Зверь: тот, кто меня погубил

Глава 1

Часть первая

Глава 1

Настя/Стася

— Да пошёл ты!!! – от души, с чувством бросила Глебу. Меня разрывало от ярости. Зло шагая по тротуару, зябко куталась в куртку и никак не могла унять обиду и негодование.

— За языком следи! – буркнул Зверь, но продолжал за мной следовать. – Идиотка малолетняя!

— Сам такой! – огрызнулась под нос. – И друг твой... – выплюнула, смахнув слезу. Каблуками чеканила шаг и проклинала тот день, когда ввязалась в «отношения» с крутым парнем. Хотя, наверное, это урок! Думала, принца подцепила. Мать руки потирала, мол, заживём.

Ещё как заживём!

До сих пор лихорадило от услышанного. Прав Зверь, идиотка я! Какая нормальная поверит в идеальность первого красавчика города и его любовь? Правильно не бывало так на самом деле. Только в женских романах да сказках – красивый, успешный, богатый, воспитанный, порядочный... и за единственной на край света.

Таких априори не бывало!

— Обидел? – голос Зверя чуть покачнулся. Я молча шагала по ночной улице. Зря красилась и наряжалась в платье дорогое — к выпускному покупала. Туфли на каблуках. Правда куртка не смотрелась со всем этим, зато по отдельности очень даже. И белье нижнее... такое, как для первой брачной ночи, не меньше. Её-то и планировала, пока своего парня не застукала с другой. А теперь домой шла. Прохлада ночи, алкоголь и боль! Она не притуплялась, сколько не харкалась ругательствами, сколько бы не лила слезы.

— Обидел? – повторил с нажимом Глеб. В несколько шагов нагнал меня и дёрнул за руку, вынуждая остановиться.

Я даже опешила от такой неделикатности. Хотя, что взять со Зверя?

Шмыгнула носом.

— Ударил? – не унимался парень. – Или просто поругались?

— Не твоего ума дела! – махом освободилась от хвата и продолжила путь.

— Бл*! Ты чё ответить не можешь? – рыкнул Зверь. Я даже на миг застыла. О его нраве наслышан каждый. Нет, Глеб не срывался на пустом месте, но если выходил из себя, горы свернуть мог. И это страшно! Вот и замерла, совершенно не понимая, что его так завело.

— Ударил? – пригвоздил тяжёлым взглядом. А он у него почти всегда такой был. Может из-за чёрноты глаз, может из-за его облика больше на дьявола похожего. Но если оказывалась на прицеле его взгляда, мне всегда было неуютно. Поэтому и старалась либо делать вид, что не замечаю, либо сбегать.

— Да что тебе нужно? – взвыла я в который раз. Уж кому-кому, а Глебу с какого перепугу переживать? Он же... ненавидел меня. Презирал, не пойми за что и упорно гнобил ещё со школы. Да и в компании общей насмешки в мою сторону – его любимое занятие. – Отвали от меня! Шуруй к Наташке своей! А то, глядишь, не устоит и тоже под Новика упадёт! – ох зря ляпнула, но обида так сильно пекла, что я лишь губу закусила с расстройства.

— А-а-а, — мрачно кивнул Зверь, — застукала? – догадливо обронил без сожаления, просто констатируя.

Не желала его слушать. Обогнула и прочь пошла.

– Да ладно, бывает, — подобное заявление убило цинизмом. – Но любит-то он тебя!

— Когда любят – не изменяют! – категорично.

— Много ты понимаешь! – бросил, словно плюнул Зверь.

— Побольше твоего! – не осталась в долгу.

— Не удовлетворяешь, вот и еб* других, — поспевая за мной, сухо добивал жуткой правдой Глеб, будто ему это удовольствие доставляло. Хотя, скорее всего, доставляло, и несказанно. Я сильно зажмурилась, так не хотелось слышать всего этого. Жаль – глаза и уши разные зоны... Не видеть — не значит не слышать, а уши затыкать бессмысленно, всё равно звуки просочатся.

Я зло поджимала губы, продолжая чеканить шаг. Как у парней всё просто: не удовлетворили – загулял! Дали — ок, детка, радуйся, побуду с тобой!

