Зовите некроманта

Пролог

— Горячая ты девчонка, Лил, — хохотнул русоволосый парень, глубже зарываясь в сено и не отпуская податливое тело.

Раскрасневшаяся темноволосая Лилис так и льнула к соседскому парню, обнимая за широченные плечи.

— Не трать время на разговоры, —жарко прошептала она ему в ухо. — Того гляди батя на поле придёт.

Промычав что-то в ответ, парень рывком задрал подол простого платья девицы. Она благосклонно хихикнула и впилась поцелуем ему в губы. Некоторое время из сараюшки доносились звуки, которые вряд ли пришлись бы по нраву отцу Лилис. Вволю натешившись, друг другом они развалились на сене.

— Не боюсь я твоего батю, — хвастливо выдохнул парень, снова всей тушей нависнув над Лилис.

— Так уж и не боишься?

Она лукаво заглянула в светлые круглые глаза любовника, замерла прислушиваясь. Он и внимания не обратил, приник губами к шее, снова распаляясь.

— Хватит! Здесь кто-то есть.

Лилис попыталась игриво оттолкнуть его, приподнялась заглядывая через плечо, и завизжала.  Крича, девица выскользнула из желанных объятий и отползла. Она зарылась в сено, подглядывая и сторожась. Глаза расширились, бледность разлилась по лицу. Парень резко обернулся, готовясь дать отпор неизвестному врагу, и тут же взвился.

— Убирайся, мерзость ходячая! — заорав, он схватил пустой бочонок, первое, что попалось под руку, и запустил в скособоченную фигуру в пустом проёме сарая.

Человек слегка покачнулся, но остался стоять. Пустые белые глаза, серая сморщенная кожа виднелась в прорехах одежды, волосы торчали клочками или свисали редкими прядями. Он вызывал неприязненный ужас, хотя любой деревенский знал, что умершие не опасны.

— Мертвяк! — со злой досадой прошипела Лилис.

Запах сырого перегноя донёсся до них, не оставляя сомнений. Судя по виду, умер он давно. Точно почуяв, что пришёлся не по нраву живым, мертвяк медленно отступил, развернулся и побрёл на поле рядом с сараюшкой.

— Фу! — недовольно фыркнула Лилис, поднимаясь. — Нигде от них покоя нет.

Парень почесал голову, вытряхнул из волос мелкий травяной сор.

— Пошли что ли, старосте скажем. Негоже мертвяку по деревне шастать.

Они осторожно выглянули наружу. Незваный гость успел уйти довольно далеко. Он неторопливо вышагивал между ярких пятнышек, рассыпанных среди зелени по земле. Мертвяк деловито оглядывал урожай, наклонялся и старательно надавливал костлявыми пальцами на крутые бока тыкв. Изредка он со всей силы дёргал за сочные плети, слепо отбрасывал их прочь точно вредную траву, что мешает расти.

Деревенские не стали мешкать и бегом направились в противоположную сторону. Вернулись они быстро и не одни. Староста и несколько местных жителей прибыли на телеге. Лилис сидела рядом с отцом и мысленно ругала проклятого мертвеца, помешавшего провести больше времени в компании симпатичного соседа.

— Зовите некроманта!

Староста устало опустил руки, наблюдая за сгорбленной серой фигурой на поле. Один из сопровождающих помчался в сторону городка. Отсюда виднелась аккуратная башенка ратуши на фоне сероватого низкого неба.

— Деда Раста похоронили год назад, — рассержено процедил фермер, опиравшийся на кривые вилы, захваченные с собой в качестве оружия. — Проводили как положено. Этот новый некромант никуда не годится. Плохо работу выполняет, а уж золота гребёт, что я навоза в скотнике. Четвёртый раз за месяц вижу мертвяков на полях. Перепортили нам треть урожая.

— Раста это был. Точно он! — поёжилась Лилис, кутаясь в шаль.

Все вместе они впились взглядом в бывшего соседа, деда Раста, которому полагалось лежать в могиле. По правде, тело старика давно было сожжено, как поступали со всеми умершими. Не должно его было существовать ни в каком виде, но фермер шатался вокруг поселений. Нередко древняя традиция не спасала земли от возвращения «пустышки», как иногда называли бродячих.

— А правда, что раньше покойники сами уходили? — бойко спросила Лилис.

Она опасалась расспросов о том, что делала возле дальнего поля. Истории о назойливых мертвяках любой знал с детства, но Лилис не нашла, чем отвлечь отца от ненужных раздумий.

— Никто и не помнит, — пожал плечами пожилой фермер. — Что толку от старых историй. Бродят возле домов и привычных им мест, досаждая живым. А некроманты купаются в королевском золоте.

— Некроманты, — хмыкнул фермер, забрасывая ненужные вилы в телегу. — Толку от них! Пятого дня Гурсы прадеда из дома гнали. Прямо к обеду пришёл. Сел за стол. За что ни схватится, всё или побьёт, или испоганит, — он, пожевав сухими губами, добавил с ненавистью. — Тела давно сожжены. Кто знает, что за твари скрываются под серой кожей мертвяков?!

— Знавал я одного некроманта, — прежде молчавший фермер, включился в неспешную беседу. — Из наших был, простых. За хмельной кружкой говаривал, что мертвецы ходят из-за мелких демонов. Смерть их, проклятых, притягивает. Это они никак уходить не желают. Перевёртыши называются. Принимают, стало быть, облик умершего. Вот! — фермер многозначительно поднял указательный палец.

— И что же? Им тело не нужно? — скривилась Лилис.

— Стало быть и не нужно. Раз покойника сжигают, а он всё равно возвращается, пока некромант его не уведёт. Просто рожа у него, как у деда Раста, — крестьянин махнул рукой в сторону поля. — Обманка. «Пустышка» и есть.

1.

— Изумительный цвет! Смотри, Лори!

Мэл перебирала ткани маленькими пальчиками. Миниатюрная, с такими же мелкими чертами лица, она придирчиво изучала материал для наших будущих бальных платьев. Портной расстарался и привёз с десяток рулонов новой дорогой ткани. Заказы дома лорда Киффла приносили ему немалый доход. Широкоплечий, низенький мужчина с редкими белёсыми волосами вежливо улыбался и кивал, глядя, как юные леди восторженно переговариваются и спорят. Изредка он осторожно вклинивался в разговор, чтобы дать дельный и, несомненно, выгодный для себя совет. У нас же всегда было собственное мнение, какими нарядами поражать на балу молодых лордов.

