Змеиная любовь (сборник)

1. Змеиное дерево (1)

Наги всегда считались закрытой расой, которая строго чтит свои традиции, но Финарэль — хитрая канисианка - решила изменить их привычный уклад и сосватать собственную дочь непривычным способом, а там и за другими свободными красавицами недалеко...

ПРИЯТНОГО ЧТЕНИЯ!

— Аршасс, она умрет. — Старпом Ршахх умоляюще посмотрел на капитана. Да что там! Вся команда умоляюще посмотрела на капитана. Ситуация оказалась похуже маневрирования через пояс астероидов, и капитан откровенно спасовал, несмотря на то, что наги вообще славились на всю Федерацию отличными бойцами, а как космолетчикам им цены не было: бесстрашие и сила воли в змеиной крови. Не без боевых отметин на теле да на хвосте, но куда без этого?

— Капитан, вы должны пойти к ней в каюту. Вы единственный обладаете самым сильным телом, — уговаривал, как маленького, Ршахх.

Аршасс малодушно поджал хвост, отчего погремушка на кончике негромко загремела.

— Ты точно уверен, что это ритуал обмена энергиями, а не жертвоприношение? — Капитан попробовал активировать справочник корабля, но его верный ИскИн почему-то выдавал ошибку, а навигатор Шайнаш как-то странно переглянулся со старпомом, но тогда из-за внутренней озадаченности Аршасс не придал этому значения, а зря.

— Да, канисы... Ну, в смысле эти... Канисианцы. Для восстановления своих ментальных связей в космосе они должны «заземлиться» с сильным представителем гуманоидной расы. Это обычный обмен... энергиями.

— Хм, не помню такую информацию по Канисиану... — Аршасс тяжело вздохнул, но договорил более уверенно: — Хорошо, Ршахх, назначаю тебя главным на период моего отсутствия. Держи заданный курс. В случае опасности ты запечатаешь каюту — защита команды превыше всего.

— Слушаюсь, капитан. Хорошего вам... ритуала.

Когда капитан удалился в сторону каюты их гостьи, Шайнаш подполз к Ршахху и тихо прошипел:

— Он тебе голову оторвет, когда узнает, что это был за «ритуал».

Но Ршахх, на удивление, был совершенно спокоен.

— Оторвет не оторвет, а дело будет сделано.

Аршасс нервно трещал хвостом и приглаживал дрожащими пальцами черные длинные волосы. Он уже в коридоре почувствовал невероятный аромат магнолии. И этот запах преследовал его все космические парсеки, что они летели к родной планете их гостьи. Почему-то заказчик настоял, чтобы канисианку доставили в минимальные сроки. Как она оказалась на космической станции вблизи Плеяд, ему не пояснили, но зато наг хорошо запомнил колючий взгляд красавицы, которым она прошлась от макушки до кончика хвоста Аршасса и скривила рот, а ведь наг был в защитном костюме и со шлемом на голове. Сейчас, наверное, девушка зажмурится от отвращения, но отступать уже некуда.

Внутри каюты царила темнота, тусклый свет шел лишь от Плеяд — хозяйка каюты оставила включенными часть внешних нанокамер, но саму девушку Аршасс не видел. Аромат в комнате стоял неимоверно сильный, и постепенно капитан стал чувствовать, что теряет связь с реальностью.

— Уважаемая Леукара. Я пришел к вам, чтобы облегчить ваше состояние.

В самом дальнем углу что-то зашевелилось, и Аршасс наконец-то увидел стройную фигуру девушки. Та была обнажена, но без стеснения подошла к нагу, провела ладонью по груди, спустилась к животу и с нажимом прошлась по закрывающим пластинам.

— Значит, мама опустилась до такого... Тогда и я не буду себя сдерживать. — Голос у нее был хрипловатый, но у Аршасса от этого тембра в паху закаменело, и Леука явно почувствовала возбуждение.

— Покажи! — она приказывала, а не просила, облизывая губы. И наг в ужасе осознал, что полностью открыл пах, подчиняясь беспрекословно.

— Ммм, — удовлетворенно протянула канисианка, проходясь пальцами по выпуклым венкам, медленно поднимаясь к открытой головке: член набух от крови во весь свой немалый размер. — Я выдою тебя досуха, вытрахаю все мозги, что забудешь, из какого яйца вылупился. Иди за мной.

Аршасс задрожал от предвкушения и от страха. Секс он любил, но добровольный, а сейчас чувствовал исходящую злость от канисианки, хотя аромат магнолии и усилился, задурманивая сознание сильнее.

— Мы живородящие, — пробубнил наг обиженно и остался на месте, но хвост радостно загремел погремушкой, чешуйки быстро задвигались, перемещая мощное тело вперед за ней.

Леука упала на кровать, расставила ноги и прогнулась в пояснице. Аршасса кинуло вперед с такой силой, что он еле-еле успел схватить кончик хвоста, который почти вошел во влажный вход канисианки, но девушка лишь раздраженно зашипела и резко выпрямилась, повернувшись к Аршассу.

— Отпусти хвост.

Аршасс еще пытался сопротивляться, но когда Леука перевернулась на спину и развела ноги, пальцы нага моментально переместились на ее бедра и резко притянули к себе. Хвост обмотал ноги, крепко фиксируя позу. Оплел руки, полностью обездвижив девушку. По телу прошла сильная дрожь такого возбуждения, которое он никогда не испытывал. Полный контроль над любовницей пьянил новизной, а страсть Леуки сжигала последние тормоза. Аршасс растер по члену выступившую смазку и аккуратно погрузился внутрь. Она постанывала на каждое проникновение, сладко сжимая мышцы, а когда Аршасс отстранился, капризно всхлипнула и недовольно заерзала. Наг зашипел и аккуратно вошел до основания, почти вышел и снова загнал член. Он трахал медленно, очень нежно проходясь чешуйками хвоста по чувствительной коже. Кончик пополз вверх, прошелся по соскам полной груди, поднялся ко рту и замер. Леука сразу облизала погремушку и взяла в рот, но начала посасывать, лишь когда Аршасс ускорил темп.

