А после они...

Глава 1

Первые пару секунд кажется, что удар ногой в солнечное сплетение пропустила я, а не мужик европейской наружности, вышедший на бой против одного из самых титулованных из выступающих здесь бойцов муай-тай. Закономерно, в большинстве своем тайцев.

Воздух вязнет в легких. Трибуны взрываются. Зрители, среди которых преимущественно сделавшие ставки туристы, вскакивают с мест, крича и экспрессивно размахивая руками. Вожу растерянным взглядом по их перекошенным азартом и жаждой крови лицам, а перед глазами все равно он. Неужели мне не привиделось?

Медленно, как в слоу мо, поднимаюсь. Вытягиваю шею, чтобы разглядеть происходящее на ринге, или как он тут, блин, называется?! Я не любитель подобных развлечений, и поэтому не владею нужной терминологией, а кроме того, не в курсе – на подобных мероприятиях вообще предусмотрен врач? Черт, я даже не уверена, кому он сейчас нужен больше – мне или поверженному бойцу. Ведь мое глупое сердце, оклемавшись после ментального удара, подскакивает к горлу и, разбухнув в нем от стремительного прилива крови, окончательно перекрывает доступ кислорода в легкие. Растерянно оглядываюсь на сопровождающую меня компанию блогерш, которую я уже неделю окучиваю в надежде продать одной из них роскошную квартиру в жилищном комплексе, построенном фирмой отца.

Пять лет назад, вытесненный из столицы нашей родины конкурентами, папа переместил свой бизнес в Азию и не прогадал. На счету его фирмы за это время скопилось с десяток премиальных проектов в Таиланде и на Бали. А сколько их находится в стадии строительства и проектирования, так сходу даже не сосчитаешь.

Собственно, если бы не клиенты, перед которыми приходится всячески расшаркиваться, я бы в жизни не оказалась в таком сомнительном месте. А теперь вот… И я понятия не имею, что делать. Ну не бросать же их! Эти расфуфыренные бестолочи не то что тайским не владеют, они и с английским не очень дружат. С другой стороны, если Фома мне действительно не привиделся…

– Надеюсь, его не убили, – равнодушным голосом замечает моя потенциальная клиентка. Ее слова с новыми силами разгоняют охвативший меня ужас, и тот прошивает тело до самого копчика. А что, если убили? Вот что?! Человек, по сути своей, очень хрупок. Чуть не туда ткни – и все. Фоме же вон как прилетело... Если это, конечно, он. Стою ни жива ни мертва. Часто-часто моргаю. Милена до того сильно злоупотребляет хайлайтером, что невольно задумываешься, уж не с его ли помощью она надеется отразить жизненные невзгоды. Смотреть на нее долго и не ослепнуть практически невозможно. Может, поэтому ее подружки даже в помещении ходят в солнцезащитных очках?

– Милен, там, кажется, мой давний знакомый. Ради бога, извини. Но мне придется вас оставить. Развлекайтесь и ни о чем не беспокойтесь. Водитель останется в вашем распоряжении! Еще спишемся, да?

Это я уже кричу, пробираясь сквозь толпу зевак. Одинаковые лица блогерш недоуменно вытягиваются. Девочки явно успели отвыкнуть от подобного пренебрежительного отношения, с тех пор как поднялись. Но если честно, прямо сейчас мне плевать на их реакцию, как бы непрофессионально это не выглядело с моей стороны.

Когда я, наконец, спускаюсь, Фому куда-то уносят на сомнительного вида носилках. Бегу за сопровождающей бедолагу процессией в надежде выяснить, что случилось. Точнее, что случилось, я имела несчастье видеть своими глазами. Но вот чем это грозит Фоме, до сих пор неясно. Что если его состояние серьезно? А если он в коме, что? Ведь почему-то же он не приходит в себя так долго!

Господи, а ведь это, и правда, он!

Хотя узнать прежнего Феоктистова в высушенном теле на носилках практически невозможно.

Набрав полные легкие воздуха, перехожу на тайский, на ходу повторяя свои вопросы. Язык у меня не то чтобы идеальный, а тут еще сказывается волнение... Счастье, что меня понимают, утешая тем, что врач к Фоме непременно скоро приедет.

