100 оттенков ванили

Глава 10

— Петь, а у Феди есть предпочтения в еде? Аллергия на что-то? Может, ему нужна какая-то особенная зубная паста или шампунь? — я бродила по супермаркету с огромной тележкой, набитой продуктами, и терроризировала Петра бесконечными звонками с нескончаемыми вопросами. Понимала, что мешаю ему работать, но у меня была уважительная причина — я нервничала!

В предстоящие выходные к нам приезжал Петин друг, и это именно мои смотрины и ничто иное. Я хотела произвести на Федора хорошее впечатление, так как знала — к мнению лучшего друга Петр прислушивается. Мне никак нельзя ударить в грязь лицом!

— Мила, Федя ест всё, что не шевелится в тарелке и не бегает по потолку. И сильно сомневаюсь, что он различает виды зубной пасты и марки шампуней. Подозреваю, что у него на все случаи жизни есть просто зубная паста и просто какой-нибудь гель для душа, — терпеливо успокаивал меня Петр.

— Ну, хорошо хоть не хозяйственное мыло, — пробормотала я.

— Нет, он немного более продвинут в этом плане, — хмыкнул Петр. — Мила, если хочешь сделать ему приятное, купи королевских креветок, семги и красной икры. Он почему-то уверен, что здесь все едят исключительно рыбу и морепродукты. Типа ж портовый морской город.

— Наивный мужчина, — хмыкнула я. — Ладно, поняла.

— И не волнуйся — ты ему понравишься, — верно считал причины моего беспокойства Петя.

— Надеюсь, — бросила я с надеждой, потому что… Ну, кто его знает? А лучшие друзья — они такие, могут и подпортить карму. — Когда тебя ждать домой? — уточнила я следом.

— К семи, — коротко отозвался Петр.

— Отлично. Тогда устрою ужин на веранде. Кстати, я скачала приложение, считывающее карту неба — можно через него посмотреть на звездопад и попробовать поймать ту комету за хвост, — добавила я.

— Ммм, романтика, — голосом улыбнулся Петя. — Договорились.

Я с блуждавшей на губах улыбкой отключила мобильный, думая о том, как мне нравится новый статус Петиной девушки и все мелочи, которые его подчеркивали. Особенно меня радовали записочки, которые Петя теперь оставлял мне утром на холодильнике. С обязательным дополнением: «Целую. До вечера». И возможность звонить ему без особой причины — просто чтобы услышать его голос. А еще были смс-ки, которыми мы обменивались в течение дня.

Я будто провалилась в другую реальность — как в игре-симуляторе свиданий, в которой достойно прошла все уровни и выиграла главный приз. Проблемы с Бельским, Влад, Дива, мой побег — всё это словно не имело ко мне больше никакого отношения. Нет, я продолжала делать посты для «Дневника служанки», но в эти моменты их писала какая-то другая Мила. Не я.

Я мыслями, каждую минуту, оставалась рядом с Петей, кайфуя от наших постепенно складывающихся отношений. Не лишенных страсти и нотки безумия, но при этом спокойных, размеренных — взрослых. Я понимала, что Петр в принципе более чем готов к серьезным и взвешенным отношениям, но не ожидала, что сама гармонично в них впишусь. И буду делать вещи, которые ранее не делала никогда и ни для одного мужчины. И меня это совсем не напрягает! Наоборот.

Наверное, размышляла я, анализируя свои чувства, эмоции и действия, это потому, что я на всех уровнях чувствовала отдачу. Петя не подавлял меня своим авторитетом и жизненным опытом — он воспринимал меня на равных с ним, но оставлял право быть… девочкой. Ту, которую надо на руках носить и баловать. При этом умудрялся беззлобно и весело меня троллить, позволяя подшучивать и над собой.

Мне было рядом с ним комфортно — вот ключевое слово. И, возможно, некоторые из вас скептически скривят губы, мол, да о чем ты говоришь? Вы вместе-то от силы всего пару недель — это еще конфетно-букетный период.