— Манипуляциясссс, — зашипел наг на ухо Леуки и стал входить в нее сильнее, ускоряясь с каждым толчком. Леука будто поглощала его полностью, и Аршасс уже не чувствовал границ их тел, полностью растворяясь в чувстве полного обладания, в целой вселенной по имени «Леукара».

1. Змеиное дерево (2)

Канисианка не выходила из каюты ровно три дня, а потом неожиданно появилась на капитанском мостике в ранние часы дневного цикла, одетая во все черное, как адепт монашеского ордена. Обвела притихшую команду холодным взглядом и уставилась в упор на Аршасса.

Наг даже поежился от замораживающего взгляда красавицы. Да и внешность Аршасса вряд ли привлечет такую, как Леука. Обожженный верх хвоста, кривой шрам на лице вдоль правой скулы — все это в глазах канисианки выглядело уродством.

— Капитан Сейша, мы можем поговорить наедине?

Аршасс кинул быстрый взгляд на Ршахха в неосознанной просьбе о помощи, но тот лишь кивнул, заставляя капитана и близкого друга не дрейфить.

Наг шел позади нее, любуясь покачиванием бедер. Длинный высокий хвост раскачивался в такт шагам, еще больше гипнотизируя Аршасса, и тот прикидывал сколько он предложит родителям Леукары в качестве выкупа на свадьбу. А добиться руки он постарается. Хвост по кускам отрежет, если Леука попросит, лишь бы она стала его.

Так они подошли к переборкам кают-компании, где Аршасс галантно пропустил канисианку вперед, но та лишь вскинула надменно подбородок и вошла внутрь.

От нее пахло магнолиями, не так ярко, как тогда, но аромат будил спящего дракона внутри Аршасса, заставлял его, как хищника, следовать за своей добычей. Не отходить далеко, защищать. Перед глазами так и стояли картинки прекрасной беззащитной Леуки, обвитой его хвостом, поэтому он не сразу понял, что за электронные планшеты Леука кинула на стол. Два тонких пластика проехались по гладкой поверхности стола, и лишь его четкий удар ладонью остановил их от падения.

Аршасс смотрел на генетические карты, какие-то записи про два плода, но не мог понять при чем здесь он.

— Что это?

— Это, — Леука хищно улыбнулась и посмотрела совсем недобро, — последствия незащищенного секса в мой фертильный период, капитан. А вы думали, меня поимеете и денежки за перевозку? Не выйдет, — она зло зашипела. — Попробуй только отказаться от брачного договора! Сгною! Не собираюсь растить твоих двух ублюдков! Детей ты на меня не повесишь!

Из всей злобной речи Аршасс выцепил только слово «дети» и переспросил, не веря услышанному:

— Вы сказали «дети»?

— Двое. Для определения мутации период маленький, но не сомневаюсь, что свои гены, — тут Леука презрительно скривилась, — вы передали точно.

Аршасс шумно выдохнул, дрожь прокатилась по всему телу, концентрируясь в погремушке. Трескотня наполнила каюту, и Леука сглотнула, прикрывая глаза, потом резко открыла их и холодно посмотрела на Аршасса.

— Брак будет аннулирован через два года.

— Брак? Вы вступите со мной в брак и подарите мне детей? — Аршасс пытался сдерживаться, чтобы не прижать к себе любимую. Пусть сейчас ненавидит, чувства изменчивы.

Уж он постарается их изменить.

— Вступлю, — выплюнула Леука и усмехнулась, — и детей подарю. В прямом смысле. Через два года забуду всю эту историю, как страшный сон, и буду снова свободна.

— Я согласен. — Аршасс зашипел в конце, чтобы не сказать «на все». Не время.

Леука моргнула удивленно, видимо считая, что подлый змей без угроз не согласиться. Помолчала и кивнула.

— Хорошо, мама обговорит нюансы, но свадьба состоится сразу после прилета. Я не намерена ждать.

— Я тоже, — подтвердил Аршасс и плотоядно улыбнулся, наслаждаясь мимолетной растерянностью. Хоть наг и не был искушен отношениями, а канисианок до этого никогда не встречал, но был наблюдательным и прекрасно видел, что девушка обижена. И обидел ее не Аршасс.

1. Змеиное дерево (3)

До самого прилета Леука не выходила, лишь общалась с их командным врачом. А Аршасс пребывал в блаженной прострации, каждый вечер поглаживая пальцами планшеты, где обновлялась информация осмотров и проекции расположения плода. Вернее, двух малышей. В те дни он готов был уверовать в Великую Кобру-Мать, которая пожалела ее несовершенного сына, но как только они припланетились, а Аршасс ступил на крепкую землю Канисиана, все перестало быть легким и невесомым во всех смыслах.

Мама Леукары оказалась полной ее противоположностью: веселая, жизнерадостная, разговорчивая. Она восторженно таращилась на Аршасса и его команду, разглядывая нагов во все глаза, и чему-то улыбалась. Поздравляла дочь, потом умильно смотрела, как они с Аршассом ели рядом друг с другом за накрытым столом в большом и красивом зимнем саду. Расспрашивала про семью и подкладывала разные блюда.

— Прекрасная Финарэль, спасибо за щедрость, еда великолепна! Но у меня аллергия на грибы. Почти на все виды.

— Ох, — будущая теща всплеснула руками и сразу же попросила убрать блюдо, а потом повернулась и так ласково-ласково проговорила: — Аршасс, сынок, сообщи Леуке все нюансы по поводу еды. Мы будем готовить стол на послезавтра, не хочу, чтобы ты провел первую брачную ночь около очистителя.

