Академия, Которой Нет

Глава 1. Встречные ветра

— Эй, Анаис, не глупи! Ты же не станешь в самом деле… Давай поговорим!

С обеих сторон короткого мостика через узкую, но бурную реку подступали люди. Первым шел Мик — на лице его читалось искреннее беспокойство пополам с недоверием. Да и остальные сейчас казались друзьями, соратниками, встревоженными и испуганными ее выходкой, а не теми мрачными повстанцами, которые оккупировали отчий дом.

— Нет. Ты предал меня! — выкрикнула Анаис в глаза Мику. — Сколько раз тебя видели с той девкой?

Да уж не раз и не два. Просто ей давно стало наплевать, что жених изменяет напропалую. Теперь Анаис изо всех сил старалась принять горестный и оскорбленный вид.

— Не будь дурочкой, ты не…

Она влезла на широкое каменное ограждение. Погода для ныряния стояла не лучшая. Ветер, по-осеннему холодный, пронизывал сотнями стрел, а с неба так лило, что страшно было выпустить зонт из рук. Впрочем, отступать она не собиралась. Время поджимало.

Анаис отбросила зонтик, подхватила юбки и прыгнула в воду. Голос Мика утонул в шуме течения.

От холода она не сразу смогла пошевелиться, тело то ли сковало льдом, то ли охватило разрядом, как от удара молнии. Холодно! Нет, не так – отвратительно, до костей холодно, уж лучше ночевать голышом в сугробе! На миг Анаис даже малодушно задумалась, не лучше ли всплыть на поверхность, но потом кое-как сориентировалась в мутной воде и погребла к Озерному гроту. Юбки страшно мешали, зато позволяли держаться под водой.

Озерный грот был небольшой пещерой в каменистом речном берегу. Внутри стояла вода, но, если нырнуть и проплыть пару десятков метров по узкому туннелю, в конце концов можно было выбраться в другую пещеру, которая смотрела в противоположную от грота сторону и лежала выше уровня реки.

Там Анаис уже ждало все для дальней дороги.

По туннелям пришлось пробираться дольше, чем она рассчитывала. Планируя побег, Анаис тренировалась в плавательном костюме, а не в длинном платье. Ничего, в пещере были припасены и брюки, и удобные ботинки, и полный рюкзак вещей. Мысль о вещах придала бодрости, и последним мощным рывком Анаис выбралась на сушу.

Выход из пещеры закрывали нависшие камни. За спиной бессильно плескалась вода. Снаружи, кажется, уже доносились далекие голоса — ее начали искать.

Объемистый рюкзак лежал на прежнем месте. А еще она спрятала в гроте все деньги и ценности, какие только смогла забрать из дома и снять с семейных счетов незаметно от повстанцев. Вышла солидная сумма.

Анаис извлекла из рюкзака полотенце, разделась и досуха вытерлась. Затем переоделась, натянув мягкие брюки из плотной ткани и тонкий шерстяной свитер, и выглянула наружу.

Дождь лил стеной. Темнеть еще не начинало. Жаль, нельзя развести огонь — заметят… Анаис со вздохом устроилась на широком плоском камне и достала из рюкзака блокнот.

Страницы послушно раскрылись на нужной записи. «Для получивших магическую искру: алгоритм поиска Академии, Которой Нет».

Крохотная вырезка из городской газеты — заметка с последней страницы, где обычно печатали объявления о купле и продаже, услугах и рабочих местах, а еще некрологи. Магические искры находили будущих студентов на излете лета. Говорили, что дар сам выбирает носителей. У Анаис искра появилась даже чуть раньше, в конце весны. И теперь она радовалась, что сохранила это в тайне. Даже от Мика. Даже когда Натан еще не вернулся со своими странными, пугающими поручениями, и повстанцы еще не превратились из соратников в готовых огрызаться хорьков, нападающих первыми…

Она потрясла головой и в сотый раз вчиталась в убористые строки.

«Четырнадцатого числа месяца септора в сумерках выйдите к ближайшей станции воздушного транспорта и сядьте на первый пассажирский пароход, где будут свободные места. Встаньте на конечной станции, выйдите за дверь и отправляйтесь к северу. Вскоре вы увидите Академию.

Примечание: если от вашей станции до конечной меньше двух остановок, дождитесь другого парохода.

Примечание 2: избегайте контактов с призраками».

