Глава четвертая


Оглушающий колокольный звон, разнесся траурной мелодией по всей территории. Он обрушился на мой сонный мозг, что пребывал в неведанных, беспросветных и темных чащах сна. Сила этого звука была настолько ошеломляющей, что уши были готовы свернуться в трубочку, а сердце едва не выпрыгнуло из груди.

– Мама! – вскрикнула на соседней кровати Хелдрана и свалилась с нее, с грохотом падая на каменный пол. – Ой, – простонала от боли подруга.

Я же в это время смотрела в белый, отштукатуренный потолок широко открытыми глазами и пыталась привести свое дыхание и сердцебиение в норму.

– Когда я выйду замуж за Дархуса, то с лихвой отомщу ему самым жутким способом за этот спор и то, что мне пришлось год просыпаться под этот безвкусный, громкий ужас, – с трудом поднявшись, простонала Хел.

– Ты уже одним этим замужеством нанесешь ему глубокую душевную травму.

– Зараза, – совершенно не обижаясь, буркнула девушка. – Я не поняла, ты чего лежишь, аки труп в холодильной камере? – и в меня кинули подушкой.

Я даже не моргнула, а метательный предмет замер в сантиметре от моей головы и вспыхнул серебристым пламенем.

Хел зарычала от досады и с шумом опустилась на свою кровать.

– Ненавижу тебя, – буркнула подруга.

Я с трудом села на кровати и лениво потянулась. Затекшие с непривычки от слишком мягкого матраца мышцы приятно ломило. Посмотрев на дымящийся пепел на полу, выразительно взглянула на Хел. Улыбка сама собой растянула мои губы, отчего подруга лишь скривилась от досады. Я не могла ее винить.

– Ты же помнишь, что у меня по защитной магии пятерка? – спросила у Хел, наклонив голову к правому плечу и сжимая колени вместе. Холод прошелся лаской по обнаженным ногам, заставляя мурашки пробежать по телу.

Тут еще и сквозняки?

Впечатление о великой с каждой минутой было все хуже и хуже.

– Помню, а еще защита рода и так далее и тому подобное, – передразнила меня девушка, наигранно писклявым голосом. За что получила уже моей подушкой. Вот только мой снаряд не остановился и врезался прямо в голову Хел с глухим звуком. Подруга на миг откинулась на кровать и сжала пальцы в кулаки. – Отомщу, – предупредила меня она, а я лишь безразлично пожала плечами. Пусть мстит, мне нравится, что хоть какая-то интрига в жизни присутствует, потому что, если честно, мне становилось скучно с каждым мгновением в академии.

И мы бы продолжили препираться и ругаться, как делали это всегда по утрам – стресс, плохой сон, много работы, – но тут в нашу дверь постучали – громко и уверенно, и не дождавшись позволения войти, в комнате открылся портативный красный портал.

Мы с Хел переглянулись и одновременно, не сговариваясь, произнесли заклинание, взмахнув руками, отчего наши пальцы засияли серебристыми переливами:

– Сэтар шторгар ольдеш.

И в следующее мгновение с другой стороны портала зазвучал гул голосов из Подземного Мира, и дымчатая стена преградила возможность войти в комнату с помощью магии, просто перекрыв потоки. Ха! Мы хоть и учились в школе, но не идиоты.

Портал перестал быть таким красивым и волшебным, и в следующее мгновение просто исчез, растворяясь в переливе собственного сияния.

Мы с Хел снова переглянулись:

– И что это было?

– Скорее, зачем это было? – изменила я вопрос, покачав головой и поднимаясь с кровати. Перевязав волосы кожаным ремешком, прошлепала босыми ногами по теплому полу и резко открыла дверь.

Пораженно замерев, уставилась на тень с белыми глазами, а в руках у нее был букет кроваво-алых роз, перехваченных золотыми лентами из паучьего шелка.

Дорогой подарок, однако…

– Э-э-э… – и снова вместо нормальной речи у меня вырвалось лишь глупое эканье.