Услышав слово «врач», я принимаюсь часто-часто кивать, мол, да-да, врач, счастье-то какое! А потом только доходит, что тогда сопровождающие Фому люди вообще ни черта не секут в медицине. И если у него что-то сломано, если его нельзя было перемещать… Твою мать!

– Евгения Станиславовна… Ни ху… фига себе. Какими судьбами?

Вскидываюсь. С жадностью вглядываюсь в голубые, как океан на Мальдивах, глаза. Очнулся все-таки. И даже меня узнал.

– Слава богу! – выдыхаю, не пытаясь даже скрыть облегчения. – Ты как? Сесть можешь? Ребята, которые тебя сюда притащили, сказали, что врач скоро приедет, но я бы не стала им верить.

– Да на хера мне врач? Я огурцом.

Ага. Огурцом он. Как же. Даже сквозь черный загар проступает бледность. А над губой и на висках катится пот, несмотря на работающие в полную мощь кондиционеры. Растерянно наблюдаю за попытками Фомы встать. Мне даже просто смотреть больно на расчерчивающие его красивое тело фингалы…Что чувствует он, мне и представить страшно. Невольно залипаю на отметинах, уродующих его рельефный торс, и потому не сразу понимаю, о чем говорит этот идиот с пришедшим его повидать мужчиной.

– … только если ты займешь мне на первоначальный взнос. Я на мели, потому что поставил все, что имел, на победу.

– Какие вопросы, бро? – хохочет бородач – австралиец, судя по акценту, – Баксов пятьсот хватит?

– Ну, такое. Мне еще визаран1 делать. Кстати, какое сегодня число, не помнишь? Я чет потерялся.

Глава 2

– Ого, вот это тачка… Все так же хорошо живешь, Евгения Станиславовна. Какими судьбами здесь? Тебе же отдых в Европе всегда был по душе, – пыхтит Фома, не без труда устраиваясь на переднем сиденье.

Ну, то ли еще будет, да, Жень? Почему-то даже не сомневаюсь, что Феоктистов окажется той еще занозой в заднице.

– Машина корпоративная. Я сюда не отдыхать приехала.

– Да? А на кой хер тогда? Что тут еще делать? – Фома достает из встроенного холодильника бутылку Эвиана, скручивает крышку и с жадностью пьет. Залипаю на сокращающихся при каждом глотке мышцах его горла. От усилий, которые Фоме приходится прикладывать, чтобы не вырубиться, на лице проступает пот, собирается в маленькие капельки, капельки стекаются в ручейки и устремляются вниз по его черной от загара шее. Кто сказал, что пот – это отвратительно?

– Ну, так ты, может, все-таки включишь кондиционер? Или экономишь горючку?

Покраснев до корней волос, включаю систему климат-контроля. Мы еще не тронулись, а у меня уже звенит каждый нерв. Что будет дальше, даже представить страшно.

Запускаю бортовой компьютер, изображая занятость. А сама не могу даже сориентироваться, в какую сторону нам предстоит ехать. Ну и как, спрашивается, мне проложить маршрут до границы?

– Ты не помнишь, какой там адрес? – вожу пальцем, расширяя карту.

– Дай, я сам…

Киваю и мгновенно переключаюсь на так вовремя оживший в сумочке телефон. Черт! Папа…

– Привет.

– Привет, кнопка. Ну, рассказывай, как ты, чего не звонишь отцу?

– Так утром же говорили, – морщусь я, медленно пробираясь к выезду из парковки. Включаю поворотник, только кого волнуют мои сигналы? Трафик здесь – мать моя. С меня семь потов сходит, пока я добираюсь от дома до офиса. А на такие длинные расстояния я вообще никогда не ездила. Наверное, Фома ни за что не позволил бы мне себя отвезти, если бы знал, как неуверенно я себя чувствую за рулем. Поэтому что? Правильно! Надо держать лицо. Типа я исколесила здесь все окрестности. И не по одному разу.

– Блядь, Женя, куда ты прешь?!

Бью по тормозам.

– Я пру? – пищу. – Это они!

Шелковая блузка прилипает к спине. Руки мгновенно становятся влажными. Я и впрямь чуть не протаранила носом байк. Водители здесь абсолютно, блин, чокнутые! Куда он ехал, если видел, что я начала маневр? И почему мне кажется, что проезжающие мимо водители обсигналили не этого тупня, а меня?!

