Академия Клементины (СИ)

32. Культ Хаоса

Но все было тщетно…

Детей так и не нашли, проверка всех стен Айкой и Генрихом были пустой тратой времени. Поиски Ридмуса также не увенчались успехом, а родители стали паниковать. Благодоря Винсенту по школе начался настоящий шмон всякими проверками, и уже выявилось с десяток пусть мелких, но все же нарушений, после которых были уволены три преподавателя. Была подключена также королевская стража благодоря связям и Айки — она не собиралась отсиживаться в стороне, когда её подруга в опасности, и выслала письма родитетям, чтобы те выслали лучших магов и охотников.

Но спустя уже неделю ничего ни к чему не привело. Уроки стали больше просто галочкой, потому что в связи с последними событиями многих учеников забрали домой родители. Классы заметно опустели, и лишь одно радовало Магиссу — король уже давно покинул это место, и пусть с гвардейцами и разными высокопоставленными людьми было трудно, дышать ей было очень даже хорошо.

Пошли слухи, что Вильгельм расторгнул догвоор с вампирами, и на последних вновь началась охота. А так как те просто такого не ождали, то и отбиваться начали поздно — в городе-эскперименте, где люди и вампиры жили вместе, началась настоящая мясорубка, и за двенадцать часов город погряз в крови.

Начались черные дни не только для королевства, но и для школы.

От того, что происходило вокруг, Генрих приходил в ужас. Его угнетало, что он не мог ничего сделать. Он пытался активно помогать в поисках, но без Ридмуса профессора его просто не слушали. Поэтому их теория так и осталась неуслышанной. Кроме того учеников ограничили во всем, а Еву и Винсента всё-таки наказали. Все понимали, что это ради безопасности, но преподаватели таким образом втыкали палки в колеса расследованию Генриха и остальных.

Расстроившись окончательно, что у них не выходит что-либо сделать, Ева сидела в библиотеке в компании своей новой соседки, потому что по одному им запретили ходить, а занятия по стихиям пока никто не вел. Она давно смотрела в раскрытую книгу, но не листала ее, не читала. Каждый день ей приходило письмо от матери с уговорами вернуться домой, но она отказывалась, потому что не хотела бросать Генриха в сложной ситуации и расставаться с Винсентом, пусть в последнее время из-за наказания они виделись только на общих занятиях и в столовой. Но если она уедет, то не увидит Винса до самых каникул, не сможет помочь в академии.

Отвернувшись к окну, Ева с тяжёлым вздохом наблюдала, как снежинки медленно кружили в воздухе. Дни стали совсем короткими, и тьма отражалась не только в нависшей атмосфере над академией и всем королевством, но и в природе. У нее уже вошло в привычку выпускать поисковые маяки, вот и сейчас она послала один на поиски профессора Ридмуса, прекрасно зная, что и эта попытка ничем не обернется. Так и произошло, Йеон явно не хотел, чтобы его нашли. Маячок двигался куда-то вдаль, но в какой-то момент резко сворачивал и хаотично скакал из стороны в сторону, пока не исчезнет, будто кто-то специально сбивал его. Ева часто размышляла, где он прячется в этих снегах, и надеялась, что его не найдут. Пусть она его больше никогда не увидит, но, по крайней мере, он будет жив.

— Пойдем в комнату, — сказала Ева своей соседке. Даже не спрашивала, а сразу сложила книги, взяла одну с собой и поднялась.

— Но у нас ещё полчаса самостоятельной работы, — возразила девушка, только разве ее слышали?

Еве было плевать, пошла ли соседка за ней или нет, накажут ли ее снова за то, что она ходит одна, или ещё за что-то. А что касалось опасности, с тех самых пор, как они вышли из больничного крыла, они были во всеоружии. Роберт и Айка прочитали молитвы над друзьями, Генрих и Ева сделали защиту от гипноза, а Винсент достал для всех маленькие ножи, которые можно было спрятать под одеждой. Они все время были настороже.

— Ева, подожди немного, мне нужно в уборную, — попросила соседка. Все же пошла за ней. — Не хочу, чтобы нас наказали.

— А до общежития не потерпишь? — обернулась Ева, да только соседка уже упорхнула в ближайшую дверь. Посмотрев на дальний конец коридора, где уже виднелся выход, она тяжело вздохнула, но все же последовала за девушкой. — Давай быстрее.