И не скажешь, что меня воспитывали как леди двадцать лет. Правда, я леди-некромант, в семье некромантов, так что мне и не такое простительно.

Хел практически взлетела со своей кровати и выхватила букет из рук тени.

– Для кого будет? И от кого? – спросила подруга, но стоило ей вдохнуть запах роз, как она закашлялась и швырнула подарок в посланца. Тот его ловко перехватил и, улыбаясь пустотой вместо рта, пояснил.

– Цветы для леди Райт. Записка в букете. Доброго дня, – кивнула тень и растворилась, превратившись в черную дымку, что унеслась по коридору шустрой молнией. Я продолжала стоять и смотреть на букет, что завис в воздухе, Хел кашляла и ругалась на тролльем, используя дикий диалект, а я просто смотрела.

– Триарго, – единственное слово и Хел резко выпрямилась, манерно вытерла капельки слюны со своих сочных губ и поблагодарила.

Целительной магии нас тоже обучали. Сразу после первой практики на кладбище, когда все некроманты-новички приползли в лазарет с переломами и ушибами. Повезло еще, что ни у кого ничего не оторвало, а то вот в этом году птенцы умудрились и такое учудить. У одного парня ногу отгрызли по колено. Теперь он лежал и восстанавливал конечность, рыча и плача от боли. Процесс был ускорен и от этого менее приятен.

Лучше бегать надо. Умение убежать от проблемы, порой, лучшее, что мог некромант в опасной или просто нестандартной ситуации. Упокоить, например, с десяток зомби – сложно и затратно. Практически невозможно без должной подготовки, поэтому если некромант не мог справиться, то он драпал в сторону ближайшего населенного пункта, в котором, наверняка, имелся более опытный коллега.

– Посмотри записку, – приказала взволнованным тоном Хелдрана, переминаясь с ноги на ногу от смятения. Ей очень хотелось узнать, кто прислал цветы. Подруга была очень нетерпеливой в этом плане. Но в этом было ее очарование.

Я если честно, даже прикасаться к этому букету не хотела. Мало ли, что там было зачарованно именно на меня? Вон как Хел кашляла, едва ли не кровью харкала. Магия тут жуткая была применена. А я хоть и некромант, но знакомиться с основательницей Академии Костлявой мне что-то не грезилось в ближайшие годы.

– Смотри, говорю, – давила подруга и чуть подтолкнула меня, ударив по заднице. Я аж подпрыгнула от резкой боли в правой ягодице, и метнула в девушку гневный взгляд, но Хел меня, как обычно, проигнорировала.

Я вздохнула, картинно закатила глаза, и обхватила пальцами букет с тринадцатью алыми розами. Достав черную, словно уголь, записку, вчиталась в витиеватые закорючки надписи.

– Ну что? Что там написано и от кого?! – Хел пыталась заглянуть через мое плечо, но я просто отвернулась и смяла дорогой клочок бумаги. Пламя заискрилось серебристыми всполохами, уничтожая улику и сердечный порыв одного явно обнаглевшего адепта. – Эй! – оскорбленно воскликнула Хел. – Ты зачем сожгла-то?! – а потом она как-то довольно улыбнулась, демонстрируя острые верхние клыки и догадалась. – Это от него, да? От того красивого герцога, – подруга закусила нижнюю губу и посмотрела на меня с весельем.

А у меня в голове, будто выжженные застыли слова из записки: «Даже эти цветы не могут сравниться с твоей ослепительной красотой, моя могильная фея».

И цветы вместе с запиской были сожжены некромантским пламенем уничтожения. Мы им даже души можем уничтожить, правда, с должной сноровкой и необходимой кровавой жертвой, но при желании очень даже можем. И сейчас мне хотелось проверить эту истину на одном раздражающем оборотне.

– Нет, я понимаю, – медленно и задумчиво проговорила Хел, заметно нахмурившись, – но цветы-то тебе ничего не сделали.