Может быть.

Но я отчего-то просто знала — такая гармония, которая сложилась у нас с Петей с первых же дней, просто так не может ни возникнуть, ни исчезнуть. И надеялась, что в нужный момент я смогу найти верные слова, чтобы объяснить свое прошлое.

Но вернемся к приезду Федора Емельянова.

По правде говоря, я поначалу думала, что Федя должен выглядеть под стать Петру — такой же статный и видный мужчина. Слегка с придурью, но тем не менее. Но когда Петя ткнул мне на него пальцем на парочке фотографий, я сразу поняла, почему в университете их за глаза называли комическим дуэтом.

На фотках Федор едва доставал ростом до Петиного плеча и выглядел, как типичный комедийный герой-неудачник — простецкое, словно даже глуповатое выражение лица, пухлый, как мягкая булочка, и каждый раз одет так, словно консультант магазина над ним глумился, когда помогал подбирать одежду. Даже по виду дорогие вещи сидели на нем из рук вон плохо. У меня лицо вытянулось, когда я сообразила, что вот этот потешный коротышка и есть Петин лучший друг. Ибо рядом они смотрелись настолько нелепо, что улыбка невольно появлялась на лице.

— Как вы подружились? — вырвалось у меня.

— Быстро. Буквально в первый же день учебы, — пожал плечами Петр. — Когда ты с ним познакомишься, сразу поймешь почему.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Заинтриговал, однако.

Федора мы поехали вместе встречать в аэропорт, и я в нетерпении уставилась на выход из зала прилета, откуда должен был появиться Петин друг.

Но всё равно каким-то образом пропустила момент, когда на Петра налетел маленький громогласный вихрь, закрутивший его в дружеских объятиях. Никогда не думала, что один человек может так шуметь и разводить такую суету. Причем Петя с невозмутимым выражением на лице похлопал его по плечу, проигнорировав поток вопросов. Видимо, привык.

— Федя, позволь представить тебе Милу Варшавскую, мою девушку, — наконец произнес Петр, когда его друг угомонился и отступил назад.

— Хм… — Федор прищурил глаза, смерил меня оценивающим взглядом. И пробормотал что-то скептическое, вроде: — Ну, не знаю.

Что? Я поджала губы и напряглась. Этот коротышка уже имеет что-то против меня?

Федя же в этот момент отсканировал рядом стоящего Петра, словно решая, насколько мы подходим друг другу, и внезапно выдал:

— Знаешь, ты могла бы найти кого и получше, чем этот мстительный, злопамятный зануда.

— Еще свою кандидатуру предложи, — фыркнул Петр и закатил глаза.

— А почему нет? — Федя растянул губы в широкой, обезоруживающей улыбке и подмигнул мне. — Ведь я умный, красивый, в меру упитанный мужчина в полном расцвете сил.

— И этому мужчине пора перестать цитировать Карлсона, иначе он так и останется холостяком, — отбил Петр, подхватил меня за руку и кивнул на выход.

— Я ж говорю — он зануда, — прошептал мне Федор и с забавной пантомимой подвигал с намеком бровями, мол, мамой клянусь, я его всю жизнь знаю, брось его. Я не выдержала и расхохоталась в голос.

По дороге домой поняла, почему Петр выбрал в лучшие друзья этого коротышку.

Федя — это просто неиссякаемый источник позитивной энергии и бездна очарования. И тот еще ловелас — оказывается, его личная жизнь просто кипит мексиканскими страстями и скандалящими из-за него женщинами. Яркий пример того, что внешность порой не играет никакого значения, если есть внутренняя харизма.

Кроме того, буквально по паре фраз я поняла, что, несмотря на всю свою внешнюю несерьезность, Федор — очень умный мужик, потому и стал Петиным партнером и правой рукой. И весь путь построения бизнес-империи Горского они прошли вместе. Причем это именно Федор был тем, кто инвестировал первые деньги в стартовые проекты Петра — он из очень богатой семьи. Но ведущую роль в итоге отдал другу, как более сильному управленцу и стратегу.