Повернувшись к зеркалу, Ева достала из кармана яркую помаду, которая всегда была с ней, и занялась тем, что поправляла макияж. Тратила время с пользой, так сказать. В отражении она сразу же заметила, как соседка закончила все свои дела и подошла к ней со спины, и повернулась к ней, чтобы спросить, могут ли они пойти дальше, как та вытянула ладонь перед собой и сдула с нее какой-то мерцающий порошок прямо в лицо Еве. Она успела вдохнуть несколько частиц, прежде чем догадалась задержать дыхание, зажав нос и рот рукой. Порошок подействовал моментально: перед глазами Евы все поплыло, голова закружилась, а ноги стали ватными. Она хотела позвать на помощь, кажется, у нее даже получилось прошептать «Спаси» и направить маленький зелёный сгусток Йеону. Почему ему? Может, потому что думала о нем совсем недавно. Отшвырнуть бы эту предательскую тварь подальше от себя, да только у нее не получалось больше сосредоточиться, чтобы вызвать хоть малюсенький сквознячок, не говоря уже о ветре, который смог бы сбить с ног. Ева почувствовала, как начала падать, пыталась схватиться за умывальник, но чьи-то сильные руки ее подхватили. Люди в капюшонах обступили ее с двух сторон, но лиц их она не видела. И не увидит, потому что тьма охватила ее раньше, чем она успела сделать что-то ещё, чтобы спастись. А маленький ножик выпал из рук, так и не успев никого ранить.

***

У жрецов был урок целительства в самом разгаре, когда Роберт почувствовал неладное. Защита Евы подала сигнал точно так же, как тогда у Риз. Ее нужно было выручать, причем очень срочно. Он вскочил и без объяснений выбежал из кабинета. У Винсента должны быть занятия по металлам, сначала скажет ему, а затем встретят Генриха в библиотеке, потому что с Евой что-то случилось неподалеку оттуда.

— Мистер Скайфорд? — удивлённо позвал профессор. — Мистер Скайфорд, вы куда?

Только он уже бежал со всех ног по коридору. Вот сейчас точно было плевать на все новые правила, которые ввел директор, и даже послушного Роберта не волновало, что его могут наказать.

— Винсент! — влетел он в кабинет, где занимались фехтовальщики. — Ева в беде, скорее!

— Что? Где?

Винсент, не обращая внимания на Элиаса, бросил меч, с которым занимался и, игнорируя крики и вопросы преподавателя, выбежал к Роберту. Стоило ему услышать эти слова, как мир внутри дрогнул. Все что угодно, кто угодно, но только не его Ева, которую он только-только приобрел, как друга, товарища, а главное, возлюбленную.

— Где она? Где это было?! — вскрикнул Винсент, готовый накинуться хоть на горного льва, чтобы отбить свою девушку. Он схватил Роба под локоть и рванул с ним вперёд, пока их не нагнал Элиас, из-за которого они только время потеряют.

— Недалеко от библиотеки, — задыхаясь на ходу, пытался объяснить Роб. Он еле поспевал за Винсом, но все же старался угнаться. — Генрих тоже должен быть там, я сообщу и ему.

Они вместе бежали по коридорам, но Винсент то и дело перегонял Роберта, и ему приходилось выкрикивать, куда дальше, отставая на несколько шагов. Когда же они добрались до места происшествия, Роб указал на женскую уборную, а сам бросился дальше за Генрихом. Его магия будет незаменима в бою, а если они опоздали, о чем Робу даже думать не хотелось, понадобится уникальная чувствительность Генри, чтобы попытаться найти Еву по горячим следам.

Когда они вошли в уборную, Винс как раз закончил обыск всех кабинок. Евы нигде не было, они опоздали. Генрих повторил все то, что уже сделал Винсент: открыл каждую кабинку, прошел мимо умывальников, внимательно осматривая каждый из них, заглянул во все углы, но кроме маленького ножика, ничто не говорило, что Ева была здесь. И он не чувствовал никакой особенной магии, разве что у одной из стен, напротив двери, ощущалось искривление пространства. Остаточный эффект после портала?

— Ее забрали отсюда, — подтвердил очевидное Генри. — Не пойму… Она не сопротивлялась, почти нет магии. Мы же защитились от гипноза. Что мы не учли?

— Ты сможешь отыскать ее? — с беспокойством спросил Роб, переминаясь с ноги на ногу в дверях. Он то и дело выглядывал в коридор, ожидая чьего-то появления, и выкручивал пальцы.

— Да, но мне нужно время.

— У тебя его почти нет, — поторопил его Роб, боясь, что в конце коридора вот-вот появятся профессор Симонс с директором.