— Да хватит асфальт каблуками крушить! – ядовито кольнул насмешкой Глеб. — Нашла из-за чего истерить!

— Свали во мрак! – от души, ещё и жест широкий показав.

— Ага, ты дорогу покажешь! – но голос Глеба недобро рокотал.

Негодующе переступила смятую пачку из-под сигарет, а в следующий миг с разворота пнула её в преследователя.

— Страх потеряла? — Зверь ловко от нее увернулся.

Я раздосадовано выдохнула и продолжила идти, пока через несколько секунд в спину что-то не ударило. Я даже с шага сбилась. Обернулась. Пачка на асфальте. Та же!

Прищурилась неверующе, утёрла остатки скупых слез с обеих щёк и пнула злосчастную мятую упаковку в парня. Он даже не уворачивался, ногой перехватил с лёгкого прыжка и мощного пенальти отправил её обратно в меня!

Я такими навыками и умениями не обладала, поэтому пачка угодила прямо в грудь. Хлестко так... и шмякнулась на асфальт.

— Идиот! – бросила в сердцах. Хотела порывисто отвернуться, но вместо разумного подхватила пачку и швырнула в Глеба, а следом и камушек отправила, который рядом валялся, и другой...

Вот теперь Зверь затанцевал.

— Стерва чокнутая! – не то рычал, не то смехом давился, пока скакал как горный козёл. – Неудивительно, что у тебя и друзей-то нет! – оскалился, только закончился мой запал. Это уже его излюбленная колкость. А мне и ответить нечем. От злости лишь глазами пошарила по серому асфальту, но ничего не нашла — камушка, или другого сора, который можно было бы запустить в Зверя.

— Да! Я вот такая! — развела руками. – Одиночка... И идиотка. Поэтому не фиг за мной идти! Вали к другану своему! Шуруй отрываться! Вам же... два года чистой светлой любви в АРМИИ светит! – повысила язвительно голос, стараясь ужалить побольнее, ведь знала, как не рад этому событию Глеб. – Приятного отдыха! – фак ему злобно послала. – И желаю вам на службе не скучать! И, не поверишь, даже буду рада, если вас навещать честные давалки будут! Милые, доступные и заразные!

Такое неспроста ляпнула. Сплетнями не только военный городок полнился, но и медицинский институт, в котором ещё по весне отсиживала по несколько занятий – ознакомительных... для поступающих.

Глава 2

Глава 2

Настя/Стася

Дверь за Глебом захлопнулась громко. Так оглушающе громко, что я вздрогнула, будто проснулась от крепкого сна. Жалкая, помятая, униженная. Маятник чувств окунал то в болото собственного позора, то подкидывал к небесам, где побывала по вине Зверя. Приспустила подол узкого платья, чуть курточку поправила, да на негнущихся ногах по ступеням наверх... на свой этаж пошла.

Дверь в квартиру поддалась не сразу, а только я очутилась в коридоре, мать из спальни выглянула:

— Ты чего так рано? – напала родительница с полной уверенностью, что я вразумила рекомендациям относительно Ильи и... с ним ночь провожу. Мда, обычно родители волнуются за обратное, а вот у меня...

Несколько секунд мать смотрела на меня, окинула с ног до головы. Прищурилась:

— Ты что, уже? – не скрыла удивления вперемешку с недоумением.

Мне тошно стало. По-настоящему, аж ком желчи подкатил к горлу. Туфли выпали из ослабевших пальцев. Не снимая куртки, нырнула в ванную, где меня прополоскало несколько раз. Глядя в своё зареванное лицо, было желание только плюнуть – страшная, с разводами туши...

— Э! – долбила в дверь мать. – Ты там что делаешь? Если он тебя изнасиловал... – короткая пауза, и я даже дыхание затаила, – не смей мыться! — У меня глаза округлились от негодования. – Мы подадим на медицинскую экспертизу... И ему придется на тебе жениться! – выдала с такой простотой родительница, что я лишь зло закрутила вентиль с холодной водой. А вытирая лицо полотенцем, распахнула дверь:

— Нет, мам! Никто меня не... – запнулась, ведь то, что случилось немного походило на изнасилование. По крайне мере, вначале. Я старалась Глеба остановить, а вот потом... перещелкнуло что-то, и от всплеска животного чувства я сама требовала секса и позволяла... – Никто не насиловал! – отрезала спокойней. – Но я не хочу говорить, — мотнула головой. Бросила полотенце на стиралку и убито поплелась к себе в комнату.

