Звонок

Глава 1

Утро началось отвратительно.

Пронзительно зазвонил телефон, и, путаясь в одеяле, я упала с кровати.

– Слушаю, – всё-таки добралась я до комода на котором стоял аппарат.

– Мисс Джинджер Уитлок?

Голос у меня был хриплый, интонация не слишком любезная, поэтому преувеличенно бодрый тон девушки заставил насторожиться.

– Да, – аккуратно отозвалась я.

– Поздравляем! Ваша работа заняла первое место на конкурсе молодых талантов.

Каком конкурсе?!

– Вас ждет ужин с самим Императором!

 Я растерянно опустилась на краешек кровати.

– Через несколько минут вам доставят приглашение, – радостно продолжила моя собеседница.

Не успела она договорить, как в дверь настойчиво постучали. Я положила трубку и накинула старый розовый халат весь в пятнах и зацепках. Давно нужно было выбросить его, но это был последний мамин подарок, кажется, на мое совершеннолетие.

– В звонок, в звонок позвони! – услышала я из-за двери.

– Не работает, – громко ответил второй голос, тоже мужской.

Это да, уже несколько лет как не работает. Гости ко мне приходили нечасто, и тратиться на замену не было ни денег, ни особой нужды.

Я скрутила волосы в жгут на затылке, закрепила такой же, как халат непрезентабельного вида резинкой и открыла дверь.

– А вот и наша победительница! – с чувством поприветствовал меня мужчина и сунул под нос микрофон. Кажется, это был сам Гейбл Кларксон, ведущий центрального телевидения Силионской империи и кумир миллионов женщин.

– Здрасьте, – промямлила я и зажмурилась от яркой вспышки.

– Луи, с этим надо что-то делать! – обратился телевизионщик к своему коллеге. – Распусти ей волосы и подбери наряд!

Луи подхватил меня под руку. Выкрашенный в ярко синий цвет, маленький хвостик на макушке мужчины не внушал доверия.

А ну как он меня сейчас оденет...

– Да что здесь происходит, в конце-то концов?! – рявкнула я.

– Милочка, – мистер Кларксон говорил со мной как с умалишенной, – коли вы удосужились принять участие в конкурсе и даже выиграть его, то будьте любезны, принимайте и положенную славу! – последнее он выкрикнул мне в лицо.

Нет, ну до чего неприятный тип.

Бросила взгляд на электронные часы у кровати – воскресенье, пять утра. За что?

– Простите...

Синеволосый Луи тащил меня к шкафу, но я вырвалась и задала-таки интересующий вопрос: 

– А что за конкурс?

– Конкурс на лучшее изображение Его Императорского Величества, – ох ты ж ёлки зеленые.

Ну папа! Ну подсобил!

В детстве я, как и большинство ровесниц, была влюблена в красавца императора. Он был весь такой загадочный, властный и недостижимый, что не влюбиться было просто невозможно. Думаю, этим чувством переболели все дамы империи от десяти до девяноста. Кажется, именно столько лет было Его Величеству Дезмонду второму. Императорский род – отец нынешнего властителя дожил до двух сотен лет и до последних дней оставался сногсшибательно привлекательным мужчиной, что говорить о его сыне.

И кстати, жен императоры меняли не реже, чем раз в двадцать лет. Правильно, на кой ляд терпеть рядом постаревшую спутницу, если подоспело уже несколько поколений новых красавиц? Дети-то всё равно могли быть только от первой жены. Но тут надо отдать им должное, с первыми женами императоры не разводились.

Те сами уходили в монастырь.

И вот объявили конкурс, который я благополучно прошляпила, и папа не нашел ничего лучше, чем отправить на него мои детские работы периода «Ах Дезмонд такой красивый». И как только нашел эти рисунки? Я ведь убрала всё в коробки и отправила на чердак.

– Мистер Луи, – я отвлекла стилиста от созерцания моего скудного гардероба, – а приз в конкурсе только ужин с императором?

– А вы чего хотели? Чтобы он вас сразу замуж позвал?

Я закашлялась.

– Нет-нет, просто я подумала, – шаркнула ножкой. Луи поморщился, глядя на дырявый тапок. Спрятала ногу обратно под халат, – я подумала ... может быть, мне полагается денежный приз? – выдала на одном дыхании. – С радостью уступила бы кому-нибудь более достойному ужин с Его Величеством.

– Полагается, – Луи, не церемонясь, швырнул в меня зеленое платье, которое осталось еще с институтских времен, – триста золотых, – к платью полетели туфли, – переодевайтесь!

Триста золотых... у меня аж руки затряслись.

Я представила, как захожу в банк и с деловым видом вызываю начальника отдела кредитования:

– Это плата за квартиру, – высоко поднимаю я бровь и кладу чек на стол, – впредь, прошу не беспокоить меня своими визитами.

Он хватается за сердце и падает к моим ногам, моля о прощении. Тут воображение подкинуло картинку, как я со всей силы пинаю его острым носком туфли. А потом еще сверху папкой, а потом еще одной.

– Мисс! Вы заснули?!

Я выплыла из грез и побежала в ванную.