Но у Генриха было то, чего не хватало в поисках Риз, — свежий портал. Он прислонил руку к плитке и прикрыл глаза, нашептывая слова заклинания. Открыть такой же портал ему сил не хватит пока что, поэтому он просто пытался почувствовать, в какое место он вел, пробовал заклинание поиска и ему подобные — все, что смог вспомнить и придумать сейчас. И кажется, он что-то нащупал. Тоненькая ниточка, но, возможно, она приведет его в нужное место.

— Эй, что вы тут делаете? — На Роберта в дверях наткнулась Айка. Она не собиралась проходить в уборную, но видя, как вдруг двое парней бежали через коридор, да еще и с такими лицами, не могла не понять, что что-то произло. Она попыталась выглянуть из-за плеча Роба и взглянуть на наглецов в женской уборной. — С ума посходили тут проводить не ясно что?

— Ева пропала, — огрызнулся Винсент, лишь бы Айка сейчас поскорее заткнулась. И без того его напряжение с каждой минутой только росло, а тут еще ненужный и мешающий Генри женский лепет. — Иди и сообщи преподавателям, что мы здесь, что одна из учениц тоже похищена!

— А вы уверены? — напряглась Айка и мягко, но настойчиво оттолкнула Роберта, входя в туалет. Она видела, как Генрих был сосредоточен на деле, что он пытался прочувствовать магию, что-то искал… — Когда Роберта пытались похитить, портал был открыт какое-то время, — негромко сказала она и, подоядя к стене, ощупала ее, медленно двигаясь вдоль, ища тот самый портал. — Я успела войти и выйти вместе с Робертом. Если времени прошло немного, может, он тоже еще открыт?

— Нет, он закрылся сразу, — отвлекся Генрих от заклинаний и убрал руку со стены. Это было странно. Если бы хотели похитить больше учеников, то портал действительно бы оставался дольше открытым, но здесь… — Их целью была именно Ева, — пришел он к выводу. — Сделано все быстро и четко. Отследить очень трудно, но я попробую. Винс, мне нужна какая-нибудь ее вещь, пойдем в комнату, а то скоро сюда сбегутся все учителя, как только станет известно. Они затопчут все следы.

И имел в виду он именно магические следы. Будь профессор Ридмус здесь, он бы сделал все грамотно и красиво, но те профессора магии, что остались после череды увольнений, могут только сильнее все запутать. А действовать надо было быстро. Если им больше не нужны ученики в большом количестве, значит, они уже готовы. А к чему именно, Генрих даже представлять не хотел, потому что теперь не только его возлюбленная Риз пропала, но и лучшая подруга. Ни одну из девушек он в обиду давать не хотел.

— Почему Ева? — прошептал Роб. По нему было заметно, как он взволнован. В библиотеке он нарыл множество не просто страшных, а ужасающий ритуалов, для которых требуется много жертв. Это были и призывы, и подчинение тварей, и какие-то благословения темных богов. Один хуже другого. Он, как и Генрих, боялся предположить, что задумали сделать с учениками академии.

— А почему все остальные? — спросила Айка, идя следом за парнями, и вышло довольно грубо. Но она не со зла. Ее подруга тоже была похищена, и учитывая прошедшее время, у Риз было меньше шансов остаться живой, как и у похищенных на соревнованиях.

Она также верила, что пришли именно за определенным человеком. Роберта ведь тоже чуть не взяли, если бы не она. И все ученики с соревнований — чем они отличались от Евы? Хотя было лишь одно различие — она маг. Первый похищенный маг.

Винсент первый рванул на выход, но также резко затормозил, вспоминая одну вещь. Из-за чего остальные позади уткнулись в его спину. Он повернулся к ребятам и стал что-то рыскать в своих карманах. Очень быстро он выудил из кармана брошь, что в одну из их совместных вечеров была случайно уронена в комнате Винса.

— Это подойдёт? — протянул он украшение Генриху.

— Вполне.

Зажав в руке брошь, Генри опять закрыл глаза. У него были тоненькая ниточка от портала, слабое заклинание Евы о помощи, брошенное кому-то, и эта вещица, которая должна усилить заклинание поиска. Он не профессор Ридмус, но в их распоряжении была только «чуйка» Генри, выбирать особо не приходилось

Роб сложил руки и тихо зашептал молитву, чтобы у Генриха все получилось. Все замерли в ожидании.

***

Перед глазами Евы все плыло. Сознание никак не хотело к ней возвращаться. Она помнила, как ее схватили, а дальше все как в тумане. Кажется, ее протащили сквозь портал, внутренности привычно скакнули внутри. Но дальше в памяти сохранились лишь какие-то обрывки. Она видела людей в темных фиолетовых плащах, к ней подошёл мужчина… Да, это был мужчина, который грубо схватил ее за подбородок и заставил поднять голову. Она даже почему-то запомнила блеск его зубов, показавшихся в тени капюшона из-за разъехавшихся в улыбке губ.