– Идем, нужно собираться, – поторопила я девушку, на что она лишь закатила свои красивые глаза. – Насколько я помню из расписания, второй звон звучит через десять минут и начинается завтрак.

Форму мы также получили с распоряжения ректора академии и, развесив немногие вещи в небольшом, деревянном шкафу, принялись с Хел собираться. Быстро приняв бодрящий душ, мы по очереди начали одеваться.

Ткань у черной формы была приятной и ластилась к телу, чересчур сильно облегая в районе груди и бедер. М-да… может на диету сесть? Подумала я об этом, подумала, стоя перед большим, овальным зеркалом в железной раме в полный рост. Так вот подумала, посмотрела на себя красивую, и решила, что и так отлично. Да, не модель, да, не первая леди королевства, но очень даже привлекательная особа.

Накрасив губы вкусной, ежевичной фиолетовой помадой, мазнула несколько раз черной тушью по длинным ресницам и, разгладив волосы, завершила образ легкими волнистыми прядями.

Нет, форма, просто отличная. Расстегнув пиджак, поправила черную рубашку и расстегнула две верхние пуговички.

Ох… аж дышать стало легче. Нет, наверное, все же стоит сесть на диету. Я себя, конечно, и так люблю, но, кажется, одежда была настроена против меня.

– Красотка, – похвалила меня Хел.

– Ты тоже, – подмигнула я подруге, отмечая, что ее курчавые волосы, что пружинками обрамляли скуластое, худое лицо сейчас еще и стали на кончиках немного синими. Видимо, девушка снова решила изменить свой образ. Она так раз в месяц цвет меняла. Просто любая краска, даже магическая высветлялась на волосах некромантов всего за три-четыре недели. Поэтому приходилось постоянно обновлять цвет.

Мы с Хелдраной заперли свою комнату, и легкой походкой направились по широкому коридору. Все стены и перила, даже пол были искусно украшены различного рода письменами – рунами, демоническим алфавитом и даже символами проклятых.

Вот не нравится мне это наскальное искусство, грозит оно какими-то проблемами, я прямо чую!

Ориентироваться в замке готического уклона было довольно просто. Столовая была на первом этаже, занимая огромный зал, а кабинеты для учебы располагались на этажах со второго по шестой. Седьмой и восьмой же отводились для практики и работ профессоров, также там находились – кабинет ректора, приемная, кабинеты преподавателей, архив, библиотека и еще комнаты отдыха для наших учителей.

В общем, если подводить итог нашей вчерашней экскурсии, то получалось, что все в здании было сделано как раз для работы – адептов и преподавателей.

За академией были построены два общежития – мужское и женское. Собственно, это было общим у многих типовых магических академий. Мальчики не могут жить в одном здании с девочками, иначе ай-яй-яй будет от комиссии и такой штраф назначат, что легче было бы три общежития построить.

Торопясь по коридорам академии, мы с Хел ловили на себе совершенно разные и противоречивые взгляды остальных адептов Костлявой. Одни смотрели на нас с интересом и каким-то даже весельем, вторые глядели так, что хотелось схоронить их под первым же мертвым кустом сирени, а третьи лишь не особо заинтересованно мазнули по нашим фигурам взглядом, задержавшись на груди и бедрах, качнули головами почти в такт и продолжили свой недолгий путь.

Если подводить итоги начала нового года перевода, то все было… жутко.

– Я бы сейчас даже дракона съела, – слишком громко сказала Хел и на нас со страхом воззрились явно первокурсницы. Они посмотрели на нас с испугом и быстро засеменили в противоположную от нас сторону. Да, явно первый курс, еще и лекарский факультет, судя по нашивкам и испуганным взглядам. Пф, какие все впечатлительные.

– Кажется, ты напугала малышек-лекарей, – улыбнулась я, заметив, как Хел закатила глаза и фыркнула.