Натан объяснял, с чем связан странный маршрут, чертил сложные схемы и рассказывал о взаимном влиянии человеческих поступков и внешних факторов. Но тогда Анаис не вникала. Будущее слишком страшило ее, а собственный отъезд в Академию казался далеким и нереальным. Куда больше пугали идеи, которых брат набрался за время обучения. Порой он казался сумасшедшим, но были вещи, объяснить которые его безумием не получалось…

…Дождь начал утихать. Анаис посмотрела на часы: половина шестого. Проклятье, сколько же еще ждать… Она боязливо прислушалась, но голоса звучали теперь вдалеке. Утопленницу продолжали искать ниже по течению. Она запоздало подумала, что стоило бы сбросить в воде туфли или юбку. Хотя инсценировка смерти всегда будет неполной, если не предъявить тело…

Анаис жевала бутерброд с паштетом, изнывала от нетерпения и ждала сумерек.

Когда начало темнеть, она аккуратно сложила мокрую одежду и засыпала ее камнями, придавив самым тяжелым валуном, какой нашла. Затянула шнурки рюкзака, застегнула кожаную куртку и выскользнула на тропинку, ведущую к ближайшей пешеходной дороге.

А по дороге до воздушной станции было уже рукой подать.

Родное поместье и сад, окруженный высокой оградой из хитроумно обточенных камней, сразу показались невозможно чужими. По спине пробежала дрожь. Анаис в последний раз оглянулась на башенки, резные флюгера и водонапорную башню и поспешно зашагала вперед.

Лишь выбравшись из поместья, она заметила, что вокруг кипит жизнь. В привычных стенах, за густыми ветвями и живой изгородью казалось, что мира не существует. Что есть только дом, и сад, и страх, и повстанцы, которые долгими днями сидят сложа руки и ничего не делают. И могила брата. И подспудная угроза, которую не высказывали вслух. Теперь же…

Глава 2. По краю

Волосы казались непривычно короткими. Без пучка на затылке чудилось, что чего-то недостает, а воздух странно холодил шею. Стоило поднять глаза, и становилась видна нависающая над ними челка. Но Анаис было весело. Изменение внешности по ходу дела превратилось в увлекательную игру. Волосы теперь едва доставали до подбородка, а концы загибались внутрь. А еще они из светлых, почти льняных стали сочно-каштановыми. В парикмахерской Анаис запаслась двумя упаковками нужной краски и теперь, оказавшись на обзорной площадке станции, размышляла, что неплохо бы сменить и гардероб. Может, в Академии… Хотя там наверняка не будет времени ходить по магазинам…

Ведь Академия постоянно меняла свое расположение. Она каждый день исчезала из одного города и возникала в другом, часто на противоположном краю страны. Или в горах, или на побережье Великого Соляного Озера, или в глухой деревушке, где вокруг монументальных стен бродили куры, а собаки украдкой задирали лапку над древними камнями. Потому ее и называли Академией, Которой Нет.

Вспомнив о времени, Анаис поспешила на пристань. С парохода уже возвращались рабочие с черными от угольной пыли лицами.

Симпатичный сосед дремал на своем месте напротив. Шаги Анаис его разбудили. Он открыл глаза — и комично округлил их, оглядывая ее с веселым изумлением. Губы тронула азартная улыбка. Анаис подумала, что сейчас он непременно попытается завести разговор, но сосед лишь скорчил красноречивую рожицу и показал большой палец в жесте одобрения.

И славно. Что тут можно сказать, кроме какой-нибудь банальности?

Люди сновали меж проходов. Ночью ощутимо похолодало, и сквозняки несли прохладу даже на застекленную со всех сторон палубу. Анаис тронула рюкзак, в котором лежал теплый свитер. Нет, пожалуй, переодеваться прямо здесь — это слишком. Она с сожалением опустила руку и снова прикрыла глаза.

Странно было думать, что и Натан когда-то точно так же сидел в салоне воздушного судна. С нетерпением ждал прибытия, гадал, что таится впереди. Хотел поскорее научиться колдовать…

Когда он вернулся, ничто в нем не напоминало мага. Ничто, кроме, пожалуй, тяжелого, стариковского взгляда, который без слов кричал о том, что его обладатель знает слишком много. И рад бы сбросить часть этого груза, но уже не может.

Зато смог переложить ношу на плечи сестры…

***

— Кому ты рассказывала, что получила магическую искру?

