Звёздная кошка [СИ]

Часть I
Предисловие

В Александрии, богатейшем королевстве местной ойкумены, народ ещё бурно веселился, приветствуя восхождение на престол нового монарха, но в самом дворце уже наступило затишье. Сказывалась двухнедельная череда коронационных приёмов. Устали все: и король, и многочисленная знать, местная и иностранная, терпеливо ожидающая своей очереди, чтобы поздравить его и поднести подарки.

Поэтому стоило их величеству покинуть пиршественный зал и гости тут же разошлись по отведённым комнатам. Кому-то нужно было написать письма и поговорить наедине, но большинство мечтало только об одном – элементарно выспаться.

Утомлённый король мечтал о том же самом, но чувство долга привело его в кабинет. Он подошёл к книжному шкафу и после некоторых раздумий потянулся к толстенному талмуду в богато украшенном кожаном переплёте. Спустя мгновение раздался тяжёлый шлепок и цветистая ругань. Свод законов Александрии оказался настолько тяжёлым, что король его не удержал.

С превеликими трудами их величество доволок талмуд до стола и с явным облегчением плюхнулся в кресло. После краткой передышки король попытался открыть застёжку книги, но бронзовые химеры стояли насмерть, не желая подпускать чужака к тайнам александрийской юриспруденции. Пришлось ему прибегнуть к помощи кинжала. Лишившись части зубов, химеры сдались на милость победителя.

Свод законов Александрии занимал большую часть обширного рабочего стола, и король уважительно посмотрел на поверженного противника. Затем он открыл обложку книжного монстра и где-то минут пятнадцать бездумно таращился на одну и ту же страницу.

Осознав этот прискорбный факт, их величество собрал волю в кулак и погрузился в чтение. Во всяком случае, ему так показалось. Спустя некоторое время он обнаружил, что лежит головой на столе, а проснулся от того, что уцелевшая бронзовая химера пребольно впивается в щёку, видимо, мстила за покорёженную товарку. Страшно зевая, король выпрямился и постучал себя кулаком по голове, а затем для верности приложился лбом о стол. Как ни странно это помогло. Дело пошло веселей. И хотя старинные обороты речи с трудом поддавалась осмыслению, прошли те времена, когда он пасовал перед трудностями такого рода.

Что и говорить, их величеству приходилось нелегко, – ведь королевство досталось ему в обход прямого наследника.

К счастью для жителей Александрии передача престола обошлась без красочных подробностей для учебника истории. Не было никакого переворота и героической борьбы за власть. Конечно, если не считать за таковую подковёрную мышиную возню, которая не утихала до сих пор.

Вышло так, что старый король Марон Первый сам возвёл безвестного чужестранца на престол. А чтобы придать легитимность его правлению, он не поленился собственноручно накропать соответствующую грамоту. Написанная на огромном листе бумаги с массой разнообразных печатей, свисающих на шёлковых шнурках, она красовалась на самом видном месте тронного зала. Прямо над головой нового монарха.

В общем, имеющий глаза не захочет, да увидит.

Само собой, что владетельному дворянству Александрии не понравилось такая королевская рокировка. Особенно, когда стало ясно, что это не шутка, и Марон Первый действительно сложил с себя полномочия. Но даже отъявленные смутьяны не особо рьяно выражали недовольство. Злословили по углам, но никто особо не распускал язык. Чтобы впоследствии не дразниться им, вися с перекошенной физиономией на перекладине весёлой вдовушки.

А такое уже случалось, и не раз. Несколько заговоров закончились полным провалом, несмотря на тщательную подготовку и то обстоятельство, что Марон Первый крайне редко появлялся при своём дворе. Наверно, он был единственным из королей, кто управлял государством при помощи депеш, присылаемых с нарочным. Где он пропадал, для всех оставалось тайной за семью печатями, но он всегда был в курсе происходящего при александрийском дворе. И хотя старый король слыл добродушным чудаком, однако когда доходило до дела, никому спуску не давал: ни потомственной аристократии, ни вездесущей бюрократии, ни шустрикам из нарождающегося класса буржуа.

Кстати, прижизненную передачу власти Марон Первый объяснил как раз своим почти постоянным отсутствием. Состроив печальную мину на жизнерадостной физиономии – а это был высоченный толстяк, отменный бабник, выпивоха и любитель поесть – он доверительным тоном поведал придворным, что вскоре грядут тяжёлые времена, и чувство ответственности не позволяет ему бросить любимых подданных на произвол судьбы. Мол, теперь они как никогда будут нуждаться в постоянной твёрдой руке у руля власти.

Как бы то ни было, но старый король не ошибся с выбором преемника. Он оказался весьма способным учеником. К огорчению некоторых честолюбивых вельмож. Вдобавок, перед тем как пуститься в очередной вояж, Марон Первый заставил знатные семейства королевства присягнуть на верность молодому монарху. Что ещё больше осложнило положение тех, для кого дворянская честь не была пустым звуком, несмотря на их тайную или явную оппозицию.

Самое забавное, что Марон Первый так и не дождался благодарности за столь щедрый подарочек. Нужно было видеть лицо его наследника, когда глашатай в тронном зале вдруг объявил о передаче ему монаршей власти. Сказать, что оно было нерадостным, значит, ничего не сказать. Посол из далёкой Руси, князь Киевский, оказавшийся поблизости, клялся потом, что в последний раз слышал такую изощрённую ругань от бурлаков, когда лопнули канаты, на которых они тащили его корабль через мелководье.

Пока знать Александрии и высокие гости, в большом количестве приглашённые в королевский дворец, возбуждённо шушукались, пытаясь переварить неожиданную новость, и вся толпа в растерянности озиралась по сторонам, ища счастливчика, тот попытался потихоньку смыться. Но не тут-то было.

С самого момента появления в зале этого светловолосого темноглазого парня Марон Первый не спускал с него глаз. Он добродушно усмехнулся, заметив, что его визави сразу же заинтересовались записные кокетки двора.

И в самом деле, одетый в сапоги на тяжёлой подошве и странный пятнистый костюм далеко не первой свежести его наследник резко выделялся на фоне празднично разодетой толпы. Создавалось такое ощущение, что он попал прямиком с корабля на бал. Но ни у кого из присутствующих не возникло сомнений, что он здесь находится по праву. Неимоверно дорогое ожерелье на шее, уверенные движения и спокойное выражение на горбоносом властном лице говорили сами за себя.

Не зря опытные сердцеедки Александрийского двора сразу же обратили на него внимание. Особенно, состоятельные вдовушки. Ведомые инстинктом и богатым житейским опытом, они редко ошибались в качестве брачного товара.

Молодой человек, высокий и гибкий, и в самом деле был хорош. Не сказать, что писаный красавец, но было в нём нечто большее, чем красота. В частности, те качества, которые даются только длительной селекцией. Одним словом, порода.

Это заметили не только женщины, но и мужчины. На вид незнакомцу в затрапезной одежде было лет двадцать пять, но исходящая от него сила духа вызывала невольное уважение. Вдобавок уверенность, сквозящая в каждом движении мускулистой поджарой фигуры, указывала на то, что он далеко не новичок в боях – любимом мужском развлечении. В общем, любителям подраться чутьё подсказывало, что он несколько старше, чем выглядит.

Поначалу, до объявления его наследником, молодой человек живо поглядывал вокруг себя. Возникало ощущение, что его страшно веселит окружающая обстановка. Казалось, ещё чуть-чуть и его губы дрогнут в лукавой улыбке. Но как только его взгляд натыкался на массивную фигуру на троне, веселье сразу же пропадало с его лица, уступая место недоверчивому ожиданию.

Выслушав витиеватый манифест о прижизненной передаче власти, молодой человек иронично улыбнулся Марону Первому и, сделав неприличный жест, судя по ржанию их величества, стал оглядываться в поисках выхода. Но он недооценил старого короля. Стоило ему двинуться с места, и тот сделал знак глашатаю – напыщенному старику, облачённому в зелёный берет неимоверных размеров и забавные полосатые штаны-буфф, из которых торчали тощие мосластые конечности.

Глашатай, который не спускал глаз с Марона Первого, понимающе ухмыльнулся и принял гротескную позу. Выпятив острый подбородок, он резким движением выбросил руку и пронзительно выкрикнул о прибытии высочайших особ. Придворные тут же расступились, давая дорогу утончённой пепельноволосой красавице в пышном придворном наряде.

Завидев её, молодой человек встал как вкопанный. Князь Киевский сказал, что у наследника был такой вид, будто он увидел привидение собственноручно убиенной жертвы. Да и сказочная красавица, увидев его, закатила глаза и упала в обморок. Но главным средством давления на строптивца оказалась не она, а малыш лет пяти, которого нянька держала за руку, и которого до этого было не видно за матерью.

Всё тот же князь Киевский сообщил дамам, выспросившим у него все эти подробности, что наследник долго смотрел на мальчика, а затем пробормотал себе под нос что-то типа того, – мол, не зря он всю жизнь ненавидел подарки с сюрпризом.

Вот так трон Александрии обзавёлся симпатичным молодым монархом. К радости придворных дам, заполучивших вожделенный приз для охоты.

"Всё, спать! На сегодня хватит", – король сладко потянулся. Он застегнул застёжки книжного монстра и, кряхтя, водрузил его на место. Чтобы библиотекари не ворчали. Они не стеснялись выговаривать их величеству, не находя свои пыльные драгоценности на положенных местах.

Выйдя в коридор, король заколебался, а затем с решительным видом повернул налево. Добравшись до спальни он, не раздеваясь, плюхнулся на кровать. Тело получило желаемый отдых, и на его физиономии расплылась блаженная улыбка.

Несмотря на то, что их величество устал до чёртиков, почему-то ему не спалось. Может, оттого что вечером он слишком много пил и веселился. А может, оттого что накануне ему пришлось подписать первый указ о казни восьмидесяти трёх человек.

О нет! Молодой король не был идеалистом. Совесть его не мучила. Это было справедливое возмездие. По вине этих подонков погибли тысячи людей. И тем не менее. На сердце их величества лежала тяжесть. Почему-то ему виделась несправедливость в том, с какой лёгкостью можно отнять главную человеческую ценность. Убить в бою, это да, но вот так – одним лишь росчерком пера…

Король вертелся с боку на бок, но проклятый сон, как последний трус, бежал от его глаз. Вскоре ему надоело валяться просто так, да и в голову полезли всякие мысли типа, какого чёрта он здесь забыл, когда мог бы по-прежнему заниматься любимым делом и не стоит ли сделать ноги, пока не поздно.

Поскольку отчитываться их величеству было не перед кем – к тому же по некоторым причинам он спал исключительно в одиночестве – король встал и, машинально прихватив с собой плащ, выскочил в коридор.

При виде встрепенувшейся стражи он беззвучно выругался, и чуть было не повернул назад. Но вовремя осознал, что глупо прятаться от собственных подданных. Хочешь, не хочешь, а нужно привыкать к тому, что одиночество – редкое удовольствие для королей.

Судя по виду за открытым окном, летняя ночь была необыкновенно хороша, и после некоторых раздумий король решил прогуляться по парку. Стража двинулась было следом, при этом чуть ли не наступая ему на пятки, но красноречивый взгляд, брошенный через плечо, заставил её держать дистанцию. Двигаться парням приходилось быстро, но они старалась не особо греметь своими железками. Некоторое время король ещё прислушивался к топоту и усердному пыхтению за спиной, его смешил средневековый эскорт, но он не возражал против его присутствия. Их величество придерживался взгляда, что традиции есть традиции и никому не дано их нарушать. Во всяком случае, без веской на то причины. К тому же он придерживался взгляда, что не стоит раньше времени раскрывать козыри и показывать, что в бою он стоит больше, чем вся его стража вместе взятая.

"А будь у меня прежние примочки, я был бы непобедим, как супермен", – с ностальгией подумал король. Вспомнив, как удобно в его ладони лежал импульсный пистолет, сделанный на заказ, он тяжело вздохнул и в очередной раз ругнул порядки в Галактическом Содружестве, которые не разрешали пользоваться современным оружием в отсталых мирах. Причём, даже на тех из них, что попали под программу ускоренного развития.

В памяти короля сразу же всплыли ожесточённые дискуссии, ведомые в прессе. Захолустной планете, на которой он теперь находился, повезло попасть под взгляд межгалактической общественности из-за её близости к недавно открытой "кротовой норе". Конечно, учёные были против вмешательства извне и подняли страшную бучу, но транспортники надавили и выиграли в споре. В общем-то, никто не сомневался в их победе. При огромных межзвёздных расстояниях гильдия транспортников имела самое мощное лобби в Совете Галактического Содружества.

Стараясь больше не думать о том мире, который его вынудили покинуть, король легко сбежал по широкой парадной лестнице. Ни он, ни его бдительная стража не замечали крадущуюся поблизости странную фигурку. Можно было бы подумать, что это девушка в маскарадном костюме кошки, но периодически подёргивающиеся ушки и подвижный хвост говорили, что это не так.

Так и не заметив слежки, король прошёл по величественной аллее, украшенной фонтанами и столетними деревьями, а затем ступил на пристань. Задувающий с моря пронизывающий ветер заставил его порадоваться своей предусмотрительности. Он накинул плащ на плечи и сел на каменный парапет.

Взгляд короля скользнул туда, где почти у самого горизонта мерцал далёкий свет маяка. В чужом мире, без друзей и привычного дела, ему было тоскливо и одиноко. Да и душа просила свободы. Он задыхался от тяжкого груза ответственности, свалившегося на него вместе с короной. А тут ещё переменчивый ветер принёс запах мяты, всколыхнувший горькие воспоминания. Король вскочил на ноги и рванул ворот рубашки. Его пальцы судорожно сжали крупный прозрачный камень, висящий на простой серебряной цепочке.

– Негодяйка ты, Аэлита! Как смела ты умереть? Гореть тебе за это в геене огненной! Больше не хочу иметь с тобой ничего общего! По твоей милости я вынужден торчать на этой богом проклятой планете!

Отчаяние ушло так же быстро, как и пришло. Закрыв глаза, король прижал талисман к щеке.

– Чёртова кошка! Даже твой голос я не могу услышать. Запись есть, а проигрывателя нет, – проворчал он и снова спрятал камень на груди.

Скорчившаяся под парапетом странная девушка шагнула было из своего укрытия, и в этот момент раздался встревоженный женский крик, зовущий короля по имени. К нему тут же присоединился целый хор других голосов.

– Эй, парни! Что там за переполох? – выкрикнул король в сторону стражи, прячущейся в темноте.

Но первым к нему к нему подскочил запыхавшийся мальчик-паж.

– Ваше величество, вас ищет королева! Она велела сказать, что принц заболел! – выпалил он.

– Вот чёрт! – король бросился было к дворцу, но остановился и дождался отставшего мальчика. Он подхватил его на руки, видя, что он запалёно дышит. – Что говорит лекарь? – спросил он с беспокойством в голосе.

– Говорит, что нужно намазать коленку бальзамом и до свадьбы всё заживёт, – паж весело хихикнул и с обожанием заглянул в его лицо. – Сир, а вы научите меня драться?

– Обязательно. Только подрасти немного, – пообещал успокоившийся король.

На подходе к дворцу он поставил мальчика на ноги и заговорщицки ему подмигнул.

– Не будем напрягать мадам королеву. Хорошо? А то она у нас страшно чувствительная.

Паж согласно кивнул. Несмотря на неполные семь лет он прекрасно ориентировался в придворной жизни.

– Да, сир. Мадам королеве не понравится, если она увидит, что вы возитесь со мной как с родным сыном, – догадливо заметил мальчик и состроил серьёзную рожицу.

– Всё-то ты понимаешь. – Король усмехнулся и, присев на корточки, легонько щёлкнул его по носу. – А хочешь поглядеть на мои тренировки с мечом?

– Да! – выдохнул мальчишка, не веря своему счастью.

– Вот и отлично. Тогда подходи к шести часам утра на площадку Орлиной башни. Я прикажу, чтобы тебя пропустили… матерь божья! Не визжи ты так! Кстати, как тебя зовут, приблудное дитя?

Стянув берет с головы, паж церемонно поклонился.

– Артур Пендрагон к вашим услугам, сир.

– Что?! – опешил король, изумлённо глядя на худенького большеголового мальчика. Он вытер слёзы, выступившие от смеха. – Видимо придётся подналечь на тренировки с мечом. Иначе ты со своими рыцарями Круглого стола живо надерёшь мне задницу.

Видя, что маленький паж обиженно зашмыгал носом, не понимая причины его веселья, король улыбнулся.

– Но-но! Не расстраивайся, малыш! – проговорил он и взъерошил волосы мальчика, выгоревшие на солнце почти до белизны. – Я не хотел тебя обидеть. Просто есть такая легенда о короле Артуре и рыцарях Круглого стола, которые помогали своему монарху поддерживать в государстве справедливость и порядок. Ну что, придёшь ко мне на тренировку или лучше поспишь подольше?

На лице мальчика появилось упрямое выражение.

– Приду! – твёрдо пообещал он и распрямил костлявые плечики.

– Вот это по-нашему! – одобрил король и взял его за руку. – Идём, будущий создатель Камелота, иначе за промедление нам обоим накрутят хвоста. Когда женщины злятся, лучше лишний раз не выводить их из себя. А то они в таких мегер превратятся, что потом никакой Мерлин не превратит их снова в милых заботливых золушек.

Тем временем, оставшаяся в одиночестве девушка-кошка выждала, когда скроется стража, и со всех ног бросилась к дворцу. Она исследовала освещённые окна первого этажа, а затем ловко вскарабкалась на балкон, который опоясывал второй этаж. Её усилия увенчались успехом. Радостно вскрикнув, она прильнула к окну. Но вид улыбающегося короля с мальчиком на руках и, особенно, красивая женщина, прижимающаяся к его плечу, заставили её попятиться прочь. Но она ушла не сразу.

Заложив руки за спину, девушка-кошка побродила по балкону, а затем опустилась в плетёное кресло. Она сидела неподвижно, только длинный хвост со светлой кисточкой на хвосте находился в непрерывном движении. Из задумчивости её вывел огромный серый котище. Он вспрыгнул ей на колени и, ластясь, замурчал как двухведёрный самовар. Она презрительно фыркнула и спихнула его на пол. Но кот не отставал и увивался вокруг её ног. Тогда она пошарила по карманам и бросила ему несколько кубиков, сильно воняющих протухшей рыбой. Избалованный котяра набросился на них так, будто до этого голодал целый месяц.

Когда лакомство закончилось, и серый попрошайка снова заходил кругами, девушка-кошка сердито зашипела на него. "Пошёл вон, бездельник! Думаешь, я тащилась через кучу галактик, чтобы только побаловать тебя рамбуанскими деликатесами?" – возмутилась она и слегка пнула кота ногой. Тот обижено посмотрел на неё и, сев поодаль, жалобно мяукнул. Мол, почему бы и нет. Стоило только девушке двинуться с места, и кот побежал следом за ней. "Нет! Даже не думай!" – категорично сказала она и, ухватив пушистого преследователя за загривок, оскалила зубы. Коту этого хватило. Он испуганно зашипел и, вывернувшись из её рук, бросился бежать.

"То-то же!" – с победным видом сказала девушка-кошка. Она вскочила на перила балкона и, цепляясь за архитектурные излишества дворцового фасада, стремительно спустилась вниз.

По дороге к морю девушка-кошка повторила путь короля – она спустилась по лестнице, прошла по аллее, не обращая внимания на изумлённые восклицания припозднившейся парочки, а затем вышла на пристань. Как и он, она долго сидела на парапете, глядя на свет маяка. Затем девушка-кошка медленно побрела по галечному пляжу. Временами она останавливалась и поглядывала на ярко освещённые окна дворца.

Наконец она решилась.

– Обезьян, ты даже не представляешь, как я рада, что твоя мечта осуществилась, – прошептала она. – Прощай, Ласло. Думаю, я больше не вправе вмешиваться в твою жизнь, – губы девушки-кошки тронула слабая улыбка. – Говоря твоими словами, умерла, так умерла.

Спустя некоторое время около её ног опустилась авиетка и, забрав свою хозяйку, бесшумно взмыла вверх.

Король опоздал на какое-то мгновение.

– Аэлита! – выдохнул он, выскочив на пляж. – Вернись, чёртова кошка! Я знаю, что ты где-то здесь! – раздался его отчаянный крик.

Крутясь на месте, король до рези в глазах вглядывался в ночное небо, ища среди созвездий блуждающие звёзды. Но это была не Земля. Планета, задуманная как её двойник, никого не интересовала, кроме учёных. Придя в себя, он устало ссутулился и потёр лицо руками.

– Чёрт! Совсем уже с ума схожу, если кажется, что Аэлита где-то здесь. Наверно это глюк из-за запаха мяты.

Король вернулся на пристань и, устремив невидящий взгляд на далёкий свет маяка, сжал в ладони звукозаписывающий кристалл. Ему не нужно было устройство воспроизведения, чтобы услышать запись. Он знал её наизусть. Стоило закрыть глаза, и в его памяти зазвучал знакомый до боли голос, повествующий о том, с чего начались его приключения в космосе.

1. Улыбка звёздной кошки или Что нужно сделать, чтобы прокатиться на НЛО

"Какое счастье выпутаться из человеческих одёжек! Прыжок, ещё прыжок… уф, пронесло! Чуть не промахнулась. Нужно быть внимательней, оступишься, костей не соберешь.

Проклятье! Поиски опять не увенчались успехом. Мало того, еле лапы унесла от местных придурков. Я скривилась. Вот идиоты! Тоже мне, нашли дурочку! Будь ситуация менее острой, я бы им такой "кис-кис" прописала, вовек бы не забыли.

Мерзкая захолустная планетка, ненавижу её до дрожи в когтях. Мало того, что половину суток здесь печёт солнце, так по ночам ещё светит преогромнейшая луна. Но самое мерзкое заключается в том, что она густо населена гнусными существами, которые мнят себя венцом творения, ни больше ни меньше!

Это было бы смешно, когда бы ни было так грустно. Можете представить себе венец творения в виде облезлой неуклюжей обезьяны, к тому же утерявшей хвост? Если да, то у вас неимоверно богатая фантазия или что-то не в порядке с головой.

Сегодня я припозднилась и времени в обрез, поэтому лирику по боку. Если хочу что-либо успеть, нужно поторопиться. Местечко не такое пустынное, как хотелось бы, поэтому днём лучше замаскироваться, да и выспаться не помешает. Заметила, что в последнее время нервно вздрагиваю от малейшего резкого звука, а это не дело. Думаю, сказывается постоянное напряжение из-за боязни, что поймают и упекут в какой-нибудь местный зоопарк, хотя это не так страшно, как угодить в лапы местным эскулапам, любителям расчленёнки внеземных форм жизни.

Прыгая по скалистым уступам, я плюнула на условности и, встав на четвереньки, со всех четырёх лап… или правильней ног?… Нет, все же лап, припустилась к заветному местечку. А вот и финишная прямая, проскочу через заброшенную дорогу, и я почти на месте.

Сто семь акрилийких демонов и одна Адлилуза! Я резко затормозила, чувствуя, как от испуга моя душа нырнула в пятки. Сарая не было, торчали только обгорелые столбы, которые ещё слегка дымились.

Крадучись, я приблизилась. В ноздри ударил сложный букет запахов, преобладающими в котором были гарь и запах крови, а ещё тошнотворно пахло человеческим страхом и яростью.

Ненавижу людей! Насквозь лживые создания, на словах – слюнявая романтика, на деле – безумная жесткость.

Осторожный осмотр быстро выявил причину разрушений. За тем, что раньше было сараем, стояли три покорёженные наземные машины, а рядом валялось несколько трупов с огнестрельными и ножевыми ранениями.

В общем, мне не было дела до людских драчек и я, морщась от нестерпимого жара, ступила на пепелище.

Слава тебе, Всемогущий Атум! Мои опасения оказались беспочвенными. Никто не утащил мою единственную надежду убраться отсюда. Авиетка никуда не делась. Просто пол сарая прогорел, и она провалилась в основательную яму, взрытую двигателями. Видимо что-то замкнуло в системах.

Извазюкавшись по самые уши, я с трудом докопалась до входного люка и залезла внутрь.

Да! Пожар не пошёл на пользу моей красавице. Вдобавок к имеющимся неполадкам ещё часть систем вышла из строя. Ладно, плакаться некогда, нужно работать. Я села в кресло и подключилась к центральной системе. "У-у-у! Рмав!" – не выдержав, рявкнула я. Все демоны хаоса! Боль была просто неимоверной. В общем, это не диво при таком количестве неисправностей бортового процессора.

При максимально пониженном болевом пороге я занялась сращиванием обрывов. Дело пошло. Световые нити вскоре перестали напоминать лохматый клубок и приобрели упорядоченную структуру. Ура! Ещё пару дней и я смогу запустить вспомогательный двигатель. Убраться в стратосферу – уже большое счастье.

Я повеселела. Да здравствует самая лучшая охотница за сокровищами! Кто ещё кроме меня мог выйти целой и невредимой из такой передряги?! Да никто!… ну, за редким исключением. Не будь у меня чутья, наработанного немалым опытом, летали бы мои атомы по орбите планетки. Как её там?… Ах да, Земля. Считай, что выпрыгнула из ловушки буквально в последнее мгновение. Кто же знал, что сволочные предки нашпиговали космос поблизости от планеты массой гравитационных мин, и некоторые из них ещё до сих пор не разрядились, несмотря на бездну времени и метеоритные потоки? Бедная моя "Птица удачи"! Даже вусмерть израненная, она каким-то чудом сумела дотянуть до суши и даже приземлиться туда, куда нужно. Спасибо тебе, моя дорогая!

Отозвавшись на благодарность, авиетка тихонько просигналила и сплела сложный световой узор перед моей физиономией. Не беспокойся, девочка! Скоро я тебя починю, и ты снова будешь как новенькая. Кстати, хорошо, что переводчик не пострадал во время аварии. Иначе пришлось бы сидеть на месте безвылазно, а так я понемногу занимаюсь поисками. Правда, пока безрезультатно, хотя кое-какие сдвиги имеются. Слухи плюс знакомые аборигены сказали, что в интересующих меня развалинах на днях была какая-то суета с перестрелкой. Тепло, я бы сказала, горячо. Если такую опытную охотницу как я не подводит чутьё, то в этом что-то есть. Завтра же вернусь и поищу следы расхитителей гробниц. Может, их добыча ничего не стоит, но чем Атум не шутит? Вдруг, это то, что я ищу.

Довольная, я замурлыкала гимн нашей Лиги лурийских охотников и тут на тебе! В люк просунулась перепачканная кровью и сажей рожа аборигена.

– Эй, на тарелке! Не дадите землянину пожрать? Вторые сутки во рту ни маковой росинки.

Нежеланный посетитель оскалил неестественно белые зубы. Я не сразу сообразила, что это улыбка и, зашипев, выпустила когти.

– Спокойно, киска! Я тебя не обижу! – прохрипел он.

Судя по тембру голоса, это был самец.

Я рассердилась. Какая-то обезьяна смеет мне угрожать?

– Закрой пасть! Молись своим богам, чтобы я тебя не обидела.

– На грубость нарываешься! – укоризненно проговорил он, и в люк просунулась рука с оружием. – А как тебе это?

– Убедительно. Так и быть, отловлю тебе пару мышей. А теперь будь добр, выметайся из кабины.

Не хватало, чтобы этот придурок начал стрелять и тем погубил мои труды.

К величайшему моему удивлению, абориген послушался. Выбравшись наружу, первым делом я закрыла люк, досадуя на свою оплошность, могла бы догадаться сделать это раньше, тогда бы не пришлось прерываться на разборки с представителем местной цивилизации. Кстати, тот оказался далеко не в лучшей форме. Привалившись к боку авиетки, он зажимал руками рану. Бедняге здорово досталось. Судя по количеству кровищи и запалённому дыханию, ему недолго оставалось до встречи с Атумом или кто там у него в загробном мире. Тем не менее абориген открыл глаза и снова оскалился.

– Пошутил я, киска, ты не бойся. – Он демонстративно отбросил оружие и окровавленной рукой похлопал рядом с собой. – Присаживайся. Можешь не осторожничать, я знаю, скоро мне кранты. Не будь стервой, уважь просьбу умирающего. Расскажи, каково это путешествовать от звезды к звезде, – попросил он и прищурился. – Или ты откуда-то поблизости?

– Нет, издалека. – Вздохнув, я опустилась рядышком. – Вот летела к вам за сокровищем, да сдуру налетела на мину при подходе к вашей планете.

– Бывает. Главное пережить полосу неудач. Когда она закончится, тогда обязательно подфартит, да так, что завистники рты поразевают.

– Верно! Помню, как-то засела в болотах Адлутана, думала, мне конец, даже хотела покончить с собой, но всё обошлось. Явились ажилейцы и взяли меня в плен, да не на ту напали! – гордо заявила я.

Действительно, тогда сложилась пиковая ситуация, и мне пришлось ходить буквально по острию ножа. Но звёздные кошки это вам не какая-нибудь планетарная плеснь! Не удержавшись, я похвасталась:

– Несмотря на весь свой хвалёный ум и подозрительность, они сели в лужу. Ну, им не привыкать, на то они и рептилоиды, водичка для них привычная стихия. Как только подвернулся случай, я тут же дала дёру, да ещё прихватила с собой их аплута. – Видя неподдельный интерес собеседника, я пояснила: – Есть у них такое родовое сокровище. Выручила за него просто не меряно!

Вспомнив, как было дело, я насмешливо фыркнула, хотя тогда было не до смеха. Счастье, что шкура осталась в целости и сохранности.

Эх, славное было времечко! Пока не закончились кредиты, мы с "Птицей удачи" просто купались в роскоши. Тогда я сменила всё её оборудование, и сама как следует оттянулась на курортах Алидеси. Такие самцы мне строили глазки, что самой не верится! Я вздохнула. Поганцы слиняли, как только почуяли, что мой счёт опустел.

– Молодец! – одобрительно отозвался абориген, покосившись на меня мутными от боли глазами. – Жаль, что не судьба, а то из нас вышла бы отличная пара. Ведь мы коллеги. Я тоже промышляю поиском сокровищ, – он ухмыльнулся. – Правда, совершенно незаконно, поэтому случается всякое, типа последней подставы.

– Нет, у меня всё законно, я работаю на Лигу. – Найдя взаимопонимание, я воодушевилась. – Понимаешь, у нас иначе нельзя. В космосе без техники не полетаешь. Да и наводчикам на сокровища из своих кровных не заплатишь. Планетарные банки одиночек не финансируют, а лезть в рабство ко всякой шушере я не намерена. Вот если бы я нашла зерно хаоса…

– Извини, что перебиваю на самом интересном месте, но, кажется, мне пора на переправу к Харону. Говорят, он не любит, когда опаздывают, чуть что спускает Цербера, – прошептал абориген, и из его рта показалась струйка крови. – Прощай, киска! Удачи тебе в нашем нелёгком деле, – добавил он и, закатив глаза, стал оседать.

Ну нет! В кои веки нашёлся заинтересованный слушатель, да ещё коллега!

– Держись! Не смей умирать!

Поначалу я слишком нервничала, боясь, что ничего не получится. Живой организм – это вам не искусственная нервная ткань процессора авиетки, но атие не подвело. К счастью, кости, которые долго регенерируют, почти не пострадали, а нарастить разорванные ткани и сосуды было не так уж запредельно сложно.

Очнувшийся абориген удивлённо посмотрел на меня, а затем коснулся того места, где была рана.

– Вот это да! – он присвистнул. – Чудеса, да и только!

– Ага, ты везунчик, – чувствуя дрожь в ногах, я плюхнулась на задницу и, прищемив собственный хвост, болезненно поморщилась. – Не понимаю, за каким демоном мне это нужно, но дело сделано. С тебя причитается.

Осторожно поднявшись, абориген глянул на меня сверху вниз. Я прикусила губу. Что-то такое было в его взгляде – превосходство, что ли? А ещё непоколебимая уверенность в своих силах. Вот дура! Только сейчас сообразила, что самец в самом расцвете сил и физически далеко не слаб, а я после сеанса лечения совершенно не в форме. С такой мускулатурой ему прибить меня – раз плюнуть.

Кажется, он учуял мои опасения и снова оскалился.

– Не думай, что имеешь дело с неблагодарной скотиной. Подожди, я быстро! – проговорил он, и я снова скривилась.

Чёртовы самцы! Не важно, какой они видовой принадлежности. Нет, вы только послушайте! Один покровительственный тон чего стоит! Так и хочется выдрать остатки шерсти на его голове, желательно без наркоза.

Да! Быстрота, с какой абориген скользнул к машинам, а затем вернулся, сделала бы честь даже звёздной кошке. В его руках была большая спортивная сумка. Немного порывшись в её внутренностях, он протянул мне какой-то овальный предмет, завёрнутый в кусок ткани.

– На, держи, пока я не передумал. Это моя плата за спасение.

Кислая мина на его физиономии нисколько не удивляла. Я сама бы сто раз подумала, прежде чем расстаться с вещицей, за которую заплачено жизнью.

Гадая, что это такое, я развернула ветхую ткань, расползающуюся под пальцами. О Всемогущий Атум! При виде сокровища на своей ладони, я перестала дышать. Это была самая ценная добыча во всей обитаемой Вселенной – легендарное зерно хаоса.

От моего радостного вопля абориген слегка отшатнулся, а затем подозрительно прищурился, но я почти не обращала на него внимания. Матово-чёрное, бархатистое на ощупь, зерно хаоса было невыразимо прекрасно. Я прижала его к щеке и вдруг почувствовала, что мои губы расползаются в такой же неприличной гримасе, как у аборигена. Слава богам, сородичи этого не видят.

– Это мне, ты уверен? – пропела я, тихонечко мурлыкая.

Тот подумал, прежде чем ответить.

– Да! Артефакт только твой, киска, – вдруг он резко обернулся, и в его руке возникло оружие. – Чёрт побери! У нас незваные гости. Ложись!

Без раздумий я рухнула на землю и порадовалась, что на меня не нашёл стих противоречия. Над нашими головами зависла осветительная ракета, и почти одновременно прошла очередь из трассирующих пуль. Демоны хаоса! Я витиевато выругалась. Какая жалость! В руках мечта всей моей жизни, а толку-то? Если не случится чуда, то скоро я отправлюсь к праотцам и то, что в сопровождении обезьяна, как-то мало утешало.

– Киска, прекрати обниматься с чёртовым яйцом! Сделай что-нибудь, – ведь ты инопланетянка!

Я зашипела, чувствуя, как шерсть на загривке встала дыбом.

– Дурак! Не нужно воображать, что мы всемогущи. Будь моя "Птица удачи" в порядке, можно было бы поставить защитный экран, но…

– Живо внутрь! – рявкнул абориген. – Брысь! Кому я сказал? Чини, а я постараюсь их задержать. Пошла, пошла!

– Сдурел? – выкрикнула я, с трудом перекрывая треск очередей. – Там работы минимум на два дня.

– А мне плевать! Жить хочешь, иди и сделай прям сейчас!… О, чёрт!

Рядом с нами раздался взрыв. К счастью, нас прикрыла авиетка. Засыпанная землёй, я взвизгнула, а на физиономии аборигена появилась зверская гримаса. Махнув мне рукой, он вскочил на ноги и завопил:

– Луиджи! Прекрати стрелять! Я сдаюсь! У меня здесь такая добыча, что тебе и не снилась! НЛО и самая настоящая инопланетянка. Пока живая!

Наступила оглушительная тишина. Тогда он схватил меня за шкирку и, показав им, швырнул внутрь авиетки. Ощущение не из приятных, как от первого, так и от второго.

– Задрай люк и не высовывайся наружу, пока не починишься! Поняла?

– А как же ты? – высунувшись наружу, я помедлила. – Давай внутрь. Как-нибудь поместимся. Правда, не ручаюсь, что долго продержимся.

– Нет! – абориген оскалился. – Чинись, а я постараюсь их задержать. – Работай, хватит таращить зенки! – рявкнул он.

Ладно! Влетев внутрь, я бросилась в кресло и, мечтая о чуде, закрыла глаза. Несмотря на просто неимоверные усилия, дело шло медленно. Но кто верит и надеется, с тем милость Атума. Когда я уж отчаялась, слыша по транслятору, что стрельба затихла, зерно хаоса вдруг зависло над разрушенной панелью процессора и засияло радужным светом. В то же мгновение оборванные магистрали стали срастаться без моего участия.

Дрожа от нетерпения, я еле дождалась, когда заработал обзорный экран. Сто семь акрилийких демонов и одна Адлилуза! Мой абориген поднял руки и медленно двинулся к своим противникам. Я зашипела. Когда он подошёл ближе, в него выстрелили. Слава Атуму! Он упал, но был ещё жив. Правда, к нему тут же подскочила пара здоровенных аборигенов и принялась зверски пинать ногами.

В спешке я активировала запасной двигатель, чтобы в случае чего не угробить основной и, разогнав сволочей, выпрыгнула наружу.

Демоны хаоса! Проклятый самец не иначе весит целую квару! Я с трудом подтащила его к люку, но тут он очнулся и сам ввалился внутрь. Мы успели вовремя. Противник тоже опомнился и поднял беспорядочную стрельбу. Ликуя, я устремилась ввысь. Жизнь прекрасна! Какое счастье, когда Атум не покидает тебя в трудную минуту!

При активной помощи зерна хаоса подлечить аборигена – это плёвое дело. Пригибаясь, чтобы не задеть головой верх авиетки, он неуклюже притулился в тесном для него кресле и с восторженным видом вперился в обзорный экран. Дикарь! Что с него возьмёшь?

Видя его неослабевающий интерес, я включила режим прозрачности, и под нами поплыла тёмная часть планеты. Лично мне светящиеся огнями беспорядочно разбросанные города живо напомнили морской планктон. Мр-р! Хочу рыбки! В последнее время я здорово пристрастилась к тунцу. Такая вкуснятина! Не выдержав, я облизнулась.

– Ну, где тебя высадить? – поинтересовалась я, когда решила, что уже достаточно прокатила своего пассажира.

Он ткнул в карту, соткавшуюся перед ним.

– Здесь.

Чувствуя себя должницей, я не стала его отговаривать, хотя выбранное место оказалось не слишком удобным: рядом находилась военная база. Как ни странно, аборигены умудрялись засекать корабли охотников, неоднократно искавших здесь зерно хаоса.

Всемогущий Атум! Я возвела очи горе. Проскользнуть не удалось, какой-то лихач немедленно сел мне на "хвост". Ну, погоди, глупый щенок! Будешь знать, как гоняться за благородными звёздными кошками. Немного подразнив самоуверенного мальчишку-аборигена, я поравнялась с его неуклюжей авиеткой и полетела чуть впереди, включив режим прозрачности. Нужно было видеть его ошарашенную физиономию, когда он узрел меня в компании своего собрата.

Сто псов-рыцарей ему в глотку! Всё же сказывается усталость. Неожиданно вывернувшись откуда-то снизу, авиетка аборигена чуть не задела меня. Уходя, поганец покачал крыльями, а я обижено покосилась на хохочущего пассажира.

Приземлившись, я выбралась наружу вслед за аборигеном. В степи терпко пахло травами, нагретыми на солнце. На самом деле, не так уж я его не люблю, ну это, небесное светило. Просто мне не нравится состояние сонной лени, которое внезапно нападает на меня. Вот и на это раз я не заметила, как уснула.

Почувствовав, что Эрлад гладит меня по голове, периодически почёсывая за ушком, жутко довольная, я замурлыкала. К глазам подступили слёзы. Спасибо, дорогой! Пусть Атум подарит тебе новую жизнь…

"Что?!" – зашипев, я отскочила прочь. Ненавижу эти слащавые улыбочки! Услышу "кис-кис", не знаю, что сделаю!

– Ну, чего ты всполошилась? Так хорошо мурлыкала.

От возмущения шерсть сама встала дыбом.

– Да, как ты смеешь, глупый обезьян? Я тебе не ваши глупые кошки! Так исполосую, что мало не покажется!

– Не кипятись, малышка! Я не хотел тебя обидеть, – примирительно проговорил абориген, глядя в безоблачное небо. Он резко сел. – Как тебя зовут?

– Аэлитмиррани-даами-Ррнари, – машинально ответила я и фыркнула, спохватившись. – Забудь, тебе ни к чему знать моё имя.

– Слушай, ты можешь взять меня с собой?

"Почему бы нет?" – вдруг промелькнула шальная мысль. После гибели Эрлада я долго избегала компаньонов, а это не дело – быть одной на корабле. Космос есть космос, и как бы ни была надёжна техника, может случиться всякое. На случай внештатной ситуации кто-то должен тебя подстраховать.

Я внимательно оглядела аборигена. Что ж, он надёжный, а это самое главное качество в партнёре.

– Хочешь со мной, тогда нечего разлёживаться. Марш на борт! – скомандовала я, чувствуя, что из глубины души поднимается дурацкая радость.

– Ух ты! Оказывается, ты на самом деле умеешь улыбаться, а я уж думал, что мне показалось, – весело проговорил абориген.

Опередив меня, он нырнул внутрь авиетки и снова выглянул наружу, протягивая руку. Сжав его крепкую ладонь, я взлетела наверх и прижала палец к губам.

– Тс-с! У моего народа это признак дурных манер. Сделай вид, что ты не видел моей улыбки.

– Замётано! – он ткнул в сторону зерна хаоса. – Будь другом, скажи, что это такое, а то я умираю от любопытства.

Ага, мой друг обезьян! Даже не знаю, стоит ли рассказывать… ладно, между партнёрами не должно быть никаких недоговорённостей.

– Думаю, ты знаешь легенду о чаше Грааля, – сделав паузу, я подождала, когда до него дойдёт, а когда его глазки полезли на лоб, добавила с несказанным удовольствием: – Так вот, это её космический аналог, – видя его жутко расстроенную физиономию, я на всякий случай отступила внутрь. – Но-но! Не забывай, что ты сам подарил мне зерно хаоса.

– Не бойся, Аэлита. Я держу слово.

Всемогущий Атум! Надо же какой тяжёлый вздох!

– Эй, как ты меня назвал? – спохватилась я, уязвлённая беспардонным сокращением своего имени.

После недолгой перепалки всё же я разрешала ему называть меня дурацкой кличкой. В самом деле, если он будет столько заикаться, выговаривая моё имя, меня сожрут от хвоста до головы.

Вот так в моей жизни появился ушлый авантюрист землянин Ласло Романович. Хоть мы не слишком долго вместе, но на нашу долю уже выпало немало приключений. Нужно заметить, что с его взрывным характером мы с завидной регулярностью влипаем в неприятности, но затем каким-то чудом выбираемся и даже не с пустыми руками. Как бы то ни было, но я ни разу не пожалела о нашей встрече. Нет, это не значит, что мы с Ласло во всём согласны, порой так раздухаримся, что готовы поубивать друг друга и всё же… когда попадается планета с единоверцами, я обязательно иду в храм и молюсь за его благополучие. Хватит с меня потерь, ещё одну я просто не перенесу.

Да простит меня всемогущий Атум! Не могу удержаться, от красивых фраз. Что поделать? Моя бабушка, леди Цина, была знаменитой сказительницей, поэтому сочинительство у меня в крови".

Голос умолк и Ласло задумчиво улыбнулся. В жилом отсеке он положил кристалл на место. Чтобы Аэлита не подняла бучу, когда обнаружит пропажу. Перед тем как лечь, он подошёл к гамаку, в котором спала девушка. По кошачьей привычке она любила менять лёжки и сегодня на ночь устроилась в кают-компании.

Обрисованная звёздным светом хрупкая фигурка была очень необычной по человеческим меркам. Поначалу ему казалось, что это злая колдунья не успела до конца превратить девушку в кошку и в ней причудливо переплетаются их черты. Да и характер у его новой знакомой был под стать – независимость и упрямство настоящей кошки в сочетании с верным и любящим сердечком юной девушки. Правда, он больше не находил её странной, мол, Аэлита есть Аэлита и этим всё сказано.

– Спасибо тебе, малышка. Если бы не ты, меня уж не было в живых. Причём, давным-давно.

Ласло прыснул, когда в ответ на его прочувствованную тираду к нему повернулись спиной и презрительно фыркнули. Поправив сбившееся одеяло, он протянул было руку, собираясь погладить упрямицу по голове, но вовремя одумался.

– Э нет! Можешь не лыбиться, я тебе не точилка для когтей.

– Неужели? – Разочарованная Аэлита спрятала когти и, угнездившись, сонно пробормотала: – Спокойной ночи, Ласло.

– Спокойной ночи, малышка, сладких тебе снов.

– Кстати, глупый обезьян! Сколько можно говорить? Мы, звёздные кошки, никогда не улыбаемся.

Пока экипаж сладко спал, "Птица удачи" по-прежнему летела в непроглядной тьме мироздания среди колючих звёзд. Чутко ловя их мелодию, неслышную непосвящённым, она поглощала парсек за парсеком, ведомая ровным биением "Сердца Атума". Это название потерялось во тьме веков, но когда-то именно так называли зерно хаоса.

2. Вид на жительство

Нежданно-негаданно оказавшись там, где до него путешествовали лишь фантасты, Ласло ни о чём не жалел, ведь по натуре он был авантюристом и стремление к неизведанному было у него в крови. Правда, космические чудеса недолго будоражили его воображение. Стоило ему заняться привычным для себя делом, и братья по разуму со всеми их причудами превратились в местечковый колорит. Конечно, межзвёздные расстояния и инопланетные культуры накладывали свой отпечаток на профессию охотника за сокровищами, и всё же это была обычная жизнь, которая, по сути, не слишком отличалась от той, что он вёл у себя на родине.

Звёздная кошка тоже не жалела, что взяла себе напарника, хотя его появление осложнило ей жизнь. Причём, основательно. Трудность заключалась в том, что у Ласло не было документов и потому ей приходилось пользоваться услугами чёрных маклеров, которые закрывали глаза на то, что она регистрирует его под именем Эрлада, своего бывшего помощника. Ну а поскольку предлагаемые ими дела были более чем сомнительными, то она сильно рисковала.

У Аэлиты каждый раз замирало сердце, когда они входили в зону таможенного досмотра. Обычно хватало регистрационного номера корабля и у экипажа не требовали документы. Но она знала, что стоит "Птице удачи" засветиться на участии в незаконных сделках и они сразу же окажутся в списках нежелательных визитёров. А если вдобавок обнаружат, что у Ласло подложные документы и он не имеет регистрации ни в одном из известных миров Галактического Содружества, она не только замучается объяснять цель своего визита, но и надолго погрязнет в разбирательствах со службой Галактического патруля, которая ко всему прочему занималась ещё и нелегальными мигрантами. В основной массе это были аборигены с запрещённых к посещениям миров, и за их перевозками стояли работорговцы. На чёрном рынке они, как правило, расходились по технологически отсталым мирам Галактического Содружества, которые нуждались в рабочей силе. Наибольшим спросом живой товар пользовался там, где большая часть населения погибла в результате глобальной катастрофы; конечно, если уцелевшая правящая верхушка была в состоянии заплатить работорговцам.

Самое скверное заключалось в том, что её новый помощник был как раз с такого закрытого мира. Если бы выяснилось что он с Земли, то у звёздной кошки конфисковали бы корабль и лишили звания капитана. Это оставило бы несмываемое пятно на репутации Аэлиты и, что гораздо хуже, бросило бы тень на её семью, которая занимала не последнее место в Галактическом Содружестве. В общем, интуиция подсказывала ей, что пора завязывать с нелегальным бизнесом. К тому же перестрелка, затеянная Ласло во время последнего дела, подвела их к опасному пределу. Вероятность, что ими заинтересуется Галактический патруль, стремительно приближалась к единице.

Для придания законного статуса помощнику звёздная кошка выбрала империю Ррнайд. И хотя получить вид на жительство в мощнейшем государстве Галактического Содружества было практически невозможно, но здесь Аэлита хотя бы знала все ходы и выходы, поскольку довольно долго подвизалась на имперском политическом подворье. На крайний случай она могла рассчитывать на помощь своей семьи. Правда, для этого ей пришлось бы наступить на горло собственной гордости.

Получив предупреждение о близости границы, "Птица удачи" вынырнула из свободного космоса и перешла на вспомогательную тягу. Два миллипарсека она ползла к таможенному комплексу, чётко следуя указаниям его сигнальных маяков. Такая законопослушность стоила недёшево. В последнее время искателей сокровищ преследовали неудачи, основательно подорвавшие их финансовое благополучие, а тут прогулка на маневровых двигателях, которая на четверть опустошила бортовые запасы жутко дорогого химического топлива. Но делать было нечего. Нарушать правила империи Ррнайд было себе дороже, – пограничные минные поля не делали скидок любителям халявы и с ходу взимали непомерную плату.

Как только корабль оказался в поле зрения таможенного комплекса, первым делом за них взялась карантинная служба. После суточной болтанки в доке-отстойнике к борту "Птица удачи" подогнали автоматический медицинский модуль и пока стерилизовали её внутренние помещения, экипаж прогнали через диагностическую аппаратуру. Удовлетворившись полученными результатами, эскулапы вкатили визитёрам лошадиную дозу комплексной вакцины и передали их таможенникам.

Под перекрёстным допросом, сопровождаемым пронизывающими взглядами, полными недоверия, Ласло чуть не прослезился, вновь почувствовав себя как дома. Правда, в отличие от земных коллег, галактические ищейки провели обыск крайне небрежно, ограничившись лишь поверхностным осмотром. Но он уже не обманывался этим, зная, что дистанционной аппаратурой они уже основательно обшарили их небольшой кораблик.

Формальности закончились после заполнения длиннющей таможенной декларации и получения регистрационного штрих-кода на коже, заменяющего здесь визу. Оставались сущие мелочи – заплатить въездную пошлину и добраться до пункта назначения. С последним не было проблем. Искусственная "кротовая нора" Рамбо – столичной планеты империи Ррнайд и "Птица удачи", притянутая посадочным лучом, вплыла в огромный док орбитального комплекса, находящегося на высоте пятисот километров.

Аэлита проверила остаток на счёте. Поскольку "Птица удачи" числилась яхтой и вдобавок проходила по разряду малотоннажных судов, то въездная пошлина и переброска к планете через транспортный туннель таможенного комплекса обошлись им в сущие копейки, а вот гостеприимство рамбуанцев заметно кусалось. Но она постаралась не думать о будущем, решив, что если у них выгорит дельце с гражданством Ласло, то оно того стоит. Сейчас из-за его нелегального положения они теряли массу заказов, требующих официального подтверждения их статуса и перебивались редкими заработками от сомнительных маклеров.

Рано утром орбитальный поезд доставил своих пассажиров на окраину единственного мегаполиса Рамбо. Радостно галдящая толпа туристов ринулась в метро, а искатели сокровищ отправились к ряду небольших павильонов, чья приметная раскраска имела то же назначение, что и шашечки земных такси.

Неожиданно звёздная кошка рванулась вперёд и буквально в последний момент опередила инопланетное семейство, бредущее в том же направлении. Двери павильона захлопнулись, и Ласло не оставалось ничего другого, кроме как выслушивать их возмущённое чириканье.

Поднялся неимоверный шум, привлекший множество зевак. То и дело встряхивая хохолком, пёстро одетый отец семейства громогласно требовал объяснений от землянина. Нежный голосок его серенькой жены, пытающейся утихомирить разошедшегося супруга, совершенно терялся на фоне его резких воплей, но этот её недостаток с лихвой восполнялся огромным выводком детей. Прыгая вокруг родителей, они вносили посильное шумовое оформление.

Отговорки Ласло, мол, он не имеет никакого отношения к обошедшей их нахалке, не возымели никакого действия, – вошедший в раж инопланетянин попросту его не слушал. Уцепившись за него, он явно упивался звуками своего голоса, в котором всё чаще прорезались неожиданные музыкальные ноты.

С удовольствием наблюдая за пантомимой участников разгорающегося скандала, звёздная кошка вложила кредитный кристалл в гнездо платёжного терминала. Вызов был принят, и она ловко ускользнула внутрь забавной пузатенькой машинки, опустившейся на площадку. Видя, что землянин медлит, она нетерпеливо махнула рукой.

Ласло повезло. Выводя очередную руладу, инопланетянин зазевался и он, вырвавшись из цепких лапок, бросился к такси. В ответ на его укоризненный взгляд звёздная кошка состроила такую умильную рожицу, что злиться на неё было просто невозможно. Во всяком случае, долго. Успокоившись, Ласло подмигнул ей, а затем не выдержал и расхохотался. Всем было известно, что звёздные кошки отличаются повышенной шкодливостью, а раса птицеобразных сорноев – склочным характером. Конечно же, Аэлита не упустила подвернувшейся возможности поддразнить надутого индюка-переростка, – ведь на самом деле пустых павильонов для вызова такси было полным полно, поэтому совершенно не имело смысла скандалить.

После неожиданной встряски настроение Ласло резко пошло вверх. Вдобавок забавная летающая машинка подарила ему чудесное воспоминание из детства, однажды горячо любимая мать подарила ему на день рождения очень похожее четырёхколёсное чудо, и он до сих пор помнил свой восторг.

На поверку игрушечное такси оказалось серьёзной машиной. За какие-то пятнадцать минут оно доставило своих пассажиров из одного конца мегаполиса на другой. В пути обошлось без приключений, но у дорожных пробок Земли оказалась прекрасные межгалактические связи.

"Гляди-ка! Всё как у нас, – насмешливо подумал землянин при виде огромной очереди к многоуровневой парковочной мачте, до отказа забитой машинами. – Похоже, Иммиграционный департамент Рамбо недаром ест свой хлеб или делает всё, чтобы его посетителям жизнь не казалась мёдом".

Как только их такси пристроилось в хвост очереди, в салоне включилось переговорное устройство.

– Уважаемые пассажиры, транспортная служба "Небеса Мартиссы" приносит вам глубочайшие извинения за задержку, – промурлыкал автодиспетчер, очень похожий на Бэтмэна под маской. – Если вы не желаете ждать, мы можем высадить вас в ближайшем свободном паркинге, где есть возможность воспользоваться наземным транспортом. Пожалуйста, посмотрите карту района и выберите подходящий пункт.

Звёздная кошка вопросительно глянула на спутника.

– Ждём?

– Думаю, да. Всё равно приём только через полчаса.

– Прекрасно! – вмешался автодиспетчер, демонстрируя набор великолепных острых зубов. – Если вы готовы ждать, пожалуйста, нажмите голубую кнопку, которая сейчас появится.

– Как там у вас говорится? Хуже нет, чем ждать и догонять, – пропела Аэлита и с видимым удовольствием пришлёпнула большую треугольную кнопку, выползшую из панели управления.

– Не тот случай.

Озабоченно хмурясь, землянин оттянул высокий ворот на шее. Выходной костюм, невзирая на инопланетный покрой, как и положено ему, исправно сковывал движения своего хозяина.

– О чёрт! Терпеть не могу весь этот официоз! Такое чувство, что на мне надет переносной саркофаг! – проговорил он с кислой миной на лице.

– Да не нервничай ты так, будто от этого похода зависит твоя жизнь.

– Сама же застращала! – сердито отозвался Ласло и передразнил: – "Учти, обезьян! Если ты не получишь вид на жительство, то нам больше не летать вместе!"

– Не ной! Просто пойди и сделай.

– Пойди и сделай! Тебе легко говорить! – возмутился он. – Киска, поверь, я тёртый калач и хорошо знаю, как устроены бюрократические учреждения. У меня нет ни документов, ни рекомендаций, кроме кристалла с твоим несерьёзным мяуканьем. Потому слабо верится в благополучный исход дела. Как пить дать откажут.

– Ну и ладно! – звёздная кошка с умиротворённым видом прикрыла глаза. – Если откажут во временном гражданстве, оформим его левым путём.

– Здрасти-пожалста!… Я тут волнуюсь, как дурак, а она знай себе помалкивает! Чего ж ты сразу не сказала, что есть такая возможность?

– А то я тебя не знаю! Вместо Иммиграционного департамента мы бы с ходу отправились за левой ксивой.

– Ну и правильно. Что терять время на пустые хождения по кабинетам?

– Нет! Сначала попробуем законным способом! – В голосе звёздной кошки прозвучали непреклонные нотки. – С подложными документами не стоит соваться за лицензией на полёты. В Навигационном департаменте с этим делом строго. Если что-то заподозрят, с ходу угодишь за решётку, – она приоткрыла один глаз. – Кстати, я тоже, если тебя заловят с подложными документами.

– Матерь божья! Ну и бюрократия!

– На то оно и цивилизованное общество. Разве у вас на Земле не то же самое?

– Обычно я болтался там, где в ходу гладкоствольный вид документов.

– Мог бы не говорить, это видно невооружённым глазом, – съязвила звёздная кошка и, потянувшись, лениво добавила: – Обезьян, отвыкай от своих разбойничьих замашек, они до добра не доведут. Не злись, Ласло! Конечно, риск это неотъемлемая часть нашей профессии, но ты необоснованно лезешь на рожон, что не есть хорошо.

– Опять двадцать пять! Сколько нужно объяснять, что на Вампе не было иного выхода? – запальчиво воскликнул землянин.

– Столько, чтобы ты понял, что ситуация с перестрелкой сложилась по твоей вине, – спокойно отозвалась звёздная кошка. – Всё! Разговор окончен и даже не мечтай, я не собираюсь спорить с тобой.

Не обращая внимания на сердитый взгляд беспокойного напарника, она перегнулась через спинку сиденья, и по уши зарылась в огромный пакет, лежащий в багажном отделении.

– Эй! Хватит шуршать! – не выдержал Ласло, чувствуя, что соблазн дёрнуть её за хвост, перевешивает все здравые доводы рассудка. – Ну?… Что ты там потеряла?

– Ура, нашла!… М-р-р! Какая вкуснятина! Хочешь кусочек? – звёздная кошка с готовностью протянула ему ярко раскрашенный пакетик.

Ласло отшатнулся.

– Фу! Убери эту гадость от меня! – прогундосил он, зажав нос. – Аэлита, я серьёзно! Воняет так, словно поблизости протухла тонна рыбы.

Звёздная кошка отправила в рот разом полпакета.

– Просто вы, обезьяны, ничего не смыслите в рамбуанских деликатесах, – смачно хрустя, пробормотала она, и весело хмыкнула. – А ну-ка, перестань пялиться на мой хвост! Только попробуй дернуть, мало не покажется.

– Ты это о чём? – на физиономии Ласло появилось невинное выражение. – Киска, у тебя глюки.

– Ври больше! – немного подумав, звёздная кошка протянула ему нераспечатанную упаковку вонючего лакомства. – На, держи!… Не вредничай! Насколько я знаю, в приёмной сидит мой сородич. Думаю, он не будет возражать против такой невинной взятки.

– Сородич?! – землянин возвёл очи горе. – О боже! Только этого не хватало! Вот что я тебе скажу, Аэлита. Даже не мечтай, ничего у нас с документами не выйдет.

Звёздная кошка сморщила нос, стараясь удержаться от неприличного оскала.

– Не такие уж мы и вредные. Не гладь нас против шерсти и не наступай на конечности, тогда всё будет тип-топ.

– Хотелось бы верить, что всё так просто.

– Да ладно тебе! Что за паника?

– Я и паника, это несовместимые понятия. – Ласло повеселел. Подрагивающие вибриссы показывали, что его напарница далеко не так спокойна, какой кажется. – Не парься, киска! Сделаю всё возможное, чтобы очаровать толстого жирного котяру. Если нужно, даже почешу его за ушком, – заверил он снисходительным тоном.

На круглом личике появилось скептическое выражение.

– Ну-ну! Смотри только, чтобы он что-нибудь не почесал тебе когтями.

Ласло вытаращил глаза.

– Что, у вас тоже бывают голубые? – дурачась, воскликнул он.

– Бывают, – звёздная кошка прищурила фиолетовые глаза и многозначительно шваркнула когтями по панели. – А ещё бывают чёрные и белые, серые и кремовые, а также в полоску и пятнами. Понял, извращенец?

– А то! При таком наборе с вами нужно держать ухо востро, особенно, с такими чудесными милашками, как ты…

– Ласло, прекрати! – в шипящем голосе Аэлиты прозвучало предупреждение.

– Как скажешь, киска! – миролюбиво отозвался землянин, поняв, что вторгся на запретную территорию.

Повисла неловкая пауза, и он глянул вниз.

– Куда лезешь, козёл?! Встань в очередь, как все люди! – завопил он с возмущением. – Нет! Ты только посмотри на этого мудака! Совести ни на грош!

Звёздная кошка проследила за его взглядом. При виде солидной авиетки с объёмными навротами на крыше, на её личике появилось задумчивое выражение.

– Судя по эмблеме, это кто-то из служащих департамента, – заметила она.

– Тогда ладно, – сразу же успокоился землянин, привычный к выкрутасам власть предержащих, особенно, в слаборазвитых странах своего мира.

– Странно.

– Что странно? – удивился он.

– Кто бы это мог быть?

– Наверняка один из бюрократов высокого ранга, из тех, что не опаздывают, а задерживаются.

– У служащих Рамбо такие выверты не в ходу.

– Ничто не вечно под луной, – спокойно заметил землянин. – Люди, как и времена, меняются. Коррупция везде найдёт лазейку, а там стоит только начать, как падение неизбежно. Кстати, нам это только на руку. Может, удастся подкупить твоего котяру и все дела.

– Даже не заикайся о взятке! – забеспокоилась звёздная кошка. – По-любому, у нас нет нужного количества кредитов, а зерно хаоса я ни за что не продам.

– Замётано! Если не попросят, даже не подумаю, – весело отозвался землянин.

Поймав серьёзный немигающий взгляд, он оскорбился.

– Эй, партнёр! Хоть сейчас можешь бросить меня. Вся эта возня ни к чему, если я вышел из доверия.

Он тут же пожалел о сказанном, звёздная кошка слишком долго молчала, раздумывая над его предложением. Наконец, она высыпала в рот остатки лакомства, и его отпустило внутреннее напряжение.

– Смотри, обезьян, а то допросишься! Однажды так и сделаю. – Она поправила забавный беретик с кисточками, каким-то чудом удерживающийся на её голове, и придирчиво оглядела себя в зеркало. – Так-то лучше.

Будто по волшебству в когтистых пальчиках появилась нарядная сумочка с косметикой, и в салоне запахло мятой – любимыми духами Аэлиты. Такое невинное кокетство вызвало у Ласло невольную улыбку. Из-за странного облика он периодически забывал, что имеет дело с девчонкой. Пусть инопланетной, но девчонкой, которой не чужды все ухищрения, присущие слабому полу.

– Брось! Этого не будет никогда!

– Интересно почему?

– Потому что без меня ты пропадёшь, – ответил землянин со стопроцентной убеждённостью в голосе.

– Самонадеянный болван! – проворчала Аэлита. Поерзав на месте, она оживилась. – Слушай, ты запомнил приветственный ритуал звёздных кошек?

Не удовольствовавшись кивком, она потребовала:

– А ну-ка, повтори фразу учтивости к старшим, которой я тебя вчера научила.

Ласло приподнял бровь.

– С ума сошла? Я тебе что, ненормальный полиглот, чтобы вот так с ходу выдать набор рыков и придыханий, почему-то именуемый у тебя речью?

– О Атум! Что здесь сложного?

– Ну, знаешь!

– Обезьян, это упрощённая фраза из современного арсенала. Скажи спасибо, что тебе не пришлось учить её в классическом варианте, который не каждая звёздная кошка может повторить.

– Спасибо! Надеюсь, ты в их числе.

– И не надейся, я её знаю! Говори, нечего отлынивать! – потребовала Аэлита и, закинув руки за голову, самодовольно добавила: – Я же выучила твой тарабарский язык.

– Не тарабарский, а русский, – наставительно произнёс Ласло. – К твоему сведению, это родной язык моей матушки, а она говорила, что это самый красивый язык на всём белом свете. Ясно?

Но звёздная кошка стояла на своём и заставила его вызубрить требуемую фразу. Не сказать, чтобы её удовлетворил результат, но большего было не добиться. Ласло и в самом деле не блистал лингвистическими способностями – всё на что его хватило за время совместных полётов, это более или менее освоить межгалактический эсперанто.

Возникшая пауза в разговоре нисколько их не тяготила. Хотя вместе они были всего ничего, но всё чаще понимали друг друга буквально с полуслова. Откинувшись на изголовье кресла, звёздная кошка лениво мурлыкала любимую песенку. При этом её левое ушко периодически подёргивалось, выдавая, что она над чем-то напряжённо размышляет.

И в самом деле, Аэлите не давала покоя припозднившаяся служебная авиетка.

Тем временем землянин искоса наблюдал за мимикой напарницы. И хоть его до сих пор раздражало, что он чуть ли не во всём зависит от малышки, больше похожей на кошку-переростка, чем на человека, но это было уже не так остро как в самом начале. Обладающая чутьём на сокровища, в меру азартная, но при этом терпеливая, как истинная охотница, инопланетянка была великолепна. Вдобавок она относилась к породе тех существ, чью дружбу нелегко заслужить, но если повезло, то за ними как за каменной стеной, – они никогда не предадут и не оставят в беде. Поэтому он до лучших времён задвинул самолюбие в уголок и по мере сил и умений старался быть полезным Аэлите. Похоже, это у него получалось. Конечно, случались накладки. Но не ошибается лишь тот, кто ничего не делает.

Покосившись на землянина, раздувающего ноздри – так всегда бывало, когда он чуял добычу – звёздная кошка с сомнением фыркнула. Хотя интуиция подсказывала ей, что в припозднившейся служебной авиетке сокрыта какая-то интрига, которую можно использовать к своей выгоде, но она же предупреждала, что это опасное мероприятие.

Наконец, подошла их очередь. Воздушное такси с ювелирной точностью вписалось в крохотный просвет, образовавшийся в плотном ковре причудливых авиеток. Землянин сразу же толкнул дверцу, но та упорно не желала открываться.

– Вот чёрт! Заело!

Покосившись на него, Аэлита фыркнула.

– Обезьян, прекрати ломиться в закрытую дверь! Я скажу, когда можно будет выйти.

Как только они полностью расплатились, дно такси поехало вниз, и остановилось, коснувшись узорчатого пола ангара, находящегося под причалом.

– Вот теперь можешь выходить.

Когда пассажиры забрали свой багаж, дно вернулось в исходное состояние.

Ласло задрал голову, провожая его взглядом.

– Здорово придумано!

– О Атум! Нашёл время ротозейничать! Идём, мы уже опаздываем.

Приплясывая от нетерпения, звёздная кошка потащила его к гравитационному лифту, и землянин вновь подивился недюжинной силе хрупкой малышки, едва достающей ему до плеча.

Когда они оказались на краю площадки, вертикально обрывающейся вниз, у него ёкнуло сердце, но самолюбие не давало праздновать труса, особенно, под прицелом любопытных детских глаз.

Собрав волю в кулак, Ласло подмигнул чешуйчатому малышу и, шагнув вниз, оказался в свободном падении. Хотя самое страшное было уже позади, он по-прежнему не мог расслабиться и страшно завидовал детям. С весёлыми воплями они летали вдоль и поперек ничем не ограниченного пространства гравитационного лифта. Правда, от вида их лихих выкрутасов у него ощутимо сводило желудок.

– Видишь зелёный уровень? – не сразу дошёл до него голос звёздной кошки. – Нам туда, причал би-34.

Встрепенувшись, Ласло огляделся по сторонам.

– Не понял, каким образом мы до него доберёмся, – проговорил он, глядя на проплывающие мимо разноцветные уровни, помеченные светящимися обозначениями.

– Представь в памяти нужный код или номер кабинета, а ещё проще, зафиксируй взгляд на нужном тебе причале. Вот и вся наука, – нетерпеливо проговорила Аэлита. – Быстрей, а то промажем, и тогда нам придётся перемещаться в восходящий поток, а с тобой это ещё то удовольствие.

– Я постараюсь.

Зрительный фокус удался. Шагнув на причал, Ласло почувствовал, что у него дрожат колени. "Вот чёрт! Чувствую себя как тёмный крестьянин, впервые попавший в город", – подумал он, мечтая к чему-нибудь прислониться. Но не тут-то было. Звёздная кошка вновь потащила его за собой.

В монументальном вестибюле, выдержанном в фиолетово-серых тонах, было прохладно и довольно пусто. Немногочисленные посетители в диковинных нарядах стояли, в основном, у пропускной стойки. Они тоже двинулись в её направлении. По дороге Аэлита снова дёрнула его за рукав.

– Что?

– Наклонись, горе моё! У тебя галстучный платок сбился на сторону.

У Ласло потеплело на сердце. Он выполнил её просьбу и насторожился, почувствовав, что звёздная кошка будто бы нечаянно провела по правому карману его костюма.

– Вот теперь всё хорошо.

– Спасибо, Аэлита.

– Не за что. Пожалуйста, будь предельно вежлив, хорошо? И не забудь извиниться за опоздание.

Помимо напутствия она заглянула ему в лицо и медленно улыбнулась. "О, чёрт! Это уже серьёзно", – Ласло подобрался, готовясь к предстоящим неприятностям.

– Ладно, я пошёл.

Пожелав ему удачи, звёздная кошка скользнула в сторону, делая вид, что рассматривает картины на стенах. В другое время она восхитилась бы искусством художников, которые создали чудесные инопланетные пейзажи, используя вместо красок разнообразные оттенки камней, но сейчас ей было не до того. Внутренний сигнал опасности не смолкал ни на секунду, и она страшно жалела, что не может пойти вместе с землянином.

Когда процедура проверки прошла без сучка и задоринки, и он помахал ей зажатым в руке рамбуанским деликатесом, Аэлита перевела дух. "Слава Атуму! Хотя бы оружие не обнаружили! Теперь было бы неплохо, чтобы Ласло догадался о своём боезапасе", – озабоченно подумала она, но потом решила, что попусту волнуется.

Как показали предыдущие вылазки, землянин обладал отменным нюхом и в экстремальной ситуации ещё ни разу её не подвёл. Как только всерьёз начинало припекать, его взрывной темперамент куда-то испарялся, уступая место холодной расчётливости.

Состроив умильную рожицу администратору, окинувшему её внимательным взглядом, звёздная кошка с видом пай-девочки опустилась на двухместный бордовый диванчик и, расправив складки лёгкого летнего платья, принялась терпеливо ждать дальнейшего развития событий.

Конечно, Ласло понял, что Аэлита не зря подходила к нему, но постарался на время забыть о содержимом кармана. Он почти не сомневался, что это крохотный пистолет, стреляющий дротиками с универсальным нейротоксином. Ничто другое было бы невозможно протащить через детекторы охранного периметра. Но главная проверка заключалась не в них, а в яркой брюнетке, которая была одной породы с Аэлитой, вот только внешне они имели мало сходства.

Освоившись с межгалактической письменностью, любопытный землянин порылся в информационных кристаллах "Птицы удачи" и выяснил, что звёздные кошки относятся к морфам, – существам, имеющим двойственную природу. Они могли принимать как человеческую ипостась, так и звериную. Но во Вселенной существовали как естественные, так и искусственные морфы. Различить их было просто, – ведь создания из пробирки всегда уступают тем, что выходят из божественных рук. Во всяком случае, так утверждали учёные, склонные к религиозным верованиям.

Со временем искусственные морфы деградировали. Они потеряли способность к смене обличий и застряли в промежуточном состоянии, чему Аэлита была типичным примером. Всё бы ничего, но при всём своём старании, землянин не мог относиться к ней как к равной. Временами он ловил себя на мысли, что воспринимает её как уродца или как животное, выученное цирковым фокусам.

Совсем другое дело – естественные морфы. При виде роскошных форм красавицы-брюнетки, облачённой в обтягивающую форменную одежду, у Ласло разом пересохло во рту. К счастью, пронизывающий взгляд голубых глаз с немного вытянутым зрачком быстро вернул его на грешную землю.

Автор: Сафо Светлана "Звёздная кошка" raidelin@mail.ru

– Чем могу помочь? – промурлыкала дамочка-кошка, от которой явно не укрылась его реакция.

Поняв, что имеет дело с высококлассным специалистом-психологом, Ласло полностью отбросил личные чувства. Переключившись в рабочий режим, он настроился на контактную волну с объектом, – редкое умение присущее прожжённым мошенникам, талантливым шпионам и бизнесменам высокого полёта. Несмотря на разные виды деятельности, в общем-то, это один и тот же типаж.

– Мэм, какая вы красавица! Хотел бы я выделиться из толпы ваших воздыхателей, но увы! Чего не дано, того не дано. Ничего, если я впаду в грех плагиата, и повторю вслед за остальными, что вы божественно прекрасны?

В лучших рыцарских традициях посетитель был одновременно неуклюж, как последний мужлан, и в тоже время галантен, как король-поэт. При этом на его лице сиял такой искренний восторг, что привычная к нему психолог, не заподозрила ни грана фальши. По ходу дела она идентифицировала его как нищего дворянина с одного из окраинных миров и только потом заглянула в документы. Когда они подтвердили её умозрительные выводы, она самодовольно усмехнулась.

"Попалась, голубушка! – возликовал землянин. – Будь у меня больше времени, ты бы ела у меня с руки".

Время и в самом деле поджимало, потому на лице психолога промелькнуло нетерпение.

– Вы по какому вопросу? – прервала она поток цветистых излияний.

– Мечтаю получить гражданство на планете, на которой живут столь прекрасные дамы, а заодно поискать лучшей доли, пока в империи Рнайд действует закон о натурализации граждан из новых миров, – с напыщенной учтивостью отозвался Ласло, полностью войдя в роль.

Подбоченившись, новоявленный Дон Кихот Ламанчский попытался поцеловать нежную ручку с чересчур длинными и острыми ноготками. Но психолог уклонилась от такой чести, сделав вид, что занята служебными мониторами.

– Пожалуйста, ваше уведомление, – промурлыкала она с бесстрастным видом.

Растерянное хлопанье по карманам, завершилось победным восклицанием. Считав данные с кристалла, психолог подняла голову и смерила посетителя долгим взглядом. На лице насторожившегося землянина появилось заискивающее выражение.

– Мэм, что-то не так?

– Здесь отсутствует кодировка вашей планеты в Общегалактическом атласе.

– Правда? – удивился Ласло и, сделав вид, что его осенило, хлопнул себя по лбу. – А! Наверно, ещё не внесли. Наша Пампаса совсем недавно вошла в состав империи Рнайд, – склонившись к психологу, он заглянул в глубокий вырез её блузы и с заговорщицким видом прошептал: – Ну, вы же человек, мэм, и прекрасно понимаете, насколько это был добровольный процесс. Как говорится: "пиф-паф, ой-ой-ой, умирает зайчик мой…"

– Зайчик?… Это кто? Впрочем, не важно. Ответьте, почему вы опоздали? – постукивая розовыми ноготками, прервала его психолог, и в её голосе прозвучал явный холодок.

– Я не виноват! – обижено воскликнул землянин, по-прежнему разыгрывая из себя невежественного простака. – Я прилетел вовремя, откуда мне было знать, что у вас здесь очереди!

– Не волнуйтесь, шаон. Думаю, господин Ягмир-раами-Дарирр примет вас, невзирая на то, что вы опоздали к назначенному времени.

– Вот спасибо! – искренне обрадовался Ласло, начиная уже опасаться, что переиграл.

Они с Аэлитой тщательно разработали его легенду. Землю, которая числилась во всех галактических атласах, но при этом была закрытым миром, ни в коем случае нельзя было называть в качестве его родины. Вдобавок, откуда-то поползли слухи, что зерно хаоса обнаружено и находится в руках неизвестных счастливчиков. Само собой, что мошенники всех мастей сделали стойку и пустились по его следу. Но партнёров тревожило не это, а то что в связи с зерном хаоса всё чаще упоминались звёздная кошка и землянин.

– Удачи, господин Романович, – напутствовала его психолог, уверенная, что незадачливого визитёра ждёт неласковый приём.

Как все сообщества с высоким уровнем жизни, империя Ррнайд предпочитала видеть в числе сограждан только существ с высоким умственным потенциалом. Вдобавок комиссар по делам переселенцев Ягмир-раами-Дарирр терпеть не мог напыщенных дураков и, что не маловажно, на дух не переносил рамбуанские деликатесы. Потому у наглого обезьяна, хулителя империи звёздных кошек, не было ни малейшего шанса на получение вида на жительство и не будет, пока этот вопрос хоть в какой-то мере будет зависеть от упрямого и самолюбивого Ягмир-раами-Дарирра.

Думая так, красотка психолог ни капли не ошибалась, но жизнь своевольна и всегда привносит свои коррективы.

Найдя кабинет с табличкой "Комиссар эмиграционной службы Ягмир-раами-Дарирр", Ласло деликатно постучался, но никто ему не ответил. "Вот чёрт! Неужели котяра смылся, решив, что я не приду? – огорчился он. – Остаётся лишь надеяться, что ушастый балдеет у себя, попивая чай с валерьянкой".

– Сэр, извините за опоздание… – проговорил он, распахивая двери кабинета.

На первый взгляд там никого не было, кроме темноволосого мужчины, неестественно выпрямившегося в своём кресле.

– Что вам нужно? – спросил комиссар с брезгливым выражением на лице и, как-то странно дёрнувшись, перетёк в более свободную позу.

– Господин Ягмир-раами-Дарирр, у нас назначена встреча.

– У меня нет времени заниматься вашим вопросом. Вы опоздали.

– Прошу вас! Это займёт немного времени.

Просительно улыбнувшись, Ласло шагнул навстречу комиссару и… навскидку выстрелил в небольшое расплывчатое пятно рядом с его головой. Он без промедления откатился под защиту причудливого кованого шкафа, и тот оправдал его ожидания, приняв на себя предназначенные ему пули.

Вскоре яростный рёв и грохот заставили его выглянуть. Разошедшийся господин комиссар в зверином обличье был зрелищем не для слабонервных, но это не помешало Ласло снять следующего противника, которого выдало чуть заметное колебание воздуха у многоцветной композиции.

Подоспевшей охране было уже нечего делать, кроме как собрать трупы и унести ещё живых злоумышленников. Под горячую руку землянину тоже досталось, но затем службисты разобрались, кто есть кто, и его отпустили. Видя, что около комиссара хлопочет врач, он двинулся было к выходу, но тот приказал ему остаться.

Бледный до синевы Ягмир-раами-Дарирр выставил всех из кабинета и, опустившись в кресло, жестом пригласил посетителя присесть напротив. Несмотря на то, что Ласло спас ему жизнь, комиссар ни йоту не отступил от своих обязанностей. Тщательно проверив всю имеющуюся информацию, которой оказалось не так уж мало, он откинулся в кресле и прикрыл глаза.

– Очень жаль, но я не могу удовлетворить ваше ходатайство. С таким сомнительным прошлым вы не можете рассчитывать даже на временное гражданство в империи Ррнайд, -проговорил он и, помолчав, добавил: – Может, у вас есть поручители?

Ни на что особо не надеясь, землянин протянул ему кристалл с речью Аэлиты. При звуках её голоса комиссар вздрогнул и поспешно выключил запись.

– Сто семь акрилийких демонов и одна Адлилуза! – рыкнул он и невольно поморщился от боли. – Отвечайте, где вы это взяли?

Землянин посмотрел на струйку крови, текущую по его подбородку.

– Хозяйка "Птицы удачи" выдала, – ответил он и обеспокоенно добавил: – А в чём дело? Вы в чём-то её подозреваете?

– Вот как! Выходит, вы знакомы с госпожой Аэлитмиррани-даами-Ррнари?

– Ну да. Она взяла меня взамен погибшего помощника.

Хлопнув себя по лбу, Ласло выложил на стол яркий пакетик.

– Вот! Это она просила передать лично вам.

– О Атум! – губы комиссара поползли наверх. Он сдавленно хрюкнул, борясь с приступом неуместного веселья. – Неужели Аэлитмиррани до сих пор обожает рамбуанские деликатесы?

– Ещё как! – уныло отозвался землянин. – Как она может есть такую вонючую дрянь, просто в голове не укладывается. Лично у меня один только их запах надолго отбивает аппетит ко всякой еде.

– Ладно, держите.

Комиссар толкнул в его направлении золотую горошину. Поймав её, Ласло озадаченно нахмурился. "Ну и зачем она мне? – его чуткие пальцы исследовали поверхность горошины, но осязанию было не за что зацепиться. – Интересно, в чём здесь фишка? Может, это новый вид платёжного кристалла?"

– Атимас-ри нужно проглотить или вставить в ухо. – Звёздный кот хмыкнул. – В общем, можете воспользоваться любым отверстием, ведущим внутрь вашего организма. Нет, вы должны сделать это при мне, – проговорил он, видя, что посетитель хочет убрать горошину в карман.

Ухо показалось землянину более подходящим местом, но когда горошина зашевелилась, настала его очередь бледнеть.

– О боже! Что за тварь вы мне подсунули? – завопил он, вскакивая на ноги.

– Беда с этими дикарями! – Комиссар тяжко вздохнул. – Прекратите трясти головой. Всё равно не поможет. Это всего лишь ваш паспорт. Кстати, он полностью растворится через один год по летоисчислению Рамбо, тогда вы вновь станете нежелательной персоной в империи Ррнайд. Понятно?

– Да! – откликнулся успокоившийся Ласло.

В вестибюле, где они расстались, Аэлиты не оказалось. Встревоженный землянин ринулся в гравитационный лифт и, не обращая внимания на смешки, сопровождающие его неуклюжие движения, спустился вниз. Выскочив на улицу, он осмотрелся по сторонам и успокоился: звёздная кошка стояла на небольшом мостике и с интересом наблюдала за драчкой нарядных оранжевых рыбок.

– Ну как твои дела? – спросила она, не отводя взгляда от вуалехвостых каннибалов, которые, больше не находя рамбуанских деликатесов, пожирали своих же товарищей помельче.

Лихо щёлкнув каблуками, Ласло взял под козырёк.

– Задание выполнено, мэм!

– Замечательно. А как там Ягмир-раами-Дарирр?

– Цветёт и пахнет, – отозвался землянин и не удержался от любопытства. – Так ты знала, что он сделает мне ксиву?

– Нет, – ответила Аэлита и, помедлив, спросила: – Видимо, что-то случилось, если он пошёл на такое неслыханное нарушение служебного долга?

– Даже не знаю. Конечно, я выручил твоего котяру, – землянин восхищённо прищёлкнул языком. – Кстати, он здоров драться, но решающую роль сыграло знакомство с тобой. Во всяком случае, мне так показалось.

Звёздная кошка повернулась к нему, и Ласло заметил, что её фиолетовые глаза заметно потемнели. Так всегда бывало, когда она хандрила.

– Ты ошибаешься, обезьян, – проговорила она ровным голосом. – Этого просто не может быть. Ведь Ягмир-раами-Дарирр с детства ненавидит меня.

"Ну и чёрт с ним, малышка! Наплюй и разотри!" – сочувственно подумал Ласло, а вслух проговорил:

– Слушай, киска! Думаю, нет никакого смысла покупать комбинезоны-хамелеоны. Если Аргтур не скинет треть цены, то пусть подавится ими. На деле они далеко не так хороши, как он нам заливал.

Заинтересовавшись, звёздная кошка приподняла брови.

– Неужели так много недостатков?

– Хватило, чтобы я остался в живых, а их обладатели отправились к твоему любимому Атуму. Во-первых, если присмотреться, то заметно дыхание, во-вторых, они запаздывают с цветопередачей, в-третьих, если попасть в яблочко под левой мышкой, квазиживая система сдыхает и вместе с ней накрывается вся невидимость… – замахнувшись, Ласло пнул подкатившийся пушистый шар. – Гол!

Но Рамбуанский вариант перекати-поле оказался не таким безобидным как его коллега на Земле. На манер дикого огурца он взорвался такими колючими иглами, что незадачливый футболист взвыл от боли.

– Чёрт знает что! Почему на тебя ничего не попало? – возмутился он, видя, что Аэлиту не затронула ни одна растительная иголка.

– Потому что у меня ума больше, – парировала она. – Обезьян, ты учти, дьявольское яйцо не только мстительное, он ещё и ядовитое. Только такие придурки как ты пинают его ногами.

– Раньше не могла предупредить?

– А зачем? Сам виноват. Ты же ни разу не открыл кристалл, который я рекомендовала тебе прочитать перед спуском на Рамбо.

– Фиг ли читать, когда можно всё спросить?

– Хорошо, говорю. Обезьян, никогда не трогай дьявольские яйца.

– Гляди-ка, какая своевременная информация!

– А я тебе не справочная система.

Слушая горячую перепалку, записанную соглядатаем, Ягмир-раами-Дарирр задумчиво улыбнулся. "Значит, ты осмелилась вернуться, убожество? Что ж, ты ещё пожалеешь об этом. Я не дам тебе снова позорить доброе имя клана "Летучих кошек Эрнатона" и, в частности, моей дорогой матушки, благородной леди Луару-маами-Дарирр".

С выражением сильнейшего отвращения на физиономии комиссар покосился на яркий пакетик с рамбуанскими деликатесами. Тем не менее он перегнулся через стол и подцепил его когтём. Когда пакетик опустел, он прислушался к своим ощущениям. "А что? Очень даже ничего, – пришёл он к заключению. – Не понимаю, почему я так их ненавидел в детстве".

Звёздный кот лениво потянулся. "Правда, говорят, что с возрастом вкусы меняются, – подумал он и его узкие губы дрогнули в неприятной гримасе. – Но скорей всего это произошло из-за того, что их любила моя ублюдочная сестричка". Он снова от души потянулся и, зевнув, скребанул когтями по многострадальной деревянной доске, лежащей на столе.

После этого Ягмир-раами-Дарирр двинулся к гардеробной, где скинул одеяло, одолженное медицинской службой, и придирчиво оглядел длинный ряд одинаковых служебных одеяний. Вернувшись на место, он с чопорным видом поправил высокий воротничок мундира, и его фигура в кресле вновь обрела монументальные очертания, присущие любому чиновнику высокого ранга.

"Что ж, наследник клана "Летучих кошек Эрнатона" может позволить себе любую вольность, а вот комиссар должен быть незыблем в своих пристрастиях. Поэтому никаких рамбуанских деликатесов", – рассудил он.

Точный бросок и корзинка-мусоросжигатель уничтожила улику минутной слабости господина комиссара.

3. Нити доверия

После получения землянином вида на жительство, звёздная кошка не спешила покинуть орбитальную станцию Рамбо. На это были свои причины. Незадолго до полёта к столичной планете империи Ррнайд с "Птицей удачи" приключился конфуз, чуть не стоивший жизни её экипажу.

Это случилось в то время, когда искатели приключений подвизались на поприще сыска. Поддавшись на уговоры Аргтура, который не только торговал всякой всячиной, но и подрабатывал чёрным маклером, они взялись за поиски драгоценностей одной обморочной дамочки. Поначалу это выглядело даже забавно. Рассказывая об обстоятельствах, при которых пропали её безделушки, шустрая красотка бегала по комнате. При этом она периодически закатывала глаза и падала либо на руки Ласло, либо на ближайший диван, если ему удавалось вовремя увернуться. Как бы то ни было, но их заказчица искренне переживала из-за того, что пропало фамильное ожерелье, подаренное мужем. К её великому сожалению, окольцованный рогоносец весьма трепетно относился к семейной реликвии, к слову сказать, имеющей баснословную стоимость.

Всё бы ничего, но перезрелая шалунья оказалась жуткой скупердяйкой. Почуяв, что они нуждаются в деньгах, она по максимуму срезала их вознаграждение. Соблазн наказать её за жадность был настолько велик, что Ласло всерьёз подумывал оставить ожерелье себе, когда вытряс драгоценности из её любовника. Единственно, что его остановило – это нежелание упасть в глазах Аэлиты. С юношеским максимализмом она воображала, что честность – это неотъемлемое качество охотников за сокровищами.

Правда, когда они возвращали ожерелье, на личике звёздной кошки промелькнуло сильнейшее сожаление. Бессовестная дамочка снова устроила торг и умудрилась основательно их обобрать, урезав и без того скудное вознаграждение. Когда желание пристрелить талантливую интриганку приняло характер мании, Ласло вышел из комнаты – от греха подальше.

Расстроенные они в тот же день покинули богатейшую планету-курорт и, дозаправившись на орбите, устремились в открытый космос. Несколько суток они перемещались в режиме реального времени. Конечно же, не ради удовольствия сжечь как можно больше драгоценного химического топлива. Чтобы совершить гиперпрыжок, кораблю был необходим солидный кусок чистого пространства. Ведь любая помеха при переходе могла забросить его в неизведанные дали.

Расчетная точка была уже близка и за бортом "Птицы удачи" простиралась безграничная тьма космоса, как вдруг от наружных систем наблюдения поступил сигнал тревоги. По всем помещениям корабля пронёсся вой сирены, способный поднять даже мёртвого. Вырванный из сладкого забытья, Ласло будто ошпаренный подскочил на кровати. Ругаясь, на чём свет стоит, он скатился на пол и, вскочив на ноги, бросился к рубке управления. Аэлита была уже там. Она глядела на обзорный экран, в центре которого светилась яркая точка. И хоть та пульсировала тревожным красным светом, судя по её спокойной рожице и ленивым движениям, ничего экстраординарного не происходило.

Успокоившись, Ласло плюхнулся на место у орудийного пульта, и шлемофон мгновенно выпустил тонкие отростки. Они подсоединили его к системе наведения, и на яркую точку легло перекрестье прицела с указанием точных координат.

– Что за паника? – вопросил он, с трудом подавляя очередной зевок.

– Непрошеный гость, – последовал краткий ответ.

– Пираты?! – Оживившийся Ласло подался вперёд. Его цепкий взгляд прошёлся по экрану, разыскивая прибежища неприятельских кораблей.

– Можешь не суетиться. Прямо по курсу бродяга-астероид… вроде бы без свиты, – звёздная кошка озабоченно нахмурилась. – Довольно крупный гад, – проворчала она, изучая поступающие данные. – Откуда он только взялся на нашу голову? Ведь на курсовой ленте нет никаких подозрительных всплесков по массе.

– На нет и суда нет, – потянувшись, землянин сладко зевнул. – Ну что? Двинули досыпать?… Слушай, нечего злобно таращиться на меня! Это же банальная смена курса. Нам здесь абсолютно нечего делать.

– Нет! Нельзя нарушать Правила межзвездной навигации.

– Да ладно тебе, Аэлита! Только повёрнутые соблюдают все правила.

– Значит, ты имеешь дело с одной из них.

"Это точно!" – подумал Ласло и ухмыльнулся при виде неподдельного возмущения, появившегося на круглом личике. Звёздная кошка уже неплохо его знала, и вполне могла проследить ход его мыслей.

Чтобы не попасть впросак, землянин попытался вспомнить соответствующий раздел огромного справочника, выданного ему для обязательного прочтения. Увы. В его памяти не отложилось ничего, кроме местонахождения спасательных средств и действий экипажа во время эвакуации со звездолёта.

– Ну, что-нибудь вспомнил? – поинтересовалась Аэлита, наблюдая за его красноречивой мимикой. – Даю голову на отсечение, что ты даже не знаешь, о чём идёт речь.

– Велика важность! Ты же знаешь.

От негодования звёздная кошка даже подпрыгнула в кресле.

– Обезьян, не испытывай моё терпение! Твоё дремучее невежество уже переходит всякие границы.

– Нечего придираться. Никто не в состоянии запомнить такую прорву информации. Тем более за столь короткое время, – проговорил Ласло с ленцой в голосе и тут же состроил покаянную мину: – Клянусь, киска, я старался! Учил днём и ночью. Хочешь, я расскажу тебе, какой у нас боезапас и дальность боя каждого орудийного ствола…

– Бездельник! На всё-то у тебя найдутся отговорки, – буркнула звёздная кошка и, помолчав, добавила назидательным тоном: – Запомни, обезьян, экипаж должен быть на местах, когда производится изменение курса, вызванное внешними помехами. На тот случай, если что-то пойдёт не так.

– Всего-то? – ухмыльнулся Ласло.

– Вот именно! Всего-то!

Фыркнув, звёздная кошка переключила боковой экран в зеркальный режим и удивлённо присвистнула при виде дыба на своей голове.

– Вот это видок! Крайка-лентяйка отдыхает, – появившееся на её личике огорчение сменилось энтузиазмом. – Ничего. Это дело поправимое. Пара взмахов расчёской и я буду ничем не хуже принцессы Вакаи, – пропела она бодрым тоном и, порывшись в ящичке, извлекла наружу целый ворох ленточек и заколок. Но этим дело не ограничилось. Вскоре на пульте вперемежку с разноцветной бижутерией валялись: миниатюрный чурианский арбалет, изготовленный без грамма металла; тяжёлый многозарядный бластер военного образца; шесть ритуальных ножей устрашающего вида; набор колец и браслетов, предназначенных не только для украшения, и множество других предметов, назначения которых Ласло даже не знал. – Сто семь акрилийских демонов и одна Адлилуза! Куда же запропастилась моя расчёска?! – воскликнула звёздная кошка, отчаявшись найти нужное.

Не спуская горящих глаз с её арсенала, Ласло рассеяно ответил:

– Не знаю, какую именно расчёску ты ищешь, но одна из них торчит у тебя в волосах на затылке.

– Что?… Ладно, хоть какая-то польза от тебя.

– Ну, спасибо! – взгляд землянина устремился к яркой точке на экране. – Слушай, киска, может, расстреляем астероид? Так на всякий случай. Нюхом чувствую, что он с подвохом.

Но его предложение не встретило взаимопонимания.

– Не стоит усложнять задачу кораблю. При множестве осколков сложно просчитать оптимальный манёвр по уклонению, – не сразу отозвалась звёздная кошка, сосредоточенно роясь в своём разноцветном богатстве.

– Ну, ладно. Тебе видней.

– Ага! Начальству всегда видней… – наконец она отложила в сторонку красивый черепаховый гребень, сувенир с Земли, а затем взялась заново перерывать ворох бижутерии, разыскивая ему пару. – Слава Атуму! Наконец-то он нашёлся. Демоны хаоса! Зуб отломился!… И не один, а целых два!

– Черепаховые гребни – хрупкая вещь. Лучше хранить их в отдельной шкатулке, где им не грозит попасть под удар чего-нибудь тяжёлого, например, того же бластера, – посоветовал Ласло.

Немного посмотрев на то, как Аэлита безжалостно терзает спутанные пряди волос, он прикрыл глаза. Вой сирены умолк и его страшно клонило в сон. "Вот чёрт! Нет, чтобы отправиться по местам и доспать по-человечески. Так нет, мы будем упрямиться и делать вид, что заняты делом", – подумал он, перед тем как провалиться в дрёму.

В общем-то, особых поводов для беспокойства не было. Несмотря на поднятый трезвон, в таких ситуациях корабль справлялся сам, не прибегая к помощи экипажа. Вот только на этот раз маневровые двигатели, получив соответствующую команду, почему-то сработали с опозданием. И хотя промедление длилось какие-то микросекунды, при огромной скорости корабля этого хватило, чтобы поставить их на грань гибели.

К счастью, защитный экран выдержал удар астероида. Перехватив управление, звёздная кошка резко повернула в сторону, но каменный гость не отставал, следуя за ними как привязанный. Тогда в дело вступил землянин. Несколькими точными выстрелами он разбил тушу навязчивого визитёра и, его многочисленные осколки сгорели в защитном поле "Птицы удачи".

Когда угроза катастрофы миновала, Ласло от полноты чувств как следует приложился лбом о панель. Слушая его витиеватую ругань вперемежку с горячими молитвами, звёздная кошка звонко рассмеялась.

– Ну, обезьян, понял теперь, что Правила межзвёздной навигации это тебе не пустой звук. Чтобы к концу недели выучил их первый том.

– Ага! Прям сейчас. Бегу и падаю! – рассердился Ласло.

– Хоть сейчас признайся, что был не прав.

– Ни фига! Это ещё бабушка надвое сказала, кто здесь прав, а кто виноват. Между прочим, я сразу предложил расстрелять астероид, но ты не захотела. Видите ли "Птице удачи" будет сложно рассчитать траекторию манёвра. Вот она и рассчитала.

– Но-но! Нечего наезжать на мою девочку! – заступилась звёздная кошка за любимицу. – Она ни в чём не виновата. Думаю, дело не в ней…

Не успела Аэлита договорить, как перед её лицом соткался цветовой узор. Таким образом "Птица удачи" просила прощения за ошибку, и она замурлыкала что-то ласковое в ответ. Ласло хмыкнул про себя. Он уже давно заметил, что "Птица удачи" очень привязана к хозяйке и чутко реагирует на перепады её настроения.

И это не было игрой расстроенного воображения. У корабля имелась своя нервная система, хоть искусственная, но по сложности мало чем уступающая той, что у живых существ.

В общем, если не свободой воли, то интеллектом "Птица удачи" совершенно точно обладала. По уровню развития Ласло ставил её в один ряд с дельфинами. Да и по своему характеру она мало чем отличалась от этих чудесных обитателей подводного мира Земли. Правда, к новому члену экипажа "Птица удачи" относилась довольно-таки сдержанно. И понятно почему. Сложно испытывать тёплые чувства к тому, кто заявляет во всеуслышание, что любая сколь угодно сложная машина – это всего лишь кусок железа, напичканный сложной электроникой.

Но на этот раз на землянина что-то нашло. Стараясь успокоить странное существо, Ласло провёл кончиками пальцев по бархатистой слегка тёплой панели орудийного пульта и еле удержался от радостного возгласа. Рядом с ним возник бело-голубой крохотный дельфин, сотканный из света, и с дружелюбным видом ткнулся ему в руку. Кончик его носа был таким же тёплым и бархатистым, как панель. Ласло медленно раскрыл ладонь и на ней появился крохотный мяч. Малыш отплыл в сторону и весело пискнул, требуя, чтобы с ним поиграли. Лёгкий щелчок и мяч полетел в его сторону. В следующее мгновение он вернулся обратно, а над дельфинчиком выгнулась радуга в форме футбольных ворот.

После ряда безуспешных бросков усилия землянина наконец-то увенчались успехом. "Го-о-л!" – завопил Ласло во всю глотку и запрыгал на месте, потрясая поднятыми руками.

Его ликующий возглас заставил звёздную кошку вздрогнуть от неожиданности. При виде сияющей физиономии помощника она не смогла удержаться от улыбки. В последнее время она частенько нарушала своё же табу. Особенно, когда вокруг не было посторонних глаз.

"Слава Атуму! Наконец-то они подружились, – подумала Аэлита и погрустнела. – Жаль расставаться, но придётся. Похоже, обезьян слишком ленив, чтобы учиться самостоятельно. Конечно, чутьё – хорошее дело, но оно не заменит нужных знаний".

Звёздная кошка чуть слышно вздохнула и, отведя взгляд от землянина, увлечённого игрой, озабоченно глянула на зерно хаоса, которое покоилось в небольшом углублении командного пульта. Она ломала голову, почему оно не предотвратило встречу с астероидом, которая едва не стала для них фатальной. "Интересно, почему зерно хаоса не отреагировало на опасность?… Но это даже к лучшему, а то я в последнее время чего-то чересчур расслабилась", – уныло подумала Аэлита, понявшая, что нельзя слепо полагаться на помощь артефакта, который до этого всегда выручал их в тяжёлых ситуациях. – Ладно. Будем решать проблемы в порядке первоочерёдности. Сначала нужно выяснить, что случилось с "Птицей удачи". И самое главное, чем именно вызваны её неполадки".

– Эй! Чего ты там тяжело вздыхаешь? – заинтересовался Ласло и, проследив за взглядом звёздной кошки, добавил: – Да ладно тебе! Нечего таращиться на него, как на предателя. Может быть, ему тоже нужно периодически отдыхать.

Как только они оказались в высокоразвитом мире, да ещё поблизости от ремонтных доков, оборудованных специальными стендами для диагностики, звёздная кошка решила не откладывать дело в долгий ящик и полностью протестировать бортовые системы корабля. Вдобавок она заказала новое оборудование, чтобы сменить устаревшее.

Покупки обошлись им в копеечку. К тому же орбитальная станция Рамбо брала за постой в доках солидную посуточную плату, грозя окончательно обнулить их счёт. Поэтому звёздная кошка спешила, и чуть ли не целыми сутками пропадала в рубке управления.

И всё же, невзирая на ударные темпы работы, дело продвигалось медленно.

Видя, что на борту такой аврал, Ласло не остался в стороне. Но в ответ на предложение помочь, он получил отказ. Причём, довольно обидный. Состроив вредную рожицу, Аэлита едко заметила, – мол, такую ответственную работу нельзя поручать кому попало, тем более дилетанту, который по умственному развитию мало чем отличается от своего далёкого предка.

И всё же обижаться не имело смысла. Как ни крути, а она была права. Конечно, за время совместных полётов, землянин кое-чего нахватался, но больше по верхам, не стремясь вникать в тонкости процессов. По сути, он относился к славной армии наёмников, которые предпочитают развлекаться, когда у них выдаётся свободная минутка, а не напрягать мозги.

С другой стороны, самолюбие – великая вещь, временами толкающая людей на подвиги, в том числе, и умственные. Вот и Ласло предпринял попытку самостоятельно восполнить пробел в знаниях. Но, увы! При всей самонадеянности вскоре ему пришлось признать, что он ни черта не понимает не только в многочисленных таблицах и графиках, но даже не улавливает смысла многих терминов. "Ксанф, выпей море", – пробормотал он и сорвал с головы чип дистанционного подключения.

Хрупкому устройству, похожему на длинноного паучка, не понравилось грубое обращение, и оно басовито загудело. Первым порывом Ласло было пристукнуть его как надоедливое насекомое, но режим экономии заставил его вовремя одуматься. Он помассировал виски, чувствуя, как в них болезненно пульсирует кровь. Когда последствия многочасового бдения пошли на убыль, он снова подключился к сети рамбуанского информатория – не пропадать же оплаченному времени. Только на этот раз он выбрал не учебный, а развлекательный канал.

Новостной блок показался ему слишком скучным, а вот боевик, до предела набитый разнообразными чудовищами и длинноногими красотками, заставил его забыть о времени. Ласло так увлёкся похождениями героя, что не сразу заметил появление звёздной кошки. Сначала его позабавила нерешительность и смущённое выражение на рожице Аэлиты, но просьба о запрещённом стимуляторе, заставила его позабыть о веселье. Он нахмурился. Купленный по случаю препарат был секретом, которым он не собирался ней делиться. Впрочем, как и содержимым небольшой коробочки.

Чувствуя себя виноватым, – ведь пока одни бездельничали, другие работали не покладая рук, – Ласло решил оставить выяснения на потом. Он подхватил гостью под руку и потащил её в кают-компанию. А когда звёздная кошка заупрямилась, он безапелляционно заявил, что никаких стимуляторов она не получит, поскольку это те же самые наркотики. Мол, на них очень легко подсесть, но трудно соскочить, а еда не менее действенное средство и вдобавок безопасное. Да и во время обеда Ласло основательно подпортил ей аппетит, рассказывая страшилки из жизни знакомых наркоманов, которых у него почему-то оказалось превеликое множество. Аэлита даже поинтересовалась, не состоял ли он сам в рядах улётной братии. Она не стала развивать эту тему, хотя его возмущение показалось ей несколько наигранным. Во всяком случае, его лекция так запала ей в душу, что она больше ни разу не заикалась о стимуляторах.