– Женя, а кто это там с тобой? – осторожно так протягивает папуля.

– Знакомый, пап. Мне сейчас не с руки разговаривать. Утром перезвоню, окей?

– Окей. Какого черта ты вообще болтаешь по телефону за рулем?!

Как хорошо, что вопросы безопасности волнуют отца гораздо больше, чем присутствие в моей тачке какого-то мужика. Впрочем, иллюзий я не питаю. При следующей встрече папа обязательно устроит мне серьезный допрос. Если в мои восемнадцать он бесился, стоило только какому-то мальчику взглянуть в мою сторону, то в двадцать пять стал, напротив, переживать, что я ни с кем не встречаюсь. И вот как прикажете ему объяснить, что это совсем не так? Я пытаюсь. Правда-правда. Я не ставлю на себе крест… Я хожу на свидания и с удовольствием завожу новые знакомства. Просто это ни к чему не приводит, да… Ведь я до сих пор безответно влюблена в парня своей лучшей подруги.

Твою мать! Ну, вот как я так встряла?

– Так вы что, всем семейством приехали?

– У папы здесь бизнес, да. Я работаю у него в продажах.

– Ты работаешь?

– Ну, да. Все люди работают.

– М-м-м. В общем, скука смертная, да, Женьк? Ладно… Я посплю, не буди, ага? И постарайся нас не угробить.

– Я умирать не собираюсь, а с остальным ты с успехом справляешься сам, – огрызаюсь в ответ.

– Да? Ну ладно. Кстати, примерно через час по левую руку будет забегаловка под оранжевой вывеской. Останови возле нее, пожрем.

На Фоме лица нет, но он, какого-то черта, из последних сил бравирует. Как будто боится, что кто-то поймет, как ему плохо. Дурак…

– Может, выпьешь таблетку?

– Ух ты! – изображает восхищение. – А какие у тебя есть?

– Я имею в виду обезбол!

– Аа-а-а. Нет. Обезбол… Ты что-нибудь как придумаешь.

– Тебе станет легче, – бурчу, прикидывая, мог ли Фома за время, что мы не виделись, подсесть на запрещенку. Вот с чем я никогда не смогу смириться!

– Вряд ли. – Тут нас опять со всех сторон обсигналивают. – Блядь, Женя! Следи за дорогой. Что бы ты не думала, я не планирую умирать!

– Я тоже! – ору в ответ. – Просто заткнись, ага? Мне и без твоего нытья хватает стресса.

– Я не просил тебя за мной тащиться. Но у тебя же синдром спасателя, да?

– Кто бы говорил.

Слова слетают с губ прежде, чем я осознаю, что ляпнула. Фома захлопывает рот, так что лязгают зубы. Я сильнее сжимаю руль. В тесном салоне машины становится снова душно, хотя климат-контроль исправно функционирует.

Глава 3

Границу мы все же каким-то чудом пересекаем. А вот с возвращением назад намечаются серьезные трудности. Фоме буквально на глазах становится хуже. Вставать в обратную очередь, когда он через каждые две минуты убегает в кусты – не вариант. Но разве этому упрямому барану что-то докажешь?

В очередной раз оставшись одна, выдыхаю. Усилием воли заставляю себя собраться, чтобы без лишних эмоций обдумать ситуацию, в которой мы оказались, и найти из нее хоть какой-то приемлемый выход. В свое время я получила хорошее образование. У меня есть опыт антикризисного управления, который здорово пригождается и в обычной жизни. Наверное, самое время к нему прибегнуть. А для этого не мешало бы провести качественный анализ вводных. Что мы на данный момент имеем? Кроме прочего – мой единственный шанс побыть с ним вдвоем хоть немного.

Внезапно, как всегда в этих краях, на землю обрушивается тропический ливень. Капли дождя, крупные, как фасолины, барабанят в крышу, создавая оглушительный грохот, от которого не спасает даже серьезная шумоизоляция. Вода потоком стекает по лобовому стеклу, и очевидно – дворники ни за что не справятся с ее напором.

Пассажирская дверь открывается. Поди, Фоме было не очень-то комфортно в кустиках. Даже серьезно ухудшившаяся видимость не мешает разглядеть, как трепещут и гнутся под тяжестью дождя листья деревьев, будто вымаливая прощения у разгневавшегося неба.