Я остановила выбор на нежно-оливковом цвете, но Мелисса, жена моего старшего братца, как всегда, не унималась.

— У тебя выцветшие волосы! — скривив губы, заявила она. — Бледная и с тусклыми волосами, да ещё и в таком платье. За тобой же некроманта пришлют. Решат, что ты мертвяк! Бродячая Глория, — дразнилась она.

Перед каждым праздником история повторялась. Изогнув тонкую бровь, Мэл с вызовом посмотрела мне в глаза. Весь её вид как бы говорил: «И что ты мне ответишь?! Я хочу платье именно из этой ткани! И оно будет моим!».

Вот уж братик! Спасибо, что проболтался, и вредная Мэл узнала, чем меня можно изводить. Упоминание мертвяков всегда отзывалось противным спазмом в животе и дрожью в коленях. Родные считали это блажью чувствительной девицы. В мире, где покойники не уходят по доброй воле, никто не боялся бродячих. Привыкли! И ребёнок знал, что мертвяки безопасны, только досаждают живым навязчивым присутствием. Поэтому везде так ценились услуги некромантов. Порядок вещей, к которому люди приспособились со временем. Я же буквально падала в обморок от одного упоминания о бродячих. И не без причины…

Нет! Не стану думать о плохом!

Я с усилием прогнала из сердца тяжёлую тень, завладевшую чувствами. Нервно сглотнув, незаметно облизнула пересохшие губы. Пусть Мелисса и не надеется, что напугала или уязвила.

— Ничего они не тусклые! — я возмутилась, невольно проводя рукой по излишне светлым волосам.

В детстве мама называла их «лунной пряжей». Я вспомнила тёплые руки, касавшиеся волос, размеренные движения гребешка… Зажмуриться, чтобы прогнать ненужные и горькие образы.

Личико Мэл некрасиво сморщилось. Высказать очередную гадость я ей не позволила.

— А оливковый идеально подходит!

Решительно я поставила точку в споре. На этот раз Мэл не удастся вывести меня. Пришлось глубоко вздохнуть, чтобы не наговорить колкостей в ответ, а потом выслушивать от брата выговор, что я плохо отношусь к невестке. Мэл не упускала возможность тут же нажаловаться. Ну и жёнушку себе нашёл Клайв!

Она вечно зудела над ухом, стараясь заполучить то, что выбирала я. Стоило отцу купить подарок, как Мэл начинала дуться и выпрашивать что-нибудь для себя. И непременно дороже и лучше. С братом она вела себя иначе — порхала точно птичка, улыбалась и нежно щебетала во всём с ним соглашаясь.

«Мудрое решение, Клайв… Ты такой умный, Клайв… Без тебя ничего не получилось бы, Клайв…»

Фу, пакость!

Старше меня всего на год, она играла роль хозяйки дома и главной дамы, раздавала советы и распоряжения. На осеннем балу Мэл желала быть самой заметной фигурой.

Упав в кресло, я всё же обиженно замолчала. Была бы жива мама, никто не посмел бы занять место распорядительницы дома. Стараясь не показывать, что расстроена, я отогнала прочь мрачные мысли.

Точно ничего не случилось Мэл обсуждала фасон платья с портным. А ведь так и есть! Рано или поздно хозяйкой особняка станет Мелисса. Клайв занимался большей частью дел семьи. Отец постепенно передавал ему управление землями. Старший сын лорда и его супруга. Какой бы она ни была, но Мэл знала себе цену и осознавала своё место в доме. А я… В свои девятнадцать долго я здесь на задержусь. Замужество дело времени. Мне оставалось смириться с ролью младшей сестрёнки лорда, имеющий право только на приданое, размер которого зависит от благосклонности отца и брата. И, кажется, Мелисса вовсю старалась, чтобы урвать себе кусочек побольше да посочнее. Дело обычное в семьях нашего круга.

«Ничего! Тебе меня не слопать, милая невестка!», — подумала я, смерив Мэл спокойным взглядом.

Мысленно я вернулась к праздничным приготовлениям в ратуше. Предвкушение веселья сгладило неприятный осадок от слов Мэл. От бала я намеривалась получить все возможные удовольствия. Я подумала о гостях — сыновьях лордов и богатых торговцев, допущенных к торжеству. Молодой лорд Доррет, светловолосый, с широкой улыбкой и азартными искорками в глазах, смог бы украсить любой праздник. Я заранее отдала ему предпочтение в выборе партнёра по танцам. Может быть он? Если за кого и выходить замуж, то почему бы не за него? Из всех знакомых молодых мужчин он нравится мне больше всех.

— Для Глории нужно закрытое платье…

Услышала я высокий и резкий голос невестки. Её острый и насмешливый взгляд кольнул меня в ответ.

— Будущую невесту украшает скромность.

Вздрогнув, я выпрямилась в кресле.

— Замужним леди вовсе не стоит танцевать с чужими мужчинами.

Мой небрежный ответ разозлил Мэл. Она отбросила в сторону альбом портного с фасонами платьев.

2.

В недоумении я переводила взгляд с Клайва на отца. Он же пошутил? Нелепая шутка и очень неприятная. Раньше он не имел привычки разыгрывать собеседников. Отец оставался серьёзен. Ни следа улыбки. Брат заинтересовано вытянулся вперёд, готовясь внимать каждому слову. Лорд Киффл на миг прикрыл глаза, будто не вынес моего пронзительного взгляда.

— Смешно.

Я невольно хихикнула, глупо и нервно, чувствуя, как холодные иголочки впились в пальцы ног. Руки задрожали. Образы ночи, которую я так стремилась забыть, медленно выползали из приятного для меня беспамятства.

— Меня же это не касается? Отбор у некроманта! Какая чушь! История для фермера или сына торговца! Папа…

Я сдержала возмущённые фразы, повинуясь строгому движению бровей отца.

— Власть лорда — это не только статус и привилегии, Лори, — неожиданно мягко ответил он, старательно сохраняя суровый вид. — Подданные не поймут, если дочери их господина не будет на отборе. Это удар по репутации и нарушение клятвы. Получая право управлять землями, я давал слово перед Его Величеством и верховным магистром Ордена. Лорд обязан всячески помогать служителям мёртвых. А некроманты обучают молодых людей обоих полов.

— И напрасно, — высокомерно заметил Клайв. — Чего можно ожидать от девиц?! Одни платья и танцы на уме.

Я была готова согласиться с унизительным для меня мнением брата, сопротивляться, словно меня уже волокли к некроманту и ставили перед лицом мертвяка, требуя исполнит положенную работу.