После этого случая Ласло возложил на себя обязанности добровольного стюарда. Невзирая на сердитое шипение, он чуть ли не силком кормил звёздную кошку и периодически выставлял её из рубки, чтобы она хоть немного отдохнула. Спустя пару суток, она уже не слишком сопротивлялась его заботе, и он всё чаще ловил на себе её благодарный взгляд. "Ну вот! Хоть в роли няньки на что-то годен", – радовался он, стараясь не замечать уколов совести. Ведь его затея носила несколько корыстный оттенок.

С некоторых пор землянин опасался, что звёздная кошка терпит его присутствие лишь до поры до времени.

Оказавшись в новом для себя мире, Ласло с самого начала понял, что ему необычайно повезло. Трудно было не заметить нескрываемую зависть во взглядах случайных приятелей, когда они узнавали, что парень, почти не знающий межзвёздный эсперанто, числится в составе экипажа космического корабля. Как только ему удалось освоить язык, быстро выяснилось, в чём здесь дело. Правда, сообщение "доброжелателей" вряд ли можно было отнести к разряду божественных откровений, поскольку везде и во все времена работодатели предпочитают спецов, имеющих опыт работы за плечами.

Тем не менее повсеместное удивление окружающих вызвало у Ласло беспокойство, наводя его на странную мысль, что имперцам незнаком институт кумовства, принятый на Земле. Ну а поскольку чужая душа – потёмки, особенно такого необычного существа, как звёздная кошка, он попытался прощупать почву под ногами. Но на все его осторожные расспросы, та отделывалась смешками, – мол, наше дело хозяйское, пока работник устраивает, его терпят, невзирая на кучу недостатков.

Тогда Ласло сменил тактику. Рассказав какой-нибудь случай из своей жизни, он с выжидательной миной посматривал на собеседницу. Поначалу Аэлита по-прежнему отшучивалась, но землянин был настойчив и постепенно дело пошло на лад. Видимо, ей хотелось выговориться, а может, её подкупила его искренняя заинтересованность. Конечно, она рассказывала далеко не всё, но её увлечённость повествованием и частые оговорки помогали внимательному слушателю (а Ласло был само внимание) легко восстановить недостающие детали.

Впервые они разговорились во время совместного ужина в кают-компании. Тогда и выяснилось, что Аэлита родом из Пограничья, которое числилось прибежищем контрабандистов, пиратов и прочего преступного элемента. Короче, это было самое настоящее Эльдорадо – земля обетованная для рыцарей удачи, что сразу же подогрело интерес землянина к рассказу собеседницы.

Конечно же, в Пограничье жили и добропорядочные граждане, но им приходилось нелегко. Миариду, родную планету Аэлиты, периодически будоражило от смены властей и глобальных кризисов, вызываемых целым букетом разнообразных причин. Как правило, экономических и политических. Вносили свою посильную лепту и волны массовой миграции, вызывающие периодические междоусобные войнушки. Но однажды заполыхало так, что спасаясь от творящихся ужасов, мирные жители бросились бежать, куда глаза глядят. И кому повезло, те покидали саму Миариду.

Семья Аэлиты оказалась в рядах таких счастливчиков. Но когда приютивший их корабль отошёл от окрестностей планеты и уже готовился к гиперпрыжку, на них напали силы так называемого Возмездия Бурнало.

Немногих беженцев, оставшихся в живых, спасла флотилия "Летучих кошек Эрнатона". Флагман, возглавляемый благородной леди Луару-маами-Дарирр, первым вынырнул из подпространства и застукал доблестные силы Возмездия Бурнало за весьма некрасивым занятием. Юркие истребители, отделившись от корабля-матки, звено за звеном неспешно расстреливали беспомощный гражданский лайнер. Таким способом они не столько истощали энергию его защитного поля, сколько развлекались, целя по жизненно важным узлам.

Увидев творящееся безобразие, леди Луару с ходу приказала вступить в бой.

"Храбрые" повстанцы тут же дали дёру, не дожидаясь, когда имперский бронированный кулак расквасит им нос. Но им не удалось уйти от провозглашаемого ими возмездия. "Летучие кошки Эрнатона" пустилась по следу негодяев и, несмотря на эфирные вопли о нарушении договора о невмешательстве в дела суверенной звёздной системы, без всякой жалости их уничтожили.

"Алмаз Керии", флагман "Летучих кошек Эрнатона" не участвовал в этой операции: он взял на себя спасательную миссию.

Как только челноки причалили к гибнущему кораблю и взломали его обшивку, леди Луару первой бросилась в искорёженные коридоры, забитые плавающими трупами. Гравитационный двигатель отказал одним из первых, поэтому было так много погибших. Жители планеты, впервые оказавшись в невесомости, беспомощно барахтались на месте. Вдобавок среди беженцев было много стариков и детей.

Опасаясь за жизнь леди Луару, личная охрана попробовала её остановить. Но натолкнувшись на горящий взгляд своей госпожи, старший поклонился и отступил в сторону. Не потому, что она имела право его пристрелить. Просто он понимал и уважал её чувства. Ведь леди Луару искала дочь. Именно из-за неё и была организована эта экспедиция.

Как только пришло известие о том, что леди Койра высадилась на Миариде, леди Луару, которая на тот момент была главой клана "Летучих кошек Эрнатона", сразу же бросилась в приёмную имперской канцелярии. Несмотря на многочисленные бюрократические препоны, она каким-то чудом сумела добиться высочайшей аудиенции. Неизвестно, о чём они беседовали целых четыре часа, но император дал своё высочайшее разрешение, хотя такая экспедиция серьёзно нарушала правовые нормы Галактического Содружества.

Разыскивая выживших на несчастном лайнере, леди Луару очень надеялась, что взбалмошная девчонка находится в добром здравии и прячется где-то на планете. Тем не менее она не забывала осматривать умерших. И когда на её пути попадался сильно изуродованный труп, она на мгновение замирала, пытаясь определить на расстоянии, кто перед ней – мужчина или женщина. Но как только генетический сканер показывал, что это не дочь, она облегчённо переводила дух и шла дальше. Чтобы снова провалиться в бездну отчаяния при виде очередной страшной находки.

Спустя сутки спасатели тщательно обыскали весь корабль. Леди Койру они не обнаружили, зато спасли несколько сотен беженцев, подчас рискуя собственными жизнями. Чтобы пробраться сквозь груды искорёженного металлопластика, им приходилось снимать тяжёлые скафандры и двигаться налегке. Вдобавок, многие из беженцев оказались тяжело ранены, что создавало дополнительные трудности при их транспортировке.

В числе прочих спасённых оказалась крошечная шеда, – так чистокровные звёздные кошки называли собратьев, изуродованных генетическими экспериментами. К всеобщему удивлению девчушка оказалась жива, хотя из беженцев погибли все, кто находился в трюмах и коридорах. Выжили лишь те, кто забаррикадировался в каютах и небольших подсобных помещениях. Да и то далеко не во всех. Силы возмездия Бурнало практически разворотили весь правый борт несчастного корабля.

В том, что девочка выжила, не было чуда. Конечно, если не считать за таковое самоотверженность любящих родителей. Засунув дочь в пластиковый пакет, они примотали его горловину к отверстию воздуходува, а подходы к нему забаррикадировали своими телами. Несмотря на удушье, даже в смерти лицо её отца сохраняло жёсткое выражение. Оружие в его закостеневших пальцах и плавающие вокруг трупы, показывали, что он до последнего боролся за жизнь дочери. На лице её матери застыло совсем иное выражение. Взгляд совсем молодой звёздной кошечки, устремлённый на дочь, был полон ласковой нежности и тревоги. На её виске темнело небольшое отверстие. Видимо, муж в последний момент избавил её от мучений.

"Самоотверженность и любовь в высшей форме", – тихо проговорила леди Луару. Эта трагическая картина так подействовала на неё, что она приказала похоронить родителей девочки с соблюдением всех церемоний, принятых в клане "Летучих кошек Эрнатона", а девочку взяла на своё попечение.

Рассказав об этом, Аэлита грустно улыбнулась.

– Вот так презренные шеды впервые удостоились неслыханной чести.

Чтобы скрыть волнение, она схватила бокал с мятной настойкой. Он оказался почти пуст и Ласло потянулся за бутылкой.

– Понятно. Выходит, у вас тоже существуют расисты, – заметил он.

– О нет! – запротестовала звёздная кошка. – Перед законом мы все равны…

– Ну-ну! Где-то я уже слышал эту песню. Причём, не единожды, – на лице землянина появилось жёсткое выражение. – Только равенство на словах нисколько не мешает политикам убивать и гнать из страны людей, имеющих отличия по национальному или культурному признаку. Не говоря уж о расистах всех мастей, которые самоутверждаются за счёт тех, кто не может дать им сдачи.

– Не знала, что ты интересуешься политикой, – удивилась Аэлита, глядя на помрачневшее лицо собеседника.

Он приоткрылся ей с другой стороны. До этого она считала его рыцарем удачи, который кроме своей выгоды ничем другим не интересуется.

– Нельзя жить в обществе и быть свободным от него, – сухо заметил землянин.

– Мама тоже так говорит, – Аэлита разом отпила полбокала и довольно облизнулась. – М-р-р! Какая вкуснятина!… Ты не прав. Нечего сравнивать дикие нравы вашей планеты с империей Ррнайд. У нас процветают закон и порядок. К счастью, у большинства наших граждан хватает ума держать негативные эмоции под контролем. А у кого свербит в одном месте, живо излечиваются, получив публичное порицание.

Ласло усмехнулся.

– Ты шутишь? Что это за наказание? Нет, чтобы снабдить лобное место соответствующим инструментарием типа колодок и всыпать по мягкому месту. А так курам на смех. Постоял денёк на всеобщем обозрении и все дела.

– Ну-ка, долей! – Аэлита протянула ему бокал. – Закон не шутит. Не так всё просто, как тебе кажется, – она зябко передёрнула плечами и, залпом выпив, сама потянулась к бутылке. – Видишь ли, следующим этапом наказания будут общественные работы, а затем рудники. Пожизненно.

– Вот это другое дело, – одобрил Ласло и попытался убрать бутылку с настойкой, но звёздная кошка оказалась проворней. – Хватит пить, – проворчал он. – Лучше расскажи, что было дальше. Итак, насколько я понял, твоя приёмная семейка не жаловала генетических собратьев. Значит, тебе пришлось нелегко.

– Нет!… Впрочем, ты прав. Знаешь, как это противно, когда чистокровные смотрят на тебя как на ничтожество, – Аэлита всхлипнула. – А эта сволочь братец Ягмир! – она стукнула кулачком по столу. – Ты не поверишь, но в детстве он никогда не смотрел в мою сторону! Словно я кусок дерьма или пустое место! Представляешь, как только видел меня за столом, так сразу разворачивался и уходил!… Вот гад! Ну скажи, что я ему сделала плохого? Моя вина лишь в том, что я уродилась не такой как он!- она уронила голову на руки и заплакала. Навзрыд.

Переполошившись, Ласло засуетился вокруг неё. Чтобы хоть как-то успокоить плачущую малышку, он обозвал господина комиссара всеми пришедшими на ум ругательствами. Когда он пообещал набить ему морду, а затем живьём снять шкуру и повесить её над кроватью, рыдания смолкли.

– Правда что ли? – подняв голову, Аэлита вытерла слёзы и широко улыбнулась. – Спасибо, обезьян. Вообще-то, ты не лезь к Ягмиру, а то не поздоровится. Когда-нибудь я сама набью ему морду. А что? Это мысль!

Воодушевившись, она вскочила на стол, оттуда перепрыгнула на буфет, а затем спрыгнула вниз и с рычанием припала к полу.

– Р-р-р! Порву задаваку на кусочки! Пусть только посмеет хоть раз посмотреть на меня свысока! Я с него шкуру спущу!

– Может, не нужно? – Ласло с опаской глянул на звёздную кошку, вошедшую в раж. – Думаю, с господином комиссаром можно иметь дело. Он хоть и сухарь, но держит своё слово. К тому же мне кажется, что ты ошибаешься. Судя по тому как он подпрыгнул в кресле, заслышав твой голосок, вряд ли ты ему безразлична.

– Думаешь?

Рожица звёздной кошки озарилась такой надеждой, что землянину стало неудобно.

– Господи! Аэлита, сколько тебе лет? – не удержался он от вопроса, который уже давно вертелся у него на языке.

– Двадцать семь по рамбуанскому летоисчислению. А что?

– Выходит, мы ровесники. Прости, но иногда мне кажется, что ты тинэйджер.

– Ну и дурак! – обиделась звёздная кошка. – Ладно, я иду спать, а ты заступай на вахту.

– Хорошо. Поговорим в другой раз.

– Вот ещё! Больше я ничего не расскажу.

Несмотря на обещание, Аэлита всё же не удержалась, и Ласло услышал продолжение истории.

Леди Луару ещё долго искала дочь. Что забыла леди Койра на неспокойной планете, так и осталось тайной, покрытой мраком. Своевольная звёздная кошка, которую какая-то нелёгкая занесла на Миариду, видимо сгинула в огне гражданской войны. Она так и не объявилась – ни живая ни мёртвая, и спустя два года леди Луару нашла в себе силы справиться с горем. Вернувшись на Рамбо, она на ближайшем совете клана "Летучих кошек Эрнатона" объявила о вводе нового члена в семью Дарирр.

При виде растерянной девчушки, стоящей в Священном круге выбора, поднялся страшный шум. Некоторые из старейшин перекинулись в звериный облик и злобно оскалились. Но леди Луару умела настоять на своём. Воспользовавшись древним обычаем, она пошла на неслыханное дело и объявила пятилетнюю шеду хранительницей души умершей дочери. Это было право матери, освящённое веками, и железный аргумент в споре, который в конце концов и решил дело в её пользу.

"Вот так я стала членом семьи Дарирров, – с гордостью заявила Аэлита. – Конечно, временами приходилось нелегко, но я нисколько не жалею об этом. Ты не думай, мама не давала меня в обиду, – она засмеялась. – Ты бы видел, как от неё доставалось Ягмиру! Но он упрям, как стадо кролов. Если уж решил, что я… ай да ладно! К демонам хаоса детские обиды".

Размышляя над мотивами поступка леди Луару, Ласло пришёл к выводу, что та удочерила шеду не без задней мысли. Средства массовой информации на Рамбо периодически сообщали о болезни старого императора. Недуг развивался медленно. И всё же жизненный срок, отпущенный врачами высокородному пациенту, подходил к концу. Император постепенно угасал, всё чаще впадая в беспамятство. Ну а поскольку его власть хоть и была пожизненной, но не передавалась по наследству, то после его смерти предстояли выборы преемника. Поэтому в последнее десятилетие соперничество самых могущественных кланов ужесточилось. Каждый из них желал выдвинуть своего представителя на этот высочайший пост.

Не составляло большого труда узнать, что богатейший клан "Летучих кошек Эрнатона" является очень влиятельной фигурой на политической арене Рамбо. Вдобавок Аэлита упомянула о том, что леди Луару с самого начала знала о болезни императора, имеющей наследственный характер. Поэтому её поступок имел двоякое значение и мог толковаться по-разному. С одной стороны, он ронял престиж клана "Летучих кошек Эрнатона". С другой стороны, это был неплохой ход по привлечению кланов шеду на свою сторону. Ведь формально они имели равные права с чистокровными звёздными кошками и их голоса могли быть решающими при выборе нового императора.

Ласло больше не удивлял тот факт, что Аэлита владеет таким страшно дорогим удовольствием, как личный звёздолёт. Другое дело, что он не понимал, почему она болтается в космосе, ища себе приключений. Он осторожно спросил её об этом. Но она презрительно фыркнула и, задрав нос, ускользнула из каюты.

В общем-то, ответ лежал на поверхности. Чтобы наладить отношения с сыном – наиболее вероятным кандидатом на пост императора, как подозревал Ласло, – леди Луару нужно было избавиться от постоянного раздражителя в семье. Поэтому она подарила приёмной дочери такую дорогую игрушку как собственный звездолёт.

Хотя Аэлита не показывала виду, её положение в семье Дарирр было таково, что ей можно было только посочувствовать. Вот только показывать этого было ни в коем случае нельзя: гордая звёздная кошка не перенесла бы такого унижения. И Ласло, не желая испытывать судьбу, больше не расспрашивал её о приёмной семье.

4. Тернистые пути познания

Как бы то ни было, но череда задушевных разговоров не принесла землянину желаемого результата. Скорей наоборот. Забавляясь или всерьёз, но в последнее время звёздная кошка взялась изводить его намёками, совершенно не прибавляющими ему уверенности в завтрашнем дне.

Вот и на этот раз, стоило ему появиться в рубке управления, как Аэлита сердито сдвинула бровки.

– Демоны хаоса! Опять ты! – оживившись, она принюхалась к аромату принесённых блюд. – О, мои любимые атрульки! Мр-р! Давай их сюда.

Когда же Ласло попытался удрать, поставив перед ней поднос, на её усталом личике появилось лукавое выражение.

– Э нет! Постой, обезьян! Давай садись, – приказала она, хлопая по соседнему сиденью. – Давай, давай, не упрямься! Пока есть свободная минутка, будем тебя просвещать.

– Может не надо? – вопросил разом поскучневший землянин. – Киска, ты же знаешь, я всё равно ничего не пойму из твоей ахинеи, – добавил он, потихоньку пятясь к выходу.

– Бездельник! – сладко потягиваясь, пропела звёздная кошка. – Скажи, ну зачем я связалась с тобой, а? Будь у меня опытный помощник, я бы горя не знала.

Сдавая позиции, Ласло обречённо вздохнул.

– Сама знаешь, что я неотразим. Только никому не выдавай этот секрет, а то сопрут, не успеешь глазом моргнуть.

Слегка скребанув когтями по пульту, звёздная кошка насмешливо фыркнула.

– Садись, бесхвостое сокровище. Для начала расскажу, что сегодня было сделано.

– О боже! Только не это!

Землянин окончательно приуныл. Но делать было нечего. Вернувшись, он плюхнулся в кресло.

– Ну ладно, выкладывай. Так и быть помогу, чем смогу.

– Какое счастье! Наконец-то есть с кем посоветоваться! – съехидничала звёздная кошка.

– А то! – на физиономии Ласло расцвела самоуверенная мина. – Женщины любого вида, как умственно слабые создания, всегда нуждаются в мужской поддержке, хотя бы моральной, – заявил он покровительственным тоном и поднял палец, упреждая возражение. – Т-с-с! Просто признай, что я прав.

Его ожидания не были обмануты. Аэлита вскочила с места и на одном дыхании выдала целую серию ругательств. Ну а поскольку она ругалась на родном языке, он пожалел, что при нём не оказалось записывающего кристалла. Всё же он постарался запомнить самые колоритные выражения, хотя большая часть вульгаризмов оказалась непереводимой игрой слов. А когда она остановилась, чтобы перевести дух, он незамедлительно подбросил дровишек в огонь, хотя прекрасно понимал, что ему придётся туго, если возобладают её кошачьи инстинкты. Но эта небольшая провокация затевалась не с целью пополнить багаж крепких словечек. Ласло был уверен, что звёздной кошке необходима разрядка. В последнее время ей всё чаще изменяло чувство юмора. Видимо, сказывалась усталость от постоянных бдений в рубке управления. Но на этот раз Аэлита не попалась на его удочку. Спохватившись, она умолкла на полуслове и с видом пай-девочки опустилась на сиденье. Тем не менее она всё ещё злилась, о чём свидетельствовали вздыбленная шерстка и горящие глаза.

"Чёрт! Малышка совсем не форме", – подумал Ласло с огорчением. В знак примирения он поднял руки.

– Мир, Аэлита! Извини. Я неудачно пошутил.

Его показное раскаяние не обмануло звёздную кошку, но странным образом почему-то успокоило. Однако она рыкнула, и с угрожающим видом шлёпнула хвостом по полу.

– Обезьян, лучше помолчи!

– Понял, не дурак! – угнездившись в кресле, Ласло состроил серьёзную мину. – Ну? Я весь внимание. Что на этот раз в твоём репертуаре? – он усмехнулся. – Кстати, не знал, что ты умеешь так виртуозно ругаться.

Звёздная кошка нервно дёрнулась и покраснела.

– Это ты во всём виноват! – она отодвинула от себя поднос. – Забирай его и выметайся. У меня пропал аппетит, а заодно желание разговаривать с тобой.

– Не выйдет, киска, – последовал спокойный ответ, и поднос вернулся на прежнее место. – Ты меня знаешь. Пока не поешь, я не сдвинусь с места.

Немигающий взгляд, твёрдо сжатые челюсти, а также прочие признаки непоколебимого упрямства заставили её внутренне поёжиться. Временами землянин очень напоминал ей сводного брата. Особенно, сейчас.

– Хорошо, – буркнула она. – Но разговаривать с тобой я всё равно не буду.

– Ну и не надо, – согласился Ласло. Подняв крышку плоского блюда, он подцепил на вилку самую крупную мясную фрикадельку, фаршированную всякой всячиной и подкупающе улыбнулся. – Будь паинькой, Аэлита! Смотри, какая вкусная атрулька! – пропел он голосом змея-искусителя.

У звёздной кошки отлегло от сердца. Улыбка Ласло сразу же стерла его сходство с господином комиссаром. И всё же, растроганная его заботой, она не сразу сдала позиции. Отворачиваясь от соблазнительного лакомства, она немного повредничала, заставив себя упрашивать, но затем не выдержала и выхватила вилку.

Разобравшись с автоповаром, землянин частенько экспериментировал с различными приправами, причём, довольно удачно. В общем, из него получился неплохой повар, поэтому устоять не было никакой возможности.

– Провокатор! Я не маленькая, чтобы кормить меня с ложечки, – проворчала звёздная кошка, но тут фрикаделька, скрывающаяся на Рамбо под кодовым именем атрулька, брызнула ароматным соком и заставила её забыть обо всём. – М-р-р! Какая вкуснятина! – сказала она и, блаженно жмурясь, потянулась за добавкой.

– Вот и умница! Давно бы так, – обрадовался Ласло. – Да, кстати! Можешь со мной не разговаривать, а просто вслух анализировать проделанную работу. Я же знаю, тебе нужно выговориться, и заодно привести свои мысли в порядок.

– Всё-то ты знаешь, да ничего не понимаешь. – Перестав жевать, звёздная кошка смерила его сердитым взглядом, но надолго её не хватило. – Ладно, обезьян. Нужно же держать слово. Ведь я обещала тебя просвещать. – Она подцепила на вилку очередную атрульку, и на её личике появилось сосредоточенное выражение. – Итак, насколько я могу судить, системы охлаждения в порядке. Конечно, не мешало бы прогнать ещё пару тестов и проверить лиальные функции. Н-нет, пожалуй, не стоит. Время поджимает, пора переходить к другим системам. Итак, следующие на очереди акрон-батареи. Нет, они тоже подождут. Сначала нужно проверить бувиационный блок.

Видя, что события развиваются в нужном направлении, Ласло успокоился. Он немного поёрзал в кресле, занимая максимально удобную позу и, скрестив руки на груди, полностью расслабился. Куча непонятных слов и терминов оказали на него привычное действие. Но как только пауза затянулась, он сразу же открыл глаза.

– Не отвлекайся, ешь! – проговорил он заботливым тоном, видя, что звёздная кошка застыла с не донесённой до рта вилкой.

– Отстань! – огрызнулась она. Тем не менее атрулька благополучно завершила свой путь и оказалась там, где должно. – Итак, на чём я остановилась?

– На бувиационном блоке, – последовала услужливая подсказка.

– Ах, да!… Нет, врешь! Это было десять минут назад!

– Упс! Кажется, я немного отвлёкся, – зевая, отозвался Ласло. – Рассказывай дальше. Я весь внимание.

– Обезьян, я для кого стараюсь? – расстроилась Аэлита.

– Ясен перец, что для меня.

Между прочим, он зря иронизировал. Звёздная кошка и в самом деле очень старалась, чтобы он понял, о чём идёт речь. Её лекция, снабжённая подробными пояснениями и множеством иллюстраций, привела бы в восхищение любого мало-мальски опытного специалиста. Вот поэтому легкое похрапывание аудитории застало её врасплох.

– Демоны хаоса! Да что ж это такое?! Обезьян, не смей дрыхнуть!

Подлетев к своему нерадивому ученику, она стукнула его кулачком. Но этого ей показалось мало, и она от души добавила ему хвостом.

– А?… Что? На нас напали? – воскликнул землянин, выпадая из сладкого забытья.

– Нет! Это всего лишь я!

Голосок звёздной кошки дрожал от нешуточной обиды, и на физиономии Ласло проступило осмысленное выражение.

– Да ладно тебе! К твоему сведению, наш вид лучше всего усваивает новый материал именно во сне, – попытался он оправдаться.

– Да неужели?! Тогда, скажи, о чём шла речь! – тут же подловила его Аэлита.

– Э… да, в общем-то, как обычно. О состоянии начинки "Птицы удачи".

– О Атум!

– Зря злишься, киска. Будь я хоть немного в курсе…

– А я чем занималась?!

– Вот чёрт! – На лице землянина забрезжило понимание. – Хочешь сказать, что и в самом деле это был урок для меня?

– Вот именно! Сегодня я специально подготовилась, чтобы хоть что-то вложить в твою пустую голову! И что в результате?… Ноль!

– Извини, Аэлита! Я думал, что ты по-прежнему несёшь свою ахинею, в которой я ничего не смыслю. Знай, я…

– Иди, Ласло. Не хочу попусту тратить время. Я устала, и у меня ещё куча работы.

Звёздная кошка отвернулась к панели управления. Под её проворными пальчиками строчка за строчкой стали возникать причудливые письмена. Но прежде чем Ласло успевал их прочесть, они растворялись в воздухе. Он забеспокоился, глядя на её напряжённую линию плеч и нервно подёргивающийся кончик хвоста, придавленный ногой. Звёздная кошка всегда так делала, когда чрезмерно расстраивалась. И когда она забывала об этом, то под его хлёсткие удары попадало всё, что находилось поблизости.

– Да ладно тебе, Аэлита! – начал он примирительно. – Я буду только рад, если ты позанимаешься со мной. Честное слово, ты не пожалеешь, – на его губах промелькнула кривая усмешка, – ведь мы, обезьяны, очень понятливый народ.

Фигурка в кресле застыла.

– Одного ума недостаточно. Когда нет желания учиться, все усилия бесполезны, – не оборачиваясь, ответила звёздная кошка.

– Да есть у меня желание! – воскликнул Ласло, тут же уверившись в собственных словах. – Я и сам хотел попросить тебя о помощи, но посчитал, что сейчас ещё не время. Ведь ты занята по самые уши.

Звёздная кошка скептически хмыкнула.

– Врёшь!

– Что б мне провалиться на этом самом месте, если вру!

При виде расширяющейся ямы, возникшей у него под ногами, у землянина поползли глаза на лоб, но он быстро сообразил, чьи это проделки. "Малыш, я думал, что мы друзья", – передал он не столько словами, сколько мимикой. Хоть Аэлита называла "Птицу удачи" девочкой, ему звёздолёт представлялся умненьким парнишкой, стеснительным, но склонным к проказам.

Яма тут же исчезла, и из-за пульта выглянул дельфинчик. На его рожице было такое виноватое выражение, что Ласло подмигнул ему и дружески похлопал по первой, попавшейся под руку поверхности. Будто почуяв их безмолвный диалог, звёздная кошка резко крутанула своё кресло и с любопытством заглянула ему в лицо.

– Чего это ты притих? – заинтересовалась она.

– Жду твоего вердикта, – ответил тот, преданно взирая на свою хвостатую мучительницу.

– Ладно, обезьян. Так и быть, дам тебе ещё один шанс, – смилостивилась Аэлита. – Сделаем так. Я быстренько перескажу то, что ты проспал, а завтра обязательно спрошу, что ты понял.

– Договорились! Может, дашь мне список необходимой литературы? Не хочу зря тратить время.

Чувствуя подступающее раздражение, звёздная кошка придавила кончик хвоста, памятуя, что его бесконтрольные движения грозят неприятностями в тесной рубке, напичканной аппаратурой. Её расстройство было обоснованно. Ведь она уже неоднократно отсылала землянину список нужной литературы, но он даже не вспомнил об этом.

– Ладно. Как только появится свободная минутка, скину тебе файл для тех, кто поступает в Навигационную школу, – тем не менее, пообещала она.

– Навигационная школа? А где это? – спросил Ласло ради приличия.

– Здесь, на Рамбо, – ответила Аэлита и с надеждой посмотрела на своего ленивого помощника.

Не дождавшись следующего вопроса, она сердито заявила, что диплом Навигационной школы ценится на вес золота. Мол, это старейшее учебное заведение, которое готовит астронавтов от самого низкого ранга до самого высокого, помощника капитана. Заметив искорку интереса у собеседника, она фыркнула и добавила, что лицензию на должность капитана невозможно получить, если за плечами нет реального опыта полётов в одной из старших должностей на корабле.

Физиономия Ласло утратила сонное выражение. Он не утерпел и начал расспрашивать звёздную кошку о порядках в Навигационной школе. Прикинув так и сяк, он решил, что она ему подходит. Особенно, ему понравилась гибкая система обучения, принятая в её стенах. Если кто-то не имел возможности окончить курс полностью, он всегда мог вернуться и, доучившись, всё же получить вожделенные корочки. Да и длительность самого обучения не была жёстко задана и зависела от выбранной специальности и глубины изучения предметов. Самый короткий курс длился два года и, в общем-то, считался ознакомительным, а чтобы получить полноценное образование, нужно было учиться лет пять, как минимум.

– Постой! Так ты тоже училась в Навигационной школе? – догадался землянин.

– Было дело, – не стала отпираться звёздная кошка. – И это было славное времечко, – сказала она, глядя на него сияющими глазами. – Обезьян, ты когда-нибудь состоял в студенческом братстве? Вива, рутерия! Злони аратай! – завопила она, не дожидаясь ответа.

Ласло захохотал. Песня Аэлиты живо напомнила ему концерты дворовых кошек. Когда мать забрала его к себе, он оказался в культурной столице России – родине его далёких предков по отцу. Там они поселились в старом доме, окна которого выходили во двор-колодец и он досыта наслушался кошачьих баллад, выводимых ушастыми рыцарями по весне.

Как бы то ни было, но воспоминания обоим вернули хорошее настроение.

Они занимались почти ежедневно. И хотя у Ласло было неплохое образование, – конечно, по земным меркам, – наука давалась ему тяжело. Можно сказать, что крайне тяжело. Несмотря на все усилия, вскоре он забуксовал и его энтузиазм в учёбе резко пошёл на убыль. Объяснения не помогали. Аэлита была неопытным педагогом и не понимала, что его нужно переучивать заново – давать основы знаний с самого начала. В общем, гранит инопланетной науки оказался ему не по зубам.

Самолюбивый землянин страшно злился, видя, что у него ничего не получается. "Выше головы не прыгнешь", – рявкнул он однажды, выведенный из себя и выскочил за дверь.

С той поры импровизированные занятия, проводимые во время обеденных перерывов, заглохли сами по себе. Звёздная кошка была разочарована, но не настаивала на их продолжении. Теперь даже во время еды она редко когда отрывалась от работы. Она спешила. В общем-то, тестирование подходило к концу, но деньги на счете таяли, как снег под жарким солнцем, и это грозило крупными неприятностями. В частности, арестом имущества, самым ценным из которого была "Птица удачи".

Прекрасно понимая, что обманул ожидания звёздной кошки, Ласло старался лишний раз не показываться ей на глаза. И чтобы избавиться от мыслей о шаткости своего положения, он решил заняться тем, что получалось у него лучше всего, а именно, охотой за сокровищами. Точней, её предварительным этапом, имеющим немаловажное значение для успеха всего предприятия.

Легко уговорив себя, что не стоит отвлекать напарницу от дела, Ласло стянул её идентификационный кристалл и вышел в сеть Лиги лигурийских охотников. После часа мучений и зверской ругани наконец ему удалось попасть в нужный раздел.

Досконально изучив список сокровищ, числящихся в поиске, землянин остановился на статуэтке Грантайна – национальном сокровище ажилейцев. Премия, которую они давали за находку своего невзрачного уродца, составляла просто умопомрачительную цифру. Мало того, сумма удваивалась в случае доставки статуэтки к определённой дате.

Куш был более чем солидный, и всё же кое-что настораживало. Ласло доводилось слышать, что самолюбивые рептилоиды никогда не прибегают к услугам инопланетных охотников за сокровищами. Но на этот раз они почему-то изменили своему обыкновению. После недолгих раздумий он решил, что за такой приз стоит побороться, невзирая на сомнительную подоплёку предстоящего дела.

Значительно дольше он колебался относительно Лиги лигурийских охотников – его соблазняла возможность быть на равных с конкурентами, которые могли располагать её богатым кошельком и связями. Вдобавок, эта мощнейшая организация служила подстраховкой на случай неудачи. Бывало, что Лига привлекала к спасательной операции даже корабли Галактического патруля, что давало возможность незадачливым авантюристам выбраться целыми и невредимыми из самой гиблой передряги. Естественно, её поддержка стоила недёшево. В случае удачи Лига забирала себе половину добычи, и это не считая расходов по спасению, которые шли отдельным счётом.

Прикинув так и сяк, Ласло решил что лучше действовать по привычной схеме, а именно на свой страх и риск. Во-первых, никто не будет маячить у них за плечом, указывая, что делать. Ну и самое главное, ни с кем не придётся делиться.

Правда, список соперников, который случайно попался ему на глаза, подпортил его мажорное настроение. Он был длиной чуть ли не в две сотни фамилий и среди них засветились несколько матёрых волчар из среды охотников за сокровищами, об удачливости которых ходили самые настоящие легенды. Но это не поколебало его решимости. Ласло был опытным авантюристом и не боялся неудач, ведь они были составной частью его профессии. К тому же чутье подсказывало ему, что удача на их стороне, а как показала практика, оно редко когда его подводило.

Ну а как только впереди замаячила цель, все сомнения отошли на задний план. Да что там! Ласло и думать забыл о шаткости своего положения на корабле. Чуть ли не целыми сутками он торчал в сети рамбуанского информатория и вылавливал любую информацию, касающуюся статуэтки Грантайна.

Как и ожидалось, среди моря пустой породы лишь изредка встречались крупицы истинных драгоценностей. Но главное в поиске – ухватиться за нужную ниточку и Ласло показалось, что ему это удалось. Распри в одном уважаемом инопланетном семействе и серия взрывов на рудниках, где добывали минерал, используемый в производстве топлива для звёздолётов, навели его на определённые размышления.

Но как только стала вырисовываться картина, обещающая открыть местонахождение ажилейского сокровища, "Птицу удачи" взяли и отключили от сети рамбуанского информатория.

Поначалу Ласло решил, что это проделки самого корабля. В последнее время его агент в виде крохотного дельфина усиленно крутился около него, требуя внимания.

– Эй! Это ещё что за шутки? – рявкнул он, стукнув по матовой поверхности пульта.

С боязливым видом дельфинчик выглянул из-за угла, и перед ним соткалась световая надпись: "Это не я! Нас отключила орбитальная станция".

На мордочке дельфина появилось обиженное выражение.

– Извини, малыш! – покаялся Ласло. – Можешь соединить меня с тем, кто поможет выяснить, в чём там дело?

Дельфинчик с готовностью закивал головой и, высоко подпрыгнув, растворился в воздухе. Заработал служебный канал, и перед землянином соткалось изображение служителя орбитальной станции. Им оказался кругленький сорной, облачённый в тёмно-красную униформу со светящимся золотым кантом.

– Послушайте, это какая-то ошибка! – воскликнул Ласло, но администратор сразу же его перебил:

– Простите за неудобства, шаон, но мы вынуждены пойти на крайнюю меру, – пропел он безукоризненно-вежливым голоском.

– Какого чёрта?! Я регулярно перевожу деньги!

– Не так регулярно как вам кажется, – со скорбной миной сообщил администратор. – Вы систематически задерживаете платежи. Мне жаль, но ваш лимит исчерпан.

Ласло насторожился.

– Лимит чего? – спросил он с подозрением.

– Моего терпения, шаон, – не моргнув глазом, отозвался сорной. Он поправил пёстрый хохолок и злорадно добавил: – Вдобавок, госпожа Аэлитмиррани-даами-Ррнари распорядилась о временном закрытии доступа к вашему счёту. Поскольку она главный бенефициар, то она имеет на это право.

– Что?! Этого не может быть! – рявкнул Ласло, уязвлённый предательством звёздной кошки.

Чтобы отвести душу, он поднял жуткую бучу, но не добился желаемого. Вопреки легендарной вспыльчивости, именно этот сорной оказался непробиваемо вежлив. Правда, сдержанность далась ему нелегко. К концу бурного диалога с землянином его бородка налилась кровью, а тщательно приглажённый хохолок растрепался и встал дыбом.

Когда надоедливый посетитель наконец-то отключился, сорной заперся в комнате, предназначенной для отдыха персонала. Воинственно приплясывая, он спел песню вызова на дуэль и, успокоившись, снова включил канал связи.

Новый визитёр был облачён в мундир государственного служащего высокого ранга и администратор, поклонившись, состроил почтительную мину.

– Господин, я могу вам чем-нибудь помочь? – спросил он и внутренне поморщился, заметив, что в голосе прозвучало невольное подобострастие.

– Несомненно, – отозвался звёздный кот, храня на лице незыблемое бесстрастное выражение.

Под немигающим надменным взглядом сорной смешался и на мгновение его круглые глаза, опушённые густыми голубыми ресницами, затянуло перламутровой плёнкой. Он невольно распушился – совсем как его предки при встрече с опасным хищником, но беззащитных крохотуль всегда отличало храброе сердце. Эти забияки, средний рост которых едва ли насчитывал метр с кепкой, ни перед кем не пасовали.

– Господин!… Я слушаю вас! – нетерпеливо воскликнул администратор, когда молчание затянулось. Он знал, что нарушает установленные правила, да к тому же неподобающим тоном разговаривает с одним из могущественных представителей правящего класса империи Ррнайд.

– Меня интересует, чем у вас занимается… – начал было Ягмир-раами-Дарирр, но затем умолк и, больше не сказав ни слова, отключился.

"Священные долины Крутаха, даруйте мне свою силу!" – пробормотал сорной. Его била крупная дрожь, и он плюхнулся на круглый стульчик, стоящий поблизости. Страх перед крупным хищником был инстинктивным, и преодолеть его было нелегко. Но он не стал отключить канал связи. К счастью в течение пятнадцати минут его никто не побеспокоил.

Следующего посетителя славный сын птичьего племени уже встречал во всеоружии – с прежним нахальством и безупречно вежливой улыбкой на пластинчатых губах, в которые выродился клюв его предков.

Сорнои не были морфами. В незапамятные времена их предки, чем-то смахивающие на земных страусов с непропорционально большими головами, приняли облик существа, господствующего во Вселенной. Такую кардинальную перестройку тела им подарила удачная мутация. Ну а выжить в дальнейшем им позволила стайная спаянность и недюжинный ум.

Не подозревая об интересе, проявленном к ним господином комиссаром, экипаж "Птицы удачи" продолжал заниматься своими делами, – то есть, кто-то по-прежнему трудился, а кто-то развлекался, оставшись без дела.

Когда Ласло надоедало играть с дельфинчиком, он болтался по орбитальной станции. Правда, его маршруты не отличались разнообразием. Чтобы попасть в рабочую зону, нужно было иметь пропуск, а в пассажирскую зону он и сам не рвался, хотя обожал суматошную атмосферу, сопровождающую прилёт и отлёт космических кораблей.

На это были свои причины. Во-первых, полицейские начали проявлять к нему нездоровый интерес, заметив, что землянин часто торчит в залах ожидания. Во-вторых, на него косились служители самой станции, недовольные тем, что он пользуется бесплатными услугами, предназначенными для удобства пассажиров. Само собой, что ни те, ни другие не обращали бы на него внимания, если бы он тратил там деньги. Увы. Ласло был бы рад, но не мог себе этого позволить. Правда, Аэлита выделила ему кое-что на карманные расходы, но скудная сумма сразу же разлетелась, уйдя на нехитрые развлечения. Как правило, на посиделки в местном баре.

Ласло уже весь извёлся, не зная чем заняться, когда Аэлита объявила, что тестирование закончено и им осталось лишь дождаться нового оборудования. На радостях он хотел посвятить её в свои изыскания по статуэтке Грантайна, но медлил, не зная, как к ней подступиться. Звёздная кошка почему-то злилась, причём беспричинно, и внутреннее чувство подсказывало ему, что когда она узнает о взятом без спросу кристалле, дающим доступ к файлам Лиги, то вряд ли дело ограничится обычной нахлобучкой.

Ну а затем его сообщение утратило актуальность. Звёздная кошка взяла и в одночасье выставила его с корабля. Не сказать, что это застало землянина врасплох. Ведь звоночки уже были, и подспудно он ожидал, что она его выгонит. Рано или поздно. Обидно было другое. Ведь в начале того знаменательного дня ничто не предвещало, что их партнёрство прервётся столь внезапно.

Как только пришло сообщение, что купленное оборудование находится на орбитальных складах, Аэлита радостно взвизгнула и чуть не сбила Ласло с ног. Чмокнув его в щёку, она подключилась к служебному каналу, и тут выяснилось, что забрать груз не так-то просто. На ближайшее время в длинной очереди желающих не было ни единого просвета. Но им повезло. Буквально в последнюю минуту возникло "окно" и они бросились оформлять допуск в рабочую зону. Благо, это отняло совсем немного времени – имперская бюрократия работала безукоризненно.

В шлюзовом отсеке они натянули лёгкие скафандры и ступили на гравитационную ленту, сильно смахивающую на американские горки. Через несколько минут лихой езды с крутыми виражами она выбросила своих пассажиров в грузовом отсеке, причём, на приличной высоте. Но регулируемая сила тяжести позволила им спуститься вниз без ущерба для здоровья. Правда, не обошлось без курьёза. Зазевавшись, Ласло чуть не спланировал на спину дюжей инопланетянке. Развернувшись, она продемонстрировала ему такой устрашающий набор зубов, что он тут же пустил в ход всё своё обаяние. К счастью, рептилеобразная дамочка сумела оценить его галантность.

Замяв межвидовой конфликт, Ласло огляделся по сторонам.

– Ух ты! Вот это махина! – воскликнул он, потрясённый открывшимся зрелищем.

– Это самый крупный транспортный узел империи Ррнайд. Правда, впечатляет? – отозвалась Аэлита, которая спустилась вниз с изяществом и точностью настоящей кошки.

Полутёмное помещение, сквозь силовой купол которого просвечивали звёзды, действительно поражало своими размерами. И самое сильное впечатление производили бесконечные ряды "вавилонских" башен, состоящих из тороидальных космических контейнеров. Сложенные в стопки, гигантские бублики парили на некотором расстоянии друг от друга, и вокруг них словно светлячки вились многочисленные роботы. Трудяги тащили за собой транспортные платформы – пустые и с грузом.

При виде бронированной туши, знакомой ему по учебнику зоологии, Ласло удивлённо присвистнул. "Кажется, наши учёные поспешили с выводами. Динозавры ещё не вымерли. Интересно, сколько можно выручить за этого потрёпанного Годзиллу на Земле? – подумал он, глядя на зверюгу, которая в свою очередь меланхолично взирала на него из клетки, окружённой силовым полем.

Тычок в бок и выразительное покачивание головой отвлекли его от подсчётов рентабельности полёта на родину. И в самом деле, задержка с выгрузкой могла обойтись им в кругленькую сумму.

Активировав лётный модуль, Ласло оттолкнулся от днища складского дока и взлетел. Вид сверху вызвал у него ощутимый приступ ностальгии. Мельтешение разноцветных полос; мерцающие указатели; погрузчики, хаотично летящие с очередной порцией груза – всё это создавало ощущение творения художника-сюрреалиста. А он знал толк в их картинах, поскольку одно время увлекался живописью. Правда, его интерес к полотнам великих мастеров, рисующих под властью наркотических грёз, носил чисто криминальную окраску.

Спохватившись, что снова ротозейничает, Ласло нашёл нужный ряд и свой контейнер. Вблизи "бублик" оказался размером с футбольное поле и имел примечательную чёрно-жёлтую полосатую расцветку. "Ну, надо же! Просто рекламная акция одной говорливой земной пчёлки", – подумал он, криво усмехнувшись.

Усилием воли он изгнал непрошеные мысли о доме и, сверив маркировку контейнера с записью на планшете, вызвал робота-погрузчика. Тот не заставил себя ждать. Светящийся паучок подвёл транспортную платформу, а затем активировал соединительный транспортёр. Достигнув цели, его лента ткнулась в бок контейнера – аккурат в середину жёлтой полосы – и тут дело застопорилось. "Бублик" заупрямился, не слыша заветного "сезам".

"Вы забыли предъявить пароль", – прогремел мужской голос, а затем включилась сирена, сопровождаемая вспышками света. "Несанкционированный доступ! Несанкционированный доступ!…" – заверещала охранная система.

– О чёрт! Может, ты заткнёшься? – Зажав уши, Ласло оглянулся. – Киска, какие будут дальнейшие указания? – выкрикнул он.

Звёздная кошка не ответила. Не обращая внимания на поднявшийся шум, она с сосредоточенным видом листала пухлую кипу сопроводительных документов. Логистика не числилась в разряде её любимых занятий. Вдобавок, её смущали документы, находящиеся в непривычном виде. Они были не на кристалле, а на пластиковых листах, снабжённых кучей шифровок, подписей и печатей.

"О Атум! Какая архаика! Такое чувство, что я снова на Земле, где в ходу бумага, – ворчала Аэлита про себя, разыскивая нужный протокол. – Вот складские мастодонты! Не документы, а сплошная абракадабра. Пока найдешь, что тебе нужно, успеешь состариться".

Видя, что дело затянулось, Ласло не удержался от нетерпеливого возгласа.

– Ну, чего ты возишься? Давай быстрей, не то я скоро оглохну!

На этот раз звёздная кошка соизволила отозваться.

– Сейчас! Подожди немного, – выкрикнула она.

– Что?!

– Заткнись! Видишь, я занята… а вот! Это то, что нужно!

Как только Аэлита скормила складскому терминалу кодировку груза, сирена умолкла. Обрадовавшись наступившей тишине, Ласло попытался присесть на край платформы. Но не тут-то было.

– Эй, обезьян! Лови маркер. Будешь помечать наш груз, – распорядилась она.

– Как скажешь, киска! – землянин бросился к крохотной звёздочке, летящей в его направлении. – Готово! Поймал!

– Вот и славно! Возможно, нам придётся подождать. Если заказ находится в дальних отсеках, то это займёт минут десять.

– Понял!

Но ждать не пришлось. Часть сегмента уехала в сторону и транспортёр, как змея, ускользнул в непроглядные внутренности транспортного Гаргантюа. Первой из его необъятного брюха выплыла небольшая коробка. Вооружившись маркером, Ласло дождался, когда она подъедет поближе и поставил отметку в специальном окошечке. Видя, что крышка сдвинута и вот-вот упадёт, он взял коробку в руки. К его удивлению внутри оказался ёжик, но не простой, а с золотыми иглами, каждую из которых венчала рубиновая капелька.

"Так-так! Кажется, кто-то лопухнулся. Живность явно попала не по назначению, – Ласло призадумался. – Может, Аэлита заказала зверька для себя?" – мелькнула у него мысль. Но он тут же отверг это предположение. Звёздная кошка была равнодушна к домашним животным. "А может, это игрушка? – засомневался он. – Эй, ёжик, ни головы ни ножек! Ты вообще живой?"

Будто отвечая на его вопрос "ёж" шевельнулся, и на него глянула умненькая мордочка с тёмными бусинками глаз.

"Привет, малыш! Ты не переживай, мы отыщем твоих хозяев". Ласло протянул руку и осторожно коснулся кончика иглы. Рубиновая капелька оказалась жидкостью. Тёмное пятнышко на его перчатке быстро исчезло, впитавшись внутрь ткани, которая по определению не должна была реагировать ни с чем. Землянин выругал себя за неосторожность. "Вот чёрт! Вдруг это какой-то яд? Придётся обратиться за помощью, а то как-то не хочется отбросить копыта", – озабоченно подумал он, но тут его накрыла мощная ментальная волна, полная недоумения – она исходила от зверька – и его беспокойство улеглось. Где-то ему попадались сведения, что телепаты не могут солгать в своих чувствах. Он поискал глазами звёздную кошку.

– Киска, ты что-то напутала. Кажется, это не наш груз.

– Не может быть!

– Ну, не знаю! Конечно, если ты решила завести зоопарк, тогда всё в порядке.

– Скажи мне номер груза, – потребовала звёздная кошка, неохотно отрываясь от дела. Она занималась составлением схемы оптимального размещения груза внутри их небольшого корабля.

"Номер? Ещё бы знать, где он находится". Озадаченно нахмурившись, Ласло повертел в руках коробку, облепленную переливающимися голографическими наклейками. "Чёрт! Если этот набор закорючек означает номер, то я в ауте. Мне его ни за что не прочитать".

– Ну-ка, дай! – Отобрав у него коробку, звёздная кошка водрузила её на транспортёр. – К твоему сведению, это прицел для фотонной пушки, – сказала она с чувством превосходства в голосе и повертела пальцем у виска. Не так давно она освоила этот жест, и теперь применяла его по делу и без дела.

Ласло ей не поверил.

– Не может быть! Слушай, ты не шутишь? Я же видел, это живое существо.

– Ну и что? Приборы высокого класса все квазиживые. – Звёздная кошка по-хозяйски осмотрела "ежа". – А самые лучшие из них выращивают на Вадсайе и стоят они немереное количество кредитов. Но этот нам достался почти задаром.

– Ничего не понимаю! – упорствовал Ласло. – Извини, но не хватает фантазии. Не могу представить ежа в качестве прицела.

– Система способна напрямую подключаться к мозгу стрелка, – просветила его звёздная кошка.

– Тогда понятно, откуда у него телепатические способности.

Спохватившись, что у него осталась крышка, землянин активировал лётный модуль и догнал уплывшую от них коробку. На этот раз рукотворный ёж не спал, и сразу же засеменил в его сторону. Уткнувшись в стенку коробки, он встал за задние лапки. Несмотря на странный вид, своим поведением искусственный зверёныш ничем не отличался от живых собратьев. Даже кончик носа у него был такой же чёрный и влажный. Он слегка подёргивался, будто ёж к чему-то принюхивался, хотя у его коробки не было силового поля, которое удерживало бы воздух в разряженной атмосфере складского дока.

"Эх, колючка! Жаль, что тебя не интересуют ни яблоки, ни грибы", – подумал погрустневший Ласло. Прощаясь со своей иллюзией, он протянул руку к ежу, но звёздная кошка упредила его движение.

– Не трогай! – крикнула она. – Собьёшь настройки, тогда прицел превратится в бесполезный хлам. В лучшем случае настроится только на тебя.

"Упс!" – Ласло быстро накрыл коробку крышкой и двинулся к устью контейнера. Перерыв закончился, и оттуда сразу же выплыла целая партия прибывшего оборудования. Звёздная кошка насторожилась. Заподозрив неладное, она смерила его приближающуюся фигуру испытующим взглядом.

– Ну-ка постой! – она схватила его за рукав, когда он попытался проскользнуть мимо. – Признавайся, ты дотрагивался до фотонного прицела?

Первым порывом Ласло было солгать, – её пронизывающий взгляд живо напомнил ему допрос у дамочки-психолога в Иммиграционной службе, но вместо этого, он спросил:

– Поверишь, если скажу, что ничего не трогал?

– Нет!

– Ну и ладно. Я же не знал, что это может вывести прибор из строя.

Он тут же пожалел о своих словах, звёздная кошка разозлилась не на шутку.

– Ты сама виновата! Нужно было сразу предупредить меня о последствиях, – проговорил он, выведенный из себя многочисленными попрёками.

На осунувшемся личике Аэлиты появилось бесконечно усталое выражение.

– Обезьян! Сколько говорить, что я тебе не нянька!

– А я тебе не младенец! Нечего выговаривать мне на каждом шагу!

– Ты хуже, чем младенец! Ты бесполезный балласт на борту! Да-да, именно так! Пойми, я не умаляю твоих заслуг. В качестве наёмника ты хорош, но на борту корабля от тебя нет никакого проку.

Уязвлённый до глубины души, Ласло дёрнулся будто от удара тока. Это был удар не в бровь, а в глаз. Он попытался улыбнуться, но онемевшие от ярости губы никак не хотели складываться в нужную гримасу.

– И всё же ты должна признать, что я не так уж плох и делаю, что могу.

Но звёздная кошка не оценила его дипломатических усилий.

– В том и беда, что можешь ты не много! Всё, что я могу тебе поручить, это простейшие операции, с которыми справится даже безмозглый кретин.

От её беспощадных слов Ласло побледнел от гнева.

– Вот спасибо! Не подозревал, что ты держишь меня за кретина, – проговорил он сдержанным тоном, и в следующее мгновение его прорвало. – Нет, вы только послушайте, что она несёт! Это я-то бесполезный балласт?! – завопил он и заметался, размахивая руками. – Ах ты, безмозглая кошка! Да если бы не я, ты уже давно шлялась бы по помойкам, подбирая чужие объедки!

– Что?! – Аэлита задохнулась от негодования. – Что ты сказал?… Ну-ка повтори, что ты сказал! – заикаясь, сказала она.

– Что слышала! – рыкнул Ласло. – Господи, уже до чёртиков надоело выслушивать поучения кошки-переростка, которая воображает себя пупом земли! Да кто ты такая…

Дальнейшие события застали его врасплох. Ведь как бы они ни злились друг на друга, до драки у них ещё ни разу не доходило.

Нутром почуяв опасность, Ласло отшатнулся, но недостаточно далеко. Когти звёздной кошки скребанули его прямо по маске, и лицевой щиток украсился царапинами.

Он выругался. Из-за повреждения датчика системы жизнеобеспечения перед его глазами заплясала мешанина из цифр и графиков. Но это было меньшее из зол. Ударь она чуть левей, и вышло бы из строя устройство, заменяющее собой баллон с воздухом. Вот тогда ему пришлось бы по-настоящему туго. Судя по настроению, звёздная кошка пленных не брала.

– С ума сошла? – завопил он и предусмотрительно включил лётный модуль. – Аэлита, успокойся! Ты хоть понимаешь, что творишь?

– Не-а! Я же помоечная побирушка! Какой с меня спрос?

– Брось! Нашла на чём циклиться! Брякнул первое, что пришло на ум! С кем не бывает?

– Со мной не бывает! Хорошего же ты мнения обо мне… Стой! – Звёздная кошка бросилась в погоню. – Стой! Всё равно не уйдёшь!

– Это мы ещё посмотрим!

– Стой, обезьян, а то хуже будет!

"Ага, сейчас! Лучше побегать, чем остаться без скальпа", – подумал Ласло и схватил с транспортёра проплывающую мимо коробку. Раздался противный скрежещущий звук, вызвавший у него невольный озноб, и во все стороны полетели клочья разорванной ячеистой упаковки. На неопознанной детали – принадлежности бортового оборудования, остались глубокие царапины, отливающие свежим металлом.

Перед глазами землянина сразу же возникла отчётливая картинка, как господин комиссар, превратившийся во льва, расправляется с противниками (нужно заметить, это было крайне неприятное зрелище, – ведь мало кто может справиться с разгневанной крупной кошкой).

– Ого, киска! Да ты сила! – выдохнул он уважительно, заодно порадовавшись, что его напарница неполноценный морф.

– А то! – Аэлита победно фыркнула, видя, что противник рванул под защиту уцелевшего груза.

К счастью, кошки есть кошки, даже если они наполовину люди. Игра для них всегда на первом месте и вскоре гнев Аэлиты сменился охотничьим азартом. Легко прыгая, она с видимым удовольствием полосовала коробки, которыми Ласло отгораживался от неё.

Можно было бы порадоваться бы перемене в её настроении, но у землянина возникли трудности иного порядка. В разряженной атмосфере орбитального дока они находились в кислородных масках и лёгких скафандрах, которые мало чем отличались от обычных рабочих комбинезонов. И хотя он всё время был начеку, звёздная кошка исполосовала его снаряжение. Причём, настолько сильно, что модуль самовосстановления уже не справлялся с многочисленными прорехами. Ледяная пустота постепенно проникала в скафандр. Она вызывала не только сонное оцепенение, но и странное равнодушие к собственной судьбе.

Стараясь придти в себя, Ласло тряхнул головой. "Nem!… Взбодрись, мадьяр! Рано ещё умирать! " – подумал он с упрямством истинного венгра, и в этот момент на него налетела звёздная кошка. Воспользовавшись его заминкой, она основательно распорола ему не только комбинезон, но и руку. Он схватил её за шкирку, и без капли раскаяния отшвырнул прочь: у него больше не было времени на игры.

– Аэлита! Смерти моей хочешь? Так и скажи! – рявкнул он, и шагнул ей навстречу. – Смотри, что ты наделала! У меня уже не комбинезон, а сплошное решето.

Уязвлённая грубым обращением, звёздная кошка снова разъярилась. С переворотом спустившись вниз, она зашипела и изготовилась к прыжку. До неё не сразу дошло бедственное положение землянина. При виде многочисленных прорех на его снаряжении и шариков крови, медленно планирующих на днище дока, её глаза испуганно расширились и потемнели.

– О Атум! Только не вакуумный сон! – Она сорвала с себя модуль самовосстановления и бросилась к напарнику, находящемуся в бедственном положении. – Миленький обезьян, пожалуйста, не умирай! Ласло, не спи, потерпи немножко, сейчас система восстановит терморегуляцию… Прости, прости! Я не хотела! Проклятые неполадки с "Птицей удачи" совсем выбили меня из колеи…

Таща его к шлюзу, Аэлита ещё что-то бормотала, но Ласло её не слушал. От внезапно навалившейся слабости у него закрывались глаза и подкашивались ноги. Он страшно хотел спать, но звёздная кошка не давала ему уснуть и всё время теребила. Это жутко раздражало, но у него не хватало сил даже разозлиться. Сквозь неплотный туман беспамятства он увидел, как их окружили люди с уверенными повадками, которыми отличаются любые блюстители порядка. А затем перед ним возникла незнакомая девушка с озабоченным выражением на лице. В руках она держала шприц, точней устройство, которое его заменяло.

Ласло блаженно улыбнулся. "Слава богу! Можно расслабиться. В случае чего врачи откачают".

В следующий раз он уже очнулся в своей кровати. Об этом ему сообщили знакомые ощущения и запахи. Он открыл глаза и первым делом натолкнулся на немигающий взгляд звёздной кошки.

– Как ты? – спросила она, не пошевелившись на стуле.

– На все сто, – Ласло сел и провёл внутреннюю ревизию. Она подтвердила, что в его словах нет ни капли лжи. От слабости не осталось и следа. Он был бодр и здоров как никогда. – Не парься, киска, у всех случаются недоразумения.

Прерывая поток его словоизлияний, звёздная кошка швырнула ему платёжный кристалл.

– Прости. Мне очень жаль, но я не хочу повторения того, что случилось в складских доках. Мы должны расстаться, пока дело не дошло до летального исхода, – проговорила она с каменным выражением на личике. Помолчав, она добавила: – Думаю, этого хватит на первое время. А потом, как только заработаю, сразу же переведу тебе причитающуюся долю.

– Не стоит. Я не пропаду, – чувствуя себя обманутым, Ласло сжал в ладони платёжный кристалл и тоскливо сгорбился. – От груза хоть что-нибудь уцелело? Если что, то я готов возместить ущерб.

– Ты ничего не должен. Не беспокойся! Оборудование не пострадало, только внешние повреждения.

– Ясно. Когда мне уйти? Прямо сейчас? – спросил он, не поднимая глаз.

Красноречивое молчание ответило ему без слов. Ласло поднялся и заходил по каюте. Он быстро покидал вещи в сумку, благо их было немного, и перед тем как уйти обернулся, стоя в дверях.

– Спасибо тебе за всё, Аэлита. Не поминай лихом. – Придя в себя от неожиданного увольнения, он ухмыльнулся. – Хочу, чтобы ты знала, я не держу на тебя зла. Удачи тебе, киска! Может, ещё свидимся.

– Я тоже на это надеюсь, – отозвалась звёздная кошка. Сейчас и пока он собирался, она не спускала с него немигающего взгляда. – Кстати, обезьян, я замолвила кое-кому за тебя словечко в Навигационной школе. Если поспешишь, то успеешь попасть в последний набор в этом году, на курсы низшего астролётного состава.

Ласло ошеломлённо хлопнул глазами, до него не сразу дошло, о чём она говорит.

– Выходит, ты меня не выгоняешь, а даёшь учебный отпуск? – уточнил он с замиранием сердца.

Зевнув, звездная кошка лениво потянулась.

– Это ты уже сам решишь, стоит ли возвращаться на "Птицу удачи". Только учти, без диплома тебе нет обратного хода. Понял?

– Понял! Ах ты, поганка!… Спасибо, Аэлита!

Просиявший землянин дёрнулся было к звёздной кошке, но затем передумал и бросился к выходу из каюты. Здесь он чуть было не столкнулся со светловолосой ухоженной женщиной средних лет и автоматически отметил, что ему чем-то знакома эта военная выправка и властная мина на лице. "А-а! Господин комиссар! – догадался он. – Никак к Аэлите пожаловала родственница".

– Мадам!… Прошу прощения. Нет слов, как я огорчён, что вынужден покинуть ваше приятное общество, – дав дорогу гостье, Ласло с учтивой миной склонил голову.

Леди Луару смерила его внимательным взглядом и слегка кивнула, а затем повернулась к взволнованной Аэлите, которая при виде неё сразу вскочила на ноги и застыла у своего кресла.

– Здравствуй, детка! Извини, что врываюсь без предупреждения. Но я только сейчас прилетела на Рамбо и узнала, что ты здесь.

– Мама!… Госпожа, я так рада, что вы почтили меня своим визитом, – залепетала Аэлита, не зная, как обращаться к неожиданной гостье.

В ответ на вопросительный взгляд землянина, она заполошно замахала руками, показывая, чтобы он уходил. Ласло пожал плечами и подчинился её требованию. Он шагнул за дверь, но его заедало любопытство, и он не дал ей закрыться.

Видя колебания дочери, леди Луару тепло улыбнулась и раскрыла ей свои объятия.

– Вот дурочка! Быстрей обними меня, не то я подумаю, что ты меня больше не любишь.

– Мамочка! – выдохнула Аэлита и спустя мгновение повисла на шее у гостьи.

– Бессовестная девчонка! Неужели я должна гоняться за тобой по всей Вселенной, чтобы выяснить, почему ты не кажешь носа домой?

Видя, что беседа приняла нормальный родственный оборот, Ласло успокоился и тихонечко убрал ногу, давая двери закрыться. Он повесил сумку на плечо и в сопровождении дельфинчика, который с грустным видом неотвязно следовал за ним, направился к выходу из звездолёта. У входа в шлюз он заметил какое-то шевеление у себя под ногами.

– Ба! Жив, курилка! – обрадовался землянин.

Прощаясь, он коснулся призрачной лобастой головы дельфинчика, а затем вполне материальной головёнки зверёныша, украшенной золотыми иглами. Рубиновые капельки на их кончиках куда-то исчезли.

– Пока, ребята! Ждите и я вернусь.

Но ёж не захотел расставаться с тем, на кого настроился и теперь считал своим хозяином. Он ловко вскарабкался по одежде Ласло и, добравшись до его груди, вдруг растёкся золотой лужицей. В следующее мгновение шею землянина украсило такое ожерелье, которому позавидовал бы император Рамбо – до того как его окончательно скрутила болезнь он отличался непомерной страстью к ювелирным украшениям.

– Э, нет! – запротестовал Ласло. – Если уж ты решил выйти в свет, то будь добр, прими вид поскромней. Мне ещё дорога моя шея.

Чудо вадсайской робототехники не стало возражать. Распавшиеся наночастицы образовали простой серебряный медальон в виде открывающейся луковицы. Правда, к нему прилагалась затейливая цепь из чернёных черепов. Видимо, у создателя квазиживого зверёныша были сильны эстетские наклонности.

– Вот теперь совсем другое дело, – одобрил Ласло.

Спустя некоторое время гравитационный лифт доставил его к поверхности планеты, и он отправился на поиски Навигационной школы. Но перед этим он всё же не удержался и, зайдя в видеоавтомат (на Рамбо почему-то были не в ходу переносные видеофоны), позвонил Аэлите.

Пойманная врасплох поначалу она просияла при виде него, но затем скорчила недовольную рожицу.

– Только не говори, что раздумал поступать в Навигационную школу и решил снова податься в охотники за сокровищами, – проговорила она вредным голосом.

– Нет-нет! – успокоил её Ласло. – Я звоню, чтобы узнать, чем ты будешь заниматься, пока я учусь.

– Чем, чем! На счёте у нас ноль. – Звёздная кошка поёрзала в кресле и состроила зверскую рожицу. – В общем, я подписалась на рейсы Бураги, – уныло сообщила она. – Ой, только не начинай! Без тебя знаю, что это позорище. А что ещё остаётся делать? У меня прогулочная яхта, а не грузовик, так что выбор невелик.

– Удачи, Аэлита! – пожелал ей Ласло, давясь смехом. – Я никому не выдам твой маленький секрет, но и ты обещай, что не соблазнишь Бурагу, – добавил он, и поспешно отключился, когда рассерженная звёздная кошка что есть силы саданула хвостом прямо по видеоэкрану.

Веселье землянина объяснялось просто. Бурага был ненормальным богачом, который любил нанимать частные яхты для путешествий. Главный прикол состоял в том, что этот тип был нарциссом и эксбиционистом. Короче, этот извращенец если не спал, то болтался следом за членами экипажа и канючил, чтобы они расхваливали его достоинство и в самом деле имеющее выдающиеся размеры. Причём, стоило только иссякнуть потоку славословий, как он начинал рыдать и жаловаться на свою несчастную судьбу, да так горько и надоедливо, что никто не мог долго выдержать.

И хотя в остальном Бурага был безобиден, как младенец и за своё, в общем-то, невинное чудачество платил сумасшедшие деньги, редко кто соглашался на такие круизные рейсы.

Если вдруг среди экипажей звездолётов кто-то внезапно богател, то первым делом подозревали, что они прокатили Бурагу. И не дай бог, если это подтверждалось. Бедняг, пошедших на такое, так нещадно высмеивали, что они годами не осмеливались показываться в тех местах, где их знали.

5. Навигационная школа

Отсмеявшись, Ласло немного помедлил и снова набрал Аэлиту – ему было любопытно, зачем приходила глава семейства Дарирр. Почему-то он не верил, что дело только в родственных чувствах.

Расчёт оказался верным – звёздная кошка перестала злиться, и они ещё немного поболтали о всякой всячине. Правда, к его разочарованию, она ни словом не обмолвилась о цели визита леди Луару. Поэтому он пожелал ей счастливого пути и двинулся к будочке вызова воздушного такси, надеясь таким образом добраться до Навигационной школы.

На стоянке оказалось пусто. Ласло глянул на часы и огорчённо присвистнул. Судя по времени, наступил час пик. Рамбуанцы, как все нормальные обыватели, покончив с делами, бросились по домам, ища приюта под семейным крылом.

"Ну и ладно, а мне спешить некуда, да и не зачем", – подумал землянин с лёгкой грустью. Он ощущал себя птицей, которая внезапно вырвалась из клетки и теперь не знает, что ей делать со своей свободой.

Не глядя, Ласло швырнул сумку на одну скамейку, а сам уселся на другую. Быстро густеющие сумерки тёплого летнего вечера настроили его на лирический лад. Охваченный редким для него безмятежным состоянием духа, он закинул руки за голову и уставился в синеющее небо с первыми проблесками звёзд. Но к умиротворению на душе по-прежнему примешивалась грусть. Как заноза в сердце она не давала ему достичь полной гармонии с окружающим миром. А виновата в этом была луна. Точней, отсутствие её бледного диска на небе, которое мешало забыть, как он страшно далеко от родного дома.

"Правильно говорят, что все мы родом из детства. А может, нет никакого Рамбо и звёздной кошки тоже нет. Может, всё это только снится?" – вдруг подумал Ласло и с внезапно вспыхнувшей надеждой поискал на небе тонкий серп месяца. Вместо этого его взгляд натолкнулся на россыпь бледных кружочков, самый крупный из которых был размером с крупную монету. "Вот дурак! Последнее дело сомневаться в собственном рассудке", – укорил он сам себя и постарался изгнать тоску по дому, всё чаще дающую знать о себе. Космос без прикрас оказался коварным врагом, не ведающим снисхождения к слабакам.

Через некоторое время тренированный глаз землянина выхватил на небе приближающуюся крохотную точку. На какое-то мгновение такси зависло над его головой, а затем по невидимой спирали устремилось вниз.

– Ну, наконец-то! Явились, не запылились! – проворчал он, радуясь, что ностальгия отступила.

Несмотря на то, что спуск такси больше походил на падение, оно умудрилось мгновенно затормозить, а затем плавно опуститься прямо у ног своего пассажира. Причём, так близко, что тот с трудом подавил желание запрыгнуть на скамейку.

Вновь прибывшее такси оказалось точной копией машинки, на которой они добирались до Иммиграционного департамента. Наверно поэтому, когда Ласло забрался внутрь салона, ему почудился запах мяты, а во рту появился отвратительный привкус рамбуанских деликатесов, столь любимых звёздной кошкой. "Тьфу, какая гадость!" – он сглотнул набежавшую слюну, жалея, что некуда плюнуть.

К счастью, наваждение быстро отступило. Угнездившись на сиденье, Ласло назвал пункт назначения и прикрыл глаза, настроенный немного подремать. Но не тут-то было. Возникший зубастый Бэтмен ухмыльнулся во всю пасть и заявил, что Небеса Мартиссы ничем не могут помочь уважаемому шаону, – мол, в том районе, куда ему нужно, нет причальных мачт.

Хотя диспетчер извинился за доставленные неудобства, землянину было жаль времени потраченного на ожидание, вдобавок ему не понравился тон, каким с ним разговаривали. Обычно таким тоном интеллигентные люди на Земле общаются с тупицами. Вроде бы они вежливы, но при этом весь их вид и поведение красноречиво говорят: "ну ты и недоумок!"

Вместо того чтобы выйти из такси, Ласло развалился на сиденье и нехорошо прищурился. Он изыскивал причину для скандала, и долго искать не пришлось, достаточно было вспомнить о липовом гражданстве.

– Понятно! – процедил он зловещим тоном: – Вы просто не хотите доставить меня по месту назначения. Ведь с некоренным жителем Рамбо можно обращаться как с отбросом общества. Не так ли?

Бэтмен перестал ухмыляться, и на его мультяшной физиономии проступило недоумение.

– Что? – вопросил он и, помолчав, нерешительно добавил: – Извините, кажется, вы не поняли…

– Куда уж нам! – рявкнул Ласло, переходя в атаку. – Ведь мы для вас, имперцев, просто дерьмо! Ублюдки с окраинных миров!… Я этого не потерплю! Это дискриминация! Я буду жаловаться в ООН!… Нет! Я буду жаловаться господину комиссару или самому императору! Пампаса не потерпит, чтобы империя Ррнайд обращалась с её коренными жителями как с второсортными гражданами!

Нагнетая обстановку, землянин и сам завёлся не на шутку. В полемическом задоре он был готов биться за равноправие Пампасы до последнего пампасца.

Наконец, диспетчер выпал из ступора.

– Извините, шаон, я всего лишь искусственный интеллект. Такие вопросы вне моей компетенции, – проговорил он, дружелюбно осклабившись. – Если вас не затруднит подождать, я вызову дежурного оператора. Изложите ему свои претензии.

Ухмыльнувшись на прощание, Бэтмен растаял в воздухе. Ласло показалось, что на его лице промелькнуло облегчение. Видимо, политические дебаты плохо действовали на искусственный интеллект. И то верно. В них слишком мало логики и слишком много бессмысленного пустозвонства, которое не в силах выдержать даже живое существо, чувствующее себе в иррациональном мышлении, как рыба в воде.

Спустя некоторое время вместо диспетчера нарисовалась хмурая физиономия дежурного оператора. Первое, что бросалось в глаза, это необычный головной убор и высоченный форменный воротничок, подпирающий острый мальчишеский подбородок.

– В чём дело, шаон? – рыкнул звёздный кот, неприязненно глядя на скандального пассажира.

Но Ласло был стреляный воробей, его было не смутить грозными взглядами. Откинувшись в кресле, он сложил пальцы домиком и в свою очередь уставился на дежурного оператора.

Потянулись минута за минутой, но никто из собеседников не спешил нарушить тягостное молчание.

Наконец звёздный кот презрительно фыркнул.

– Так в чём дело? – не утерпел он.

– Думаю, даже вам нетрудно догадаться. Конечно же, в отвратительном обслуживании. В чём же ещё? – соизволил ответить Ласло и издевательски ухмыльнулся, поняв, что игра уже выиграна.

"Так-то, котик! Не тебе тягаться с царём природы!" – подумал он с торжеством.

На лице дежурного оператора появилось обиженное выражение.

– Впервые слышу, чтобы жаловались на наш сервис! – буркнул он. – Итак, я могу быть чем-то полезен?

– А то! Я требую жалобную книгу!

Произнеся сакраментальную фразу, которая в совковые времена была равносильна сказочному сезаму, открывающему пещеру с сокровищами, Ласло затаил дыхание. Он был опытный авантюрист. По некоторым признакам, он уже понял, что имеет дело с совсем зелёным новичком. Нервничая, молодой звёздный кот периодически оглаживал обшлага новенькой формы и однажды покосился на блестящие лычки – явно ещё непривычное украшение на его воротнике.

Ожидания землянина полностью оправдались. В результате виртуозных переговоров ему удалось выбить из Небес Мартиссы не только бесплатный проездной на три месяца, но и неплохую денежную компенсацию.

Руководство Небес Мартиссы, незримо наблюдающее за переговорами своего неопытного коллеги, разочарованно переглянулось. Что-либо менять было уже поздно, – как говорится, коней на переправе не меняют, а финансовые законы везде одинаковы. Конкуренция она и в космосе конкуренция. Проще откупиться по мелочам, чем потерять доброе имя, а вслед за ним и прибыли.

Страшно довольный собой Ласло наконец-то выбрался из злосчастного такси, – к великому облегчению служащих Небес Мартиссы, и устремился на поиски наземных средств передвижения.

Через два квартала он набрёл на стоянку разномастных приземистых автомобилей на воздушной подушке. Внешне они очень походили на стадо неуклюжих черепах, греющихся на солнышке. Как выяснилось, этим сходство не ограничивалось. Максимум что можно было выжать из механических рептилий – это сорок километров в час. Вдобавок наземные такси не имели ни голосового управления, ни связи с диспетчерской. Во всяком случае, все эти функции никак себя не обнаруживали.

Поняв, что бесполезно тыркаться наугад, землянин уже собрался ретироваться, чтобы поискать более современное средство передвижения, но тут подоспела помощь. Причём, с неожиданной стороны. Готическое ожерелье вдруг ожило и ртутной амёбой поползло по его рубашке. Добравшись до обшарпанной панели такси, вадсайский ёж – и по совместительству испорченный фотонный прибор – вырастил лапку и набрал нужную комбинацию кнопок, а затем вернулся тем же путём на прежнее место. Приняв форму ожерелья, он снова повис на хозяйской шее.

– Спасибо, друг Федька! – воскликнул Ласло.

На радостях он не заметил, что окрестил своего странного спутника. Поэтому ментальная благодарность "ежа" застало его врасплох.

– Ты это чего? – удивился он, и тут же догадался, в чём дело. – А! Насколько я понимаю, тебе понравилось имя? Носи на здоровье! Кстати, Фёдор, нужно было напрямую телепатировать, какие кнопки нажимать. Зачем было самому утруждаться?

Сильнейшее огорчение "ежа" заставило его поморщиться.

– Тихо-тихо, малыш! Не нужно так переживать! Я же не знал, что у нас двухсторонняя связь только на уровне эмоций.

Набрать на панели пункт назначения было минутным делом, и Ласло взгромоздился на жёсткое сиденье – оно отличалось от удобных кресел воздушных такси, как небо и земля. Автоматика отсутствовала, и он потянул на себя выдвинувшийся из днища массивный рычаг.

Пережиток эпохи рамбуанского технократического неолита неохотно дернулся и… пополз назад. Видя такое дело, землянин решил немного поупражняться в управлении неуклюжим транспортным средством, чтобы не дай бог не разнести что-нибудь по дороге. Ему совсем не хотелось объясняться с полицейскими.

В течение пяти минут Ласло поутюжил площадку стоянки, а затем двинулся к своей цели. Поначалу ему не нравилось тащиться со скоростью черепахи, но оказалось, что в неспешном передвижении по улочкам Рамбо есть определённые преимущества. Во-первых, глазея по сторонам, вскоре он почувствовал себя беззаботным туристом, находящимся на заслуженном отдыхе. Во-вторых, гигантский мегаполис был словно шкатулка с потайными местечками. Стоило только завернуть за угол, и он менялся до неузнаваемости.

Несмотря на допотопность средства передвижения, заблудиться было невозможно. Видимая лишь водителю перед носом такси всё время маячила жёлтая стрела, указывающая нужный маршрут. Но после площади, окружённой гигантскими блестящими пятигранниками, машина вплыла на узкую улочку и указатель погас. После некоторых раздумий Ласло решил не возвращаться и двинулся по ущелью, образованными сплошными многоступенчатыми постройками, которые стенами высились по обе стороны от дороги. В довершение ассоциации с горами по каменным крышам, частично скрытых густой зеленью, как по горным уступам, прыгали многочисленные ручьи и изящные животные. Они очень походили на коз, но их было сложно перепутать с теми, что жили на Земле.

Стараясь рассмотреть неведомых жителей, прячущимися за глухими стенами без окон, Ласло до предела замедлил ход такси. Вдруг одна из рамбуанских коз вспрыгнула на капот машины и уставилась на него блестящими тёмными глазами. Стоило ему протянуть руку и животное распустило зачатки драконьих крыльев и гигантским прыжком перелетело на крышу соседнего здания. Ласло пустился было в погоню, но куда там! Неуклюжий автомобиль не поспевал за кульбитами летучей беглянки и вскоре он безнадёжно отстал.

Как только закончилась улочка, напоминающая каньон в горах, снова заработал бортовой навигатор. Ласло хмыкнул – показная допотопность такси оказалась липой, рассчитанной на туристов. Не было никакой автономии передвижения. Диспетчерский пункт управления держал машину под неусыпным контролем. Но он взял себе на заметку, что в городе есть мёртвые зоны, где можно укрыться от наблюдения.

Обилие впечатлений вскоре притупило его любознательность. Даже кружок монотонно завывающих товарищей в оранжевых хламидах, парящих довольно высоко в воздухе, не вызвал у него особого интереса. Правда, Ласло всё же не удержался и выкрикнул им приветствие. В результате двое недоумков выпали из транса и сверзились вниз и он, сияя голливудской улыбкой, помазал им обеими руками и двинулся дальше. Парни хорошо приложились о землю, но он не чувствовал ни малейших угрызений совести. Отборная ругань, несущаяся вслед, недвусмысленно свидетельствовала о том, что вряд ли это порядочная религиозная секта.

Спустя некоторое время после инцидента с последователями Юрия Лонго такси что-то невнятно прохрипело. Из неразборчивых звуков с большим трудом можно было догадаться, что они приближаются к конечной цели путешествия.

И в самом деле, как только машина пересекла полосу самых настоящих берез, показались шарообразные постройки, окружающие громадный комплекс Навигационной школы. Вопреки ожиданиям землянина, здания выглядели вполне современно. Единственно, что ему не понравилось – это высоченная стена, окружающая Навигационную школу по всему периметру. Почему-то она сразу же напомнила ему о родной планете. Особенно о местах, не столь отдалённых, сколь не заселённых. Но делать было нечего. Ведь он похвастался Аэлите, что обязательно получит диплом именно этого престижного учебного заведения, хотя она предупреждала его, что учиться там не мёд.

Расплатившись за поездку, Ласло двинулся к небольшому зданию, выполняющему функции КПП. До него оставалось метров триста-четыреста, но даже с такого расстояния было видно, что там стоит военизированная охрана. Вдобавок, из-за стены доносились резкие голоса, выкрикивающие команды. "Вот чёрт! Кажется, всё же придётся испытать на своей шкуре прелести армейской жизни", – подумал он с унынием. В своё время ему удалось откупиться от призыва в доблестные ряды защитников родины.

Шагая по тропинке, Ласло насторожённо поглядывал на нагромождение разнокалиберных яиц, торчащих из зелени. На других планетах ему уже встречались такие постройки – это был излюбленный архитектурный стиль сорноев. Но царящая кругом тишина была совершенно не свойственна их поселениям. Почувствовав взгляд на затылке, он резко обернулся. С некоторых пор ему не давало покоя ощущение слежки за собой. Вот только соглядатай был очень опытен и ни разу ещё не прокололся. Несмотря на все его ухищрения, он ни разу не дал себя обнаружить.

При виде оружия в руках землянина, кругленький сорной, облачённый в аккуратный костюм, встал как вкопанный и удивлённо захлопал глазами.

– Уважаемый шаон, надеюсь, вы понимаете, что я выполнял свой долг. Совершенно незачем так сильно злиться на меня, – пролепетал он, часто хлопая длиннющими голубыми ресницами.

– Что?! – удивился Ласло, пытаясь вспомнить, где он видел этого типа. – А! Рамбуанский информаторий! Отключение за неуплату! Администратор орбитальной станции. Н-да. Следовало бы тебя пристрелить, да на твоё счастье рука не поднимается, – проворчал он.

– Вот и хорошо! – сорной ухмыльнулся, видя, что его скандальный клиент прячет оружие. – Слушай, а ты не боишься, что тебя арестуют за это? – добавил он по-свойски. Будто бы это не он только что трясся от страха.

– За что? – поинтересовался Ласло, сделав вид, что не понимает, о чём идёт речь.

– За нейропарализатор. Они запрещены на Рамбо.

– Кто тебе сказал, что это нейропарализатор? К твоему сведению, это обычный станнер, к тому же среднего радиуса действия.

– Не ври! Я знаю все типы оружия, меня не обманешь, – гордо заявил сорной и по привычке пригладил разноцветный хохолок.

– Умник! Откуда ты только выискался на мою голову? – фыркнув, Ласло смерил собеседника любопытным взглядом. – Ты здесь живёшь?

Реакция сорноя его удивила. Он боязливо огляделся по сторонам. "Видимо, в семье не без урода", – подумал землянин, зная, что за птичьим племенем утвердилась репутация редких забияк.

– С ума сошёл? Здесь живут только кайро, – проговорил трусоватый сорной.

– Да? Тогда что ты здесь делаешь?

– Думаю, нам по пути. Я тоже поступаю в Навигационную школу. Идём, а то опоздаем. Ровно в восемь ворота Навигационной школы закрываются до утра. Не знаю, как ты, а лично я не собираюсь возвращаться в город по темноте. Кайро – редкие сволочи. Прикидываются добропорядочными гражданами, но ходят слухи, что они могут заловить какого-нибудь бедолагу и продать в рабство на окраинные миры. Вон видишь? Уже караулят! – Сорной ткнул пальцем в ближайшие кусты. В присутствии землянина он обрёл привычное нахальство. Весело приплясывая, он громко выкрикнул: – Накось выкусите, гады! Нас так просто не возьмёшь! У моего товарища есть оружие, только суньтесь и он живо вас пристрелит!

– Идём, Аника-воин, – улыбнулся Ласло, не заметивший вокруг ничего подозрительного, – а то действительно опоздаем.

Время и в самом деле поджимало. Поэтому будущие курсанты Навигационной школы прибавили шаг.

Как только они скрылись за поворотом, на тропинке появились трое низкорослых гуманоидов. Кайро начали о чём-то тихо совещаться. Многочисленные шипящие звуки в их языке говорили о том, что они принадлежат к славному племени, ведущему своё происхождение от ящеров. По каким-то неведомым причинам сорнои боялись их до умопомрачения и кайро этим бессовестно пользовались. Как правило, они за бесценок скупали дома в приглянувшемся районе. Конечно, если там было поселение сорноев. Как только "птички" узнавали, что у них поселился кто-то из кайро, они тут же удирали. Причём, снимались всем табором, и с такой скоростью покидали насиженное место, будто под задницей у них развели костёр.

Вскоре к троице кайро присоединились ещё несколько соплеменников. Прибывшее пополнение повысило боевой дух главаря, почти квадратного приземистого коротышки. Он глянул на часы, и увеличившаяся банда снова залегла у тропинки. Видимо, кайро знали о строгих порядках, царящих в Навигационной школе.

Не подозревая, о поджидающих их неприятностях, новоявленные приятели буквально в последнюю минуту влетели в ворота КПП. Старший дежурного патруля открыл было рот, собираясь сделать им замечание, но поймал красноречивый взгляд землянина и лишь фыркнул. Заключённые внутрь организма, паспорта имперцев всегда были при себе, и он жестом велел им войти в специальную идентификационную камеру.

Но этим дело не ограничилось. Помимо детекторов их ожидал ручной обыск, на который Ласло не рассчитывал. Остальное оружие он сбросил по дороге, припрятав его в укромном месте, но нейропарализатор оставил при себе, понадеявшись, что его невозможно обнаружить детекторами. Беспокойная жизнь приучила его всё время быть настороже и, оставшись совсем без оружия, он чувствовал себя неуютно.

"Вот чёрт! Один неверный ход и игра проиграна", – расстроился Ласло, заметив, что по знаку старшего один из дежурных направился к пульту, явно за тем, чтобы сообщить в полицию.

"Ну вот! Теперь никакой учёбы и полётов в космос. Остался только один путь – сначала в каталажку, неизвестно на сколько, а затем лишение гражданства и высылка за пределы Содружества. Ну а там, в Пограничье, без связей и оружия меня ожидает жёсткая посадка на самое дно, – подумал он с горечью. – Что ж, как не единожды говаривала милая мамочка с отчимом, с моими наклонностями мне самое место среди всякой швали", – попытался он философски взглянуть на сложившуюся ситуацию. Правда, без особого успеха. Как он ни старался, его не покидала досада, что он так глупо попался. В довершение неприятностей на него внезапно навалилась усталость, и он понял, что действие лекарств закончилось, и это дают о себе знать последствия вакуумного сна. Да и пустой желудок напомнил ему, что в последний раз он ел рано утром.

Чувствуя, как предательски дрожат колени, Ласло сунул руки в карманы и походил по комнате, а затем прислонился к стене и напустил на себя независимый вид. Он не хотел, чтобы кто-нибудь из присутствующих заметил его слабость.

"Ну и ладно. Шваль так шваль. Ничего на свете лучше нету, чем бродить друзьям по белу свету… друзья? Нет у меня никаких друзей! Были бы друзья, было бы совсем другое дело. А так одни подельники. Отбросы, готовые продать тебя ни за грош", – подумал он с ожесточением.

Чтобы хоть немного унять нарастающую боль в висках, Ласло прижался затылком к прохладной поверхности стены, и тут на него накатил сильнейший приступ жалости к самому себе. "Из друзей была только одна глупая звёздная кошка, да и та теперь отвернётся. Действительно, сколько можно нянчиться с недоумком". Он стиснул зубы, стараясь подавить слёзы, но они не слушались и продолжали упорно наворачиваться на глаза. "Ну, падла, давай ещё разревись, будто тебе семь, а не двадцать семь! Только этого ещё не хватало! И нечего искать виноватых, коли сам дурак!" Сделав вид, что закашлялся, Ласло сглотнул вставший в горле комок и поискал взглядом сорноя, но тот куда-то исчез. "Вот и птичка слиняла, даже некому оказать моральную поддержку", – уныло подумал он.

Граждане империи Ррнайд были чрезвычайно законопослушны, и быть бы землянину в тюрьме, но тут на его счастье в помещение КПП ввалилась разношёрстная компания под предводительством высоченного громогласного толстяка. Судя по возрасту это были не курсанты, да и дежурные при виде них взяли под козырёк.

Толстяк махнул остальным, чтобы его не ждали, и смерил поникшего Ласло весёлым взглядом.

– Ну-ка, дай мне эту игрушку, – сказал он и протянул руку к старшему патруля.

– Господин Ирвинг, я не могу! Незаконное оружие должно храниться в спецбоксе до прибытия полиции.

– Засранец! Вздумал меня учить? – добродушно прогудел толстяк.

И что-то такое было в его облике, что старший патруля больше не стал возражать и протянул ему нейропарализатор.

– Глянь, Кардо, чем нынче балуется молодёжь.

Толстяк обращался к сухопарому мужчине, выглядевшему так, будто он только что вернулся с зимовки на полярной станции. Несмотря на то, что на дворе стояло лето, да и вечер выдался чрезвычайно тёплый, чудак был одет в конусообразную белую шапку и белый мешковатый костюм с меховым воротником. Помимо этого на нём были сапоги с меховой опушкой и кожаные перчатки, которые не выбивались из общей цветовой гаммы и были такими же белыми, как и остальное облачение.

"Паяц!" – насмешливо подумал Ласло. На энергичном лице мужчины не было и признака унылой печали, свойственной белому клоуну, но его нелепое одеяние вызвало в его памяти сцену из знаменитой оперы Леонкавалло. "Смейся, Паяц, над разбитой любовью!" – страстно пропел Паваротти, и он с трудом удержался от неуместного смешка. Заметив укоризненный взгляд толстяка, Ласло состроил печальную мину. "Не может быть, чтобы он догадался, о чём я подумал", – уговаривал он себя.

Пока он мучился сомнениями относительно толстяка, "паяц" внимательно осмотрел нейропарализатор. Судя по тому, с какой привычной сноровкой он вертел его в руках, оружие было ему не в новинку. К концу осмотра на его физиономии появилось скептическое выражение.

– Дешёвая подделка. В Синтуане это дерьмо штампуют пачками, – вынес он свой приговор и вернул нейропарализатор толстяку.

"Ну, погоди, Аргтур, гнилая твоя душонка! Если это правда, то мало тебе не покажется!" – взбеленился Ласло.

– Да пошёл ты! Это настоящий "гертер"! – выпалил он в сердцах, не желая верить, что его обманули и оружие, за которое отдана куча денег, просто дешёвый хлам.

Сообразив, что неприятностей у него и так выше крыши, Ласло возвёл очи горе.

– Вот чёрт!… Сэр, извините, ради бога! Честное слово, я не хотел грубить. Просто вырвалось с расстройства, – пробормотал он, обращаясь к толстяку, который всё это время смотрел на него с неослабным интересом.

Во взгляде "паяца" не было ничего, кроме равнодушия.

– Марио, не ищи себе неприятностей. Сдай парня полиции. Пусть они с ним разбираются, – сказал он и Ласло замер в ожидании.

– Друг, не будь столь суров к молодёжи! Зачем же портить биографию такому многообещающему молодому человеку? – возразил толстяк и сунул нейропарализатор в карман пёстрой рубашки.

"Паяц" покачал головой.

– Тогда не говори, что я тебе не предупреждал.

– Брось! С каких это пор ты стал таким законопослушным? Забыл, что приключилось на Бурладе, когда ты был в его возрасте? Так я живо напомню!

Толстяк хлопнул "паяца" по плечу и так заразительно расхохотался, что у Ласло окончательно отлегло от сердца.

– Нашёл что вспомнить! Постыдился бы, ведь это ты оказался по горло в дерьме, а не я.

– Это как посмотреть, мой печальный белый друг. Это как посмотреть! – отозвался толстяк.

"Печальный белый друг? Ну-ну!" Озадаченный Ласло посмотрел вслед странной парочке. Когда они, вслед за остальной компанией, скрылись за дверями, ведущими на территорию Навигационной школы, он перевёл взгляд на старшего патруля. "И что теперь? Наверняка прикажут валить на все четыре стороны", – подумал он. Толстяк выручил его с оружием, но не оставил никаких распоряжений по поводу его дальнейшей судьбы.

– Ну ладно, я пошёл, – сказал он и направился к выходу из КПП.

– Стоять! – раздался резкий окрик и Ласло, обернувшись, с недоумением посмотрел на патрульных.

Один из них бросил ему одежду.

– Одевайся, недоумок, и живо дуй к коменданту! – сказал старший патруля и кивнул дежурному, сидящему у пульта. – Миро, свяжись с полицией и отмени вызов. Скажи, что это была ошибка.

– К коменданту? – переспросил Ласло и тут до него дошло. – Так точно! – радостно воскликнул он.

Чтобы больше не испытывать судьбу, он сгрёб одежду и перед тем как покинуть КПП, обернулся. Все четверо патрульных смотрели ему вслед.

– Спасибо, ребята! За мной не заржавеет, – проговорил он, всем своим видом выражая благодарность, и выскользнул за дверь.

Здесь его уже поджидал сорной. В отличие от Ласло его выпустили из КПП без личного досмотра.

– Как дела? – спросил он встревожено.

– Порядок! – спокойно отозвался землянин, на ходу напяливая на себя одежду.

На физиономии сорноя появилось недоверчивое выражение.

– Слушай, ты что, выбросил нейропарализатор?

– Естественно. Думаешь, я такой дурак, чтобы тащить его с собой? – не моргнув глазом, соврал Ласло. – Ну что, приятель, двинули на поиски коменданта? Кстати, как тебя зовут?

– Чирнаурин-алтуариг- Ри- Миассав…

– Стоп-стоп! Достаточно. Можешь не продолжать. Для меня ты будешь Чириком.

– Ну ладно, – согласился сорной и обиженно хлопнул ресницами. – Так и быть дам тебе немного времени, чтобы ты выучил моё имя.

– И даже не надейся! – перебил его Ласло. – Кстати, я…

– Знаю, знаю! – весело чирикнул сорной и тут же добавил, лучась самодовольством: – Ласло Романович. Пограничье. Планета Пампаса. Член экипажа "Птицы удачи". Яхта класса люкс, её хозяйка госпожа Аэлитмиррани даами Ррнари. Вместе вы летаете около трёх лет. Охотники за сокровищами. Правда, не слишком удачливые.

– Гляди-ка! Здорово я тебя разозлил, если ты всё это вызнал, – удивился Ласло, поглядывая на забавного коротышку, которому приходилось чуть ли не бежать, чтобы подстроиться под его шаг.

– Да нет! Если бы тогда не появился тот напыщенный болван, я бы не стал ничего узнавать, – признался Чирик.

По описанию Ласло узнал господина комиссара и спросил, почему он решил, что тот интересовался именно ими. Чирик удивлённо хлопнул ресницами и заявил, что это очевидно, поскольку госпожа Аэлитмиррани даами Ррнари и Ягмир-раами-Дарирр принадлежат к одной семье и он не понимает, кем ещё мог интересоваться господин комиссар, как не близкой родственницей.

Текущие дела не дали землянину пораскинуть мозгами и выяснить, что это значит. Сначала им с Чириком пришлось основательно побегать по огромной территории, разыскивая неуловимого коменданта. Тот обнаружился в преподавательском корпусе, но почему-то был убеждён, что его рабочий день уже закончился. Ласло нагло соврал, что к нему их отправил Марио Ирвинг и это сработало. Комендант выписал им ордера на вселение, и они отправились по своим общежитиям. У них были разные специальности, поэтому Чирика определили в третий корпус, а Ласло – во второй. Особенно его порадовало то обстоятельство, что у каждого была отдельная комната. Курсанты Навигационной школы жили по-царски.

К Чирику было ближе и Ласло из любопытства решил заглянуть к нему в общежитие. Когда они шли к комнате, навстречу им попалась компания молодых людей. Проходя мимо, кто-то из них толкнул сорноя, да так, что он еле удержался на ногах. Не обращая внимания на Чирика, высокий звёздный кот, очень похожий на Киано Ривза вызывающе глянул на землянина, чем окончательно вывел сорноя из себя. Распушившись, он занял боевую стойку.

– Ну ты, придурок! Смотри, куда идёшь, идиот! Ласло, пусти! Я набью морду этой скотине! – распетушившись, Чирик наскакивал на невозмутимого звёздного кота. – Ну-ка, вдарь, если не боишься! Что слабо, любитель молока? – явно напрашиваясь на драку, подзадоривал он морфа.

– Чирик, перестань! – попытался образумить Ласло маленького приятеля, и дружелюбно глянул на кошачью ипостась Киано Ривза. – Думаю, это недоразумение. Шаон сейчас извинится и всё будет в порядке, – проговорил он примирительным тоном.

Вместо извинений звёздный кот шагнул к нему и, не глядя, отшвырнул сорноя со своего пути.

– С дороги, курятник! – рыкнул он.

В результате Чирик отлетел в сторону и основательно приложился о стену. На его личике появилось удивлённое выражение. Обведя окружающих недоуменным взглядом, он закатил глаза и медленно осел на пол. Воспользовавшись тем, что голова хозяина упала на грудь, его норовистый пестрый чубчик растрепался и снова встал дыбом.

Не обращая внимания на бедственное положение сорноя, звёздный кот злобно ощерился на Ласло.

– Вонючий обезьян! Ты кого назвал шаоном? Заруби себе на носу, для тебя я господин!

На лице землянина расцвела широчайшая улыбка. Он напружинился, готовясь к драке. Внутри него всё пело от радостного возбуждения. Наконец-то, можно было дать выход накопившемуся за день раздражению.

– Да ну? Ты ничего не перепутал, котик? В природе есть только один господин и это человек. Иначе, почему вы, оборотни стремитесь ему подражать? Слабо признать, что без человеческой ипостаси вы ничто, обычные звери?

Видя, что доведённый до бешенства противник вот-вот перебросится в звериную ипостась, Ласло разразился смехом, правда, несколько ненатуральным.

– Что, котик, без зубов и когтей тебе слабо?

– Я урою тебя в любом виде, – злобно прошипел звёздный кот.

– Вот и славно! – воскликнул землянин, которому только это и было надо.

Несмотря на поющее в крови возбуждение, он осознавал, что перед зверем, оснащённым человеческим разумом у него почти нет шансов на победу. Особенно, без оружия.

Поняв, что угодил в простенькую ловушку, раздосадованный звёздный кот смерил противника яростным взглядом. Скрюченные пальцы парня то и дело сжимались и разжимались, словно когти зверя. Мягко ступая, он начал подкрадываться к землянину. Это было бы смешно, когда бы ни было так страшно.

Неизвестно, чем бы кончилось дело, если бы не вмешались сородичи сорноя, откуда-то набежавшие на место происшествия. Часть из них суетилась вокруг Чирика – сидя у стены, он уже пришёл в себя и растеряно хлопал глазами, но большая часть сорноев с воинственным видом наступала на звёздного кота.

– Ах ты, негодяй! – раздался нежный голосок, дрожащий от негодования.

Вперёд толпы сородичей вырвалась крошечная сорнойка. В пышном бело-розовом платьице, украшенном голубыми бантиками, она походила на дорогую экзотическую игрушку. Протиснувшись мимо Ласло, малышка с воинственным видом замахнулась сумочкой.

– Вот тебе, вот тебе! Будешь знать, как обижать маленьких! – приговаривала она, что есть силы лупцуя звёздного кота.

Намечающаяся драма с возможным смертельным исходом стремительно перерастала в комедию.

С трудом удерживаясь от смеха, Ласло отступил, благоразумно оставляя поле боя своим могущественным союзникам. Он даже пожалел кошачью ипостась Киано Ривза. На парня было жалко смотреть. Но к его чести, он даже не пытался сопротивляться многочисленным мелким противникам.

Спустя некоторое время основательно потрёпанный звёздный кот вырвался из круга наскакивающих на него сорноев. Надменно вздёрнув, подбородок, он отряхнул одежду и, не глядя по сторонам, двинулся дальше по коридору. Возмущённо галдящие сорнои немного покричали ему вслед, но не стали преследовать. Видимо, и они понимали, что не следует отнимать у гордого парня остатки достоинства.

Заметив, что маленькая защитница усиленно хлопочет около поверженного героя, Ласло по-хорошему позавидовал Чирику. Он и сам не отказался бы от такой храброй подружки. Конечно, в менее экзотическом облике.

6. Учебные будни. Галактический патруль в действии

Оказалось, что для зачисления в Навигационную школу было достаточно вида на жительство. Помимо проживания за счет имперской казны курсантам полагалось ещё бесплатное питание и обмундирование. Но особенно порадовало Ласло то обстоятельство, что обучение тоже не будет стоить ему ни копейки. Правда, на этом халява заканчивалась. За неуспеваемость в Навигационной школе безжалостно отчисляли, причём, невзирая ни на какие связи и смягчающие обстоятельства.

Выбранный им курс по специальности "помощник суперкарго" считался не слишком сложным. Но с первых же занятий на Ласло обрушилось такое количество новых терминов и понятий, что он приуныл, не понимая, как удержать в голове переизбыток информации. Вот тут он и оценил своё новое знакомство.

Как оказалось, вездесущий сорной уже много чего перепробовал в жизни. В том числе и преподавательскую стезю. Правда, как признался Чирик, он ни разу не использовал полученный диплом учителя, во всяком случае, по прямому назначению, но иногда подрабатывал репетитором, доводя недорослей до нужной кондиции. Поэтому он сразу же уловил суть проблемы нового приятеля. Ну а как только в голове Ласло уложились базовые понятия, учёба пошла как по маслу, – ведь он был крайне заинтересован в результате. Тем не менее временами случались казусы. Несмотря на интернациональную мешанину в генах, нет-нет, да в его крови просыпался истинный славянин – с его исконной ленью и неизменной привычкой полагаться на авось.

Поскольку из них ковали будущих помощников суперкарго, то где-то с середины семестра землянин и его сокурсники частенько паслись в орбитальных доках, чтобы на практике закрепить азы обучения. Вот здесь и случилось происшествие, из-за которого Ласло чуть не вышвырнули из Навигационной школы. Правда, сам он пребывал в стойком убеждении, что это случайное стечение обстоятельств. Вот только Марио Ирвинг придерживался прямо противоположной точки зрения и считал, что беспокойный курсант имеет к происшедшему самое непосредственное отношение. И это было более чем серьёзно. Толстяк исполнял обязанности не только зама директора по учебной части, но и возглавлял дисциплинарный совет, который решал, кого из провинившихся курсантов казнить, а кого миловать.

В общем-то, в чём-то Ласло был прав, утверждая, что это было случайное стечение обстоятельств. Накануне того знаменательного дня он находился в увольнении и, вопреки обыкновению, был при деньгах. Так уж вышло, что как раз к этому времени ему пришёл перевод от Аэлиты. На радостях он гульнул с товарищами, причём с таким размахом, что не помнил, как прошёл через КПП. Поэтому наутро он был сильно не в форме и это ещё слабо сказано. Ласло просто загибался от головной боли, перебрав в кабаке сомнительных экзотических коктейлей, а из всех лекарств у него имелся только ледяной душ. Не мудрено, что от малейшего пустяка он взрывался как порох. Дело чуть не дошло до драки, когда один из сокурсников сунулся к нему с каким-то невинным вопросом.

Вот в таком состоянии землянин оказался в орбитальных доках, где его поставили на выгрузку-погрузку пополнения для зверинца одной из планет Пограничья.

Поскольку корабль охотников прибыл с суточным опозданием, то с самого начала на борту ожидающего его судна сложилась нервная обстановка. Во-первых, суперкарго перевозчика долго орал на охотников, сопровождавших груз. Он требовал возместить неустойку, которую ему пришлось уплатить получателю груза за опоздание. Но суровые парни стояли насмерть. Мрачно глядя на суетливого коротышку, они заявили, что это не их вина. Когда им надоело препираться, они потянулись к оружию – в качестве абсолютно мирного дополнительного аргумента.