И, как я поняла, в их тандеме Петр был тем, кто стреляет, а Федор — тем, кто подает патроны за спиной. И вместе они прошли через все тяжкие, включая столкновения с конкурентами бандитского характера.

А теперь оцените болтливость Феди — всё это я узнала за сорок минут поездки из аэропорта до Петиного дома. Но едва я успела подумать о том, что это странно — вывалить столько подробностей на голову незнакомой девушки, как Петр мне тихо шепнул на ухо:

— Ты ему очень понравилась. Иначе он слова бы не сказал. Молчал бы и делал вид, что тебя вообще рядом нет.

— Да? — удивилась я, не представляя себе этого человека молчащим.

— О да, — кивнул Петр. — Если Феде кто-то с первого взгляда не понравился, он очень технично выкажет свое неодобрение. У него чуйка на людей, как у волка.

— Хм, любопытно, — пробормотала я, покосившись на Федю, который уже выскочил из машины и с шумными восклицаниями прогуливался по придомовой территории.

Чуйка, говорите? Занятно.

Занятно, что, как и Петр, Федор разглядел во мне что-то, что расположило его ко мне. Еще бы понять, что именно.

#рыбынет

#друзьянеразлейвода

#лучшийвмиреКарлсон

Что именно разглядел во мне Федор, я узнала в конце великолепного уик-энда, который после весьма примечательного разговора с Петиным лучшим другом сразу перестал быть таковым. И да, Петя был прав, когда сказал, что у Федора чуйка на людей, как у волка. Я ожидала чего угодно, но не того, что Федя в итоге препарирует меня как лягушку. И загонит в угол, выставив ультиматумы…

Впрочем, поначалу я ни о чем не подозревала, пребывая в уверенности, что проверку прошла, и лучший Петин друг одобрил меня в качестве кандидатуры на место его девушки. А может, и не только девушки. Отчего я расслабилась и почувствовала себя воодушевленной и еще более влюбленной.

По приезде из аэропорта дома мы не задержались — Федя кинул вещи, критически осмотрел Петин особняк и выдал резюме: «Неплохо». После чего предложил поехать на море, ибо: «На тебя я уже посмотрел — жив, здоров и слава богу. А вот море — это тема». Поэтому весь день мы провели на побережье: неспешно прогулялись вдоль пляжа по променаду, после чего со вкусом, толком, расстановкой пообедали в уютном ресторанчике с видом на бескрайние морские просторы. На обратном пути прокатились по городу с этакой мини-экскурсией для Федора. А вечером Петя устроил барбекю, пригласил дядю Васю, и мы засиделись до двух утра. Было шумно, весело и очень душевно.

И самый классный момент: когда Петя не выдержал, подхватил меня на руки, закинул на плечо с утробными криками пещерного человека и понес в дом — ему надоело ждать, когда ж мы с Федей устанем желать друг другу «доброй ночи» с продолжением в виде: «Ну, давай еще по одной». Я дрыгала ногами и заливисто хохотала, Петя рычал, а Федор кричал нам вдогонку: «Ну конечно, конечно! Вспомнил вдруг, что он альфа-самец!» Хорошо, что этого безобразия не видел дядя Вася — ушел спать, а то мне было бы перед ним стыдно.

— Еще какой самец!.. — часом позже выдохнула я с застывшей на губах блаженной улыбкой, раскинувшись на кровати морской звездой. Потому что это был самый очешуительный секс в моей жизни — хмельной, дурной, огненно-страстный.