…В последний раз Натан приезжал домой год назад. Минувшим летом. Уже тогда он был мрачный и вечно чем-то обеспокоенный, а меж бровями залегла глубокая складка. Писать в Академию письма  и звонить по телефону могли только другие маги. Анаис не решалась выбраться в Ниддат и отыскать почтовое отделение, предоставляющее услуги мага, поэтому скучала молча. Но едва Натан, вернувшись, бросил на нее взгляд, как задал этот вопрос. Деловито и сухо. Ни поцелуя, ни даже короткого объятия…

— Никому, — чуть обиженно протянула Анаис и оглянулась. Со стороны поместья ко входу в сад уже шли вездесущие «гости».

— Точно? Уверена? Ни намека? Даже Мику? — брат чуть повеселел, точно с плеч свалился немалых размеров камень.

— Никому! И, Натан, я хотела тебе сказать… расторгни мою помолвку. Я не хочу замуж за Мика. Он… в общем, я в нем ошибалась. Я…

— Что? О Покровитель, вся наша жизнь сейчас на волоске, а она говорит о замужестве! Не пройдет и двух недель, как ты бросишь этого Мика и уедешь… — тут Натан умолк и поспешно обнял Анаис, маскируя радостью встречи их перешептывания.

Анаис ничего не понимала. Но по рукам уже потекла предательская дрожь, а в груди поселилось недоброе предчувствие. Оно напоминало холодный и скользкий клок тумана, свернувшийся в кольцо. Что происходит? Что с Натаном? Почему он ведет себя и разговаривает так… так, словно уверен, что ему уже не жить?

Повстанцы окружили его, забрасывая вопросами. Натан отвечал неопределенно, отговорками, но Мик уже зло кривился, да и остальные, казалось, услышали что-то неприятное.

— Ну что, старина? Еще один маг в нашей компании, а?

— Да, наверное… Мы поговорим об этом. Вечером.

— Что ты как неродной? Цералиса видел? Он ничего не велел передать?

— Нужно было ждать меня? Вы сидите здесь безвылазно, неужели не могли сами съездить к Цералису и поговорить? — Натан смерил «друзей» колким взглядом. — Он ничего не велел передать. Ничего не меняется.

— А должно бы, — тихо заметил Мик. — Ты обещал…

— Я помню, — Натан поспешно оглянулся на Анаис. — Поговорим вечером.

Может, он и поговорит с ними вечером, догадалась она. Но с ней хочет побеседовать еще раньше. Что-то произошло. Доверие к Антиреспублике, которое пошатнулось четыре года назад, рассыпалось окончательно. Натан чего-то боится, к чему-то готовится и хочет сказать сестре что-то важное. Уметь бы читать мысли, чтобы не было так страшно…

Когда Натан после ужина зашел в свою комнату, Анаис уже ждала там, не включая свет. Она слышала, как брат крикнул гостям, чтобы ждали у автогаража. Интересно, что за выезды в ночь…

— Как я рад, что ты получила искру, — выдохнул Натан. — Я так надеялся…

— Но в пределах одной семьи это не редкость… Хотя я тоже рада, — Анаис нервно улыбнулась. — Говори скорее. Что ты хотел мне сказать? Не пугай меня.

— А придется напугать, — грустно улыбнулся брат и сел на кровать прямо в уличной одежде. — Скорее всего, я не доживу до рассвета.

Она дернулась и уставилась на него широко открытыми глазами.

— Меня убьют наши же соратнички, — невесело усмехнулся Натан. — Как только узнают, что теперь у меня есть доказательства против кое-кого… И когда я скажу, что больше не буду иметь с ними никаких дел.

Глава 3. Призрак истины

В салоне было тепло, но Анаис чуть знобило. Странно — ведь она вернула самообладание и уж тем более не собиралась впадать в истерику. Ларс сложил ее рюкзак и свою сумку на свободное сиденье, а сам устроился рядом. Поколебавшись, он взял Анаис за руки и стал греть их в ладонях. Она даже глаза прикрыла, до того это было… уютно? Волнующе? Просто приятно?

Мик не раз выдавал тирады с трескучими признаниями в любви, но никто и никогда не грел ей руки вот так спокойно и обыденно.

Анаис заметила, что у Ларса тоже подрагивают пальцы. Наверное, таково было свойство всех призраков. Воздействие на организм…

— Натан — мой брат. Он был магом, — пояснила она. — Он погиб, но отправил меня в Академию, чтобы…. в общем, не имеет значения. Он рассказывал о призраках, но не говорил, что они могут так…

— А мне что-то такое рассказывали. В казармах у нас всякие слухи ходили, — заметил Ларс. — И про исчезнувших людей, которых забрали призраки. И про странные трупы, которые никто не опознал. Да много всякого. И я видел призраки, но они никогда не подплывали близко. На границе хорошие маги.

