Академия драконьих всадников

Глава 4 Учение и бой

– Снежинка, ты сердишься на меня?

Разморённая под солнышком, я лениво приоткрыла один глаз. Валь стоял в нескольких метрах от меня и нервно сжимал ремень кожаной сумки, не решаясь подойти ближе. Поймав мой взгляд, он шумно сглотнул, но, к своей чести, не сделал шаг назад.

– Я могу подойти к тебе?

Я приподнялась, чтобы благосклонно кивнуть. Валь восхищённо охнул, потрясённый моим жестом.

– Профессор Крейг говорит, что с вами не надо разговаривать как с людьми. А ты умница. Или ты меня понимаешь из-за обряда привязки?

Нет уж, не жди от меня рассуждений по этому поводу. Я ящерица, мне сложно.

– Прости, пожалуйста. Я не хотел тебя хлыстом… Дарнли меня заставил. Но не подумай, что я себя оправдываю! Я совершил низменный поступок по отношению к тому, кто должен стать мне другом. Мне ужасно стыдно.

Чуть наклонилась, вглядываясь в лицо страдальца. Эх, Валя, что ж ты такой ранимый? Другой давно бы забыл о том, что щёлкнул по носу непослушное животное.

– И я благодарен тебе. Ты меня спасла. Мой листок был пуст, и если бы Дарнли это увидел, то устроил бы мне беспощадную экзекуцию.

Ага, а в следующий раз может так не повезти.

– Ты прощаешь меня?

Кивнула.

– Как хорошо. У нас же сегодня первое практическое занятие после обеда будет. Не хотелось бы начинать отношения с ссоры.

Практическое занятие? А, ну да. Питер обещал, что меня гонять начнут. Да что за жизнь такая?

Валь перекинул через голову ремень сумки, сбросил её на землю и сам сел рядом.

– Я бы раньше к тебе пришёл, но Китон, когда узнал, что я не ответил ни на один вопрос, не отпускал меня от себя до конца занятий. Даже на переменах. Твердит, что учиться надо, а как тут всё это выучить? Теория магии, драконология, история Междуземья, история Дворов, история иных континентов… Да куда столько истории? А ещё правоведение, философия, ещё что-то… И много-много практики!

Упоминание дисциплин подействовало на него удручающе. Подавленный первокурсник упёрся локтями в согнутые колени и обхватил голову ладонями.

– Э-э-эх, – тоненько выдал он.

Я тоже вздохнула, только у меня получилось какое-то перекатывающееся бурчание. Валь стрельнул в меня глазами:

– Ты что, меня передразниваешь?

Очень надо. У самой настроение – съёжиться и орать в асфальт.

Парень достал из кармана что-то маленькое и бережно развернул. Белый платочек. Ой нет, только плакать не надо! Я всё понимаю, но нельзя же настолько быть размазнёй.

Вопреки моим ожиданиям, лить слёзы Валь не собирался. Он осторожно поднёс платок к лицу и, кажется, понюхал.

– Если бы не желание отца видеть меня драконьим всадником, я бы сейчас был дома. С Юджинией. Это её платок. Не знаю, что на меня нашло, я взял его без спроса. Просто чтобы рядом всегда была её вещь. А вообще у меня есть её портрет в медальоне, я сам нарисовал. Показал бы тебе, но ты вряд ли увидишь.

Показывать и вправду не стал. Вытащил за цепочку из-под рубашки и залюбовался сам. Да блин! Видала я влюблённых мальчишек, но чтобы мозги были до такой степени засахарены – впервые!

Фыркнув, я ткнулась мордой в валяющуюся в траве сумку. Парень вздрогнул:

– Эй, ты что? Не трогай, у меня там нет еды!

Тут есть кое-что поважней еды.

Валь быстренько заныкал свои драгоценности и отобрал сумку, которую я активно футболила.

– Да нет там ничего! Смотри! Вот тетради, вот учебники, – он разложил передо мной вещи, как нерасторопный крупье карты. – Видишь?

Я буркнула.

– Ничего для тебя интересного. Стой, куда лапу?!

Мой коготь аккуратно лёг на книжечку горчичного цвета. Такого цвета были учебники по теории магии у готовящихся к контрольной студентов.

– Чего ты от меня хочешь?

Вместо «Учи» я смогла произнести «Ау-у-у». Вот и верь мультикам и фильмам, в которых драконы спокойно говорят по-человечьи.