— Тогда нахрена вернулась? – последнее, что ударило в спину.

Слёзы опять глаза обожгли, но сил огрызаться не было. Я громко затворила за собой дверь и для надежности щелкнула замком.

Вертелась, не в силах уснуть, а потом вопль на улице раздался. Илья!

— Стасяяя!!!

Невменяемо пьяный! Пришёл всё-таки. Зря думала, что он продолжит гулять без меня. Сначала игнорила, а когда мать пнула мою дверь:

— А ну ответь придурку, а то нас потом соседи заклюют. И без того ни с кем нет отношений нормальных.

Проклиная свою невезучесть, к окну приблизилась.

— Стася!!! – вопил Новик в компании своих парней, за отсутствием Зверя.

Чуть сердечко неровно ударило в грудь, а следом мать опять дверь тарабанила:

— Заткни его! – грозно. – А то сейчас вызовут милицию, и будут неприятности!

Это было разумным, а если учесть, что мне очень нужна чистая репутация, ещё и весомо. Как бы я не желала общения с предателем и изменником, открыла окно:

— Уходи! – бросила, хотя и дураку понятно, что этим его не отправить прочь.

— Стась, выходи, — широким жестом махнул. — Поговорить нужно, — ребята глухо ржали, но на них шикнул, и они тотчас умолкли. Правда, глупые улыбки по мордам их растекались всё равно.

— А ну, выйди к нему! – опять мать. Ей-то вообще какое было до нас дело. Рыбка с крючка срывалась, вот она и была готова меня собственными руками из дому вышвырнуть, лишь бы я упала ближе к Новику.

— Илья, уходи. У меня болит голова, — не сдавалась я.

— Стась, — подвывал зверем Новик. – Малышка, выходи-и-и, ну поговорим. Если хочется... ударишь меня.

— Я не хочу драться, — ровно, и даже подивилась, что и правда уже не злилась на него. Хуже – мне было всё равно. Он умер для меня. Сейчас я на него смотрела не восторженными глазами, как на принца, а как просто на парня. Красивого и только. И не трогал он души моей совершенно.

— Я же сейчас к тебе домой поднимусь, — пригрозил мрачно.

— Нет, Илья, прошу. Ты сегодня и без того натворил, — замялась. Что не желала, так это разборок на весь город. – Потом поговорим. Завтра, хорошо? – мягко, без злобы.

— Шутишь?.. – развел руками Новик.

— А ну хватит орать! – вклинился в наши разборки мужской голос.

— Мужик, заткнись, — рыкнул злобно Илья.

Ситуация грозила перейти в патовую.

— Илья, я молю. Уходи! Завтра...

— Я завтра в армию...

— Успеем, поговорим! А теперь просто уходи...

Ильюха собирался ещё что-то прокричать, да Макс его одёрнул.

— Ты обещаешь? – напоследок вскинул на меня глаза Новик.

— Да! – заверила спокойно.

— Я тебя люблю, — кощунством прозвучало, но вид парня говорил о том, что он правда так считал.

И это убивало.

Не хотела вдаваться в мелкие разборки, торопливо захлопнула окно и упала на постель.

Глава 3

Глава 3

Настя/Стася

Утром вставать не хотелось совсем, но настойчивый стук в дверь и назойливое, даже скорее грозное:

— А ну вставай! Живо!!! Илья уже телефон оборвал! – меня выдёрнули из постели. Правда от звука имени тотчас перекосило, будто я лимон съела.

— Бегом, кому сказано! — рыкнула мамаша, сильнее ударив по двери, — у сборного пункта тебя ждёт!

— Я не пойду, — мимо подушки, в которую уткнулась лицом. – У меня сегодня собрание важное в институте.

