А ну иди сюда, Петров!

Глава 4

С утра я решила заявиться в офис. Сотрудники мои работали посменно, а некоторые так и вообще без выходных, предпочитая разорять меня самым безжалостным образом – двойной размер оплаты манил их больше, чем хорошая погода за окном.

– Инна Евгеньевна, что-то вы сегодня рано, – заметила я главную соню компании.

– Да давление прихватило ночью, напилась таблеток. Вот, решила не маяться дома, а приехать и составить гороскопы платникам. Много что-то вчера прилетело, и все на замужество.

– Ну так это наша основная клиентура.

– А я бы и вам, Эльвира Александровна, составила бы гороскопчик. Не хотите? – предложила самая коммерчески ориентированная из моих старушечек-сотрудниц.

Когда-то давно, по совету мамы, я взяла к себе несколько её шапочных знакомых, помешанных на гороскопах. Они самостоятельно изучали тонкости астрологии и много лет составляли гороскопы себе, друзьям, близким и знакомым. Бесплатно.

«А здесь и им копеечка какая-никакая, и у тебя гороскопы настоящие. Да и люди нормальные, ответственные, а не эта шелупонь, шарлатаны, как везде», – выдала мама. Как ни печалил её мой «бизнес», но мама – это мама, помогает словом и делом.

Её предложение оказалось отличной идеей. Бабульки работали с огромным энтузиазмом и первое время совсем за копейки. Раскрутились мы довольно быстро, из собственных квартир перебрались в красивый большой кабинет с панорамными окнами, и они теперь на своём хобби зарабатывают, как не каждый краснодипломник в офисе.

Та же трудолюбивая Инна Евгеньевна вообще пару лет назад освоила компьютер, к которому сперва боялась подходить, всё на бумаге высчитывала, периодически работала из Таиланда или из нежно любимых ею китайских санаториев. И других этим заразила.

– Вы же сами говорите, что работы много, не стоит отвлекаться, – отмахнулась я от предложения. У нас на сайте и в почте есть тысячи отличных отзывов, но всё равно я не особо доверяю гороскопам. И в магию не верю. А вот в эффект плацебо – даже очень.

– А мне было бы интересно. Вы у нас такая красивая, ладненькая вся, настоящая женщина, а всё одна да одна, – начала свою вечную песню сотрудница.

И это, пожалуй, единственный минус при работе с возрастными подчинёнными. Как бы ни соблюдали они субординацию, всё равно нет-нет да и вылезает личное и снисходительное отношение старшего поколения к младшему.

Впрочем, мы сосуществуем довольно мирно и уважаем друг друга, потому ограничиваемся намёками.

– Есть у меня жених. Даже два, – решила я всё-таки поделиться последними изменениями в личной жизни. Инна Евгеньевна не из любви к слухам и сплетням спрашивает, а по-настоящему переживает. Уже столько лет мы вместе, почти как одна семья.

– А как выбирать-то без гороскопа? Узнайте-ка мне, Эльвира Александровна, даты рождения, желательно время ещё… – тут же переключилась на любимую радиоволну «Гороскоп-FM» небезразличная сотрудница.

– Если сама не выберу, узнаю, – пообещала с улыбкой. – А теперь давайте поработаем. И посмотрим, во сколько появятся наши остальные боевые единицы, разоряющие меня каждым внеплановым выходом.

– Дык работы много, – встала на защиту коллег Инна Евгеньевна.

– Да знаю я, знаю. Смотрела вчера почту. Если так пойдёт, надо будет ещё кого-нибудь привлекать.

– Не надо кого-нибудь, мы сами справимся. Я на Новый Год хочу с семьёй полететь в Европу, так что готова к труду и обороне в выходные и праздничные дни!

– Вот и приступайте, Инна Евгеньевна. Только берегите здоровье. Давление – это вам не шуточки.

– Да пора в Китай ехать, укольчики колоть волшебные. Буду как новенькая.

Ан нет. Есть ещё один минус – иногда очень тяжело прекратить болтовню. Потому я просто кивнула и открыла рабочий ноутбук. Из-за вчерашнего свидания и вечерней переписки с Измайловым отложила все несрочные дела, так что обязательно нужно сделать их сегодня, чтобы не превратились в срочные.