– Может, все-таки выпьешь смекту? – повторяю в который раз.

– Она мне не поможет.

– Да с чего ты это взял? Ну как маленький ведь. На… – достаю из сумочки пакетик суспензии. Надрываю упаковку и протягиваю Фоме.

– Гадость, – морщится он, высасывая лекарство и без сил откидываясь в кресле. Выглядит Феоктистов так, что краше в гроб кладут. Черты лица обострились, выгоревшие волосы потемнели от воды и облепили череп, лишь подчеркивая его худобу и нездоровую бледность. Но все равно Фома невероятно красив. Думаю, если бы он подался в модели, а не в программеры, его бы ждал грандиозный успех. У меня изначально не было ни одного шанса устоять перед таким парнем. Только я настолько волновалась в его присутствии, что двух слов не могла связать. А Аленка, которая познакомилась с Фомой гораздо позже меня, потому что пропустила первые три недели учебы в универе из-за бронхита, сориентировалась как-то сразу.

Интересно, изменилось бы что-то, если бы она знала, как я в него влетела? И почему я вообще до последнего скрывала свой интерес, если обычно делилась с подругой всеми своими секретами? Тут же я как будто боялась, что признав свой интерес, уподоблюсь другим девчонкам, которые мечтали закрутить роман с самым популярным парнем универа. Почему боялась? Да потому что, опять же, меня воспитывал папа, для которого я была – ну, не знаю… Принцессой? Мне было не понять, как кто-то в принципе может ставить меня в один ряд с другими, и почему я должна прикладывать усилия к тому, чтобы выделиться. Такая вот наивная незамутненность маленькой девочки, выросшей в безусловной отцовской любви.

– Так и будешь на меня пялиться? Или, может, поедем?

Резко выворачиваю руль, выезжая из длиннющей очереди. Разворачиваюсь на сто восемьдесят градусов и притапливаю.

– Что ты делаешь?

– Остановимся здесь.

– В Камбодже?!

– Что тебя смущает? Наверняка вдоль дороги полно гостиниц.

– Ничего лучше ты не придумала? Мне надо вернуться! – шипит Фома, а после морщится, явно переживая очередной позыв в кустики. Резко притормаживаю, съехав на грунтовку. Тянусь мимо Феоктистова к двери и, распахнув ее во всю ширь, рявкаю:

– Пожалуйста. Я тебя не держу.

– Ну, ты и сука, Женьк, – вроде как идет на попятный тот, прибегая к уже хорошо известной мне роли клоуна.

– А ты капризничаешь хуже бабы в ПМС.

– Даже спорить не буду. Уж ты-то наверняка знаешь, о чем говоришь.

– Ну, ты и… – ахаю.

– Дверь закрой. Я весь мокрый.

Шумно выдыхаю. Таланту Фомы выводить меня из себя стоит позавидовать. Обычно я спокойна, как монах Шаолиня.

– Сам закрывай! – отрезаю, сосредоточив внимание на карте. Как я и думала – отели здесь есть, но выбор не то чтобы хороший. Да и плевать. Я готова остановиться в абсолютно любой дыре, если там будет кровать – так беспощадно меня вымотал этот день.

Дверь закрывается с тихим щелчком. Я на миг прикрываю глаза, позволяя себе хотя бы эту слабость. Чтобы отвлечься, перебираю в голове, все ли у меня есть из того, что может понадобиться в коротком путешествии, и с удивлением обнаруживаю, что готова к нему гораздо больше, чем можно было представить. После выгула блогерш я планировала забежать в спортзал. Так что в багажнике у меня лежит рюкзак с чистой одеждой, расческой и даже небольшой косметичкой. Документы, телефон и деньги всегда при мне. А больше в современном мире ничего и не нужно.

Надеюсь, и в видавшей виды сумке Фомы найдется какая-нибудь одежда.

– Долго еще?

– Не знаю, здесь барахлит GPS. Видно, из-за дождя.

– Остановись у ближайшей гостишки.

Киваю, проглотив ехидное замечание о том, что я и не планировала ехать с ним на другой конец света. Ведь если бы он позвал…

Глава 4

– А почему эти апартаменты стоят почти на семьдесят тысяч дороже?

– Потому что отсюда открывается панорамный вид на океан.

– Так ведь из этой квартиры тоже? Или нет? Я уже ничего не понимаю. В голове такая каша, Жень!