— Сам не ожидал, — хмыкнул Петя, подгребая меня к себе под теплый бок — естественно, мы сейчас спали вместе. Мансардная комната осталась за мной — как моя территория, но душой и телом я далеко и глубоко проникла в Петино личное пространство. К слову, я никогда не думала, что мне настолько понравится спать с кем-то в обнимку — обычно любой сопящий рядом мужик, если таковой вдруг задерживался в моей постели на ночь, раздражал меня до зубовного скрежета. Мне всегда было жарко, тесно, неудобно. Но с Петей — ни капли дискомфорта, и даже больше: я заметила, что моей голове более чем удобно лежать на его груди. Словно наши тела изначально всеми линиями, изгибами и впадинками создавались друг для друга.

— Знаешь, где еще нам обязательно надо сделать это? — пробормотала я, почти провалившись в сон.

— М? — промычал Петя вопросительно, зарываясь носом в мои волосы.

— В твоей купальне.

— Мммм, — промычал Петя уже с одобрением. — Обязательно. И в машине. На заднем сиденье. Где-нибудь в лесу.

— Да-а, — протянула я, улетая в сладкую страну эротических видений. С Петей в главной роли.

Как здорово, что нам еще так много всего нужно испробовать!

И как жаль, что, как оказалось, времени у нас для этого совсем не осталось.

На следующее утро даже у Пети не хватило запала подорваться ни свет ни заря, поэтому воскресенье началось лениво и поздно. Федор планировал остаться до вечера понедельника: утром и днем посетить вместе с Петей объекты и только потом — домой, в столицу. И раз так, то мы решили выбраться на косу — подышать свежим воздухом, полюбоваться дюнами, пройтись по лесу.

А вечером — прощальные посиделки, но на этот раз в доме — погода к вечеру испортилась: задождило. Петр оставил нас с Федей цедить вино в гостиной, а сам взялся за готовку какого-то умопомрачительного блюда с морепродуктами и попросил не соваться на кухню без ненадобности: шеф-повар за работой!

Вот так и вышло, что мы с Федей остались наедине…

И как только остались, я неожиданно познакомилась совсем с другим Федором — серым кардиналом и ловким манипулятором. Его простецкое дурашливое выражение, доброжелательность и благодушие будто ветром сдуло с лица — их место заняли скептический цинизм, недоверчиво прищуренные глаза и жесткие складки, появившиеся на лбу и возле губ. Заметив резкую перемену и в окружающей нас атмосфере, и в настроении Федора, я мгновенно заподозрила неладное, отчего у меня по спине пробежался холодок нехорошего предчувствия.

Но сбежать к Пете, чтобы уйти от какого-то явно неприятного для меня разговора, не успела. Федор успел пригвоздить меня к дивану ядовитой фразой:

— Итак, хорошую девочку Милу я оценил — не девочка, а золото. Всё-то при ней: и красота, и ум, и чувство юмора, и порядочность, и адекватность. Да еще хозяюшка и вообще на все руки мастерица, — он многозначительно подвигал бровями, очевидно намекая на постельные умения.

— Что за тон? — я тут же ощерилась и выпустила колючки, приготовившись защищаться.

— Тот, которого ты заслуживаешь, — презрительно бросил Федор, скользнув по мне убийственным, обжигающим льдом взглядом. — У тебя есть ровно минута, чтобы сказать правду: кто ты такая и что тебе нужно от Петра?

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Я приподняла брови и дернула уголком рта в слегка удивленной улыбке, мол, что за вопрос? При этом всеми силами пытаясь сохранить невозмутимость.

Черт, зря я расслабилась! И явно недооценила этого хитрого лиса, который так ловко умеет притворяться. Петр ведь упоминал, что Федя — не так прост, как может показаться. И что там, где у него не получалось вывернуть ситуацию в свою пользу, в игру вступал Федор и доводил переговоры до победного финала довольно жесткими методами. Зачастую используя серьезный психологический прессинг. Тогда я не очень поверила Петиным словам, а сейчас на своей шкуре ощутила — что да, похоже, Федя может.