Звякнула вилка в руках Леукары. Наг сильно втянул воздух и закашлялся. Не мог он поверить, что ее мама не понимает, какие между ними отношения. Да одного взгляда на девушку было достаточно, чтобы отморозить себе глаза. А еще Аршасс подумал, что, может быть, недооценил ситуацию, и на самом деле, его и отравят на свадьбе до летального исхода. Поплачут на похоронах и заживут прежней жизнью с детишками.

Стало так муторно на душе, противно от всех своих подозрений. Аршасс смерти не боялся, но детей своих хотел бы все-таки вырастить сам.

Поэтому после ужина быстро направился в кабинет Финарэль. Та не удивилась визиту, как-то грустно посмотрев на него сквозь улыбку, и Аршасса снова посетило плохое предчувствие.

— Прекрасная Финарэль, я хотел бы поговорить.

— Я ждала вас, дорогой мой, — ласково проговорила канисианка, и предложила сесть за невысокий столик с чайным сервизом. — И подозреваю, разговор будет про мою Леуку.

— Про нее, — подтвердил Аршасс и прочистил горло. — Я понимаю, что вас оскорбил такой скорый брак и беременность Леукары, но со своей стороны я клянусь, что она не будет ни в чем нуждаться и останется, несмотря на короткий срок наших официальных отношений, под защитой моего клана до конца ее дней. Я никогда не причиню ей вреда.

Финарэль отчего-то выглядела неимоверно счастливой и кивала на каждое предложение, а потом всплеснула руками и рассмеялась.

— Аршасс, вы так и не поняли? Это я подстроила всю эту ситуацию. Я выбрала вас в зятья уже давно и молилась, чтобы вас никто на себе не женил. Простите мое коварство! — Она остановила нага раскрытой ладонью и продолжила: — Не спрашивайте меня, откуда я узнала, что вы станете прекрасной парой. Просто почувствовала. В конце концов, я живу слишком давно. Но упрямство и ядовитый характер моей дочери помешали мне осуществить план раньше и пришлось прибегать к крайним мерам. И вы не представляете! Просто не представляете, как я счастлива, что вы ждете детей! Не это ли знак свыше, что вы идеальная пара?!

Аршасс лишь кивал, не в силах выдавить из себя хоть слово.

— Вот, дорогой мой, вот и я об этом. Я верю в вас. Верю, что вы найдете ключик к ее сердцу. Не смотрите, что она такая высокомерная и ядовитая на язык, на самом деле, она очень ранима. Обиды ожесточили ее.

— Обиды? — Злость внутри Аршаса стала медленно закипать. — И кто же обидел ее?

— Пусть она расскажет об этом сама, сынок.

Дальше разговор перетек в обсуждение свадьбы и планов, в которых Аршасс пока очень смутно представлял супругу, хотя уже сейчас понимал, что не отпустит ее уже никогда.

1. Змеиное дерево (4)

Рассказывать не пришлось. Аршасс тихо шуршал по полу, двигаясь в сторону зимнего сада, где смог уловить тонкую ноту магнолии, надеясь, что от усталости не перепутал аромат любимой с цветами.

Не перепутал: Леукара стояла рядом с высоким мужчиной и молчала. Наверное, это больше всего удивило Аршасса. Она не стреляла презрительно глазами, не ухмылялась, а зажала в кулаке край туники и молчала.

Зато мужик попался говорливый.

— Лапонька, ты думаешь, твоя свадьба заставит меня сожалеть, что я в свое время выкинул тебя из своей постели? Ах, какую любовницу я упустил. Как жаль. — Мужчина скривил страдальческую морду, отчего кулак Аршасса дернулся вперед, но он бы не был лучшим среди воинов клана, если бы не умел гасить эмоции. К тому же змеиная мудрость, что передавалась с кровью его предков, нашептывала послушать этот будущий «труп» до конца.

Канисианский альфа, а это был именно он,  расхохотался и наклонился ближе к Леуке:

— Поговаривают, у вас не любовь внеземная, а конкретный залет. Только не тешь себя иллюзиями, лапонька, наг не останется с тобой. Заберет детей и улетит. Даже своими фертильными всплесками его не удержишь. Ты никому не нужна. Годишься только, чтобы альфы тебя по назначению пользовали. Зря тогда ты не согласилась на моего друга. Артаэр хорошо содержит любовниц, а вам ведь после смерти отца деньги не помешали бы.

Кулак Леукары разжался, выпуская смятую ткань. Она сжала губы в тонкую линию и медленно подняла взгляд на альфу, но тот не замечал, упиваясь своим монологом:

— Могла бы стать грелкой графа. Не герцога, конечно. Ты всегда была для меня развлечением. Надеюсь, ты не грезила о большем, — усмехнулся альфа, хотя прекрасно понимал, как его ухаживания воспринимала тогда наивная девушка. — И твоя свадьба лишний раз доказывает, что осталась наивной дурочкой, которая верит в семью. Думаешь, твой наг не пойдет по другим постелям, как только твое пузо наползет тебе на глаза? Прикинь, даже такой урод не будет сидеть рядом с тобой.

— Не смей оскорблять моего будущего супруга, — выдавила Леука, чем изрядно удивила Аршасса. — Он уважаемый воин. И да, отец наших будущих детей. Не смей полоскать его имя!

— Сука, — зашипел альфа и занес руку. Но ударить ему никто не дал. Аршасс быстро подполз и перехватил ее, больно заламывая. Нагнул. Приблизился сзади и зашипел:

— Это ты будешь сучкой в нагской военной казарме, дерьмо мышиное. Если я еще раз увижу тебя на расстоянии лишь взгляда, то сначала, — Аршасс надавил на руку, вызывая стон боли, — переломаю все конечности, — двинул пахом, — а потом пущу по кругу в своей команде. Ты, наверное, наслышан, что у нас есть нагские воины, которые любят снять стресс после задания хорошим трахом с пленниками, после которого выживают не все.