— Еще бы, — Анаис уже успокоилась настолько, что могла ворчать и возмущаться. — У военных всегда все самое лучшее. А на пассажирский пароход не поставят даже какую-нибудь защитную систему, и маг торчит в рубке, пока кого-то утаскивают. Если призраки охотятся только за абитуриентами, почему было в газете не предупредить как следует?

— Э! Не я ее писал! — вскинул руки Ларс. Он выпустил ее ладони, и воздух сразу показался холоднее. — Да и не все призраки охотятся за абитуриентами. Иначе что они делали на границе? Да их везде полно!

— Значит, охотится какой-то особый призрак… Но они же не могут никого выслеживать! — Анаис попыталась по старой привычке накрутить на палец прядь волос, но теперь делать это стало куда труднее. — Призрак — это обрывок прошлой реальности. Он появляется, когда маг переставил вероятности и заменил одно событие на другое. Тогда могут проявиться ошметки старого события…

— Если это событие меняли не раз, а хотя бы несколько, — поправил Ларс. — Мне так говорили.

— А это как повезет. Если маг неумелый или вероятность нового события слабая, то старое может прорываться, — она поежилась. — Задумывался, какой это ужас? Нашей реальности по сути не существует, она как штопаное-перештопаное лоскутное одеяло и может в любой момент стать другой.

Но Ларса, судя по всему, такая перспектива не особо пугала. Он пожал плечами.

— Скоро мы сами научимся ее менять. И есть же ограничения, какой-то набор вероятностей, из которых можно выбирать.

— Ограничения. Еще какие, — Анаис подумала о Натане. О ловушке из вероятностей, в которой он оказался. О его расследовании. Оно должно быть связано с призраками… — Неужели от них и в Академии спасу нет? — проговорила она вслух.

— От вероятностей?

— От призраков…

— Тот маг сказал, нам объяснят, что это было. Видно, такое часто случается, — Ларс посмотрел на часы над дверью в конце салона и встал. — Скоро Ви-Саат. Пойдем, что ли. Вряд ли нас опять куда-то утащит.

***

Ви-Саат был построен на островах в дельте реки с женским именем Сарина. Анаис с любопытством вертела головой, разглядывая выложенные камнем берега протоков, многочисленные навесы над тротуарами, украшенные литьем и металлическими узорами, и странные фонари без ламп. Солнце пряталось за тучами и пеленой смога, но день уже вступил в свои права — фонари не горели.

— Хорошо бы Академия задержалась здесь до вечера, — Ларс перехватил ее взгляд. — Здесь освещение из электрических дуг. Я когда-то был, видел. Настоящие разряды прямо над улицей.

— Электрических… Но это же опасно!

— Поэтому проект не прижился больше нигде, — подмигнул Ларс. — Зато можно славно пощекотать нервы!

— А ты любитель пощекотать нервы? — неодобрительно взглянула на него Анаис и посторонилась, пропуская других пассажиров. Они торопились к выходу со станции, но Анаис пока не отходила от массивной двери. Она искала табло с часами.

— Это весело…

— Заступница Мейе! Я не взяла компас, и солнца, как назло, не видно, — проворчала Анаис. — В какой стороне север?

— У тебя в газете было «идите на север»? А у меня — на юг, — протянул Ларс. — Шутка. Север там.

— Если продолжишь надо мной подшучивать, — кипятилась Анаис, пробираясь сквозь толпу на широкий проспект, — то гарантирую, желание щекотать нервы у тебя пропадет надолго!

— Не сердись. Тебе что, не весело? Академия в двух шагах! — он завертел головой, но среди одинаковых массивных зданий Академию, если она там и была, отыскать пока не мог. — Новая жизнь ждет! Ты ведь тоже этого хотела!

— Похоже, ты рвешься к ней еще больше, — сказала Анаис. — Неужели старая была так плоха?

 Ларс нерешительно вздохнул и сразу посерьезнел.

— Неплоха. Наверное. Смотря для кого… Просто это была не моя жизнь, не мой путь. Отец хотел, чтобы я пошел по его стопам. Никто из родни не понял бы отказа. И когда я все-таки отказался, пришлось сразу убегать, пока меня не посадили под замок и не заставили… В общем, это все неприятная история, не будем о ней. Я успел добраться до вербовочного пункта, а там меня уже не смогли достать.

  — Ну ничего себе! И кто твой отец — какой-нибудь чернокнижник? — Анаис ошарашенно покачала головой. — Или из тайного общества? Объединители? Адепты Наследия? Нет?