Суперкарго не оставалось ничего другого, кроме как пойти на попятный. С досады он переключился на курсантов, и первым делом наорал на чем-то приглянувшегося ему землянина. Мол, только этих бездельников и неумех ему не хватало для полного счастья, а особенно, этой мерзкой пропитой рожи. Конечно же, Ласло мгновенно дошёл до нужной кондиции и загорелся желанием набить ему морду. С воплем: "Ах ты, гнусная харя! На себя бы посмотрел!" он бросился к коротышке. К счастью, однокурсники – они же по большей части вчерашние собутыльники – удержали его от опрометчивого поступка.

Видя такое дело, суперкарго собрался было жаловаться сопровождавшему их преподавателю, но затем передумал, решив не лезть в бутылку. Время поджимало, грозя ему новыми штрафами за простой в доках. Поэтому он наконец-то вспомнил о своих обязанностях, и распределил курсантов по местам.

Вот тогда-то Ласло и отличился. Зазевавшись, он перепутал накладные, а когда спохватился, было уже поздно. Сделав своё дело, робот-автопогрузчик укатил в другое место, а он из-за самолюбия не захотел признаваться в совершённой ошибке.

Находящийся на взводе суперкарго этого тоже не заметил. В результате хищники-мясоеды оказались по соседству с мирными травоядными, что категорически запрещалось правилами перевозки. Согласно Гражданского Кодекса империи Ррнайд это преступное деяние проходило по статье: "негуманное обращение с животными" и помимо крупного штрафа каралось общественными работами сроком до двух лет. Ну а поскольку с курсантов взятки гладки, то бедный суперкарго! Это был явно не его день.

Совершив ошибку, Ласло не слишком-то волновался. Он понадеялся, что всё обойдётся, но судьба-злодейка распорядилась по-своему.

Вместо того, чтобы облизываться и пускать слюну при виде желанной, но недоступной добычи, дрейды, представляющие собой бронированную помесь крокодила с медведем, не стали сидеть сложа лапы. Пораскинув мозгами, которые у них оказались неожиданно качественными (что помимо землянина огорчило ещё массу народа), они сумели как-то исхитриться и выбраться из своих клеток. Как им удалось преодолеть надёжнейший силовой барьер, так и осталось загадкой. И вообще, паршивцам страшно везло. Очередная пересадочная станция, которую хищники выбрали местом для охоты, находилась не в космосе, а прямо на поверхности захолустной планеты, вдобавок имеющей кислородную атмосферу.

Выждав подходящий момент, дрейды бросились к вожделенной добыче. Перепуганные кеслы с утробным рёвом шарахнулись от них, а затем, калеча друг друга, заметались по клеткам. Но они недолго находились под защитой силового поля. Видя тщетные попытки ушастиков, пытающихся спрятаться в тесном пространстве, дрейды вошли в их положение и услужливо распахнули двери клеток. И как только кеслы оказались на свободе, на пересадочной станции началась дикая вакханалия.

Ну а поскольку и те и другие зверушки по своим размерам мало чем уступали африканским слонам, то это вылилось в очередную репетицию апокалипсиса. В огромной пещере, вырубленной в скальном грунте, тьму в которой с трудом разгоняли мощные светильники, метались чудища весом в несколько тонн, круша на своём пути всё, что ни попадя. Дистанционные манипуляторы, роботы-погрузчики, платформы и прочее увесистое оборудование – отлетали от них как пушинки. Жуткий рёв животных многократным эхом отражался от стен, вызывая невольную дрожь у обитателей пересадочной станции. В воздухе летали многочисленные клочья разноцветной шерсти, а на полу одна за другой расплывались лужицы, отливающие зловещим багрянцем.

Конечно же, преимущество было за дрейдами, но травоядные были не так беспомощны, как хотелось бы обезумевшим от крови хищникам. Сбившись в плотный кружок, кеслы развернулись задом к противнику и меткими ударами задних лап держали их на расстоянии. Дрейдам это страшно не нравилось. Завывая от огорчения, они нарезали круги вокруг ушастиков, держащих круговую оборону. Временами самые отчаянные из хищников бросались в гущу стада и, отпрыгивая назад, уносили в сторонку громадные куски мяса. Правда, везло не всем. Некоторые из дрейд, не рассчитав прыжок, попадали под удар мощных задних лап и, отлетев на значительное расстояние, недвижными тушами распластывались на полу.

Понаблюдав за звериными разборками, члены транспортника и немногочисленные сотрудники пересадочной станции в растерянности развели конечностями. Все их попытки справиться с возникшей ситуацией, не прибегая к выходу на арену звериных боёв, не привели к успеху. Кроме того, опытный спец, имеющийся на станции, сразу же уловил, что в поведении хищников прослеживаются зачатки разума.

Узнав об этом, суперкарго перевозчика окончательно впал в состояние стойкой депрессии. Самое поганое для него заключалось в том, что по накладным дрейды числились животными, а это уже было подсудное дело. Планеты с разумными формами жизни, находящимися на нижних ступенях развития, входили в сферу интересов Гильдии учёных. Высоколобые не только запрещали вывозить аборигенов с планет-прародительниц, но даже приближаться к их солнечным системам, и Галактический патруль строго за этим следил.

В общем-то, Гильдия учёных не столько заботилась о самих аборигенах, сколько блюла чистоту эксперимента по развитию новой цивилизации. Но как бы ни обстояли дела, это была не головная боль пересадочной станции. Поэтому её руководитель – симпатичная женщина возрастом под тридцать – послала экстренный вызов Галактическому патрулю. Правда, она не сразу решилась на это, а после ожесточённых дебатов. Некоторые горячие головы из сотрудников станции и, особенно, транспортники, настаивали на том, чтобы утихомирить живые танки самостоятельно. Они рвались выйти в док для отлова разбушевавшихся зверей. Но руководитель станции не рискнула пойти на это, хотя знала, что вызов Галактического патруля не менее рискованное дело. Его появление могло обернуться крупными неприятностями лично для неё.

Галактический патруль несокрушимой крепостью стоял на страже закона, и преступники боялись его как огня. Но даже попав в беду, законопослушные граждане обращались к нему не часто. Только в крайнем случае. У всех кораблей Галактического патруля была одна общая черта. Независимо от интернационального состава, за ними утвердилась слава редкостных поганцев. Поэтому, не дай бог, если капитан корабля – само собой, тот ещё подарочек – сочтёт, что его вызвали по пустякам, тогда беда. Имея за плечами могущественный институт власти, при желании он мог осложнить жизнь любому жителю ойкумены. И как правило, осложнял. Для этого ему вполне хватало властных полномочий. Даже с избытком. Включая скорое правосудие с вынесением смертного приговора. Правда, только в случае преступного использования мощи его организации в корыстных целях.

Дурные предчувствия не обманули руководительницу пересадочной станции. Как и ожидалось, Галактический патруль не поверил в разумность дрейд. Капитан корабля ещё на подходе к станции связался с ней и, оглядев с головы до ног, в оскорбительно-вежливой форме заявил, что это полнейшая чушь. Мол, он лично проверил атлас карантинных планет и нигде дрейды не числятся в качестве аборигенов, поэтому нужно было вызывать не их, а Гильдию охотников.

Тогда она, будучи одновременно биологом, причём с довольно известным именем в учёных кругах, в качестве доказательства своей правоты продемонстрировала ему съёмки в пещере. Но капитан по-прежнему был полон скепсиса и не изменил своего мнения. "Некоторые горе-специалисты частенько путают групповые инстинкты с зачатками разумности", – заметил он язвительным тоном.

Женщина с трудом удержалась от ответной резкости. Видя, что корабль вот-вот развернётся и уйдёт, она смирила гордость и попросила его о помощи.

– Господин капитан, можете мне не верить. Я понимаю ваши колебания, сама перерыла все атласы и нигде не нашла этих существ – ни среди животных, ни среди разумных рас. Тем не менее, в подтверждение того что дейдры разумны, я готова поставить на кон свою репутацию. Кстати, я не уверена, что и кеслы относятся к животным, – она перевела дух и в её голосе зазвучали молящие нотки. – Господин капитан, помогите хотя бы по той простой причине, что вы уже здесь, а у меня слишком мало людей. Поймите, я не имею права посылать их на верную смерть. Мы перепробовали все усыпляющие средства, какие есть в нашем распоряжении. Но они совершенно не действуют на них. Видимо, у этих существ необычный метаболизм, что само по себе уже настораживает. Наверняка, их вывезли с неизвестных нам планет. Вы просто обязаны проверить, откуда и для каких целей их везут.

– Я знаю свои обязанности. Не нужно меня учить, – резко парировал капитан, по-прежнему настроенный не слишком дружелюбно.

– Я не учу вас. Я прошу вас о помощи и готова за это платить, – сказала руководитель станции, твёрдо глядя на огненно-рыжего остролицего мужчину, взирающего на неё с холодным вниманием.

– Да неужели? – насмешливо протянул капитан.

Он призадумался, хотя уже собирался отдать приказ о смене курса. На его линии приоритетов мигали ещё два экстренных вызова. После несколько мгновений на его лице появилось неприятное выражение.

– Ладно, так и быть, я помогу вам. Но клянусь, вы заплатите не только штраф, но вдобавок лишитесь остатков своей и без того подмоченной репутации. Ну как, согласны? – жёстко проговорил он, не спуская острого взгляда с лица собеседницы.

– Да! – не колеблясь, ответила она и, сев в кресло, холодно добавила: – Поторопитесь, капитан. Каждую минуту моя станция несёт потери и немалые к вашему сведению.

Проведя ладонью по огненным волосам, собранным в пышный хвост, мужчина недобро прищурился.

– Ну-ну! Храбритесь, милейшая? Деньги – не главная из ваших проблем. Посмотрим, что вы запоёте, когда я выступлю на заседании учёного Совета. Я разнесу вас в пух и прах. Поверьте, я не только не оставлю камня на камне от вашей репутации, но и сделаю всё, чтобы вы стали всеобщим посмешищем.

Гнев капитана не поддавался логическому осмыслению. Вряд ли он выходил из себя только из-за неправомерного вызова. Видимо, руководитель станции тоже это понимала. Отведя взгляд от его лица, женщина устало сгорбилась, что сразу же состарило её на несколько лет. Стараясь сохранить самообладание, она с силой сжала подлокотники кресла и глухо выдавила из себя:

– Мне всё равно, господин Огаташ, только давайте уж скорей переходите от слов к делу.

– Одно другому не мешает. Встречный ветер не повернёт реки, – буркнул капитан.

Несмотря на невозмутимый вид и ровный тон своей собеседницы, его чуткое ухо морфа уловило тоскливые нотки в её голосе. Он сообразил, что увлёкшись прошлым, перешёл границы допустимого. Вдобавок по некоторым неуловимым признакам, известным лишь ему, он догадался, что нанесённый им удар попал в цель и оказался слишком сильным для неё. Смешавшись, он заёрзал в своём удобном кресле. Со стороны это выглядело так, будто под его задницей неожиданно вырос острый шип.

Теребя серпообразную золотую серьгу в ухе, капитан неожиданно улыбнулся и примирительно проговорил:

– Извините, леди Мариен-адд-Роу, кажется, я немного погорячился, – смешно наморщив нос, он чуть слышно фыркнул. – Ну, что вы право? Стоило на вас слегка надавить, и вы уже раскисли. Не дрейфите, госпожа кошка. Я здесь, значит, всё будет хорошо.

– Кто бы сомневался, – иронично заметила Мариен и чуть слышно вздохнула. – Как поживаешь, Крам? – спросила она будничным тоном, каким в свете обычно разговаривают с давними приятелями.

– Нормально. Вот недавно защитил докторскую по адиффузным формам.

– Поздравляю! Наверно, твои близкие страшно рады.

– Само собой! – с гордостью отозвался капитан и его карие глаза оживлённо заблестели. – По этому поводу родители устроили приём, примерно на пару тысяч голов. Представляешь? Жаль, что для меня вечеринка была виртуальной. Родители расстарались и к столу подавали мои самые любимые блюда. Оставалось только облизываться, глядя на это недоступное изобилие.

При виде неподдельного огорчения на его лице у Мариен потеплело на душе. Под маской мужественности и холодного расчёта по-прежнему угадывался всё тот весёлый мальчишка – беззлобный проказник и неугомонный непоседа. Он дружили, сколько она себя помнила, и за что получала бесконечные выговоры от родителей. Мальчишкой Крам частенько удирал из дома и заодно прихватывал с собой маленькую подружку. Родителям не составляло особого труда их отыскать. Перебросившись в звериный облик, они быстро нападали на след беглецов. Как правило, за поимкой и конвоированием домой следовала порка для одного и нудные нотации для другой. Но как ни пытались их разлучить, они снова оказывались вместе.

– Ничего. Ещё наверстаешь упущенное, – пообещала Мариен, чувствуя, что снова подпадает под власть прошлого.

Заметив её изучающий взгляд, капитан усмехнулся.

– Что, сильно изменился? Постарел, подурнел? – спросил он шутливым тоном. – Только не лги, хорошо? Скажи как есть, я переживу.

Откинувшись на спину кресла, Мариен прищурила глаза.

– Уверен, что хочешь знать? – насмешливо спросила она и, получив согласный кивок, отрицательно покачала головой. – Нет, Крам. Как и прежде, ты красив как бог. Единственно, теперь ты действуешь с позиции силы, где-то растеряв своё былое море рыжего обаяния.

– Видимо обмелело со временем. А вот ты ни капельки не изменилась. Всё та же неулыбчивая заносчивая кошка, – капитан оглядел свою собеседницу и понимающе ухмыльнулся. – Ну давай, Мариен, не молчи! Я же вижу по твоим глазам, ты умираешь от желания узнать, есть ли жена и дети у этого обмелевшего моря рыжего обаяния.

Мариен удивленно приподняла брови.

– Ты думаешь? – вопросила она прохладным тоном и поинтересовалась: – Ну, так что? Ты женат?

– Шутишь? С тех пор как ты бортанула меня, я обретаюсь в холостяках, – немного помявшись, капитан не удержался от встречного вопроса: – А ты, Мариен? Наверно, ты уже давно замужем и наверняка за тем уродом, которого тебе подобрали родители.

– Нет, не замужем.

– Нет? – капитан потряс головой. – Ничего не понимаю! Тогда что ты делаешь в этой глуши? Ведь ты довольно известный учёный, могла бы жить где угодно. При желании хоть на Рамбо.

– Могла бы, но не хочу, – проговорила Мариен, сохраняя на лице непроницаемо-спокойное выражение. В задумчивости она крутила кольцо на пальце и разноцветные блики от драгоценного камня падали ей на лицо, не давая разглядеть оттенки её чувств.

– Крам, ты знаешь, что такое ожидание? – вдруг спросила она, не скрывая печали в голосе. – Поверь, это страшная вещь. Особенно, ожидание любимого человека. Ждёшь и ждёшь, а он всё не идёт, занятый своими какими-то неотложными делами.

Капитан помрачнел.

– И кто же он?

– Один негодяй и трус, – с готовностью ответила Мариен. – Представляешь, сбежал от меня, не сказав ни слова, а я всё жду. Спрашивается, зачем? Чтобы узнать, что он превратился в спесивого идиота, которому доставляет удовольствие изводить меня своими подлыми подначками? – она мрачно глянула на капитана, имеющего такой вид, словно он только что надкусил кислейший из фруктов. – Пошёл ты к хаосу, Крам! Выполняй свою миссию и вали отсюда. Знать тебя больше не хочу! – отчеканила она и, резко подавшись вперёд, отключила связь.

"Сто семь акрилийских демонов и одна Адлилуза! Этого просто не может быть!" Растерянный капитан прикрыл глаза. Умелый аналитик и опытный физиономист, он с лихорадочной скоростью анализировал поведение женщины, ища в нём подвох, но она никогда ему не лгала. Он и сейчас был уверен, что сказанные ею слова не были своеобразной местью, и около его рта залегли горькие складки. Давно он не чувствовал себя настолько препогано.

"Мариен, Мариен! Ну, зачем же ты так? Ведь знаешь, что нам не быть вместе. Любовь любовью, но с природой не поспоришь. Сама же это говорила", – пробормотал Крам, охваченный раскаянием и перед его глазами возникло видение из прошлого. Причём так ясно, будто бы и не было череды разделяющих лет. В нём совсем юная сероглазая девчонка сначала бурно разрыдалась на его плече, а затем, давясь слезами, сказала, что её родители в бешенстве, узнав, что они встречаются. Но это были ещё цветочки. Следующие слова Мариен резанули его прямо по сердцу: "Прости, любимый! Боюсь, что мама права. У кошки и лиса нет общего будущего".

Капитан потерянно усмехнулся. "Вот идиот! Нужно было либо бороться за свою любовь, либо дальше бежать… с другой стороны, куда уж дальше?"

Выпрямившись, он рявкнул по селектору:

– Первая штурмовая группа, приготовиться к высадке! На пересадочной станции на волю вырвались животные, – его взгляд остановился на вихрастом крепыше, возникшем на экране. – Кавдори, для изучения повадок зверья посылаю тебе видеоматериал. Загони их обратно в клетки и желательно с наименьшими потерями. Для тебя и зверушек. Имей в виду, усыпляющие средства не действуют на этих тварей, потому готовьтесь действовать ловчими сетями. Да, ещё одно. Животные чрезвычайно опасны. Если будет туго, не миндальничайте. Не слушайте никого, стреляйте на поражение.

– Так точно, господин капитан! – отрапортовал командир штурмовой группы и, обернувшись, весело выкрикнул:

– Подъём, бездельники! Нам подфартило! Есть возможность немного развлечься! Не знаю как вы, парни, а я уже давно мечтаю о сафари!

– Кавдори, действуй в темпе. Нам некогда рассиживаться у грязеедов, – предупредил капитан и озабоченно глянул на пульт. – У меня на очереди ещё два экстрима… нет, уже три.

– Понял, господин капитан! Можно приступать?

– У тебя пять минут на сборы. Грузитесь на борт шаттла и дуйте вниз.

– Есть!

Командир штурмовой группы бегло оглядел своих людей, проверяя всё ли в порядке с их амуницией. Осмотр его удовлетворил и он скомандовал:

– Первая, строиться!

– Есть! – дружно рявкнули двадцать глоток.

– На выход, парни! Быстрей, быстрей! Мать вашу! Шевелите копытами! Что вы как дохлые…!

Брюнетка, находящаяся в арьергарде группы, обернулась на ходу, и с негодованием посмотрела на своего командира.

– Господин лейтенант, между прочим, здесь не только парни! – выпалила она, приподняв прозрачное забрало.

Кавдори расплылся в широченной улыбке. По контрасту с тёмной кожей его острые зубы сверкнули неестественной белизной. Это было сильное зрелище, внушающее уважение само по себе.

– Фапивата-лапочка! Девочка моя дорогая! Давай ты на досуге состроишь мне глазки! Честное слово, ты не пожалеешь, – пропел он бархатным голосом и, покачав головой, неожиданно рявкнул: – Пошла, пошла! Мать твою!… Не оборачиваться, Фапивата! Не то я насверлю лишних дырок в твоей симпатичной заднице!

"Вот скотина!" – обиженно подумала брюнетка и, прибавив скорости, бросилась догонять товарищей.

Уже в шлюзовой камере капитан нагнал штурмовую группу и, отведя её командира в сторону, дал ему отдельное задание.

Шаттл с группой штурмовиков ещё мчался к планете, а Крам Огаташ уже приступил к расследованию обстоятельств экстренного вызова. Для начала он приказал выяснить по чьей инициативе зверей погрузили в один отсек транспортного корабля.

Сотрудники следственной группы оказались на высоте. Высвистанный на борт "Огненного вихря" – так назывался корабль Галактического патруля – суперкарго перевозчика сразу же сказал, что это ошибка курсантов Навигационной школы. Ему поверили, он и в самом деле был слишком опытен для таких детских промахов. Кто конкретно из курсантов напортачил суперкарго не знал, но выяснить это уже не составляло особого труда.

Как только речь зашла о самом грузе, его отправителях и получателях, суперкарго сдулся окончательно. Он клялся и божился, что ничего не знает о контрабандных животных. Пытаясь уговорить суровых блюстителей порядка не заводить на него дело, он чуть ли не ползал на коленях, умоляя не губить его репутацию.

Пока следственная группа занимались преступной цепочкой, которая вела к незаконным гладиаторским побоищам – как выяснилось несколько позже – капитан послал повестку ещё одному свидетелю. По ряду соображений, не слишком связанных с данным делом, он решил побеседовать с ним в более приватной обстановке, чем следственный изолятор. И вскоре в его роскошно обставленной каюте появился Марио Ирвинг. Правда, не живьём, а в виртуальном виде. Галактический патруль мог себе позволить дорогостоящую 3D-связь.

– Привет, старый пёс! Как поживаешь? – поприветствовал его капитан, расплываясь в невольной улыбке. – Прости, что разбудил.

Облачённый в ночную пижаму и колпак высоченный толстяк и в самом деле выглядел чрезвычайно забавно.

– Здравствуй, Крам. Сколько лет, сколько зим! – добродушно прогудел он, пытаясь нащупать тапочки под кроватью. – Спрашиваешь, как поживаю? В общем-то, жил себе не тужил, пока ты не разбудил. Ишь, даже заговорил стихами. Подожди, дай хоть натяну на себя халат, – зевая, добавил он.

Плюхнувшись в удобное кресло-качалку, Ирвинг сдул кисточку колпака, упавшую ему на нос, и потянулся за трубкой. После ряда священнодействий, привычных для любого заядлого курильщика, наконец, он чиркнул спичкой и, с наслаждением затянувшись, выпустил изо рта аккуратные колечки дыма.

– Ну, зачем вызывал? Что-то серьёзное или тебе нужна моя консультация? – поинтересовался он ленивым тоном.

Огаташ не сразу ответил на его вопрос. Вольготно развалившись на диване, капитан, не глядя, взял со столика широкий цилиндрический бокал. Внутри опалесцирующего фиолетового напитка плавало нечто розовое. Мерзкое и живое на вид. С явным наслаждением он сделал большой глоток и улыбнулся своему давнему приятелю. Правда, улыбка не затронула его прищуренных холодных глаз.

Сознательно затягивая паузу, капитан напряжённо размышлял, не совсем понимая, как на этот раз легли карты судьбы. Единственно, в чём он был уверен, так это в том, что иметь Марио Ирвинга на своей стороне, в качестве союзника – это беспроигрышная лотерея. Знал он и другое, что, не дай бог, оказаться с ним по разные стороны баррикад. Тогда это был страшный враг – умный и коварный. Правда, чего не водилось за толстяком, так это подлости. Но при его способностях это было излишне. При желании он мог любого заставить плясать под свою дудку.

– Прости, Марио, что не предлагаю тебе виомель, хотя знаю, что это твоё любимое пиво, – наконец проговорил Огаташ, делая вид, что не замечает любопытного взгляда своего учителя и, в общем-то, давнего друга.

Смерив его завистливым взглядом, Ирвинг тяжело вздохнул.

– Ничего, переживу – пробасил он и жалобно добавил: – Вот только не говори, что твой виомель из погребов Смарита!

– Именно оттуда, а как ты угадал?… Знаю, не отвечай! По цвету и густоте массилонов.

– Не только. Это не всегда работает, – толстяк сделал неопределённое волнообразное движение рукой. – Если внимательно приглядеться, то вскоре уловишь, что массилоны у самых лучших сортов виомели имеют характерный рисунок перемещений. Из погребов Смарита они частенько образуют пары и движутся зигзагообразно.

Огаташ внимательно пригляделся к своему напитку и окинул собеседника уважительным взглядом.

– А ты прав. Впрочем, как всегда. Сколько тебя знаю, столько удивляюсь твоей наблюдательности, – заметил он и поднёс бокал к губам.

Когда он опустел, капитан изящным жестом достал белоснежный платок и аккуратно приложил его ко рту. На зависть толстяку в его манерах сквозили привычки истинного аристократа. Причём не только по духу, но и по рождению. Впрочем, так оно и было. Капитан происходил из очень знатного рода лис-оборотней.

Многочисленное семейство Огаташей славилось не только своей изворотливостью и воинскими талантами. Его отпрыски обладали редкой удачливостью и прозорливостью, а также немаловажным умением вовремя переходить на сторону победителя. В результате чего предки Крама скопили такое состояние, что при желании он мог бы купить себе целое звёздное королевство.

К счастью, капитан не рвался в короли и предпочитал в поте лица трудиться на благо империи Ррнайд.

Поскольку благодаря стараниям Огаташа в атмосфере витало невидимое, но вполне ощутимое напряжение, Ирвинг занимался тем же самым, что и он, то есть мысленно взвешивал его способности в роли предполагаемого противника. Он знал, что капитан честен и прям, но это был истинный потомок Огаташей – хитрый и изворотливый. Поэтому с ним следовало держать ухо востро, что он и делал – доверял, но проверял. Конечно, Ирвинг отдавал себе отчёт, что случись им быть по разные стороны баррикад, это был бы очень серьёзный противник. И всё же он не слишком его опасался. Крам Огаташ, по его мнению, имел для этого слишком много ахиллесовых пят.

"Лупи по любой из них, не ошибёшься". Придя в хорошее настроение, Ирвинг сладко потянулся и позвонил в колокольчик. Бесшумно вошедший адъютант поставил перед ним столик. Всю его поверхность занимал огромный поднос, до отказа забитый едой.

– Извини, Крам. Сам понимаешь, разговоры разговорами, а брюхо требует своего, – весело проинформировал он своего собеседника.

Плотоядно облизнувшись, толстяк потянулся к стоящему на подносе пузатому сосуду затейливой формы. Налив себе какой-то коричневый напиток, подозрительно напоминающий земное кофе, он шумно отхлебнул из массивной кружки и восхищённо причмокнул языком.

– Хорош! Поутру нет ничего лучше, чем крепкий шокофе.

Заметив, что Огаташ морщится от его манер, Ирвинг расхохотался.

– Крам, давай ближе к телу, как говорит один мой курсант. Если не хочешь слушать моё чавканье, быстренько ответь, какого демона тебе нужно, а затем разбежимся по добру по здорову. Напустил такого туману, что у меня уже свербит в одном месте, до того хочется воочию заявиться на "Огненный вихрь" и вытряхнуть чью-то хитрую душонку из рыжей шкуры. Вместе со всеми её секретами.

Манеры толстяка за столом и в самом деле оставляли желать лучшего. Укоризненно глянув на него, капитан поцокал языком.

– Марио, Марио! Вижу, на голодный желудок ты чрезмерно подозрителен, а может, склонен к фантазиям. Дело-то выеденного яйца не стоит, но ты имеешь к нему самое непосредственное отношение, поэтому я вызвал тебя, – Огаташи буквально впился глазами в лицо толстяка. – Скажи, что ты знаешь о своём курсанте Ласло Романовиче.

– А в чём дело? – неподдельно удивился Ирвинг, держа в ручище огромный кусок синтетического мяса, прямо-таки истекающего жиром.

– Это по его вине хищники оказались в одной компании со своей пищевой цепочкой.

– Сто семь акрилийских демонов и одна Адлилуза! Вот стервец! – расстроился толстяк, причём настолько, что швырнул на тарелку недоеденное мясо. – Слушай, Крам, а ты уверен, что это его ошибка? В конце концов, за груз несёт ответственность суперкарго корабля.

– Это так. Но именно его подпись стоит на сопроводительных документах.

– Жаль. Я бы сказал, очень жаль. Романович очень перспективный парень. Конечно, дикарь. Но немного дрессуры и из него получился бы первоклассный охотник за сокровищами, а может, и тот, кому не стыдно дать рекомендацию на известную нам государственную службу… – Ирвинг сделал многозначительную паузу. – Страшно не хочется выгонять его из Навигационной школы. Но, увы! Делать нечего. Такое нельзя спускать с рук. Он наглый парень, вдобавок, не имеющий ни малейшего понятия о дисциплине. Только дай ему слабину, моментально сядет на шею, – уныло добавил он, не забывая при этом смачно облизывать жирные руки.

Огаташ брезгливо поморщился.

– Исчёрпывающая характеристика. Марио, перестань! – воскликнул он, не скрывая своего отвращения. – Это уже переходит все границы! Хватит демонстраций напускной невоспитанности. Можешь не стараться. После гостеприимства ажилейского князька уже никто не может напугать меня дурными манерами.

– Это тот, который наложил кучу прямо на столе? Исключительно в знак признательности дорогим гостям? – осведомился толстяк, вытирая руки о край белоснежной скатерти.

В капитанской каюте прозвучало сдавленное хрюканье.

– Если бы только это!

После секундной тишины раздался дружный хохот.

– А ты помнишь, как они соревновались на дальность боя? – держась за бока, еле выговорил Огаташ.

– Ага! Встали в рядок, расстегнули ширинки и "пли!" по команде!

– Класс!… Незабываемое зрелище!… Честное слово, я такого ещё ни разу не видел.

– И думаю, не скоро увидишь!… Это ещё что! Посмотрел бы ты, что вытворяют последователи Краушнатари…

Неожиданно в каюте замигал сигнал внутрикорабельного экстренного вызова, и на экране обычного дисплея появилась встревоженная физиономия командира штурмовой группы, которую щедро украшали многочисленные кровоточащие царапины.

– Извините, господин капитан, тут возникла некоторая неувязочка, – проговорил он, тяжело дыша. – Но вы не беспокойтесь, у меня всё под контролем.

– Какого хаоса, Кавдори?! – рявкнул капитан, вскакивая с дивана.

Но его подчинённый не успел ответить. От резкого толчка он вылетел из кадра, и на экране появилась встрёпанная женская голова.

– Крам! – буквально взвизгнула она, отбиваясь от сильных мужских рук, тянущих её прочь. – Немедленно прекрати это побоище или я сообщу в Международную лигу защиты животных!… Нет, я подам на тебя в суд!… Отпусти, негодяй!… Крам, ты сядешь не только за сознательный геноцид, но и за…

Женщина не успела договорить, как ей заткнули рот, и она в знак протеста сдавленно замычала.

– Здравствуйте, госпожа! – вкрадчиво пропел Ирвинг, заметно оживляясь, ещё бы он остался равнодушным, когда в логове хитроумного лиса происходят такие неординарные события.

– Леди Мариен-адд-Роу, если не ошибаюсь… – сказал он, сочась до приторности любезной улыбкой.

Но Огаташ быстро прищемил ему любопытный нос.

– Извини, Марио, потом поговорим, а сейчас у меня ЧП, – с этими словами он отключил 3D-связь и крайне разочарованный толстяк исчез из его каюты.

7. Когда волки сыты и овцы целы. Чистосердечное признание смягчает наказание

С появлением штурмовой группы веселуха на пересадочной станции вступила в новую стадию.

Прибыв на запланированное место, полностью замаскированный космический бот вынырнул из редких серебристых облаков. Не более минуты он повисел у поверхности планеты и снова взмыл в небо. Будь здесь аборигены, они бы здорово удивились при виде висящей в воздухе улыбающейся головы и руки, машущей неизвестно кому. Увы. Чудеса в реальном мире всегда имеют логичное объяснение. На самом деле разрозненные части тела принадлежали пилоту. Большую часть его туловища скрывала машина, находящаяся в режиме невидимости, а махал он десантникам. Облачённые в комбинезоны-хамелеоны они составляли конкуренцию знаменитому невидимке Уэллса. Правда, преимущество было на их стороне. Для достижения того же эффекта, им не нужно было разгуливать нагишом.

Конечно же, никто из Галактического патруля и не подумал известить руководство пересадочной станции о времени своей высадки. У капитана "Огненного вихря" были свои причины помалкивать, а десантники, оказавшись на твёрдой земле, решили, что они сами с усами и найдут дорогу к цели без помощи посторонних. Вдруг ещё землееды увяжутся следом и будут путаться под ногами? Ну, нет!

В общем, народ в Галактическом патруле страшно не любил посторонние помехи и неожиданности: им по жизни хватало и того и другого. А ещё десантники были страшно суеверны, а тут с самого начала дело выбилось из привычного русла. Как только штурмовая группа в полном составе оказалась на твёрдой земле, Кавдори выдал сержанту инструкции, а затем, сообщив, что у него есть особое задание, двинулся неизвестно куда. Некоторое время специальные датчики, встроенные в шлемы, ещё позволяли видеть, как его фигура мелькает среди обломков скал и фантастически корявого редколесья.

Когда командир отошёл на приличное расстояние, десантники переглянулись. Конечно, никто не лез к нему с вопросами, но это было впервые, когда он не шёл с ними на задание. Вдобавок пока они летели к планете, Кавдори уже был чем-то озабочен. Вопреки обыкновению, он всю дорогу молчал, не отзываясь на шуточки. Даже прозрачные намёки, от которых брюнетка то краснела, то бледнела от злости, не могли его вывести из глубокого раздумья.

– Мазила ты, Фапивата! Могла бы прицельней стрелять глазками, – огорчённо заметил один из десантников. – Вот увидите, это дело плохо кончится раз командир не с нами…

– Да пошёл ты, кликуша!… Если трусишь, то лучше сразу застрелись! – прошипела жутко расстроенная брюнетка. Ведь все попытки скрыть, что она неравнодушна к Кавдори, закончились неудачей. Что было совсем не удивительно в таком коллективе, где каждый большую часть времени находился на виду у всех.

– Ах ты, выпендрёжная с…! Ну-ка повтори, что ты только что сказала!

– И повторю! Скотина ты, Увад!…

– Заткнуть всем пасти! – рявкнул сержант, гася разгорающийся конфликт. – Увад, вякнешь ещё хоть слово, получишь в морду. Фапивата, вперёд! Ты поведёшь группу!

– Есть! – козырнув, девушка встала во главе группы и в темпе погнала её на точку.

Большей частью десантники шли по жутко пересечённой местности, где на удивление живучие корявые деревья с почти чёрной листвой всеми силами цеплялись за убитую каменистую почву. Главный их минус заключался в том, они служили плохим укрытием. Вдобавок путь был таков, что десантники были вынуждены отключить режим невидимости комбинезонов, чтобы ненароком не переломать себе ноги.

В глубокой расселине дорога резко улучшилась. Следы допотопной техники на гусеничном ходу, показали, что штурмовая группа на верном пути. Когда десантники оказались на заданной точке, по знаку сержанта один из них открыл дверь, находящуюся рядом с массивными стальными воротами. Миновав шлюз, они невидимыми тенями проскользнули внутрь складского дока.

Как и ожидалось, они очутились в пещере естественного происхождения, но совершенно неестественных размеров. Нескольких мощных светильников, парящих в высоте, тщетно пытались бороться с царящей вокруг темнотой. Но их свет даже не доставал до потолка и лишь кое-где влажно отблескивал на изломах скальной породы.

Размах царящего вокруг погрома заставил десантников бесшумно рассредоточиться и первым делом оценить обстановку. К их удивлению, она оказалась вполне мирной. Кеслы, чем-то похожие на гигантских зайцев, с жалобным скулежом зализывали раны, а дрейды, сидящие неподалёку от них, с довольным урчанием лопали добытое мясо. Судя по всему, они заключили между собой перемирие. Причём, настоящее. Один из ушастиков, сильно хромая, прошёл совсем близко от дрейд, но они даже не дёрнулись в его направлении, лишь проводили долгими взглядами.

Целью кесла был погибший сородич. Добравшись до его недвижной туши, распластанной в луже крови, он сел и, схватившись передними лапами за уши, горестно закачался. Так делают люди, когда боль от потери слишком свежа и непереносимо давит на душу. Правда, за неимением ушей нужного размера, у них этот процесс выглядит не столь трагично. В общем-то, это было не смешно, а на самом деле вызывало жалость и сочувствие. Ну а когда кесл заплакал, даже у видавших виды десантников пробежал мороз по коже. И столько печали было в его голосе, что это проняло даже дрейд. Они перестали жевать и тихо зарычали. Создавалось ощущение, что они находятся в недоумении.

Вдруг седой гигант с приметным рваным ухом порылся в груде мяса и, выбрав один из них, бочком-бочком двинулся к страдающему бедняге. Подобравшись совсем близко, он тихо рыкнул и протянул ему свою ношу. Судя по форме, кусок был вырван из бока его погибшего сородича.

Кесл замер, десантники – тоже, не зная, что за этим последует. Но ушастик повёл себя совсем не так, как они ожидали. Он не убежал и не набросился на врага. Приложив вырванный кусок на место, кесл закрыл остекленевшие глаза сородича. Затем он неуклюже отпрыгнул в сторону и жестами дал понять, что дрейды могут съесть погибшего.

В ответ на столь щедрое предложение, седой вожак издал рычащий звук – долгий и тоскливый и с тяжеловесной грацией заплясал на месте. Вскоре к нему присоединились сородичи, синхронно повторяя его движения. Видимо, таким образом дрейды благодарили за угощение и кесл это понял. Опустившись рядом с небольшим уступом, он забарабанил по гладкой почти зеркальной поверхности камня.

Сначала ушастик не попадал в ритм движений танцующих дрейд, но с каждым мгновением его удары становились всё точней и уверенней. Он тоже недолго оставался в одиночестве. Присоединившись к нему, вскоре кеслы барабанили с такой страшной силой, что грохот их ритмичных ударов разносился по всей пещере и эхом возвращался откуда-то из-под потолка.

Обе группы не смешивались, но что-то проскальзывало в их отношении друг к другу. Может, это было уважение к достойному противнику, а может, радость от совместного творчества. Кто их знает этих дикарей.

В отличие от этого цирка на колёсах десантники чувствовали себя неуютно. Странное зрелище будоражило кровь, пробуждая давно забытые древние инстинкты. Особенно тяжело приходилось морфам. От происходящего веяло такой первобытной мощью, что они начали терять над собой контроль, рискуя перетечь в звериную форму.

Но сержант был настороже и без промедления приказал приступать к делу. Пятеро десантников развернули ловчие сети, остальные – двинулись вперёд, намереваясь отсечь нескольких дрейд, находящихся на отшибе.

Манёвры штурмовой группы не остались без внимания. Кеслы упрыгали вглубь пещеры и снова образовали кружок, ощетинившийся мощными задними ногами, а дрейды сгрудились около седого гиганта. Выступив вперёд, тот насторожённо смотрел на приближающиеся стремительные фигурки и что-то негромко рычал. Модуляция звуков указывала на то, что это не просто эмоция, а настоящая речь.

Видимо, выполняя распоряжения вожака, дрейды собрались вместе. Они стояли компактной группой и не делали попыток ни спрятаться, ни напасть. Когда десантники оказались достаточно близко, седой гигант шагнул им навстречу. Он двигался медленно, всем своим видом демонстрируя дружелюбие. Эдакая обаятельная плюшка – походка вразвалочку, на физиономии нечто похожее на улыбку, страшные когти на пальцах втянуты в мягкие карманы-подушечки. Если бы не размеры и насторожённость в глазах, ну просто лапочка.

– Демоны хаоса! Они нас видят! Кажется, комбинезоны бесполезны, – догадался кто-то из десантников.

– Похоже на то. Эти твари какая-то необычная помесь с пресмыкающимися, а у тех есть природные датчики движения. Запахи и тепловое излучение ещё можно скрыть, но не движение воздуха.

– Фапивата! – рыкнул сержант на девушку, когда та вдруг заговорила вслух.

– Нет смысла молчать, нас уже обнаружили, – возразила она и предложила: – Сержант, давайте, я займусь своими прямыми обязанностями и попробую наладить контакт. Вы же видите, это не совсем звери.

Сделав вид, что не слышит, сержант знаком приказал двум ловцам приготовиться.

– Подпустить тварь поближе и укатать её в кокон так, чтобы она ни вздохнуть, ни… не могла, – распорядился он по внутренней связи.

Ловцы согласно кивнули и бесшумно двинулись к вожаку.

– Сержант, не нравится мне это. Громила явно неспроста прётся к нам, – заметил высокий парень, которого отличала змеиная грация движений.

Это он, невзирая на укоризненные взгляды товарищей, всю дорогу цеплялся к брюнетке. Своими беспардонными шуточками он довёл её до белого каления. Причём, развлекаясь подобным образом, парень прекрасно понимал, что рискует быть подстреленным, если она не выдержит и сорвётся. Тем не менее это его не останавливало.

– Успокойся, Увад! – отозвался сержант и досадливо поморщился. – Знаешь, я отдаю должное твоему чутью, но ты вечно видишь опасность даже там, где её не было и нет.

"Паршивые шовинисты! Вечно у них прав тот, у кого яйца круче", – сердито подумала девушка.

– Правильно мыслишь! – тут же отозвался Увад и дружески подтолкнул её плечом.

– Все демоны хаоса! – Фапивата возмущённо закатила глаза. – Просила же, не смей читать мои мысли!

– Прости, красотка, не смог удержаться, – выключив режим невидимости, Увад поднял забрало. – Держись меня, девочка, и однажды ты поймёшь, что я ничем не хуже Кавдори, – сказал он, насмешливо улыбаясь.

– Да пошёл ты! – прошипела девушка, делая шаг в сторону. – Давно пора понять, что меня тошнит от одного твоего присутствия.

Увад фыркнул. Безжалостная реплика больно ударила по самолюбию парня, но он не подал виду, что задет.

– Ну и дура! – проговорил он с чувством превосходства и, посерьёзнев, добавил: – Держись меня, Фапивата. Я не шучу. Уверен, впереди нас ожидают крупные неприятности.

– Слушай, Увад, я ценю твою заботу, но не смей меня опекать. Я уже большая девочка.

– Не ори, Фапивата! – вмешался сержант. – Увад дело говорит. Ты новичок, поэтому кто-то должен присматривать за тобой. Ясно?

– Да!… Последнему идиоту ясно, что я у вас на положении домашней зверушки, – пробурчала девушка с обиженной миной на лице.

– Заметь, любимой зверушки, – хохотнул Увад, не отходя от неё ни на шаг.

– Раз понимаешь, то будь умничкой и не отвлекай парней,- заметил сержант и, видя, что от обиды у девушки задрожали губы, добавил чуть мягче: – Девочка, им хватит работы и без того, чтобы спасать твою задницу. Ясно?

– Куда уж ясней?

– Стой, дура!

Сержант яростно выругался. Подобравшись, девушка рванулась к дрейдам, и Увад бросился следом за ней. В это же время вожак, оказавшись в нескольких шагах от ловцов, стремительно взвился в воздух и оказался позади них. Неуловимым движением он свернул им шеи, и в тоже мгновение в его лапах оказалось оружие. Точный выстрел и Увад упал.

Самое поганое заключалось в том, что это была не случайность. Как показали дальнейшие события, дрейды умели пользоваться оружием. Позже ксенобиологи выяснили, что поблагодарить за это умение нужно охотников, у которых они подсмотрели на что нужно нажимать на убийственных палках.

И всё же главное оружие дрейд заключалось в массивной черепушке, надёжно прикрытой мощными костяными наростами. Видимо, вожак заметил возню с девушкой и сделал правильные выводы. Убив её охранника, он дал предупредительный выстрел и оказался рядом с ней.

Прорыв дрейда в тыл противника занял считанные мгновения. В результате на его счету были трое убитых и важная заложница.

Десантники замерли. Будь на месте Фапиваты кто-то из них, они бы не раздумывали ни секунды. Но девушка была всеобщей любимицей. Не столько красивая, сколько остроумная и весёлая, одним только своим присутствием она здорово скрашивала жизнь их мужскому коллективу. В общем, чего греха таить? Все парни без исключения были немного влюблены в Фапивату и теперь боялись задеть её случайным выстрелом. А тут ещё умная тварь держала девушку за горло.

– Что будем делать, сержант? – спросил один из десантников.

– Не знаю, – признался тот, с трудом разжав побелевшие губы. – Остаётся лишь одно, довериться Фапивате.

И девушка не подвела. Она вцепилась в пальцы вожака, и когда тот ослабил хватку, издала низкое рычание, с абсолютной точностью повторяя его интонации. Он отпустил её и легонько подтолкнул оружием. Чуть не упав, девушка обернулась к товарищам и ободряюще подмигнула. Затем она мельком глянула на Увада и, сделав общепринятый жест, означающий, что ему уже нельзя помочь, двинулась к сородичам дрейда. Несмотря на внутренний мандраж, вызванный грузом ответственности, она старалась не отчаиваться – слишком уж много жизней, своих и чужих, теперь зависело от её находчивости и присутствия духа.

Стараясь не делать резких движений, десантники запустили зонд. Лёгкий как пушинка он взлетел в воздух и двинулся в ту же сторону, куда направлялись дрейд и девушка. Вскоре он завис на высоте, давая возможность наблюдать за ходом переговоров с более удобной позиции.

Ладно сбитая крепкая фигурка девушки совершенно терялась в окружении гигантов, но её обладательница не теряла присутствия духа. Прибегнув к жестикуляции, она попросила вожака сесть. Когда тот неохотно плюхнулся на задницу, она наоборот встала на ноги, чтобы их лица были на одном уровне. Остальные дрейды окружили переговорщиков плотным кружком.

– Фапивата, – чётко проговорила девушка, стуча себя в грудь.

– Фапивата, – довольно разборчиво прорычал вожак и показал на неё пальцем. – Фапивата, – повторил он.

– Я Фапивата! – снова сказала девушка, показывая на себя.

Усложнив задачу, она с требовательным видом ткнула пальцем в направлении вожака.

– Ты?

– Мавур, – прорычал вожак.

Во всяком случае, именно так в первом приближении можно было воспроизвести его имя. Обрадованная ответом, девушка с облегчением перевела дух. Наличие у дрейд собственных имён говорило о том, что этот первобытный народ уже сделал свой первый шаг по пути, ведущему к цивилизации. А это значило, что с ними будет проще договориться.

Конечно, Фапивата была ещё неопытным контактёром. На каком-то этапе она сделала неверный шаг, и наступил критический момент. Капля везения и она бы вытянула переговоры, но как назло, именно в это время возникла сторонняя помеха. В складской док ворвались нежданные гости – крупная пушистая кошка кремового окраса, а следом за ней измученный Кавдори.

– Госпожа, немедленно вернитесь в человеческую форму! – рявкнул он, тщетно пытаясь удержать хвостатую красавицу.

Презрительно фыркнув, киска выдвинула встречное требование.

– Я вернусь, только сначала дайте переговорить с вашим капитаном, – довольно внятно прорычала она.

– С радостью, но я не уполномочен…

– Немедленно соедините меня с Огаташем или я вас на пару усажу на скамью подсудимых!

– А мне плевать! Можете не верить, но у меня приказ, – устало проговорил Кавдори, и тут до него дошло, где они находятся.

Подключившись к коммуникационной сети группы, он быстро пересчитал своих людей и только после этого поискал глазами недостающих. При виде трёх неподвижных тел его зрачки резко расширились – голубую радужницу залил чёрный цвет, выдавая смятение и ярость.

– Где Фапивата? – спросил он, прижав диктофон к горлу.

– Морочит головы дрейдам, но кажется, без особого успеха. Зверюги чего-то окрысились на нашу девочку, – отозвался сержант, озабоченно глядя на парящий в воздухе экран.

Он был прав, Фапивате приходилось нелегко. Как только речь зашла о сдаче оружия и возврате в клетки, взаимопонимание резко пошло на убыль. Картинка смотрелась ужасно, особенно, со стороны. Над хрупкой фигуркой девушки с угрожающим видом нависли семнадцать огромных силуэтов, два из которых были вооружены.

– Какого хаоса вы стоите и глазеете?! – возмутился Кавдори. – Фапивата, немедленно уходи!

– О нет! Только не стреляйте! – выкрикнула девушка, чуть не плача от огорчения. – Честное слово, я справлюсь! Ещё немного и я их уговорю!

– Нет! Живо ко мне!

– Командир, послушайте свою подчинённую! – вмешалась Мариен. – Как я понимаю, она ксенобиолог, если смогла наладить контакт с дрейдами…

Воспользовавшись тем, что она в человеческом облике, Кавдори яростно рыкнул, и в его руках мгновенно оказалась небольшая коробка. Лёгкое нажатие и из неё вылетела лента, специально запрограммированная на морфов. Она не давала им перекинуться в звериный облик, и потому была запрещена в обычном обиходе.

– Да как вы смеете! – возмутилась Мариен, тщетно пытаясь вырваться из пут. – Немедленно отпустите меня!

– Не дождётесь! Или вы считаете, что я ещё недостаточно побегал за вами? – съязвил Кавдори.

Нисколько не смущаясь наготой своей пленницы, он подтащил её к экрану, на котором шла демонстрация переговоров с дрейдами.

– Фапивата, заканчивай свою болтологию! Пора закругляться.

– Не смейте стрелять! – догадалась Мариен об его намерениях. – Дрейды разумные существа! С ними можно договориться!

– Заткнитесь, леди! У меня погибли отличные парни, а вы печётесь об этих тварях! – Невыразительный тон командира свидетельствовал о крайней степени бешенства. – Фапивата! Я кому сказал?! – рявкнул он.

Как только Кавдори отвлёкся на девушку, Мариен исхитрилась нажать на вызов "Огненного вихря". При виде возникшей картины она оторопела. Вальяжно раскинувшись на диване, в расстегнутой до пупа рубашке Огаташ весело хохотал, а здоровяк в ночной пижаме вторил ему, сидя у столика с едой. "Ах ты, негодяй! Теперь понятно, почему ты за столько лет ни разу не вспомнил обо мне!" – подумала она с яростью.

Пока оскорблённая в лучших чувствах руководительница пересадочной станции препиралась с капитаном, Фапивата подчинилась яростному рыку командира и прервала переговоры.

Выбросив ленту-липучку, девушка взвилась высоко в воздух. Задравшие головы дрейды следили за её полётом, поэтому не сразу отреагировали на опасность. От мгновенной гибели бывших противников спасли кеслы. Их барабанный бой заглушил команду: "Огонь!", но они были не в силах предотвратить тот ад, который последовал вслед за этим.

Пребывая в неведении относительно подозрений, зародившихся в уме Мариен-адд-Роу, Марио Ирвинг после привычного утреннего ритуала переоделся в мундир и отправился к учебному корпусу. По дороге ему не давал покоя только что состоявшийся сеанс связи. Несмотря на непоколебимое тщеславие и чувство превосходства, беседа с хитрым лисом оставила у него ощущение смутного беспокойства. Но сколько он не размышлял, ему не удавалось ухватить, чем оно вызвано. Помучившись, он сказал себе, что сначала нужно найти недостающие кусочки мозаики, а затем суетиться, конечно, если для этого есть повод.

К Ирвингу вернулось прежнее состояние духа и он, насвистывая привязавшийся к нему весёлый мотивчик, переступил порог кабинета. Ближе к вечеру он вызвал к себе Борца и посвятил его в проблему, возникшую из-за перепутанных накладных. Но тот почему-то захотел увидеться с провинившимся курсантом, прежде чем выдать ему чёрную метку. Ирвинг пошёл ему навстречу, хотя не видел в этом смысла. "Паршивой овце нет места в стаде", – заявил он, настроенный на отчисление.

Когда Романович появился в кабинете, Борц, вместо того чтобы объявить о решении дисциплинарной комиссии, которая состояла из него самого и толстяка, устроил ему отменную взбучку. Энергично хлопая себя по бокам, чтобы хоть немного согреться, он с педантичной скрупулезностью перечислил все грехи землянина. Ему припомнили нейропарализатор, найденный при поступлении в Навигационную школу; драку, затеянную в буфете; споры с преподавателями, которые, по его мнению, требовали слишком многого от несчастных курсантов; жёсткое поведение на спортивной площадке и ещё многое другое. Войдя в раж, Борц упомянул даже о таких мелочах, как шум в общежитии после комендантского часа и потоптанные цветы на клумбе, когда Ласло срочно эвакуировался из комнаты очередной подружки, под натиском превосходящих сил противника.

Слушая Борца, Ирвинг морщился, но помалкивал. Он не совсем понимал, зачем сослуживец тратит время на ругань. Тем не менее он с неподдельным интересом выслушал всё, что он говорил.

Стоящий навытяжку Ласло с непроницаемым выражением на лице смотрел на вечно мёрзнущего любителя белых одеяний. Внутренне он был спокоен и предельно сосредоточен, впрочем, как всегда в самые ответственные моменты своей жизни. В отличие от толстяка, он не слушал, о чём брюзжит Борц. Действительно, слишком многое стояло на кону, чтобы можно было позволить себе отвлекаться на пустяки.

Навигационная школа была аналогом престижнейших учебных заведений Земли, имеющих милитаристский уклон. Без её диплома можно было даже не рассчитывать на приличную карьеру в империи Ррнайд. Правда, Ласло хотел не этого. Он мечтал разбогатеть и обзавестись собственным космическим кораблём. Но опять же всё упиралось в рамбуанскую альма-матер. Чтобы получить разрешение на самостоятельные полёты, нужно было иметь возможность вернуться в её стены и пополнить образование. Но если его вышвырнет дисциплинарный совет, то можно было забыть об этом. Вдобавок по негласному уговору отчисленных по инициативе Навигационной школы не принимали в экипажи других кораблей. Это означало, что легальная дорога в космос будет закрыта для него навсегда.

Вот потому Ласло, пока его дрючили на все корки, спешно выстраивал линию обороны. И как только представилась возможность, он тут же вступил в переговоры.

– Господин Ирвинг, господин Борц, я не снимаю с себя вины, – проговорил он в завершение, глядя только на толстяка. – Но вы должны понимать, что любой мог оказаться на моём месте. В конце концов, никто не застрахован от ошибок. Ведь все мы живые люди.

Ирвинг долго молчал, в задумчивости постукивая короткими толстыми пальцами по столу.

– Эх, парень! – наконец отозвался он с тяжёлым вздохом. – Ведь дело не только в том, что ты ошибся. Действительно, с кем не бывает? Пойми, хуже другое. Судя по видео, ты заметил свою ошибку, но никому об этом не сообщил. И не нужно лгать, что это не так, – упредил он возражения и сухо добавил: – Короче, Романович, ты вышел из доверия. В космосе нет места безответственным разгильдяям.

Ирвинг глянул на Борца и тот чуть заметно кивнул.

– Ладно. Ступай к себе. Мы ещё подумаем, но особо не надейся. Скорей всего, ты будешь отчислен.

Ласло не двинулся с места.

– Господин Ирвинг! – воскликнул землянин с упрямым выражением на лице. – Не счесть ошибок, которые я совершил в своей жизни. Думаю, их будет ещё немало. Но одно могу сказать, ещё никто не жаловался, что я бесчестен, или не держу своё слово, – выпалил он на одном дыхании и, переведя дух, быстро продолжил: – Да, вы правы. В тот момент, в доках я повёл себя как трус. Но поверьте, эта не та ошибка, которую нужно стыдиться всю жизнь. Она вызвана лишь несчастным стечением обстоятельств… – тут Ласло замялся, – и больше всего моим недомыслием, из-за состояния тяжелейшего похмелья. Видите, я ничего от вас не скрываю, – он глянул сначала на одного, затем на другого своего инквизитора. – Честное слово! Если бы я знал, что эта путаница накладных причинит столько неприятностей, я бы ни секунды не колебался и плевать на последствия! В конце концов, что такое карцер по сравнению с вылетом из Навигационной школы? Так, мелкая неприятность, о которой и говорить-то не стоит! – добавил он с яростным убеждением в голосе.

В ответ на его прочувствованный монолог, Борц презрительно фыркнул, а Ирвинг устало махнул рукой.

– Пошёл вон, стервец! Молод ещё, чтобы компостировать нам мозги, – буркнул он. – Между прочим, из-за тебя погибли несколько десантников Галактического патруля. Да и пристреленное зверье на поверку оказалось разумными существами.

Ласло поник, осознав, насколько плохи дела.

– Я арестован? – вырвалось у него.

– Этого ещё не хватало! Будь официальное обвинение, тебя бы уже забрали, – отозвался Борц и зябко передёрнул плечами. – Марио, включи обогреватель, – попросил он и снова перевел взгляд на провинившегося курсанта. – Вот только по твоей милости нас склоняют все кому не лень. Мол, обмельчала наша Навигационка, если готовит таких спецов. Потому сиди в своей комнате и не рыпайся, а сейчас вон!

– Ну, Кардо, что будем делать с парнем? – поинтересовался Ирвинг, когда обескураженный землянин тихо выскользнул за дверь кабинета.

– Ты ему веришь? – в свою очередь спросил Борц, клацая зубами от холода.

Кутаясь в меховую куртку, он всем телом прилип к включённому обогревателю, но это мало помогало. Глядя на его трясучку, Ирвинг озабоченно покачал головой.

– Не очень, – ответил он и с участием добавил: – Кардо, тебе не кажется, что пора навестить Гильдию Медиков? Знаешь, на площади Цветочных ангелов есть очень неплохой центр. Однажды меня там собрали буквально по кусочкам.

Борц криво усмехнулся.

– К хаосу эскулапов! Это психологическое, со временем само пройдёт. – Чтобы согреться, он снова попрыгал на месте, хлопая себя по бокам. – Знаешь, Марио, пожалуй, я верю парнишке. При всех своих выкрутасах он всё же честен. В случае чего, на него можно положиться.

– Уверен? – удивлённый Ирвинг приподнял брови. Для него было неожиданностью, что Борц встал на сторону курсанта, которого вроде бы не жаловал.

– Уверен. Романович нам подходит. Сам знаешь, что такие кадры на дороге не валяются.

Ну а поскольку старый товарищ был напорист и упрям, Ирвинг не стал слишком сопротивляться и дал себя уговорить. Ему тоже нравился весёлый беспринципный парень, так напоминающий его самого в молодости.

В общем, Ласло оказался редким везунчиком, его оставили в Навигационной школе, хотя любого другого выгнали бы без промедления. Ну а поскольку формально был виноват суперкарго перевозчика, землянин отделался лишь дисциплинарным взысканием. Правда, с гауптвахтой ему не повезло, он угодил под начало красавчика с внешностью Киано Ривза, которого выбрали на должность помощника коменданта.

Звёздный кот оказался злопамятным и не упустил своего: его стараниями Ласло изучил чуть ли не каждую пядь кампуса. Под бдительным оком Рида-арр-Перева – так на самом деле звали "Киано Ривза" – он денно и нощно надраивал не только туалеты, но даже плитки на дорожках, проложенных между общежитиями. Короче, он устроил ему такую весёлую жизнь, что Ласло утешался лишь тем, что это сущие пустяки по сравнению с теми неприятностями, которые ожидали бы его в случае отчисления. Тем не менее он облегчённо вздохнул, когда подошёл срок его освобождения. Желание прибить зловредного звёздного кота достигло критической точки, и он боялся, что ему не хватит терпения, а после всего что случилось, его вполне могли отчислить за развязанную драку.

Как уже говорилось, землянин был не глуп. Он по достоинству оценил снисходительность Ирвинга и решил, что будет не лишним поблагодарить его в неформальной обстановке. Ну и заодно навести дружеские мосты. Конечно, если получится. С некоторых пор у Ласло возникло стойкое убеждение (правда, ни на чём не основанное), что вне стен Навигационной школы толстяк не менее значимая фигура. "Чем чёрт не шутит, а вдруг однажды это знакомство принесёт мне свои дивиденды?" – подумал он, изыскивая пути подхода к Ирвингу.

К счастью правила их учебного заведения не накладывали строгого табу на общение между учащимися и преподавательским составом. В конце концов, большинство курсантов были не мальчишки и девчонки со школьной скамьи, а вполне взрослые сложившиеся личности, которые повидали жизнь и отдавали себе отчёт в том, чего они хотят. Поэтому выяснив, что толстяк большой любитель пива, Ласло нашёл кабачок, где подавали самые лучшие сорта этого напитка, утоляющего не столько физическую, сколько душевную жажду, и пригласил его выпить.

Ирвинг не стал отнекиваться и согласился. И в самом деле, инцидент был исчерпан, дисциплинарное взыскание наложено, значит, такое приглашение нельзя расценить как подкуп. Ну а тогда отчего бы не выпить, если его так рвутся поблагодарить? Тем более что есть за что. Вдобавок, ему самому хотелось прощупать парня, который со своего появления в Навигационной школе сразу же привлёк его внимание. Перед тем как идти на встречу, он не поленился и полистал досье Романовича. В его данных оказалось так много нестыковок и белых пятен, что Ирвинг дал себе слово в ближайшее время заняться им вплотную и выяснить, кто он и откуда.

Заведение, выбранное благодарным курсантом, было хорошо знакомо толстяку, – ведь он был его завсегдатаем. Уже одно это настроило Ирвинга на доброжелательный лад. Ну а когда хорошенькая официантка поставила перед ним любимый сорт пива, настолько редкий, что его практически было не достать, кроме как контрабандным путём, его благосклонность к светловолосому темноглазому парню, сидящему напротив, переросла в нечто, похожее на уважение. Да и сама беседа Ирвинга не разочаровала. К его немалому удовольствию изворотливый умница-курсант легко обходил расставленные словесные ловушки, а ведь он был гроссмейстером в поединках такого рода.

Окончательно заинтригованный Ирвинг решил продолжить знакомство. Спустя некоторое время уже он пригласил Ласло выпить. После лекции – Ирвинг вёл у них Галактическое право, принятое в межзвёздной навигации – он подождал его у дверей и, остановив, поинтересовался не хочет ли он вечерком закатиться в одно местечко, где к пиву подают умопомрачительные армиотикари в лиоском соусе. Конечно же, Ласло не отказался. Приглашение самого популярного преподавателя не только польстило ему, оно подняло его авторитет в Навигационной школе. Даже Рид-арр-Перев бросил на землянина мрачный взгляд, когда Ирвинг перед уходом по-приятельски сжал его плечо. На памяти курсантов это был первый случай, когда он так открыто выделял кого-то из них.

Спеша к назначенному часу встречи, Ласло выскочил из ворот Навигационной школы и восхищённо присвистнул при виде роскошного автомобиля. По его приземистому тёмно-зелёному корпусу распласталось неведомое чудовище, которое держала на поводке золотая статуэтка обнажённой красавицы на бампере. Такое чудо могло принадлежать только Ирвингу. Действительно, верхняя часть корпуса посветлела, и улыбающийся толстяк гостеприимным жестом указал на плавно открывающуюся дверцу. Ласло плюхнулся на сиденье, мягкое как пух, и блаженно застонал, ощутив, как в ягодицах, затекших от долгого сидения на жестких скамьях, восстанавливается нормальная циркуляция крови.

Автомобиль взмыл вверх и после непродолжительного полёта опустился на площадку частной причальной мачты, находящейся в небольшом ухоженном парке. Пройдя по дорожке, посыпанной крупным красным песком, они оказались перед низкими стрельчатыми дверями, ведущими внутрь уютного каменного особняка. Это был элитный клуб, куда пускали только тех, кто состоял в его членах, и Ирвинг оказался одним из таких счастливчиков. Двери отворились и важный швейцар, непременная принадлежность таких заведений, отступил, пропуская посетителей. "Прошу вас, господин Ирвинг! Что-то давненько вы к нам не заглядывали", – проговорил он, забирая гостевой билет, выписанный на Ласло. При этом он как бы невзначай посмотрел на табло расчётного кристалла на своей руке. При виде высветившейся суммы, на его усатой физиономии появилось уважительное выражение. Посетители не часто баловали его такими щедрыми чаевыми. "Благодарю вас, господин Ирвинг!" – пропел он елейным голосом, склонившись в низком поклоне.

На Ласло страж дверей не обратил никакого внимания, будто его здесь и не было. "Уважаемый, у тебя ус отклеился", – заговорщицким тоном шепнул землянин, проходя мимо швейцара, и тот невольно схватился за лицо, хотя растительность у него была абсолютно натуральной.

Внутри прохладного холла, облицованного тёмным деревом, их встретил степенный звёздный кот и проводил в зал, где кроме них было ещё двое посетителей, сидящих так далеко, что было не разобрать, о чём они говорят.

Обильные возлияния немного пригасили взаимную насторожённость. Ласло с искренним интересом слушал трепотню толстяка, особенно, когда тот пускался в воспоминания и рассказывал о приключениях, через которые прошёл в свою бытность охотника за сокровищами.

Ирвинг тоже остался доволен повторной встречей. Парень, несмотря на молодость, успел многое повидать, и ему было что рассказать. Как и ожидалось, он оказался умён и наблюдателен. Но самое главное, его прозорливые замечания по ряду вопросов Пограничья совпадали с мнением аналитиков Внешней разведки, и это было большим плюсом в его пользу. Поэтому Ирвинг снова задумался, стоит ли вмешиваться в судьбу приглянувшемуся ему курсанта и давать рекомендацию, которая при некоторой доле везения может привести его в среду тех, кто вершит жизнью и смертью миллиардов граждан Галактического содружества. Он колебался из-за нестыковок в биографии Романовича. Пампаса, заявленная как его родина, действительно существовала и совсем недавно вошла в состав империи Ррнайд, но Ирвинг был уверен, что Ласло не имеет никакого отношения к этой планете. Осторожные расспросы показали, что все его знания о Пампасе базируются на сведениях, находящихся в широком доступе, а деталей он всячески избегает. В общем-то, Ирвингу, знатоку истории Земли, даже не пришлось особо напрягаться, чтобы выяснить, с кем он имеет дело. Для этого ему было достаточно лексикона Романовича.

После некоторых размышлений хитрый интриган решил оставить всё как есть и не поднимать вопрос о сомнительном происхождении курсанта, – ведь он любил держать козыри про запас. К тому же парень оказался не болтлив и лёгок на подъём, а кто понимает, тот согласится, что это немаловажное качество в собутыльнике.

Ну а поскольку во время участившихся встреч ни одному из них не было скучно друг с другом, то вскоре они подружились по-настоящему. В этом немаловажную роль сыграла большая разница в возрасте и отсутствие семьи у Ирвинга.

Правда, при ряде несомненных достоинств у его нового приятеля оказался один крупный недостаток. Выяснилось, что Ласло терпеть не может пиво и пьёт его через силу. И это обстоятельство огорчало Ирвинга значительно больше, чем те неприятности, в которые он периодически влипал по милости его взрывного характера. Если уж на то пошло, то он сам был далеко не подарок и под настроение мог запросто набить морду тому, кто ему не понравился.

И вообще, это был ещё вопрос, по чьей милости на Ласло сыпались неприятности, которые сказочно быстро испарялись, стоило вмешаться его старшему товарищу.

Однажды проанализировав вражескую сторону конфликтов, развязанных Ласло по пьяни, Ирвинг присвистнул от удивления. У его визави оказался бесценный дар. Он интуитивно цеплялся именно к тем личностям, имена которых связывали с крайне сомнительными делами или громкими событиями. Это подтвердилось, когда Ирвинг раскрутил по цепочке одного вроде бы безобидного посетителя, который попал в поле зрения подвыпившего землянина. С той поры, отправляясь в город, он старался взять с собой молодого приятеля и не скупился на выпивку. Когда Ласло развозило, он с нетерпением ждал на кого падёт его внимание и живой детектор, пребывающий в неведении относительно своих способностей, ещё ни разу его не подвёл.

Прошло немало времени, приближалась пора выпускных экзаменов. Ласло уже и думать забыл о былых неприятностях. Ни сном ни духом он не ведал, что ошибка с документами аукнется ему не только неприятностями в Навигационной школе.

8. Память сердца

Марио Ирвинг приподнял витой бокал на длинной ножке, – он выглядел особо хрупко в его мощной длани, – и поднёс его к светильнику стоящему на столе. Прищурив глаз, он полюбовался виомелью. Как и положено лучшим сортам рамбуанского пива, оно имело насыщенный фиолетовый цвет, перемежающийся опалесцирующими розовыми слоями. Они не стояли на месте и шевелились, будто живые.

"Фу, какая гадость! Выглядят как настоящие червяки", – подумал Ласло с отвращением.

– Какая красота! – воскликнул Марио Ирвинг, с умилением разглядывая любимый напиток. – Итак, на чём это я остановился? Ах да! Ваша земная диалектика. Мой друг обезьян, вот что я тебе скажу: засунь свои познания в задницу. Они – сплошное дерьмо. Там им самое место. Заруби себе на носу, мироздание развивается не по спирали, а свёрнуто в кольцо. Как змея, оно пожирает самоё себя… – Изловчившись, он схватил воришку за руку и добродушно пробасил: – Ах ты, шваль! Ну-ка, отдай платёжный кристалл! Живо! Я кому сказал? Не то откручу тебе пальцы. Причём по одному, а затем примусь за яйца.

Кайро злобно оскалился, но сила была не на его стороне. Вжав голову в плечи, он забился в тёмный угол, и его левое запястье украсилось браслетом из ядовитых сине-зелёных игл.

Тем временем Ласло продолжил беседу, прерванную сначала официантом, а затем вмешательством воришки.

– Чего-то ты путаешь, звёздный пёс. Время линейно, следовательно, твои измышления о кольцевом варианте полнейшая чушь… Марио, берегись! – почувствовав опасность, он резко уклонился в сторону.

Несмотря на солидные размеры, у его преподавателя оказалась отменная реакция. Игольчатые снаряды просвистели мимо и ровными рядами вонзились в стену. В воздухе повис резкий запах, чем-то похожий на горький миндаль.

Они дружно оглянулись. Повезло не всем. Часть отравленных игл ушла в зал и несчастливцев постигла незавидная участь – быть парализованными на сутки.

Марио Ирвинг, с сокрушённой миной на физиономии покачал головой.

– Вот скотина, и я не лучше. Совершенно забыл, что кайро довольно мстительные гадёныши, – прогундосил он, прикрывая нос шарфом.

– Не переживай, приятель, – утешил его Ласло и в свою очередь брезгливо поморщился.

Запах, испускаемый кайро, перешёл из разряда экзотических в разряд неприятных.

– Пошёл вон, вонючка! – При помощи пинка он придал ускорение замешкавшемуся воришке и с любопытством проследил за траекторией его полёта. – Опа! Гляди-ка, упал! – потеряв к нему интерес, он пригубил вино. – Амброзия! – на его лице появилось благоговейное выражение. – Ты только попробуй, пап, оно того стоит!

Загорелый до черноты молодой человек, облачённый в сильно потрёпанный полувоенный хаки, возник за их столом, словно по мановению волшебной палочки. Ласло не удивило его появление. Правда, с появлением неожиданного гостя в его груди забушевала неуёмная радость, и окружающий мир приобрёл нереально золотой оттенок.

Сняв шляпу, отец пригладил волосы, выгоревшие почти до белизны, и с сомнением посмотрел на бутыль.

– Думаешь, стоит? – спросил он хрипловатым низким голосом.

Взгляд Ласло был более, чем красноречив. Тогда он потянулся к бутыли и вынул откидную пробку в форме неведомого чудовища. Ярко-оранжевая густая струя ударила в дно бокала. С глубокомысленным выражением на лице он покатал напиток на языке, и одобрительно хмыкнул.

– Неплохо! – соизволил он признать и, окончательно проанализировав свои ощущения, с энтузиазмом добавил: – Знаешь, ну очень даже неплохо. Правда, у твоего деда вино получается не хуже, и вдобавок не имеет такой ядовитой окраски.

– Твоя правда, – согласился Ласло. – Привет, бродяга! Какими судьбами? Неужели надоело грабить усыпальницы фараонов?

– Не замай! Археология это святое, – с шутливой строгостью отозвался отец.

– О да! Что и говорить. Работа для тебя всегда на первом месте.

Ласло поморщился, заслышав упрёк в своём голосе. И словно отзываясь на его настроение, бурлящая радость понемногу пошла на убыль, а вместе с ней и свет в окружающем пространстве стал понемногу ослабевать.

На загорелом до черноты лице появилась мягкая полуулыбка.

– Ну, зачем же столь трагично? Ведь вторым по важности для меня был ты.

– Вот спасибо!

– Лучше горькая правда, чем сладкая ложь, – произнёс отец и вокруг его глаз разбежались лучики морщинок. – Вот заглянул на огонёк. Не возражаешь?

– Спрашиваешь! Как говорится: "мой дом, твой дом", – начал Ласло, и поражённый умолк на полуслове.

Наконец-то, даже в утреннем полусне-полуяви до него дошла вся необычность происходящего. "Господи! – от прихлынувшего волнения у него перехватило горло. – Ведь столько лет прошло, как он исчез. Правда, тело не нашли, а это значит…" – его мысли заметались, словно мыши по амбару, но сумасшедшая надежда растаяла как дым.

"А ни черта это не значит", – грустно подумал Ласло, осознав, что сидящий напротив него человек слишком молод. Почти его ровесник, хотя в неестественно голубых глазах уже просматривалась паутинка красных прожилок – подарок палящего солнца.

"Почему? Почему ты пришёл только сейчас? Не важно, что во сне. Почему не в детстве, когда ты был так нужен?" – кричал маленький мальчик, до сих пор живущий в нём, но Ласло не решался озвучить свой вопрос. Стараясь справиться со щемящей болью в сердце, он не сводил глаз с лица того, кто был для него самым важным человеком на свете. Но мальчик не умолкал, и вслед за ним его переполняла горечь потери, такая острая, как будто это случилось только вчера.

"Чёртово детство! – расстроился Ласло. – Оно так близко и в то же время невообразимо далеко. Намного дальше, чем родная планета. Ведь в отличие от прошлого, на Землю ещё можно вернуться". Внезапно его охватил страх, что стоит только моргнуть и отец исчезнет. Ведь в детстве такое случалось не раз.

Маленький Ласло так ждал приезда отца, что ему частенько грезился его голос, напевающий что-то под нос, его уверенные шаги и временами даже он сам, мелькающий в проёме двери. Радостно крича, мальчик влетал в комнату, но его встречала всеобъемлющая звенящая пустота.

Лет до семи это выливалось в полномасштабные истерики, и врачи советовали старикам на какое-то время отправить внука в больницу. Но старый Иштван был твёрд, как скала. "К чёртям эскулапов! Что они понимают эти глупые мальчишки и девчонки? Есть только одно лекарство от разлуки, – ворчал он, когда перепуганная бабушка была готова согласиться с врачами и отправить любимого внука в лечебницу. – Дура ты старая!… Маришка, прекрати хныкать! Ничего с нашим мальчиком не случится. Лучше чем с нами ему ни с кем не будет".

Присев рядом с кроватью внука, старик тяжко вздыхал и тянулся за трубкой, всегда оттопыривающей карман его пиджака.

– Эх, грехи наши тяжкие! Конечно, с родителями Владиславу было бы лучше, но где ж ты их возьмёшь?

– Вот-вот! – отзывалась бабушка из кухни, где с грохотом орудовала посудой. – Пётр всё время торчит на раскопках, а мать и вовсе неизвестно где. Говорила я нашему оболтусу, – не женись, гулящая она. Как пить дать, бросит она вас. Так оно и вышло. А случится что с ребёнком? Кто будет в ответе? Конечно мы, ведь больше некому.

– Не каркай, старуха! Мы ещё на свадьбе внука погуляем.

– Дай-то бог! – опустившись рядом с мужем, Маришка клала прохладную ладонь на лоб мальчика и тихо звала: – Дитятко, не горюй, открой глазки. Смотри, что тебе бабушка принесла. Такие вкусные шанежки, ты только попробуй. Испекла их на меду, как ты любишь, – уговаривала она, гладя его по непослушным вихрам. – Поплачь, моё солнышко, только не молчи. Ведь в детстве горе как водичка, поплакал, и нет его.

В добрых глазах бабушки светилось такая любовь, что Ласло не выдерживал и бросался в её объятия, а затем, давясь слезами, ел хрустящую тёплую сдобу, запивая её ледяным молоком прямо из крынки, только что принесённой из ледника.

– Ах ты, лиходей! – ругалась бабушка. – Ишь, что удумал! Зачем ты дал ребёнку холодное? Хочешь, чтобы он заболел?

– Не заболеет, – уверенно отвечал дедушка. – У нас крепкая порода. Ведь он наследник двух великих королей – венгерского и русского.

– Не бреши, старый! – как всегда при таких разговорах, на бабушкином лице появлялось скептическое выражение. – Не забивай ребёнку голову сказками. Разве так живут потомки королей?

– Я тебе не собака, чтобы брехать, – обиженный Иштван хватался за драгоценную шкатулку и тыркал её под нос жене. Там у него лежали пожелтевшие от времени бумаги и совсем ветхие свитки с огромными печатями.

– Вот смотри, Маришка! Здесь вся наша родословная, в том числе и твоя. Ведь ты у нас тоже не из простых. Хоть и побочный, но потомок венгерских королей.

Сложив натруженные руки на коленях, бабушка неслышно вздыхала.

– Знаю, знаю! Да толку-то от этого, как от козла молока. Хороша принцесса, которая гнёт спину как простая крестьянка.

– Не гневи Бога, Маришка! Не так уж плохо тебе живётся, – хмурился Иштван. – Уж я старался, чтобы ты ни в чём не знала нужды. На праздниках соседки исходят от зависти, глядя на твои наряды и украшения. Да и в поле ты ни разу не выходила. Поначалу я сам справлялся, а теперь вот работников нанимаем.

– Я тоже не белоручка! – сердилась бабушка. – Каждое твоё желание упреждала и вообще помогала, чем могла. Посмотри, наш дом – полная чаша. Чистота и уют. А в поле ты меня сам не пускал, говоря, что это не женская работа.

– Было дело, – лицо дедушки светлело. – У кого бы рука поднялась – выгнать такого нежного ангела на тяжелые работы?

Он тепло улыбался жене, и та в смущении опускала глаза, снова чувствуя себя шестнадцатилетней девчонкой, которая без памяти влюбилась в статного парня, однажды повстречавшегося на её пути.

Иштван ухмылялся в усы.

– Скажи, Владислав, – он называл внука только полным именем, данным ему при крещении, – Маришка и сейчас у нас редкая красавица.

Позабыв о горе, мальчик с готовностью кивал и ещё крепче прижимался к бабушке. Красавица или нет, для него она была самой лучшей из женщин.

– Вот и я говорю, повезло нам с бабкой.

Дедушка опускался в кресло-качалку, стоящую у распахнутого окна, и ставил на колени шкатулку. Нацепив очки, он некоторое время перебирал бумаги, а затем опускал резную крышку с двуглавым орлом. Некоторое время он глядел на величественные горы, синеющие за распахнутым окном, а затем поворачивался к внуку и долго вглядывался в его лицо.

– Что ж, у каждого на роду своя судьба написана, – говорил он в задумчивости и убеждённо добавлял: – Попомни мои слова, Маришка, придёт время, и наш внук станет королём. Ведь кровь – не водица, однажды своё возьмёт.

Словно птица крыльями, бабушка взмахивала руками и прижимала мальчика к груди. Будто это могло оградить его от будущих невзгод.

– Скажешь тоже! Лучше бы ты ему счастья пожелал. Не слушай деда, моё солнышко! От королевства мало радости, одни печали.

– Богом прошу, не порти мне мальчишку! – Иштван подмигивал внуку. – Ведь мы не трутни, чтобы на печке бока вылёживать. Правда, Владислав? Нас и на королевство, и на жинку хватит.

– Совсем из ума выжил! Думай, что несёшь при ребёнке! – выходила из себя бабушка и, схватив полотенце, замахивалась на мужа.

Иштван только этого и ждал. Несмотря на протесты, он хватал её в объятия и крепко целовал в губы.

– Не сердись, моя горлинка! Если нашему внуку повезёт с женой, также как мне с тобой, то и бог с ним с королевством…

Воспоминания о детстве были настолько яркими и живыми, что Ласло почудились запахи табака и свежеиспечённого хлеба, которые у него всегда ассоциировались со стариками и жизнью в их небольшом поместье. Растроганный, он перекрестился, чего не делал уже с незапамятных времён. "Бабушка, дедушка!… Спасибо вам за безоглядную любовь. Только не умирайте, не дождавшись меня, – он смахнул невольные слёзы и поймал сочувственный взгляд отца. Вопреки его опасениям, он и не думал исчезать. Наоборот. Сидя напротив, он просто излучал энергию, которая при жизни влекла к нему самых разных людей: от степенных коллег-археологов до авантюристов всех мастей. Ну, а женщины и вовсе слетались к нему, как бабочки на огонь.

– Что-то случилось? – забеспокоился отец, когда молчание затянулось. – Дома всё в порядке?

Не в силах ответить, Ласло покачал головой.

– Да, пап, – пробормотал он, наконец-то, справившись с собой. – Всё в порядке. Знай, что бы ни случилось, я люблю тебя.

Толчок в сознании заставил его проснуться ещё до того как сработал будильник. Не открывая глаз, Ласло сел в кровати. "Мог бы ещё поспать. Пропади пропадом эта чёртова Навигационная школа с её идиотской дисциплиной! – проворчал он, зевая во весь рот. Щёки были мокрыми и в его памяти промелькнули обрывки сна. "Пригрезится же всякая ерунда!… Ладно, не стоит заклиниваться. Скоро всё забудется".

Побоявшись снова заснуть, Ласло откинул одеяло и вскочил на ноги. Практически без участия мозга его пальцы набрали привычную комбинацию знаков на пульте и затемнённые стёкла прояснились. Ещё одно нажатие и по комнате загулял порывистый ветер, несущий неуловимо знакомые ароматы.

Раздувая тонкие крылья породистого носа, землянин втянул в себя прохладный воздух и озадаченно наморщил лоб. "Н-да. И так во всём. Вокруг всё чужое, но почему-то кажется, если немного поднапрячься, то непременно вспомнишь, что это такое". На его лице появилось упрямое выражение. После некоторых размышлений он решил, что пахнет свежеспиленным смолистым деревом.

"Вот и славно! – определённость вызвала у Ласло прилив хорошего настроения. – Итак, что у нас творится за бортом?" Он вскочил на подоконник высокого арочного окна и, сладко потянувшись, выглянул наружу.

В мире царила предутренняя мгла. Солнце Рамбо ещё не показалось и потому высокое небо казалось чернильным облаком, в котором потонули многочисленные яркие созвездия. Взгляд Ласло скользнул к востоку – туда, где над верхушкой горной гряды висело целое семейство крохотных лун, называемых Бусами Мораны. Его губы скривились в недовольной гримасе. "Хрень какая-то! То ли дело наша красавица Луна! – он приободрился. – Зато днём здесь почти как дома. Небо синее и облака такие же белые и пухлые, словно вата. В общем, совсем как у нас в горах, в имении дедушки под Зирцем".

Только что приснившийся сон почему-то не желал уходить в небытиё, и по его лицу снова скользнула тень.

"Не раскисать, мадьяр! – приказал он себе, заметив подкрадывающуюся ностальгию. – Близкие всегда с нами, на то нам и дана память сердца. А за приключения нужно платить, тем более есть за что, – он глянул на город, лежащий у его ног, и распрямил плечи, стряхивая с себя груз прошлого. – Смотри, какая красота и не говори, что она того не стоит!"

И в самом деле, – поделённый на части стремительными стрелами наземных магистралей, подчас совершенно загадочного назначения; опутанный изящной паутиной переходов между высоченными причальными башнями, над которыми как пчёлы роились авиетки; украшенный световыми фонтанами и парками, – Рамбо был фантастически прекрасен.

Полный скрытой жизненной энергии мир манил землянина обещанием чудес и рискованными приключениями. Его взгляд устремился туда, где сутки напролёт кипела напряжённая жизнь. Гравитационный лифт, связывающий планету с орбитальной станцией, трудился сутки напролёт. Даже с земли можно было видеть, как к центральному причалу прибывают сияющие огнями пассажирские лайнеры.

При виде величественного зрелища в глазах Ласло, унаследованных от цыганских предков, загорелось неподдельное восхищение. Ему доводилось бывать на станции, и он знал, что в огромном вестибюле космопорта их встречают нарядные толпы народа. Поначалу его удивляли экзотический вид и необычные повадки инопланетян, но со временем он потерял к ним интерес. С некоторых пор его привлекала только рабочая зона станции, где без всякой помпы причаливали неуклюжие работяги-транспортники, подчас везущие в своих трюмах целое состояние. Среди них деловито сновали юркие суденышки обслуживающего персонала и небольшие яхты искателей приключений, чьи хозяева грезили об очередном сокровище. Временами между ними вклинивался военный корабль, принадлежащий ведомству Внешней разведки, как правило, Галактическому патрулю. При приближении его хищной туши другие поспешно уходили в сторону, давая ему "зелёную улицу". Достигнув цели, вооружённый до зубов блюститель космического правопорядка неспешно заплывал в раззявленную пасть грузового дока, где его уже поджидали руки опытных спецов.

"Красота! Вот где настоящая жизнь! Какая к чертям ностальгия! Пока на Земле долетят до Марса, я успею облететь, если не всю Вселенную, то несколько галактик совершенно точно! – подумал Ласло, глядя на мелькающие огоньки на орбите. – Клянусь! Когда-нибудь я обязательно разбогатею. Вот тогда я куплю корабль, не хуже, чем "Птица удачи" у Аэлиты, и буду свободен как птица…"

– Встать, кусок дерьма! Я кому сказал? – вдруг завопил хриплый мужской голос.

"Проклятье!" – сержантский ор, записанный в качестве побудки, заставил землянина очнуться от мечтаний. Он скатился с подоконника и бросился в душ. Энергично растираясь, он заглянул в зеркало и подмигнул своему отражению "А что? Хорош! Что бы ни говорила Аэлита". Бросившись к выходу, он вернулся и стёр запись на кристалле будильника. "Вот теперь полный порядок. Прости, дружище, но ты мне больше не нужен. Учёба закончена и впереди меня ожидает целая Вселенная".

– Вперёд и вверх, а там, ведь это наши звёзды, они помогут нам! – завопил Ласло во всю глотку, несясь к учебным корпусам Навигационной школы.

9. Нежеланная любовь

По земным меркам наступил месяц май, но весна в столичном городе Рамбо почему-то припозднилась. Покрытая изморозью гранитная плитка то и дело скользила под подошвами ботинок. Ласло чертыхнулся, едва не упав, а когда оказался под пологом раскидистых деревьев, пожалел, что не захватил с собой куртку. Выглянуло солнце и ветки, густо обросшие инеем, начали бурно таять. Их роскошное зимнее убранство превратилось в дождь, грозящий испортить парадный светло-серый мундир.

Чтобы быстрей уйти из-под усиливающейся капели Ласло прибавил шаг и тут позади него раздался дробный перестук каблучков. Кто-то пытался его догнать. "О, Господи! Пусть это будет просто знакомая девчонка, а не бывшая пассия", – подумал он. Но его молитвы не были услышаны.

– Ласло! Постой! – воскликнул задыхающийся женский голос. – Я возьму тебя под зонтик.

"О чёрт! Меньше всего я хотел бы видеть именно её", – землянин тихо выругался. Сосчитав до трёх, он обернулся.

Искусно балансируя на высоченных шпильках, к нему спешила длинноногая стройная девушка, да не простушка, а из разряда тех, кого зовут настоящими леди.

Несмотря на то, что встреча была нежеланной, Ласло поневоле залюбовался. И было чем. Девушка выглядела более чем привлекательной. Элегантный мундир точно такой же расцветки, что и у него, выгодно оттенял серо-голубые глаза и копну чудесных пепельных волос. Вдобавок волнение и холод расцветили бледное личико, превращая девушку в совсем уж сказочную красавицу. Но когда он поймал взгляд полный немого обожания, его восторги резко пошли на убыль.

"Вот ведь непруха! А я так надеялся, что дело обойдётся без объяснений", – уныло подумал Ласло. Но отступать было некуда, и он состроил приличествующую случаю радостную мину.

– Здравствуй, Вайда.

Он взял у девушки раскрытый пёстрый зонтик и привычным жестом обнял за талию.

– Как жизнь принцесса? – спросил он, со скрипом настраиваясь на беспечный лад.

– Чудесно! Ты не представляешь, как я рада нашей встрече!

"Отчего же? Представляю, – Ласло подавил тяжёлый вздох. – Знала бы ты, как я не рад".

Искрящаяся счастьем девушка ждала поцелуя, и он чмокнул её куда-то в область уха. Знакомый запах волос, и упругость холодной нежной кожи взволновали его и… властно потянули в детство. Полусон, полуявь, а может, просто грёзы наяву – со времени встречи с Вайдой с ним частенько случались такие экскурсы в прошлое. Вот и на этот раз перед его внутренним взором возникла наряженная лесная красавица, истекающая смоляными слезами. Причём, так ясно, будто он видел её наяву.

Стоило только приоткрыть ящик Пандоры, и вслед за ёлкой в памяти возник стол, ломящийся от яств, благостные лица гостей и томительное ожидание первой звезды на небе. А ещё ему вспомнились подарки, завёрнутые в красивую обёртку; тёмная комната, подсвеченная разноцветной гирляндой на ёлке; колышущиеся тени по углам и восторженный ужас перед встречей с Микулашем. Короче, всё то, что заставляет замирать сердце маленького ребёнка в ожидании новогодних чудес.

От полузабытых воспоминаний у Ласло защемило на сердце. Он бросил взгляд на девушку и в его памяти снова возникли занесённые снегом постройки; венок на двери с горящими свечами и стайки раскрасневшихся от холода парней и девушек. Распевая колядки, они заполняли обширную веранду дома, и тот по самую макушку наполнялся их радостными голосами и смехом.

Пока старики вручали положенное угощение, маленький Ласло отбивался от объятий красавиц, облачённых в нарядные платки и вышитые полушубки. Подхватив мальчика на руки, девушки передавали его друг другу и наперебой нахваливали, говоря какой он хорошенький. "Ну просто не ребёнок, а ангелочек", – утверждали они. Не удовольствовавшись словами, шалуньи тискали его и от полноты чувств звонко целовали. Как и от Вайды от них пахло морозной свежестью и неведомыми заморскими ароматами.

Мальчик жадно вглядывался в весёлые женские лица, разыскивая среди них ту единственную, без которой нет полного счастья. Но мать ни разу не приехала на Рождество, несмотря на его горячие просьбы к Микулашу.

"С возрастом приоритеты поменялись, лишь результат остался неизменным. Увы. В мире нет сказочных принцесс", – подумал Ласло с лёгкой грустью. Вдруг ему представилось, как они с девушкой рука об руку входят в дом его детства. "А что? Вайда понравилась бы старикам. Она такая скромная и женственная. Деду как раз по душе такие тихони".

Он подивился своей фантазии и неожиданно перед его глазами возник совсем другой образ – порывистая миниатюрная шатенка с капризно-весёлым лицом. Несмотря на детскую обиду, у него потеплело на сердце. "Да и мать была бы в восторге от принцессы. Она нашла бы в ней сходство с героиней "Поющих в терновнике". Пепел розы. Одно время мать просто бредила этой книгой. И в самом деле, Вайда такая хрупкая и нежная, что даже страшно за неё. Пепел розы. Действительно лучше не скажешь".

Безуспешно борясь с прихлынувшей к сердцу нежностью, Ласло покосился на изящный профиль девушки. Взяв его под руку, она с доверчивым видом жалась к нему. "Словно раненая птица… вот ведь глупышка! Всё-таки нужно было вовремя отшить девчонку, – подумал он озабоченно, и его снова охватило чувство вины. – Э, нет! Хватит! И так уже достала по самое некуда, – он неслышно вздохнул и, отогнав воспоминания детства, попытался быть беспристрастным. – На одной жалости далеко не уедешь. Откуда ни посмотри, Вайда обычная избалованная дура. Как и положено дочери богатых родителей. Абсолютно беспомощна во всём, что касается житейских вопросов. Как ей удалось доучиться до конца, просто загадка. Стоящие ребята пачками вылетали из Навигационной школы, а тут такая размазня, но удержалась на плаву. Хотя не стоит особо удивляться. По их с Чириком специальности не такие жёсткие требования к курсантам. Ведь они будут работать на подхвате, в основном, на орбитальных станциях. Вот Чирик молодец, он хочет пойти на повышение, но зачем было учиться Вайде? Только чужое место занимала. Всё равно будет сидеть дома, и воспитывать детей. Как и положено в их кругу. Наверняка заботливые родители уже подыскали женишка для любимой доченьки…"

Повернув голову, девушка посмотрела на него с такой любовью, что Ласло стало стыдно за свои нелицеприятные мысли. Правда, не настолько, чтобы это привело к пересмотру уже сложившихся взаимоотношений. Всё же он обнял девушку и, отведя прядь пепельных волос, снова поцеловал.

– Ой, щекотно! – слегка отпрянув, Вайда засмеялась, и окинула его восхищённым взглядом. – Милый, замечательно смотришься! Всегда носи парадный мундир.

– Обязательно, принцесса! – пообещал Ласло. – Да и тебе он очень идёт. Выглядишь просто супер.

– Спасибо, – девушка зарделась от немудрящего комплимента и, найдя его ладонь, сжала пальцы. – Не хочу показаться навязчивой, но где ты пропадал последние дни?… Нет-нет! Ты не думай! Я не лезу в твою жизнь, – она смущённо улыбнулась. – Я волновалась. Боялась, что у тебя снова неприятности.

"Так!… Начинается!" – Ласло подавил раздражение. Перед прощанием ему не хотелось ссориться с девушкой.

– Сама понимаешь, экзамены, тут не до встреч, – начал оправдываться он, – да и Чирик приболел. Представляешь, этот подарок где-то нахватался птичьих блох. Так раскапризничался, с трудом уговорил пойти в медсанчасть…

– Да? – удивилась Вайда. – Я недавно видела Фанечку. Она ничего не говорила.

– Наверно постеснялась… это же у сорноев что-то типа венерического заболевания…

Речи текли как по маслу, но надолго Ласло не хватило. Сказывались такие исконно славянские ценности характера как природная искренность и не менее природная лень-матушка. Да и в плане разрыва отношений он был горячим почитателем Александра Македонского – большого любителя рубать с плеча (действительно, чего париться? шваркнул мечом и все дела).

Собравшись с духом, – поскольку заранее предвидел, что объяснение будет тяжёлым, – Ласло высвободил руку из пальчиков девушки и загородил ей дорогу. На её лице появилось недоумённое выражение, но он сделал вид, что ничего не замечает.

– Прости, Вайда. Не хочу больше лгать. Нам было хорошо вдвоём, но это всё, – сказал он твёрдым тоном. – Думаю, ни к чему затягивать прощание и лучше расстаться прямо сейчас, – добавил он, чувствуя, что его катастрофически быстро покидает решимость.

"Мавр сделал своё дело, пора линять со сцены", – Ласло развернулся, намереваясь уйти. Как все нормальные мужчины, он пасовал перед женскими слезами.

– Нет!… – девушка вцепилась в его рукав. – Ты не можешь так поступить со мной! Давай поговорим, – лихорадочно пробормотала она.

Ласло мысленно ругнулся.

– Давай, – согласился он, проклиная себя за медлительность, – но только не реви. Хорошо?

– Хорошо, – сказала девушка, и в тоже мгновение её серо-голубые озёра до краёв наполнились слезами.

"О нет!" С расстройства Ласло саданул кулаком по стволу дерева, и то немедленно отплатило ему, разразившись проливным дождём. "Чёртова кукла! Чего доброго, а плакать она умеет. Куда там Джулии Лэмберт! Хвалёная героиня английского шпиона просто жалкая дилетантка. Вот у кого ей нужно поучиться театральному мастерству", – подумал он в сердцах.

И всё же он был не прав. Нужно отдать должное, девушка не часто прибегала к "мокрому" оружию. Но когда уж она плакала, Ласло страшно терялся.

– Вот чёрт!… Прости, Вайда! Я не хотел быть жестоким. Не знаю, что на меня нашло, – проговорил он извиняющимся тоном и замолчал.

В наступившей тишине было слышно, как с деревьев срываются капли и с отчётливым стуком падают на освещённую солнцем дорожку. Ударившись о каменные плитки, они разлетались мелкой алмазной пылью и мутной плёнкой оседали на тускло блестящих мужских ботинках и изящных лаковых лодочках.

От радостного настроения не осталось и следа. Ласло зябко поёжился (действительно, стоять на пронизывающем ветре, да ещё в насквозь промокшем мундире – удовольствие ниже среднего). Чувство вины быстро отступило и он начал понемногу злиться. Причём, не столько на девушку, сколько на самого себя. По выработавшейся уже привычке он пошёл на попятный, но прекрасно сознавал, что это тупик. Вайда была ему в тягость. Больше не имело смысла медлить, подавая девушке надежду на то, чего не будет никогда.

Спрятав руки в карманы, он от души пнул ледяшку, которая очень удачно подвернулась под ногу. Ему сразу же стало легче.

В общем-то, Ласло не надеялся так быстро развязаться с девушкой, – если уж ему не повезло, и они повстречались перед выпуском. Вдобавок интуиция подсказывала, что рубить с плеча как раз не стоит. Вайда любила его, причём сильно. В обращении с ней требовалась определённая осторожность. Короче, ему не хотелось перегнуть палку и этим взять грех на душу.

С трудом подавляя всё усиливающееся раздражение, Ласло тщательно обдумывал линию поведения. Он всегда осторожничал при выборе очередной подружки и не допускал, чтобы их отношения выходили за рамки обычного секса. Он не любил дополнительных осложнений, а они обязательно возникали, как только вмешивалась госпожа Любовь. Но с Вайдой был особый случай.

Они познакомились полтора месяца назад, на вечеринке, устроенной Чириком по случаю его помолвки с Фанечкой, – той самой девушкой-сорнойкой, что самоотверженно защищала его от звёздного кота.

По поводу столь знаменательного события влюблённым разрешили использовать столовую в общежитии Чирика.

Помещение было большое, места много. К тому же парочку любили за готовность помочь в трудную минуту. Поэтому не диво, что к ним на торжество набежала целая куча народу. Причём, не только сородичи сорнои. В веселящейся толпе то и дело мелькали морфы и константы – так называли тех, кто имел неизменный облик, и не важно, кто это был: homo sapiens, как землянине и пампасцы, птицелюди, как сорнои или потомки ящеров, как кайро и ажилейцы.

Конечно же, Ласло пригласили в первую очередь, как близкого друга жениха и невесты. Мало того он числился в составе почётных гостей. Стоило только ему появиться в дверях и весело щебечущие сорнойки нацепили на его шею массу шёлковых лент, украшенных яркими живыми цветами. Он сразу же почувствовал себя туристом в юго-восточной Азии или… шафером на свадьбе. Помолвка у сорноев оказалась не менее пышным празднеством, чем финальное брачное действо на Земле.

К счастью, особое положение не накладывало никаких дополнительных обязательств. Потому заприметив в толпе обаятельную девушку, – она так заразительно смеялась, что устоять было невозможно – землянин потихоньку избавился от вороха своих украшений и прямиком устремился к намеченной цели. Внезапно навстречу ему вывернулся официант. Под радостные вопли окружающих, он вёз огромный торт, на верхушке которого красовались обручальные кольца.

Чтобы избежать катастрофы и не испортить кулинарное чудо, Ласло резко отшатнулся и с размаху налетел на девушку. Ойкнув, та чуть не упала, и он придержал её за локоть.

– Виноват!… Очень больно? – спросил он с сочувствием, видя, что незнакомка схватилась за ногу и потихоньку шипит от боли.

– А вы как думаете? – жалобно отозвалась она и, выпрямившись, поспешно добавила: – Пожалуйста, не берите в голову! Я сама виновата. Напялила новые туфли, а они оказались малы и теперь страшно жмут. Хожу как на ходулях, никого не замечая…

Пока незнакомка объясняла, почему в столкновении виновата именно она, а не он, Ласло не сводил с неё глаз. Любой бы на его месте не остался равнодушным. Стройная пышноволосая девушка в удивительном пепельно-розовом наряде была изумительно хороша. Настоящая сказочная принцесса. Волшебная грёза, до которой страшно дотронуться. Вот только на прожжённых авантюристов такие романтические бредни не действуют. Они – удел мечтателей.

Зато авантюристы – люди дела. Как только возникает интерес, они сразу же берут быка за рога.

– Что ж, раз такое дело, то я как истинный рыцарь, не могу оставить вас в беде.

Не дав девушке опомниться, Ласло подхватил её за талию и усадил на ближайший стул. Присев на корточки, он без церемоний стащил с неё туфли и, размахнувшись, забросил их куда-то вдаль. Возмущённых криков не последовало, и он деловито поинтересовался:

– Ну, как теперь ваше самочувствие?

Девушка прислушалась к своим ощущениям и облегчённо выдохнула.

– Будто заново родилась, – сообщила она и смущённо улыбнулась. – Спасибо! Сама я бы ни за что не рассталась с новыми туфлями.

Незнакомка глянула на Ласло, и на её узком личике промелькнуло напряжённое выражение. Быстрыми нервными движениями она расправляла складки на подоле своего многослойного платья и поглядывала по сторонам. Ласло решил, что от него ждут, чтобы он как истинно благородный рыцарь удалился и уступил место сопернику. "Видимо, он должен появиться с минуты на минуту, если девчонка нервничает", – подумал он с некоторым разочарованием.

– Извините ещё раз…

– Пожалуйста, не уходите! – встрепенулась девушка и протянула руку для знакомства. – Я Вайда Делла. Константа, – волнуясь, проговорила она и робко добавила: – Вы же не сердитесь, что я нарушаю правила хорошего тона?

– Не беспокойтесь. Честное слово, обещаю не биться в истерике по такому важному поводу, – Ласло ухмыльнулся и осторожно пожал тонкие пальчики. Они оказались холодными, как лёд. – Рад знакомству, Вайда Делла. А я Ласло Романович, тоже константа. Конечно, если под константой вы подразумеваете не математическую величину, а человека.

На тонко прорисованном личике снова промелькнуло непонятное выражение.

– Вы даже не представляете, как я рада тому, что вы человек, а не оборотень. Терпеть их не могу! – с чувством проговорила девушка и быстрым неосознанным движением поднесла пальцы ко рту. Было такое ощущение, что она испугалась собственной откровенности.

"Трусиха! – фыркнул Ласло про себя. – Наверно боится, что морфы-сокурсники услышали, и теперь будут бойкотировать".

– Думаю, вы правы, – проговорил он вслух. – Морфы те ещё подарки. Особенно, звёздные кошки. Может, потанцуем? – предложил он, преодолев некоторое внутреннее сопротивление. Новая знакомая не совсем отвечала его вкусам. Конечно, она была очень красива, но ему больше нравились задорные простушки, брызжущие здоровьем и весельем. Утончённые принцессы с их завышенным самомнением и бесконечными капризами не слишком-то его привлекали. В их компании он чувствовал себя не очень комфортно.

Поёрзав на стуле, девушка глянула на свои босые ступни.

– Даже не знаю, стоит ли, – засомневалась она и конфузливо поджала пальцы ног. – Простите! Я была бы рада, но…

– Понимаю. Толпа народу. Я бы тоже переживал за свои конечности, окажись они без защиты, – Ласло бросил испытующий взгляд на новую знакомую и решил прощупать почву. – Если танцы отменяются, может, заглянем ко мне? Правда, я живу в другом общежитии, но у меня есть замечательный варисат, – заговорщицки подмигнув, он понизил голос: – Контрабандный товар. Но только, чур, никому. Договорились?

– Варисат?… контрабанда?… – растеряно проговорила девушка. – Вы приглашаете меня в гости?… Вот так запросто?

Она настолько разволновалась, что на её личике и шее выступили красные пятна.

Вайда схватила сумочку, висящую на спинке стула, и вцепилась в неё так, будто от её содержимого зависела её жизнь.