Аршасс наклонился к уху уже совсем побелевшего от страха альфы и ласково по-змеиному зашипел:

— Мне плевать, кто ты, мальчик, потому что с нагами не ссорится ни одна планета. И если я отрежу твой хрен и запихну тебе в жопу за то, что ты посмел лишь подумать о том, чтобы ударить мою драгоценную возлюбленную, мне ничего не будет. И не будет, если я изрежу тебя на куски за то, что ты оскорбил своим грязным ртом мою беременную сейше. Ты ведь не тупой, знаешь, что значат для нагов их сейше и дети. Советую тебе исчезнуть прямо сегодня, мальчик, иначе...

Повторять было не нужно — альфа убегал из сада не оглядываясь и по-детски всхлипывая. Аршасс оскалился, удовлетворенно выпуская длинный язык. Получилось грубо, да и не хотелось показывать эту сторону Леуке, но у него был лишь этот шанс доходчиво объяснить последствия. И он объяснил.

Леукара стояла злющая. Одного взгляда хватило, чтобы слегка отодвинуться на хвосте, ровно в то мгновение, когда небольшие кулачки ударили в грудь нага.

— Ненавижу! Ненавижу тебя! — Леука даже не закричала, зарычала на него. Злые слезы стояли в глазах. — Ты думаешь, я железная? Думаешь, я могу терпеть вранье безгранично?

Аршасс занервничал, он не понимал, чем так разгневал ее, поэтому даже не пытался остановить удары.

Следующая фраза расставила все по местам.

— Какая я тебе драгоценная возлюбленная? Какая сейше? Ты меня трахнул во время фертильной волны! А здесь сейчас, потому что умудрился оплодотворить! Что ты обо мне знаешь, гадюка?

Аршасс улыбнулся, схватил за запястья и дернул себе на грудь ничего не понимающую невесту. Леука затихла, но вскоре стала вырываться, а поговорить Аршасс с ней очень хотел. А еще пообнимать, поцеловать, зарыться пальцами в мягкие волосы. Поэтому и решил сделать то, что всегда делали влюбленные наги: утащил свою добычу на дерево. Проворно забрался с Леукарой в одной руке и умостился на большом суку, скручивая хвост в подобие гнезда, куда и усадил притихшую канисианку.

— Не гадюка, гремучник я, — ласково повторил Аршасс и убрал прядку волос за ушко. — А здесь я только по тому, что влюбился в ваши пресветлые очи, Леукара, с первого взгляда.

— Не из-за детей? — неверящим тоном спросила Леука.

— Нет. Ты для меня на первом месте. — Аршасс качнулся вперед и поцеловал глубоко, почти жадно. Обвил хвостом, мягко массируя ее тело. Та не отталкивала, а как-то трогательно охнула и вцепилась в сильные плечи. Когда Аршасс оборвал поцелуй, Леука уже расслабилась и прикрыла глаза.

— На два года? — совсем тихо спросил Леукара, не поднимая головы. Это пришлось делать Аршассу, он аккуратно взял ее за подбородок и потянул вверх, пока их взгляды не встретились.

— На всю жизнь, — наг ответил уверенно, без колебаний и сомнений, и Леуку накрыло эмоциями, слезы хлынули из глаз. Она хватала ртом воздух и плакала. Аршасс гладил, обнимал и целовал, а еще весь трясся, не понимая, как успокоить и что значит такой потоп из глаз. Как и все змеи, он не испытывал сильные эмоциональные перепады, поэтому такая чувствительная сейше его немного пугала, а еще неимоверно сильно заводила своей беззащитностью.

2. Змеиный яд (1)

Их ждали в небольшом саду. Аршасс поправил длинную вязанную шаль на плече своей сейше и не забыл погладить по спине. Леукара кинула на него быстрый взгляд и улыбнулась краешками губ.

Вид у нее был уставший, все-таки носить двоих детей, один из которых являлся нагом, было тяжело, поэтому Аршасс оберегал супругу как мог, ухаживал и делал массаж хвостом. Чем ближе был срок родов, тем чувствительнее становилась ее кожа, из-за чего она порой засыпала нагой в коконе из его хвоста.

А еще жажда. Леука требовала секса, требовала спермы, которую, в свою очередь, требовал ее организм, пытаясь восполнить клеточный баланс. Аршасс выполнял каждый каприз, каждый намек, понимая, насколько она не привыкла просить, поэтому всегда старался предугадать, опередить просьбу.

Поначалу казалось, что ей все равно, будто и не видит порывов Аршасса, но вскоре он стал замечать, что Леука следит, как настоящий удав, чтобы наг хорошо ел. Исчезли все его нелюбимые блюда. Слуги прекратили перешептываться — супруга пресекала любые косые взгляды и кривотолки, демонстрируя уважение к своему старшему супругу.

Постепенно, шаг за шагом, они шли навстречу друг к другу.

Гром грянул над головами неожиданно и со стороны Нагской Империи. Главный клан змей, посчитав их брак хорошим примером укрепления дипломатических связей, решил закрепить результат и связать такими же узами младших детей высокородных семей: принцессу Арэль и третьего князя Рроха эс Бунгар, из семьи древних морских крайтов. И теперь Аршассу и Леуке предстояло стать семейными консультантами для молодой невесты.

Арэль сидела на скамье, вцепившись в нее до побелевших костяшек, и ждала молодую чету. От взгляда Аршасса не укрылось, что глаза у девушки были красноватые от слез, что уничтожало последние ростки надежды на добровольный брак.

Леукара тоже заметила напряженность принцессы, и с тревогой посмотрела на Аршасса. Из вчерашнего разговора перед сном она выяснила, что третий князь имел изъяны и, к сожалению, слыл жестоким и агрессивным нагом.

И как теперь им быть?

Врать нельзя, чтобы принцесса имела реальное представление о ситуации, ведь брак дипломатический — нужно сохранять лицо. Но и нагнетать не хотелось, а мало ли Арэль найдет общий язык с крайтом.

— Ваше Высочество, — нараспев произнесла Леука и поклонилась. Следом склонил голову и Аршасс.