Глава 4. Враг или враг (ч. 1)

Она застала Мерклин и Ларса азартно спорящими у доски с планом здания.

— Ну так докажи! Докажи, докажи, что не шпион! На границе был? Значит, под подозрением!

— На границе с Фараццой! При чем здесь Сперавия?

— Так даже удобнее, вербовщика можно под видом поселянина подослать!

— Нет уж. Я бы сказал, что шпионка — ты. Зачем бродишь и разговоры подслушиваешь? Уже начала работать?

— Ха, ищи дурака, так выдавать себя! Нормального шпиона ни за что не заподозришь в том, что он шпион!

— Это тоже может быть частью маскировки!

Они то и дело разражались хохотом и, похоже, отлично проводили время за перебранкой. Когда Анаис подошла, Мерклин решительно отвернулась от Ларса, оставляя того в недоумении.

— Наконец-то! Идем в город.

— Я не хочу, — сказала Анаис. — Я лучше посмотрю на Академию…

— Я на нее с пяти утра смотрю, — скривилась Мерклин, затем метнула на Ларса игривый взгляд. — И ты не пойдешь?

Он покачал головой. Глаза искрились сдерживаемым смехом.

— Ну и ладно, — буркнула Мерклин. — Встретимся позже. Значит, пойду с мальчиками, они меня звали… Точно не хочешь? Нет?

Она упорхнула. «Мальчики», троица мускулистых парней в довольно бедной и даже грязной одежде, направлялись к двери. Анаис проводила их недоуменным взглядом и повернулась к Ларсу.

— Кажется, ты ей понравился.

— А мне, кажется, понравился кто-то другой, — заговорщически улыбнулся тот. Его взгляд будто обволакивал теплой пеленой. Анаис невольно улыбнулась в ответ, и сердце забилось чаще.  В этот момент недавние страхи и опасения напрочь вылетели из головы. Академия уже не так пугала. Да и чего бояться, ведь все лучшее впереди…

— Ну-ка подвиньтесь, — произнес скрипучий женский голос, безжалостно разбивая очарование и вклиниваясь между Ларсом и Анаис. Это оказалась невысокая полная девушка в зеленом плаще. Спутанные черные волосы занавешивали лицо. — Вы загораживаете план Академии. Надоели эти парочки, сил нет…

— Мы не… — запротестовала Анаис.

— …у всех только одно на уме, хотя о чем это я, многие отлично обходятся без ума, — продолжала девушка.

— А было бы неплохо, — шепнул Ларс, оказываясь за спиной у Анаис. И имел в виду он явно не чей-то ум. — Со мной сходила бы в город? Там действительно есть хорошие кафе…

Анаис закусила губу. Его близость сбивала с толку. Разве можно предлагать встречаться так прямолинейно и так быстро? Или она безнадежно отстала от жизни в своем пансионе, где прививалось устаревшее и отжившее воспитание? Не проверишь — не узнаешь…

— Где же? — обернулась она.

Но Ларс не успел ответить. Ворчащая девушка, стоявшая теперь перед самой доской с планом, громко вскрикнула. Она попыталась отпрыгнуть назад, но запуталась в плаще и упала навзничь. Грохот отразился от глубоких сводов. На нее стали оборачиваться, кто-то бросился на помощь. Анаис заметила в толпе встревоженное лицо старшекурсницы в сером, которая встречала новоприбывших у двери. Упавшая девушка не пыталась подняться. Она так и осталась лежать, игнорируя протянутые к ней руки. Глаза ее неотрывно смотрели на доску, и она что-то бормотала.

Анаис непонимающе оглянулась, но не увидела ничего необычного. План здания, пять корпусов, сердцевина, множество подписей и стрелок, прямые изгибы коридоров…

— Там… там, — бормотала девушка. Наконец старшекурсница раздвинула толпу и присела рядом на корточки.

— Что ты видишь? — спросила она тревожно.

— Я… не знаю. Страницы. Какие-то корешки страниц, они как в каталоге, они прыгают на меня! Оттуда что-то льется… — она все тыкала пальцем в доску. — Льется в мой мозг! Я вижу десятки событий сразу! Это все одно и то же событие! Я не могу объяснить!.. — Она умолкла — старшекурсница насильно закрыла ей глаза краем пончо.

— Исчезло? — спросила она каким-то обреченным тоном. Словно произошло что-то до ужаса неприятное, и его невозможно отменить — нужно думать, как строить вокруг него жизнь.

— Исчезло… — пролепетала девушка.