— Ты что долбанулась, что ли? – мама выходила из себя, и мне это грозило. – Мне по хрену на твою блажь «поучиться!»! Замуж, идиотка, выйти удачно нужно!

Да, вот такая степень любви у моей матери. И да, мама – родная, хотя я часто задумываюсь, а не подменили ли меня в роддоме, и где-то по ошибке моя мама... не знала, что я не с ней.

— Или ты встаешь и едешь его проводить, или завтра же твоей ноги здесь не будет!

Я скривилась. Как бы ни желала стать независимой, полностью зависела от мамы и отчима. Своей щедростью и великодушием они давили и стыдили. Да так, что порой я мечтала расти в детдоме, там хоть не лгали так откровенно о любви и заботе.

— Ты соберешься! – приказным тоном. – И живо! – стуком припечатала команду. – И проводишь его со всей любовью... даже на которую, с* эгоистичная, не способна! – прогремела приятная новость обо мне. – И не дай бог, он не ощутит твоей любви. Домой можешь не возвращаться!

Мысль не единожды посещала голову, но каждый раз натыкалась на банальное – и куда податься?

В городе меня быстро найдут и вернут. Ехать в другой – нет средств. А ехать наобум и мечтать, что отыщу в кратчайшие сроки хорошую работу и жилье... для этого я слишком здраво мыслю.

Много девчат вот так укатило, и в итоге единственным выходом оказалась панель!

Нет, я не готова к таким потрясениям. Поэтому нехотя соскребла себя с постели и начала собираться.

Боже! Как смотреть в глаза Илье? О-о-о, а Глебу? Он же там тоже будет!

Чёрт! Чёрт! Он же в армию уходит, как и Новик!

Я запнулась на прямом месте и чуть не упала, уже шагая по улице.

Сбежать! Скрыться...

— О, Стась! – Со стороны громыхнули голоса друганов Ильи и Глеба. В последней, громкой драке не замечены, поэтому к армии на срок два года приговорены не были. Поэтому – веселые, пьяные и свободные.

— Пойдём с нами, — с проулка вывернули трое с улыбками на лицах. Макс даже попытался приобнять, но я увернулась от хмельного порыва знакомого и жуткого амбре сигарет и спирта. Судя по всему, вечеринка ещё не заканчивалась. Если ЭТИ такие, трудно представить, какой Илья. Хотя, если верить словам мамы, с утра звонил: говорил адекватно. И она его заверила, что я уже бегу, лечу и, вообще, одной ногой только дома осталась.

У призывного пункта народу собралось много. Матери, отцы, бабушки, деды... И, конечно, парней толпа. Ну и девчат, куда без них, ведь любимых, родных провожали в армию! Висли на парнях, шмыгали носами.

А я всё больше укоренялась в желании сбежать. Немедля! А разобраться со всеми потом, когда страсти поутихнут...

Чёрт! Нельзя так. Нужно поговорить с Ильей. Порвать с ним! Не хочу обманывать себя, и его. Выскажу прямо тут и сразу уйду. Жизнь продолжается, да и учеба начинается в институте. Мы не пара. Ночью я договорилась с собой и сердцем – никогда Новика не любила. Мне он нравился. Очень. Сильно. Да и родственники вынуждали с ним быть. Но после...

Мысль опять запнулась, потому что упёрлась в «Глеб случился». Он поверг меня в шок. Он развернул само представление “ненависть-любовь” и сломал понятие “правильно-неправильно”. И сейчас я больше боялась увидеть его, нежели разговора с Ильей по душам.

— Стась! – крик Новика заставил вздрогнуть. Не сразу отыскала в многолюдной толпе Илью.

— Пошли, — в сторону своих меня подтолкнул плечом Макс. Шла, как на убой, а глазами жадно высматривала Зверя. Но его не было! Даже сердечко расстроенно стучало. Зато наткнулась на Ленку и опять затормозила так резко, будто на стену налетела. Стерва лютой злобой на меня глазела и не скрывала своего презрения и обиды. Илья нашу зрительную битву нарушил – ко мне навстречу поспешил. Протискивался бойко... А только лицом к лицу оказался, в объятия сгрёб, в ещё больший ступор вводя. Секунда, и за бедра придерживая, поднял на свою высоту нос к носу:

— Стась, ты прости, а... – сглотнул надломлено, обшаривая глазами моё лицо. И взгляд такой, как у побитого щенка. Жалостливая моська пса, учудившего проказу и знающего, что получит от хозяина. Даже готов к порке – не сбегал, ждал и, гад такой, был готов к любому!