— Прошу вас, садитесь. Не нужно никаких церемониалов. Я сыта ими по горло. Все меня оберегают, будто меня не к алтарю поведут, а на плаху. — Арэль тяжело выдохнула и пристально посмотрела на Аршасса. — Все так плохо, уважаемый капитан?

Аршасс не стал юлить.

— Все непросто, Ваше Высочество. Морские крайты — самый древний и почитаемый род среди нагов. Их слово — закон. Они привыкли к власти, и наш князь — Ррох эс Бунгар — не исключение. Нрав у него крутой.

— Я привыкла к властным чертам. У меня почти вся семья состоит из сверхамбиций, помноженных на положение, — печально ответила Арэль и перевела взгляд на небольшой фонтан около скамеек. — Может, есть что-то еще, о чем мне стоит подумать?

Аршасс размял пальцы, но все-таки решился сказать:

— Кое-что есть, но прошу вас оставить этот разговор между нами, Ваше Высочество.

— Не сомневайтесь, наша встреча носит полностью конфиденциальный характер.

— Князь Ррох уродился альбиносом. Это не великая проблема, такое случается, но в нашей культуре много старых пережитков, изживших себя, только вот держатся они хорошо.

Аршасс замолчал, чтобы подобрать слова для дальнейшего объяснения, а Леука впервые задумалась, что ее супруг был несчастен у себя дома — правильная, классическая внешность для нагов значила все.

— Внешность князя слишком специфична, а для многих он — знак Аспида, извечного зла. Простите меня за откровенность, но подозреваю, что Рроха хотят оставить на Канисиане, официально изгнать из Империи.

Арэль хмыкнула и грустно улыбнулась.

— Как и меня. Я не самый любимый ребенок Его Величества. Значит, мы два одиночества?! Хотя бы одна точка соприкосновения найдена.

— Я надеюсь, что их будет достаточно, чтобы стать близкими друзьями.

Арэль изящно наклонила голову вбок.

— Спасибо, что не говорите о любви. На взаимные чувства я даже не рассчитываю.

Потом снова перевела взгляд на Леукару и спросила:

— Уважаемая Леукара, как вам живется с таким понимающим мужем?

— Замечательно, Ваше Высочество. Я очень счастлива и каждый день молюсь за здравие моего супруга и моей мамы, которая разглядела потенциал в наших отношениях.

Принцесса кивнула своим мыслям и плавно поднялась.

— Благодарю от всего сердца за то, что поделились со мной информацией. Мой кабинет всегда открыт для ваших визитов.

Когда фигура принцессы скрылась в высоких кустах роз, а следом мелькнула тень сопровождающего, Аршасс и Леука привалились друг к другу и выдохнули — разговор оказался слишком напряженным.

— Аршасс, может, не стоило так прямо говорить принцессе про вашего князя? Возможно, все сложится наилучшим образом, ведь мы же нашли общий язык.

Леука обняла мужа, греясь о его бок.

— Ррох — не я, Леука. Он не похож ни на одного нага. Я не знаю, что так обозлило князя, но его жестокость я не преувеличил.

2. Змеиный яд (2)

Ррох вынырнул из воды, подтянулся на сильных руках и вылез на нагретые камни искусственного пруда. Сегодня он плавал дольше обычного, пытаясь унять злость. Вот уже три восхода он старался переубедить отца, но тот ничего не желал слушать, упрямо настаивая на браке с принцессой Канисиана.

— Тогда ты не оставляешь мне выбора, отец, — прошипел Ррох, выползая из кабинета. — Смерть моей будущей супруги будет на твоей совести, хотя ее-то у тебя и нет, раз ты дал согласие на этот фарс.

Никого специально убивать Ррох не собирался, но его изъян убьет принцессу все равно, поэтому сдерживать себя не имело смысла.

Он еще полежал на нагретом камне, высушивая волосы и хвост, а после пополз в свою спальню, где еще раз изучил строение тела канисианок на планшете, дивясь как они схожи с их кобрами.

— Если она переживет брачную ночь, то уж мое мертвое семя убьет ее окончательно.

Крайт  были ядовиты, и ядом были все их внутренние жидкости.

***

Арэль ждала, когда на нее закрепят вуаль. Ее старая слуга, что следила за ней с отрочества, с тихим смирением накинула легкую полупрозрачную ткань и стала аккуратно прикалывать к волосам. Нежный цвет шампанского Арэль не шел, ее рыжие волосы, что так ненавидел отец, были слишком яркими и постоянно напоминали отцу о проступке матери.

А кто бы полюбил постоянное напоминание об измене супруги?! Аршасс ошибся — это ее, третью принцессу Канисиана, собираются изгнать из дома.

Вскоре она уже стояла около будущего старшего супруга, положив ладонь на сильную руку нага. Жрец обвязал красной нитью их запястья, протянул кубок с вином, чтобы каждый из них пригубил терпкий напиток, и оросил водой из источника плодородия. Когда ритуал закончился, и гости негромко захлопали, выражая искусственную радость, князь крепко схватил Арэль за запястье и вывел через боковой выход из храма, даже не закрепив клятвы поцелуем.

Это больно задело гордость канисианки. Она не знала, что ждала от церемонии, но не такого неуважения.

Как с вещью.

Арэль выдернула руку и сдернул вуаль.

— Объяснитесь, князь.

Наг замер, подобрав кольцами хвост, и посмотрел сверху вниз на супругу.

— Мы улетаем в Гнездо немедленно. Я не собираюсь быть развлечением для ваших гостей, — слово «ваших» наг выплюнул, зло сощурив глаза.

Арэль сощурилась в ответ, собираясь уже высказать все, что думает по поводу заоблачного самолюбия, но осеклась — она ли не знала, какое «высшее общество» обитало на Канисиане. Не она ли сама хотела сбежать сразу же после церемонии?!

— Вы правы, князь. Нам здесь делать больше нечего. Позвольте мне попрощаться с другом. — Арэль улыбнулась.

— С вашим любовником вы попрощаетесь письменно, — отрезал князь.