Надела платье. Вопреки моим опасениям оно было не то, что не мало, но даже слегка болталось. Кредит, будь он не ладен, на еду не всегда хватало. Папа порывался выслать мне денег, но я же гордая, самостоятельная, блин, женщина. Ага, гордая самостоятельная женщина, которая бросила институт еще на первом курсе, потом улетела с планеты на захудалую Терру и устроилась в местную газетенку иллюстратором. Купила квартирку на двадцатом этаже площадью двадцать квадратных метров, влезла в долги и зарыла талант. Папины слова.

Зеркало в ванной у меня отсутствовало, поэтому поразиться собственной красоте не удалось. Сняла резинку, наскоро расчесала волосы, окончательно доломав расческу. Дернуло же меня сделать химическую завивку!

Глава 2

– Вы опоздали, – зашипел на меня Кларксон.

Какая цаца. Две минуты не подождать.

– Простите меня, – я захлопала ресницами, изображая раскаяние. Ресницы у меня длинные и густые, они, как и большие темно серые глаза, достались мне от отца. В остальном я в маму. Такая же невысокая и темноволосая, папа у меня блондин.

– Садитесь, – он поджал губы, выражая неодобрение.

Напугал! Опустила глаза, чтобы не рассмеяться.

Триста золотых!

Побуду послушной, пока не получу деньги. Что мне, жалко, что ли?

Автомобиль резко сдвинулся с места. Терра не была густо населена, поэтому транспорт у нас в основном наземный, в отличие от Силиона. Это там многоуровневые воздушные дороги, а тут летающие аппараты – это самолеты, да звездолеты на космодроме. Единственном на всю планету. Туда мы и направлялись сейчас. Благо, он находился относительно рядом. Всего-то пятьсот километров.

– Вы когда-нибудь были на Силионе? – свысока поинтересовался телевизионщик.

Терра – забытая провинция, у нас нет богачей и аристократов, сколько-нибудь ценных полезных ископаемых. Люди здесь заняты в основном сельским хозяйством – не слишком квалифицированный труд, не требующий образования.

Мистер Кларксон выразил общее отношение империи к планете, но меня отчего-то это страшно разозлило.

– Была, – буркнула я и отвернулась, чтобы не видеть его высокомерную физиономию.

Мы прибыли. На выходе из автомобиля я замешкалась и нечаянно наступила ему на ногу. Ну, то есть это я ему так сказала, что нечаянно.

– Ничего страшного, – прошипел он. Веры в моё раскаяние в его глазах не было, – я скажу Луи, чтобы он дал вам несколько уроков этикета.

Я кивнула с милой улыбочкой.

– И если он не сделает из вас леди, я прибью вас сам, идиотку такую, – нет, ну как вам это нравится?!

Он, конечно, говорил шепотом, но я же Уитлок, в конце концов. Известнейшая на Силионе фамилия бывшего когда-то большим воинского рода. Все потомки воинов обладают обостренными реакциями, как можно этого не знать?

Или он специально?! Ну, мистер репортер, вы сами виноваты!

– Ах! – я сделала вид, что падаю прямо на него. Он попытался увернуться, но не тут-то было. Словно ненароком я схватила его за галстук и потянула вниз, опускаясь на землю.

– Зараза, – искренне восхитился он, потирая шею.

– Что случилось?! – я прижала руки к щекам. – Вы хотите лишить меня чести?!  

Красный от удушья Кларксон побелел.

Чести я уже давно лишилась, не слишком удачно правда и не особенно счастливо, ну да ладно, не портить же легенду!

– Вы обязаны на мне жениться!

Репортер смотрел на меня как на восьмое чудо света. Мужчина отодрал мои пальцы от несчастного галстука и попытался встать. Всё это время он лежал на мне.

Не переигрывайте, мистер, ни за что не поверю, что вам еще не делали таких вот заявлений!

– О вашей чести мы поговорим на Силионе, – чёрт, да он серьезный противник.

– Габи, душка, что случилось? – двухметровый Луи подбежал к Кларксону, от переживаний за милого друга он так торопился, что потерял заколку, и синие пряди топорщились в разные стороны, делая его похожим на свежепроросшую луковицу.

Генномодифицированную луковицу.

– Габи... – губы против воли расползлись в улыбке.

– Всё в порядке Луи, – репортер поправил галстук и отряхнул брюки, – мисс Уитлок укачивает в транспорте. Скажи медикам, что леди, – бросил он на меня уничижительный взгляд, – нужна инъекция снотворного на все двадцать часов до Силиона, – и этот гад ушел.

Просто ушел, даже не подав несчастной, распластавшейся по пружинящему покрытию космодрома леди, руку.

Это война.

Я поднялась и направилась за мужчинами. На спине у Луи были вышиты сердечки. «Как это мило», – решила я. А вообще странно, чего это стилист в джинсах? Ему бы гораздо больше пошли леопардовые лосины.

Габи бы оценил.

Регистрация на рейс прошла спокойно. Ладно, я немного зазевалась, рассматривая рекламный буклет с полуголыми мужчинами.