Давлю в себе желание побиться головой о стол. Я уже тысячу раз объясняла Милене разницу. Чувствую себя говорящим попугаем. Все бы ничего, клиенты зачастую тупят, но меня с утра одолевает жуткая мигрень, от которой не помогают таблетки, и единственное, о чем я мечтаю – так это поскорее остаться одной.

– Да, из всех комнат. Но поскольку квартира угловая, вид из нее я бы скорее обозначила как боковой. Что, на мой взгляд, полностью компенсируется размерами летней террасы. Если расположить диваны, как мы предлагаем вот в этом дизайн-проекте, – подсовываю Милане специально распечатанный для такого случая визуал, – то видовые характеристики этих апартаментов будут мало чем уступать тем, что подороже.

– Это сложно представить, когда видишь лишь картинки.

– Я могу показать фото, снятые с дрона. Ровно с той точки, которая нам нужна.

– Ну, я не знаю… А видео нет? Я могла бы его использовать при монтаже рилса.

Я напрягаюсь, уже понимая, куда ветер дует, а Милана, взяв быка за рога, продолжает деловито вещать:

– И, конечно, упомянуть в нем название вашей фирмы. Это сделает ей отличную рекламу. Что скажешь?

Ничего. Пока не пойму, какова цена вопроса. Конечно, мы сотрудничаем с блогерами, без таких коллабораций сейчас не обходится ни одна рекламная кампания, но прежде, чем что-то у кого-то заказывать, наши эсэмэмщики проводят анализ целевой аудитории исполнителя. Никто не станет заказывать рекламу, посвященную продаже элитных квартир, в блоге о распаковке бюджетной косметики. Просто потому что никакого толка от такой рекламы не будет. Это надо понимать.

– Скажу, что все обсуждаемо. Но пока ты не определилась с объектом, который хочешь приобрести, мне просто не о чем говорить с начальством.

– Возьму ту, что подороже. Кажется, ты упоминала, что ипотека здесь беспроцентная?

Господи, дай мне сил! Ну как можно повторять одни и те же вопросы при каждой встрече?!

– Это скорее рассрочка от застройщика, – терпеливо повторяю я. – И да, она беспроцентная.

– Тогда решено, – бормочет Милена, надувая огромный пузырь из жвачки. – Для создания контента такая локация будет прикольней, да?

– Конечно. А раз мы определились, я попрошу наших юристов подготовить договор.

Милена, которая за время нашей беседы от силы пару раз отвлеклась от телефона, поднимает на меня расфокусированный взгляд. Осмысленности в нем и сейчас нет. Будто она напрочь забыла, что мы обсуждаем. Может, ее невнимательность как раз и обусловлена тем, что она все время, как маньячка, скролит ленту? Я, конечно, страшно рада, что мы живем в эру интернета, чата GPT и смартфонов, но, блин! Иногда то, как нас захватывает виртуал, напрягает.

– Ага. А как будет готов – бросайте моему менеджеру на почту.

Тут наш разговор прерывает моя помощница. Кошусь на часы – так и есть, через две минуты у меня запланирован выезд на объект. И Канда, как всегда, стоит на страже моего расписания. А еще говорят, что тайцы необязательные. Да ей надо премию выписать!

– Женя, к вам пришли по срочному вопросу. Какой-то мужчина, – смущенно улыбается. – Говорит, личное.

Удивленно вскидываю брови. И поскольку Милена не знает тайского, выкручиваю ситуацию во благо себе:

– Милен, у тебя остались еще какие-нибудь вопросы? Я могу пригласить другого русскоязычного специалиста, потому что мне, к сожалению, нужно срочно уйти.

– Да нет. Мы вроде бы все решили.

Довольно кивнув, подхватываю сумочку и фотоаппарат – я как раз хотела пофотографировать объект по просьбе одного из покупателей, и вместе с Миленой покидаю кабинет. О мужчине, который меня ждет, я к этому моменту забываю и думать. Вот почему для меня становится полной неожиданностью присутствие Фомы в приемной нашего офиса.

Растерявшись, перевожу взгляд с него на помощницу и обратно.

– Привет.

– Эм… Ну, привет. Ага.

Да я просто бог красноречия. Господи!