— Да, это она, — как из пещеры донёсся до нее голос. — Хозяйка будет довольна. Переоденьте ее и подготовьте к ритуалу. У нас есть ещё несколько часов, до начала новолуния.

Мужчина уже гораздо более ласково отпустил лицо Евы. Как же! Драгоценный сосуд не должен быть поврежден! Ещё немного, и скоро его хозяйка обретёт форму. И он станет первым, кто припадет к ногам своей богини, обретшей человеческий облик. Он будет стоять рядом, когда тьма окутает не только эту академию, но и поглотит весь мир!

Безумный хохот, под который ее уносили, хорошо отпечатался в памяти Евы.

***

Снова тьма. На этот раз образы, которые преследовали Еву, были лишь в ее помутненом сознании. Она медленно приходила в себя, ощущая тяжесть во всем теле. Последствия сонного порошка. Вокруг царил полумрак, редкие факелы на стенах рисовали зловещие тени от каких-то столбов. Ева не сразу сообразила, что это не камни, а стоящие неподвижно люди в плащах. Лица их были скрыты капюшонами, а и при таком свете она все равно не разглядела бы никого.

Слабо пошевелившись, Ева обнаружила, что руки ее скованы, и цепь тянулась к самому центру круга, образованного неизвестными. Страх заставил Еву подняться, хотя от резкого движения ее вновь замутило. Инстинкты кричали, что нужно бежать, спасаться из этого места! Но тело почти не слушалось. Как и магия, которой ее начисто лишили. «Цепи? Какое-то заклинание, как то, которое использовал Йеон?» — Ева не могла понять, почему ее главная сила снова подвела в самый нужный момент.

Она увидела, как фигура отделилась от сумрака и направилась к ней. В жалкой попытке убежать, Ева поползла на корачках от тени, но лишь вызвала смех.

— Тебе не сбежать, глупое дитя, — снова этот голос. — Возрадуйся, ибо скоро ты возвысишься!

— Возрадуйся, ибо скоро ты возвысишься! — хором повторили фигуры в плащах.

Это было жутко. Ещё больший страх охватил Еву, но бежать было некуда. Цепь натянулась, сдавливая запястья. Мерзкое, липкое чувство прошлось по спине. Ком подступил к горлу, а крик застрял где-то под ним. Она не могла выдавить ни звука, лишь широко раскрытыми глазами с ужасом наблюдала, как предводитель культа достает из рукава искривленный кинжал.

— Потерпи, — даже как-то ласково сказал он. — Скоро ты станешь сосудом Тали. Тебе даровано величайшее благо.

— П-почему… я? — выдавила Ева. Она предприняла ещё одну попытку отползти, но цепь не пускала.

— Мы давно готовили тебя, наблюдали из тени, — шепнул культист, подходя ближе и наклоняясь вперёд. «Сумасшедший», — пронеслось в голове Евы, но от этой мысли стало только ещё страшнее. Его зубы снова блеснули в отблике факела. — Мы повсюду. Мы невидимы для таких, как ты. Торговец травами в самой дальней лавке на улице, кухарка на кухне знатного барона, служанка, что раздобыла нужное снадобье. — Он выпрямился, снова рассмеялся и громко заговорил, будто хотел, чтобы его услышала каждая затаивгаяся мышка в подземелье. — Нам нужен был здоровый молодой сосуд. Сосуд, который не обделён магией. И очернен грехом убийства!

Мужчина сделал резкое движение в сторону Евы, выбрасывая нож перед собой, будто хотел ее заколоть, но вовремя остановился. Ещё слишком рано для этого. У Евы выступили слезы. Неужели она так и умрет здесь, под речи этого безумца? «Я не убийца!» — хотела крикнуть она, но это была бы не правда. Ее руки запятнаны кровью. Кровью нерожденного дитя. «Спасите… Кто-нибудь… Пожалуйста», — взмолилась она и зажмурилась. Ей не хотелось умирать. Не здесь. Не сейчас.

***

— Нашел! — Генрих резко распахнул глаза. След слабый, но он был, и ему удалось его нащупать, схватить. Широкими шагами он двинулся вперёд, обгоняя Винсента, чтобы показывать путь. — Она все ещё в академии, но где-то под ней, глубоко под землёй.

— В подвале? — предположил Винсент.

