что девушка хочет уйти подальше от драки, пусть и словесной, и одобрила. Все правильно, не стоит ввязываться в чужую ссору, да еще ради человека, которого ты первый раз в жизни увидела. Все закономерно.

– Тогда понятно. Если кто-то ничего слаще морковки в жизни не пробовал…

Малена пожала плечами.

– Говорят, каротин полезен для глаз. Особенно с молоком.

– Вы с Давидом здесь вместе?

Малена улыбнулась.

– Нет, Давида здесь нет.

– В одиночестве по театрам ходите? Ай-яй-яй, как грустно…

– Я не в одиночестве…

– Как? Вы уже изменяете Давиду? Или изменяете своему парню с Давидом?

Малена уже готова была ответить, что они здесь целой компанией и никто никому не изменяет, как вдруг…

На плечо по-дружески, как своему парню, легла чья-то рука.

– Малена, ты изменяешь мне с Давидом?

– И мне тоже?

Неизвестный… хотя почему – неизвестный? Вполне известный Дима – справа, Олег – слева, стоят, улыбаются, и сразу видно, что это студенческая группа.

– И мне?

– Малена, ты разбиваешь сердце всей нашей рок-группе! – патетически завершил момент Сергей. – Только не говори, что уходишь в этническую музыку!

За спиной Антона возникла Ксюша и подмигнула. Весело так… держись, подруга! Прорвемся!

Малена развела руками.

– Думаю, господин Асатиани не станет ревновать меня ко всем студентам консерватории? Простите, мне кажется, нам пора? Первый звонок?

И верно, воздух прорезала звонкая трель.

– Не знаю, не знаю… – попробовала еще выпустить коготки Юлия Павловна, но ее срезал уже Олег:

– Простите, нам пора. Для вас это развлечение, а для нас задание. Всего хорошего.

– До свидания. – Малена мило улыбнулась. – Приятно было повидаться, Юлия Павловна.

Антон промолчал.

Видимо понял, что здесь и сейчас дураком выставился. И еще каким!

В театр пришла студенческая компания, даже если он расскажет об этом всему городу… да на здоровье! Вот новость-то! Студенты консерватории компанией пошли в театр! Интереснее только сообщение о том, что студенты биофака вместе отправились на речку – за образцами.

На балконе Малена облокотилась на балюстраду и кое-как перевела дыхание. С признательностью поглядела на Ксению.

– Спасибо!

– Да не за что! – отмахнулась Ксюша, независимо поправляя футболку с рисунком монстра. – У меня троюродная выдра такая же! Как придет, так потом словно тебе верблюд на голову нагадил. Сидишь, обтекаешь, она вякает, а родители еще переглядываются и ее поддерживают: ах, Ксюша, ну к чему тебе эта музыка, иди в юристы, как Леночка! А парень кто?

– Мой начальник, – с чистым сердцем сдала Антона Малена.

– Хороша пара, гусь да гагара, – припечатала Ксюша. – Не уволит?

– Не должен…

– Ну и забей! Я как поняла, что тебя прессовать взялись, свистнула парням. Нормально получилось?

– Более чем, – созналась Малена. – Более чем!

Если бы сейчас к ней подошел один Сергей – как бы оттоптались на ее косточках? Да в три круга! А когда четверо ребят, да еще речь пошла о музыке… тут все понятно. Хобби.

И вообще – приличная девушка обязана играть на музыкальном инструменте, заниматься рукоделием и читать классиков. У Матильды все это было в анамнезе. Может, это ее знакомые еще с музыкальной школы?

В любом случае картина другая. Она пошла с друзьями. Гордость Давида точно не пострадает, а Антон… а что – Антон?

Мог бы и удержать на поводке свою заразу!

– Мы его оскорбили, и он… – вздохнула герцогесса.

– Опять подслушал? – догадалась Матильда. – Малечка, ты как хочешь, но мне он разонравился окончательно!

– Не будем вести никаких переговоров в офисе, – согласилась Малена, не уточняя насчет своих высоких чувств.

– А если будем увольняться – устроим ему какую-нибудь пакость? Сам напросился?

– К примеру?

Матильда тут же вообразила себе пример.

Она, то есть Малена, договаривается о свидании. Антон подслушивает, приходит в бар «Голубая устрица», и… о милая, милая «Полицейская академия-1»! И не только первая серия. И – поделом! Чтоб его, гада, та устрица укусила, за самое ценное место! Ведь мог, мог пройти мимо! Ан нет!

– А у вас такие… устричные есть? И не прячутся?

Вот уж что оказалось для Малены шоком.

– Ну да. А что? Все имеют право на лево! Чем эти – хуже тех?

– Смотря в каком мире. У нас за такое на кол сажают.

Матильда поежилась. Лично она – не… и даже ни разу, и не представляла, как можно целоваться с женщиной, не говоря уж обо всем остальном, но ведь личная жизнь человека – это его личное дело?

Разве нет?

Живи как хочешь, главное другим не навязывай и напоказ не выставляй. А, да! Еще не стоит требовать для себя привилегий на основе своих предпочтений! А то как-то смешно получается.

У меня вкусы другие, мне за это привилегии нужны.

А ты что – ребенок? Или инвалид, чтоб тебе привилегии? Или воевал где? Подвиг совершил? Нет? А чего тогда требовать? Так и до полного абсурда дойти можно.

Но сажать на кол? Это жестоко…

– Все правильно, – убежденно пояснила Малена. – В Книге Творения сказано, что для мужчины сотворили женщину, дабы продолжали они род свой, пока стоит земля. А такие люди… они ведь род не продолжают. А значит что? Блуд, похоть и разврат, за то и карают…

Матильда подумала, что надо провести с подругой политработу. Чего там в храме говорят – их дело, а вот с чем они при дворе встретятся, это еще очень большой вопрос.

В королевских дворах Европы в средние века ограничений вообще не было, хоть ты с козами любись! Главное – не на виду, и чтобы шума те козы не поднимали. Пока все шито-крыто – все и можно. Может, в Аланее с этим дело обстоит получше, а может, и нет. На всякий случай надо поговорить с подругой, а то так начнет высказывать ценное мнение… и нарвется.

И – нет. Это не политкорректность.

Это – элементарное уважение к чужой личной жизни, пока ту не засовывают к тебе в кровать.

Спектакль прошел замечательно.

Малена получила искреннее удовольствие и жалела только об одном.

Нельзя записать. Нельзя послушать все это дома, в Аллодии. Никак нельзя… С другой стороны, она может скопировать ноты, партитуру, а уж научиться правильно исполнять?

Неужели не найдется ни одного театра?

Она попрощалась с ребятами, причем Сергей был странно задумчив, и на рысях помчалась домой. Сонливость одолевала со страшной силой.

Забрала из гипермаркета пакет с вещами, прыгнула в маршрутку и вскоре была дома. Сил хватило только покормить кошку – и Матильду сморил здоровый крепкий сон. Нет, с этим надо как-то изворачиваться. А то высший свет – это балы, приемы… и ведь могут всю ночь прогулять! А ей как быть? Врать и изворачиваться?

Или подставиться и дать кому-то понять, что ты уязвима половину суток?

Ох как не хотелось…

Но и выхода пока девушки не видели.