Акватория

Пролог

Он стоял и смотрел в небо. Вспышка разрезала ночь пополам, грохот заложил уши. К Земле стремительно приближалось инопланетное тело. Чем ближе оно было, тем жарче и душнее становился воздух. Око предсказал появление два месяца назад, твердил на каждом углу, просил принять меры. Никто не послушал! Они ведь умнее! И знают, как лучше! Мужчина сжал кулаки. Времени найти убежище от неумолимой гибели становилось всё меньше, счёт шёл на секунды. В городе разрослась паника. Магнусы маячили, пытаясь спастись, молились о лучшей участи. Странно, но слова провидца сразу нашли отражение в израненной душе. Однако за последние месяцы он так и не успел подготовиться к смерти. Старался и даже обнял брата, который удивился не меньше него самого. Раньше Рем не позволял себе проявления чувств. Теперь было всё равно. Летательные аппараты взмыли в небо и зависли, отмеряя маршрут. А может, выжидали, когда оно приземлится. Заворожённо наблюдал, в зрачках отражалась вспышка, лицо вспотело от жара. Оставалось немного, и настанет конец идеальному миру. Наверное, он был не плох. Хотя мог быть и лучше, не обладай Магнусы излишней тягой к прагматичности.

Полы балахона развевал ветер, волосы начало опалять, из ушей пошла кровь, пачкая новые одежды. С тех пор, как узнал о конце, старался выглядеть прилично каждый день. Сквозь грохот прорывались обрывки фраз, утопающие, не несущие важности. Кто-то схватил за руку и потащил. Он не противился. Какой смысл? Скоро ничего не останется. Перевёл взгляд – Пиа: стройная талия, пышная грудь, смуглая кожа, каштановые вьющиеся волосы, глаза цвета лесного ореха. Она единственная из Магнусов по-настоящему ему нравилась. Повезло или нет, неизвестно, но Пиа успела затолкать его в пещеру. Обладая маленьким ростом, мужчина с лёгкостью там поместился. Она же пытаться не стала.

– Прощай, Рем, – прошептала девушка, и тело взметнуло волной.

Он отшатнулся, падая назад. Вода начала заполнять пещеру. Смерть Пиа придала сил. Упёршись ногами, подкатил к выходу валун. Руки скользили по камню, царапались в кровь. Сжал зубы, готовые треснуть от напряжения. Поток был сильным, вода уже доходила до пояса. «Ещё немного!» – поднажал из последних сил. Внезапно всё прекратилось, поток снизился, а затем и вовсе сошёл на нет. Он забрался на валун. Мокрая одежда прилипла к телу, стала прозрачной. Выжал подол платья. «Я живой», – пронеслось в голове.

– Я живой! – закричал в голос и рассмеялся.

А затем вспомнил глаза Пиа и поник. Она пожертвовала собой, чтобы его спасти. Являясь Магнусом из богатой семьи, могла улететь, как остальные. «Интересно, они улетели?» Преодолевая сопротивление воды, успевшей заполнить пещеру, выбрался наружу. Кровавый рассвет забрезжил на горизонте, солнце согревало землю. Потоки унеслись, возвращаясь в море, но под ногами всё ещё хлюпало. «Стало быть, камень угодил туда, и всех смыло». Мысли переместились, разум отказывался воспринимать смерть. «Что же там, под толщей морской?» Он часто представлял удивительные миры без иерархии и боли.

Рем родился в необычной семье, статной. Его мать являлась основателем общества. На старости лет захотелось ребёночка. Кто же знал, что родится Минимус? Обстановка в семье от этого, мягко говоря, была неприятная. Мать всё равно его любила, хоть и не показывала этого.

Впереди увидел летательные аппараты. Обломки распространились по поверхности, горели.

– Не успели, – пробубнил он.

Тишина была осязаема и прерывалась лишь вынужденными звуками крушения и природы. Достиг берега. Громадные волны накатывали, шурша, убывая. Вроде как прежде, и в то же время не так. Скинул балахон, обнажая рельефное тело, и взобрался на дерево. Оно росло тут давно и оказалось неподвластно проявлению стихии. Оказавшись на самом верху, окинул взглядом водную гладь. На мгновение сердце замедлило ход. Глаза выкатились, зрачки расширились. Посреди воды зияла громадная воронка. Она крутилась, и не думая останавливаться. Рем просидел полдня, наблюдая за ней и представляя, как из глубины появляются кровожадные существа. В животе заурчало. Спустился и отыскал немного пищи, благо еда росла практически везде. Утолив голод, устремил взгляд на город, в котором вырос и который любил, на тела собратьев и принял решение. Пыхтя, корчась и преодолевая слабость в ногах, до заката складывал тела в одну линию. И не было ей ни конца, ни края.