— Какой из меня некромант?! Ты же знаешь…

Не договорив, я сглотнула, так сжало горло. Я никак не желала осознать, что не сплю. От страшных сновидений я научилась защищаться со временем, заставляя себя проснуться. Не в этот раз.

— Обычно женщину не стоит слушать, но в этом ты права. Такая дурёха и двух слов не запомнит из заклинания. Я бы тебе и корзины с яйцами не доверил. Но, возможно, и тебя выучат фокусам. Больше строгости и дрессировки — выйдет обычная ведьма, — холодно хмыкнул Клайв.

— Как твоя жена?! — я резко развернулась к гадкому братцу и не удержалась от едкого высказывания. — Ей ты доверяешь не только яйца!  

— Глория! — прошипел он в ответ. Тонкая и бледная шея побагровела.

— Хватит!

Отец ударил ладонью по столу. Он разглядывал нас и недовольно хмурил густые брови, тяжёлые челюсти были сжаты. Стоило нам собраться вместе, как ссоры вспыхивали сами собой. Между мной и Клайвом, разумеется, а отец разводил по углам вспыливших брата и сестру. Кто же виноват, что Клайв несносный болван!?

— Король строго следит за исполнением закона, — заметил брат, взяв себя в руки, но продолжая презрительно кривиться. — Претендент всегда младший ребёнок в семье, старше восемнадцати лет и не связан брачными обетами или детьми. Глория подходит по всем пунктам. Ты принял мудрое решение, отец, — голос Клайва наполнился показным смирением и почтением. — Лорды обязаны подать пример простолюдинам.

Я промолчала, внутренне закипая.

«Конечно, не твоей любимой Мелиссе идти на отбор к некроманту! Не ей терять прежнюю жизнь!», — зло подумала я, сверля взглядом тёмно-вишнёвый палас под ногами.

Никто и подумать не мог, что мне придётся стать заложницей законов королевства и собственного положения. Новости свалились внезапно, оглушив меня.

— Не волнуйся, Лори. Поучаствуешь в отборе наравне со всеми, — от приказов лорд Киффл перешёл к уговорам. — Ты права — невозможно представить, чтобы такая девочка могла быть избрана в ученики некроманта. Жизнь у них не простая. Тебе нечего опасаться.

От его потеплевшего тона я немного расслабилась, поверив, что всё может обернуться только дурацкой церемонией. Никто толком не знал, как происходит выбор ученика. Обычные люди мало смыслили в деле некромантии, да и не хотели вникать. Сделалось легче, но брат решил разбавить успокаивающую речь отца и уколоть меня снова.

— Статус некроманта — неплохое вложение в будущее, — заметил Клайв. — Деньги за обучение платит королевская казна. Мы не тратим ни золотого. Обеспеченная жизнь после обучения — приданое остаётся в семье. Все только выгадают, если Глория займёт это место.

Отец молча покачал головой. Я же вскинулась с возмущённым возгласом:

— Деньги, деньги… Вы меня продаёте?!

Впервые на лице брата появилось бледное подобие настоящей улыбки.

— Малышка Лори, ты и родилась для того, чтобы быть выгодно проданной. Какая разница некроманту, сыну лорда или на королевскую службу. Не думала же ты, что я стану содержать тебя до самой смерти. Позаботься о себе сама.

Почти задохнувшись от обиды, я скрючилась в кресле. Отец тяжело вздохнул:

— Иди, Лори. Клайв, а ты останься.

Мэл отпрянула назад и убежала, когда я вышла. Ничего удивительного, что она подслушивала разговор. Я плотно прикрыла за собой дверь в кабинет, но успела уловить усталую реплику лорда Киффла:

— Ты не мог быть помягче с сестрой? Что, если она пройдёт испытание? Это станет позором для семьи. Почётным и выгдным, но всё же позором.

Ответа Клайва я уже не узнала. Да не очень и хотела знать. И брата, и отца больше волновали дела семьи и земель, а не мои чувства. Сцепив руки перед собой, чтобы унять дрожь, я медленно побрела в свою комнату. Хотелось побыть одной. Клубок из страха и возмущения ворочался в груди. При этом я и раньше прекрасно знала, что брат относится ко мне как к вещи и мечтает побыстрее сбыть с рук. Ещё и Мелисса… А вот и она!

3.

Пока горничная крутила и подкалывала локоны, я перебирала украшения. Часть колец перекочевали на пальцы, несколько браслетов холодили узкие запястья. Колье я отложила — надену его в последний момент. Придётся набраться терпения, чтобы вынести испытание с достоинством. Точнее провалить его, не опозорив имя лорда. Я пока не знала, как смогу это сделать.

— Глория, ты готова?!

В дверь постучали. Нетерпеливый голос отца вспугнул служанку и несколько шпилек полетели на пол.

— Продолжай, — настояла я и уже громче ответила. — Я скоро, папенька!

Спустя время я распахнула дверь, шелестя тканью спустилась к выходу. Брови лорда Киффла в изумлении взлетели. Братец, стоявший рядом, расхохотался, позабыв о своей надменности.

— Глупая девчонка! Лори, ох! Что творится у тебя в голове?!

Он привалился к дверному косяку, смахивая выступившие слёзы. Я же неловко отступила, действительно ощутив себя очень глупо. Отражение разряженной куклы в зеркалах вызвало тошноту.

«Пустышка! Ты повеселишь не только брата!» — обругала я красочный и нелепый образ.

Я не пожалела ни украшений, ни краски для лица. Это была вовсе не я. Упрямо сжав губы, я развернулась к лорду Киффлу. Как он оценит маскарад?

— Неплохая попытка, девочка, — одобрительно улыбнулся отец, поняв мою хитрость. — Ты не дурнее своего брата, но вряд ли сумеешь обмануть или напугать Вальда. Так или иначе он получит ученика. Надеюсь, что это будет не моя дочь.

— Вальд?

Я впервые слышала имя некроманта, а слова отца отозвались нежностью в сердце — он волновался за меня.

— Новый провожатый мёртвых, — пояснил лорд. — Всего год как служит в наших землях.

— Так… — я запнулась. — Этот Вальд… Он молодой?

— Никто толком не знает, — помрачнев, отец замолчал, будто подумал о чём-то неприятном. — Сама увидишь. Поехали! Ни к лицу дочери лорда опаздывать к назначенному событию.