– Почитать? Ты хочешь, чтобы я это тебе почитал? – предположил Валь.

Ладно, и так сойдёт. Я закивала, как бы говоря: «Умираю как хочу, чтобы ты мне это почитал».

Поглядывая на меня с откровенным подозрением, Валь снова сел на землю и открыл учебник на первой странице.

– «Теория магии. Параграф первый», – пафосно зачитал он и замолчал в ожидании моей реакции. Я удовлетворённо мурлыкнула. – Ну-ну… «Виды магии». Однажды в далёком-далёком королевстве жил-был бедный рыбак…

А за дуру меня считать не надо. Честно, я бы с большим интересом послушала сказку, чем дидактическую муть, но товарища надо воспитывать. Особых проблем с учёбой у меня никогда не было, но это не только благодаря хорошей памяти, но и зубрёжке. Геометрию с черчением и немецким, например, я тихо ненавидела и, стиснув зубы, учила уроки с одним нашим медалистом, который терпеливо объяснял сложный материал. Правда, в качестве благодарности приходилось заскакивать к приятелю домой в отсутствие родителей и помогать делать уборку. Схватывающий на лету любые знания вундеркинд впадал в депрессию от вида тряпок и пылесоса.

Валь правильно расценил моё укоризненное рычание и вернулся к чтению. И надо сказать, несколько минут он держался молодцом. До некоторого времени.

– «Трикстерская магия, или магия трикстеров»… Почему нельзя одно название придумать? «Магия, внешними проявлениями напоминающая традиционную магию фейри. Это изменение внешнего вида, мелкие шалости, использование магии без особой надобности». Позёрство, короче. «Используется ради шуток и проказ, с целью ввести в заблуждение, а также для эстетического удовольствия. В человеческом обществе маг, практикующий это явление, считается сильным и обладающим многими умениями. Трикстерская магия сочетает в себе бытовую, боевую, морфологическую и многие другие известные виды магии и не выделяется в отдельный вид…» Нечестно! Это даже не вид, а всё равно надо учить!

Я посочувствовала, как могла, и, прочистив горло, Валь принялся покорять второй параграф. Скучно было нам обоим, а что поделать?

– «Классификация заклинаний по Грейдану. Заклинания бывают вербальными, невербальными и ментальными. Магистр Грейдан выделяет ментальные в отдельную категорию, не смешивая их с вербальными»… Снежинка, у меня уже свободное время заканчивается. И если пропущу обед, то на практике буду полумёртвый. Я же не могу, как ты, кости сутки переваривать.

Голода я не чувствовала, но от упоминания обеда в душе проснулась тоска.

И почему-то было обидно, что Дарнли не соизволил меня навестить. Как будто он тут ни при чём.

Начало практического занятия прошло в напряжённой обстановке. На тренировочном поле профессор Крейг выстроил перед собой в шеренгу двадцать одинаково одетых первокурсников и устроил разнос за утренний инцидент. Мы же с другими драконами наблюдали в сторонке и радовались, что нас никто не трогает.

– Не доказано, что это было спланировано заранее, – справедливо подметил одноглазый профессор, прохаживаясь вдоль затаившей дыхание шеренги, – поэтому в этот раз никто наказан не будет. Однако это не отрицает того факта, что мне было крайне неприятно услышать от профессора Дарнли эту историю. Мне удалось убедить его, что необученные студенты не могли выкинуть такой фортель и что это всего лишь проделка молодого дракона. Моими стараниями конфликт улажен, профессор Дарнли не имеет ни к кому из вас претензий, контрольную вы будете писать заново. Однако, если подобное повторится, я приму меры, так что горе тому, кто посмеет снова поставить меня в неловкое положение перед коллегами. Это ясно? Не слышу!