– Можешь уделить мне пару минут? – спрашивает, косясь мне за спину. Я оборачиваюсь, чтобы понять, что же там так сильно его заинтересовало. И вижу Милену. Серьезно? Он что, подписан на ее идиотский блог? Откуда такой интерес? Или же она пробудила в нем чисто мужской интерес? Сама она явно заинтересовалась Фомой. Даже, наконец, отлипла от своего телефона и расправила плечи, которые неизбежно сутулились под весом груди такого размера, что я каждый раз при встрече невольно начинала переживать за целостность Миленкиного позвоночника.

– Да, конечно. Подожди меня в кабинете. Канда, проводишь господина Феоктистова? Милен, нам туда! – киваю в сторону лифтов.

– Какой мужик, – с придыханием замечает блогерша, когда мы отходим на достаточное расстояние. – Твой, что ли?

– Нет, – с остервенением тычу в кнопку вызова.

– В смысле – он свободен?

Глава 5

Тусить в компании блогерш, все разговоры которых сводятся к обсуждению алгоритмов продвижения в соцсетях и съемок контента, категорически не хочется. Но как профессионал я вполне отдаю отчет, что морская прогулка на закате – далеко не худшее, что со мной может случиться. Взять хотя бы тот злосчастный поход на бои, воспоминания о котором, проникая в мои беспокойные сны, до сих пор заставляют подхватываться посреди ночи. Вот где настоящий треш. А прогулка… Это то, что при определенном настрое может даже понравиться. В конце концов, в круговерти жизни не так часто мне удается насладиться закатом и умиротворяющим плеском волн.

Чтобы не чувствовать себя белой вороной, собираюсь с особенной тщательностью. Наношу SPF на все тело, волосы укладываю волнами. Ветер все равно их растреплет, но это только добавит легкости моей прическе. Расчесываю брови, наношу водостойкую тушь и опять же бальзам с SPF. Я планирую очень долго оставаться молодой и красивой, поэтому как могу борюсь с негативным воздействием палящего азиатского солнца. Нахожу белоснежную шляпу с широкими полями, которая отлично сочетается с летящим голубым сарафаном. Образ дополняю массивными золотыми украшениями. Наконец, они снова вошли в моду – золото мне к лицу.

Имея некоторый опыт общения с подружками Милены, я примерно представляю, чего от них ждать. Правда, поначалу я долго не могла себе объяснить, откуда в них эта дикая потребность напялить на себя все лучшее сразу. И только со временем поняла, что для стремительно разбогатевшего человека, оказывается, очень важно показать окружающим – смотри, я могу себе это позволить. Отсюда их любовь к кричащим лого брендов на одежде. Выглядит это безвкусно, но кто я такая, чтобы их осуждать? Когда-нибудь они поймут, что по-настоящему богатые люди никогда так одеваться не будут. Потому что им незачем создавать бесплатную рекламу бренду. И не нужно ничего никому доказывать. Ибо все и так в курсе их безграничных возможностей.

В общем, к чему я веду? На контрасте с блогершами я в своем с виду простом наряде буду выделяться. Вот и славно. Я это дело люблю. К тому же, учитывая, что девочки наверняка начнут стримить с яхты, есть шанс засветиться на их аудиторию и привлечь в нашу фирму новых клиентов. А для этого, кончено, лучше выглядеть на все сто.

Дополняю образ вьетнамками и огромной сумкой-мешком от Saint Laurent, выпархиваю из квартиры.

Рассчитывая время, которое мне может понадобиться на дорогу, я всегда закладываю дополнительные полчаса на случай, если придется постоять в пробках. Но в этот раз добираюсь на удивление быстро. Ищу среди стоящих на якоре белоснежных красавиц нужную. Делаю несколько селфи на фоне и пощу у себя в канале, сопроводив фото расплывчатой записью «отмечаем закрытие очередной сделки». Ведь если есть свободное время, ничего не мешает провести его с пользой. Если Милена захочет меня отметить, я сделаю более подробный рассказ о нашем сотрудничестве. И назову имя звездной клиентки. Ну, а если нет – достаточно будет уже того, что мы отмечаем продажу на яхте. Всем понятно, что сделку на сотню тысяч никто не будет отмечать с таким размахом. А значит, мы в любом случае на коне.

Отвлекаюсь, лишь когда слышу смешливый девичий щебет. Ну, вот мы и в сборе. Правда, я как-то не ожидала, что подтянется столько народа.