Мы сидели в открытом экипаже. Отец укрыл меня пледом, укутал точно маленькую. Тепло потекло по телу, и сердце забилось ровнее. Внезапно я поверила, что всё выправится. Я недолго побуду на отборе в ученики некроманта и вернусь домой. Ничего не потеряв, я уже скучала. Столько воспоминаний: вечера у окна с книгой, прогулки в город, праздники и нередко стычки с Клайвом. Даже назойливость Мелиссы, её неуместные шуточки, не казались мне чем-то плохим. Если я и решу изменить жизнь, то сделаю это сама, а не по воле чужака.

— Поможешь сыграть роль? — с мольбой в голосе спросила я отца.

— Да, — он мягко коснулся моей щеки. — В пределах разумного, Лори. Я помню о твоём страхе перед бедой, терзающей королевство. Неприятный порядок вещей, но… Постарайся не наделать глупостей.

Клайв, наблюдавший за разговором, иронично хмыкнул. Однажды осаженный отцом, он проглотил ядовитые слова, готовые сорваться с языка. Всем видом братец показывал, что не одобряет слабость лорда Киффла. Он считал, что тот слишком меня балует.

— Подумай о чести семьи, Глория, — не глядя на меня, всё-таки сказал брат. — Не хочу из-за твоих капризов поссориться с королём.

Отвечать Клайву я не стала, смотрела на дома и людей на улице. Брат никогда не поймёт, что я чувствовала девчонкой, когда впервые столкнулась с мертвяком. И не просто чужим человеком. Никто не знал, что я увидела за серой кожей и пустыми глазами лица так похожего на...

Зажмурившись, я оборвала поток образов, начинавших снова терзать меня. Приободрилась, ухватившись за поданную отцом надежду, и с интересом стала смотреть по сторонам. Перед нами показался выезд из городских ворот с домиком караульных и дорога, ведущая к ближайшей деревне. По странной прихоти некроманта отбор проводили на перекрёстке, где сходились три пути. Выбитая осенними дождями и колёсами повозок земля была влажной. Отчётливый запах прелой листвы проникал повсюду. Он напоминал мне о прошлом, которое я так желала забыть.

«Ты выдержишь, Лори. Один день. Потерпи один день», — уговаривала я себя, разглядывая людей, собравшихся на месте отбора. Я выпуталась из пледа и повела полуобнажёнными плечами — красивое и дорогое платье не защищало от прохладного воздуха. Идея выставить себя избалованной аристократкой перестала казаться удачной. Сколько продлится отбор? За несколько часов я вполне могу простыть. Но я решила, что любая цена окажется низкой за право получить свободу от нелепого закона.

Клайв косился на сборище со свойственным ему высокомерием. Отец же встал возле экипажа, обдумывая что-то. Одну руку он спрятал в кармане сюртука, лицо сделалось напряжённым и печальным.

— Я помогу тебе, Лори, — сказал он, протягивая свободную руку.

С готовностью опираясь на неё, я спустилась. Платье путало ноги, и я споткнулась, чуть не упав носом в грязь. На нас смотрели все. В стороне толпились горожане. Родные претендентов и просто зеваки пришли поглазеть на ритуал выбора ученика.

— Тебе туда.

Отец бережно развернул меня и подтолкнул вперёд. Среди группы молодых людей из семей фермеров и торговцев я выглядела диковинкой или, скорее, дорогой разукрашенной куклой. Они не смели усмехаться, глядя на меня, избегали смотреть в глаза, но во взглядах некоторых девушек я заметила зависть. Я встала чуть поодаль, всем видом показывая, что попала на отбор совершенно случайно.

4.

Ощетинившись, зверь напряжённо замер и долго принюхивался. А затем посмотрел на меня. Никаких сомнений! Зверь изучал одного человека среди группы претендентов. Я ощутила, как перехватило горло, как сбилось дыхание, а тело само немного отклонилось назад. Я очень хотела сорваться с места и побежать, но ноги словно приросли к земле, сделавшись тяжёлым грузом. Зато волк легко оттолкнулся задними лапами и совершил мощный прыжок. Он летел на меня, а остальные девушки и парни спокойно стояли рядом, дожидаясь задания некроманта. Я успела удивиться, что не слышу криков и никто не бросился врассыпную при виде дикого животного.

Когда рык раздался почти над ухом, а крепкое и мускулистое тело готово было навалиться на меня, я не устояла и упала навзничь. Звериная туша, оказавшаяся вблизи ещё крупнее, нависла сверху. Реальность одновременно уплывала, но и сузилась до волчьей морды перед глазами. Слюна капала с клыков. Я моргнула, не понимая, почему она зелёного цвета. Толстые и тяжёлые лапы надавили на грудь. Я ожидала, что острые зубы вонзятся в горло, начнут драть мягкую плоть. Ожидала ужасной боли. Видела землю, залитую кровью. Я зажмурилась изо-всех сил и закричала. Как иначе я могла противостоять ему? У меня не было никакого оружия. Секунда другая и…

Ничего не случилось.  

— Лори! Что с тобой?

Встревоженный голос отца донёсся до меня издали. Следом я осознала, что лежу на земле, а холодная липкая грязь впитывается в ткань платья и касается кожи. Другие претенденты непонимающе уставились на дочь лорда, вздумавшую валяться посреди дороги и неистово орать. Кровь прилила к лицу. Мне было и стыдно, и страшно так, что хотелось ползти прочь. По грязи и под насмешливыми взглядами. Меня бы ничто не остановило.

Я увидела протянутую руку и не глядя ухватилась за неё. Кто-то из участников отбора сжалился и помог подняться. Тонкие, но сильные пальцы удержали мою дрожащую ладонь. Лишь спустя несколько секунд я поняла, как ошиблась. Мы стояли одни. Я и Вальд. Отец нервно расхаживал у экипажа, порываясь кинуться к месту отбора. Гордость и положение лорда земель сдерживали его. Клайв кривился и ёрзал на скамье, считая мою выходку позором для себя. Юные претенденты отступили на несколько шагов, образовав полукруг. Тихие разговоры возобновились. Судачили они обо мне.

— Какая нервная барышня…

— Аристократка!

— Они такие нежные…

Голоса звучали осуждающе и язвительно. Вот будет разговоров в городе и на фермах! Резко вскинув голову, я с достоинством одёрнула испачканное платье. Голова закружилась. Взглядом я искала невероятного волка, а нашла только некроманта с тёмными глазами.

— Где он? — собравшись с духом спросила я, не хотела, чтобы Вальд думал, что испугалась.

— Я прогнал его.