К обеду в офисе появились почти все. Сообщение, что Злыдня в офисе, они получили сразу: я знала, что у банды старушечек есть чат в Ватсапе и они активно его эксплуатируют. Расстроились, конечно, что не смогут дописать себе лишних часов, отработанных в выходной день, но пришли.

Я из чистой вредности не говорила им, что карточки на входе в офисное здание не только отмыкают замки, но и фиксируют, кто во сколько приходил и уходил. Так что реальное положение дел поступает в виде специальной таблицы раз в месяц, и количество отработанных часов, проведённых в офисе, мне даже считать не надо. Но эти прохиндейки сильно не привирали, так что я их не террорила. Можно сказать, прощала в виде премий за отработанное сверхурочно по вечерам. Взаимозачёт.

Мой рабочий день подходил к концу, когда телефон пиликнул сообщением – Измайлов освободился и был готов за мной заехать в любую точку земного шара.

«Хотела бы дать тебе координаты какого-нибудь безлюдного острова, но я, к сожалению, не там», – написала, стараясь не дать сползти серьёзному деловому выражению с лица. Улыбка так и просится!

Но нельзя. Мои любимые старушечки бдят. Если поймут, что переписываюсь с мужчиной, да ещё и после утреннего признания (неважно, что сказала одной-единственной, хранят тайны они исключительно по-женски – группой), они бросят работу и будут допрашивать меня эдаким родственно-оберегающим тоном. Тогда уйти по-английски не выйдет, только со скандалом или после полнейшей дачи явок и паролей.

«Мы это исправим. Жду адрес и время встречи», – в несколько более деловой манере написал Измайлов.

Я спокойно ответила, спокойно дописала письмо, так же спокойно закрыла ноутбук, попрощалась с коллективом и вышла за дверь. Душа пела. «Мы это исправим». До чего по-мужски. Как здорово! Надеюсь, не обманет. Только где какие-нибудь затерянные тропические острова а-ля Мальдивы и где Владивосток? Но посмотрим. Сергей толковый парень, а умные мужчины ухаживают нетривиально.

Наплевав на камеры видеонаблюдения, села на перила и скатилась вниз, затем ещё и ещё, пока не спустилась на первый этаж. И почему я пользуюсь лифтом?

Рассмеялась своим мыслям. Представила картину: я в дорогом чёрном рабочем платье с огромным до неприличия декольте, притягивающим взгляды мужчин всех возрастов, в будний день качусь вниз по перилам и верещу как девчонка! Секс-бомба, ага. Особенно если шмякнется в конце на лестничную клетку.

Кровь бурлила, ностальгия по былым временам настраивала на позитив, да и, признаюсь, охота взглянуть на Измайлова. Как это он так изменился, что всерьёз опасается холостячек? Ну и ребёнка ему кто-то ведь родил, значит, не совсем всё плохо.

Тем не менее я готовилась не столько к свиданию, сколько к встрече с прошлым. Измайлов – хороший друг, верный. Петрову с ним повезло.

– Может, и мне повезёт, – напевала я тихонечко себе под нос.

Дома переоделась в удобную, но красивую и модную одежду. Подумала, не стоит ли выбрать что-то попроще – мало ли как у Измайлова по части денежных средств, – но переодеваться не стала. На всякий случай бросила в объёмную сумку ещё футболку и шорты. Много места не занимают, так что не помешают, это точно.

Сергей прибыл пораньше, но я не стала выдерживать театральную паузу и спустилась вниз. Не знаю почему, но ждала какого-то чуда и совсем не боялась разочароваться. Всё-таки вера в умных мужиков у меня неискоренима.

Первое, что увидела, открыв дверь, – огромный букет красных приморских роз. Не самые дорогие цветы в сентябре (потому на первое свидание их никто не дарит), но самые дорогие моему сердцу. Я их обожаю и за тонкий аромат, и за нежность бархатистых лепестков, и за… за всё!

– Привет, – раскатистый глубокий мужской голос оторвал меня от созерцания букета, и я подняла взгляд. – Помню, что ты любишь только цветы с запахом. Надеюсь, розы тоже.

– Привет. Люблю, – ответила вежливо.

Хорошо, хоть речь не отшибло. Измайлов… ох уж этот Измайлов! Я уже почти готова присоединиться к той половине холостячек, что претендуют на его сердце, руку и половину имущества в случае развода.