— Чудесно. Не смотри на доску. Отвернись от нее, — старшекурсница помогла ей сесть и развернуться спиной к плану. — Вот так… Не оглядывайся, ты на нее еще налюбуешься. — Сама она смело окинула доску далеким от восхищения взглядом. Потом тяжело вздохнула.

— Как тебя зовут? Имя, фамилия?

— Джен Воллси, — ответила пострадавшая. Она моргала и то и дело терла глаза рукой, словно туда попал песок. Глаза у нее оказались огромными, красивого изумрудного оттенка.

— Собеседование уже прошла? Вижу, что прошла, — старшекурсница вздохнула еще тяжелее. — Вот искра и активировалась… А вы чего таращитесь? — прикрикнула она на собравшихся. Теперь  странное недомогание абитуриентки заметили уже все, кто был в холле. Досужие разговоры стихли, сменившись заинтригованными шепотками. Новички толпились, пытаясь заглянуть поверх голов друг друга. — Неизвестно еще, как вы сами будете себя вести, когда вам откроется магическое зеркало…

Она снова склонилась над Джен. Новички начали переглядываться. Да и Анаис чувствовала себя озадаченной. От Натана она не слышала ни о чем подобном. Даже ни разу не видела, как брат колдует. Может, эти зеркала, чем бы они ни были, открываются только в Академии?

 — Она хочет сказать, что вот эта деревяшка — зеркало? — протянул Ларс, изучая доску так, словно впервые увидел.

Глава 4 (ч. 2)

Прогулки не получилось. Анаис опасалась слишком внимательно смотреть по сторонам, и Ларс тоже щурился, оставляя себе ровно столько обзора, чтобы разбирать дорогу. Как назло, канцелярский магазин отыскался лишь в конце длинной улицы. Они купили по пластинке для миниатюр, а потом Анаис увидела неподалеку торговку заколками для волос. Узнать о том, что в продаже есть и зеркальца, показалось подлинным счастьем. Зеркальце было некачественное, мутное, в потемневшей от сырости деревянной оправе. Но Анаис поглядывала на него все время, которое занял обратный путь. Под конец она научилась даже различать дорогу, смотря не на мостовую, а на отражение.

Но магия не проявлялась. Вероятности не мелькали перед глазами — наверняка ждали самого неподходящего момента.

Вероятности — они такие. Разбегаются, как мыши, таятся по углам и только и ждут неподходящего момента…

В холле царила нервозность. То и дело кто-то вздрагивал, испуганно глядя на стену, окно или дверь, но тут же с облегчением опускал голову. Неудивительно — после рассказа Эллен что угодно примерещится. Интересно, ожидание и готовность увидеть свое зеркало способны стать катализатором резонанса?

Не успела Анаис устроиться на краю скамейки, а Ларс — рядом на своем чемодане, как двери распахнулись. В холл ворвался один из парней, которые уходили с Мерклин. Он придержал тяжелую створку, и вскоре появилась сама Мерклин. Она безжизненно обвисла на руках у другого парня. Третий плелся в хвосте и явно плохо понимал, что творится вокруг.

— Что случилось? — вскочила Анаис. Она бросилась к компании. — Что с ней? Тоже зеркало?..

— Какое зеркало?

— Положите ее на скамейку! — Рядом из воздуха возникла Эллен. — Вот, она уже открывает глаза… Как тебя зовут? Что ты помнишь?

— Я ела… Потом увидела что-то непонятное… будто сто жизней одновременно. Дальше не помню, — прошелестела Мерклин. Она снова прикрыла глаза. Анаис не на шутку перепугалась… пока не заметила, что приятельница искоса поглядывает из-под ресниц на одного из своих спутников. Точно проверяет, как он отреагирует. Вот ведь!..

— Ела? Смотрела в тарелку или еще куда-то?

— В тарелку… Кажется…

— Принесите сюда эту тарелку! Живо! — Эллен обернулась к парням.

— Чего? — протянул тот, что принес Мерклин.

— Принесите тарелку. Из которой она ела. Да поскорее, тупицы! — гаркнула Эллен тоном, который сделал бы честь бывалому полководцу. — Вам потом все объяснят!

То и дело переглядываясь, парни неуверенно двинулись к входу. На их лицах крупными буквами было написано, что они думают об Эллен и как оценивают ее психическое здоровье. Дверь захлопнулась.