Уголки губ Арэль грустно опустились.

— Я — девственница, супруг. Это вы сможете проверить в нашу брачную ночь, — зло ответила канисианка, — а попрощаться я хотела со своей слугой, что была со мною десять полных смен листвы.

Ррох опустил взгляд красных глаз и тихо проговорил:

— Прошу прощения за мою вспыльчивость.

Арэль не понимала, почему так легко прощает странного нага. Как и сказал Аршасс, Ррох был совершенно иным: серебряная чешуя, алая радужка, мощная фигура, намного мощнее того же Аршасса. Князь эс Бунгар пугал одним своим видом. Арэль рядом с ним выглядела совсем миниатюрной.

«Он может спокойно переломить мне позвоночник», — некстати подумала Арэль, в красках представляя, как князь сожмет ее горло из-за своей вспыльчивости. Последняя надежда на спокойный дипломатический брак растаяла — наг не потерпит иного мнения и иных желаний. Отныне вся жизнь Арэль будет подчинена воле Рроха.

Наг будто почувствовал неприятные мысли молодой супруги и медленно придвинулся к ней.

— Я напугал вас, супруга?

— Зовите меня Арэль. Я очень устала от официального этикета. Простите, я не успела изучить весь  нагский протокол, но, поверьте мне, канисианский мало что может переплюнуть в своей бессмысленности и помпезности.

На удивление Ррох не ответил надменно, а улыбнулся мягко и протянул руку.

— С большим удовольствием, Арэль. И вы зовите меня по имени.

Ладонь нага оказалась прохладной, и Арэль неосознанно позволила себе слегка погладить ее, прежде чем сжала в дружеском жесте согласия. Что ж, это был небольшой шаг, но если все их последующие шаги будут такими же уважительными друг к другу, то, может быть, если немного помечтать, в их браке поселится взаимная симпатия.

***

Когда Ррох оставил супругу в ее каюте, а сам вернулся в свою, внутри него бесновались демоны. Он схватил один из подарков, которые частично загрузили и к нему, и сжал пальцы. Хрупкое стекло треснуло, осыпалось осколками на защитное покрытие пола, царапая до крови руку. Ррох чертыхнулся и забил хвостом. Все его хладнокровие и равнодушие пошло такими же трещинами, исцарапав грудную клетку. Он рассчитывал увидеть надменную избалованную девушку, а в итоге... В итоге он на один взмах хвоста пожелал несбыточное.

— Ты ядовитая тварь! — прошипел себе под нос Ррох. — Хочешь ей счастья — убейся!

Жестокие, но правдивые слова. Жаль только, что теперь ему путь на тот свет заказан — так унизить Арэль он не сможет, но и находиться рядом с ней нельзя. Ее запах легким бризом пьянил разум, заставлял Рроха забывать, что в теле его смертельный яд.

Замкнутый круг.

Вдруг переборки открылись, впуская переодевшуюся Арэль. Она принесла с собой длинную темную бутылку и небольшой сверток, но как только увидела кровь, быстро поставила все на ближайшую горизонтальную поверхность и уверенным шагом направилась к нагу.

2. Змеиный яд (3)

Брачной ночи не было. И не было ее уже тридцать восходов двойной звезды нагского мира. Ррох отгородился от Арэль, не контактируя с ней ни по какому поводу, но дав разрешение на все, кроме полетов. Он привез молодую супругу в свой личный дом, а не в официальную резиденцию семьи, и выделил в помощники молодую нагиню, которая приходилась невестой его единственного друга — сорэна.

Этого слова Арэль не знала, поэтому Уфисс пояснила ей, как смогла:

— Это значит, что Орусс умрет за господина, госпожа-сейше.

«Единственная» или «супруга» больно резало по сердцу, ведь брак так и не был подтвержден. Арэль боялась даже заикнуться кому-нибудь об этом.

— Но разве этого не сделают остальные наги? Он же князь?

Уфисс задумалась и пояснила дальше:

— Он умрет, защищая господина. И он следит за его безопасностью.

— Начальник по безопасности?

Нагиня высунула тонкий язык и засмеялся.

— Можно и так обозвать. Только Орусса так не называйте, он очень чтит свою должность.

— Не буду, — улыбнулась Арэль. — А как скоро ваша церемония?

Уфисс опустила голову.

— Как только у вас родится первенец, поэтому я молюсь каждый вечер Кобре-Матери, чтобы ниспослала она вам плодородное семя.

Уголок губ Арэль дернулся, но она постаралась удержать улыбку на лице.

— Мы очень постараемся ради вашей церемонии. Ты узнаешь первой, — она наигранно рассмеялась, но смущенная нагиня этого не заметила. Они еще поболтали о жизни у нагов, об особенностях и негласных правилах, и вскоре Арэль осталась одна. После узнанной информации ей стало втройне интереснее, почему же Ррох отказывается от близости, даже на судьбу друга плюет.

Нужно было выяснить и немедленно, но супруг умело уходил от общения с ней, а значит, Арэль нужно было прокрасться на жилую сторону старшего. И не в спальню. О нет! Она придет не туда.

***

Ррох опустился на дно своего искусственного пруда и закрыл глаза, в привычном жесте вонзив в ладони удлинившиеся ногти. Кровь розовым облаком медленно растворилась в воде. Еще тогда, на корабле, он питал надежду, что выдержит и просто изолирует Арэль от себя, но с каждым днем невыносимая тоска сжирала остатки его выдержки.

Ррох эс Бунгар влюбился без памяти. Ядовитая тварь стала рабом солнечной богини.

Вначале он еще тайно следил за супругой, наслаждаясь ее ароматом и звонким смехом, но вскоре не смог позволить себе даже этого — кровь вскипала внутри, требуя разрядки.

Хвост напружинился и оттолкнул мощное тело от песчаного дна. Ррох начал медленно всплывать, но резко замер. Он открыл глаза и увидел чуть поодаль от себя, на самой поверхности воды, контуры человеческого тела. Красные волосы ореолом, будто языки пламени, «горели» вокруг головы. Арэль медленно плыла на спине.