— Стась, — с мукой выдохнул, — не молчи, — носом в мой попытался ткнуться, да не было желания миловаться. – Стась, — заскулил Илья, не заботясь о репутации супер-парня, за которым девчонки толпами бегали. – Чё хочешь? – с чувством. — Скажи, всё сделаю, — шептал в висок. — Хочешь, убью... Хочешь, умру... Только дай мне шанс исправить...

Знал, стало быть, что застукала его.

— Кровь дурная. Тебя берёг, вот и вышло...

Глава 4

Глава 4

Настя/Стася

А потом началась пора ожидания. Лёгкая, а вместе с тем тяжёлая, ведь ждать не сложно, сложно пребывать в неведении, а именно оно тяготило. Ни письма от Глеба, ни известия или звонка. Глухая тишина, в которой увязала и страдала душа.

Зато Илья мог удивить редким, коротким, но пылким письмом. А я бы всё отдала, чтобы их всех заменить на одно слово от Зверя. На один звонок, одно дыхание.

Но не было ничего...

Глухое молчание.

И я всё сильнее погружалась в учебу. Мне нравилась медицина – я в этом нашла спасение. Правда друзьями так и не обзавелась. Наша группа была довольно сплоченная, а я... мне времени не хватало. Парни какое-то время пытались привлечь внимание, девчонки приобщить к компании, только я не компанейская априори. Тем более у меня не было на что-то левое времени. Дом-учеба...

Общагу мама отказалась оплачивать – мне приходилось с утра рано садиться на первый автобус и ехать в город. Можно было бы попробовать на стипендию тянуть, да мало её – сущие копейки, которые и без того задерживали месяцами. Вот и перебивалась, как получалось. Дом-институт-библиотека-домой. И до того в учёбу погружалась, что уж и не верила, что встречалась с Ильей, и тем более, что сердце трепыхалось по Зверю.

А парни из их компании дело не бросали. Всё так же мелькали в новостях, с той разницей, что раньше их банда управляла частью города, а теперь батя Ильи подмял под себя весь городок. А ещё часто громыхали в сводках ментовских по разборкам с соседними посёлками. Макс, Петруня и другие были на побегушках. Да и то – несколько раз за наркоту их подхватывали. Один раз я Петруню откачивала от передоза, ну и в итоге через год, двоим впаяли срок.

Макс тогда на лечении был.

Я с ног сбивалась, не бросала дураков, но объяснять вещи, которые здравый человек был обязан знать – глупо. Стучалась в одни и те же двери... А потом устала. В конце концов, не моя жизнь. Пусть прожигают и бултыхаются в грязи, коль этого желали.

Глеб/Зверь

Служить не сложно, главное чётко выполнять указания, распоряжения, знать старших в лицо и ни при каких обстоятельствах не выказывать неуважения.

Не всегда это удавалось, были случаи, которые никак не зависели от меня, и я даже несколько раз нарывался на мелкие наказания. Отработки выполнял беспрекословно, «Вальтом» не слыл, но когда меня «деды» решили проверить на вшивость и выносливость – пришлось показать, почему у меня погоняло «Зверь». Ну и почему в моём деле столько записей: ксерокопий грамот с института о медалях и призовых местах.

Я не животное, но я – Зверь!

Так меня первый тренер прозвал. Василий Геннадьевич Лаврентьев.

На улице подобрал. Спас, можно сказать. За шкварку из драки выдёрнул, где я один против троих более взрослых парней махался. И плевать, что мал. И плевать, что один! Не боялся синяков, и ссадин... Да и не боялся огрести. Мне за мать обидно было, а уроды её алкашкой называли. Меня часто «выродком» и «беспризорником», но это не так обижало, как... слова в сторону матери. Да – пила. Да – не присматривала. Но это НЕ ИХ дело и МОЯ мать! Пусть за своими смотрят!