Русые волосы, которые я запомнила как мышиные, серые, были фигурно выстрижены у настоящего профи, потому что выглядело стильно и при этом брутально. Тёмные брови, голубые глаза, спортивная почти двухметровая фигура – ну просто мужчина мечты. Ещё и умён.

А эти обтягивающие сильные бёдра джинсы! Забавно, но того же цвета и бренда, что мои. Словно вместе покупали.

– Я не догадался взять что-то с водой, торопился к тебе. Может, поставишь в вазу дома и поедем? – по-свойски предложил Сергей.

– Отличная идея. Пойдём! – будучи ещё в изменённом состоянии сознания, пробормотала я. И только на втором этаже сообразила, что вообще-то никого в дом не зову.

«Ладно, Измайлов – не кто-то, он ведь школьный товарищ, его можно», – нашла оправдание для совести.

Так и есть на самом деле. В присутствии давнего знакомого ощутила себя уверенно и спокойно, хоть и немного оробела, увидев преображение из гадкого утёнка в лебедя. Нет, не в лебедя. В орла!

Красавец-мужчина шёл за мной молча, не поддерживал разговор и вёл себя странно.

– Чего молчишь? – уточнила, почувствовав неожиданную неловкость.

– Любуюсь тобой. Осмысливаю.

– «Любуюсь» – это хорошо, это приятно. А осмысливаешь что? – уточнила, отпирая замок. И даже руки не тряслись! Ну не молодец ли я? Роковая женщина даже в джинсиках! – Проходи.

– Пытаюсь понять, как такая вертихвостка, как ты, выросла в столь роскошную женщину. А ещё, Эля, ты прости, конечно, – извинился Сергей, закрыв дверь, – но откуда у тебя такая грудь? Ты ведь в семнадцать была, ну, изящных форм. Неужели хирург?

– Измайлов, тебе не говорили, что задавать такие вопросы женщинам неприлично?

Я возмутилась и потопала в сторону кухни, чтобы не только поставить цветы в воду, но и скрыть от этого глазастого изверга опаливший щёки румянец.

– Мы ведь свои, – раздался голос совсем рядом, и я в панике едва не выронила цветы.

– Давай остановимся на мысли о том, что я роскошная женщина, ладно? – предложила, смущаясь ещё сильнее.

Да я не краснела, наверное, со школы! Что этот гад себе позволяет?!

– Ты ведь меня знаешь, я люблю во всём разобраться. Не узнаю – не расслаблюсь и весь вечер буду думать только о твоей груди, – пригрозил Измайлов.

– Вот и думай! – рявкнула я, разозлившись. – По слухам, вы, мужчины, и так только о ней и думаете, а ещё о сексе.

– Все пять этажей я думал о другой части твоего тела. Она тоже прекрасна, – сделал он не совсем приличный комплимент. – Но там видно, что настоящая, накачанная в зале округлость, а здесь меня одолевают сомнения.

– Измайлов, предупреждаю: мы находимся на территории, где женщина вооружена и очень опасна, – произнесла ледяным тоном и посмотрела в сторону мраморной скалки, которую как-то подарила мне Маргоша, уверенная, что все женщины по рождению – ну просто отличные хозяюшки. Я же готовить умею и даже люблю, но не из теста. Блюду фигуру.

Оказывается, Марго всё предусмотрела. Скалка необходима не только на кухне, но и для воспитательного эффекта.

Этот паяц схватил мою любимую сковороду и выставил её вперёд.

– Я буду защищаться.

Секундное молчание – и мы заржали как кони. Приличнее эту истерику не назвать. У меня даже слёзы потекли. Осторожно их утерев и кое-как придя в себя, открыла окошко, чтобы вдохнуть свежего воздуха.

– Да уж, я думала, такие разборки только после двадцати лет семейной жизни бывают.

– Ну, мы знакомы с твоих десяти лет, так что, в общем-то, условия почти соблюдены. Тебе скоро тридцать четыре…

– Заткнись, просто заткнись. Я ещё молода и прекрасна.

И прозвучало это… уныло. Так, словно я уже отчаялась устроить свою личную жизнь и хватаюсь обеими лапками за увядающую молодость. Хотя выгляжу прекрасно, поддерживаю фигуру в идеальном состоянии, берегу нервы, но возраст всё же потихоньку берёт своё. И настроения это знание определённо не добавляет.

Посмотрела на Измайлова немного виновато. За что виновата, с какого перепугу – неясно. Но чувствую себя именно так.