Анаис тихонько отошла в сторону и достала из кармана блокнот брата. Погладила выцветший зеленый коленкор. Она теперь все время носила его с собой. Даже начала пользоваться — делала кое-какие заметки, сперва робко, затем все увереннее; вклеила то самое объявление о том, как найти Академию… Но почему-то побаивалась заглядывать на страницы, исписанные почерком Натана. Кажется, он нарисовал там схемы, графики… Анаис казалось, что если она начнет вчитываться, то пути назад уже не будет. А она еще не понимала, готова ли идти до конца.

Растрепанная книжица открылась на первом форзаце — желтоватом и пустом.

Анаис скользнула по нему глазами, и…

На нее точно нахлынул океан. Только вместо воды — образы, образы, образы, текучие, сменяющие друг друга, катящиеся, как капли по ниточке или волны на берег морской… Она увидела себя. Себя нынешнюю, с книжицей, и себя ненастоящую, с сиденьем от стула в качестве магического зеркала, и еще одну себя ненастоящую… И еще. И снова. И сотни знакомых и незнакомых людей. Они обступали плотным кольцом, меняли лица или растворялись в воздухе, а воздух рябил россыпью призрачных картин. Улицы и дома, битвы и поцелуи…

…Она пришла в себя и поняла, что полулежит на все той же скамейке, а Ларс держит ее голову у себя на коленях. Очнувшаяся Мерклин сидела рядом. Эллен было не видно. Наверное, сочла случай рядовым и не стоящим внимания. Все-таки блокнот не доска и даже не тарелка.

Парень со стопкой грязных тарелок как раз входил в дверь. Эллен тут же возникла перед ним, и они начали демонстрировать тарелки Мерклин.

— Нет, эта глубокая, а эта с красным узором, зачем ты их приволок? Не видел, что ли, из чего я ела? — напустилась на спутника Мерклин. Она с отвращением кривилась. Хотя остатки еды на донышках еще не успели прокиснуть, выглядели они непривлекательно. Запахи жаркого с травяным соусом, ванильного мороженого и томатного супа смешивались в невообразимый компот.

Анаис села и опасливо открыла блокнот. Образы все так же мелькали, но уже не вызывали дурноты.

Ларс заглянул через плечо.

— Что там? На что похожи вероятности? — поинтересовался он. Анаис перевернула страницу. На следующей красовалась размашистая подпись Натана и печать дома Инфортов. Ларс неожиданно вздрогнул, будто заметил привидение.

— Это… ваш герб, да? — растерянно спросил он.

— Ну да. Инфорт. А что?

— Ничего. Я его видел…

— Его многие видели. Инфорты — не последняя семья в обществе. Даже после революции мой дед сохранил кое-какое влияние.

— Я не о том. Я его видел… в странной ситуации. Очень давно.

— И что там было странного? — насторожилась Анаис. Но больше ей расспрашивать не дали. Мерклин наконец отыскала нужную тарелку — ту самую, из-под ванильного мороженого. Остальные Эллен телепортировала обратно в кафе, небрежно мазнув пальцем по своему магическому зеркалу, и отошла к модели глобуса.

Глава 5. В темноте (ч. 1)

— Запомните хорошенько: постарайтесь не покидать Академию, пока не научитесь себя защищать. Маг уязвим. А маг-новичок уязвим вдвойне. Чтобы выхватить зеркало, найти подходящую вероятность и воплотить ее, нужно время. Начинающие возятся куда дольше, чем опытные. Не думайте, что вы никому не нужны. Да, пока вы добирались, на вас никто не напал. Хотя на кое-кого напали уже по пути. Но теперь ваши магические искры активированы. Вы — приманка для сперавийцев! Не думайте, что им наплевать! Сперавийские шпионы выслеживают герратских магов, особенно новичков. Потом похищают или расправляются с ними, но в любом случае я сомневаюсь, что вы хотите такой судьбы. Сперавийцы давно напали бы и на Академию, если бы она не перемещалась хаотически…

Эллен вещала вдохновенно и с каким-то революционным пылом. Она размашисто жестикулировала, края пончо взлетали и опадали, светлые волосы растрепались. Наверное, она хорошо смотрелась бы на революционном паровозе, которые когда-то, сотню лет назад, маги новорожденной Республики сняли с рельсов и погнали на столицу…

Анаис сидела рядом с Мерклин и старалась не оглядываться на Ларса, который устроился парой рядов дальше. Он пока не заметил, как изменилось ее отношение. И она не знала, что лучше. Скрыть и заставить себя успокоиться, как учили в пансионе? Или высказать все сомнения в лицо и потребовать объяснений, как делали простолюдинки?

Или вообще ни о чем не думать, и все рассосется само собой?