Совершенно голая.

Зрачки Рроха сузились до тонкой линии. Он одним рывком метнулся вверх. Замер на долю секунды около округлых ягодиц и... Ласково укусил, протыкая нежную кожу клыками. Выпуская яд...

Внутри все завибрировало от наслаждения, от невероятного счастья — поймать такую сладкую добычу. Жертва дернулась, пытаясь высвободиться из захвата рук, но разве Ррох позволит это?!

Теперь добыча в его власти. Скоро яд парализует ее и он сможет...

Ррох шарахнулся в немом крике. Сердце забилось о грудную клетку, но он молил, чтобы оно остановилось. А лучше, чтобы разорвалось, как сейчас разрывало его душу от боли. Арэль, почувствовав свободу, перевернулась на живот, вглядываясь через воду в лицо Рроха, но движения ее стали медленными, и вода начала тянуть ее тело вниз. Ррох вторым мощным рывком вынырнул из воды. На его руках лежала Арэль, она дышала, но слишком тяжело. Несколько гребков мощной рукой, и вот он уже смог положить супругу на теплый камень.

Арэль выгнулась и прерывисто задышала, облизывая губы.

— Мне жарко, — прохрипела она.

Ррох быстро дополз до сумки с водой и снедью. Схватил бутыль воды и плед. Аккуратно переложил несопротивляющуюся Арэль на плотную мягкую ткань, выпил сам воду, а потом через поцелуй напоил и ее. Она застонала и вцепилась в плечи Рроха, не отпуская его.

— Как ты себя чувствуешь? — прошептал наг в губы любимой. Он знал, что еще несколько вздохов и Арэль умрет, а за ней уйдет и Ррох. Разорвет себе запястья зубами, обнимет бездыханное тело и примет вечную боль, потому что самоубийцам не позволено укусить свой хвост и возродиться к новой жизни. Они ползут по прямой всю вечность и не могут забыть ужаса своей жизни.

Арэль приоткрыла глаза и улыбнулась.

— Надо было не ждать тебя в спальне, а давно самой приплыть.

— Что?

2. Змеиный яд (4)

Арэль устало выдохнула. И села! Ррох попытался уложить ее, отмечая, что она, и правда, горячее обычного, но сердце канисианки уже не билось так заполошно, а аромат, что не давал покоя в мыслях, теперь усилился и стал еще больше распалять хищника внутри нага.

— Я говорю, дорогой супруг, что хочу вас! — зло прорычала Арэль и добавила: — А теперь вы мне еще и фертильную волну устроили своим укусом. Что за афродизиак у вас в слюне?

Ррох весь сжался, зажмурил глаза, пытаясь унять звон в ушах, распахнул их, втянул густой аромат Арэль и весь обмяк.

Живая! Его огненная богиня была жива и возбуждена!

Наг скосил глаза на грудь своей сейше, соски которой торчали острыми пиками.

Ядовитая кровь ухнула вниз. Ррох сглотнул, потом облизал губы и плотоядно улыбнулся.

— Тогда я обязан вас съесть, моя сейше.

Он потянулся к приоткрытым губам Арэль, которая нежно выдохнула:

— Давно пора, господин.

От привычного нагского обращения к его титулу, произнесенного любимой, Рроха повело так, что картинка перед глазами успела «завалиться» набок. Он шумно вдохнул и впился в губы. Вряд ли это можно было назвать поцелуем: он пожирал Арэль, выпивал ее, вытягивал душу. Почти безжалостно, но Арэль отвечала, прогибаясь под мощным навалившемся телом.

Ррох опомнился, когда раскрыл паховые пластины, выставляя свой второй «ядовитый» изъян перед супругой. Яда в крови, видимо, Кобре-Матери было недостаточно, поэтому она сделала Рроха еще более недоступным. Вместо одного члена он имел еще и второй — намного меньший по размеру, почти отросток, но также функционирующий.

Этим вторым «малышом» он и порвал своей любовнице тонкую мембрану входа. Секс между нагами и так был непрост, а с его формами он стал невозможен.

Ррох вцепился руками в плед, пытаясь удержать себя на месте из последних сил. Арэль, непонимающе, что случилось опять, забегала глазами по его лицу, а потом спустилась ниже, туда, где торчали два доказательства нагского желания.

— Ох, — только и сказала она, но потом неуверенно спросила: — Я могу потрогать?

Ррох закивал, надеясь, что тактильный контакт даст ему разрядку, а он уж постарается удовлетворить Арэль в ответ.

Супруга явно заинтересовалась. Она ласково прошлась по стволу большого члена и мягко огладила верхний, будто проверяя его упругость. Ррох задержал дыхание от удовольствия — никто не касался его там с такой нежностью. А Арэль будто наслаждалась, жадно рассматривая необычный орган, потом придвинулась, резко нагнулась и взяла в рот верхний член, облизала и с чмоком выпустила его, посмотрев на Рроха снизу вверх.

— Я хочу почувствовать тебя внутри, — умоляюще попросила Арэль, и Ррох прижал ее к себе, лихорадочно целуя рыжую макушку.

— Арэль, — голос садился от переполнявших эмоций. Имя, такое любимое и необходимое, сейчас прозвучало жалобно. — Я боюсь причинить тебе боль. Я урод, который должен был убить себя, а не стать твоим супругом.

Арэль с силой оттолкнула его и зло зарычала:

— Что ты такое говоришь, идиот! Выкинь этот бред из головы!

И желая помочь выкинуть эти лишние мысли, сама опрокинула Рроха на спину и быстро залезла сверху, помогая себе рукой наконец-то вставить член. От неопытности Арэль насадилась не плавно и медленно, а со всего размаху, боясь, что Ррох вывернется.

От боли взвыли оба, а потом громко рассмеялись, глядя друг другу в глаза.