В твёрдом голосе некроманта послышалось недовольство. Так и есть! Он на что-то злился. Вон и брови сошлись вместе, глубокая складка пролегла на лбу. Ткань на нижней половине лица скрыла остальные эмоции. Может и права молва? И магия мёртвых уродует внешность служителей?

Его угольный взгляд неприятно царапнул, напомнив о том, зачем мы собрались на перекрёстке. Развернувшись, Вальд оглядел участников отбора. К кому-то он подходил ближе, кого-то пропускал. Ни у одного из них он не задержался надолго, никому ничего не сказал. Возвращаясь ко мне, он делал это будто неохотно и с сомнением. Покачал головой, осмотрел меня всю. Точно снимал глиняный оттиск, что изредка делали с лицами умерших. Неудачная идея. Я задрожала сильнее. Происходящее мне совсем не нравилось. Я устала и промокла. От нервного возбуждения путались мысли. Когда же закончится этот нелепый фарс?! Разве не видно, что я не подхожу для обучения?!

Некромант продолжал непочтительно в упор рассматривать меня. Я ощутила отголоски холодного удивления в его тяжёлом взгляде. Он смотрел на драгоценности, великолепие лёгкого бального платья, тщательно уложенные волосы, а я буквально видела усмешку на его губах. Лицо, скрытое тканью, должно быть исказилось, а следом во взгляде промелькнула брезгливая жалость. Так смотрят на калеку, валяющегося в грязной канаве. Он все понял про меня. Точнее про ту Глорию, какой я желала ему показаться. И все равно кивнул, подтверждая выбор.

Я не сразу поняла этот знак, скорее почувствовала. Невольно пошатнулась, повторяя про себя:

«Презирай же меня, проклятый Вальд! Я не хочу и минуты провести у тебя в обучении. Откажись от выбора».

Он словно услышал.

— Выбор сделан, — произнёс Вальд и повернулся ко мне спиной.

Сколько же безразличия было в этом простом действии!

Зрители и уже свободные от обязательств участники отбора зашумели. Их опасливое уважение к колдуну сменилось радостным возбуждением. Некромант направился к лорду Киффлу. Я видела, как у папы дёргался уголок рта. Моё сердце ухнуло и затрепетало. Каждый вдох давался с трудом от волнения, а голова внезапно опустела. Сделалось муторно. Было жаль отца и ещё больше себя. Жизнь непоправимо летела в бездну, точно экипаж с взбесившимися лошадьми.

Вальд заговорил с отцом. И на расстоянии я видела какое бледное у него лицо, но он держался, как и полагается лорду земель. Он что-то ответил некроманту. В руках отца очутился маленький мешочек. В таких обычно хранят золотые. Он протянул его Вальду.

«Так значит?! Оплата за твою дочь! Хозяин земель платит некромантам дань, исполняя королевскую волю…»

5.

В который раз я прокручивала в голове столкновение с бродячим и неожиданное спасение. Вела молчаливый диалог с некромантом, который выглядел таким неприступным, что вряд ли сам ответил бы на мои реплики. Редкие прохожие обходили нас стороной. Наверняка потом останавливались, долго смотрели на удаляющийся чёрный силуэт. Я даже знала, о чём они думали — как преподнесут в трактире или дома историю встречи с некромантом. Не каждую ночь провожатый мёртвых носит по городским улицам дочь лорда. Я почувствовала, что краснею. С детства меня приучили думать о репутации семьи.

«Какая уж тут честь?! Завтра ты окажешься в одном доме с чужим мужчиной. В полной его власти. Без брачных обязательств и правил для обычных людей твоего круга. А твой отец и брат сами отдадут тебя и денег приплатят», — усмехнулась я про себя.

Отбор, беготня по полям и встреча с мертвяком настолько меня вымотали, что я почти смирилась. Оставалась надежда на разговор с отцом. Если я попаду домой. Новая волна ужаса поднялась к сердцу, ставшего маленьким камешком. Каким-то чудом оно ещё билось, но пальцы на ногах и руках заледенели.

— Куда… мы…, — испуганно пролепетала я, а ведь хотела показать некроманту, что его присутствие безразлично мне.

— Домой.

От коротких слов, скупо бросаемых Вальдом, становилось только хуже. Всё запутывалось. Чей дом он имел ввиду? Вальд забрал себе ученицу и точно трофей несёт в логово некроманта? Но я не хочу! Это не мой выбор! Не моя жизнь!

— Лори! Девочка моя!

Услышав голос отца, я широко распахнула глаза, затрепыхалась в руках некроманта, испуганным зверьком. Оказывается, Вальд принёс меня к особняку лорда Киффла. Моему дому. Замелькали огни ламп. Ослеплённая, я зажмурилась, но уже миг спустя щурилась на свет. Запыхавшийся отец с волнением заглядывал мне в лицо.

— Где ты была, Лори? Как же ты… Сбежала… — с горечью повторял он. — Мы так переживали…

«Особенно братец и его жёнушка», — мрачно подумала я.

Не желая отвечать на вопросы, я снова сомкнула веки. Пусть думают, что мне плохо. Впрочем, так оно и было.

— Воды, — прошептала я со стоном лишь бы оттянуть время объяснений.

Не плотно прикрыв глаза, я продолжала видеть тени слуг, попытавшихся забрать хозяйку у Вальда, но он лично отнёс меня в спальню. Прежде, чем служанки занялись одеждой, я услышала его строгий и сухой голос:

— Завтра к вечеру ученица должна появиться у меня в доме. Из вещей самое необходимое и практичное. Никаких украшений!

Мне послышалось или некромант язвил, намекая на мой вид на отборе? Конечно! Его повеселил глупый вызов аристократки. Как иначе?! Этот любитель мёртвых сразу же принялся муштровать меня. Но мы ещё посмотрим, получишь ли ты дочь лорда в услужение?! Я прикусила язык, чтобы не выпалить ответную резкость и не сломать игру.

— Вы не передумали, Вальд? — на этот раз очень властно и с нажимом спросил отец.

— Я всё сказал, — со сдерживаемым гневом ответил некромант.

С хлопком закрылась дверь в комнату.

— Упрямец, — пробормотал отец и оставил меня наедине с горничными.

Что-то показалось мне странным в их короткой перепалке, но думать об этом... Нет, не теперь. Меня напоили, сняли грязное платье и драгоценности, обтёрли тёплой водой. Я видела любопытный острый взгляд Мелиссы, выглядывающей из коридора. Её светлые глаза горели таким жарким интересом и восторгом от происходящего, что я отвернулась. Почти сразу же я провалилась в тёмную бездну, которую принято называть сном. Только и там мне не было покоя.