Студенты без энтузиазма подтвердили, что месседж до них дошёл, и преподаватель наконец-то приступил к длинному и нудному инструктажу. Поначалу я слушала с интересом, всё же не каждый день присутствую на занятиях в самой настоящей школе магии, но мой интерес быстро угас. Отчитанные ни за что первачки тоже слушали его без блеска в глазах. Скорее всего, многое они уже слышали на вступительной лекции по драконологии или же просто считали, что советы специалиста не стоят их внимания. Руки в пасть не совать, за хвост не дёргать, животное не пугать… Тут не надо диплома иметь, чтобы это знать. Единственное, что я выцепила более или менее полезное, – это крупицу информации о привязке всадника к дракону. Теоретически оседлать выращенного в неволе дракона может любой человек, но таким образом крылатый ящер мало чем будет отличаться от коня – просто ездовое животное. После магического обряда между драконом и всадником налаживается особая связь, позволяющая ящеру лучше понимать приказы и вместе с магом творить боевые заклятья. В отдельных случаях оба могут чувствовать друг друга, но это у студентов проявляется редко, потому что к дракону их привязывают всего лишь на годы учёбы, и связь не успевает окрепнуть как следует. И конечно, профессор Крейг не поленился напомнить студентам, что дракону недоступны высокие материи и мыслить как человек он не способен. Он ещё не видел, как я заставила Валя читать учебник. Интересно, а этот драконолог что-нибудь заподозрит, если я буду вести себя по-человечески? Стоит попробовать!

Увы, моя идея никак не вписывалась в реальность. Профессор Крейг подозвал к себе Вихря, того самого угольного дракона, что нарычал на меня утром, и показал простейшие взаимодействия с таким необычным партнёром. Ящер с полуслова выполнял команды, садился, ложился, вставал, пригибался к земле. Отличные навыки для служебного пса, к примеру, но никак не для человека. Выполняя задание преподавателя, все разбились на пары дракон – всадник и разбрелись по полю, чтобы не мешать друг другу. Всем своим видом Валь демонстрировал, что ждёт провала. Побледнел так, что стал инородно смотреться в тёмном костюме для тренировки, кусал губы и пялился на меня как на восьмое чудо света. К счастью, он немного приободрился, когда понял, что его дракон, то есть я, не собирается подставлять его. Наступив на гордость, я выполняла неуверенно произнесённые команды и поглядывала на остальных. А задание-то оказалось не таким уж простым. У многих драконы упрямились или, выполнив одну команду, не видели смысла выполнять следующую. Гром тыкался мордой в Китона, выпрашивая игру и ласку, что немало злило парня. В один момент к ним даже подошёл профессор, но я не смогла расслышать, о чём они говорили.

– Не смотри на других, – тихонько сказал Валь, когда я снова легла перед ним. – Ты у меня умница.

От похвалы стало только хуже. Вдруг я до конца своих дней буду так жить?

Валь улыбнулся мне и вдруг замер, когда к нам приблизился преподаватель. Интересно, в академии есть профессора, которых он не боится?

– Что вы чувствуете, Чадвик? – спросил профессор Крейг, внимательно изучая застывшего статуей студента единственным глазом.

Пауза между ними затянулась, и мужчина ответил сам:

– Вам страшно. Вы ощущаете неловкость от общения с большим животным. Хочется всё бросить и уехать домой. Так?

Ну давай же, Валя. Веди себя как взрослый.

– Всё верно, профессор, – прошелестел горе-всадник, и я мысленно дала ему оплеуху. – Я не создан для всего этого.

– Не врёте, это похвально. Честь дороже репутации?

– Я не гонюсь за престижем и не хочу пускать людям пыль в глаза. Мне больше по душе тихая, спокойная жизнь.

Профессор Крейг ухмыльнулся, что не пошло на пользу его имиджу. Ухмыляющийся одноглазый тиран – да мой мальчик сейчас в обморок хлопнется.

– Приоритеты в жизни у каждого свои, но зачастую не нам решать, какому пути следовать. И всё же давайте оставим философию профессору Митчеллу. Я спросил вас о чувствах не просто так. Помните, что было вчера сразу после обряда привязки? Мой удар хлыстом пришёлся и на вас, хотя этого не должно было случиться, ведь изначально столь крепкая связь между всадником и драконом редко проявляется. Знаете, что это значит?

– Нет, не знаю, – ответил Валь, явно не из вежливости давая наставнику поумничать.

Беглый взгляд на меня и обратно на трусоватого студента.

– Это значит, Чадвик, что из вас мог бы получиться отличный всадник. Опущусь до романтики и скажу, что вы рождены для этого. Многие желают учиться на факультете. Родители вряд ли скрывали от вас, что заплатили серьёзные деньги ради вашего поступления, как и патроны других студентов. Но не все могут добиться успехов на этом поприще. Даже привязка к дракону – это не гарантия того, что зверь будет беспрекословно подчиняться. И я очень сомневаюсь, что из ваших товарищей по учёбе выйдет что-то путное. Вам же выпал шанс раскрыть редкий талант, а вы позволяете вашей изнеженности брать над вами верх. Думаете, я буду смотреть на это сквозь пальцы?