А какая нормальная женщина при виде этого не зазевается?

– Господи, она точно ненормальная, – покачал головой Кларксон.

Триста золотых!

Промолчала.

Луи с обреченным видом повел меня в медицинский отсек. По дороге во мне неожиданно проснулась женщина, и я потребовала синеволосого визажиста остановиться у двери в дамскую комнату. Большое зеркало над длинной раковиной настойчиво посоветовало всклокоченной и немного пыльной после встречи с космодромом женщине уснуть обратно. Но женщина во мне не сдалась а наоборот, как-то встрепенулась и лихорадочно извлекла ярко алый блеск для губ из недр своей сумки, вместо того чтобы умыться.

– Мисс Уитлок? – отшатнулся от меня Луи, когда я приятно улыбаясь, вышла ему навстречу.

– Да? – еще более приятно улыбнулась я.

– Вам известно, что конвенцией пять тысяч двенадцатого года в империи в пищу разрешено употреблять только синтетическую кровь?

– Да я как-то не интересовалась, – пожала я плечами в ответ на такое странное замечание.

– Зря, - промямлил мужчина, заметно побелев. – Пить живую кровь – уголовное преступление.

–  Спасибо, - прочувствованно сказала я – с сумасшедшими, как известно, не спорят.

Когда я под несколько испуганным взглядом телевизионщика убрала тюбик с помадой обратно в сумку, он почему-то громко выдохнул, а потом бесцеремонно схватил меня за руку и быстрым шагом пошел в сторону медицинского отсека. 

Глава 3

– И зачем вы пришли? – врач проверила у меня уровень алкоголя в крови, который, что и понятно, был в норме.

– Мистер Кларксон отправил, – я пожала плечами.

Я снова сидела на белом стуле в медицинском отсеке межпланетного лайнера. Мимо деловито сновали бортовые медики, в процедурной был небывалый наплыв пациентов. Похоже, не только мне пришла в голову идея скрасить путь в баре, и поэтому наиболее частым заказом клиентов у эскулапов были противопохмельные капельницы. Луи, как ни странно, был в числе страждущих. Причем Кларксон привел его сюда добровольно-принудительно. Мистер Душка, конечно, не стал мне ничего объяснять и проигнорировал вопросы. Зато остановленный мною спешащий санитар сказал что-то про белую горячку и галлюцинации. Луи спьяну пригрезились на борту вампиры-убийцы. Глупость какая, сам же говорил мне, что все они давно на заменителях. 

– Ах, он такой красавчик, – мисс Рут, так гласила табличка с именем на халате, мечтательно закатила глаза, – вам так повезло, что вы проведете несколько дней в его компании.

– Это да, – согласилась я. Повезло, так повезло. – Он, кстати говоря, гей.

– Куда катится мир? – печально вздохнула врач. – Лучших мужиков уводят прямо из подноса, и кто? Мужчины.

– И не говорите, – мисс Рут прониклась ко мне симпатией, еще бы. Одно дело завидовать успешной конкурентке, и другое, оказавшись в одной лодке, сокрушаться о несправедливости мироздания.

– Мисс Уитлок, – о, помяните лихо, – пройдемте, – мистер Габи–Душка переоделся в узкие черные джинсы, такого же цвета обтягивающую водолазку и закатал рукава. На загорелой руке поблескивали дорогие часы.

Хорош, мерзавец.

Мы с мисс Рут переглянулись и горестно вздохнули.

– Опять вы? – прохрипел Луи, придя в себя после медицинских процедур.

Он лежал на узкой белой кушетке, спеленатый ремнями по рукам и ногам. Еще недавно он желал этого мне, а теперь возмездие настигло его неожиданно быстро.

Что вы сделали с волосами?! -  придирчиво разглядывал меня. – Я разве давал разрешение?

А оно мне вообще, требуется?

– Хотя, так, наверное, лучше.

– Лучше,– согласился с ним Кларксон, – так мисс похожа на леди, а не на клоуна, – каков нахал, – правда эти заношенные брюки…

Я посмотрела на свои любимые резинки.

– Мисс Уитлок, а вы каблуки принципиально не носите?

– Ношу, – огрызнулась я.

Не буду же я признаваться, что месяц назад сломала каблук на единственной выходной паре, а денег на ремонт не было.

– Луи, нужно заехать к Джерому, – Кларксон кивнул на меня обездвиженному напарнику и добавил уже значительно тише, – приодеть это чудовище.

Сам ты, бугимэн доморощенный.

Звездолет прошел стыковку, и мы направились к выходу. За те пять лет, что я не была дома, полностью сменился дизайн главного космодрома Империи. Когда я уезжала, в моде был хай-тек, а теперь нас встречали уютные цветные коврики и репродукции с картин импрессионистов и постимпрессионистов.

Мило.

– Мечтаете занять место в истории живописи? – гаденько поинтересовался Кларксон.

Я действительно застряла у одной из картин – «Звездная ночь». Бесподобная вещь.

– Так я уже.

У него упала челюсть.

– Сто с лишним портретов Дезмонда второго. Я не оставила истории ни единого шанса меня забыть!