Он отставил сковороду в сторону, забрал у меня букет, положил на стол, второй рукой обхватил меня за талию и прижал к себе. Затем погладил обеими руками по спине, поддерживая, подбадривая, без какого-либо сексуального контекста.

Я же едва ли не распласталась по нему. Такой огромный, надёжный, свой. Вдохнула его запах. Неуловимо знакомый и в то же время новый, непривычный, удивительно успокаивающий.

Он пару раз странно прижал меня к себе, и я подняла на него взгляд.

– Нет, всё-таки она не настоящая, почти не пружинит, – вдруг выдал этот экспериментатор. – Накладки или лифчик с поролоном?

– Ах ты! Да я тебя! Стукну тебя сейчас всерьёз! – Я поджала губы и пару раз ударила кулаками его стальную грудь. – Больно.

– Вот поэтому девочкам нельзя драться, – нравоучительно заметил этот гад, сам же растёр мои ладошки своими горячими огромными лапищами и отпустил. – Поехали отвлекаться и гулять?

– Поехали. Хотя я теперь совсем не уверена, что хочу проводить с тобой время. Некомфортно, знаешь ли, когда мужчина знает, что у тебя не всё… натуральное.

– Но оно же снимается? Это ведь не пластика?

– Какой ты нудный! Нет конечно. Вот ещё не хватало, ложиться под нож. Рожу ребёнка и там уже подумаю.

– Ты и так красивая, Эля. Эти ухищрения тебе вовсе ни к чему, – прошептал он, касаясь тёплым дыханием моего уха.

Молодец какой. Дверь в подъезд уже открыли, не стал позорить меня перед соседками, портить репутацию. Представляю, что было бы, услышь Лидочка про мои ненатуральные формы. Тут бы простыми слухами не обошлось. Она бы и объявления по району расклеить не поленилась.

Быть может, я к ней несправедлива. Она меняется. Букет со свадьбы Марго её вдохновил: Лида стала улыбаться и вновь начала походить на красивую и уверенную в себе женщину, а не на бабульку у подъезда. Надеюсь, ещё не всё потеряно и она вернётся к прежней версии себя. Пока всё к этому идёт.

– Я сама разберусь, – ответила несколько более раздражённо, чем хотела.

Когда вышли из подъезда, сразу заметила не местную машину. Огромную, просто гигантскую и, на мой взгляд, слишком понтовитую Тундру. К чему такая громадина в городе, ума не приложу. Мы ведь здесь не какие-нибудь фермеры, как на Диком Западе. Наши фермы – это вон, плантации гребешка в море да загоны с крабом. И то вряд ли их перевозят на таких крутых тачках.

– Твоя?

– Моя, – признал Сергей со вздохом.

– И нафига козе баян? Точнее, зачем тебе такая дура? Ни припарковаться нормально…

– Это не совсем моя, моя в ремонте. А эта – Петрова.

– А, вот ему эта машина идёт, ага.

Мы рассмеялись, и меня осторожно переместили в исполинскую машину, придержав под ту накачанную часть, которой всю дорогу любовался Измайлов.

– Я бы и сама справилась, – сообщила этому озабоченному.

– И не пощупать красивую женщину? За кого ты меня принимаешь?! – возмутился он, впрочем, со смехом. – Да ни за что!

Не могу сказать, что мне понравилась скорость, которую он набрал. Несмотря на мой обычно довольно раскованный вид, легко мужчин к себе никогда не подпускала. А здесь… он уже и грудь мою проинспектировал, и за задницу пощупал. Даже часа не прошло с начала встречи!

– Ты знаешь, – решилась на замечание, – я не очень хорошо отношусь к вот таким… мужским жестам. Мы с тобой друзья и всё такое, но не надо, ладно?

– Прости, Эль. Я так рад тебя видеть, что веду себя не совсем типично. Обычно я обходителен с дамами. Исправлюсь. Ты просто такая… своя. Кажется естественным тебя подкалывать и тормошить. Это, наверное, первое в моей жизни свидание, где я могу расслабиться и побыть собой.

– Ты смотри, сильно не расходись-то с расслаблением. Напоминаю: в течение первых десяти минут ты едва не схлопотал тяжеленной мраморной скалкой по башке.

– Надеюсь, протяну до конца свидания, – хохотнул он, выезжая на проезжую часть.

– Ты уж постарайся. А не то Петров меня придушит.