Спохватившись, что глупо выглядит, девушка пробормотала:

– Ой, простите! Что-то я совсем выбилась из колеи и не соображаю, что говорю. Да. Кажется, я пробовала варисат. Насколько помню, это вкусное вино.

"Странная она какая-то", – подумал Ласло, но решил не отступать. Поведение девушки разбудило в нём любопытство. Вдобавок она кого-то ему напоминала, только он никак не мог вспомнить, кого именно.

– Ну что, идём? – предложил он.

Подзуживаемый внутренним бесом он не удержался и провёл рукой по щеке новой знакомой. Почему-то его удивила теплота и мягкость шелковистой кожи. Будто он ожидал совсем другого.

– Вроде бы неудобно так сразу… – проговорила девушка, и вздрогнула от его прикосновения.

– Вы где-то испачкались, – улыбнулся Ласло, не сразу убирая руку.

– А… спасибо, – она нерешительно улыбнулась, и её пальцы снова пришли в движение, нервно тиская многострадальную сумочку. – Конечно, я страшно рада вашему предложению, но… ведь мы так мало знакомы, – пробормотала она и умолкла, с отчаяньем глядя ему в лицо.

"Матерь божья! – мысленно простонал Ласло. – А ты чего ожидала? Что я предложу тебе познакомиться с родителями, а затем поведу под венец?… Ну и ладно. С такими заморочками не больно-то и нужно".

– Извините, вы меня неправильно поняли. Я всего лишь хотел угостить вас вином, а затем проводить до дома, – проговорил он с прохладцей.

Утеряв интерес к собеседнице, землянин вытянул шею, ища ранее намеченную девушку. Он обрадовался, заметив, что она по-прежнему на месте и всё также заразительно смеётся, танцуя в кругу друзей. Опасаясь, что кто-нибудь его опередит и уведёт девушку из-под носа, Ласло пробормотал:

– Я пойду, если вы не против…

– О нет!… Пожалуйста, не уходи! – взмолилась Вайда и, соскочив со стула, загородила ему дорогу. – Я пойду, куда ты захочешь!… Ведь я люблю тебя! – выпалила она и от страха зажмурила глаза.

– Что?! – опешил Ласло, не ожидавший такого поворота событий.

Девушка зябко поёжилась и обхватила себя руками, хотя в переполненном помещении было жарко и душно. Кондиционеры работали на полную мощность, но не справлялись со своей задачей.

– Прости!… Я не хотела тебя огорошивать… – Вайда с неловким видом переступила босыми ногами. – Думала, что ты уже заметил, что на каждой вечеринке я бегаю за тобой, а оказывается, ты даже не помнишь меня… – добавила она с тоскливой ноткой в голосе.

"Чёрт!" Ласло напряг память и перед его внутренним взором смутно замаячило личико с молящими серо-голубыми глазами. Вайда не лгала. Бывая на студенческих вечеринках, он и в самом деле частенько натыкался на неё, но не обращал внимания. Для него не существовали влюблённые девицы или "липучки", как он их презрительно именовал.

"Дела!… Час от часу не легче. После такой заявы как-то неудобно сбежать", – землянин тоскливо огляделся по сторонам.

Увы. Друзья находились слишком далеко, чтобы заметить его бедственное положение. Правда, поблизости крутилась последняя подружка Ласло – симпатичная смуглая блондинка с радужной чёлкой и такими же глазами. Он так и не понял, настоящий это цвет или биоухищрения. Главное заключалось в том, что перед тем как разбежаться они разругались в пух и прах, и теперь она делала вид, что не замечает его умоляющей физиономии. Мстительно улыбнувшись, блондинка сдула лезущую в глаза радужную чёлку и, включив поющие серьги, полностью ушла в музыку, слышимую только ей.

"Ах ты, стерва!… Н-да. Кажется, принцесса крепко взяла меня за я…", – усмехнувшись, Ласло уже совсем другими глазами посмотрел на новую знакомую. Под его откровенно оценивающим взглядом, она съёжилась, но не отступила – только напряжённо выпрямилась. "Понятно, липучки так просто не сдаются, – пришёл он к неутешительному выводу. – Ладно. Кто бы отказывался от такого лакомого куска…"

– Идём! – Ласло схватил девушку за руку, и они двинулись через плотную толпу веселящихся гостей.

– Куда это мы? – робко спросила Вайда, с трудом поспевая за своим буксиром.

– Хочу найти укромный уголок. Дальше программа примерно такая: сядем по-человечески, выпьем по рюмочке и заодно побеседуем на тему, какого чёрта тебя угораздило влюбиться в меня… – он внезапно остановился и хитро прищурился. – Вайда, а ты меня не разыгрываешь? Ну-ка, признавайся! Тебя Фанечка подговорила, да? Не бойся, я тебя не выдам! Если хочешь, разыграем такую любовь-морковь, что народ лопнет от зависти.

Прислонившись к светомузыкальной колонне, землянин облегчённо выдохнул и уважительно глянул на девушку.

– Молодец! Здорово разыграла, – покачав головой, он засмеялся. – Вот дурак! А я уж было поверил…

– Нет! Ты всё неправильно понял!… – перебила его Вайда и её глаза заблестели слезами. – Ласло, поверь, это не розыгрыш! Я люблю тебя и готова пойти за тобой хоть на край света.

"Вот и шла бы на этот хренов край света, но только без меня", – сердито подумал Ласло и подхватил девушку на руки. С непривычки хождение босиком привело к тому, что она спотыкалась чуть ли не на каждом шагу. "Чёртова неженка! Навязалась на мою голову! Чует моя душа, добром это дело не кончится", – проворчал он про себя.

Тем не менее у него здорово поднялось настроение, когда Вайда обняла его за шею и, слабо улыбнувшись, поинтересовалась:

– Что-то я не поняла. Так есть у тебя варисат или ты не собирался приглашать меня в гости?

– Обижаешь, принцесса! Предложение остаётся в силе.

Увы. Любовная идиллия пришлась не ко времени. Через три недели они расстались.

Во-первых, Ласло действительно нужно было готовиться к выпускным экзаменам; а во-вторых, его совсем заела ностальгия. Каждую ночь ему снились сны, полные воспоминаний о Земле. Эмоциональные и яркие – они заставляли его вскакивать посреди ночи и надолго выбивали из колеи.

Ко всему прочему он чувствовал себя не в своей тарелке. Постоянное присутствие Вайды в комнате его смущало. "Не слишком-то приятно проснуться, когда ты весь в соплях и слезах, и тут вдруг обнаружить, что есть свидетель твоей слабости", – оправдывался он перед Фанечкой, невестой Чирика, когда та наезжала на него. Сорнойке девушка пришлась по душе. Они быстро нашли общий язык, и теперь она частенько защищала новую подругу от всех и вся.

Чирик держался индифферентно, видимо, не желая портить отношения ни с товарищем, ни с воинственной невестой. Когда Ласло не выдержал его красноречивого молчания и спросил напрямик, в чём дело, тот сказал, что девушка ему не нравится. А вот почему, он затруднился ответить и сослался на интуицию.

Тогда Ласло не показал вида, но рассердился на друга. Он не просто жалел девушку. Вайда ему нравилась. Очень нравилась. Красавица, умница, лёгкая в общении – она любила его до самозабвения. Он был в этом уверен. Если бы он разрешил, девушка тенью ходила бы следом, предугадывая его малейшее желание. Это не могло не льстить мужскому самолюбию.

Короче, намечалась революция чувств, хотя ещё в нежном возрасте Ласло дал себе зарок, что никогда ни в кого не влюбится и до сих пор держал своё слово. Впечатлительного мальчишку слишком уж часто предавали те, кому он был готов распахнуть своё сердце. И что особенно больно, это были мать и отец – его самые близкие люди.

Но любовь творит чудеса. Чувственный огонь девушки полыхал настолько сильно, что грозил подпалить его неподкупное сердце. Ещё бы чуть-чуть и быть бы чуду, но… опытный авантюрист всегда настороже и его аналитический ум никогда не дремлет.

Несмотря на внешнюю импульсивность, землянин был холоден и подозрителен. Сказывалось ещё одно наследство – наследство царственных предков, которые привыкли руководствоваться не доверием, а выгодными альянсами.

С самого начала их знакомства Вайда показалась Ласло смутно знакомой. В дальнейшем, это ощущение не пропало, а наоборот усилилось. Словно заноза под ногтем оно не давало ему покоя. Мало того, с тех пор как они начали встречаться, девушка неизменно присутствовала в его снах. И если бы только это. Даже наяву в его памяти нет-нет, да мелькало бледное узкое личико с немигающими серо-голубыми глазами. И хотя презрительное выражение и манерная улыбка на губах были совсем не характерны для девушки, его не покидала уверенность, что это она.

Поскольку во взрослой жизни Ласло не помнил никого похожего, оставалось одно – разгадка кроется где-то в прошлом. Поднапрягшись, он перебрал в уме всех подруг своего детства – даже тех, о которых вроде бы забыл по малолетству. Но ни одна из девочек даже близко не походила на Вайду. Как правило, это были крепкие весёлые оторвы, просто пышущие здоровьем, – между прочим, до сих пор его самый любимый типаж.

А затем произошёл случай, из-за которого он сразу же вспомнил о словах Чирика и его неприязненное отношение к Вайде.

На исходе третьей недели их знакомства, переполненной сумасшедшим сексом и ещё более сумасшедшими снами, похожими на кошмары, Ласло в очередной раз проснулся в посреди ночи. Стоило ему открыть глаза, и его взгляд натолкнулся на напряжённое лицо девушки. По нему стекали струйки пота. Она сидела с закрытыми глазами и её руки со скрюченными пальцами тряслись от неимоверного напряжения. Вот только непонятно, чем оно было вызвано. Ему стало не по себе: "Вот чёрт! Что здесь происходит?"

Он тронул девушку за плечо и негромко позвал:

– Вайда!

Она сильно вздрогнула и растерянно захлопала глазами.

– Что случилось?

– Это ты мне скажи… – Ласло с сомнением посмотрел на девушку. – Ты что, страдаешь лунатизмом? – спросил он, хоть сам в это не верил.

– Чем? – не поняла она.

– Лунатизмом. Это те, что ходят во сне.

– Не знаю, – попавшейся под руку простынёй Вайда вытерла мокрое усталое лицо и вопросительно посмотрела на него. – Разве я ходила во сне?

Ласло утвердительно кивнул. Он не стал распространяться о том, что конкретно видел. Его подозрительность сразу же подняла голову. При всём его желании девушка не походила на лунатичку, зато он кое-что слышал о загадочном племени мнемосов, умеющих виртуозно манипулировать памятью живых созданий. Особенно, когда нужно добраться до глубинных слоёв, чтобы извлечь ценную информацию и не повредить при этом мозг.

"О чёрт! Только этого ещё не хватало!" – расстроенный Ласло не слушал встревоженных восклицаний девушки. Терять иллюзии всегда нелегко.

Он понимал, что спрашивать не имеет смысла. Вайда не скажет правды, да и он не хотел её слышать. Совсем не хотел.

В общем-то, у него не было уверенности в своих подозрениях. В конце концов, инопланетный организм мог иметь свои особенности "Матерь божья! С чего я решил, что Вайда человек? Ведь кроме звёздных кошек с их каменными физиономиями морфов не отличить от обычных людей", – тоскливо подумалось ему.

И хотя Ласло всячески убеждал себя, что ошибается, сомнения сделали своё чёрное дело. Подозрения отравили нарождающееся чувство, и его сердце сдавила знакомая горечь.

"Все бабы сучки!… Продажные твари!… Вслух скулят о любви, а сами подбираются либо к твоему кошельку, либо к твоим секретам. Хотят либо сами продаться, либо тебя продать подороже…" – подумал он с ожесточением и поймал себя на мысли, что ему хочется ударить девушку – да так, чтобы она разлетелась на куски.

В следующее мгновение его озарило. Он понял, почему Вайда всё время казалась ему знакомой.

Разгадка оказалась до обидного простой. Девушка очень походила на старинную фарфоровую статуэтку – их семейную реликвию. А та в свою очередь имела портретное сходство с какой-то важной дамой при венгерском дворе, которая числилась в предках бабушки Ласло. Маришка так носилась со своей семейной реликвией, что он в четыре года приревновал её и потихоньку разбил статуэтку. Иштван не поверил, что это вышло нечаянно, и отшлёпал его.

"А я дурак мучился целых три недели, гадая, что да кто… эх, деда! Нет, чтобы всыпать мне, как следует. Глядишь, не попался бы на крючок этой смазливой куклы… Хорошо. Предположим, Вайда шпионка. Тогда за чем она охотится?"

Ответ лежал на поверхности. Ласло первым делом вспомнил о своём подарке Аэлите. Он рывком сел в кровати и угрюмо сгорбился. Зерно хаоса безобидной безделушкой валялось на пульте "Птицы удачи", но это не значило, что оно утратило свою опасность. На досуге он просмотрел его историю. Если верить древним легендам, то в незапамятные времена таких зёрен хаоса было много, и они творили чудеса. Замечательное свойство, если бы не реки крови, которые лились за обладание ими.

"Плохо дело! Имеет ли проклятое зерно хаоса те легендарные свойства, которые ему приписываются или нет, это не важно, – подумал Ласло, глядя на девушку невидящим взглядом. – Важно другое. Стоит только кому-нибудь пронюхать, что зерно хаоса находится у нас с Аэлитой, и тогда жди беды. До конца жизни нам придётся бегать от армии многочисленных авантюристов и охотников за сокровищами. И если бы только от них. К несчастью, как только поползли слухи, зерном хаоса заинтересовались могущественные группировки – политические и религиозные. Этот старинный артефакт подобен атомной бомбе на Земле. Как олицетворение легендарного символа могущества, одним своим объявлением оно может привести к перестановке сил в межзвёздных империях. А это уже более чем серьёзно. Вдобавок существует интернациональная преступная сеть. Умные подонки всех мастей пойдут на всё, чтобы добыть зерно хаоса…"

– Ласло!… Скажи, наконец, что случилось?! – выкрикнула девушка.

Отчаяние в голосе позволило ей достучаться до его сознания.

– Ничего, малыш! Всё путём, – Ласло криво усмехнулся. – Просто задумался. Вспомнил только что приснившийся сон. Не поверишь до чего мерзкий. Будто меня снова предали, заставив поверить в то, чего никогда не было и нет.

Глаза девушки испуганно расширились.

– Я люблю тебя и никогда не предам! – выкрикнула Вайда, прильнув к нему всем телом.

– Да верю я, верю, принцесса! Чего ты всполошилась? – успокаивающим тоном проговорил Ласло и пригладил растрепавшиеся пышные волосы девушки. – Тихо, любимая, тихо!… Ну что ты плачешь?

– Ты впервые назвал меня любимой, – тихо проговорила она. – Я не знаю… не знаю, что мне делать!… Помоги мне, любимый!…

– Т-с-с! Всё будет хорошо! – Ласло прижал палец к опухшим кровоточащим губам девушки. – Знаешь что, принцесса… я люблю тебя, как ещё никого не любил в своей жизни. Поверь, ничто не сможет нас разлучить… – он помолчал и бесцветно добавил: – Конечно, кроме лжи и предательства. Скажи, ведь ты… – он с грустью заглянул в испуганные глаза Вайды и крепко прижал её к себе. – Забудь обо всём, любимая. В мире есть только ты и я…

И девушка поверила, что невозможное возможно. В эту ночь они дарили друг другу нечто большее, чем секс. Это была настоящая любовь – безоглядная и всепоглощающая.

А наутро Ласло попросил Вайду забрать свои вещи, сказав, что хочет побыть один. Мол, ему нужно время на размышление. О чём именно, он не уточнил, а она не осмелилась спросить.

После этой памятной ночи последовала такая серия драк и чудовищных пьянок, что просто чудо, что землянин вышел из них невредимым. Друзья сорнои и Вайда, как могли, старались его выручить с гауптвахты, с которой он практически не вылезал. Они перевели на него кучу денег в качестве залогов.

Вскоре запой кончился. Правда, только после того, как Ирвинг отловил загулявшего курсанта и, тряхнув за грудки, сказал ему пару ласковых – исключительно на матерном языке, по старой дружбе. Но этого хватило, чтобы Ласло взялся за ум.

Вот только Вайда недолго радовалась. Вскоре выяснилось, что в трезвом виде он всячески избегает её, и она втихомолку проплакала все глаза. Ведь она хотела лишь одного, чтобы он забыл о своих подозрениях. Однажды пьяный в стельку Ласло не выдержал и обозвал её шпионкой. Сыпля угрозами, он прижал девушку к стене, и потребовал рассказать, кто и зачем её подослал. Но его гнев быстро пошёл на убыль. Он обнял колени девушки.

"Принцесса, скажи ради чего?… Может, кто-то тебя шантажирует? Ты только скажи, и я уничтожу мерзавца. Порву его на куски… Никто не смеет тебя обижать…Вайда, признайся! Если даже ради денег, я всё равно пойму. Ведь я сам не ангел, – допытывался он, но девушка молчала, не в силах вымолвить ни слова.

Тогда Ласло откинул голову и расхохотался как сумасшедший. На его лицо легла печать безумия его русских предков, которые в приступе гнева убивали не только своих придворных, но и детей. Он всё смеялся и смеялся, пока не захлебнулся рвотными позывами. Встав на четвереньки, Ласло вытер испачканный рот и смерил девушку почти трезвым взглядом.

"Будь ты проклята, принцесса!… – проговорил он тоскливо. – Ты выиграла, добыча твоя. Можешь запродать зерно хаоса вместе со мной… только Аэлиту не трогайте, она здесь ни причём!… – встревожился он и громко икнул. – Сучка ты, Вайда… будь счастлива, принцесса… и знаешь что? Купи себе другую любовь… если сумеешь", – пробормотал он напоследок, и мягко свалился на бок.

Перепуганная насмерть девушка не сразу решилась к нему подойти. Она присела на корточки и тряхнула его за плечо.

"Ласло!… Ласло, послушай! Я не расскажу ему о том, что узнала! Клянусь!… Ты слышишь?! Очнись! – В ответ на её тираду раздался такой мощный храп, что она отшатнулась от неожиданности. – Прости, что солгала", – тихо добавила она и попятилась прочь.

И тогда Вайда решилась на неблаговидный поступок. Отбросив гордость, она подловила Ласло возле его комнаты и напросилась в гости, под предлогом, что ей нехорошо. Любовь к девушке взяла свое, и он сдался, хотя поклялся держать её на расстоянии. Ну а дальнейшие события шли уже по заранее спланированному сценарию. Вроде бы невинное прикосновение и крошечный наноробот, несущий запись сильнейшего снотворного, перекочевал на его руку, а затем под кожу. Минут десять лёгкой болтовни и он начал зевать, находясь под всё усиливающимся действием лекарства, синтезируемого прямо в организме.

Вайда хотела лишь одного – убрать из памяти любимого человека только то, что его тревожило. Но, увы. Последствия вмешательства в мозг непредсказуемы. Ласло забыл о том, что сводило его с ума в последнее время. Но вместе с исчезновением причины для тревоги в его сердце погас огонь нарождающейся любви. Хрупкое чувство умерло, едва проклюнувшись на свет.

Девушка это сразу поняла и пришла в страшное отчаяние. Но она надеялась, что любовь ещё раз совершит своё чудо.

Увы. Время шло, и надежда потихоньку таяла. Ласло снова был весел и беззаботен и при всём при том всячески избегал встреч с девушкой. Правда, если они сталкивались в учебных корпусах, они болтали, как ни в чём не бывало, но стоило ей завести разговор об их отношениях, и он сразу же удирал под каким-нибудь благовидным предлогом.

Теперь Вайда с радостью отказалась бы от своей безумной затеи и будь что будет. Пусть бы ненавидел, но только любил. Но повернуть процесс в обратную сторону было уже нельзя. Человек не компьютер. У него нет дубликата памяти. Однажды стёртое уже не восстановишь.

10. Долгожданные "корочки"

Тягостную паузу, повисшую между молодыми людьми, между ними разбила пичуга в ярком оперении. Усевшись по соседству, она хитро глянула на Ласло и запела. Он хмыкнул. Голосок у птички оказался препротивным. На его фоне визг работающей бензопилы кое-кому показался бы музыкой.

Вайду тоже передернуло от скрипучей трели пересмешника, и она поспешно вытерла слёзы. На бледном личике снова засветилось неприкрытое обожание, и Ласло внутренне застонал. "Матерь божья, опять двадцать пять!"

– Никогда так больше не шути. Хорошо? Это слишком жестоко, – девушка нерешительно улыбнулась и попыталась поймать его взгляд.

– Я не шучу, принцесса. Признаюсь, ты очень нравишься мне, но пойми! Мы не пара. Ведь ты привыкла к стабильности и комфорту, а я бродяга и останусь им – в прошлом, будущем и настоящем. Не отворачивайся… Вайда, прекрати плакать!

– Д-да… я сейчас.

Видя, что хлюпающая носом девушка принялась лихорадочно рыться в сумочке, Ласло похлопал себя по карманам и протянул ей платок. "Вот зачем женщины таскают с собой кучу всякой ерунды, если в нужный момент никогда ничего не могут найти?" – подумал он с досадой.

Наблюдая за тем, как туго накрахмаленный квадрат батиста превращается в скомканный комок, он обругал себя за галантность. Ласло не мелочился, просто дорожил подарком. На его двадцать восьмой день рождения страшно гордая собой Фанечка преподнесла ему стопочку носовых платков, перевязанных блестящей голубой тесьмой. Кривоватая строчка и неумелая вышивка говорили сами за себя. Да и Чирик под большим секретом сообщил, что его невеста перевела на шитьё кучу времени.

Ручная работа – редкая вещь в цивилизованных мирах, да и хорошие друзья встречаются не часто. Поэтому землянин дорожил подарком и брал с собой платки сорнойки лишь по особым случаям. Он заметил, что они приносят ему удачу. Одна незадача. Стоило только выпустить из рук очередной талисман, как тот приказывал долго жить.

Вот и на этот раз, неуловимое движение и использованный платок порхнул в ближайшую урну-мусоросжигатель. Ласло дёрнулся его поймать, но было уже поздно. Белый лоскуток нырнул в тёмное жерло и мгновенно распался на атомы. "Н-да. Пропал последний из могикан. Нехорошо. Да и Фанечка расстроится, когда узнает", – подумал он.

– Что-то случилось? – спросила Вайда, заслышав его огорчённое восклицание. – О, прости! Кажется, это была многоразовая вещь, да? – догадалась она.

Скрыв досаду – сейчас было не до этого – Ласло беспечно улыбнулся.

– Не бери в голову. Обычная штамповка из множительного автомата.

– Тогда ладно, – немного помедлив, Вайда с волнением проговорила: – Скажи, ты ещё хоть чуточку любишь меня?

"Ага! Наконец-то мы перешли к главному!" – почти обрадовался он.

И в самом деле, это был ожидаемый вопрос. Когда ему не удавалось ускользнуть от девушки, та всячески пыталась прозондировать его на этот предмет. Вот только Ласло до сих пор не знал на него ответа. Иногда ему казалось, что было время, когда он испытывал к ней нечто большее, чем просто жалость к влюблённой дурочке. Особенно, когда вспоминал свой неожиданный запой. Он частенько ломал голову над его причиной, но ничего стоящего на ум не приходило. Перед внутренним взором мелькали картины, как он находился чуть ли не на грани буйного помешательства, страшно злясь на неё. Но из-за чего?… Стоило только сосредоточиться на этом вопросе, и в мыслях сразу же воцарялась пустота, хотя он не относился к тем кто, протрезвев, забывает о своих пьяных подвигах.

"Ладно, больше это не имеет значения. Главное – не навредить принцессе и расстаться по-хорошему. Эх! Хорошо бы знать, что у неё на уме", – подумал Ласло и с надеждой коснулся ожерелья, спрятанного на груди. "Федька, можешь чем-нибудь помочь?" – спросил он мысленно у вадсайского чуда. В ответ его окатило знакомой телепатической волной, и в следующее мгновение на него навалились чужие эмоции.

Ясности они не прибавили. Скорей, наоборот. Ласло беспомощно барахтался в ощущениях девушки не в силах разобраться, что они значат. Единственно, что он понял в клубке беспорядочных эмоций это то, что чувство вины у неё превалировало даже над любовью.

Решение пришло спонтанно. В общем-то, почти как всегда в самые ответственные моменты жизни.

– Прости, принцесса, но нет. Не скрою, одно время что-то было, но затем куда-то испарилось, – ответил Ласло напрямик и демонстративно глянул на часы. – Вайда, нам нужно поторопиться, если хотим успеть к началу торжества…

Выкрик, полный муки, заставил его поёжиться.

– Нет!… Этого не может быть!… Я понимаю, что сама во всём виновата, но как ты не понимаешь, что мне не жить без тебя?! – цепляясь за него, девушка попыталась упасть на колени. – Любимый, я сделаю всё, что ты захочешь! Я буду твоей рабой, служанкой, пылью под ногами, только не бросай меня!… Умоляю! – лихорадочно бормотала она, не спуская глаз с его лица.

– Тихо-тихо, малыш! Ну, что за глупости? – чертыхнувшись, Ласло прижал девушку к себе. Чтобы привести её в чувство, он тряхнул хрупкие плечики, и она безвольно мотнула головой. Будто не живая.

Дело принимало скверный оборот. Эмоции девушки хлестали через край, грозя утопить его в безграничном отчаянии. Мысли путались, в них царила такая сумятица, что Ласло поспешно воззвал к своему маленькому приятелю, прося убрать канал связи между ним и девушкой. Федька послушался и он, оставшись наедине со своими эмоциями, облегчённо перевёл дух. "Матерь божья, какое счастье!… Не хочу быть телепатом!" – подумал Ласло и досадливо глянул на девушку. Его терпение понемногу иссякало.

– Ну-ка, успокойся! Хватит истерить! – рыкнул он и, спохватившись, снова перешёл на мягкий увещевающий тон. – Вайда, давай смотреть на мир трезвыми глазами. Любовь любовью, но однажды ты не выдержишь, но будет уже поздно. Ведь жизнь быстротечна. Не заметишь, как годы пролетят. Пойми, принцесса, трудности быта выжгут чувства, и тогда ты проклянёшь нашу встречу…

Сплетая анестезирующую словесную паутину, землянин не подозревал, что у его объяснения с девушкой есть незримые наблюдатели. Больше того, один из них находится совсем близко и целится ему в голову.

"Сволочь, а заливает классно, – насмешливо подумала невольная свидетельница их разговора.- Да, полная непруха. Не повезло девчонке, – она коснулась полураспустившегося бутона на ветке и усмехнулась. – Знакомая ситуация. И так тяжело любить в одиночестве, а тут ещё явный профи. Обработает в ноль минут. Оглянуться не успеешь, как выставит тебя полной дурой, и вдобавок внушит, что сама же во всём виновата".

Сидящая на дереве незнакомка осторожно переменила позу и снова прислушалась. События внизу развивались по классическому сценарию, прописанному в учебниках по психологии.

"Морщинки от горьких воспоминаний… всё самое лучшее останется позади… сильные чувства длятся не больше трёх-четырёх лет… ты ещё встретишь свою любовь и быстро забудешь обо мне… однажды ты посмеёшься…"

Парень знал своё дело. Он продолжал говорить, не умолкая ни на минуту. Девушка горько плакала, но кризис уже миновал. Самый острый приступ отчаяния уже прошел, и она понемногу приходила в себя.

Несмотря на ненависть, незнакомка отдавала должное хладнокровию и выдержке парня. Конечно, ей было жаль пепельноволосую красотку, но и в тоже время брала досада. "Вот ведь дура тупоголовая! Чем плакать, лучше пнула бы подонка куда следует. От этого было бы куда больше толку, чем от твоего хныканья, – с ожесточением подумала она и нетерпеливо заёрзала на ветке. – Ну давайте же, голубки! Заканчивайте свою тягомотину, и так уже тошнит от вашей воркотни".

Вайда словно подслушала её мысли.

– Хватит! – почти беззвучно выдохнула она и попятилась прочь. – Думаешь, я не знаю, по кому ты сохнешь?… Убирайся к своей недоделанной звёздной кошке! Если ты воображаешь, что оборотням есть дело до нас, обычных людей, то ты ещё больший дурак, чем я думала! Вот увидишь, шеда никогда тебя не полюбит! – выкрикнула она, заикаясь от гнева.

– Всё сказала? – сдержанно проговорил Ласло, его уже бесило затянувшееся объяснение.

– Бессердечный негодяй!… Я…я ненавижу тебя!

Вайда бросилась бежать, а Ласло прислонился к стволу дерева и захлопал себя по карманам. В последнее время он пристрастился к курению кава, находя, что это вполне удачный заменитель земного табака, причём без его отрицательных последствий. "Фу! Слава богу, развязался!" – подумал он, стараясь не замечать, что на душе препогано. Из-за своей любви девушка была настолько беззащитной, что его не оставляло чувство, будто он только что ударил маленького ребёнка.

"Ага! Наконец-то ты попался!" – обрадовалась незнакомка. Прищурившись, она поймала землянина на мушку. "Радуешься, подонок? Ну-ну!… – она прицелилась в глаз, но затем ухмыльнулась, и дуло оружия медленно переместилось вниз. – Э, нет! Чистая смерть не для тебя. Для начала послушаем, что ты запоешь, оставшись без своих любимых мужских причандалов… Все демоны хаоса! – выругалась она, заметив, что к намеченной жертве спешит парочка сорноев – Ладно, дорогуша, не скучай. Мы ещё встретимся".

Незнакомка, невидимая в своём комбинезоне-хамелеоне, убрала оружие за спину и легко соскользнула с дерева. Спустя некоторое время она преодолела охраняемый периметр Навигационной школы и исчезла на одной из дорог, ведущих вглубь района кайро.

Не подозревая что чуть было не обзавёлся приятным козлетоном, тем не менее Ласло был в полной боеготовности. Его расслабленная поза была обманкой. С некоторых пор Федька не умокал, всему доступными способами сообщая ему об опасности, да и собственная интуиция говорила о том же. Он делал вид, что ничего не происходит, но в любой момент был готов взорваться действием.

С уходом Вайды ощущение опасности резко усилилось и он, неторопливо затянувшись, краем глаза поглядывал по сторонам, разыскивая источник опасности. Вдруг ему почудилось движение среди веток ближайшего дерева, а затем он увидел, как мигнул зловещий чёрный зрачок.

"Стрелок!" – в то же мгновение Ласло покатился по земле. Но выстрела не последовало. Не было ни характерного треска, ни фонтанчика от смертельного заряда. Запах озона тоже отсутствовал. Вдобавок у него пропало ощущение опасности. Маленький вадсайский телепат тоже замолчал, перестав транслировать чувство тревоги. "Федька, ты уверен, что всё чисто?" – запросил он подтверждения.

Получив ответ, который можно было расценить как утвердительный, Ласло ещё немного выждал и выглянул из-за дерева. "Надеюсь, ты не ошибаешься, колючка. Не хотелось бы заполучить лишнюю дырку в шкуре".

Но стоило ему показаться из-за дерева, и в то же мгновение над его головой раздался резкий хохот и треск. Он снова покатился на земле. До его сознания не сразу дошло, что это голоса птиц и шум многочисленных крыльев.

"Мать вашу!…" – сконфуженный землянин вскочил на ноги и, схватив палку, запустил её в стаю крупных чёрных птиц.

– Кыш, сволочи!

В ответ на его эскападу, птицы снова разразились издевательским смехом и, снявшись со своих мест, полетели прочь.

Во рту скопилась горечь и Ласло смачно сплюнул. Адреналин уходил, и лишь сейчас он ощутил, что основательно взмок от внезапного напряжения. "Н-да! Похоже, денёк не задался с самого утра. Сначала Вайда, а теперь ещё это… чёрт! Весь грязный и мокрый как лягуха… Нужно будет зайти к кастеляну. Пусть даст другой мундир. Этот уже никуда не годится… ладно, всё хорошо, что хорошо кончается…"

– Привет, неразлучники!

Стараясь не клацать зубами, Ласло криво улыбнулся подошедшей парочке. При виде чистеньких аккуратно причесанных друзей, одетых в безупречно отглаженные мундиры, в его душе всколыхнулось чувство зависти. "Вот чёрт! Совсем недавно я выглядел не хуже", – подумал он с досадой.

– Привет, – протянул сорной, с недоумением глядя на мокрого перепачканного приятеля. – Чем это тебе не угодили вакроны? – поинтересовался он.

– Ненавижу падальщиков, – ответил Ласло, пытаясь привести свою форму в божеский вид. Но его усилия привели лишь к увеличению грязных разводов на светлом и очень дорогом натуральном сукне. Навигационная школа была богатым заведением и не экономила на своих учащихся. Им предоставляли всё самое лучшее, в том числе и одежду.

– Что, стосковался по урокам Борца и решил вспомнить маскировку на местности? Или ты только что с тренировочного трека? – не унимался Чирик и в его слегка скрипучем голосе зазвенели мелодичные нотки. Так всегда бывало, когда сорной старался скрыть насмешку.

– Наверно уже успел с кем-то подраться, – предположила Фанечка, невеста Чирика. – Ну и видок! Гаже не бывает, – заметила она, оглядев приятеля, а затем принюхалась и сморщила носик. – Фу!… Слушай, мог бы помыться перед выходом. Сам знаешь, какое у нас плохое обоняние, но даже я чувствую, что от тебя просто разит потом.

– Ну да! Есть такое дело. Пропотел как лошадь,- не стал отпираться Ласло и в его глазах заплясали смешинки. Состроив жалобную мину, он перешёл на шутливый тон: – Не велите казнить, ваше цыплячье величество, велите миловать, – он попытался обнять Фанечку за плечики, но она ловко уклонилась от его рук.

– Не тронь меня, грязный хантырин!

– Цыпуль, честное слово, я не виноват. Эти гады первые начали. Я к ним не приставал.

– Знакомая песня, – скептически фыркнув, сорнойка смилостивилась. Она порылась в сумочке и извлекла из неё небольшую плоскую пластину, похожую на расчёску без зубцов. – Стой смирно, дакремская вонючка! – приказала она. – Сейчас попробую привести тебя в порядок.

Несколько размашистых движений и Ласло окутало густое облако пара. Когда оно рассеялось, оказалось, что к его мундиру вернулись сухость и первоначальный опрятный вид. "Блин! Как мало нужно человеку для счастья!" – он сразу же приободрился, ощутив тёпло сухой одежды. Несмотря на устойчивый аромат тонких женских духов, который оставила переносная химчистка, его настроение сразу же поползло вверх.

– Душевное спасибо, Фанечка, ты настоящая палочка-выручалочка, – воскликнул землянин и весело покосился на приятеля. – Слушай, цыпуль, а ты почему такая хмурая? Неужели поругалась со своим благоверным?

– Не дождёшься, обезьян, – Чирик по-хозяйски обнял свою хорошенькую как кукла невесту и с видимым удовольствием чмокнул её в щёчку. – В отличие от вас с Вайдой, у нас с Фанечкой всё просто замечательно.

– Вот именно! Чирнаурин здесь не причём. Это всё ты! – воскликнула сорнойка и смерила Ласло уничтожающим взглядом. – Ну-ка, признавайся, опять обидел Вайду? И не отпирайся, я видела, как она убегала от тебя. Неблагодарный хантырин! Вот и чего ты добиваешься? Ведь знаешь, что бедняжка сохнет по тебе. Неужели её любовь нисколечко тебя не трогает?

– Ясно. Давно шпионите? – деловито поинтересовался Ласло и, охнув, запрыгал на одной ноге. – Ой-ой!… Как больно-то! Фанечка, не смей лягаться! Вспомни, что ты милая птичка, а не ломовая лошадь.

Но сорнойка была неумолима.

– Никто не шпионил за тобой, варнильский увос! Ну-ка, не увиливай, отвечай по существу, – потребовала она.

– А я просил о любви? Лично мне вполне достаточно обычного секса. "Любовь-любовь!" заладили вокруг, как попугаи. Чушь всё это… фу, Фанечка! Не приближайся, злая девчонка!… Нет, только не бей! Чирик, скажи ей, что это нехорошо! – смеясь, Ласло попытался спрятаться за друга. – Фанечка, Фанечка! Может, я ещё исправлюсь, а ты сразу драться!

– Врёшь, гад! Сейчас я покажу тебе такую "милую птичку", что в жизни не забудешь.

Крепким кулачком сорнойка основательно ткнула его в живот. Когда он, преувеличенно громко охая, разогнулся, она уже успокоилась. Одернув зелёный мундир, который говорил, что его хозяйка принадлежит к славной когорте корабельных эскулапов, Фанечка вручила ему зонтик, забытый Вайдой.

– На, держи, оглобля. И помни, я не хочу последовать твоему примеру и промокнуть до нитки. Тем более упасть и изваляться, как хантырин.

Болезненно поморщившись, – сорнойка знала куда бить, – землянин взял под козырёк.

– Так точно, ваше цыплячье величество! Куда прикажете отбуксировать?

– Вот бестолочь! – Фанечка с надменностью истинной королевы приподняла бровь. – Куда же ещё? Конечно, в Центральный актовый зал… Ласло, я не слишком сильно тебя стукнула? Чего-то ты слегка позеленел, – забеспокоилась она и потянулась к своей волшебной сумочке. – Минуточку терпения, сейчас я сниму болевой синдром.

Когда в её руках оказался крохотный прозрачный аппаратик, Ласло попятился прочь.

– Не надо! Честное слово, я выживу… – запротестовал он, но сорнойка выбрала момент и неуловимым движением всадила ему дозу лекарства.

– Ну вот! Р-раз, и готово! А ты боялся, – бодро сказала она, излюбленным тоном всех эскулапов.

Крякнув от огорчения, Ласло скорчил горестную мину. Лекарство подействовало и ягодица, куда оно угодило, тут же онемела. "Чёрт!… такое чувство, что вместо правой ноги я обзавёлся протезом". Он с обидой посмотрел на ехидно улыбающуюся приятельницу, но при всём желании не мог на неё сердиться. Слишком уж часто Фанечке приходилось штопать его раны. И вообще, помимо Аэлиты, сорнои были его первые настоящие друзья. Стоило позвать на помощь, и они мчались к нему, невзирая на место и время суток. Это только со стороны сорнои казались взбалмошными врединами.

– Бессовестная девчонка! Вот и зачем ты это сделала? – проворчал Ласло и, не дождавшись ответа, тяжко вздохнул. – Ну что, злыдня, похромали? Кстати, Фанечка, я уже говорил, что сегодня ты выглядишь просто бесподобно? Зелёный цвет тебе очень к лицу. Э-эй!…Чирик, не заводись! Я же восхищаюсь твоей невестой с чисто эстетической точки зрения.

– А хочешь, я подправлю тебе угол зрения? – петушился сорной, ревниво косясь на приятеля. – Нечего пялиться на чужих невест! Своей обзаведись.

– Обзаведусь… когда-нибудь.

Они свернули на боковую тропинку, и тут взгляд Ласло зацепился за цепочку узких следов, уходящих от ствола дерева. Он встал как вкопанный. "Вот чёрт! Выходит, мне не показалось… да, мадьяр, кажется, ты вляпался во что-то скверное. Знать бы ещё, во что именно".

Пока землянин перебирал в уме врагов, способных пойти на убийство, Чирик, не будь дурак, выхватил у него зонтик и, встав с другой стороны от невесты, с готовностью оттопырил локоть.

– Солнышко, цепляйся лучше за меня. Иначе тебе всю дорогу придётся висеть на руке у этой оглобли.

От внимания жениха Фанечка сразу же расцвела. Она поправила галстук на его груди и кокетливо хлопнула длиннющими розовыми ресницами.

– Ах, мой милый! Ну как тебя не любить? Ты такой умный и храбрый, – сладко чирикнула малышка, включив на полную мощность своё обаяние.

Чирик от похвал невесты сразу же напыжился, как индюк, и потянулся к своему тщательно причёсанному хохолку. На этот раз он был выкрашен в малиновый цвет и бодро смотрел прямо вверх.

"Ишь, устроили здесь брачные танцы!" Влюбленная парочка выглядела настолько трогательно и забавно, что Ласло на время позабыл о своих тревогах.

– Предательница! И ты, Чирик, тоже хорош. Друг называется! – не обращая внимания на возмущение сорноя, он отобрал у него зонтик и ловко вклинился между друзьями. – Нечего кричать! Не твоё, не трожь! А знаете что, народ? Жизнь всё-таки хорошая штука, что бы ни говорили пессимисты. Скоро мы получим дипломы и будем свободны как птицы!

– Нечего примазываться! Это наши предки птицы, а твои неуклюжие обезьяны, – ревниво заметила Фанечка и исподтишка попыталась его пнуть, но Ласло был настороже. Он живо увернулся и укоризненно покачал головой.

– Плохая птичка! Твоё счастье, что я хороший обезьян. Цыпуль, признайся, наверняка в твоих предках числится кто-то из страусов. Уж очень ты брыкучая…

– Сам ты потомок джупа!

– не осталась сорнойка в долгу.

– Что-то я не понял. Вы что, окончательно разбежались с Вайдой или просто поссорились? – спросил Чирик, прерывая их оживлённую перепалку.

– Окончательно, – бодро сообщил Ласло и Фанечка, покосившись на него, скептически фыркнула.

– Ну и дурак! Признайся уж, что страшно боишься влюбиться. Вот что ты творишь, а? Сколько можно издеваться над девчонкой? Над ней уже всем курсом смеются! – Распалившись, крохотная сорнойка наступала на землянина. – Чирнаурин-алтуариг-Ри-Миассаварон! Скажи своему ненормальному дружку, что только последний дурак мог отвергнуть такую девушку, как Вайда. Попомни моё слово, обезьян, ты ещё пожалеешь, что отказался от её любви. На свете не так уж много тех, кто готов пойти за нами хоть в огонь, хоть в воду…

– Брось, малышка! Не стоит горячиться. Я же не отказываюсь. Если мне суждено влюбиться, то так тому и быть. Вот только слабо в это верится. Поверьте, народ, в мире нет любви. Это всего лишь инстинкт размножения, заложенный в нас природой…

– Ах ты, варнильский увос! Хочешь сказать, что у нас с Чирнаурином не любовь, а голый инстинкт размножения?!… Ну всё, тебе не жить!

– Фанечка, зато я верю в дружбу! Честное слово!… малыш, прекрати драться! Чирик, скажи ей!… Всё сдаюсь! Вы, ребята, уникумы! Носители редкой заразы под названием "любовь"…

– Сам ты зараза! Не смей обижать Фанечку!

– Ой-ой, больно!… Ну, знаете ли, вдвоём на одного, это нечестно!

Спасаясь от дружеской мести, Ласло бросился к учебным корпусам. Но не тут-то было. Едва касаясь дорожки, легконогие сорнои летели следом за ним, быстро сокращая разделяющее их расстояние. Догнав приятеля, они совместными усилиями повалили его на раскисшую землю.

– Всё-всё!… Ребята, сдаюсь! Так и быть, в знак своего поражения я угощаю вас обедом в городе. Договорились?

– Ещё спрашиваешь!… О Атум! – всполошилась сорнойка, когда увидела во что превратились их парадные мундиры. – Ну-ка, подъём, бездельники! Чего разлеглись как хантырины в грязи? И нечего строить умильные физиономии!… Ну, нет! Сами чистите свою одежду, я вам не служанка-андроид!…

Борц оторвался от наблюдения за беззаботно резвящейся троицей.

– Это он серьёзно?

Сидящий неподалеку Ирвинг выбил трубку и, вытянув ноги, сладко зевнул.

– Это ты о чём? О приоритете дружбы?… Думаю, да, – он усмехнулся. – Знаешь, я согласен с мальчишкой. Дружба хороша тем, что в её основе лежит оптимальное соотношение симпатии и расчёта. А вот любовь – тёмная лошадка. Полагаясь на инстинкт, никогда не знаешь, выиграешь или проиграешь.

– И всё же в его возрасте это не нормально. Что ни говори, а молодость на то и дана, чтобы любить, – сказал Борц, и на его суровой физиономии появилось мечтательное выражение. – Любовь, Марио, это замечательно. И не важно, если она безответна. Всё равно это незабываемая пора, – он подпер голову рукой и ностальгически улыбнулся. – А знаешь, в старших классах я был влюблён в одну блондиночку. Безумно. Ты не поверишь, до сих пор как вспомню, так сердце ёкает.

– Масима что ли? – осведомился Ирвинг и ухмыльнулся. "Можешь не стараться, дружище. У меня толстая шкура. Взглядами её не пробить".

Борц скептически хмыкнул.

– Тьфу на тебя! А говорил, что не рылся в моём досье, – проговорил он укоризненным тоном.

– Была нужда! Я и так знаю тебя как облупленного. Это всё твоя любовь Масима треплет языком по делу и без дела. Дурак ты, Кардо. Благодаря твоему рыцарскому идиотизму она отхватила такой жирный кусок, что до сих пор им давится, – язвительно отозвался Ирвинг и, готовясь к важному разговору, внутренне подобрался.

Это не прошло мимо внимания Борца, но он не подал виду.

– Да ладно тебе! Своё кресло во Внешней разведке Масима занимает по праву.

– Нет! Это твоё место! Хитрожопая стерва не имела никакого права занимать его в обход тебя, – жёстко заметил Ирвинг и с тревогой посмотрел на товарища, которого снова прихватил приступ жесточайшей лихорадки.

Тем не менее Борц нашёл в себе силы и сердито сверкнул глазами.

– Дружище, если не хочешь со мной поссориться, то никогда больше не говори о Масиме в таком тоне.

– К хаосу! Сейчас речь не о ней, а о тебе, – отмахнулся Ирвинг. – Кардо, хватит искушать судьбу. Давай-ка ты переходи в управление. В нашем возрасте уже не дело шляться на полевые задания. Это удел молодых. Пусть они рискуют шкурой, добиваясь влияния и почестей… тьфу, что-то в горле пересохло, – он отхлебнул из кружки и выдал свой главный козырь. – Директор хочет, чтобы ты сел в кресло его зама и возглавил один из отделов, курирующих систему Пограничья. Ну, что скажешь?

Приступ закончился также внезапно, как и наступил.

– Заманчиво, – прохрипел Борц. Он стянул перчатки и поглядел на свои пальцы с посиневшей каймой по ногтям. "Н-да, пора к эскулапам в лапы. Приступы всё чаще и чаще", – подумал он с беспокойством. Поймав ждущий взгляд Ирвинга, он пригладил волосы и, заметив, что руки дрожат, сунул их в карманы.

– Марио, ты же знаешь, что я солдат, а не начальник. Моё место на передовой, а не в служебном кресле.

– Дурак ты, вот кто! Если бы я не знал твоих способностей, думаешь, стал бы выдвигать твою кандидатуру?

Ирвинг вскочил на ноги и заметался по комнате. Но сколько он ни пытался убедить Борца в своей правоте, тот был непоколебим.

– Не злись, дружище, – ещё не отошедший от приступа Борц с усталым выражением потёр переносицу. Затем он выпрямился и, положив ногу на ногу, с деловитым видом натянул перчатки. – Марио, я очень тебе благодарен. Понимаю, что отказываться от такого предложения довольно глупо, и всё же не дави на меня. Хорошо? Во всяком случае, пока я не переговорю с врачами. Если они скажут, что моя песенка спета, и здоровье серьёзно подорвано, тогда я перейду в управление. Договорились?… Да-да! Я знаю, что может быть уже поздно, Такие должности на дороге не валяются. Но поверь, мне всё равно. Я могу работать кем угодно. Хоть уборщиком на замене андроида.

– Ладно. В конце концов, это твоя жизнь, – в голосе Ирвинга зазвучали холодные официальные нотки.

Чтобы избежать острой темы, поднимаемой уже не впервые, он посмотрел на монитор, на котором отражались землянин и его друзья.

– Скажи, почему ты не дал рекомендацию Романовичу?

– Не уверен, что стоит это делать.

– Опять?! – возмутился Ирвинг. Бросившись в кресло, он одним махом допил содержимое кружки. – Кардо, я тебя не пойму, то ты "за", то ты "против". Определись уже, в конце концов! Скажи, что тебя смущает в парне?

– Даже не знаю, – Борц с сомнением посмотрел на экран. – В общем-то, ничего плохого о твоём протеже сказать не могу. Романович умён и задатки неплохие. Вот только стоит ли овчинка выделки?

– В каком смысле? – осведомился Ирвинг, удивлённо глядя на товарища. – Ты же сам недавно его нахваливал. Говорил, что он прекрасно ориентируется в сложной обстановке. Почти мгновенно соображает, и редко когда ошибается в выборе правильной линии поведения. Любит и умеет пользоваться техникой. Оружие вообще его любимый пунктик. Он артистичен, что тоже немаловажно в нашем деле.

– Да это так… подожди, Марио, не перебивай. Видишь ли, всё это скопище достоинств не внушает мне доверия. Дело в том, что я не ощущаю в нём желания идти по тому пути, на который мы его толкаем. И это ещё не главное. Видишь ли, как личность Романович уже давно сформировался. Вы приятели и он тобой восхищается, поэтому ты не замечаешь, что у него железный характер. Он прячется за маской своего обаяния, но меня не обманешь. Он лидер по натуре и подчиняется лишь тому, кого уважает. Если взбрыкнёт, то я не уверен, что его можно будет контролировать, а это опасно. Сам знаешь, какие у нас возникают ситуации. К тому же Романович самодур, а это значит, своеволен и не терпит дисциплины. Мирится с ней до поры, до времени, а потом его со страшной силой несёт во все тяжкие.

– И это все твои контрдоводы? – усмехнулся Ирвинг.

– Этого мало? – сдержанно отозвался Борц. – Пойми, я не перестраховщик. Во Внешней разведке есть ситуации, когда инициатива наказуема. Умри, но сделай, что приказано. Здесь и сейчас. Не оглядываясь в поисках спасительного выхода. Сможет твой протеже выдержать такую моральную нагрузку и не сорваться?

– Думаю, да.

– А без объяснения причин, во имя чего он должен отбросить чувство самосохранения?

Ирвинг призадумался.

– Не уверен, – ответил он со вздохом. – Для этого он слишком умён.

– Именно об этом я тебе и талдычу, – успокоился Борц.

Тем не менее Ирвинг встал на защиту своего молодого приятеля.

– Брось, дружище! Что у нас не было таких парней? Да сколько угодно! И что из этого? Справились? Справились. Романович хоть и сыроват, но это прекрасный материал. Согласись, что над ним стоит поработать. В общем, не парься, Кардо. Если будет нужно, мигом обломаем парню рога, чай не в первый раз, – пообещал Ирвинг и, кряхтя, поднялся на ноги. – Ну что, двинули в актовый зал? Пора выпускать на межзвёздные просторы очередную порцию лопоухих романтиков.

– Пора, – согласился Борц, не двигаясь с места. – Знаешь, я даже немного завидую нашим выпускникам. Счастливцы. Они ещё в начале пути и ничто не омрачает их будущее. Хотел бы я оказаться на их месте и верить, что мир всегда будет таким, светлым и мирным, и что единственно, о чём нужно думать, это о счастье для себя и своих близких.

– Сам ты романтик! Идеалист, с крылышками за спиной, – заметил Ирвинг со смешком. – Не удивлюсь, если ты до сих пор веришь в мир всеобщего добра и справедливости.

– Есть такое дело. Да, я идеалист. Впрочем, как и ты, – серьёзно ответил Борц.

– Ошибаешься, Кардо. Я закоренелый циник и мои крылышки уже давным-давно пылятся на чердаке.

– Ну и зря. Почаще их проветривай. Иначе однажды разучишься летать.

– Ничего, мне не привыкать ползать в грязи. В отличие от тебя я не боюсь испачкаться, – Ирвинг проигнорировал испытующий взгляд товарища и бодро добавил: – Ну что, идём?

– Погоди, я хочу помолиться.

Борц легко отодвинул тяжёлое резное кресло, и подошёл к мраморной арке, увитой цветами. Внутри неё стояла статуя, изображающая двуликое фантастическое божество. Это был Атум в его каноническом изображении. В основном догмате он также числился олицетворением лорда Хаоса – всесильного властителя жизни и смерти.

Оба лица статуи были одинаковыми, разнились только их выражения. С одной стороны юноша с болью и надеждой на прекрасном лице протягивал миру своё пылающее сердце. С другой – он же с беспощадным спокойствием вонзал меч в грудь младенца, лежащего у его ног. Это были лики света и тьмы. Верующий сам выбирал, кому из них молиться.

Без раздумий Борц встал перед ликом света и зажёг свечу от пылающего сердца божества. Склонив голову, он коснулся пальцами лба, а затем приложил ладонь к сердцу. На его лице появилось торжественно-умиротворённое выражение.

– Господь наш Атум, спаси и сохрани своих детей. В годину тяжких испытаний не дай им ожесточиться сердцами. Пусть крылья их души не опалит горечь тяжёлых потерь. А если уж потерь не миновать, не оставь их своей милостью. Всемогущий Господь, исцели их раны телесные и душевные…

Чтобы не мешать молитве Борца, Ирвинг отошёл в сторонку и прислонился к колонне, находящейся поблизости от арки. Он не был верующим, но старался не задевать религиозные чувства друга. Чем-то ему даже нравилось такое чудачество. Вот и на этот раз слова молитвы, идущие от сердца, не оставили его равнодушным. Ирвинг немного помедлил и тоже коснулся ладонью сердца. "Всевышний, я присоединяюсь к просьбе Кардо. Пусть дети будут живы и здоровы. Ну а я со своей стороны сделаю всё, чтобы тебе в этом помочь. Амио! Прости, но нам пора".

– Кардо, поторопись, – прогудел он вслух. – Потом прочистишь мозги Создателю на предмет его обязанностей.

С неожиданной для его мощной фигуры ловкостью и быстротой, Ирвинг пересёк помещение, отведённое под скрытый наблюдательный пункт и, не дожидаясь товарища, нырнул в потайной ход, ведущий к Центральному актовому залу. Как только они спустились по лестнице, толстяк сдавлено ругнулся. Ход был узок и ему, чтобы протиснуться в него, пришлось согнуться чуть ли не в три погибели.

– Что-то мне не нравится направление предвыборной гонки. Как думаешь, удастся клану Летучих кошек Эрнатона пропихнуть на трон своего представителя? – проговорил Ирвинг, пыхтя как паровоз.

– Не исключено, – с готовностью поддержал Борц новое направление их беседы. – Конечно, если сиятельный Ягмир-раами-Дарирр доживёт до коронации. Но для этого ему нужно перестать просиживать задницу в Иммиграционном департаменте и вплотную заняться делом. Апчхи!… Слушай, какой идиот придумал прорыть такой узкий ход? Такое чувство, что ещё немного и у меня начнётся клаустрофобия.

– Я придумал, а ЗК-5 прорыл. Устаревшая модель, потому ход вышел узкий. Да, кстати, не вздумай перекинуться, – предупредил Ирвинг. – Здесь везде напичканы замедлители. Как минимум будешь полдня болтаться в звериной шкуре, – он ухмыльнулся. – Но если хочешь порадовать девушек своими прелестями под хвостом, то дерзай!

– Все демоны хаоса! Мы что, выпремся из потайного хода прямо посреди актового зала?

– Не волнуйся, Кардо. Ход ведёт в мой личный унитаз рядом с залом. И прекрати ныть! Нашел, кому жаловаться, тебе бы мои габариты.

– О Атум! Час от часу не легче! Не хватало ещё утонуть в твоём говне!…

Дальнейшие слова Борца заглушил басовитый хохот. Вдруг он обернулся и навскидку выстрелил. Зеленовато-белая вспышка ударила по глазам и на земляной пол посыпались крохотные искорки, тлеющие красным цветом.

– Зонд?

– Да.

Ирвинг досадливо крякнул.

– Вот сучий потрох! Говорил же тебе, что нужно почистить территорию от "жучков".

– Я почистил, но за всеми новациями не уследишь, – рассердился Борц. – Видимо, это какая-то новейшая разработка, если не сработала поисковая сеть.

– Ну тогда ещё ничего. Крупные игроки известны все наперечёт, – обернувшись, Ирвинг постучал себя по лбу. – Не переживай, Кардо. Это крепость. Главные секреты хранятся здесь и чтобы их извлечь, нужно очень хорошо постараться.

– Ну, слава Атуму, успокоил.

"Главное, умник, чтобы ты сам не запутался в своих интригах", – подумал расстроенный Борц. Он отвечал за безопасность в Навигационной школе, и ему было неприятно обнаружить, что кто-то обошёл его ловушки. К тому же его задело то обстоятельство, что Ирвинг без его ведома прорыл новый подземный ход. И тут, словно в довершение неприятностей, на него свалился огромный белесый паук – существо безобидное, но крайне противное. Последовала мгновенная реакция, и он запоздало сообразил, что этого не стоило делать. Борц выругался, его безупречно белый костюм украсили безобразные тёмные пятна. Но это была ещё не главная подлость раздавленного паука. Он оказался настолько вонючим, что у него сразу же перехватило дыхание. Зажав нос, он рванулся вперёд. Благо, Ирвинг тоже не мешкал.

Учуяв характерный запашок, толстяк переменился в лице. "О, боги! Неужели сапус?!… мать твою! Кардо, где ты отыскал эту дрянь?!" – рявкнул он и рванул вперёд с такой скоростью, будто за ним гнались все демоны хаоса.

Почти одновременно друзья вылетели в довольно большое светлое помещение. Борц на ходу сорвал с себя одежду и, швырнув её в утилизатор, без промедления бросился в душевую. Ирвинг проделал всё то же самое, но минутой раньше.

К счастью "личный унитаз" толстяка имел немало удобств, в число которых входили не только душевые кабинки с дезодораторами, но и запасная одежда. Единственно Борцу пришлось довольствоваться чёрными и вызывающе яркими расцветками. Подправить размер при помощи автомата было не сложно.

Поскольку Ирвинг мнил себя образчиком безупречного вкуса, и после душа к нему вернулось хорошее настроение, то он тут же с энтузиазмом подключился к нелёгкому выбору Борца. Придирчиво осмотрев гардероб, он попытался навязать ему свою любимую рубашку, уверяя, что она будет ему к лицу. Мол, это страшно дорогая ручная работа и на ткани, из которой её сшили, скопировали работу одного очень известного живописца.

"Ну разве это не прелесть?! Носи и помни мою доброту!" – с радостным выражением на физиономии Ирвинг взмахнул портняжным шедевром и Борц поспешно зажмурился. Ему хватило одного взгляда на рубашку, чтобы появилась резь в глазах, и страшно заломило в висках. "Убери это от меня немедленно, или мы больше не друзья!" – простонал он и схватился за переносицу, пытаясь избавиться от гнусных цветовых пятен, отпечатавшихся на сетчатке глаза.

Несмотря на вкрадчивые уговоры, что рубашка абсолютно в его стиле, Борц был категоричен. Он заявил, что эту гадость на него не наденут даже в гробу. По такому случаю он обязательно восстанет из мёртвых и жестоко отмстит своим обидчикам. Но забавляющийся Ирвинг был настойчив и настолько достал приятеля, что у того разыгрались нервы. Под шумок Борц попытался утилизировать гламурную вещицу и очень пожалел, что у него не получилось. Ирвинг был начеку и грудью встал на защиту собственности. Ворча, что дилетанты – враги настоящего искусства, и что когда-нибудь эта рубашка будет стоить целое состояние, он довольно небрежно зашвырнул её в комод.

Выставив непрошеного советчика из гардеробной, Борц сам выбрал одежду. В результате радикально белый цвет его одеяний сменился на не менее радикальный чёрный цвет. Единственно на что толстяку удалось подбить товарища, это надеть плащ с кроваво-красной подкладкой – непременный атрибут торжественного преподавательского одеяния.

"Сатана на выгуле или граф Дракула в поисках пропитания", – констатировал Ласло, когда увидел декана кафедры вооружений и тактики боя в новом прикиде.

И в самом деле, мрачная гамма одеяния в сочетании с острыми чертами лица придавала Борцу крайне зловещий вид. Что сразу же оценили женщины, падкие до всего загадочного, как пчёлы на мёд. Завидев любимого преподавателя, курсантки пришли в неописуемый восторг и сразу же окружили его плотной толпой.

"Автограф? Обязательно. Смотрите в зачетной книжке… Девушки, девушки! Хватит уже! Я страшно рад, что вы находите меня неотразимым, но, пожалуйста, пропустите. Я опаздываю!" – попытался Борц воззвать к их разуму. Напрасный труд. Лишь применив тактические ухищрения, ему удалось вырваться из толпы визжащих почитательниц, которые все до единой желали сфотографироваться с ним на память.

К зависти приятелей Борц всегда пользовался бешеным успехом у дам, хотя он не прилагал к тому особых усилий и был далеко не красавец. Что уж привлекало их к нему, одному богу известно. Как-то они вместе пьянствовали и, видя такое дело, Ирвинг пристал к приятелю, требуя сообщить, в чём секрет его успеха. Борц пожал плечами и сказал, что не имеет понятия. Тогда толстяк окрестил его бабником и жадиной, но Ласло не согласился. Во всяком случае, с первой частью его тезисов. Он сказал, что секрет успеха Борца кроется в его харизме. "Рожизма-харизма! – передразнил его Ирвинг. – Чушь всё это! У нас тоже хоть завались этой самой харизмы, а толку?" Они заспорили, приводя в подтверждение своих слов совершенно дикие примеры.

Борц долго слушал пьяный бред собутыльников, а затем хлопнул их по плечам и заговорщицки подмигнул. "Слушай сюда, умники! Пока я добрый, так и быть открою вам свой секрет… э, нет! Гоните по сто кредитов. Задаром я ничего вам не скажу".

Как только деньги перекочевали на его счёт, Борц икнул и, подозрительно оглянувшись по сторонам, состроил страшные глаза. "Любите женщин, как я их люблю, и вам обязательно воздастся". За такой секрет он поплатился вдвое большей суммой. Но собутыльники быстро примирились и в мирном согласии спустили её на дальнейшую гулянку.

В актовом зале Ласло и сорнои разделились. Чирик отправился провожать Фанечку к её группе, а он поискал взглядом свою группу. Суперкарго сидели почти у самой сцены, недалеко от центрального прохода.

– Привет, сокамерники! Ну как дела? – заулыбался он, протиснувшись на свободное место.

В ответ ему раздался дружный хор разноголосых возгласов. Ещё по дороге к своей группе, Ласло то и дело с кем-нибудь здоровался. Он с удовольствием отметил, что доброжелательных лиц в зале гораздо больше, чем тех, кто ответил ему недовольной гримасой. В общем-то, для него не было секретом, что его любят в студенческой среде. Памятуя, что для искателя сокровищ обширнейшие связи – это залог успеха, он не упускал любой возможности завязать дружеские контакты. Правда, по причине взрывного темперамента недругов у него тоже хватало.

Вспомнив о своём недавнем подозрении, что кто-то пытается его убить, Ласло не удержался и, обернувшись, посмотрел на Рида-арр-Перева – в списке врагов тот значился первым номером. Звёздный кот возненавидел его с той самой первой встречи, во время которой пострадал Чирик. В дальнейшем, пользуясь своим положением помощника коменданта, он всячески осложнял ему жизнь. Поначалу это вызывало у Ласло недоумение и досаду. В общем-то, парень ему нравился и при других обстоятельствах он был бы не прочь с ним подружиться. Но два года бесконечных стычек сделали своё дело. Звёздный кот больше не вызывал у него ничего, кроме стойкой неприязни.

"Если это твоя работа, то ты пожалеешь, что родился на белый свет", – холодно подумал Ласло, глядя на противника.

Рид-арр-Перев перехватил его гневный взгляд и надменно вздёрнул подбородок. "Не смей на меня глазеть, подлая тварь!" – ясно читалось по его едва шевелящимся губам.

"Это ещё вопрос, кто из нас подлая тварь", – ответил Ласло тем же способом. И всё же он сомневался. Почему-то ему не верилось, что звёздный кот способен на подлость. С другой стороны, он не особо обольщался. Слишком уж часто жизнь преподносила ему уроки. Люди, вполне порядочные и достойные в обычной обстановке, возненавидев кого-нибудь, разительно менялись и напрочь забывали о своей чести. Они были способны на такие мерзкие поступки, о которых никогда бы раньше даже не помыслили.

Дуэль на взглядах с нелицеприятным обменом мнениями прекратил Ирвинг. Облачённый в парадный тёмно-синий мундир и длинный белый плащ, развевающийся при ходьбе, он выглядел очень внушительно. Девушки издали единый восхищённый вздох и, когда толстяк проходил мимо, Ласло с одобрительной гримасой поднял большой палец. Довольный произведённым впечатлением, тот подмигнул ему – мол, знай наших. В общем-то, Ирвинг жаловался на недостаток женского внимания лишь из зависти к Борцу.

Как только заместитель директора Навигационной школы показался на сцене старосты групп вскочили со своих мест.

– Встать! – дружно рявкнули они.

Ряды всколыхнулись в едином порыве и курсанты, привычные к дисциплине, замерли, заложив руки за спины.

– Вольно. Можете сесть, – разрешил Ирвинг.

Подойдя к трибуне, он оглядел море лиц, обращённых к нему.

– Друзья, поздравляю вас с успешным завершением учёбы. Знаю, вам пришлось нелегко, но как сказал выдающийся полководец одной захолустной планеты: "трудно в учении, легко в бою". Я надеюсь, что вам помогут те знания, которые мы пытались вдолбить в ваши головы, – Ирвинг положил руки на трибуну и добродушно ухмыльнулся. – Старожилам, кто учится у нас не по первому разу, объяснять ничего не нужно. Они уже всё знают. Ну а вы, новички, имейте в виду, что здесь ваш дом. Вы всегда здесь желанные гости. Будет трудно, обращайтесь. Поможем, чем сможем. От вас же требуется только одно – не ронять честь Навигационной школы. Понятно? Не то гореть вам в аду. Это я вам обещаю. Имейте в виду.

Подавшись вперёд, Ирвинг обвёл зал зловещим взглядом и курсанты обескуражено притихли. Но густой басистый смех быстро разрядил обстановку.

– Ну, полноте вам, друзья! Не такой уж я и страшный! – добродушно прогудел он и мягко предложил: – Ну что, мальчики и девочки, а не спеть ли нам нашу песню?

Повинуясь его жесту, под сводами зала развернулось звёздное полотнище Навигационной школы и, набирая силу, зазвучал величественный гимн, знакомый всем выпускникам без исключения.

– Вива, рутерия! Злони аратай! – запел Ирвинг на удивление красивым сочным басом.

– Вива, рутерия! Злони аратай! – дружно поддержал его зал, снова вскочивший на ноги.

Когда гимн был допет, Ласло вместе со всеми опустился на место. Девушки тихонько всхлипывали. Молодые люди хмурились и прятали глаза. Растроганный землянин, не скрываясь, вытер слёзы, выступившие на глазах. Ласло было вдвойне тяжелей. На него навалились аналогичные воспоминания с Земли. Отвлекшись, он не заметил, что на сцене поменялись декорации и замелькали посторонние люди с приборами, в которых без труда можно было опознать потомков любителей кинокамер. Выпуск в Навигационной школе имел планетарное значение, и вездесущая пресса, конечно же, не могла пропустить такое событие.

Наконец на середину сцены выплыл длинный стол с преподавателями, что знаменовало собой начало вручения дипломов.

– Эй, Романович, кончай реветь! Живо на сцену! – весело выпалила староста группы. Толкнув его локтём, она завистливо добавила: – У, отличник несчастный!

– Что, уже моя очередь? – удивился Ласло.

– Ну да! Вызывают вас, элиту. Первую двадцатку школы по успеваемости.

Ласло удивился ещё больше.

– Я не знал, что вошёл в их число.

– Смотри туда! – староста ткнула в направлении светового табло, зажегшегося над сценой. – Видишь? Под двадцатым номером числится некто Романович. Если мне не изменяет память, то у тебя здесь нет однофамильцев.

– Твоя правда. Ну, я пошёл?

Староста, крохотная кудрявая девчушка, вскочила на ноги.

– Стой! Застегни мундир. Ты же не кто-нибудь, а будущий суперкарго, второе лицо на корабле, – строго сказала она и, расплывшись в белозубой улыбке, крепко его обняла. – Поздравляю, Романович! Ты молодец! Мы все тобой гордимся.

Растеряно пожимая руки сокурсникам – поздравления сыпались со всех сторон – Ласло выбрался в центральный проход, ведущий к сцене. На негнущихся ногах он добрался до постамента и, забравшись на него, занял своё место в шеренге отличников. Придя в себя, он покосился на соседей. Знакомых оказалось немало. Особенно его порадовало, что Чирик занимал пятое место в шеренге отличников, Фанечка – двенадцатое. Ну а первым стоял не кто-нибудь, а его недруг – Рид-арр-Перев.

"Вот гад! И здесь от него никуда не деться", – усмехнулся Ласло. Впрочем, его не удивило ни присутствие друзей, ни звёздного кота. Они часто выигрывали в различных состязаниях, проводимых в Навигационной школе. Он тоже неплохо учился, правда, не ожидал, что войдёт в двадцатку лучших.

И всё же Ласло немного расстроился, что находится в самом конце шеренги. Поймав презрительный взгляд Рид-арр-Перева, он широко улыбнулся и помахал своей группе, сидящей недалеко от сцены. "Ласло! Ласло!…" – начали скандировать суперкарго, и вскоре их поддержал весь зал. Землянин расцвёл и победно посмотрел на звёздного кота. Но тот быстро подпортил весь его триумф.

"Дешёвая популярность и сам ты дешёвка!" – беззвучно проговорил Рид-арр-Перев и отвернулся. "Ну, всё! Убью скотину!" – Ласло стиснул зубы. Борясь с нестерпимым желанием немедленно наброситься на врага, он поймал испытующий взгляд Борца. Благодаря Ирвингу в последнее время они часто встречались в неформальной обстановке. Но дружеских отношений у них так и не сложилось. Борц был приветлив, тем не менее что-то в нём удерживало Ласло от фамильярности, с которой он общался с толстяком.

Криво усмехнувшись, он разжал кулаки и поискал взглядом Вайду, но не нашёл и решил, что просто не увидел её среди остальных. Начавшаяся суета с вручением дипломов и ответная благодарственная речь, вдруг бесследно улетучившаяся из головы, заставили его позабыть о ней.

Ласло вспомнил о девушке только тогда, когда её вызвали к сцене, а она не вышла. В президиуме поднялся лёгкий переполох, которым сразу же заинтересовались журналисты, падкие до сенсаций. Он вместе с друзьями бросился разыскивать девушку, но их усилия не увенчались успехом. В его душе всколыхнулась тревога. Неявка на вручение диплома без уважительной причины было неслыханным событием в истории Навигационной школы. За это могли запросто деквалифицировать и заодно наложить огромный штраф – за попусту потраченные материальные ресурсы и преподавательское время.

11. Нежданная повестка в армию

И на этот раз список тех, кого утвердили в качестве кандидатов во Внешнюю разведку, состоял всего из двух фамилий. Ирвинг колебался, не зная, стоит ли сразу "порадовать" парней или дать им небольшую отсрочку после напряжённой учёбы.

"В конце концов, перед тем как загреметь в горячую точку, мальчишки заслужили право на отдых", – подумал он, рассеяно глядя на солнечный мир за окном.

Неожиданно весенний ветер рванулся вверх и донёс на двадцатый этаж запахи проснувшейся земли. Они будоражили кровь, и живущий в Ирвинге зверь требовательно взвыл, просясь на свободу. Обострившимся зрением он заметил в кустах притаившееся семейство грызунов. Они ждали, когда по дорожке пройдёт патруль, чтобы прошмыгнуть на другую сторону.

"Демоны хаоса! Не жизнь, а сплошное ярмо из обязанностей. И что самое обидное, ведь сами подставляем шею", – иронично подумал Ирвинг. Он потянулся к пульту управления, чтобы закрыть окно, и тут его взгляд натолкнулся на любопытное зрелище. Оба кандидата на престижнейшую службу в империи Ррнайд дрались не на жизнь, а на смерть. К счастью, ни тот, ни другой не прибегали к дополнительному оружию и использовали лишь то, что даровано природой. Самое примечательное, что звёздный кот даже не пользовался своими возможностями морфа.

"Благородство – великая вещь, – Ирвинг припомнил себя в молодости и лицемерно вздохнул. – Жаль, что жизнь такая подлая штука, которая быстро избавляет нас от этой непозволительной роскоши".

При виде особо эффектного броска он восхищённо прищёлкнул языком. "Молодцы! Сразу чувствуется, чья это выучка". Обернувшись, он махнул рукой Борцу – тот с сосредоточенным видом разбирал какой-то странный агрегат. Судя по внешнему виду, это была какая-то музейная редкость, изначально предназначенная для убийства.

– Эй, Кардо! Кончай возиться с трухлявыми железками. Иди-ка сюда, посмотри на своих орлов, – нетерпеливо проговорил он, видя, что товарищ не торопится.

Издав недовольное восклицание, Борц оставил своё занятие и встал рядом с ним у окна.

– Ну, что скажешь? – спросил Ирвинг и, не удержавшись, добавил: – Я бы гордился такими учениками.

– Ну да, не плохо, – отозвался Борц. Поначалу при виде стремительных оточенных движений своих учеников черты его лица смягчились, но по мере наблюдения за ходом схватки он всё чаще морщился. – Н-да. С обоими ещё нужно работать. У Рид-арр-Перева слабоват удар левой, а у Романовича слишком быстро дыхалка сдаёт. Может, из-за того, что много курит в последнее время… ну, давай же, давай!… зафиксируй удушение, а теперь дожми его!… Слава Атуму! Уже хоть что-то!

На лице Ирвинга промелькнуло шкодное выражение.

– Давай пари, – предложил он.

– Давай, – согласился Борц, искоса глянув на него.

– На кого ставишь?

– Конечно, на Рид-арр-Перева, – последовал безапелляционный ответ. – Если Романович не подключит голову и по-прежнему будет переть на рожон, то у него нет шансов на победу.

Азарт Ирвинга резко пошёл на убыль.

– Эх, Кардо! Нет в тебе авантюрной жилки, – протянул он с разочарованием в голосе.

Круглая физиономия любителя много и вкусно поесть приобрела несвойственные ей овальные очертания. Это выглядело настолько забавно, что губы Борца невольно расползлись в улыбке. Иногда его приятель вёл себя как избалованный мальчишка, привыкший к всеобщему поклонению. Впрочем, так оно и было. Во всяком случае, во время учёбы в Навигационной школе.

– Ха! Ну, так сам поставь на Романовича, – поддразнил он толстяка.

– Нашёл дурака! – видя, что его протеже пропустил неожиданный финт и его дела плохи, Ирвинг деловито вопросил: – Ну, что будем делать с драчунами?

Борц пожал плечами.

– А что, есть варианты? Учёба закончена, дипломы вручены. Формально они вышли из-под нашей юрисдикции. Потому прежде чем они поубивают друг друга, лучше загнать их туда, где они поймут, почём фунт лиха и заодно научатся ценить жизнь.

– Вот и я так думаю, – бодро отозвался Ирвинг. – Значит так тому и…

Сигнал вызова прервал их разговор. Толстяк включил связь и, выслушав донесение, энергично потёр руки.

– Ага! Есть, контакт! – на его лице промелькнуло нетерпение. – Кардо, у меня просьба. Проследи, чтобы парней доставили по назначению. Хорошо? А то у меня возникли кое-какие дела, не терпящие отлагательства.

После возни с оружием на подоконнике остались грязные отпечатки рук, и Борц покачал головой. Он был аккуратистом, но без фанатизма. Стараясь не испачкать белоснежный щегольской комбинезон, он с осторожностью вытянул из кармана припасённую ветошь.

– Нашёл пропавшую девочку? – поинтересовался он, тщательно вытирая свои пальцы, а затем подоконник.

– Да, – не сразу ответил Ирвинг.

– И что с ней случилось? – не унимался Борц.

– Ничего страшного. Очередные женские капризы.

Уклончивый тон Ирвинга свидетельствовал о том, что тема закрыта для обсуждения.

"Понятно", – огорчился Борц. Скрытность друга порой доводила его до бешенства. Конечно, это было обязательное качество сотрудника Внешней разведки, но он считал, что вправе рассчитывать на доверие. В своё время он не раз и не два приходил ему на выручку и тем спасал жизнь. Правда, он отдавал себе отчёт, что это взаимообразный процесс и Ирвинг мог бы сказать то же самое в отношении него самого.

Они подружились ещё в то время, когда оба учились в Навигационной школе. Нескладный и спокойный парнишка из глухой провинции сразу же потянулся к блестящему столичному заводиле, гораздому на неожиданные выдумки и проказы. Ирвинг – в то время звезда Навигационной школы – тоже не оставил его без внимания. Заметив немое восхищение новичка, он незамедлительно включил его в свою свиту.

Вот только Борц оказался далеко не таким покладистым, как остальные его поклонники. Всеми обожаемый вожак опешил от неожиданности, когда неприметный новичок впервые взялся выговаривать ему за неблаговидный поступок. Причём, глядя прямо в глаза и не стесняясь присутствующих.

Разозлённый Ирвинг несколько раз избил свою ходячую совесть. Но парень не отступился и продолжил свою героическую миссию. Сказывалось то обстоятельство, что Борц вырос в религиозной семье. В конце концов, его старания увенчались успехом. Особенно после того, когда он перестал миндальничать и от души наподдал своему обожаемому идолу, а затем заявил, что тот может катиться на все четыре стороны. Мол, он уже устал наставлять на путь истинный такую неблагодарную скотину, не имеющую ни малейшего понятия о нравственных устоях.

"Что?! – возмутился Ирвинг, вытирая разбитые губы. – Я ещё должен благодарить тебя за нудные проповеди?"

Борц протянул руку поверженному противнику. "Вставай! – на его лице промелькнула виноватая улыбка. – Прости, что доставал. Больше этого не повторится". Он выразил надежду, что они расстанутся друзьями и повернулся, собираясь уходить. Вот тогда-то Ирвинг и спохватился, поняв, что теряет настоящего друга.

В своём выпуске парни оказались лучшими из лучших. Потому не удивительно, что по окончании учёбы их призвали на службу во Внешнюю разведку. Её деятели уже давно паслась в стенах Навигационной школы, выгребая из закромов прославленного учебного заведения самые ценные кадры для пополнения своих рядов.

Как и положено, годичный испытательный срок под руководством опытных наставников друзья прошли вместе, а затем им предложили заключить длительный контракт. Само собой, они согласились. От такого предложения редко кто отказывался. Правда, как потом выяснилось, согласились они по разным причинам. Борца привлекала жизнь полная приключений, – ведь по натуре он был романтиком. Ирвинг в этом плане оказался гораздо прозаичней. Азартный и честолюбивый он рвался в большую политику, и Внешняя разведка давала ему такой шанс. При наличии желания и толике везения кабинеты секретной службы могли привести в верхние эшелоны власти. Многие прославленные политические деятели империи Ррнайд, включая самого императора, прошли по этому пути. Все они имели за плечами учёбу в Навигационной школе и службу во Внешней разведке.

Так уж вышло, что молодые оперативники снова вместе получили назначение в департамент Пограничья. Эта беспокойная зона была вечной головной болью Внешней разведки. Там плелось такое количество заговоров, стремительно перерастающих в вооружённые конфликты, что агенты влияния еле успевали свести их накал к приемлемому уровню. Чтобы они не взорвали мирную обстановку в империи.

Пограничье оказалось жёсткой школой по выживанию. Но друзья в экстремальных условиях чувствовали себя как рыба в воде. Особенно хороши они были в дуэте. Потому Ирвинг и Борц нередко работали вместе. При неординарных способностях и умении с полуслова понимать друг друга они выходили сухими из таких гиблых передряг, что быстро прославились среди коллег. По управлению об их подвигах ходили невероятные легенды – на зависть новичкам, пришедшим им на смену.

Самая знаменитая операция, которую они провернули, была связана с поимкой главаря воинствующего религиозного движения Возмездие Бурнало и внедрением его двойника. До того как имперского лазутчика вычислили и ликвидировали, он сумел развалить организацию изнутри и дал возможность Галактическому патрулю заманить их флот в ловушку. Прижатые к вихревой области пространства, гибельной для звездолётов, террористы проявили неожиданную твёрдость духа. Они воевали как одержимые, потому часть их флота, хоть и сильно потрёпанная, сумела вырваться из ловушки.

В общем, действия Внешней разведки основательно подрезали крылышки Возмездию Бурнало, но окончательно прибить его не удалось. Мало того, мощная гидра, долгие годы сплочённая лидером и идеей, не сдавалась и грозила возродиться вновь. Остатки флота, ускользнувшие от разгрома, не только пополнили ряды пиратов, но и постепенно подмяли их под себя. В результате начались нападения на дипломатические миссии, прибывающие в империю Ррнайд с дружественными визитами. Это сразу же обострило отношения с соседями и у Внешней разведки снова настали тяжёлые денёчки.

Но всё это произойдёт потом, а на тот момент поимка и доставка неуловимого главаря Возмездия Бурнало было настоящим триумфом друзей. За свои подвиги они получили новые звания и лестное предложение перейти в Центральное управление Внешней разведки. Места были скромные, но это обещало скорое восхождение по служебной лестнице.

Вот тогда их пути разошлись. Борц неожиданно заупрямился. Несмотря на уговоры, он не захотел переходить в Центральное управление и остался полевым агентом. Ну а Ирвинг не стал отказываться и быстро пошёл на повышение. Во всяком случае, так гласили слухи.

Восемнадцать лет друзья проработали порознь. Оба вели напряжённую жизнь, потому время для них пролетело как один день. Они его и не заметили. Но три года назад судьба снова свела их вместе. Здоровье пошаливало, и Борца временно направили в Навигационную школу – готовить новые кадры во Внешнюю разведку. Здесь он и повстречался со старым товарищем и с грустью обнаружил, что тот изменился не только внешне.

Ирвинг, раздобревший до неприличия, держался с ним по-приятельски. Будто они расстались только вчера. Но это была лишь видимость прежних доверительных отношений. Борц это чувствовал. А ещё он чуял – нюхом опытного оперативника, что его товарищ стал важной шишкой, центром сплетения множества тайн и многоходовых интриг. Да не простых, а из разряда тех, которые историки причисляют к судьбоносным. Ведь они влияют на целые планетарные системы. Поэтому ему было смешно, когда он выяснил, что они оба числятся полевыми агентами. И не важно, что самого высокого разряда.

Поначалу Борц, удручённый переменами в друге, отправлял в Центральное управление прошение за прошением о переводе. Но ему всегда отвечали отказом, и он смирился, хоть это далось нелегко, – с годами он стал гораздо жёстче и требовательней к своему окружению.

Около года опытные интриганы вели скрытую войну характеров, но постепенно их отношения наладились. Между друзьями вновь протянулись ниточки былого доверия. В основном, благодаря прямоте и открытости Борца. Он был по-прежнему честен и безоговорочно доверял бывшему коллеге, с которым прошёл огонь и воду.

Ирвинг это оценил, хотя уже давно-давно был политиком до мозга костей и слово "доверие" больше не значилось в его арсенале. Мутное море амбициозных страстей приучило его к осторожности даже во сне. И всё же нужно отдать ему должное. Старый друг по-прежнему значил для него очень много. Настолько много, что он не хотел вовлекать его свои дела. Для непосвящённых они могли быть смертельно опасны. Например, как то дельце, которое он собирался провернуть сейчас.

Крутанувшись на месте, Ирвинг сделал вид, что не замечает обиды товарища. Быстрым шагом он пересёк комнату и скрылся в гардеробной. Когда он вышел, Борц схватился за оружие, но вовремя опомнился и тихо выругался про себя. Рефлексы, доведённые до автоматизма, временами ставили его в неловкую ситуацию. В общем-то, его порыв был вполне понятен. Преображённый биомаской и броской модной одеждой толстяк был не узнаваем. Впрочем, никакого толстяка больше не было. Ирвинг утратил очертания мягкой плюшевой игрушки – вкупе с показным добродушием – и теперь он выглядел обычным высоким мужчиной. Правда, атлетического телосложения.

"Ишь, ты! Я и забыл, что с самой Навигационки у него было прозвище Марио-хамелеон", – усмехнулся Борц.

Этот типаж красавца с повадками записного сердцееда мог означать только одно – его друг собрался на встречу с женщиной. Борц призадумался – ему было любопытно, идёт ли он на обычное свидание или это нужно для дела. Но когда Ирвинг направился к стене с огромной картой империи Ррнайд, у него промелькнула догадка.

– Смотри, Марио, а то доиграешься! – предостерёг Борц товарища. – Сколько раз тебе говорить, не связывайся с племенем мнемосов. Мозги целее будут.

– Знаю. Но тут такое дело, что выбирать не приходится. Дружище, ты даже не представляешь насколько это важно, – Ирвинг приложил руку к биозамку, и карта на стене уступила место огромному стенду с оружием. – Ух, ты! Ничего не узнаю. Кажется, наша экспозиция кардинально изменилась.

– Да. На днях списали устаревший хлам и заменили его новыми разработками.

– И что ты посоветуешь взять из этого набора?

– Зависит от ситуации, – рассеяно отозвался Борц. Ему не давала покоя мысль, что исчезнувшая с вручения дипломов девушка как-то причастна к встрече Ирвинга. Только он никак не мог сообразить, каким образом. – А?… ты что-то сказал? – переспросил он.

– Ну, вот! Я тут распинаюсь, а ты даже не слушаешь меня, – прогудел Ирвинг, укоризненно глядя на товарища.

– Мозги берегу, чтобы не спеклись от твоего вранья, – спокойно парировал Борц.

– Друг называется! – обиделся Ирвинг, но не дождался ответной реплики. – Между прочим, я говорил, что эксцессов не предвидится, но вдруг? – сказал он и, округлив глаза, добавил доверительным тоном: – Представляешь, что будет, если эта змея захватит меня в плен?

На лице Борца появилась ехидная мина.

– Своими прелестями? – уточнил он и тоже понизил голос. – Знаю, Марио! Она проделывает это каждый раз, когда ты шляешься в её логово. Неделю тошнит от твоей сияющей физиономии.

– Банальная зависть, дружище! Банальная зависть! Кстати, с прелестями я как-нибудь справлюсь, а вот с вапри-24 что-то сомнительно. Ладно, не хочешь помогать, сам справлюсь. Эй, где тут у нас полка со станнерами?… А вот, нашёл!

Ирвинг повертел в руках устройства странной формы. Внешне они ничем не различались и походили друг на друга как однояйцовые близнецы. На его незнакомом лице появилась узнаваемая озабоченная гримаса.

– Даже не знаю, что лучше выбрать. ФА-3 хорош, но уже успел устареть. Как думаешь, стоит взять новую модель ФС-7 или лучше не рисковать? ФА-3 как-то привычней.

– Возьми с собой настоящее оружие, – посоветовал Борц.

По некоторым приметам, он понял, что его товарищ и в самом деле опасается нарваться на неласковый приём.

– Думаешь, стоит? – засомневался Ирвинг.

Потеснив его плечом, Борц забрал станнеры. Водружая их снова на стойку, он сухо проговорил:

– Видать, ты давно не попадал в настоящую передрягу. Сам знаешь, что станнер хорош в полицейских операциях, но не там, где от него зависит жизнь. Парализующее излучение всем хорошо, но никогда нет уверенности, что противник полностью обездвижен.

– Знаю, но не хочу её убивать.

Борц нахмурился.

– Марио, оставь свои джентльменские игры. Племя мнемосов славится высочайшей выучкой. Если ты опасаешься нарваться на вапри-24, значит, дело серьёзное. Учти, мнемонийка прикончит тебя и глазом не моргнёт. Даже не сомневайся. Не забывай, что у них интересы племени превалируют над личными чувствами, – предостерёг он друга.

– Пожалуй, ты прав. Стоит подстраховаться. – Ирвинг тяжело вздохнул и глянул на полки с боевым оружием. – Возьму нанооружие. Оно хорошо себя зарекомендовало в предыдущих играх, – сказал он и потянулся к полке, плотно забитой одинаковыми небольшими коробками, но Борц перехватил его руку.

– Устаревшие сведения. Это раньше нанооружие было идеальным шпионским вооружением, а сейчас существует куча способов уничтожить его, не заморачиваясь с поисками. – Он совершил рейд по полкам и вывалил на стол кучу разнообразного оружия. – Вот! Это самое эффективное из того, что есть в нашей коллекции.

Борц вытянул небольшой предмет, который по форме напоминал короткоствольный пистолет и снял перчатки. Его пальцы любовно огладили смертельно опасную игрушку, отливающую перламутровым тёмно-синим цветом.

– Руай-350 с самонаводящимися пулями. Отличная вещь. Возьми, не пожалеешь. Не сомневайся, у него идеальная балансировка. Лично поверял. Основное достоинство, что ему даже силовая броня не помеха, – он снял с полки нарядную коробочку и вытянул из неё прозрачный цилиндрик с красной маркировочной лентой. – В обойме сто штук. Пули не только дырявят шкуру, вызывая сильнейший болевой шок, но и являются носителями целой банды нанороботов последнего поколения. Стоит им попасть в тело, и они тут же устремляются к мозгу и берут его под контроль. Правда, это займёт некоторое время. Нанороботы настолько малы, что организм воспринимает их как вредоносных микробов и пытается заблокировать.

– Управление обычное?

– Да. Срабатывает от импульса искусственной нервной сети в теле.

– Отлично. А в защитном обмундировании есть что-нибудь новое?

– Нет, насколько я знаю.

– Слава Атуму!

Ирвинг внимательно выслушал инструкции по применению выбранного оружия, а затем нырнул в подземный ход, ведущий к ближайшей причальной мачте. Борц украдкой сделал охраняющий знак и мысленно пожелал ему удачи. Затем он разложил оставшееся оружие по местам и спустился вниз.

Как и ожидалось, у входа в Центральный корпус творилось настоящее столпотворение. По традиции в день выпуска в Навигационной школе был объявлен день открытых дверей. Потому гостей прибыло великое множество. Среди них то и дело мелькали высокопоставленные особы, окружённые свитой и журналистами, мечтающими получить эксклюзивные интервью. Пронюхай пресса о драке и это была бы ещё одна сенсация помимо исчезновения курсантки.

В отличие от школ искусства такая скандальная популярность Навигационной школе была совсем ни к чему. Порадовавшись, что у парней хватило ума подыскать уединённое место для выяснения своих отношений, Борц прямой наводкой направился к ним. Пыл его учеников быстро пошёл на убыль, когда они заметили что он стоит поблизости и с привычным вниманием наблюдает за ходом схватки. Наконец, оба не выдержали и, смазав друг другу напоследок, встали по стойке смирно. Насколько это было возможно в их состоянии.

– Вы это чего? – удивился Борц. – Продолжайте, продолжайте, господа! Такое занимательное зрелище. Правда, больше в плане эстетики, чем в плане подготовки. – На его лице появилось жёсткое выражение. – Рид-арр-Перев, живо ко мне! – приказал он.

Звёздный кот сразу же перетёк в боевую позу, готовясь к спаррингу с преподавателем, но тот был не в настроении вести тренировку и бой не затянулся. Вскоре Рид-арр-Перев скрючился на земле, содрогаясь от рвотных позывов. Покончив с одним, Борц поманил другого ученика.

Землянин отрицательно покачал головой.

– Нет, не хочу.

– Романович, я тебя не спрашиваю. Живо ко мне!

– Не ори, Кардо! Хватит с меня увечий. – Ласло прислушался к своему избитому телу. – О чёрт! Кажется, ребра треснули, – он поморщился, поймав холодный взгляд преподавателя. – Нечего пыриться на меня, как на кусок дерьма. Учёба закончена, теперь мы на равных… Мать твою! А вот это уже подло! Не думал, что ты способен бить исподтишка!…

– Обезьян, тебе помочь или сам справишься? – вдруг перебил его весёлый женский голос. – О, простите! Учитель, я не сразу вас узнала.

Аэлита уважительно поклонилась Борцу. Поправив забавные косички, она состроила просящую мину на личике.

– Простите за вмешательство, но не могли бы вы несколько позже добить обезьяна? После того как я поздравлю его с окончанием учёбы?

Борц наморщил лоб, не выпуская из захвата ногу противника, вывернутую под неимоверным углом.

– Аэлитмиррани-даами-Ррнари, если не ошибаюсь. Лучшая выпускница 15 года?

– Так точно, учитель! – звёздная кошка расплылась в широченной улыбке. Борц настолько этому удивился, что Ласло удалось вырваться на волю. С радостным стоном он припал к земле, а затем ползком добрался до Аэлиты.

– О боже! Неужели я жив! – прохрипел он, уронив голову на красные туфельки своей спасительницы. – Спасибо, напарник! Ты подоспела вовремя. Ещё чуть-чуть и меня бы укатали на тот свет.

– Всегда пожалуйста! – самодовольно отозвалась Аэлита и огляделась по сторонам. Повинуясь её взгляду, к ней подплыл телефон. – Я уже и позабыла, что с тобой вечно одни заботы. Сейчас вызову носилки, и мы отправимся в медицинский пункт.

– Не стоит. Лучше забери меня отсюда, а носилки вызови ему, – охая, землянин с трудом повернулся и ткнул в сторону звёздного кота. – Если кто нуждается в неотложной помощи, то только он.

– Заткнись, недоумок! – прошипел Рид-арр-Перев. Стиснув челюсти, он скрипнул зубами и поднялся на ноги.

У обоих парней был настолько жалкий вид, что Аэлита удивлённо вздёрнула бровки и посмотрела на Борца.

– Учитель, если не секрет, то с какой целью вы так их отделали перед выпуском? Они в чём-то провинились?

Борц улыбнулся.

– О нет, госпожа! Они подрались между собой. Я всего лишь добавил им тумаков, чтобы они быстрей угомонились, – пояснил он.

– Ясно, – хихикнула Аэлита и с обожанием посмотрела на учителя, в которого она слегка влюбилась во время своей последней стажировки в Навигационной школе.

– Если вы не возражаете, то мы пойдём, – она подхватила Ласло под руку и потянула его вверх. – Вставай, горе моё!… Э, нет! Я не дотащу тебя. Давай подождём носилки… интересно, куда они запропастились? Заткнись, обезьян! Даже слушать тебя не хочу!

Не обращая внимания на возражения землянина, она немного помедлила и повернулась к звёздному коту.

– Вайтори, а тебе нужна медицинская помощь?

Рид-арр-Перев смерил её неприязненным взглядом и, ничего не ответив, двинулся прочь. Но его хватило ненадолго. Он сделал несколько шагов и упал. Причём так неудачно, что чуть было не напоролся на острый шип некстати подвернувшейся бродячей скульптуры. Как-то в гостях у Навигационной школы побывали студенты из Экспериментальной школы искусств и дежурные наряды до сих пор вылавливали преподнесённые ими подарки. Процесс затянулся из-за того, что в металлопластиковых монстров был встроен блок самосохранения, заставляющий их прятаться.

Аэлита успела вовремя. Извернувшись в неимоверном прыжке, она сумела предотвратить трагедию.

– Вайтори, с тобой всё в порядке?… Сейчас я вызову носилки! – выдохнула она, придерживая потерявшего сознание соплеменника.

– Шеда! – очнувшийся звёздный кот выплюнул это слово, будто оно ругательство. – Жалкое ничтожество! Думаешь, я приму помощь от такой как ты?

Рид-арр-Перев с ненавистью поглядел на девушку-кошку и когда понял, что она придерживает его за плечи, дёрнулся с гадливым выражением на лице. – Дрянь! Да как ты смеешь прикасаться ко мне?! – прошипел он, и его рука молниеносно преобразилась в кошачью лапу.

Выпущенные острые когти промелькнули перед глазами Аэлиты и она, замешкавшись, еле уклонилась от удара. И всё же она была недостаточно быстра. Боли почти не было – девушка рефлекторно коснулась щеки и лишь тогда, посмотрев на свои испачканные кровью пальцы, она прижала уши к голове и запоздало зашипела. От пережитого волнения и последующего унижения её зрачки потемнели и заполнили собой почти всю радужницу.

Всегда неунывающая и независимая сейчас его напарница выглядела настолько жалкой и потерянной, что Ласло задохнулся от ярости. Издав нечленораздельный крик, он набросился на звёздного кота, и снова закипела драка. Но если раньше противники больше выясняли, кто из них самый крутой, то сейчас они действительно дрались не на жизнь, а насмерть.

– Ласло, не смей!… Прекратите это немедленно!

Борц перехватил звёздную кошку, бросившуюся к дерущимся парням.

– Стойте, госпожа, это опасно, – проговорил он совершенно спокойным тоном. – Пожалуйста, не вмешивайтесь.

– Нет!… Учитель, пустите!… Как вы не понимаете, они же скоро поубивают друг друга!

– Не волнуйтесь, ситуация под контролем. Возможно, они покалечат друг друга, но до убийства дело не дойдёт. Силёнок не хватит…

– О Атум! Считаете, что нет ничего страшного в том, что они покалечат друг друга? – воскликнула Аэлита, поражённо глядя на Борца.

– Глупость наказуема, – отозвался он с мягкой улыбкой. – Да не переживайте вы так. Врачи живо поднимут их на ноги, даже шрамов не останется. Зато они получат хороший урок.

Звёздная кошка злобно оскалилась.

– Ну нет! Вы как хотите, а лично я не собираюсь глядеть на это безобразие, – прорычала она и рванулась что есть силы.

Бесполезно. Борц держал её мёртвой хваткой. Помощь пришла с неожиданной стороны.

– Вайтори, отставить драку!

Заслышав повелительный голос, звёздный кот отшвырнул Ласло и, пошатываясь, поднялся на ноги. Подойдя к Ягмир-раами-Дарирру, он не столько опустился, сколько упал на одно колено.

– Обани!… Простите, я не сразу заметил ваше присутствие.

Господин комиссар заложил руки за спину и требовательно глянул на сородича.

– Что здесь происходит?

Рид-арр-Перев опустил голову.

– Ничего, что заслуживает вашего внимания, – буркнул он с досадой в голосе.

– Отвечай по существу! – потребовал комиссар с жёстким выражением на лице.

– Простите, обани, но это личное дело. Я не обязан отчитываться перед вами.

Несмотря на вызывающий тон, в голосе Рида-арр-Перева прозвучали расстроенные нотки. Ему явно было не безразлично мнение старшего сородича. Виноватый взгляд, просящий о прощении, был тому подтверждением.

Ягмир-раами-Дарирр заметил это и смягчился.

– Хорошо. Если не хочешь, я не буду вмешиваться. Вставай, поедешь со мной. Мама с бабушкой очень хотели, чтобы ты погостил у нас.

– Спасибо, а брат дома? – с надеждой в голосе спросил Рид-арр-Перев.

– Нет, он в длительной командировке, – на властном лице комиссара промелькнула сочувственная гримаса. – Не нужно расстраиваться, вайтори. Это Кэрел позвонил мне и попросил встретить тебя и поздравить с окончанием учёбы. Давай я помогу тебе встать. Сможешь дойти до ворот или вызвать носилки?

– Дойду, – пообещал Рид-арр-Перев и, готовясь встать, стиснул зубы. – Но вам, обани, придётся поработать медбратом и одолжить мне своё плечо, – добавил он.

"Нахальный мальчишка! – губы комиссара дрогнули в чуть приметной улыбке. – Как бы то ни было, но я в неоплатном долгу перед Кэрелом, да и Рид мне как младший брат".

– Так и быть поработаю твоим ездовым средством.

Придерживая младшего сородича, Ягмир-раами-Дарирр вскользь оглядел остальных участников действа. При виде приёмной сестры на его лице не отразилось никаких чувств – она по-прежнему оставалась для него пустым местом. Вид землянина заставил его поморщиться и вспомнить о нападении в кабинете. Но когда его взгляд натолкнулся на фигуру в белом, он тут же подозвал подчинённого и распорядился отвести избитого сородича к своей машине.

– Господин Борц? – спросил Ягмир-раами-Дарирр, подойдя к нему.

– Да, господин комиссар, – слегка поклонился Борц.

– Будучи новичком, я присутствовал на церемонии вашего с другом награждения. За успешную операцию по поимке Хайрана Фыва, лидера Возмездия Бурнало.

– Столько лет прошло. Польщён, что вы вообще меня узнали, – сдержанно отозвался Борц. Дружелюбно улыбнувшись, он протянул руку, которая по обыкновению была затянута в белоснежную перчатку. – Рад нашему знакомству, господин комиссар. О вас говорят много хорошего.

С приветливым выражением на лице Ягмир-раами-Дарирр пожал каменную на ощупь ладонь.

– Это ладно. Вот о вас ходят самые настоящие легенды. Говорят, что для вас с другом нет ничего невозможного. Потому что вашим военным талантам позавидует сам Атум Разрушитель, а политической изворотливости вашего друга – сама Адлилуза.

– Благодарю за любезность, господин комиссар. Слухи чрезмерно преувеличивают наши скромные таланты. Всего лишь счастливое стечение обстоятельств. Говорят, вы баллотируетесь в императоры? – забросил Борц удочку.

После этих слов в разговоре повисла пауза. Прежде чем ответить, Ягмир-раами-Дарирр довольно долго вглядывался в бесстрастное лицо собеседника, пытаясь прочесть его потаённые мысли.

– Да, есть такое дело, – медленно проговорил он. – Клан "Летучих кошек Эрнатона" посчитал нужным выдвинуть мою кандидатуру на этот чрезвычайно ответственный пост.

– Достойный выбор, – вежливо заметил Борц.

Это был ход наугад. Вдобавок, слишком прямолинейный, поэтому он ничего особенного не ожидал. И всё же это сработало. Комиссар протянул ему два кристалла, отливающих золотом.

– Господин Борц, мои друзья уже давно мечтали познакомиться со знаменитым дуэтом, увековеченным в аллее славы Внешней разведки. Может, вы с господином Ирвингом будете столь любезны и примете приглашение на небольшое семейное торжество? Оно состоится в Керии – нашем фамильном поместье, в ближайший тактон.

Борц поклонился.

– Благодарю за приглашение, господин комиссар. Очень любезно с вашей стороны. Я поговорю с другом, но пока ничего не могу обещать.

– Тем не менее я вас жду, – проговорил Ягмир-раами-Дарирр и в его голосе прозвучали непреклонные нотки.

– Хорошо, мы постараемся не обмануть ваши ожидания. Да и поздравьте Рид-арр-Перева от моего имени. Он принят на службу во Внешнюю разведку.

– Прекрасная новость! Думаю, мальчик будет счастлив! – воскликнул более чем довольный господин комиссар.

При виде неподдельной радости на его лице, Аэлита зябко повела плечиками. Она чувствовала себя неуютно в его присутствии и с нетерпением ожидала, когда он уйдёт. Поэтому его обращение застало её врасплох.

– Аэлитмиррани, ты настолько неблагодарна, что не хочешь оказать уважение той, что воспитала тебя, безродную шеду?

Голос Ягмира сочился ядом, но это было впервые, когда он напрямую обращался к приёмной сестре, да ещё по имени.

– Хорошо, я позвоню маме, – пообещала ошарашенная Аэлита, тараща на брата потемневшие фиолетовые глаза.

– Позвонишь? – рыкнул господин комиссар. – Мама знает, что ты прилетела и ждёт, когда ты соизволишь показаться дома.

– Хорошо-хорошо, я зайду!