Звезда не успел придумать ответ. Отвлекли:

– Боже мой, это же сам Гейбл Кларксон! – две девушки, которые проходили рядом, восторженно завизжали, принялись фотографироваться со Звездой и просить автографы.

– А со мной, и еще вот так, – они крутили телефон и без остановки щелкали камерой.

Мистер Габи очаровательно улыбался и принимал самые выгодные позы. Я бы поостереглась фотографироваться с ним. На фоне лакированного репортера девушки смотрелись как бледные тени.

Никогда не понимала, как может нравиться мужчина, который в сто раз привлекательнее тебя?

Луи стоял рядом и ревниво следил за своим Душкой. Ассистенты и операторы тащили дорогостоящее оборудование, а я, недолго думая, направилась к стойке выдачи багажа.

– Куда?! – Кларксон схватил меня за плечо.

– За чемоданом, – повернулась и уткнулась ему в грудь, – никуда я от вас не денусь, – потерла лоб, чуть не расшиблась о каменные мышцы на теле кумира, – и не мечтайте.

Последнее он не расслышал, потому что к нам, стуча каблуками, летело десятка два восторженных девиц.

И что вы думаете сделал Кларксон? Он улыбнулся во все тридцать два зуба и громко заявил:

– Дорогие девушки, не заставляйте мою невесту ревновать! – и вытолкнул меня вперед на растерзание размалеванным гарпиям.

– Габи, Душка, – я подпрыгнула, обхватила его шею руками и прижалась к нему всем телом, – ты же знаешь, я так боюсь всех этих твоих шумных почитательниц!

 Лицо его медленно превратилось в оскал.

– Конечно, – пауза, – милая, – и он, подхватив мой обшарпанный, бывший когда–то зелёным, а теперь вообще непонятно какой чемодан, смело пошел к выходу из зала.

Зловеще рассмеяться помешали зрители.

На меня обрушился Силион. Вот так сразу оглушил, ослепил и полностью дезориентировал. Главная планета империи представляла собой огромный шумный сити без конца и края. Всюду сновали машины, желтые такси мигали фарами и гудели, а многочисленные продавцы фастфуда завлекали клиентов громкой рекламой и такими же громкими запахами.

Глава 4

– Когда Император подойдет, нужно поклониться и опустить голову, – Луи читал мне мини лекцию.

– И, леди, – Кларксон отчего-то повысил мой статус, – его Величество любит обожание, как и любой мужчина.

 Я повернулась к нему.

– Но только если девушка в состоянии справиться со своими чувствами и способна держать себя в руках, – он отвернулся к окну и тихо добавил:

– Кому я это говорю? Сто пятьдесят портретов Дезмонда... все равно ведь опозорится, – да за кого он меня вообще принимает?

«За сумасшедшую фанатку Императора», – любезно ответил чей-то подозрительно знакомый голос в голове.

Голос Кларксона.

Всё честно, я его считаю слегка того, и он видит меня примерно так же.

Отличная бы из нас вышла пара. Я хрюкнула. Луи схватился за голову и, выдав что-то про мою полную необучаемость, присоединился к дорогому Габи – уставился в окно.

Уитлоки – род обедневший и малочисленный, но минимальные представления об этикете я имею. Уж Дезмонда-то точно поприветствую правильно. Мы с папой как-то даже были на одном из приемов, посвященных, кажется, годовщине со дня основания Империи. Дезмонд меня, конечно, не заметил. Помимо девочки – подростка на приеме присутствовало огромное количество благородных красавиц, но в обморок при виде своей любви я не упала даже тогда. Собственно, после этого приема моё увлечение Дезмондом и закончилось. В Действительности император оказался мужчиной слишком любвеобильным.

Ну, нравилось ему, чтобы женщин было много и желательно одновременно.

Извращенец.

Зато ориентации нормальной. В принципе, не так и плохо.

Естественно, я не видела самого непотребства. Об этом маленьком увлечении знали не все. Да только я случайно подслушала беседу дворцовых дам. Перегрелась я в тот день на солнцах, загар приобретала. Приобрела. Ярко красный цвет кожи прекрасно оттенил серые глаза. Я вышла из-за стола, чтобы нанести новый слой успокаивающего крема. Лакей указал направление дамской комнаты, а я заблудилась. Ну и не придумала ничего лучше, чем зайти в одну из комнат. Встала в уголок и начала свои процедуры. А потом моё уединение нарушили две дамы, я спряталась за шторой и узнала много нового об объекте своих чувств. Дамы, как я поняла, были под впечатлением.

Мне как-то сразу захотелось выйти из числа его обожателей.

Мужчины вышли из машины, и Кларксон, невероятно, подал мне руку. Вечно зеленые сады Императорской резиденции радовали глаз. Перламутровый дворец переливался всеми красками в свете трёх солнц, а фонтаны весело журчали.

В этой части Силиона не было многоэтажных зданий – самый престижный район планеты. И всего в нескольких часах ходьбы, или нескольких минутах на автомобиле, находился наш с папой дом. Только сейчас я поняла, как соскучилась по старому особняку Уитлоков. Собственно, на его содержание уходили почти все папины доходы. А вернее, на налоги. Но мы держались, много лет отказывались продавать дом. Это наше наследие, наша гордость.