– Привет-привет. Гайз, знакомьтесь, это Женя. Тот самый риелтор, что умудрился продать мне воздух, – смеется Милена, словно и впрямь выдала шутку года.

– Через три года это будут шикарные апартаменты, стоимость которых возрастет на тридцать процентов сразу, как только дом будет введен в эксплуатацию, – спешу уточнить я.

Впрочем, до меня особенно никому нет дела. Народ грузится на яхту, болтает, смеется, предвкушая отличный вечер.

– Фома, а ты чего стоишь? Давай к нам! – хлопает в ладоши Милена.

Фома? Вряд ли же в Таиланде найдется еще одна жертва материнской фантазии, вынужденная жить с таким имечком, правда? В оцепенении чуть поворачиваю голову.

– Салют, Жень. Вот так встреча.

Точно. Лучше и не скажешь. Бегаю глазами от Фомы к Милене, от нее к нему. Серьезно? Они что, вместе?

– Ну, вы идете, народ?! Пора отчаливать.

Интересно, если я тупо сбегу, сославшись на срочно появившиеся дела, это будет слишком трусливо выглядеть? Прости, пап, иногда просто невозможно быть сильной.

– Бежим! – Милена хватает меня за руку и утаскивает за собой, лишая возможности включить заднюю. Сосредотачиваюсь на том, чтобы не убиться на раскачивающемся под ногами понтоне. А что? Отличный предлог. Не смотреть ни на нее, ни на него.

Взойдя на борт, скидываю вьетнамки и отхожу как можно дальше от прохода. Мысли отчаянно мечутся в голове. Действуя на нервы, звенят лед в бокалах и смех…

– Ой, смотрите, какая бирюзовая вода! Как на Мальдивах, правда?

– Если еще наложить фильтр, вообще огонь…

Какой наложить фильтр мне на глаза, чтобы картинка обнимающейся с Фомой Милены стала хоть сколь-нибудь приемлемой? Смотрю на очередную толпу, подошедшую к яхте. Походу, вечеринка намечается грандиозная. Может, напиться, а? Или утопиться… Тоже вариант.

Складывается ощущение, что Милена просто бросила клич в соцсетях, и к нам подгребли все желающие. В прилегающих к причалу барах сегодня явно будут проблемы с выручкой.

Тянусь к подносу с шампанским и случайно пересекаюсь взглядом с Фомой. Крепче стиснув пальцы на хрустальной ножке бокала, трусливо отворачиваюсь. Смотрю прямо перед собой, вцепившись в металлический поручень, но боль в душе настолько сильна, что я умудряюсь упустить момент, когда яхта снимается с якоря. Теперь если только топиться…

Глава 6

– Ты больной! Тебе, блин, лечиться надо! Что тебя так тильтнуло, ты можешь мне объяснить?! – рычу, вышагивая по причалу. Я первой сбежала с яхты, а Феоктистов какого-то черта увязался за мной, напрочь забыв о своей драгоценной Милене.

– Я думал, он тебя насилует!

– Мы дурачились! – верещу на весь квартал, сжав кулаки.

– Откуда мне было знать?! – орет в ответ Фома.

Замираем друг напротив друга. Я, наверное, выгляжу хуже некуда, а Фома и в ярости красавчик. Глаза горят, отросшие волосы небрежно всклочены, рубаха нараспашку… А из-под нее открывается такой вид, что ох: шоколадная кожа, уходящая под резинку шорт полоска волос, косые, которым позавидовал бы любой бодибилдер. Залипнув на этой красоте, теряю нить разговора. Как во сне вытягиваю перед собой руку и принимаюсь осторожно поглаживать его яростно вздымающуюся грудь.

– Эй, Женьк, ты чего? – резко меняет тон Феоктистов.

Чего я? Чего… Скольжу пальцами по бархатистой горячей коже. Касаюсь выступающей змейкой вены. Наверняка, если провести по ней не пальцами, а языком, то ощутишь вкус соли. Да-да, сто процентов, он будет соленым, как слезы, которыми я тайком ото всех поливала подушку. Ох, сколько же их было!

Тянусь к Фоме как привязанная. И тут вдруг, будто из ниоткуда, на тротуар выскакивает байк. Лишь отменная реакция Феоктистова спасает меня от наезда. Стою, вжавшись в его грудь, в страхе глазами хлопаю. Кажется, вообще забыв, как дышать.