– Да уж, будь добра, сделай нам одолжение! – Издав презрительный звук, он отвернулся от шеды, которую никогда не признавал своей сестрой, несмотря на настойчивые уговоры матери и бабушки, леди Цины.

– Это что было? – поинтересовался Ласло, когда высокопоставленный звёздный кот удалился вместе со своей немногочисленной молчаливой свитой.

– Не твоего ума дело! – отозвалась Аэлита, подводя поближе к нему прибывшие гравитационные носилки – Давай, закатывайся! – приказала она.

– Н-да. Кажется, начинается политический балет на заминированном поле. Терпеть этого не могу, но всю жизнь вынужден этим заниматься, – тихо пробормотал Борц, витая в своих мыслях, – да и ты привыкай, – добавил он, обращаясь к землянину.

– Я-то с какого перепугу? – удивился Ласло.

– С такого, что ты тоже мобилизован на службу во Внешнюю разведку.

– Матерь божья! Только этого ещё не хватало! – землянин собрался с силами и со стоном перекатился на носилки.

– Я был против, но начальство всё равно выбрало тебя, – порадовал его Борц своей непредвзятостью.

На лице Ласло появилось упрямое выражение.

– Не хочу в армию! Всё равно сбегу!

– Не сбежишь! – заявила звёздная кошка. – Поймают и посадят на десять лет. За дезертирство.

– Вот именно, – Борц усмехнулся. – Ласло, не стоит особо расстраиваться. Достаточно год потерпеть. Затем ты сам решишь, стоит ли подписывать постоянный контракт.

– Вдобавок к году службы прилагается бессрочное гражданство в империи, – сказала Аэлита и грустно добавила: – Вот только вряд ли ты уволишься и вернёшься на "Птицу удачи".

– Как ни посмотри, это не моё, – убеждённо ответил Ласло. – Киска, ты же знаешь, что я профессиональный охотник за сокровищами. Шпионские игры не моя стезя.

– Так и быть, поверю. Ничего другого ведь не остаётся.

Накрыв землянина одеялом, Аэлита попрощалась с учителем. Сегодня он открылся ей с неожиданной стороны. И всё же, несмотря на происшедший инцидент, она осталась хорошего мнения о нём. Тем более, Борц уважил её просьбу и дал парням две недели отсрочки от призыва.

12. Старые и новые знакомства

До медпункта они добрались быстро, но с лечением возникли сложности. Сегодня дежурила бывшая подружка Ласло, та самая девушка с радужной чёлкой и глазами, с которой он расстался перед тем, как познакомиться с Вайдой. Имя у неё было совершенно неудобоваримое, потому он звал её Русалочкой: за редкую неразговорчивость и любовь к танцам.

Они встречались недолго. Примерно с пару месяцев. На большее землянина не хватило. Девушка была из породы тех, о ком говорят, что они не от мира сего. Все свои чувства она выражала движениями, потому танцевала всегда и везде. Конечно, если позволяли обстоятельства.

Поначалу такая увлечённость забавляла Ласло. Само собой, что ему нравились эротические танцы, которыми девушка баловала его при встречах. Но уже через неделю такая прелюдия к постели утеряла всякую прелесть новизны и казалась чрезмерно затянутой. К тому же общение на языке тела и жестов – Русалочка затыкала уши, когда он пытался говорить вслух – было хлопотно и занимало много времени. И когда ему окончательно надоела пантомима, он взял и просто не пошёл на условленное свидание.

О разрыве отношений землянин не стал сообщать, решив, что странная подружка, полностью поглощённая собой, вряд ли заметит его отсутствие. Но он ошибся. Девушка вдруг выпала из танцевального транса и закатила ему грандиозный скандал.

Русалочка кружила по комнате и широкими жестами расшвыривала всё, что попадалось под руку. Уговоры Ласло и зевак, набежавших на шум, абсолютно не действовали. С трагической маской на лице девушка роняла слёзы и… продолжала свою разрушительную миссию. Впрочем, в комнате, обставленной в спартанском стиле, особо разгуляться было негде. Единственно, на чём она отвела душу это на богатой коллекции вин и бокалов своего легкомысленного бой-френда.

Ближе к финальной части драматического действа, зеваки незаметно ретировались. Видимо, напряжение достигло кульминационного момента, и стало действовать им на нервы. Вдобавок комната медленно, но верно обретала черты территории после глобальной вражеской бомбардировки.

Оставшись в гордом одиночестве, землянин лишь горестно вздыхал, глядя на всё увеличивающуюся лужу на полу, но благоразумно помалкивал. Такая политика оказалась верной и сохранила ему часть вин. Правда, коллекции хрустальных бокалов – его особой гордости – в этом плане не повезло. Под рвущую душу мелодию они все полегли на поле брани.

Когда девушка дотянулась до пары самых редких бокалов и те брызнули осколками, Ласло не удержался и смахнул скупую мужскую слезу. Любой бы понял его расстройство. Ведь потеря была невосполнима. Приобретённые в ходе хитроумной многоходовой комбинации, майдунские бокалы были бесценны. В незапамятные времена их привезли из мира с очень самобытной культурой. Ну а затем, в результате природной катастрофы планета погибла и теперь предметы, вывезенные оттуда, числились среди раритетов. У знатоков они были все наперечёт, и у полицейских Содружества тоже. Ведь редкая из вещей, объявленных национальным достоянием империи Ррнайд, не числилась в их анналах как контрабандный товар.

Хотя сделки по несанкционированной продаже музейного имущества строго карались законом, но любой мало-мальски сведущий коллекционер продал бы душу за обладание майдунскими сокровищами. Увы! Русалочке было на это наплевать и землянину оставалось лишь одно – горько сожалеть о том, что вещи, которые совсем недавно стоили целое состояние, теперь превратились в кучу ничего не стоящего хлама.

После ухода девушки Ласло облегчённо перевёл дух и запустил роботов-уборщиков. Правда, здесь тоже не обошлось без потерь. Двое металлопластиковых бедолаг зачем-то заползли в винную лужу и приказали долго жить. За порчу школьного имущества с него содрали двойной штраф, что основательно опустошило его карманы. Вдобавок за происшедшее он получил жёсткий выговор от коменданта и несчётное количество насмешек от друзей.

Однако Ласло не держал зла на девушку и стоически перенёс все неприятности, вызванные её театрализованным скандалом. Вопреки его опасениям, этот бурный выплеск эмоций оказался единственным. В дальнейшем при встречах с ним Русалочка делала вид, что они не знакомы. Ну а когда их бурная любовь с Вайдой неожиданно иссякла, и началось многословное выяснение отношений, причём, затянувшееся на добрый месяц, вот тогда он оценил щадящую политику её предшественницы. Презрительное молчание Русалочки вскоре виделось ему отдохновением души. Несмотря на крупные материальные потери.

Как бы то ни было, но он уже и думать забыл о бывшей подружке – страстной любительнице танцев, но она, в отличие от него, оказалась злопамятной.

При виде вплывших в кабинет носилок Русалочка танцующей походкой двинулась к посетителям. "Пожалуйста, не волнуйтесь. Всё будет хорошо", – легко читалось на её выразительном лице.

Несмотря на кажущуюся неторопливость, она моментально оказалась рядом с носилками и сдула с глаз длинную чёлку. Блестящие волосы всколыхнулись и засияли радужными переливами.

Это было так знакомо, что перед мысленным взором Ласло сразу же возникла яркая картинка.

Счастливо сияя глазами, девушка жестами уговаривает его съесть приготовленное блюдо. Он пробует и невольно морщится – еда слишком непривычна на вкус. Она обижено смотрит на него, и он с неслышным вздохом снова берётся за вилку. Русалочка смеётся и начинает кормить его сама. Сдобренное нежными поцелуями блюдо уже не кажется ему столь мерзким на вкус…

Растроганный он тепло посмотрел на девушку, но та, узнав его, встала как вкопанная. И что самое обидное, на смену искреннему участию мгновенно пришло полнейшее безразличие. Вновь зазвучала тягучая ритмичная мелодия, и она с отрешённым видом закачалась в своём нескончаемом танце.

"Паршивка! Нет на тебя Гиппократа с его клятвой", – сердито подумал землянин и покосился на спутницу. Его опасения оправдались. Звёздная кошка, при виде такой наглости, сразу же свела бровки домиком и заступила дорогу дежурной медпункта. Ну а поскольку девушки находились в разных весовых категориях – Русалочка была значительно выше и плотней, Аэлита выпустила когти, на всю их дюймовую величину, и сварливым голосом потребовала объяснений.

Демонстрация силы не возымела нужного действия. Правда, при виде кошачьих когтей, маячивших перед носом, на лице Русалочки появилось заинтересованное выражение. Радужные глаза девушки съехались к переносице – причём порознь, а затем вновь заняли нормальное положение. Но она молчала до тех пор, пока раздражённая звёздная кошка не заколотила хвостом по полу. Тогда Русалочка изволила заговорить. Плавно кружась по не слишком-то просторному помещению, она сообщила, что медпункт предназначен только для преподавательского состава и курсантов Навигационной школы, а остальные должны обращаться за помощью в город.

Это было настолько явное враньё, что Ласло уже собирался в красочных выражениях поведать всё, что думает о бывшей подружке, но не успел. Аэлита опередила его и озвучила его ругательную тираду почти слово в слово. Одобрительно кивнув, он снова улёгся на носилки и принял вид умирающего героя.

Русалочка презрительно фыркнула. Выразительными жестами она приказала им убираться и пригрозила вызвать патруль. Тогда разъярённая звёздная кошка перешла к активным мерам. Стремительный бросок и она, не слушая увещеваний Ласло, схватила строптивицу за волосы. Склонившись к её уху, она пообещала кое-кому переломать обе ноги, если этот кто-то не перестанет маяться дурью.

В ответ на завуалированную угрозу, отягощённую физическим воздействием, Русалочка рассеяно улыбнулась и встряхнула головой. В результате пряди её волос ускользнули из пальцев звёздной кошки и, образовав нимб вокруг головы, зашевелились как живые. Но этим дело не кончилось. Видимые участки её тела покрылись радужными пятнами, из которых полезли острые хитиновые выросты.

"Матерь божья! Вот это да!" – приподнявшись на локте, Ласло во все глаза глядел на метаморфозы, происходящие с Русалочкой. Спохватившись, что ещё немного и девушки сцепятся не на шутку, он поспешил разрядить обстановку.

"Не знал, что ты такая стерва, Русалочка!… Ладно, чёрт с тобой! Тоже мне, врач называется! Киска, поехали в город. Не умирать же мне здесь", – простонал он и сделал вид, что ему совсем плохо.

Это сработало. Девушки позабыли о вражде и бросились к нему. Аэлита склонилась над носилками и с сосредоточенным видом прикусила губу. Судя по всему, она собиралась применить лекарские способности, данные ей от природы. Но Русалочка тоже вспомнила о своих профессиональных обязанностях и, не церемонясь, отпихнула её прочь. Она втолкнула носилки в реабилитационную камеру, а сама бросилась к мониторам. Беспристрастная аппаратура тут же выдала землянина. Поняв, что её надули, раздосадованная девушка прикусила губу. Всё же она не стала больше вредничать и запустила процесс лечения.

Спустя полчаса Ласло был уже как огурчик. Правда, местами его кожа ещё отливала зеленовато-жёлтым цветом (на месте особо злостных синяков), но это были уже сущие пустяки. В целом он чувствовал себя вполне сносно; плясать не тянуло, но двигаться без посторонней помощи – это всегда пожалуйста. Подавив вспыхнувшую было обиду – в основном, за разбитые майдунские бокалы – он тепло поблагодарил свою целительницу и даже преподнёс ей цветок. Несмотря на все перипетии драки, тот каким-то чудом сохранился в петлице его мундира и даже выглядел не слишком помятым.

Русалочка посмотрела на подарок, затем на дарителя и вдруг порывисто его обняла. Для землянина это оказалось нелёгким испытанием. Почему-то из его памяти не шли её необычные украшения. Он подозревал, что девушка – морф, но не предполагал, что настолько экзотичный.

Тем не менее Ласло не дрогнул и даже чмокнул Русалочку в щёку. Ощутив, что её кожа до сих пор имеет не свойственную человеку упругость, он пожалел, что пошёл на поводу у традиций и не выяснил, с кем имеет дело. В Навигационной школе существовал негласный уговор, по которому было не принято интересоваться, кто есть кто, и откуда родом. Морфы этим пользовались и постоянно скрытничали, даже преподавательский состав. Находясь на территории школы, почти никто из них не демонстрировал свой истинный облик, хотя явного запрета никто не вводил. Во всяком случае, в свободное от занятий время.

Соответствующее лечение было оказано, что подтверждала собственноручная роспись пациента в журнале учёта посещений. Трогательное прощание тоже осталось позади. К великому облегчению всё того же пациента. Причин находиться в медпункте больше не было. Они оставили Русалочку наедине с её бесконечным танцевальным марафоном, а сами вышли на улицу.

Перед тем как покинуть рамбуанскую альма-матер, Ласло оглядел свой безнадёжно испорченный мундир и решил всё-таки навестить кастеляна. Благо, его хозяйство располагалось поблизости. Махнув звёздной кошке, чтобы она не ждала его и шла дальше, он свернул к низким постройкам, которые скрывались за группой живописных деревьев. От обилия громадных бутонов гибкие длинные ветви гнулись до самой земли, образуя группу шалашей, похожих на вигвамы индейского поселения, какими их изображали иллюстрации в книгах Фенимора Купера.

Проходя мимо, Ласло не удержался и, подняв руку со сжатым кулаком, поприветствовал краснокожих собратьев. Войдя в роль, он крадучись двинулся крылечку, ведущему в царство кастеляна и, подойдя поближе, замахнулся воображаемым томагавком.

Неожиданно дверь отворилась. Из-за неё выглянул худенький старичок и смерил воинственного посетителя недоумённым взглядом. У него была пышная окладистая борода и абсолютно лысая голова. "Незадача! Видимо, скальп придётся снимать с подбородка". Стараясь не рассмеяться, Ласло опустил руку и, извинившись, объяснил кастеляну, что ему нужно. Старичок отступил и гостеприимным жестом пригласил его войти. Прежде чем перешагнуть порог, землянин оглянулся, жалея, что счастливое детство, прошедшее на приволье в венгерской глуши, слишком быстро закончилось. В сумрачном северном городе, куда его увезла мать, играть было негде кроме как в тесном дворе-колодце, оккупированном шпаной.

Быстро переодевшись в новый мундир, Ласло тепло поблагодарил добродушного старичка и бросился на улицу. Он заприметил на одной из дорожек знакомую фигурку и перешёл на бег. В его отсутствие звёздная кошка развлекалась игрой, чем-то похожей на классики. Но когда он поравнялся с ней, она с чинным видом взяла его под руку и сделала вид, будто это не она только что гонялась за солнечными зайчиками, которые отбрасывали праздничные вымпелы, висящие в воздухе.

Пряча улыбку, Ласло спросил свою спутницу, знает ли она, к какому виду морфов относится Русалочка. Почему-то сегодняшние встречи с обеими девушками не давали ему покоя. Причём будоражили настолько, что мысли о них перебивали его озабоченность предстоящей службой во Внешней разведке.

Звёздная кошка спросила, чем вызван такой интерес, и с любопытством посмотрела на замысловатую бродячую скульптуру, которая вынырнула из-за кустов, густо усеянных розовыми цветами, и теперь тащилась следом за ними. Ласло проследил за её взглядом и, не найдя в металлопластиковом монстре ничего подозрительного, признался что встречался с Русалочкой.

– Встречался? – изумилась звёздная кошка, и на её личике проступило недоверчивое выражение. Она снова покосилась в сторону скульптуры, чьи тёмные бока то и дело подёргивались радужными бликами: – Хочешь сказать, что ты спал с танцующей химерой? – уточнила она и, получив согласный кивок, состроила страшные глаза. – Ой!… А ты не врёшь?

– А что здесь такого? – завёлся Ласло, сильно подозревая, что Аэлита дурачится. – Нет, ты не молчи, давай говори! Конечно, если есть что сказать!

– Ну как тебе сказать, чтобы не обидеть… – звёздная кошка сдавленно хрюкнула и поспешно отвернулась.

– Эй!… Нечего ржать! – окончательно обиделся землянин. – К твоему сведению, Русалочка вполне обычная девушка. Конечно, если не брать в расчёт её манию к танцам, – запальчиво проговорил он.

– О Атум! Обезьян, ты как был невежественным простаком, так им и остался. Танцующие химеры…

И тут в шарообразных кустах, с раннего утра ещё совсем голых, а сейчас сплошь покрытых нежными сиреневыми цветами, раздалось предупредительное шипение. Совсем тихое – как раз для кошачьих ушей.

Разом посерьёзневшая Аэлита подхватила Ласло под руку и, что есть силы, потащила его вперёд.

– Идём, не упирайся!

– Где горит, что мы так спешим? – спросил он беззаботным тоном, при этом исподтишка оглядываясь по сторонам.

– Такси уйдёт. Я же не знала, что столько провазюкаюсь с тобой, и поставила таймер всего на час, – звёздная кошка слегка царапнула его по руке и чуть слышно добавила: – Да, не туда, дурень! Смотри левей!

Ласло посмотрел, куда велено и, не удержавшись, присвистнул от удивления. Любопытная скульптура исчезла, зато в зелени Рамбо, необычайно отзывчивой на весеннее тепло, промелькнуло гибкое радужное тело какого-то странного существа. Причём настолько стремительно, что рассмотреть его было практически невозможно. И всё же он побился бы об заклад, что это Русалочка.

"Чёрт возьми! И с этим чудовищем я кувыркался в постели?! – подумал обескураженный землянин.

По его спине прошёл невольный озноб. Одолеваемый смутным беспокойством он уже целенаправленно проанализировал свои встречи с Русалочкой и Вайдой. Его преследовало неотвязное ощущение, что он упускает какую-то важную деталь, связывающую их вместе. Вот только никак не мог понять, какую именно.

Натолкнувшись на вязкую пустоту, поселившуюся в памяти, Ласло попытался прорваться сквозь её завесу, но это привело лишь к острому приступу головной боли, а дело не сдвинулось с мёртвой точки. Полезная информация исчерпывалась тем, что обе девушки были чрезвычайно настойчивы в своём стремлении познакомиться с ним. Ничего более стоящего на ум ему не приходило.

Тогда он, преисполнившись подозрительности, обратился к своему маленькому помощнику: "Федька, а ты что думаешь по этому поводу?… Ладно-ладно! Не нервничай, колючка! Я понимаю твои затруднения. Тогда будь добр, просто скажи, чего ждать от Русалочки. Она просто играет с нами в прятки, или хочет напасть?" – вопросил он чудо робототехники, висящее на шее.

В ответ на хозяйский запрос звенья серебряного ожерелья ощутимо потеплели, но дальше этого дело не пошло. Федька встрепенулся, но затем снова впал в состояние полнейшей безмятежности, означающее, что он не чувствует опасности.

"Ну и замечательно. Видимо, разыгралось воображение", – подумал Ласло, хотя знал по опыту, что полностью доверяться странному прибору нельзя. Ведь изначально тот имел совсем иное предназначение.

Чуткое существо уловило его беспокойство, и он поспешил пригасить эмоции. "Нет-нет!… Даже не думай! Я тебе доверяю, колючка. Я знаю, Русалочка мне не враг. Просто она оригиналка и ошиваться рядом – как раз в её стиле", – проговорил он, стараясь успокоить маленького друга, транслирующего мощную волну вины и преданности.

Чтобы отвлечься от тревожных мыслей, Ласло повернулся к своей спутнице. До того времени она косилась на его хмурую физиономию, гадая при этом на что похож диалог с существом, имеющим в своём распоряжении только эмоциональный ряд. О чём именно ведётся беседа, она примерно догадывалась.

Услышав вопрос о своих ближайших планах, звёздная кошка призадумалась.

– В общем-то, есть одно дело, но тебя оно не касается, – сказала она.

– Ну вот! Не успели встретиться, как ты снова бросаешь меня, – насупился Ласло. – Слушай, а может, пошлём всех нафиг и двинем домой? Обсудим новости, да я завалюсь спать. Что-то я устал до чёртиков.

– Домой? – удивилась звёздная кошка, не сразу сообразив, что он имеет в виду.

Землянин помрачнел. Зябко передёрнув плечами, он застегнул мундир на все пуговицы.

– Да, домой! Ведь другого дома, кроме "Птицы удачи", у меня больше нет, – проговорил он с вызовом и недовольно поморщился, уловив в своём голосе тоскливые нотки. – Не знаю, как ты, а я соскучился по нашему кораблику.

"Вот чёрт!" – последняя фраза прозвучала на повышенных тонах и Ласло, досадливо крякнув, потянулся за сигаретами. Звёздная кошка выхватила у него пачку и забросила её в ближайшую урну.

– Т-с-с, не ори! – мурлыкнула она и состроила умильную рожицу. – Давай не сегодня, хорошо? Поговорим после того, как я встречусь со своей семьёй.

– Чёрт! Что за день сегодня такой! Словно все сговорились! С самого утра всё настроение испортили, – буркнул Ласло и угрюмо молчал до тех пор, пока они не оказались на стоянке за воротами Навигационной школы.

Оглядываясь в поисках оставленного такси, Аэлита на ходу порылась в сумочке и протянула ему платёжный кристалл, но он спрятал руки в карманах и сделал вид, что не видит откупа.

– Прекрати!… Честное слово это не подачка, а твоя честно заработанная доля, – она настойчиво дернула его за рукав, но он отвернулся, продолжая насвистывать гимн Навигационной школы.

– Не злись, Ласло! Ты же слышал, Ягмир хочет баллотироваться в императоры. Я должна встретиться с матерью, чтобы это обсудить. Если хочешь, пока лети на "Птицу удачи" и там подожди меня.

Она поморщилась. Чутье подсказывало ей, что вокруг землянина происходит что-то неладное и по уму нужно принять его предложение и лететь на орбиту. Корабль обеспечил бы им нужную конфиденциальность беседы. С другой стороны, она считала своим долгом помочь семье. Несмотря ни все неприятности, приносимые многочисленными Дариррами, упрямица считала себя одной из них.

– Ладно, давай!

Подбросив на ладони пойманный кристалл, Ласло повертел его в руках и усмехнулся.

– Что, рожей не вышел, если не хочешь приглашать меня в гости к своей семейке?

Он не слишком-то горел желанием знакомиться с очередной порцией звёздных кошек – на сегодня ему за глаза и за уши хватило общения с одним из них, но из вредности стоял на своём. Аэлита всячески отнекивалась, а затем скрепя сердце согласилась взять его с собой.

– Только поклянись, что не затеешь драку! – потребовала она, перед тем как окончательно сдаться и с сомнением поглядела на своего норовистого помощника, уже заранее предвидя, что это пустое требование.

На физиономии, до сих пор перекошенной громадным остаточным синяком, и оттого имеющей бандитский вид, промелькнуло победное выражение.

– Брось, киска! Нечего заранее расстраиваться! Клянусь, я буду паинькой, – пообещал Ласло.

– Ну-ну, ври больше!

– Не дрефь! Зачем мне драться, когда есть иные более цивилизованные способы аргументации? Не прибегая к силе, можно так вломить, что мало не покажется.

– Это точно! – Аэлита припомнила многочисленных тётушек, имеющих звание гроссмейстера в словесных баталиях, и тяжко вздохнула. – Посмотрим, что ты запоёшь, когда пообщаешься с Дариррами, – заметила она зловещим тоном.

Ласло это не смутило.

– Ничего! Вдвоём мы как-нибудь отобьёмся.

– Сто семь акрилийских демонов и одна Адлилуза! Лучше бы съездил в город и хорошенечко гульнул перед тем, как тебя упекут на службу. Так нет, ему приспичило ехать со мной, прекрасно зная, что ничего хорошего из этого не выйдет, – раздосадованная звёздная кошка крутанулась на месте. – Куда задевалось это распроклятое такси?

– Эй! Вон там не наш драндулет? – Ласло ткнул в сторону обшарпанного тёмно-зелёного такси, почти утонувшего в стремительно распускающейся зелени.

Когда они уселись в машину и задали новый курс, ведущий в самый престижный район Рамбо, в кабине повисло молчание. Видя, что Аэлита дуется и делает вид, что не замечает его, Ласло не выдержал и осуществил свою давнюю мечту. Он дернул её за хвост и затаил дыхание.

Поначалу ничего особенного не происходило. После злобного сверкания глазами и пустых угроз располосовать наглого обезьяна на мелкие кусочки, звёздная кошка забилась в угол кабины и сжалась в комочек. И вот тут началось! Она до тех пор обиженно пырилась на своего обидчика, пока тот не почувствовал себя последним негодяем и не заёрзал на сиденье. Тогда Аэлита, сдерживая победное ликование, пустила слезу и дрожащим голоском заявила, что уж от него она такого не ожидала.

Поняв, что влип, Ласло взмолился о прощении. Но не тут-то было. Звёздная кошка, не слушая его, жалобно причитала, что никто её не любит не жалеет и обижают все кому не лень – даже подлый обезьян, которого она по доброте душевной вытащила из звёздной Тмутаракани.

На счастье землянина в такси раздался певучий сигнал видеофона. При виде эмблемы клана "Звёздных кошек Эрнатона" Аэлита позабыла о жажде мести и нажала на кнопку. Она тут же пожалела, что ответила на вызов. На экране видеофона появилась леди Тума-адд-Перев, которую она терпеть не могла. Смуглая брюнетка средних лет смерила её брезгливым взглядом и без положенных приветственных фраз надменно процедила, что в Керии, основном поместье семейства Дарирров, намечается крупное празднество. Затем она сделала многозначительную паузу и вопросила ядовитым тоном, поняла ли недостойная шеда, о чём идёт речь. Видя, что девушка молчит, леди Тума уже без всяких экивоков заявила, что лучше ей не появляться в Керии, поскольку там будут не рады такой гостье.

"Я не гостья, я член семьи! – рассерженная Аэлита резко подалась к экрану, но на другом конце уже оборвали связь. – Вот дрянь! Даже до свиданья не сказала", – проворчала она и, плюхнувшись в кресло, придавила кончик нервно вздрагивающего хвоста. Выбитая из колеи неожиданным звонком девушка расстроилась. В основном из-за промелькнувшего подозрения, что ей звонили по поручению матери, для которой интересы наследника рода были превыше всего. Но затем она вспомнила слова самого Ягмира, которые прозвучали завуалированным приглашением домой, и в ней возобладал здравый смысл. Аэлита была уверена, что в преддверии выборов императора леди Луару остро нуждается в её помощи и, следовательно, не имеет отношения к оскорбительному звонку. После этого соображения ледяной комок, образовавшийся в её груди, начал понемногу таять. Тем не менее горечь многолетних унижений никуда не делась. Аэлита по-прежнему любила мать и бабушку, но в этом чувстве больше не было слепого обожания, какое она испытывала к ним обеим в детстве.

Она до сих пор помнила своё отчаяние, когда леди Луару вызвала её к себе и вручила документы на право владения звёздным кораблём новейшей модификации. Но не успела сияющая девушка, только что получившая диплом помощника капитана, поблагодарить мать за столь щедрый подарок, как она попросила её покинуть дом. Желательно на пару лет. В ответ на её растерянный взгляд, обращённый к бабушке, которая присутствовала при этом, леди Цина лишь с сожалением развела руками. Не слушая объяснений и зова, несущихся ей вслед, страшно обиженная девушка хлопнула дверью и бросилась вон из дома. Полная решимости никогда не возвращаться. С этого случая и начались её скитания среди звёзд.

В общем, несмотря на упрямство Аэлита не идеализировала близких. Потому каждое новое оскорбление грозило переполнить чашу её терпения. Поглядывая на девушку, напряжённую как струна, Ласло помалкивал, а затем стукнул себя по лбу и, порывшись в сумке, протянул ей пакетик с рамбуанскими деликатесами.

– Держи, это тебе. Говорят, что это димавская смесь, которую по достоинству могут оценить только настоящие любители.

– Настоящая димавская смесь? Не может быть!- воскликнула оживившаяся звёздная кошка. – Ну-ка, дай! – Выхватив пакетик из руки Ласло, решившего её поддразнить, она надорвала краешек упаковки и принюхалась к содержимому. – О Атум! – на её личике расплылась блаженная гримаса. – Где ты достал это чудо?

– Лучше бы ты спросила, сколько я за него заплатил, – проворчал довольный Ласло. – Ну как, вкусно? – спросил он, когда пакетик опустел.

– О да! – воскликнула Аэлита. Она подвинулась ближе и, взяв его под руку, состроила умильную рожицу. – Миленький обезьян, только не говори, что ты купил всего один пакетик. Я никогда этому не поверю, – вкрадчиво пропела она.

Ласло отшатнулся.

– Второй пакет получишь тогда, когда мы выйдем из такси, – прогундосил он, зажимая нос обеими руками. – Вот гад продавец! а ещё уверял меня, что именно димавская смесь не воняет! Брысь!… Брысь от меня! Аэлита, я серьёзно! Это невыносимо. Лучше отодвинься, а то меня сейчас стошнит.

– Дурак! – обиделась звёздная кошка, отодвигаясь от него на другой конец сиденья.

Тем не менее землянин сдержал слово и, как только такси приземлилось, вручил ей любимое лакомство, которое проявляло свою вонючесть лишь тогда, когда попадало в желудок. На его счастье запах держался ненадолго, иначе Аэлита ещё долго дулась бы на него.

Подойдя к внушительным кованым воротам, которые не посрамили бы имение самого Дракулы, Ласло окинул взглядом открывшийся ему вид и уважительно присвистнул. Поместье Дарирров, было великолепно, впрочем, как и положено богатейшему семейству империи Ррнайд.

Аэлита приложила ладонь к небольшой пластине и створки ворот бесшумно распахнулись. Они шагнули на извилистую дорожку, которая вела к трёхэтажному особняку, облицованному диким камнем и тёмным деревом. "Не отходи от меня", – предупредила звёздная кошка и Ласло, знакомый не понаслышке с системами безопасности богатых поместий, согласно кивнул.

Шагая по хрустящему гравию, он со странным чувством узнавания посматривал по сторонам. Пышная ухоженная зелень окружающих садов и строгая архитектура невысоких строений, идеально вписывающихся в окружающее пространство, создавали у него впечатление, что он находится в Японии. У Ласло заныло сердце и он, спохватившись, подавил подступившую ностальгию.

– Долго нам ещё идти? – спросил он молчащую Аэлиту, которая чутко улавливала его настроение.

– Почти пришли, – коротко ответила она.

И действительно, обогнув очередную живописную лужайку с камнями и зеленью, которые удачно имитировали живую природу, они миновали парочку замшелых приземистых скульптур, выполняющих в древности охранную функцию, и оказались перед особняком.

На террасе, опоясывающей дом, куда вело несколько неровных ступеней из дикого камня, в их ожидании стояли две женщины. Одна из них была леди Луару, знакомая Ласло по её визиту на "Птицу удачи". Он посмотрел на невысокую худенькую старушку с пышными седыми волосами, собранными в затейливую причёску. Судя по осанке и фамильному сходству всё с тем же господином комиссаром, это была леди Цина. Вдобавок, от него не укрылось, что она стоит чуть впереди леди Луару, что говорило о её приоритете в семейной иерархии Дарирров.

Ласло не ошибся в своём предположении. Это действительно была леди Цина. В свою очередь она окинула гостя не менее внимательным взглядом, а затем слегка кивнула в ответ на его низкий поклон. Молодой человек пришёлся ей по душе и она, не удовольствовавшись этим, доброжелательно улыбнулась ему и взяла под руку, намереваясь лично отвести его в дом, что с её стороны было неслыханной честью. Сложное выражение, промелькнувшее на загорелом лице симпатичного парня, позабавило леди Цину и она, повернув к нему голову, заговорщицки проговорила:

– Вайтори, надеюсь, вы меня не выдадите. Вы же знаете, что мы, звёздные кошки, никогда не улыбаемся, но, согласитесь, крайне глупо даже дома хранить каменное выражение на физиономии. На это способен только Ягмир.

– Мама! Ну, зачем ты так? – укоризненно воскликнула леди Луару, но старушка не обратила внимания на слова дочери.

– Ведь вы встречались с моим внуком? – спросила она с явным расположением в голосе.

– Да, госпожа! – ответил Ласло, с трудом сохраняя серьёзное выражение на лице. – Мы познакомились с господином комиссаром, когда я получал вид на жительство.

– Ведь тогда вы спасли жизнь моему внуку. Не так ли?

– Ну… думаю, господин комиссар справился бы даже без моей помощи.

– Скромничаете, вайтори, – снова улыбнулась леди Цина.

Леди Луару, которая была не в курсе происшествия, тут же смерила землянина оценивающим взглядом, прикидывая, насколько он будет полезен в предстоящей выборной гонке.

– Вайтори, благодарю вас за спасение сына, – проговорила она и, остановившись, церемонно поклонилась. – Возможно, я могу вам чем-то помочь…

– Спасибо, госпожа! – поспешно проговорил Ласло. – Вы очень добры, но в ближайший год я буду чрезвычайно занят. Меня загребли во Внешнюю разведку, – пояснил он при виде недоумения на лице женщины, не привыкшей к тому, что отказываются от её протекции, способной принести золотые горы, и при удачном раскладе даже возвести на политический Олимп.

– О! – воскликнула леди Луару, с гораздо большей симпатией глядя на гостя. – Призыв во Внешнюю разведку это немалая честь.

– Да, – согласился Ласло и добавил без тени улыбки: – Особую гордость во мне вызывает то обстоятельство, что этой чести я удостоился вместе с одним из членов уважаемого клана "Звёздных кошек Эрнатона".

13. Политический багаж Аэлиты

Вопреки ожиданиям, Ласло остался доволен знакомством с семейством Даррриров. Во всяком случае, с теми его членами, которым он был представлен. Даже матушка Рида-арр-Перева, показалась ему не столь противной особой, как он воображал себе после её звонка в такси. Поначалу леди Тума держалась с ним холодно, но узнав, что он выпускник Навигационной школы и призван во Внешнюю разведку она стала значительно любезней; особенно, после того, как Ласло заявил, что они однокурсники с её сыном.

Появившийся Рид услышал часть их разговора и стиснул зубы. Естественно, он не поверил ни единому слову похвалы, сказанному в его адрес недавним противником, и когда тот выразил надежду, что они будут вместе проходить службу, он фыркнул и, подойдя к леди Туме, протянул ей бокал с янтарно-розовым вином.

– Держи, мам, я знаю, это твоё любимое, – проговорил он, делая вид, что не замечает стоящего рядом землянина.

На физиономии Ласло промелькнула смущённая гримаса.

– Вообще-то, мы друзья, но сейчас он дуется из-за того, что я увёл у него девушку, – сообщил он в ответ на недоумённый взгляд леди Тумы и, повернувшись, виновато посмотрел на сокурсника. – Рид!… Хватит уже! Сколько раз говорить, что это было временное помутнение в мозгах.

Рид-арр-Перев поддержал его игру.

– Ладно, уговорил, – буркнул он. – По любому эта дурочка не стоит нашей дружбы.

– Ну наконец-то! – просиял Ласло и что есть силы хлопнул его по плечу, а затем выхватил бокал с вином. – Идём, дружище! В знак примирения выпьем чего-нибудь покрепче, чем эта подкрашенная водичка.

Попросив прощения у леди Тумы, он обнял звёздного кота за окаменевшие плечи и потащил его за собой. Когда они оказались вдали от всех, Рид сбросил его руку.

– Держись подальше от моей матери! – рыкнул он.

– А ты от Аэлиты! – рявкнул Ласло в свою очередь. – Ещё раз увижу, что ты издеваешься над ней, я с тебя шкуру спущу! – В его тёмных глазах загорелся гнев. – Сволочи вы все! Скажи, Перев, что плохого лично тебе сделала малышка, что ты так её ненавидишь?… Отвечай, скотина!

– Убери свои лапы! – Рид оттолкнул его от себя. – Просто ненавижу вот и всё! – На его лице появилась насмешливая гримаса. – Романович, ты видел себя со стороны, когда вы вместе с шедой? А я вот видел. Что-то не похоже, чтобы ты считал это убожество равным себе. Любимое животное, это да, но не больше.

Ласло фыркнул.

– Когда это было!

– Ну вот! Что и требовалось доказать! – торжествующе воскликнул Рид. – Ты даже этого не отрицаешь.

– Придержи язык, недоумок! – разъярился Ласло, удручённый не столько своей оговоркой, сколько выражением превосходства на физиономии давнего соперника. – Аэлита для меня не зверушка, а полноправный партнёр! Ясно тебе?

– Это ты не мне, а себе скажи и заодно спроси себя, есть ли хоть крупица правды в твоих словах.

– Скотина! Нечего извращать мои слова! К твоему сведению, такие как ты даже в подмётки ей не годятся!…

– Хватит! – неслышно подошедшая Аэлита перехватила руку землянина, занесённую для удара. – Я не нуждаюсь в твоей защите, – проговорила она и, повернув голову, посмотрела на Рида-арр-Перева. – Вайтори, я буду очень признательна, если ты будешь сдержаннее в выражении своей ненависти ко мне. Во всяком случае, пока мы дома. Хорошо?… Чего ты молчишь? Неужели я так много прошу? – добавила она, не спуская с упрямца немигающего взгляда.

Рид-арр-Перев всё же не выдержал и сфокусировал взгляд на лице девушки, которую в клане никто не звал иначе, чем позорище семьи Дарирров, и в его душе зашевелилось нечто похожее на стыд. Конечно, он презирал шедов, считая их жалкой пародией на настоящих звёздных кошек, но никогда не опускался до беспричинной ненависти к кому-либо из них. Такой чести удостоилась одна Аэлита, и в этом было что-то изначально неправильное. Ведь в том, что леди Луару признала её своей дочерью, не было её вины. Он вспомнил, как в детстве беспощадно издевался над шедой, а затем что произошло сегодня, когда он в благодарность за спасение чуть было не полоснул её когтями, и его щёки полыхнули жарким румянцем.

– Я постараюсь, – буркнул он, и длинные ресницы приглушили блеск его глаз.

– Спасибо, вайтори! – голосок Аэлиты подозрительно дрогнул, и она поспешно потянула Ласло за собой. – Идём! Мама хочет с тобой поговорить.

Когда они приблизились, леди Луару с любезной миной на лице протянула Ласло пузатый бокал, наполненный чем-то тягучим и дегтярно-чёрным. Запах у вина оказался изумительным, но на вкус оно отдавало полынной горечью, отчего ему показалось, что он пьёт лечебную настойку.

– Господин Романович, вам известно, что моя дочь была звездой первой величины на политическом горизонте империи Ррнайд? – начала разговор леди Луару. – Вижу, что нет. Между тем, это действительно так. Аэлитмиррани очень рано начала выступать на политических подмостках, ведь у неё талант от бога. Кто знает, как бы далеко она пошла, если бы не похищение группой экстремистов. Тогда моя девочка ещё училась в колледже, и это происшествие наложило неизгладимый отпечаток на её неокрепшую психику. Я уж и так и сяк её уговаривала, привлекла наилучших специалистов по лечению посттравматического шока, но всё напрасно. Она наотрез отказалась выступать перед публикой и этим убила свою карьеру.

Перед тем как поднести бокал к губам леди Луару с сожалением посмотрела на приёмную дочь. Видя, что Аэлите неприятна поднятая тема, Ласло перехватил инициативу и перевёл разговор на предстоящие выборы императора, которые интересовали его не меньше, чем его высокопоставленную собеседницу. Увлекшись обсуждением вероятных кандидатов на высочайший пост, они позабыли о девушке, которая помалкивала, не встревая в их разговор.

Аэлита не показала виду, но слова матери разбередили её старую душевную рану, а любопытные взгляды гостей, которые уже прибывали на предстоящие празднества в Керии, усугубили овладевшее ею тягостное чувство. Отговорившись тем, что у неё болит голова, она отправилась в свою комнату.

Стремясь избавиться от нахлынувших воспоминаний, девушка налила себе мятной настойки и понемногу опустошила бокал. Этого ей показалось мало, и она снова потянулась за бутылкой. Спустя некоторое время сквозь приятное забытьё к её сознанию пробился настойчивый стук.

– Ба! Никак решила надраться в одиночестве? – осведомился Ласло, заглядывая в её комнату.

Видя, что звёздная кошка молчит и отводит глаза, чтобы не встречаться с ним взглядом, он пересёк разделяющее их расстояние и сел рядом.

– Совсем расклеилась? – спросил он с сочувствием.

– Ага! – созналась Аэлита и, приподнявшись с дивана, налила себе ещё одну порцию настойки. – Мама сказала, что трагедия произошла по моей вине? – спросила она.

– Леди Луару сказала, что в случившемся нет твоей вины, – проговорил Ласло и сделал попытку отобрать у неё бокал, но звёздная кошка отдёрнула руку и погрозила ему пальчиком.

– Не твоё не трожь! – проговорила она с пьяным смешком и, помолчав, тоскливо добавила: – Мама ошибается. Не будь я в то время заносчивой амбициозной дурочкой, вообразившей себя великим политиком, ничего бы не случилось.

Аэлита встала и подошла к распахнутому окну. День близился к концу и хрупкую фигурку девушки-кошки, облачённую в нарядный шёлковый комбинезон, окутало золотое сияние закатного солнца. В этом было что-то неуловимо знакомое и Ласло, с некоторых пор насторожённо относящийся к фокусам собственной памяти, наморщил лоб. К его облегчению провала не было. Облик девушки, охваченной вечерним заревом, напомнил ему их знаменательную встречу на Земле. Тогда он, захватив вожделенную добычу, спасался бегством от погони, но ему никак не удавалось оторваться от преследователей. Бензин был на исходе и сарай, стоящий в отдалении от дороги, показался ему подходящим местом для засады. Небольшой запас времени и мощный арсенал оружия давали ему некоторое преимущество, да и удача была на его стороне. Ласло одного за другим положил всех своих преследователей, но не учёл живучести одного из тяжелораненых бандитов. Он бросился к своему потрёпанному "лендроверу", неведомо как уцелевшему во время ожесточенной перестрелки, и тут раздалась автоматная очередь. На этот раз ему перепала такая порция свинца, с которой его организм был в не состоянии справиться.

Истекая кровью, он прислонился к боку автомобиля. В его душе бушевали гнев и отчаяние, ведь за приз, который ему достался, заказчик давал миллион долларов. Как никогда он хотел жить, но помощи ждать было неоткуда: место, куда он забрался, было на редкость безлюдным. Однако женская фигурка, появившаяся на фоне догорающего сарая, вызвала у него не столько радость, сколько настороженность. Нащупав лежащую рядом "беретту", Ласло поднялся и, зажимая рану, двинулся к нежданной гостье. Осторожничая, он выглянул из своего укрытия и его охватил истерический смех. Судя по облику хвостатой девчонки и фантастической машине, вокруг которой она суетилась, насмешница-судьба перед смертью подарила ему встречу с настоящей инопланетянкой.

"Интересно, удалось бы мне выколотить деньги из заказчика, если бы я остался на Земле?" – подумал Ласло, и перед его внутренним взором возникла нелепая фигура неимоверно толстого мужчины, облачённого в одежду современного индийского махараджи. Он дышал, как паровоз, со свистами и жуткими придыханиями, превосходя в этом умении самого лорда Вейдера, и уж совсем не вязался с его гигантскими размерами писклявый противный голос, от которого звенело в ушах. Поначалу Ласло затруднялся с определением, кто он такой, но затем всё же решил, что это не посредник, а сам клиент.

Они встретились в роскошнейшем номере гостиницы, недавно выстроенной русским нуворишем. Видимо, заказчик хотел поразить его своим богатством и ему это удалось. Получив деловое предложение через интернет, Ласло ни на что особо не надеялся и пошёл на встречу ради забавы. Он был уверен, что его будут разводить, как последнего лоха, но он ошибся. Монументальный господин с ледяными глазками-буравчиками на оплывшем чёрном лице не стал ходить вокруг и около и с ходу предложил ему совершить экспедицию в Египет. На поиски древнейшего артефакта. Он был настолько любезен, что дал ему подробное описание интересующего предмета, и даже указал его предположительное местонахождение. Когда речь зашла о финансировании, он без предварительного торга вручил Ласло банковскую карту на такую сумму, что после проверки у него полезли глаза на лоб и лишь после этого он поверил в обещанный миллион долларов.

Интуиция подсказывала, что без зерна хаоса получить вознаграждение было бы невозможно, но ради спортивного интереса Ласло начал прикидывать варианты, как можно было бы обмануть заказчика и выманить у него вожделенный миллион. К действительности его вернул голос Аэлиты.

– Какая красота! Весна уже в полном разгаре. – Звёздная кошка повернулась к нему и, помедлив, спросила: – Хочешь знать, что произошло на самом деле?

Конечно же, Ласло было интересно послушать её версию событий, но она так явно нервничала, что он сказал:

– Если тебе тяжело вспоминать, то лучше не нужно.

– Ничего, переживу! – девушка сердито сверкнула глазами. – Я хочу, чтобы ты знал, я не стыжусь своих сородичей, хотя кое-кто уже не видит в нас равных себе и низводит до уровня говорящих зверей. Если хочешь знать, я горжусь тем, что я шеда! Мой народ ничем не хуже остальных и я тебе не зверушка! – добавила она с ожесточением в голосе.

– Аэлита, прекрати! – поморщился Ласло. – Я никогда не считал тебя зверушкой. Потому нечего срывать на мне свою злость.

Звёздная кошка смерила его долгим немигающим взглядом, и устало сгорбилась.

– Я уже привыкла, что в семье меня считают ничтожеством, но ты!… Я думала, что мы друзья, – сказала она и потеряно улыбнулась. – Временами мне кажется, что лучше бы я тогда умерла вместе с родителями.

– Аэлита! – воскликнул Ласло и, поднявшись, с тревогой посмотрел на девушку, но она отрицательно покачала головой.

– Сиди, где сидишь! Со мной всё в порядке. На чём мы остановились?… Ах да! Я обещала рассказать, как вышло, что я предала свой народ. Правда, это длинная история и тебе придётся запастись терпением.

– Аэлита, я…

– Молчи и слушай, обезьян! Это лучшее, что ты можешь сейчас сделать.

– Чёртова кошка! – взорвался Ласло, снова вскакивая на ноги. – Хочешь или нет, но тебе придётся смириться с тем, что ты мой единственный друг, которому я полностью и окончательно доверяю. Ясно?!

– Яснее некуда! – усмехнулась Аэлита, чувствуя, что ещё немного и расплачется. – Ну что? Ты будешь слушать или будешь бесноваться? – спросила она, стараясь выглядеть спокойной.

– Рассказывай, я весь внимание, – милостиво разрешил Ласло и снова плюхнулся на диван. У него отлегло от сердца. Он видел, что звёздная кошка больше не сердится на него из-за опрометчиво сказанных слов.

Рассказ Аэлиты его удивил. Он не слишком поверил словам леди Луару о блестящем политическом будущем приёмной дочери, якобы прерванном похищением экстремистов. Девушка не проявляла никакого интереса к политике – во всяком случае, в его присутствии – поэтому они показались ему преувеличением. Однако это соответствовало истине, просто ему были неизвестны подробности произошедшего с ней трагического инцидента.

С самого раннего детства Аэлита присутствовала на великосветских и политических сборищах, куда её брала леди Луару. В то время она была главой клана "Звездных кошек Эрнатона" и ей приходилось часто выступать, чтобы поддержать свою репутацию "железной леди".

Как правило, девочка стояла в толпе сопровождающих и терпеливо ожидала, когда всё закончится, и они поедут домой. Но однажды леди Луару, которая была политиком до мозга костей, вышла к трибуне и заявила, что даёт слово дочери, которой есть что сказать уважаемым согражданам, невзирая на нежный возраст.

Аэлита до сих пор помнила свой ужас, когда впервые оказалась на возвышении, в окружении моря незнакомых лиц. Услышав голос в голове, она накуксилась, но леди Луару была настороже. "Не вздумай плакать, Аэлитмиррани-даами-Ррнари, ведь ты одна из Дарирров, – тихо предупредила она и, присев на корточки, с заботливым видом поправила бантик на её волосах. – Будь умничкой, малышка. Не бойся, всё будет хорошо. Просто делай, что тебе говорят".

Непреклонное выражение на лице матери пересилило страх. Собравшись с духом, девочка сжала кулачки, и слово в слово повторила то, что ей говорил невидимый суфлёр. Когда тот смолк, и она растеряно захлопала глазами, леди Луару подхватила её на руки. "Молодец! Теперь я вижу, что ты моя дочь", – проговорила она с неподдельной гордостью и, смахнув слёзы показного умиления, рассчитанные на публику, обратилась к толпе угрюмо молчащих шедов. "Уважаемые сограждане! – зазвенел в ушах девочки сильный голос матери. – Я горда… нет, я счастлива, что в семье Дарирров подрастает такая талантливая молодёжь! Поверьте, однажды вы сможете без боязни вверить свои судьбы этой малышке!"

С той поры Аэлита выступала всё чаще и чаще.

Со временем юная ораторша вошла во вкус действа. Став постарше, она всё меньше терялась при виде толпы и вскоре ей надоела роль марионетки. Теперь девочка не просто повторяла, что ей говорили. Она выбирала кого-нибудь одного из толпы и, осторожно импровизируя, с ревнивым интересом отслеживала впечатление, производимое её речью.

Слава чудо-ребёнка быстро росла. По окончании выступления девочке всё чаще задавали вопросы, интересуясь её мнением. И она отвечала – весело и остроумно, не тушуясь скабрёзных фраз, которыми её хотели смутить. Причём, далеко не всегда она повторяла слова невидимых консультантов.

Действительно, если бы не трагическое происшествие, которое прервало её стремительную карьеру, Аэлита вполне могла бы стать влиятельным политиком и вершить судьбы сотен миллиардов существ, населяющих не только империю Ррнайд, но и всего Галактического Содружества. К счастью, судьба распорядилась по-своему, ей было не суждено стать хитрой изворотливой стервой, с куском льда вместо сердца и она сохранила свою доброту и искренность. Единственно, что за это право было заплачено кровью её сородичей.

Это произошло тогда, когда Аэлита училась в последнем классе колледжа. По плану она должна была выступать в музыкальном клубе, где собирались исключительно одни шеды, как правило, отпрыски состоятельных семей. Упрямая, как все подростки, девочка потребовала, чтобы полностью убрали сопровождение. Постоянная опёка выводила её из себя. Она считала, что ей нарочно не дают попробовать собственные силы и заставляют плясать под чужую дудку.

Видя, что она не отступит и будет до последнего отстаивать своё глупое требование, леди Луару, как мудрая женщина, не стала спорить. Вместо этого она уговорила девочку взять бронированный автомобиль, и следом отправила охрану, приказав не спускать с неё глаз. Но по дороге Аэлита ускользнула от слежки. Благодаря постоянным выступлениям, она знала город как свои пять пальцев. Она въехала в "мёртвую" зону, где не проходил сигнал, и отключила следящие устройства.

Охрана занервничала. Во время краткого инструктажа леди Луару пообещала снять с них скальпы, если с приёмной дочерью что-нибудь случится. Ну а поскольку она не бросала слов на ветер, можно представить настроение парней, когда после метаний по огромному мегаполису они наконец напали на след беглянки.

Девочка не солгала, сказав, что собирается выступать в музыкальном клубе. Вот только она отправилась не по тому адресу, где её ждали. Ведомая любопытством, она выбрала заведение, располагающееся в другом районе Рамбо. Здесь тоже жили шеды, но не из благополучных слоёв населения, а те что по тем или иным причинам оказались на социальном дне. Государственное пособие и временные подработки позволяли им держаться на плаву, давая возможность платить за дешёвое жильё и обеспечивать семьи всем необходимым и всё же бесцельность существования – страшная вещь.

Когда машина опустилась на колдобистой площади, по которой ветер гонял многочисленный разноцветный мусор, радость девочки пошла на убыль: задуманное приключение уже не казалось ей столь привлекательным. Она выбралась наружу и с сомнением поглядела на окружающие здания. Несмотря на немалые средства, из года в год уходящие на ремонт домов, они не меняли своего унылого обшарпанного облика – облика нищеты и безнадёжности.

Острое чувство опасности подсказывало бросить свою затею, пока не поздно, но девочка не прислушалась к голосу здравого смысла. Она одёрнула идеально сидящий форменный пиджак, со знаками отличия ученицы самого престижного колледжа Рамбо, и храбро шагнула к зданию, которое на все три этажа было густо исписано неприличными надписями. Стараясь не обращать внимания на сомнительных типов, ошивающихся около входа, ведущего в клуб, она ступила на узкую лестницу.

Волнение и резкий переход от света к темноте выбили её из колеи. Ощутив холодное лезвие у шеи, она не сразу поняла, что происходит. "Сдохнешь, если заорёшь!" – предупредил шипящий женский голос, и сердце девочки провалилось в пятки. Затем последовал болезненный укол древним шприцом, и она потеряла сознание. В чувство её привело то, что кто-то с силой наступил ей на хвост, а затем безжалостно дёрнул за уши. Она взвизгнула от боли и попыталась вырваться из пут, которыми её привязали к стулу.

– Пустите! Я не сделала вам ничего плохого! – взмолилась Аэлита, пытаясь рассмотреть своих мучителей в окружающей тьме.

– Гляди-ка, не подделка. Вроде бы настоящая шеда, – пробасил мужчина.

– Приделать хвост и уши несложно. Нужно сделать генетический анализ. Сейчас возьмём пункцию спинного мозга, и тогда всё окончательно разъяснится, – отозвался уже знакомый голос похитительницы.

Она без промедления перешла от слов к делу и от острой боли перед глазами Аэлиты снова всё поплыло. В следующий раз она уже очнулась лёжа в кровати, жёсткой и неудобной. В комнате горел свет и она увидела, что рядом с ней сидят очень худой мужчина, с острой кошачьей мордой вместо лица, и крупная женщина средних лет, с пушистым серебристым хвостом и таким же мехом на голове вместо волос.

– Обани, зачем вы это сделали? – спросила девочка и, не выдержав, всхлипнула. Ей было очень страшно. Она впервые попала в такую сложную ситуацию.

Поморщившись от острой боли в спине, Аэлита попыталась сесть, но женщина не дала ей подняться, и заботливо прикрыла одеялом.

– Лежи! Не вставай. Иначе могут быть осложнения, – проговорила она и в её голосе послышались виноватые нотки. – Прости, вайтори, но мы должны были проверить настоящая ли ты шеда, прежде чем поверить тебе и семейству Дарирр.

– О чём это вы? Пожалуйста, скажите! Возможно, я могу вам помочь, – осторожно поинтересовалась девочка.

Детство на политических подмостках не прошло для неё даром.

– Конечно же, о генетических исследованиях, которые обещают возобновить Дарирры, чтобы мы снова могли стать полноценными морфами, – воскликнула женщина, и её лицо осветилось. Она вскочила с обшарпанного стула и бросилась к занавеске, отделяющей часть комнатушки.

– Вот посмотри!

Аэлита с недоумением глянула на сладко спящего крупного котёнка серебристого окраса. Мурлыкнув, он зашевелился, и она вскрикнула от ужаса. У котёнка оказалось человеческое лицо и ручки вместо передних лапок.

– Что это?! – прошептала она, вжимаясь в кровать.

– Мой сын, – ответила женщина, ласково гладя малыша. Она подняла голову, и с недоумением посмотрела на девочку. – Странно. Разве ты не знала, что наше племя вырождается?

– Знала. Но не знала, что настолько быстро, – пробормотала Аэлита и тревожно глянула на пару, пленившую её для каких-то своих целей. – Что вы собираетесь делать со мной? Ведь это похищение, да?

"Только не убивайте! Назовите сумму выкупа, и вы его получите", – хотела она сказать, но что-то её удержало от этих слов.

– Не беспокойся. Мы не причиним тебе вреда, – мужчина коснулся руки девочки и в его голосе зазвучали молящие нотки. – Госпожа, спасите наш народ, и мы будем денно и нощно молиться за вас!

– Я постараюсь, только отпустите!… Честное слово, я сделаю всё, что в моих силах, – Аэлита не выдержала и, покосившись на малыша, неожиданно расплакалась. Она осознала пустоту собственных обещаний, данных под чужую диктовку.

– О Атум! – всполошилась женщина и сердито посмотрела на мужа. – Герли, говорила же тебе, не дави на девочку. Думаешь, ей сладко живётся среди этих надменных сволочей? – она коснулась волос девочки. – Не плачь, вайтори. Знай, мы в тебя верим. Если что, мы обязательно поддержим тебя на выборах, ты только не забывай свой народ…

Женщина не успела договорить. Дверь вылетела, и в комнату ворвались стремительные тени. Спустя мгновение на полу лежали два бездыханных трупа, и Аэлита обнаружила, что стоит у самодельной люльки и прижимает к себе жалобно пищащего котёнка.

– Не подходите! – взвизгнула она, когда один из спасателей сделал к ней шаг. – Я лучше умру, чем отдам его вам!

– Тварь! Жаль, что тебя нельзя прибить вместе с ними, – прорычал молодой мужчина с командирскими знаками отличия и выдернул котёнка из её рук. Раздался глухой удар, и его бездыханное тельце упало на пол.

Девочка с ужасом посмотрела на увеличивающуюся лужицу крови под пушистой головёнкой, пачкающей серебристый мех, и дико закричала. Убийца поднял руку, чтобы дать пощёчину ненавистной шеде, но один из охранников заслонил её собой.

– Конро-арр-Перев, если ты хоть пальцем тронешь малышку, я сам тебя пристрелю, – пообещал он, мрачно глядя на злобно оскалившегося командира.

Когда Аэлиту повели к машине, она увидела ещё несколько трупов. Ближе всех к ней лежал симпатичный мальчишка-подросток, одетый в рекламный костюм рамбуанских деликатесов. Даже в смерти его лицо хранило недоумение, смешанное с удивлением. Внешне он был неотличим от человека, и лишь широко распахнутые зелёные глаза с кошачьим зрачком и заострённая форма ушей выдавали, что это шеда.

– Как видишь, убийством одной семьи дело не ограничилось, – закончила свой грустный рассказ звёздная кошка.

– Вот ведь сволочь! – возмутился Ласло. – Наверняка это был один из родственников Рида-арр-Перева!

Аэлита села рядом с ним и откуда-то снизу извлекла новую бутылку мятной настойки.

– Конро-арр-Перев его отец, – сообщила она, сосредоточено воюя с непослушной пробкой, которая не желала покидать горлышко пузатого сосуда.

– Я тебя не понимаю! – воскликнул Ласло. – Случись такое со мной, в гробу бы я видел всех Дарирров!… Ну-ка, дай!

Он выхватил у девушки бутылку и без усилий выдернул пробку, а затем налил полный бокал и, не обращая внимания на её недовольный взгляд, сам опустошил его до дна.

– Дурак ты, обезьян! – проворчала Аэлита после нескольких безуспешных попыток отобрать у него бутылку. – Каждый сам отвечает за свои поступки. Причём здесь Дарирры? Мама не отдавала приказа на уничтожение. В произошедшей трагедии виновата многовековая неприязнь, разделившая когда-то единый народ. Оборотни подспудно боятся, что их постигнет та же участь, что и нас, отсюда все недоразумения.

– Недоразумения? Здесь уже попахивает геноцидом. Я бы даже сказал, что воняет им, как от морских помоек Вортуназа.

– Не выдумывай! Виновников судили, и они понесли заслуженное наказание, – возразила девушка.

Ласло усмехнулся, видя, что она свернулась клубочком на диване и прикрыла глаза, давая понять, что больше не желает разговаривать на эту тему.

– Насколько я понимаю, ты снова собираешься выступать перед сородичами, но будут ли они тебя слушать? В свете того, что произошло.

Аэлита сладко потянулась.

– Никто не знает, что случилось на самом деле.

"Интересно, какой ценой семейка Дарирр замяла эту историю?" – скептически подумал Ласло.

Поглядев на него, звёздная кошка фыркнула.

– Вот только не нужно придумывать себе всякую ерунду! Конечно, клан пустил в ход всё своё влияние и постарался замять скандал. В прессе объявили о перестрелке между враждующими преступными группировками, и с тех пор никто не выступил с опровержением официальной версии событий. Да-да! Я не настолько наивна! Наверняка на подкуп очевидцев ушла страшная сумма.

"Глупышка! Единственно, что надёжно запечатывает языки это не деньги, а свинец", – подумал Ласло, а вслух спросил:

– И всё равно не понимаю, зачем ты помогаешь Ягмиру. Какой тебе толк от того, что он станет императором?

– Думаешь, я просто так ищу себе приключений и охочусь за сокровищами? – осведомилась Аэлита.

– Собираешь средства для соотечественников, находящихся в бедственном положении? – догадался Ласло.

– Это не главное. Я стараюсь поддерживать генетические исследования, а для этого мне необходимо влияние семьи Дарирр. Мама обещала открыть доступ к государственному финансированию, когда Ягмир станет императором. Потому я сделаю всё возможное, чтобы он выиграл в предвыборной гонке, – сообщила звёздная кошка, с любопытством разглядывая землянина. У неё возникло ощущение, что он впервые воспринимает её как равную, отчего ей было немного грустно и смешно.

Не замечая перемены в её настроении, Ласло одобрительно кивнул.

– Что ж, попробовать стоит. – Прямо из горлышка он допил остатки мятной настойки и, призадумавшись, проговорил: – Похоже, у нас не будет возможности слетать на орбиту, поскольку леди Луару горит желанием немедленно запрячь тебя в упряжку, которая доставит её сына к вожделенному трону. Она не выпустит тебя из поля зрения, пока не выжмет из твоего политического багажа всё возможное в этом плане.

Прижав палец к губам, он поднялся и прошёлся по комнате, заглядывая в укромные уголки. Наконец, он угомонился и снова сел.

– Я хотел переговорить с тобой насчёт своего подарка. Есть ощущение, что он становится опасным. Может, пора избавиться от него?

– Нет! С ним связаны все мои надежды! – с жаром воскликнула Аэлита. – С его помощью мой народ избавится от своего проклятия. Жаль, что прежние технологии утеряны…

– Т-с-с! Не так громко! – предупредил Ласло и снова окинул комнату насторожённым взглядом. Его не оставляло ощущение слежки.

В ответ на его опасения Аэлита насмешливо фыркнула.

– Брось! Это не дом, а бастион. Система безопасности уничтожит любое сколь угодно сложное подслушивающее устройство.

– Ага! Кроме любопытных ушей! – Ласло стремительно бросился к окну и Рид-арр-Перев, подслушивающий их разговор, еле успел отпрянуть за выступ.

Подозрительно осмотрев фасад дома и близлежащие окрестности, землянин включил на полную мощность поглотитель звуков, установленный в проёме окна, и задёрнул шторы.

Разочарованный звёздный кот понял, что здесь больше нечего ловить и двинулся к своей комнате. Цепляясь когтями за щели между облицовочными камнями, он взобрался этажом выше и вспрыгнул на подоконник. Затем он свесился вниз и ювелирно точными движениями извлёк небольшой прибор собственного изобретения, который позволил ему временно отключить датчики системы безопасности, установленные на фасаде. Опасная игрушка была надёжно спрятана, и он с облегчённым вздохом бросился на кровать. За такую проказу можно было запросто не только получить по шее, но и навсегда лишиться доступа в Керию.

Рид-арр-Перев тщательно проанализировал подслушанный разговор и пришёл к выводу, что в нём не было ничего интересного, из-за чего стоило бы рисковать расположением влиятельных родственников. При воспоминании о роли отца в злоключениях девчонки-шеды он поморщился. В его душу снова закралось невольное чувство вины. "Вот дура! Нашла чем гордиться! – проворчал он, вспомнив слова девушки. – Да я бы с ходу застрелился, родись я шедой".

После путешествия по фасаду дома, до предела напичканного следящей аппаратурой, нервы Рида были на взводе, да и последствия драки с землянином давали о себе знать. Памятуя, что сон – наилучшее лекарство, он закрыл глаза, но не выдержал и, проклиная свою не ко времени проснувшуюся совесть, вскочил на ноги и бросился в коридор. Оказавшись перед комнатой шеды, он собрался с духом и толкнул дверь. Постучаться ему даже не пришло в голову.

– Какого чёрта? – вопросил землянин, которому не понравилось его неожиданное вторжение.

Рид-арр-Перев бросил на него злобный взгляд.

– Заткнись, Романович! Я пришёл не к тебе.

– Что случилось? – спросила Аэлита, подозрительно глядя на нежданного гостя.

– Я хотел поговорить о том, что случилось утром! – Рид стиснул кулаки. – Проклятая скульптура чуть не угробила меня, но ведь я не просил тебя о помощи! Какого демона ты полезла? – выпалил он и с негодованием уставился на девушку. – Чего ты хотела этим добиться? Чтобы я всю жизнь чувствовал себя обязанным тебе?

Ничего не понимающая Аэлита с опаской посмотрела на него и по старой привычке подалась назад. Перемещаясь по дивану, она отползала поближе к Ласло.

– Да ничего я не думала, – пробормотала она.

– Что неудивительно, – фыркнул звёздный кот. – Ведь мыслительный процесс это не твоё признание. Слушай, какого демона ты прячешься за спину этого недоумка? – возмутился он. – Если я надумаю задать тебе трёпку, то он тебя не спасёт.

– Ты, придурок! Сейчас я тебе самому задам такую трёпку, что мало не покажется…

– Романович, ещё слово и я выкину тебя из комнаты! И вообще, шёл бы ты отсюда!

– Это ещё почему?!

– Потому что у меня конфиденциальная беседа к члену нашего клана и ты здесь абсолютно лишний! – нашёлся Рид.

– Конфиденциальная беседа? Что же ты раньше не сказал? – Заинтересованный Ласло прочно угнездился на диване. – Да ты не стесняйся, Перев. Честное слово, я могила для чужих секретов.

Тем не менее звёздный кот не ушёл и довёл дело до конца. Правда, понять его сумбурную речь было нелегко, но вскоре даже до Аэлиты дошло, зачем он пришёл.

– Вайтори, если я правильно понимаю, ты извиняешься за то, что утром ударил меня когтями? – спросила она, изумлённо тараща глаза на своего давнего недруга, который в детстве постоянно цеплялся к ней и злыми выходками доводил до слёз.

– Ну да! – рыкнул Рид, уже раскаивающийся в своей затее. – Только шеда может быть такой тупой, чтобы не понять этого сразу, – выпалил он в сердцах и, бросившись к выходу, что есть силы грохнул дверью.

– Вот ведь скотина! Даже извиниться толком не умеет, – сказал Ласло и ухмыльнулся, глядя на ошарашенное личико звёздной кошки. – Малыш, закрой рот, а то ворона залетит.

Он протянул руку, собираясь ей в этом помочь, но она была начеку и, состроив злобную гримаску, угрожающе щёлкнула зубами.

Наутро второго дня землянин покинул Керию, несмотря на уговоры леди Луару и леди Цины, которая искренне симпатизировала ему и была особенно настойчива. Это растрогало Ласло, но не повлияло на его решение. Оставшееся свободное время он был намерен провести в кутежах с друзьями. Тем более что Аэлита уже отправилась в политическое турне – вербовать сторонников господину комиссару – и его здесь больше ничего не держало.

14. Племя мнемосов

После некоторых колебаний Борц всё же последовал совету Ирвинга и позвонил в медицинский центр на площади Цветочных ангелов. Несмотря на уговоры любезной регистраторши, он отложил поход к врачу на три дня.

Чтобы отвлечься от тревожных мыслей о здоровье, Борц до глубокой ночи провозился с новой экспозицией оружия. Перед тем как отправиться спать, он связался с КПП и после сообщения дежурного, что господин замдиректора ещё не появился, он было забеспокоился, но вскоре раздались тяжёлые шаги, и тот собственной персоной вошёл в оружейную мастерскую. Похлопав себя по карманам, Ирвинг протянул ему взятое оружие и боеприпасы. Прежде чем вернуть их на место, Борц внимательно их осмотрел. В ленте отсутствовала одна пуля, и он посмотрел на регистратор. Судя по временной отметке, её использовали полтора часа назад.

"Выходит, Марио не зря опасался мнемонийки", – подумал Борц, тщательно протирая пистолет перед тем, как вернуть его на витрину.

– Эй!… Как прошло свидание? – не удержался он, видя, что Ирвинг собирается уйти.

– Отлично, мой друг! Просто масса впечатлений! Ничего, что я разок стрельнул? Хотелось проверить, так ли хорош пистолет, как ты его расписывал.

Борц оторвался от своего занятия и бросил на товарища испытующий взгляд: в целом тот держался бодро, но вид у него был несколько взъерошенный.

– Надеюсь, ты попал, куда целился, – сказал он прохладным тоном и снова взялся полировать пистолет.

– Само собой! Руай-350, действительно, отличное оружие.

– Рад, что ты не промазал. Иначе мне пришлось бы оправдываться перед светлейшим Ягмир-раами-Дарирром, отчего ты дал маху и отбросил копыта.

Ирвинг ухмыльнулся.

– Шутишь? Не родился ещё тот мудак, который справится со старым псом. Кстати, не понял, причём здесь этот напыщенный болван?

Узнав о приглашении в Керию, он уважительно посмотрел на сослуживца, а затем ретировался в свои апартаменты – под предлогом, что свидания со страстными женщинами ужасно изматывают и ему нужно отдохнуть.

Ирвингу действительно пришлось нелегко. Встреча с мнемонийкой с самого начала приняла экстремальный характер. Стоило ему выйти из такси и свернуть на тихую безлюдную улочку, как к нему метнулась прозрачная лента и в мгновение ока упаковала его в плотный кокон. После этого женщина вышла из своего укрытия и гибким движением склонилась над беспомощным толстяком. Она очень походила на Вайду и выглядела почти её ровесницей, но жёсткое выражение лица и холодные серые глаза выдавали, что она значительно старше, чем это кажется на первый взгляд.

– Марио! – позвала мнемонийка и ткнула его в бок острой туфелькой. – Не молчи, жирный негодяй! Ведь я умоляла тебя присмотреть за дочерью. Так отчего моя девочка страдает и заливается слезами?

– Латисса, не будь дурой! Нашла из-за чего расстраиваться! Девчонка влюбилась, а парень её бросил. Вот она и ревёт. Такое в её возрасте встречается сплошь и рядом. Ну хватит злиться, моя радость, пожалуйста, развяжи меня, – пробубнил задыхающийся Ирвинг.

Женщина выпрямилась и по её губам зазмеилась нехорошая улыбка.

– Дорогой, ты слишком долго испытываешь моё терпение. Что-то я устала плясать под твою дудку, – проговорила она ледяным тоном, и в её руке появился крохотный дезинтегратор. – Приведи хоть одну вескую причину, чтобы я отпустила тебя подобру-поздорову. – Она пнула кокон и предупредила: – Марио, быстрей соображай, пока я не разнесла твою подлую черепушку!

Она не спускала с Ирвинга глаз, стараясь отыскать следы паники на его лице, но старого разведчика, привыкшего ко всему, было не так-то просто пронять подобными трюками. К тому же он слишком хорошо её знал, чтобы поверить, что она убьёт его без веской на то причины. И всё же он понимал, что рискует, – ведь ни в ком нельзя быть уверенным до конца.

– К демонам хаоса! Если хочешь, убивай! – заявил он и замолчал, ожидая, что предпримет его своенравная любовница.

Дуло дезинтегратора коснулась виска Ирвинга и мнемонийка с показным сожалением поцокала языком.

– Как это глупо, дорогой! – вкрадчиво проговорила она.

Надеясь, что под влиянием стрессовой ситуации он более открыт, чем всегда, она предельно сосредоточилась и попробовала проникнуть в его мысли, но её ждало привычное разочарование, его мозг был по-прежнему надёжно защищён.

Раздался чуть слышный щелчок и… спустя секунду Ирвинг корчился на мостовой, хватая ртом воздух. Но мнемонийка не дала ему отдышаться. Упав сверху, она сжала в ладонях его лицо, посеревшее даже под биомаской, и страстно поцеловала в губы. Когда он замычал в знак протеста, она со смехом отпрянула.

– Вставай, дорогой, ужин остынет. Я приготовила твои любимые карувы, а они хороши только в горячем виде.

– Боюсь, что у меня пропал аппетит, – проворчал Ирвинг, с кряхтением поднимаясь на ноги. – Кстати, ты знаешь, что Вайда не явилась на вручение дипломов? – спросил он, пока Латисса с видом заботливой жены суетилась вокруг него, отряхивая с его одежды прилипший мусор.

– Знаю, – ответила она и взяла его под руку. – Ну что, идём домой?

– Демоны хаоса! И ты так легко к этому относишься? Чем наезжать на меня, лучше бы вправила девчонке мозги. Я потратил столько усилий, чтобы вытянуть эту глупышку в учёбе, а она взяла и пустила все мои труды коту под хвост.

Мнемонийка прижалась к его плечу.

– Вряд ли Вайде пригодится диплом Навигационной школы, – сказала она спокойным тоном.

– Что произошло? Отвечай! – потребовал Ирвинг, не слишком расположенный к нежностям после сеанса удушения.

– Не кричи, дорогой! Наш контракт с тобой подошёл к концу. Вайда совершеннолетняя и моё слово больше не имеет значения. В общем, Киргон нашёл на неё покупателя и требует, чтобы она вернулась домой.

– Демоны хаоса! – выругался Ирвинг и, поколебавшись, добавил: – Недавнее медицинское обследование показало, что девочка беременна.

Поняв, что это не новость для Латиссы, он спросил, что будет с ещё не родившимся ребёнком.

Она пожала плечами.

– К чему этот дурацкий вопрос? Ты знаешь, что племя не примет полукровку, значит, от ребёнка придётся избавиться. – На её губах промелькнула хищная улыбка. – Марио, зря ты привязался к девчонке. Вайда – мнемонийка и этим всё сказано.

Ирвинг усмехнулся.

– Не фантазируй, дорогая. Я и привязанность – несовместимые вещи. Просто вы с дочерью удобный инструментарий. Передай своим, я заплачу, сколько потребуется. Если нужно, я заключу контракты с каждой из вас по отдельности, – предложил он, но Латисса покачала головой.

– Думаю, Киргон не согласится. Он и так уже злится, что ты столько времени держишь нас с дочерью у себя. Да и я не хочу, чтобы Вайда окончательно утратила свои навыки.

Ирвинг замедлил шаги и нахмурился.

– Ты же понимаешь, что она не сможет жить той жизнью, которую ведёт ваше племя.

По лицу мнемонийки пробежала тень.

– Захочет жить, научится. Я и так слишком долго её оберегала, держа вдали от своих, – жёстко сказала она и, отпустив руку Ирвинга, устремилась вперёд.

Он оглядел её стройную фигуру, затянутую в обтягивающий костюм, и покачал головой, не понимая, где она прячет своё многочисленное оружие. Догнав, он взял её за локоть, и она неожиданно уткнулась ему в грудь.

– Сволочь ты, Марио! Скажи, почему я до сих пор терплю тебя? – сдавленно прошептала она.

– Вот и мне это удивительно, – ответил Ирвинг, с нежностью гладя её по волосам. – Это ты скажи, какого хаоса я рискую, встречаясь с тобой? Ведь я знаю, что с самой нашей первой встречи ты мечтаешь продырявить мне голову.

– Естественно. Ведь ты не позволяешь забраться в свои мозги и этим бросаешь вызов моим профессиональным способностям. Но ты не беспокойся. В последнее время я не так уж часто хочу пристрелить тебя,- мягко сказала мнемонийка и с грустью заглянула ему в лицо. – Марио, я…

– Что ты хотела сказать, дорогая? – спросил Ирвинг с наигранным недоумением, но Латисса уже взяла себя в руки.

– Ничего важного, что бы имело значение для тебя, – сухо ответила она. – Прости за глупую сентиментальность. Это всё весна.

Крупный белый цветок, испускающий тонкий аромат, сорвался с ветки и Латисса, поймав его на лету, воткнула в свои пышные волосы, а затем снова взяла Ирвинга под руку. Она знала, что совершает ошибку, взывая к его сердцу, но раскаиваться было уже поздно, да и по большому счёту ей было всё равно, что он подумает.

Заинтригованный Ирвинг исподтишка поглядывал на мнемонийку. Раньше она неукоснительно придерживалась принятых между ними взаимоотношений и никогда не переступала их грань. Впрочем, он был слишком проницателен, чтобы не сообразить, что происходит и теперь старался угадать, в какой форме ему заготовлено прощание, с летальным исходом или нет. Поначалу он склонялся к первому варианту, а затем его одолели сомнения. Почему-то ему не верилось, что Латисса убьёт его по своему почину. И всё же он не сомневался, что она это сделает по приказу главы мнемосов.

"Не исключено, что Киргон, эта пустоглазая гнида, что-то пронюхал", – озабоченно подумал Ирвинг, и перед его внутренним взором возник облик сухощавого невысокого мужчины с пронзительными серыми глазами, взгляд которых не мог выдержать даже он. Это видение изрядно подпортило ему настроение, что не прошло незамеченным для мнемонийки. Она вопросительно посмотрела на него, и он неохотно улыбнулся.

– Говоришь, что приготовила карувы? А они с чем, с добимосами или с кародо? – поинтересовался он.

– С вауселью, – ответила Латисса и усмехнулась при виде его недовольной гримасы. – Дорогой, нечего морщиться. Нельзя быть таким эгоистом, нужно уважать вкусы тех, кто рядом с тобой.

Ирвинг тяжко вздохнул.

– С вауселью, так с вауселью. Разве я против?

– Вот и замечательно.

Изящно покачивая бёдрами, Латисса поднялась по ступеням небольшого двухэтажного особняка и приложила руку к сенсору.

Двери им открыла Вайда и, поздоровавшись, поспешно отвернулась, но Ирвинг заметил её заплаканные глаза, и это усилило его недовольство.

"Демоны хаоса! Что-то я заигрался в добренького отца семейства. Пора с этим завязывать. Если разобраться, то мне нет никакого дела ни до девчонки, ни до её мамаши", – сердился он, при этом прекрасно понимая, что лукавит сам с собой. По сути эти двое были его настоящей семьёй, а не та женщина, что носила его имя и старательно изображала радость во время его редких наездов в родовое гнездо.

Впервые Ирвинг встретился с Латиссой пятнадцать лет назад. Тогда ему стукнуло сорок пять, выглядел он максимум на тридцать, и ещё не успел обзавестись жирком. Полный амбициозных устремлений, он в то время стремился закрепиться в ЦУ Внешней разведки, и усердно разрабатывал многоходовую интригу, которая могла принести ему немалые политические дивиденды. Когда по ходу дела ему понадобились услуги мнемонийки, он остановил свой выбор на изящной пепельноволосой красавице с маленькой дочерью, которая за исключением цвета глаз была её полной копией. Ребёнок был нужен для создания семейного антуража.

Под видом молодой семьи они поселились в самом престижном районе Рамбо, рядом с интересующим Ирвинга объектом, и все трое зажили размеренной жизнью зажиточных буржуа. Близкое общение не могло не сказаться на их взаимоотношениях. Да и мнемонийка, не скупящаяся на откровенные авансы высоченному мускулистому симпатяге, была слишком красива, чтобы он мог устоять. Немудрено, что вскоре они стали любовниками.

В общем-то, Ирвинг не рассчитывал ни на что большее, чем лёгкая интрижка, но вышло иначе. Противник оказался чрезмерно подозрительным, и подобраться к нему было нелегко, потому игра затянулась на три года. За это время он настолько привык к мнимой семье, что раз за разом перезаключал контракт с мнемонийкой, хоть это влетало ему в копеечку. Впрочем, оно того стоило. Любовница, опасная как морская оса, не только тешила его самолюбие, но и полностью отрабатывала своё содержание. Она добывала ему такие ценные сведения, что вскоре он без промедления стартовал в сферу высокой политики.

Конечно же, Латисса очень нравилась ему, хотя Ирвинг предпочёл бы съесть собственный язык, чем признаться в том, что считал непростительной слабостью. Тем не менее он не спешил рвать отношения.

Временами глава мнемосов артачился, и тогда Латисса покидала его, чтобы выполнить поручение своего племени, и он терпеливо дожидался её возвращения. Вайда в таких случаях оставалась у него – это условие было специально оговорено в контракте. Девочка служила залогом возвращения своей матери и своеобразной страховкой его капиталовложений. Ведь средств, которые он каждый раз платил по пролонгации контракта, хватило бы на приобретение малотоннажного звёздолёта.

Само собой, что тихая скромная девчушка, для которой он на публике разыгрывал роль заботливого отца, сразу же потянулась к нему. Но Ирвинг был профессиональным разведчиком и неукоснительно придерживался принципа никогда не смешивать личную жизнь с работой. Наедине с девочкой он держался отчуждённо и исподволь старался оттолкнуть её от себя, хоть это было нелегко. Латисса тоже не выказывала никакой привязанности к ней, и при виде её заплаканной мордашки он поневоле чувствовал себя виноватым.

Поначалу девочка хвостиком бегала за Ирвингом, стремясь заполучить его одобрение, но став постарше, замкнулась в себе и больше не требовала от него внимания. Их окончательное отчуждение произошло, когда Вайде исполнилось тринадцать лет, и он вознамерился использовать её для добычи информации. Бескомпромиссная, как все подростки, девочка взбунтовалась, не желая шпионить за теми, кого считала своими друзьями. Пылая праведным негодованием, она бросилась к матери. Но Латисса без лишних слов залепила ей пощёчину и пообещала продать в бордель, если их работодатель разорвёт с ними контракт. И что-то такое было в тоне матери, что Вайда поверила, что её слова не пустая угроза.

С той поры она относилась к Ирвингу с откровенной неприязнью, но больше не спорила с ним и на протяжении последних пяти лет, что они были вместе, добросовестно исполняла шпионские обязанности.

И всё же Ирвинг был не настолько бессердечен, как казалось девушке. Она попала под его опёку совсем маленькой, в возрасте трёх лет, и даже не догадывалась, насколько сильно отличается от остальных мнемосов, которые с нежного возраста работали самостоятельно. Пройдя огонь, воду и медные трубы, к десяти годам эти были уже не дети, а маленькие змеёныши, для которых в жизни не было ничего святого. Будь она такой же, как они, угроза Латиссы не возымела бы на неё никакого действия.

Негодуя из-за очередного задания, Вайда не подозревала, что Ирвинг не даёт ей по-настоящему опасных поручений, а если есть хоть малейший риск, то его агенты обязательно присматривают за ней, готовые вмешаться, как только что-нибудь пойдёт не так. По-настоящему опасные шпионские миссии он поручал только Латиссе, а девушка была у него на подхвате, да и то не часто. В остальное время она жила сама по себе и, не задумываясь, тратила на свои прихоти солидные суммы, пользуясь безлимитной картой, предоставленной в её распоряжение. Не задумывалась она и о том, почему сумела удержаться в Навигационной школе, не имея нужных задатков для учёбы в таком престижном заведении.

Ласло был прав, когда при первой встрече увидел в Вайде избалованную богатую дурочку, которая чьими-то стараниями занимает чужое место. Он страшно удивился бы, узнай, кто ей протежирует, но Ирвинг заранее позаботился, чтобы никто в Навигационной школе не связывал его имя с именем девушки. В общем, из него получился неплохой опекун. Впрочем, он не был доброхотом и из всего умел извлекать выгоду.

Ужин проходил в напряжённой обстановке и виноват в этом был Ирвинг. Вопреки обыкновению, он не балагурил за столом, а с видом потомственного аристократа нехотя ковырялся в своей тарелке. Глядя на то, как он искусно управляется с многочисленными столовыми приборами и придирчиво выбирает напитки, никто бы не поверил, что он может хватать еду грязными руками и при этом чавкать как свинья.

Латисса попробовала вызвать его на разговор, но непробиваемая стена односложных реплик заставила её замолчать. При виде этого у Вайды окончательно пропал аппетит, и она отложила столовые приборы, но не спешила уходить. Известие матери, которая прилетела за ней в Навигационную школу, что они возвращаются к соплеменникам, повергло её в шок.

Несмотря на свои капризы, девушка привыкла во всём полагаться на Ирвинга и теперь с нетерпением поглядывала на его невозмутимую физиономию, ожидая, какое он примет решение. Не выдержав неизвестности, она дождалась, когда мать выйдет из столовой, и устремила на него умоляющий взгляд.

– Господин Ирвинг, вы знаете, что наш контракт больше не будет возобновлён?

– Ну и что? Когда-нибудь это должно было случиться, – с ленивым спокойствием отозвался он и долил себе в бокал вина. – Я не могу вечно удерживать вас с матерью у себя.

Девушка вскочила на ноги.

– Вы говорите это так спокойно, будто вам абсолютно всё равно! – возмущённо выкрикнула она.

Ирвинг фыркнул.

– Не понимаю, почему я должен волноваться, особенно, относительно тебя. В отличие от Латиссы ты никудышный работник.

– О Атум! – ахнула девушка. – Хотите сказать, что я совсем вам не нужна? – пролепетала она, не веря своим ушам.

– Именно. Ты не стоишь тех денег, что я потратил на тебя.

От этих безжалостных слов у Вайды подкосились ноги, и она плюхнулась на стул.

– Нет!… Этого просто не может быть! Ведь я делала всё, что вы мне приказывали!

Во взгляде Ирвинга появился лёд.

– Не обольщайся! С моей стороны это была всего лишь жалость к бесталанному ребёнку, – добил он девушку и она, не удержавшись, заплакала.

– Хватит распускать нюни! – рявкнул Ирвинг, выведенный из себя. – Я кому сказал? – он грохнул кулаком по столу. – Думаешь, я до гробовой доски буду нянчиться с тобой?!

При виде съёжившейся девушки его кольнула жалость. Он снова увидел в ней маленькую девочку, которая точно также беззвучно плакала, когда вместо сочувствия натыкалась на его нарочито равнодушный взгляд.

"Демоны хаоса! Видимо, старость уже на подходе, если слёзы проклятой девчонки переворачивают мне душу!" – расстроился Ирвинг. Ругая себя за мягкотелость, он подошёл к девушке и неуклюже погладил её по голове.

– Прекрати плакать, девочка! Чего ты расстраиваешься? В конце концов, ты возвращаешься домой, а не куда-нибудь, – проговорил он, стараясь настроить её на оптимистичный лад.

Вайда подняла глаза и жалко улыбнулась.

– Господин Ирвинг, я не такая бесталанная дура, как вам кажется. Конечно, мне было в то время всего лишь три года, но я отчетливо помню, как мне жилось среди мнемосов. Потому я отдаю себе отчёт, что меня там ждёт. Хорошо, если я дотяну до ближайшего квалификационного тура, где меня непременно убьют из-за отсутствия нужных навыков.

Девушка была права, профессионализм мнемосов был их отличительной чертой. Своей подготовкой они превосходили даже оперативников Внешней разведки. Помимо умения залезть в мозги, что делало их незаменимыми в Галактическом Содружестве, они не только виртуозно владели оружием, но и способами психологического давления. Конечно же, это давалось не просто так, а путём упорных тренировок, о которых ходили слухи, что они настолько бесчеловечны, что на специальных полигонах мнемосов гибнет четверть их молодняка.

Понимая, что недооценил свою воспитанницу, Ирвинг вгляделся в её заплаканное лицо и недоверчиво спросил:

– Ты не сочиняешь, Вайда? Разве трёхлетний ребёнок может что-то помнить, кроме отдельных несвязанных картинок?

– Вы забыли, что я мнемонийка, – тихо ответила девушка и, всхлипнув, поспешно вытерла нос скомканной салфеткой. – Наша память устроена по-другому, чем у остальных людей. Мы помним всё, что с нами случилось с самого рождения, – сообщила она и на её лице вновь появилась робкая надежда.

Раздосадованный Ирвинг тихо выругался. Он мог сколько угодно дистанцироваться от Вайды, но это не отменяло того факта, что в свои восемнадцать лет она была ещё ребёнком и по-прежнему воспринимала его как своего отца.

Взяв стул, он сел лицом к входу в столовую, чтобы видеть, когда появится Латисса.

– При всём своём желании я не могу тебе помочь. Помнишь Киргона, главу вашего племени? – осведомился он вполголоса.

Судорожным движением Вайда схватила нож со стола.

– Если это он требует, чтобы я вернулась, то лучше я собственной рукой перережу себе горло, – проговорила она дрожащим голосом. – Не знаю, за что Киргон ненавидит нашу семью, но меня он точно убьёт.

При виде животного ужаса в глазах девушки Ирвинг вновь себя обругал. При открывшихся обстоятельствах, войди он в её доверие, она могла много чего порассказать ему о своём племени. В отличие от своей матери, которая всегда держала рот на замке.

– Не глупи, Вайда. – Неуловимым движением Ирвинг отобрал у девушки нож. – Если хочешь, чтобы я тебе помог, то докажи что можешь быть по-настоящему полезной. Только не нужно предлагать свои услуги в качестве шпионки. Я уже говорил, что твоя мать гораздо лучше справляется с моими заданиями.

– Тогда не знаю, что вам предложить. Ведь это всё, что я умею, – поникла девушка, но сомнение, промелькнувшее на её лице, заставило Ирвинга насторожиться. Острый нюх подсказывал ему, что она что-то скрывает.

– Не советую медлить, дорогая. Если тебе есть что предложить, то предлагай. Иначе может быть поздно, – подстегнул он девушку.

После томительной паузы, наконец, она решилась.

– Скажите, где сейчас Ласло? Вместе с этой недоделанной звёздной кошкой?

– Думаю, да, – ответил Ирвинг, чутко улавливая малейшее отражение её чувств. – Разведка донесла, что они отправились в Керию, семейное поместье Дарирров.

– Вы уверены, что они там, а не на своём корабле?

– Уверен. Вряд ли в ближайшее время они куда-нибудь полетят. Похоже, что Аэлитмиррани-даами-Ррнари скоро отправится в политическое турне по Рамбо, а Ласло – в ближайшие злачные места, чтобы упиться на год вперёд, перед тем, как его отправят на службу во Внешнюю разведку, – пояснил Ирвинг.

– Слава Всемогущему Атуму! – облегчённо выдохнула Вайда. – Значит, я ничем ему не наврежу, если расскажу вам о том, что узнала. – Она собралась с духом и выпалила: – Я знаю, где находится зерно хаоса…

– Молчать! – рыкнул Ирвинг, но было уже поздно.

Нападение Латиссы не застало его врасплох. С невероятной скоростью, особенно, для его массы тела, он ушёл из-под выстрела, и в его ладонь легла рукоять руай-350. Старые навыки не подвели, и крохотная пуля вонзилась прямо в лоб мнемонийки. С исказившимся лицом она упала на пол и забилась в конвульсиях, но Ирвинг был настороже и не приближался к ней. Его предусмотрительность оказалась не лишней. Перед тем как сердце мнемонийки остановилось от болевого шока, она сумела дважды выстрелить в него.

Когда перед Ирвингом соткалась панель управления искусственной нервной сети, встроенной в его тело, Вайда коснулась его руки.

– Пожалуйста, не убивайте маму! – взмолилась она. – Я сотру её память об этом инциденте, и она ничего не вспомнит.

– С твоей подготовкой на тебя нельзя положиться, – резко ответил Ирвинг и, чтобы смягчить горе девушки, чуть мягче добавил: – Думаю, будет гораздо человечнее дать ей возможность начать жизнь с чистого листа. Тебе так не кажется?

Зная, что спорить с ним бесполезно, девушка отступила. На призрачной панели вспыхнули символы и, повинуясь отданному приказу, нанороботы сначала запустили сердце мнемонийки, а затем прошлись по синоптическим связям нейронов головного мозга. Благодаря крохотным диверсантам, вскоре её память была чиста, как память младенца.

Когда Латисса села и накуксилась, собираясь заплакать, Ирвинг подхватил её на руки и что-то успокоительно забормотал. Видя, что он уходит, Вайда бросилась следом за ним.

На улице их уже поджидала авиетка. Ирвинг усадил рядом с собой впавшую в детство любовницу и нетерпеливо глянул на девушку, замершую в нерешительности. Она скользнула на заднее сиденье и с жалостью посмотрела на мать, с агуканьем пускающую пузыри.

Когда они взлетели, Вайда рассказала всё, что узнала от Ласло о зерне хаоса, а затем спросила, что теперь с ними обеими будет. Тяжёлый взгляд Ирвинга заставил её потупиться. Но он не стал её ругать за сокрытие важной информации и сухо сказал, что они отправятся туда, где Киргон со своей бандой не сможет до них дотянуться.

Спустя две недели Ирвинг заглянул в свой любимый клуб. Интуиция его не подвела, впрочем, как и сообщения агентов. Землянин, получивший доступ в святая святых благодаря его рекомендации, сидел на своём привычном месте. Самое примечательное, что он держал в руке бокал с виомелью.

– Что я вижу! – прогудел Ирвинг, усаживаясь напротив него. – Никак в рядах любителей виомели намечается пополнение.

– Лично я в этом не уверен. – Ласло с брезгливой гримасой посмотрел на извивающихся розовых червяков и, превозмогая себя, поднёс бокал к губам. Он опустошил его до дна и прислушался к своим ощущениям. – Чёрт знает что! По вкусу нечто среднее между разведённым мелом, перекисшими огурцами и мёдом. Не понимаю, как эта гадость может кому-то нравиться.

– Дурак ты, братец! – обиделся Ирвинг за своё любимое пиво. – Если уж на то пошло, то твои вина это не что иное, как прокисшие ягоды. Я вот тоже не понимаю, как кому-то может нравиться их помойный вкус.

– Нашёл, что сравнивать! – фыркнул Ласло и зорко глянул на старшего товарища, чьё лицо хранило следы усталости и какой-то внутренней подавленности. – Где ты пропадал всё это время? Кого ни спрошу, никто не знает, куда ты делся, включая нашего общего друга в белом.

– На кудыкиной горе, – буркнул Ирвинг и подозвал к себе официанта, чтобы сделать заказ. – Что тебе не с кем было напиться?

Ласло откинулся на вычурную спинку стула и, уже не скрываясь, внимательно его оглядел.

– Думаешь, такое возможно?… Эй, Марио! У тебя возникли какие-то неприятности?

– Можно и так сказать. Спрашиваешь, где был? Служил жилеткой для одной юной особы, которая проела мне всю печень, жалуясь на тебя.

– Ясно, – поскучнел Ласло и взялся за еду, не желая развивать поднятую тему.

Ирвинг бросил на него ироничный взгляд.

– Ладно уж, поганец, не хочешь слушать не надо. Так чего ты разыскивал меня?

– Хотел попрощаться, – Ласло тяжело вздохнул и, поморщившись, отправил в рот фыкуа-куа, скользкий деликатес, который до этого дня отказывался пробовать. – Твоими стараниями сегодня вечером заканчивается моя вольная жизнь, – он прислушался к своим вкусовым ощущениям, и по его лицу расплылась довольная улыбка. – Вкуснятина! Жаль, что я раньше тебя не послушал.

– Сегодня улетаешь? – поинтересовался Ирвинг, прекрасно зная, во сколько и на чём он убывает к месту службы.

– Ага. В сообщении сказано, чтобы ровно в двадцать шесть ноль-ноль я был как штык на борту "Огненного вихря".

– Хочешь дам рекомендацию? – Ирвинг хитро прищурился. – Я знаю Крама Огаташа, капитана "Огненного вихря". Впрочем, вряд ли тебе это нужно, ты только намекни ему, что бардак на Гарлеоне устроен твоими стараниями, и он так тебе обрадуется, что не описать словами. Если только в матерном раскладе.

– Перепутанные накладные? Это "Огненный вихрь" улаживал конфликт? – догадался Ласло. – Вот чёрт! Спасибо, что предупредил.

– Потому не высовывайся и больше помалкивай. – На лице Ирвинга появилось озабоченное выражение. – Если десантники узнают, кто ты такой, не исключено, что однажды ты окажешься за бортом. Причём, без скафандра.

Помрачневший Ласло стиснул руки.

– Много у них народу погибло?

– Пятеро, включая командира штурмовой группы, – "порадовал" его Ирвинг и около его губ залегли жёсткие складки. – Выходит, ты даже не поинтересовался, что случилось.

– В прессе об этом случае особо не распространялись. Упомянули лишь о происшествии на пересадочной станции, расположенной на Гарлеоне, и что разоблачена группа контрабандистов, занимающаяся продажей первобытной публики для подпольных гладиаторских игр.

– Ладно, проехали,- смягчился Ирвинг. – Будь осторожен на заданиях и не лезь на рожон. – По его губам скользнула улыбка. – Теперь твоя жизнь больше не принадлежит только тебе. В общем, береги себя.

– Спасибо, папочка! – Ёрничая, Ласло смахнул незримую слезу умиления, и глянул на часы. – О чёрт! Пора двигать к орбитальному лифту.

Ирвинг поднялся вслед за землянином. У выхода он остановился и протянул ему руку.

– Служи достойно, Романович, чтобы я не пожалел о своей рекомендации. Если опозоришь моё имя, я тебя на том свете достану и оторву твои подлые…, – предупредил он серьёзным тоном.

В ответ Ласло порывисто его обнял и чмокнул в щёку.

– Прощай, старый пёс! Спасибо тебе за всё, что ты сделал для меня. Очень надеюсь, что это не последняя наша встреча, и мы ещё свидимся.

Опешивший Ирвинг проводил его взглядом и, тяжело вздохнув, повернул в обеденный зал.

Борц, сидящий на месте Ласло, встретил его вопрошающим взглядом.

– Ну что, проводил?

– Да, – ответил Ирвинг. Он достал громадный клетчатый платок и трубно высморкался. – А ты какого хаоса не попрощался с парнем? – напустился он на друга.

– Ты же знаешь, что я не люблю прощаний, – спокойно ответил Борц и, отстранив руку официанта, сам налил вино. – Давай выпьем, чтобы у Романовича было всё хорошо, и он вернулся живым и здоровым. Как ты говоришь, семь футов ему под килем. Кстати, что означает эта абракадабра и на каком она языке?

– Не бери в голову, Кардо. Эта идиома на мёртвом языке, на котором говорили на одной планете, принадлежащей к давно умершей цивилизации, – соврал Ирвинг.

Пока друзья пили за его здоровье, Ласло добрался до орбитальной станции. Найдя "Огненный вихрь", он уважительно присвистнул при виде его громадной туши, с трудом умещающейся в просторном доке. Приложив ладонь к идентификационному сенсору, он миновал шлюз и пошёл по светлому безлюдному коридору, украшенному скульптурами и фантастическими нарядными пейзажами. Он с удивлением глазел на пышную зелень, которую даже на ощупь было не отличить от настоящей, и изящную мебель, расставленную в нишах. Насмотревшись боевиков, землянин совсем не так представлял себе военный корабль.

"Впрочем, они не столько вояки, сколько космические полицейские, оттого и цветочки на борту не возбраняются", – насмешливо подумал Ласло.

Он дошёл до развилки и, поколебавшись, свернул направо. Наконец, ему попалась хмурая брюнетка в красном спортивном костюме. В ответ на вопрос, где найти капитана, она смерила его тяжёлым изучающим взглядом и пошла прочь.

Ласло пожал плечами и отправился на поиски более разговорчивого члена экипажа. Тем не менее встреча с девушкой в красном костюме почему-то не шла у него из головы. Её нельзя было назвать красавицей, но ему нравились такие волевые лица, говорящие о твёрдом характере. Чутьё подсказывало, что одной встречей их знакомство не ограничится. Единственно, что его удивляло, так это чувство опасности, исходящее от незнакомки. А самое неприятное заключалось в том, что Федька был полностью согласен с его ощущениями – судя по тревоге, которую он активно излучал на телепатической волне.

15. Смертельно опасные неприятности

Корабль Галактического патруля был велик, и блуждать по нему можно было бесконечно. К счастью, Ласло повезло, и вскоре ему повстречался жилистый мужчина с коротко стрижёнными седыми волосами. Судя по внешнему виду, он тоже шёл из спортивного зала. Как и девушка, он прошёлся по нему цепким взглядом, а затем доходчиво объяснил, как найти капитана.

Руководствуясь полученными указаниями, землянин без труда нашёл нужный отсек.

"Двадцать шагов от поворота и вот она ниша с изображением Атума. Отсюда ещё пять шагов и я на месте", – пробормотал Ласло и, повернувшись, уткнулся носом в стену. Сенсор, заменяющий звонок, почему-то отсутствовал, и он озадаченно посмотрел на едва видимые очертания проёма. Пока он ломал голову, каким образом дать о себе знать, дверь корабельной рубки бесшумно уехала в стену. Восприняв это как приглашение войти, он шагнул через порог, и чуть было не столкнулся с огненно-рыжим мужчиной.

– Простите!

Пряча улыбку, Ласло отступил в коридор. Без сомнения это был капитан "Огненного вихря" и, как его корабль, он не соответствовал образу сурового вояки, навязанного боевиками. Небрежно наброшенный щеголеватый китель, больше похожий на старинный камзол, длинные волосы и золотая серьга в ухе превращали его в эдакого морского волка.

"Пятнадцать человек на сундук мертвеца! Ё-хо-хо, и бутылка рома!" – невольно завертелось на языке у Ласло, но нетерпеливый взгляд карих глаз заставил его забыть о таинственных кладах и легендарных морских разбойниках. Состроив соответствующую случаю мину, он протянул своё предписание.

– Сэр, десятый отдел оперативных разработок Мрайского территориального округа Внешней разведки направил меня в ваше распоряжение.

Капитан вставил кристалл с сопроводительными документами в гнездо наручного ридера и бегло просмотрел информацию. Судя по реакции, она ему не понравилась. После некоторых раздумий он коснулся стены, и высветившийся сенсор открыл им доступ в корабельную рубку.

Преисполненный недобрых предчувствий, Ласло вошёл вслед за капитаном. "Вот дурак! – обругал он себя. – С чего вдруг мне втемяшилось в голову, что удастся сохранить инкогнито? Ведь именно следственная группа "Огненного вихря" проводила расследование на Гарлеоне. Естественно, кэп в курсе, кто виновник гибели его людей".

Однако любопытство взяло свое, и землянин огляделся по сторонам. Здесь не было ни картин, ни зелени, ни прочих роскошеств, которые украшали коридоры "Огненного вихря. В просторном помещении, заполненным мягким светом, струящимся с высокого потолка, стояли тринадцать рабочих пультов, которые, за исключением своего центрального собрата, походили друг на друга, как однояйцовые близнецы. Понять для чего они предназначены было невозможно, хотя Ласло знал устройство рубки "Птицы удачи", как свои пять пальцев. К своему стыду он даже не смог опознать пульт управления оборонительным комплексом.

Вопреки его ожиданиям капитан направился не к центральному пульту, похожему на гигантского осьминога, а к неприметной ширме. Это была зона отдыха, чья старинная обстановка мирно соседствовала с фантастическим интерьером остального помещения.

Они подошли к вычурному бюро тёмного дерева, которое выполняло функции письменного стола, и капитан опустился в раритетное кресло, прочно стоящее на кривых ножках. Ласло покосился на уютный кожаный диван, выполненный в том же стиле, но приглашения сесть не последовало, и он приготовился к тяжёлому разговору.

– Трагедия на Гарлеоне ваших рук дело? – хлестнул его по ушам резкий голос.

– Да, сэр, – ответил Ласло без запинки.

– Что вы можете сказать в своё оправдание?

– Ровным счётом ничего, сэр.

Капитан откинулся на спинку кресла, и на его лице появилось брезгливое выражение.