У входа в резиденцию были журналисты. Толпы журналистов.

Да я прямо национальный герой.

Спасибо тебе, папочка!

– Мисс Уитлок, откройте нам тайну, – кучерявая желтоволосая журналистка залепила мне микрофоном по носу, – как вам удалось захомутать коренного холостяка и мировую звезду Гейбла Кларксона всего за несколько часов? – я опешила и растерянно потерла нос.

Это что же, шуточка Габи обернулась скандальной новостью?!

– Без комментариев, – лучезарно улыбнулся Звезда и повел меня к входу.

Решила не добивать Душку и промолчала.

А то наговорит про меня гадостей Дезмонду, и плакали мои триста золотых.

Я, Кларксон и один из операторов, не знаю, как зовут – не спрашивала, стояли в одном из залов резиденции. Луи и остальных с нами не было. Не впустили.

Всё здесь было ослепительно белым, и мы с репортером смотрелись этакими черными галками. Помещение вело на террасу, на которой уже был сервирован столик для меня и Дезмонда, и для Габи, конечно. Всё-таки, единственный близкий к Императору репортер. Любимчик не только жителей империи, но и её властителей.

Было бы за что любить.

– Мисс Уитлок, – Кларксон повернулся ко мне, – когда Дезмонд поздоровается, просто скажите ответное «Здравствуйте». Не нужно пытаться поразить Императора своим экстравагантным чувством юмора с первой минуты общения, – он снова скривился, – у вас будете на это целых пятнадцать минут.

Я покорно кивнула.

Оператор нажимал какие-то кнопки на аппаратуре, а потом вдруг подошел ко мне, протянул конфету и тихонько сказал:

– Не расстраивайся. С тобой он еще очень вежлив, – я поблагодарила дарителя и закинула карамельку за щеку.

Если это вежлив, то как он себя ведет с другими?

– Мисс Уитлок! – Кларксон отвлекся на секунду и видел только, как я прячу фантик в сумочку, – немедленно выплюньте эту гадость! – чего это? – Вы собираетесь приветствовать Императора с леденцом во рту? – тьфу ты, а ведь прав.

Сделала, как он сказал.

Всё равно. Мог бы быть и повежливей.

– Я тебе потом еще дам, – сказал мне оператор и представился, – я Лесли.

– Спасибо, – благодарно ему улыбнулась.

Но продолжить знакомство не удалось, потому что к нам величественно ступало его Величество. Кларксон склонил голову, а я присела в забытом полупоклоне. По-моему, вышло не плохо.

– А вот и наша победительница, – Дезмонд покровительственно улыбнулся мне и разрешил подняться.

– Дитя Воинов приветствует тебя Повелитель! – ответила я ритуальной фразой и выпрямилась.

Глава 5

Машина подъехала к дому. Вся команда вышла посмотреть, что я забыла в этой части Силиона, и теперь операторы и ассистенты удивленно крутили головами. Большой двухэтажный особняк Уитлоков приветливо встречал гостей клумбами розовых роз прямо у входа.

Я позвонила в звонок, резко открылась дверь, и на порог вышел всклокоченный папа. Волосы у него торчали дыбом. Пуговицы на рубашке попали не в те дырки, отчего одна часть ворота была ниже другой, узел на галстуке напоминал морской, а ботинки были разного цвета.

Рыжий и черный, причем оба правые.

Папа очень торопился.

– Дорогой зять, – папа сбежал с крыльца, схватил уже совершенно не сопротивляющегося Кларксона за руку и принялся бешено трясти его ладонь, – я так рад, что мой Имбирёчек теперь в надежных руках!

Да уж, как ему пришло в голову назвать так свою дочь?

Художник, он и к этому вопросу подошел с выдумкой.

Посмотрела на холеные ладони репортера, он всё-таки высвободил руку из папиного захвата и теперь разминал пальцы. Хватка у папули воинская.

На душе разлилось приятное тепло.

Ну, и где он увидел надежность, если бедный Душка рукопожатие выдержал с трудом?

– Здравствуйте, мистер Уитлок, – вежливо поздоровался оглушенный репортер.

– Для вас я просто Шон! – папа сиял. – Пройдемте скорее пить чай! – он подхватил Кларксона под руки и буквально втащил в дом, потенциальный жених даже споткнулся о маленький коврик у порога.

Папа не заметил такой мелочи.

Не поняла... А как же я?!

– Заходите, – обиженно сказала я Луи и всей команде.

Наш дом и не то выдерживал.

– Классный у тебя отец, – подошел ко мне Лесли, – вы похожи!

Единственное, что было у нас с папой общего, это глаза и фамилия.

Мистер Уитлок был крупным мужчиной почти два метра ростом. Папа скорее напоминал атлета, нежели представителя богемы. Когда почитатели его таланта впервые видели самого художника, то принимали за охранника. А однажды агент, которая шла к нему на встречу, не пускала его в собственный дом.