– Я не виновата, просто кто-то шибко нервный. Настойку попейте! – крикнула подруга вслед умчавшимся девчонкам, но те остались безучастны к ее поддразниваниям.

На пороге столовой подруга помедлила, осматриваясь и выискивая лучшее местечко. Я последовала ее примеру, но не успела и даже вздохнуть, как меня схватили за руку и потащили в сторону стеклянного окна с раздачей.

Отметила для себя, что столовая была почти пустой, словно никому не был интересен первый за день прием пищи.

Или тут просто не так вкусно кормили?

Пока меня тащили, я краем глаза заметила четверку наших парней и махнула Алиду, который тепло нам улыбнулся. Они уже заняли для всех места и только и ждали, когда мы сядем рядом. Взяв по подносу, подошли к нужной выемке, откуда адепты получали живительную пищу. Но нас решили сразу поставить н место, размазав по большой тарелке какую-то клейкую кашу неприятного оранжевого цвета. Сверху ее посыпали, наверное, сахарной пудрой. Буду думать, что именно пудрой, а не чем-то более страшным. После показалась вытянутая, когтистая рука явно какого-то полукровки, только они не могут трансформироваться полностью, избавляясь от некоторых нечеловеческих атрибутов. Через мгновение громким скрежетом нам с Хел бухнули двумя большими кружками по подносам. И мы услышали вежливое пожелание не подавиться.

Сев рядом с нашей группой, я отметила, что парни почти все уже съели и выпили и, окинув их магическим взглядом, отметила, что никаких психических, магических и физиологических повреждений не было.

Что ж, значит, это все съедобно и безопасно.

С опаской зачерпнув ложкой немного этой субстанции, я отправила ее в рот. Мои рецепторы завяли. Иначе не могу выразиться. Показалось, что на язык положили что-то стухшее, желейное и отвратительное. По консистенции, эту бурду как будто уже кто-то до меня пожевал и выплюнул.

Блин, как же невкусно… Поэтому с трудом прожевав и выпив то, что нам щедро предоставили работники столовой, я пыталась не так сильно кривиться и мысленно ругаться, потому что есть это было сродни самоубийству. Если все тут так «ароматно и вкусно», то я точно сдохну от голода.

– И как вам первая ночка? – спросил Зрил, посмотрев, почему-то на меня.

– Нормально.

– Но нам больше утро понравилось, такое оно было… цветочное, – рассмеялась Хелдрана, а я пнула ее под столом, чтобы не болтала лишнего. – Ай! – вскрикнула подруга и оскалилась в мою сторону. – Между прочим, Зрил, твою любовь пытаются увести.

Когда-нибудь придушу эту болтливую стерву. Когда-нибудь… возможно, этой ночью.

– Чего? – насупился Зрил и его глаза подозрительно сощурились. – Не понял… – парень взглянул на меня и смачно ругнулся.

– Я говорю, что у нашей Ивэнджелин появился поклонник, такой красивый, статный и богатый, – явно издевалась над парнем девушка, получая от этого истинное наслаждение. Она вообще у меня коварная бестия и лучше с ней дружить, потому что если с ней поссориться, то она тебя со свету сживет в считанные дни. – Не чета некоторым разгильдяям, – фыркнула некромантка, а на лбу Зрила уже начали вздуваться вены и волосы зашевелились, заставляя меня непроизвольно сжаться.

Не люблю я такие ситуации. Вечно они заканчивались проблемами, причем, конкретно для меня. Нежить с того света, помоги мне.

– Уничтожу, – прорычал сквозь стиснутые зубы Зрил и подскочил со скамейки, сжимая кулаки. От некроманта исходили волны негатива и первозданной агрессии, у меня непроизвольно дернулась верхняя губа. Нервный жест.

А мне казалось, что день обещал быть спокойным и тривиальным. Что ж, даже некромантки могут ошибаться на этот счет.