– Хотите сказать, что вы осознанно подменили накладные?

– Конечно, нет! – поспешно воскликнул Ласло. – Просто я не отрицаю того факта, что накладные были перепутаны по моей неопытности. Клянусь всем святым, в моих действиях не было злого умысла.

– Это не имеет значения. Ваши действия квалифицируются, как преступная халатность, повлекшая за собой многочисленные жертвы. Будь вы полноценным суперкарго, а не курсантом, сидеть бы вам в тюрьме. Вы это понимаете?

– Да, сэр!

Крам Огаташ оглядел стоящего навытяжку молодого человека, весь вид которого выражал искреннее раскаяние, и его губы дрогнули в чуть приметной ироничной улыбке. "Хитёр бестия! Теперь понятно, чего Ирвинг в него вцепился", – подумал он и включил корабельную связь.

– Командир первой штурмовой, ко мне!

Спустя некоторое время в корабельную рубку вошла уже знакомая землянину девушка. Она успела переодеться, и вместо красного спортивного костюма на ней была безупречно сидящая тёмно-синяя форма, с командирскими знаками отличия.

Ласло вздохнул, запримеченная красотка оказалась ещё недоступней, чем ему представлялось поначалу.

Делая вид, что не замечает его, девушка подошла к капитану и козырнула.

– Сэр, вы меня вызывали?

– Принимай пополнение, – распорядился Огаташ. – Это стажёр из Внешней разведки. До особого распоряжения он будет на твоём попечении.

– Я должна принять его в свою группу?! – Девушка с нескрываемой ненавистью посмотрела на землянина, и на его лице отразилась недоумение, смешанное с обидой. – Ни за что! – отчеканила она. – Пусть кто-нибудь другой нянчится с этим подонком.

Проиграв сражение на взглядах, она судорожно сжала кулаки.

– Сэр, вы уверены, что стоит определять его к нам?

Огаташ усмехнулся и лениво процедил:

– Фапивата, головой отвечаешь за безопасность новичка.

– Есть, сэр! – со сдержанным гневом сказала девушка и, больше не споря, двинулась к выходу из рубки.

– Фапивата! – окликнул её Огаташ, и она нехотя обернулась.

– Да, сэр?

– Смотри, чтоб без глупостей, – предупредил он и сделал многозначительную паузу. – Если ты из-за своей предвзятости испортишь мне отношения с Внешней разведкой, я лично спущу с тебя шкуру, – пообещал он и, не сводя глаз с окаменевшего лица своей подчинённой, с нажимом добавил: – Всё поняла?

– Да, сэр! – Девушка стремительно развернулась и ухватила Ласло за рукав. – Давай на выход! – рыкнула она и выпихнула его в коридор.

Несмотря на ожидание чего-то подобного, удар в живот всё же застал его врасплох. Расставшись с ужином, он вытер рот и с сочувствием глянул на резко побледневшее лицо девушки, где смешались ненависть и чувство вины. Она осознавала, что не права, вымещая на нём свою боль.

– Простите, командир. Видимо, из-за моей оплошности у вас погиб кто-то близкий, – проговорил он и криво улыбнулся. – Если вам от этого станет легче, то можете снова вдарить мне от всей души. Честное слово, я не против.

– Нужно было пристрелить тебя ещё в Навигационной школе. Скажи спасибо птичкам, – прошипела девушка и с не женской силой тряхнула его за грудки. – Если хочешь жить, старайся не попадаться мне на глаза!

Она одёрнула китель и, сделав несколько шагов, обернулась.

– Не приберёшь своё дерьмо, заставлю вылизать языком!

Ласло глянул на испачканный пол. Рвотная масса пестрела деликатесами, и он с подумал, что в плохом всегда кроется что-нибудь хорошее. Например, совсем неплохо избавиться от переваривания того, что наверняка дало бы знать о себе многочасовой отрыжкой. Чувствуя горечь во рту, он смачно сплюнул и огляделся в поисках устройства, которое вызывает роботов-уборщиков, но ничего подобного поблизости не наблюдалось. Тогда он расстегнул мундир и с жалостью глянул на свою нарядную белую рубашку, украшенную эмблемой Навигационной школы.

– Чёрт! Нужно было переодеться, перед тем как сдавать багаж! – попенял он себе.

После некоторых раздумий он снова застегнул мундир и, посмотрев по сторонам, двинулся было прочь, но дорогу ему заступил мужчина, который подсказал, как найти капитана. Он вышел из ниши со статуей Атума и, непоколебимый как скала, заложил руки за спину.

– Убери, как было приказано! – потребовал он с непреклонной миной на физиономии.

– Я бы убрал, только чем? – буркнул Ласло, начиная понемногу заводиться.

– Вытри мундиром, – посоветовал Рид-арр-Перев, появившийся всё из той же ниши. Судя по виду, он уже успел обжиться на "Огненном вихре". На нём была спортивная форма, а волосы блестели от недавно принятого душа.

Звёздный кот брезгливо глянул на испачканный пол и язвительно добавил:

– Чего ты медлишь, Романович? Только не говори, что тебе не наплевать на честь Навигационной школы, всё равно не поверю.

Собрав волю в кулак, Ласло подавил неуместный приступ ярости и, глядя на мужчину, вежливо проговорил:

– Сэр, не подскажете, как мне вызвать уборщиков? Конечно, я могу вытереть тем, что есть под рукой, но как-то не хочется обижать своих наставников. – Он выразительно покосился на сокурсника. – Думаю, ни Ирвинг, ни Борц не поймут мой поступок, особенно, в том свете, в котором им это будет преподнесено.

Как и ожидалось, имена поручителей оказали своё воздействие. Выражение лица седовласого мужчины заметно смягчилось. Он поднял руку и нажал на стену, которая в этом месте ничем не отличалась от остальной поверхности. Выкатившиеся роботы-уборщики ликвидировали беспорядок и также бесшумно скрылись.

– Ласло Романович с планеты Пампаса. Только что закончил двухгодичные курсы по специальности "помощник суперкарго", а сейчас призван во Внешнюю разведку, – счёл нужным представиться Ласло и седовласый мужчина благосклонно кивнул.

– Чарцей Сан-диц-Ру, – представился он в свою очередь и слегка улыбнулся. – Внешняя разведка, отдел подготовки кадров Мрайского территориального округа. Поскольку я ваш наставник, то первым вашим заданием будет следующее: Романович, вы должны наладить взаимоотношения с десантниками первой штурмовой, а вы, Перев, должны ему в этом помочь. Даю вам на выполнение задания ровно десять суток. Если не уложитесь в срок, получите дисциплинарное взыскание. – Он глянул на часы. – Сейчас двадцать шесть двадцать по корабельному времени. Господа, время пошло.

– И куда нам теперь? – спросил Ласло, когда наставник ушёл.

– Лично я отправляюсь спать, – ответил звёздный кот.

– Не знаешь, где моя каюта?

– Там же где и моя.

– Ну, тогда придётся составить тебе компанию… Эй, Перев! Не так быстро, всё равно от меня не убежишь.

Когда они пришли в отведённую им каюту, землянин не утерпел и спросил звёздного кота, почему он так легко ориентируется на корабле.

На физиономии Рида появилось недоверчивое выражение.

– Разве вместе с предписанием тебе не выдали ИНС?… Искусственную нервную систему, – пояснил он, всё ещё подозревая, что его разыгрывают.

– Конечно, выдали, – ответил Ласло, уже догадываясь, в чём дело. – Только я потерял инструкцию, как её использовать.

Рид-арр-Перев насмешливо фыркнул и, улёгшись на кровать, повернул к нему голову.

– Эй, обезьян! Я научу тебя пользоваться ИНС, но за это ты должен стать моим слугой.

– Ага! Держи карман шире. – Ласло плюхнулся на свою кровать и заложил руки за голову. – Рид! – позвал он спустя некоторое время. – Когда контракт закончится, ты останешься во Внешней разведке?

– Естественно. А ты разве нет? – не сразу отозвался звёздный кот.

– Скорей всего, нет. Это не моё. Кстати, ты не знаешь, где мой багаж?

– В стенном шкафу.

– Если ты такой всезнайка, может, подскажешь, как его открыть?

– Сто семь акрилийских демонов и одна Адлилуза! Я тебе что, справочная система? – рассердился Рид и повернулся к нему спиной.

"Гляди, какая знакомая реакция!" – ухмыльнулся Ласло, и перед его внутренним взором возникло личико звёздной кошки, вредное до невозможности.

– Слушай, как там дела у Аэлиты? – спросил он.

– Не знаю никого с таким именем.

– Ладно тебе, не злись! Ведь после Керии мы больше не встречались.

– Отстань!

– Неужели так трудно ответить? – Ласло сел в кровати и с укоризненным видом уставился на звёздного кота. – Эй, я с тобой разговариваю!

– О Атум! – Стремительно развернувшись, Рид швырнул в него подушкой. – Как будто мне есть дело до какой-то глупой шеды, играющей в политику.

– Вот спасибо! – Ласло сгрёб прилетевшую подушку и положил её в изголовье. – Всегда знал, что ты настоящий друг.

Кончилось дело тем, что Перев всё же открыл его шкаф, а он вернул ему подушку. Когда с приготовлениями ко сну было покончено – душ принят, зубы почищены – и землянин, у которого ещё не выветрился алкоголь из крови, уже уплывал в царство всемогущего Морфея, к нему пробился недовольный голос звёздного кота.

– Эй, недоумок!… Набери режим "JLJ-7854". Пока ты спишь, ИНС сама заложит в твою пустую голову нужную информацию.

Полусонный Ласло нащупал наручный ридер. Разлепив глаза, он сфокусировал взгляд на возникшем дисплее и набрал подсказанную комбинацию.

Наутро он первым делом подключился к системе "Огненного вихря" и перед его глазами заплясало переплетение множества энергосетей, сплошным потоком пронизывающих корабль. Не силах самостоятельно отключиться он прислонился к стене и закрыл глаза. Под действием перегрузки его состояние стремительно ухудшалось и он, находясь на грани обморока, потихоньку сполз на пол каюты.

К счастью, Рид-арр-Перев догадался, что с ним происходит и набрал на пульте управления ИНС землянина режим ограниченной функциональности, который показывал только бытовые детали корабля. Ласло сразу же стало легче и он, поднявшись, плюхнулся на стул, стоящий поблизости.

– Спасибо, – просипел он и, немного придя в себя, с благодарностью посмотрел на своего спасителя.

– Ну, ты и дурак! – Рид покачал головой. – Кто же без предварительной подготовки задействует экстренный режим? Пара таких включений и ты спалишь себе мозги.

– Тогда почему ИНС не предупредила меня?

– Потому что она даёт только базовые знания, а тонкости нужно изучать самостоятельно.

– Вот так всегда с халявой, – простонал Ласло и попросил: – Будь другом, дай чего-нибудь болеутоляющего. Скоро идти к этим качкам из первой штурмовой, а у меня такое состояние, что хоть плачь.

– Да, тебе не позавидуешь, – усмехнулся Рид. Он порылся в аптечке, протянул ему круглую жёлтую капсулу и стакан с водой. – Вот, держи.

– Похоже, Фапивата ещё не раз выбьет из меня жратву, а остальные ей в этом помогут. Как думаешь, отчего она так злится?

– А ты не знаешь?… Ну, ты даёшь! На Гарлеоне погиб командир первой штурмовой, Ритси Кавдори, в которого она была влюблена.

– Чёрт! Плохо дело! Боюсь, при таком раскладе нам не уложиться в десять суток, – огорчился Ласло.

– Нам? – фыркнул Рид. – На меня можешь не рассчитывать.

– Ну и ладно! Справлюсь как-нибудь без тебя.

Стараясь не тревожить гудящую голову, землянин поднялся со стула и запросил месторасположение первой штурмовой. Указатель привёл его кают-компанию и он, собравшись с духом, шагнул в направлении зала, где завтракали десантники.

– Народ, для меня найдётся местечко за столом?

После его слов шум стих и Ласло ощутил, что на него устремлено множество любопытных глаз.

Десантники первой штурмовой молчали и, оборачиваясь, периодически мерили его неприязненными взглядами. Фапивата, сидящая к нему лицом, не подняла на него глаз, и от её облика по-прежнему веяло непреходящей ненавистью. Ласло это надоело, и он с решительным выражением на лице пересёк разделяющее их расстояние.

– Командир, разрешите обратиться? – проговорил он, подойдя к столу, накрытому на шестерых.

– Не разрешаю! – Девушка гневно посмотрела на него. – Откроете рот и сядете на гауптвахту! – предупредила она.

– А мне плевать! Хотите или нет, но вы выслушаете меня!

От растущего возбуждения Ласло стало совсем нехорошо. Болезненный гул в его голове не утихал, а висках стучало так, будто там завёлся сумасшедший дятел. Опершись на край стола, он с яростным выражением отбросил руку парня, который собрался его оттолкнуть.

– Скажите, командир, разве вы сами безгрешны? Уверены, что не совершили ошибки, безобидной на ваш взгляд, но которая привела к гибели того, кто вам дорог?… Что молчите? Забыли? Так я могу напомнить! Рокайдо, девочка с голубыми глазами, кажется, это ваша сестра. Она смеётся и скатывается со стога, не подозревая, что напорется на вилы, которые вы поленились убрать…

Бледная как смерть Фапивата вскочила со своего места.

– Я не виновата в смерти Маркити!… Ах ты, мерзавец! Заруби себе на носу, это был несчастный случай и ничего больше! – Она с грохотом уронила стул и бросилась к выходу.

В кают-компании повисла мёртвая тишина, казалось, совершенно невозможная при таком скоплении народа, а затем раздался ровный гул приглушённых голосов. Едва держась на ногах, Ласло рухнул на стул. Он не меньше остальных был ошарашен происшедшим.

– Выходит, ты знаком с Фапиватой и у вас личные счёты? – тихо спросил звёздный кот, усаживаясь рядом с ним.

– Если бы! До вчерашнего дня я даже не подозревал о её существовании, – ответил Ласло с растерянным выражением на лице.

Он хотел попросить сокурсника принести ему ещё одну таблетку болеутоляющего, но тут перед его глазами потемнело, и он уронил голову на стол.

– Кто здесь врач? – выкрикнул Рид-арр-Перев.

В группе эскулапов сразу же поднялось несколько человек.

– Это шок из-за перегрузки нервной системы. Романович с отсталого мира и по своей глупости подключился к экстренному режиму ИНС, – пояснил он подбежавшему мужчине в зелёном мундире, и с удивлением посмотрел на крохотную сорнойку, тоже облачённую во врачебную форму. Она опередила своего коллегу и захлопотала вокруг землянина. Сообразив, где её видел, Рид-арр-Перев с негодованием уставился на мужчину-врача.

– Это же недавняя выпускница Навигационной школы! Какого демона вы бездействуете?

– Не беспокойтесь, с вашим товарищем всё будет в порядке, – невозмутимо ответил врач, глядя на данные своего ридера. – Романович совершенно здоровый молодой человек и вряд ли с ним что-то серьёзнее, чем обморок.

– Сэр! – сорнойка испуганно захлопала глазами. – Ничего не могу поделать, у пациента падают показатели… О Атум! Клиническая смерть!

– Вызывай реанимационную бригаду!

Мужчина, который оказался главврачом корабельного госпиталя, уже сам склонился над землянином. По его распоряжению бездыханное тело уложили на пол, и он приступил к оказанию экстренной помощи.

Заметив, что главврач мрачнеет на глазах и с нетерпением поглядывает на двери в ожидании запаздывающей реанимационной бригады, один из десантников, колоритный крепыш с бритой головой, украшенной двумя косичками, не утерпел и спросил:

– Док, а парень очнётся или он уже того… типа пора ставить свечи?

– Я тебе самому сейчас воткну свечку в одно место! – взъярилась Фанечка и пнула его в лодыжку. – Нечего ныть, бездельник! – Она с негодованием оглядела окружающих десантников. – Сволочи вы все! Затравили такого замечательного парня и теперь радуетесь, что он умер?… Отвяжись, Чирнаурин! Я им всё скажу! Разве Ласло виноват, что эти придурки сунулись к опасному зверью и погубили своих товарищей? Ведь они думают, что если у них навороченные пушки, то они непобедимы, как дукеи!

– Фанечка, хватит скандалить! – смущённый Чирик потянул жену за собой, но она вырвалась из его рук и ткнула пальцем в крепыша, уже пострадавшего от неё.

– Чирнаурин, я никуда не пойду, пока ты не набьёшь ему морду!

– Фанечка, ты в своём уме?!

Сорной с опаской поглядел на мускулистого парня, который горой возвышался над ним, и, подпрыгнув, что есть силы, врезал ему прямо в нос.

– Что?! – взревел десантник. – Ах ты, мелочь пернатая! Да я тебя размажу по тарелке!

Под дружный хохот он бросился следом за сорноем, но тот легко ускользал из его рук, при активной поддержке его же товарищей, переметнувшихся на сторону храброго малыша.

Ласло всё же сумели откачать и он, открыв глаза, расплылся в улыбке при виде сорноев. Неразлучники сидели на диванчике и, держась за руки, не сводили с него глаз.

– Фанечка, он очнулся!

– Слава Атуму!

– Ребята! Как вас сюда занесло?

– Естественно, по распределению.

– Ах ты, глупый хантырин! Больше не смей нас так пугать! – Фанечка всхлипнула и промокнула глаза платком, который ей протянул Чирик.

– Спасибо, ребята! Не поверите, но я успел по вам страшно соскучиться, – проговорил растроганный Ласло и тоже сморгнул подступившие слёзы.

Обрадованные сорнои забросали его вопросами о самочувствии, и он не сразу заметил сидящего поодаль Рида-арр-Перева. Несмотря на поднятый шум и неудобную позу, звездный кот спокойно спал, и по его губам блуждала лёгкая улыбка.

Возникшее видение было настолько ярким, что изумлённый Ласло потряс головой – Риду снилось, что он, Ласло, превратился в мышь, и с жалобным писком ищет норку.

– Тебе нехорошо? – сразу же встревожилась Фанечка.

– Нет, ваше цыплячье величество, поскольку я жив, то мне очень даже хорошо. – Ласло бережно взял лапку сорнойки и, поцеловав, прижал тонкие пальчики к своей щеке. – Спасибо тебе, Фанечка, ведь это ты вытащила меня с того света.

– Фу, на тебя! – малышка кокетливо хлопнула ресницами. – К твоему сведению, помимо меня в реанимационной была куча народу.

– Но я-то слышал только тебя.

– Болван! Как ты мог что-либо слышать, если был мертвее мёртвого? – воскликнула Фанечка и снова поднесла платок к глазам.

Галактическая медицина была на уровне, и уже на вторые сутки землянин чувствовал себя преотлично.

Физическое состояние было в норме, а вот душевное оставляло желать лучшего. В смятении Ласло размышлял о природе странных видений, посетивших его во время разговора с девушкой, а затем с однокурсником. Если вторжение в сон звёздного кота ещё можно было отнести к галлюцинациям, то реакция Фапиваты говорила об обратном.

К счастью наваждение больше не возвращалось, и он пришёл к выводу, что это было мозговое расстройство, вызванное сильным стрессом из-за подключения ИНС. Он не сказал врачам о посетивших его галлюцинациях и после недели наблюдений был признан абсолютно здоровым и отпущен на волю.

На следующий день после выписки из госпиталя сорнои зашли за Ласло, и они все вместе отправились на завтрак. Чирик, который после схватки с десантником возомнил себя былинным героем, сразу же начал цепляться к звёздному коту, но тот был само терпение и никак не реагировал на его нападки. Тем не менее было видно, что он злится и Ласло, чтобы отвлечь маленького приятеля, начал расспрашивать его о том, чем занимается экипаж в свободное время. Выбранная тактика оказалась верной и сорной, увлёкшись рассказом, забыл о своём давнем недруге.

Фанечка всю дорогу помалкивала и, держа Чирика под руку, с нежностью поглядывала на него, ведь муж для неё был самым красивым, умным и храбрым.

Когда они вошли в кают-компанию, Рид-арр-Перев сразу же направился к столу, где сидела Фапивата, а Ласло отправился вместе с сорноями, хотя видел, что взгляды десантников далеко не так враждебны, как это было в прошлый раз. Впрочем, он сразу же уловил, что общая атмосфера в кают-компании переменилась и стала дружелюбной по отношению к нему.

"Люди есть люди, как бы они ни выглядели. В их глазах лишь смерть является настоящим искуплением грехов", – невесело подумал он.

Благодаря сорною, который входил в административный корпус, они оказались поблизости от стола капитана. Само собой, что рядом с ним сидела элита "Огненного вихря", и в их числе Чарцей Сан-диц-Ру.

– Романович! – негромко окликнул его наставник. – Как ваше самочувствие?

Ласло усмехнулся.

– Врачи говорят, что жить буду.

– В таком случае, как позавтракаете, зайдите в мой кабинет. Административная палуба, четвёртый этаж, каюта семь восемь.

– Хорошо, сэр.

Поймав взгляд капитана, землянин поприветствовал его и сотрапезников общим полупоклоном и, сочтя долг вежливости исполненным, повернулся к друзьям.

По окончании завтрака, когда он проходил мимо первой штурмовой, его перехватил один из десантников.

– Идём, тебя хочет видеть командир.

При его приближении Фапивата поднялась из-за стола и, не сказав ни слова, двинулась к выходу из кают-компании. Ласло немного помедлил, а затем догнал девушку и загородил ей дорогу.

– Вам придётся подождать, – сказал он. – Сейчас у меня назначена встреча с наставником.

Не дождавшись ответа, он развернулся, чтобы уйти, но Фапивата схватила его за плечо и рывком развернула к себе лицом.

– Ну, нет! Сейчас ты пойдёшь со мной и объяснишь, откуда ты знаешь о случае с моей сестрой!

– Мэм, я сотрудник Внешней разведки и первым делом обязан выполнять распоряжения своего непосредственного начальства.

Не настроенный уступать, Ласло окинул девушку ледяным взглядом. К его удивлению, это оказало нужное действие.

– Хорошо, зайдите ко мне, когда освободитесь, – сказала она официальным тоном и, обойдя его, стремительно выскользнула за дверь.

Беседа с наставником длилась недолго. Чарцей Сан-диц-Ру расспросил его об увлечениях, учёбе в Навигационной школе и друзьях, а затем как бы вскользь поинтересовался, верны ли слухи, что они старые знакомые с Иридой Фапиватой, командиром первой штурмовой. Ласло ответил, что нет, и он его отпустил.

После этого он отправился на поиски девушки. В общем-то, он был совершенно не расположен разговаривать о том, что упорно старался забыть, но понимал, что им необходимо объясниться, и по возможности раз и навсегда.

После запроса о местонахождении командира первой штурмовой группы корабельная справочная отправила его в зону, отведённую для подготовки экипажа. Рабочая палуба не имела разбивки по этажам, и в воздухе парило пять платформ. Ласло поднялся на среднюю и стрелка указателя повела его среди плотных рядов симуляторов, похожих на гигантские яйца неведомого чудовища. Подойдя к одному из них, он нажал сигнал вызова. Люк открылся, и Фапивата подвинулась, давая ему место. Она кивнула на обзорный экран и спросила:

– Знаешь, что это?

В звёздной темноте космоса летел корабль, в сопровождении десяти крохотных преследователей. Судя по частым вспышкам защитной оболочки, юркие истребители держали его под непрерывным обстрелом.

Подумав, Ласло ответил:

– Судя по форме, это "Эджери-3 NM", лёгкий крейсер, предназначенный для военизированных подразделений рейнджеров. Защита у него среднего уровня, но охотники за сокровищами и пираты любят его за высокую маневренность и скоростные качества. К тому же специальная броня и обтекаемый корпус позволяют ему садиться на поверхность атмосферных планет. Правда, только там, где давление донного слоя не превышает четырёхсот стандартных единиц.

– Верно. Только это "Эджери-5 NM", более новая версия, имеющая дополнительный двигатель и усиленное защитное поле. Чтобы его пробить, нужен заряд с потенциалом в десять джи.

– Разве истребители способны давать такую мощь?

Фапивата усмехнулась.

– Что, не доводилось видеть нас за работой? Тогда посмотри.

Ласло набрал код, подсказанный девушкой, и ИНС подключила его к автономной сети первой штурмовой группы. Он опустил лицевой щиток шлема и перед его глазами возникли обзорные экраны всех десяти истребителей. Поначалу было сложно разобраться, что происходит, но затем он сообразил и сосредоточился на истребителе под номером один. Тогда его экран потеснил все остальные, а затем ИНС без предупреждения зашвырнула Ласло в кресло пилота, и он с удивлением покосился на свои руки в специальных перчатках, вроде бы как принадлежащие ему, но действующие без его участия.

Невидимый пилот прибавил скорость и догнал удирающий крейсер. При виде его громады, ощетинившейся пушками, взволнованный землянин сглотнул комок в горле. Картина была слишком реальной, чтобы он мог дистанцироваться от происходящего. Внезапно его охватило чувство тревоги и он, не раздумывая, перехватил управление истребителем и резко ушёл в бок. Девушка сразу же сорвала шлем с его головы.

– Фапивата, ты чего вытворяешь? – рявкнул чей-то мужской голос.

– Марчел, поменьше гонору! – спокойно процедила она. – Поясняю для тупых, я только что спасла твою задницу. Ты, вообще, отслеживаешь схему расположения огневых точек крейсера?

– Естественно!… Тысяча демонов! Кажется, у меня барахлит линия, отвечающая за правый бувиационный блок.

– Вот-вот, а ещё смеешь задирать хвост.

Отключившись от группы, девушка сняла шлем и повернулась к Ласло.

– Неплохо реагируешь. Впрочем, оно понятно. В досье сказано, что раньше ты летал на малотоннажной яхте экстра-класса. Что ж, тем лучше, можно будет сократить занятия по управлению…

– Нет! – воскликнул Ласло и криво улыбнулся. – На "Птице удачи" я был стрелком и только. Об управлении кораблём я не имею ни малейшего понятия.

– Не лги! Я же видела…

– Это вышло спонтанно! – перебил он девушку. – Можете не верить, но я сам ни черта не понимаю, как и в случае с вами… Честное слово, я ничего не знал ни о вас, ни о вашей сестре. Просто тогда перед глазами возникла картина, и всплыли обрывки сведений. Чёрт!

Понимая, как это прозвучало, Ласло умолк и смущённо глянул на свою собеседницу.

На лице Фапиваты появилось насторожённое выражение.

– Хотите сказать, что вы мнемос? – осторожно проговорила она, и слегка подалась от него.

– Что?! – изумился Ласло. – Клянусь, я никакой не мнемос! Просто меня так сильно долбануло полным подключением ИНС, что, видимо, пробудились какие-то участки мозга, которые до этого мирно спали. Я слышал, такое бывает с теми, кто побывал на том свете.

Девушка нервно дёрнулась и слегка покраснела, а затем твёрдо посмотрела ему в глаза.

– Ладно, будем считать, что мы квиты. Это не значит, что я простила тебе смерть наших ребят, но и винить тебя после всего, что произошло, я больше не могу, – проговорила она и первой протянула руку. – Привет, Ласло Романович. Я твой командир Ирида Фапивата и мне плевать, что ты из Внешней разведки. Будешь игнорировать мои приказы, я с тебя шкуру спущу и в космос голеньким пущу. Понял?

– Понял, мэм!

Девушка поморщилась.

– Хватит мне выкать, мы все здесь одна семья.

Выбравшись из кабины симулятора, Ласло тепло улыбнулся.

– Спасибо, командир!

Он хотел сказать, что они обязательно поладят, когда она поближе его узнает, но Фапивата сердито отмахнулась от него.

– Иди к хаосу, Романович!

Девушка закрыла дверь и проворчала: "Ишь, стоило дать слабину, и гад сразу же распустил хвост! Морочь голову своим подружкам, я знаю, у тебя это хорошо получается". С горестным выражением лица она достала из кармана белый камешек и стиснула его в ладони. "И ты, Кавдори, тоже гад! Кто заставлял тебя спасать леди Мариен-адд-Роу? Неужели жизнь этой распроклятой звёздной кошки тебе дороже, чем я?"

16. Психоделические игры

– Роевое построение! Романович, не спи! – предупредила Фапивата, и взмокший Ласло заложил крутой вираж.

– Ровней иди на сближение, – прорычал Марчел, ведущий его звена. – Прибавь оборотов, правый плюс три… Мать твою! Романович, где твои глаза? Ты только что снёс мне часть корпуса!

– Извини, Марчел! Давай ты потом обматеришь меня, – устало проговорил Ласло.

От столкновения у его истребителя полетел стабилизатор и он, чтобы избежать беличьих радостей в колесе, снял шлем.

– У нас потери, первый и четвёртый вышли из игры. Отменить рой и перейти к линейной атаке.

– Ничего не выйдет, Фапивата! Если ты нацелилась на двигатель, то без роя нам не пробить защиту.

– Правый борт, сектор семнадцать-шесть! Кольцевое построение, дистанция три!

– С ума сошла? Да при такой плотности нас расстреляют, как цыплят!

– А вы шевелите задницами! Выбить защиту сектора. Вперёд!

Вымотанный до предела непрерывными тренировками Ласло вытер пот с лица и, заметив, что от напряжения у него дрожат руки, откинулся на спинку кресла.

Раздосадованный он с завистью наблюдал, как товарищи искусно маневрируют, держа немыслимо плотный строй. Наконец их усилия увенчались успехом. Защитное поле атакуемого сектора не выдержало, и как только оно мигнуло, Марчел выпустил ракету, которая разворотила не только двигатель, но и часть обшивки.

Вражеский корабль замедлил ход и тогда абордажная команда, поджидающая в сторонке, взяла инициативу в свои руки. Эскортный бот вышел на дистанцию и выстрелил модулем с роботами, на которых приходилась львиная доля работ по захвату, и лишь после этого к вражескому кораблю устремились десантные модули с живой силой.

Ласло не спешил выходить, и в кабину его симулятора заглянула Фапивата.

– Чего расселся? На сегодня всё, давай выметайся наружу, – скомандовала она.

– Молодец, командир! – Подошедший Марчел обнял её за плечи. А не пойти ли нам чего-нибудь выпить? Ты как на это смотришь?

Как и Ласло с Перевом он был новичком, и десантники насмешливо переглянулись в ожидании реакции девушки.

– Положительно. Поскольку ты у нас герой дня, то с тебя причитается, – отозвалась она и аккуратно сняла его руку.

– Да не вопрос! – просиял парень и снова попытался её обнять, но она перехватила его руку и вывернула ему палец.

– Марчел, я тебя уже просила, держи свои лапы при себе. В следующий раз предупреждать не буду, с ходу получишь в морду, а затем отправишься на гауптвахту, за нарушение субординации.

– Да чего с ним церемониться? Бей его сразу по… – посоветовал сержант на правах старшего по возрасту и десантники, давая себе разрядку после изрядной нервотрёпки в симуляторах, захохотали и начали давать влюблённому бедняге скабрёзные советы. Не забыли ему и позорище с сорноями.

– Ну не драться же мне с этой мелочью! – возмутился довёдённый парень.

– А ты рискни! Вот увидишь, снова получишь в нос!

– Нет, его сначала малышка залягает!

– Да ну вас! – обиделся Марчел и десантники, успокаивая его, надавали ему дружеских тычков. Несмотря на постоянные промашки, его приняли, чего не скажешь о землянине.

Обычно живой и общительный на этот раз Ласло держался отстранённо и не делал шагов к сближению с группой. Рид-арр-Перев тоже держался особняком, но таково уж было свойство его характера. Он и в Навигационной школе вёл себя точно также, но это не мешало ему завести друзей. Нашлись они и сейчас, и Ласло оставалось лишь завидовать, видя, как несколько десантников присоединились к звездному коту и начали расспрашивать о необычном манёвре, который он продемонстрировал, уходя от вражеских пушек, а затем с дружескими улыбками пригласили его в бар.

Фапивата приотстала и посмотрела на своего подопечного, который с мрачным видом брёл позади всех.

– Как настроение? – поинтересовалась она, когда Романович поравнялся с ней.

– В норме, – последовал сдержанно-холодный ответ.

Девушка припомнила свой бездарно проведённый отпуск и то, каким она видела его во время слежки в Навигационной школе. Тогда это был весёлый парень, душа компании, к тому же тот ещё донжуан, и она вновь подивилась резкой перемене. Теперь он был настолько неулыбчив, что временами ей казалось, что он и Рид-арр-Перев оба из расы звёздных кошек. Особенно её раздражало надменное выражение на породистой физиономии Романовича и повелительные нотки, всё чаще проскальзывающие в его голосе. Это будило в её памяти отнюдь не тёплые воспоминания о потомственной знати на Рокайдо.

Видя, что он не расположен разговаривать, Фапивата догнала десантников, идущих плотной группой, и взяла Марчела под руку.

– Не поняла, так ты угощаешь нас или нет? – спросила она.

Путаный ответ парня, засветившегося от её внимания, заставил её улыбнуться. Оставив его, она вышла вперёд и, обернувшись, заговорщицки подмигнула.

– Народ, все слышали? Марчел обещал проставиться по бутылке Вернейского Змея на брата.

Раздался одобрительный рёв и Ласло тяжело вздохнул, проклиная свою роль отщепенца.

Придя к выводу, что ей решительно не нравится метаморфоза происшедшая с Романовичем, Фапивата вновь засомневалась. Подозрения не уходили и она, не удовольствовавшись сведениями, полученными из досье, обратилась к знакомой в корабельном госпитале и получила его генетическую карту.

Поскольку у неё, как у ксенобиолога, был доступ к закрытым материалам, она провела сравнительный анализ с генными характеристиками мнемосов. К её разочарованию стопроцентного сходства не было и всё же частые совпадения настораживали. Фапивате очень не хотелось обращаться к жене капитана, но лишь она могла разрешить её сомнения. Ведь леди Мариен-адд-Роу была известным специалистом по разумным формам жизни и могла сказать наверняка мнемос Романович или нет.

Подойдя к кабинету, который она всегда обходила дальней стороной, Фапивата подняла руку и, немного помедлив, нажала на сенсор.

– Входите, Ирида. Пожалуйста, присаживайтесь, – пригласила Мариен, удивлённая неожиданным визитом. Она и девушка не конфликтовали друг с другом, но старались как можно реже встречаться.

Звёздная кошка засуетилась, собирая на стол.

– Чаю, хотите?

– Спасибо, с удовольствием, – согласилась девушка и чинно уселась на стул.

– У меня сохранилось немного Весеннего Цветка, сейчас я заварю… ой! – глаза звёздной кошки заискрились смехом. – Это же контрабандный товар! Надеюсь, вы не выдадите меня мужу, а то он рассердится.

– Не беспокойтесь, хоть мы полицейские, но не настолько упёртые, чтобы тащить в суд за мелкие провинности.

Заслышав в своём голосе жёсткие официальные нотки, девушка поморщилась.

– Простите, леди Мариен-адд-Роу, я пришла попросить вас об услуге, – проговорила она и протянула кристалл с данными. – Вы знаете Ласло Романовича?

– Наслышана. Это тот молодой человек, чья ошибка послужила… – звёздная кошка умолкла и виновато посмотрела на гостью. – Знаете, я давно хотела поговорить с вами о том, что произошло на подземной станции Гарлеона, но как-то…

– Кавдори мёртв, вы живы, остальное всего лишь эмоции, не имеющие значения. Так что давайте не будем ворошить прошлое, – сухо проговорила девушка и кивнула на кристалл в руке Мариен. – Пожалуйста, посмотрите. Дело в том, что у меня есть подозрение, что Романович мнемос. Если это действительно так, то что он делает во Внешней разведке? В каком именно созвездии находится планета мнемосов, никому неизвестно, зато всем известно, что эти лазутчики и продажные шкуры не входят в Галактическое Содружество и, следовательно, его нахождение на борту "Огненного вихря" незаконно.

– Мнемос? – оживилась леди Мариен, глядя на экран ридера. – Ой, а как же чай? – спохватилась она.

– Ничего страшного! Вы не отвлекайтесь, я сама заварю, – пообещала девушка.

Она с наслаждением вдохнула чудесный аромат, идущий из плотного полотняного мешочка, и подошла к заварочному агрегату. Он оказался настолько древним, что она озадаченно хмыкнула.

"Это тебе не звездолёты водить и мужиков гонять. Заварить чай на этой архаике – задача будет покруче", – посмеялась Фапивата над собой и, покосившись на увлечённо читающую хозяйку кабинета, вызвала инструкцию к устройству. "Ну вот, всего-то дел, а ты, голубушка, чуть было не спасовала!" – мысленно воскликнула она и с победным видом поставила на поднос две хрупкие фарфоровые чашки с ароматной зеленоватой жидкостью.

Учуяв одуряющий запах любимого чая, Мариен не глядя протянула руку.

– Спасибо, Ирида! – Она сделала глоток и издала звук, похожий на мурлыканье. – Волшебница! У меня никогда не получается так вкусно заваривать. Пожалуйста, поделитесь своим секретом… а знаете, вы не так уж и не правы… нет, всё же Романович не мнемос, я в этом уверена! – азартно проговорила звёздная кошка и её серые глаза сверкнули чистым металлом. – Он родом с Земли, планеты, созданной последним из Сеятелей, Арлия де Гоасамом. Во всяком случае, так гласят сохранившиеся записи. Причём, Романович прилетел оттуда совсем недавно. Видите? Это анализ строения скелета и внутренних органов. Поначалу я подумала, что у него предки с Земли. Ведь у них очень живучая популяция, дающая жизнеспособное потомство с особями их вида в остальных мирах. Потому работорговцы до сих пор грабят население этой уникальной планеты, несмотря на массу запретов. Но характерные признаки, свойственные его организму, говорят, что он покинул свою родную планету четыре года назад. От силы пять.

– Тогда почему у него так много схожего с мнемосами?

– Потому что они тоже выходцы с Земли, – ответил Огаташ, стоящий у двери.

– Сэр!

– Сядь, не суетись, Фапивата.

Подойдя, капитан обнял жену за талию и с нежностью заглянул в её лицо.

– Как дела, любимая?

– С твоим появлением всё лучше и лучше! – просияла Мариен и потёрлась носом о его плечо. – Чего явился, не запылился?

– Да вот народ взбунтовался и затребовал сегодня танцы. Я подумал, что нам тоже не мешает тряхнуть стариной и пришёл пригласить тебя. Составишь мне компанию?

– Правда что ли танцы? Так это замечательно! Ты же знаешь, как я обожаю танцевать… Крам, давай без глупостей! Забыл, что мы здесь не одни?

Мариен оттолкнула мужа, потянувшегося к её губам, и смущённо покосилась на гостью.

– Сэр, я пойду!

С бесстрастным выражением на лице Фапивата вскочила на ноги и аккуратно поставила чашку на стол.

Выскользнув за дверь, девушка прислонилась к стене и беззвучно заплакала. "Любимая!… Будь ты проклят, Ритси Кавдори! Кто же мне теперь это скажет?" Заслышав смех и отдалённые голоса, она поспешно вытерла глаза. "Проклятье!… Ритси Кавдори, попомни моё слово, больше ты не заставишь меня плакать!"

Вечером девушка накрасилась, тщательно уложила волосы и надела своё самое лучшее платье. Прохладный синий шёлк льнул к телу, как нежный рокайдианский любовник, и это вызвало в её груди давно забытое волнение. Чтобы привыкнуть к туфлям на высоком каблуке, она прошлась по каюте, а затем повернулась к зеркалу и грустно улыбнулась своему отражению. "Вынарядилась, как дура. И кому теперь это нужно?"

Фапивата пришла на увеселительный вечер в мундире и без грамма косметики на лице. Правда, туфли на высоком каблуке она всё же оставила. Это не прошло незамеченным у мужчин и она, слыша присвист и восхищённые возгласы, не знала сердиться ей или радоваться.

"Огненный вихрь" вмещал в себя около двух тысяч особей из различных рас, подавляющее большинство которых составляли морфы, внешне неотличимые от человека. Потому в кают-компании, превращённой в танцевальный зал, царило весёлое столпотворение. Поскольку мужчин было в два раза больше женщин, то никто из них не стоял у стены, а Фапивату и вовсе приглашали наперебой. И всё же она заметила, что Романовича нет среди танцующих. Не было его и среди тех, кто выбрал себе для развлечения игры и выпивку.

"Вот ведь заносчивый дурак! Если будет по-прежнему избегать ребят, то рискует стать парией. Тогда хочешь, не хочешь, а придётся переводить его в другую группу, что не украсит мой послужной список", – сердито подумала она.

Пару недель Фапивата незаметно наблюдала за проблемным новичком и не могла не признать, что он хорош в деле. В рукопашной и стрельбе Романович изначально был одним из лучших, а после комплекса специальных тренировок и вовсе уступал лишь Риду-арр-Переву, да и то далеко не всегда. С техникой он тоже был на "ты" и с лёгкостью усваивал новые для себя устройства. Психологические тренинги тоже не составляли для него особого труда. Он хорошо ориентировался в незнакомой местности, проецируемой симулятором, и когда ставилась такая задача, был чрезвычайно находчив в общении с аборигенами.

Трудности начинались только тогда, когда Романовичу приходилось работать в команде и, особо заметно это было там, где от слаженных действий всей группы зависел успех операции. Однажды во время боя на истребителях Фапивата поставила его в паре с Ридом-арр-Перевом и они прекрасно отработали совместные манёвры, которые не давались ему ни с кем другим из группы.

Выбравшись из симулятора, Фапивата подозвала Романовича к себе, и они договорились о встрече. Конкретное время они не назначили, поскольку у него были ещё занятия с наставником из Внешней разведки.

Придя к себе, девушка взялась было за составление недельного отчёта по группе, но из-за отсутствия рабочего настроения дело продвигалось крайне медленно. Чтобы прогнать сонную одурь она залезла под ледяной душ, а затем бесцельно бродила по каюте и временами ловила себя на том, что придирчиво оглядывает себя в зеркале. "Ну и что? Я всё же женщина, а Романович хорош собой, и моя реакция вполне объяснима, – оправдывалась она перед собой. – Другим выворачивай душу, а себе не смей. Я не забыла, кто он такой и в чём его вина. – Последнее слово её зацепило, и она призадумалась. – Чувство вины в качестве угнетающего фактора?… В свете того, что рассказывали ребята, вполне может быть. Конечно, полной уверенности нет, как во всём, что касается этого гада, но очень похоже, что именно в этом кроется причина душевного разлада Романовича".

Часы показывали уже двадцать девять рамбуанских часов (примерно одиннадцать часов вечера по земному времени), когда раздался требовательный вызов. Фапивата глянула на высветившийся экран и усмехнулась. "Ну вот! Только соберёшься поспать, как обязательно кто-нибудь припрётся".

– Заходи! – пригласила она припозднившегося гостя.

– Не помешал? – вежливо поинтересовался Ласло и, увидев ярко накрашенные губы девушки, удивлённо приподнял бровь.

– Нечего таращиться! Это лечебный бальзам, – буркнула она и указала в направлении кресла, стоящего у небольшого столика.

– Слава богу, а я уж подумал, что помешал свиданию.

Ласло сел и, не скрывая интереса, прошёлся взглядом по стройной фигуре девушки, облачённой в нарядный трикотажный костюм, стараясь при этом не слишком явно таращиться на её изящные лодыжки.

– Извините, командир, но я к вам на минутку. Не хочется выслушивать ворчание Перева, что я мешаю ему спать, – проговорил он и демонстративно зевнул.

Бесшумно ступая по мягкому ковру, Фапивата взяла плетёный стул и села напротив него. Откинувшись на удобную спинку, снабжённую подушкой, она съехала к краю сиденья и сложила ноги на стол, прямо под носом у Ласло.

– Мы же договорились не выкать друг другу, – напомнила она и, забавляясь, пошевелила пальцами босых ног.

Опустив глаза, Ласло вздохнул.

– Извини, Фапивата, никак не привыкну.

– Мы не на службе, можешь звать меня по имени.

– Как скажешь, Ирида. – Он снова вздохнул и сцепил пальцы в замок. – Так о чём ты хотела поговорить?

– О тебе и обо мне, – глаза девушки смеялись, – и ещё о чувстве вины, – она выдержала нужную паузу. – Сначала о моём, а затем о твоём.

Увы, Романович оказался крепким орешком, и тщательно проработанная схема психологической обработки не сработала. Полчаса Фапивата искала к нему подход, а затем сдалась и просто рассказала ему о своих подозрениях относительно того, что он мнемос, и о своём походе к леди Мариен-адд-Роу, а также об открытии, что он землянин.

– Ну и что? – осведомился Ласло в ответ на её красноречивый взгляд. – Тебя так сильно огорчает, что я землянин, а не пампасец? Или ты хотела, чтобы я оказался мнемосом? Тогда ты со спокойной душой выперла бы меня не только с "Огненного вихря", но и из Содружества, под тем предлогом, что я незаконным путём получил вид на жительство?

– Иди ты к чёрту! Только понапрасну трачу с тобой время, – в сердцах сказала девушка, и Ласло еле успел уклониться от удара ногой, когда она сменила позу.

– Раньше ты посылала исключительно к демонам и к хаосу, – заметил он и в мыслях поздравил себя с хорошей реакцией, позволившей избежать массы острых ощущений от удара в пах.

– Имею полное право на упоминание рогатой нечисти, ведь мы на Рокайдо тоже родом с Земли, – с вызовом сказала Фапивата.

– С Земли? – Ласло с сомнением глянул на неё.- А это не очередной подходец, чтобы распотрошить мне душу? Конечно, ты ксенобиолог, но наверняка проходила всякие психологические штучки.

– Думай, что хочешь! – окончательно рассердилась девушка и попыталась встать, но он поймал её за руку.

– Не спеши, Ирида. Наконец-то, у нас появилась тема для разговора. Я бы тебе не поверил, но кое-что подтверждает твои слова. Конечно, мало верится, что вы самостоятельно вышли в космос, и нашли планету, подходящую для колонизации. Но видение, столь поразившее нас обоих, содержало такие детали быта, что мне показалось, что я нахожусь на Земле, – вспоминая, Ласло прикрыл глаза. – По моим ощущениям это выглядело как поселение конца девятнадцатого века или это было глухое захолустье?

– Мой родной Марполь не такая уж захолустная деревня! – возразила девушка, и снова положила ноги на стол. – Естественно, мы оказались на Рокайдо не по своей воле. Так называемые легальные работорговцы воспользовались тем, что на Земле разразилась эпидемия какой-то жуткой болезни и под предлогом спасательной миссии вывезли оттуда кучу двуногого поголовья, которое было обречено на смерть, и потому их исчезновение не могло повлиять на ход истории. Около двух миллионов человек были отданы Ватру-По-Вастиру, правителю Рокайдо. Из-за проснувшегося вулкана он почти лишился своих подданных, но при этом имел очень неплохой запас топлива для звездолётов и подписанную декларацию о приёме в члены Галактического Содружества.

– Видимо, речь идёт об эпидемии чумы в Европе четырнадцатого века.

– Такие детали мне не известны. Предки были неграмотными, а уцелевшие рокайдианцы не оставили записей о нас, не знаю уж по каким соображениям.

– Нет общей истории, нет общего самосознания. Если разделить по языку, что рано или поздно происходит из-за обособленности поселений, то пришельцы быстро забудут свои корни и воспримут ценности более развитой цивилизации.

– Именно это и произошло, – призналась Фапивата. – Рокайдианы быстро вбили нам в голову, что они господа, а мы быдло, обязанное трудиться в поте лица.

– А как же дети от смешанных браков? – заинтересовался Ласло.

– Зависит от того, чьи черты они унаследуют. Если ребёнок похож на рокайдианца, темнокожий и со светлыми волосами, то его признают своим. Все остальные считаются ублюдками.

– Откуда ты узнала, что вы с Земли?

– Кавдори просветил. Одно время он работал во Внешней разведке и имел дело с нашей планетой. Я имею в виду Рокайдо. – Девушка с иронией посмотрела на собеседника. – Допрос окончен, или ты ещё что-то хочешь узнать? Спрашивай, не стесняйся.

В задумчивости Ласло забарабанил пальцами по столешнице.

– Да нет, уже слишком поздно. Скажи, чего ради ты позвала меня, и мы разбежимся, – он улыбнулся. – Но я могу остаться…

– Заткнись, Романович, а то схлопочешь! Единственно, чего я хотела от тебя это доверия. Как командира меня тревожит твоё состояние. Ребята сказали, что ты просматривал архивные файлы операции на Гарлеоне и после этого весь день ходил как пришибленный. Вот я и подумала…

– Что меня снедает чувство вины, – подсказал Ласло, стараясь скрыть ликование.

– Да, – кивнула девушка. – Потому ты завтра сядешь в моё кресло и уже сам проведёшь операцию по захвату вражеского корабля.

– Зачем? Точней, что это мне даст?

– Ничего или позволит осознать, что при нашей работе потери неизбежны и от них никуда не деться.

– Не похоже, что тебе это очень помогло, судя по тому, как ты на меня набросилась, стоило мне появиться на борту "Огненного вихря".

Оживление на лице Фапиваты сменилось угрюмым выражением. Она выпрямилась на стуле, и с горечью призналась:

– Видишь ли, есть такие потери, с которыми сложно примириться, и тогда ты готов винить весь мир, чтобы изжить боль в сердце.

– Прости! Я не хотел, чтобы так вышло. – Ласло было жаль девушку, но он понимал, что нарыв необходимо вскрыть. – Любовь пройдёт и ты…

Фапивата вскочила на ноги.

– Будь ты проклят! – С исказившимся лицом она ударила себя в грудь. – Я бы хотела, чтобы ты испытал эту боль на собственной шкуре. Вот тогда мы были бы квиты.

В памяти Ласло промчались воспоминания о собственном буйстве, когда его отношения с Вайдой подошли к концу, и ему стало неуютно.

– По-прежнему хочешь моей смерти, так в чём дело? Скоро начнётся наше дежурство и у тебя появится масса возможностей угробить меня по-тихому. Кто мешает тебе послать меня туда, откуда я заведомо не вернусь? – сказал он резче, чем собирался.

– Да пошёл ты к чёрту! Если бы я хотела твоей смерти, то убила бы ещё тогда, в Навигационной школе, и никакие сорнои не помешали бы мне!

Выйдя от Фапиваты, Ласло поморщился – цель операции была достигнута, а вот удовлетворения от хорошо проделанной работы у него не было. "К чёртям! Из шпионских игр никто чистеньким не выходит. Предательство есть предательство, как его ни назови", – сердито подумал он.

– Теперь уверен, что командир не воткнёт тебе нож в спину? – поинтересовался Перев, когда он вошёл в каюту.

– Я и раньше в этом не сомневался, но Чарцею Сан-диц-Ру нужны доказательства, – буркнул землянин и, сев на кровать, с негодованием посмотрел на звёздного кота. – Между прочим, это было и твоим заданием.

– Я помогал, – лениво потянувшись, отозвался Перев. – Ну что, спать?

На следующий день Ласло зашёл к наставнику из Внешней разведки и протянул ему кристалл с записью своего разговора с Фапиватой.

– Надеюсь, этого достаточно, чтобы вы сочли задание выполненным, – холодно сказал он.

– Как обстоят дела с остальными? – спросил Чарцей Сан-диц-Ру, внимательно глядя на стажёра.

– Главное, было справиться с Фапиватой, а с остальными не будет проблем уже сегодня.

Как и обещал, вечером этого же дня Ласло пил пиво с десантниками первой штурмовой и под дружный хохот травил скабрёзные анекдоты, которых он знал превеликое множество. Когда один из них поинтересовался, за каким демоном он строил из себя невесть что, он сделал страшные глаза и, оглянувшись по сторонам, признался громким шепотом:

– Мужики, только никому, это я клеил Фапивату. Вы же знаете, как женщины падки на мрачных романтических типов.

– И как успехи? – ревниво вскинулся Марчел.

– Полнейший облом. Вчера, пока она песочила меня, я уж было подумал, что дело в шляпе, но вместо этого чуть было не заработал по причинному месту.

Под общий хохот Ласло с огорчённой миной развёл руками. Подобревший сержант хлопнул его по плечу.

– Молодец, Романович! Сегодня хорошо отработал за командира. Будь ты из нашей команды, то скоро возглавил бы одну из штурмовых групп.

– Хоть вы, Внешняя разведка, и белая кость, а к Фапивате не лезь, – предупредил Марчел заплетающимся языком. Он смерил Ласло мутным взглядом и погрозил ему пальцем. – Понял? Не то я сам отобью тебе, сам знаешь что. У меня к ней серьёзные намерения. Когда получу сержанта, я ей сделаю предложение.

Ласло допил пиво и со стуком поставил кружку на стол.

– Мужики, на сегодня хватит. Пора закругляться, – сказал он непререкаемым тоном и десантники, быстро привыкшие к его командирским замашкам, не стали спорить и дружно поднялись со своих мест.

Марчел догнал землянина и с пьяной ухмылкой обнял за плечи.

– Завтра тоже ты будешь командовать? Хоть ты сволочь, но лучше подчиняться тебе, чем женщине, – он икнул. – Почему её назначили? Из-за того, что она была любовницей Кавдори?

– Нет, – с ледяной улыбкой на лице Ласло воткнул кулак в живот крепыша. – Командный состав набирается по иному принципу и знаешь что, Марчел, почему-то мне кажется, что Фапивата не примет твоё предложение. – Он подхватил обмякшее тело. – Но-но, не падать у меня!… Парни, отведите бедолагу домой и не забудьте сунуть ему в пасть пару таблеток протрезвляющего, а то назавтра он будет никакой.

Спустя месяц Чарцей Сан-диц-Ру и его подопечные покинули борт "Огненного вихря". Когда Фапивата узнала об этом, пересадочный модуль уже подходил к мрачной туше корабля Внешней разведки. Как только он принял на борт пассажиров, он полностью исчез с обзорных экранов. Лишь чуткие радары, недавно взятые на вооружение Галактическим патрулём, ещё некоторое время отслеживали его движение по возмущениям в тёмной материи.

17. Планета Кшансэ

После периода длительного затишья террористы Возмездия Бурнало активизировались и нанесли Содружеству ряд ощутимых ударов. Один из них пришёлся на космическую платформу, где были расположены верфи концерна "Небеса Мартиссы", основного поставщика кораблей гражданского назначения. Поскольку им также принадлежала львиная доля заказов на стандартную военную технику, то немудрено, что их жалобы нашли живейший отклик в Совете Содружества.

Получив пинок от Военного ведомства, Внешняя разведка зашевелилась. Созданный штаб разработал операцию под названием "Смилс" и без лишней суеты приступил к его реализации. Благо, что сотрудникам Внешней разведки было не впервые разбираться с террористами Возмездия Бурнало.

Задача разведгрупп, задействованных в операции "Смилс", звучала просто: "найти и обезвредить". С последним не виделось большим проблем, а вот по части "найти", как правило, возникали сложности. Всё было далеко не так просто, даже при условии, что в операции были задействованы лучшие аналитики из Центрального управления Внешней разведки.

Когда автоматические зонды подтвердили излишнюю орбитальную активность на нескольких планетах, вычисленных аналитиками, тогда настало время действия групп зачистки. Поскольку в таких рейдах требовался не столько ум, сколько умение выживать, то в них всегда включали новичков, чтобы дать им понюхать пороху и заодно выяснить, чего они стоят в настоящей боевой обстановке.

Романович и Рид-арр-Перев вошли в состав групп, которые забросили в район созвездия Гончих псов, неподалёку от звезды, известной землянам как Сердце Карла II.

Пока они добирались до места, Ласло ещё раз просмотрел представленную информацию. Планета, на которой им предстояло отлавливать гипотетических террористов, по своему уровню развития была близка к земной цивилизации середины двадцатого века, что подтвердилось при заходе челнока в атмосферу. Сверху это был мир крупных и мелких городов, связанных между собой многочисленными транспортными артериями, и густо опутанный паутиной линий электропередач. Конечно, у аборигенов были отличия в архитектуре зданий и форме предметов, но не настолько сильные, чтобы не догадаться, для чего они предназначены. Да и внешне они не отличались от землян, разве что были ниже ростом, имели несколько иные пропорции и субтильное телосложение, что объяснялось пониженной силой гравитации.

Планета была опасна, потому перед высадкой разведчикам всадили мощную дозу универсальной вакцины, которая должна была их защитить на случай захода в заражённые районы. Местная цивилизация совсем недавно спровоцировала техногенную катастрофу, которая задела экологию, и это повлекло за собой массовое вымирание населения от голода и болезней. Конечно, погибли не все, но достаточно много, чтобы отбросить выживших аборигенов в средние века. Правда, пока они находились на положении падальщиков и подбирали остатки породившего их мира.

Челнок, замаскированный под упавший спутник аборигенов, сел вблизи крупного города и группа, возглавляемая Чарцеем Сан-диц-Ру, выбралась наружу. Само собой, что среди двадцати человек были его подопечные, Романович и Рид-арр-Перев.

Местное светило клонилось к закату, и разведчики без промедления соорудили схрон, где оставили основную массу продуктов, часть снаряжения и лёгкий флаер. Чтобы не привлекать внимания террористов к своему прибытию, на первое время было решено обойтись без разведки с воздуха. Обеспечив себе тылы, они двинулись к промышленному комплексу, ощетинившемуся лесом труб. По данным аналитиков именно здесь находилась одна из точек активности террористов.

Войдя на окраину города, разведчики удвоили бдительность. Стараясь не шуметь, они пробирались среди каменных джунглей, густо оплетённых буйной тёмно-зелёной растительностью, которая успешно отвоевывала себе прежнее место под солнцем. Мощные стебли гигантских лиан взламывали асфальт и, цепляясь за любую опору, устремлялись ввысь. Осыпанные гроздьями цветов фасады высотных домов являли собой одновременно красивое и грустное зрелище. По сути это было одно большое кладбище; стоило внимательней присмотреться, и среди выцветшего мусора можно было заметить кучки белеющих человеческих костей.

Несмотря на пониженную силу тяжести идти было нелегко. На разведчиках были комбинезоны высшего уровня защиты – пусть удобные и не стесняющие движения, но весили они ничуть не меньше, чем средневековые доспехи. Во всяком случае, Ласло так показалось спустя час непрерывной ходьбы, да и ремень ИПР-бластера, недавно взятого на вооружение Внешней разведкой, уже основательно давил ему на плечи. Это было замечательное оружие, единственно, из-за системы фокусировки оно весило как увесистая дубинка. Впрочем, ИПР-бластер был хорош и в таком качестве. Землянин убедился в этом на практике, когда ему пришлось отбиваться от крупной местной зверюги, которая почуяла чужаков, несмотря на их невидимость. Судя по ошейнику, это была какая-то разновидность домашнего любимца, который основательно одичал и отощал на воле.

Получивший отпор зверь не успокоился и, зарычав, снова приготовился к нападению. По знаку старшего группы, опасающегося лишнего шума, Ласло поставил регулятор мощности на минимум и взял зверя на мушку. Неслышный выстрел и на крупной лобастой голове появилась крохотная дырочка с обугленными краями. Через несколько шагов он обернулся и увидел ребёнка – тот выскочил из своего укрытия и, не обращая внимания отчаянную жестикуляцию того, кто был вместе с ним, обнял своего лохматого друга и горько заплакал.

"Проклятье!" – расстроился Ласло, поняв, что убил защитника детишек.

– Рид, не знаешь, что именно здесь произошло? – спросил он по интеркому группы, чтобы справиться с угрызениями совести.

– Нет, – ответил звёздный кот, а затем добавил: – Не исключено, что катастрофу устроило движение Возмездия Бурнало. Они же фанатики, а местное население не приняло их религию. Планета подала заявку на вхождение в состав Галактического Содружества и объявила их тайных и явных эмиссаров вне закона.

– Понятно, – вздохнул Ласло. Он оглядел цель путешествия и, прислушавшись к себе и ощущениям Федьки, своего неизменного вадсайского спутника-телепата, уверенно заявил: – Зря тащимся. Там никого нет.

– Мне тоже так кажется, – отозвался Чарцей Сан-диц-Ру, – но мы должны проверить.

– Ну, это святое! – хором проговорили Ласло и Рид-арр-Перев.

Переглянувшись, они дружно ухмыльнулись. Благо, что за шлемами не было видно лица, и звёздному коту никто из сородичей не мог попенять за нарушение приличий.

После "Огненного вихря" парни держались вместе – по службе и в свободное время. Правда, Рид-арр-Перев до последнего упирался и не желал признавать, что они подружились и утверждал, что возится с землянином исключительно по просьбе женщин своей семьи, которые умоляли его присмотреть за неуклюжим обезьяном, чтобы он не попал в беду. Но Ласло, уже привычный к вывертам звёздных кошек, не обижался на товарища.

Спустя некоторое время Рид, шедший позади землянина, тронул его за плечо и кивком указал на группу деревьев. Ласло подключил оптику и, оглядев густые заросли, обнаружил детишек, чью собаку он недавно убил. Они явно следили за разведчиками и крались следом за ними.

– Вот и зачем этот распроклятый режим невидимости, если нас видят все кому не лень? – с чувством вопросил один из разведчиков.

Как и Чарцей Сан-диц-Ру, он был родом с Чулиана – планеты, которая оспаривала пальму первенства у Рамбо.

– А это нужно для того, чтобы ты, Цан Су-Рев-Бо, в полной мере ощутил себя идиотом, коим ты являешься от рождения, – назидательно проговорил Ласло, за что удостоился недоброго взгляда. Он и чулианец не были врагами, просто любили поддеть друг друга.

Естественно, Цан Су-Рев-Бо не остался в долгу и если бы не старший группы, они ещё долго обменивались бы ядовитыми замечаниями.

– Не отвлекаться! – прервал Чарцей Сан-диц-Ру их пикировку и указал на детишек. – Романович, постарайся наладить контакт с малышнёй и заодно проверь, чего вдруг они всполошились.

Действительно, старший из детей сначала от кого-то отбивался, размахивая палкой, а затем схватил младшего за руку, и они пустились наутёк. Ласло бросился следом за ними, попутно выискивая, что могло напугать детей, но кроме симпатичных зверушек, похожих на белок, он никого не увидел.

Что происходит до него дошло только тогда, когда снующие вокруг него пушистые создания слились в единую стаю и целенаправленно двинулись за маленькими беглецами.

"Никак это местные крысы, – догадался он. – Видимо, они здорово расплодились на мертвечине, а теперь жрать нечего вот они и оголодали".

Спеша опередить лавину кровожадных зверьков, землянин понизил температуру внутри комбинезона и перешёл на бег. Когда он догнал детей, старший держал младшего, который безуспешно пытался взобраться по гладкому стволу дерева, похожего на гигантскую берёзу.

Ласло подхватил детей и посадил их на толстую нижнюю ветку, расцвеченную фантастически яркими цветами лиан, а сам повернулся к быстро приближающейся рыже-коричневой лавине. Перебросив бластер со спины на грудь, он настроил его на максимально широкий луч и начал методично выжигать крохотных преследователей. Когда поток зверьков иссяк, он отключил режим невидимости комбинезона и повернулся к детям.

Анализатор выдал, что это генетически близкие особи мужского пола, девяти и пятнадцати лет по галактическому летоисчислению. Оба совершенно здоровые, несмотря на небольшое истощение.

"Что-то не слишком в это верится", – со вздохом подумал Ласло. Для него мальчишки были непривычно маленькими для своего возраста и тощими до эфемерности. "В чём только душа держится. Жертвы Бухенвальда и то выглядели упитанней, чем эти двое". Он с жалостью посмотрел на братьев, которые как два воробья сидели на ветке и не сводили с него глаз, по-птичьи круглых, немигающих, с густой щетиной белых ресниц. Младший жался к старшему, который судорожно сжимал в руках ранее подобранную палку.

На грязных изголодавшихся личиках детей застыл страх, однако Ласло чувствовал их любопытство и осторожное ожидание чуда. Чтобы они успокоились, он снял шлем, но невидимая плёнка силового поля по-прежнему отделяла его от чуждой атмосферы.

– Не нужно бояться, дети, я не причиню вам вреда, – как можно мягче проговорил он в надежде, что коммуникатор правильно передаёт интонации голоса.

– Что вам от нас нужно? – с вызовом спросил старший из братьев и Ласло внутренне поморщился от неприятных носовых звуков незнакомого языка, на фоне которого прозвучал перевод.

– В общем-то, ничего. Просто мы увидели, что вы идёте за нами и решили спросить, не нужна ли вам помощь.

– И чем вы можете нам помочь? – спросил мальчишка с неожиданно взрослой иронией и ткнул палкой в сторону землянина. – Вы вообще кто? Отвечайте!

Удивлённый Ласло приподнял брови: "Неплохо для такого сопляка!"

– Представители Галактического Содружества, – ответил он и признался: – Ищем диверсантов, которые доставили нам кучу неприятностей и теперь скрываются на вашей планете. Точней, мы надеемся, что они здесь, но как таковой уверенности нет. Ведь космос велик и они могут находиться, где угодно.

– Если я укажу вам их местонахождение, вы поможете нашей планете справиться с бедствием? – требовательно спросил юный абориген.

– Боюсь, этот вопрос вне моей юрисдикции.

– Тогда нам не о чем разговаривать. – Мальчишка спрыгнул вниз и протянул руки к младшему брату. – Прыгай, не бойся!… Ну давай же, трусишка! Этот инопланетный урод поджарил кейков и тебе нечего бояться.

"Инопланетный урод? Ладно, какая ни какая, а всё же благодарность", – Ласло ухмыльнулся и снял мальчика с дерева, а затем схватил за шкирку зверька, который безбоязненно взбирался по штанине его комбинезона. Он посадил его на перчатку и поднёс к лицу. В отличие от земных крыс зверёк не вызывал у него омерзения, скорей наоборот.

– Вот и куда ты лезешь? – вопросил он, укоризненно глядя на пушистого очаровашку с забавной курносой мордочкой, и его поневоле начали одолевать угрызения совести. – Прости, малыш, за геноцид, но уж очень вы напористые. Когда нацелитесь поесть, то аппетит вам может испортить только ИПР-бластер, а он, к твоему сведению, куда мощнее, чем ядерная боеголовка.

Звёрек мелодично зафыркал, а затем преспокойно уселся у него на ладони и взялся намывать круглые ушки, украшенные пышными рыжими кисточками.

– Это кейко? – засомневался Ласло и повернулся к братьям, которые не спешили уходить. При виде зверька на их личиках промелькнул неприкрытый страх.

"Судя по реакции детей это действительно местные крысы", – с сожалением подумал землянин. Он погладил зверька по шелковистой блестящей шёрстке и присел, собираясь отпустить его на волю.

– Убей его, а то он приведёт остальных! – закричали мальчишки и старший замахнулся палкой, которую не выпускал из рук.

– Нет! – Ласло поспешно заслонил зверька перчаткой и, подняв голову, миролюбиво улыбнулся. – Даже кейко заслуживает права на жизнь. Ведь он один и не представляет собой угрозы. Насчёт того, что он приведёт остальных, это всё байки. Не будут же они всей популяцией гоняться за двумя мальчишками, в которых и есть-то нечего. Правда, малыш?

Выпрямившись, он посадил зверька на дерево и внимательно посмотрел на старшего из братьев.

– Думаю, тебе есть, что сказать. У меня мало времени, потому давай без лишних церемоний перейдём к делу.

На личике мальчика промелькнула сложная гамма чувств, не поддающиеся расшифровке. Он посмотрел на кейка, который сидел на ветке и с мелодичным свистом усердно намывал мордочку, а затем на землянина.

– Я помогу вам, а вы должны помочь нашей планете, – по-прежнему стоял он на своём.

– Прости, малыш, но ты не по адресу. – Ласло надел шлем и опустил лицевой щиток. – Я и мои товарищи всего лишь вояки и ничего больше.

– Без нас вы не найдёте тех, кого ищете!

– Я не могу отвечать за действия Галактического Содружества. Если хочешь, я постараюсь что-нибудь сделать для вас с братом, но это всё, что в моих силах.

– Нет! Вы обязаны помочь всем, кто выжил на Кшансэ! – воскликнул мальчик и часто замигал. – Прошу вас, помогите! Вы обязаны нам помочь! Ведь вы же сказали, что вы из Галактического Содружества!

– Мы оперативники Внешней разведки и не решаем вопросов, связанных с политикой.

– Внешняя разведка?! – просиял мальчишка. Он запустил руку за пазуху и разжал пальцы. На его ладони лежал прозрачный кристалл. – Вы обязаны помочь нашей планете. Ведь мы входим в Галактическое Содружество! – Юный абориген напустил на себя торжественно-серьёзный вид. – Господа, я требую незамедлительной помощи нашей планете, иначе я подам жалобу в Совет Содружества.

– Вы подали заявку на вступление, но это не значит, что вас приняли в Галактическое Содружество, – возразил ему Ласло.

На всякий случай он просмотрел информационный блок Совета и иронично фыркнул. "Кажется, Кшансэ крупно повезло. Бюрократы не стали вдаваться в подробности и общим чохом завизировали прошения о вступлении, за что им теперь придётся расплачиваться полновесными кредитами".

– Ты прав, малыш. Как члены Галактического Содружества, вы имеете полное право на гуманитарную помощь. Ну и ты будь добр, в свою очередь помоги нам найти тех, кто погубил вашу планету.

– Что?! – Мальчик поднял голову, стараясь рассмотреть лицо за шлемом. – Так это криайды всё устроили?

– Не могу утверждать на все сто процентов, но это в духе членов Возмездия Бурнало, которых вы зовёте криайдами. Они вполне могли отомстить за то, что им было велено убираться с вашей планеты.

По лицу мальчика прошла странная судорога, и хотя Ласло был не силён в физиогномике данного вида инопланетян, он догадался, что это означает. Юный абориген был вне себя от горя и гнева.

– Тогда я помогу вам в любом случае, и не важно, окажете вы нам помощь или нет. Я должен отомстить этим негодяям за гибель наших родичей. – Мальчик взял младшего брата за руку, который после его слов захлюпал носом. – Не смей распускать нюни, чкайр! – приказал он, но не выдержал и, закрыв лицо локтём, сам беззвучно плакал.

Ласло посмотрел на товарищей, которые знаками просили его поспешить, и тронул мальчика за плечо.

– Мы обязательно накажем тех, кто убил ваших родителей, а сейчас идём. Скоро стемнеет и нам лучше поторопиться.

Когда они подошли к остальным разведчикам, Чарцей Сан-диц-Ру включил фонарик и указал детям на две большие коробки, доверху заполненные баночками с пёстрыми этикетками.

– Консервы просрочены, но ещё не испортились, потому их можно употреблять в пищу, – сказал он и, открыв, вручил им по банке с ярко-зелёным содержимым. – Вот, держите. Думаю, вам не мешает подкрепиться.

Ребятишки переглянулись, а затем схватили угощение и бросились к ближайшим домам.

– Эй, вы куда? – дёрнулся было Ласло за ними, но наставник его удержал.

– Не ходи! В культуре Кшансэ не принято, чтобы посторонние присутствовали при трапезе.

Когда банка почти опустела, Кшар Первый глянул на кейка, крутящегося около его ног, и бросил ему небольшой кусочек.

– Ешь, паразит! Это тебе в благодарность за то, что вы спасли нас от голодной смерти.

– Мы больше не будем ловить кейков? – спросил Кшар Второй. Следуя примеру брата, он тоже поделился едой со зверьком.

– Не знаю, – ответил старший. – Посмотрим, на сколько нам хватит консервов. Если что, то кейки снова выручат нас своим мясом или приведут к еде. Главное, не попасть под их миграционную волну и не нарваться на кейко-проводников, как вышло в этот раз. Потому смотри себе под ноги, если не хочешь, чтобы они заживо обглодали тебя до костей, – предупредил он брата грозным голосом.

– Хорошо, – смиренно проговорил младший мальчик и с боязливым видом погладил зверька по спинке.

– Прости, кейко! Я нечаянно наступил на твоего друга. Даю слово чести, я не хотел его убивать.

Храбрый малыш ловко взобрался по его лохмотьям и заглянул в банку. Обнаружив, что она пуста, он разочарованно свистнул и спустился вниз.

Зверёк был не один, а с несколькими товарищами, которых мальчики называли кейко-проводниками. Отличить их от остальных кейков не составляло особого труда: внешне они были значительно крупней, чем их сородичи. Будь среди разведчиков ксенобиолог, специалист по внеземным формам жизни, он сразу заметил бы и другие признаки, говорящие о том, что у людей на Кшансэ появились конкуренты. Мальчики не зря опасались кейко-проводников, они действительно могли позвать сородичей на помощь, и это была страшная сила, в чём землянин уже успел убедиться на собственном опыте.

После недолгой беседы с детьми Чарцей Сан-диц-Ру отметил указанное ими месторасположение террористов и в знак благодарности осторожно пожал тонкую ручку Кшара Первого, который оказался старшим сыном последнего президента объединённых государств планеты Кшансэ. Перед тем как снова двинуться в путь, разведчики отправили рапорт на корабль-носитель, который ждал их на орбите, и договорились с юными аборигенами, каким образом спасатели из Галактического Содружества свяжутся с ними по прибытии.

Следуя указаниям Кшара Первого, разведчики вышли к большому железнодорожному узлу. До места, где базировались террористы, было довольно далеко и они надеялись найти здесь подходящее средство передвижения. Конечно, предпочтительней был бы самолёт, но ближайший аэродром находился слишком далеко. Цан Су-Рев-Бо, имеющий опыт общения с древней рухлядью, отправился на поиски средства передвижения, остальные девятнадцать разведчиков остались ждать его на станции.

На пришедшей в запустение платформе было холодно, пусто и темно. Оглядевшись по сторонам, Ласло поёжился от чувства бесприютности и неясной тревоги. Он снова подключил прибор ночного видения, но от этого не стало лучше. В его призрачном свете замершие железнодорожные составы, и вздыбленные металлические конструкции казались притаившимися монстрами.

Острое ощущение опасности, проецируемое Федькой, застало землянина врасплох. Оно с такой силой ударило его по нервам, что вместо предупреждения у Ласло вырвался бессвязный крик. К счастью, Чарцею Сан-диц-Ру этого хватило, и он успел включить защитное поле, которое спасло разведчиков от неминуемой гибели.

Члены Возмездия Бурнало не стали дожидаться, когда их обнаружат, и ударили первыми. Тройка флайеров по очереди заходила на цель и поливала платформу с разведчиками непрерывным огнём. Зная, что силовая плёнка долго не выдержит, они пробили уцелевшее под ними асфальтовое покрытие и по знаку Чарцея Сан-диц-Ру шестеро лучших стрелков спрыгнули вниз.

Ласло и Риду достался второй флайер.

– У нашего объекта защита слабей, чем у двух остальных! – повысил голос землянин, стараясь перекричать помехи, возникшие из-за мощных разрядов, бьющих в защитное поле.

– Устаревшая модель? – донеслось до него сквозь непрекращающееся шипение и треск в наушниках.

– Да! Берём движок или есть другие предложения?

– Это атмосферный аппарат, потому проще сбить балансировку! Целим в середину правого крыла, тогда ему долго не продержаться в воздухе! – выкрикнул Рид и предупредил: – Учти, нужно ударить, когда он пройдёт непосредственно над нами, тогда суммарный импульс будет максимальной мощности!… Не спеши, пусть зайдёт на второй круг! Если повезёт, то уложим зверя с первого выстрела!

– Договорились, умник! – В знак того, что понял, Ласло шлёпнул товарища по шлему и взял приближающегося врага на прицел.

Неожиданно сознание землянина совершило странный фокус. Он увидел вражеский флайер в мельчайших подробностях и его руки сами собой перевели прицел на самое уязвимое место правого крыла – туда, где располагался датчик балансировки, который позволял удерживать аппарат в воздухе даже при значительном повреждении, включая частичную потерю крыла.

"Федька, твоя работа? – мысленно вопросил он вадсайского телепата, и в подтверждение его окатило радостной волной. – Спасибо, колючка! Я уж думал, что ты забыл основную профессию и прочно обосновался в шкуре ежа".

– Рид! – позвал он напарника. – Подключись ко мне! Видишь, куда я нацелился? Бей в это же место!

Звёздный кот повернул к нему голову и, замерев на мгновение, согласно кивнул.

Расчёт оказался верным. Синхронный выстрел и намеченная жертва рухнула вниз. При ударе о землю флаер террористов рассыпался, обдав защитный купол разведчиков многочисленными осколками. Находящиеся на платформе издали радостный вопль, а Чарцей Сан-диц-Ру заглянул в связующую команду дыру и с укоризненным видом постучал себя по шлему, мол, думать нужно. Действительно, ещё немного и сбитый флаер упал бы прямо на головы разведчикам, грозя их сплющить. В плане кинетики портативное защитное поле имело существенный недостаток: пулей его было не пробить, но оно пружинило под воздействием крупных масс.

Остальные стрелки действовали не столь успешно, но и им было чем похвастаться. Оставшиеся два флаера террористов тоже получили повреждения. Перед тем как они ушли, Ласло воспользовался способностями Федьки, вдруг вспомнившего, что он фотонный прицел, и подсадил на корпус замыкающего флаера маячок, который указал разведгруппе точное местонахождение базы террористов. Практически оно совпадало с теми координатами, которые они получили от Кшара Первого, разница в несколько километров была абсолютно несущественной.

Цан Су-Рев-Бо, с которым была потеряна связь во время нападения, вопреки опасениям, оказался жив. С довольной миной на окровавленной физиономии он подогнал древний паровоз, и разведчики забрались в деревянный вагончик, густо обвитый вездесущими лианами. Путь был свободен и музейный экспонат, набирая скорость, бодро помчался вперёд.

Разведгруппе повезло, никто из оперативников не погиб. Нанесённый урон исчерпывался ожогами средней тяжести. Больше всех пострадал чулианец Цан Су-Рев-Бо, у которого была пробита голова и серьёзный ожог руки с проникающим ранением.

После оказания медицинской помощи разведчики подсчитали убытки в вещмешках и, перераспределив запасы, разбрелись по отсекам вагона.

Уставший до чёртиков Ласло сел напротив напарника – судя по виду, Рид чувствовал себя не лучше – и выложил на щербатый столик свой вечерний рацион, состоящий из банки разогретого мяса с овощами, булки и чашки тёплого витаминизированного напитка. "Приятного аппетита!" – буркнул он и, получив ответное пожелание почему-то на языке звёздных кошек, достал складную вилку. После недавних треволнений еда показалась ему довольно безвкусной, хотя в другое время он ел консервы с удовольствием. Диетологи поработали не только над их полезностью, но и постарались придать им вкус и аромат исходных продуктов.

Банка опустела почти мгновенно и Ласло, чтобы приглушить проснувшийся голод понемногу общипывал булку, оставленную на десерт.

Конечно, до чувства сытости было далеко, и всё же скудный ужин подействовал на него умиротворяющим образом. Мерный стук колес вызывал иллюзию, что он у себя дома, на Земле, и его неудержимо потянуло в сон. Он положил вещмешок под голову, собираясь последовать примеру опытных оперативников, но хмурая физиономия Рида, упорно разглядывающего темноту за мутным стеклом, заставила его передумать.

– Эй, народ! – окликнул Ласло такую же пару новичков, сидящих от них через проход. – Не хотите перекинуться в картишки? – предложил он.

Сержант, выходивший по надобности, проходя мимо приподнявшегося Чарцея Сан-диц-Ру сделал ему знак, что с новичками всё в порядке и тот, зевнув, с чистой совестью смежил веки. Когда он в следующий раз открыл глаза, кроме дежурного, все уже спали.

Паровоз остановился, когда край неба посветлел. Разведчики спрыгнули на землю и двинулись к базе террористов.

Не выспавшийся Ласло был зол на всех и вся. Непрестанно зевая на ходу, он проклинал всех религиозных фанатиков на свете и заодно Совет Галактического Содружества, который запрещал наносить удары из космоса из боязни вызвать неудовольствие аборигенов, которые могли пострадать во время обстрела.

18. Разведка боем

Специальное оборудование и комбинезоны-хамелеоны новейшей модификации позволяли разведчикам оставаться невидимыми. Правда, местность, по которой они шли, ещё не успела зарасти лесами и до самого горизонта тянулись пришедшие в запустение поля, колосящиеся разноцветными сорняками. На них разведгруппа была как на ладони, потому они старались не оставлять видимых следов, которые могли засечь воздушные шпионы.

– Как думаешь, террористы уже знают, что мы здесь? – спросил один из новичков, поравнявшись с землянином.

– Думаю да. Они засекли нас и наверняка отслеживали на железной дороге.

– Аборигены тоже ею пользуются, – возразил Цан Су-Рев-Бо. – Значит, есть надежда, что нас не заметили.

– Ну конечно! – фыркнул Ласло. – Все члены Возмездия Бурнало поголовно страдают тяжёлой формой кретинизма. После того, как они обстреляли нас на станции, они ещё не поняли, что это мы едем к ним в гости. Похоже, через дыру в башке у тебя, Цан, улетучились последние мозги.

– Так это не настоящая база, а обманка? – разочарованно протянул Микава, ещё один из четверых новичков в группе Чарцея Сан-диц-Ру. Как и Ласло с Ридом, они тоже были призваны в паре и как две капли воды походили друг на друга, хотя не были ни близкими, ни дальними родственниками.

Ласло пожал плечами.

– Кто его знает. Ясно одно, террористы тянут время и пока не трогают нас, хотя у них была масса возможностей, чтобы устроить нам очередную взбучку. Если рассуждать логически, то они уже должны были смыться с Кшансэ.

– Тогда чего мы туда прёмся, если там уже никого нет?

– Это ты не у нас спрашивай, а у командира, – фыркнул Рид-арр-Перев.

– И всё же, – не унимался Микава, – вдруг там находится настоящая база?

– Тогда вызовем подмогу с орбиты. Или ты нацелился в одиночку её захватить? Дерзай, малыш, – съязвил Рид. – Эй, Романович! Как ты там говоришь, безумству храбрых поём мы песню?

– Ну да, как-то так. Правда, не уверен, что это за песня. Скорей всего, отходная молитва, – ответил землянин и обиженный Микава замолчал.

Миновав лесополосу, разведчики свернули на узкую асфальтовую дорогу, затем прошли по деревянному мосту, переброшенному через речку, и поднялись на взгорок. На месте, где должна была находиться база Возмездия Бурнало, лежал крупный сельскохозяйственный комплекс, со стройными рядами длинных низких построек, предназначенных для содержания скота.

– Неужели это не фантом, а настоящий жилой посёлок? – спросил неугомонный Микава при виде фигурок аборигенов, мелькающих на полях и между домами.

– Скорее всего, что там действительно находятся кшансианцы, – ответил ему опытный оперативник. – Ведь фанатики не дураки. Они знают, что при таком раскладе мы гарантированно не нанесём удар из космоса.

– И это крайне глупо, – проворчал Ласло. – Как будто наземная заварушка обойдётся без жертв среди местного населения.

– Отставить разговоры! – рыкнул Чарцей Сан-диц-Ру. – Демоны хаоса! Они выпустили пух! Цан и Вимс, вперёд, остальным держаться рядом! Они откроют проход в защитном поле, и у вас будет десять секунд, чтобы войти внутрь!

Разведчики со всех ног бросились к комплексу. "Пух" на их сленге означал облако нанороботов, которые были самым простым и эффективным средством борьбы с невидимым противником. Как пчелиный рой они густо облепляли комбинезон, а затем спекались в единую массу и превращали его в саркофаг.

Выжигая на своём пути "пух", который больше походил на летящие семена одуванчиков, Цан и Вимс первыми достигли купола защитного поля и достали новейший прибор, разработанный в лабораториях Внешней разведки. Нейтрализатор проделал дыру в силовой плёнке, достаточную, чтобы сквозь неё мог протиснуться взрослый человек и разведчики, стремясь уложиться в отведённое время, мгновенно проскользнули внутрь купола, окружающего местоположение террористов.

Цан Су-Рев-Бо, шедший последним, схватил нейтрализатор и еле успел протиснуться вслед за остальными. Уткнувшись в спины замерших товарищей, он поднял голову и громко выругался. Разведчиков окружала толпа детей, за которыми стояли террористы с бластерами.

Но это были ещё не все неприятности. Над возделанными полями висела громадная туша межгалактического корабля-носителя, а немного поодаль находилась площадка, на которой стояло не меньше сотни космических истребителей, среди которых ползали роботы, проверяющие их боеспособность, и расхаживали люди, присматривающие за процессом.

Один из террористов вышел вперёд расступившейся толпы детей. Это был подтянутый рыжеволосый мужчина в щеголеватом чёрном мундире. Судя по знакам отличия, в иерархии Возмездия Бурнало он имел ранг полковника. Заложив руки за спину, террорист внимательно оглядел то место, где находились угодившие в засаду разведчики.

– Сдать оружие! – приказал он и язвительно добавил: – Или законники изменят своим принципам и расстреляют несчастных детей? Что ж, такой вариант нас тоже устроит.

– Надеетесь, что тогда пресса поднимет шум, и самые трусливые члены Содружества испугаются милитаристских наклонностей нашего ведомства и начнут разбегаться?

Узкие губы полковника скривились в неприятной улыбке.

– Вот видите, вам даже не нужно ничего объяснять.

Скрываться больше не имело смысла, и Чарцей Сан-диц-Ру, подавая пример своим людям, отключил режим невидимости комбинезона и положил оружие на землю.

– Люблю, когда противник проявляет благоразумие. – Полковник придирчиво оглядел обезоруженных разведчиков, и на его лице промелькнуло одобрение. – Господа, вы не представляете, как мне жаль, что такой прекрасный материал принадлежит Внешней разведке, а не нам, но мы всегда рады новым братьям. Присоединяйтесь, командир, и святой Бурнало дарует вам своё благословение.

– Спасибо за столь лестное предложение, но мы, в отличие от вас, не убийцы, а защитники мирных граждан.

– Высокие чувства, – полковник глянул на экран наручного ридера, – майор Чарцей Сан-диц-Ру, но у вас в корне неверная позиция. Слабые должны уповать на милость Атума и не роптать на свою судьбу. Если они такими уродились, значит, такова Его воля. Майор, вам не приходило в голову, что ваше вмешательство в жизнь простых людей отнюдь не благо? Ведь избавляя божье создание от предназначенных ему страданий, вы лишаете его прощения в загробной жизни.

– Типичная аргументация религиозных фанатиков. Страдай и терпи, и после смерти тебе воздастся.

– Совершенно верно. Я рад, что вы всё правильно понимаете, – отозвался полковник и, повинуясь его взгляду, один из солдат террористов подал ему трофейный бластер.

Насторожившийся Чарцей Сан-диц-Ру по внутренней связи приказал разведчикам подключить максимальный режим защиты и быть готовыми к действиям по экстренной схеме, но только в крайнем случае. "Ждать моей команды! Кто до этого сдвинется с места, лично откручу голову!" – сказал он, перед тем как отключиться.

Готовясь вступить в переговоры, командир разведгруппы убрал затемнение лицевого щитка и шагнул к террористу.

– Вряд ли нам, военным, есть смысл вести богословские споры, – осторожно проговорил он.

– Истинно глаголете, майор, у нас с вами другая задача. Да и святой Бурнало как-то сказал: "Братья мои, если еретики упорствуют в своих заблуждениях, не обманывайте себя ложной надеждой. Не мечите бисер перед свиньями".

Оправдывая опасения Чарцея Сан-диц-Ру, полковник повертел ИПР-бластер в руках, а затем направил его дуло на разведчиков и ударил по ним узконаправленным лучом. Зеркально блеснувшие комбинезоны отразили смертоносное излучение, и на его лице промелькнуло разочарование.

– Тяжёлый. Центровка луча отвратительная, да и мощность меньше, чем у наших. Я ожидал чего-то большего от хвалёного ИПР-бластера. Если его преимущества исчерпываются только длительностью работы зарядной батарейки, то слухи о его преимуществах сильно преувеличены.

Готовые взорваться действием разведчики перевели дух – ожидаемой команды не последовало, и сдержаться им было нелегко. Все как один, они возблагодарили разработчиков, которые предусмотрели индивидуальную настройку ИПР-бластера на искусственную нервную сеть хозяина, без чего он имел слабую центровку и работал на минимальной мощности.

С пренебрежительной миной на лице полковник швырнул ИПР-бластер себе за спину, который поймал всё тот же солдат, и пленных разведчиков повели к строениям, стоящим отдельно от посёлка аборигенов.

Перед уходом Ласло обернулся и увидел, как прятавшиеся до этого взрослые кшансиацы похватали детей и бросились по домам. В его память врезалась тоненькая босоногая девочка, которая прижимала к себе крошечного малыша. Один из проходящих мимо террористов, забавляясь, нацелил на неё палец, и она испуганно замерла на месте. Услышав "паф!" и громкий хохот она вскрикнула и, как ветер, помчалась по пыльной дороге. Робкая кшансианка напомнила ему Вайду, и он мрачно подумал, что это не к добру. Дальнейшие события показали, что предчувствия и на этот раз его не обманули.

Разведчиков привели в двухэтажное здание и сначала заперли в общей камере, а затем с интервалом в двадцать минут начали уводить по одному. Когда настала очередь землянина, его протащили по коридору, а затем впихнули в комнату и усадили на специальное оборудованное место. После фиксации при помощи шлема и наручников, кресло с высокой спинкой, стоящее напротив, повернулось, и Ласло оказался лицом к лицу с незнакомцем, который сидел с закрытыми глазами.

– Ну, и кто здесь у нас? Похоже, так называемая константа, – протянул он ленивым тоном. – Что ж, это облегчает дело. С сознанием морфов работать сложней.

"Никак мне выпало сомнительное удовольствие лицезреть одного из мнемосов", – подумал Ласло. Чтобы понять, с кем имеет дело, он пригляделся к умному тонкокостному лицу юноши и неожиданно понял, что тот значительно моложе, чем ему показалось вначале. Положившись на свой богатый опыт, он решил, что ему не больше шестнадцати лет.

Мнемос весело оскалился.

– Вижу, вы догадались, кто я такой. Ничего, скоро вся лишняя информация улетучится из вашей головы. Это я вам обещаю.

"Тщеславный щенок, ничего у тебя не выйдет!" – рассердился землянин, уверенный, что если постарается, то сможет противостоять мнемосу.

– Самонадеянный дурак! – По-прежнему не открывая глаз, юноша выпрямился в кресле. – Все вы так думаете, а потом даже не догадываетесь, чего именно лишились… – Внезапно он замолчал, и на его лице промелькнуло недоумение. – Надо же, кто-то уже рылся в этой черепушке! Интересно, чья это работа? Почерк явно женский, но что-то я не узнаю его обладательницу.

Мнемос распахнул глаза, и Ласло стало нехорошо при виде знакомых серо-голубых глаз.

"Сука! – с тяжёлым гневом подумал он, догадавшись, откуда взялись провалы в памяти. – Увижу, убью!"

– Как её зовут? – заинтересованно спросил юноша, и невольно отшатнулся, натолкнувшись на горящий яростью взгляд землянина, разительно контрастирующий с его совершенно спокойным лицом.

– Будешь много знать, окончательно состаришься, – процедил Ласло и предельно сосредоточился.

"Действуй, Федька!" – мысленно приказал он и вадсайдский телепат подключил его к эмоциональной сфере мнемоса. В отличие от того же фокуса с Вайдой, памятной ему мешанины не возникло и он расслабился. Эмоции, испытываемые мнемосом, были гораздо спокойней и, самое главное, понятней.

"Сейчас в меня закачают лошадиную дозу снотворного. Федь, можешь что-нибудь сделать, чтобы я не отключился и при этом мелкий гад не заметил, что я бодрствую?"

Своими способами маленький телепат дал ему понять, что может, и Ласло полностью сосредоточился на своих ощущениях. Он расслабился и, находясь на грани сна и бодрствования, впал в странное состояние – ему привиделось, что он разглядывает собственный мозг со стороны, причём, в значительном увеличении. Этим внутренний сервис не исчерпывался, и когда началось вражеское вторжение, оно приняло для него зримую окраску. Импульсы мнемоса, атакующие синапсы нейронов в его сером веществе, были отмечены красным цветом, а его воинство, как положено, светилось ровным зелёным цветом. Некоторое время землянину удавалось сдерживать натиск захватчика, но тот был слишком опытен, чтобы он мог ему противостоять.

"Чёрт! Что же делать? Чтобы не потерять воспоминания, нужна их копия, но как это сделать?" – встревожено подумал Ласло, видя, что участок мозга, подвергшийся атаке извне, замигал прерывистым зелёным цветом. Медлить было больше нельзя и он, положившись на интуицию, перевёл взгляд на симметричный участок, который лежал в правом полушарии и, судя по ощущениям, был совершенно свободен. Молясь, чтобы всё получилось, он предельно собрался, и перед его внутренним взором промелькнули события, предшествующие захвату разведгруппы террористами Возмездия Бурнало и то, случилось с ними позже. Прежде всего, он отчётливо представил себе летящий "пух", проникновение в купол, громадную тушу галактического корабля-носителя, аэродром с истребителями и встречу с мнемосом. Лишь после этого он позволил себе вернуться к более подробным воспоминаниям.

Неизвестно, кто из богов откликнулся, но намеченный участок мозга изменил свою конфигурацию и Ласло понадеялся, что у него всё получилось. Догадываясь о замысле противника, он снова обратился к своему верному помощнику: "Фёдор, окажи ещё одну услугу. Не хочу, чтобы моё поведение после пробуждения вызвало подозрения у мнемоса или у террористов. Можешь сделать так, чтобы я с некоторой задержкой вспомнил о том, что действительно произошло?"

Как выяснилось впоследствии, маленький телепат добросовестно исполнил его пожелание.

Замысел террористов был прост. Разведгруппа должна была уйти, убеждённая, что под защитным куполом нет ничего достойного внимания. Юный кукольник не только подчистил им мозги, но и позаботился о достоверности дальнейшей постановки.

Разведчики, позабывшие о предшествующих событиях, вновь оказались внутри защитного купола. Но на этот раз они не увидели ни толпы детей, ни корабля-носителя, ни стройных рядов истребителей. В посёлке аборигенов тоже было пусто. Единственно, где наблюдалась жизнь это на заасфальтированной площадке, приспособленной под аэродром. Там стояли пять флайеров, вокруг которых зачем-то топтались около ста вооружённых террористов. Кто-то позади них повелительно выкрикнул и они, стреляя, нестройной толпой побежали в направлении разведчиков.

По приказу Чарцея Сан-диц-Ру часть группы взяла на себя технику, остальные – живую силу противника. Когда с тем и другим было покончено, разведчики двинулись в обратный путь, к железной дороге.

– Демоны хаоса! Что это было, может мне кто-нибудь объяснить? – проговорил Цан Су-Рев-Бо, которому не давал покоя только что состоявшийся скоротечный бой. Он нюхом чувствовал, что с ним что-то неладно.

Действительно, членов братства Возмездия Бурнало было в пять раз больше, чем разведчиков, и тем не менее они не оказали им сколь-нибудь достойного сопротивления. При приближении они разбегались и старались спрятаться.

– Странно всё это. Раньше террористы всегда бились до последнего и никогда не убегали с поля боя, а эти трусливо поджали хвост, – поддержал чулианца другой опытный оперативник.

– Может, большинство из них были новички? – заметил Цан Су-Рев-Бо. – Наши стажёры тоже неизвестно как бы себя повели, попади они в острую ситуацию, да ещё без присмотра старших.

– Заткнись, Цан, – буркнул Ласло, у которого дико болела голова. – Новички они или нет, но если ты не заметил, они успели подбить нам половину группы, причём, самую опытную.

"Ещё одна необъяснимая странность в цепи остальных. Новички и все, кто недавно служит во Внешней разведке, почему-то уцелели, а вот "старички" почти все получили ранения, – мрачно подумал он и посмотрел на командира группы, которому досталось больше всех. Чарцей Сан-диц-Ру был без сознания, и разведчики посменно несли его на носилках.

– Да ладно вам! Главное, что мы своё дело сделали, – проговорил Микава, бодро вышагивающий рядом с Ласло. – Давайте сообщим на орбиту, что на Кшансэ базы нет, и пусть нас заберут.

– Пока мы не проверим две другие точки, мы никуда не улетим, – прохрипел очнувшийся Чарцей Сан-диц-Ру. – Доберёмся до схрона, там подлечимся и двинем дальше, – добавил он и снова потерял сознание.

Тайно подсаженные "жучки" позволяли наблюдать за разведчиками, идущими к железной дороге, и мнемос со скучающим выражением на лице периодически поглядывал на обзорный экран. Услышав слова командира разведгруппы, он оживился.

– Вот и замечательно! Это как раз то, что нужно.

Полковник, тоже находящийся в рубке галактического корабля, недовольно скривился.

– Я просил тебя о другом. Если дальше так пойдёт, то…

– Я дал тебе время! – возвысив голос, перебил его юноша. – Пока они ходят к двум другим точкам, ты успеешь отладить системы корабля и дать дёру с планеты, которая стала для тебя ловушкой. Так какого чёрта ты цепляешься ко мне? Я тебе не грёбаный волшебник. В такие короткие сроки подчистить мозги двадцати тренированным парням и сплести для них более или менее достоверную иллюзию уже само по себе настоящее чудо.

– Что ж, придётся поверить тебе на слово. – Пройдясь по капитанской рубке корабля, Лейден Брайтон остановился напротив мнемоса и со значением похлопал по ладони рукояткой хлыста, с которым никогда не расставался. – Малыш, старайся не разочаровывать святого Бурнало. Он не прощает ошибок. Если вызовешь его гнев, тебя никто не спасёт.

– Аминь! – отозвался юноша и его глаза недобро сузились. – Не забывайся, Брайтон, а то я могу воспринять твои слова как угрозу. Не приведи Господь, вашей банде ошибиться и перейти нам дорожку, тогда никакой святой Бурнало вам не поможет.

Лицо полковника судорожно дёрнулось, но он всё же сумел подавить гнев и выжал из себя примирительную улыбку. Андрэ Кортиусу было всего шестнадцать, но он держался с уверенностью взрослого мужчины и выглядел значительно старше своих лет. Самое главное, что он был опасен, как ядовитая змея. Во всяком случае, так утверждала вездесущая молва.

– Не сердись, малыш! Внешняя разведка заловила меня со снятыми штанами. Естественно, я немного нервничаю.

– Разве я не понимаю? – усмехнулся юноша и поднялся из-за пульта. – Вообще-то, я спешу, и с остальным тебе придётся разбираться самостоятельно.

– Ступай, малыш! Ты мне больше не нужен, – проговорил Брайтон с королевской снисходительностью в голосе и, не удержавшись, злорадно добавил: – Извини, что не могу дать тебе флайер. Сам понимаешь, если придётся прорываться, то каждая машина будет на счету.

– Ничего. Я уйду, как пришёл. – Юноша ухмыльнулся. Чувства полковника были для него открытой книгой. – Не беспокойся, папочка! Я буду предельно осторожен, да и ты побереги себя. Не переусердствуй, обращая туземцев в истинную веру. Помни, что медицина не всесильна.

– Ты это на что намекаешь? – прорычал Брайтон.

– Всего лишь хочу напомнить, что от некоторых ядов нет противоядия,- невозмутимо ответил юноша и, полюбовавшись на ритмичную смену окраски полковничьей физиономии, спокойно добавил: – До встречи, папочка, и давай обойдёмся без крайностей. Попридержи своих горилл, если не хочешь неприятностей.

Взбешённый Брайтон смерил наглого мальчишку многообещающим взглядом, но не стал испытывать судьбу. Слава, идущая о мнемосах, приписывала им чуть ли не сверхъестественные способности: кое-кто поговаривал, что они в одиночку могут положить до ста вооружённых человек.

Легенды как всегда преувеличивали, и Кортиуса порадовала осторожность полковника, не он не подал вида. Держа марку, он с издевательским видом козырнул своему нервному оппоненту и вышел в коридор. Встречные при виде мнемоса опускали глаза и, крестясь, спешили убраться с его пути.

Страх овечек святого Бурнало одновременно льстил и раздражал юношу. В глубине души он всё ещё оставался ребёнком, и ему хотелось, чтобы окружающие его любили, а не боялись. "Глупец! – подумал он с несвойственной его возрасту горечью. – В твоей грёбаной жизни нет места ни гневу, ни радости. И уж тем более в ней нет места любви".

У границы купола ему встретилась та же кшансианка с ребёнком, которая запомнилась Ласло. Она безуспешно искала выход на волю и, заметив чужака, замерла на месте, устремив на него круглые от страха глаза.

Девушка была его ровесницей и вдобавок прехорошенькая, и Кортиусу вдруг стало её жаль, он видел, как полковник обращает туземок в свою веру. Уходя, он оставил нейтрализатор, который был на порядок лучше, чем у разведгруппы, и спустя некоторое время оглянулся – из-под купола тянулась непрерывная цепочка кшансианцев. Когда возникал очередной разрыв в силовой плёнке, девушка и ещё несколько молодых людей помогали старикам и детям выбраться наружу.

"Надо же! Я думал, что девчонка обычная трусиха, а она оказалась настоящей патриоткой. Значит, Внешняя разведка получит ещё один подарок от меня, в качестве компенсации за предстоящий ущерб", – усмехнувшись, юноша с лёгким сердцем направился к спрятанной поблизости авиетке. Лёгкая и маневренная космическая яхта была того же класса, что и "Птица удачи".

Возвращение воспоминаний ознаменовалось дикой головной болью. Ласло тихо взвыл и затребовал у ИНС ввести ему дозу обезболивающего лекарства. Как только его отпустило, он остановил разведгруппу и после короткой перепалки с чулианцем заставил его проверить каждого из них на предмет подслушивающих устройств.

При виде горки "жучков", извлечённых из самых разнообразных мест, включая их собственные тела, разведчики вопросительно уставились на землянина. Они ожидали объяснений, но те последовали лишь после того, как крохотные шпионы были распылены на атомы, и вадсайский телепат подтвердил, что всё чисто. Тогда Ласло сжато поведал о том, что произошло на самом деле. Как только он упомянул мнемоса, скепсис разведчиков резко пошёл на убыль, да и подслушивающие устройства говорили сами за себя. Они обсудили ситуацию и решили, что нет резона возвращаться к схрону.

Под действием лошадиной дозы обезболивающих лекарств Чарцей Сан-диц-Ру пришёл в себя и отправил рапорт на корабль. После чего разведгруппа получила приказ вывести мирное население из зоны предстоящего удара. Естественно, при условии, что это возможно.

Помрачневшие разведчики – Ласло не сказал, но они догадались, кого расстреляли под видом террористов – двинулись в обратный путь, но встреча с беглыми кшансианцами облегчила им задачу. До массированного удара с орбиты оставалось слишком мало времени, и они все вместе спешным порядком отправились к железной дороге. К паровозу прицепили несколько вагонов, и он после нескольких рывков всё же сдвинулся с места. Рельсы шли под горку и поезд, набирая ход, покатился прочь от разверзшегося позади огненного ада.

Мощный ракетный удар с орбиты смял защитный купол базы, но корабль террористов включил собственное силовое поле и начал набирать высоту. Апокалипсическая громада рукотворного зверя, ощетинившегося многочисленными выростами, заслонила собой солнце и на земле наступила ночь. Несмотря на то, что кшансианцы были цивилизованными людьми, тьма за окнами вагонов повергла их в ужас. К счастью, они были слишком инертными и до паники дело не дошло.