Случилось это, когда я еще прибывала в плену иллюзий на счет моего тогдашнего жениха Брайана Спейси и жила с папой на Силионе. Мистер Паркер, который много лет сотрудничал с отцом, был в отъезде и доверил своей коллеге Энн Стюарт вести переговоры о продаже одной из картин. Папа у меня человек широкой души. Он решил подготовиться к встрече с дамой как следует. Надел новый костюм, причесал волосы, заварил свой фирменный чай и тут увидел, что у него закончились конфеты.

Представляете, какой ужас?!

К нему идет женщина, а у него нет конфет!

Я напрочь отказалась помочь, он гордо направился в ближайший супермаркет. Тот находился совсем рядом, буквально через пару домов, и мистер Уитлок решил прогуляться. Мисс Стюарт, как оказалось, тоже зашла в магазин. Человек интеллигентный, она не могла прийти в чужой дом с пустыми руками и выбирала в «Сэвэн Илэвэн» пирожные. Натура она была впечатлительная, и как папу увидела, впечатлилась сильно.

Все то время, пока она стояла в очереди на кассе, ей казалось, что мужчина смотрит на неё раздевающим взглядом. Она нервно теребила коробку со свежими эклерами и от страха уронила на пол кредитку, которую папа как истинный джентльмен ей сразу же подал:

– Вы представляете, мисс Уитлок, что я почувствовала?! – жаловалась она. – Этот маньяк хотел меня изнасиловать прямо там, на глазах у всех! – расплатившись, она примчалась к нашему дому.

Мисс Энн была за рулем, поэтому немного опередила папу и, признав во мне родственную душу, принялась рассказывать о своих злоключениях.

– Ужас! – посочувствовала ей я, – бедняжка! – взяла из её дрожащих рук коробку с эклерами и усадила за стол.

«Странный какой-то маньяк»  – думала я при взгляде на мисс Энн. Это была болезненно худенькая женщина непонятного возраста, от двадцати пяти до сорока, точнее не определить. Мешало и странное серое платье, и розовая вязаная хламида, и зализанные в куцый хвостик светло-серые волосы, и огромные очки, которые закрывали пол лица.

– Мисс Джинджер! – вдруг вздрогнула она, – это он! – испуганный агент побежала закрывать на замок дверь. Прямо перед папиным носом.

– Уходите немедленно! – срывалась она на фальцет. – Или я вызову полицию!

Камера показала ничего не понимающего папу, тот растерянно хлопал глазами у закрытой двери.

– Мисс Энн, успокойтесь, – оттащила я её от входа, – это мой папа! – тут до неё стало медленно доходить, кого она не пускает на порог.

Она вся покраснела и зашмыгала носом. Папа, которого я всё-таки впустила домой, с удивлением смотрел на незнакомую женщину, в которой узнал неловкую покупательницу из очереди.

– Папа, это мисс Стюарт, – представила я её, – мисс Стюарт, это Шон Уитлок, – немая сцена.

– А я конфет купил, – сообщил отец и расплылся в улыбке, – вы какие любите? – он продемонстрировал расстроенной мисс Энн огромный мешок.

Я, уже не сдерживаясь, захохотала.

Мы вошли в дом. Внутри пахло красками и клубничным чаем.

Я поняла, почему папа в таком виде, он не успел привести себя в порядок, потому что прибирался.

Недописанные картины, кисти, краски и мольберты были свалены в одну кучу в углу гостиной.

– Наш род, – гордо рассказывал папа, – происходит еще от самого Уильяма Уитлока, – он подвел Кларксона к картинам с изображением наших славных предков, – он был одним из тех, кто стоял у истоков Империи и был правой рукой Реймонда Великого! – тут папа увидел, что из брюк у него торчит рубашка и заправил её.

Глава 6

Мисс Стюарт пришла в себя и отпивалась чаем. Папа делился с ней впечатлениями о будущем зяте, не особенно настаивая на том, чтобы его слушали.

– Мисс Джинджер, – прижала мисс Энн худенькие руки к щекам, – как думаете, у меня есть шанс? – и столько надежды было в её, наверное, прекрасных, спрятанных за очками глазах, что я ответила:

– Конечно, шанс есть всегда.

Она блаженно улыбнулась и принялась мечтать:

– А платье я хочу обязательно белое, и чтобы фата, и фотограф, и гости.

Я представила мисс Энн в свадебном платье.

Сногсшибательно.

– А может быть, нам стоит выйти замуж в один день? – обрадовалась она новой мысли.

Отличная идея, мы побьем все телевизионные рейтинги.

Как наяву увидела, как Луи, сраженный намертво красотой невесты и в целях поддержки любимого Габи, не сопротивляясь, идет под венец. На лбу у него почему-то шишка.

Помотала головой, прогоняя картинку:

– Мисс Энн, я бы не стала так далеко загадывать, – остудила я её пыл.

– Вы правы, мисс Джинджер, разве может такая как я мечтать о любви, – ох уж мне эти творческие дамочки.

– Мисс Стюарт, поехали к моему знакомому стилисту?

Она сняла очки и подняла на меня огромные синие глаза. Луи любит синий. Может быть, и правда есть шанс?