– Некого уничтожать, Зрил и не тебе это делать, – хмуро взглянув на парня, сказала я сухим, напряженным тоном. Прозвучал третий звонок, и он означал, что через пять минут начнутся занятия. – Пора идти на лекцию по некроцелительству, – вздохнула я и первой направилась на выход.

У меня не было настроения участвовать в любовной драме, которую сам себе придумал Зрил. Он считал, что был моим идеальным и в итоге, как бы я не сопротивлялась, все равно буду с ним. Не сейчас, но потом обязательно. И он никак не мог понять одну простую истину – я не буду с ним, потому что он был слабаком. Не как мужчина, точнее, не только поэтому. Я не могу быть с тем, кто слабее меня в плане магии и характера.

Мне нужен волевой и сильный партнер, чтобы я могла опереться на его плечо, а не думала, как это плечо вытащить из пасти оживленного монстра.


***


Некроцелительство у нас здесь преподавал широкоплечий, длиннобородый гном. Эм… нет, я никогда, конечно, не страдала стереотипами о магах, но гном? Серьезно?! Меньше всего я ожидала встретить на этом предмете именно любителя золота. Но ладно, в школе у нас стихийную магию вообще рассказывала нимфа. И ведь ничего не скажешь, потому что мисс Древна была настоящим профессионалом своего дела.

– Доброе утро, адепты, – поприветствовал он нас с широкой улыбкой на губах.

У них тут регламент, что ли, улыбаться всем и всегда? Или при приеме на работу это главное условие?

Аудитория была небольшой, и все ее пространство занимали металлические столы в количестве семи штук, железный шкаф в дальнем углу и напротив входа стоял преподавательский, монументальный стол из какого-то цельного куска камня. Окон не было и единственными источниками света служили висящие под потолком магические сферы.

– Меня зовут Казун Хамгрим, и на ближайший год я стану вашим преподавателем и экскурсоводом в мир некроцелительства, – немного патетично произнес гном, и мы все скептически на него взглянули.

Он же сверкал своими черными, как бусинки глазами, и довольно так скалился.

Не нравится мне этот невысокий мужчина.

Нет, наши преподаватели тоже временами чудили, но венцом творения свой предмет никогда не считали. Ну, разве что Эмерлони, но оно и понятно, все-таки практика по некромантии это святое.

– И сейчас я хочу проверить, насколько хорошо вам преподавали эту дисциплину в вашей школе, – и сколько же желчного сарказма и надменности прозвучало в этих словах, что сразу стало ясно – все это радушие просто напускное и на самом деле, нас тут считают просто идиотами.

Гном вальяжно уселся за свой стол, очень манерно поправил свою длинную рыжую бороду, заплетенную в толстую, спускающуюся почти до пола, косу, и взмахнул рукой. На столах появились мертвецы с разной степенью ранений и заболеваний. Не воняли почти, значит, свеженькие. – У вас час, чтобы выяснить от чего умер материал, исцелить и оживить. Если он будет дышать хотя бы пять минут, то считайте, что удивили меня, школьники, – нагло лыбился гном, и я поняла, что все-таки маги наши меньшие мне совершенно радости не доставляют, особенно если они полукровки и работают в Академии Костлявой.

Но ладно, покажем уж этим зазнайкам, что наша школа не просто так выпускает лучших из лучших, и что столичная академия от самой Смерти ничуть не лучше!

Передо мной лежал вампир – высокий, явно аристократ, судя по скульптурному лицу и метке на груди слева. На вид ему было лет двадцать с небольшим. Его рельефное тело было скрыто простыней до середины живота, почти сливаясь по цвету с белой тканью. Черные, воронового крыла волосы разметались по столу, создавая таинственный, темный ореол загадочности.

Размяв пальцы, я провела руками с открытыми, сияющими серебристым светом ладонями над мертвецом, считывая информацию о материале передо мной. Краем глаза заметила, что мои одноклассники делали то же самое, а Хел уже даже начала плести противодействующее заклинание. Возможно, ее подопытный умер от какого-либо проклятия высшего уровня.