Валь опять промолчал.

– А сейчас вы в смятении, – расшифровал профессор Крейг. – Вам надо научиться быть сильным и самостоятельным. Из-за слишком крепкой связи дракон улавливает ваше состояние. Вчера вы были напуганы, это передалось Снежинке, а поддавшийся панике дракон – это очень опасно. И мне доложили, что после обряда она вела себя странно…

Моё сердце чуть не остановилось. Что, что про меня скажут?!

– Это обычное явление, когда молодые драконы, особенно самки, нервничают после первой в жизни привязки. Нормально, когда они первые часы немного заторможены или слегка возбуждены, но Снежинка отказалась от пищи и не стала греть яйца. Потом к ней вернулся аппетит, да и будущие детёныши уже в безопасности, только на этом ничего не закончилось. Представляете, как я встревожился, когда узнал о том, что она натворила? Я сразу понял, что она воплотила ваше гнусное желание, хоть вы и не догадывались об этом. Перед профессором Дарнли я вас выгородил, однако не уверен, что помогу в следующий раз. Не заставляйте меня больше за вас краснеть, Чадвик.

Он повернулся, чтобы уйти, но к Валю вернулся дар речи:

– Профессор, она…

Ну давай же! Расскажи про то, как мы с тобой учебник читали! На профессора Крейга я больше не обижаюсь и готова иметь с ним дело!

Мужчина остановился:

– Что «она», Чадвик?

– Она умница.

– Вот и хорошо. В тандеме мозги должны быть хоть у одного… Орвиллс! Ещё раз увижу, как вы натравливаете дракона на других студентов, вылетите с моего факультета!

Я разочарованно заворчала и прикрыла морду лапой. Непросто мне здесь придётся, ой непросто.

Меня насторожило, когда профессор Крейг вернулся к нам, но всё оказалось достаточно прозаично. Он просто проверял, достигли ли мы с Валем взаимопонимания. Выполнять собачьи команды перед ним было ещё унизительней, и я терпела, буквально сцепив зубы. Плохо, что маг не может понять, что я человек, но было бы хуже, если бы он опять подумал что-то не то и шибанул меня чем-нибудь болезненным. Тогда же и Валь пострадает, а он, несмотря на некоторые странности, мальчик хороший. В итоге мы получили сдержанную похвалу, и потом профессор проэкзаменовал оставшиеся пары. Завершилась тренировка с огоньком – оживившиеся студенты зачарованно наблюдали за тем, как Вихрь под руководством преподавателя поджаривает огнём каменную стену с нарисованной мишенью. Профессор Крейг вплетал в огонь свою магию, от чего демонстрация силы выглядела более зрелищной. Пламя то сжималось в шары, то скручивалось, то разделялось на несколько огоньков, а под конец вовсе стало менять цвета и приобретать формы животных и птиц. Я даже в какой-то момент пискнула от восторга, а первокурсники вообще перестали стесняться и каждый новый залп встречали одобрительными возгласами. Несомненно, скучная практика стала восприниматься позитивней. Парни воодушевились и, пожалуй, все, кроме Валя и Китона, изъявили желание попробовать сотворить что-нибудь эдакое, но хитрый преподаватель пошёл на компромисс: предложил самым смелым попытаться дать дракону команду «Огонь» без магического вмешательства. Тут же выстроилась очередь из желающих, правда, маг допустил к мишени не всех. Похоже, не все смогли впечатлить его умением управлять драконом, а рисковать он не хотел. Огонь – не игрушка, особенно в руках безалаберных мальчишек. А если к этому ещё дракона приплюсовать, то вообще ситуация близка к катастрофической. Как бы то ни было, обошлось без эксцессов, и магические щиты, которые профессор Крейг держал наготове, не пригодились.

– Чадвик, подойдите со Снежинкой.

Я вздрогнула всем драконьим телом, а Валь обречённо потащился к преподавателю. Пришлось с не менее обречённым видом последовать за начинающим всадником. Ну зачем нас трогать, мы же не добровольцы!