– Мне надо подобрать одежду к завтрашнему дню, – не пойду же я снова в этом платье, – хорошая одежда и прическа и не таких как Луи на колени ставила, – добавила я совершенно серьезно.

– Я вас отвезу, – присоединился к беседе папа, – должен же я помочь мисс Стюарт устроить свое счастье?!  

Конечно должен, сколько ж можно протирать его любимый диван?

– Спасибо, мистер Уитлок, – благодарно сказала будущая роковая женщина.

А она таковой будет, или я не Уитлок.

– Мисс Уитлок, я рад, что вы воспользовались моим приглашением, – встретил нас модельер.

– Мистер Джером, – кокетливо улыбнулась я, – нам нужна ваша помощь. Позвольте представить, – я вытолкнула вперед потенциальную мисс Силион, – мисс Стюарт.

Мужчина сглотнул.

– Нам нужно поразить воображение одного мужчины, – принялась я объяснять ситуацию, – мистера Луи, если говорить точнее.

– Мистера Льюиса Кейджа? – уточнил мой собеседник.

– Наверное, – я не была уверена, но на всякий случай кивнула.

– Что ж, это будет интересный опыт, – решил мужчина и повел нас вглубь салона.

– Папа, ты где там застрял? – крикнула я отцу.

– Такое знакомое сочетание цветов, – задумчиво почесал он подбородок у стойки с шарфами, – похоже на одну из моих картин.

– Вы Шон Уитлок? – модельер подошел к отцу и смотрел на него как на божество.

– Шон Леонард Уитлок, – подтвердил папа.

– Эту коллекцию я создал, вдохновляясь вашими картинами, – мистер Джером принялся выражать свое восхищение, а я пошла выбирать костюм на завтра.

Мисс Стюарт стояла у одетого в черную кожу манекена, потом воровато оглянулась и погладила коротенькие шортики.

Да она шалунья!

Кто бы мог подумать.

– Мисс Энн, – подошла я к ней, – это мы покажем мистеру Луи после свадьбы.

Она, красная повернулась ко мне.

– Не стоит открывать все секреты сразу, – со знанием дела сообщила я.

У меня-то есть опыт в таком деле, интересно, а есть ли таковой у мисс Энн?

Папа, окруженный заботой и вниманием, сидел на кожаном диване. Мистер Джером и его помощница подбирали образ для мисс Энн. Я ходила по залу и выбирала, чего б такое надеть на завтра, но так пока и не выбрала.

Решила послушать совета стилиста.

Вряд ли белые кеды и полосатый сарафан подойдут для завтрака в Императорском дворце.

Хотя...

– Мистер Джером? – отвлекла я мужчину, – а как вы думаете, белые кеды вот к этому сарафану, – подошла к мужчине и показала наряд, – подходят?

– Конечно, у вас великолепный вкус, – ну вот и ладненько.

На самом деле, памятуя о том, что деньги я получу не сразу, я выбрала то, что могла себе позволить. Белое платье в морском стиле и хлопковые кеды.

Я села к папе, он протянул мне бокал с холодным чаем:

– Пей, доча, – сказал отец.

Наконец, ожидание закончилось, и из примерочной вышла мисс Энн.

– Очуметь, – выдала я.

И это было действительно так потому, что мисс Стюарт сейчас напоминала ... Франкенштейна.

Как будто её голову прилепили, нет, нахлобучили на чужое тело.

На ней были узкие джинсы, шикарные шпильки и алый обтягивающий топ, все это дополнялось всё тем же хвостиком и огромными очками.

– Вам нравится? – робко спросила наша подопечная.

– Очень, – ответил папа за нас обоих, подошел к мисс Энн и поцеловал ей руку, – хоть сейчас под венец.

– Мистер Джером, – я пыталась сформулировать свою мысль на счет парикмахерской и активно помогала себе руками.

– Мы сейчас же отправимся на двадцатый уровень, – успокоил меня модельер, – там есть прекрасные мастера.

Пока из мисс Энн делали красотку, мистер Джером сходил в аптеку и вернулся с пачкой контактных линз.

– Готово, – сообщил парикмахер, и к нам вышла розовая от смущения мисс Стюарт. Она очаровательно виляла бедрами и размахивала руками, видимо, для балансировки.

А ведь и правда красотка.

Художественный агент щеголяла платиновым каре, на фоне белых волос её глаза казались еще более синими.

Глава 7

Громко играла музыка, тяжелые басы били прямо в голову. В темноте мало, что можно было разглядеть, взгляд выхватил только большой танцпол, столики вокруг и длинную барную стойку. Мелькали разноцветные лампочки, посетители, танцовщицы и официанты смешались в одну разномастную толпу, а по полу стелился разноцветный туман, от которого у Энн начали слезиться глаза, а у меня чесаться нос.

Не зря мы взяли с собой Джерри, или он нас, смотря как посмотреть, но официант проводил нас в закрытую зону для особо важных гостей. Там, к счастью, дыма не было.

– Я принесу вам выпить, – сообщил Джером, и мы с мисс Стюарт остались одни.