Впрочем, я тоже не лыком шита и не собираюсь с ходу выбрасывать белый флаг. Вариантов-то всего два: первый — Федор что-то знает обо мне. Но даже если и так, от меня он чистосердечных признаний не дождется. Вариант второй: это может быть обычной проверкой в стиле КГБ — лампа в лицо и «Говори, кому говорю, говори!» Всё-таки Петр — лакомый кусок для аферисток и профессиональных содержанок всех мастей, и он долгое время оставался один, а тут я такая нарисовалась. Понятно, что Федора заинтересовала моя персона. И он для начала очень тонко расположил меня к себе, отключил мою бдительность и, улучив момент, «нанес удар». В общем-то, стандартный психологический прием.

Ладно, окей, давайте поиграем в эти игры, господин Емельянов.

— Не очень понимаю, что происходит… И что вдруг за смена отношения… — произнесла я дрогнувшим голосом не без ноток обиды. По мне тоже сцена плачет, к слову. — Но от Петра мне нужен только Петр, а кто я такая… — я гордо дернула подбородком. — Да вроде еще только что была Милой Варшавской. За последние десять минут ничего не изменилось.

— Вот как, — Федор чуть прищурился и подался вперед, вперившись в меня въедливым взглядом. — Ну, ожидаемо. Я и не рассчитывал на то, что ты скажешь правду.

— Какую? — уточнила я, фыркнув. — Если что, я в курсе насчет девиц, которые охотятся на Петю и его деньги. Понятно, что я могу хоть до второго пришествия доказывать, что я не из таких, но Петя мне верит. Этого достаточно, — добавила я. — А твое мнение меня не волнует.

— Ох, сколько решительности и пафоса! — скривился Федор, поморщившись. — Только мне ничего доказывать не нужно. У меня есть факты. Понимаешь ли… Петр уже очень давно никого не подпускал к себе близко, и на то были причины. Веские причины. Но тебе как-то удалось влезть на его территорию… Да так влезть, что он даже не стал проверять, кто ты, что ты и под каким соусом тебя можно съесть. А вот я проверил.

На этих словах я невольно сжала руки в кулаки и вжалась в сиденье дивана, судорожно соображая, до какой степени правды о Миле Варшавской мог докопаться Федор. В любом случае моя тактика — продолжать отыгрывать роль искренне влюбленной девушки, чью гордость только что самым наглым образом задели ничем не обоснованными подозрениями и наветами. И всё отрицать. Или молчать. Потому что правду я скажу только Пете и без участия третьих лишних.

— Ну, проверил. И что? — равнодушно спросила я, с независимым видом сложив руки на груди — закрываясь.

— А то, что ты не та, за кого себя выдаешь, — уверенным тоном припечатал Федор. — Мне не составило особого труда навести кое-какие справки о тебе и выяснить, что Мила Варшавская долгое время числилась штатным журналистом одного желтушного столичного журнальчика. Которым руководит некий Влад Артемьев — тот еще мерзавец. Затем она вдруг уволилась с тепленького местечка и переехала сюда, в провинцию. Что дальше? Не проходит и пары месяцев, как она устраивается к Петру Горскому домработницей. Мне надо дальше объяснять, какая вырисовывается картинка?

— Конечно. С удовольствием послушаю, — бросила я. Пусть уж лучше сразу выдаст всю информацию и предположения — я хоть смогу сориентироваться, в чем конкретно он меня подозревает.

— Знаешь, мне уже не раз приходилось разбираться с подобными тебе ушлыми журналисточками, которые пытались под разными предлогами влезть в жизнь Петра ради сенсационного материала, — произнес угрожающим тоном Федор. — Предполагаю, что ты приехала сюда и устроилась на работу к Петру по заданию этого гаденыша Артемьева.

Хм, ну… Близко к правде. Но нет. И хотя ярко выраженная неприязнь Федора к «журнальчику», в котором я работала, и к Владу понятна, всё-таки инициатива влезть в авантюру принадлежала мне. Но правду, повторюсь, я расскажу только Пете. Главное про Диву — ни слова: уже легче. Поэтому… Раз уж Федор пытается на меня давить, оставляю за собой право хамить.