Ррох притянул к себе Арэль, обнял и уложил на покрывало, медленно целуя.

— Позволь мне начать первому.

— Так начинай, — прикрикнула Арэль и ударил ногами по хвосту. Наг слышал о капризности канисианок, а теперь и убедился, что его сейше тоже наделена этой чертой.

Это оказалось возбуждающе.

— Слушшшаюсссь.

Он плавно вышел, развел сильнее ноги и аккуратно вошел сначала только на длину головки, а потом качнулся, заводя ствол дальше. Верхний член уперся в клитор, и Рроху захотелось потереться открытой головкой о нежную кожу. Арэль поддержала его тихими стонами и выгнулась, насаживаясь на член глубже.

Оторвались они друг от друга только поздно вечером, измотав тела до жуткой усталости. Под конец они лежали в обнимку и просто целовались. Ррох осознал, что опухшие губы Арэль были невероятно сладкими и чувствительными, что заставляло нага целовать и целовать их, что в свою очередь делало их еще чувствительнее.

Счастливый замкнутый круг.

— Я уже не чувствую губ, — Арэль прикрыла ладонью рот Рроха.

— Прости, не могу остановиться.

Арэль погладила прядь белых волос Рроха и улыбнулась.

— И я, но нам лучше отдохнуть и поспать, иначе мы умрем при следующем оргазме.

Ррох крепко сжал в объятиях свою сейше и завибрировал от счастья.

— Ссссовершшшенно не против, но лучше перенести смерть лет на двести вперед.

— А лучше и на четыреста, — устраиваясь в теплых объятиях, подтвердила Арэль.

Дипломатический брак явно оказался удачным.

***

Финарэль любовалась на три сопящие мордашки. Детей решили положить вместе, но под бдительным оком бабушки и доверенного смотрителя за княжеским наследником.

Малыши были неуловимо похожи на обоих родителей. Вот, например, старшенький Афарасс унаследовал черные с белой прядью волосенки Аршасса и красивые ножки Леукары. Их младшая, красивая нагиня, забрала внешность мамы, а от отца взяла рисунок чешуи, который выступал даже на скулах, придавая волшебное очарование. Хвостик был словно дорогое серебро. Финарэль помнила, что Аршасс три дня носил подношения своей богине за такой великий дар — нагиня у обычного гремучника! Великая редкость!

Единственная во всей галактике нагиня, рожденная не от жриц Кобры.

3. Змеиная корона (1)

Двадцать раз сменили свой окрас любимые клены Финарэль со дня, когда она увидела родившихся внуков. Она высадила их еще будучи беременной Леукой, в те времена, когда верила в любовь. Когда надеялась, что отношения с супругом все-таки наладятся.

Финарэль любила Этарэля. Любила, как любит сумасшедшая молодость, полная до краев мечты. Любила, будто в последний раз. Она и отдавался ему, как в последний раз.

Много позже она узнал, как ее называл Этарэль, потрахивая в чужих постелях чужих жен.

«Ошибка члена».

Семья Леутт признала Леукару, скрипя зубами, но не ее маму. Теперь, когда она осталась единственным и полноправным владельцем поместья Леутт, как и титула графини, в душе не осталось ни удовлетворения, ни горечи. Ничего.

Родители супруга, полетевшие в круиз к Плеядам, попали в фотонный выброс и не выжили, хотя некоторых пассажиров удалось спасти. А Этарэль... В официальных документах стояла катастрофа флайкара, а по факту тело альфы нашли с головой, простреленной старым дедовским ружьем, в постели молодой супруги графа Орсетта. Ревнивый муж не выдержал измен супруги. Хоронили обоих в закрытых гробах.

Тогда Леукаре исполнилось семь лет, а Финарэль выдохнула с облегчением. В злой рок, нависший над семьей Леутт, она не верила: теперь она Леутт, и Судьба прогнется так, как она пожелает, и не позволит ей ломать счастье ее ребенка.

Шли годы, а королевство Канисиан не менялось, застряв в своем высокомерном распределении ролей: альфам — власть, женщинам — дети. Консерватизм пугал Финарэль. Уж сколько она пыталась внедрить программы по частичному совместному обучению, по половому воспитанию, но все упиралось в замшелые устои.

Она была, как бельмо на глазу, у высокородных: из скромной семьи баронетов, что относились к плебейской знати, а теперь получившая графский титул и свободу вдовы. Ее несколько раз пытались окольцевать снова и прибрать небольшой капитал, который назло многим семьям, погрязшим в долговых расписках и кредитах, она приумножила, грамотно вкладывая деньги. Потом пытались несколько раз убить, уже занявшись ее дочерью. Но Финарэль, вся лучистая, озорная и притягательная, ускользала от злопыхателей, как звездный ветер. Блестела своими алмазными гранями, улыбалась лукаво, глядя слишком мудрыми глазами, и ничего не забывала.

За каждую попытку она мстила: изощренно, тонко, с фантазией.

Об этой стороне не знала даже Леукара, представляя себе маму милой и заботливой домохозяйкой, и удивляясь, что та так и не вступила в повторный брак. А еще она была удивлена, когда мама не стала противиться ее решению бросить герцога. Тогда она впервые плакала и просила прощения, что плохая дочь, и не сможет выполнить свой долг, став кому-то женой, даже понимая, что им нужны деньги — жили они очень скромно, и Леука не догадывалась о настоящем положении дел в семье. Финарэль не хотела, чтобы дочь испортилась.

— Не плачь, Леука, он не стоит твоих слез. Ты вступишь в брак, но супруга для тебя выберу я.

После этих слов Леукара сбежала, но Финарэль знала, что не даст Судьбе больше играть с ними.

Не даст ей испортить жизнь канисианкам, которые заслужили намного больше, чем имена «моя дырка» или «ошибка члена» в альфьих клубах.

Пора было поставить эту альфью свору на место. Так в ее белокурой голове родился план, а через несколько смен сезонов она нашла и средство...