– Мисс Джинджер, – вдруг подскочила она, – мне срочно надо в дамскую комнату.

Не стоило ей так резко вскакивать.

Мисс Стюарт, пытаясь удержать равновесие, схватилась за стул. Стул не был рассчитан на такое бесцеремонное применение, и упал прямо на ноги проходившему мимо прилизанному красавчику.

– Извините, – она попыталась поднять стул, и это ей почти удалось.

Но тут вмешался роковой случай. В «Острове», видимо, хорошо платили уборщикам, потому что пол был слишком хорошо отполирован. Сексуальная блондинка поскользнулась на таких же сексуальных шпильках и припечатала несчастного парня не только стулом, но и острым локтем, да так, что вся эта композиция оказалась на полу.

Блондин, блондинка и бежевый стул.

– Мисс! – закричал мужчина. – Немедленно слезьте с меня!

Художественный агент нехудожественно всхлипнула.

– Простите мистер, – всё-таки встала она с мужчины и подняла стул, – я такая неловкая.

А дальше случилось то, чего не ожидала ни я, ни мисс Стюарт, ни видавший виды стул. Пострадавший кое-как поднялся и разглядел обидчицу. В синих глазах её стояли слёзы, и слегка пришибленный мужчина сказал:

– Выходите за меня замуж!

И это я собиралась учить мисс Энн? Да она любую за пояс заткнет!

– Всенепременно, – ответила я за неё и повела агента к выходу из VIP зоны, – только носик припудрим, и сразу замуж!

– Слушай, а нормальный парень вроде, – поделилась я впечатлениями, – может, остановимся на нём? – с надеждой спросила я. – И делать ничего не надо.

– Нет, – отрезала пожирательница сердец, – Луи лучше. 

Ей, пожалуй, виднее.

В туалете с нами, к счастью, ничего интересного не приключилось. Мисс Стюарт сломала замок на двери кабинки, та не желала открываться на себя, а ей нужно было открыть её именно так, потом она долго не могла включить сенсорный кран, и, когда Энн приставила пальчик непосредственно к отверстию, из которого должна была литься вода, кран наконец заработал. Так уж случилось, что рядом с ней в этот момент стояла препротивная рыжая девица с неприлично большой грудью и длинными ногами. Эта самая девица, когда вошла, окинула нас презрительным взглядом и теперь красила красной помадой свой большой красный рот. Собственно, струя воды, что полетела прямо в неё, немного подправила ей и макияж, и прическу, и даже платье.

Из красного оно стало бордовым.

Во избежание дальнейших недоразумений, а именно банальной женской драки, я быстренько оторвала большой кусок бумажного полотенца и принялась помогать рыжей устранять последствия душа. Она так растерялась, что почти не сопротивлялась, только хлопала ртом от обиды.

– Бежим, – сделала я мисс Стюарт страшные глаза. И о чудо, она меня поняла.

Инстинкт самосохранения – великая вещь.

Джером сидел за столиком. Напротив него стояло несколько бокалов с виски. Я присела рядом с мужчиной, мягкий кожаный диван принял меня в свои объятья. Энн заняла счастливый стул и залпом осушила бокал. Я последовала её примеру. Джером, пораженный представшим зрелищем, переводил взгляд то на меня, то на мисс Стюарт, потом хмыкнул и так же в один глоток выпил свою порцию спиртного.

– А мисс Стюарт уже замуж позвали, – доверительно сказала я мужчине.

– Кстати, – вдруг серьезно посмотрел на меня Джерри, – что это за фарс с вашей свадьбой?

– А, – махнула я рукой, – быстренько поженимся, получу свой выигрыш, потом быстренько разведемся и вуаля – я богатая свободная женщина, – снова томно посмотрела на Джерома, – пойдемте лучше танцевать.

Я столько лет пыталась сюда прорваться, надо же понять, стоило ли оно того.

– Пойдемте, – сказал через некоторое время Джерри, обалдевший от моих откровений, а мисс Стюарт выпила еще одну рюмку.

– Я вас тут подожду, – сказала блондинка и опрокинула третью.

– Джи, – шепнул мне на ушко Джерри, – а её можно вот так оставлять? 

Я снова посмотрела на мисс Стюарт.

Она методично уничтожала виски.

– Можно, – ответила я, – она всё равно далеко не уйдет.

 На таких-то каблуках, да с непривычки.

Джером всё-таки шикарный мужчина, он очаровательно крутил попой в такт веселой музыке и так же очаровательно улыбался. Я пыталась не отставать и радостно вторила ему, моя улыбка была не менее счастливой, и изгибалась я не хуже танцовщиц.

В общем мы прекрасно проводили время до того самого момента, пока я в особо чувственном движении не толкнула бедром какого-то мужчину, который стоял ко мне спиной. Я, конечно, извинилась и попыталась уйти, как оказалось, в своем страстном танце я продефилировала довольно далеко от Джерома, но, сраженный моей грациозностью мужчина, схватил меня за талию.

– Куда же вы? – наклонился ко мне незнакомец и развернул к себе лицом.

– Вы?! – вскрикнули мы одновременно.