Я видела зелёный сумрак, где тенями бродили мертвецы. Ни один не посмел приблизиться ко мне, но я постоянно ощущала присутствие чужих и опасных существ. И самым неприятным, и пугающим из них был Вальд. Его тонкий чернёный силуэт возникал то справа, то за спиной, то прямо передо мной. Он желал забрать меня с собой, уволочь в мрачный дом с покосившимися стенами и паутиной под потолком. Я уворачивалась, а некромант срывал с меня платье, выкручивал руки, требуя подчинения. Ткань, скрывавшая черты, соскользнула с узкого лица…

Задохнувшись, я подскочила на постели, села, обхватив колени. Мне понадобилось несколько минут, чтобы затолкать назад в беспамятство образ колышущейся кляксы вместо человеческих черт. В моём кошмаре у Вальда под тканью скрывалось нечто подобное. Он был уродлив, безлик точно бродячий покойник. Я всегда видела их такими. Даже маму…

Почему я никак не могу забыть?

— Нельзя, нельзя…

Я надавила ладонью на место чуть выше переносицы. Это помогало собраться, прояснить мысли. Дурные воспоминания лучше стереть навсегда. Слёзы отступили. Чтобы отвлечься, я осмотрела знакомую с детства комнату. Слуги навели ночью порядок. От грязи, которую я притащила на обуви и платье, не осталось и следа. На столике осталась брошенной недочитанная книга. Солнце освещало сад, где я любила гулять. Не верилось, что завтра я проснусь в чужом доме, наполненном незнакомыми вещами и историями. Может быть выбор некроманта — это такой же жуткий сон? Я поднимусь, спущусь к завтраку и всё пойдёт как раньше…

В дверь постучали, не дожидаясь разрешения, дёрнули за ручку. На пороге возникла Мэл. С обычной бестактностью она просеменила к постели, сложила руки перед собой, разглядывая меня. Маленькие глазки лучились от любопытства.

6.

Я металась по кабинету. В возмущении перечисляла всё, что знала о жизни некромантов. Слова с горечью срывались с губ и словно вязли в тяжёлой тишине, причиняя мне боль. Отец мрачно молчал.

— Некроманты теряют связь с семьёй. Они служат королю и Ордену. Меня ждёт назначение в чужие земли и толпы мертвецов. Ты бы видел их настоящие лица! Так до самой смерти. Без близких и имени. Все станут смотреть со страхом и звать меня просто Глория или как-то ещё, а то и вовсе «та ведьма» или «некромантка». Наверное, я не узнаю нужды. Не познаю и счастья… Много золота, которое некуда тратить. Одежда некроманта не дорого стоит. Ни праздников, ни балов, ни человеческого тепла, — мой голос сорвался, а на глаза навернулись слёзы.

Я думала, что выплакала их все вчера, чувствовала себя пустой. Оказалось, я ещё способна на острые эмоции. Отец подошёл и взял меня за плечи.

— Лори, законный союз с Вальдом позволит тебе остаться здесь. Я узнавал. Ученицы нередко выходят за наставников. Это их шанс на семью. Их не отправляют в другие земли. Только вместе с мужем.

— И что?! Вальд согласится?! — выпалила я.

— Пусть попробует отказать, — властно ответил отец. — Я подам прошение королю.

На меня смотрел владелец земель, лорд Киффл, а не простой обыватель. Он действительно мог добиться этого брака. И я отступила, оставаясь при своём мнении.

— Это не мой выбор, отец. Давай не будем ссориться. Я не хочу уходить из дома с тяжёлым сердцем.

— Всё же, Лори. Не отвергай возможность сохранить репутацию. Может быть, ты примешь решение позже. Я смогу уладить дело.

— Не стоит спорить, папа…

Мы обнялись, простояв так несколько минут. Впервые я подумала, как хорошо, что мама не переживает эти минуты вместе с нами. Ей было бы тяжело сейчас. Время шло, приближая расставание с семьёй и домом.

Мы проговорили с отцом ещё полчаса, и я пошла собираться. Даже радовалась, что день наполнится суетой и заботами. На удивление спокойная для посторонних глаз, я боролась с острыми коготками тревоги, терзавшими сердце.

Отец уверился в моём смирении, а переубеждать его я не стала. Обида быстро прошла. Я росла в семье лорда и рано впитала правило: «Имя и репутация важнее жизни». В данном случае — моей жизни и простого человеческого счастья. Я всегда видела себя женой приятного и доброго человека, равного мне, готового разделить заботы о семье и доме. Но дочь лорда оказалась бесправнее последней нищей девчонки с улицы. Я попала в ловушку, сплетённую из закона, уважительного страха перед некромантами и примитивных представлений о приличиях. Отец любил меня, но желание сохранить репутацию победило чувства. Однако, бороться против супружества я стану до конца. Что бы меня не ожидало в доме Вальда. Я вернусь в особняк Киффл свободной. Для этого всего лишь нужно доказать некроманту, что перед ним негодный для обучения материал. Глупая пустышка, с которой бесполезно спорить.

Проходя коридорами, встречая слуг, я ловила себя на мысли, что всё происходит в последний раз. Каждая минута, каждый образ по-прежнему представлялись проявлением странного сна. Однажды я очнусь и это станет самым счастливым событием моей жизни.

Я медлила с возвращением в свою комнату, точно боялась подступиться к выбору вещей, которые следовало взять с собой.

— Прекрати, Эль! Нас увидят!

Знакомый горячий шёпот остановил меня на лестнице. Тяжёлое дыхание, смешки, сбивчивая речь доносились снизу. Я чуть наклонилась, опираясь на перила. Скрытые в полутьме укромного уголка, Мэл и Натаниэль стояли прижавшись друг к другу. Или, скорее, господин Сторм решительной рукой прижимал к себе маленькую женскую фигурку. Как-то очень по-свойски и беззастенчиво он положил свободную ладонь на бедро Мелиссы. В первую минуту я не сообразила, что происходит.

«Кузен Мэл…», — ошарашено подумала я, и кровь прилила к лицу.

Натаниэль сжимал её так, что Мэл выгибалась лозой, отстраняясь или играя с ним. Я не видели их лиц.

— Твой муж уехал. А слуги… Тебя не возбуждает опасность быть пойманной? Представь лицо свёкра!

Движение двух фигур тенью легло на кусочек стены рядом. Мужчина наклонился и буквально впился в губы жены Клайва. Я же, сгорая от стыда, размышляла, как изменился тон Сторма. Из подобострастно-лёгкого и быстрого в столовой, он превратился в подобие холодных тяжеловесных камней, готовых придавить и Мелиссу, и меня заодно.