— Твоя версия — говно полное, — отрезала я. — Советую пойти полечиться — от паранойи и навязчивых идей.

— Не хами мне, девочка, — осклабился Федор. — Я тебе пока еще не враг.

— Ой ли? А кто — близкий друг, что ли? — наехала я по принципу: «Лучшая защита — нападение». — Два дня разыгрывал тут из себя душку, что бы что? Прижать меня к стенке своими домыслами? Поссорить с Петром? Хотя ты ни черта обо мне не знаешь! Факты он нарыл… Ну, блин, давай! — выпалила я и зло уставилась на Федора. — Испорти всё к чертовой матери!

#душевныйуикэнд

#недушевныйразговор

#жестокиеигры

— Воу-воу-воу, — Федор откинулся назад, на спинку дивана и вскинул ладони вверх. — Притормози-ка слегка на поворотах. Еще раз повторю: я тебе пока не враг. Можешь объяснить эти факты — объясни, — и он сделал приглашающий жест, мол, я весь внимание.

Да щаззз! Врать я больше не хочу, а секретничать с Федором не буду, остается только… Отвечать собственной наглостью на Федину нахрапистость.

— И не подумаю, — растянула я губы в насмешливой ухмылке. — Может, ты и Петин друг, но со мной повел себя, как свинья. Я тебе не доверяю. Мне плевать, что ты там придумал только исходя из того, что я работала в столице и затем переехала сюда. Главное: здесь мне в кои-то веки повезло — я встретила хорошего человека, настоящего мужчину. Но у него, оказывается, есть недостаток — друзья, которые лезут не в свое дело. Может, потому у Пети с личной жизнью не лады — тебя и твоего мнения в ней слишком много? — и я красноречиво вздернула бровь.

— Не угадала — не потому. А как раз потому, что человек он хороший, и находится слишком много желающих этим воспользоваться, — спокойно проговорил Федор, внимательно меня разглядывая. — Петя знает правду? — помолчав, уточнил он.

— Нет, — честно ответила я. — Но я ему всё расскажу — мы еще только начали сближаться и не очень-то успели поделиться историями из прошлого.

— Ну, вот и поделись, и как можно быстрее, — выставил мне ультиматум Федор.

— А то что? — хмыкнула я.

— Будет хуже, если Петр вперед твоих объяснений узнает, что ты бывшая журналистка и работала на Артемьева, — пояснил Федор, в целом как будто смягчившись. — А он узнает — я ему обязательно расскажу. Но дам тебе фору в неделю — объясниться с ним самой. А там уж пусть Петр решает — верит он тебе или нет. Поверит — окей, значит, так тому и быть.

— Да дался вам этот Артемьев! — всплеснула я руками, отыгрывая досаду, но мне нужно было подтверждение, что неприязнь Федора к Владу и журналу вызвана той историей с Дивой, а Диву он никак не связывает со мной. Ибо… Рано еще. Пока надо мной дамокловым мечом висит Бельский с угрозой расправы. И как знать, может, выясню подробности развода из уст Федора. Пока Влад мне так и не прислал досье. — Что такого в том, что я работала в его журнале? Я там вела безобидную колонку про моду! — и с точки зрения легенды Милы Варшавской я, кстати, не соврала.

— Да, а еще на Артемьева работала некая Дива на Мальдивах — тварь редкостная, которая на целый год превратила жизнь Петра в кромешный ад. С подачи этого самого Артемьева, — не сводя с меня глаз, жестко произнес Федор. — Ты должна ее знать.

— Никто не знает, кто такая Дива, — бросила я, пожав плечами, опять и не соврав, и не сказав всей правды. — К тому же, она больше не работает на Артемьева. Ее блог и колонку закрыли, — продолжила я осторожно прощупывать почву.