Вампир передо мной был худым и каким-то истощенным, но при этом, как и все его соплеменники, даже после смерти не потерял присущего им величия.

Мои ладони прошлись вниз и вверх и его полупрозрачная, тонкая на вид кожа в некоторых местах начала просвечиваться изнутри.

Я нахмурилась, закусила передними зубами свою нижнюю губу и озадаченно уставилась на треугольник прямо в сердце мужчины. Три кроваво-красные точки, что были сделаны умелым магом, не оставили следов на коже, лишь запечатались непосредственно на органе.

Немногие орудия и даже не вся магия могла так точечно и верно акцентироваться на одном месте, да еще и уничтожить самого вампира. Судя по всему, он был из высших, потому что его когти были насыщенного черного цвета, а зубы при этом самыми обычными. Клыки не торчали из-под верхней губы. Достав из своего кармана одноразовые перчатки, приподняла верхнюю, мягкую губу мертвеца, чтобы подтвердить свои подозрения.

Да, зубы были совершенно обычными, значит, точно высший.

Закрыв глаза, я начала расплетать вязь магического воздействия через зачарованный предмет. Это убийство, а это было именно оно, было совершенно с помощью запрещенного артефакта, который мы изучали в школе в прошлом году. Но изучать это одно, а вот столкнуться с этим воздействием совершенно другое.

Я тяжело вздохнула, чувствуя, как моя сила начала просачиваться прямо в сердце вампира, оплетая его, уничтожая чужеродное воздействие и запуская целительные свойства в материале.

Но что-то тут было не так.

Вот было и все.

– Хел? – шепотом позвала я подругу и та, даже не подняв взгляд на меня, одними губами спросила: «Что?». – Может ли убитый артефактом Костлявой вампир ожить после противодействия?

– Что? – теперь уже вслух спросила девушка, за что и получила осуждающий взгляд от гнома и замечание. Девушка бросила на этого невысокого мужчину злобный взгляд и уже тише сказала, – не думаю, потому что артефакты Костлявой уничтожают саму сущность жертвы.

Это я и без Хел, конечно, знала, но лучше же уточнить?

Раз это было невозможно, да и вампира притащили в саму Академию Костлявой, значит, он прошел все проверки на истинную смерть, так что и восстать физически не мог. Нет, пошататься нежитью часа два – это запросто, но вот стать полностью дееспособным и разумным, ему точно не улыбалось, поэтому я расслабилась.

Мне под силу оживить его для подтверждения своих знаний и квалификации. А большего и не требовалось.

Разрушив всю схему удержания, расплетая ее по маленькому кусочку за раз – у некромантов тише едешь, живее будешь, – начала применять заклинание «Дыхание Жизни». Оно позволяло на время вернуть тело к жизни, подарив ему свое дыхание. Правда, применять его можно было не ко всем. На разлагающийся материал дыши – не дыши, а толку никакого не будет, только стошнит в итоге и все. Но у нас тут был свежачок, что упрощало задачу.

Тоненькая струйка белого, полупрозрачного воздуха начала вытекать между моих губ, становясь частью мертвеца. Его сердце – залатанное и вполне уже целое, – начало медленно и неохотно биться, просвечиваемое магией некромантов. Раз… раз… раз-два… раз-два-три… Глаза вампира неожиданно открылись, он впился в меня широко открытым, полным животной ярости и жажды крови взглядом и в следующее мгновение я закричала от боли. Потому что в мою шею вонзились острые как иглы клыки явно НЕ МЕРТВЕЦА, и нас обоих откинуло друг от друга защитной магией моего рода.

Последнее, что я успела увидеть, больно ударившись спиной и головой о стену, это жутко удивленную физиономию вампира с капающей на губы и шею моей кровью! На фоне слышался напуганный крик Хел и ругань гнома-преподавателя.

Отличный первый урок в академии – не доверяй трупам, особенно вампирам!

Загрузка...