Рука Натаниэля грубо сжала грудь Мэл. Невестка и не думала сопротивляться, позволяя терзать себя. Со стороны это выглядело именно так. Жадный поцелуй, словно голодный зверь припал к туше только что убитого зверя. Уверенные и бесстыдные прикосновения. Мне захотелось сбежать или хотя бы закрыть глаза. Вцепившись в перила, я заставила себя смотреть и слушать.  

— Достанешь для меня немного золота? — насмешливо спросил Сторм, отпуская Мелиссу.

— Я недавно просила у Клайва, — будто бы извиняясь пролепетала Мэл и поспешно добавила. — Но я найду! Обещаю!

Никогда не слышала, чтобы голос Мелиссы звучал так жалобно и униженно. Она нежно поглаживала плечи Натаниэля.

— Конечно найдёшь, — с нажимом сказал он, сдавливая пальцами открытую тонкую шею. — Придёшь сегодня ко мне, — жёстко приказал Сторм, по-хозяйски скользнув рукой по напряжённой линии плеча Мэл.

7.

Последние часы дома пролетели невероятно быстро. За обедом я посматривала на брата и на обманщицу Мэл. Как бы мы с Клайвом не ругались, но он оставался родным для меня. Наверное… Я не помнила, чтобы брат когда-нибудь посмотрел тепло и участливо, проявил заботу. Клайв рано отдалился от нас с мамой, подчёркивая, что женские дела его не касаются. Чувства к нему состояли из сложного сплава непонимания и привязанности. Так или иначе, но брат имел право знать об измене жены.

За столом мы молчали. Только господин Сторм вернулся к роли болтливого простака. Играл он вдохновенно и поразительно умело. Я с трудом его выносила и с радостью покинула столовую, попросив брата о разговоре. Он холодно пожал плечами и проследовал за мной в гостиную. С полминуты я судорожно сжимала пальцы, подыскивая нужные слова.

Клайв сидел в кресле. Он явно скучал и уже ухватился за книгу, оставленную на столике. Чопорный и неприступный брат никогда не раскрывал своего сердца. Я вдруг поняла, что передо мной совсем чужой и незнакомый человек. Его нелюбовь давно не задевала.

— Ну же, Глория?! — он с недовольством напомнил о себе. — Для прощания хватит и двух слов.

— Я не…

Мне не удалось сказать брату, что поговорить я хотела вовсе не о себе. Клайв высокомерно возвысился надо мной, в нетерпении поднявшись из кресла.

— У меня нет времени на дамские страдания, Глория, — резко заявил он. — Твоя привычка преувеличивать глупа и бесполезна. Ты же сама отказалась от брачного договора с Вальдом.

Так, значит?! Отец не скрыл от Клайва итогов утренней беседы. Братец был бы счастлив навсегда избавиться от обузы, каковой всегда меня считал. И лучше сохранить при этом репутацию семейства Киффл.

— Можешь не волноваться, — отстранённо произнесла я последнее, что теперь собиралась ему сказать. — Обученные некроманты не возвращаются в родной дом. Живите счастливо с Мелиссой. Вы достойны друг друга.

Я развернулась и медленно удалилась, высоко держа голову. В груди клокотало от злости. Мне не нужна любовь брата, но он мог хотя бы выслушать сестру, с которой расстаётся на долгое время. Возможно навсегда. Раз так, пусть сам разбирается с Мелиссой и Натаниэлем!

Сменив платье на самое простое и немаркое, я проследила, чтобы вещи спустили вниз. Прихватила с собой зимнюю накидку. Я не брала слишком много одежды, рассчитывая приехать за ней позже. Я же не пленница некроманта. Дом Вальда находился на другом конце городка, не в ином мире.

Отец стоял возле экипажа. Некоторые из слуг со скорбными лицами. высыпали на улицу. Я поёжилась. Они провожали меня точно покойницу. Приближался вечер. Небо начало хмуриться, наполняясь серостью свойственной осени. Невольно подняв взгляд на окна верхнего этажа, я закусила губу. Мелисса прильнула к стеклу, наблюдая за моим отъездом. Она улыбалась.

«Дрянь!» — мысленно воскликнула я и отвернулась.

Я опять пожалела Клайва, но он не дал мне договорить, обидел. Непривычно сгорбившись, отец кутался в тёплый домашний сюртук. Это сбило меня с толку.

— Прохладно, ты простынешь в экипаже, — я мягко попыталась взять его за руку.

Он высвободился, но потом сам сжал мои пальцы, погладил, тронув простое серебряное колечко — украшение, которое носила мама.

— Вальд сказал не брать драгоценности, Лори.

— Я решаю, что взять с собой, — твёрдо ответила я.

Он понимающе кивнул, но губы были сурово сжаты. С каким же усилием отец произнёс слова, ранившие меня.

— Я не поеду. Прости.

А я так рассчитывала, что ещё недолго побуду рядом с ним. Как будто частичка дома и потерянного прошлого сопроводит меня до порога новой жизни.

— Разве отцы не ведут дочерей к их суженым? — дрогнувшим голосом, спросила я, сдерживая навернувшиеся слёзы.

Я обещала себе, что не стану плакать из-за Вальда. Это же он виноват! Он видел, кого выбирает! Проклятый некромант! Не думала, что окажусь такой слабой. И как же быстро… А отец… Он сразу расправил плечи, взгляд загорелся надеждой.

— Ты всё-таки решилась?! Девочка моя! — он обнял меня, непонимающую и разбитую. — Я поеду с тобой и обговорю это с Вальдом.

Минуты его радости хватило, чтобы я всё осознала. Пришлось отстраниться, мысленно провести незримую границу.

— Я не соглашусь на брак. Вальд не получит меня. Ты… — я выдохнула, освобождаясь от тяжести, сдавившей грудь. — Ты не верно понял меня, отец. И если ты готов ехать только, чтобы договариваться о записи в ратуше, то не утруждай себя. Я справлюсь одна и останусь свободной. Сама!

Он помог мне занять место в повозке. Всё было готово. Я наклонилась к отцу, поцеловала в щёку. Видела, что он стыдится своего поступка, но не понимала, что мешает ему проводить меня. Я старалась не осуждать и не обижаться.

— Не волнуйся, — в грудь толкнуло горечью и тоской. — И присмотрись к Мэл, отец. Она принесёт беду Клайву, — успела шепнуть я ему на ухо.