Поначалу силы Возмездия Бурнало использовали Кшансэ в качестве щита, но затем Внешняя разведка оттеснила их от планеты. Тогда Брайтон рискнул и, невзирая на близость планетарных систем, приказал уйти в гиперпространство, где преследовать его могли только самоубийцы. Но на этом бои не закончились. Внешняя разведка продолжала гоняться за истребителями террористов, которые не успели вернуться на борт своего корабля-носителя, и кшансианцы не скоро перестали вздрагивать и жаться друг к другу, когда случайные снаряды с громким шипением ударяли в защитное поле, выставленное разведгруппой над поездом.

В вагоне было тесно, но Ласло всё же протиснулся к кшансианке с ребёнком и протянул ей кружку с водой.

– Не бойтесь, это дистиллированная вода. Конечно, ею не напиться, но жажду можно утолить.

Девушка попробовала воду, а затем поднесла её к губам ребёнка.

– Как вам удалось выбраться из купола? – спросил Ласло.

– Нам помог один из криайдов, – чуть слышно ответила кшансианка и поспешно отвернулась, всем своим видом показывая, что не желает разговаривать, и он подумал, что знает почему.

– Не держите зла на нас. Если вы знаете, что такое внушение, то поймёте, что мы не ведали, что творили, когда убивали ваших соотечественников, – проговорил землянин покаянным тоном.

– Почему я должна вам верить?

– А вы не верите? Тогда я не понимаю, почему вы сразу же пошли за нами.

– Разве у нас не был выбор? – с горечью спросила кшансианка.

Ласло стиснул челюсти. Теперь ему были понятны боязливые взгляды женщин и ненависть в глазах мужчин.

– Вы боялись, что мы убьём вас, как убили тех, кого террористы заставили взять оружие и выставили в качестве наших противников?

– Это было не оружие, а муляжи. В вас стреляли криайды, и я не понимаю, почему вы этого не видели.

Кшансианка судорожно вздохнула и повернулась к высоченному чужаку, который подавлял её своим ростом и массой. Преодолев страх и робость, она подняла голову и храбро заглянула в его лицо. Странные глаза необычной удлинённой формы поразили её своей непроглядной чёрнотой и она, вскрикнув, пошатнулась.

Хотя наставники предупреждали, что нельзя контактировать с инопланетянами, не зная, к чему это приведёт, Ласло протянул руку и придержал девушку за локоть. Светловолосая сероглазая чужачка, похожая на невесомый одуванчик, внушала ему жалость и желание защитить.

– Пожалуйста, не бойтесь! Мы не причиним вам вреда, – пробормотал он и посмотрел на окружающих его кшансианцев, а затем перевёл взгляд командира и тот согласно кивнул, давая ему разрешение на контакт.

После мгновенного обдумывания землянин начал свой рассказ со встречи с братьями, Кшаром Первым и Кшаром Вторым. Как только он упомянул Внешнюю разведку, кшансианцы начали переглядываться.

Почувствовав, что атмосфера изменилась и стала более доброжелательной, Ласло оживился. Вскоре сами разведчики с интересом слушали приключенческий рассказ, в котором они же были главными действующими лицами.

Ледок недоверия окончательно растаял, когда кшансианцы поняли, кто такие мнемосы и чем они занимаются. Как выяснилось впоследствии, они знали о гипнозе, но верили в него примерно столько же, сколько земляне в спиритизм.

Задание было выполнено, контакт налажен и сияющий Ласло, окружённый подростками, жаждущими продолжения рассказов о подвигах Внешней разведки (почему-то их служба пользовалась большой популярностью на Кшансэ), с трудом пробился к девушке, забившейся в уголок.

– Простите за беспокойство, но я хотел узнать, как выглядел тот, кто помог вам бежать из плена.

По описанию Ласло узнал мнемоса и, погрузившись в задумчивость, не сразу отреагировал на вопросительный взгляд кшансианки. Сев на пол, он улыбнулся малышу, который проснулся и таращил на него круглые голубые глаза.

– Как зовут вашего брата? – спросил он у девушки, глянув на данные анализатора.

– Тарим Первый, – ответила она и, часто захлопав глазами, спросила, как его имя.

– Романович Владислав Петрович, родом с планеты Земля. Поскольку я незаконный эмигрант, то всем говорю, что моя родина планета Пампаса, которая находится в созвездии Девы, – поведал он заговорщицким тоном. – Прошу вас никому не говорите об этом, а то меня выпрут из Содружества и отправят обратно на родину.

– Разве вы не хотите вернуться домой? – спросила кшансианка, часто хлопая ресницами, что, по-видимому, служило у их расы признаком волнения.

Чисто женская жалость во взгляде растрогала Ласло, но он подавил желание поплакаться и честно ответил:

– Конечно, я хочу домой, но ещё больше я хочу посмотреть на мир, в который мне посчастливилось попасть. – Он бережно взял ладонь кшансианки и бросил быстрый взгляд на её чрезмерно длинные тонкие пальцы, не имеющие ногтей. – Кстати, вы не сказали мне своё имя.

Девушка немного помедлила, прежде чем ответить.

– Саватара, – произнесла она чуть слышно.

– Просто Саватара? – уточнил Ласло, удивившись отсутствию нумерации в её имени, и она неожиданно покраснела.

– Саватара Отщепенка, – чётко проговорила она и с вызовом посмотрела на окружающих её соотечественников, но те сделали вид, что не слышали её слов.

Землянин не стал ничего выяснять у девушки, но когда они добрались до станции, он отвёл в сторонку старшего из братьев Кшаров, которые встречали их на платформе, и взял с него слово, что он присмотрит за Саватарой и её братом. Не удержавшись, он спросил, что означает приставка к её имени, но мелкий поганец уклонился от ответа – мол, он как-нибудь сам разберётся с проблемами своего народа, а чужакам знать о них совсем не обязательно.

Видя, что бывшие пленники сразу же признали Кшара Первого своим лидером, Ласло поверил ему на слово. К тому он заметил заинтересованные взгляды, которые он бросал на Саватару, и это окончательно убедило его в том, что с ней всё будет хорошо.

Перед тем как разведгруппа отправилась в путь, он нашёл девушку, которая теперь всё время находилась в компании братьев Кшар, и поставил перед юными кшансианцами тяжёлый короб с консервами. Затем он достал из лежащего сверху свёртка меховую накидку, и набросил её девушке на плечи.

– У вас на Кшансэ слишком холодно по ночам. Думаю, мой подарок будет не лишним, – проговорил он и, отступив, добавил: – Прощайте, Саватара, и будьте счастливы.

Повернувшись к братьям, он козырнул Кшару Первому и пожелал ему удачи в возрождении нации.

После того как Ласло скрылся в авиетке, на которой прилетел, девушка, не промолвившая ни слова, наконец, дала волю своим чувствам и беззвучно заплакала. Сколько она себя помнила, этот чужак был единственным, кто отнёсся по-доброму к презираемой всеми Саватаре Отщепенке.

Ощутив прикосновение к своему плечу, девушка захлебнулась плачем и привычно замерла. Она медленно повернула голову и встретилась взглядом с Кшаром Первым.

– Не смей больше плакать, – заявил он сердитым тоном. – Я обещал ему, что больше никто тебя не обидит, и я сдержу своё слово. Скажи, ты выйдешь за меня замуж?

Не зная что ответить на это более чем щедрое предложение девушка растеряно улыбнулась и Кшар Первый крепко сжал её ладошку.

– Идём, моя будущая жена. Нам нужно до темноты найти себе дом. Когда будем в безопасности, тогда обсудим детали предстоящего брака.

– Подожди, я только возьму Тарима Первого!

Девушка бросилась к скамейке и, прижав к груди спящего малыша, подняла голову. Она нашла в чистой голубизне полуденного неба едва видимый силуэт авиетки и её глаза снова наполнились слезами. "Прощай, Романович Владислав Петрович, родом с планеты Земля! Пусть Атум вознаградит тебя за доброе сердце!"

19. Семейные шпионские разборки

Мужчина в белом комбинезоне шёл уверенно, не скрываясь, хотя то, что он намеревался сделать каралось сроком от десяти до пожизненного. Крупной лепки лицо говорило о недюжинном уме и непростом характере. По земным меркам ему было лет сорок, а по галактическим – могло быть в два раза больше.

В столь ранний час в помещениях Центрального архива Внешней разведки было ещё тихо и пусто. Впрочем, здесь и днём не наблюдалось особого оживления. Посетителями хранилища секретных материалов были только библиотекари и немногие изыскатели с соответствующим допуском. В основном, это были сотрудники специальных отделов, занимающиеся аналитикой.

Беспрепятственно добравшись до нужного отсека, мужчина стёр сигнальную метку, по которой учитывалось количество обращений за документами, и переложил нужный ему кристалл из ячейки секретных документов в коробку с материалами, которые утеряли свою актуальность и подлежали утилизации. После этого он вернулся в основной зал, сел на своё рабочее место и занялся каждодневной рутиной.

Вскоре в архиве появилась симпатичная стройная женщина в белом комбинезоне, который смотрелся на ней не спецодеждой, а стильным нарядом. С шутливым недоумением на лице она тряхнула головой, украшенной замысловатой причёской из гладких каштановых волос.

– Райнис! Не верю своим глазам. Чего ты здесь делаешь в такую рань?

– Хотел то же самое спросить у тебя, – проговорил Райнис Намсев, опытнейший аналитик оперативного отдела и обаятельная улыбка преобразила его лицо, превратив из желчного брюзги в нормального мужчину. – У меня хотя бы есть уважительная причина, с завтрашнего дня я ухожу в отпуск.

– Ясно, – понимающе кивнула женщина. – Как всегда перед уходом нужно доделать кучу работы.

– Вот именно. Ну а ты чего так рано?

– Да так, чего-то не спится.

– Чаще ходи на свидания, говорят, хорошо помогает от бессонницы.

Бросив лукавый взгляд на стойкого холостяка, женщина поправила волосы, и масса тонких гипнотических браслетов на её запястьях зазывно зазвенела.

– Ну, так пригласи, советчик! – пропела она сладким голосом.

– Обязательно, – пообещал Намсев. Правда, при этом он забыл уточнить, когда именно произойдёт это знаменательное событие.

По окончании рабочего дня аналитик запустил руку в коробку с отслужившими кристаллами и вытащил несколько штук.

– Капами, не возражаешь, если я возьму их на память? – обратился он к женщине, которая ко всем прочим видимым достоинствам была ещё прекрасным архивариусом и как стоглазый Аргус следила за сохранностью документов.

Капами сдвинула на кончик носа очки, дающие возможность считывать специальные метки на кристаллических документах, и с деланной строгостью воззрилась на него.

– Зачем они тебе?

Приложив ладонь к сердцу, Намсев улыбнулся.

– После отпуска меня переводят в другой отдел, не связанный с работой в архиве, и я хочу взять их на память о тебе.

– Нет, нельзя! – категорично заявила женщина. – Положи носители на место.

– Бессердечная! – вздохнул Намсев и, подкинув один из кристаллов на ладони, начал по одному швырять их обратно в коробку. – Один, два, три, четыре, пять. Ну всё, я пошёл?

– Ладно, один можешь взять. Всё равно народ растащит их по отделам и до утилизации они не дойдут, – смилостивилась Капами и протянула руку. – Давай я поставлю метку на вынос.

Сделав вид, что вытаскивает кристалл из коробки, Намсев дал ей тот, что спрятал в рукаве.

– Вот этот камешек чем-то напоминает тебя, он такой же сияющий радостью бытия, – не поскупился он на комплимент.

Женщина благосклонно улыбнулась и взяла со стола специальный маркер.

– Куда едешь в отпуск? – поинтересовалась она.

– Домой, – ответил аналитик и вздохнул про себя. "Во всяком случае, собирался, пока на горизонте не нарисовался один говнюк, которому невозможно отказать в его просьбе", – сердито подумал он.

История, которая привела Намсева к внутренней диверсии, началась полтора месяца назад, с приходом в отдел трёх новых сотрудников. Несмотря на категоричные отказы, на этот раз начальник упёрся и всё же всучил ему стажёров, которые оказались теми ещё подарками. Поскольку у аналитика характер тоже был не мёд, то ничего удивительного, что вскоре между ним и его подопечными возникли трения.

Поводом для конфликтов могло послужить всё, что угодно, и, как правило, их провоцировали сами стажёры. С вежливыми выражениями на лицах молодые стервецы до тех пор оспаривали указания своего наставника, пока он не выходил из себя и не начинал ругаться. Лидером в троице был Андрэ Кортиус, очень талантливый аналитик, и не менее талантливый провокатор. Худой как скелет, с несоразмерно длинными конечностями и тощей длинной шеей он вызывал бы жалость своим видом, если бы не ледяное выражение всезнающих серо-голубых глаз. Как правило, он брал на себя роль миротворца-посредника, но Намсев был слишком опытен, чтобы не понимать, от кого именно исходит смута.

Всё бы ничего, но когда обстановка в незримой войне накалилась до предела, тогда он стал замечать, что у него пропадают вещи – так, ничего существенного: блоки питания, запасной ридер и прочая мелочь, из-за пропажи которой было бы не слишком удобно поднимать шум. Тем более что вскоре вещи стали находиться, причём, в самых неожиданных местах, куда он сам никогда бы их не положил.

Затем начались шалости, куда более серьёзные. Обнаружив, что удалена часть данных, над которыми он работал, взбешённый аналитик доложил по инстанции и в результате вышел конфуз. Испорченный файл чудесным образом оказался в целости и сохранности, а трое наглецов с пеной у рта доказывали, что они здесь не причём, мол, уважаемый наставник ошибается, считая, что они могли пойти на такой безответственный поступок.

После этого начальство предложило Намсеву передать подопечных кому-нибудь другому, но он отказался. Гордость не позволяла ему признать своё поражение. В общем, он решил во что бы то ни стало приручить или проучить мальчишек, это уж как получится.

Война шла с переменным успехом, когда пришла записка: "Я это сделал, сделай и ты: докажи, что ты лучший. Вынеси из секретного архива кристаллик под номером А-КС-67. Не бойся, я его просмотрел, там старая дребедень, которой место на свалке. Если сделаешь, то я верну украденное мной и подарю тебе лавровый веночек. Будешь заправлять им свой любимый супчик".

Запись исчезла с экрана ридера, и Намсев обругал себя за близорукость. "Скверная ситуация! – огорчился он. – Кто-то ведёт со мной игру, используя для этого мальчишек, а я как последний дурак прохлопал основного игрока".

После напряжённых размышлений аналитик отправился к троице, которая оказалась на своих рабочих местах и встретила его насторожённым молчанием. Судя по лицам, они сразу же учуяли, что в воздухе запахло грозой.

По очереди оглядев стажёров, Намсев приказал:

– Кортиус, за мной! – Когда они оказались наедине он требовательно спросил: – Зачем и кому понадобился А-КС-67? Живо отвечай!

Стажёр смерил его недоумённым взглядом.

– О чём это вы, наставник?

– Не хочешь, не говори, мне плевать, только учти, игры закончились. Сейчас я передам тебя безопасности и пусть они дрючат вашу компанию на предмет…

– Сэр, я ничего не брал! Честное слово! – поспешно проговорил Кортиус, сообразивший, что грядущие неприятности сменили статус и перешли в разряд непосредственных.

– Кто за тобой стоит? – резко спросил аналитик и снова потянулся к кнопке вызова службы безопасности.

– Он сказал, что вы его знаете!

На физиономии стажёра появилось таинственное выражение. С видом болванчика он вытянул руки по швам и, вытаращив глаза, прогнусавил:

– Зуб за зуб, око за око. Если хочешь искупить свою вину, давай встретимся. Не спрашивай где и когда, ты сам это знаешь. Учти, это лишь начало. Если не придёшь, будешь вечно мучиться с ними. – Выдав эту тираду, Кортиус изобразил виноватую улыбку и добавил: – Сэр, надеюсь, вы понимаете, что не я придумал эту белиберду.

Рамсев окинул парня недоверчивым взглядом, но всё же погасил экран ридера.

– Что ещё? – потребовал он.

Когда Кортиус слово в слово озвучил пароль, который прозвучал как набор завываний различной тональности, и по времени занял десять минут, аналитик кисло посмотрел на него и отпустил восвояси.

"Проклятый жирдяй, вечно чего-нибудь отчебучит. Нет, чтобы сразу передать, что ему нужно, – проворчал он про себя. – Вот ведь злопамятный паразит! Наверняка с его подачи выбрали самых наглых стажёров и всем скопом посадили на мою шею".

После передачи дел своему приемнику Рамсев покинул здание регионального центра Внешней разведки и отправился на конспиративную квартиру. Здесь он при помощи специального оборудования тщательно проверил похищенный кристалл на предмет шифровок и смысловых иносказаний. После этого он был готов поручиться, что документы, если кому и интересны, то только историкам и фольклористам. С точки зрения безопасности они не представляли никакой ценности.

Мучимый сомнениями, Рамсев подошёл к окну и процитировал по памяти: "Прежде всего, рамукани должен уметь поглощать эсплезиос и передавать её аллу, который являлся движущей силой ковачара… образуйте квадрат, отсеките всё лишнее и когда вас охватит состояние лу, мысленно сосредоточьтесь на его центре… аррду нельзя достичь, если нет комлеоса-ра. – Он хмуро уставился на своё отражение в тёмном стекле. – Не понимаю, зачем вся эта чушь понадобилась Ирвингу. На мой взгляд, это духовные практики древних, позволяющие достичь просветления разума, и ничего более".

Внутренняя тревога не давала ему покоя. Он побродил по комнате, а затем составил полный отчёт о своих действиях и отправил его начальству. Чтобы окончательно снять груз с души, аналитик снял копию с похищенного кристалла, а оригинал оставил в тайнике, доступ к которому был напичкан смертельно опасными ловушками. Специальный бокс должен был уничтожить своё содержимое при несанкционированном доступе. Перестраховываясь, он нажал на невидимую кнопку, которая сделала ещё одну копию с оригинала.

Перед выходом Рамсев оглянулся, хотя прежде этого не делал, и окинул комнату прощальным взглядом, чувствуя, что больше никогда сюда не вернётся.

На место встречи он явился раньше оговорённого времени и сразу понял, что угодил в ловушку. На малолюдной набережной не было никого похожего на Ирвинга, зато лишь слепой мог не заметить сухощавого мужчину, облачённого в роскошнейший наряд из белого фессалийского шёлка.

Незнакомец стоял у лестничного спуска, украшенного скульптурами крылатых драконов, и праздно глядел на тёмную воду, отражающую свет фонарей, но Намсев не обольщался его созерцательной позой. Сам он был чистой воды учёным, но нагляделся на своих коллег-оперативников. К тому же он сразу заподозрил, с кем имеет дело.

Когда мужчина подошёл к нему, аналитик протянул ему кристалл и криво усмехнулся.

– Много слышал о вашем племени, но встречаться не приходилось, Атум миловал до сих пор.

– Увы, господин Намсев, везение не вечно. Вам ли этого не знать? – мягко проговорил мужчина и снял биомаску.

– Зачем вы это делаете? Почему каждый раз перед убийством вы обязательно снимаете маску? – тоскливо спросил аналитик.

Мнемос улыбнулся.

– Кодекс чести обязывает. Жертва должна видеть истинное лицо своего убийцы, – ответил он и, сосредоточившись, заметил: – Судя по вашим мыслям, вы не понимаете ценности того, что принесли.

– Да, – сознался Намсев и облизнул пересохшие губы. Пронзительный взгляд серых глаз был невыносим, но он не дрогнул. – Мы оба знаем, чем закончится наша встреча, так почему бы вам не просветить меня?

– Хотите знать, что это такое? Вы истинный учёный, господин Намсев. Что ж, так и быть, я уважу вашу предсмертную просьбу и раскрою тайну. Думаю, вам будет достаточно небольшой подсказки. – Мнемос вгляделся в бледное лицо аналитика и проговорил: – Прежде всего, рамукани должен уметь поглощать эсплезиос и передавать её аллу, который являлся движущей силой ковачара. Вам это знакомо, не так ли? А теперь послушайте, как это звучит в современном приближении. Прежде всего, кандидат в члены экипажа должен уметь поглощать жизненную энергию живой материи и передавать её ключу-деструктору, который являлся движущей силой корабля.

– Это инструкция по набору экипажа на корабль Сеятелей, – проговорил Намсев и его глаза заблестели. – Но какой вам толк от этой находки, если нет самого корабля, и никогда уже не будет?

– Кто сказал, что его нет? – Словно по волшебству на ладони мнемоса появилось продолговатое бархатисто-чёрное зерно. – Я знал, что вам будет приятно его увидеть.

– О Атум! – воскликнул Намсев, и умоляюще посмотрел на своего убийцу. – Сэр, я могу к нему прикоснуться? Пожалуйста! Дайте умереть мне счастливым.

Получив согласный кивок, учёный с благоговейным выражением протянул руку, и его дрожащие пальцы коснулись тёплой бархатисто-чёрной поверхности; в следующее мгновение он медленно осел на плиты набережной.

Мнемос с уважением склонил голову. Свежий речной ветер трепал его длинные пепельные волосы, связанные в высокий хвост, и раздувал лёгкую атласную ткань. Переливаясь нежнейшими оттенками сине-фиолетового цвета, она выгодно обрисовывала гибкую сильную фигуру убийцы из таинственного племени.

– Достойному достойная смерть, – произнёс он в качестве эпитафии умершему аналитику и не спеша двинулся прочь.

Экзотический наряд и волевое лицо мнемоса обращали на себя внимание немногих встречных, гуляющих в этот поздний час на набережной. Большинство женщин, обернувшись, провожали сероглазого красавца восхищёнными взглядами и досадливо шикали на своих домашних любимцев, которые отчего-то нервничали и жалобно скулили.

Ирвинг опоздал буквально на несколько минут. При виде удаляющейся фигуры в броском наряде из белого фессалийского шёлка, он стиснул зубы, но не стал преследовать убийцу друга. Несмотря на всё своё самомнение, он отдавал себе отчёт, что это самоубийственная затея. Даже ему было не по силам справиться с главой племени мнемосов.

Склонившись над Намсевым, распростёртым на тёмно-красных гранитных плитах набережной, Ирвинг коснулся его шеи, хотя и так знал, что он мёртв. "Прости, Райнис, что не сумел тебя защитить! – повинился он, расстроенный до глубины души. Ворчливый аналитик был одним из немногих, к кому он испытывал искреннюю симпатию, без обычной примеси корысти. Конечно, за годы службы во Внешней разведке случалось всякое; они прошли огонь, воду и медные трубы и не единожды выручали друг друга. Вот и сейчас, закрывая глаза Намсева, Ирвинг нащупал крохотный бугорок над его правым веком. Он осторожно содрал искусственную кожу, маскирующую крохотное устройство, и убрал его в бумажник, имеющий специальное отделение. У него не было сомнений, что это камера слежения нового поколения, и он очень надеялся, что Киргон, глава мнемосов, не стёр её запись.

Когда тело аналитика забрали, Ирвинг направился на конспиративную квартиру. Как и ожидалось, там ничего не было. Даже отчёт Намсева не дошёл до начальства и был стёрт Кортиусом.

Тем не менее было ещё не всё потеряно. Приземлившись прямо в гараже, Ирвинг направился к углу, заваленному всяким хламьём, в основном, пустыми коробками, и чтобы ускорить процесс расчистки, достал ИПР-бластер. Покрытая сажей дверь не сразу поддалась его усилиям, но пара мощных рывков и она не устояла. Ирвинг вошёл внутрь и, не оборачиваясь, едко произнёс:

– Входи, чего уж там! Если до сих пор не выстрелил в спину, значит, у тебя есть ко мне дело.

Кортиус отключил режим невидимости комбинезона и шагнул в конторку, захламлённую не меньше, чем гараж.

– Садись! – не столько пригласил, сколько приказал Ирвинг и, усевшись сам, указал ему на стул, стоящий с другой стороны колченогого стола.

– Ну, что тебе нужно? – спросил он и водрузил ноги на облезлую столешницу, когда-то лакированную и светлую, а сейчас густо заляпанную подозрительными пятнами.

На физиономии Кортиуса появилось было дурашливое выражение, но при взгляде на Ирвинга у него пропало желание ёрничать.

– Где моя сестра? – спросил он напрямую.

– Там, где вы никогда не встретитесь.

– Чтобы ты себе ни думал, но ничего у тебя не выйдет. Однажды Латисса вёрнётся домой. Это я тебе гарантирую.

– Ошибаешься, Андрэ, теперь у неё другой дом. – На лице Ирвинга появилось усталое выражение. – Я бы тебя убил, но поскольку мы теперь родственники, я не хочу огорчать жену. Ответь на мои вопросы и катись на все четыре стороны.

Кортиус изумлённо посмотрел на того, которого опасались даже мнемосы, а они не боялись ничего, даже смерти. Вот только директор Центрального Управления Внешней разведки при желании мог организовать что-нибудь и похуже смерти.

– Насколько я знаю, у тебя есть жена, – заметил юноша, не склонный верить своему собеседнику.

Ирвинг фыркнул.

– Как говорит пословица, жена не стена.

– Поклянись, что ты на самом деле женился на Латиссе!

– Клянусь! – Ирвинг прижал руку к сердцу. – Атум мне свидетель. Правда, церемония вышла не очень, невеста всё время вертелась и канючила, требуя сладкого.

Юноша вскочил с места и, опершись на стол, подался к нему.

– Неужели ты стёр Латиссе память?!

– Угадал! – Ирвинг ухмыльнулся при виде странной гримасы, промелькнувшей на лице юного мнемоса. – И даже не надейся! Думаешь, я не знаю о вашем фокусе с перезаписью памяти? Латисса действительно всё забыла и больше к вам не вернётся. Одно могу сказать в утешение, твоя сестра живёт нормально жизнью и она по-настоящему счастлива.

На стол упала фотография, и Андрэ протянул руку. Сестра действительно выглядела необычайно счастливой и молодой. Он такой никогда её не видел. "Может, оно и к лучшему", – неожиданно подумал он.

Снова сев на стул, Кортиус по примеру собеседника закинул ноги на стол и сложил руки на груди.

– Ну, зятёк, твоя подача! – проговорил он издевательским тоном.

– Кыш, щенок! – добродушно прогудел Ирвинг и спихнул его ноги со стола. – Мал ещё, чтобы задирать хвост на старого пса. – Он погрозил пальцем юному мнемосу. – Не забывайся, парень! Хоть мы теперь родичи, но пока ты числишься в моём ведомстве, не смей охальничать. Когда разговариваешь со мной, не забывай добавлять "сэр".

Кортиус было вскинулся, но понял, что будет разумней не провоцировать новоприобретённого родственника, поскольку Намсев был близким другом Ирвинга.

– Вряд ли у нас получится разговор по душам, – сказал он грустным тоном и, подумав, добавил: – Сэр.

Юноша не заметил, что при этом невольно выпрямился на стуле – как и положено стажёру, беседующему со старшим по должности.

– А ты попробуй! Вдруг получится? – Глаза Ирвинга остро блеснули. – Ответь мне, Андрэ, чего вы здесь забыли? Впервые на моей памяти Киргон выполз из своей норы. Вряд ли он явился собственной персоной лишь для того, чтобы убить рядового сотрудника Внешней разведки.

С глубокомысленным видом изучив металлический потолок конторки, Кортиус, наконец, соизволил ответить:

– Видите ли… сэр, я всего лишь мальчик на побегушках. Думаю, вам лучше спросить самого Киргона. Уж он совершенно точно знает, за каким чёртом ему эти сказки тысячелетней давности.

– Ладно, – Ирвинг совершенно естественно перетёк в другую позу, и его ладонь легла на рукоять бластера. – Тогда скажи, зачем вы убили Аэлитмиррани-даами-Ррнари, приёмную сестру Ягмира-раами-Дарирра? Она-то чем вам помешала?

– Случайность, мой любопытный друг, – ответил Лимас Киргон, нарисовавшийся на пороге конторки. – Шеда не вовремя прилетела на свой корабль, а ты знаешь, что не в наших правилах оставлять живых свидетелей.

– Жаль, что бедная девочка погибла ни за что, но в жизни всякое случается, – произнёс Ирвинг и радушно махнул новому гостю. – Да, ты не стой, Лимас! Присаживайся и чувствуй себя как дома.

– Я бы рад, но спешу, – отозвался глава мнемосов. – Заглянул на минутку, чтобы забрать племянника и заодно справиться о здоровье племянницы и её дочери.

– Вынужден тебя огорчить, у девочек всё замечательно. Нужно бы лучше, да дальше некуда, – проговорил Ирвинг. Развалившись на стуле, он по-прежнему доброжелательно взирал на своих опасных гостей.

Директор ЦУ выглядел так, будто это он владеет ситуацией, и Кортиус отдал должное его самообладанию. "Жаль, что наши родственные отношения продлились столь недолго", – подумал он с некоторым сожалением. Весёлый толстяк пришёлся ему по душе и при других обстоятельствах он согласился бы на такого мужа для своей сестры, – конечно, если бы такое было бы возможно в их племени, не признающего ни браков с инородцами, ни детей от таких союзов.

Уверенный в своём преимуществе Киргон глянул по сторонам и брезгливо заметил:

– Что-то у тебя здесь грязновато, Марио. Думаю, тебе пора поменять служанку.

– Твоя правда, Лимас, – согласился Ирвинг, и весёлость на его лице уступила место лицемерной печали. – Действительно, что-то слишком много мусора в комнате. Думаю, пора его убрать.

С необычайной скоростью для его тела толстяк ушёл в сторону, и в тоже мгновение тишина в конторке сменилась змеиным шипением комбинезонов, отражающих выстрелы из бластеров. Среди стремительно перемещающихся фигур непрерывно мелькали лучи лазерных прицелов, и изредка слышался сдавленный стон. Положение у Ирвинга было совсем аховое, мнемосы зажали его в угол, и жить ему оставалось считанные секунды, но расстановка сил сразу же изменилась с появлением на поле ещё одного игрока.

Неизвестный стремительно метнулся к Киргону и, пользуясь фактором внезапности, нанёс ему мощный удар прикладом бластера, который пришёлся по голове. Глава мнемосов зашатался, и в следующее мгновение его ослепила вспышка бластера. Кортиус глянул на нового противника и поднял руки, показывая, что сдаётся.

– Сестричка, не стреляй, это я! – воскликнул он и поспешно отступил в сторону, уходя с линии огня.

Латисса повела дулом бластера.

– Оружие на пол! – приказала она. – Быстрей, Андрэ, если не хочешь, чтобы я тебя поджарила.

– Да сдаюсь, я, сдаюсь! Только ради бога не нервничай! – запричитал юноша, обрадованный появлением старшей сестры.

– Умница! – Латисса наступила на бластер брата, пущенный в её сторону, и навела оружие на главу мнемосов. – Теперь ты!… Только дернись, Киргон, и я продырявлю тебе голову! – гневно прошипела она.

Видя, что она готова выполнить свою угрозу, несмотря на то, что глава мнемосов подчинился и сдал оружие, Ирвинг положил ей руку на плечо.

– Спокойно, моя любовь! Не делай того, о чём потом пожалеешь, – предупредил он мнемонийку. – В конце концов, почему бы нам всем не сесть за стол и не поговорить чисто по-родственному?

– О чём это ты? – сразу же насторожилась Латисса.

Обняв жену – а они действительно были женаты – Ирвинг поцеловал её в висок.

– Я о том, что Киргон тебе родной отец. Точней, тебе и Андрэ.

При этом известии Латисса уронила бластер.

– Так этот мерзавец ещё мне и отец? – сдавленно прошептала она и её глаза наполнились слезами. – О боже! – Она приникла к груди Ирвинга и разразилась бурными рыданиями, но он был настороже и успел её перехватить, когда она бросилась к оружию, вознамерившись пристрелить новоявленного отца.

С невозмутимым выражением на лице Киргон прошествовал к столу и, сев, подождал, когда дочь справится со своей истерикой.

Наконец, Латисса всхлипнула и, по-детски вытерев нос рукавом, подошла к столу.

– Это правда? Ты, действительно, спал с моей матерью?… Как ты мог?! Ведь она твоя родная сестра!

– Ну и что? – Киргон поднял глаза и спокойно посмотрел в лицо дочери. – Три поколения назад в нашем племени близкое родство являлось обязательным условием брака. Если бы не вмешались законы генетики, оно было бы неизменным. – На сухощавом горбоносом лице промелькнула слабая улыбка, преисполненная странной печали. – Латисса, мне очень жаль, что жребий пал на тебя, и я был вынужден взять в жёны родную дочь. Но того что случилось уже не изменишь. Кстати, как поживает наша дочь?

– О чёрт! При таком раскладе Вайда тебе и дочь, и внучка! – воскликнул Кортиус и Киргон залепил ему пощёчину такой силы, что он свалился вместе со стулом, на котором сидел.

– Ещё слово и ты отправишься на внеплановый квалификационный забег, – пообещал он, и присмиревший юноша вытянулся в струнку.

– Простите, сэр! Мне выйти или остаться?

– Останься, – разрешил Киргон и Ирвинг в который раз восхитился воинской дисциплине, царящей у мнемосов даже в семьях.

– Вообще-то, Латисса теперь моя жена и впредь я не намерен с кем-либо делиться ею, тем более с тем, кто приходится ей родным отцом, – сообщил он Киргону и с интересом уставился на него, ожидая его реакцию на своё заявление.

Прежде чем ответить глава мнемосов смерил его долгим взглядом, отчего всесильному директору ЦУ стало не по себе.

– Не провоцируй меня, Марио, – мягко предупредил Киргон, чувствующий своё превосходство. – Мы, мнемосы, все довольно близкие родственники и для нас не существует такого понятия как инцест. Однако я уважаю чувства Латиссы. Только поэтому я столько лет закрываю глаза на то, что она служит твоим интересам, а не моим.

Глава мнемосов перевёл взгляд на дочь.

– Я откажусь от тебя, и тогда вы сможете спокойно жить, не опасаясь убийц. Но ты должна вернуть мне Вайду, – проговорил он непреклонным тоном.

– Это невозможно! – вмешался Ирвинг. – Во всяком случае, пока девочка не родит ребёнка.

– Этому выродку по-любому не жить. Я не дам рассеяться способностям мнемосов где-то помимо нашего мира. В ближайшее время Вайда должна вернуться домой, иначе вы оба пожалеете, что родились на свет.

Киргон встал, показывая, что разговор окончен. Иного выхода не было, и Ирвинг рискнул пойти ва-банк.

– Не горячись, Лимас! Сначала выслушай, что я тебе скажу. Пожалуйста, присядь. По-любому, нам есть о чём поговорить. Конечно, в твоих руках зерно хаоса, но ты не сможешь самостоятельно им управлять…

– У тебя устаревшие сведения, – холодно проговорил глава мнемосов. Тем не менее он принял приглашение к переговорам и снова опустился на стул.

"Так вот зачем ему понадобился Намсев!" – догадался Ирвинг и досадливо крякнул. Пока Киргон обыгрывал его по всем статьям, он не только опередил его с захватом зерна хаоса, которое на самом деле было зародышем корабля легендарных Сеятелей, но и сумел вычислить местонахождение инструкции по его управлению.

– Зерно хаоса. Зачем оно тебе? – спросил Ирвинг напрямик.

– Для коллекции, – усмехнувшись, ответил Киргон. – У меня собраны самые лучшие средства, какие использовались для преодоления сначала водного, затем воздушного и безвоздушного океанов. Есть всё, начиная с плотов и папирусных лодок и заканчивая современными звездолётами. Корабль Сеятелей будет жемчужиной, венчающей мою коллекцию.

– И только?

Глава мнемосов сделал вид, что призадумался.

– Понимаю, о чём ты. Конечно, велик соблазн оставить его себе, но даже для меня это слишком хлопотное приобретение.

На его ладони возникло зерно хаоса, и Ирвинг во все глаза уставился на легендарный артефакт.

– Наверняка сопрут, – опомнившись, проговорил он.

– Сопрут, – согласился Киргон с лёгкой полуулыбкой на губах.

Он встал из-за стола и его комбинезон вновь принял вид свободного одеяния из чудесного фессалийского шёлка. "Позёр!" – внутренне усмехнулся Ирвинг и подумал, что нужно обязательно выяснить, кто изготавливает такое удобное обмундирование, которое не только защищает своего хозяина, но и прекрасно маскирует в толпе.

Держа на вытянутой руке зерно хаоса, Киргон с торжественным видом прошёлся по комнате и остановился рядом с Ирвингом.

– Что же мне предпринять, Марио? – вопросил он глубокомысленным тоном. – Судя по древним хроникам, Сердце Атума никто не может удержать у себя, но мне это и не нужно. Как думаешь, кому его можно предложить и что потребовать в качестве оплаты?

– Всё что угодно! – быстро ответил Ирвинг. – Хочешь деньги, ты их получишь в любом количестве. Хочешь звёздное королевство, только намекни, какое именно.

На лице Киргона появилось укоризненное выражение.

– Марио! Я был более высокого мнения о твоём уме. Ну, зачем мне все эти пустяки, которые я могу добыть без твоего участия?

– Тогда какого хаоса тебе нужно? – рассердился Ирвинг, и Латисса пнула его под столом, а затем выразительно посмотрела на брата, худосочного и бледного, в свои шестнадцать лет больше похожего на мужчину в возрасте.

Поняв, что она пытается сказать, он тяжело вздохнул.

– Сто семь акрилийких демонов и одна Адлилуза! Монополизировав свой дар, вы сами загнали себя в ловушку. Единственно, что может помочь вам это приток свежей крови, а где я её возьму…

Неожиданно Ирвинг вспомнил рассказ Вайды о статуэтке, которая была как две капли похожа на неё и изображала одну из родственниц Ласло, а затем необычные способности самого землянина и у него мелькнула догадка, которая могла его выручить в данной ситуации. Хотя у него не было твёрдой уверенности в своих умозаключениях, он твёрдо пообещал:

– Я дам тебе то, что ты хочешь. Естественно, при условии, что мы сойдёмся в цене.

Торг был ожесточённым, но они договорились, что в обмен на исходный генетический материал, который положил начало племени мнемосов, Ирвинг получает зерно хаоса и кристалл с инструкцией.

Перед тем как уйти вслед за главой мнемосов, Кортиус подмигнул сестре, а затем глянул на директора Внешней разведки.

– Такой большой, а врёшь как белая лошадь! – проговорил он укоризненным тоном. – Но ты, зятёк, не обольщайся, я ни на минуту не поверил, что ты окончательно стёр её первоначальную личность. Ведь только дурак откажется от своего самого лучшего оружия.

Когда луч бластера ударил ему под ноги, юноша хихикнул и, отсалютовав сестре, исчез за дверью.

После ухода Киргона и его зловредного отпрыска Ирвинг включил связь, чтобы отдать приказ не трогать их, и потому затрещина, полученная от Латиссы, застала его врасплох.

– Ах ты, самонадеянный болван! – воскликнула она, гневно сверкая глазами. – Что было бы с тобой, не вернись ко мне память и не успей я вовремя?!

Не удовольствовавшись словесной взбучкой, она стукнула его прикладом бластера. Правда, далеко не так сильно, как Киргона.

Ирвинг уклонился от следующего удара и привлёк её к себе.

– Хватит лютовать, моя любовь! Ведь ты же знаешь Киргона. Если бы он не чувствовал себя хозяином положения, не было бы этой сделки. Заявись я с кучей охраны, он просто не стал бы встречаться со мной.

– Значит, у тебя был запасной план? – осведомилась Латисса.

– Ну да! – солгал Ирвинг, но, видимо, не слишком убедительно.

– Проклятый недоумок! Кому только в голову пришло назначить тебя директором Внешней разведки?! – проворчала мнемонийка и взяла его под руку. – Лучше убраться из этой ловушки, пока Киргон не передумал и не перерезал нам обоим горло.

В канун Рождества Христова над мирно спящей деревенькой близ Зирца, что находится в Венгрии, повисло НЛО. Ударивший сверху луч прошёлся сначала по горам, затем по аккуратным улочкам и остановился на усадьбе, расположенной на отшибе. Именно здесь жили дедушка и бабушка Ласло по отцовской линии.

Маришка открыла глаза и при виде двух силуэтов, склонившихся над ней, тихо вскрикнула и схватилась за сердце. Одна из теней поднесла инъектор к её шее. Приступ сразу же отступил, и она почувствовала себя гораздо лучше. Пихнув в бок спокойно похрапывающего Иштвана, она села в кровати и замахнулась подушкой на нежданных гостей.

– Ах вы, ироды, нашли, кого грабить! Мы всю жизнь со стариком горбатились, а вам теперь всё отдай?! Убирайтесь вон!

– Не ругайтесь, матушка! Мы не грабители, – мягко проговорила одна из теней, и в комнате загорелся свет.

При виде призрачной девушки, стоящей у кровати, Маришка снова схватилась за сердце.

– Доченька! – прошептала старушка, прижав руки к груди, и по её щекам покатились слёзы. – Катенька, родная моя! Раз ты пришла за мной, значит, наступила моя очередь отправляться на небеса.

Маришка встала и, одевшись, накинула платок на голову. Она шагнула к девушке, которая как две капли воды походила на её умершую дочь, а затем с горестным видом обернулась к мужу.

– Прощай, Иштван! Видишь, как оно обернулось. Хотела утром сварить тебе холодец, да не успела, но в печи стоят щи из квашеной капусты и котелок с тушёным мясом. На первое время тебе будет чего поесть.

Склонившись над спящим мужем, Маришка пригладила его растрепавшиеся волосы и поцеловала щёку.

– Спасибо тебе, Иштван, и за любовь, и за ласку. Пожалуйста, долго не горюй. Чай, расстаёмся ненадолго. Не сомневайся, я буду тебе ждать. – Она обернулась к тем, кого считала призраками, и тревожно глянула на незнакомого мужчину, а затем на девушку и с мольбой проговорила: – Катенька, ведь ты поможешь встретиться нам с папой? Вряд ли Иштван такой греховодник, чтобы его отправили в ад.

Девушка с готовностью подошла к Иштвану и включила анализатор.

"Родство с Эржебет отдалённое, но для наших целей он тоже подходит. Сейчас возьму образец, а ты тем временем подчисти мозги старушке", – проговорила она по внутренней связи.

"Незачем, – ответил её спутник, изучая новую информацию. – Иштвана и Маришку Романовичей приказано взять с собой".

20. Планета 356/2-ORG

Самое скверное заключалось в том, что специалисты Внешней разведки не могли определить, кто проник в секретную лабораторию экспериментальных исследований и, что ещё хуже, они не могли выяснить, что именно оттуда похищено. Всё находилось на своих местах и, вообще, лишь дополнительные меры, введённые после диверсии в Центральном архиве их собственного сотрудника Райниса Намсева, позволили засечь несанкционированное проникновение.

Аналитики по каким-то лишь им ведомым причинам отвергли причастие к этому делу террористов и мнемосов. Правда, относительно последних, они были не столь категоричны, но крупнейший авторитет по мнемосам с пеной у рта утверждал, что это не они и, в общем-то, происходящее подтверждало его правоту.

Во-первых, мнемосы никогда не дали бы обнаружить себя таким дилетантским способом. Во-вторых, они не позволили бы загнать себя в угол. В-третьих, их методы работы не так уж разнились с теми, что были приняты во Внешней разведке. Во всяком случае, угодив в ловушку, они никогда не отказались бы от переговоров, как это сделали неизвестные, засевшие на планете.

Как только десантный бот, доставивший оперативников на поверхность, направился к кораблю-носителю, сразу же заработала высококачественная глушилка, которая наглухо запечатала планету для всех видов организованных сигналов, включая оптический диапазон.

Происходящее настолько выходило за рамки здравого смысла, – ведь только безумец мог надеяться уйти от новейшего корабля Внешней разведки, барражирующего на орбите – что Чарцей Сан-диц-Ру не сразу поверил спецам, что это не природное излучение, и понапрасну извёл массу зондов.

После краткого совещания капитан сокрушённо развёл руками. Командный состав корабля не знал, чем помочь коллегам-оперативникам. Правда, штурман предложил провести "ковровую" бомбардировку с орбиты, но его дурацкая шутка не вызвала ни у кого из присутствующих даже тени улыбки.

Поскольку решение оставалось за ним, Чарцею Сан-диц-Ру пришлось нелегко. В душе он уже не раз обругал Борца. Как заместитель директора по оперативным разработкам Мрайского территориального округа, это он должен был сидеть на орбите и руководить наземной операцией. Но нет, вместо этого Борц приказал ему оставаться на борту корабля, а сам ушёл на поверхность.

В конце концов, Чарцей Сан-диц-Ру отказался от идеи послать ещё одну группу. В этом не было смысла, если первая справлялась со своей задачей. К тому же там находился Борц, опытнейший оперативник, потому он был уверен, что тот обязательно что-нибудь предпримет и подаст ему весточку ещё до того, как наступит оговорённый срок их возвращения.

Планета, на которой высадились разведчики, выглядела не слишком гостеприимно и представляла собой каменную безвоздушную пустыню, изъеденную оспинами кратеров, и была покрыта густой сетью трещин многометровой глубины. Из-за этого отпадали любые средства наземного передвижения, кроме реактивных ранцев, превращающих людей в гигантских кузнечиков. Вот только пропасти оказались такого размера, что можно было запросто промахнуться и не допрыгнуть до противоположного края или угодить в следующую более узкую щель, скрывающуюся за камнями.

В общем, ситуация на поверхности оказалась хуже, чем это виделось с орбиты. Потому потерю связи Борц воспринял как меньшее из зол. К тому же ничего экстраординарного не происходило, даже наоборот. Преследуемые ими похитители секретов Внешней разведки были настолько любезны, что указали им своё местонахождение.

Ритмичные вспышки света, возникшие неподалёку, могли означать только одно. "Похоже, нас зовут в гости", – озвучил Рид-арр-Перев общую мысль и Борц отправил его и Ласло на разведку.

Парни благополучно миновали гостеприимно распахнутые пасти многочисленных пропастей и подползли к границе защитного купола. Дрожащее марево атмосферы и силовая плёнка, переливающаяся радужными цветами, мешали рассмотреть, что находится внутри.

Ласло потянулся было за нейтрализатором, но заметил неясное движение и поднял голову. С другой стороны купола на него смотрела Русалочка, всё также покачивающаяся в своём нескончаемом танце. Она была в обычной одежде, в чёрной куртке с белой опушкой и серых брюках. Правда, на ногах у неё были ботинки такого же образца, что и у разведчиков.

– Привет, дорогой! – пропела девушка, когда Ласло знаками показал, на какой частоте они могут общаться. – Неужели ты примчался сюда лишь из-за того, что соскучился по мне?

Оглядев светловолосую красотку, Рид-арр-Перев повернулся к землянину.

– Слушай, Романович, где-нибудь есть место, в котором у тебя нет бывших подружек? – поинтересовался он с завистью в голосе.

– Вряд ли, – ответил Ласло, удивившийся появлению девушки не меньше, чем его товарищ. Он встал, и чтобы ей было видно выражение его лица, ослабил затемнение шлема.

– Как поживаешь, Русалочка? – спросил он с широченной улыбкой. – Вот уж не ожидал тебя здесь встретить.

– Надеюсь, это приятная неожиданность? – пропела девушка и, получив в подтверждение энергичный кивок, засмеялась. – Что ж, тогда входите, будете гостями, – пригласила она.

Тем не менее она была не настолько беспечна, чтобы оставить им оружие. Когда разведчики преодолели силовую плёнку, которая оказалась двойной, она отобрала у них ИПР-бластеры и, размахнувшись, забросила их подальше. После этого она надела тёмные очки и жестом показала, чтобы они следовали за ней.

Прежде чем это сделать землянин и звёздный кот огляделись, но внутри защитного купола не было ничего достойного внимания – всё та же нестерпимо блестящая лавовая поверхность, которую пересекал широкий разлом. Когда они подошли к его краю, Ласло уважительно присвистнул. Гладкие каменные стены, уходящие вертикально вниз, показались ему бесконечными.

– Надеюсь, эта пропасть идёт не до самого центра? – спросил он шутливым тоном.

– Разлом пролегает гораздо глубже. Он простирается примерно на две трети диаметра планеты, – ответила Русалочка. – Ну что, мальчики, нырнём? – предложила она и резким толчком спихнула парней в бездонную чёрную пасть.

– Ах ты, зараза! – облегчённо выдохнул Ласло, когда прошёл первый испуг. – Могла бы предупредить, что это гравитационный лифт.

– Сразу признавайся, что наложил в комбинезон, тогда по прибытии я выдам тебе новый, – поддразнила его девушка и сделала вид, что принюхивается.

– Ты слегка припозднилась, – усмехнулся Ласло. – Вот годом раньше я ещё мог опозориться, но не сейчас. Да и замкнутый цикл жизнеобеспечения в комбинезоне на что?

– Ну смотри, дело хозяйское, – пропела Русалочка. – Готовьтесь, мальчики, скоро выходим. – Она подхватила парней под руки, и они все вместе шагнули на узкий карниз. – Идите за мной и будьте осторожны. Лифт больше не работает, – предупредила она и первой двинулась вдоль каменной стены, влажно отблескивающей в свете шлемофонных фонарей.

Непроглядная темнота и узкая дорожка, усеянная щебнем, сыграли с землянином злую шутку. Ботинки на толстой подошве заскользили, и он пошатнулся, но девушка была начеку и, стремительно обернувшись, прижала его к стене.

– Я же просила быть осторожней! – воскликнула она.

– Чёрт! – чувствуя, как колотится сердце, Ласло прикрыл глаза. – Как вы сами-то здесь ходите?

– А мы не ходим, а ползаем, – ответила девушка с безмятежной улыбкой на лице, и он вдруг понял, что она не шутит. Танцующие химеры тоже были морфами, только они относились к холоднокровным и, в отличие от своих теплокровных собратьев, могли принимать совершенно фантастические формы. У Ласло до сих пор не укладывалось в голове, что шипастое чудовище, которое он мельком видел в Навигационной школе, и есть его Русалочка.

– Слушай, малыш, для чего вы устроили дурацкую погоню и теперь сидите в этой, будь она трижды проклята, дыре? – не утерпел Ласло.

– Исключительно для того, чтобы ты задавал свои дурацкие вопросы, – сказал Рид-арр-Перев.

– Потерпи, скоро всё узнаешь, – пообещала Русалочка и, обернувшись, глянула на звёздного кота. – Кажется, мы вместе учились, – заметила она.

– Да, только вы на медицинском, а я изучал обязанности суперкарго. Наша семья занимается торговлей, и отец посчитал нужным иметь собственного специалиста в этой области.

– Скромничаешь, пушистик! – вмешался Ласло. – У семьи Перевов во владении целая торговая флотилия.

Русалочка снова обернулась и кокетливо взмахнула ресницами.

– Так вы судовладельцы? К сожалению, я знаю только знаменитую "Двойную удачу".

– Компания принадлежит моему отцу, – признался Рид, и девушка одарила его томным взглядом.

– Вы женаты? – последовал следующий вопрос.

– Нет, – ответил Рид-арр-Перев с тяжелейшим вздохом.

– О Атум! Такой завидный жених пропадает! – пропела Русалочка нежным голоском, и звёздный кот смешался, не зная, что ответить.

– Народ, вы послушали бы себя со стороны! Нашли, когда строить друг другу глазки! – возмутился Ласло, которому было одновременно смешно, и в то же время досадно.

– Уж чья бы корова мычала! – хором выдали Рид и Русалочка. Правда, в несколько ином словесном виде, но это не меняет сути вышеприведённого высказывания.

– Ой, да ладно вам! – проговорил Ласло. – К вашему сведению, я настоящий донкихот. Просто я ещё не нашёл свою Дульсинею…

– Т-с-с! – остановила его девушка. – Мы пришли, – сообщила она.

Действительно, часть монолитной стены уехала в сторону, и они шагнули в открывшийся проём. Откуда-то доносилась ритмичная музыка вперемежку со странными вскриками, то мучительно-болезненными, то яростно-ликующими. В довершение к этому по полу стелился густой туман, подсвеченный мертвенно синим светом.

"Ужастик, да и только! – насмешливо подумал Ласло. – Для полного мистического антуража не хватает только неуклюжих зомби, бредущих нам навстречу". Он так живо представил себе это зрелище, что ему даже показалось, что он видит оживших мертвяков – со скрюченными пальцами, окровавленными пастями и отваливающимися кусками гниющей плоти.

К счастью, наяву не было ничего подобного. Однако мрачная обстановка и осознание каменной толщи, нависающей над его головой, а ещё больше непонятность происходящего всё сильней действовали землянину на нервы и не только ему одному. За время совместной службы он неплохо изучил напарника и видел, что Рид тоже на взводе и в любое мгновение готов отразить внезапное нападение. Особенно, когда то тут, то там в тумане замелькали не зомби, а кольца гибких змеиных тел.

Разведчикам стало совсем не по себе, когда гигантские пресмыкающиеся стали задевать их по ногам. Но это были ещё цветочки. Одна из змей обвилась вокруг Ласло, и её приплюснутая чешуйчатая голова оказалась напротив его лица. Рид потянулся было к припрятанному оружию, но он отрицательно качнул головой. "Видишь, Русалочка машет, чтобы мы поторопились? Иди, я справлюсь", – проговорил он по внутренней связи и переключил внимание на противника.

– Привет, парень! – проговорил Ласло с деланной весёлостью. – Буду очень признателен, если ты слезешь с меня.

В ответ на его миролюбивый призыв холоднокровная зелёная гадина плюнула ему на щиток шлема, а затем стиснула так, что у него затрещали рёбра, несмотря на защитный комбинезон.

"Ах ты, скотина! Нет на тебя Рикки-Тикки-Тави!" – подумал землянин и, очистив щиток, дружелюбно улыбнулся, глядя в неподвижные змеиные глаза.

– Поумерь свой аппетит, дружок! Во-первых, замучаешься переваривать мой комбинезон. Во-вторых, вряд тот, кто нас сюда пригласил, обрадуется, что мы попали к тебе в желудок, а не к нему.

После сказанных им слов раздалось чьё-то мощное шипение, плавно перешедшее в смех, а затем раздался чей-то громкий голос:

– Штаунси, отпусти нашего гостя, не то я рассержусь.

В клубящемся тумане показался человеческий силуэт и Ласло облегчённо вздохнул, когда наглый змей избавил его от своих страстных объятий.

В коридоре вспыхнул яркий свет и глазам разведчиков предстал плотный широкоплечий мужчина, одетый так же как Русалочка – в чёрную куртку, серые брюки и высокие ботинки. Ласло сразу же отметил, что они очень похожи с девушкой. У него была такая же смуглая кожа, округлое лицо с капризно изогнутыми губами и соломенно-светлые прямые волосы, переливающиеся алмазным блеском.

Никаких змей в коридоре не было. Мужчина стоял во главе группы обычных на вид людей, облачённых в одинаковые фиолетово-белые одеяния.

– Извините, если мы вас напугали, господа, – проговорил он. – Итак, что вас привело сюда?

Поскольку мужчина смотрел только на него, не удостоив Рида даже беглым взглядом, Ласло снял шлем и вышел вперёд.

– Это вы нас извините, сэр, что явились без приглашения. Такова уж наша служба, – проговорил он официальным тоном. – Возможно, мы ошибаемся, но наши коллеги утверждают, что вы кое-что позаимствовали у Внешней разведки, не спросив на то разрешения.

Мужчина удивлённо приподнял бровь.

– Вот как? Не подскажете, что именно мы украли у вашей досточтимой организации?

– Думаю, вы сами это знаете, сэр, – ответил Ласло.

– Похоже, вы не можете сказать, что у вас пропало. Если вообще что-то пропало, – проговорил его собеседник, пряча тонкую издёвку за безупречно вежливой улыбкой.

Танцующие химеры, стоящие за спиной своего вожака, злорадно заулыбались. "Какая наглость! Явиться к нам и утверждать, что мы воры, не имея доказательств на руках!… На этот раз Внешняя разведка превзошла самоё себя!… Совсем уже с ума посходили со своими секретами!… Нужно подать на них жалобу в Совет Содружества!" – зазвучали приглушённые голоса.

Самое странное, что танцующие химеры были совершенно искренни в своём возмущении – Ласло был готов в этом поклясться на всех священных книгах, какие ему были известны. "Чёрт! Что же делать?! Значит, это была приманка и ничего более!" – промелькнуло в его мыслях.

– Пожалуйста, не сердитесь, сэр! Все мы не совершенны и порой ошибаемся, – проговорил он с нейтральной улыбкой на лице и с лихостью бывалого солдафона козырнул своему собеседнику.

– Пап, ну скажи, что он прелесть! – пропела Русалочка.

Она выглянула из-за спины мужчины и, положив ему руки на плечо, опёрлась на них подбородком. Это милое семейное зрелище заставило Ласло поскучнеть. До этого его не покидала надежда, что их сходство не означает близкого родства.

– Действительно, не глуп, – подтвердил мужчина и протянул землянину руку для рукопожатия. – Будем знакомы, Ласло Романович. Я, верховный жрец народа сейров, а также отец этой замечательной девчонки, которая доставляет мне массу беспокойства глупыми выходками

– Рад знакомству, сэр! – воскликнул Ласло и с положенной случаю улыбкой пожал его прохладную сухую ладонь. На ощупь она оказалась слишком жёсткой и гладкой для обыкновенной человеческой кожи, хотя внешне не имела каких-либо зримых отличий.

Верховный жрец со снисходительным видом потрепал дочь по щеке.

– Не нужно беспокоиться, сиш. Честное слово, я не съем твоего бывшего парня.

– Клянёшься? – пропела Русалочка и, подмигнув Риду, добавила: – Папа, его ты тоже не трогай. Это наследник "Двойной удачи" и близкий родственник будущего императора Ррнайд.

– Вот как? – протянул верховный жрец, впервые обратив внимание на Рида-арр-Перева и тот, пользуясь моментом, замысловато поклонился и произнёс какую-то фразу, наполненную шипящими и свистящими звуками. За это он был удостоен благосклонного взгляда и ответной любезности в виде приветствия, принятого у звёздных кошек. Рид на этом не остановился. Он что-то спросил на языке танцующих химер, и отец Русалочки уважительно хмыкнул, прежде чем ответить.

Пока напарник наводил мосты, Ласло помалкивал, чтобы не испортить ему игру, но сигнал тревоги, пришедший от Федьки, и собственное ощущение опасности, заставило его вступить в разговор:

– Простите, что вмешиваюсь, но мы ограничены во времени. Сэр, не могли бы вы сказать, зачем вам понадобилась Внешняя разведка? – спросил он в лоб, за что удостоился от товарища такого взгляда, который у части землян обычно сопровождается кручением пальца у виска.

С лица верховного жреца слетело оживление, и оно превратилось в маску спокойствия и внутренней отстранённости. Ласло показалось, что он получил какое-то сообщение и эта перемена вызвана отнюдь не его вмешательством.

– Следуйте за мной! – резко сказал он, не ответив на заданный вопрос, и широкими шагами устремился вперёд по коридору.

Русалочка куда-то исчезла, и Ласло переключился на внутреннюю связь.

– Что-то мне всё это не нравится, – проговорил он.

– Я тоже не в восторге от происходящего, – отозвался Рид. – У тебя есть предположения, что происходит?

– Нет, – сознался Ласло. – А у тебя?

– Тоже нет. Если бы ты не поспешил…

– Стоп! Не злись! Сначала расскажи, что удалось узнать.

– Да ничего! – с досадой воскликнул Рид. – Единственно, осталось ощущение, что это какая-то секта, блюдущая древний культ.

– Плохо! Фанатики – самые непредсказуемые создания.

– Без тебя знаю. Лучше скажи, что будем делать?

Ласло пожал плечами.

– Не имею понятия! Посмотрим, как будут дальше развиваться события.

– Скоро Борц решит, что с нами что-то случилось и начнёт действовать, – напомнил Рид.

– Может, это и к лучшему. Моя интуиция включила сирену и требует, чтобы мы незамедлительно вернулись на орбиту.

– Сто семь акрилийских демонов и одна Адлилуза! У меня те же самые ощущения!

Неизвестно откуда взявшаяся Русалочка вклинилась между разведчиками и снова взяла их под руки.

– О чём шепчетесь, мальчики? – пропела она.

– О том, что ты слишком много болтаешь, – сказал Ласло первое, что пришло в голову, и вдруг понял, что девушка действительно слишком много говорит. И не только это. Как напуганный ребёнок, она жмётся то к ним, то к отцу.

Вскоре они оказались на открытой площадке и вошли в небольшой вагон, который со скоростью пули помчался по винтообразной дороге, выбитой в стене разлома.

Верховный жрец народа сейров сидел через проход от разведчиков, но не точно напротив, а немного впереди и они видели его в профиль. С отцом Русалочки явно что-то происходило. Если вначале их встречи это был вполне нормальный человек (конечно, если такое понятие применимо к инопланетянину), который живо интересовался происходящим в мире, то сейчас он полностью замкнулся в себе. Глаза у него были прикрыты, как у тех, кто медитирует, а губы слегка шевелились, и это наводило на мысль, что он непрерывно читает молитвы. Русалочка сидела сразу за отцом и, видимо, тоже была в курсе происходящего. Правда, она была не такой скрытной, как он, и на её выразительном личике периодически появлялось острое отчаяние, которое тут же сменялось потерянной улыбкой, когда она спохватывалась и вспоминала о присутствии посторонних.

Когда девушка отвернулась к окну, Ласло хотел было через Федьку подключиться к её эмоциональному фону, но не рискнул, побоявшись, что она утопит его в мешанине своих чувств. К отцу Русалочки он и подавно не хотел соваться. Во-первых, в его душе бушевала не меньшая буря, чем у дочери, а во-вторых, он опасался его неадекватной реакции на своё вторжение. Танцующие химеры были для него терра инкогнита, но он не забывал об их змеиной сущности. Если народ сейров владел гипнозом, то верховный жрец вполне мог ощутить, что кто-то считывает его эмоциональный фон.

Спуск оказался таким долгим, что Ласло поверил девушке, что разлом пролегает где-то неподалёку от сердца планеты. У него мелькнула мысль проверить глубину, но их проводник не дал ему времени на подключение прибора. Как только вагон остановился, верховный жрец в темпе бывалого разведчика снова повёл их куда-то вниз.

Несколько рискованных марш-бросков по отвесным кручам и они вступили под своды четырёхугольного храма, залитого ярким светом искусственных факелов. Посреди него возвышалась площадка, напоминающая пирамиду со срезанной верхушкой, а на ней стоял беломраморный постамент с саркофагом.

При виде стен, сплошь покрытых яркими барельефами, и знакомых скульптур, изображающих богов из древнеегипетского пантеона, Ласло судорожно вздохнул. Обстановка храма живо напомнила ему то время, когда он отчаянно разыскивал отца, пропавшего на раскопках в Египте.

В громадном помещении кроме них четверых никого не было, но из боковых проёмов храма доносилась уже знакомая разведчикам ритмичная музыка. Правда, вместо криков теперь звучали торжественные песнопения, гипнотизирующие своей мрачной силой и однообразием тональности. Ведомые своим неутомимым проводником, они поднялись по широким ступеням и приблизились к постаменту.

В саркофаге лежала не мумия, как ожидал Ласло, а высокий смуглый мужчина. Тугие мускулы под гладкой кожей говорили, что он далеко не стар и находится в прекрасной физической форме. Вдобавок, судя по мерно вздымающейся груди, ему ещё было рано отправляться к Харону.

Роскошное сине-золотое древнеегипетское облачение незнакомца состояло из златотканого схенти, пояса с нарядным плиссированным передником, богатейшего многорядного ожерелья и широких браслетов, охватывающих руки по всей длине. Верхнюю часть его лица прикрывала маска сокола, а голову венчала корона в форме крылатого солнца. По бокам лежали высочайшие атрибуты власти – анкх и уас.

– Гор! – вырвалось у Ласло. – Нет, Арлия де Гоасам!

Он не спускал глаз с того, кто послужил прообразом древнеегипетского Гора, свободолюбивого бога-сокола, безраздельного властителя неба и солнца. Поддавшись порыву, он встал на колени у последнего пристанища создателя Земли, имя которого он знал, благодаря запискам отца.

Тяжелые веки дрогнули, и тот, кто послужил прообразом божества Земли, открыл глаза, ясные и синие как подвластное ему солнечное небо.

– Кто здесь? – требовательно спросил он.

Верховный жрец подошёл к изголовью саркофага и церемонно поклонился.

– Величайший, мы исполнили вашу волю.

– Почему их двое?

– Второй его товарищ. Он из народа звёздных кошек.

Арлия де Гоасам приподнялся на локте, и его пальцы коснулись лба Ласло.

– Ого, какая жизненная сила! Ничуть не меньше, чем у Зоуи, моей наложницы из вашего времени, – проговорил он на межгалактическом языке, и по его губам скользнула горделивая улыбка. – Никому кроме меня не удалось создать такую сильную и устойчивую популяцию разумной жизни. Единственно жаль, что ради этого пришлось пожертвовать вариативностью формы тела…

Он перевёл взгляд на звёздного кота и придирчиво его оглядел.

– Похоже, оно к лучшему. Судя по всему, морфы уже начинают вырождаться, – проговорил он, и Рид-арр-Перев вздрогнул от его слов.

– Что вы хотите этим сказать?! Что я презренная шеда? – прорычал он и с угрожающим выражением на лице подался к саркофагу, но верховный жрец заступил ему дорогу.

– Стойте, где стоите! – предупредил он, и положил ладонь на рукоять бластера, заткнутого за пояс.

– Шеда? – переспросил Арлия де Гоасам. Не дождавшись ответа, он презрительно фыркнул и снова вытянулся на своё ложе.

– Кажется, так вы называете тех, у кого вырождение идёт быстрей, чем у вас, – лениво проговорил он, а затем добавил с насмешкой: – Конечно же, ты шеда, малыш. Невзирая на всю вашу спесь, однажды вы все застрянете в шкуре животных, а затем полностью деградируете.

– Вы лжёте! – злобно прошипел Рид-арр-Перев. – Ведь вы тоже морф и, похоже, что мы сородичи, но что-то я не вижу у вас признаков вырождения.

– И не увидишь, – отозвался Арлия де Гоасам уже с откровенной издёвкой в голосе. – В отличие от тебя я принадлежу к цивилизованному народу, который умеет предотвращать нежелательные изменения в своей генетике.

Смирив гордыню, Рид вслед за Ласло опустился на колени и проговорил:

– Обани, простите мои непочтительные речи! Просто вы затронули болезненную тему, и я не сдержался.

– Ты тоже прости меня, вайтори, – Арлия де Гоасам усмехнулся. – Я понимаю твои чувства, и знаю, чего ты хочешь, но не рассчитывай на меня.

– Но почему? – возмутился Рид. – Ваш долг остановить деградацию, если вы знаете, как это сделать!

Арлия де Гоасам повернул голову и его глаза в прорезях маски недобро сверкнули.

– Вайтори, если ты ещё не понял, то сообщаю, ты находишься у ложа умирающего.

– Да ну! Позвольте спросить, кто здесь умирает? Только не говорите, что это вы, я всё равно не поверю! На мой взгляд, вы здоровы, как никто другой! – проговорил Рид на повышенных тонах. – Если вы набиваете себе цену, то…

– Заткнись, идиот! Это последний из Сеятелей! – проговорил Ласло по внутренней связи.

– Что? Какой Сеятель?… О Атум, я уже ничего не понимаю! – Ошарашенный Рид воззрился на Арлия де Гоасама. – Обани, это правда? Я думал, что вы просто учёный из какого-нибудь изолированного мирка, сохранившего древнее знание…

– О боже! Рид, прекрати нести чушь! Это действительно Сеятель и его зовут Арлия де Гоасам.

– А ты откуда знаешь? – не сдавался звёздный кот.

– В отличие от тебя, я знаю своего создателя, – землянин криво улыбнулся. – Прости! Так уж вышло, что мой отец оставил записи об Арлия де Гоасаме и его деяниях. Не спрашивай, откуда он узнал о нём. Это длинная и загадочная история, в которой больше мистики, чем здравого смысла.

При виде решительного выражения на лице верховного жреца Ласло понял, что высокая аудиенция закончена и, поднявшись, отступил от саркофага. Тем не менее он не выдержал и проговорил:

– Сэр, я могу вам чем-нибудь помочь?

– Помочь мне? – Арлия де Гоасам безрадостно засмеялся. – Малыш, если это в твоей власти, то будь добр, сними с моих плеч груз прожитых тысячелетий. Они лишают меня радости жизни и, что гораздо хуже, превращают в бездушного идола.

Арлия де Гоасам сел в своём саркофаге и снял маску. Чеканные черты смуглого лица, преисполненные горделивого спокойствия, несли в себе неимоверный заряд внутренней силы. Такому как он, действительно, не было никакого дела до нужд и чаяний обычных смертных.

– Не понятно, что я имею в виду? – улыбнулся Арлия де Гоасам и перевёл взгляд на верховного жреца. – Убей дочь! – приказал он и тот без раздумий выстрелил в Русалочку.

Несмотря на максимальную мощность заряда, девушка осталась невредимой и разведчики, схватившиеся за припрятанное оружие, замерли в напряжённом ожидании.

– Видите? А ведь он любит дочь и при иных обстоятельствах готов пожертвовать своей жизнью ради неё, – сказал Арлия де Гоасам и снова надел маску. – Вот поэтому я должен уйти, хотя ничто не мешает мне жить дальше. – Как сказал один визитёр из твоего времени, богам нет места среди людей. Конечно, если они желают им добра.

Он снова вознамерился лечь в саркофаг, но Рид-арр-Перев решил идти до конца.

– Обани, я знаю, что вы сочтёте меня навязчивым, но я не могу уйти, пока вы не подскажете, как остановить деградацию моего народа, – упрямо заявил он.

– Поддержи исследования приёмной дочери Дарирров. Если кто добьётся успеха, то только она, – последовал ответ и Рид-арр-Перев бросил быстрый взгляд на землянина.

– Но шеда…

– Хватит, уходите! – повелительно сказал Арлия де Гоасам, и верховный жрец повёл дулом бластера.

– Проводи их до поверхности, – приказал он дочери и Русалочка, не медля, подтолкнула разведчиков к ближайшему выходу.

– Скорей! Не стойте столбами, а то будет поздно! – чуть слышно пропела она.

Действительно, в дальнем проходе храма показалась большая процессия жрецов, которую возглавляла женщина с царственной осанкой, облачённая в наряд древнеегипетской Исиды. При виде чужаков, она остановилась и следом за беглецами устремилась вооружённая стража.

Преследователи опоздали на какое-то мгновение. Последняя вспышка бластеров и двери вагона захлопнулись, отсекая оскаленные морды громадных змей, служивших страже ездовым средством. Русалочка, которую не задело ни единым выстрелом, сразу же бросилась к управлению.

– Это Изис шед Сеторид? – спросил Ласло, и когда девушка согласно кивнула, воскликнул: – Чёрт! С этой дамочкой лучше не встречаться!

– Может, кто-нибудь объяснит мне, кто она такая? – осведомился Рид.

– Изис шед Сеторид тоже Сеятель, и она жена Арлия де Гоасама. Если верить запискам отца, то он сущий ангел по сравнению с ней. Эта змеюка прикончит нас и глазом не моргнёт, – ответил Ласло. – Прости, Русалочка, я не хотел тебя обидеть.

– Да, она такая, – подтвердила девушка и, помолчав, добавила: – Семья Изис шед Сеторид создала сейров или танцующих химер, как вы нас зовёте, потому наш народ служит ей с незапамятных времён.

Намерения Сеятелей были ясны, они собирались уйти в мир иной и Ласло попытался прозондировать почву, когда и каким образом они собираются это сделать, но девушка упорно молчала. Включив серьги, она делала вид, что слушает музыку, и это наводило его на неприятные размышления.

– Рид, приготовь спасательный мешок и будь наготове, – предупредил он товарища по внутренней связи. – Верховный жрец оттого в печали, что Изис шед Сеторид не хочет расставаться со своими верными слугами. Наверняка она заберёт их с собой в загробный мир.

– Думаешь, твоя бывшая подружка попытается вернуться туда, даже зная, что умрёт?

– Не исключено. Ты же видел, что верность Сеятелям в них вбита на генетическом уровне. Когда вагон остановится, я постараюсь обездвижить Русалочку, и ты тоже не зевай. Хорошо?

– Договорились, – пообещал Рид и покосился на девушку. – Вы окончательно разбежались или ты до сих пор к ней не равнодушен?

– Если ты положил на неё глаз, то я буду только рад, – отозвался Ласло. – Когда Русалочка останется одна, ей будет нужен друг, а я не гожусь на эту роль. Честно говоря, я с детства недолюбливаю змей.

Рид фыркнул.

– Скажи уж, что ты просто их боишься.

– Не без этого, – признался Ласло. – Если бы я знал, что она морф со змеиной ипостасью, я бы близко к ней не подошёл.

– Ну и дурак! Прежде всего, она женщина, причём, очень красивая.

– Ну и, слава богу! Она твоя, конечно, если мы сумеем благополучно выбраться из этой передряги.

Когда они выбрались на поверхность, Борц с остальными разведчиками уже поджидали их. Рид начал было объяснять, что к чему, но появившиеся преследователи не дали ему закончить доклад. Отстреливаясь на ходу, разведчики бросились к границе купола, а затем к спускающемуся десантному боту – это Чарцей Сан-диц-Ру всё же не выдержал и послал к ним спасательную группу.

Пилот сменил курс и пошёл навстречу бегущим разведчикам. Как только он приземлился, вновь прибывшие оперативники бросились на выручку товарищам.

Ласло и Рид, которые попеременно несли Русалочку, завернутую в спасательный мешок, первым делом нырнули в раззявленное чрево десантного бота, прикрытое силовой плёнкой. Они усадили её в ближайшее кресло, и ринулись было к выходу, но навстречу им уже бежали товарищи, крича, чтобы они возвращались.

Дело было не в превосходящей силе противника. До самого горизонта поверхность планеты была испещрена огненными реками, которые стремительно заливали оставшиеся каменные массивы, а на том месте, где раньше находился купол, бил громадный фонтан нестерпимо яркого света.

Легендарные Сеятели уходили в свой последний путь, и планета служила им погребальным костром.

Десантный бот, который до последнего подбирал людей, еле успел уйти от сплошной лавины огня, взметнувшейся к нему. Было ли это небывалым везением или прощальным подарком Арлия де Гоасама, как подозревал Ласло, но никто из оперативников не погиб и даже те из них, кто пострадал, отделались лёгкими ожогами.

Когда они заходили на посадочную площадку корабля-носителя, планета 356/2-ORG взорвалась. На какое-то мгновение её огненные осколки образовали удивительную картину: на фоне чёрного звёздного неба плыла огненная лодка, на которой, обнявшись, стояли двое, мужчина и женщина. Они были счастливы, Ласло и Рид были готовы в этом поклясться, как и в том, что мужчина это Арлия де Гоасам. Бог-сокол смеялся и, вытянув руку, на что-то указывал своей спутнице, которая улыбалась и смотрела только на него.

Корабль Внешней разведки ушёл лишь после того, как на его борту была проведена торжественная церемония, посвящённая прощанию с последними из легендарных Сеятелей. Когда она близилась к концу, капитан сурово оглядел замершие ряды членов экипажа и оперативников, облачённых в парадную форму.

– Наши предки мало чем отличались от нас, и в тоже время они были настолько велики, что их деяния можно сравнить лишь с божественными деяниями, – проговорил он и, отдавая честь, поднёс руку к головному убору. – Прощайте, Сеятели! Да будет с вами милость Атума. Амио!

– Амио! – эхом откликнулись присутствующие, и корабль слегка покачнулся, это отделилась космическая мемориальная станция. Она должна была служить надгробным памятником последним представителям величайшей цивилизации, которая канула в Лету, оставив после себя разрозненные звёздные объединения, самым крупным из которых было Галактическое Содружество.

Русалочка не присутствовала на церемонии прощания. Всё это время девушка беспрерывно плакала, уткнувшись лицом в подушку, и ничто не могло остановить этот неиссякаемый источник слёз. Затем она превратилась в змею и злобно шипела на всех, кто пытался к ней приблизиться. Тогда парни, боясь, что она умрёт от голода, сговорились с коком и тот спёр у капитана парочку любимых зверушек из клетки.

В результате этой рискованной операции золотистая змея обзавелась подозрительным вздутием в середине тела и перестала шипеть на своих гостей. Девушка уснула на несколько дней, а Ласло и Рид на неделю загремели на гауптвахту. Коку повезло, он отделался словесной нахлобучкой. Хитрец умел угодить начальству. И в самом деле, не наказывать же его вместе с капитанским желудком.

21. Планета Рокайдо

– Народ, у кэпа профилактика! Нам велено выметаться на планету и целых два дня не совать носа на борт! – радостно завопил Микама, влетев в кают-компанию.

– Тоже мне новость! – проворчал Цан и злорадно ухмыльнулся. – Между прочим, зря радуешься, стажёр. Ваша группа дежурит, потому лично ты будешь сидеть на борту, и глядеть на нас с орбиты.

С расстройства Микава, проходя мимо чулианца, смахнул чашку с шокофе, стоящую на самом краю стола, и они сцепились, выясняя, кто виноват. Оба успокоились только тогда, когда в кают-компанию вошёл Чарцей Сан-диц-Ру. Остановившись в проходе, он объявил, что в десять часов по корабельному времени к планете отправляется орбитальный челнок, и все желающие размять ноги на твёрдой земле могут спуститься вниз, за исключением дежурной группы и Цан Су-Рев-Бо, на которого наложено дисциплинарное взыскание. Сияющий Микава хлопнул чулианца по плечу и покровительственно проговорил:

– Держись, старик, ещё не всё потеряно! На что тебе портовые шлюхи? Вечерком сыграем в ворборо и, глядишь, время пролетит незаметно.

На мрачной физиономии Цана нарисовалась кровожадная мина. Неожиданным броском он ухватил уходящего Микаву за штаны и, подтянув к себе, сладко пропел:

– Ну, если ты, мой птенчик, заменишь мне проститутку, то я охотно сыграю с тобой не только в ворборо…

Напарник Микавы взвился из-за стола и, гневно сверкая глазами, схватил чулианца за грудки и силой его тряхнул.

– Ах ты, гнида! Немедленно извинись перед Руалом! – прорычал обычно тихий и спокойный парень.

– Но-но! Не лезь в бутылку, Бакава!… Убери свои лапы, скотина! Я же пошутил! – прохрипел Цан, безуспешно пытаясь отцепить от себя стажёра, держащего его мёртвой хваткой.

Ласло, сидящий поблизости от зоны разгорающегося конфликта, бросил взгляд на затылок уходящего командира и, вздохнув, поднялся со своего места.

– Хватит, парни! Если из-за вас мы все зависнем на орбите, клянусь, вам мало не покажется, – сказал он и, бросив на чулианца жёсткий взгляд, безапелляционно добавил: – Су-Рев, извинись перед Микавой и радуйся, что ты не опробовал свою шутку на мне или Риде, иначе ты надолго забыл бы о проститутках.

Чувствуя всеобщее осуждение, Цан Су-Рев-Бо немного покочевряжился, но всё же отступил: он был не настолько глуп, чтобы не понимать, когда не стоит лезть в бутылку.

– Извини, Микава, я не знал, что у нас такие обидчивые новички, – буркнул он и отпихнул от себя Бакаву. – Отцепись ты, пиявка! А то я тоже могу воспринять это как сексуальное домогательство.

Явно пребывая не в духе, чулианец вернулся к себе в каюту и лёг на койку. Спустя некоторое время к нему постучали, и вошёл Чарцей Сан-диц-Ру. Видя, что товарищ не реагирует на его появление, он неслышно вздохнул и сел на стул.

– Су-Рев, хватит злиться! – проговорил он примирительно. – Сам виноват, что остался без увольнительной. Какого хаоса ты вечно цепляешься к новичкам?

Единым текучим движением чулианец сел на кровати.

– Я им завидую, Сан-диц. Когда-то мы тоже были неразлучны, и как эти мальчишки горой стояли друг за друга, а теперь ты пошёл на повышение и я остался не у дел. – Он прислонился к стене и грустно улыбнулся. – Вот уж никогда не приходило в голову, что таким образом я потеряю друга.

Несчастное выражение на его физиономии пробудили в Чарцее Сан-диц-Ру угрызения совести, но он сразу же насторожился, заметив хитрые искорки в глазах друга детства. Досадуя, что снова попался на его удочку – ушлый мальчишка-простолюдин с самого первого дня их знакомства вил верёвки из своего юного господина – он поднялся и бросил Цану пропуск.

– Держи! – сказал он и холодно улыбнулся. – Ни к чему было разыгрывать представление, я и так собирался отпустить тебя в увольнение.

Цан Су-Рев-Бо загородил ему дорогу и быстро проговорил:

– Сан-диц, ты неправильно меня понял! Да, я хочу в увольнение, но всё сказанное мной чистая правда! С тех пор, как мы не вместе, мне всё время кажется, что у меня голая спина и это крайне неприятное ощущение.

– В Навигационной школе на Рамбо освободилось место. Это очень престижное назначение. Надеюсь, ты справишься, и мне не придётся жалеть о своей рекомендации.

– Хочешь окончательно избавиться от меня? – Цан Су-Рев-Бо смерил друга быстрым взглядом и вложил ему в руку вожделенный пропуск. – Забирай, он мне не нужен. Как и твоя протекция, – добавил он с вызовом и, улёгшись на кровать, отвернулся к стене.

Когда Чарцей Сан-диц-Ру тронул его за плечо, он злобно рыкнул:

– Иди к хаосу!… Я к тебе с открытой душой, а ты всю жизнь норовишь плюнуть в эту самую душу. Ну конечно, кто я для тебя?! Обычный слуга, которых пруд пруди в вашем поместье. Что ж, прости, что я, как дурак, возомнил себе будто мы ровня и даже больше, что мы друзья!

– Су-Рев!… Ну, хватит дуться! – На лице Чарцея Сан-диц-Ру, за столько лет уже привыкшего к фокусам друга, появилось терпеливое выражение. – Пойми, это назначение в твоих же интересах. Мы оба уже немолоды. Как и я, ты должен продвигаться по служебной лестнице.

– Так ты хочешь, чтобы мы снова были вместе? – просиял Цан Су-Рев-Бо и, вскочив, выхватил у него свой пропуск. – Спасибо, Сан-диц, ты настоящий друг!

"О Атум! Опять я не выдержал характер! – оставшись в одиночестве, Чарцей Сан-диц-Ру тяжело вздохнул и, досадуя на себя, сгорбился на стуле. – Если я буду по-прежнему потакать Су-Реву, он будет вечно цепляться за меня", – подумал он с унынием, но услышав, что лёгкие шаги стихли под дверью каюты, он выпрямился и напустил на себя бесстрастный вид.

– Кто там топчется? Входите!

– Сэр?! – в каюту заглянула Русалочка. – Извините, что тревожу, но можно я тоже спущусь на поверхность?

– Моя дорогая, с сегодняшнего дня вы вне моей юрисдикции. Капитан удовлетворил вашу просьбу и зачислил вас внештатным сотрудником в госпиталь. Попутно он намекнул, что когда там освободится место, то главврач предложит вам полноценный контракт. Всё будет зависеть от того, как вы проявите себя на новом месте.

– Спасибо, сэр! Я знаю, что это вы ходатайствовали за меня перед капитаном и главврачом!

С субординацией у неё явно были нелады; радостно взвизгнув, девушка повисла на шее у Чарцея Сан-диц-Ру и тот, как истинный джентльмен, галантно поклонился, и они закружились в импровизированном танце.

– Служба безопасности больше вас не тревожит? – как бы между делом спросил он.

– Слава Атуму! Они отстали от нас с Ласло, – пропела она и, чуть помедлив, добавила: – Честное слово, сэр, я не знаю, зачем Сеятель хотел его видеть. Может быть, из-за того, что он землянин?

– Не думаю. Землян в Содружестве довольно много, но он хотел видеть именно Романовича. Чтобы заполучить его Арлия де Гоасам разработал сложнейшую операцию, – сдержанно заметил Чарцей Сан-диц-Ру. – Да и вы, моя дорогая, не просто так вертелись около него во время своей учёбы в Навигационной школе. Не так ли?

– Да, сэр! – спокойно ответила девушка и на её лицо легла тень печали.

– Какое у вас было задание?

– Ничего такого, вы не подумайте! – Она всхлипнула, но быстро взяла себя в руки. – Папа велел присматривать за Романовичем и защитить, если ему будет грозить опасность.

– От кого?

– Я не знаю! – обескуражено воскликнула Русалочка и призналась: – Меня это тоже занимало, и поначалу я пыталась провести своё расследование, но затем решила, что это не этично…

– Почему?

Девушка замялась, и Чарцей Сан-диц-Ру догадался о причине.

– Понятно. Своим вмешательством любовь частенько путает нам карты. Кстати, у вас очень хорошие боевые навыки. Жаль, что вы не остались у нас, оперативников.

Повеселевшая от его похвалы Русалочка лукаво улыбнулась.

– Сэр, вы ни разу не назвали меня ни по имени, ни по фамилии. Представляете, каково будет моему командиру, когда он попытается их выговорить? А так доктор и доктор. Вполне можно обойтись без имени, да и танцевать в госпитале как-то сподручней, чем под огнём противника.

– Верно мыслите, доктор, – усмехнулся Чарцей Сан-диц-Ру и, закружив девушку в последней фигуре танца, повернулся к двери. – Романович, Перев, хватит уже подслушивать! Забирайте свою подружку и идите, пока челнок не ушёл.

– Если вы не возражаете, сэр, – приоткрыв дверь, Ласло подмигнул Русалочке. – Идём, принцесса, а то опоздаем.

Когда девушка вышла, Рид-арр-Перев протянул ей пропуск, взятый у главврача, и она поцеловала его в щёку, а затем, не удовольствовавшись этим, взяла под руку и прижалась к его плечу. Звёздный кот просиял и Ласло закрыл рот, хотя его так и подмывало поддеть счастливую парочку каким-нибудь ехидным замечанием. Правда, за него это сделал Цан Су-Рев-Бо. Он до тех пор цеплялся к Риду и Русалочке, пока парни не пообещали подправить ему физиономию, причём, без помощи пластического хирурга. Когда он попытался сесть рядом с ними в челноке, они загородили ему дорогу и дружно показали кулак.

Тогда чулианец нашёл себе новую жертву. Он плюхнулся рядом с Бакавой, который остался без напарника, и взялся изводить его и новичка, сидящего впереди. Но как он ни старался, оба стойко отмалчивались. Правда, мрачный парень, пришедший во Внешнюю разведку из Галактического патруля, всё же не выдержал и пообещал пересчитать ему все рёбра, если он сейчас же не замолчит и для убедительности, молниеносно обернувшись, приставил нож к его горлу. Цан Су-Рев-Бо захохотал и перевёл всё в шутку.

– Слушайте, почему этого недоумка до сих пор не отчислили из Внешней разведки? – вполголоса возмутилась Русалочка.

Прежде чем ответить, Рид покосился на землянина и наставительно проговорил:

– Видишь ли, дорогая, напарника не выбирают. Некоторым везёт, как тем же Микаве и Бакаве, а некоторым – нет. Например, как мне и нашему командиру.

– Так Цан Су-Рев-Бо напарник Чарцея Сан-диц-Ру? – удивилась девушка.

– Они оба с Чулиана. Народ говорит, что они вместе росли и дружат с самого детства, – сообщил Рид, и Русалочка при помощи пантомимы изобразила, как ей жаль их командира.

– Бедняга! – добавила она, не удовольствовавшись мимикой.

– Вот именно! – отозвался Ласло и картинно вздохнул. – Теперь ты понимаешь, каково мне приходится с твоим новым бой-френдом. Иногда страшно хочется начистить ему физиономию, но нельзя. При нашей рискованной работе напарник ближе, чем родной брат. Во всяком случае, так утверждают наши старички, и я им склонен верить.

Радостное настроение Рида резко пошло на убыль, и он отвернулся к иллюминатору. "Проклятье! Что будет, когда Ласло узнает, что я скрыл от него смерть Аэлитмиррани? Наверняка устроит жуткую бучу!" – с расстройством подумал он и вновь обругал себя за то, что, поддавшись на уговоры леди Цины, ничего не сказал товарищу о гибели девушки. Она не хотела, чтобы друг её внучки что-нибудь натворил с горя, и это повредило его карьере во Внешней разведке. Чтобы не расстраивать старушку ещё больше, Рид не сказал ей, что Ласло собирается разорвать контракт, как только закончится годовой испытательный срок.

Орбитальный лифт на Рокайдо отсутствовал и челнок сел прямо на заасфальтированную площадку, отведённую для коммерческого и пассажирского транспорта. В зале толпилось множество народа, но Внешней разведке дали послабление и выпустили из космопорта без досмотра.

Громадный комплекс вместе со всеми своими службами располагался на дне идеально круглого высохшего то ли озера, то ли небольшого моря и, оказавшись за его воротами, пассажиры не видели ничего, кроме ясного неба над головой и скального берегового края.

Как только они миновали ворота, Ласло хотел было оставить парочку наедине, но Русалочка заупрямилась и потребовала, чтобы он шёл вместе с ними. Конечно, Риду это не понравилось, но он промолчал, а землянину было всё равно с кем проводить время. Вместе с остальным народом они направились к стоянке наземного транспорта, где сели в автобус на воздушной подушке и тот доставил их к одинокому стеклянному павильону, стоящему на окраине города. Водитель объявил, что это конечная остановка и они, выбравшись наружу, пошли к ближайшим домам.

Памятуя, что это мир, где родилась и выросла Фапивата, Ласло с любопытством поглядывал по сторонам. К его удивлению современность в стекле и бетоне осталась за пределами космопорта. Улица, утопающая в зелени, оказалась двойником тех улиц на Земле, что сумели сохранить средневековый дух. Точно также двух и трёхэтажные дома жались друг к другу, и точно также террасы и балконы с ажурными решётками украшали горшки с цветами и верёвки с сохнущим бельём.

При виде женщин в длинных платьях и чепцах Ласло усмехнулся. Благодаря их присутствию, средневековый колорит прямо на глазах обретал плоть и кровь. И всё равно он оказался не готов к тому зрелищу, которое открылось ему, когда они свернули за угол и оказались на оживлённом проспекте.

"Чёрт!… Видимо, это мне в наказание за подделки, сбытые любителям халявной живописи!" – подумал Ласло. Не веря своим глазам, он втихомолку ущипнул себя. Но ощущение, будто его занесло в слащавый романтический мир Кристы Киффер, никуда не делось. По брусчатой мостовой, блистающей идеальной чистотой, всё также ехали многочисленные конные экипажи, а по тротуарам чинно брели персонажи, будто сошедшие с полотен немецкой художницы, бредящей Парижем времён декаданса.

Утончённые леди из обеспеченных классов общества, облачённые в воздушные многослойные наряды, поражали взгляд стороннего зрителя своей нереально тонкой талией и удивительными шляпками на затейливо уложенных волосах. Рядом с ними важно шествовали элегантные джентльмены в обязательных головных уборах, которые представляли собой нечто среднее между котелком и цилиндром. За семейными парами шли няньки в тёмных форменных платьях и накрахмаленных кружевных чепчиках. Как правило, их окружал целый выводок детей, похожих на нарядных кукол. Причём, многие из нянек катили перед собой разукрашенные коляски с младенцами.

"Похоже, жители Рокайдо не знают, что такое контрацептивы и бурно плодятся в соответствии с заветом Господа или своих хозяев, что гораздо вероятней", – пришел землянин к выводу.

Нищих и грязи на улицах города не было, сколько он ни всматривался в подворотни домов. Простонародье выглядело не менее живописно, чем господа. Женщины красовались друг перед другом нарядными платьями с пышной юбкой до щиколоток, а жилет на шнуровке заменял им господский корсет. Мужчины, как правило, были одеты в свободные светлые рубашки, подхваченные широким поясом, жакеты и тёмные брюки, заправленные в мягкие сапоги. Детишки тоже были чистенькими и ухоженными, несмотря на то, что многие из них бегали босиком.

"Показуха!" – Ласло фыркнул, заметив, как при виде чернокожего мужчины-полицейского, облачённого в броский белый мундир, отделанный золотом, мать поспешно схватила испачкавшегося малыша и понесла его домой. Вскоре ребёнок снова выбежал на улицу, но уже с чистой мордашкой и в новой рубашонке.

Единственно, кто сбивал землянина с ностальгической волны, это чернокожие рокайдианцы, которые встречались не часто, но своим обликом напоминали ему о чужеродности этого мира. А всё потому, что кроме цвета кожи у них не было ничего общего с негроидной расой на Земле. Светлоглазые и светловолосые с тонкими правильными чертами лица, они выглядели негативом европейцев, и это подспудно раздражало Ласло. Коренные рокайдианцы казались ему надменными трубочистами, которые по какой-то причине дали себе зарок никогда не смывать сажу с лица и, сняв длиннополый сюртук с цилиндром, нарядились в странные пышные наряды. Впрочем, он отдавал должное их уму и чувству прекрасного. Несмотря на господствующее положение, они не превратили переселенцев с Земли в своё подобие и сохранили их самобытную культуру.

"Может, оно и к лучшему, что коренные жители строго следят за порядком", – подумалось Ласло. Вскоре желудок властно заявил о себе, и он перестал обращать внимание на средневековые картины земного быта, перенесённые на почву чужой планеты.

– Эй, народ! Как вы смотрите на то, чтобы остановиться и перекусить? – обратился он к своим спутникам.

– Лично я положительно, – ответил Рид, когда Русалочка согласно кивнула.

Они остановились у первой же таверны, что попалась им по пути. Из гостеприимно распахнутых дверей, выкрашенных ядовито-зелёной краской, умопомрачительно пахло спелой клубникой, персиками и ещё чем-то пряным и вкусным, отчего у всех троих сразу же потекли слюнки.

– Ну что, зайдём? – сказал Ласло и тут позади них раздался чей-то весёлый возглас:

– Ба! Гляди, какие гости пожаловали в наши пенаты!

Лица парней просияли и Русалочка, обернувшись, с ревнивым вниманием оглядела черноволосую девушку, облачённую в длинное голубое платье и тёмно-синий жилет, украшенный изящной вышивкой. Рид первым протянул ей руку и вежливо произнёс:

– Здравствуйте, командир. Рад нашей встрече.

– Взаимно, Перев, – улыбнулась Фапивата, и её взгляд скользнул по его спутнице.

"Надо же! Никак это танцующая химера", – удивилась она странному союзу и переключила внимание на землянина.

– Привет, бездельник! Чего таращишь глаза, будто не узнаёшь? – по-свойски вопросила она и протянула ему руку.

– Не верю своим глазам! Фапивата, это точно ты? Не знал, что ты такая красавица! – воскликнул Ласло и с энтузиазмом стиснул её крепкую мозолистую ладонь.

– Ах ты, паразит! Хочешь сказать, что раньше я выглядела уродиной? – возмутилась девушка и, грозно сдвинув брови, сделала вид, что ищет оружие.

– Не стреляй, прекрасная Белль! Разве ты меня не узнала? Это же я, твоё верное чудовище! – дурачась, воскликнул Ласло.

Жалостливая мина на его физиономии рассмешила Фапивату.

– Это из какой сказки? – спросила она и в задумчивости наморщила лоб. – Что-то знакомое, но никак не могу вспомнить.

– Не знаю как у вас, а у нас есть куча вариантов этой сказки, но я знаю только "Красавицу и чудовище" и "Аленький цветочек", – сказал Ласло и взял девушку под руку. – Раз уж ты нам встретилась, то грех не использовать тебя в качестве гида. Для начала подскажи, где мы можем пообедать вкусно и не слишком дорого.

– Знай, меркантильное чудовище, вы пришли туда, куда нужно.

Несмотря на свойский тон, Фапивата аккуратно высвободилась из рук Ласло и двинулась к входу в таверну. При виде мальчика лет десяти, выскочившего им навстречу, она тепло улыбнулась.

– Привет, Марк! – Девушка прижала к себе застеснявшегося ребёнка и шутливо проговорила: – Не бойся, солнышко, инопланетяне только с виду страшные. Беги к родителям и скажи, что я привела гостей.

– Хорошо, тётя Ирида! Я скажу отцу, что вы пришли! – воскликнул мальчик и со всех ног бросился к кухне.

Когда они вошли внутрь, Ласло опустился на скамью и внимательно оглядел ту, что в начале его службы во Внешней разведке доставила ему немало хлопот своей открытой враждой, да и сейчас о ней не забыла, судя по прохладному отношению.

– Тётя, да? – спохватившись, проговорил он. – На мой взгляд, ты ещё не дозрела до солидной приставки к имени.

В тёмных глазах молодого человека притаилась всё понимающая беззлобная насмешка, и Фапивату вновь охватило тягостное чувство. Она не знала, как к нему относиться. С одной стороны, она никак не могла простить ему гибель Кавдори, а с другой – он всё чаще занимал её мысли. "К чёрту этого бабника! Нашла о ком думать!" – рассердилась она на себя и, стараясь сохранить прежде взятый тон, весело прищурилась.

– Да ну тебя! По местным меркам я даже не перестарок, а настоящая старая дева, – сообщила она без капли сожаления в голосе.

– Как грустно! И сколько вам лет? – поинтересовалась Русалочка и, не дожидаясь ответа, предположила: – Наверное, тридцать пять или тридцать восемь.

"Та ещё сука!" – констатировала Фапивата и, забавляясь, проговорила:

– Ну что вы! Судя по всему, я моложе, чем вы. Недавно мне исполнилось двадцать шесть. – Она протянула руку. – Давайте, что ли познакомимся, а то эти умники не представили нас друг другу. Я Ирида Фапивата, служу в Галактическом патруле.

Прежде чем представиться, Русалочка сдула чёлку с глаз, а затем издала длинный набор шипящих звуков.

– Понятно, – Фапивата усмехнулась. – Если хотите, доктор, я могу называть вас родовым именем, мне это нетрудно, – сказала она и без усилий повторила звуки, изданные танцующей химерой.

– Вы первая, кому удалось воспроизвести моё имя, – пропела Русалочка и с милой улыбкой добавила: – Кажется, я слышала о вас. Говорили, что вы ксенобиолог и улаживали конфликт на подземной станции Гарлеона. Там погиб ваш друг, и из-за этого вы ополчились на моего бывшего парня.

Чтобы у собеседницы не возникло сомнений кто это, она повернулась к Ласло и томно взмахнула ресницами.

– Не так ли, милый?

Фапивата поперхнулась водой.

– Чёрт!… Ваш бывший парень?! – просипела она после того, как немного откашлялась. – Матерь божья! Интересно, сколько вас у него было? – Она перевела взгляд на землянина. – Не подскажешь, Романович? В пределах сотни или больше?

– Ну как тебе сказать? – проговорил Ласло и призадумался. – Как это ни прискорбно, но думаю, за сотню всё же не перевалило, – ответил он, стараясь не показывать, что его задело презрение, прозвучавшее в голосе девушки.

– Кошмар! – заявила Фапивата и, подавшись к нему, с искренним сожалением добавила: – Зря я дала слабину. Нужно было всё-таки пристрелить тебя, когда была такая возможность.

– Не расстраивайтесь, командир. Если будет за что, я сам его пристрелю, – пообещал Рид-арр-Перев.

Появление хозяйских детей прервало неприятный для Ласло разговор. Девочка лет двенадцати поставила на стол поднос с бесплатными напитками и убежала, а Марк остался дожидаться заказа. Он вытащил зажатое под мышкой меню в солидной кожаной обложке и без колебаний протянул его землянину.

– Спасибо, Марк! – поблагодарил Ласло мальчика.

После беглого просмотра витиеватых завитушек старинного письма, не поддающегося расшифровке анализатора, он отложил меню в сторону. Задетый пренебрежением девушки, он не хотел обращаться к ней за помощью и, поймав обрывок разговора в зале, сказал:

– Если нет возражений, предлагаю остановиться на фирменном мясном блюде с гарниром из овощей. Пока вы перемывали мне косточки, я слышал, что народ специально ходит сюда из-за него.

– Мясное рагу Олдиша славится по всей округе, – подтвердила Фапивата. – На десерт рекомендую взять фруктовый торт. Нежнейший бисквит, взбитые сливки, масса свежих ягод и фруктов. Вкуснятина, пальчики оближешь.

– Отлично! Четыре рагу, фруктовый торт и четыре шокофе. Запомнил, Марк? – Ласло глянул на мальчика. Судя по выражению на взволнованном личике, тому страшно хотелось засыпать инопланетных гостей вопросами, но строгий родительский запрет заставлял его держать язык за зубами. Это состояние было так знакомо ему по собственному детству, что Ласло, улыбнувшись, взъерошил волосы мальчика, а затем порылся в карманах и протянул ему значок с эмблемой Внешней разведки.

– Держи. Это тебе на память, – сказал он и взял с подноса кружку местным пивом, которое он по-прежнему не любил, но хотел попробовать, чтобы потом поделиться впечатлениями с Ирвингом.

– Спасибо, сэр! – просиял мальчик.

Он спрятал драгоценный подарок и, взяв меню, направился было к отцу, кашеварившему на кухне, но тут вмешалась Фапивата.

– Стой, Марк! – окликнула она его и бросила насмешливый взгляд на землянина. – Скажи отцу, что моя скидка распространяется только на двоих гостей. Пусть он не забудет удвоить счёт этому белобрысому типу.

– Слушай, что за дела? Почему я должен платить в два раза больше, чем остальные? – возмутился Ласло.

Фапивата хотела ответить, но Русалочка её опередила.

– Потому что ты донжуан, не нашедший свою Дульсинею, – сказала она и томно взмахнула ресницами. – Вот когда ты её отыщешь, тогда будешь платить, как все нормальные люди, а до тех пор извини.

– Не знаю, что за Дульсинею он ищет, но, похоже, ряды его пассий начинают редеть, – заметила Фапивата.

– Что ты имеешь в виду? – спросил Ласло и Рид напрягся, поняв, что его секрету пришёл конец.

– Ребята сказали, что звёздная кошка, которая вывезла тебя с Земли, погибла вместе со своим кораблём. Наш следственный отдел вёл это дело. Я не знаю подробностей, но, кажется, она занималась политической пропагандой от имени "Летучих кошек Эрнатона". Подозревают, что это сделали кланы, конкурирующие с ними за пост императора, но никаких доказательств нет. Короче, глухой "висяк".

– Когда это случилось? – спросил Ласло каким-то бесцветным голосом. Так и не пригубив пиво, он аккуратно поставил кружку на стол.

– Примерно, через месяц того, как ты помахал нам ручкой, – ответила Фапивата и скривилась в ироничной улыбке. – Вот только не нужно изображать из себя безутешного дружка…

– О да! – перебил её Ласло с застывшим выражением на лице. – Ведь я бесчувственная скотина и мне всё равно, когда гибнут мои друзья. – Он повернулся к звёздному коту. – Ты знал?

– Прости, я не хотел тебя расстраивать, – пробормотал Рид и девушки, забыв о пикировке, встревожено переглянулась.

– Бог простит! – Ласло со всей силы стукнул кулаком по столу. – Как ты мог? Ведь ты знал, что значит для меня Аэлита! – произнёс он сдавленным от гнева голосом и, встав, предупредил: – Не ходи за мной, Рид! Не хочу брать грех на душу. Я сейчас в таком состоянии, что за себя не отвечаю.

