Адреналиновый Рай

Глава 23

Через два дня лейтенант Лавров провел нас к новому следователю, мужчине средних лет с легкой сединой в густых темных волосах и суровым взглядом. Мишу оставили с мамой, только Самуил Яковлевич, Гордей и я. Молча выдала флешку с записями встреч Туканова с Настей, с тем самым «клиентом» и даже с тремя амбалами. Предпоследний оказался обычным дядькой из ближайшей деревни, который за небольшую плату решился разыграть «друга» олигарха, то есть отца. А мордовороты работали вышибалами у него в заведении в другом городе, просто Мишке было не лень дотуда скататься. Дмитрий Федорович оказался очень деятельным человеком и на месте почти не сидел, но ребята умудрились даже его ссору с Ваней со звуком записать, их бы в разведчики.

Капитан Серетин, просмотрев запись, отдал ее Лаврову, велел оформить и отправить на экспертизу, сам же повернулся к юристу.

‒ Вот вы же знаете, Самуил Яковлевич, что это нарушение неприкосновенности частной жизни. Статья, за которую светят либо штраф, либо исправительные работы, либо арест и заключение. Как же вы им позволили, даже для благого дела? А вы, Гордеев? Для вас этот вообще смерти подобно, превышение служебных…

‒ Он не знал! ‒ подскочила я, но лейтенант дернул меня за рукав.

‒ Да ясно дело, что не сдашь ты подельников, только вот легче ли твоему отцу будет от того, что его выпустят, а тебя посадят?

‒ Товарищ следователь, вы же можете оформить это как анонимное пожертвование в фонд улик, ну или как рабочее рвение товарища Лаврова?

‒ Ага, что мой лейтенант без сна пару суток на машине за подозреваемым круги наворачивал? Самуил, ты в своем уме? ‒ Серетин даже подскочил с кресла. ‒ Черт с вами. Тем более поджигателя нашли, а он сдал заказчика ‒ помощника гражданина Туканова, последний уже соловьем поет, все про шефа рассказывает. Даже про то, что девушка эта, Настя, приходила в мастерскую не просто так, а на персонал посмотреть, где камеры стоят и есть ли вообще. Сначала наркоты, похоже, хотели вам ночью подкинуть, да сигнализацию увидели и что запись ведется и передумали. Это же усложняет дело. А так ищи-свищи этого «клиента», он же в городе не появляется. Если бы не ваша слежка, то и не нашли бы. Осталось допросить всех этих «сообщников» и справедливость восторжествует.

‒ Значит, папу отпустите уже? ‒ обрадовалась я. ‒ И Лешку?

‒ А вот с этим, Василиса Сергеевна, придется повременить. Иначе вспугнем главного фигуранта. Сегодня-завтра всех схватим, послезавтра предъявим обвинение, а если сейчас ваших отпустим, то его вспугнем, ‒ развел руками следователь.

‒ А так разве можно? ‒ удивилась и рассердилась я.

‒ Иначе может уйти, мстить, да мало ли что ему в голову взбредет, так что так не только можно, но и нужно, ‒ я, вздыхая, кивнула.

‒ Ну хоть увидеть их и вещи кое-какие передать?

‒ Это легко, мы их даже в камеру отдельную переведем, только тихо, Суркову он подкупил, неприятно конечно, но мало ли еще кто него ушами подрабатывает, ‒ капитан скривился в лице, ему было неприятно признавать, что есть в отделении нечистые на руку сотрудники.

‒ Я вот только понять не могу, почему Лешку тоже взяли? Ведь отец общался с клиентом и владелец мастерской. Хотя зачем Насте было во всем этом участвовать до меня тоже не доходит.

‒ О, Василиса, это было логично, ‒ юрист решил ответить за капитана. ‒ Богатырев уже сидел за угон, так что это лучшая компания, чтобы «очернить» обвиняемого и склонить судью на свою сторону. А насколько я понял, поспособствовал его предыдущему сроку тоже Туканов. Мотив девушки же стар, как мир ‒ деньги и месть. Месть тебе за сына Дмитрия Федоровича, за то, что он бросил ее из-за тебя.

Спустя три дня папа с Богатыревым вернулись домой, а Туканов занял их место. Еще через две недели состоялся суд, где судили не только его, но и подельников. Олигарху, как главному действующему лицу дали максимум, пятнадцать лет. Та же Настя не получила ничего, по сути никаких противоправных действий она не делала. Просто «разыграла» меня. А вот «клиент» свое получил, все же он «угнанную» машину в сервис пригнал и выдал за свою.

Ваня присутствовал на заседании, хотел ко мне подойти, но ребята не подпустили. Я же проплакав все эти ночи, подвывая в подушку, дала себе слово выкинуть его из головы, вырвать из сердца и вычеркнуть из жизни. Поэтому ушла, стараясь на смотреть уже на бывшего любимого. Он же, закидав меня за эти дни сообщениями, решил отступить. Уже потом, староста посплетничала, что у столь популярного раньше Чакаева посадили отца и тот перевелся в институт в другом городе. Хотя при этом стал богатеньким парнем, мол, пока папеньки нет, он имуществом управляет. Только имущество сильно уменьшилось, так как Туканов хорошо вложился в будущий проект, который в результате прогорел из-за того, что мы не продали ему мастерскую. А мой уже бывший парень, наверное, уехал к маме. Может я и неправильно поступила, но простить его, что он не рассказал мне, что хотел убежать, не смогла. Для меня это стало предательством.