Вот и защищал честь, как умел: руками, когтями, где-то даже зубами... В общем, тренер тогда меня и прозвал Зверем. С тех пор так и пошло... Я не обижался. Мне плевать на клички, мне стало важно имя сделать и доказать свою неущербность.

А тренер к себе в зал пригнал. Тряпку и ведро дал.

Я попинал тару со злобы, но глазами уже высматривал парней, кто грушу колотил, кто подвесные мешки, а кто спаринговался. И нехотя стал воду по полу возить...

На следующий день сам пришел. Не особо хотелось – вот ещё подумают, что понравилось убираться за всеми, но... что-то было в этом месте. Родное какое-то, где душа пела и чувствовал себя как... дома.

Несколько недель на меня внимания толком не обращали, а потом... Геннадьевич подошёл. Показал, как наматывать бинты на кисти и к груше подвёл.

— Сначала гнев выплюнь, и если завтра переломов не будет, возьму тебя... – бросил ровно и ушёл к другим бойцом.

Кости болели жутко, даже слезу глотал, но упрямо пришёл на следующий день. Молчал, что больно... Вот так постепенно вжился в коллектив.

А там школа, средние классы. Ильюху встретил. Куролесить стали. Тренер в зал не пустил после очередного загула. Знаю, сам виноват был – идиотский гонор показал. Ну и опять никому оказался не нужен. Кроме улицы, Ильи и его приятелей.

Правда наркотень как-то не пошла. Мерзко не было, но не моё...

А к тренеру вернуться гордость не позволяла. Зато нашлись другие клубы. Там быстро углядели, что я неплох, да и схватывал на лету. Год, второй, третий – разнообразия впитал столько, что хватало за глаза. Шло на пользу, и тут под руку начинали попадаться разные мелочевки: то район соседний выпендривался, или с главными приходилось перетереть дело, то армяне лезли, и евреи жмотили, узбеки, чеченцы...

Ну и слух пошёл, что есть такой молодой боец. Ильюха смекнул, где да что... И бои стал организовывать. Началась круговерть. Денег поднимали нехерово. Кутили, бабосы зарабатывали, слава вперед нас летела – тут и школа закончилась, армия светила.

Новика отмазал батя – в универ пихнул.

А я... Да пох* было тогда, но полоса чёрная всё изменила. Стрелка неудачная случилась — подставили нас, облава ментов. Много народу полегло... Ильюха тогда был в городе, и разборкой я заправлял, разрулить не вышло. Пятерых не стало прежде, чем успел скосить тех, кто меня окружил. У самого два пулевых и ножевые...

Глава 5

Глава 5

Настя/Стася

Вечеринка продолжалась. Мне кусок в горло не лез...

Тем более Глеб напротив сел. Словно назло, подразнить. Чёртов провокатор! А потом я его взгляд поймала – обвиняющий, хлёсткий. А Илья как назло рядом жужжал. Смысла не улавливала: я молчание Глеба слушала – оно мне важнее было, да так увлеклась безмолвным диалогом, что на вопрос Новика: «...согласна?», автоматом кивнула.

Зверь чуть губы поджал, в карих глазах презрение мелькнуло вперемешку с гневом. Освободился от плена Наташки, несмотря на её негодование. Стопку себе налил, и никого не дожидаясь, выпил:

— Поздравляю! – опять взгляд упёр, и теперь там была бездна дьявола. Пустота обжигающая...

— Верная, уже год от срока отмотала, — врезались слова Ильи в омут моего непонимания.

— Поздравляю, — опять кивнул Зверь, вторую хлопнув. Я в голосе его чётко и жёстко услышала – не поздравлял – проклинал, хотя звучал холодно, почти бесчувственно.

— Вы с Натахой свидетелями пойдёте, да, малыш? – туго доходил смысл. Я ещё пыталась разобраться в чувствах и просчитать, что не так? Почему Зверь такой... Зверь. И как поступить мне?