– Хочу посмотреть, что получится у вас, – пояснил профессор Крейг. – Когда вы не нервничаете, Снежинка ведёт себя как образцовый дракон, даром что вы у неё первый.

Гогот однокурсников явно не способствовал боевому духу моего товарища, и, к счастью, все сиюминутно заткнулись, стоило магу только зыркнуть.

Валь убрал чёлку, которая опять упала на лицо, не изменив общей картины, и вдруг звонко, как будто всю жизнь пел в хоре, воскликнул:

– Снежинка, огонь!

Так быстро? Я реально растерялась и не сообразила, что и как делать, а мальчишки не упустили момент, чтобы поржать.

– Молчать! – рявкнул на студентов профессор Крейг. – Успехи ни одного из вас меня сегодня не удовлетворили. Мне, как гувернантке, напомнить, чтобы вы лучше следили за собой, чем за другими?

Правильно. Так их. Нечего моего мальчика обижать!

Чувствуя нарастающий жар в районе горла, я чуть пригнулась, вцепилась когтями в землю и со злости выплюнула такую мощную струю огня, что пламя охватило всю стену. Ого, как круто! Получилось! И вроде ничего себе не обожгла! И не убила никого!

– О-о-о… – прокатилось над полем.

То-то же. Нечего гнобить всадника, чей дракон умнейший во всей академии.

На этом часть моих мучений подошла к концу. Одноглазый драконолог объявил, что все могут быть свободны, и предупредил, что следующие практические занятия будут сложнее и займут гораздо больше времени, потому что ящеры уже более или менее привыкли к новым всадникам. Нет, нет, я хочу домой!

– А полёты? Когда мы будем летать? – заволновались студенты.

Профессор Крейг не удержался от подкола:

– Не смешите меня. Ещё вчера вы не знали, с какой стороны подходить к дракону.

Фух, нескоро надо мной будут издеваться. Хорошо, а сейчас делать-то что? День-два, а может, неделя, и я забуду, каково быть человеком.

Интересно, как там поживает Дарнли? Совесть не мучает?

Хотя совесть – это явно не про него. Снова запихнул меня в дракона, и всего лишь за то, что случайно увидела безобидный рисунок. Похоже, даже если при следующей нашей встрече я буду кроткой, как овечка, это вряд ли убережёт меня от новых неприятностей. Не то сказала, не туда посмотрела – и всё, Саша – враг человечества. А если намекну, что надо чаёк с мятой попить, вообще убьёт.

И мне бы сейчас чаёк не помешал. Необязательно с мятой. Горячий, душистый, с чабрецом или с земляникой с васильками. И чтобы я была дома, на диване с пледом и книгой. И чтобы папа обнял…

Настроение снова ушло в минус, но приходилось тихо грустить, потому что огнём плеваться больше было нельзя. К вечеру довольные жизнью драконы стали подтягиваться к загонам, и пришлось последовать их примеру. Кошмар, мало того что я животное, так ещё и стадное. За какие грехи со мной так поступили? За то, что я испугалась незнакомца, невесть как пробравшегося в мою комнату? Знала бы наперёд, чем дело кончится, сделала бы вид, что никого не замечаю, и ушла бы в универ. Издёргалась бы вся от переживаний, зато… Кого я обманываю! Кто на моём месте остался бы равнодушным!

Маленькой радостью стал подарок Питера. Он принёс большой пучок свежевымытой моркови, и я, не выделываясь, съела сладкие корнеплоды вместе с ботвой. Да это самый лучший букет в моей жизни!

– Во-о-от. – Питер расплылся в довольной улыбке. – А то вчера выкаблучивалась, как эти студенты. Богатые такие капризные, страсть! Сегодня сынок лорда Хейла опять ко мне цеплялся. Видите ли, чешуя Ветерка слишком сильно блестит после того, как я его помыл. А я виноват, что сегодня солнышко ярче светит и поэтому чешуя бликует?

Больше всего меня напрягло не поведение золотой молодёжи, а такой нехилый намёк на то, что рано или поздно меня будут мыть. Нет, я не вынесу этого унижения!