— Если вам нужно в город, всегда сообщайте куратору своей группы. На группы вас разделят позже, вечером вы получите листок с номером, расписанием занятий и номерами аудиторий. Схемы здания есть на каждом этаже. Всего у нас пять корпусов — жилое крыло, учебное, научно-исследовательское, техническое и административное. Административное и исследовательское вам пока не понадобятся. В техническом расположена библиотека, столовая, писчебумажный склад и прочие помещения для бытовых нужд. Ах да… когда будете идти в столовую, лучше наденьте вязаные шапки.

— Что? — вырвалось у Мерклин. Остальные недоуменно зашумели.

— Чтобы защитить голову, — пояснила Эллен.

— От чего?!

— Предметы, — Эллен легко перекричала возгласы, — у первого курса будут одни и те же. Специализация начнется на четвертом. А пока вы будете учить теорию вероятностей, управление вероятностями, теорию предсказаний, призраковедение, теорию и практику самых распространенных чар вроде полетов, историю, анатомию…

— Историю? — удивились с задних рядов.

— Анатомию? — заморгала Мерклин.

В аудитории снова поднялся шум. Эллен страдальчески закатила глаза.

— Если вы дадите себе труд подумать, то поймете, что все это связано с магией. Без знания анатомии вы не сможете лечить болезни, потому что не найдете нужную вероятность для больных органов. С историей то же самое. Вам расскажут о самых ярких случаях неумелого вмешательства в события. Предсказания помогают ориентироваться среди вероятностей, ну и так далее.

— А будет что-то о воздействии на психику?

Анаис с удивлением поняла, что этот вопрос задала она сама.

— Чары забвения мы не практикуем, — Эллен окинула ее сочувственным взглядом, будто знала что-то. — Эта сфера очень плохо изучена, хотя в исследовательском крыле есть лаборатория… Но чуть позже будет предмет под названием пси-коррекция, на котором вы узнаете, как подправить вероятности и сделать так, чтобы враг стал другом, например. Или завистник — доброжелателем…

— Или влюбить в себя кого-нибудь? — азартно поинтересовалась рыжеволосая красотка Ринтель Остирре.

Эллен посмотрела на нее с неодобрением.

— Или влюбить. Если, конечно, вы мечтаете, чтобы вас постоянно домогался рой призраков. Любовная магия в минувшие века была очень популярна, поэтому призраки прошлых вероятностей легко вытащить на поверхность. За вами будет бегать возлюбленный, его отец, дед, скелет прадеда и так далее… Еще вопросы?

Вопросов не оказалось. Эллен пошарила в зеркальце, и на столе перед ней возник стакан с ярко-оранжевым соком. Она отхлебнула и продолжила:

— Расселение начнем прямо сейчас. Комнаты у нас очень маленькие и рассчитаны на одного. Соседей у вас не будет. Но есть общие гостиные для тех, кому без компании скучно, — она чуть улыбнулась. — Обычно мы селим первокурсников на средних этажах. Наверху могут напасть с воздуха, внизу — с земли. Мужских и женских этажей нет, потому что все здесь взрослые люди. Номера комнат распределяются в случайном порядке.

И она уткнулась в зеркальце, подбирая очередные вероятности.

— По-моему, здесь преувеличивают опасность, — пробормотала Мерклин. — Напасть с земли, напасть с воздуха. Говорят, шпион уже внутри, к чему теперь бояться?

Эллен услышала и вскинула голову.

— Одно другому не мешает, — отрезала она. — Спасибо, что напомнили о шпионе. Им может оказаться любой из вас. Будьте бдительны!

— Ты права, — заключила Анаис. — Преувеличивают.

***

Комната действительно была маленькой. К тому же неправильной формы. Один прямой угол и длинная изогнутая стена, заключающая его в полукруг. Но здесь помещалась мягкая кровать у окна, письменный стол, небольшой встроенный шкаф для одежды, кресло и пара стульев. На столе лежало несколько тетрадей (ржавчина на скрепках говорила о том, что они провели на складе не одно десятилетие) и стояла лампа под оранжевым абажуром. Пахло мебельным воском и самую капельку — сыростью.

За дверью возле шкафа обнаружилась крохотная ванная. Оглядев доставшиеся ей апартаменты, Анаис только вздохнула. Вспомнилась ее просторная комната в родительском поместье, легкий полупрозрачный балдахин над кроватью, пушистый ковер, в котором тонули ступни… Здесь вместо ковра на полу лежала тонкая плетеная дорожка.