— Свидетелями? – тупила, оторвав взгляд от Глеба и на Новика уставилась. — Илья я не уверена, — голос чуть охрип, да и горло от сухости резало. Зверь сдавленно хмыкнул, очередную рюмку выпил:

— Непременно, — Наташку собственническим жестом подгреб. – Ну что, свадьбу Новика отгуляем? – глянул на свою девушку морозно.

Наташа от счастья чуть со стула не свалилась. Прижалась крепко и поцеловала его. Не вынесла душа такого кощунства над чувствами моими. Я порывисто отвернулась:

— Илья, — нельзя было медлить. Зверь ведь назло делал – наказывал.

— Да? — хмельно улыбнулся Новик, носом в щеку мою упёрся. Провел до виска, а я в отчаянии, но не отшатнулась – не хотел, чтобы нас слышала вся толпа:

— Я бы с тобой хотела... — шепнула аккурат, когда Илья губами своими дорожку чертил.

— Я тоже, — прошуршал интимно и жадно поймал моё пояснение губами.

— Илья, — торопливо прервала поцелуй, толком не зная, как с пьяным парнем по душам говорить. причём, на ТАКУЮ тему! — Не при всех, — шепнула на ухо.

— Конечно, — Илья встал из-за стола. – Не теряйте, мы сейчас! – и меня за руку дёрнул за собой. Шла, а в спину, точно палку раскаленную ткнули.

Зверь! Клеймил, ненавидел. И знала ведь это наверняка. И даже соглашалась. Я была обязана порвать с Ильей раньше, только когда?..

А перед тем, как выйти из комнаты, бросила взгляд на него. Подловила – смотрел. Но только оказался застуканным, отвернулся и в чужой разговор вступил.

— Илья, Илья, — зачастила тихо, только наедине остались. Ладошки вперед выставила, тормозя парня, поступающего ко мне с видом хищника, загнавшего жертву в угол. И он не убивать собирался – сексом заняться, даже взгляд какой-то плотский стал.

Идиотка! Решила, что Новик выслушает, да только судя по всему... у Ильи были другие планы на ночь. И это далеко не «расставание». Скорее «сближение», причём, максимально. А я всего лишь не хотела бросать его при всех. Что ж такого глупого надумала? Разве разговор наедине – было неверное решение? Правильное и не столь позорное, как если бы при всех громогласно заявила, что не желаю с НИМ быть! Видимо зря желала смягчить расставание.

— Малыш, ты чего? – улыбнулся загадочно Новик, вновь ко мне подступает.

— Илья, я поговорить хочу, — синхронно парню попятилась в полутемной комнатке: — Это важно, — всматривалась в хмельное непонимание на лице Новика и проклинала себя, что старалась подгадать момент, а выходило совсем жутко.

Илья пьян! И уверен, что я принадлежу ему!

— А я соскучился, — перешёл в атаку Новик. Посерьёзнел. – Устал ждать и терпеть, Насть, — с укором. — Хочу тебя. Давай уже...

— Я не могу!

Илья на миг замялся. Хмельной взгляд прогулялся по полу, словно там был искомый ответ, а потом обратно на меня вернулся:

— Малыш, мы взрослые люди. Презики... – шагнул ближе.

— Я не о том, — едва увернулась от загребущих рук парня. – Я... Я... – запиналась и мямлила. Вновь отступая от Ильи. Вот уже и стенка со спиной встретилась – прохлада коснулась тела: — Я не люблю тебя! – призналась с шумным выдохом, ведь Новик меня прижал и сейчас смотрел в упор. Непонимающе моргнул:

— Не любишь?

— Нет, — мотнула головой для усиления эффекта. – И я... не ждала тебя, — совсем тяжко далось.

— Ты что несёшь? – прозвучало сурово и трезво.

— То, что не люблю тебя. Я другого люблю и поэтому, — вновь пауза. Я жадно сглотнула, — нам не стоит... — фраза оборвалась. Я неприятно ударилась затылком, когда Илья ладонями по стене по обе стороны от моей головы ударил.

— Это шутка такая? – пророкотал, сверкая студёной злобой в серых глазах.

— Н-нет.

Страх расползался по телу сверху-вниз, как липкий мёд, капните его на поверхность.