Мой страх перед купанием никак не отразился внешне, так что Питер ещё несколько минут отводил душу, жалуясь на богачей и магов. Они все наглые, самовлюблённые, заносчивые, зловредные и вообще ни разу руками не работали. Как бы я ни сочувствовала работяге, его ненависть к тем, кто лучше устроился в жизни, раздражала. Нельзя же всех под одну гребёнку чесать. Не представляю, чтобы Валь с надменной рожей отчитывал кого-нибудь за надуманную оплошность. И вряд ли бы он поступил с человеком, как Дарнли со мной.

Благотворное влияние морковки улетучилось, мной вновь овладела тоска, от которой хотелось выть. Обозначившаяся на небе луна была неполной, но от этого желание уподобиться волку не уменьшалось. Заходить в загон решительно не хотелось, там меня ждали порубленные туши крупного рогатого скота и драконьи яйца. Опять будут заставлять есть, греть – как надоело это всё! Пользуясь тем, что никто меня не окликал, я беспрепятственно вышла с территории драконов. Как бы себя только заставить вернуться, пока работники не поднимут тревогу и не забегают в поисках непослушной Снежинки.

Мысли о ненавистной драконьей шкуре вмиг выбило, стоило на горизонте показаться профессору Дарнли. Вот уж кого не чаяла увидеть в этот ужасный лунный вечер. Хотя нечего упускать возможность пообщаться. Как говорится, на ловца и зверь бежит. И приятно, что зверь не я.

Он притормозил, разглядывая меня и как бы над чем-то размышляя, и зашагал быстрее. Не в обратном направлении, что тоже не могло не радовать.

Всё-таки понял, что это я? Только бы не зарычать, я же ещё не до конца контролирую рефлексы этого тела.

Дарнли резко остановился, будто обо что-то споткнулся, до меня донёсся его сдавленный возглас. В оборонительной позе маг поднял мерцающие ладони и глухо зарычал сквозь зубы, не в силах бороться с невидимой напастью. Дёрнулся, магия в руках потухла, из его груди вырвался слабый, полузадушенный стон. Вокруг него отчётливо проявились четыре серые тени.

– Держи его крепче, Хейл. Ничего тебе нельзя доверить. – С этими словами одна тень материализовалась в плечистого парня с шапкой кудрявых волос.

– Тяжело сразу несколько заклятий кастовать, – огрызнулся Хейл, проявляясь.

По парализованному телу Дарнли красноватыми волнами прошли всполохи магии.

Я даже пасть открыла. Неужто мои старые знакомые? Студенты напали на преподавателя?! Да, его тут далеко не все любят, но это уже слишком!

– Вам это не сойдёт с рук, – отчаянно пропыхтел маг.

Все четверо, не стесняясь, заржали.

– Правда? А в первые два раза сошло, – самодовольно сказал рослый детина, избавляясь от чар невидимости.

Следом появился четвёртый участник безобразия, тощий студиозус с козлиным голоском.

– Вы, наверное, просто забыли об этом, профессор.

– Но вы сами во всём виноваты, – с фальшивой жалостью произнёс кудрявый. – Если бы вы не назначили нам наказания за нерадивость в учёбе, то память вся целиком оставалась при вас. Ах, вы были бы довольны, зная, что заклятье, запечатывающее память, удаётся мне просто виртуозно. Хотите, покажу, как я это делаю?

Гениально и гадко. Зачем исправлять свои ошибки, если можно поймать несговорчивого препода и поковыряться у него в мозгах? Многие мои одногруппники мечтали бы о такой возможности, но как же на деле это мерзко!

Я вытянула шею в их сторону и зарычала так яростно, как только смогла. Звук получился что надо, точно бы испугалась до седых волос, будь я всего лишь зрителем. На мою удачу, эффект вышел тоже зачётным. Хулиганы уставились на меня с перекошенными от страха рожами. Быстрее всех пришёл в себя кудрявый, он даже вперёд вышел, демонстрируя, какой он крутой.

– Чего тебе, тварь? Хлыста отведать захотелось?

И тут я дыхнула огнём. Специально промахнулась, чтобы никого не загубить, и этого хватило, чтобы дружки кудрявого задиры с паническими воплями разбежались.

– Трусы! – крикнул он и сам побежал, подгоняемый моим рыком.

Выдохнув дым сквозь ноздри, я повернулась к Дарнли. Безучастно он стоял на коленях и вид при этом имел довольно-таки жалкий. Я сочувствующе заурчала.

– Полоумная девчонка. – Он поднял на меня глаза, оставаясь на четвереньках. – Зачем ты меня спасла?