Невзирая на его слова, звёздный кот всё же поднялся, но Ласло стиснул его плечо.

– Сядь, напарник! Если у тебя есть хоть капля уважения ко мне, ты выполнишь мою просьбу.

Это было сказано таким тоном, что Рид-арр-Перев плюхнулся на скамью и негромко выругался на своём языке. Поняв по реакции девушек, что они его поняли, он покраснел и смущённо заёрзал на стуле.

– Простите за нецензурную брань, но этот обезьян кого хочешь выведет из себя! – буркнул он и беспомощно посмотрел на Русалочку. – Надеюсь, хоть вы не вините меня? Аэлита действительно слишком много значила для него. С горя он мог такое натворить, что его вышвырнули бы не только из Внешней разведки, но и из Содружества.

– Милый, ты ни в чём не виноват! – ласково пропела Русалочка и, повернув голову, требовательно посмотрела на Фапивату.

Девушка со вздохом наклонилась за своей корзинкой, стоящей на полу.

– Не беспокойтесь, я всё улажу, – сказала она без особого энтузиазма в голосе и отправилась следом за землянином.

Когда они остались наедине, Русалочка подвинулась к Риду и с сочувственным выражением на лице положила ладонь на его руку. Затем она подвинула к нему блюдо, принесённое хозяйской дочерью, и протянула ему вилку.

– Ешь, дорогой! Всё будет хорошо. Фапивата натворила дел, значит, ей и расхлёбывать. Не беспокойся, она женщина и быстрей достучится до него, чем ты.

– Думаешь? – вопросил Рид с улыбкой в голосе. – Спасибо, Русалочка, что веришь в меня.

– Почему нет? Пока ты ничем не разочаровал меня, – девушка подняла сумочку и закрылась ею от остальных посетителей. – Ну а теперь поцелуй меня.

– C превеликим удовольствием!

Он выполнил её просьбу и она, вернув ему поцелуй, лукаво спросила:

– Ласло рассказывал тебе, откуда он взял моё прозвище?

– Кажется, есть такая сказка. Русалочка была морской принцессой, которая любила танцевать и не любила разговаривать.

"Нет! Принцесса лишилась своего голоса из-за любви и единственно, чем она могла выразить свои чувства, это был танец", – изобразила Русалочка при помощи мимики и жестов.

Вспомнив жалобу Ласло, что она достала его своими танцами, Рид было нахмурился, но девушка нежно посмотрела на него, а затем поднялась и на удивление присутствующим закружилась в танце, в котором легко читалось: "Я люблю лишь тебя, и никто другой мне не нужен!" Охватившее его раздражение резко пошло на убыль. Правда, сквозь эйфорию нет-нет, да пробивалось опасение, что будет, когда родичи узнают, что он встречается с танцующей химерой. О реакции родителей Рид не хотел даже думать, понимая, что это будет катастрофа, соизмеримая с полномасштабным стихийным бедствием.

Фапивата шла следом за землянином, но не спешила его догонять. Она хотела дать ему время придти в себя и заодно понаблюдать, чтобы знать, как держать себя с ним. Романович был далеко не прост – она догадалась, что тогда на "Огненном вихре" он разыграл спектакль и добился того результата, который был нужен ему, и это до сих пор выводило её из себя. В общем, девушка сердилась из-за того, что новичок из Внешней разведки провёл её, опытного профессионала. Хотя чутьё подсказывало ей, что в его поведении нет лжи, она больше не хотела попасть впросак и караулила каждое его движение, ожидая, когда он выдаст себя и покажет свои истинные чувства.

Но как назло, Романович продолжал всем своим видом демонстрировать горе. Когда он, переходя дорогу, ни разу не посмотрел по сторонам и лишь чудом не угодил под копыта несущихся конных упряжек, Фапивата плюнула на самолюбие и прибавила шаг, но её опередил полицейский.

И в самом деле, подавленный вестью о смерти Аэлиты, Ласло был далёк от какой-либо игры. Он опомнился лишь тогда, когда дорогу ему заступил блюститель порядка и вежливо козырнул.

– Сэр! Вы нарушаете установленные правила дорожного движения, – сообщил полицейский с бесстрастным выражением на лице и требовательно протянул руку. – Предъявите ваш вид на жительство.

– Одну минуту, офицер! – Ласло захлопал себя по карманам, но, как назло, пластиковая карточка, которую ему выдали при выходе из космопорта, куда-то задевалась.

"Чёрт, неужели выронил? – огорчился он и постарался всем своим видом изобразить добропорядочного гражданина.

– Простите, офицер, никак не могу найти, но у меня совершенно точно было временное разрешение на посещение Рокайдо. Если нужно, я могу назвать вам свидетелей, которые удостоверят мою личность. Они здесь неподалёку, в таверне Олдиша…

– Следуйте за мной! – приказал полицейский, не склонный выслушивать оправдания землянина, но тут подоспевшая Фапивата протянула ему свои документы.

– Извините, что вмешиваюсь, сэр. Но я могу засвидетельствовать, что Владислав Романович инопланетянин, – сказала она и, заметив, что полицейский собирается ей возразить, быстро добавила: – Сэр, это наш гость с корабля Внешней разведки.

Последнее замечание девушки прозвучало как предостережение, и Ласло отметил, что полицейскому это не понравилось. Прежде чем уйти, он окинул её уничижительным взглядом и что-то произнёс на своём языке. Анализатор выдал перевод сказанного и Ласло, потемнев от гнева, двинулся следом за ним.

– Стой, идиот! – тихо рыкнула Фапивата. Схватив его за руку, она с опаской оглянулась на полицейского, который к счастью не обратил внимания на возглас землянина. – Да успокойся ты!… – она заслонила ему дорогу. – Если тебя загребут без документов, ты не скоро выберешься с Рокайдо. Местные – редкостные крючкотворы. Они могут так затянуть судебное разбирательство, что ты успеешь состариться в тюрьме, пока будет доказано, что ты не из подведомственного им стада.

– Да что здесь происходит? – возмутился Ласло.

– Не твоего ума дело! – отрезала Фапивата и махнула ближайшему вознице. – Эй, милейший! Сколько возьмешь с нас за поездку в Марполь?

22. И снова планета Рокайдо

После недолгого торга старик согласился отвезти их за девять лоло, три мелкие местные монеты.

– Забирайся! – Фапивата подтолкнула землянина к хрупкой белой коляске с откидывающимся матерчатым верхом.

– И что я забыл в твоём Марполе? – осведомился Ласло, не горящий желанием куда-либо ехать. Больше всего ему сейчас хотелось незамедлительно вернуться на корабль и заняться расследованием гибели Аэлиты. Он дал себе слово, что обязательно найдёт и накажет её убийц.

– Ничего. Просто я хочу, чтобы ты был у меня под присмотром, пока не найдутся твои документы, – стояла на своём Фапивата.

– Проще выписать новую бумажку, чем искать утерянное, – проворчал Ласло.

Он не стал больше спорить и взобрался в карету, которая приходилась близкой родственницей земному ландо, но внешне напоминала разукрашенную детскую коляску.

Марполь оказался недалеко от города и спустя сорок минут они уже входили в распахнутые настежь ворота из массивных тёмных досок. При виде внутреннего двора у Ласло засосало под ложечкой. Амбар, рига, коровник и прочие постройки, включая хозяйский дом, всё было на своих местах. Усадьба была точно такой, какой она пригрезилась ему в видении на "Огненном вихре".

Фапивата, не спускающая со своего гостя ястребиного взора, догадалась, о чём он подумал.

– Как я поняла по твоей растерянной физиономии, тебе знаком мой дом, – сказала она и, взяв Ласло под руку, предупредила: – Не вздумай строить из себя ухажёра, а то родители потом меня заедят, что я снова упустила свою судьбу.

– Хорошо, не буду, – пообещал Ласло и грустно улыбнулся. – Но это будет нелегко. Видишь ли, ты приглянулась мне с самой первой встречи.

– Это когда я стукнула тебя в живот и ты блеванул? – насмешливо осведомилась девушка.

– Немного раньше, но не суть. Жаль, что я полностью дискредитирован в твоих глазах и моё признание ничего для тебя не значит.

– Знаешь, Романович…

– Пожалуйста, зови меня по имени, – попросил Ласло и, не удержавшись, добавил с драматизмом байроновского героя: – Тогда у меня хотя бы будет ощущение, что ещё не всё потеряно.

– Хорошо, Ласло, – согласилась Фапивата и лукаво стрельнула глазами. – Если честно, то ты мне тоже сразу приглянулся.

Несмотря на подавленное состояние, это признание не оставило землянина равнодушным. С пробудившимся интересом он поглядел на девушку, и на его лице отразилось разочарование. "Обманщица! – рассердился Ласло и, заметив, что к ним спешат жители усадьбы, он рывком привлёк девушку к себе и сделал вид, что целует.

– Что ж, Фапивата, давай продолжим игру и посоревнуемся, кто из нас больший лжец. Посмотрим, как ты вывернешься из этой ситуации, – сказал он вполголоса.

Вопреки его ожиданию, она не стала вырываться из его объятий и недобро улыбнулась.

– Вызов принят, – прошептала она ему на ухо. – Но помни, Романович, я тебя предупреждала!

Сделав вид, что только сейчас заметила, что они не одни, девушка отпрянула от него и смущённо улыбнулась подошедшей немолодой паре. Это были полноватый суровый мужчина с длинной бородой, делающей его похожим на Карабаса-Барабаса, и стройная женщина со следами потрясающей красоты на лице.

– Папа, мама, это Владислав Романович. Так уж вышло, что мы повстречались в городе, и он захотел с вами познакомиться, – проговорила девушка и пихнула мнимого жениха в бок. – Не стой столбом, дорогой, поздоровайся с моими родителями.

"Что ж, назвался груздем, полезай в кузов. Хотя на черта мне это нужно? – подумал Ласло с запоздалым сожалением. Пряча досаду, он приветливо улыбнулся.

– Сэр, мэм! Рад нашей встрече.

Не зная, как себя держать, он вопросительно посмотрел на девушку, но она делала вид, что не замечает его затруднительного положения.

– Не вижу повода для радости! – буркнул отец Фапиваты, а её мать, заглянув в корзинку дочери, сердито сдвинула брови.

– Я тебя не за хахалем посылала в город, – сказала она сварливым тоном и взяла мужа под руку. – Идём, старик, нечего тут прохлаждаться, когда у нас забот полон рот.

Перед тем как уйти, отец Фапиваты бросил через плечо:

– Дай ему во что-нибудь переодеться, пусть он поможет нам в поле.

"Теперь понятно, в кого она такая уродилась!" – сдавленно хрюкнув, Ласло не выдержал и захохотал.

Уперев руки в боки, девушка по-матерински сдвинула брови.

– Чего веселимся? – мрачно вопросила она.

– Прости, Ирида!… Но твои старики это нечто с чем-то!

– То ли ещё будет! – "утешила" его Фапивата и, окинув многообещающим взглядом, пошла к дому. – Не отставай, бездельник! Думаешь, отец пошутил и тебя, как дорогого гостя, сейчас будут потчевать разносолами?

– А разве нет? – поинтересовался Ласло. Держась позади своей неожиданной невесты, он беззастенчиво разглядывал её со спины.

– Нет! И нечего пялиться на меня!

– Теперь я знаю, отчего женихи шарахаются от тебя как чёрт от ладана, – поддел он девушку и его взгляд с тонкой талии переместился на округлые бедра, мерно покачивающиеся в такт походке.

– Зато любовники меня обожают, – сообщила она, вызывающе глянув на него.

– Будь я на их месте…

– Заткнись! Тебе никогда не быть на их месте, – перебила его Фапивата, и Ласло послушно заткнулся, поняв, что слишком далеко зашёл в своём воображении. Тем более что в настоящий момент ему было не до интрижек. Он не показывал виду, но его мысли занимала лишь тайна гибели Аэлиты.

Оказалось, что Корвин Фапивата действительно не шутил, и они вместе с двумя работниками сгребали сено до самого вечера. Когда Ласло подал девушке последнюю охапку, у него с непривычки ломило спину и дрожали колени. Она протянула ему руку, но он сам взобрался на высоченный стог и с блаженным стоном растянулся на пахучей рокайдианской траве, имеющей непривычный синеватый оттенок. Несмотря на усталость, знакомая с детства работа привела его в состояние умиротворения и если бы не смерть Аэлиты, он был бы по-настоящему счастлив.

Из расслабленного состояния его вывел предупреждающий внутренний звонок. Ласло открыл глаза и, приподнявшись на локте, глянул туда, где находилось поместье рокайдианского владетеля. В их направлении бесшумно летел флайер, раскрашенный в белые и синие цвета.

– Эй, командир! – позвал он по привычке. – К вам пожаловали гости, причём, не из тех, кого можно заставить работать в поле.

– О чём это ты? – лениво спросила девушка и, проследив за его взглядом, скатилась со стога. – Отец! К нам летят из поместья владетеля Эжутана!

– Матерь божья! – встревоженный Корвин Фапивата затрусил к дому, крича на ходу, чтобы домашние готовились к приёму высоких гостей.

Тем временем флайер подлетел совсем близко и, как птица, закружившись над ними, плавно спустился вниз.

Гость оказался только один. Он выбрался из машины и Ласло, стремясь понять, кто это и что его сюда привело, подкатился к краю стога. Рокайдианец был примерно одного с ним возраста и комплекции. Одетый в нарядный тёмно-синий свитер и чёрные кожаные брюки он выглядел очень импозантно со своими длинными белыми волосами, небрежно подхваченными заколкой, и голубыми глазами, которым чёрная кожа придавала необычную яркость. Землянин перевёл взгляд на взволнованную девушку, и понимающе хмыкнул. "Понятно, чего здесь пасётся этот чернокожий Адонис. Значит, пришла пора заявить о себе и слегка подпортить свидание любовникам", – решил он из вредности.

– Дорогая! – Ласло скатился с крутого бока стога и по-хозяйски обнял девушку. – Что же ты не познакомишь меня со своим другом? – вопросил он, не спуская глаз с рокайдианца.

В свою очередь сын владетеля Эжутана оглядел инопланетянина, о котором ему уже донесли шпионы, и был вынужден признать, что на этот раз у него достойный соперник. Он слегка наклонил голову и представился:

– Закори Варпевас, наследник владетеля Эжутана.

– Владислав Романович, Внешняя разведка.

Отчего-то рокайдианец пришёлся Ласло по душе, и он с дружелюбным выражением на лице протянул ему руку и тот ответил ему крепким рукопожатием.

– Наш корабль висит на орбите вашей планеты и капитан, чтобы мы не болтались у него под ногами, отправил нас проветриться, – проговорил Ласло, чтобы поддержать разговор.

– Вот оно что! И надолго вы к нам? – заинтересовался рокайдианец.

– Пока на два дня.

Закори Варпевас глянул на молчащую девушку и виновато улыбнулся.

– Извините, если нарушаю ваши личные планы, но я прилетел попросить госпожу Фапивату принять участие в учениях наших полицейских подразделений. Наш мир довольно патриархальный и мы ещё во многом отстаём от Галактического Содружества.

Воспоминание об Аэлите, которой пришлось нелегко из-за предрассудков сородичей, заставило землянина забыть о дипломатии.

– Вы до тех пор будете проигрывать развитым мирам Содружества, пока не поймёте, что нельзя делить жителей Рокайдо на своих и чужих. Я здесь всего ничего, но увиденного уже хватило, чтобы понять, что у вас процветает расизм в чистом виде.

Преисполненные внутреннего убеждения его слова прозвучали излишне резко, и с лица рокайдианца исчезло приветливое выражение.

– Мне тоже не нравится это деление по цвету, но старики прочно держатся за свои предрассудки, – ответил он с холодной улыбкой.

Собеседник закрылся и Ласло, поняв, что совершил ошибку, смягчил тон.

– Простите за откровенность, Закори. Я ни в чём вас не виню и прекрасно понимаю, чем вызваны ваши трудности. Вас слишком мало и таким образом ваша культура стремится защитить себя. Будь переселенцы внешне неотличимы от вас, коренного населения, это не изменило бы существующего порядка вещей. – Он глянул на бесстрастное лицо рокайдианца и пустил в ход свой главный козырь. – Знаете, в чём заключается ирония? Исторически сложилось, что на моей родине, Земле, угнетению подвергались люди с чёрным цветом кожи. Так что происходящее на Рокайдо выглядит своеобразным возмездием.

Как и ожидалось, сын владетеля Эжутана не остался равнодушным к его словам.

– Вы землянин? – спросил он. Когда Ласло кивнул, по его лицу промелькнула тень беспокойства, и он дипломатично заметил: – Надеюсь, вы не считаете, что мы… – не договорив, он замолчал и посмотрел на девушку.

– Ирида в курсе, что её предки с Земли, – сказал Ласло. Избавляясь от накопившейся усталости, он плеснул себе в лицо пригоршню воды из жбана и благодарно глянул на девушку, протянувшую ему полотенце. – Догадываюсь, что вы хотели сказать. Лично я не обиде за соотечественников. Вы построили им золотую клетку… – он посмотрел на Фапивату и высказал возникшую догадку: – Думаю, самых талантливых из них вы отправляете за пределы Рокайдо, чтобы они не мутили вам воду. Что ж, это предусмотрительно, но не очень умно разбрасываться лучшими людскими ресурсами.

– Владислав, как вы смотрите на то, чтобы прямо сейчас слетать ко мне в гости? – предложил рокайдианец. – Я познакомлю вас с отцом. Думаю, ему будет небезынтересно побеседовать с вами.

Заинтригованный необычным миром Ласло оглядел свою запыленную пропотевшую одежду. Он был не прочь отвлечься от тяжёлых мыслей и познакомиться с таинственными кукловодами, которые замуровали его земляков в эпохе средневековья, и вдобавок сумели приструнить разрушительный дух свободолюбия землян.

– С удовольствием, если вы дадите мне время привести себя в божеский вид.

Рокайдианец окинул его критическим взглядом и проговорил:

– Не переживайте за свой внешний вид. Во-первых, мы не такие уж ретрограды, как вам могло показаться; во-вторых, в имении есть всё, что нужно, включая первоклассный душ, одежду и множество слуг, которые приведут вас в порядок.

Спохватившись, оба посмотрели на девушку, которая прислушивалась к их разговору, но не вмешивалась в его течение.

– Ирида! – проговорили они хором и выжидающе посмотрели друг на друга, после чего Ласло отвернулся к пламенеющему закату, а Закори взял её за руки и сконфуженно улыбнулся.

– Прости, Ирида! Кажется, мы слегка увлеклись разговором. Так ты согласна поучаствовать в учениях?

Прежде чем ответить девушка высвободилась из его ладоней и, подняв руки, заново повязала сбившийся головной платок.

– В качестве кого? – спросила она с непроницаемым выражением на лице.

– В качестве инструктора, – ответил рокайдианец и его голубые глаза мягко засияли. – Ирида, может быть, ты тоже полетишь вместе с нами? Отец будет тебе рад.

– А твоя мать? – спросила Фапивата с невесёлой улыбкой. – Она тоже будет мне рада? Или как в прошлый раз отправит к слугам и заставит лущить бобы, а затем подметать двор и чистить коровник?

На лице рокайдианца промелькнуло растерянное выражение. Не зная, что ответить, он в замешательстве посмотрел на землянина.

Чтобы сгладить возникшую неловкость, Ласло вручил девушке грабли.

– Уже поздно. Думаю, тебе лучше вернуться домой, чтобы родители не волновались, – сказал он и вопросительно глянул на неё. – Ты не против, если я слетаю в гости к владетелю Эжутана?

Не ответив ему, она нагнулась за брошенным в спешке инвентарём и собрала грабли и вилы, а затем повернулась к рокайдианцу.

– Когда начинаются учения?

– Если ты согласна, то завтра к пяти утра за тобой прилетят.

– Хорошо, я буду ждать, – сказала Фапивата и, не прощаясь, пошла к дому.

"Как-то нехорошо получилось, – подумал Ласло, сидя в флайере. – Нужно будет вернуться пораньше и выручить её из лап старой драконихи".

Увы, его благие намерения не выдержали напора владетеля Эжутана, оказавшегося умным и добросердечным стариком. Проигнорировав неодобрительный взгляд жены, он заявил, что выставить гостя из дома, когда ночь на дворе, это верх дурного тона и распорядился приготовить для Ласло лучшие гостевые покои. В общем-то, леди Миорада, жена владетеля, не слишком возражала. Несмотря на цвет кожи, инопланетянин был из Внешней разведки, которой побаивались все миры Содружества. Вдобавок обаятельный молодой человек держался как истинно светский человек. В одежде Закори, которая идеально сидела на нём, он настолько походил на её сына, что это заметили все домочадцы. На всякий случай леди Миорада связалась со службой безопасности поместья и проверила, действительно ли гость инопланетянин, а не какой-нибудь отпрыск её любвеобильного мужа от белокожей любовницы-переселенки, которого принимать как равного было бы неслыханным нарушением правил приличия.

Пока Ласло, окружённый вниманием, нежился в роскоши, Фапивата в родном доме окончательно почувствовала себя нелюбимой золушкой.

– Дура бесталанная! – пилила её мать, гремя ухватами у печи. – Я так и знала, что твой женишок сразу же сбежит от тебя.

– Мам, ну сколько можно? Я знаю, что в твоих глазах уродливей меня нет никого на свете! – не выдержала девушка.

– А ты помолчи, когда мать говорит! – прикрикнула Лилиан на дочь. – Ишь умница выискалась! Ты на себя в зеркало смотрела? Что, правда глаза колет? Вот Маркити действительно была красавицей, ведь она была вся в меня, а ты пошла в своего папашу. Спасибо, что хоть его нос не унаследовала.

– Лилиан, ну чего ты пристала к девочке? И то у неё не так и другое не эдак, – прогудел Корвин и, подойдя к дочери, с нежностью положил ей на голову свою громадную лапу. – Не слушай, малышка! Ты настоящая красавица, оттого и парни у тебя все как на подбор.

– Ой, хватит врать-то! Она и так думает, что если сынок владетеля залез к ней под юбку, то она теперь неотразимая красавица.

– Мама! – вышедшая из себя девушка швырнула утюг на подставку и вылетела из комнаты.

– А ну вернись, паразитка! Кто за тебя бельё будет доглаживать? – выкрикнула Лилиан вслед дочери.

– Сама догладишь, – буркнула раздосадованная Фапивата и отправилась спать на сеновал.

Рано утром девушка бесшумно вернулась в дом и, переодевшись, попыталась незаметно выскользнуть на улицу, но не тут-то было. Лилиан при виде дочери, вооружённой до зубов и обряженной в мужские брюки, всплеснула руками и, готовая стоять насмерть, заслонила ей дорогу.

– Корвин! Проснись, бездельник! – подняла она крик. – Нет, ты только посмотри, что вытворяет твоя любимая доченька! Вынарядилась так, что срам глядеть и куда-то спозаранок навострила лыжи!

Заспанный Корвин свесил голову с полатей и подмигнул дочери, мол, давай действуй и она, сверкнув белозубой улыбкой, выпрыгнула в окно и бросилась бежать к флаеру, который уже шёл на посадку под заполошное кудахтанье разбегающихся кур.

Когда ненавистная машина, уносящая от них единственную дочь, скрылась за облаками, Лилиан села на лавку и заплакала.

– Полно тебе, мать! – Корвин с кряхтением сполз с полатей и сел рядом с женой. – Сама виновата, чего теперь реветь?

– Помолчи, паразит, без тебя тошно! – вскинулась Лилиан и в отчаянии заколотила мужа по бочкообразной груди. – Думаешь, я враг родному ребёнку? Я желаю добра этой великовозрастной дуре, а она бежит от меня как чёрт от ладана! Ведь я чего хочу? Чтобы она, как все нормальные девушки, вышла замуж и была счастлива. Глядишь, там появились бы внуки, нам на радость. Тогда и мы были бы при деле. Старикам милое дело тешкаться с малышами. – Завидев идущего к дому Ласло, она поспешно вытерла слёзы. – Глянь, отец! Никак хахаль нашей дочери возвращается? Ну я сейчас всё скажу этому паразиту! Кто же сбегает в первый день, толком не познакомившись с родителями невесты?

На лице Корвина появилось безнадёжное выражение.

– Вот сейчас он познакомится с тобой и тогда сбежит окончательно.

К его удивлению парень стойко выдержал нападки Лилиан и беспрекословно выполнял все её распоряжения, а когда она во время полдника поставила перед ним сливки и свежеиспечённые шанежки, он поцеловал её руки и с чувством сказал, что с детства не ел ничего вкусней. Тогда его жена впервые улыбнулась и её ворчание резко пошло на убыль. В отличие от неё, Корвин держался насторожённо, чувствуя, что гость темнит.

Крепость пала, когда Ласло начал расписывать родителям Фапиваты, какая она замечательная. Этим он завоевал благосклонность Корвина, а Лилиан начала видеть в нём будущего зятя. Правда, она не упустила своего и сказала, что ей очень жаль, что он не видел Маркити, их младшую дочь, которая была красавица из красавиц и будь она жива, уж точно не засиделась бы в девках. Ласло согласно покивал и припомнил голубоглазую девчушку из своего видения, на его взгляд она полностью проигрывала своей старшей сестре. В общем, всё было замечательно, пока Лилиан не взялась выведывать у него, насколько серьёзны его намерения и когда они поженятся. Врать ему не хотелось, но и правды сказать он не мог, – ведь ни о какой женитьбе не могло быть и речи, но вряд ли такое признание понравилось бы её родителям, да и Фапивату он не хотел подводить. Знакомство с её матушкой показало, что ей и так не сладко приходится под отчим кровом.

Когда Ласло надоело увиливать от ответа, он заявил, что ничего сам не решает и нужно подождать возвращения Ириды. Лилиан с недоумением посмотрела на парня и пришла к выводу, что он из племени подкаблучников. Решив, что дочери наконец-то повезло, и жених не сорвётся с крючка, она оставила его в покое. Корвин был не столь оптимистичен, но благоразумно помалкивал, чтобы не навлечь на свою голову лавину попрёков.

После обеда снова прилетел флайер. Чем-то расстроенный Закори поздоровался со стариками, а затем отвел их гостя в сторонку. Они быстро переговорили и, сев в флаейр, улетели в направлении поместья.

Вездесущий мелкий песок скрипел на зубах, набивался в ботинки, от него болели глаза, и стягивало кожу на лице, превращая его в серую маску. Но по сравнению с изматывающей жарой и духотой это были ещё цветочки. Раскалённая на солнце пустыня мало чем отличалась от сковороды на огне.

Фапивата, идущая во главе подразделения пятого полицейского округа, смахнула пот со лба и обернулась. Зрелище коллег с Рокайдо порадовало её куда больше, чем поднявшийся ветерок. Чуть живые чернокожие парни уже давно растеряли весь свой апломб и самоуверенность, вкупе с пренебрежением к ней.

Девушка поправила полицейский бластер на плече и безжалостно скомандовала:

– Прибавить, шаг! Баркой, не отставать! Чтобы иметь преимущество, мы должны добраться до точки встречи раньше наших противников.

Заслышав недовольный ропот, она сверкнула глазами.

– Не ныть, если хотите выиграть у других подразделений! Или вы ни на что другое не годны, кроме как придираться к мирным гражданам?

Мрачное молчание и зверское выражение голубых глаз на чёрных лицах, покрытых серой коркой, послужили ей ответом и Фапивата, хищно улыбнувшись, снова зашагала вперёд. Спустя некоторое время она замерла, заметив движение в небе.

– Почему другим подразделениям придана поддержка с воздуха, а нам нет? – требовательно спросила она.

Полицейские озадаченно переглянулись, и она поднесла к глазам старый, но мощный бинокль, ещё в детстве подаренный ей владетелем Эжутана. Это был не флайер, а космический корабль, и он шёл на посадку.

– Кто знает, кому принадлежит крейсер типа "Эджери-3 NM" под номером 13-654 и что он здесь забыл? – снова спросила Фапивата, впрочем, без особой надежды на ответ. – Понятно. Вы ни черта не знаете. Тогда слушайте, что я вам скажу. – Она оглядела усталые лица полицейских. – Господа, учения закончены. Как представитель Галактического патруля, я беру командование на себя. За неподчинение будете отвечать по законам Содружества. Рацию! – приказала она.

Капитан пятого подразделения, поколебавшись, включил громкую связь и только после этого протянул Фапивате местный вариант радиотелефона.

– Штаб? Мне нужен командующий учениями, – потребовала она.

– Что случилось? – откликнулся недовольный начальственный голос, причём, хорошо ей знакомый.

– Сэр, у нас гости из космоса. Похоже, пираты. Либо они не в курсе, что около Рокайдо находится корабль Внешней разведки, либо знают и нагло лезут на рожон, – доложила девушка и с замиранием сердца добавила: – Сэр, в связи с экстренной обстановкой я взяла командование на себя.

– Что ж, если у тебя хватило на это наглости, тогда действуй, – разрешил Ватро Нобус и с угрозой добавил: – Только помни, Фапивата, потеряешь хоть одного человека, тебе больше не видать космоса. Всю оставшуюся жизнь ты будешь ковыряться в навозе. Это я тебе гарантирую.

– Да, сэр, я вас поняла, – сердито буркнула девушка. – Конец связи.

Ватро Нобус слов на ветер не бросал, и мрачная как туча Фапивата тщательно проинструктировала полицейских, что они должны делать, а чего нет, и после этого отправилась в разведку.

Когда она подобралась к пиратскому кораблю на расстояние прямой видимости, шлюз открылся, и из него выползла грузовая платформа, доверху наполненная продолговатыми свёртками, а затем показались взрослые и дети в сопровождении вооружённых людей, одетых в защитные комбинезоны.

Фапивата достала бинокль и навела его на платформу. Форма свёртков и специальная герметичная упаковка оправдали её наихудшие ожидания. Это были мертвецы.

– Ну что там? – прошептал капитан и взял у неё бинокль.

Вопреки её приказу пятое подразделение отправилось следом за ней.

– Это работорговцы, и у них на борту инфекция, – ответила Фапивата, предварительно выругавшись про себя. – Видимо, они успели выявить возбудителя болезни и сделать прививки. Теперь они ждут, когда истечет срок карантина, чтобы забрать выживших на борт и отправиться дальше.

– А нам что делать? – спросил полицейский, тревожно глядя на девушку.

– Свяжемся с кораблём Внешней разведки, вызовем санитарно-эпидемиологическую службу и будем ждать, когда они уберутся в космос, – ответила она и тихо прорычала: – Капитан, вы не знаете, что такое дисциплина? Так скоро узнаете!

– Я не могу отдать командование постороннему человеку. Это я отвечаю за своих людей, а не вы, – возразил он.

Командир пятого подразделения был значительно старше девушки, и ему не хотелось признаваться, что он не доверяет ей потому, что она из переселенцев, и они оба знали об этом.

– Ладно! Но если вы не будете прислушиваться ко мне, я отдам вас под трибунал, – пообещала Фапивата, и полицейский поёжился под её гневным взглядом.

Она взяла рацию, чтобы связаться с командующим, и тут произошло то, чего она опасалась больше всего. Группа рабов пустилась в бега, и охранники открыли по ним огонь. Может быть, все обошлось бы, но в их сторону побежал чернокожий мальчишка лет двенадцати. Полицейские не выдержали и, стараясь защитить подростка, открыли ответный огонь и этим обнаружили себя.

Ругаясь на чём свет стоит, Фапивата отбросила оплавленную выстрелом рацию и, махнув полицейским, побежала к кораблю рабовладельцев. Разумней было бы отступить, но парни рвались в бой, а у неё не было нужного авторитета, чтобы они подчинились её приказу. Прицельными выстрелами она на ходу сняла несколько охранников и, петляя, устремилась туда, где у "Эджери-3 NM" было так называемое слепое пятно – мёртвая зона, которую не простреливали бортовые орудия, и вдобавок она была недоступна для обзора следящих систем.

Им небывало повезло, именно в этом месте находилось несколько полуразрушенных домиков, сложенных из камня, которые оставили после себя работавшие здесь озеленители пустыни. Фапивата стреляла до тех пор, пока последний из полицейских не оказался в укрытии. Тогда она обернулась, и у неё упало сердце: из сорока человек осталось только четырнадцать.

– Что теперь будем делать? – спросил капитан, пряча глаза.

– Выживать! – спокойно ответила девушка, хотя её так и подмывало, как следует врезать ему кулаком по лицу и спросить, не поздновато ли он обращается к ней за советом.

Фапивата оглядела оставшихся людей и, расставив их по местам, объяснила, как они должны действовать, пока она не вернётся. Затем она подозвала к себе четверых самых способных полицейских, которых заприметила ещё во время марша.

– Мы должны пробраться внутрь корабля и отправить сообщение Внешней разведке. Вас четверо, но мне для операции достаточно двоих. Кто со мной? – спросила она, не сомневаясь, что никто из них не откажется.

И в самом деле, на лицах всех четверых была написана решимость идти до конца и она, кивнув, провела с ними краткий инструктаж. По дороге они переоделись в комбинезоны убитых охранников и, подобравшись к шлюзовой камере, сделали вид, что отстреливаются от полицейских, которые по предварительной договорённости с Фапиватой открыли ураганный огонь из своего укрытия.

Отступая к кораблю, девушка и четверо полицейских смешались с охранниками и проскользнули внутрь. Здесь им снова повезло: регистратор на входе, ведущий учёт своим и чужим, срабатывал от комбинезона, а не от индивидуального чипа, вшитого под кожу.

Тревожного сигнала не последовало и Фапивата, учуявшая разгильдяйство на борту работорговца, начала верить, что её безумная идея не так уж безумна. Ведя за собой полицейских, она двинулась не к капитанской рубке, а к инженерному блоку, в надежде, что "Эджери-3 NM" не переделывали и там по-прежнему стоит дубликат капитанского пульта, который позволит ей связаться с кораблём Внешней разведки. Помучившись с допотопным замком, она открыла дверь и тут удача их оставила. Следом за ними в помещение, заставленное аппаратурой, ворвалась группа вооружённых людей. Для костюмов повышенного уровня защиты учебные бластеры рокайдианских полицейских были не страшнее лазерной указки.

Когда пленников разоружили, к ним подошёл капитан корабля. Это был приметный двухметровый рептилоид, физиономию которого украшали специально нанесённые шрамы, говорящие, что среди своих соотечественников-ажилейцев он имеет немалое влияние. Оглядев захваченную добычу, он ощерил зубастую пасть.

– Девка и четверо здоровых парней, уже неплохо. Если захватим тех, что засели поблизости от корабля, получим отличную замену погибшим рабам, – прорычал он и, почувствовав неладное, обернулся.

При виде новой партии незваных гостей на его чешуйчатой физиономии появилось довольное выражение, но Ласло быстро подпортил ему настроение.

– Не спеши, мой зубастый друг! Сначала тебе придётся дать ответ Внешней разведке за то, что находится на борту.

И держа капитана на прицеле, он приказал всем сдать оружие.

– Чего стоите, кретины? Их всего четверо! – заорал ажилеец, но команда не спешила выполнять его распоряжение.

– Кэп, это же Внешняя разведка, – раздался чей-то нерешительный голос. – Сами знаете, связываться с ними себе дороже. За своих они порвут нас на части.

– Придурки! На них нет даже защитных комбинезонов и оружие дрянь, явно из местного арсенала!

– Не нервничай, милый, а то впадёшь в спячку! – пропела Русалочка, и не успел ажилеец моргнуть глазом, как она в совершенно фантастическом обличье плотно обвилась вокруг его туловища.

– Танцующая химера! – выдохнул он, со страхом глядя в немигающие радужные глаза.

– Гляди-ка, узнал свой подкроватный ужас. Умненький мальчик! – прошипело шипастое чудовище, и полностью деморализованный ажилеец затрясся как напуганный ребёнок. Из его пасти вырвался нечленораздельный крик, и он обмяк, потеряв сознание.

Видя, что такое творится с их бесстрашным капитаном, не боящимся никого и ничего, команда окончательно скисла – сначала один положил оружие, следом за ним потянулись другие.

Пока Закори и Рид собирали оружие, Фапивата вспомнила о своих обязанностях и, объявив, что они арестованы, зачитала многочисленным узникам их права. Затем она построила их и повела наружу, где уже приземлился десантный бот с корабля Внешней разведки.

– Трусы! – презрительно заметил сын владетеля Эжутана, глядя на понурых членов экипажа, покорно выполняющих распоряжения девушки. Он был уверен, что при своём подавляющем преимуществе, численном и огневом, они могли бы запросто с ними разделаться.

– Да нет, просто здравомыслящий народ, – заступился Ласло за любителей лёгкой наживы. – Это же не пираты, а просто нелегальные торговцы и выгода для них превыше всего. Чего рисковать и нарываться на пулю, когда есть возможность её избежать? Пока ты жив, всё хорошо и отвернувшаяся фортуна всегда может сменить ракурс.

– Основополагающий принцип наёмника. Ни гордости, ни чести, – усмехнулся Рид-арр-Перев.

– И то и другое излишняя роскошь, когда по большому счёту тебе ни до кого нет дела, – парировал Ласло.

Звёздный кот обнял подошедшую к нему Русалочку.

– Малыш, классный трюк, но впредь так не рискуй, – проговорил он и чмокнул девушку в висок.

Землянин подивился хладнокровию напарника, на которого устрашающий вид девушки не произвёл особого впечатления, и вспомнил о неотложном деле, связанном с другой девицей. Он вопросительно глянул на рокайдианца.

– Закори, что будет с Фапиватой? Насколько плохи её дела?

– Ватро Нобус рвёт и мечет. Впервые погибло так много полицейских и он, конечно, винит в этом Ириду. Минимум, что её ожидает, это заключение под стражу, а затем будет судебное разбирательство и вряд ли она сумеет оправдаться. Ей обязательно вменят в вину гибель полицейских.

– Ты точно ничего не можешь сделать для неё? – уточнил Ласло и когда Закори с печальной улыбкой покачал головой, озабоченно нахмурился. – Хорошо, тогда скажи, как продвигаются дела с разрешением, уже готово или нет?

– Отец только что сообщил, что к нам вылетел посыльный с готовыми документами.

– Отлично! Теперь остаётся найти Фапивату и втолковать ей, насколько плохи её дела.

– Не нужно мне ничего втолковывать, я сама знаю, что меня ожидает, – сказала появившаяся девушка и, сев прямо на пол, устало сгорбилась.

– Но ведь ты из Галактического патруля! – удивилась Русалочка.

– Это не имеет значения. Вид на жительство мне выдан на Рокайдо и его правосудие имеет преимущественное право.

– Будь ты замужем, суд состоялся бы по месту жительства мужа, – заметил Ласло небрежным тоном. – Предположим, что он с другой планеты, тогда местная Фемида должна будет отступиться и передать дело в судопроизводство другой планеты.

– Это ты к чему ведёшь? – насторожилась Фапивата и Ласло, ухватив её за локоть, потянул за собой.

– Вставай! Есть небольшой конфиденциальный разговор, – проговорил он и, впихнув девушку в небольшое подсобное помещение, плотно закрыл дверь. – Ирида, вот-вот сюда явится командующий учениями, который сразу же возьмёт тебя под стражу. Ты знаешь, что из себя представляет Ватро Нобус, он расист и ему наплевать на все твои подвиги. Он видит только трупы хороших чернокожих парней, которых погубила презренная белокожая переселенка. Помолчи, дай мне сказать! В ходе судебного разбирательства пострадаешь не только ты, но и владетель Эжутана, который настоял на твоём участии в учениях. Потому хорошенько подумай, прежде чем строить из себя героиню.

Вскинувшаяся было девушка сразу же поникла.

– Говори, что ты предлагаешь, – глухо проговорила она.

– Сейчас прибудут документы, где вчерашним числом завизирован наш брак, и ты должна будешь поставить свою подпись. Тогда Рокайдо от тебя отступится, и мы улетим, – сказал Ласло, стараясь не выдать своё неудовольствие. Благодаря родителям отца, он серьёзно относился к браку, и ему не нравилась эта скоропостижная женитьба, но другого способа спасти Фапивату у него не было.

Почувствовав, что Ласло чего-то недоговаривает, девушка бросила на него проницательный взгляд.

– Что ты хочешь в уплату за свою услугу? – прямо спросила она.

– Материалы судебного дела, которое вы проводили по гибели Аэлиты.

– Что будет, если я не соглашусь? Сделка отменяется?

– Нет. По-любому я вытащу тебя отсюда, а ты сама решай, выполнять мою просьбу или нет. Я тебя не неволю, – ответил Ласло и черты его лица ужесточились, выдавая непоколебимое упрямство.

"Понятно. Так или иначе, но он их раздобудет", – подумала Фапивата и после краткого раздумья согласно кивнула.

– Сама по себе я бы ещё поборолась, но я не имею права рисковать репутацией владетеля Эжутана. Слишком многим я ему обязана. Лишь благодаря его протекции я попала в школу для одарённых детей, а затем в Галактический патруль, – сказала она и протянула Ласло руку. – Спасибо, что выручил. Относительно твоей звёздной кошки. Я постараюсь сделать всё, что в моих силах, но не ручаюсь за успех.

– Спасибо тебе большое! – обрадовался он и крепко стиснул её пальцы.

Когда они вышли из подсобки, их уже поджидала санитарно-эпидемиологическая служба Внешней разведки, в лице крошечной сердитой девчушки. Она проверила у них наличие соответствующей прививки и после обработки выгнала из заражённого корабля.

Они вышли под жаркое солнце пустыни, и тут появился посыльный от владетеля Эжутана. Едва Фапивата успела заполнить привезённые им формы брачного договора, как раздалось жужжание многочисленных флайров. Это прибыл Ватро Нобус со свитой. При виде девушки на его лице появилась неприкрытая ненависть.

– Арестовать эту дрянь, что погубила цвет нашей нации! – рявкнул он во всеуслышание.

Несколько человек из свиты командующего двинулись в направлении Фапиваты, но Ласло и чётверо полицейских, что были вместе с ней, преградили им дорогу.

– Не горячитесь, сэр! Вы имеете дело с моей женой. В связи с нашим браком она подписала отказ от гражданства Рокайдо и, следовательно, находится вне вашей юрисдикции, – проговорил он и бесстрастно добавил: – И я прошу вас, сэр, быть осторожней с обвинениями. Это благодаря моей жене захвачен рабовладельческий корабль. Причём, операция проведена на высоком профессиональном уровне, с минимально возможными потерями.

– Вот именно, Ватро, поменьше пустозвонства! – сказал владетель Эжутана.

Выбравшись из флайера, он подошёл к командующему и его голубые глаза потемнели от сдерживаемого гнева.

– Говоришь, погиб цвет нации? Да нет! Вот он, стоит перед тобой! Вот эта светлокожая женщина, которую ты имеешь наглость не считать за человека, и вот эти полицейские из пятого подразделения, которые выстояли в неравной схватке, – проговорил он на повышенных тонах.

Он ткнул пальцем в грудь командующего обороной Рокайдо, который лично руководил полицейскими учениями.

– А что сделал ты, Ватро? Поведай нам о своих гениальных решениях! Ведь девочка сообщила тебе о корабле-нарушителе, но ты даже не подумал прийти на помощь и оставил неопытную молодёжь самостоятельно разбираться с вооружённым до зубов противником!

– Так эта бледнокожая с… – под прицелом множества гневных глаз командующий подавился бранным словом и яростно выпалил: – Она из Галактического патруля и должна была справиться!

– Ты что, совсем идиот? – изумился владетель Эжутана. – Она тебе что, Мачита, героиня эпоса? Правой рученькой махнула и просека пролегла, левой махнула и вражеская рать полегла?!

– Она рвалась командовать и не просила помощи!

– А вы предлагали? – поинтересовался Ласло.

– Заткнись! – не выдержал командующий. – Если бы не ты, недоумок, то этой бледнолицей жабе не удалось бы так легко отделаться!

– Верю! – Ласло иронично улыбнулся, при этом с трудом удерживаясь от желания пристрелить скотину в обличье человека. – Но и вы поверьте, если на Рокайдо будут притеснять землян, я обращусь в Совет Содружества и добьюсь, чтобы их переселили в другой более дружелюбный мир. Нет, я заставлю вернуть их обратно на Землю, где никто не будет смотреть на них свысока!

– Хватит, замолчи! – Фапивата напряжённо улыбнулась владетелю Эжутана и потянула Ласло за собой. – Идём! Нам скоро улетать и я хочу попрощаться с родителями. Закори, дашь нам свой флайер? – обратилась она к молодому человеку, не спускающему с неё грустного взгляда.

– Да! – воскликнул он и поспешно захлопал себя по карманам. – Вот, держи ключи!

– Спасибо! Я оставлю флайер там, где всегда.

– Договорились.

Рокайдианец неожиданно привлёк к себе девушку, и она замерла в его объятиях.

– Прости меня, Ирида! Я хочу, чтобы ты знала, что ты одна в моём сердце! Сложись обстоятельства как-то иначе, я никогда не отдал бы тебя другому!

"Вот придурок! Нашёл когда объясняться в любви!" – рассердился Ласло.

– Закори, отойди, если не хочешь, чтобы я набил тебе физиономию, – сухо сказал он и отобрал у рокайдианца ключи. – Больше не смей приближаться к моей жене! Понял?

Они двинулись к флайеру Закори, и тут к ним подбежал один из полицейских. Сверкнув белозубой улыбкой с перепачканной физиономии, он протянул Ласло удостоверение личности.

– Сэр, полиция Рокайдо рада сообщить, что вещь, потерянная вами, наконец-то нашлась.

– Спасибо, офицер! Я тоже рад, что полиция Рокайдо оказалась на уровне, – Ласло сделал многозначительную паузу. – Причём, во всех смыслах.

– Спасибо, сэр! – полицейский повернулся к девушке. – Извините за грубость, мэм! – проговорил он, виновато глядя на неё.

– Это не первое и не последнее недоразумение в моей жизни, но будет лучше, если вы больше не будете оскорблять людей с другим цветом кожи, – довольно резко сказала Фапивата.

– Больше этого не повторится, мэм! – пообещал полицейский и только тут Ласло его узнал. Парень в изодранной полевой форме был тем щёголем в белом мундире, который остановил его в городе и потребовал вид на жительство.

"Похоже, это он спёр у меня документы, – догадался он. – Вот ведь раззява!" – обругал Ласло сам себя, уязвлённый тем, что его объегорил какой-то мальчишка. Однако он не показал своего огорчения и с улыбкой козырнул в ответ полицейскому.

"Чёрт знает что! Наши развлекаются, а я тут какой-то хренью занимаюсь, – раздражённо подумал он и, сев рядом с девушкой, закрыл глаза и не заметил, как уснул по-настоящему.

23. В свободном плавании

Долг есть долг и прежде чем отправить документы на развод, Фапивата напросилась на приём к капитану и, не мудрствуя лукаво, изложила ему свою просьбу.

Огаташ откинулся в кресле и задумчиво уставился на бесстрастное лицо девушки. Она нервничала и стояла по стойке "смирно", хотя это было излишне при обращении с личной просьбой.

– Фапивата, если ты так жаждешь вылететь из Галактического патруля, то зачем использовать такой сложный путь? Проще подать прошение об отставке, – наконец проговорил он.

– Я не собираюсь увольняться, сэр, – спокойно ответила девушка.

– Тогда в чём дело?

– Я прошу разрешить мне доступ к материалам дела по убийству Аэлитмиррани-даами-Ррнари по просьбе Владислава Романовича.

– Ясно. – Огаташ покачал головой. – Извини, ничем не могу помочь. Сама понимаешь, это невозможно. Кстати, почему ты хлопочешь за него, если вы разводитесь?

– Потому что это фиктив…

– Фапивата!

– Ой, простите, сэр! – спохватилась девушка. – Я хотела сказать, что мы с Романовичем не сошлись характерами.

Капитан усмехнулся.

– Мой добрый тебе совет: не спеши с разводом. Ватро Нобус – влиятельный тип и пока не истёк срок апелляции, рокайдианцы могут прикопаться к скоротечности вашего брачного союза и подать прошение о твоей выдаче.

– Спасибо, сэр, я учту вашу рекомендацию.

– Вот и умница! – Огаташ поднял руку и затеребил серьгу в ухе, что служило признаком того, что он над чем-то размышляет. – После восьми вечера зайди к Мариен. Она жаждет с тобой посплетничать. К тому же ей есть что сказать по интересующему тебя делу. Но многого не жди. В основном, это информация на уровне слухов и догадок, – предупредил он оживившуюся девушку.

– Спасибо, сэр! – воскликнула она, поняв, что всё же получит нужные сведения и быстро ретировалась, пока капитан не передумал.

Довольная тем, что у неё всё получилось, Фапивата вышла в коридор и от полноты чувств стукнула кулаком по стене, а затем неожиданно для себя улыбнулась проходящему мимо стажёру. В недоумении тот даже остановился и проводил её взглядом.

Как правило, никому не дающая спуску, на этот раз при работе с группой девушка была сама снисходительность и даже Марчелу сошли с рук его дурацкие шуточки насчёт её замужества. Она еле дождалась, когда наступит долгожданный вечер и отправилась на жилую палубу, отведённую для семейных пар специалистов и руководящего состава "Огненного вихря".

Леди Мариен была искренне рада гостье. Правда, она попеняла ей, что та редко заходит и девушка, смутившись, начала было извиняться – в присутствии утончённой элегантной хозяйки она чувствовала себя полнейшей деревенщиной. К счастью для неё, жена капитана была светской женщиной. Пустив в ход своё умение общаться с людьми, она при помощи лёгкой болтовни быстро избавила её от испытываемой неловкости.

Ну а когда речь зашла о том, зачем она пришла, к Фапивате полностью вернулось самообладание, и она тут же перехватила инициативу в разговоре. В процессе скрупулёзного допроса уже Мариен почувствовала себя неловко. В конце концов, она ощутила себя подсудимым, который путается в показаниях и, попросив гостью подождать, поднялась из-за стола. Спустя некоторое время она вернулась и протянула ей кристалл с записью.

– Здесь есть всё, что я хотела сказать вам по поводу гибели Аэлитмиррани-даами-Ррнари.

– Спасибо, мэм! – обрадовалась Фапивата, не ожидавшая такого подарка.

У неё была мысль записать втихомолку их беседу, но не позволило чувство порядочности.

– Надеюсь, вы меня не выдадите. Иначе муж вынесет мне мозг, объясняя, какая я бестолочь, неспособная запомнить и пересказать простейшие вещи.

– Не беспокойтесь! Я унесу вашу тайну в могилу, – серьёзно пообещала девушка.

– Это было бы замечательно, – Мариен вспомнила о следящей системе, установленной в доме, и её губы дрогнули в улыбке. – Думаю, вам будет небезынтересно узнать мнение самого Крама. Насколько я поняла из его туманных высказываний, он не верит, что к смерти приёмной дочери Дарирров причастен кто-то из соперничающих кланов, – проговорила она и сделала паузу, чтобы подчеркнуть значимость следующей фразы. – Да, кстати! Он просил передать привет Романовичу и сказать, что недавно разговаривал с толстяком, их общим высокопоставленным другом и у него создалось впечатление, что тот знает что-то такое о гибели Аэлитмиррани-даами-Ррнари, что прошло мимо внимания следственной бригады "Огненного вихря".

От высказывания леди Мариен ощутимо пахнуло политической интригой и Фапивата, которая боялась их как чёрт ладана, перед тем как распрощаться, перевела разговор на другую более безопасную тему. Во всякой случае, ей так показалось. В результате ей пришлось пообещать, что она обязательно придёт на сеанс связи, организованный жёнами местного истеблишмента с показа мод знаменитейшего дома До-До, который был общепризнанным диктатором в одежде от кутюр.

"На кой ляд смотреть на все эти дорогущие тряпки, если ты не можешь их себе позволить?" – сокрушённо подумала девушка, размашисто шагая к своей каюте. И всё же ей было любопытно взглянуть на мир, в котором жили женщины из общества. До глубокой ночи она не могла уснуть и всё озабоченно хмурилась, не зная в чём придти на показ мод, чтобы не выглядеть белой вороной. Конечно, проще всего было бы обратиться за помощью к жене капитана, но пойти на этот шаг ей не позволяло самолюбие.

Во время работы все посторонние мысли вылетели у Фапиваты из головы, а после службы она сразу же направилась в комнату связи. Первым делом она поговорила с родителями, которые находились в поместье владетеля Эжутана и ждали её звонка. Она порадовалась присутствую отца, который молчал, как всегда, не спуская с неё любящего взгляда, и выслушала очередную порцию попрёков матери. После чего, стараясь не показать своего облегчения, она распрощалась с родителями и переключилась на номер, оставленный Ласло.

Видимо, он тоже ждал её звонка и сразу же откликнулся. Правда, с ним почему-то не было видеосвязи, и Фапивата его только слышала. После отправки документов на развод и записи, что ей дала леди Мариен, она добросовестно пересказала всё, что от неё услышала. Она не видела его лица, но поняла по голосу, что его заинтересовали слова капитана. Ласло ещё раз уточнил, верно ли он расслышал, что Крам Огаташ назвал их общего друга высокопоставленным толстяком и после подтверждения с минуту молчал. Затем он спросил, всё ли у неё в порядке и после бодрого "да", сказал то же самое, что капитан "Огненного вихря", что им не стоит торопиться с разводом, поскольку у Ватро Нобуса есть влиятельный родственник, который на недавних выборах вошёл в правовой арбитраж Галактического Совета.

Девушка пожала плечами и заявила, что ей всё равно, поскольку в ближайшее время она не собирается замуж. Ласло засмеялся и сказал, что он тоже не спешит заново жениться, а затем сообщил, что собирается увольняться из Внешней разведки и дал ей для связи номер Рида-арр-Перева, но предупредил, что он может в ближайшее время перебазироваться и тогда ей придётся ждать, когда он сам ей позвонит. На всякий случай он оставил ей номера леди Луару и леди Цины в Керии, поместье семьи Дарирров.

– Мало ли, вдруг тебе срочно понадобится развод, и ты не будешь знать, где меня искать, – пояснил он, когда она спросила, зачем ей это нужно.

– Не переживай, муженёк! Если мне вдруг приспичит снова сунуть голову в петлю, то я обязательно тебя разыщу, будь ты где угодно, хоть в заднице у Грантайна, – сказала девушка и со смешком добавила: – Честно говоря, меня очень устраивает наш союз. Мать больше не достаёт с замужеством и мужики не так пристают, зная, что я замужем. Короче, сплошная выгода и никаких обязательств.

Они ещё немного поговорили, и связь прервалась, поскольку "Огненный вихрь" нырнул в гиперпространство.

Придя к себе, Фапивата неожиданно осознала, что действительно довольна тем, что развод откладывается на неопределённое время. "Вот дурёха!" – она укоризненно глянула на себя в зеркало. Сегодня должен был состояться показ мод и она, заметив мимические морщинки между бровями, отправилась в госпиталь. Омолаживающие процедуры, за которые модницы Земли отдали бы любые деньги, вернули ей прежнюю гладкость кожи и, что немаловажно, бодрость духа. Дома она открыла шкаф и, не колеблясь, достала нарядное синее платье, которое до этого не решалась одеть, затем нанесла макияж и тщательно уложила волосы.

Труды девушки не пропали даром, и она произвела настоящий фурор среди светских дам. Так уж вышло, что она нечаянно попала в струю современной моды. Фапивата это поняла, когда начался показ и на подиуме появились воздушные манекенщицы дома "До-До".

Сидя рядом с леди Мариен, да ещё в престижном первом ряду, девушка внутренне ликовала и делала вид, что не замечает кислые взгляды женщин, которые тщетно выискивали недостатки в той, что прозвали солдафонкой. Единственно, ей было жаль, что никто из близких знакомых не присутствует при её маленьком триумфе. "Особенно, один паризит, который приходится мне фиктивным мужем", – подумала она и, зажмурившись, нажала на кнопку, раз и ещё раз, подтверждая, что покупает кружевное платье цвета слоновой кости.

"Кошмар!" – она едва удержалась от огорчённого возгласа, когда глянула на остаток своего счёта. Наряд от кутюр обошёлся ей в две годовых зарплаты.

– Хороший выбор! – одобрила леди Мариен её покупку.

– Не смогла удержаться при виде такой красоты, – сказала девушка с напряжённой улыбкой.

"Знать бы ещё, куда я его надену, – мрачно подумала она. – Интересно, можно от него отказаться или нет?"

К её огорчению, оказалось, что платья от кутюр шились строго по мерке покупательницы, и потому вернуть их было нельзя. Получив свой заказ, она не стала даже его распаковывать и запихнула в дальний угол шкафа, решив, что когда поедет в гости к родителям, подарит его матери. Лилиан обожала роскошные наряды и часто сетовала, что не родилась в богатой семье.

Спустя три дня после похода в общество, дорогу ей заступила сорнойка, приятельница Ласло, которая до этого делала вид, что не замечает её существования.

Задиристая малышка упёрла руки в боки и, подняв головку, уставилась в лицо девушки.

– Стоять! – приказала она, когда Фапивате надоело бесцеремонное рассматривание, и она попыталась её обойти. – Я слышала, что наш придурковатый приятель женился на тебе, – проговорила она и снова придирчиво её оглядела. – Не скажу, что я в восторге от его выбора, но могло быть и хуже.

Сорнойка протянула девушке свою хрупкую лапку и та осторожно её пожала.

– Приятно познакомиться, меня зовут Ирида.

– Можешь называть меня Фанечкой, – милостиво разрешила малышка и перед тем как уйти пригласила её на вечеринку.

Фапивата попробовала было отнекиваться, но сорнойка быстро отмела все её возражения.

– Неужели вы не придете на годовщину нашего с Чирнаурином бракосочетания? – обижено вопросила она и часто захлопала длиннющими розовыми ресничками.

После такого неоспоримого аргумента девушка сдалась, о чём потом не раз пожалела. Фанечка плотно взяла её в оборот и заставила ходить на все светские мероприятия. Когда она артачилась, сорнойка не давала ей спуску и сразу же поднимала тему плохих жён – мол, у некоторых нет ничего за душой, и тем не менее они не хотят помочь своему мужу хотя бы связями.

В общем, Фанечка не только не уступала Фапивате характером, но и умела надавить на нужные рычажки, чтобы заставить её делать то, что не хочется. А девушке очень не хотелось участвовать в том, что она считала дурацким времяпрепровождением и блажью богатых задавак. Поначалу ей приходилось очень туго: по незнанию она постоянно влипала в неловкие ситуации. Со временем она обвыклась и даже стала находить своеобразное удовольствие в светских посиделках, особенно, когда обнаружила, что здесь не только сплетничают и болтают о всякой ерунде. Иногда на таких сборищах обсуждались такие вещи, которые никогда не выносились на широкий круг, тем не менее они имели большое значение не только для жизни корабля, но и для понимания, чем занято Содружество. Она всячески сторонилась политики, но всегда ею интересовалась.

На этот раз о своём повышении Фапивата узнала не от вышестоящего начальника, а от жены капитана, которая устроила вечеринку-сюрприз в честь этого события и под дружные аплодисменты присутствующих вручила ей новенькую офицерскую форму, сшитую на заказ.

Фанечка была начеку и когда растерянная девушка попыталась было отказаться от подарка, ущипнула её за локоть и прошептала: "Заткнись, Ирида! Просто скажи спасибо леди Мариен и переоденься в гардеробной!"

Материалы по делу гибели Аэлиты, переданные Фапиватой, были обстоятельны и содержали массу подробностей, но не давали зацепок для поиска её убийц, и Ласло по подсказке Огаташа взялся разыскивать своего приятеля.

Как назло, Ирвинг будто канул в воду. В Навигационной школе землянину вежливо ответили, что заместитель директора по учебной части уволился и не оставил сведений относительно того, как с ним связаться. В элитарном клубе и других заведениях, где любил бывать толстяк, его также постигла неудача – он нигде не появлялся с той поры, как уволился.

Розыски Борца закончились тем же, что и розыски Ирвинга. После достопамятной встречи с Сеятелем их пути разошлись, и никто из знакомых не знал, где он находится.

Единственной ниточкой, ведущей к Ирвингу, оставалась Внешняя разведка и Ласло, решил повременить с увольнением – на радость себе и товарищам, с которыми он прошёл через массу испытаний, и расставаться с которыми ему было бы нелегко.

Памятуя, что капитан "Огненного вихря" назвал Ирвинга высокопоставленным приятелем – что совпадало с его собственным мнением – он начал поиски среди высшего руководящего состава и на это у него ушло ни много ни мало, а целых два года, причём, с солидным хвостиком.

Во Внешней разведке, как во всякой секретной службе, было не принято интересоваться чем-то, не имеющим непосредственного отношения к порученной работе и он, распутывая сложный управленческий клубок, действовал предельно осторожно. Имело значение всё: беседы с коллегами в форме лёгкой трепотни, вскользь брошенные замечания, случайно подслушанные разговоры, сопоставление разрозненных событий. Со временем вся эта кропотливая работа принесла ему свои плоды. Да ещё какие! Перед землянином начала вырисовываться не только управленческая структура, но и нити грандиозной паутины, плотно оплетающие само Содружество и сопредельные государства.

Несмотря на всю свою осторожность, Ласло всё же прокололся и попал в поле зрения спецов Департамента внутренних расследований. Первый отдел провёл скрупулёзную проверку его благонадёжности и в результате на стол директора ЦУ лёг доклад, в котором его обвиняли в двойной игре и требовали незамедлительного ареста.

На его счастье глава Внешней разведки оказался в управлении.

Ирвинг бегло просмотрел кучу документов, накопившихся за время его разъездов, и занёс было руку, собираясь всем скопом отправить их заместителям, и тут его взгляд зацепился за знакомую фамилию.

"Романович? – Заинтересовавшись, с чего вдруг начинающий оперативник попал в сводки важнейшей информации по Центральному Управлению, он развернул доклад на весь экран стационарного ридера и, ухватив его суть, грохнул кулаком по столу.

– Вот недоумок! Какого хаоса он вытворяет? – рявкнул он. – Зря я не послушался Кардо, а ведь он говорил, что от парня будут проблемы.

Когда директор ЦУ слегка успокоился, и у него пропало желание оторвать голову своему протеже, он нажал на кнопку вызова службы адъютантов, членов которой он отбирал лично, и распорядился арестовать Романовича, как только тот вернётся с задания.

При виде двух мужчин, шагнувших к нему, как только он вышел из челнока, Ласло сразу всё понял и не стал сопротивляться. Разоруженного и закованного в наручники его подвели к малотоннажной яхте, у которой их ожидала изящная молодая женщина, одетая во всё чёрное. Шляпка с довольно широкими полями не давала разглядеть её лицо, но было в ней нечто такое, отчего он сразу же окрестил её Чёрной вдовой.

Вместе с охранниками женщина поднялась на борт звездолёта и когда они зафиксировали его в кресле, повелительным жестом отправила их вон.

Они остались вдвоём, но землянин не обольщался хрупкостью своей провожатой. Три с лишним года службы во Внешней разведке не прошли для него даром. Он видел, что женщина его коллега и знал, что справиться с ней будет нелегко.

На деле всё оказалось даже хуже, чем он предполагал. "Чёрная вдова" была не из Внешней разведки, но это нисколько не уменьшало её опасности. Когда она села напротив него и сняла шляпку, на мгновение ему показалось, что это Вайда, но он тут же понял свою ошибку.

– Верно. Я несколько старше своей дочери, – сказала она с холодной улыбкой.

"Чёрт! Только этого ещё не хватало! Сначала был отец Русалочки, а теперь нарисовалась мать Вайды", – сердито подумал Ласло, и смерил женщину недобрым взглядом.

– Вижу, племя мнемосов по-прежнему крутится около меня. Мадам, не подскажете, что вам нужно, чтобы я понапрасну не ломал себе голову?

– Можете называть меня Латиссой, но прозвище тоже подойдёт, – сказала она, и на её лице промелькнуло любопытство. – Кто такая Чёрная вдова?… А! Паучиха, поедающая своих самцов. Забавно. Знаете, иногда встречаются такие самцы, которых при всём желании не съешь, – заметила она, явно настроенная поболтать.

– Остаётся лишь надеяться, что я один из тех, кем вы подавитесь.

В ответ на его выпад мнемонийка неожиданно хихикнула, и ледяная маска на её лице вдруг уступила место открытости. В этот момент она была настолько неотличима от своей дочери, что Ласло не выдержал и прикрыл глаза. "Любовь ампутировали, а боль осталась", – угрюмо подумал он.

– Простите, я не знала, что дочь оставила такой заметный след в вашей душе, – заметила Латисса и потянулась к сумочке. Она достала конфету, страшно дорогую, судя по фантику, и, по-детски болтая ногами, спросила: – Так из-за чего вы расстались с Вайдой?

– Трудно сказать. Да и нет смысла ворошить прошлое. Что было, то уже быльём поросло, – ответил Ласло не настроенный откровенничать с матерью своей бывшей пассии, а затем спросил, из-за чего его арестовали.

– За излишнее любопытство к чему не следует. Теперь ваша очередь, скажите, на кого вы работаете.

Ещё не отошедший от задания, где было много подлостей и стрельбы, причём, не всегда по тем, кто это заслужил, Ласло с трудом подавил растущее раздражение. Ему совсем не хотелось вникать в тонкости игры мнемонийки, вздумавшей изображать из себя малолетку. Адреналин, вызванный арестом, уже иссяк, и на него накатила усталость. Вместо пикировки с опасной собеседницей он с удовольствием поспал бы пару часов, но не мог позволить себе расслабиться – это дало бы ей возможность беспрепятственно рыться у него в мозгах. Что ещё хуже, при желании она могла перетряхнуть их содержимое, как однажды это сделала Вайда, а затем мальчишка мнемос на Кшансэ.

– С прискорбием вынужден признаться, что работаю только на себя, – буркнул он и нехотя пояснил: – Я искал одного типа. Хотел спросить, что он знает о гибели Аэлитмиррани-даами-Ррнари, приёмной дочери Дарирров.

– И только?

– Вот именно и только. Вы же мнемонийка, проверьте, если не верите, только не лезьте ко мне в мозги.

– Не волнуйтесь, мне достаточно вашего эмоционального фона, – пообещала Латисса.

Пока она его проверяла, Ласло не сводил с неё глаз. Мать Вайды его удивляла. Отчего-то у него возникло ощущение, что она не играет, и в ней действительно уживаются двое – маленькая девочка и взрослая женщина. Слишком уж резки и нелепы были переходы от одной личности к другой, к тому же не было никакого смысла в такой игре.

Знакомый с последствиями аппаратной амнезии, применяемой во Внешней разведке, и возможностью мозгового дубляжа, лично им опробованного на Кшансэ, он догадался, что произошло.

– Отчего у вас возникло раздвоение личности? – полюбопытствовал он.

– Несчастный случай. Неужели так заметно? – огорчилась мнемонийка.

– Да, – ответил он и, улыбнувшись, спросил гораздо мягче: – Скажите, Латисса, сколько лет вашей второй личности?

– Почти четыре, – сообщила она с непосредственностью ребёнка и, подавшись к нему, добавила заговорщицким тоном: – Только, чур, никому не говорите, а то большая Латисса вас убьёт!

– Хорошо. Постараюсь её не огорчать.

– Ты мне нравишься. Можешь называть меня Лати, как это делает папочка.

– Хорошо, – согласился Ласло и тут же спросил, кто её отец.

С лица мнемонийки мгновенно пропало невинное детское выражение.

– Осторожней, Романович! Имейте в виду, ответы на некоторые вопросы иногда равносильны смертному приговору, – предупредила она ровным тоном и положила нога на ногу.

Это снова была "Чёрная вдова" во всей своей смертельной красе – беспощадная, умная и решительная.

– Простите, Латисса! Я знаю, было не слишком умно с моей стороны расспрашивать вас о семье, – проговорил Ласло с покаянным видом. – Скажите, а вы что-нибудь знаете о смерти Аэлитмиррани-даами-Ррнари? – спросил он, хотя чувствовал, что ступает по тонкому льду.

– Знаю, – ответила она.

Молчание затянулось, и он не выдержал:

– Пожалуйста, расскажите, что знаете!

– Ну зачем же рассказывать, когда вы можете увидеть это своими глазами, – сказала мнемонийка и раскрыла ладонь.

С невнятным возгласом Ласло рванул наручники, прикреплённые к креслу, но не сумел дотянуться до кристалла с записью.

– Издеваетесь? – осведомился он дрожащим от гнева голосом.

– Извините, не могла удержаться. – Латисса взяла его за запястье левой руки и сама вложила кристалл в гнездо его наручного ридера. – Смотрите и наслаждайтесь, – сказала она с насмешливой улыбкой на лице.

При помощи ИНС Ласло включил воспроизведение и перед ним соткался экран, который почему-то работал в режиме немого кино. При виде Аэлиты, живой и здоровой, у него навернулись слёзы на глазах. "Ну здравствуй, малышка! Не представляешь, как я рад тебя видеть!" – прошептал он, не замечая пристального внимания мнемонийки.

Запись начиналась с показа того, как Аэлита идёт по орбитальной станции на Рамбо, которую он знал до мельчайших подробностей. Звёздная кошка с кем-то разговаривала по видеофону и по тому, как она слегка скалила зубы, Ласло видел, что собеседник ей не нравится. Когда неприятный разговор закончился, на её круглом личике появилось нескрываемое облегчение. Остановившись, она со шкодным видом оглянулась по сторонам и от души прошлась когтями по стволу ближайшего дерева. Видимо, зелёная декорация как-то отреагировала и она с шипением отпрянула прочь. При виде служащего станции звёздная кошка спрятала руки за спину и с независимым видом двинулась дальше.

"Ах ты, разбойница! – улыбнулся Ласло. – Меня ругала, а сама что ты вытворяешь? Твоё счастье, что тебя не оштрафовали за порчу имущества компании".

В следующий раз Аэлиту показали уже на борту "Птицы удачи". С сосредоточенным видом она просматривала внутренние записи корабля, а затем включила архив и, подперев голову ладонями, уставилась на экран, где замелькали кадры, на которых постоянно присутствовала его физиономия.

"Малыш, я тоже по тебе скучаю!" – прошептал Ласло, и к его глазам снова подступили слёзы.

Вдруг звёздная кошка насторожилась и повернула голову в направлении выхода. Скользнув вниз, она спряталась за пультом и протянула руку к отделению, где у неё хранилось оружие. Дверь открылась, и в капитанскую рубку вошёл кто-то невидимый в комбинезоне-хамелеоне. Противник был не один и борьба не затянулась.

Дальше было показано самое страшное. Камера двинулась прочь, не выпуская из кадра Аэлиту. Связанная специальной лентой, из которой было невозможно самостоятельно выпутаться, она каталась по полу в тщетной попытке освободиться от заряда взрывчатки, примотанной ей прямо на грудь. Оператор взял крупным планом её лицо и Ласло задохнулся от охватившего его горя и ненависти. Затем был показан взрыв "Птицы удачи" и паника на орбитальной станции, но он уже ничего не видел, перед ним неотступно стояло лицо Аэлиты, искажённое яростью и смертельным ужасом.

– Кто это сделал? – прорычал землянин и с неимоверной силой рванулся из наручников. – Это ты убила Аэлиту?… Говори, сука! Я всё равно тебя убью!

Под влиянием потрясения его дар снова проснулся и сознание Ласло раздвоилось. Перед его внутренним взором поплыла череда картин – места, в каких он никогда не бывал; странные существа, с которыми он никогда не встречался; множество лиц, глядящих на него с широкой палитрой чувств – от самой нежной любви до зубодробительной ненависти. И среди этой мешанины чужих образов частым рефреном шли два лица. Одно из них было ему хорошо знакомо. Правда, Ирвинг здесь выглядел гораздо моложе, чем помнил его Ласло. Другого типа он не знал, но судя по схожести черт лица, это был родственник мнемонийки. Вайда тоже промелькнула несколько раз, в основном, в образе маленькой девочки, которая всё время плакала.

"Так и знал, что эта дурочка не только жуткая прилипала, но и плакса", – подумал Ласло.

Стоило ему отвлечься и мнемонийка, захваченная врасплох, вышвырнула его из своих воспоминаний. Это было крайне неприятно, но оно того стоило. Он успел многое подглядеть и, самое главное, теперь он знал, кто убил Аэлиту. Поскольку его провожатая не имела к этому непосредственного отношения, к нему вернулся прежний миролюбивый настрой.

– Прощу прощения, Латисса. Если бы я знал, кем вы приходитесь Ирвингу, я бы никогда на вас не подумал. Как пресловутая жена цезаря, вы были бы вне подозрений.

Мнемонийка, ещё не пришедшая в себя после грубого вторжения в её глубинные слои мозга, зябко передёрнула плечами.

– Вы глупец, – заметила она с сарказмом.

– Поверьте, я его не идеализирую. Но вряд ли глава Внешней разведки пошёл бы на такое грязное убийство и вдобавок оставил компрометирующую его запись.

– Это да, – признала Латисса и отголоском нежности по её губам скользнула слабая улыбка. – Если уж на то пошло, Марио до последнего старается не идти против собственных принципов. Вот только в чём они заключаются, знает только он один.

– Да, он не простой товарищ. Мне ли не знать?

И в самом деле, у Ласло до сих пор не укладывалось в голове, что весёлый заводной толстяк и грозный директор ЦУ, которого все боялись как огня, это одно и то же лицо.

В свете открывшихся деталей, ему было не с руки ссориться с женой Ирвинга, и всё же он спросил:

– Убийство Аэлиты дело рук Киргона, главы племени мнемосов? – Когда она не ответила, он утвердительно кивнул. – Значит, я всё правильно понял.

По лицу Латиссы пробежала тень. Она ненавидела отца и тем не менее сказала правду:

– Ваша подружка погибла случайно. Она не вовремя прилетела на свой корабль.

– Знаю! – Ласло горько усмехнулся. – Мнемосы никогда не оставляют после себя живых свидетелей. Не так ли?

– Если уж на то пошло, то вы тоже мнемос, – заступилась женщина за своё племя, верность которому в их культуре стояла на первом месте. – Ваш дар силён и хотя он в зачаточном состоянии его ещё можно развить. Правда, лучшее время для учёбы уже упущено и на полную мощность он уже никогда не заработает.

– Я не рвусь стать одним из вас.

– Берегитесь! Киргон, не даст вам выбора, если узнает, что у вас есть дар.

Ласло фыркнул.

– Наплевать! Ему никогда меня не сломить.

– Не будьте столь самонадеянны, – предостерегла его Латисса. – Если он нацелится на вас, он отыщет ваше слабое место, и вы всё равно будете вынуждены сдаться. – После некоторого раздумья она добавила: – Мой вам добрый совет, не артачьтесь и примите то, что вам предложит Марио. Вы ему нравитесь. Иначе он не стал бы вытаскивать вас из передряги, в которую вы угодили.

– Хотите сказать, что это липовый арест? – осведомился Ласло.

– Это зависит от вашего решения, – уклонилась Латисса от ответа, и он уверился, что его везут куда угодно, но только не на допрос в одну из тюрем Внешней разведки.

– Хорошо, я подумаю, – ответил он с улыбкой.

Теперь, когда цель была достигнута, его внутреннее беспокойство улеглось. Он оглядел сидящую перед ним женщину и с неожиданной игривостью подумал, что Вайда сильно проигрывает матери, и будь она больше на неё похожа, возможно, он никогда бы с ней не расстался. Зевнув, он проговорил:

– Латисса, вы уже знаете, что я глупец. Скажите, что вы никогда не перекраиваете чужие мозги, во всяком случае, в личных целях, и я вам поверю.

– Спите и ни о чём не беспокойтесь, В конце концов, мы с вами не чужие люди, – ответила мнемонийка и с лёгкой улыбкой добавила: – Однажды вы убедитесь, что у нас с дочерью гораздо больше сходства, чем вам кажется.

"Чур, меня! Только Вайды мне не хватало для полного счастья! Надеюсь, судьба будет милостива, и мы с ней больше никогда не увидимся, – подумал Ласло и закрыл глаза.

Спать в присутствии мнемонийки было по-прежнему рискованно, но он надеялся, что она сдержит своё слово. Да и маленький страж, прячущийся у него на груди, придавал ему уверенности. Он знал, что Федька его не подведёт, конечно, если сумеет распознать опасность, с чем у вадсайдского телепата иногда возникали проблемы, и потому на него нельзя было положиться на все сто процентов.

24. Ловушка с приманкой

Хотя искушение было велико, Латисса сдержала данное слово и не стала зондировать сознание землянина. Когда подошло время, она слегка тряхнула его за плечо.

– Просыпайтесь, Романович, скоро мы прибываем к пересадочной станции.

– А я думал, что вы сами доставите меня в нежные объятия вашего супруга, – сонно отозвался Ласло и сладко потянулся, насколько позволяли ему наручники.

– Нет. У меня своих дел предостаточно, дальше будете добираться сами.

Мнемонийка вручила ему золотую горошину атимас-ри, который содержал поддельные документы, выписанные на его имя, а затем дала подробные разъяснения, как добраться до нужного места.

– Пожалуйста, не глупите, – сказала она в завершение своей инструкции. – Имейте в виду, если вы не прибудете вовремя, Марио даст ход делу и тогда на вас будет объявлена охота, а вы знаете, что такое перейти дорожку Внешней разведке, да ещё по такому обвинению, как двойная игра. Эти параноики из Департамента внутренних расследований не оставят вас в покое и сделают всё, чтобы найти. Вряд ли вам понравится всю жизнь находиться в бегах, потому лучше явитесь к нему и договоритесь по-хорошему.

– Постараюсь! – пообещал Ласло, благодарный ей за своевременное предупреждение. Естественно, у него сразу же мелькнула мысль удариться в бега, как только он услышал, что ему дают свободу передвижения.

Перед тем как отпустить пленника на волю мнемонийка тщательно его обыскала и отобрала всё его многочисленное оружие. Особенно огорчило Ласло то обстоятельство, что при помощи специальной инъекции она удалила его ИНС, с которой он давно уже сжился и ощущал частью собственного тела. С её исчезновением движения замедлились, и он почувствовал себя неуклюжей черепахой, которая вдобавок частично ослепла и оглохла.

"Такое ощущение, будто я превратился в древнего старика. Интересно, как выглядит ИНС у мнемосов? – уныло подумал он.

– У нас её нет, – ответила мнемонийка на его невысказанный вопрос.

Удивлённый он поднял на неё глаза, проверяя, насколько она правдива в своих словах.

– Не понимаю, как вы без неё обходитесь!

– Нам не нужна искусственная нервная сеть. – Латисса вынесла отобранное у него оружие и вскоре вернулась. – Зачем использовать костыли, когда собственный организм прекрасно справляется с теми же самыми функциями? – сказала она в продолжение прежнего разговора и, усмехнувшись, чуть погодя добавила: – Можете. При условии, что будете следовать соответствующей методике.

– Тяжело с вами, телепатами, – вздохнул Ласло, – не успеешь озвучить вопрос, как вы уже отвечаете. Может, подскажете, что я должен сделать, чтобы заполучить вашу волшебную методику? – спросил он на всякий случай, ни на что особо не надеясь, и затаил дыхание в ожидании ответа.

– Ну как вам сказать… – мнемонийка порылась в сумочке и достала ключ от его наручников. – Чтобы получить невозможное, есть только один путь, нужно вызвать дьявола по имени Киргон и под залог души подписать с ним договор. Причём, обязательно кровью.

– Действительно, всего-то дел, что на копейку, – Ласло помассировал освобождённые запястья. – Нет уж, увольте. Первым делом при встрече с Киргоном я снесу ему голову. Вот таков будет наш с ним договор. Так что не видать мне вашей ИНС, как своих ушей.

– Видимо, да, – рассеяно отозвалась мнемонийка.

Она включила на ридере информационную передачу, и Ласло бросил взгляд на экран. В общем-то, там не происходило ничего особенного. Диктор спокойно комментировал кадры с взрывами и толпами чем-то недовольных людей. Судя по отсутствию специального значка, трансляция велась с планеты, которая не входила в Содружество и он, уже немного знакомый с её способностями, заранее пожалел тех, кто угодил в зону её интересов.

Заметив, что он не спешит, мнемонийка бросила на него нетерпеливый взгляд.

– Идите, Владислав, мы уже сели. Вы уже большой мальчик, надеюсь, провожать вас не надо и вы сами найдёте выход.

– Не беспокойтесь, мадам! Благодаря Внешней разведке я теперь большой спец по части поиска выходов, особенно, из всякого дерьма, – заявил Ласло, слегка обиженный её покровительственным тоном, и шагнул в коридор, ведущий к шлюзу. "Прощайте, Латисса!" – проговорил он мысленно и она, не оборачиваясь, слегка наклонила голову.

Пересадочная станция встретила землянина привычной суетой и горками мусора под ногами. Это было пограничное захолустье, куда не заглядывали туристы, и потому прижимистое руководство не спешило сменить устаревшее второстепенное оборудование. Роботы-уборщики работали до тех пор, пока полностью не выходили из строя и временами станционные палубы выглядели так, что впору было снимать фильм ужасов, но это редко кого возмущало. Экипажи транспортников и прочий рабочий люд, болтающийся по Пограничью, видел и не такое, потому никто из них не обращал внимания на грязь и неудобства. Главное, что здесь было где выпить и развлечься, а остальное они воспринимали как мелочи жизни, не стоящие внимания.

Древняя справочная служба выдала Ласло информацию, когда прибывает нужный ему корабль, и поскольку до его прихода ещё оставалась уйма времени, он решил, что перед дорогой стоит поесть и на всякий случай запастись провизией.

Предосторожность была далеко не лишней. Однажды ему пришлось полмесяца питаться невообразимой дрянью, а всё потому, что экипаж драндулета, на котором он летел до нужного ему места назначения, полностью состоял из кайро. Угрюмый повар потчевал единственного пассажира исключительно блюдами из национальной кухни. Причём, пока Ласло ими давился, он стоял у его столика и многозначительно поглаживал свой браслет с отравленными иглами. Коренастый чешуйчатый коротышка не спускал с него глаз до тех пор, пока он полностью не подчищал свою тарелку. Лишь тот, кто знаком с рационом кайро, поймёт, какой это был подвиг со стороны землянина. Ведь один только запах, идущий от блюд, был настолько мерзким, что на его фоне вонь от протухших яиц показалась бы слабым неприятным душком.

Гравитационный лифт вынес его к центральной палубе, которая традиционно изобиловала лавчонками, торгующими всяким барахлом, выдаваемым за редкие инопланетные раритеты. Правда, иногда туда попадали действительно стоящие вещи. Ласло мимоходом заглянул в несколько таких магазинчиков, но, как правило, ему хватало одного взгляда на прилавки, чтобы понять, что там нет ничего стоящего.

При этом он не забывал об основной цели своего путешествия и придирчиво разглядывал выставленные на входе меню. Наконец ему приглянулся небольшой ресторан, где была более или менее знакомая ему кухня. Он заказал себе тушёного жудейка с корокорами, сладкий мусс из ростков ваукая, а затем, соблазнившись, рискнул взять нечто под названием "борщ".

Конечно же, инопланетный супчик даже отдалённо не походил на своего украинского собрата и на вид представлял собой желеобразную какашку, плавающую в водичке, которая по цвету ничем не отличалась от мочи. Закалённый национальной кухней кайро, Ласло не спасовал перед неприятными ассоциациями и, взяв ложку, храбро зачерпнул жуткое варево. На его счастье вкус у "борща" оказался очень даже ничего и напоминал омара в имбирном соусе. Только он покончил со вторым и взялся за десерт, как его внимание привлёк верзила-рептилоид, который что-то втолковывал детям, совсем крошечным мальчику и девочке.

Когда все трое поднялись из-за стола, Ласло расплатился за обед и догнал ажилейца.

– Привет, кэп! – поприветствовал он работорговца, который с его помощью был арестован на Рокайдо. Он поглядел на детей, что были с ним, и спросил: – Это твоя малышня или ты снова промышляешь торговлей живым товаром?

Ажилеец окинул его подозрительным взглядом и отправил детей себе за спину.

– Ты кто? – прорычал он.

Ласло укоризненно покачал головой.

– Не горячись, приятель! Неужели забыл? – вопросил он и хитро прищурился. – Может, позвать танцующую химеру, чтобы она освежила твою память?

– Так это ты, скотина! – вспомнил его ажилеец. – Дети, ступайте к маме и чтобы от неё ни шагу! Поняли?

– Поняли! – пропищали малыши и, часто оборачиваясь, двинулись к своей зубастой мамаше, которая уже спешила им навстречу.

– Странно, что ты уже разгуливаешь на свободе. Насколько я знаю, за работорговлю да ещё с отягчающими обстоятельствами дают лет семь, причём, по минимуму. Пожалуй, стоит позвонить, куда следует.

Готовый к драке Ласло потянулся к видеофону и распетушившийся было рептилоид сразу же сдулся.

– Стой, не звони! Я на свободе, потому что мой род поручился за меня.

– Враньё!

– Ах ты, скотина! Как смеешь ты оскорблять сына рода Кородо?! – рыкнул ажилеец, но не слишком громко, и опасливо глянул на приближающуюся супругу. – Вдобавок к поручительству, род моей жены внёс за меня крупный залог.

"Что ж, это похоже на правду", – подумал Ласло и язвительно заметил:

– На мой взгляд, законы Галактического Содружества чрезвычайно гуманны к таким подонкам, как ты. В качестве наказания нужно было дать тебе самому понюхать, что такое рабство.

Ажилеец не успел ему ответить. Держа детей за руки, его жена шагнула к ним и тревожно глянула на незнакомца. В отличие от мужа, напоминающего массивный шкаф, она была тонкой и гибкой, но почти не уступала ему в росте.

– Сэр, надеюсь, этот олух не натворил ничего противозаконного? – вопросила она заискивающим тоном.

– Ну что вы, мадам! Мы с вашим мужем старинные приятели, – ответил Ласло и в качестве демонстрации своего дружелюбия учтиво оскалился, как это было принято у рептилоидов.

– Милый?

Гибкая шея повернулась, и выпуклые желтовато-зелёные глаза ажилейки уставились на чешуйчатую физиономию супруга.

– Ну чего ты всполошилась, дорогая? – пробурчал тот недовольным тоном. – Нечего здесь торчать и глядеть на меня, как на шкодливого дукро. Если не поторопишься, то не успеешь купить то, что собиралась. Идите, а мы с товарищем тем временем посидим здесь и за бутылочкой кьеро и вспомним старое доброе время.

Когда жена с детьми ушла, рослый рептилоид шагнул вплотную к землянину и, нависая над ним, проговорил с угрозой в голосе:

– Какого хаоса ты ко мне прицепился? Пока я добрый, катись отсюда подобру-поздорову.

– Не груби, кэп! – предупредил Ласло ровным тоном. – На твоём месте я бы не рычал, а, как обещано, угостил бы старого знакомого бутылочкой кьеро.

Ажилеец смерил его немигающим взглядом и разразился серией фыркающих звуков, которые у рептилоидов заменяли смех.

– Действительно, чего это я как дурак упускаю возможность завести знакомство с Внешней разведкой? Я, Ши Шител из рода Кородо, – представился он и с гордостью стукнул себя кулаком в грудь, а затем с такой силой приложил землянина по спине, что тот еле устоял на ногах от его дружеского тычка. – Ну, драная обезьяна, живо сознавайся, как тебя зовут, да пойдём выпьем за знакомство, – прорычал он.

– Идём, ходячий чемодан! Отчего бы не выпить, если ты угощаешь? – согласился Ласло и они, не сговариваясь, двинулись к бару под игривой вывеской "Шалунья Ваву".

В ходе попойки выяснилось, что Ши Шител оказался в рядах работорговцев не по своей воле. Когда ажилеец искал себе подходящее судно, он соблазнился дешевизной и купил у чёрного маклера списанный крейсер "Эджери-3 NM". Всё бы ничего, но чешуйчатый дурень умудрился, не глядя, подмахнуть документы и в результате оказался в финансовой кабале. Сумма, уплаченная им, оказалась всего лишь задатком, подтверждающим сделку.

– Представляешь, мало того, что мне всучили развалюху, списанную рейнджерами, – жаловался он Ласло, – так за мои же кровные, которые я вбухал в ремонт, этот говнюк неизвестной видовой принадлежности заставил меня возить всякую дрянь в уплату долга и грабительских процентов. Полудохлые рабы, заражённые сфейкозом, это ещё ерунда! Однажды я вёз каких-то странных тварей, которых ничем было не удержать в клетках. Они сожрали мне половину экипажа, пока мы выкинули их в космос. Так эта скотина Аргтур выставил мне гигантский счёт за их потерю. Представляешь?

Услышав, к кому он попал на удочку Ласло пожалел недалёкого рептилоида. Он по себе знал, что Аргтур тот ещё жук и с ним нужно держать ухо востро.

После третьей бутылки кьеро Ши Шител основательно набрался, и он расспросил его о подробностях исчезновения статуэтки Грантайна. Несмотря на усилия многочисленных охотников за сокровищами, национальное достояние ажилейцев по-прежнему числилось в розыске, и землянин не терял надежды в них поучаствовать. Простодушный ажилеец мог бы ещё много чего полезного порассказать ему об обычаях своего народа, и он пожалел, что ему пора уходить.

Благодарный за полученную информацию Ласло заплатил за выпивку Ши Шитела и тот не захотел его отпускать. К счастью, ажилеец нагрузился настолько, что не смог подняться с места и он, выйдя из "Шалуньи Ваву", виновато поглядел на его жену. Войдя в раж, Ши Шител смёл всё, что было на столе, и она с возгласом огорчения бросилась на выручку своему незадачливому супругу, вокруг которого уже топтались несколько служащих, не знающих, как подступиться к беснующейся горе мускулов.

Транспортник завис на орбите и заведующий вспомогательной лётной техникой, с которым у Ласло не сложились отношения, показал ему жирную дулю, когда он отказался забираться в древнюю аварийную капсулу и потребовал спустить его на планету по-человечески.

Они препирались до тех пор, пока рассерженный капитан не пообещал выбросить обоих скандалистов в открытый космос. Либо оплата проезда до следующего пункта назначения, либо капсула, поставил он своего пассажира перед дилеммой и Ласло, чьи средства были ограничены суммой, выданной ему мнемонийкой, пришлось поневоле поумерить свои амбиции. С проклятиями он втиснулся в тесное пространство спасательной капсулы и, воззвав ко всем богам, с обречённым видом опустил на лицо защитную маску.

Несмотря на его опасения, специальный комплекс благополучно отстрелил его в направлении планеты и после нескольких неприятных минут перегрузки он оказался в невесомости безвоздушного океана.

При помощи реактивных двигателей аварийная спасательная капсула добралась до заданных координат на планете и на раскрытых парашютах плавно приземлилась в узкой долине, зажатой между двумя реками. Ласло выбрался из своего гробельника, заполненного специальным веществом, призванным защитить его в случае жёсткой посадки, и огляделся по сторонам.

Обещанный проводник не заставил себя ждать. Прибрежные кусты зашевелились, и оттуда с кряхтением выбрался тощий как жердь старик. На нём были широкие брюки с обтрёпанными штанинами, которые не доставали до щиколоток, и длинная буро-коричневая свободная куртка, щедро украшенная дырами. Несмотря на непрезентабельный наряд его носатую физиономию не покидало высокомерное выражение, как правило, присущее власть имущим, но никак не простолюдинам. Вдобавок порыв ветра отбросил его длинные седые космы и в его ухе предательски сверкнула массивная золотая серьга с крупным рубином.

"Довольно незамысловатый маскарад", – усмехнулся Ласло про себя.

Мнемонийка упомянула в разговоре, что планета является двойником Земли и он, учтя место высадки, а также характерные жесты и мимику аборигена, мобилизовал свои запасы латинского языка. Логика его не подвела: тот явно понял его приветствие на итальянском языке.

Подойдя ближе, старик бросил любопытный взгляд на распотрошённую спасательную капсулу, а затем внимательно оглядел пришельца, видимо, сверяя его внешность с данным ему описанием, и лишь после этого церемонно поклонился.

– С прибытием, синьор! Добро пожаловать в нашу прекрасную Александрию, любимицу небес! – проговорил он и, приставив ладонь ко лбу, озабоченно глянул на солнце. – Нам лучше поспешить, синьор. Нехорошо заставлять ждать государя.

– Нехорошо, – согласился Ласло. – Короли – капризный народ и если им попадёт вожжа под хвост, то можно запросто впасть в немилость.

– Хорошо, что вы это понимаете, – буркнул старик и резво затрусил в обратном направлении.

Вслед за проводником Ласло спустился к реке и забрался в узкую лодку, явную родственницу земного каноэ. Поскольку они плыли вниз по течению, его не мучила совесть, что он бездельничает, а греблей занимается старик. Судя по лёгкости движений, управление лодкой не доставляло ему особых хлопот, и он спросил, как его зовут и куда они направляются.

Старик покосился на него и сказал, что зовут его Карло Риччи, а едут они в королевский дворец. Ласло глянул на свою потрёпанную форму, затем на его живописные лохмотья и поинтересовался, уверен ли он, что их пустят во дворец.

– Не беспокойтесь, синьор! – По губам старика скользнула ироничная улыбка. – Никто не посмеет остановить личного посыльного их величества. Тем более никто не посмеет остановить гостя Марона Первого, в честь которого устроен бал.

"Бал? Чует моя душа, что это не к добру", – подумал Ласло, ему было странно, что его ведут во дворец, да ещё в качестве почётного гостя какого-то местного короля. Впрочем, у него не было уверенности, что он правильно понял своего провожатого.

Чтобы не перевернуть хрупкую лодчонку, он осторожно переменил позу и, положив ноги на скамью, закрыл глаза. "Чёрт! Так недолго впасть в спячку. Похоже, даёт о себе знать постоянный стресс. Если бы не Аэлита, давно бы слинял из этой распроклятой Внешней разведки", – подумал он, заметив, что спит при каждом удобном случае.

Птичье пение и журчание воды окончательно его убаюкали, и он проснулся только тогда, когда лодка с разбегу ткнулась носом в берег.

– Приехали! – сообщил старик.

– Отлично!

Перегнувшись через борт, Ласло плеснул себе в лицо пригоршню воды, которая была чиста и прозрачна, как слеза. Судя по первозданной природе, этот мир ещё не знал, что такое загрязнение окружающей среды, и он рискнул напиться прямо из реки.

– Что-то я не вижу обещанного дворца, – проговорил он, когда они вытащили лодку на берег и спрятали её в кустах ивняка.

– Само собой, синьор! Ведь до него ещё нужно дойти. – Старик ткнул в направлении тёмно-зелёного горного массива, увенчанного белоснежными пиками. – Нам туда. Обогнём вон тот лесок и, почитай, мы уже на месте.

– Слава богу! Я уж было подумал, что придётся топать до самого подножья гор.

– Ну что вы, синьор! Здесь недалеко. Думаю, уже через час мы будем во дворце.

– Что ж, тогда в путь! – бодро проговорил Ласло и двинулся вперёд по тропинке, ведущей в нужном направлении.

Шагая следом за своим спутником, Карло Риччи подметил, что у него такая же бесшумная походка, как у короля Марона Первого. Молодой человек как привидение скользил между деревьями, не задевая их ветвей, и под его тяжёлой обувью ни разу ничего не хрустнуло.

И в самом деле, почти четыре года во Внешней разведке не прошли для Ласло даром. Приученный ко всему он постоянно был настороже, и когда тропинка запетляла между высокими деревьями, он сразу ощутил чьё-то пристальное внимание. Не показывая, что заметил слежку, он пересчитал притаившихся людей и внутренне подготовился к нападению.

Как назло, именно в этот момент Карло Риччи коснулся его плеча, и он нехотя обернулся.

– Нам лучше взять левей, – сказал старик и, глянув на его лицо, отдёрнул руку. – Синьор! Если вы думаете, что я что-то замышляю против вас, то вы ошибаетесь! Их величество велели привести вас окольными путями, чтобы на вас не напали по дороге, – пролепетал он, пятясь от него.

– Успокойтесь, Карло! Поверьте, я не собираюсь вас убивать, – сердито прошептал Ласло. – Лучше посмотрите направо. Видите?

– Дева Мария! Никак разбойники! – воскликнул старик, причём, гораздо спокойней, чем до этого.

"Чёрт! Неужели я выгляжу страшней, чем они?" – подумал Ласло и тут пятеро последователей Робин Гуда с воинственными криками выскочили на тропинку. Он приготовился действовать, но Карло Риччи с невнятным возгласом вцепился в него.

– Стойте, синьор! – закричал он с отчаянием на лице.

Взведённый, как пружина, землянин едва успел остановиться, сообразив, чем вызвана его паника.

"Проклятье!" – выдохнул Ласло и благодарно глянул на старика. Нападавшие были детьми, вздумавшими поиграть в разбойников, и если бы не его вмешательство, то вполне могла произойти трагедия. Настроенный свести на нет численное преимущество противника он мог запросто свернуть шею кому-нибудь из великовозрастных оболтусов и, возможно, что не одному из них.

Не подозревая, что он и его банда только что избежали верной смерти, к ним шагнул невысокий паренёк и, держа их под прицелом лука, выкрикнул срывающимся фальцетом:

– Эй, вы! Кошелёк или жизнь!

Вместо того чтобы подчиниться нахальному требованию, Карло Риччи бесстрашно шагнул к юному разбойнику и, схватив за шкирку, сорвал с него маску.

– Порка или заточение в башне? – вопросил он грозным голосом и занёс руку, собираясь отшлёпать грозу мирных путников. – Как тебе не стыдно, Перла?! Ну погоди у меня!

– Ой-ой! – заверещала девочка. – Дедушка, пусти! Я больше не буду!… Ой-ой! Я не виновата!… Честное слово! Это всё Джованни! Это он подговорил меня сыграть в разбойников! – жалобно приговаривала она, стараясь увернуться от справедливого возмездия. – Ой-ой!… Дедушка! Я уже не маленькая!… Синьор, хоть вы ему скажите, что нехорошо шлёпать барышень на выданье!

В поисках поддержки шалунья обернулась к Ласло и состроила ему умильную рожицу. Судя по улыбке и задорному блеску в глазах, она совершенно ни в чём не раскаивалась, и перед его внутренним взором всплыло другое девчоночье личико. В детстве у него была подружка, точно такой же сорванец в юбке.

– Карло, может, вы представите меня синьорине? – пришёл он на помощь юной разбойнице, видя, что старик рассердился не на шутку.

– Синьор, это моя внучка Перла… – Карло Риччи замялся, не решаясь назвать титул девочки. – Я прошу у вас прощения за её неподобающий женщине вид. Клянусь, дома она будет примерно наказана, – проговорил он и с негодованием посмотрел на девочку. – Бессовестная! Как смела ты показаться на людях в таком наряде? Чего ты стоишь, как истукан? Решила окончательно опозорить меня? Сейчас же поприветствуй гостя их величества!

Пристыженная девочка смешалась и, подчиняясь требованию деда, попыталась изобразить книксен, что было несколько затруднительно при отсутствии юбки.

– Простите, синьор! Я не хотела огорчать ни вас, ни дедушку, – пролепетала она со слезами на глазах, и Ласло с жалостью посмотрел на её расстроенное личико.

– Здравствуй, Перла! Рад нашему знакомству, – мягко проговорил он и, подмигнув, девочке, заговорщицки добавил: – Не переживай, малышка! Я в своей жизни гораздо больше видел женщин в брюках, чем в юбках, и должен заметить, что они в них очень даже неплохо смотрятся.

Шалунья сразу же приободрилась, и в её тёмных глазах снова вспыхнул озорной огонёк. Опасливо глянув на деда, она спросила:

– Синьор, а я как выгляжу?

– Как настоящий мальчик, ни за что не отличить, – с улыбкой ответил Ласло.

Отчего-то девочка не восприняла его слова как комплимент и надула губки.

– Не сердись, дедушка, я больше не надену штаны. Не хочу, чтобы меня принимали за мальчишку, – проговорила она.

Карло Риччи бросил на внучку удивлённый взгляд и озадаченно хмыкнул, покосившись на своего спутника. Когда старик поинтересовался, кто были её рыцари, девочка огляделась по сторонам. Поняв, что мальчишки сбежали, она презрительно фыркнула и заявила, что не хочет осквернять свой рот именами презренных трусов. Когда они добрались до стен королевского замка, она первой нырнула в скрытый зеленью лаз, и куда-то исчезла.

В следующий раз с графиней Перлой Риччи Ласло встретился спустя полгода. На этот раз она предстала перед ним не в образе мальчишки-сорванца, а юной девушки во всеоружии своей красоты, и с юношеской самонадеянностью повела наступление на его сердце.

Развернувшаяся битва была беспощадной, и выстоять в ней было не менее сложно, чем в словесных баталиях с директором Внешней разведки, который вознамерился запереть его в средневековом мирке Аркадии – так называлась планета-двойник Земли, которая была создана почитателями Арлия де Гоасама.

Ирвинг всучил своему протеже не только Вайду с сыном, но и Александрию – громаднейшее государство, которое по площади было равно территории Европы и в условиях средневековья представляло собой постоянную головную боль для правителя.

"Это тебе для полноты ощущений", – пошутил толстяк, перед тем как вручить ему свою корону.

Конечно же, Ласло далеко не сразу согласился с его решением и поначалу встал на дыбы. Даже угроза навсегда расстаться с неожиданно обретённым сыном не могла его заставить примириться с золотой клеткой. Он заявил, что скорей согласится на судебное разбирательство и сядет в тюрьму, чем останется на Аркадии и будет возиться с кучей идиотов.

Но директор Внешней разведки всегда умел добиваться своего.

"Не идиотов, а подданных", – со вздохом поправил его Ирвинг и, поняв, что пришла пора, выложил на стол беспроигрышный козырь.

В подтверждение своих слов он отвёз упрямца в имение, расположенное примерно в том же месте, где на Земле жили Маришка и Иштван.

Завидев любимого внука, которого они уже не чаяли увидеть, старики всё побросали и с распростёртыми объятиями бросились нему.

Встреча вышла настолько трогательной, что вышибла слезу даже у Ирвинга. "Так и знал, что Ласло страшно обрадуется такому подарку!" – подумал он и, шмыгнув носом, потянулся за платком, лежащим за обшлагом его роскошного зелёного камзола, украшенного жемчугом и редкими смарагдами. С тех пор как он женился на Латиссе, его манеры претерпели изменения к лучшему. Даже в её отсутствие теперь он не часто распускался и всё реже эпатировал окружающих вызывающим поведением.

ИПР – искусственный протонный распад, который энергетически в тысячи раз мощнее, чем термоядерный. Процесс не требует специальных урановых руд, потому может использоваться любое сырьё, имеющееся под рукой. Для извлечения энергии при ИПР годятся и вода, и камни и даже ботинки – при условии, что они основательно поношенные.))

ИПР-бластер – лучевое оружие, в основе воздействия которого лежит сфокусированный пучок нейтрино. Он запросто насверлит дырок в ком угодно и в чём угодно, и вдобавок сработает как огнемёт. В общем-то, ИПР- оружие более эффективно в космических баталиях, где нет атмосферы, которая частично рассеивает пучок нейтрино. Народ утверждает, что это реальное оружие нашего ближайшего будущего. В отличие от реакции ядерного деления протонные распады не требуют каких-либо критических значений масс или фиксированных значений других параметров. Важна лишь их определённая комбинация.