Экипаж тронулся с места, увозя меня всё дальше от дома. Я не смотрела по сторонам. Широкая спина кучера в коричневом тулупе двигалась, грузные плечи подпрыгивали, когда повозка дёргалась на щербатых камнях. Сгрудившиеся на небе тучи посыпались моросью. Набросив капюшон накидки, я скрючилась на сидении. Так мне стало плохо. Пустота в голове и сердце казалась звенящей до боли.

8.

Существовало мнение, что городская окраина — пристанище бедняков и простолюдинов. Жилые постройки постепенно меняли внешний вид. Особняки встречались всё реже, а лавочки торговцев отличались скромностью и неброскими вывесками на потрескавшихся щитах. Любопытство захватило меня, отрешённую от реального мира. Я устала жалеть себя и обратила внимание на город, который до этого дня почти не видела. Семья Киффл бывала в ратуше или в богатых домах друзей, но не здесь. Улицы оставались тайным миром интересным, но пугающим.

Одноэтажные невзрачные дома стояли оголённые, не скрытые садами. Экипаж всё чаще подбрасывало на ухабах. Мы проехали мимо трактира — шумного места, где у входа, покачиваясь от выпитого, стоял неопрятный мужчина. Увидев меня, он выпучил глаза и раскрыл рот, силясь что-то крикнуть вслед. Кучер подстегнул лошадей. Нас бросило вперёд, чуть не сметя меня со скамьи. Выпрямившись, я увидела, что повозка миновала пустырь и пост караульных. В этой части города их домик стоял на продуваемой со всех сторон дороге. Страж с недовольным, даже свирепым лицом, проводил экипаж взглядом. Накрапывал мелкий дождь.

Дом некроманта я заметила издали. Трудно потерять из виду единственную на несколько сотен шагов в округе постройку. Место упокоения мертвецов находилось по другую сторону тракта. Я поспешно отвернулась от нагромождения высоких, поросших мхом, камней. Неприятное зеленоватое свечение резало глаза. Оно напомнило мне о прошлом. В детстве я побоялась сказать отцу о зелени, растекающейся по плите, под которой закопали прах мамы. Промолчала о том, как светились контуры чужих захоронений. Постаралась сама забыть об этих образах, позже размытых и смятых ужасом от возвращения мамы в родной дом. Не было ли всё это знаком особого дара, который и подвёл меня на отборе? Ещё девочкой я видела недоступную обычному человеку магию. Колдовства некромантов много там, где скрывают прах умерших. С тех пор я ни разу не бывала на ритуальной земле.

Плотнее закутавшись в накидку, я оглядела дорогу. За всё время нам встретилась лишь одна фермерская телега. Я подумала, что горожане и крестьяне предпочитают иные пути для путешествий. Может быть, «бродячие» появляются здесь чаще обычного и не дают покоя путникам. При мысли о мертвяках меня затрясло. Я вцепилась пальцами в скамью. И тут же экипаж остановился возле кованой решётки с тонким геометрическим узором. Ветви плохо ухоженного кустарника тесно переплетались с оградой. Неприветливо и мрачно.

— Прибыли, барышня, — глухо бросил кучер и покрутил головой, точно прикидывая, не оставить ли меня прямо здесь.  

Лорд дал чёткие распоряжения передать дочь некроманту, поэтому возница оглянулся на меня и чесал в затылке. В нём боролись суеверия и боязнь гнева хозяина. Я не желала покидать экипаж и глупо тянула время. Опасалась смотреть вглубь дикого сада, ожидая увидеть чернёную фигуру Вальда, поджидавшего свою жертву. Я всего лишь хотела вернуть себе привычную жизнь. Без некромантов и мертвецов. Чувство неправильности происходящего сделалось острым и отчаянным. Стоит сделать шаг, как всё окончательно рухнет и возврата назад не будет.

«Будь сильной, Лори!» — попыталась я мысленно подстегнуть себя.

Ещё недавно я гордилась, что отличаюсь от большинства девушек своего круга — ухоженные куколки без собственного мнения и воли, искренне пустые и слабые, они красивыми бабочками порхали на балах и отдали себя в полное распоряжение воле мужского мира. Я же рано поняла, какую роль придётся сыграть и приняла её осознанно. Это стало моей защитой и гарантией свободы в любых обстоятельствах.

Меня готовили к замужеству и положению жены знатного человека. Я знала, как быть хозяйкой большого дома и правильно вести себя с мужем или в обществе. Бал в ратуше оставался главным моим приключением, но я много читала, представляя себя другими женщинами. Некоторые из них были далеки от благопристойности и статуса матери семейства. Отец не следил за выбором книг для меня. С двенадцати лет без материнского присмотра я погружалась в неподходящие для юной леди истории, какие только находила в обширной библиотеке особняка. Скрываясь от гувернанток и учителей, я играла в каждую из них — дерзкая воровка, неунывающая и бойкая сиротка, скромная и умная монашка. Там я находила необходимую мне свободу. Никто не знал, какая я на самом деле, даже я сама. Послушная дочь дома. Блистательная аристократка в бальной зале. Выгодная невеста с хорошей репутацией для лорда…

«Роль сменилась, Глория. Сыграй же и её с блеском и станешь свободной», — сказала я себе и вышла из экипажа.

— Неси вещи к дверям, — не глядя на кучера, велела я.

Ворота скрипнули под моей рукой. Идя по дорожке, усыпанной опавшей листвой, я слышала, как возится и кряхтит за спиной слуга. Я не спускала глаз с двери из тёмного дерева. Чудилось, что она немедленно распахнётся и поглотит меня, забрав в бездну и могильный холод.

Над входом ветром покачивало фонарь. Для пустыря за пределами города дом некроманта выглядел свежим цветком среди засохших трав. Я ожидала увидеть стены в трещинах и облупленную краску, но ничего такого не заметила. Только унылого сада давно не касалась рука хозяина. Мрачное логово чудовища оказалось не таким уж ужасающим, каким его нарисовало моё воображение. Наверное, внутри всё покрыто пылью, а углы затянуты паутиной. Как же иначе?!

Я поднялась по каменным ступеням. Их было ровно три. Не успела подготовиться к встрече и вместить в разум первые впечатления, как дверь распахнулась. На пороге возник некромант. Будто и правда шагнул из запредельной тьмы. Стоило вечернему свету коснуться Вальда, как реальность вновь обернулась обыденностью. Никаких страшных сказок о чудовище и его замке. Моё бедное сердце то трепетало от ужаса, то выравнивало ритм.