— Сомневаюсь, — сразу пресекла его мысли Айка. — Директор рассказывала, что замку свыше пятиста лет. В те времена, времена постоянных войн, были места еще ниже, чем подвал.

— Катакомбы?

— Вполне вероятно. Где могли спрятаться правители или…

— Или строить магические козни, — догадался Винсент. — Потому вампиреныш не мог так просто найти тех, кто наверняка колдовал еще в течении года. Если не двух лет.

Дальше группа пошла быстро, но молча, куда их вёл Генрих. Несмотря на то, что Айка наравне с Генрихом и Винсентом рвалась вперёд, чтобы отыскать дорогого человека, которого потеряла, она всё же остановилась перед большой стариной дверью, куда обычно, будто она была зачарована, не подходили ученики.

— Будьте бдительны и осторожны. Чтобы вы там ни нашли — ждите. Я за директором.

Потому что это было благоразумно. Ведь что там было, куда утаскивали детей, кто их там держал или… пожирал… Они все сами еще дети. Винсент был рад, что Айка не наставила ждать преподавателей тут, ведь время уходило, и терять его было губительно для Евы.

— Поторопись, — кивнул он, переводя взгляд на Генриха, который не без помощи магии отворил дверь, за которой обнаружилась длинная черная лестница, ведущая глубоко вниз, в самую черноту.

Но вдруг неожиданно подул поток пронзающего ветра откуда-то из-за спины. Он был настолько мимолетен, что не оставил после себя ничего, лишь леденящий холод по спине. И не многие, кто оставил глаза открытыми от ветра, мог видеть, как сквозь них вперёд рвануло черное облако…

***

Сливаясь с тьмой, оно будто бы знало, куда надо было идти. Магическая печать от него была соврана, и он наконец-то мог рвануть в запрещенное для себя место. И не просто так… Чем ниже по отупеньям дымка спускалась, тем отчетливее она ощущала страшную древнюю магию, которая окутывала всяк входящего стальными нитями и не отпускала, заставляя погрузиться в тьму, в сущность места. Место темной магии, крови и смерти.

Вампир, что скрывался в дымке, поддавался злой магии. Она порождала в нём все сокровенное, его животное естество. Он не мог это контролировать, сама сущность богини Тали, коим был пропитан коридор, взывала к своему дитя — ребёнку ночи, привыкший пить вместо белого молока красную кровь; вместо жарких объятий — к удушению своей жертвы; вместо страстного поцелуя — умерщвление путём укуса.

С каждым метром Йеон ощущал, как он менялся. Менялось его тело, хоть и разум пока оставался в порядке. Надолго ли его хватит? Из дымки опустились когтистые трехпалые лапы, покрытые чешуйчатой кожей, а по бокам расправились руки… нет, кожаные крылья, задевающие стену и оставляя на ней четыре длинные путеводные линии. А когда дымка рассеялась, не способная больше держать форму и скрывать своего хозяина, во тьме сверкнули два желтых глаза; блеснул ряд белоснежных… Нет, не зубов. Пасть самого настоящего зверя, чьи клыки не скрывали кожаные складки или губы. Чуя злую магию, свою мать, чудище издало сокрушающий старые стены писк, который своей звуковой волной заставлял падать пошатывающиеся от времени кирпичи в стене.

И лишь одно не позволяло чудищу стать чудищем внутри, где сейчас было скрыто тело прекрасного мужчины, по которому сохли многие ученицы. Запах. Запах дорогого парфюма, который носила лишь она. Ускорив шаг, вампир вынюхивал жертву уродливым пяточком летучей мыши, сощурил звериные глаза. Чем сильнее он приближался, тем быстрее двигались его длинные, торчком стоящие уши — они улавливали голоса. Издав писк, чтобы враги слышали; чтобы они остановили свое деяние; чтобы испугались, чтобы дало время Йеону успеть до того, как случится самое страшное.

От этого писка содрогнулись не только стены, но и люди, за исключением тех, что образовывали круг — они так и остались стоять неподвижно, как статуи. Ева приложила руки к одному уху, зажала бы оба, но цепь мешала. Это часть ритуала? Не похоже, потому что мужчина перед ней тоже испугался. Он отдал приказ, стараясь перекричать этот звук, и ещё две тени отделились от мрака и умчались куда-то в другую тьму.

— Я здесь! — крикнула и Ева, надеясь, что это пришли ее спасти. Хотя звук ужасал не меньше, чем само это место и псих перед ней.

— Молчать! — крикнул культист и наотмашь ударил Еву ладонью. Боль обожгла, и она вновь упала на ледяные камни подземелья. — Мы начинаем! — И темный жрец завел свою песню.