— Ага. Слышал. Из-за скандала с Бельским, — кивнул Федор. — Любопытно, что в этот же момент и ты уволилась из журнала.

— На что ты намекаешь? — напряглась я.

— Ни на что, — Федор улыбнулся сладенькой, медовой улыбочкой, от которой у меня нутро поджалось. Но я не дрогнула и мускулом, сообразив, что Федор снова проверяет меня. Чтобы понаблюдать за моей реакцией. Видимо, всё-таки подозревает, что я и Дива могут быть как-то связаны. Вот же… умный, собака! Но наверняка он точно не знает, поэтому…

— Я поговорю с Петей. Обещаю, — произнесла я уже искренне. — Я люблю его. Можешь верить, можешь — нет. Мне всё равно.

— Вот и славно, — кивнул Федор с довольной улыбкой и моментально вернул на лицо благожелательное выражение. — Но помни — у тебя есть неделя форы. Больше я ждать не стану.

— Я запомнила, — язвительно фыркнула я и добавила: — А ты хороший актер — Петр уверен, что я тебе понравилась. Поэтому ты был так мил со мной. Не стыдно обманывать лучшего друга? Насколько я знаю, Петя не любит обманщиков.

— А я и не обманывал его — ты мне действительно понравилась, — добродушно хмыкнул Федор. — Иначе у нас не было бы этого разговора, а у тебя — недели форы, — жестко добавил он.

— А ты не боишься, что я возьму и нажалуюсь Пете на плохого, злого дяденьку, который меня тут сидел и запугивал, обвиняя черт знает в чем, м? — кинула я еще один пробный шар. Чтобы прояснить для себя кое-какой важный нюанс — степень уверенности Федора в том, что он имеет право так поступать.

— Если ты глупая девочка, то вместо того, чтобы воспользоваться предоставленным тебе шансом, так и поступишь, — спокойно проговорил Федор. — Ну, а если умная, то и без подсказок поймешь, что мы с Петей неспроста дружим больше двадцати лет. Пытаться вбить между нами кол — дурная затея, и тебе же выйдет боком.

— Петя так тебе доверяет? — хмыкнула я.

— Я ему доверяю, — неожиданно серьезно и твердо произнес Федор. — Иначе не вложился бы в него в свое время и не отдал бы бразды правления бизнесом. Но ты правильно заметила — Петя из редкой породы честных, принципиальных и хороших людей. Поэтому можешь обижаться на меня сколько влезет за этот разговор — скажу твоими словами: мне плевать. К тому же, я давно не видел Петю таким… живым и воодушевленным, что ли. Наверное, в последний раз еще в университете. До всей этой истории с Марьяной. И я не хочу, чтобы из-за очередной бабы он опять провалился в глубокую депрессивную задницу.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Резонно. И, пожалуй, мотивация поведения Федора мне более чем понятна. Но главное — Федя сам же вывернул на интересующую меня тему.

— Марьяна — это же его бывшая жена? — как бы между делом спросила я.

— Да. Та еще с-с-стерва, — процедил Федор, помрачнев.

— Петя мне ничего не рассказывал, — пробормотала я.

— А там и рассказывать нечего, — отмахнулся Федор. — Раз работала у Артемьева, наверняка ж читала колонки Дивы.

Я ответила нечто невнятное, пожав плечами. Не только читала, но и писала их сама.

— Так вот: в этих колонках не было ни слова правды — одна сплошная ложь, — раздраженно произнес Федор. — Поэтому и у Петра, и у меня зуб на твой бывший журнальчик и на твоего бывшего шефа. С его разрешения эта ложь, эти нелепые сплетни отравляли Пете жизнь — да так, что на него смотреть было больно. Твой шеф знал, как обстояли дела в действительности, но, тем не менее, позволил целый год втаптывать в грязь хорошего человека. Так-то. А больше я ни слова не скажу. Это уже Петино дело: если он захочет, то расскажет тебе, что тогда произошло.