– Пойдем отсюда, пока живы. Где там твоя тачка?

– Не-а. Ни за что, – пьяненько хихикаю. – Ты не сядешь за руль выпившим.

– В отличие от некоторых, я трезв, – косится на меня Феоктистов.

– Да-а-а? – тяну, подозрительно на него щурясь.

– Представь себе. Ключи давай, пьянь.

Я вожу двухдверную БМВ – подарок папы на двадцатипятилетие, завидев которую, Фома присвистывает. Если он разразится очередной тирадой о глупых девочках, сидящих на шее у богатых родителей, я его тресну. Потому что пьяная, да. И потому что с четырнадцати лет работаю! Видя печальный пример друзей, папа очень боялся, как бы из меня не выросла ни на что не годная прожигательница жизни. Да, у меня было все. И да, меня, конечно же, баловали. Но на собственной шкуре зная, как нелегко заработать на достойную жизнь, я никогда не воспринимала это как должное.

– У тебя, как я погляжу, целый автопарк.

– Мерседес принадлежит фирме, я же говорила. Какой ты невнимательный, Фома, – бормочу невнятно. Ужасно поздно. И меня все сильнее клонит в сон.

– Эй, Жень, погоди. Ты сначала адрес скажи, а потом отключайся.

– Адрес? – туплю.

– Ну да. Я же не знаю, где ты живешь.

Сладко зевнув, вбиваю в навигатор обратный маршрут. Ехать здесь всего ничего. Все рядом. И этого времени оказывается совершенно недостаточно, чтобы проспаться.

– Давай, Жень, открывай глаза.

– М-м-м…

– Давай-давай! Я, конечно, могу оставить тебя здесь, но вряд ли наутро ты за это мне скажешь спасибо. Уж поверь, я знаю, о чем говорю. Как-то я целый месяц жил в машине.

Я киваю, не то чтобы сходу вникая в смысл слов. С трудом выбираюсь из низкой тачки на бренную землю. И вдруг останавливаюсь, когда доходит.

– Целый месяц? А… зачем?

– Затем, что больше мне было негде, – будто это нормально, пожимает плечами Феоктистов. – Пойдем. Красиво тут у вас.

– Целый месяц негде было жить?

– О господи. Жень, это давно в прошлом.

Может быть. Но мне это кажется просто… Ужасным. А еще мне до боли обидно, что он сам выбрал этот путь. Во мне борются два взаимоисключающих желания. С одной стороны, мне все еще хочется хорошенько ему наподдать. Вдруг это поможет его мозгам встать на место?! С другой – я с той же отчаянной неистовостью хочу его пожалеть. Обнять, приголубить, пообещать, что все будет хорошо. Когда-нибудь, но ведь непременно будет!

Заплетающимся языком делюсь с Фомой своими размышлениями. Прикладываю ключ-карту к замку, захожу в кондо. Дверь закрывать не спешу. Как не спешу и приглашать его в гости. Мне страшно любопытно, что он предпочтет сделать сам – уйти или остаться. Смешно. Но, кажется, я не то что наступаю на одни и те же грабли, я пускаюсь по ним в безудержный пляс. Слабоумие и отвага – наше все. Впрочем, сегодня у меня хотя бы есть оправдание даже самым идиотским поступкам. Ну не зря же я напилась, и наутро буду маяться похмельем?

За спиной с тихим щелчком закрывается дверь. Не давая себе оглянуться, прохожу в зону кухни. Квартира у меня, без ложной скоромности, просто шикарная. А еще она слишком большая для одного человека. Но я же риелтор. И мыслю на перспективу. Ведь помимо того, что покупка этой квартиры – отличное вложение средств, это еще и полностью готовый вариант на будущее. Когда-то же я встречу того самого, с кем захочу связать свою жизнь? А тут – оп… И две дополнительных спальни, из которых получатся отличные детские.

– И что перевесило?

– М-м-м?

Тихий голос Фомы выводит меня из тумана задумчивости.

– Ты сказала, что не знаешь, чего хочешь больше – ударить меня или обнять. Представим, что вот он я… Ударишь? Или обнимешь? – Фома дурашливо кланяется и разводит в стороны руки.