И хотя Федор ничего толком не рассказал, его слова произвели на меня эффект взорвавшейся бомбы. Значит, Влад «знал, как обстояли дела»? А мне заливал, что… Ну, Владик, ну погоди! Я еле сдержала себя, чтобы не броситься наверх и не позвонить ему. Ладно, с ним разберусь завтра, когда останусь одна. И с Петром обязательно поговорю. И про жену спрошу. Пора уже поставить все точки над i.

И сделать это будет ой как непросто — мимо моих ушей не прошло резкое и категоричное «тварь редкостная».

— В общем, предлагаю эту нашу маленькую миленькую беседу оставить в секрете между нами, — закончил Федор. — Надеюсь, объяснять почему — не нужно. Если голова на месте — поймешь, что я делаю тебе большое одолжение. И надеюсь, ты ответишь тем же — воспользуешься шансом и прояснишь все детали своей биографии с Петей. Вот сейчас ты мне можешь не поверить, но я очень хочу, чтобы версия событий, в которой ты хорошая и добрая девочка и не собираешься навредить Петру, была правдой. Петя заслужил уже, в конце концов, немного счастья.

Я встретилась прямым взглядом с Фединым. Он смотрел на меня, мягко улыбаясь, снова демонстрируя полную симпатию и расположение. И слабо улыбнулась в ответ, чувствуя себя на редкость гадко.

Увы, я нехорошя и недобрая девочка, но очень хочу такой стать. И точно не хочу навредить Петру. И хотя Федор загнал меня в жесткие рамки — я надеялась оттянуть момент объяснения с Петром на чуть больший срок, когда ситуация с Бельским хоть немного устаканится, с другой стороны… Или я верю и доверяю Пете, или нет. Мне хочется первого — хочется верить, что чувство, связавшее нас, сильнее, чем правда о моем прошлом.

Да, я стерва, дрянь, тварь редкостная, но я всегда (!) в своих злых и язвительных колонках опиралась исключительно на достоверную информацию и всегда (!) была уверена, что по-настоящему хорошие люди никогда не попадут на страницы моего блога.

В случае с Петром я допустила ошибку. Одну-единственную. Возможно, роковую. Но неужели… Неужели меня нельзя простить? Как раскаявшуюся грешницу.

Едва мы договорили, как в гостиную вошел Петр с приглашением «господам хорошим» проследовать в столовую — отведать пищу богов.

Весь оставшийся вечер я старалась держаться непринужденно, но на душе скребли кошки. Я наблюдала за тем, как тепло общаются Петя и Федор, и думала о том, что только у необыкновенных людей могут быть такие же необыкновенные друзья. И уже не держала ни капли обиды на Федора — на самом деле он молодец.

В какой-то момент, глядя на то, как хохочет абсолютно расслабленный и довольный компанией Петр, я нашла его руку и крепко обхватила ладонь. Про себя загадав желание: «Хочу видеть его таким чаще». И в спальне прямо на пороге поцеловала, постаравшись вложить в этот поцелуй все свои чувства.

— Всё в порядке? — спросил меня Петя, уловив мое изменившееся настроение.

— Всё просто отлично, — улыбнулась я ему. — Я люблю тебя, — признание сорвалось с моих уст легко и естественно.

— Я… — Петя помедлил, запнувшись. — Я тоже тебя люблю, Мила, — произнес он после паузы. Тихо и проникновенно.

В эту ночь я узнала, что значит «нежность».

И в эту же ночь я узнала Петину версию развода с женой…

Из истории запросов

Где купить морепродукты

Местные достопримечательности

На небе только и разговоры что о море

Что посмотреть на косе

Алкоголь доставка на дом

Как понять что твой мужчина альфа-самец

Кто тогда ты если твой мужчина альфа-самец

Кто важнее любимая девушка или лучший друг

Ложь или предательство что хуже

Кто пишет такие статьи

Сколько платят за такие статьи

Подборка песен о любви

Любовь нечаянно нагрянет